Название: «Фарфоровые Куклы» (Porcelain Dolls)
Автор: FenZev
Автор перевода: mari5787 (mari5787)
Разрешение на перевод: Получено
Пейринг/Персонажи: Келдер, Лия
Категория: джен
Жанр: хоррор, трагедия
Рейтинг: R
Размер:1673 слова
Предупреждение: графическое насилие, смерть.
Аннотация: Как же она красива. Как прекрасно ее фарфоровая кожа блестит на солнце. Какие чудесные оттенки пурпура расцветут на этой коже под моей рукой. Меня зовут Келдер, и я художник.
Ссылка на фикбук: url
Я провел в эльфинаже несколько часов, наблюдая за их повседневной жизнью. Они живут в ужасных условиях, но свет в их глазах никогда не угасает. Так приятно видеть такой восторг, слышать успокаивающий смех, вдыхать сладкий, сладкий аромат, когда они проходят мимо меня.
Но они меня не замечают. Пока не станет слишком поздно. Как сладко они бьются в моих руках, пока их дыхание согревает мою ладонь, которой я заглушаю их крики. Адреналин бурлит в моем теле, прямо под кожей, когда их глаза расширяются все больше от мыслей, проносящихся в их головах. От одного единственного вопроса, что я с ними сделаю.
Но они такие красивые. Их фарфоровая кожа сияет на солнце, как маяк в ночи. Она зовет меня, умоляет о прикосновении. Такие безупречные... Словно пустой холст, ожидающий, чтобы его превратили в произведение искусства, расписанный синим, пурпурным и багряно красным.
Я сделаю это с ними. И не только.
Наконец-то я вижу самую яркую жемчужину из всех. Ей, кажется, только что исполнилось восемнадцать лет, ее грудь едва расцвела. Ее зеленые глаза сверкают от радости, когда она гоняется за своим младшим братом вокруг большого сучковатого дерева. Она не поймет, что находится в опасности, пока не станет слишком поздно. Все, что от нее останется, − это забытый во дворе мяч, за которым она гонялась.
Я делаю первый ход. Так легко играть на ее доброте. Я выхожу из тени и мягко произношу:
− Простите, но вы не могли бы мне помочь? У меня там маленькие котята, которых я совершенно не знаю как накормить, они голодают!
Она широко улыбается, ее белые зубы отражают солнечный свет, и я понимаю, что она попалась. Девушка следует за мной за угол чужого дома, где лежит пустой ящик, а в заборе притаилась дыра, чтобы незаметно выскользнуть из Киркволла. Я тихонько мяукаю, чтобы полностью втянуть в свою игру. Она наклоняется к ящику, поднимает крышку, и я начинаю действовать.
Одна рука обнимает ее за талию, другая прикрывает рот, и я ныряю в дыру в заборе. О, она такая дерзкая! Пытается вырваться из моих рук, бьет ногами меня по голеням, пока я несу ее на Рваный берег. У меня есть для нее особое место в моем запутанном лабиринте. Глубоко внутри оно ожидает ее.
Я чувствую, как колотится ее сердце, как кровь бежит по венам. Это так волнующе. Она начинает дрожать, ее кожа становится холоднее, и я не могу сдержать улыбку на своих губах. Ее страх возбуждает меня. От ее ногтей на моей плоти остались следы в виде полулуний; бедняжка не понимает, что это то, чем я наслаждаюсь больше всего. Борьба, ее потребность вырваться на свободу. Звуки ее криков теряются под моей рукой, прижатой к ее рту.
Мы подходим к пещере, и ее прекрасные широко раскрытые глаза становятся еще шире. Моя рука влажна от слез, которые непрерывно льются из ее глаз, и я едва могу смотреть на нее. Она слишком красива, слишком совершенна. Я должен исправить это, прежде чем мы продолжим.
Я ставлю ее на ноги и хватаю за затылок, заставляя посмотреть на меня. Я отпускаю ее рот, этот идеальный рот с восхитительно пухлыми губами, и она не кричит. Правой рукой я ласкаю левую сторону ее лица, от края глаза до подбородка, а затем поднимаю руку в воздух. Тыльная сторона моей ладони резко опускается и касается ее лица, но она не падает, так как моя хватка удерживает ее на месте. Она кричит, этот душераздирающий звук отдается эхом в каменных стенах, и я улыбаюсь.
