Для Lysblanche — драббл «Королевский шатёр»

[Weisshaupt Fortress]

Название: «Королевский шатёр» Персонажи: Алистер, Кайлан Жанры: джен, драббл, пропущенная сцена Рейтинг: G Описание: Алистеру выпал случай познакомиться с Кайланом лично. Размер: 817 слов Алистер чувствовал себя очень глупо. Свиток в руке был одновременно и слишком коротким, и слишком длинным, чтобы его было удобно нести, и Алистер мысленно ругал всех посыльных королевской армии, которые пропали из видимости, как только оказались нужны. Дункан велел ему держаться подальше от королевского шатра, но выбора не оставалось. Алистер подошёл к стражнику перед входом. — У меня послание для короля, не могли бы вы передать… — Проходите. Положа руку на сердце, он бы поспорил, что попасть к королю гораздо сложнее. Алистер потоптался на месте. Дункан велел ему очень ясно. Да Алистер и сам прекрасно всё понимал. — Мне вообще-то необязательно отдавать его лично. Просто посыльных не нашлось. Это от преподобной матери. Стражник посмотрел на него и протянутый свиток с явным непониманием. — Так вы заходите или нет? — Что там такое, Роланд? — послышался голос из шатра, а следом за ним выглянул и король. Его глаза округлились при виде Алистера. — О, ты же один из Стражей! Проходи, проходи. Между тем, чтобы убежать, бросив свиток в короля, и повести себя зрелым образом соответственно ситуации, Алистер выбрал последнее и скованно зашёл в шатёр. Шатёр был очень богатый. Алистеру казалось, что его сапоги как-то особенно марали потоптанную, но явно недешёвую ткань, расстеленную дорожкой от входа. — Чем имею честь? Алистер был готов рассматривать что угодно, лишь бы не короля. Ему хватило и беглого взгляда, чтобы почудилось, будто он посмотрел в какое-то неправильное, изощрённое зеркало. Их сходство, пожалуй, было очевидным. Хоть бы другие этого не увидели. — Э, да, — Алистер нескладно склонил голову, с опозданием вспоминая о цели визита и о подобающих манерах. — Вообще-то я тут вместо посыльного. Это велели передать вам. От преподобной матери. — Он подошёл, положил свиток на стол перед королём и только тогда спохватился: — Ваше величество. Королю Кайлану, похоже, не было дела до прошений представительницы Церкви. Он с интересом разглядывал Алистера. Даже больше — с неким неприкрытым восторгом. Любопытно, заметил ли он сам их сходство? — Мы прежде не встречались, — произнёс король. И не должны были. Но вслух Алистер ответил сдержанно: — В лагере очень много людей. Неудивительно, ваше величество. — Стражей зато немного, — заметил Кайлан. — Меня восхищает ваш орден. Знаешь, в детстве я даже сам хотел стать Стражем, спасти мир от всех чудовищ! Одно время думал об этом не переставая. Когда-то Алистер много думал о том, каково это — быть королём. Родиться немного в другом месте, вырасти совсем в другой обстановке — в достатке, почёте, с перспективой править своей страной. Он думал, что тогда бы точно издал указ, чтобы псарни по всему Ферелдену сделали гораздо уютнее. Чтобы в них не мёрзли ни мабари, ни те, кто ночевал с ними под одной крышей. Если уж он и хотел бы стать королём, то только ради этого. Других стоящих причин как-то не находилось. — От Мора и порождений тьмы, — с лёгкой улыбкой поправил он короля. — Не от всех чудовищ. Кайлан закивал. — Верно, верно. Зато какие о вас слагают песни! — он вздохнул. — О такой славе король может только мечтать. Алистер почесал затылок, неловко улыбаясь. Впору было раскланяться и уйти, но что-то держало его на месте. Наверное, вот что. До неприличия невыносимо хотелось спросить. — А вам не хотелось бы быть королём? — Должно быть, это и правда было немного чересчур нагло. Алистер кашлянул: — Если могу спросить, ваше величество. — Что ты, мне нравится быть королём! — Кайлан даже не думал над ответом. А вот потом помолчал. — Но всё-таки… Алистер чуть поднял брови. — Вот ты сейчас — ты можешь выйти из этого шатра и делать что угодно, хоть прыгать по лагерю голышом, — Кайлан улыбнулся, только выражение его глаз этой улыбке не подходило. — А вот я даже в этом шатре не могу делать всё, что хочу. Советники! Логэйн! Иногда рядом с ними мне кажется, что я вовсе и не король, а просто несмышлёный мальчишка. Алистер не ожидал такого откровения. Теперь он чувствовал себя вдвойне неловко. И всё-таки внутри что-то как будто наконец совершенно разгладилось. И поделом, что и не хотелось ему в короли, всё-таки. Не зря не хотелось. — Сочувствую, ваше величество, — искренне произнёс он. — Хотя я, по правде говоря, тоже не могу делать что угодно. Уж точно не прыгать по лагерю голышом. Эти слова вызвали у Кайлана добродушный смешок. Алистер внимательно посмотрел на него, пока ещё была такая возможность. Так странно — они ведь могли быть друг другу братьями. Они и были братьями, строго-то говоря. Алистер тряхнул головой, чтобы эти мысли исчезли. — Прошу прощения, эм… — Он неуклюже показал рукой за спину. — Мне нужно идти. Ваше величество. — Конечно, — махнул рукой Кайлан. Алистер снова коротко, как умел, поклонился и развернулся на выход. — Но постой. Я ведь даже имени твоего не спросил. — Алистер, — смущённо отозвался тот, обернувшись. — Алистер, — повторил король, глядя на него всё тем же восхищённо-открытым взглядом. — Надеюсь, мы ещё увидимся. — Я… тоже надеюсь. Всего хорошего, ваше величество. Алистер вышел из шатра и вдохнул полной грудью свежий воздух. Вся эта заминка с посланием здорово смешала его мысли. Что он должен был сделать? Ах да, нужно было подготовиться к возвращению Дункана с новыми рекрутами. Он бегло усмехнулся. Выйти из шатра и делать что угодно. Может, и не что угодно, но, по крайней мере, не быть королём.

@темы: джен, Алистер, Кайлан, Free Santa 2019

---

Для Тэлэри — драббл «Степень искренности»

[Weisshaupt Fortress]

