[team!Blackwall]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

[Weisshaupt Fortress]

Ключей собрали 423, называйте номера.

Выданы ключи:
1--50,
51--100
101-121, 122-148, 150,
152-167, 170-173, 175, 177, 179-188-196, 198-199,
200--222, 224-225, 228-233, 235-239, 243-246, 249-250,
252-258, 260-262, 264-265, 268-269, 271-272, 276-277, 291, 297-278, 288, 293, 298-300,
301-308, 310-311, 313, 315, 318-320, 323, 326-328, 330, 332-338, 343, 344-350,
351-355, 357, 359-360, 365-367, 369, 371, 373-374, 370, 375, 378, 380-388, 390-399,
400-402, 403-423

Ссылка на архив ключей

Ссылка на архив ключей
my-files.ru/j6edo1
Пароль - "Hcairgu8hlwx0arvril" (без кавычек) || Флудилка

запись создана: 26.01.2017 в 01:04

@темы: орг, Wintersend

---

team!Zevran: I тур

[team!Zevran]

Ключ: 1 Персонаж пытается курить самые разные растения в поисках свежих впечатлений.
Название: Не совсем предвиденные последствия
Автор: team!Zevran
Пейринг/герои: Зевран/м!Амелл
Категория: слэш
Рейтинг: G - PG-13
Техника: стрип, ч/б
Размер: 3 ст.
Предупреждение: "Минздрав предупреждает, курение - это яд!"

Ключ: 96 Не зная чужих традиций, персонаж случайно делает кому-то предложение.
Название: Зуб
Автор: team!Zevran
Пейринг/герои: Зевран, Стэн, ж!Кусланд
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл (903 слова)
Предупреждение: при желании здесь можно углядеть зайчатки гета

— Ох, ну и печёт! — пожаловалась Кусланд, утираясь рукавом. — А вроде ведь снег, горы…

— Зато от ключей парит так, что впору ужин разогревать… ну, или купаться, — подмигнул ей Зевран, поудобнее перехватывая рукоять ножа. — Не хочешь ли принять горячую ванну, дорогая моя? Готов стоять на страже, сколько потребуется.

— Ой, ну тебя, — зарделась Кусланд и, повинуясь его жесту, подставила котелок. Из-под сковырнутой драконьей чешуйки в него брызнула кровь. — А это точно съедобно?

— Не сомневайся, — заверил её Зевран, свободной рукой поднимая чешуйку и разглядывая со всех сторон. — Настоящий деликатес. Не знаю, как в Ферелдене, а в Антиве блюда с соусом на драконьей крови стоили целое состояние. А ещё я слышал, что особым шиком когда-то считалось пить её свежей, приправляя лишь перцем и, кажется, имбирём.

— Думаю, — сказала Кусланд, — с меня уже хватит распития свежей крови кого бы то ни было, спасибо.

— Как пожелаешь. В таком случае советую одолжить у Винн ту занимательную книжонку, что она подобрала в библиотеке. Там точно было что-то о рецептах из драконьей крови. А я, с твоего позволения, посмотрю, что ещё интересного можно срезать с этой твари.

Судя по взгляду, которым оделила его Кусланд, она не возражала бы, даже вздумай он объявить всю тушу своим личным трофеем. Но говорить ничего вслух она не стала и, отставив котелок подальше, чтоб не забрызгаться, двинулась в низинку. Оттуда уже тянуло дымком и слышался жаркий спор. Судя по голосам, собачились между собой Морриган и Алистер, а Винн и Лелиана пытались выступать миротворцами. Идиллия.

Обласкав напоследок взором удаляющуюся Кусланд, Зевран вернулся к изучению драконьей туши. Предложение ободрать часть шкуры и сохранить до первого мастера по броне уже внесла Лелиана, а потому возиться с этим в одиночку не имело смысла. Отколупывать чешуйки покрасивее, чтобы потом обшить ими, скажем, пояс — муторно и тоже довольно бессмысленно. А вот зубы хищной твари Зеврана заинтересовали куда больше.
Спустя пару минут выяснилось, что работа драконьего зубодёра тяжела и неблагодарна: приглянувшийся ему клык никак не хотел поддаваться, а налегать на кинжал сильнее было рискованно: слишком уж изгибался, жалко, если сломается.

Что-то массивное заслонило солнце, и Зевран обернулся:

— А, друг мой кунари! Ну что, нагляделся?

Стэн, который с самой победы над зверюгой молча ходил вокруг неё с каменным лицом, трогая то жёсткий край крыла, то внушительные шипы на хвосте, окинул тушу взглядом и произнёс с нескрываемым восхищением:

— Какой же атааши…

— А то! — поддержал Зевран и снова налёг на кинжал. — Красотка же, ну?

Стэн будто бы впервые его заметил. Восхищения в его взоре порядком поубавилось, но он всё же счёл нужным буркнуть:

— Хороший был удар, эльф.

— Ах, — закатил глаза Зевран. Проклятый зуб качался, но лезть из десны ни в какую не желал. — Комплимент из твоих уст! Я польщён.

На это Стэн предпочёл не ответить и молча склонился над драконьей мордой, изучая глубокие раны, оставленные кинжалами.

— Тебе повезло, — сказал он наконец, когда совсем уже взмокший Зевран подумывал, не бросить ли это неблагодарное дело, — если б лезвия не вошли так глубоко, она бы тебя сбросила.

— Зато ослепла бы.

— Это лишь разозлило бы её ещё больше.

— Да что ты говоришь, — выдохнул Зевран, опять налегая на рукоять всем весом. Плевать, пусть ломается, у Кусланд был отличный запасной нож, и ему не составит труда выпросить его взамен. Дело принципа, в конце концов. — Потому что до этого, конечно, она была образцом добра и умиротворённости… Нет, ну как так?!

Клык с громким чавкающим звуком наконец вылез из десны — и тут же распался на две половинки.

— Ну что за дела… — разочарованно протянул Зевран. — Вот вам и хвалёная драконья кость! А я-то думал…

Он с сожалением осмотрел кинжал. Тот изрядно притупился, но никаких зазубрин на лезвии не появилось.

— Кругом обман, — подытожил Зевран, а затем в приступе неожиданной щедрости спросил: — Хочешь половину клыка, друг кунари?

Стэн, кажется, поперхнулся.

— Я, конечно, хотел сделать эффектное украшение для рукояти, но что уж там. Можно, пожалуй, оправить их в серебро — у меня где-то было немного — и выйдут неплохие амулеты. Что скажешь, Стэн? — с этими словами он протянул ему располовиненный клык.

Стэн посмотрел на протянутую ладонь с совершенно неописуемым выражением лица.

— Ты… — наконец с видимым трудом произнёс он, — хочешь подарить мне… половинку зуба дракона?

— Знаю-знаю, я сама щедрость, — Зевран начал терять терпение и подёргал ладонью. — Убил эту тварь я, значит, имею право. Бери, и пойдём уже к костру.

Стэн, помедлив, свою половинку всё-таки взял. Склонил голову неожиданно торжественно. А затем развернулся и так быстро зашагал прочь, что чуть не врезался в вернувшуюся без котелка Кусланд.
Она проводила Стэна изумлённым взглядом, а потом повернулась к Зеврану:

— Ты что ему такое сказал? На нём лица нет!

— Да? — отозвался он, срывая пучок жухлой травы и вытирая им изгвазданный кинжал. Раздражение из-за попорченного трофея всё не желало отступать. — А что тогда на нём есть?

Кусланд дёрнула плечом:

— Понятия не имею. Если б это был не Стэн, я бы сказала, что ты его вконец засмущал.

— Неужто? — восхитился Зевран. — Ай да я!

— Ай да ты, — согласилась Кусланд и хихикнула. — Так о чём вы говорили?

— Увы, — развёл руками он, — ни о чём существенном.

— Кунари такие странные, — сказала Кусланд и, тоже сорвав пучок травы, принялась помогать ему отчистить от крови руки. Помощь её была вовсе не нужна, но тем не менее приятна. — Что у нас одно, у них означает совсем другое… Представляешь, он не знал, что означает слово «родители» — так удивился, когда узнал, что у нас детей воспитывают те, кто их завёл…

— О! — снова восхитился Зевран, — ты разговаривала со Стэном о… как это у вас говорится… о птичках и пчёлках? Подробностей!

Кусланд фыркнула и толкнула его в плечо.
Пожалуй, стоило подарить ей вторую половинку клыка.
Да, в этом определённо был смысл.

Ключ: 22 Персонаж вынужден сотрудничать со своим врагом
Название: Это было ошибкой
Автор: team!Zevran
Пейринг/герои: Тальесен/Зевран
Категория: слэш
Жанр: deathfic, modern!AU
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл, 755 слов
Предупреждение: смерть персонажа

Тальесен выглядел великолепно, как всегда: самоуверенный наглец, прекрасно знающий себе цену, похожий на сытого хищника, обманчиво спокойного. За прошедшие с момента последней встречи полгода он успел сменить прическу, отрастив волосы. При виде вошедшего в комнату Зеврана, мгновенно напрягшегося, Тальесен, наоборот, сменил позу, положил руки на подлокотники кресла, улыбнулся.

— Только не говори, что кто-то всерьез рассчитывает, что мы будем работать вместе.

— Удивлен?

— Не то слово, — Зевран отвернулся, отошел к окну, оперся ладонями на подоконник.

— Что поделать, мне пришлось взять заказ. Видишь, какие у меня глубокие чувства к тебе — я даже сижу здесь и вполне мирно с тобой беседую.

— Так это заказ на меня?

Тальесен все-таки поднялся, подошел к собеседнику, положил ладонь меж лопаток. Сквозь тонкую ткань футболки отчетливо ощущалось, как напряжена спина Зеврана.

— Я скучал, когда ты внезапно сбежал, — шепотом произнес Тальесен. — Они все считают, что ты предал нас. Эоман готов простить тебя, если ты вернешься и признаешься, что просто взбрыкнул от усталости.

— Они заставили нас прикончить Ринналу, — Зевран не поднимал головы. — Я любил ее… А они просто проверяли нас на сплоченность. А ведь семья Араннай признавала, что мы трое — единое целое. И они заставили нас отрезать часть этого целого. Я не хотел быть следующим.

Тальесен отошел, усевшись обратно в кресло.

— Сядь и выпей, тебе стоит расслабиться.

— Пить с тобой?

— Полегче, Зев, — Тальесен рассмеялся. — Ты у нас специалист по ядам, а я простая рабочая птица с пистолетом. Это мне стоит опасаться выпивки в твоей компании. Посидим, выпьем, как в старые добрые времена, расскажешь мне, что с тобой произошло.
Зевран совладал со своими чувствами, оттолкнулся от подоконника.

— Где документы на заказ? Давай разберемся с этим поскорее. Я не хочу находиться в твоей компании дольше необходимого.

— Моя маленькая злая птичка, — на губах Тальесена играла улыбка, но глаза были холодны. — Ноутбук на столе. Флэшка в ноутбуке.

Зевран взял ноутбук, уселся на край кровати, подогнув одну ногу под себя, принялся просматривать файлы, шевеля губами и проговаривая отдельные файлы вслух. Тальесен разглядывал его, в глубине глаз постепенно разгорался огонек. Вслух он ничего говорить не стал, просто отметил про себя, что здешний воздух явно пошел его напарнику на пользу: загар слегка поблек, что Зеврана украсило еще больше. Да и поведение изменилось, он стал… открытее, наверное.

— Перестань на меня пялиться, — не поднимая головы, обронил Зевран. — Раздражаешь.

— А когда-то ты ловил мои взгляды.

— Просто оттачивал мастерство соблазна.

Он вытащил из кармана джинсов красный футляр гигиенической помады, провел несколько раз по губам. Запахло чем-то сладким и земляничным.

— Все заботишься о том, чтобы внешность была безупречной?

— Приходится.

Тальесен подошел, заметив, что взгляд Зеврана перестал быть цепким и сосредоточенным, видимо, прочитал все, что требовалось.

— И не стой ко мне так близко… — сразу огрызнулся тот.

Тальесен поймал его за подбородок, поцеловал. Помада и впрямь оказалась сладкой, а еще липкой. Ужасно… Хотя целовался Зевран по-прежнему отменно.

— Мне так этого не хватало, — признался Тальесен.

— Оказывается, мне тоже, — выдохнул Зевран, сдергивая с него пиджак. — Но на тебе слишком много одежды.

Тальесен усмехнулся, принялся раздеваться, следя за тем, как Зевран стаскивает футболку.

— Новая татуировка?

— Да, я решил, что такое прекрасное тело, как мое, нуждается в дополнительном украшении.

— Она же временная.

Голову кружило, словно он залпом выпил бутылку игристого вина, воздух в комнате как-то подозрительно быстро нагревался, словно где-то работал десяток невидимых обогревателей.

— А что в нашей жизни постоянно, Тал? — усмехнулся Зевран, толкнув его в грудь.

Постель оказалась по контрасту с воздухом холодной. Тальесен сфокусировал взгляд на любовнике, нахмурился, заметив, что тот так и стоит в джинсах и обуви.

— Зев? Ты хочешь, чтобы я тебя раздел?

— Не совсем.

Тальесен приподнялся на локтях, рухнул обратно, голова была чугунной. Осознание пришло слишком поздно.

— Что ты со мной сделал?

Зевран показал ему футляр с гигиенической помадой.

— Я специалист по ядам, ты уже забыл? Конечно же, я умею наносить на свое тело отраву разными способами, а еще вполне способен выбрать тот самый яд, который не причинит мне никакого вреда.

— Почему?

— Почему я это делаю? Потому что ты сам когда-то мне говорил, что я слишком беспечен и оставляю за спиной недобитых врагов.

— Мы — враги?

Зевран кивнул, натягивая футболку.

— Да, Тал. Вся семья Араннай — мои враги.

— Я думал… — сознание понемногу уплывало. — Что мы…

— Только не говори мне ничего про любовь, Тал. Ты понятия не имеешь, что это такое. У нас был просто секс, хотя и весьма неплохой.

— Самое обидное… Что я… Любил…

Ответом ему послужил смешок.

Глаза сами собой стали закрываться, мысли в голове смешались, Тальесен внезапно понял, что он в Антиве. Под боком спит, свернувшись клубочком, Ринна. Скоро придет Зевран, опять тратит воду и мажется какими-то увлажняющими средствами, чтобы кожа была нежнее. Они обнимутся и заснут. И все будет хорошо.

И опустился тяжелый каменный сон, лишая всех мыслей.

Ключ: 87 Персонажу приходит идея необычного развлечения
Название: Гонки
Автор: team!Zevran
Пейринг/герои: Зевран, Алистер, м!Кусланд, Морриган
Категория: джен
Жанр: повседневность, юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл (880 слов)

— Вот всем хороша наша миссия по спасению мира, кроме одного, — весело заметил Зевран на очередном привале.

— И чего же? – серьёзно и чуточку настороженно отозвался Айдан.

Зевран мягко улыбнулся и ответил, как будто терпеливо поясняя очевидное:

— Скука же смертная.

Пожалуй, такого ответа от Зеврана не ожидал никто, кроме разве что Морриган, которая после мимолётной паузы не скрыла вполне одобрительной улыбки. А вот Айдан с Алистером заметно напряглись, одним своим видом выражая неодобрение, поэтому Зевран поспешил развить свою мысль:

— Нет, конечно, сражаться за свои жизни очень увлекательно, я не спорю, но в остальное время не происходит решительно ничего интересного.

— Если это очередной намёк на постель, то сразу нет, — категорично заметил Айдан, чем вызвал смешок Морриган и вогнал в краску собиравшегося что-то сказать Алистера.

— Ах, если бы, но я и с первого раза понял, что ловить на этом поле мне нечего. Хотя, надо признать, мне нравится ход твоих мыслей, это, и правда, хорошее развлечение.

Уставившийся в костёр Алистер старательно делал вид, что его этот разговор не касается, но скучающий Зевран, разумеется, обратил на него внимание и стал выжидательно рассматривать. Меньше чем через минуту Алистер заёрзал и решился включиться в обсуждение, понимая, что так просто в покое его не оставят.

— У нас из развлечений были книги, которые скорее нагоняли сон, разные соревнования, ну, кто лучше от учителя спрячется, например. Ещё иногда в соседней деревне удавалось на свиньях покататься. Вот это действительно было весело, даже иногда целые забеги устраивали.

— О, как это мило, — ехидно заметила Морриган. – А я вот, птицей иль лисой обращаясь, сама игралась, обгоняя жителей лесных. То было весело.

— Ну, с магией любой сможет, — по обыкновению несколько обиженно ответил Алистер.

Разговоры товарищей заставили Зеврана всерьёз задуматься, какая-то идея смутно маячила совсем рядом. Уже толком не слушая продолжения разговора, Зевран принялся перебирать варианты, надеясь найти самый интересный и реализуемый.

***

Увидев метнувшуюся от окна тень, Алистер спросонок чуть не ударил её стоявшим в изголовье мечом, но вовремя заметил знакомые черты.

— Эй, ты с ума сошёл?! Что ты тут делаешь? – возмутился Алистер, резко садясь на кровати и переводя дух.

— Подожди, мне надо его поймать до того, как он убежит в комнату Морриган.

— Кого? – всё ещё немного сонно спросил Алистер, а в следующую секунду кубарем скатился с кровати, перехватил меч и замер, пытаясь в темноте рассмотреть врага, за которым охотился Зевран.

Но в комнате не было никого постороннего, да и Зевран вёл себя странно, буквально нырнул под кровать и стал там шарить руками, как будто что-то потерял. Алистер стоял сбоку и тупо пялился на его выставленный из-под кровати зад, тщетно пытаясь понять, что происходит. Стоя в одних штанах и с мечом в руке, Алистер всё явственнее чувствовал себя идиотом.

— Поймал! – через несколько секунд довольно воскликнул Зевран и попятился, выбираясь. В его голосе слышалось откровенное восхищение, — Прыткий какой, фаворитом будет.

— Фаворитом? – переспросил Алистер, пытаясь понять, кто из них двоих тронулся умом.

— Гонок, конечно! – воодушевлённо начал Зевран, поднимаясь и отряхиваясь. – Шесть штук наловил, а этот шустрый оказался, когда я последнего в банку запихивал – выскользнул.

Вот на этом моменте Алистер окончательно перестал понимать, что происходит, и решил, что, видимо, он спит и видит какой-то бредовый сон. Зевран же шире улыбнулся и продолжил:

— Не, мне бы и пяти хватило, извини, что разбудил, но обидно же! Чтобы от такого профессионала как я сбежал таракан… О, а хочешь, я его в честь тебя назову? В конце концов, я вам обоим одинаково не нравлюсь.

— Кого назовёшь? – Алистер отметил, что даже во сне может опешить от странного поведения Зеврана.

— Таракана, — последовал серьёзный ответ. – Он же в твою комнату забрался, так что будет логично его так назвать.

— Не надо в мою честь тараканов называть, — поспешил возразить Алистер, пока у него ещё была такая возможность. – В свою назови, ты же его поймал.

— И точно! Стоит так сделать, ты неожиданно прав, о мой блондинистый друг. Сладких снов.

Зевран обрадовался идее и направился к двери, как ни в чём не бывало. Уже уставший думать и удивляться Алистер прошёл следом, запер за Зевраном дверь, а затем вернулся и лёг, надеясь выспаться и забыть к утру эти странные события.

***

— Ха! Я знал, что Зев придёт первым. Где мои денежки? – довольно воскликнул Айдан и хлопнул кулаком по столу, да так, что все «бегуны» испытали маленькое локальное землетрясение.

Алистер тяжело вздохнул, но достал небольшой кошелёк и отсчитал несколько монет. Деньги были смешными, но всё равно обидно. Грело только то, что не он один сдавал свои кровные, в таверне много кто ещё проиграл Айдану. Настоящий же Зевран, улыбаясь и слушая разговоры вокруг, загонял тараканов в специальные баночки-вольеры, которые он мастерил половину ночи.

— Ничего, если хочешь, я ещё наловлю, выберешь себе любого, раз уж от этого отказался, — миролюбиво улыбаясь, предложил Алистеру Зевран.

— Идея интересная, что каждому из нас себе свою букашку завести. Достану я себе получше тех задохликов, что были выставлены, — Морриган говорила так серьёзно, что Зевран даже поспешил вмешаться.

— Только без магии, моя дорогая, а то даже на интерес будет неинтересно пускать их в состязания. Уж прости мне мой каламбур.

— А вот и пиво! – довольно и громко вклинился Айдан, ставя огромные кружки с выпивкой на стол. – От меня, Алистера и вот тех незнакомых людей, которые пожаловали мне сегодня свои денежки. Не стесняемся.

Зевран в последний момент успел выхватить «загоны» из-под нескольких пинт пива. Пока многоногие гонщики ещё были нужны. Скорее всего уже через неделю-две всем надоест это странное развлечение, но на этот случай Зевран успел присмотреть в одной местной лавке ещё кое-что…

Ключ: 137 Персонажа пригласили на бал, а надеть совершенно нечего.
Название: К вопросу о моде
Автор: team!Zevran
Пейринг/герои: Зевран/ж!Табрис
Категория: гет
Жанр: юмор, романтика
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (706 слов)

— Прямо так и пригласили? — спросила Табрис, не отрываясь от зеркала и продолжая водить гребнем по волосам.

Зевран некоторое время наблюдал за плавными движениями её руки, затем проследил взглядом изгиб обнажённого бедра, а потом всё же сознался:

— Не то чтобы прямо… Но я уверен, что ни один торговый принц в здравом уме не отказался бы видеть на своём балу Героиню Ферелдена.

Табрис отложила гребень и взялась за ленту. Подобного самоуправства Зевран стерпеть уже не мог и, забрав ленту, принялся колдовать над причёской любовницы сам.

— Значит, — лениво повела плечами она, — план таков, что мы с тобой попросту вваливаемся в бальную залу и заявляем «привет, мы — Гасители Мора, плесните-ка нам вина, спасибо за внимание»? И на каком слове твой торговый принц кликнет стражу, как полагаешь?

— Полагаю, где-то на слове «привет», хотя если мы будем очень обаятельны, то, возможно, нам разрешат договорить до «плесните». Но мы вовсе не обязаны, гм… афишировать свой визит.

Судя по тому, как напряглись плечи Табрис, он попал в яблочко.
Она перехватила его руку и, запрокинув голову, уставилась ему в лицо:

— То есть, ты предлагаешь тайком влезть на большую вечеринку знатных антиванских шемов, наесться деликатесов от пуза, упиться дорогими винами, плюнуть на шлейф какой-нибудь маркизе и, как это говорят… раствориться в ночи?