Ее щека краснеет, под глазом образовывается небольшой синяк. На губе выступает капля крови, следом вторая, там, где ее зубы, должно быть, задели плоть при ударе. Я провожу большим пальцем по этой губе, размазывая кровь по той же стороне, где ее ударил. То что надо.
Она ошеломленно молчит, когда я тащу ее дальше в пещеру, ее руки цепляются за мои, крепко удерживающие ее мягкие рыжие волосы у основания черепа. С каждым нашим шагом я все больше волнуюсь, а она все больше пугается. Мы идем все дальше, вглубь по туннелям усеянных каменной резьбой, пока не достигаем конца пещеры. Здесь не услышат ее крика.
Я бросаю ее на землю и закатываю рукава до локтей.
− Как тебя зовут? − спрашиваю я эльфийку, дрожащую на холодном полу.
Она не отвечает сразу. Не отвечает, пока я не смотрю на нее с ненавистью из-за необходимости ждать.
− Я… Я Накаша.
− Накаша, − говорю я вслух. − Красивое имя для красивой девушки. − Я не могу отвести от нее глаз. Она посасывает свою нижнюю губу, которая слегка распухла от моего предыдущего удара. Ее юбка задралась, обнажая голые ноги, и я замечаю, насколько они безупречны. Я опускаюсь на колени, и она оказывается в нескольких дюймах от меня. Я хватаю ее за лодыжку. − Не двигайся, − предупреждаю я ее. − Если ты пошевелишься или попытаешься убежать, я причиню вред твоей семье. Твоему отцу, твоей матери, твоему маленькому братику, ты поняла?
Накаша кивает и замирает, пока я обхватываю пальцами ее лодыжку и надавливаю. Затем я вытаскиваю кинжал из-за пояса, смотрю, как ее глаза снова расширяются, и прижимаю лезвие к ее бедру. Я слышу, как рвется плоть под острым лезвием, когда прокалываю и веду длинную идеальную багряно-красную линию от ее бедра до лодыжки. Она громко кричит, но не двигается. Послушный маленький эльф. Я думаю, что люблю ее.
Я отпускаю ее лодыжку и смотрю вверх, когда крики замолкают. Она снова всхлипывает, громче и чуть более истерично. Заставь ее перестать плакать! − требует голос в моей голове, и я на мгновение отступаю назад. Они были такими тихими, эти голоса. Почему они приходят именно сейчас? Почему?
− Успокойся, малышка, − мягко говорю я ей. − Они не любят, когда ты плачешь.
Накаша смотрит мне прямо в глаза, на ее нижних ресницах зависли слезы.
− Кто? − шепчет она, пока я наблюдаю, как она осматривает комнату, как будто мы не одни.
Я игнорирую ее вопрос и снова принимаюсь за работу. Я хватаю ее за другую лодыжку и создаю такую же безупречную линию. На этот раз после душераздирающего крика она не плачет. Я вдавливаю большие пальцы в разорванную плоть и размазываю ее теплую кровь по коже, закручивая спирали и круги, создавая одинаковые узоры на каждой ноге. Теперь она начинает походить на произведение искусства, моя великолепная, потрясающая эльфийка.
Я вытираю кинжал о штаны, прежде чем наклониться к ее вытянутым ногам. Я осторожно прижимаю лезвие к ее виску, и она зажмуривается.
− Открой глаза, − приказываю я, и она делает это. Я позволяю самому кончику проткнуть маленькую дырочку прямо возле ее глаза; глаза, который почти закатывается, следя за моим движением. Я хватаю ее за волосы, чтобы удержать голову, и провожу лезвием вниз по щеке. Она не двигается, не кричит, не плачет, пока я не отстраняюсь и не отпускаю ее.