Название: «Степень искренности» Персонажи: Карвер, Мерриль Жанры: пре-гет, драббл, пропущенная сцена Рейтинг: PG-13 Описание: У Карвера были все причины её недолюбливать. Мерриль даже не сомневалась, что так и есть. Размер: 852 слова — Я, наверное, тебя раздражаю? — неожиданно прервала молчание Мерриль. — Ой, наверняка раздражаю — извини, что вообще об этом спросила. Карвер моргнул и даже сбавил шаг, удивлённо взглянув на эльфийку. — Ты с чего так решила? Мерриль сцепила пальцы в нервный замок. Она упорно не смотрела в глаза, как будто прекрасно чувствуя, что он усиленно пытался поймать её взгляд, и только шагала вперёд, рассматривая песок под ногами. — Ты всё время хмуришься, когда я рядом, — наконец сказала она. Он даже смутился. Уж точно не это он ожидал услышать. — Э... вовсе нет. — Вовсе да, — огорчённо возразила Мерриль. Карверу пришлось задуматься. Пауза немного затянулась, и эльфийка, бегло взглянув на него, вздохнула: — Ну вот опять! — Мерриль, кажется, я просто всё время хмурюсь, — отчего-то виновато пожал он плечами, но, вопреки ожиданиям, её это не утешило. Наоборот, она поглядела на него с какой-то особой жалостью. — Ох, разве это не грустно? — сказала она. Карвер решительно не знал, что на это ответить. — Ты меня не раздражаешь, — заявил он. — Даже об этом не думай. Теперь замолчала Мерриль. Они снова шли в молчании, слушая шум прибоя. Карвер поднял взгляд — сестра шла далеко впереди, оживлённо о чём-то болтая с Андерсом. Они двое явно и не заметили, что они с Мерриль отстали. Вот это действительно раздражало. Карвер нахмурился вполне осознанно. — А ведь я ещё и маг, — снова подала голос Мерриль, как будто нарочно старалась убедить, что у него всё-таки есть причины для неприязни. — Ты же не любишь магов. — Обе мои сестры — магички, — отозвался Карвер. — И отец был магом. — Поэтому ты не любишь магов? — не поняла Мерриль. Он уже открыл рот, собираясь серьёзно всё разъяснить, но вдумался в получившийся каламбур, и от нелепости его вдруг разобрало на смех. Эльфийка сначала посмотрела на него удивлённо, затем — с некой укоризной, а потом и сама захихикала. Ей шёл этот смех, Мерриль. Он звенел колокольчиками, перебивая шум волн внизу у скал. Карвер остановился, глядя на неё. Дурацкую смешливость будто бы сдуло ветром, но внутри всё ещё было тепло от этого мимолётного приступа веселья. Мерриль, всё ещё прикрывая рот ладошкой, тоже умолкла. — Я имел в виду, что мне не привыкать к магам среди моих близких, — всё-таки пояснил Карвер и мысленно стукнул себя по лбу. Мерриль аж никак не относилась к его близким. По крайней мере, если судить по тому, что их объективно связывало. Их связывала только его сестра. Но Мерриль, похоже, и не заметила оговорки. Она сама теперь притихла, насупилась, первой пошла вперёд. Карвер сделал широкий шаг, чтобы с ней поравняться. — Что-то не так? — И ты даже не против того, что я пользуюсь магией крови? — тихонько осведомилась она. — Все вокруг против. Все-все. Карвер посмотрел в её большие глаза, поднял лицо навстречу порыву ветра, посмотрел на сгущавшиеся тучи. Если они не успеют вернуться в город до того, как разверзнется ливень, их ещё, чего доброго, просто смоет с крутого берега в Недремлющее море. Зато тогда не придётся разбираться с этим неожиданно непростым разговором. — Меня всегда учили, что маги крови — это одержимые чудовища. Слабые люди, которые не способны устоять перед искушением силы и власти и потому так легко поддаются демонам. А от них страдают все вокруг. Карвер помолчал, подбирая следующие слова. Мерриль не торопила, и по выражению её лица было не понять, что она думала в этот самый момент. — Разумеется, я против такой магии крови. И я против того, чтобы существовал такой риск. Мерриль всё ещё молчала. Карвер всё ещё не подобрал всех нужных слов. И в конце концов понял, что и не подберёт. — Но ты же знаешь, что делаешь, Мерриль? — сдался он, взглянув на неё в поисках поддержки. — Конечно знаю, — даже фыркнула она почти обиженно. — Я всегда осторожна с магией. С любой магией. Магия крови — только одна разновидность. Как будто от другой магии никто не может пострадать! Карвер в примирительном жесте вскинул ладони. — Просто пообещай мне, что твоя магия крови никому не причинит вреда. Ну, — оговорился он, вспомнив о бандитах, которыми кишели переулки Киркволла, — только если не совсем уж заслуженно. Мерриль подняла брови. — Даю тебе слово, Карвер. Я знаю, что делаю. — Тогда… ладно, — он легонько улыбнулся. Этот компромисс его успокоил. — Я тебе верю, Мерриль. Её глаза засияли, и даже щёки заметно зарумянились. Он невольно засмотрелся. — Ты один! — воскликнула она, и Карвер вдруг почувствовал её руки вокруг своей шеи. Неловко приобнял её, чувствуя себя несоразмерно большим и нескладным рядом-то с ней. Она была милой, Мерриль. Немного даже больше, чем милой. Карвер в смущении выпустил её из объятий, отчего-то сразу не зная, куда и деться и куда, в частности, деть свои руки. Потирая горячую шею, он поднял голову и неслышно вздохнул. Сестры и Андерса уже даже не было видно. То ли они свернули куда, то ли вовсе где-то уединились. Почему-то сейчас даже злиться на это не получалось. Возможно, потому, что уединение работало в обе стороны. Карвер снова посмотрел на Мерриль, думая сразу слишком о многом — столько и в голове нормально не умещалось. Что стоит сказать? Что стоит сделать? Мерриль ему нравилась. Можно было начать как минимум с этого. — Мерриль, — сказал он. — Знаешь, ты… Сверкнула молния. Следом громыхнуло, и словно бы от этого звука тяжёлые тучи вдруг лопнули. Карвер вздрогнул от ледяного душа, вмиг промочившего его до нитки. — Бежим! — крикнул он, потянув её за собой. Мерриль звонко засмеялась, крепко ухватившись за его руку, и её смех перебил нарастающий ливень.

@темы: джен, Мерриль, Карвер, Free Santa 2019

---

Для Кротик мой любимый — мини «Кошатник»

[Weisshaupt Fortress]