Зевран ответил ей нежной улыбкой.

— Подумать только. А ведь Алистер советовал от тебя сразу избавиться.

— Как хорошо, — заметил Зевран, возвращаясь к работе над её причёской, — что не он командовал отрядом, м-м?

— И не говори. Но послушай, — тут она снова поймала его за запястье, — что ж нам надеть?

Зевран окинул её хищным взглядом:

— По мне, ты хороша как есть.

— Да что ты говоришь? — сразу захлопала ресницами Табрис, расправляя на коленях воображаемую юбку. — А вырез не слишком ли смелый? А подол не коротковат ли? А фасон достаточно модный?

— Самый модный дамский наряд в этом сезоне, — заверил Зевран и, сплетя вместе получившиеся косы, припал к её плечу губами.

— Я вся таю, — сказала Табрис и повертела головой, оценивая его труды. — Нет, если серьёзно. Нам же надо как-то будет… затеряться в толпе. В кого тогда наряжаться, в слуг, наверное?

Зевран покачал головой:

— Сомневаюсь, что слугам кто-то позволит плевать на шлейф маркизе и пить хозяйские вина иначе, нежели тайком.

— Ну а как ты замаскируешь двух эльфов?..

— Всегда есть варианты, радость моя. Затейливые шляпы. Парики. Маски, наконец — здесь хоть и не Орлей, но…

— …но никто не запретит двум благородным гостям в этот самый Орлей заиграться?

— Верно. Да, впрочем, ты можешь и быть орлейской дамой, а я — скажем, твоим телохранителем.

Табрис призадумалась. Думала она долго, выпятив слегка нижнюю губу и сосредоточенно хмыкая.

— Нет, так неинтересно, — заявила наконец она, когда Зевран уже собирался вернуть её из раздумий поцелуем. — Мы развлекаться хотим или как? Надо как-то всю эту публику… шокировать, что ли.

— Дама изволит желать публичного скандала?

— Изволит. Может, нарядимся в рубища?

— Или в рыболовную сеть? — подхватил Зевран.

— А тебе пойдёт, — с наисерьёзнейшим видом кивнула Табрис. — И краба в волосы, как заколку. Или можно где-нибудь быстро раздобыть долийский доспех из железной коры.

— Или доспехи как у храмовников.

— Или давай я вспомню мамкины уроки работы иглой, и сошью нам меховые костюмчики. Ты будешь лисичкой, а я ёжиком.

— Не слишком ли скромно для Героини Ферелдена?

— Твоя правда. Тогда так: срочно ощипываем всех окрестных куриц и делаем наряды грифонов.

— Признаться честно, — сказал Зевран, — пока что самой привлекательной остаётся идея твоего нынешнего платья.

Табрис в задумчивости посмотрела на свои голые колени.

— Ну, — ответила она, — как говорят образованные шемы, твой довод не лишёл смысла. Но раз уж я собираюсь вращаться в высших слоях общества, — тут она старательно оттопырила мизинчики, — мне обязательно нужны шляпка и туфельки.

— Шляпка с перьями?

— Ну мне-то почём знать, как сейчас у вас в Антиве носят! — возмутилась она. — Если перья в моде, так пойдём щипать курей!

— Обычно на шляпки идут… более благородные птицы.

— Нет уж, милый, если я решила, что надену шляпку с курьим пером, то хошь или не хошь, а будет у тебя жена в шляпке с курьим пером.

С этими словами Табрис наконец встала в полный рост и, покрасовавшись перед зеркалом напоследок, повернулась к нему:

— Ну что? Если сюда шляпку да туфельки, что, все шемы с ума от зависти посходят, или только половина?

Затем она присмотрелась к его лицу и, обнаружив там знакомое голодное выражение, покладисто уточнила:

— Или можем вообще сегодня никуда не идти. Раз уж нам с тобой — вот досада! — совершенно нечего надеть.

Ключ: 400 Персонаж учится отпускать прошлое
Название: Don't speak
Автор: team!Zevran
Пейринг/герои: Зевран|Алистер
Категория: преслэш, ust, POV Зеврана
Жанр: songfic на песню No Doubt - Don't speak
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл, 981 слово

В королевских покоях тишина, лишь в камине время от времени потрескивают дрова. Мы стоим друг напротив друга, взгляды скрещены, словно клинки. Да, какое еще сравнение может подобрать Ворон? Хотя в этот раз я проигрываю, отвожу взгляд первым и рассматриваю обстановку комнаты. Не нравится, чересчур уж скромно для правителя, сюда бы немного бархата и шелка, это бы оживило скучноватый интерьер. Еще можно забрызгать все кровью, даже жаль, что никакой наемный убийца не пытается влезть в окно.

— Значит, теперь ты — король? — я наконец улыбаюсь нарочито беспечно. — И каково это?

— Необычно, — Алистер прислушивается к себе, словно у него после коронации могли отрасти какие-нибудь части тела, не предусмотренные природой для простого смертного.

— А если подробнее?

Я все еще стараюсь держаться в рамках наших прежних отношений, хотя между нами пролегла полоса лунного света из окна. Она понемногу ширится, тогда я делаю шаг назад, а Алистер все так же стоит на месте. Весьма символично.

Можно говорить о многом, обсуждать праздник, гостей или вино; можно обменяться парой колкостей. Но с каждой минутой я все больше отдаляюсь — в прямом и переносном смысле — от своего друга. Потому что мой добрый приятель, любитель сыра и баек Алистер — это вовсе не правитель Ферелдена. А общаться с царственными особами мне не нравится, это не те знакомства, которые будут полезны наемному убийце.

— Зевран…

— Помолчи, — я поднимаю ладонь. — Мне нужно подумать.

— О чем? — молчать он не умеет.

— О прошлом. Я не склонен оглядываться назад, но сейчас вынужден признать, что была там пара вещей, которые я никак не могу оставить.

Ненавижу слезливые мелодрамы. Они мне вообще не положены по статусу, но сейчас я был бы вовсе не прочь побыть героем одной из тех книжек, что мне приходилось читать ради пополнения словарного запаса. Если конкретно, то героем той самой, в которой король упрашивает меня не уходить, обещая все на свете, а я стою в лунном свете, бледный и прекрасный, можно даже проронить пару слезинок для пущего антуража. И он возвышенно признается мне в своих чувствах, которые так долго таил. А я отворачиваюсь, прижимая к груди руку, произношу что-то вроде: «Ах, нам никогда не суждено быть вместе». И в конце будет непременный поцелуй, когда я сдамся и соглашусь остаться при дворе.

— И что это за вещи?

— Наши совместные ночевки в палатке, конечно же, — я картинно округляю глаза. — Как ты мог забыть те ночи…

Алистер неловко смеется, я даже не пытаюсь рассмеяться в ответ.

— Кстати, что ты намерен делать дальше?

А ведь я просил его помолчать. Тогда я еще смог бы придумать какой-нибудь остроумный ответ. Теперь мне придется сказать ему правду, а я так не люблю это делать.

— Уйти, — просто отвечаю я, решив не играть.

— Но я думал…

— Ничего не говори, — я делаю шаг к окну.

Иногда бывает такое, что я не залезаю в постель к тому, кто мне нравится. Один раз в жизни такое было. Наверное, будь у меня чуть больше времени, я бы подобрал к Алистеру ключ, построил и воплотил в жизнь великолепный план с ноткой сумасшествия, соблазнил, показал бы все свои умения, вынесенные из борделя. Но мы спасали мир, так что я был ограничен в своих методах. На привалах я разминал Алистеру плечи, напрашивался на ночевку в его палатку, отпускал двусмысленные шутки. И прекрасно понимал, что выбор у меня невелик: продолжать быть милым ручным убийцей или рассказать о своем желании, получить в ответ растерянный взгляд, а потом смотреть, как он неуклюже, но старательно меня избегает.

— Зевран…

Я молчу. Мне никогда не заполучить короля Ферелдена, не моего полета птица. Сейчас я просто выскользну на карниз, спрыгну в сад, ночь поглотит меня, спутав все следы. Алистер снова спишет все на мои причуды, пожмет плечами и забудет. А мне придется отпустить свое прошлое.

— Я надеялся, что ты останешься еще погостить во дворце, — торопливо говорит мне в спину Алистер. — Ты ведь скучал по мягкой постели и хорошей еде, а мне почему-то кажется, что здесь есть и то и другое. А еще тут найдется хорошее вино.

Каждое слово словно добавляет мне на спину тяжелый мельничный жернов. Почему бы ему просто не замолчать?

— Мне надоел Ферелден, к тому же, я говорил тебе, что скучаю по антиванской еде.

— Надеюсь, в Антиве ты будешь скучать по нам?

— Конечно, особенно по Морриган, — я все-таки усилием воли ухмыляюсь.

— И не забудешь нас?

— Она незабываема.

Алистер молчит, я почему-то медлю у окна.

— Надеюсь, ты хотя бы будешь мне писать… Ты ведь умеешь писать? — он все еще пытается все свести к шутке.

— Я? Откуда я мог этому научиться?

Мне срочно нужно что-то придумать, чтобы не остаться здесь. Ну же, пока гордость еще жива, давай, Зевран, составь какой-нибудь план.

Алистер подходит, кладет руку мне на плечо.

— Я понимаю, что мы очень многое пережили, тебе пришлось нелегко. И ты сейчас сбегаешь от своих друзей. Но помни, что тебя здесь всегда ждут. И тебе всегда будут рады в этом дворце.

Конечно, осталась самая малость: зачеркнуть в памяти прошлое, в котором я так и не сделал решающий шаг к одному Серому Стражу. Да… Это хорошая идея.

— Может быть, я когда-нибудь и вернусь.

— Вернешься, — уверенно говорит Алистер. — Ты же к нам так привык, что тебе будет очень скучно без спасения мира. Знаешь, мне тоже было когда-то страшно, я думал о том, что у меня было, цеплялся за свое прошлое и не хотел ничего видеть.

— И что случилось потом?

— Я просто сказал сам себе, что в будущем я найду себе немало новых неприятностей. И переживу их. А потом создам себе еще парочку, чтобы не было так скучно жить.

Я улыбаюсь гораздо свободнее. Просто нужно перестать думать о несбывшихся ночах в компании Алистера, собраться с силами и начать продумывать план по его завоеванию.

— Еще я хочу сказать одну глупость, — произносит Алистер.

— А ты когда-то говоришь что-то иное? — удивляюсь я.

— Я знаю одну хорошую причину, по которой тебе действительно стоит уехать в Антиву: чтобы ты мог вернуться в Ферелден, тебе для начала надо его покинуть.

— Никогда не произноси речи экспромтом, — это удается сказать шутливо.

И от ответной глупости о том, что прошлое мне придется отпустить хотя бы для того, чтобы поймать будущее, я усилием воли воздерживаюсь.

Ключ:205 Персонаж пытается найти себе работу по вкусу
Название: Зевран меняет профессию
Автор: team!Zevran
Пейринг/герои: Зевран/ж!Амелл
Категория: гет
Рейтинг: G - PG-13
Техника: стрип, ч/б
Размер: 3 ст.
Предупреждение: муки выбора профессии

Ключ: 199 Персонаж выдает себя за кого-то другого.
Название: В плену!
Автор: team!Zevran
Пейринг/герои: Зевран, Лелиана, Морриган, Стэн, Огрен, мабари.
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл (715 слов)

— Итак, дамы и господа, — заявил Зевран, осторожно выглядывая из-за угла, дабы оценить подступы к зданию, — настала пора решить самый главный вопрос: кто будет танцовщицей экзотических танцев?

— Вот же неймётся тебе! — возмутилась Лелиана, одёргивая пёструю юбочку. — С чего у нас вообще должна быть танцовщица экзотических танцев?

— Где ты видела приличный цирк без экзотических танцев? — ответил вопросом на вопрос Зевран. — В идеале, чем больше танцовщиц, тем дольше нам удастся удерживать их внимание. Что будет неоценимым подспорьем в нашем деле…

— Коль скоро тебе так нужны экзотические танцы, сам их и танцуй! — ткнула пальцем в его сторону Морриган. Золочёные браслеты, которые они в спешке насобирали по всему поместью Эамона, громко брякнули, словно бы в подтверждение её слов.

— Я-то запросто, моя прелесть, — огрызнулся Зевран. — А пока я развлекаю охрану, кто вскроет замки, ты?

— Один хороший огненный шар, и от твоих замков ничего не останется, — задрала нос ведьма.

— Шумно, — веско заметил Стэн.

— Спасибо, друг мой кунари, — склонил голову в его сторону Зевран. — Именно. Собственно, если вы, милые дамы, категорически отказываетесь танцевать во имя спасения наших друзей, у меня есть всего одно предложение. Давайте отправим Огрена.

— Чё? — немедленно возмутился Огрен. — Куда это?!

Лелиана призадумалась.

— В твоих словах есть резон, — признала она. — Это будет хороший комический номер. У меня с собой есть помада, если его по-быстрому накрасить…

— Да вы ополоумели никак?! — взревел Огрен. — Был же уговор: мы с остроухим лезем внутрь!

— Ты сам с собою уговаривался, никого не спросясь, — фыркнула Морриган. — А я говорю: без мага там не обойтись.

— Не пойми меня неправильно, дорогая, — прижал руку к сердцу Зевран, — я всесторонне «за», но ты нужна нам в тылу: кто-то должен будет проложить дорогу к выходу, а что справится с задачей лучше, чем наведённый Сон?

— Рада, что ты наконец оценил мои навыки по достоинству. Но танцевать похабные танцы на потеху публике я не стану.

Лелиана скорчила похоронную мину:

— Ну хорошо. Я согласна. Но если кто-то из вас будет трепать языками…

— Мы унесём эту тайну на погребальный костёр, — заверил её Зевран. — Отлично. Стэн, снимай рубашку.

Стэн посмотрел на него, вопросительно приподняв бровь.

— Что? Ты цирковой силач. Мускулы напоказ, друг мой. Зверское лицо можешь оставить. Ты — неразговорчивый силач.

Некоторое время они возились в подворотне, доводя образы до ума и шёпотом переругиваясь. Лелиана настаивала на том, что шёлковые ленты, которые Морриган навертела на свой наряд, гораздо больше пригодятся ей, раз уж она согласилась быть танцовщицей. Морриган огрызалась. Стэн стоял, мрачно скрестив руки на груди и покрываясь гусиной кожей от невовремя поднявшегося ветра. Огрен топтался на месте, тихо ворча про непотребно обтягивающие штаны. Наотрез отказавшийся ждать в поместье мабари тоскливо жевал бубен.

— Хорошо! — наконец прервал дамский диспут Зевран, закончивший рассовывать метательные ножи по рукавам и голенищам сапог. — Краткая перекличка. Кто ты? — указал он на Стэна.

— Неразговорчивый цирковой силач.

— Что у тебя за номер?

— Я поднимаю тяжёлые вещи.

— Не очень интригующе, но сойдёт, представим тебя в середине. Ты?

— Я прелестная танцовщица экзотических танцев, — кокетливо захлопала ресницами Лелиана, а затем, помрачнев, уточнила: — Ты же это хотел услышать, проклятый шантажист?

— Ты знала, дорогая моя. И в чём суть твоего выступления?

— Помимо того, что я танцую? Я играю на свирели, показываю небольшие акробатические номера и служу живой мишенью, хотя мы так и не определились, будет ли у нас номер с метанием ножей.

— Да тебе цены нет! — похвалил Зевран. — А ты, загадочная красавица?

— Я фокусница, — с кислой миной ответила Морриган. — Я развлекаю публику невинными трюками, каждый из которых одобрен андрастианской Церковью. Ловкость рук и абсолютно никакой магии.

— Как неволшебно! А что ты, друг гном?

Огрен состроил зверскую рожу и раскинул руки:

— Да ты что, братишка! Никак забыл меня? Нашу добронравную мамочку? Нашего пройдоху-папашу, да упокоит Камень его мятежную душу?

— Верно, мы же близнецы! — немедля отозвался Зевран. — А что мы делаем в цирке?

— Делаем? Делаем мы… — Огрен почесал в башке. — А хрен его знает. Мы вроде клоуны, нет?

— Да, но нам нужен какой-то номер… Ох. Ладно. Времени в обрез, наплету что-нибудь. К счастью, до нашего с тобой выступления дойти не должно. Как только все сосредоточатся на наших прелестных дамах, мы пробираемся внутрь и ищем Стражей. Если всё сложится удачно, успеем обернуться до того, как кто-то заметит. Что у нас с музыкальным сопровождением?

Мабари, сжимая в зубах уже порядком измочаленный бубен, несколько раз подпрыгнул. Металлические бляшки зазвенели — не очень ритмично, зато от души.

— Отлично. Это будет лучшее цирковое представление, какое когда-либо видел форт Драккон! — воздел руки к небу Зевран. — Вперёд, друзья мои. Сразим их. Наповал.

Ключ: 12 К персонажу внезапно нагрянули давно потерянные родственники
Название: Родом из Антивы
Автор: team!Zevran
Пейринг/герои: Зевран, Алистер, ж!Кусланд, омп
Категория: джен (за кадром гет пробегал)
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Размер: драббл (999 слов)

— А здесь красиво, — с совершенно не скрываемым одобрением озвучил Зевран, задрав голову вверх и рассматривая дворец.

Солнце слепило глаза, поэтому Зевран приставил руку к лицу, закрываясь от света. Стоявшие рядом Алистер и Элисса тоже с явным удовольствием рассматривали величественную архитектуру.

— Аж дух захватывает, — согласилась Элисса и тряхнула головой, откидывая с лица длинную чёлку.

— Точно не хочешь сама занять престол? – в очередной раз спросил Алистер, как будто всё ещё надеялся, что она может передумать.

Элисса вздохнула, нахмурилась и уже собиралась было в очередной раз ответить, как в зарождающуюся перепалку вмешался Зевран. Он сделал полшага вперёд, привлекая к себе внимание и шутливо заметил:

— Ал, вот скажи мне, что ты так хочешь переложить ответственность на хрупкие плечи девушки? Собери яйца в кулак, ты же мужик, в конце концов.

— Я… я вообще не про это! Я же хотел… — начал было оправдываться Алистер, но был прерван тихим хихиканием Элиссы, которое постепенно переросло в обычный смех.

— Я точно не хочу, Ал, — тепло улыбаясь, ответила Элисса, после того как успокоилась. – Не бойся, без своей части почестей не останусь, я же Героиня Ферелдена, как-никак.

— А мне не важно, чей это дворец, если там меня хорошо накормят и подадут горячую ванну, — усмехнулся Зевран, окончательно разряжая обстановку. – Идём. И Ал, если ты будешь ещё занудствовать, я пойду принимать ванну с тобой, а не с Эль.

Элисса снова тихо рассмеялась, прикрывая рот рукой. Алистер фыркнул и пихнул Зеврана в бок. Хорошим друзьям никогда не приходилось пояснять, где пролегает та грань шутки, что ещё уместна. И только стоявший рядом немолодой эльф изрядно напрягся, ловя каждое слово странного разговора.

***

— Вот это я понимаю, отдыхать по-королевски! – тон голоса у Зеврана был как у кота, утащившего со стола целый окорок.

Хотя оно почти так и было, кухня старалась на славу для нового короля и Героини Ферелдена, а Зевран как близкий друг и того, и другой пользовался всем тем же самым, ничуть не стесняясь.

— Есть в этом некоторая прелесть, когда ты относишься к сильным мира сего, а не барахтаешься на дне.

Несмотря на не самый позитивный смысл слов, Зевран искренне улыбался и наслаждался происходящим. Ему нравилась эта обстановка, хоть он и не расслаблялся до конца в силу привычек и воспитания.

— Ох, простите, господин.

На колени Зеврану пролилось дорогое вино из задетого слугой фужера. Зевран подобрался, но тут же снова расслабился, только отставил пустой фужер и взял несколько салфеток. Нерасторопный слуга тоже попытался было промокнуть вино, но замер, остановленный жестом Зеврана.

— Простите, господин, — снова повторил слуга и неуверенно спросил, — скажите, а вы случайно не из Антивы?

Зевран поднял голову и вопросительно посмотрел на немолодого эльфа. Приятная, но незапоминающаяся внешность, светлые волосы и такие же светлые глаза. Встреться он в городе, взгляд не зацепится.

— Да, я из Антивы, — спокойно подтвердил предположение Зевран и внимательно посмотрел, показывая, что ждёт следующего вопроса.

Сидящая рядом Элисса охнула и пристально стала всматриваться в слугу. Ничего не понимающий Алистер переводил взгляд с Эллисы на Зеврана и обратно, ожидая каких-то пояснений.

— Что такое, Эль? – спросил Зевран, не оставив без внимания реакцию Эллисы.

— Просто вы так похожи…

— О, правда? – Зевран порядком воодушевился и с новым интересом посмотрел на немолодого эльфа перед собой. – И правда, а я и не заметил. А вы тоже из Антивы? Может, мы родственники?

После этих слов Алистер чуть не поперхнулся вином, которое пил и поспешил его отставить в сторону.

— Да, я бежал оттуда много лет назад, за мной охотились, и я вынужден был бросить всё, даже любимую женщину. Мы ждали ребёнка, но переезд бы убил её. Потом я узнал, что она умерла. Она была хорошей женщиной, хоть и была жрицей любви, — эльф горько вздохнул и продолжил. – Другой родни у меня нет, так что мы вряд ли можем быть родственниками, господин.

Элисса уже сидела тихо и во все глаза смотрела на эльфа-слугу, как будто он был привидением. Алистер сориентировался несколько быстрее и приказал принести ещё кресло и позвать ещё слуг на замену, после чего вновь стал внимательно слушать, боясь пропустить развитие событий.

— О, так я как раз сын шлюхи и рос при борделе. Неужели ты мой пропавший отец? Тобиас?

На лице эльфа отразилось множество эмоций, растерянность, удивление, радость и что-то ещё, что трудно было определить с первого взгляда.

— Да-да, это моё имя. Не может быть…

Широко улыбнувшись, Зевран поднялся и сделал шаг к новообретённому отцу. Тот попытался сделать шаг навстречу, но тут же замер, едва занеся ногу над полом, потому что под рёбра недвусмысленно упирался изогнутый дагер.

— А теперь слушай сюда, папаша. Согласно кодексу Воронов, я не имею права иметь семью и привязанности, поэтому, ничего личного, я должен тебя убить, — улыбка так и не покинула губ Зеврана, да и тон с дружелюбного не изменился. И ни капли сочувствия или сожаления в нём не слышалось. — Извини.