Слезы, падающие из ее глаз, смешиваются с кровью, оставляя прекрасные розовые линии на ее лице. О, это намного красивее, чем я мог себе представить! Одна сторона ее лица в багровых линиях, другая − нежно-розовая с фиолетовым синяком под глазом, там, где я ее ударил. Я не обращаю внимания на ее слезы и заставляю замолчать демонов внутри себя, создавая шедевр на теле Накаши. Я пристально смотрю на нее, пока она не перестает плакать и кровь не перестает течь, а потом наклоняю к ней лицо. Я чувствую сладкий металлический запах и облизываю ее лицо, испытывая потребность попробовать жидкость, которая поддерживает в таком сияющем существе жизнь.
Я хватаю ее за руку и прижимаю лицом к каменному полу. Она снова плачет, думает, что я ее не слышу. Заставь ее перестать плакать! Я приподнимаю ее голову за волосы и шепчу в длинное острое ухо:
− Накаша, моя окровавленная фарфоровая куколка, для нас обоих будет лучше, если ты перестанешь плакать. Я не буду повторять снова, − я дергаю ее голову в сторону, и в этот момент ее тело замирает.
Я поворачиваю голову вслед ее взгляда и вижу то, что видит она: мои другие произведения искусства. Они прислонены к стене, все держатся за руки, ноги связаны вместе. Первая смотрит на вторую, третья − на четвертую и так далее. Девятая одинока, ей не на что смотреть, кроме стены.
− Мой шедевр,− сообщаю я ей. − Ты составишь Кейе компанию, когда я закончу с тобой. Она была одинока уже три дня.
Тело подо мной начинает трястись, и я понимаю, что мое время на исходе. Кровь не течет так хорошо, когда они без сознания. Я провожу руками по ее волосам и подношу нож к ее горлу. Тепло ее тела на фоне холодной стали моего кинжала − так поэтично. Я закрываю глаза, чтобы перейти к заключительному акту.
− Не плачь, Накаша. Не дыши. Глубоко вдохни и задержи дыхание.
Она послушна до самого конца, мой некогда чистый холст. Один медленный взмах моего клинка, и ее последний звук − приглушенное бульканье, когда кровь растекается под ней и попадает в рот. Я снова переворачиваю ее и открываю веки, наблюдая, как жизнь исчезает из нее. Последняя слеза вырывается из ее разбитого глаза, падая с виска на ухо. Я облизываю оставленный след и кладу голову ей на грудь. Тебе нужно больше, говорит мне голос. Он всегда говорит мне об этом. Они слишком красивы. Им нужно преподать урок!
− Нет! − внезапно рыдаю я, и меня захлестывает осознание того, что я сделал. Кожа под моей щекой все еще теплая, и я обнимаю ее. Я плачу в ее грудь, которая больше не поднимается и не опускается. Всегда все заканчивается именно так. Всегда слишком поздно, они уже давно мертвы. Почему никто не хочет мне помочь? Почему они не хотят слушать? Я стараюсь, я так стараюсь, но не могу остановиться!
Я снова сливаюсь с тенью большого дерева, мои глаза смотрят на молодую девушку лет пятнадцати. Изумрудно-зеленые глаза, волосы цвета красного дерева и безупречная фарфоровая кожа без единой царапины. Я слышу, как пожилой мужчина зовет ее, и замираю. Лия, ее зовут Лия. Она подбегает к старику с распростертыми объятиями. Он обнимает ее, и я ревную. Как бы мне хотелось, чтобы эти маленькие белые ручки обвились вокруг моей шеи, когда я проведу лезвием вниз по ее позвоночнику.
Да, моя дорогая, милая, прекрасная Лия. Ты будешь моей.
Автор: FenZev
Автор перевода: mari5787 (mari5787)
Разрешение на перевод: Получено
Пейринг/Персонажи: Келдер, Лия
Категория: джен
Жанр: хоррор, трагедия
Рейтинг: R
Размер:1673 слова
Предупреждение: графическое насилие, смерть.
Аннотация: Как же она красива. Как прекрасно ее фарфоровая кожа блестит на солнце. Какие чудесные оттенки пурпура расцветут на этой коже под моей рукой. Меня зовут Келдер, и я художник.