Название: «Кошатник» Оригинальное название: «Cat Person» Автор: Enchant Переводчик: Рейтинг: G Жанры: Юмор, повседневность, флафф. Пейринг и персонажи: Андерс, мабари, Варрик, м!Хоук, Изабелла, Мерриль, фоном Андерс/Фенрис, фоном м!Хоук\Изабелла Описание: Подсказка от kink_meme: “Я просто хочу чего-то милого и очаровательного, без зоофилии. Может быть с мабари Хоука или каким-то другим псом, которого он мог бы встретить на Рваном берегу. Просто что-то, где мабари понравился Андерс, а Андерс отказывается поддаться его слюнявой привязанности. Поначалу, во всяком случае, а потом постепенно оттает”. Примечания: переведено на фест “Dragon Age Free Santa”. Для Кротик мой любимый, который хотел веселого Андерса, а я нашла счастливого. Андерс всегда любил кошек. Ему нравилась их независимость. Нравилось, что им на самом деле было на всех наплевать, и они делали, что хотели. Он восхищался ими. Кроме того, они были и милыми, и пушистыми, и просто идеально подходили для объятий. Собаки, с другой стороны, зависели от своих хозяев, повсюду пускали слюни и были чрезвычайно громкими благодаря своему непрекращающемуся лаю. Они не были милыми, с ними было не приятно обниматься, и они были полной занозой в заднице. Поэтому, конечно, когда он отправился на Рваный берег, чтобы насладиться солнечным светом и собрать немного трав для лечебницы, он был крайне раздражен, заметив, что за ним увязался какой-то мабари. − Уходи, − снова сказал он псу. Глупая псина склонила голову набок и заскулила. Андерс вздохнул и продолжил тащиться по песку. − Я не люблю собак. Перестань ходить за мной. Собачье недоразумение последовало за ним, а затем мокрый нос ткнулся ему в руку. − Тьфу! − он остановился и снова повернулся лицом к мабари. − Что бы ты ни хотел, ответ − нет. Н. Е. Т. Ты меня понимаешь? Пес залаял, высунув язык из пасти. Андерс застонал и потер лицо. − По крайней мере, будь полезным. Мне нужно больше эльфийского корня. Видишь поблизости? Пес, тяжело дыша, уставился на него. − Он выглядит так, − Андерс достал немного эльфийского корня, который собрал ранее, и мабари понюхал его. − Найди мне еще. Давай, ищи. Пес залаял и убежал. Андерс вздохнул с облегчением, обрадовавшись, что снова остался один. Он расслабился, слушая, как волны разбиваются о золотые пески и как крики чаек разносятся над морем. Всю неделю в лечебнице царила суматоха: прибыл корабль с беженцами, которые привезли с собой какую-то новую заразу. Половина Клоаки заразилось и переболела ей, а от его запасов лечебных трав практически ничего не осталось. Он знал, что мог бы купить все необходимые ему ингредиенты в городе, но на самом деле Андерсу хотелось выбраться на свежий воздух. Хотелось побыть наедине со своими мыслями, почувствовать ветер в волосах и солнце на лице. Он смотрел на пушистые белые облака и широко улыбался: день был такой чудесный. Ему так редко удавалось просто насладиться пребыванием на улице. Обычно, когда он выбирался на улицу, то выполнял работу вместе с Хоуком, а это всегда было связано с дракой. И о красотах природы в тот момент думать было некогда. Он совсем забыл о глупом мабари, когда услышал его из-за поворота. У него была мысль просто проигнорировать его и вернуться тем же путем, что и пришел, но назойливый целитель в нем хотел убедиться, что с псом все в порядке... и если был шанс, что он нашел немного эльфийского корня, Андерс не мог его упустить. Он прошел вперед и увидел мабари, который прыгал вверх-вниз, кружась на одном месте. Андерс вздохнул и подошел, а пес уставился на что-то на земле. Андерс взглянул на предмет и застонал. − Это сапог. Один сапог. Это даже не целый сапог, в нем дыра и подошва оторвана, − он посмотрел на все еще лающего пса. − Какой мне прок от старого и грязного сапога? Мабари снова залаял, и Андерс в отчаянии всплеснул руками. − У меня от тебя голова болит. Мабари залаял громче. Андерс потянулся вниз и поднял потрепанный, слегка промокший сапог. Отлично. − Да, хороший мальчик. Ты просто молодец, − протянул он. Мабари радостно залаял. Андерс хотел бросить сапог обратно на песчаную землю, но пес начала рычать, поэтому он вздохнул и сунул сапог в сумку. − Теперь доволен? Мабари гавкнул и рысью побежал по тропинке. − Ты все еще не нашел для меня эльфийский корень! − окликнул он бесполезную шавку. Андерс передернул плечами и пошел дальше по тропинке. Немного впереди он снова наткнулся на мабари, который судорожно рыл яму в песке. Андерс несколько минут смотрел и наблюдал за ним. Какой в этом был смысл? Вот почему он предпочитал кошек: они никогда ничего не делали, если в этом не было необходимости, потому что были созданы для сохранения энергии на случай, если вдруг придется тратить ее на убийство добычи. Собаки же постоянно носились вокруг, занимаясь бессмысленными делами, казалось бы, без всякой причины. Мабари зарычал на глубокую яму, которую вырыл. Пес еще больше разозлился, когда одна из сторон начала проваливаться, и поспешно начал копать снова. Андерс закатил глаза и прошел мимо пса. − Мне нужно найти ещё эльфийского корня. Ты можешь помочь или проваливать, выбор за тобой! Он продолжил путь по извилистой тропинке, однако вокруг была лишь сорная трава, растущая меж камней да мох на этих же камнях и много-много песка. Похоже эта область была подчистую зачищена еще до него, что, впрочем, было неудивительно: половина торговцев в городе, вероятно, были здесь, отчаянно пытаясь пополнить свои запасы после эпидемии гриппа. Он оглянулся через плечо, чтобы посмотреть, не идет ли за ним мабари. Оказалось нет. Что ж, хорошо. Наконец-то он побудет в тишине и покое. Андерс прошел еще немного вперед, оглядывая со всех сторон камни, надеясь, что нужные травы растут с другой стороны, но их там не было. Что за пустая трата времени! Он мог бы быть сейчас в лечебнице и лечить пациентов, а вместо этого шатался по Рваному берегу в бесполезных попытках найти эльфийский корень. Он провел рукой по волосам и подумал, роет ли все еще мабари свою яму. Может быть, там что-то зарыто? Стал бы пес копать просто так? Конечно же, должна быть причина. Под песком могло быть что-то важное, даже что-то стоящее золота. Если он найдет дорогую безделушку, которую можно продать, то сможет купить у торговца травы, и тогда весь поход сюда не будет бессмысленным. С легким стоном Андерс направился обратно по тропинке и обнаружил пса, все еще на том же месте, копающим яму. − Ну, что там у тебя, парень? Пес тявкнул и продолжил копать. Андерс потер затылок и вздохнул, опустившись на колени. − Лучше бы это того стоило... − проворчал он, начав копать вместе с мабари. На самом деле Андерсу даже понравилось проводить руками по мягкому песку. Он никогда раньше не был на пляже, но читал рассказы о детях, строящих замки из песка и перепрыгивающих через волны, когда они разбиваются о берег. Однако в тридцатилетнем возрасте все это казалось какой-то странной выдумкой. Чувствуя рыхлость песка, он удивлялся, как кто-то может строить из него хоть что-то. Даже сейчас края ямы, которую он копал, постоянно разрушались. Пес же продолжал копать, полный решимости добраться до дна или того, что здесь было зарыто. Лапы пса задвигались более отчаянно, и он начал лаять. Андерс ускорил свои действия, перекладывая горсти песка каждые несколько секунд. Наконец, его руки нащупали что-то, и он откапывать предмет по краю, пока пес радостно пыхтел. Андерс схватил предмет и выдернул его из песка. − О, черт возьми, − проворчал он, поняв, что это был сапог. Андерс посмотрел на мабари. − У меня песок под ногтями и на одежде из-за еще одного старого и грязного сапога? Мабари жалобно залаяла. (Как он мог определить эмоции, скрывающиеся за каждым лаем, было выше его понимания.) − Теперь у меня есть подходящий комплект грязных сапог. Просто замечательно, − пробурчал он. Собака облизнула свой нос. Это было довольно впечатляюще, ведь Андерс не мог лизнуть свой собственный нос. Он начал пытаться, но только смог облизать свою верхнюю губу, которая была вся в песке. Он выплюнул песок, громко застонав, и бросил сапог в песок. Пес рядом с ним просто взбесился, лая и прыгая вокруг него. − Ладно-ладно! − завопил он, снова поднимая сапог. Лай пса прекратился, и Андерс засунул второй сапог в рюкзак. − Я серьезно, больше никаких сапог. У меня в рюкзаке не хватит места, чтобы их носить. Мабари наклонил голову набок и заскулил. − Почему ты хочешь, чтобы у меня были эти сапоги!? Мабари залаял, и на этот раз Андерс понятия не имел, что это значит. − Слушай, мне нужно просто собрать травы, а потом я смогу пойти домой. Разве у тебя нет дома, куда ты должен вернуться? Пес заскулил и подтолкнул мордой его рюкзак. − Что? Пес подтолкнул рюкзак сильнее, и Андерс открыл его, чтобы посмотреть на сапоги. − Они? Мабари залаял в знак подтверждения. − Владелец этих сапог был твоим хозяином? Пес снова залаял немного печальнее. − Что... что с ним случилось? − О, как будто пес может мне это сказать! Мабари еще немного поскулил, а потом плюхнулся на землю и замер, высунув язык из пасти. Андерс резко сдулся, осознав то, что ему пытался сказать пес. − Он умер. Пес фыркнул, кивнув головой, а затем поднялся и сел на лапы, наблюдая за ним. − Мне жаль это слышать, мальчик, − Андерс поднялся на ноги, прочищая горло. − Ну... мне пора. Он двинулся прочь, и мабари заскулил у него за спиной. Андерс выругался, оглянувшись через плечо. Пес переместился ближе, присел и смотрел на него большими карими глазами. Он буквально смотрел на Андерса щенячьими глазами. Маг застонал. − Мне нужно идти, здесь явно нет лечебных трав, а мне нужно работать. Пес заскулил. Андерс провел рукой по его морде. − Хорошо. Хорошо, ты можешь пойти со мной, − мабари начал носиться вокруг него, весело лая. − Но ты не должен лаять, пускать слюни и гадить, понял? Я не твой хозяин и никогда им не буду, поэтому не потерплю подобного. Пес фыркнул и размеренно зашагал по тропинке. Андерс посмотрел на гордо вздернутую морду и подумал, уж не обидел ли он пса. Но потом покачал головой и последовал за мабари. *** Что ж, пес видимо, и