Эльф замер, боясь пошевелиться и лишь хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

— Передай привет маме, — серьёзно сказал Зевран и сделал жест, неуловимо напоминающий удар.

Элисса и Алистер даже успели дёрнуться, чтобы остановить друга, но тут случилось то, чего они никак не ждали. Эльф-слуга вскинул руки, как будто пытаясь ими закрыться от Зеврана, шарахнулся назад и вскрикнул:

— Стой! Меня зовут Нетрас! Меня зовут Нетрас, я соврал!

Алистер споткнулся на ровном месте, Элисса положила руку на рукоять меча, а Зевран рассмеялся и убрал руку с кинжалом, крутанув его между пальцами напоследок. И в этот момент Элисса поняла, что её только что смутило – Зевран был профессионалом, он бы уже давно убил этого незадачливого эльфа, если бы хотел. Значит, не хотел.

— Так ты знал? – крайне удивлённо спросила Элисса.

Зевран повернулся к друзьям, пожал плечами, загнал кинжал в ножны и ответил:

— Конечно. Мой отец был убит Воронами ещё до того, как я родился. Так сказать, успел только меня сделать, на том и кончился. Даже, наверное, и не знал про меня.

Элисса помолчала, не зная, что сказать, но потом всё же спросила, уже догадываясь, каким будет ответ:

— А почему ты тогда сразу его не осадил?

— Зачем? Давно меня так не развлекали. Ты же видела, как он старался, любовь изображал и всё такое.

— Ты неисправим, — с улыбкой сказала Элисса и накрыла своей рукой руку Зеврана.

— Я знаю, — в ответ он улыбнулся и хитро на неё посмотрел. – За это и любишь.

Ключ: 343 Русская народная сказка-AU. Персонаж повторяет путь главного или второстепенного героя сказки.
Название: Два сапога — пара
Автор: team!Zevran
Пейринг/герои: kid!Зевран, омп
Категория: джен
Жанр: юмор, преканон, ретеллинг
Рейтинг: G
Размер: драббл (717 слов)

— Получится, — уверенно заявил Зевран.

— Это самоубийство, — прошептал Линдел.

— Ты боишься? — усмехнулся Зевран, выглядывая из-за кустов. – А я думал, что ты уже взрослый и готов к серьёзным авантюрам.

— Конечно, я взрослый! – надулся Линдел и тоже раздвинул несколько веток, чтобы иметь обзор на дорогу. – Но ты же знаешь, как тяжело что-то украсть.

Зевран пренебрежительно фыркнул и снова спрятался за кустом, присев на корточки и смотря на приятеля.

— А вот и нет, уметь просто надо. Хочешь, научу?

— И что ты предлагаешь? – опасливо уточнил Линдел, перенимая заговорщическую манеру приятеля и присаживаясь рядом.

Заулыбавшись, Зевран принялся объяснять, стараясь казаться серьёзнее, но всё равно то и дело сбивался на смешки и более громкие возгласы:

— Смотри, вон там скоро жрец пойдёт, ну такой, толстый который, помнишь его? Напыщенный и неповоротливый. Так вот, подойдём к нему и скажем, что поспорили мол, сколько у людей пальцев на ногах.

Линдел распахнул шире свои и без того ещё по-детски большие глаза и даже приоткрыл рот от изумления.

— Зев, ты что, все же знают, что пять. Даже те, кто грамоте не учился, уж по пальцам-то считать могут! Пять их, – эльфик задумался, а потом неуверенно добавил. — Ну… может разве что увечья бывают, тогда меньше.

— Глупый ты, — беззлобно сказал Зевран и потрепал товарища по волосам. – Ты ж учиться у меня хотел, вот и слушай тогда, да не выступай.

Линдел нахмурился, но возражать больше не стал, в конце концов, деньги были нужны, а где их ещё взять, только если побираться опять пробовать, да это не очень надёжный вариант, кто ж будет эльфёнышу денег давать.

— Ты меня слушаешь? – Зевран дождался утвердительного кивка и продолжил. – Так вот, я, значит, говорю, что поспорил с тобой, что пять пальцев у людей. А ты говоришь, что шесть.

— Но их же не может быть шесть! – воскликнул Линдел.

Зевран поднял взгляд к небу и тихо застонал от недогадливости своего товарища. Рассказывать целиком всю интригу Зеврану не хотелось, интереснее же было по ходу развития событий посмотреть, как Линдел поймёт в чём суть.

— Так в том-то и дело, что не может!

По выражению лица товарища Зеврану стало очевидно, что Линдел ничего не понял. Но времени оставалось мало, Зевран услышал характерную тяжёлую, даже, скорее, грузную поступь жреца.

— Пойдём.

Зевран схватил Линдела за руку и потащил в обход так, чтобы выйти на улицу чуть раньше и сделать вид, что это не они поджидали жреца, а он на них натолкнулся.

— Главное, делай как я сказал и думай головой.

Линдел кивнул, и в этот момент на улице показался жрец. Он медленно и степенно шёл к эльфятам, активно изображающим спор.

— Пять!

— Нет, шесть!

— А я говорю, пять!

И как будто случайно, Зевран с Лиделом встали так, что закрывали проход в небольшой переулок. Жрец недовольно остановился, махнул им рукой, чтобы уходили.

— Ой, дяденька, — обратился к нему Линдел, даже не играя лёгкий страх. – А вы можете нам помочь?

— Да, дяденька, — подхватил Зевран. – Мы тут с моим братиком никак не можем понять, кто из нас прав. Я вот говорю, что у людей по пять пальцев на ногах.

— Нет, по шесть! – воскликнул Линдел и попятился под взглядом жреца.

Но вопреки некоторому раздражению, жрец всё же ответил, очень уж его спор позабавил:

— Старший прав, вот у меня, как и у всех, пять пальцев на ноге.

Зевран не стал сдерживать торжествующую улыбку, но вовсе не от победы в споре, а от того, что план всё же работает. А сам тем временем продолжил:

— Дяденька, а можно мы сосчитаем, чтобы мой глупый братик убедился сам?

Жрец рассмеялся, но согласился, сел на ступеньки у ближайшего дома, да протянул вперёд ногу. Зевран тут же подскочил, присел на корточки, стянул сапог и принялся считать с самым серьёзным видом, на который был способен:

— Один, два, три, четыре, пять! Я выиграл!

Смекнувший уже к тому времени, что надо делать, Линдел потянул за второй сапог и голосом обиженного ребёнка сказал:

— Давай ещё на этой проверим! Тут шесть будет!

Когда жрец поднял и вторую ногу, Линдел быстро стянул с неё сапог и принялся тоже считать:

— Раз, два, три, четыре, пять! – хитро сказал Линдел. — Эх, братик, ты прав, признаю.

— А я говорил, — уже совсем другим тоном фыркнул Зевран, явно намекая на предыдущий разговор.

Переглянувшись, Линдел с Зевраном припустили прочь с улицы, так и держа каждый по сапогу подмышкой. Вслед им доносились рассерженные вопли, но мальчишки не особенно-то этого боялись, жрец был неповоротливый и не мог их догнать. Да и описать их было не просто, пойди различи среды десятков таких же оборванцев-эльфят.

Наш баннер

<div align="center"><a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=5503948"><img src="http://i.imgur.com/N4x2VD5.jpg"></a></div>

Вдохновением для баннера послужил Фабио

@темы: слэш, Алистер, арт, Зевран, Лелиана, мабари, Стэн, Огрен, гет, Морриган, ж!Табрис, ж!Кусланд, м!Амелл, джен, м!Кусланд, Wintersend, ж!Амелл, Тальесен, оригинальные

---

Часть II

[Fenris!Team]

Ключ: У персонажа вся спина в шрамах. Объяснять каждому интересующемуся их происхождение, каждый раз выдумывая новую историю (как Джокер объяснял свою "улыбку" )
Название: Не твори зло, ибо всякое зло, сотворенное тобой, к тебе вернется.
Автор: Fenris!Team
Пейринг/герои: Фенрис, работорговцы, упоминается Хоук и ко
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: R
Размер: мини (1209 слов)
Предупреждение: графическое описание насилия, упоминание сексуального насилия (в том числе и группового), если кому-то что-то показалось с двимеритом, то ему не показалось. И, да. Остапа понесло.

— Все, Фенрис, они твои, — сообщил ему Хоук. Слова эти музыкой прозвучали в ушах эльфа.

— Благодарю, — Фенрис вложил тяжелый свой меч в потрепанные ножны. Хрустнул суставами пальцев, с удовольствием потянулся. Вечер обещал быть приятным.

Они стояли посреди полутемного склада: Фенрис, Хоук, Авелин и Варрик. Плохонькие факелы чадили, заставляли все вокруг отбрасывать длинные пляшущие тени, похожие на стаю встревоженных птеродактилей. Перед ними на стульях сидели трое: один маг и два мечника. Руки мага сковали за его спиной двимеритовыми наручниками, чтобы чудить не начал. Все трое были крепко привязаны к стульям.

На этих работорговцев их вывела Авелин. Фенрис был уверен, что нанял их Данариус — по всему выходило, что так.

— Так, я свое дело сделала, — сказала Авелин, отламывая от щита мешающуюся щепку. — Фенрис, если они не доживут до тюрьмы, власти Киркволла не особо расстроятся.

— Я с удовольствием тебя провожу до казарм, — подал голос Варрик. — Хоук, ты с нами?

— О да!

Фенрис лишь плечами пожал.

— Встретимся потом в «Висельнике»? — спросил он.

— Если закончишь до полуночи — конечно, — ответил Хоук.

— Угу, — фыркнул Варрик. — Если.

Он посмотрел на пленных работорговцев почти сочувственно.

— На вашем месте, ребята, я бы помолился, — посоветовал он им перед тем, как покинуть склад.

— Не зверствуй особо, — попросил его Хоук. — Ты потом спишь беспокойно, толкаешься.

Фенрис только кивнул, дождался, пока друзья оставят его с работорговцами наедине.

В глазах их плескался не то ужас, не то презрение: типичный взгляд тевинтерцев, которые попались в руки Фенрису. Тевинтерцы вообще не привыкли, чтобы эльфы без особого труда выкашивали их пачками. Ну да ничего. Фенрис с помощью своих друзей обязательно приучит их к обратному.

— Итак, вы приехали в славный город Киркволл в надежде разжиться здесь рабами, верно? — нарушил он молчание.

Работорговцы заголосили хором:

— Нет!

— Это какая-то ошибка!

— Вы взяли не тех!

Фенрис позволил им покричать с полминуты, а затем засветился лириумными татуировками. Работорговцы тут же смолкли.

— Ах, ошибка, — прошипел Фенрис. — Зачем вы держали эльфийский детей взаперти?

— Для их блага, — выдавил из себя один из мечников. Он держался лучше остальных — капель пота на его лбу было гораздо меньше. — Они беспризорники. Мы хотели вывезти их из Киркволла, быть может, отправить в Ферелден, там Церковь сейчас устраивает приюты.

Фенрис дослушал до конца. Лириумные клейма на его коже погасли.

— В Ферелден. Вот как, — протянул он.

— Да, — работорговец отчаянно закивал. — Выпусти нас, мы покажем тебе бумаги от сестры Хелены.

— Конечно, сейчас, — Фенрис подошел к работорговцу, сделал вид, будто бы хочет развязать путы. Работорговец кинулся на него, сжимая в пальцах кинжал, которым он разрезал собственные путы. Смерть его была быстрой и страшной: лириум в коже Фенриса вспыхнул, осветил его лицо жутковатым светом, рука проломила чужие ребра с душераздирающим хрустом. Мужчина осел, изо рта вытекла и тут же засохла струйка крови. Тело мешком рухнуло на пол, Фенрис разжал пальцы, выпустив еще бьющееся сердце.

Теперь меловую бледность остальных работорговцев не скрывал даже тусклый свет факелов.

— Надеюсь, от вас сюрпризов ждать не придется? — спросил Фенрис, обращаясь больше к единственному оставшемуся мечнику. От мага в двимерите ждать подлостей как-то не приходилось.

— Вас, наверное, очень удивила моя способность ворошить чужие внутренности, как некоторые упорно ворошат прошлое, — предположил Фенрис.

Работорговцы кивали старательно и долго. Слишком долго, чтобы Фенрис верил в их искренний интерес. Не то, чтобы это его сильно волновало.

— О, у меня есть одна очень занятная история о том, как я получил эти способности, — сказал эльф, не скрывая злорадства в голосе. — И так как вам безумно любопытно, я, конечно, побалую вас рассказом напоследок, — он хищно улыбнулся.

— Моя семья жила на морском побережье в маленькой деревушке. Мы жили мирно и ни с кем не воевали. Мое детство было счастливым, — Фенрис замолчал, позволил легкой улыбке скользнуть по лицу, словно предаваясь воспоминаниям. — Но потом. Потом пришли тевинтерцы. Деревню разграбили, разорили. Моего отца убили, когда он не захотел сдаваться без боя, а нас с матерью увели в рабство, — лириумные татуировки вспыхнули. Работорговцы вжались в спинки своих стульев, словно желая убежать от мертвенно-белого света.

— И мы стали жить в Тевинтере, — продолжил Фенрис со злостью в голосе. Изображать эту злость ему почти не приходилось. — Мы стали рабами в Тевинтере! Мою мать, мою бедную мать, которая славилась на всю округу своей редкостной красотой, забрал один магистр. О, он был столь добр, что купил и меня: сердце его тронули слезы моей матери. Он забрал нас с собой в свой дом, большой дом, богатый, рабов там было множество. И все, как один, — эльфы, — Фенрис вновь умолк. Он почти верил в то, что говорил. Слова рождались в его голове сами, текли в его мыслях, словно бурный поток. — Поначалу все было неплохо. Нас кормили, одевали, поили. Но через пару дней магистр потребовал в свои покои мою мать, — Фенрис в деланном гневе сжал кулаки. — Он был там не один, этот магистр. С ним сидело несколько его друзей. Мать моя вошла туда бесстрашно: она думала, что нужно помочь другим служанкам убрать со стола, подать еду или еще что-то в этом духе. Но других служанок там не было. Дверь за ней захлопнулась. Сначала все было тихо. А потом… Потом я услышал её крики. «Нет, пожалуйста, не надо!», «смилуйтесь», «умоляю вас», вопила она. Я стоял за дверью и слышал все, но я был так мал... Другие рабы проходили мимо, все они делали вид, будто бы ничего не происходит. А крики матери все не стихали, — эльф украдкой взглянул на мужчин. Те слушали его внимательно, особенно — мечник. Просто исполнитель, понял Фенрис. Наемник, которому заплатили за работу. Настоящий работорговец — маг. Впрочем, чаще всего оно так и бывает.

— Но им было мало мучить мою мать, — продолжил Фенрис, стараясь, чтобы голос его звучал глухо. — Этот магистр, он позвал меня в своих покои. И его рабы привели меня, хотя я сопротивлялся, изо всех сил сопротивлялся. Моя мать лежала там, почти без чувств. Ноги её были в крови. Я хотел броситься к ней, хотел помочь, но один из этих мужчин держал меня, пока остальные…остальные! Они насиловали её. По очереди и все вместе. У нее даже не было сил кричать, она просто плакала, слезы текли по её лицу. Я умолял их остановиться, умолял прекратить, сжалиться над ней. Но в конце концов, когда они закончили, моя мать упала на пол и больше не поднялась. Она уже не дышала.

Фенрис сглотнул, чувствуя легкое покалывание в пальцах. Осталось совсем немного, нужно продолжить рассказ.

— Тот магистр, что купил меня, расхохотался мне в лицо. Он приказал отвести меня в отдельную комнату, туда же отнесли мою мертвую мать. Она была вся в крови, а тело её было в синяках. Я сидел на коленях, держал её холодную руку, но она не двигалась, она была мертва. И мне было так страшно рядом с ней. Мне казалось, что сейчас она очнется, встанет с кровати и спросит, почему я её не защитил. И она пришла. Посреди ночи она раскрыла глаза, холодные и страшные, как огонь, что горит в Тени. Она сжала мою ладонь своими холодными пальцами, изо рта её вырвалось ледяное пламя. «Отомсти за меня», сказала она. «Отомсти всем работорговцам, слышишь? Убей их, убей их всех!». Её пальцы коснулись моего подбородка, и я почувствовал, как по моей коже словно огонь течет. Он полз и полз по мне, жар становился невыносимым. Я ослеп от боли, потерял сознание. А когда очнулся, тела моей матери больше не было. Был только я и эти узоры на моей коже. И я мщу, мщу за нее, убивая таких, как вы.

Татуировки его засветились, с яростным воплем он прыгнул на мечника, одним ударом ладони ломая ему шейные позвонки. Фенрис подарил ему легкую быструю смерть.

Магу такого подарка ожидать не стоило.

Ключ: Персонажу везде мерещатся наги
Название: Где искать нагов
Автор: Fenris!Team
Пейринг/герои: Фенрис и все-все-все
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: PG
Размер: мини (1272 слова)
Предупреждение: в процессе написания ни один наг не пострадал

Пожалуй, последним, что могло прийти в голову, когда речь заходила о Рваном берегу, был отдых.

Хоука, правда, редко когда смущали подобные мелочи. В последние дни на Киркволл опустилась тяжёлая летняя жара, и Хоук стремился вырваться за пределы города под любым предлогом, будь то очередные неприятности с бандитами, пиратами, невесть откуда вылезшими порождениями тьмы или драконами.

На этот раз с разбойниками они справились быстро: то ли немногочисленная банда ещё не успела набраться опыта, то ли разленилась от жары, но всё обошлось парой тумаков и проникновенной речью, после чего их компания осталась на опустевшем берегу одна.

И поскольку солнце было ещё высоко, возвращаться назад никто не спешил, и других неприятностей на горизонте не предвиделось, Хоук предложил задержаться на какое-то время и просто расслабиться.

– В конце концов, мы честно заслужили отдых, – бодро объявил он и немедленно упал на землю, вытягиваясь в полный рост и подставляя лицо палящему солнцу. Варрик усмехнулся и присел рядом, выуживая из сумки флягу с водой; Мерриль, с присущей её непосредственностью, уже что-то щебетала о единении с природой или красоте морского пейзажа – Фенрис привычно перестал её слушать после первых слов.

Он настороженно огляделся по сторонам, не доверяя минутному затишью, и неуютно переступил с ноги на ногу. Варрик тихо хмыкнул и вопросительно выгнул бровь; Фенрис недовольно нахмурился, но под насмешливым взглядом вздохнул и наконец тоже опустился на свободное место на траве.

И тут же вскочил, как ужаленный, мгновенно разворачиваясь на месте и выхватывая меч из ножен, чтобы приставить его к шее… существа, которое только что ткнулось ему в поясницу.

Существо – крохотное и лысое – испуганно пискнуло и попыталось пуститься наутёк, но нелепо споткнулось о выступающий корень куста и истошно заверещало, перекрывая даже встревоженные вопросы Хоука и Варрика, схватившихся за оружие одновременно с выпадом Фенриса.

Сам Фенрис застыл на месте, пытаясь осознать, что только что произошло.

– Это же наг! – воскликнула Мерриль, отпуская свой посох и почти падая на колени перед вертящимся на земле существом. Фенрис оскалился и невольно качнул мечом, собираясь предупредить её, чтобы она не трогала… это, но было уже поздно – Мерриль помогла нелепой твари подняться и лишь разочарованно охнула, когда та убежала в кусты, поднимая за собой маленькое облако пыли.

– Задница Андрасте, и правда наг, – пробормотал Варрик, бережно откладывая в сторону арбалет, а потом неожиданно уставился на Фенриса и расплылся у широкой ухмылке: – Эльф, да ты неужто собирался прибить несчастную скотину?

Фенрис промолчал и недоверчиво покосился на вздрагивающий куст. Меч из рук он выпускать не спешил.

– Я думал, в Киркволле не осталось нагов, – вставил своё веское слово Хоук, падая обратно на землю и приподнимаясь на локтях, чтобы продолжить участие в беседе.

– Не осталось, – протянул Варрик. – Стараниями вот таких вот, как наш угрюмец, наверняка и не осталось.

– Фенрис, ты его испугался? – удивлённо спросила Мерриль, поднимая на него огромные глаза, и озадаченно моргнула. – Наверное, он просто застал тебя врасплох, да?

На мгновение Фенрису показалось, что все вокруг либо сошли с ума, либо просто над ним издеваются.

– Что… это было? – в конце концов спросил он, обводя своих друзей недоверчивым взглядом и на всякий случай делая шаг от куста.

От неожиданности Хоук крякнул, а Варрик рассмеялся – впрочем, замолчал он почти сразу же, когда понял, что Фенрис не шутит.

– Ты же сам видел, – Мерриль махнула рукой в сторону куста и лучезарно улыбнулась. – Это был наг. Это так здорово! Вот бы их здесь было больше; надо будет проведать клан, вдруг они их тоже видели!

– В Ферелдене они повсюду, – согласно кивнул Хоук. – Неужели ты их раньше никогда не видел?

Фенрис медленно покачал головой, не спуская глаз с куста, который давно уже не двигался даже от ветра.

– В Тевинтере их не было.

– Но ты ведь был не только там, – удивилась Мерриль. – Разве ты не встречал нагов, пока не добрался сюда?

– У меня не было времени отвлекаться на природу, – сухо отрезал Фенрис, повёл плечами и неохотно убрал меч. – А в городах я… не припоминаю подобных тварей.

– Тварей, – хмыкнул Варрик, пропуская мимо ушей оскорбленное восклицание Мерриль и смешок Хоука. – Я правильно понимаю, что встреча с природой пришлась тебе не по нраву, эльф?

Причина общего недоумения ускользала от Фенриса; тварь была омерзительной на вид, и тех секунд, что он провёл в ступоре, не в силах оторвать взгляда от извивающейся на земле тушки, хватило, чтобы в нём плотно поселились отвращение и какой-то необъяснимый ужас.

Варрик по-прежнему выжидательно на него смотрел, улыбаясь всё шире, и Фенрис решил не удостаивать его ответом – демонстративно отвернулся и снова уселся на землю, надеясь, что тварь не вернётся из кустов.

~*~*~

– Фенрис, а ты знаешь, что за отдельную плату тебе даже тут могут приготовить нага? – весело спросила у него Изабела следующим вечером, когда они собрались в комнате Варрика за очередной карточной игрой. – Конечно, это обойдётся в копеечку, потому что везти его придётся издалека, но всё же.

– В Орзаммаре это деликатес, – хитро добавил Варрик.

Фенрис с отвращением отодвинул от себя тарелку с и без того неаппетитной похлебкой и смерил друзей уничтожающим взглядом.