Ссылка на фикбук: url
Я провел в эльфинаже несколько часов, наблюдая за их повседневной жизнью. Они живут в ужасных условиях, но свет в их глазах никогда не угасает. Так приятно видеть такой восторг, слышать успокаивающий смех, вдыхать сладкий, сладкий аромат, когда они проходят мимо меня.
Но они меня не замечают. Пока не станет слишком поздно. Как сладко они бьются в моих руках, пока их дыхание согревает мою ладонь, которой я заглушаю их крики. Адреналин бурлит в моем теле, прямо под кожей, когда их глаза расширяются все больше от мыслей, проносящихся в их головах. От одного единственного вопроса, что я с ними сделаю.
Но они такие красивые. Их фарфоровая кожа сияет на солнце, как маяк в ночи. Она зовет меня, умоляет о прикосновении. Такие безупречные... Словно пустой холст, ожидающий, чтобы его превратили в произведение искусства, расписанный синим, пурпурным и багряно красным.
Я сделаю это с ними. И не только.
Наконец-то я вижу самую яркую жемчужину из всех. Ей, кажется, только что исполнилось восемнадцать лет, ее грудь едва расцвела. Ее зеленые глаза сверкают от радости, когда она гоняется за своим младшим братом вокруг большого сучковатого дерева. Она не поймет, что находится в опасности, пока не станет слишком поздно. Все, что от нее останется, − это забытый во дворе мяч, за которым она гонялась.
Я делаю первый ход. Так легко играть на ее доброте. Я выхожу из тени и мягко произношу:
− Простите, но вы не могли бы мне помочь? У меня там маленькие котята, которых я совершенно не знаю как накормить, они голодают!
Она широко улыбается, ее белые зубы отражают солнечный свет, и я понимаю, что она попалась. Девушка следует за мной за угол чужого дома, где лежит пустой ящик, а в заборе притаилась дыра, чтобы незаметно выскользнуть из Киркволла. Я тихонько мяукаю, чтобы полностью втянуть в свою игру. Она наклоняется к ящику, поднимает крышку, и я начинаю действовать.
Одна рука обнимает ее за талию, другая прикрывает рот, и я ныряю в дыру в заборе. О, она такая дерзкая! Пытается вырваться из моих рук, бьет ногами меня по голеням, пока я несу ее на Рваный берег. У меня есть для нее особое место в моем запутанном лабиринте. Глубоко внутри оно ожидает ее.
Я чувствую, как колотится ее сердце, как кровь бежит по венам. Это так волнующе. Она начинает дрожать, ее кожа становится холоднее, и я не могу сдержать улыбку на своих губах. Ее страх возбуждает меня. От ее ногтей на моей плоти остались следы в виде полулуний; бедняжка не понимает, что это то, чем я наслаждаюсь больше всего. Борьба, ее потребность вырваться на свободу. Звуки ее криков теряются под моей рукой, прижатой к ее рту.
Мы подходим к пещере, и ее прекрасные широко раскрытые глаза становятся еще шире. Моя рука влажна от слез, которые непрерывно льются из ее глаз, и я едва могу смотреть на нее. Она слишком красива, слишком совершенна. Я должен исправить это, прежде чем мы продолжим.
Я ставлю ее на ноги и хватаю за затылок, заставляя посмотреть на меня. Я отпускаю ее рот, этот идеальный рот с восхитительно пухлыми губами, и она не кричит. Правой рукой я ласкаю левую сторону ее лица, от края глаза до подбородка, а затем поднимаю руку в воздух. Тыльная сторона моей ладони резко опускается и касается ее лица, но она не падает, так как моя хватка удерживает ее на месте. Она кричит, этот душераздирающий звук отдается эхом в каменных стенах, и я улыбаюсь.
Ее щека краснеет, под глазом образовывается небольшой синяк. На губе выступает капля крови, следом вторая, там, где ее зубы, должно быть, задели плоть при ударе. Я провожу большим пальцем по этой губе, размазывая кровь по той же стороне, где ее ударил. То что надо.