вправду, разозлился на него, решил Андерс, когда мабари исчез из виду, а маг обнаружил, что ищет это глупое животное. Он мог бы просто уйти и вернуться домой, в особняк Фенриса или в свою лечебницу, но вместо этого он мчался по песчаным тропинкам, желая извиниться перед мабари. Он завернул за скалистый поворот и столкнулся лицом к лицу с тремя тал-васготами, вид которых не вызывал радушия. Андерс взвизгнул и попятился от них. Они зарычали на него и выхватили оружие, когда он снял со спины посох. − Бас Саирабаз! − прорычали они разом. − Виновен! − крикнул Андерс, посылая молнию в лицо первому, отчего тот зарычал. Двое других бросились в атаку, и Андерс отскочил назад, бросив глиф, чтобы замедлить одного, поднырнув под меч другого. Тот, в кого он попал разрядом молнии, оправившись от оцепенения, кинулся на него, и двое тал-васготов стали теснить его вверх по тропе. Андерс швырнул в них огненный шар, и тот, в кого он попал молнией, с криком упал на землю. Он поднял посох, чтобы блокировать следующую атаку, его рука завибрировала от силы удара, а затем использовал взрыв разума. Его глиф развеялся, и вскоре его снова теснили двое нападающих. Заклинания едва на них действовали, и при этом тал-васготы были чертовски быстры и слишком близко, чтобы он мог нормально атаковать. Андерс послал в них еще один болт электричества, но они лишь пошатнулись, а затем снова бросились вперед, рыча от ярости. − Да сдохните же вы уже! − заорал он, создавая ледяную стену. Их оружие ударилось о нее, а он повернулся и бросился бежать. Андерс слышал, как позади него треснула и разбилась ледяная стена, а следом раздался топот рогатоголовых, преследовавших его. Он вскарабкался вверх по тропе как раз в тот момент, когда чудовища появились в поле зрения, внезапно над ним проскочила тень, раздалось рычание, затем громкий удар и несколько криков. Андерс повернулся и увидел, как мабари раздирает шею одного из тал-васготов. Второй рогатый поднял свой клинок, собираясь ударить пса, но Андерс бросился вперед и ударил тал-васгота магией, отбросив в песок. Следом он метнул огненный шар, и, наконец, нападавший остался лежать. Андерс вытер лоб и начал смеяться: это было чуть опаснее, чем ему нравилось. Пес подскочил к нему с высоко поднятой головой, являя собой идеальную картину самодовольства. − Да, хорошо-хорошо. Спасибо, что спас мою глупую задницу, − пробормотал он. Пес фыркнул и отвернул голову. Андерс вздохнул. Мабари были все-таки слишком умны. − Прости, что сказал, что я не твой хозяин и никогда им не буду... Ты очень хороший пес? Уши мабари слегка навострились, но он держал голову отвернутой от него. − А если я почешу тебе животик, станет лучше? Пес повернул голову, высунул язык из пасти и негромко залаял. Андерс ухмыльнулся, когда пес плюхнулся на песок и перекатился на спину. Андерс присел рядом с ним и хорошенько почесал его живот. − Кто хороший мальчик? Ты, да, ты, − ворковал он. Мабари вскочил и облизал лицо Андерса, заставив мага застонать. − Замечание о слюнях все еще в силе, знаешь ли, − проворчал он, вытирая лицо. Пес кружил вокруг него, радостно лая. − Так... ты хочешь поиграть или поноситься по окрестностям? Или чем там еще занимаются собаки? Пес залаял и побежал по тропинке к пляжу, Андерс последовал за ним, широко улыбаясь. Что? Это было меньшее, что он мог сделать после того, как мабари спас ему жизнь... *** Фенрис убрал меч в ножны, когда пал последний из бандитов. Хоук притащил их всех на Рваный берег для очередной зачистки побережья. Их лидер похоже был в особенно плохом настроении и, казалось, намеренно искал неприятностей, к досаде всех остальных. − Это Андерс? − воскликнула Мерриль, указывая вниз на пляж. − Не будь… − начал Фенрис. − Это он! − перебила Изабелла. − Я едва узнала его без этих пернатых тряпок. − Что, черт возьми, он делает? − нахмурившись, пробормотал Варрик. Фенрис прищурился, глядя на своего мага плещущегося в прибое. − Похоже, он прыгает через волны, − недоверчиво констатировал Фенрис. Его маг был одет только в рубашку и леггинсы, его ноги были босыми, и он вместе с мабари прыгал через волны, разбивающиеся о берег. Все переглянулись, а затем разом бросились вниз по тропинке и спрятались за камнями, чтобы лучше рассмотреть мага. Мерриль ухмылялась от уха до уха. − Он такой милый! Посмотрите, как он счастлив. Варрик фыркнул. − Никогда не думал, что увижу как Блондинчик скачет и веселиться как молодой мабари. Они наблюдали за магом, который с широкой улыбкой на лице бросал палку мабари. − А разве он не кошек любит? − спросил Хоук, нахмурив брови. − Может, Фенрис на него подействовал, − певуче произнесла Изабелла. − Возможно теперь он любит больше собак. − Но Фенрис − эльф? Какое отношение это имеет к собакам? − в замешательстве спросила Мерриль. Изабелла вздохнула. − Фенрис означает маленький волчонок, котенок. − О! И он так повлиял на Андерса, потому что они… − Маргаритка! − рявкнул Варрик, прерывая ее. − Ах да, простите. Мы не должны были этого знать, да? Фенрис застонал. Его тайные отношения с магом, очевидно, были не такими уж тайными. − И как давно вы все знаете? Его друзья заулыбались. − С самого начала, − пробормотал Хоук. − Вы оба совершенно не умеете лгать. Фенрис фыркнул. − Варрик написал об этом рассказ, − прокомментировала Мерриль, прежде чем вскрикнуть от удара гномьего локтя по ребрам. − Верно, я тоже ничего об этом не знаю. Фенрис закатил глаза и вернулся к наблюдению за Андерсом, который гнался за мабари по песку, пытаясь отнять у него палку. Он выглядел прекрасно в одной лишь свободной рубашке, его золотисто-рыжие волосы рассыпались по плечам, но именно улыбка на его лице заставила сердце Фенриса затрепетать. Маг был так несчастен в последнее время, что эльф почти забыл, как выглядит счастье на лице Андерса. − О, Фенрис тоже улыбается! − хихикнула Мерриль. Фенрис бросил на нее суровый взгляд, и ее смех прекратился. Мабари, за которым гнался Андерс, внезапно остановился возле их камней и начал злобно лаять, все пригнулись, чтобы не попасться на глаза целителю. − Кто там!? − воскликнул Андерс. − Покажись. Я маг, и у меня есть злой мабари! Фенрис закатил глаза и поднялся из-за камней. − И часто ты говоришь своим врагам, что ты маг? − Разве ты не слышал, как он постоянно во время любой драки орет: “Я покажу вам почему магов боятся”? − пробурчала Изабелла. Все остальные поднялись из-за камней, и Андерс в шоке уставился на них. − Что вы все здесь делаете!? − Это моя вина. Мне захотелось развеяться и покрошить разбойников, − усмехнулся Хоук. − Хотя наблюдать за тобой, резвящемся в прибое, было гораздо интереснее. Андерс покраснел. − И давно вы наблюдаете? − Достаточно давно, Блондинчик, − усмехнулся Варрик. Андерс потер покрасневшее лицо. − Откуда у тебя собака? − спросила Мерриль, подавшись вперед, чтобы погладить мабари. − Он как бы... последовал за мной, − объяснил Андерс. Фенрис сложил руки. − Ты не оставишь его себе, − твердо заявил он. − Что, почему нет? Он мне нравится, − проворчал Андерс. − Потому что вся наша кровать будет в шерсти и слюне, и у него наверняка есть блохи, − Андерс в ужасе уставился на него. − Они уже знают, − добавил Фенрис, указывая на их хихикающих друзей. − Это не должно тебя удивлять, − рассмеялся Хоук. Андерс вздохнул, встретившись взглядом с глазами Фенриса. − Ну, он может спать внизу. Хоук покачал головой, продолжая тихо посмеиваться. − Ну да... только такого никогда не бывает. − Ох, это правда. Не бывает, − простонала Изабелла. − Я конечно люблю эксгибиционизм, но когда за тобой наблюдают эти большие карие глаза, это немного портит настроение. Хоук ухмыльнулся пиратке. − Или если мокрый нос упирается... − Хоук! − воскликнул Варрик. − Как его зовут? − спросила Мерриль, ласково поглаживая пса. Андерс пожал плечами. − Я еще не придумал. − Разве у него нет хозяина? − спросил Фенрис, подавшись вперед, чтобы пес обнюхал его руку. − Он мертв, − печально ответил Андерс. Хоук удивленно приподнял бровь. − Откуда ты это узнал? Андерс снова покраснел. − Он как бы... рассказал мне. − Ты умеешь говорить по-собачьи? − взволнованно спросила Мерриль. − Гав, гав, гав! Что я только что сказала? − О, Мерриль, − засмеялась Изабелла. Андерс улыбнулся, покачав головой. − Он откопал старый сапог, и когда я спросил, где его хозяин, он указал на него, я спросил, умер ли его хозяин, и он залаял. − О, да ладно, собаки всегда лают, − простонала Изабелла. − Нет, я могу подтвердить, − возразил Хоук. − Они умны и понимают нас, и их тоже легко понять. − Значит, все, кроме меня, могут говорить по-собачьи? − расстроенно сказала Мерриль. − Не волнуйся, Маргаритка, я тоже не могу. Андерс усмехнулся, поднял палку и помахал ею перед псом, который начал лаять и вилять хвостом. − Думаю, я назову его Лорд Баркли−виляющий−хвостик. Все застонали. Фенрис потер лицо. − Я и забыл, что ты всегда называешь своих питомцев нелепыми именами. Андерс надулся. − Мистер Пушистиус и сэр Ланцелап не были нелепыми, − возразил он. Фенрис скептически поднял бровь. − Ты хотел назвать мышь, которую нашел на днях, мистер Розовый саблезубик третий. − Потому что это была третья мышь, которую я видел в этом затхлом особняке! − Вот часть про “третий” меня совершенно не смущает, − вздохнул Фенрис. Андерс переступил с ноги на ногу. − Так... я могу оставить его себе? Фенрис нахмурился, глядя на целителя. − Пожалуйста? Он ведь спас мне жизнь сегодня днем... там были тал-васготы... − Что? − Фенрис нахмурился. − Вот почему мне не нравится, когда ты приходишь сюда один, − прорычал он. − Да, но лорд Баркли спас меня, и у него больше никого не осталось, неужели ты заставишь бросить его здесь совсем одного? − Андерс и его мабари смотрели на него щенячьими глазами. Фенрис застонал и провел рукой по волосам. − Хорошо! Но он твой, и заботиться о нем будешь ты. − Спасибо, любимый, − усмехнулся Андерс и бросился к Фенрису, чтобы поцеловать в щеку, отчего эльф покраснел. Пес радостно тявкнул и встав на лапы лизнул Фенриса с другой. Эльф мысленно застонал и подумал, что Андерс-кошатник ему нравился больше.