Ответом ему был единодушный хохот.

~*~*~

– У тебя тут так пусто, – сухо заметила Авелин, заглянувшая к нему в особняк через пару дней, чтобы узнать, сможет ли он поучаствовать в учебных боях со стражей на следующей неделе. – Тебе никогда не хотелось добавить немного… уюта?

Она с трудом сдерживала улыбку, и Фенрис подозрительно прищурился.

– Вот, – чуть помявшись, она вдруг достала что-то из-за пазухи, и Фенрис вздрогнул, неосознанно вжимаясь в стул и прижимая уши к голове. – Чтобы тебе было не так одиноко!

С этими словами она кинула ему нага и быстро скрылась за дверью, не слушая неразборчивого шипения и ругательств.

Впрочем, тварь, которую он собирался откинуть в угол комнаты, оказалась гораздо легче и… мягче, чем ожидалось, и долетела лишь до середины комнаты. Он опасливо приблизился к ней и тронул кончиками пальцев; затем облегченно выдохнул, тихо прорычал и со злостью отправил мягкую игрушку в камин.

Каменные бусинки глаз смотрели на него так укоризненно, что он не выдержал и сам поспешно покинул комнату.

~*~*~

Когда в нижнем городе он наткнулся возле одного из прилавков торговцев на Андерса, он даже не дал ему открыть рот.

– Даже не смей, – прорычал он.

Андерс отшатнулся и непонимающе нахмурился. На всякий случай Фенрис ещё раз сверкнул взглядом, а затем быстро развернулся и пошёл в другую сторону.

~*~*~

Наги, как оказалось, были повсюду.

Они были на открытках, на вышитых носовых платках аристократов, из них делали одежду и иногда уличные торговцы едой за непомерно высокую цену предлагали купить вяленое нажье мясо – одно такое предложение испортило Фенрису аппетит на весь оставшийся день.

Даже наконец-то стянувшиеся дождевые облака, казалось, приняли форму нагов.

Фенрис сходил с ума.

За перестукиванием долгожданных капель дождя ему мерещился визг крошечных существ, окруживших его дом.

Он молча зарылся пальцами в волосы и потянул.

Снизу кто-то несколько раз громко постучал в дверь, и Фенрис напрягся, тут же скатываясь с кровати и бесшумно подхватывая меч. Впрочем, когда незваный гость сам открыл дверь, не дожидаясь ответа, и зашёл внутрь, он слегка расслабился, узнав тяжелые шаги.

– Фенрис? – неуверенно позвал снизу Хоук. Фенрис отпустил меч и тихо вышел из комнаты, приближаясь к перилам. Хоук улыбнулся ему и тут же поморщился, когда его пёс решил отряхнуться, щедро обдавая его водяным залпом.

– Хоук, – Фенрис усмехнулся, наблюдая за ними. Словно почувствовав его немое одобрение, пёс завилял хвостом и широко улыбнулся, насколько собаки вообще умеют улыбаться.

– Я тут подумал… – Хоук похлопал мабари по шее, и тот, словно только этого и ждал, тут же кинулся к Фенрису по лестнице. – Знаешь, кто ещё не любит нагов?

Пёс ответил за Фенриса, уже облаивая его и вертясь вокруг, пока Фенрис не присел, чтобы почесать его за ухом.

– Всегда охотился за ними в Ферелдене, – виновато улыбнулся Хоук. – И мы… последние недели… в общем, я подумал, что вы найдёте с ним общий язык, – торопливо добавил он.

Пёс укоризненно фыркнул и понимающе посмотрел на Фенриса. Фенрис улыбнулся ему в ответ и потрепал по ушам.

– Думаю, да, – согласился он, и чуть тише неуверенно и неохотно добавил: – Спасибо.

Дождь за окном зарядил сильнее, и пёс гавкнул, отвечая то ли раскату грома, то ли Фенрису, то ли писку, который слышали только они вдвоем.

Ключ: Никто не знал, но персонаж очень гибкий и ему удалили два нижних ребра после ранения на глубинных троп
Название: Левую руку на зеленый
Автор: Fenris!Team
Пейринг/герои Фенрис и все-все-все
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл (978 слов)

В «Висельнике» было многолюдно и шумно. Нестройный гул просачивался сквозь доски пола, наполняя комнату Варрика жужжанием. Не то, чтобы на это кто-то обращал внимание: когда вся их компания собиралась вместе, становилось так шумно, что даже не слишком озабоченные правилами приличия посетители таверны вдруг вспоминали о них, и пытались втолковать их гостям Варрика. С переменным успехом.

В этот раз они праздновали возвращение с Глубинных троп. Вообще-то вернулись они уже с месяц назад, но в последней стычке с порождениями тьмы (подумать только, у самой поверхности!) Фенрис умудрился так удачно наскочить на меч гарлока, что внутренности остались на месте только чудом. Вытаскивать его из недр земли пришлось Хоуку, а из цепких лап Создателя и загробного мира — целителям, нанятым все тем же Хоуком. От услуг Андерса решено было отказаться, хотя тот и предлагал их, разумеется, исключительно из обычной вежливости. Фенрис скорее предпочел бы умереть, чем доверил бы себя магу.

Его выздоровление затянулось на месяц. Половину этого срока он почти не вставал с кровати. Пришлось просить друзей дежурить в его доме на случай, если вдруг нагрянет Данариус. В основном помогал Хоук — ему все равно было нечем заняться. Карвера на Глубинные тропы не взяли, и тот не нашел ничего лучше, кроме как податься от обиды к Храмовникам. Мать Хоука, вместе с деньгами, добытыми сыном, получив и реальные шансы попасть на аудиенцию к Наместнику, теперь пропадала в крепости целыми днями. Остался лишь один Гамлен, любезный, как самка птеродактиля в гнезде. Ничего удивительного, что Хоук предпочел компанию единственного дядюшки компании хмурого больного эльфа.

Фенрис вновь наполнил опустевшую кружку с элем.

— И мне плесни, — попросила порядком пьяная Изабелла. Для нее Фенрис эля жалеть не стал.

О былых приключениях уже было рассказано. Успели обсудить и всевозможные новости, сыграть партии в «алмазный ромб» и в «порочную добродетель», из-за которых Фенрис оставил в карманах Изабелы немало медяков. Общий разговор за длинным столом, который приволокли в комнату Варрика с самого низу, затих, разбился на несколько мелкий парных бесед. Варрик что-то обсуждал с Хоуком, Изабелла доводила Авелин, Мерриль к ним внимательно прислушивалась, а Андерс старательно игнорировал Фенриса. Вернее, наоборот: Фенрис игнорировал присутствие раздражающего мага.

Но вот Изабела получила от Авелин от ворот поворот, важные дела у Варрика и Хоука закончились, за столом воцарилось молчание.

— Ну что, чем займемся? — нарушил тишину Варрик.

— «Алмазный ромб»? — без особого энтузиазма предложил Андерс.

— Пойдем на улицу ловить работорговцев? — подал голос Фенрис.

— Ты на прошлой неделе распугал всех, — ответила Авелин. — Никто еще не вернулся в город.

— У меня есть идея! — радостно воскликнула Изабела. Она грохнула своей кружкой о стол, от чего во все стороны брызнули капли эля. — Я сейчас приду.

Вернулась она нетвердой походкой, словно шла по раскачивающейся палубе корабля. В руках Изабела держала сложенный в несколько раз кусок материи и какую-то дощечку.

— Вот! — сказала она, расправляя кусок материи, на которой красками были намалеваны круги: ряд зеленых, ряд желтых, синих и красных. Все воззрились на материю с любопытством.

— Что это? — спросил Варрик.

— Старинная ривейнская игра. На гибкость и координацию, — просветила его Изабела.

Варрик оценил слово «гибкость» и тут же отказался от участия.

— Тогда будешь ведущим, — ничтоже сумняшеся сказала Изабела, протягивая ему дощечку с двумя нарисованными кругами на которых вращались стрелки.

— И каковы правила? — спросил Хоук, разглядывая то ткань, то дощечку. В янтарных его глазах плескалось любопытство.

Изабела кратко ввела их в курс дела.

— Я пас, — отозвалась Авелин.

— Брось, это будет весело, — Изабела игриво повела плечами, вскинула брови. Авелин в ответ нахмурилась, скрестила руки на груди, посмотрела на девушку совсем уж недружелюбно.

— Повторяю еще раз, — процедила сквозь зубы она. — Я не буду в это играть.

— Как знаешь, — в кои то веки Изабела не стала доводить её до белого каления. — А ты, Мерриль?

— Думаю, я пока посмотрю.

— Андерс?

— Я за.

— Фенрис?

— Я тоже.

— Хоук?

— Само собой!

Ткань расстелили на полу, сдвинув стол к самой стене. Варрик уселся на скамейку, поигрывая стрелками на дощечке. Все сгрудились вокруг игрового поля.

— Прекрасно! Я в окружении молодых горячих мужчин, — Изабела хихикнула, с деланной скромностью прикрыла рот ладошкой. — Я начну, а вы продолжите, — сказала она. — Тот, кто касается пола любой конечностью, кроме нужной, выбывает. Поехали!

— Правая рука на красный, — тут же отозвался Варрик.

***

Спустя час выбыл Андерс.

Клубок тел на полу комнаты Варрика выглядел очень живописно. Порой этот клубок даже постанывал — особенно сильно, когда приходилось переносить конечность на новый цветной круг. Андерсу просто не повезло оказаться под тяжестью трех тел. К тому же Фенрис, абсолютно случайно, конечно же, навалился на него всем своим весом.

Следующим сдался Хоук.

Фенрис вообще удивился, как он так долго протянул на одном лишь энтузиазме: похожий на медвежонка Хоук, коренастый, крепко сбитый, заматеревший за годы жизни, не отличался особой гибкостью. В конце концов он решил просто сдаться, заявив, что эта игра скорее походит на орудие пыток, чем на игру.

Они остались вдвоем с Изабелой.

— Ну что, эльф, сдаешься? — весело спросила она, щуря глаза, в которых больше не плескалась пьяная дымка.

— И не подумаю, — Фенрис позволил себе улыбку.

— Фенрис, левую ногу на желтый, — напомнил ему Варрик, уже который час жалеющий, что нет в Киркволле такого художника, который бы запечатлел быстро сменяющие друг друга, но все равно живописные картины.

Фенрис послушался. Изогнулся, как кошка, балансируя на кончиках пальцев, просунул свою ногу под талией Изабелы, дотянулся носком ноги до желтого круга.

— Изабела, правую руку на синий, — объявил Варрик.

Девушка попыталась изогнуться столь же ловко, как Фенрис, но не смогла. Потеряла равновесие буквально на долю секунды, забалансировала, но напряженные донельзя мышцы подвели, их схватило легкой судорогой. Изабела упала, подминая под себя Фенриса.

— Ты победил! — воскликнула она пораженно, абсолютно не торопясь слезать с эльфа. — Поверить не могу! Меня еще никто не побеждал!

— Все бывает в первый раз, — философски заметил Фенрис, стараясь выбраться из-под соблазнительных округлостей пиратки, которые давили ему на грудную клетку и мешали дышать.

— Это просто случайность! — Изабела никак не могла смириться с поражением. — Я требую реванша. Завтра вечером, здесь!

Фенрис не видел причин отказываться.

С реваншем у Изабелы так ничего и не вышло.

Ей было невдомек, что лекари, удалив эльфа два нижних ребра, раздробленных на куски мечом Порождений тьмы, подарили Фенрису необыкновенную гибкость.

Ключ: Персонаж участвует в конкурсе талантов
Название: Кто больше
Пейринг/герои: Фенрис, Изабела
Категория: джен
Рейтинг: R
Техника: рендер
Предупреждение: не пытайтесь повторить в домашних условиях

Унести к себе баннер! Баннер обычного человека <a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=5503922"><img src="http://i.imgur.com/2iC8VrH.jpg"></a> Баннер дежуркурильщика <a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=5503922"><img src="http://i.imgur.com/07YNyFR.jpg"></a>

1-я часть || 2-я часть

@темы: арт, Андерс, Изабела, Фенрис, м!Хоук, Варрик, Авелин, джен, Wintersend, оригинальные

---

team!Solas: Тур 1

[team!Solas]