Она ошеломленно молчит, когда я тащу ее дальше в пещеру, ее руки цепляются за мои, крепко удерживающие ее мягкие рыжие волосы у основания черепа. С каждым нашим шагом я все больше волнуюсь, а она все больше пугается. Мы идем все дальше, вглубь по туннелям усеянных каменной резьбой, пока не достигаем конца пещеры. Здесь не услышат ее крика.
Я бросаю ее на землю и закатываю рукава до локтей.
− Как тебя зовут? − спрашиваю я эльфийку, дрожащую на холодном полу.
Она не отвечает сразу. Не отвечает, пока я не смотрю на нее с ненавистью из-за необходимости ждать.
− Я… Я Накаша.
− Накаша, − говорю я вслух. − Красивое имя для красивой девушки. − Я не могу отвести от нее глаз. Она посасывает свою нижнюю губу, которая слегка распухла от моего предыдущего удара. Ее юбка задралась, обнажая голые ноги, и я замечаю, насколько они безупречны. Я опускаюсь на колени, и она оказывается в нескольких дюймах от меня. Я хватаю ее за лодыжку. − Не двигайся, − предупреждаю я ее. − Если ты пошевелишься или попытаешься убежать, я причиню вред твоей семье. Твоему отцу, твоей матери, твоему маленькому братику, ты поняла?
Накаша кивает и замирает, пока я обхватываю пальцами ее лодыжку и надавливаю. Затем я вытаскиваю кинжал из-за пояса, смотрю, как ее глаза снова расширяются, и прижимаю лезвие к ее бедру. Я слышу, как рвется плоть под острым лезвием, когда прокалываю и веду длинную идеальную багряно-красную линию от ее бедра до лодыжки. Она громко кричит, но не двигается. Послушный маленький эльф. Я думаю, что люблю ее.
Я отпускаю ее лодыжку и смотрю вверх, когда крики замолкают. Она снова всхлипывает, громче и чуть более истерично. Заставь ее перестать плакать! − требует голос в моей голове, и я на мгновение отступаю назад. Они были такими тихими, эти голоса. Почему они приходят именно сейчас? Почему?
− Успокойся, малышка, − мягко говорю я ей. − Они не любят, когда ты плачешь.
Накаша смотрит мне прямо в глаза, на ее нижних ресницах зависли слезы.
− Кто? − шепчет она, пока я наблюдаю, как она осматривает комнату, как будто мы не одни.
Я игнорирую ее вопрос и снова принимаюсь за работу. Я хватаю ее за другую лодыжку и создаю такую же безупречную линию. На этот раз после душераздирающего крика она не плачет. Я вдавливаю большие пальцы в разорванную плоть и размазываю ее теплую кровь по коже, закручивая спирали и круги, создавая одинаковые узоры на каждой ноге. Теперь она начинает походить на произведение искусства, моя великолепная, потрясающая эльфийка.
Я вытираю кинжал о штаны, прежде чем наклониться к ее вытянутым ногам. Я осторожно прижимаю лезвие к ее виску, и она зажмуривается.
− Открой глаза, − приказываю я, и она делает это. Я позволяю самому кончику проткнуть маленькую дырочку прямо возле ее глаза; глаза, который почти закатывается, следя за моим движением. Я хватаю ее за волосы, чтобы удержать голову, и провожу лезвием вниз по щеке. Она не двигается, не кричит, не плачет, пока я не отстраняюсь и не отпускаю ее.
Слезы, падающие из ее глаз, смешиваются с кровью, оставляя прекрасные розовые линии на ее лице. О, это намного красивее, чем я мог себе представить! Одна сторона ее лица в багровых линиях, другая − нежно-розовая с фиолетовым синяком под глазом, там, где я ее ударил. Я не обращаю внимания на ее слезы и заставляю замолчать демонов внутри себя, создавая шедевр на теле Накаши. Я пристально смотрю на нее, пока она не перестает плакать и кровь не перестает течь, а потом наклоняю к ней лицо. Я чувствую сладкий металлический запах и облизываю ее лицо, испытывая потребность попробовать жидкость, которая поддерживает в таком сияющем существе жизнь.