@темы: джен, Андерс, Изабела, Фенрис, м!Хоук, Мерриль, Варрик, Мабари, Free Santa 2022

---

Для Megren — драббл «День Солнца»

[Weisshaupt Fortress]

Название: «День Солнца» Автор: Пейринг/Персонажи: ОМП, Эльгарнан, Фалон’Дин, Митал Категория: джен, драббл Рейтинг: G Описание: По кодексу «Вир Диртара: столетний поединок»: мудрая Митал решила уладить спор между Эльгарнаном и Фалон'Дином, убедив их разрешить все поединком лучших воинов. Примечания: Текст кодекса: dragonage.fandom.com/ru/wiki/Кодекс:_Вир_Диртар... Все начинается с нескольких слов. Небрежных и оскорбительных; темных, как взгляд Фалон’Дина под оскаленной маской. Тени за его спиной клубятся гуще, обретают форму. Духи и элвен, они стоят на коленях, они не смеют поднять головы в его присутствии. Фалон’Дин усмехается: может, мне стоит научить тебя править? Ты забываешься, холодно говорит мой господин. Его гнев разгорается в нас, стоящих за его спиной и отмеченных его волей; солнечный огонь, не знающий пощады. Ты забыл свое место, говорит мой господин. Фалон’Дин смеется шелестящим многоголосым эхом. Я помню, каким он был на последней войне, безжалостный темный рой, сотканный из отчаяния и мора. Летящие знамена его когорт, острый росчерк черного на белом; тысячи тысяч воинов, выкликающих его имя в бою, призывающих его силу. Я помню, как отступали перед ним самые опасные из наших врагов, как падали их крепости под ошеломительной дерзостью его атак. Друг Мёртвых, называли его, потому что после битвы с ним не оставалось живых. Мой господин не отводит взгляд, и холодный огонь в моей груди разгорается сильнее. Я чувствую, как обжигает кожу валласлин, как жадно поёт под ладонью пока еще не призванный клинок. Рядом со мной десяток верных, и еще сотни придут, услышав зов. Мы на земле Фалон’Дина, но нет преград для солнечного света, как нет их для духа возмездия. Я жду приказа. Митал-Справедливость бесшумно выступает из теней. Ее одежды сотканы из воды и ветра, вышиты лириумными рунами. Она приходит в облике женщины, что привычен смертным, без эскорта слуг и воинов, без могучих крыльев за спиной. Ее истине не требуется подтверждение. У Митал нет ни утонченной красоты Силейз, ни неистовой страсти Андруил-Охотницы, но в ее взгляде — право, которому покоряются и Силейз и Андруил, и даже мой господин молчит, усмиряя свой гнев. Она говорит тихо, но ее голос слышат все. Нет нужды проливать кровь Народа, говорит Митал; или вы хотите услужить нашим врагам? Время для войны еще наступит. Но сейчас и здесь пусть защитники решат ваш спор. Я смотрю, как, помедлив, согласно наклоняет голову Фалон’Дин. Я чувствую, как мой господин зовет меня. Я выхожу вперед. Мой противник отражением замирает напротив, его взгляд — непроницаемая сталь. Чужое имя звенит льдом; Эйр’Дин, первый на Пути Смерти. Тень проявляет его боевой доспех, черный, как сама бездна, выписывает узорное плетение лириумных гербов на нагруднике, родовой знак клана Элварман под знаком Фалон’Дина. Я знаю эти гербы слишком хорошо: сотни лет наши знамена поднимались рядом. Но мы идем разными Путями, и воля господина — превыше всего. Мы наклоняем головы в знак уважения. Мы объявляем свои имена и свои титулы, мы призываем духов доблести и благородной битвы быть свидетелями. Они приходят охотно, смыкают ряды, и воздух рябит от невидимой силы. Поединок равных — древняя и гордая традиция Народа; судить его — большая честь. Я рад, что мой господин согласился с Митал. Тень расходится от нас волнами, словно от брошенного в воду камня. Из камней вырастают резные каменные колонны, обозначая рубежи поражения, земля взбухает горным хребтом. Знамена рвутся на ветру, золотой круг и очертание черных крыльев. Мы остаемся вдвоем, мы у самого неба, и нить горизонта раскалена добела. Под нашими ногами снег, и в десяти шагах — бездонная пропасть; солнце горит на лезвии моего меча, и тень за чужой спиной скалится холодно и жестко: ну же, давай. Три удара сердца мы стоим друг напротив друга. На четвертый я наношу удар. Сталь звенит, встречая сталь. Я знаю этот меч и высеченные у гарды боевые руны, это ковка Джуна, воплощенная смерть. Я помню, как он рассекал равно камень и лириум, помню, как падали перед ним мятежные духи, как расступались темные завесы чар. Но мой клинок закален в солнечном огне, и он выдерживает. Мы не умеем отступать, мы были рождены войной — той обезумевшей жестокой войной, где мой господин принял в себя гнев возмездия ради своего Народа. Свет танцует с тьмой, рассыпая на снегу золото и черный пепел. Мы вдыхаем Тень, и с ней скорость северных ветров, и с ней — силу, от которой вздрагивают горы. Пространство и время растягиваются в бесконечность битвы — и рвутся. Прошлое и будущее, правда и ложь меняются местами. Прошлого и будущего больше нет. Я трачу десятилетия за право сделать один-единственный шаг. Я отражаю атаки Эйр’Дина до того, как он начинает двигаться. Сталь поет, встречая сталь. Дважды я не успеваю уклониться; его клинок вскользь задевает уязвимое плечо, там, где сходятся пластины брони. Эйр’Дин смотрит на бурые пятна на снегу и усмехается сухо: это все, что ты можешь? От отступает на шаг; у его ног вьются темные тени, жадные до крови и силы, и я поднимаю клинок. Солнце течет по кромке лезвия мне на руки. Я знаю, кто победит. Мне никогда не сравниться с ним в искусстве Тени. Путь Смерти позволяет спускаться в самые ее бездны, туда, где бытие и сознание определяется волей; туда, где весь мир становится лишь отражением намерения смотрящего. Даже духи не смеют уходить так далеко, опасаясь потерять себя в бесконечном изменении. Нет среди Народа никого, кто постиг бы суть Тени лучше Друга Мёртвых, а Эйр’Дин — первый из его жрецов. Но сотни лет назад мой господин принял в себя гнев всего Народа. Каждый, кто узнал боль утраты; кто шел в первых рядах, ведомый холодной местью; кто бил насмерть, упиваясь страхом врага; кто не смог смириться с истиной Митал, — из всех времен и со всех земель они призывают моего господина. Из всех времен и со всех земель я слышу их волю. Гнев Народа воплощается во мне беспощадным огнем возмездия. Я делаю шаг навстречу черным теням и позволяю солнцу вырваться наружу. Эйр’Дин умирает молча, в последний момент не успев выставить блок: сверкающий росчерк стали вспарывает ему горло. Замерев на выдохе, я отвожу клинок в ритуальном жесте уважения и, отступив, наклоняю голову. Да будет милостив к тебе твой господин. Пространство и время постепенно успокаиваются, возвращаются к привычному бегу событий. Их тяжесть на мгновение кажется почти неподъемной: обернувшись Тенью, мы успели прожить сотню лет в танце стали и чар, и теперь каждый вдох ломает ребра. Но поединок равных был завершен, и спор решен кровью. Даже Фалон’Дин не посмеет нарушить его условия. Я вижу, как духи доблести и битвы слетаются ближе, многоголосым хором выкликая имя победителя. Эльгарнан, звенят их голоса. Эльгарнан! Гнев уходит, остывает внутри меня, оставляя лишь тонкую связующую нить валласлина, солнечный луч на кромке меча. Я поднимаю знамя, и шелк льется золотом мне на руки. Помедлив, склоняет голову Фалон’Дин, пряча под маской кривую холодную усмешку. Хорошая битва, говорит он, и достойная победа. В его голосе — ложь, и мой господин слышит, но не говорит ничего, отворачивается и коротким взмахом руки отсылает своих людей. Победитель, он может позволить себе щедрость одной уступки. Мир слишком непрочен, а дань возмездия была выплачена сполна. Тень расступается, пропуская Митал-Справедливость. Она смотрит сквозь меня, сквозь витки времени, на каждое мгновение из ста лет нашего поединка. О них будут помнить, говорит Митал.

@темы: джен, Митал, оригинальные, Эльгарнан, Фалон’Дин, Free Santa 2022

---

Athenril-team, 1 тур, 1 часть

[Satinalia: Athenril-team]

Ключ: 2. Персонаж учится плавать
Название: Стихия
Автор: Athenril-team
Пейринг/Персонажи: Атенриль, м!Хоук
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Размер: мини (1060 слов)

Отношения с водой у Атенриль складывались не очень хорошо. Первое её детское воспоминание — она в судорогах барахтается на поверхности колодца, воняющего тиной и болотным газом, пытается кричать, схватиться за скользкий каменный край, но не может. Её тело сковывает ступор, под ногами не чувствуется дна, а кладка, уходящая глубоко в землю, кажется совершенно бесконечной, уж точно такой, что сможет с головой поглотить маленькое худое тельце.

Вторая встреча со стихией произошла уже на службе у контрабандистов. Будучи молодой соплячкой, ей приходилось по-разному пробиваться в теневой иерархии Города Цепей, в том числе и сбрасывать концы в воду. В прямом смысле. Они уже отвезли тело, когда на обратном пути их застал шторм, и ветер отчаянно нёс плот на скалы. Его бросало на волнах, грозясь выкинуть с каждой волной — ударь она сильней и от них осталась эльфийская отбивная, если бы вообще что-то осталось. Её тогдашний товарищ Сирель, отчаявшись, прыгнул в воду, ушел на глубину, не желая оставаться на трещащем по швам плоту. Она метнулась вслед за ним. Атенриль осознала уже потом, что снова одна в холодной чёрной воде, и там, внизу, нет ничего, кроме улиток и рыб. И кто сейчас её вытащит за руку и прижмёт к себе, скажет, что всё будет хорошо? Её закручивала волна: то поднимала над водой, то тянула обратно в пучину, только она успевала сделать глоток воздуха. Казалось, эта болтанка никогда не закончится, когда Атенриль поняла, что стоит на коленях у берега и часто дышит, рассматривая кончики своих пальцев с намотавшимися на них длинными нитями водорослей. Она огляделась по сторонам и увидела Сиреля. Он лежал ничком, а вокруг него расползалось багровое пятно, окрасившее морскую пену в розовый цвет.

В третий раз она не должна была позволить давно поселившемуся в ней страху поработить её разум. Атенриль приходила на тот берег каждый день под покровом ночи — так она обезопасила себя от лишних глаз, да и ночное море было спокойнее из-за отливов. Изо дня в день, с каждым разом заходя всё глубже и глубже, она делала последний шаг за которым больше не доставала дна, и стрелой бросалась обратно, так быстро, чтобы волна не успела оттащить её в море. В какой-то миг Атенриль поняла, что дальше зайти просто не может. Она продолжала пытаться, упорно подплывала к запретной для её сознания черте, но не решалась сделать ещё один шаг — иногда казалось, что ещё чуть-чуть, но тщетно. И всё-таки упрямо выполняла этот ритуал. Вот и сейчас, стоя одной ногой твёрдо на песке, второй она болтала в воде, выставив её вперед. Лунная дорожка устремлялась к горизонту, теряясь у подножия хребта Виммаркских гор, а точнее, только у их малого хвоста. Ей не хотелось покидать море, но она чувствовала, что замерзает. Атенриль убедила себя, что сегодня не её день — или ночь, но завтра она обязательно попробует снова. Бросив взгляд за горизонт, она побрела назад.