Название: В интересах дела Пейринг/Персонажи: Солас, ж!Лавеллан, Варрик, ОМП Категория: джен, жирный намек на гет Жанр: юмор Рейтинг: PG Размер: 1050 слов Ключ: Персонаж может управлять драконами, но для этого на нем должен быть ажурный корсет. С удивлением и негодованием Солас рассматривал артефакт, ради которого проделал огромный путь под своды этого древнего склепа. И увиденное его не вдохновляло. Когда в чудом сохранившейся рукописи он обнаружил местонахождение предмета, с помощью которого можно подчинять себе драконов, Солас решил обязательно заполучить эту вещь. Ни одного дракона в нынешнем Тедасе Солас пока не встретил и вообще сомневался, что они дожили до этих дней, однако его агенты все как один утверждали обратное. Мол, драконов в Тедасе хватает, даже с избытком, вон, и в книгах пишут о них, а книги врать не будут. Изыскания брата Дженитиви Соласа в принципе убедили, в отличие от порекомендованного некоторыми агентами романа о приключениях Защитника Киркволла, где тот победил Высшую драконицу со всем выводком и глазом не моргнул. Как бы то ни было, Солас отправился за артефактом, потратив на это немало сил. Сил, которые так после многовекового сна толком и не восстановились, а потому сейчас обладали особенной ценностью. Но без помощи магии преодолеть ловушки и чудовищных охранников артефакта было невозможно. И вот, древний склеп в забытом уголке Долов покорился ему, впустив в свои пыльные чертоги. И все ради чего? В громоздкой каменной шкатулке, больше напоминавшей маленький сундук, на иссохшей подушечке возлежал ажурный корсет. Явно сделанное с большим умением кружево обрамляло его по кромке, тонкой серебристой вышивкой на темной ткани скользили растительные узоры, распускались цветы, проглядывали листья. Мастерская работа. И совершенно непонятно, что теперь с этим делать. Солас осторожно поднял корсет и осмотрел. Магическая аура предмета действительно отдавала мощью, силой – даже пальцы чуть покалывало. Изучить свойства артефакта действительно будет интересно, и в другой ситуации Солас безусловно рискнул бы опробовать свое приобретение немедленно. Вот только две причины ему мешали. Во-первых, поблизости совершенно точно не водилось ни единого дракона. И придется постараться, чтобы отыскать хоть самого завалящего для полевых испытаний. Ну а во-вторых… Солас тоскливо смотрел на корсет и понимал, что на некоторые жертвы во имя высшей цели пойти особенно трудно. При всей красоте этой штучки, надевать ее ужасно не хотелось. Соласу было откровенно плевать на то, как его видят нынешние эльфы и что о нем подумают, да и под одеждами спрятать корсет труда не составит, и все же… Поморщившись, Солас спрятал артефакт обратно в шкатулку и с трудом поднял ее. Пока можно изучить корсет поподробнее, не надевая, припрятать до возможности испытать на драконах, а дальше… Дальше, может быть, на столь крайние меры идти и не придется. После вступления в Инквизицию, окончательно убедившись, что Корифея для достижения дальнейших целей остановить придется, а также уверившись, что драконы и правда существуют ныне, Солас вспомнил о волшебном корсете. Пожалуй, армия драконов может пригодиться Инквизиции – в борьбе против самозваного бога все средства хороши. Самым сложным было не вернуть артефакт на прежнее место, а вновь взвести однажды активированные ловушки и найти замену побежденным охранникам-чудовищам. После этого подбросить свиток с описанием местонахождения артефакта ничего не подозревающей Эллане Лавеллан трудов не составило вообще. Тем более что за расшифровкой она доверчиво пришла именно к нему, к Соласу. Почти неприкрытое восхищение во взгляде Элланы изрядно льстило его честолюбию. И, конечно, немедленно отправившись по следу, они обнаружили артефакт. Реакция Элланы после открытия шкатулки была схожа с реакцией самого Соласа. — Это… неожиданно, — признала Эллана, разглядывая корсет на вытянутых руках. — Более чем, — согласился Солас, изображая недоумение и растерянность. — Всегда представлял себе артефакт огромной мощи как-то иначе, — почесал затылок Варрик, наблюдавший за сценой со стороны. — Коварству его создателей нет предела. Теперь во всех девушках, у которых до корсета доберешься, можно малефикара подозревать. — А ты уверен, что с его помощью я смогу управлять драконами? — с сомнением уточнила Эллана, прикладывая корсет к себе. — В свитке так и написано? — Доверься моему переводу, венан, — мягко и уверенно заявил Солас, разглядывая Эллану с корсетом в руках. — Если только свиток не лжет, артефакт должен работать. Конечно, предварительно его надо испытать. Но с этим, думаю, трудностей не будет. Спокойный тон и решительность Соласа как всегда подействовали на Эллану самым благотворным образом. Отказываться от возможности управлять драконами она не собиралась, потому пожала плечами, осторожно убрала корсет в шкатулку и, как ранее Солас, с трудом подняла ее, унося прочь. И вряд ли теперь артефакт еще когда-нибудь вернется в этот склеп. Солас обвел взглядом тяжелые каменные своды и хмыкнул, вспомнив, сколько трудов ушло, чтобы пробраться сюда через ловушки, уйти, все восстановить и вновь пробраться… — Отличный ход, — усмехнулся Варрик, подошедший поближе. — Хм? — Задумавшись, Солас не сразу понял, что тот имеет в виду. — Ну, твой план: всучить леди Инквизитору эту штучку. Придумано отлично. — Я ничего не придумывал, — с застывшей на губах улыбкой ответил Солас. Неужели Варрик догадался? Но как? Где-то в замысле был просчет? И, главное, что теперь делать? Все отрицать? Устранять Варрика очень не хотелось – гном вызывал у Соласа безотчетную симпатию. Но если потребуется… Нет, думать об этом слишком рано. Солас продолжал натянуто улыбаться, хотя внутри у него все похолодело. — Может, и не придумывал, только уж очень удачно вышло. Даже если с драконами разговаривать не получится, все равно ты точно в накладе не останешься. Думаю, ей пойдет, а? — И Варрик заговорщически подмигнул. Богатое воображение Соласа мгновенно нарисовало ему Эллану в этом самом ажурном корсете, который он еще поможет ей затянуть. Солас понадеялся, что ему хватит выдержки не покраснеть. Впрочем, он тут же представил Эллану в том же корсете, с распущенными серебристыми волосами, сидящую верхом на драконе. И эта картина его чуть охладила, хотя по-своему была не менее интересной. — Не понимаю, о чем ты, Варрик, — спокойно ответил Солас, теперь улыбаясь уже загадочно. Донесения своего агента тем вечером он слушал вполуха. Да и ничего нового тот не поведал, хотя стараний и желания выведать все тайны Инквизиции ему было не занимать. — Вокруг только и говорят об очередном удачном походе леди Инквизитора. Про могущественный артефакт, сражения с жуткими монстрами и героический проход через ловушки. Жаль, что мы не можем заполучить этот артефакт сами – такая вещь нам бы пригодилась! Может, попробовать украсть его у леди Инквизитора, когда та покинет Скайхолд? Выглядит, вроде, несложно. — Нет, сейчас в битве с Корифеем артефакт нужнее Инквизиции, и это в наших интересах. Украсть мы всегда успеем и позже. К тому же, мне он маловат… — рассеяно ответил Солас. Наткнувшись на взгляд своего агента, Солас замолчал и быстренько закончил встречу. Откинувшись на спинку рабочего кресла, он уставился в разрисованную красками стену и задумчиво водил пером по бумаге, время от времени механически окуная его в чернила. Из-под пера легко выходили растительные узоры, цветы и листья. Совсем как серебристая вышивка на злополучном могущественном артефакте. Время от времени желание разрушить этот мир до основания становилось у Соласа просто нестерпимым. Название: *** Пейринг/Персонажи: Солас, драконы Форма: арт, стрип Категория: джен Рейтинг: PG-13 Предупреждение: женское бельё Комментарий автора: Если вам кажется. что один из драконов похож на Быка - то вам не кажется Х) Ключ: 52 Персонаж может управлять драконами, но для этого на нем должен быть ажурный корсет. Название: Когда Бог пролетает Пейринг/Персонажи: Солас|ф!Лавеллан, Каллен/ф!Лавеллан, Варрик Категория: гет Жанр: юмор Рейтинг: G Размер: 737 слов Комментарий автора: Соласа настигла месть за всех тех Лавеллан, которых он бросил. Ключ: 130 Персонаж оказывается королем френдзоны Что-то определённо шло совсем не так, как должно было идти. Точнее, не так, как предполагал Солас. Он вполне себе уживался со всеми этими странными людьми, эльфами (хотя какие ж это эльфы?) и гномами, которые сновали по Убежищу туда-сюда, в той или иной степени стараясь приносить пользу. В принципе, у них даже получалось. А приноровиться к Вестнице, носившей его Метку, оказалось даже проще, чем Солас расчитывал: юная эльфийка проявляла похвальное любопытство, причём любопытство это распространялось на те вещи, о которых он сам был совсем не прочь рассказать побольше. История, магия – особенно магия, Лавеллан этим интересовалась в том числе и из практических соображений, явно расценивая Соласа как мудрого наставника, способного научить её многим вещам, о которых от Хранительницы она вовсе не услышала бы, – Тень. Спустя какое-то время – эльфийская культура. Эта тема далась Соласу сложнее, однако он справился. Постепенно привязывая Вестницу к себе – уважением (её к нему, разумеется), интересом, любопытством. Привычками. Посоветоваться – это к Соласу. Обсудить что-то важное касательно разрывов, или травничества, или магии – это к Соласу. Посидеть в тишине, перебирая струны лютни – это тоже к Соласу, с ним можно молчать также прекрасно, как и разговаривать. Когда, сидя у костра во Внутренних землях, Лавеллан вдруг устало почти пожаловалась на то, как иногда её раздражает всё происходящее, Солас решил, что однозначно может себя поздравить, потому что такой результат можно считать достижением. Но, разумеется, разумеется, когда Убежище оказалось разрушено Корифеем, а закрывшая своей маленькой спиной отход Вестница затерялась где-то в снегах, волновался в первую очередь Солас за пропавшую Метку. За единственную возможность закрывать разрывы. За его магию. А не за бывшую Первую клана Лавеллан, смотревшую на Соласа восхищенными глазами, когда тот рассказывал очередную историю, «увиденную в Тени». И, разумеется, он с трудом сдерживал желание подойти ближе к навесу, под которым приходила в себя с трудом добравшаяся до них по снегу Вестница, только из-за того, что Соласу хотелось убедиться – она всё ещё способна использовать Метку для закрытия разрывов. Оттого ещё более неправильной и непонятной оказалась тугая, глухая ярость, поселившаяся где-то в районе солнечного сплетения, когда до Соласа донеслись слухи о том, что новоиспечённая миледи Инквизитор питает к своему главнокомандующему нежные чувства, явно выходящие за рамки дружеских. Конечно, периодические подобные слухи начинали бродить ещё по Убежищу, и в качестве романтического интереса Лавеллан выступала чуть ли не вся мужская половина её ближайшего окружения, начиная с самого Соласа, с которым она общалась чуть ли не больше всех, продолжая – вот уж глупости – Блэкволлом и заканчивая – и кто до этого додумался?! – Железным Быком и даже Варриком! Однако тогда это явно были просто сплетни, сейчас же... Солас вспомнил, что в последнее время Вестница заходила к нему реже. Пропадала в ставке командования, скорее всего, но что если?.. Оборвав себя на середине мысли, Солас поджал губы. Что за глупости вообще? Но когда Лавеллан зашла к нему в следующий раз, он не удержался – спросил о причинах более редких визитов. Получил в ответ честный взгляд и бормотание, мол, Каллену очень нужна помощь с кое-чем личным. Солас тогда не удержался – вскинул брови в немом вопросе. Лавеллан смутилась и – вот проклятье! – поспешила сбежать, сославшись на важные делаи оставив его размышлять: раньше у неё не было ничего такого, что она скрывала бы от него. О чём умалчивала. Кое-что личное. С Каленном. Солас не сразу осознал, что неприятным звуком, разнёсшимся, кажется, по всей ротонде, был скрип его собственных зубов. Когда спустя несколько недель Варрик осторожно поинтересовался, с чего вдруг Смеюн сделался так мрачен, Лавеллан тихо шикнула на него, но от высказываний воздержалась, бросив на Соласа настороженный взгляд. А тот только фыркнул недовольно, в следующей же стычке едва не подморозив заклинанием Кассандру. Проклятье на голову этого любопытного гнома. И разносящих слухи по Скайхолду сплетников. И на Павуса, который остался в крепости, но его едкие комментарии всё ещё звучали в ушах, заставляя сильнее стискивать зубы. И на Каллена, безусловно, на Каллена, который… угрх. И, разумеется, на голову самой Вестнице Андрасте. Может, сказать ей, кто он на самом деле, и уж тогда-то она точно поймёт, как сильно ошиблась с выбором?.. Делать этого Солас, разумеется, не собирался, но мысль задержалась в сознании дольше, чем следовало бы. И вот это уже заставляло задуматься над тем, насколько глубоко он увяз в сложившейся ситуации. Насколько сильно зациклился совсем не на том, на чём стоило бы. Подобные размышления заставляли сердиться ещё больше. Варрик откуда-то сбоку громогласно заявил о том, что эльфы иногда похожи на грозовые тучи. И что он всё-таки очень хотел бы знать, по каким причинам. Проклятье, ну не объяснять же, что целый эльфийский бог не может всего-то навсего добиться взаимности от какой-то девчонки?.. Название: *** Пейринг/Персонажи: Солас Форма: арт Категория: джен Рейтинг: G Предупреждение: нет Ключ: 348 Персонаж скрывает свое эльфийское происхождение Кликабельно Название: Тесей и Ариадна Пейринг/Персонажи: Солас/ж!Лавеллан Категория: джен, гет Жанр: юмор Рейтинг: G Размер: 1905 слов Ключ: 92 Модерн!АУ. Персонаж заблудился в Икее. Задумчиво взглянув на список, Эллана облегченно вздохнула. — Ну все. Осталось только купить лампу и договориться о доставке. Я же обещала, что справимся быстро. — Мы здесь уже два часа. — Солас бросил взгляд на экран смартфона. — Мне кажется, у нас с тобой разные представления о течении времени. — За эти два часа мы успели понять, что у нас разные представления о цвете обоев, о яркости лампочек, о формах для выпечки и еще демоны знают о чем. На этом фоне разное представление о течении времени как-то меркнет. Солас хмыкнул, но промолчал. Честно говоря, он с трудом мог вспомнить, почему вообще согласился пойти вместе с Элланой в «Икею». В последний раз они чуть не подрались из-за какой-то ерунды, когда вместе ходили по магазинам. То ли из-за шампуня, то ли из-за крема для обуви. Для Соласа оставалось полнейшей загадкой, каким образом эта девушка столь ловко умела уговаривать его делать то, чего он на самом деле не хотел. Эллана уже пару недель намекала, что в его квартире для полного счастья кое-чего не хватает, Солас же пожимал плечами – ему всего было в принципе достаточно. Точнее, было достаточно, пока Эллана к нему не переехала. Теперь-то привычный жизненный уклад университетского профессора изменился, и приходилось делить с ней ванную, искать место в разом заполнившемся шкафу, прилагать усилия, чтобы не взять случайно ее зубную щетку. С другой стороны, Эллана отлично готовила, была достаточно умна, чтобы не трогать и не переставлять его вещи и, в общем-то, не раздражала его, как большинство людей. Это не говоря о тех нежных чувствах, которые Солас испытывал, глядя на ее сонное лицо каждое утро. Как бы то ни было, Эллана убедила его пойти в «Икею» и прикупить несколько вещей, чтобы облегчить ее жизнь после переезда. Например, Эллане отчего-то срочно понадобились новые подушки на диван. И кресло взамен старого, пусть и изрядно скрипевшего, но по-прежнему рабочего. И настольная лампа. Ладно, это Солас понять еще мог – Эллана со своими книгами и конспектами постоянно засиживалась допоздна, и одного верхнего света ей часто не хватало для работы. Но все остальное… — Давай покончим с этим побыстрее, — вздохнул Солас, складывая руки за спиной и оглядывая стройные ряды стеллажей, уходящие под потолок. — У меня еще полно дел сегодня. — У тебя всегда полно дел. Как насчет хоть денек от них отдохнуть, а? — Что, отдохнуть, бродя по «Икее»? Знавал я в жизни развлечения и получше. — Создатель, — закатила глаза Эллана. — Хорошо, хорошо. Можешь пока пойти на кассу и договориться по поводу доставки вещей, а я выберу лампу. — Лучше наоборот, — помедлив, предложил Солас. Вне стен университета общение с людьми давалось ему сложно. Особенно с теми, кто толком не мог поддержать разговор или не понимал, чего Солас от них хочет. Консультанты из магазинов, к примеру, постоянно пытались всучить ему какую-нибудь ерунду вместо необходимых вещей. И обижались на откровенное пренебрежение, которое сквозило в ответном взгляде Соласа. Видимо, Эллана тоже об этом подумала, потому как пожала плечами: — Ладно, давай наоборот — ты знаешь, какая лампа мне нужна. Встретимся у кассы. Ты же найдешь дорогу? — Это магазин, а не лабиринт Минотавра, — нахмурился Солас. — Будь уверена: я управлюсь раньше, чем ты закончишь договариваться. — Ну, Тесей, звони, если что, — с сомнением взглянула на него Эллана и ушла. Солас мысленно фыркнул. Уж на что Эллана была умна, и та подчас говорила или делала глупости. Но она была еще очень юной, и приходилось с этим считаться – Солас понимал, на что идет, когда сделал выбор в ее пользу. И вот, пожалуйста – неужели Эллана думает, будто он не в состоянии пройтись по магазину? Солас решительно направился между полок, осматривая их. Это был отдел постельного белья, а за ним следовал отдел с украшениями для сада. И разрази его гром, если Солас понимал логику расположения секций в этой «Икее». Раньше ему как-то не доводилось здесь бывать. Он прошел мимо стеллажей с садовым инвентарем и углубился в ровные ряды стоек с посудой. В глазах немедленно зарябило от разрисованных чашек, белых тарелок, стеклянных фужеров, бокалов, супниц, салатниц, чайников с ручками и без, графинов и подносов всевозможных форм. Неужели правда кто-то покупает здесь такую посуду? Солас прошел отдел насквозь и неожиданно уперся в изрешеченную полками стену, заставленную пластиковыми цветами в горшках и разноцветных вазах. Решив, что пробравшись вдоль этой стены, он уж наверняка нужный отдел не пропустит, Солас уверенно направился дальше. Но, как назло, все указатели наверху были направлены в противоположную от него сторону, стойки с посудой сменили стеллажи с эмалированной кухонной утварью, а стена быстро закончилась. Пришлось выходить и оглядываться в попытках понять, куда он попал. Сложенные в аккуратные стопки полотенца причудливо соседствовали со снежно-белыми тумбочками всех размеров и дизайнов. Взгляд Соласа прошелся по выставленным на тумбочках вещам, но в основном это были шкатулки, стеклянные декоративные банки-склянки и довольно убого сделанные фарфоровые статуэтки. Никаких ламп. «Если бы я был лампой, где бы…» – мысленно начал Солас, но оборвал сам себя. Этак демоны знают до чего можно додуматься. Никаких подсказок, где находится отдел настольных ламп в «Икее». Никаких указателей и карт. Неужели так трудно было повесить план магазина на стену? Солас испытал глухое раздражение. Удивительное дело, но люди вокруг ориентировались здесь вполне спокойно! Иначе, чем магией крови, Солас этого объяснить не мог. Несколько человек прошли мимо него, явно целенаправленно двигаясь в сторону отдела с посудой. Или там отдел с садовым инвентарем? Солас пробормотал проклятье в адрес тех, кто додумался строить такие огромные магазины без всякой внутренней логики. Мимо прошел парень в характерной желтой рубашке, нагруженный коробками. Попросить помощи у консультанта или все-таки еще поблуждать между белых тумбочек? — Прошу прощения, молодой человек, — смирив свою гордость, окликнул консультанта Солас. — Где отдел настольных ламп? Консультант обернулся, чуть не уронив свои коробки и кое-как посмотрев из-за них на Соласа. — Направо, потом через отдел мебели для спальни в сторону кухонной мебели. Там повернете налево к детскому отделу и сразу увидите – не промахнетесь. Извините, я бы показал, но сейчас не очень удобно… Могу позвать кого-нибудь вас проводить. — Ничего страшного, — пробормотал Солас, отворачиваясь от консультанта и уходя направо. Получив конкретные указания, Солас приободрился. И ничего такого страшного в этой «Икее» нет. Особенно, если вовремя спросить у консультанта дорогу. Люди ведь как-то находят здесь нужные вещи, магазин процветает, товары раскупаются. Впрочем, Солас не удивился бы, узнай, что в конце рабочего дня охранники бродят по отделам и выводят заблудившихся клиентов к выходу. Вряд ли ему на самом деле грозит остаться здесь до конца дней своих. Эта мысль успокаивала. Отдел мебели для спальни был похож на… кучу спален в разном дизайне, заставленных подходящими по стилю вещами. Солас проскочил мимо комнаты в серых тонах, миновал детскую с жуткими синими обоями и желтой кроваткой, проскользнул в проход между громоздкими винтажными шкафами… Интересно, сколько еще идти? Но вот он прошел насквозь одну из спален и оказался… в детской комнате с синими обоями. Очень знакомыми обоями. И мерзкая желтая кроватка для ребенка в наличии. Может, тут несколько таких спален? Но, направившись дальше, Солас быстро понял, что каким-то образом ходил по кругу. Мебель и стены окружали его. Жуткая разноцветная мебель и бесконечные стены. Солас и правда неожиданно почувствовал себя застрявшим в лабиринте. Появлению Минотавра он совсем не удивился бы. Но вместо Минотавра навстречу ему вдруг вывернула молодая пара, что-то тихо обсуждавшая. Солас едва не бросился к ним со всех ног. — Прошу прощения, не подскажете ли, в какой стороне выход? Девушка уставилась на него с удивлением, молодой человек же понимающе хмыкнул, пожал плечами и ткнул себе за спину. — Два поворота направо и проем между спальнями. — Благодарю. Солас выскочил из царства кроватей и тумбочек, чуть не врезавшись в примостившиеся напротив книжные шкафы, заставленные муляжами книг и белыми подсвечниками. Между ними и отделом спален можно было спокойно пройти, углубляясь дальше в магазин, что и делали сновавшие туда-сюда люди. Солас вздохнул с облегчением. Но до отдела настольных ламп он так и не добрался. Солас с сожалением огляделся и был вынужден признать, что перед логикой владельцев «Икеи» его блестящий ум и профессорское образование оказались бесполезны. И тут на глаза ему попалась лампа, стоявшая на громоздком низеньком комоде. Маленькая, пузатая, с синим торшером и довольно странным орнаментом из светлых ромбиков по краю. Просто ужасная и совсем не такая, как просила Эллана. Однако Солас мгновенно вцепился в эту лампу, будто монах в святой символ. Ну что же, задание выполнено. Теперь предстояло отсюда выбраться. Солас мысленно застонал, снова оглядывая бесконечные стеллажи, полки, секции и отделы. В кармане неожиданно завибрировал смартфон, и по залу разнеслась знакомая мелодия вальса из «Амели». — Да? — затравленно отозвался Солас, поднеся смартфон к уху. — Где ты? — Голос Элланы звучал недоуменно. — Я уже все оформила, пересчитала, жду тебя почти полчаса! Кассиры на меня косятся постоянно, будто сейчас схвачу кресло и со злодейским хохотом побегу на выход. — Я… — Солас в очередной раз взглянул на ряды икеевских товаров и сдался. В конце концов, умный человек должен уметь принимать поражения с достоинством. — Ладно, кажется, я немного заблудился на обратном пути. С твоей стороны будет очень мило мне помочь. — Создатель, как ты… — Эллана резко оборвала сама себя. Солас предпочел сделать вид, будто не расслышал усталого вздоха через трубку. — В каком ты сейчас отделе? — Сложно сказать. Где-то между спальнями с отвратительным дизайном и кошмарными книжными шкафами. — Ясно, э-э-э… Подожди немного. Стой на месте, я сейчас. Солас убрал смартфон в карман и приготовился ждать, стискивая в руках лампу. Сколько Эллане понадобится времени, чтобы до него добраться? Не потеряется ли она сама по пути? Вряд ли. Солас отлично понимал, что Эллана каким-то образом ориентировалась в этом икеевском товарном буйстве гораздо лучше него. Может, дело в ее юном возрасте, а, может, в его излишней самоуверенности. Или в чем-то еще. Солас задумался и резко дернулся, когда ему на плечо легла ладонь. — А вот и я, Тесей, — с улыбкой объявила Эллана, появляясь из-за спины Соласа. — Как ты так быстро? — нахмурился тот. Прошла едва ли пара минут, как они закончили говорить. — Кассы вон там – за стеллажами со всякими декоративными штуками для дома. — Эллана, явно стараясь не усмехаться очень уж откровенно, кивнула в сторону, откуда пришла. Буквально через отдел от него. Солас некоторое время смотрел на указанные ею стеллажи и старался держать себя в руках. Получалось с переменным успехом. Выход был так близко… Фактически, у него под носом… — А что это за ужас? — прервал терзания Соласа голос Элланы. Она смотрела на лампу, которую Солас продолжал сжимать в руках. И смотрела отнюдь не одобрительно. Скорее уж, с недоумением и отвращением. — Ты же хотела настольную лампу. — Солас быстро опомнился. — Вот, как и заказывала. — Но я просила не такую! — сдвинула брови Эллана. — А тебе что, она нравится? — Очень, — мрачно уверил Солас, вновь разглядывая свое приобретение. Вблизи светлые ромбы показались кривыми донельзя и какими-то аляповатыми на синем фоне. Лампа явно пылилась в этом отделе не один год, дожидаясь своего часа в руках какого-нибудь любителя жуткой абстракции. И, оказавшись, наконец-то, востребованной, будто специально стремилась показать новому владельцу, за что все это время была отвергаема. — Прямо мечтаю о ней. Давай поскорее заплатим и уйдем из этого проклятого магазина. По-моему, скоро тут стеллажи начнут меняться местами, чтобы меня окончательно запутать. — Как скажешь, — со смешком согласилась Эллана, будто бы случайно ухватив Соласа за рукав и ведя за собой. Он легко прочитал в этом жесте что-то вроде: «Не дай Создатель, опять потеряешься!», – но в кои-то веки был не против излишней заботы Элланы. Только оказавшись возле касс, она отпустила его рукав. — Ты пока расплатись, а я все-таки схожу за лампой и для себя. Извини, если обижаю твой вкус, но… мне бы что-то… попроще. — Ты просто разбиваешь мне сердце этим признанием, — хмыкнул Солас.— И совсем не разбираешься в модных нынче дизайнах, видимо. Но, так и быть, иди. Думаю, отсюда я уже никуда не денусь. — Я быстро, — на всякий случай предупредила Эллана, взмахнув рукой и исчезая между отделами, как солнце в набежавших облаках. Солас не сомневался, что она вернется быстро. Хотя о течении времени у них были по-прежнему совершенно разные представления, как и о многом другом. Название: *** Пейринг/Персонажи: Солас Форма: арт Категория: джен Рейтинг: G Предупреждение: нет Ключ: 417 Персонаж решает разводить мабари. Особенности выведения и ухода за породами «Персонаж Ферелдена», «Киркволльский пройдоха», «Великая Жрица», «Зеленый Инквизитор», «Парволленский Рогач» и других. Название: Голоса в ночи Пейринг/Персонажи: Солас, Блэкволл, Железный Бык, Инквизитор, Варрик Категория: джен Жанр: юмор Рейтинг: G Размер: 904 слова Ключ: 13 Персонаж разговаривает во сне голосами мертвых людей. Никто не хочет делить с ним палатку, а вот ему зашибись. Солас проснулся от того, что чья-то рука дергала его за плечо. Очень настойчиво дергала. Пришлось в очередной раз покидать ставшее почти родным царство Тени и вновь возвращаться в мир смертных. Перед глазами маячила неясная фигура, скрытая тьмой палатки. — Блэкволл? — часто моргая, уточнил Солас. — Что случилось? — Это мне надо у тебя спросить, — глухо ответил тот. Солас щелкнул пальцами, зажигая под сводами палатки зеленоватый огонек. В постоянно блуждающих вокруг отсветах лицо Блэкволла казалось каким-то потусторонним, мертвым и безжизненным. — Это же ты меня разбудил, — недовольно напомнил Солас. — По какой-то важной причине, надеюсь. — Ты говорил во сне, — помедлив, отозвался Блэкволл, смотря куда-то в сторону. — Со мной иногда случается. — Не просто говорил. Это был очень знакомый голос. Голос человека, которого я потерял много лет назад. Как будто он лежал сейчас рядом и звал меня. Просил не делать… глупостей. Я сперва решил, что спятил или все еще сплю – не может мертвец оказаться у меня под боком! Но это на самом деле говорил ты! Всякие… жуткие вещи, которые не мог знать. Что это было такое, во имя сисек Андрасте? — Ах, это, — поморщился Солас, гася зеленоватый огонь и прикрывая глаза. — Ничего такого ужасного на самом деле. Иногда по ночам, если я засыпаю с кем-то рядом, начинаю говорить голосами их умерших близких людей. Довольно-таки бесполезная способность. Я бы предпочел умение играть на лютне. — Но… как это происходит? — ничуть не успокоился Блэкволл. — Они разговаривают твоими устами? Я правда могу поговорить со своим сержантом прямо сейчас? Что это вообще за магия? Никогда не слышал о такой. И ты о ней раньше не говорил. — Для меня происхождение этого проклятья такая же загадка, как для тебя. Не думал, что упоминание о нем необходимо. Какие-то частички умерших всегда с нами, вот и прорываются через того, кто может провести их в смертный мир. К счастью, здесь они не имеют никакой власти – лишь возможность передать весточку на этот свет. — Солас зевнул, постепенно вновь соскальзывая в сон. Это туманное объяснение должно было хоть ненадолго приглушить интерес Блэкволла. Рассказывать ему все тонкости древней магии Солас точно не собирался. — Но ты можешь спать спокойно, друг мой: такое происходит редко. И я все равно не помню ни слова из того, что говорил твой мертвый приятель. Блэкволл ничего больше не спрашивал, но на утро Солас обнаружил, что спит в палатке один. И его это полностью устраивало. Честно говоря, Солас даже получал удовольствие от своего проклятья. Он уже давно привык спать в одиночестве, когда никто не храпит рядом и не мешает отдохнуть в блаженной тишине. Услышать голос мертвеца страшились многие, и потому всяческие соседи оставляли Соласа в покое. Не очень-то приятно посреди ночи вдруг проснуться от причитаний давно умершей любимой матушки или вскочить от крика погибшей невесты. Инквизитор же не понимал необходимости в отдельной палатке для Соласа, и потому приходилось терпеть ночное соседство то с Блэкволлом, то с Железным Быком, то еще с кем. Хотя, после ночного пробуждения Блэкволла, тот ни разу больше не выразил желание спать рядом с Соласом. Чему он, сказать по правде, был очень рад. Железный Бык тоже не выдержал долго. Солас в целом питал к нему уважение, как хороший лжец к хорошему лжецу, но не более. И, проснувшись от чего-то, подозрительно напоминающего всхлипы, постарался сделать вид, что ничего не услышал и не понял. А утром вновь в палатке Солас оказался один. Дориан не продержался и недели. Дольше всех терпел Инквизитор, которому надоели жалобы товарищей на творимые Соласом «ночные непотребства». Однако Избранный Андрасте, защитник людей, убийца демонов и гроза теневых разрывов позорно сбежал, стоило ему услышать какой-то, судя по всему женский, голос в ночи. Солас не стал его возвращать и расспрашивать, хотя из всех соседей Инквизитор, пожалуй, был самым приличным: хотя бы не храпел и глупых вопросов не задавал. А еще Метка на его руке приятно «грела» Соласа знакомой и родной магией. Инквизитор пригрозил, что вообще больше не станет брать Соласа с собой в путешествия, но тот только пожал плечами. Он был не в силах ничего поделать со своим проклятьем. Да не очень-то и хотел. А потом вместе с Соласом в палатке стал ночевать Варрик. Через пару недель Солас заподозрил: что-то не так. Варрик не выглядел устрашенным, не казался усталым и вообще будто находился в постоянно приподнятом настроении. Но спрашивать его было как-то неловко. «Эй, Варрик! Я случайно не пугаю тебя по ночам, завывая призраком твоего умершего деда?» Загадка все не давала Соласу покоя, и, наконец, он решился. — Знаешь, Варрик, — начал Солас, разглядывая тени на ткани палатки, — у меня было некоторое… недопонимание с теми, кто раньше спал рядом. — Ха, да уж, — усмехнулся Варрик. — Наслышан. Инквизитор мне все уши прожужжал, делая вид, что ему совершенно не страшно и вообще все равно. — Надеюсь, тебя-то мое проклятье не пугает? — Да нет, Смеюн, скорее уж помогает. Солас приподнялся на локтях и взглянул на Варрика, нахмурившись. — Как это? — Ну, когда впервые со мной дядя Тобин заговорил, конечно, поджилки слегка затряслись, — пожал плечами Варрик. — Но два деловых гнома всегда найдут, о чем побеседовать. У дяди Тобина настоящий нюх на выгодные делишки был, и припрятал он деньжат изрядно до своей смерти. Теперь-то эти средства точно не пропадут, хе-хе. Мы уже подумываем кой-какое дельце в Вал-Руайо открыть. Жаль только, что не каждую ночь он из тебя вылезает пообщаться. А в остальном все складывается очень удачно. Ты бы это, Смеюн… ложился уже. Отдыхай и все такое. Солас с трудом понимал, что на это можно ответить. Так ничего и не придумав толком, он махнул рукой и в самом деле улегся спать. В конце концов, Варрик был далеко не худшим соседом из тех, что раньше попадались Соласу. Зато одним из самых ушлых уж точно. Название:*** Пейринг/Персонажи: Солас, Демон Желания Форма: арт Категория: намёк на гет Рейтинг: PG Предупреждение: нет Комментарий автора:"— ...Демоны не искушали тебя? — Не более чем яркий фрукт искушает его отведать." (с) Ключ: 271 Разговор с Демоном желания Название: Враг моего врага Пейринг/Персонажи: Солас, Андруил, Анарис Категория: джен Жанр: character study Рейтинг: G Размер: ~ 706 слов Ключ: 397 Персонажу приходится выкручиваться из неприятностей И дернуло меня подстрелить ту галлу, раздраженно думает Солас, наблюдая за Андруил. Та грациозно прохаживается перед ним, торжествуя победу. — И чем же я обязан такому теплому приему? — спрашивает Солас, стараясь не выдавать раздражения. — А ты сам не догадываешься? — Андруил в два шага оказывается рядом. Подходит вплотную, почти прижимается. В ее глазах плещется безумие. — Ты посмел охотиться на галлу без моего согласия. Я не спускаю подобных оскорблений! — Почему мне кажется, что галла – лишь предлог? — усмехается он. — Какова твоя настоящая цель? — Ты, Фен'Харел, всегда считал себя очень умным. И никогда не мог понять, что не стоит оскорблять тех, кто сильнее тебя. Ты нарушил законы, что я установила на своих землях, и теперь будешь служить мне. — Служить тебе? — он заставляет себя саркастично улыбнуться. — И как же я могу послужить тебе? Вместо ответа она проводит языком влажную черту по его подбородку, губам, щеке. — Ты будешь служить мне в моей постели, Фен'Харел. Один год и один день. Такое наказание я назначаю тебе. — Знаешь, — он вытягивает шею и почти шепчет, едва касаясь губами ее изящного уха. — Мне кажется, что это не слишком похоже на наказание. Целый год и еще один день делить с тобой ложе – это больше напоминает награду. Если ты хотела, чтобы я взял тебя как мужчина женщину – могла бы просто попросить. — Замолчи, — она с размаху бьет его по лицу. Солас сплевывает кровь из разбитой губы. — Ты будешь делать, что я скажу, и помалкивать. А если не будешь – я прикажу заткнуть тебе рот до тех пор, пока мне не понадобится твой язык. — Ммммм. Ты позволишь мне ласкать тебя языком? Я весь в предвкушении. Андруил злится. Ее лицо бледнеет, зрачки сужаются до размеров острия иглы. Она снова делает шаг к нему, хочет что-то сказать, но в этот миг из тьмы, клубящейся по краям поляны, выходит еще один его враг. Андруил раздраженно оборачивается. — Анарис, — как можно более насмешливо говорит Солас, чувствуя, что нащупал призрачный шанс. — Каким ветром тебя занесло сюда? Вообще-то мы с прекрасной Андруил несколько заняты. — Я услышал, что эта недостойная пленила тебя, Фен'Харел, — голос обитателя бездны рокочет, словно гроза. — Я намерен заявить свои права на тебя. — Уходи, — яростно выплевывает Андруил. — Он мой пленник. А если ты хочешь предъявить к нему претензии – тебе придется подождать. — О, да! — подхватывает Солас все так же насмешливо. — Подождать один год и один день, пока я буду ублажать в постели эту прекрасную деву! — Не бывать этому, — рычит Анарис, вытаскивая меч, словно сотканный из тьмы. — Защищайся, женщина. Пленник достанется победителю. Андруил заливисто хохочет, запрокидывая голову. В ее смехе слышится подступающее безумие. Одним длинным движением она хватает копье и делает выпад. Анарис парирует, и противники начинают кружить по поляне, выискивая брешь в обороне друг друга. Наблюдая за поединком, Солас потихоньку пытается ослабить путы. Порой ему кажется, что вот-вот все получится, но все тщетно. Чувствуя, как внутри растет раздражение, он окликает Анариса. — У нее прореха на бедре. Не заметил? Странно как тебя до сих пор не сразил кто-нибудь в поединке. Ты такой невнимательный. Анарис, не отвечая, рычит и усиливает натиск. Пригнувшись под выпад копья, он атакует, и теневой клинок окрашивается кровью Андруил. Та кричит и падает, зажимая рану. Между пальцев просачиваются алые струйки. Анарис оборачивается, тяжело дыша. — Поздравляю тебя с победой, — торжественно говорит Солас. — Одна загвоздка – теперь ты мне должен. — С чего это? Опять твои уловки? — С того, Анарис, что это я подсказал тебе как победить Андруил. Сам ты плясал бы вокруг нее до конца времен. — Мерзавец, — рычит тот. — Может я и мерзавец, но ты мне должен. И я требую награды за свою помощь. Освободи меня. — Обойдешься. В качестве вознаграждения я, так и быть, не убью тебя. Но ты сполна заплатишь мне за свои выходки. — Анарис, знаешь, в чем твоя проблема? — Солас облизывает пересохшие от волнения губы, кидая взгляд за спину своему врагу. — В том, что ты невнимателен. Ты не замечаешь мелких нюансов, из которых складываются большие проблемы. Вот и сейчас… Золоченая стрела с хрустом проламывает доспех Анариса и впивается в плоть. Тот со стоном падает на колени. — Вот и сейчас ты упустил кое-что, — назидательным тоном заканчивает мысль Солас, с удовольствием наблюдая как Андруил, истратившая все оставшиеся силы на выстрел, падает в беспамятстве. Иногда полезно иметь много врагов, думает Солас, освобождаясь от пут. Название: *** Пейринг/Персонажи: Солас, Эллана Лавеллан Форма: арт Категория: гет Рейтинг: PG-13 Предупреждение: нет Комментарий автора: Какое же место в Скайхолде нуждается в охране сильнее всего? Ключ: 307 Персонаж оказывается в месте с переизбытком систем безопасности и мер предосторожности Унести баннеры во славу элвенглоре и Ужасного Волка <div align="center"><a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=5503947"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/2/6/9/3269963/84789036.png"></a></div> <a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=5503947"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/2/6/9/3269963/84789041.png"></a>