Я хватаю ее за руку и прижимаю лицом к каменному полу. Она снова плачет, думает, что я ее не слышу. Заставь ее перестать плакать! Я приподнимаю ее голову за волосы и шепчу в длинное острое ухо:
− Накаша, моя окровавленная фарфоровая куколка, для нас обоих будет лучше, если ты перестанешь плакать. Я не буду повторять снова, − я дергаю ее голову в сторону, и в этот момент ее тело замирает.
Я поворачиваю голову вслед ее взгляда и вижу то, что видит она: мои другие произведения искусства. Они прислонены к стене, все держатся за руки, ноги связаны вместе. Первая смотрит на вторую, третья − на четвертую и так далее. Девятая одинока, ей не на что смотреть, кроме стены.
− Мой шедевр,− сообщаю я ей. − Ты составишь Кейе компанию, когда я закончу с тобой. Она была одинока уже три дня.
Тело подо мной начинает трястись, и я понимаю, что мое время на исходе. Кровь не течет так хорошо, когда они без сознания. Я провожу руками по ее волосам и подношу нож к ее горлу. Тепло ее тела на фоне холодной стали моего кинжала − так поэтично. Я закрываю глаза, чтобы перейти к заключительному акту.
− Не плачь, Накаша. Не дыши. Глубоко вдохни и задержи дыхание.
Она послушна до самого конца, мой некогда чистый холст. Один медленный взмах моего клинка, и ее последний звук − приглушенное бульканье, когда кровь растекается под ней и попадает в рот. Я снова переворачиваю ее и открываю веки, наблюдая, как жизнь исчезает из нее. Последняя слеза вырывается из ее разбитого глаза, падая с виска на ухо. Я облизываю оставленный след и кладу голову ей на грудь. Тебе нужно больше, говорит мне голос. Он всегда говорит мне об этом. Они слишком красивы. Им нужно преподать урок!
− Нет! − внезапно рыдаю я, и меня захлестывает осознание того, что я сделал. Кожа под моей щекой все еще теплая, и я обнимаю ее. Я плачу в ее грудь, которая больше не поднимается и не опускается. Всегда все заканчивается именно так. Всегда слишком поздно, они уже давно мертвы. Почему никто не хочет мне помочь? Почему они не хотят слушать? Я стараюсь, я так стараюсь, но не могу остановиться!
***
Я снова сливаюсь с тенью большого дерева, мои глаза смотрят на молодую девушку лет пятнадцати. Изумрудно-зеленые глаза, волосы цвета красного дерева и безупречная фарфоровая кожа без единой царапины. Я слышу, как пожилой мужчина зовет ее, и замираю. Лия, ее зовут Лия. Она подбегает к старику с распростертыми объятиями. Он обнимает ее, и я ревную. Как бы мне хотелось, чтобы эти маленькие белые ручки обвились вокруг моей шеи, когда я проведу лезвием вниз по ее позвоночнику.
Да, моя дорогая, милая, прекрасная Лия. Ты будешь моей.
@темы: джен, «Halloween: All Hallows' Eve», Келдер, Лия
-
-
31.10.2020 в 15:01-
-
01.11.2020 в 16:42Совсем из памяти вылетел этот квест, пришлось гуглить — но то, что к событиям ДА2 отец Келдера всё знает и покрывает сына, неслабо так добавляет жути в и без того пугающую картину; Келдер и правда… наделён артистическим чутьём, композиции получаются эффектные, в сочетании с хладнокровной расчётливостью “охоты” эффект очень сильный.
-
-
03.11.2020 в 13:40-
-
03.11.2020 в 17:22Спасибо за перевод!
-
-
09.11.2020 в 21:30-
-
25.11.2020 в 04:53Этот перевод дался мне тяжело, и не только из-за общего болезненного состояния. Я почему-то все время ощущала эту жуткую болезненную красоту происходящего и чувствовала из-за этого отторжение к тексту. В тоже время мне самой очень понравилась проделанная работа.
Спасибо всем и каждому в отдельности за добрые слова!