Что-то изменилось в привычной тишине побережья. Когда столько времени бываешь в одном месте, знаешь каждый шорох, каждый писк, умея отличить возню полевок от шелеста ползущей змеи. Атенриль медленно потянулась за туникой, под которой лежали её верные клинки, и осторожно подтянула их к себе, готовая пустить оружие в ход в любой момент. Из-за кустов показалась фигура человека, который шёл в её сторону с раскрытыми в мирном жесте ладонями. Эльфийка оставила кинжалы в покое, взяв с земли ткань, будто так и намеревалась, и продела в горловину голову.

— Что ты здесь делаешь, Хоук? — спросила она, размяв шею и выпростав заодно прижатые к спине волосы из туники.

Он остановился примерно в двух шагах от неё.

— Ты приходишь сюда каждый день, не считая тех, когда на море шторм, — констатировал он вместо ответа.

— Ты следишь за мной?

Он развел руками.

— Зачем? Кто тебя послал? — Атенриль подумала, что зря, наверное, оставила оружие на песке. — Кровавые Клинки? Хартия? Хоук, я понимаю, что ты остался не слишком доволен нашим сотрудничеством, но кто...

— Никто.

Она смогла сделать глубокий выдох:

— Чтобы вспомнить старое, ты мог просто постучать в мою дверь.

— Я здесь не чтобы вспоминать старое. Но мне показалось, что за тобой нужно присмотреть.

— Есть повод? — встрепенулась она.

Всё-таки годы, если хотите, наместницы контрабандистов в Киркволле, давали о себе знать. Слишком много людей, гномов и эльфов (а то и косситов), хотели её смерти. И могли убить в любой момент, чуть она потеряет осторожность. А если бы она постоянно думала об этом, то давно бы сошла с ума от паранойи. В её работе главное соблюдать баланс этих весов. И Хоук был явно не из тех, кто может зря её беспокоить.

Он, наконец, ответил:

— Есть. Ты.

— Хоук, я... — она поёжилась от дуновения холодного ветра, — не понимаю тебя и того, что тебе нужно.

Он подошёл к ней ближе и провёл рукой по плечу, слегка сжав его, и развернул Атенриль лицом к морю. От этого прикосновения — мягкого, но одновременно властного, она чуть было не бросилась в его объятия, сдерживаясь, чтобы вот-вот не разреветься.

— Когда плаваешь, не нужно думать о том, что вода — это что-то хищное и злое. Вода не настолько зла, — пояснил он. — Впрочем, как и сама жизнь. Тут действует такой же принцип — её не нужно бояться, ей нужно отдаться, полностью, без остатка. Довериться. Любое сопротивление, преступление против твоей природы, и ты пойдёшь ко дну.

Атенриль вспомнила, что она яростно сражалась со стихией в детстве, сражалась и когда разбился о скалы плот. Добраться до берега она смогла только после того, как полностью обессилила и не могла больше сопротивляться.

— Я тебя поймаю, если что-то пойдёт не так, — сказал Хоук и отпустил её.

Атенриль сделала первый шаг. Она ещё какое-то время размышляла о том, стоит ли снимать тунику, или же остаться в ней, но потом решила, что это всё неважно и сделала второй. Ей ступни лизнула вода, а вскоре она медленно заходила всё глубже и глубже, её юбка, длиной до середины бедра, взялась пузырем, превратив её в огромную медузу, но она шагала, шагала... вскоре вода доходила уже до шеи. А потом был последний шаг. Кончики пальцев зацепились за песок и разжались, судорога пробежала по её телу, оно ей казалось таким тяжелым. Атенриль было вновь вознамерилась броситься назад, как её ладонь поймала чужая рука и потянула за собой. Она широко раскрыла глаза, на мгновение увидев слепящий свет, льющийся из колодца. Его затмевала голова человека, будто бы в обрамлении сияющего нимба, который тянул ладонь, что вытащила её наверх. Эльфийка моргнула, и видение исчезло. Хоук всплыл рядом с ней из воды и переместился чуть в сторону от слепящей глаза луны. Они отплыли примерно на шагов тридцать от того места, где пролегала её непреодолимая черта.

Атенриль закрыла глаза, впервые улыбнулась солёному воздуху и обняла море.

Ключ: 14. Быть заподозренным в особо крупном мошенничестве
Название: О том, как с опытом приходит мудрость, или к чему приводят необдуманные розыгрыши
Автор: Athenril-team
Пейринг/Персонажи: Атенриль, Дживен, Мередит, Орсино
Категория: джен
Жанр: юмор, повседневность
Рейтинг: G
Размер: мини (1216 слов)
Предупреждение: Нецензурное выражение

День у Атенриль не задался с самого утра. Во-первых, ее разбудили раньше привычного полудня, и ладно бы кто из собственных приближенных с важным делом, так ведь нет, какой-то приблуда решил клянчить милостыню прямо под ее дверью, да так громко, что, пожалуй, даже демоны Тени услышали его заунывные мольбы. И только жители Кирквола, судя по тому, что пацан не затыкался ни на минуту, оставались привычно глухи к чужим проблемам.

Во-вторых, выйдя, чтобы дать пинка попрошайке, она наткнулась на его далеко не жалостливый взгляд. Малец смотрел холодно и расчетливо прямо в глаза контрабандистки. И как только Атенриль приблизилась с намерением влепить ему затрещину, пацан утек, напоследок нехорошо глянув через плечо. Атенриль бы выкинула это утреннее недоразумение из головы, если бы не наглое поведение «недоразумения». Она слишком давно жила в этом городе и слишком хорошо умела чуять неприятности. Слишком хорошо, по мнению ее неприятелей, сама-то она так не считала.

В-третьих, решив, что снова ложиться спать уже бессмысленно, контрабандистка собралась в Верхний город – следовало проверить, прибыла ли на заре поставка хлопка из Орлея и выяснить, как распродаются ривейнские амулеты в лавке подельника (не дай Создатель, если окажется, что «компаньон» опять пытается ее наколоть) – и поспешила к ближайшей лестнице, где ее уже ждал сюрприз. Неприятный, надо заметить. Два типичных представителя Общества, вонючие, бородатые и очень гномские, загородили ей путь. После нелицеприятного обмена любезностями выяснилось, что представители самой крупной и влиятельной банды города должны просто передать ей записку. Записка гласила: «Атенриль, ты отхватила кусок больше, чем сможешь проглотить! Мы закрывали глаза на твои мелкие шалости, но это уж слишком. От всей души рекомендуем по-доброму поделиться наваром, иначе ты знаешь, где и в каком виде тебя найдут. Общество». Недоумевая, контрабандистка хотела было выяснить у гномов, что все это значит, но их уже и след простыл.

В-четвертых, поднимаясь по лестнице и размышляя, в чем же ее обвиняют, как отбрехиваться в случае чего (все-таки Общество – это вам не наг нахаркал), и, между прочим, напрочь забыв о пацане, Атенриль так увлеклась, что не заметила, как у нее срезали кошель. Уже дойдя до верхней ступени и обнаружив пропажу, она так разозлилась, что и думать теперь забыла о злосчастной записке. Но не надолго. Потому что наступило в-пятых.

В-пятых, к красной и пышущей злобой Атенриль подошел патруль. «Ах, милочка, как же так?.. Капитан Дживен был так расстроен… Такой крупный навар… Надо делиться с друзьями…» и прочие маловразумительные реплики никак не проясняли дела для недоумевающей и все более теряющей связь с происходящим контрабандистки. Взяв ее под локотки, стражники повели почти не трепыхающуюся эльфийку в сторону Дворца наместника и, соответственно, Казарм и тюрьмы.

Множество бед, маленьких и больших, свалилось за неполное утро на удачливую ранее контрабандистку – неприятное пробуждение, подозрительное поведение мелкого пакостника, досадная потеря денег по собственной глупости и невнимательности, ощутимо опасные угрозы Общества, а теперь вот и «арест». Атенриль знала, что откупиться от Стражи будет не слишком дорого в деньгах, но слишком ощутимо для уязвленной гордости и дальнейшей самостоятельности (точнее сказать, ее маленькое предприятие уже давно грезилось в мечтах капитану городской стражи, и, кажется, в этот раз он таки заполучит желаемое). Если только контрабандистка не разберется, наконец, в чем ее обвиняют и кто за это ответит. А потом, потом произошло следующее…

Атенриль ввели в кабинет Дживена, и она приготовилась к нелегкому разговору, в ходе которого предстояло выяснить, в чем она виновата (на самом-то деле, эльфийка знала все свои грешки наперечет, но их явно было недостаточно для столь бурного и прямо-таки удушающего внимания), как произошло сразу несколько событий. Дживен открыл свой поганый рот: «Ах, ты остроухая тварь! Решила…». Разбив витраж и чуть не попав в невинную жертву обстоятельств, в комнату влетел камень. В дверь вошла Мередит в сопровождении двух своих подчиненных. Атенриль вздрогнула от звука бьющегося стекла и легкого дуновения у самой щеки и постаралась слиться со стеной кабинета, увидев рыцаря-командора собственной персоной. Конечно, контрабандистка не была магом, и теоретически ей ничего не грозило со стороны главы храмовников. Но то – теоретически: все знали, кто на самом деле в Киркволе правит бал и кто самый опасный в городе человек. А дальше все происходило очень-очень быстро.