@темы: Каллен, арт, гет, Варрик, Анарис, джен, Wintersend, Железный Бык, демон Желания, Блэкволл, ж!Инквизитор, ж!Лавеллан, Андруил, Солас (Фен'Харел)

---

Team!Dorian: первый тур

[team!Dorian]

Ключ: 28. Персонаж тайно (как он сам считает) влюблён в Стража/Хоук(а)/Инквизитора, собирает всё, что связано с кумиром (плакаты, игрушки, рваные штаны)
Название: Просто штаны
Автор: team!Dorian
Пейринг/герои: Дориан, Максвелл Тревельян, Хоук, Сэра
Категория: джен, преслэш
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: 922 слов

Максвелл Тревельян переживал не самые лучшие дни в своей жизни.

Не самые лучшие его дни начались с того момента, как он увидел, что Дориан, обычно чистоплотный до безгливости, сохранил на память старые грязные штаны Хоука.

Ну то есть сначала он загорелся идеей приодеть Хоука по тевинтерской моде – фактура у него, видите ли, подходящая! – вырядил его в собственную одежду, а потом взял его старьё и унёс к себе.

До сих пор Инквизитору казалось, что их отношения продвигаются в сторону полного и бесповоротного счастья, и вот хоуковы штаны встали между ним и Дорианом нерушимой стеной, к чему он оказался совершенно не готов.

– Экзотики ему захотелось, – бурчал уязвлённый Тревельян. – Потного ферелденского варвара в старых штанах, немытого, небритого, воняющего собачьими слюнями, как будто у нас тут своих варваров мало.

Тут он, конечно, пошёл на небольшую сделку с совестью, ничем таким Хоук не вонял и выглядел вполне цивилизованно, а в тевинтерской одежде даже внушительно.

Решать проблемы на личном фронте Максвелл Тревельян не умел, поэтому лучшее, что пришло ему в голову, это обильно заливать их пойлом покрепче. Но, как назло, Хоук с Дорианом попадались ему на глаза, куда бы он ни шёл: стоило появиться в «Приюте вестника» – они уже ворковали у стойки, причём Дориан небрежно касался локтем руки Хоука и смеялся; при виде этой картины Максвелл кривился и выходил наружу. Стоило прийти в беседку поиграть в шахматы – оказывалось, что эти двое уже пришли туда десятью минутами раньше и успели оккупировать игровой столик; Максвелл разворачивался и уходил.

Сэра, в компании которой он напивался и которая стала его поверенной в сердечных делах, считала, что Максвелл в этом случае «идиот отбитый», и предлагала ему поговорить с Дорианом прямо, словами и через рот. В этом случае он спрашивал, почему она не поговорит прямо с Кассандрой, они брали ещё выпивки и заливали уже две сердечные раны вместо одной.

Процесс заливания был как раз в самом разгаре, когда в таверне объявился Дориан, разумеется, в сопровождении ферелденца. Они заняли привычное место у стойки, и Дориан небрежно облокотился на неё рядом с Хоуком. Даже слишком рядом. Настолько, что Тревельяну захотелось с гневными воплями оттащить Хоука подальше и объяснить, что Дориан занят, проиллюстрировав свою лекцию парой крепких затрещин.

– Нет, ты только посмотри на это! – Максвелл пьяно бухнул кружкой об стол и потряс кулаком в их сторону. – Я битый месяц его об... обхаживаю! Книги ему редкие достаю, в шахматы позволяю себя обыгрывать! Библиотеку из-за него перебрал, и всем, что ему показалось скучным, растопил камин! Виноград ему, блин, чистил! Этому тевинтерскому... – и Максвелл присовокупил к сказанному сочный эпитет в адрес Дориана, который в трезвом виде никогда не употребил бы на публике. Потом одним огромным глотком допил всё, что оставалось на дне кружки, и с коротким «Пойдём!» поволок Сэру вон из таверны.

– Куда ты меня тащишь? Да отпусти ты, больно! – только на улице Сэре удалось выдрать из медвежьей хватки Тревельяна свою руку, на тыльной стороне которой мгновенно отпечатались красные пятна от его пальцев.

– Сожгу эти проклятущие штаны, – мрачно ответил Инквизитор. – Из-за них мне жизни нет.

Жизни Максвеллу не было вовсе не из-за неповинных штанов, а из-за собственного идиотизма и неумения озвучить Дориану всё, что было у него на уме, но это была слишком сложная логическая цепочка. Гораздо проще было винить во всём штаны как символ их с Дорианом несложившейся любви.

Сэра закатила глаза, махнула на Максвелла рукой, снова назвала его идиотом и ушла обратно в «Приют вестника». Жалобы на штаны она слышала не раз и не два, а оставшиеся две недопитых бутылки нужно было спасать, пока не прилипли к чьим-нибудь рукам.

Штаны были на месте. Правда, почему-то непочтительно валялись на сундуке в углу, а вовсе не были любовно выложены на каком-нибудь алтаре со свечами и украшены цветами и драгоценностями, как представлялось Тревельяну. Он как раз успел бросить их в камин и поворошить угли, чтобы получше занялось, когда вернувшийся Дориан застал его врасплох.

– Зачем? – Дориан обалдело смотрел на пьяного Инквизитора, который топил чужой камин в чужой комнате чужими штанами и вряд ли мог ответить на вопрос, зачем.

Так что вместо ответа измучившийся за последние дни Максвелл вывалил на него все свои претензии о шахматах и почищенном винограде, опустив разве что нецензурный финал. Дориан сначала улыбался, но постепенно улыбаться перестал и смотрел на Инквизитора всё внимательнее.

– Я даже не думал, что это так важно, – неожиданно серьёзно сказал он, когда тот наконец иссяк и умолк.

– Зачем ты хранил его штаны?! – со штанами Тревельяна не примирило даже их сожжение.

– Хоук попросил. Сказал, что не может вернуться домой в тевинтерской одежде, лучший друг не поймёт. Впрочем, теперь ему просто придётся. Ты же не всерьёз решил, что я могу хранить на память чьи-то штаны?

– Тогда почему он ходит за тобой как приклеенный? – Инквизитор старательно проигнорировал вопрос Дориана.

– Да про Каллена он меня расспрашивает, – усмехнулся Дориан. – Всё время. Три дня подряд. Они же старые знакомые, ещё по Киркволлу, Хоук давно старается... привлечь его внимание. Вот и выяснял, что наш командующий любит. Я ему пытался объяснить, что тут без шансов, но он не хочет слышать. Ходит за мной со своими вопросами, Каллен то, Каллен сё. Упёртый, как баран.

Ошарашенный новой информацией и новой точкой отсчёта, которую дал ему Дориан, Тревельян на деревянных ногах вышел из его комнаты. Пойти что ли Каллена попытаться сагитировать насчёт Хоука, подумал он.

Оставшись один, Дориан открыл потайную дверцу в книжном шкафу и нежно провёл рукой по своим трофеям: потерянной записной книжке Максвелла Тревельяна, его любимому кубку для вина и сломанному костяному гребню для волос, лежащим на максвелловых старых штанах.




Ключ: 200. К персонажу привязывается неизвестный дух и начинает наставлять его на путь истинный
Название: Тень отца Дориана
Автор: team!Dorian
Пейринг/герои: Дориан, покойный Галвард, также покойные неизвестные члены дома Павус
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: gif-коллаж
Исходники: концепт-арт к HoDA, рандомное привидение

Ключ: 66. Персонаж вспоминает о каком-то очень постыдном случае из прошлого.
Название: На лодке
Автор: team!Dorian
Пейринг/герои: Дориан, Аквиния Павус, ОМП
Категория: джен
Жанр: драма, character study
Рейтинг: G
Размер: 1320 слов

На Священной равнине солнце палит нещадно. Если бы не река, дающая хоть немного прохлады, даже Дориан уже получил бы тепловой удар. Инквизитор, явно еле держащаяся в седле, вяло командует привал и спешивается излишне быстро. Очевидно, еще немного и она бы просто вывалилась из седла. Пока Блэкволл и Солас натягивают навес между наскоро вбитых в землю шестов, скучающий Дориан спускается к воде.
Если не знать, что в нескольких милях отсюда идет война и валяются гниющие трупы — можно восхититься окружающей пасторальной картиной. Деревня, на окраине которой они остановились, кажется отсюда нетронутой войной. Даже стекла в окнах сохранились. Все кругом залито ярким солнечным светом, в буйном разнотравье лениво жужжат пчелы. Гладкое полотно водной глади ослепительно блестит — течение тут медленное, незаметное, а погода стоит безветренная. Можно усесться на берегу, закрыть глаза, вдохнуть полной грудью пахнущий цветущими лугами воздух и с невероятной легкостью представить себе, что вокруг нет никакой войны — только ленивый и тягучий как свежий мед летний день. Представить, что сидишь не на берегу неизвестно как зовущейся реки посреди захваченной демонами долины, а дома — в загородном поместье, на берегу озера. И сейчас камердинер позовет тебя обедать.
Обедать и правда зовут.
— Дориан, иди есть, — зовет Инквизитор. Голос у нее необычно звучный и красивый для мелкой гномки, едва достающей макушкой ему до ребер.
— Сейчас, — откликается он. Окидывает взглядом неподвижную реку, носком сапога слегка толкает камешек. Тот катится, подпрыгивая и, без всплеска, с тихим «бульк» уходит в темную воду — только круги медленно расходятся. Это зрелище отчего-то заставляет поморщиться, словно от зубной боли. Напоминает о неприятном.

***
Дориану пять. Он гуляет по заросшему парку в их загородном имении с матушкой — леди Аквинией из дома Талрассиан и слугами.
Ему нравится в загородном имении. Там много книг в библиотеке, много таинственных уголков в парке, а еще на самом верхнем этаже есть зал, которым давно не пользуются, оформленный в стиле позапрошлого века — каменными барельефами и статуями в нишах. В этом зале так легко представить себя кем-то большим и значительным — Архонтом, владеющим судьбами половины известного мира.
А еще в загородном поместье леди Аквиния позволяет себе расслабиться, что означает для Дориана сплошные плюсы. Там, в «захолустье», ей не надо держать лицо, притворяясь женщиной, у которой удачно сложилась жизнь. Не надо строить из себя идеальную мать, неутомимо заботящуюся о воспитании достойного наследника благородного дома Павус. Не надо ожидать косых взглядов или злословия. В загородном поместье она даже пьет меньше обычного. Хотя все равно пьет.
Небольшая процессия из леди Аквинии, маленького Дориана и слуг, что их сопровождают, выходит на берег озера. Там обустроена небольшая изящная купальня и лодочная пристань. У пристани пришвартована большая лодка с натянутым полосатым тентом.
— Чудесно, — говорит леди Аквиния. — Это как раз то, что надо. Дориан.
— Да, матушка.
— Сейчас мы будем кататься на лодке. Санда! — окликает она служанку. Та склоняется в почтительном поклоне. — Принеси мне игристого вина с сиропом. Охлажденного. Очень уж жарко.
— Конечно, миледи, — скороговоркой говорит та, и со всех ног отправляется исполнять приказ.
Дориан вздыхает. Когда леди Аквиния напивается, у нее порой просыпается педагогическое рвение. И тогда она начинает наставлять его, рассуждая о должном для мальчика его возраста поведении. Впрочем предстоящая прогулка на лодке обещает быть интересной. Дориан подбегает к берегу, любуясь лодкой, зарослями камышей неподалеку, гладкой поверхностью воды, которую изредка тревожит, покрывая легкой рябью, теплый ветерок.
— Осторожнее, милорд, — предостерегает Маттон, его камердинер и нянька. — Тут очень глубоко.
Глубоко! Дориану делается очень интересно. Он ищет глазами что-нибудь, что можно скинуть в воду, и быстро обнаруживает подходящий камень. Встав на самом краю крутого берега, он простирает руку над водой и разжимает пальцы. Камень устремляется вниз и с тихим «плюх» скрывается из виду. Вода — темная и маслянистая на вид поглощает его мгновенно, словно голодный виверн крошечного нага. Дориану вдруг становится страшно. Кажется, будто темная вода не насытилась и ждет возможности поглотить глупого маленького мальчика, который швыряется камнями. Кажется, будто озеро затаилось и ждет, чтобы они с матушкой сели в лодку и отплыли подальше. И тогда лодка непременно перевернется, выкидывая людей и слуг-эльфов в темные и жадные воды, жаждущие подношения.
— Дориан! — леди Аквиния окликает его с ноткой недовольства в голосе. — Садись в лодку, милый.
Дориан привычно делает несколько шагов по направлении к пристани. С каждым шагом страх внутри растет, делая колени ватными, а горло пересохшим.
— Я не хочу, матушка, — едва шепчет он.
— Что? Я не слышу тебя. Говори громче и подойди поближе.
— Матушка, я не хочу.
— Что за глупости? Мы сейчас будем кататься на лодке. Тебе понравится, вот увидишь. О, чудесно! — Санда приносит обложенный льдом стеклянный кувшин, в котором исходит пузырьками розовое игристое вино, подслащенное персиковым сиропом. Леди Аквиния принимает наполненный бокал и усаживается в кресло под тентом, чтобы насладиться прохладным напитком.
— Я не хочу! — уже решительнее заявляет Дориан, топая ногой.
— Глупости, — отзывается мать благодушным тоном. Первая рюмка спиртного всегда делает ее благодушной. — Маттон, усади его в лодку!
Маттон кивает и берет Дориана за руку.
— Пойдемте, милорд, — говорит он ласково. — Вам понравится, я обещаю.
Дориан верит Маттону — тот всегда любил своего юного господина и заботился о нем. Он отлично умеет развеселить Дориана, увлечь чем-то интересным — неважно игрой или книжкой. Но сейчас Дориану очень не хочется в лодку. Ему страшно и совсем неинтересно, каково это — качаться в деревянной скорлупке на поверхности этой темной и жуткой воды.
— Я не пойду, — его голос срывается, Дориан чувствует, как щиплет нос и подступают слезы. — Не заставляй меня, Маттон. Пожалуйста.
— Миледи, — Маттон делает явно безуспешную попытку договориться. — Может вы покатаетесь, а мы с милордом посмотрим на вас с берега?
— Не говори глупостей, Маттон. Ребенку необходимы новые впечатления. Сажай его в лодку и садись сам. Я не намерена сидеть тут до ночи.
— Милорд, вы же сами видите, — вздыхает Маттон. Его изборожденное морщинами лицо грустнеет, острые уши кажутся виновато повисшими. — Пойдемте?
— Я же сказал! Я не хочу! — визжит Дориан. — Ты не заставишь меня, раб!
— Прошу простить меня, милорд, — еще тяжелее вздыхает Маттон. — Но моя госпожа, ваша матушка, велела усадить вас в лодку.
С этими словами он протягивает вторую руку, намереваясь поднять Дориана и просто отнести его к матери. Дориан в отчаянной попытке спастись подбирает камень и изо всех сил бьет Маттона в лицо. Тот слизывает кровь, выступившую из разбитой губы, и все-таки поднимает Дориана на руки, направляясь к проклятой лодке.
Дориан визжит изо всех сил, едва не срывая голос, дергает руками и ногами, тщетно пытаясь вырваться. Но все напрасно. Его усаживают в кресло напротив леди Аквинии.
— Дориан, — она поджимает губы, отчего у нее делается отчужденное и презрительное лицо, словно она видит что-то отвратительное. — Ты ведешь себя неподобающе! Юному лорду не пристало орать, словно простолюдину. Твой отец был бы тобой недоволен.
Дориан едва кивает. Ему сейчас не до рассуждений. Гребцы налегают на весла и лодка выносится на водную гладь. Всю дорогу, пока кувшин не пустеет, и гребцы не поворачивают назад, повинуясь приказу леди Аквинии, Дориан ждет, что случится что-то ужасное. Однако ничего не происходит. Вновь оказавшись на берегу, Дориан, улучив подходящий момент, отзывает Маттона в сторонку.
— Маттон, — говорит он, сгорая от стыда. — Мне так жаль, что я тебя ударил. Прости меня. Я очень гадкий.
— Что вы, милорд, — отвечает Маттон, гладя его по голове. — Вы очень хороший мальчик. Вы отважны и готовы отстаивать свои интересы даже перед теми, кто сильнее вас. И вы не боитесь признавать свои ошибки. Я не мог бы желать себе лучшего господина.
— Спасибо Маттон. Ты такой добрый, — Дориан обнимает его за шею и чувствует, как узкая ладонь ласково гладит его по затылку.