Не успев войти, Мередит с порога воскликнула?

- Отлично! Я вижу, вы поймали виновницу всей этой чехарды. Забирайте ее, допросим в Казематах!

Дживен явно сбледнул с лица, но упускать добычу было не в его привычках:

- Но рыцарь-командор, я еще не успел поговорить с ней!

- Я ни в чем не виновата! – внесла в разговор свою лепту Атенриль.

Никто из спорщиков, хотя назвать их так можно было только с большой натяжкой, ибо силы были абсолютно не равны изначально, не обратил на ее вскрик внимания.

- А вам и не надо! Мы сами разберемся. В конце концов, это дело Круга и Церкви, – безапелляционный тон храмовницы не оставлял места для дискуссий, но Дживен не был бы собой, если бы сдался так просто:

- Но я должен удостовериться, что передаю вам настоящую виновницу!

- Да в чем меня обвиняют?! – уже в отчаянии воскликнула забытая всеми причина нынешней кутерьмы.

Видя, что ее просто не замечают, Атенриль уже вознамерилась тихонько выскользнуть из кабинета, но в проеме стояли храмовники. Скользя взглядом по стенам в попытке найти лазейку из создавшейся ситуации, контрабандистка наткнулась взглядом на камень и заметила, что к нему прикреплена какая-то записка. В порыве несвойственного ей детского оптимизма, она подумала, что это – послание от друзей, где говорится, чем же она привлекла к себе внимание и как отсюда сбежать. Тихонько схватив камень и, впервые за все утро подумав, что ей везет, так как никто по-прежнему не смотрел на нее, она развернула бумагу. На клочке кривыми печатными буквами было начертано: «Дживен – продажная сука».

В следующий момент орущие друг на друга (хотя правильнее сказать – орущая Мередит и вяло отбрехивающийся и пытающийся заползти под стол Дживен) услышали странный булькающий звук. Отвлекшись друг от друга, они наконец посмотрели на эльфийку, которая в этот момент нервически, но, тем не менее громко, хихикала, периодически икая. Недоумение отразилось как на небритой физиономии капитана стражи, так и на холеном, породистом лице командора храмовников.

Видя, что завладела всеобщим вниманием, Атенриль попыталась-таки задать мучивший ее вопрос, но теперь она была не в состоянии, ибо истерический смех, подпитанный идиотскими гримасами стражей порядка, душил ее пуще прежнего.

Положение спасла дверь. Она с грохотом распахнулась, пропуская в кабинет запыхавшегося Орсино:

- Она не виновата, не виновата! Не наказывайте бедную девушку! Это была глупая шутка!

Все присутствующие с изумлением воззрились на главного мага Киркволла.

- О чем ты говоришь, дор… Первый Чародей? – первой опомнилась Мередит.

- Видишь ли, мил… Рыцарь-Командор, эта девушка тут ни при чем. Давай я объясню все до… в Казематах. – Маг выглядел смущенным и виноватым.

***
Атенриль потом долго вспоминала эту историю. Ее тогда отпустили, ничего не объяснив. Начальство Круга разбиралось между собой, не особо стремясь выносить сор из избы. Дживен с его потугами отхватить контрабандный бизнес на некоторое время притих. Общество прислало еще одну записку, в которой уведомляло эльфийку, что на этот раз ее прощают, раз уж она оказалась ни при чем, но с условием, чтоб больше так не делала, потому что кидать Общество на навар – себе дороже. Наглый пацан, просящий милостыню, похоже, из вредности стал часто околачиваться у дверей контрабандистки, не давая ей спать по утрам своими заунывными воплями.

В общем-то, все попытки Атенриль выяснить, в чем же ее тогда обвинили и что вообще произошло, не принесли никаких результатов. Но с тех пор в спокойном прежде Круге магов из года в год стали нарастать конфликты и напряженность. Для себя же эльфийка решила, что мудрость «нажат по осени считают» не так уж и бессмысленна.

Ключ: 22. В персонаже просыпается зверь. И этот хомячок не из его зоопарка
Название: Её вторая натура
Автор: Athenril-team
Пейринг/Персонажи: Атенриль
Категория: джен
Жанр: юмор, стёб
Рейтинг: G
Размер: мини (1178 слов)
Предупреждение: ООС

– Атенриль?.. – донеслось от соседнего столика, где сидели двое портовых рабочих, расслаблявшихся после трудового дня, и Атенриль замерла над кружкой вина, обратившись в слух. – Да я лучше днём по Нижнему городу голышом пройдусь, чем свяжусь с ней! Она ж, чуть что не по ней – сразу с ножом на тебя кидается. Не девка, а волчица моровая, бешеная притом!..

Сравнение не польстило. Атенриль была согласна c «волчицей», но «моровая» и «бешеная»?.. Запомнив лица болтунов, чтобы позже потолковать с ними где-нибудь в уютном тупичке – Корф не любил, когда в его таверне дрались, а вышибалы у него – ого-го какие громилы, – Атенриль задумчиво встряхнула бутылку и, не озаботившись налить вино в кружку, хлебнула прямо из горлышка. Обиженно шмыгнула носом. Подслушанный шемленский трёп внезапно уязвил её. Разве она всё время злая? Она ведь бывает и доброй! Вот, к примеру… нет, это не то… э-э-э… ну было же однажды... О!.. Вот – три недели назад она приказала дать всего пять плетей вместо семи продавцу «травки», который, со слов её правой руки, утаил часть дохода. Правда, тот парень почему-то не оценил её доброту и назвал тупой эльфийской сукой, лижущей зад всяким брехливым козлам. Пришлось его убить, чтоб не потерять лицо перед подручными… Кхм. Да уж, это не совсем тот пример…

Её размышления прервала вошедшая в таверну служительница Андрасте, немолодая женщина с простоватым лицом. Она затянула заунывную проповедь о том, что все люди должны помогать друг другу и быть добры по отношению к ближним своим, чтобы ускорить приход Создателя и устроить себе Золотой город наяву, а потому – не пожертвуют ли добрые люди денег Церкви на добрые дела?.. Поначалу затихшая было, таверна вновь зашумела, но один благодарный слушатель у жрицы всё же нашёлся. Обычно пропускавшая проповеди мимо ушей, сейчас Атенриль жадно внимала им и напряжённо думала. Город всеобщей доброты, где не придётся бороться за жизнь, где можно будет делать то, что хочется, и где её назовут не бешеной волчицей, а, например, э-э-э… грациозной и легконогой, как галла, вот!.. Но попасть в этот город, со слов жрицы, смогут лишь те, кто творил добро. «Моровая бешеная волчица» – с такой подмоченной репутацией Атенриль в Золотой город уж точно хода нет. Надо как-то исправлять положение. Становиться из волчицы галлой. К тому же, у галл такие красивые томные глаза, что поэтически настроенные мужчины частенько сравнивают с ними глаза своих возлюбленных. А волчица что – зубы да хвост. На сравнение с волчицей иная женщина и обидеться может. Вот, как она сейчас… Нет уж, она хочет быть как галла – и точка!..

Решительно поднявшись, Атенриль, слегка пошатываясь, направилась к жрице.

– Эй, преподобная!.. Чего я должна сделать, чтобы этот твой Создатель пустил меня в свой город?..

После долгого напряжённого разговора Атенриль выяснила, что для этого нужно очиститься душой и телом: быть вежливой абсолютно со всеми людьми (и с эльфами, и даже с гномами из Хартии); не хвататься сразу за кинжалы, если что-то не понравилось, а сначала поговорить; оказывать помощь всем, кто в ней нуждается; каждый день мыть ноги перед сном и не сплёвывать на пол во время разговора.

Последние два условия показались Атенриль самыми трудновыполнимыми. Но ради Золотого города, ради галлы…

«Главное – начать, а там втянусь», – решила полупьяная Атенриль, еле удержавшись от того, чтобы не сплюнуть на пол, и вышла на улицу с твёрдым намерением причинить кому-нибудь добро вот прямо сейчас.

Начать она решила с сородичей.

Но в эльфинаже, на первый взгляд, никто не нуждался в помощи. И на второй взгляд тоже. При её приближении все обыватели почему-то старались убраться подальше и ни о чём не просили. Атенриль остановилась у венадаля, задумчиво почесала макушку – где ж ей найти страждущих помощи?.. И тут взгляд её упал на молящуюся у лампады девицу. Вот оно! Вот кто ей поможет – эльфийские боги! Нужно попросить их направить к ней тех, для кого она может сделать доброе дело.

Атенриль вспомнила, что молиться перед лампадой нужно в одиночестве – конечно, а как ещё боги поймут, чьи просьбы достигли их ушей? И она принялась ждать, когда девица изложит своё дело и освободит божьи уши для других просителей: прерывать чужую беседу с богами было страшновато – а ну, как они рассердятся и потом не дадут Атенриль просимого? Знатные господа всегда злятся, когда мешаешь их разговору – это она уяснила ещё со времён трущобного детства.

Но молча ждать оказалось сложно, и с непривычки Атенриль заскучала уже через пару минут. Она трижды обошла венадаль, разглядывая узоры на его коре, а девица всё молилась. Грешила много, наверное. Солнце начало клониться к закату, и Атенриль всполошилась: демоны их знают, этих богов – вдруг у них приёмное время оканчивается после обеда и её просьбу они уже не успеют выполнить? В тюрьме, например, такое сплошь и рядом. Собравшись с духом, она подошла к молящейся, на ходу напоминая себе, что надо быть вежливой.

– Эй, ты, давай быстрее! У меня тут дело серьёзное, до зарезу нужно с богами перетолковать! – проявила Атенриль весь доступный ей такт.

– Простите, госпожа, я сейчас, ещё минуточку…

– Да что там у тебя такое?..

– Беда у нас, добрая госпожа – отец слёг с лихорадкой, мать носит ребёночка и не может работать, а денег в доме нет…

Размякнув от слов девицы – её уже назвали доброй, начало положено, – Атенриль сунула руку в кошель и зачерпнула, сколько вошло в горсть.

– На, и дуй отсюда, потом домолишься!

Ошеломлённая эльфийка цапнула деньги и тут же растворилась в эльфинажных закоулках, пока ненормальная богачка, вручившая ей целых три золотых, не опомнилась и не отобрала их. Но Атенриль уже и думать забыла о ней. Она встала у лампады, сложила должным образом руки и принялась молиться.

Занятие это оказалось само по себе нелёгким – в разговоре с богами Атенриль по привычке то и дело срывалась на угрозы, потом спохватывалась и принималась просить прощения, потом опять ловила себя на том, что угрожала, – а тут ещё с той стороны венадаля какие-то демоны принялись что-то делить. Крики и вой, которые они издавали, сильно мешали вежливому общению с богами. Скрипнув зубами, Атенриль напомнила себе о том, что она с сегодняшнего дня добрая, разжала ладонь, стиснувшую рукоять кинжала, и пошла выяснять причину шума.

Демоны оказались шайкой чумазых босых ребятишек ростом ей до локтя, одетых в застиранные обноски. Ну точь-в-точь она лет десять назад… Прислушавшись, Атенриль поняла, что дети выясняли, кто полезет за кошкой, которая залезла на дерево и теперь боится спускаться. Она подняла голову вверх – кошка наличествовала в виде свисающего рыжего хвоста, остальное тело скрывалось за толстой веткой. Ветка была далеко от земли, мелким до неё не долезть, нужна помощь… Её помощь!.. Атенриль восхитилась – не успела помолиться, как боги послали ей доброе дело.

– Эй, малышня! Вам что, кошку надо снять?

– Ну, надо, – настороженно отозвалась одна девчонка лет десяти, цветом волос не уступающая той кошке и ростом на голову выше остальных детей. Главарь их шайки, должно быть.

Атенриль достала кинжалы.

– Убьёт… – раздались шепотки.

– Не надо! – крикнула рыжая девчонка, выступая вперёд и сжимая кулаки.

– Чего не надо? – удивилась Атенриль, собиравшаяся перед спасительной операцией перевесить оружие за плечи, чтобы сподручней было лезть.

А тут и кошка заявила о себе – с басовитым мявом спустилась по дереву хвостом вниз и пошустрила куда-то вглубь эльфинажа.

– Хватай её! – и дети с гиканьем и свистом помчались за кошкой.

Хмуро глядя вслед исчезнувшей в переулках шайке, Атенриль огорченно шмыгнула носом – солнце уже садилось, а она почти ничего доброго не сделала… Но тут же повеселела – у неё ещё оставался шанс вымыть ноги перед сном.

Ключ: 36. Герою подкидывают ребенка с запиской, что этот ребенок – его
Название: Сынок!
Автор: Athenril-team
Пейринг/Персонажи: Атенриль, телохранитель, Эмиль
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл (560 слов)

– Это. Мой... Сын? – Атенриль оторвала взгляд от на диво лаконичной записки. – Подождите... Мой сын?!

Эльфийка села прямо на письменный стол, опрокинув чернильницу и смахнув на пол несколько важных договоров. Слов не хватало.

– Мой... сын? – только и смогла повторить она, глядя на великовозрастное "чадо", валяющееся на ковре.

– Ну, на дочь он мало похож, – заметил телохранитель, почесывая затылок.

Вусмерть пьяного парня притащили в кабинет Атенриль пять минут назад – нашли у порога, с запиской и кошельком, полным монет. Деньгам эльфийка обрадовалась, а вот записке...

– Это человек, – Атенриль выглядела совершенно беспомощной.

Телохранитель как-то странно на нее посмотрел.

– И... судя по дурацкой одежде, орлесианец.

На лице телохранителя ясно отразилось отвращение.

– Не думай даже! – возмутилась Атенриль, спрыгивая со стола. – Чтоб я! И с человеком!.. Да и вообще... – она глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. – Это, знаешь ли, не переспать по пьяной лавочке, тут еще носить девять месяцев и рожать... Я бы такое запомнила!

Она подошла к парню и потыкала того носком сапога. Парень дыхнул перегаром и что-то невнятно пробормотал во сне. На пьянчугу кто-то заботливо надел кружевной чепчик – и даже подвязал бантиком под щетинистым подбородком. «Убью шутников», – мрачно решила эльфийка.

Атенриль присела на корточки и брезгливо отвернула полу расшитого камзола.

– Эй-эй, – встрепенулся парень и захихикал. – О, красавица, полег... ик!.. полегче, ведь мы еще не знакомы… Впрочем, – он с трудом приподнялся, опираясь на локти, и пьяно усмехнулся, – мы можем познакомиться ближе. Если ты настаиваешь...

И потянулся слюнявыми губами.

Кулак с размаху впечатался в отвратную рожу. Парень бухнулся обратно, эльфийка поднялась, вытирая руку о штаны.

– Ну, зачем ты так грубо, – хмыкнул телохранитель, сцеживая смешки в кулак. – С сыном-то...

– Это. Не. Мой. Сын!!!

– Вообще-то ваш, монна, – парень уселся на ковре, прижимая ладонь к быстро наливающемуся синяку на скуле. Удар привел его в чувство.

Свободной рукой он нашарил карман и вытащил оттуда сложенный вчетверо лист бумаги.

– Мессир Хоук утверждал, что вы отлично справляетесь с перевозкой грузов... И что вполне сможете позаботиться об одном ребенке...

– Хоук? – схватилась за голову Атенриль. – Ребенок?! Где ребенок, какой ребенок?!

Но лист все-таки взяла – и эта записка оказалась гораздо содержательнее первой.

«Уважаемая монна Атенриль!

Защитник крайне лестно отзывался о ваших талантах, даже постоянно улыбался, говоря о них. Признаться, это выглядело несколько странно, но мы поверили и теперь искренне надеемся на вашу помощь! Этот несчастный ребенок...»

Атенриль уставилась на парня, который со своей бородкой и лысиной (от чепчика уже успел избавиться) выглядел постарше нее.

«Этот несчастный ребенок вырос в Круге и совсем не знает жизни! О, наше милое дитя ныне вынуждено бежать из Киркволла, и мы уповаем на ваши связи, так же, как на ваше милосердие. Мы, несчастные родители этого славного мальчика, поручаем Эмиля вам, с надеждой на то, что вы позаботитесь о нем, как если бы он был вашим сыном.

А в качестве компенсации прилагаем к нашему маленькому сокровищу пятьдесят золотых.

С признательностью, Гийом и Дульси де Копьи».

Защитник... не требовалось много ума, чтобы понять, кто был автором первой записки. Таким дурацким чувством юмора обладал лишь один человек в Киркволле.

– Отлично, – скривилась эльфийка, комкая послание. – Мой «сын» теперь еще и беглый маг. Человек, орлесианец, маг... Дивно!

– Выкинуть его отсюда? – спросил телохранитель.

Эмиль помотал головой и с отчаяньем взглянул на «мамочку». Атенриль прикинула – пятьдесят монет и фамилия «де Копьи»... Спорить с Верхним Городом не входило в ее планы, а вот заручиться поддержкой графского семейства – это было бы неплохо.

– Нет, – с сожалением откликнулась она. – Сегодня же должны отплывать сыры в Денерим, так? Пойдем, «сынок», подыщем тебе менее приметную одежду...

Ключ: 51. Персонаж превращается в Колобка
Название: Никогда не ссорьтесь с магом крови
Автор: Athenril-team
Пейринг/Персонажи: Атенриль, ОЖП, колобок
Рейтинг: PG-13
Техника: коллаж
Предупреждение: стёб, смерть персонажа

@темы: джен, м!Хоук, Орсино, Мередит, Атенриль, Satinalia, Эмиль де Копьи, Джевен