***
Дориан передергивает плечами, прогоняя неприятное воспоминание. Когда ему было пятнадцать, мать продала постаревшего и уже не такого расторопного Маттона какому-то ученому. А потом Дориан услышал краем уха, что тот использовал купленных рабов в эксперименте.
Он снова морщится, старательно заталкивая ранящие мысли в глубины памяти.
— А знаете, — он поворачивается к отряду и кивает в сторону лежащей на берегу лодки, встречая заинтересованный взгляд сосредоточенно жующей Инквизитора Кадаш. — Мне это напоминает, как меня матушка на лодке катала. Ну то есть меня слуги в лодку затаскивали, пока она в ней сидела и потягивала прохладительные напитки.




Ключ: 202. Вернуться с того света
Название: Welcome to Team Z
Автор: team!Dorian
Пейринг/герои: Дориан и его новые друзья
Категория: джен
Рейтинг: R
Техника: CG

Ключ: 60. Персонаж пишет любовный роман
Название: Роман Дориана Павуса
Автор: team!Dorian
Пейринг/Персонажи: Дориан Павус, Варрик Тетрас
Категория: джен, элементы слэша
Жанр: AU, юмор
Рейтинг: R
Размер: ~1437 слов

Стены Скайхолда сотряс дружный хор мощных глоток:

— Макс-велл! Макс-велл!

Зазвенели бокалы. За окнами уже чернела ночь, но празднование победы над Корифеем только набирало обороты. В тронный зал вкатили новую бочку антиванского молодого вина, и Инквизитор Максвелл Тревельян, пьяно пошатываясь, примеривался срубить затычку двуручным мечом.

Собравшиеся вокруг него гости праздника громогласно делали ставки, с какой попытки Инквизитору удастся вскрыть этот обитый железом сосуд с вожделенным пряным напитком.

Вздрогнув от очередного вопля, Варрик посадил жирную кляксу на тонкий пергаментный лист и принялся старательно тереть его рукавом.

— Я думаю, ты просто обязан выпить со мной, Варрик.

Варрик поднял голову, раздраженный тем, что его скромное укрытие за троном было обнаружено. Покачивающийся Дориан, пьяный и раскрасневшийся, одетый в синюю с золотом мантию, от которой исходил сладкий удушливый запах ароматной воды и пролитого вина. На плече красовалась прореха, обнажавшая смуглое плечо, непокорная прядь прилипла ко лбу.

— Чего тебе, Посверкунчик?

Дориан эффектным жестом извлек из-за спины медную, покрытую патиной бутылку.

— В-выпьем, друг? — провозгласил он, отковыривая пробку полированным ногтем. — З-за нашу победу.

Выхватив из рук утратившего бдительность Варрика лист, Дориан поднес его к глазам, сощурившись, чтобы сфокусировать взгляд на россыпи мелких букв и, запинаясь, прочел:

«Победа была близка. Но мощь Сферы невозможно было преодолеть. И тогда, объятый яростью Инквизитор, охваченный зеленым завесным пламенем, вырвал Сферу из власти демонической твари. Влекомый силой Якоря, Максвелл Тревельян открыл Брешь в теле проклятого магистра, и отправил его туда, откуда он явился в наш мир, пройдя сквозь мрачные глубины веков…»

— Редкостная херня, — с чувством заметил он, возвращая исписанные листы Варрику. — Сражение явно пагубно отразилось на твоем писательском даре, Варрик. Бросай эту чушь, давай лучше выпьем. Мне не терпится угостить тебя стоящим пойлом.

Поморщившись, Варрик прижал листы к коленям, и, судорожно удерживая перо в сведенных от напряжения пальцах, принялся дописывать фразу, оборванную размазанным чернильным пятном.

Теряющий терпение Дориан навис над Варриком, дыша ему в макушку терпким винным перегаром.

— Это не херня, — устало произнес Варрик, поняв, что от Дориана так просто не отделаться. — Это Хроники Инквизиции. Дополненная и окончательная версия.

— Да ну, — недоверчиво сказал Дориан, плюхаясь на пол рядом с Варриком и прижимаясь щекой к его плечу. — Какие же это Хроники? Хроники так не пишут, уж я-то знаю. Видел парочку в матушкиной библиотеке.

— Можешь написать лучше — валяй, я не против. — Варрик уткнулся в рукопись, давая понять, что разговор окончен. Голова Дориана на плече потяжелела. — Эй, не спи на мне!

Варрик похлопал Дориана по гладкой щеке.

— И н-напижу, — сообщил Дориан, приоткрыв один глаз. — Спорим на сто золотых, Вайик, ты… — он что-то неразборчиво залопотал на тевине, затем умолк и тихо захрапел.

Варрик аккуратно спихнул бесчувственное тело в сторону, стер слюну с воротника и вернулся к прерванному занятию. Под одобрительное улюлюканье собравшихся Максвелл Тревельян с пятой попытки вскрыл мечом бочку, и заливший пол антиванский хмельной нектар омыл ступни Дориана, обутые в кокетливые замшевые сандалии орлейской работы.

Халамширал, Священный Совет. Два года спустя.

— Я ваша поклонница! Минутку вашего драгоценного времени, умоляю!

Варрик обернулся, едва сдерживая самодовольную ухмылку. Ох уж эти поклонницы, нигде от них не скрыться. Молодая леди в легком лимонно-желтом платье, чересчур декольтированном для столь юной особы, стремительно промчалась мимо, сопровождаемая одышливой компаньонкой.

— Магистр Павус!

Варрик замер, чувствуя, как губы деревенеют, удерживая на лице ненужную улыбку. Девица остановила высокого человека в белой мантии и что-то сбивчиво заговорила, суя ему в руки увесистый том в кожаном переплете.

Дориан, — это был он, — снисходительно улыбнулся и, раскрыв книгу, небрежно расписался на полях. Варрика ослепил блеск перстней, унизывавших его пальцы.

Это было просто невероятно. Варрик на всякий случай огляделся, на тот случай, если произошло досадное недоразумение. Это за ним, Варриком Тетрасом, обычно охотились почитательницы, жаждавшие заполучить подпись мастера на своем экземпляре книги. Но вокруг было пусто, если не считать сонма разноцветных платьев, порхавших подле Дориана, словно бабочки у распустившегося цветка.

Подобравшись поближе, Варрик стянул легкомысленно оставленную без присмотра книгу одной из девиц, толкущихся возле Дориана, укрылся под сенью огромной статуи и принялся за чтение, наугад открыв фолиант где-то посередине.

«Дориан распростерся перед ним, нагой и бесстыдный в своем великолепии. В янтарных с поволокой глазах мага горели лучистые звезды. Между умопомрачительных бедер альтуса Максвелл разглядел кустик идеально подстриженных лобковых волос, формой повторяющий очертания Империи Тевинтер.

— Чего же ты ждешь, аматус? — раздался горячечный шепот. — Возьми меня».

Краска прилила к варриковым ушам. Разумеется, он не был наивным новичком в эротических описаниях, но пришлось признать, что в искусстве рисовать сладострастные образы Дориан оказался куда сильнее.

Перевернув с десяток страниц, Варрик вновь углубился в чтение:

«Каллен был прекрасен. Широкоплечий, с кожей гладкой и безволосой, точно неваррский мрамор, идеально круглые тугие полусферы ягодиц манили, зовя коснуться сокровенной темной расселины между ними. Максвелл, дрожа от вожделения, понял, что возбужденный член в штанах просится на свободу, больше не повинуясь воле хозяина …».

Думая, что ошибся, Варрик моргнул и проверил название. Никакой ошибки: четкие золоченые буквы, выбитые на тисненой коже переплета, гласили:

«Подлинные Хроники Инквизиции»
Автор: Дориан Павус

Варрик пролистал еще несколько страниц, где обнаружил интимную сцену между Инквизитором Тревельяном и Железным Быком (глава «Красавец и Чудовище»), Железным Быком и Соласом (глава «Путеводный саартох-нераппан в лабиринте страсти»), Соласом и Блэкволлом (глава «Горбатый пригорок») и Блэкволлом и Ва…

Тут Варрик воровато оглянулся и торопливо выдрал несколько листов из книги, которые с остервенением изорвал на мелкие клочки.

Кромешное блядство какое-то, в замешательстве подумал обессиленный Варрик, пряча обрывки за постаментом. В моей «Трудной жизни в Верхнем Городе» и близко ничего подобного не было, а ведь какой смелый, откровенный роман.

— Какой великолепный слог, магистр Павус, — произнесла роскошно одетая дама в маске. — Вдова очень тепло отрекомендовала ваш роман в своем салоне, и я прекрасно понимаю почему.

— Это историческое произведение, — Дориан скромно пожал плечами. — Я просто описывал то, чему сам был свидетелем.

— О! — Дама зарделась, прикрыв рот ажурным веером. — Вы просто мастер.

— Не уделишь ли мне минутку, Посверкунчик? — Варрик решительно протиснулся между хрустящими от обилия золотой вышивки юбками.

Дориан удивленно поднял брови:

— Варрик? Ты уже подписал все свои книги?

— Да. — Варрик решил не вдаваться в подробности, что за весь день к нему никто не обратился с подобной просьбой.

— А я вот нет. — Дориан со вздохом показал подбородком на очередь. — До обеда не справлюсь. Даже цена в два золотых их не смутила. А еще говорят, что южане бедны.

— Я тут бегло почитал твою книгу. — Варрик решил взять быка за рога.

— И как? — поинтересовался Дориан, оставляя размашистую замысловатую подпись на подставленном форзаце. — Понравилось?

— В целом, неплохо, — осторожно заметил Варрик. — Но меня кое-что смутило.

— И что же?

— Подлинные Хроники Инквизиции.

— Да, Варрик, именно так называется моя книга. — Дориан закатил глаза.

— Хроники, Посверкунчик. Вот только чего? Борделя? Салона мадам Мантильон? Весенних оргий Арлатвена? Что я только что прочел?

— Да нет же. Хроники Инквизиции. Те, которые я обещал написать, когда мы праздновали нашу победу в Скайхолде. Как видишь, отлично получилось.

Варрик открыл рот, подумал немного, закрыл.

— Про тебя там, кстати, тоже есть, — продолжил довольный собой Дориан. — Глава «Гномья твердыня». Не благодари.

— Даже не думал.

Бессильная ярость кипела в Варрике, лишая возможности трезво мыслить.

— А как же Корифей?

— Корифей? Какой Корифей? — небрежно переспросил Дориан, обольстительно улыбаясь очередной леди. — А, этот.

— Да, — ответил Варрик, с трудом сдержав зубовный скрежет. — Тот самый Корифей. Древний тевинтерский маг, с которым мы сражались, рискуя жизнями, и которого мы с таким трудом победили всей Инквизицией. Или в твоем распрекрасном романе для него не нашлось местечка?

— Признаться, нет, — Дориан отложил перо и потряс кистью, разминая ее. — Он был несексуальный. Слушай, как ты это выдерживаешь? Я уже столько книг подписал, что можно выложить дорогу отсюда до Минратоса.

Не найдя что ответить, Варрик попятился, и тут же был потеснен высокой пышнотелой дамой, которая, почти прижавшись к Дориану мощной грудью, потребовала у него подписать книгу для ее старшей дочери.

Ну и ладно, мрачно подумал Варрик. Пусть наслаждается, а у него, в конце концов, полно дел в Киркволле.

— Эй, Варрик!

Варрик обернулся. Дориан сиял, как драгоценный камень.

— Ты ничего не забыл? Сто золотых, мой друг, как договаривались. Не вынуждай меня писать твоей бабушке.

Смутная расплывчатая мысль, витавшая в Варриковой голове, наконец обрела вполне конкретные очертания.

— А что если у меня есть предложение получше? Кому нужны сто золотых, Посверкунчик, если есть возможность получить намного больше? Тебя это интересует?

— Конечно, — Дориан вынул шелковый платок и вытер испачканные чернилами пальцы. — Выкладывай.

Варрик заговорщически приобнял его за плечи, вынуждая склонить голову, и прошептал на ухо:

— Мы сделаем эксклюзивное издание наших с тобой хроник, Посверкунчик. Двухтомник. Хроники Инквизиции, самый полный и законченный вариант. Что скажешь?

— Серьезно? — Дориан ухмыльнулся. — По-моему, это будет довольно дивная хрень. Но мне нравится.

— Дивная хрень, — Варрик покатал название на языке, словно пробуя его на вкус. — Дивная хрень. Отлично. Так и назовем.





Ключ: 120. Персонаж на самом деле не тот, за кого себя выдает
Название: Никто не знал, а я Бэтмен
Пейринг/герои: Дориан/Инквизитор
Категория: слэш
Рейтинг: R
Техника: клип
Исполнитель и песня: Neal Hefti - Batman Theme
Объем клипа (в мегабайтах): 82MB
Краткое содержание:

Ключ: 121. Персонаж случайно перемещается в прошлое (ненадолго или насовсем - на усмотрение автора)
Название: Фуга
Автор: team!Dorian
Пейринг/герои: Дориан Павус/Андруил
Категория: гет
Жанр: AU, драма, сюр
Рейтинг: R
Размер: 1508 слов
Предупреждение: dub-con, slavefic

Первое, что услышал Дориан, когда душераздирающая закольцованная фуга в его голове немного стихла, — это нежное пение на незнакомом языке.

Открыв глаза, он понял, что лежит на земле, обездвиженный и оцепеневший. Последнее, что он помнил – темные своды редклифского замка, искаженное яростью лицо Алексиуса и неумолимо засасывающий водоворот чуждой магии. Теперь же вокруг него шелестел лес, и кроны древних деревьев заслоняли собой солнце.

Привстав, Дориан увидел прямо перед собой алтарь, окруженный дикими цветами. Артефакт на алтаре источал магию такой силы, что у Дориана закружилась голова. Каким-то образом фуга в его мозгу рассыпалась на сотни отдельных элементов, звучащих в унисон, бесконечно повторяющих друг друга.

Три женщины в простых полотняных платьях, стоящие у алтаря, изумленно уставились на Дориана. Одна из них была высокая и статная с короткими светлыми волосами, две другие ростом пониже, длинноволосые и бледные.

Женщина с белыми волосами держала чашу, в которой плескалась густая темная жидкость. Жертвенная кровь. Дориан оглядел собравшихся на поляне — узкие хищные лица, заостренные уши.

Эльфы.

Он сглотнул ставшую вязкой слюну. Куда бы его ни забросило, это точно не Редклиф. Кто-то поднял Дориана на ноги, скрутил ему руки за спиной.

Высокая эльфийка подошла к нему вплотную и деловито потрепала по плечу, щекам, заглянула в рот, бесцеремонно сунула ладонь за пояс штанов, оттянула их и как следует ощупала гениталии, взвесив их в руке, точно выбирая племенного жеребца.

Обернувшись к своим спутницам, она что-то одобрительно проговорила на все том же варварском, но смутно знакомом Дориану наречии. Одна из женщин коротко рассмеялась в ответ, вторая сдержанно улыбнулась.

— Милые леди, — начал было слегка шокированный такой выходкой Дориан, не уверенный, впрочем, что его поймут. — Я бы был вам очень признателен, если бы вы…

Незнакомка закрыла ему рот ладонью. Жест получился чересчур грубоватым, как на его вкус. Дориан мысленно пожал плечами: от долиек сложно ожидать изящных манер. Он уже понял, что по прихоти амулета оказался в одном из кочевых кланов, обитающих в чаще этих ужасных сырых южных лесов.

Решив не злить дикарку понапрасну, Дориан подарил ей лучшую из своих улыбок, демонстрируя открытость намерений. Связанные за спиной руки начали отекать, веревка впилась в кожу.

— Может, развяжешь меня? — предложил Дориан, стараясь говорить четко и внятно, словно надеясь, что оттого его речь станет более понятной. — Я не кусаюсь.

Эльфийка ухмыльнулась и медленно покачала головой. Что ж, определенно, им удалось достичь некоторого понимания. Дориан приободрился.

— Я — Дориан, — сказал он, глядя эльфийке в глаза. — Дориан Павус.

Та посмотрела на него с любопытством.

— Дориан, — повторила она, очаровательно растягивая «р». — Дор-ри-ан.

— Это я. — Дориан учтиво поклонился. — К вашим услугам, леди.

Она рассмеялась, казалось, ее забавляли звуки незнакомой речи.

— Я из Тевинтера. Ты слыхала что-нибудь о Тевинтере?

Эльфийка слушала его, наморщив высокий лоб.

— Тевинтер? Венатори? Герион Алексиус?

Она вновь покачала головой. Искорка любопытства, вспыхнувшая было в ее глазах, погасла. Отступив на шаг, эльфийка защелкнула на его шее тонкий ошейник с длинной серебристой цепью. Холодный металл впился в горло.

Два высоких широкоплечих эльфа, — члены этого клана, как успел заметить Дориан, выгодно отличались от своих собратьев ростом и статью, — подхватили Дориана под руки и довольно небрежно поволокли за собой, несмотря на его протесты.

— Если вы вернете меня в Тевинтер, вам хорошо заплатят, — уговаривал их Дориан, старательно упираясь. — Я альтус, мой отец — магистр Павус.

Один из эльфов, остановившись, равнодушно ударил его в челюсть. Рот наполнился солоноватой от крови слюной, и Дориан счел за благо умолкнуть.

В следующий миг ему самому стало не до разговоров.

— Arlathan, — благоговейно прошептала идущая позади них эльфийка.

По спине Дориана прокатилась дрожь. Перед ним расстилался город, объединивший в себе свет и тьму. Дома из белого камня, казалось, парили в воздухе, хрустальные башни пронзали дымчатые облака.

Ошеломленный, Дориан открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить ни слова. Легендарный Арлатан, сердце Элвенана, поднялся из небытия, сияющий и великолепный в своем магическом блеске.

Встречавшиеся на их пути эльфы расступались, давая дорогу процессии. Некоторые из них кланялись, прижимая ладони к груди.

Дориана провели во дворец, больше похожий на храм. Каменные стены украшали множество мозаик, среди которых Дориан узнал лицо той, что надела на него ошейник.

Они оказались в широкой и светлой комнате, потолок которой показался Дориану дверью в небо. Сверкающие магические нити оплетали стены, надежнее любых преград и запоров.

Провожатые исчезли. Женщина дернула цепь, вынудив его приблизиться, ослабила путы, стягивавшие запястья. Толкнув Дориана на постель, она встала над ним, задрала платье, оголив гладкую смуглую кожу, затем небрежно стянула его с себя и отшвырнула в сторону. Ее длинное стройное тело украшала татуировка в виде змеи, извивающейся от упругих грудей до узких бедер.

— Andruil, — сказала она, указывая на себя.

Ее имя, понял Дориан.

— Прости, — сказал он, стараясь улыбаться как можно более обезоруживающе. — Ты очень красивая, Андруил. Я уверен, любой мужчина почел бы за честь разделить с тобой ложе. Но, видишь ли, я не по этой части.

Ты что несешь, кретин, сказал Дориану неумолимый внутренний голос, так раздражающе схожий с отцовским, — она же не понимает ни единого слова.

Андруил нетерпеливо дернула Дориана за цепь, вынуждая встать на колени. Глаза у нее были необычные: лишенные зрачков, с радужками цвета расплавленного золота.

Положив руку ему на член, она облизнула губы. Стоило отдать должное: ласки ее были бесстыдными и умелыми. Но не для него.

— Ничего не получится, — сказал Дориан чуть погодя, осторожно отстраняя ее и добавив сожаления в голос. — Я не способен дать тебе то, что ты хочешь.

Каким-то чудом она поняла его. Лицо ее окаменело. Сжав губы, она сошла с постели, не потрудившись прикрыть наготу; рисунок змеиного хвоста на бедре угрожающе шевелился в такт ее шагам. Вернулась Андруил очень скоро, неся с собой длинное копье с зазубренным наконечником.

Дориан вздрогнул.

— Я понимаю, ты разочарована…

Она атаковала молча и стремительно, вонзив копье в постель. Дориан скатился на пол, судорожно выставив спасительный магический щит. Андруил обрушилась на него, высекая искры стальным жалом.

Дориана охватила паника, липкая, как паутина. Смолкшая было фуга, вновь пробудилась, разрывая виски ужасающей болью. Она звучала в едином ритме с отточенными движениями Андруил, исполняющей свой смертоносный танец.

— Стой! — Дориан напрягся в ожидании мучительной боли между ребер. — Не убивай меня.

Андруил замерла. Ее блестящее от пота тело возбужденно дрожало; копье казалось продолжением тонкой мускулистой руки.

— Я согласен, — задыхаясь сказал Дориан, развязывая пояс и рывком стаскивая с себя штаны. — Согласен, демоны тебя подери, чокнутая сука!

***

Заслышав шаги Андруил в коридоре, Дориан обреченно вздохнул и принялся вспоминать смазливого парня, с которым развлекался вечность назад в Тевинтере.

Он уже немного освоился среди элвен, научился понимать их язык. Иногда, если Андруил оказывалась особенно довольна, она присылала кувшин вина, сладкого и тягучего, словно грех, и Дориан пил, пока ему не удавалось забыться, изгнав из головы сводящую с ума фугу.

Сегодня как раз был такой день: Андруил ушла лишь на рассвете, сонная и сытая, с блуждающей на губах улыбкой, а несколько часов спустя служанка принесла ему поднос с вином и пищей.

Магия времени амулета Алексиуса, неведомо как вошедшая в резонанс с магией этого смешанного с Тенью мира, привела Дориана сюда. Но он больше не думал над тем, как это случилось, его мысли занимало лишь желание выжить.

Он много раз видел, как Андруил управляется с копьем. Спаси Создатель от такого. Дориан каждый раз покрывался холодным потом, когда она заставляла его присутствовать на охоте. Особый ужас внушал ее финальный удар, змеиный бросок, одним укусом отнимающий жизнь у истекающей кровью жертвы.

Когда Андруил приходила к нему на ложе, он брал ее, грубо и жестоко, вымещая страх, унижение и бессильную ярость. Ей это нравилось.

Андруил скользнула под одеяло, свернулась клубочком и уперлась ладонью Дориану в грудь, давая понять, что не расположена к соитию. Такое случалось редко, и он облегченно вздохнул, стараясь не выдать охватившую его радость.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

Обычно Андруил была ненасытна, требуя от Дориана долгих изысканных ласк, после того как вдоволь утолит свою похоть.

— Да! — она порывисто прижалась щекой к его плечу, потерлась, словно большая кошка. — Я наконец понесла. Мне уже стало казаться, что твое семя пустое.

Дориан едва не уронил бокал.

— Что?

— У меня будет ребенок. — Андруил лениво перекатилась на спину, погладила плоский живот. — Я сразу решила зачать от тебя, шемлен, как только увидела. От тебя должны родиться сильные красивые дети. В венах наших мужчин не кровь, а болотная водица.

Чувство было такое, словно ему крепко двинули под дых.

— Но… — пробормотал Дориан, презирая себя за слабость.

— Что? — она обратила на него свои странные глаза. — Радуйся, шемлен, что это произошло. Иначе я бы просто убила тебя.

— Я радуюсь.

Дориан вдруг с пронзительной горечью понял, что никогда больше не увидит Тевинтер, и его охватила опустошающая тоска.

— У меня есть подарок для тебя, — сказала она, вставая.

Дориан знал, что Андруил обращается не к нему — скрип двери, легкая поступь и запах луговых цветов сказали об этом. Дориан помнил ее: Силейз, длинноволосая и голубоглазая, с голосом нежным и звонким, как колокольчик. Это ее пение он слышал тогда, на жертвенной поляне.

Андруил вложила ей в руку свободный конец цепи.

— Теперь он весь твой, сестренка, — сказала она, улыбаясь безумно и весело. — Наслаждайся.





Ключ: 180. Персонаж подсаживается на красный лириум
Название: The Shining
Автор: team!Dorian
Пейринг/герои: Дориан
Категория: реклама
Рейтинг: G
Техника: CG

Ключ: 144 Персонажи играют в "Кто осмелится потыкать палочкой в Мередит"
Название: Abandoned
Автор: team!Dorian
Пейринг/герои: Дориан Павус, Каллен Резерфорд, статуя Мередит Станнард
Категория: джен
Жанр: AU, мистика
Рейтинг: G
Размер: 786 слов

— Я хочу увидеть ее, — неожиданно сказал Дориан. — Покажи мне.

Не нужно было уточнять, что он имеет в виду. Каллен с тоской посмотрел на темную громадину Казематов, выделяющуюся абсолютной чернотой в сером вечернем полумраке.

— Это лишнее, — коротко ответил он, но Дориана было не так просто сбить с толку.

— Тогда я пойду один.

Имя Мередит, Рыцаря-Командора Киркволлского Круга, было на слуху до сих пор, хотя с той кровавой ночи в Городе Цепей миновали годы. Статуя, в которую превратилась Мередит, все еще стояла на площади перед Казематами, символизируя собой воплощенный кошмар оскверненного лириума.

— Я хочу посмотреть, — упрямо повторил Дориан, крепче сжимая посох.

Когда Инквизитор принял решение оказать поддержку капитану стражи Авелин Валлен в ее сопротивлении вторжению из Старкхевена, Дориан увязался следом за командором, втайне надеясь наконец увидеть окаменевшую Мередит Станнард, о которой столько слыхал.

Он не обращал внимания на возражения Каллена. В самом желании увидеть лириумную статую крылось что-то глубоко порочное в своей сути, неправильное, ошибочное. Дориан привык, что его поступки многим кажутся таковыми и научился не придавать значения чужим мыслям. Каллен может негодовать, сколько ему заблагорассудится.

Ветер усиливался, принося с моря соленые брызги. Было слышно, как Каллен приказывает своим людям ждать их на пристани. Значит, пойдет с ним, — Дориан усмехнулся, какой же все-таки он предсказуемый.

— Мы не должны задерживаться. — Каллен не отставал, не оставляя попыток добиться своего.

— Сейчас как раз ты нас задерживаешь, — заметил Дориан, ускоряя шаг. — Тут недалеко, я бы уже сто раз посмотрел и вернулся. Просто признай, что ты до сих пор боишься эту стерву.

Каллен хмыкнул, но замолчал. Остаток пути они проделали в тишине.

— Это здесь, — наконец сказал он, останавливаясь возле проржавевшей, полуопущенной решетки, ведущей к Казематам.

— Тогда жди меня тут, — Дориан подмигнул ему и полез под решетку. — Не волнуйся, я уже большой мальчик.

Он давно представлял себе этот момент, прокручивая в голове малейшие подробности. И пока что ожидания не обманывали его. Сердце сладко замирало от легкого, бодрящего страха. Дориану нравилось это ощущение опасной игры, — в особенности, когда никакого риска на самом деле нет. Это придавало приключению волнующий оттенок.

Раздались несколько глухих ударов, словно кто-то огромный ступал по каменным плитам. Сердце Дориана екнуло, прежде чем до него дошло, что это Каллен гремит латной перчаткой о решетку.

— Очень смешно, Каллен! — крикнул Дориан не оборачиваясь. — Типичный казарменный юмор.

В вечерней тишине фраза, задуманная безразличной, прозвучала слишком наигранно. Каллен засмеялся:

— Ты же сам сказал, что большой мальчик.

— Ладно, ладно.

Ночь еще не успела погрузить Киркволл в слепую тьму, и Дориан был даже немного разочарован, разглядев статую Мередит в полумраке. Она не светилась жутким алым светом. Не излучала осязаемый страх. Не скалилась из темноты. Вокруг нее не было мертвых птиц и трупов мелких животных. Ничего впечатляющего, ничего щекочущего нервы, на что рассчитывал Дориан, придя сюда. Эта статуя, она просто… стояла.

Незаметная и, как показалось Дориану, — покинутая.

И вокруг этого столько разговоров, разочарованно подумал он, припомнив рассказы Варрика. Серьезно?

Он медленно обошел статую. Мередит застыла в исполненной вечной покорности позе, коленопреклоненная, с лицом, обращенным к небу. Рот, раскрытый в яростном вопле, слепые, словно выгоревшие глаза. Против своей воли Дориан ощутил нечто вроде жалости.

Рыцарь-Командор Мередит, вселявшая страх при жизни и превращенная во всеобщий жупел после смерти, — оказалась жалкой. Обугленный окаменевший труп, лишенный последней привилегии мертвецов, публично оставленный в униженной позе побежденного. Что же тут страшного?

«Никто не осмеливается тыкать палочкой в Мередит».

Потому что это было бы слишком низко, мысленно возразил Дориан, даже дети это понимают. Стыд охватил его.

Статуя безразлично смотрела в небо, для нее все окончилось давным-давно. Он опустился на колени, так, чтобы их глаза оказались примерно на одном уровне.

— Прости, — сказал Дориан, чувствуя себя глупцом, глядя в застывшие мертвые глаза окаменевшей Мередит Станнард. — Я...

Статуя протягивала ему руку. Дориан моргнул. Он мог поклясться, что секунду назад эта рука была опущена. Но теперь она почти касалась его собственной, — словно моля о помощи. Между их ладонями оставалась какая-то доля дюйма, не больше.

Кажется, посещение затянулось, сказал Дориан сам себе, вставая. Кажется, пора уходить.

— Я не стану прощаться, — сообщил он статуе, которая все так же равнодушно глядела на звезды, словно говоря «ну и не прощайся».

Дориан немного потоптался около неподвижной фигуры и пошел обратно к решетке. Каллен прохаживался взад и вперед, внимательно изучая рукоять своего меча.

— Спасибо, что подождал, — сказал ему Дориан. — Страшно было?

— Немного, — сознался Каллен. — Видел бы ты ее в эту ночь. Она была… — его лицо омрачилось. — Она ужасала. Я до сих пор ни за что не подойду к ней ближе, чем на десяток футов.

— Да уж, — неопределенно ответил Дориан, думая, какой же была Мередит, если тот лириумный монумент до сих пор способен внушать опасения. — Знаешь, я ведь почти дотронулся до нее. Почти.

Дориан инстинктивно бросил взгляд на собственную руку. Рука как рука, холеная гладкая кожа, овальные ногти, которыми он втайне гордился. И маленькая, едва заметная царапина на указательном пальце, тонкая, похожая на лириумную прожилку.
И она становилась все больше.
И длиннее.
И шире.





Ключ: 300. Персонаж носит накладную бороду черного цвета
Название: Аватары
Автор: team!Dorian
Пейринг/герои: Дориан, борода
Категория: джен
Рейтинг: G
Форма исполнения: сет аватар (12шт)

@темы: слэш, Каллен, арт, Сэра, гет, м!Хоук, Варрик, джен, Wintersend, м!Инквизитор, Андруил, Дориан

---

team!Carver. Первый тур

[Юноша с татуировкой мабари]

Забрать баннер

<div align="center"><a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=5503946" target=_blank><img src="http://s8.hostingkartinok.com/uploads/images/2017/01/0d3a0737a3389e23c5e2d37dc7d0bee6.jpg"></a></div>

Ключ: 333 Персонаж на романтичном пикнике в ооочень необычном месте
Название: Восстановление сил
Автор:  Юноша с татуировкой мабари
Бета:  Юноша с татуировкой мабари
Пейринг/герои: Карвер/м!Хоук
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: R
Размер: драббл (822 слова)
Предупреждения: инцест, ненормативная лексика

Совсем недавно — а может быть, и наоборот, очень давно — Карвер был в Скайхолде, пил с Варриком, пытался орать на Инквизитора — не получилось, из горла вырывался дурной сип, и в конце концов Карвер просто выдохнул: «Откройте для меня Разрыв. Пожалуйста».

Он осознавал, на что идёт. Терять ему, в общем-то, было уже нечего.

Кроме потерявшегося где-то в Тени Гаррета.

А он точно был жив. Просто застрял.

О другом исходе Карвер попросту не задумался. Не то, чтобы запретил себе, но даже мысли такой не возникло.

Брат нашёлся. Весь в ранах, в кровищи, и демоны знают — о, они точно знали! — в чём ещё, но живой и даже с привычной, родной, непереносимой ухмылкой на разбитой роже. Карвер схватил его за плечо и тут же отдёрнул руку. Нет, пока он его искал, пришлось биться с демоньём, но то, что живой братец окажется настолько... живым, материальным, Карвер почему-то даже не предполагал. Хотя и знал всё. Глупость какая.

— Никогда ты не мог спокойно усидеть на месте, — поприветствовал его Гаррет, вяло взмахнув рукой. — А ведь ещё немного, и всё, того, я бы дополз куда-нибудь, и...

— Ой, да заткнись, — не выдержал Карвер. Быстро не выдержал, надо сказать, обычно он всегда дольше терпел зубоскальство брата, но момент был не тот.

Гаррет валялся у подножия какой-то лестницы, и тащить его наверняка было опасно. Так что Карвер сел рядом, открыл поясную сумку, вытянул оттуда пузырьки с нужными зельями и почти без задней мысли опустил руку брату на затылок.

Вздрогнули оба. Слишком давно не виделись, слишком давно ничего не было, слишком долго приходилось довольствоваться мыслями, фантазиями да перепиской, слишком страшно было потерять.

И даже, пожалуй, обидно — что не сейчас и не здесь.

Мгновение помолчав, Карвер выдавил из себя:

— Сейчас выпьешь всё, что я тебе дам. А потом пойдём искать выход. Когда придёшь в норму.

Он слегка пошевелил пальцами. Волосы наверняка застрянут в сочленениях перчатки. Так уже бывало. И не раз.

Гаррет даже не стал спорить, послушно глотая из каждого подносимого к его губам пузырька. А Карвер старательно смотрел в сторону. Не на губы Гаррета. Ни в коем случае.

— Оххх... — протянул старший, приваливаясь к лестнице, когда Карвер убрал и руку, и последнюю склянку. — Слушай, а у тебя пожрать ничего нет?

Карвер на мгновение окаменел. Даже дёрнулась в голове дурная, старая, подростковая мысль: «Ему лишь бы жрать и трахаться!».

— Ты ебанулся, — пробурчал он. — Сил моих на тебя нет, вот что.

Гаррет глянул на брата непривычно нежно. И, перехватив его взгляд, Карвер даже испугался, что это не нежность, а признак... в общем, чего-то нехорошего. Потому что много чего этого самого нехорошего могло случиться в процессе боя с демоном. И после этого боя — тоже.

— Карви, — почти шёпотом позвал старший, вынуждая снова вздрогнуть — от обращения — и придвинуться поближе, — давай не будем о том, у кого на кого есть силы. Сам всё знаешь. Но я голоден, как стая мабари, а еда сейчас вроде как тоже должна быть материальной. И мне, сам понимаешь, надо восстановить эти самые силы. Ну?

У него была бутылка воды и какая-то копчёная снедь из Скайхолда. И хлеб. Карвер даже рискнул его достать, и с изумлением понял, что он выглядит почти свежим. Во всяком случае, плесени не было.

Хотя время в Тени идёт не так, как вне её. Если вообще идёт.

Карвер протянул брату еду, взял немного и себе. Восстановить силы — хорошая идея.

— Какая дивная хрень, — рассмеялся вдруг Гаррет, прожевав хлеб. — Сидим тут, в Тени, жрём, разве что не пьём... Романтично, Карви, а?

Карвер проглотил всю ругань, завертевшуюся у него на языке, вместе с едой. Романтик нашёлся...

Карвер не лгал. Сил у него действительно уже не осталось. Сил быть одному, без этого дурака рядом. Сил переживать за него и даже иногда не просто переживать, а бояться. Сил читать его редкие письма и беспомощно улыбаться в ответ на определённые моменты. Сил ласкать себя по ночам, вспоминая и представляя, как они снова встретятся, как он сожмёт Гаррета в объятиях, как сгребёт пальцами за волосы, запрокидывая голову, как поцелует, не давая перехватить инициативу. Как избавит его от доспеха, толкнёт на койку, нависнет сверху и сначала... сначала будет только смотреть. И уже после, потом — разденет до конца, разоблачится сам, возьмёт у него в рот — ненадолго, подразнить — как возьмёт его, всё ещё дурея, даже спустя столько лет, что именно он — в ведущей роли. Как Гаррет будет шептать его имя, и в конце сорвётся на то, что будет его выстанывать. И просить ещё.

— Ешь давай, — негромко велел он, рискнув слегка ткнуть брата локтем. Гаррет только осклабился в ответ. — Ешь, и пошли отсюда. Будет тебе там... романтика. Сколько влезет.

Старший фыркнул, отнял у Карвера флягу, жадно сделал несколько глотков. Осторожно поднялся на ноги, покачнулся было, но устоял. Карвер вскочил следом, спешно запихивая в сумку остатки их «романтического ужина».

— Пойдём?

Гаррет сжал его плечо, и Карвер неожиданно для себя широко улыбнулся:

— Конечно.

Довольно скоро впереди засветился Разрыв.

Ключ: 10 Персонаж решает приобщить близких/сопартийцев/подчиненных/нужное вписать к здоровому образу жизни и физкультуре
Название: Попытаться всегда стоит
Автор:  Юноша с татуировкой мабари
Бета:  Юноша с татуировкой мабари
Пейринг/герои: Карвер, Варрик, м!Хоук и все его сопартийцы. В определённом ракурсе — намёк на Карвер/Мерриль
Категория: джен, пре-гет
Жанр: юмор
Рейтинг: PG
Размер: драббл (733 слова)
Предупреждение: в каком-то смысле это ООС и злобный стёб

— Расслабься, Младшенький!

Варрик толкнул в сторону Карвера кружку эля. Напиток, естественно, подобного надругательства не выдержал и выплеснулся частично на стойку, частично — на самого Карвера. Тот сморщился. Варрик... как всегда. И Гаррет тоже как всегда: заржал и по плечу шарахнул, да так, что большого труда стоило не согнуться:

— Карв, честное слово, вот какого хрена ты с нами сидишь, а насупился, как мышь на крупу?

Они сидели в «Висельнике», почти всей ненормальной компанией. С ними не было только Авелин — ночная стража, все дела... Даже Фенрис с Андерсом как-то умудрялись находиться за одной стойкой, не забывая, впрочем, метать друг на друга злобные и презрительные взгляды. И все пили. Кто что. А Изабела с Варриком даже ели местное рагу. Рисковые ребята.

А утром будут валяться с похмельем. И некоторые — маяться желудком. Тьфу ты. Зла на них не хватало!

— Ну так на любом празднике жизни найдётся один дурак с кислой рожей, — огрызнулся Карвер в ответ на замечание брата. — Ты забыл, что именно я — такой дурак?

Гаррет снова хлопнул его по плечу, и Карвер аж зубы стиснул. По тому же месту, сволочь!

А ведь между прочим, совсем недавно они после подобной попойки вляпались в драку с «Иглами». Во время которой вон Мерриль ранило — да и немудрено: на маленькую хрупкую эльфийскую магессу алкоголь влиял куда сильнее, чем на любого из них, да и физической подготовкой она особо не отличалась...

Карвер живенько представил себе, как они, пьяные вдребезги, вываливаются из «Висельника», а прямо на выходе их поджидают вооружённые до зубов хартийцы. Или те же «Иглы». Или ещё кто-нибудь.

Зажмурившись, он встал. Воображение у него было довольно богатым.

— Эй, ты куда?

— На стрёме постою, — брякнул он. — Мало ли что. А вы кончайте пить, а?

— Какой серьёзный, — с насмешкой протянула Изабела. Карвер скрипнул зубами, не придумал достойного ответа, разозлился и вышел.

С этим определённо надо было что-то делать.

***

Авелин из своего списка он вычеркнул сразу. Она и алкоголь не потребляла, и вредное рагу не ела, а что касается физических данных, то тут и говорить было не о чем. Нет. С Авелин стоит поговорить только в том случае, если Карвер отчается и соберётся заручиться чьей-то поддержкой.

Гаррет. Карвер покосился на безмятежно храпящего братца и привычно скривился. И даже маму на него не натравишь. Во-первых, бесполезно, а во-вторых, она же расстроится!.. Так что в деле приобщения Гаррета к трезвому образу жизни Карвер героически решил проиграть заранее. Конечно, не попробуешь — не узнаешь, но Карвер был уверен, что вместо желаемого результата добьётся он только насмешек. Нет уж, увольте!

Фенрис. Что-то подсказывало Карверу, что идея провальна примерно в той же степени, что и с Гарретом. Потому что оный Гаррет не так давно в красках описывал, как Фенрис пил вино и громил бутылки об стены. Ой-ой. Но попробовать, пожалуй, стоило. А если что, так бегает Карвер быстро.

Мерриль... Мерриль, наверное, и с доводами его согласится, и с жаром станет обещать, что теперь ни грамма не выпьет, и бегать будет вокруг этого, как его там, венадаля по утрам. Но стоит на её пути попасться кому-то с более вескими доводами и большим даром убеждения — и всё, прощайте, все усилия.

Про Варрика и Изабелу и говорить не приходилось. С этими точно каши ни сваришь. Ни каши, ни эля, ни рагу, тьфу ты.

К Андерсу идти просто не хотелось, но придётся. А куда деваться.

Со вздохом Карвер поднялся. Пока ещё было рано, и никто не решил, что сегодня они тоже собираются.

***

— Андерс, ты же целитель! Ты же должен понимать, что это важно!

— Карвер, — грустно отвечал тот, — я уже набегался! От храмовников! А с такими условиями не пропустить стаканчик-другой — невозможно!..

***

— Может, хватит? — безнадёжно поинтересовался Карвер, старательно глядя чуть в сторону от Фенриса с бутылкой в руке.

Бутылка предсказуемо разлетелась на осколки неподалёку от его головы. Пустая. Фенрис поднялся с кресла, зыркнул на Карвера и ушёл в подвал. «За новой», — грустно сообразил Карвер и вышел, мысленно вычёркивая из списка ещё одно имя.

***

— Карвер, это очень мило с твоей стороны — такая забота! Это же забота?.. Ой, я подумала, что надо предложить тебе что-нибудь, раз уж ты у меня в гостях!

Карвер напрягся.

— Хочешь воды? Или... или воды, но тёплой?

По лицу против воли расползлась дурацкая улыбка.

— Спасибо, Мерриль, — он кивнул, потирая затылок. — Будет здорово.

Через полчаса разговора, выйдя из её лачуги, он всё ещё улыбался.

Хоть где-то — победа!

Ключ: 206 Персонаж угоняет транспортное средство
Название: Повозка
Автор:  Юноша с татуировкой мабари
Бета:  Юноша с татуировкой мабари
Пейринг/герои: Карвер Хоук
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (709 слов)

Повозка стояла почти у самых дверей церкви. Неподалеку от нее торчала парочка храмовников не при делах. Ушлый трактирщик выстроил свое заведение практически напротив церкви, так что замолив грехи, селяне отправлялись промочить горло, если ещё было на что. Или наоборот — поджидали в трактире начала проповеди. Храмовников такое положение тоже устраивало, так как они могли выпить кружечку-другую, не покидая пост. Трактирщик лично выносил им пиво, получая медяк за доставку.

Карвер притаился за углом соседнего дома и злился. Им была нужна повозка. В этом захудалом сельце было слишком много храмовников, один из них слишком часто заходил побеседовать с отцом и слишком подозрительно поглядывал на него и Гаррета. Но отец и брат достаточно хорошо контролировали свой дар, чтобы не выдать себя в присутствии храмовника. А вот Бетани, чьи магические способности обнаружились только этим утром…

Мать успокаивала Бет, отец и Гаррет спешно паковали вещи, а Карвера отправили за повозкой. Если ему не удастся по-тихому увести эту, большую часть вещей придется бросить. Все, нажитое непосильным трудом, и тряпичных кукол Бет в придачу. «Бетани точно обидится на меня за это», — решил Карвер и стиснул зубы. Если он не приведет повозку, Гаррет ещё долго будет дразнить его неумехой, который и шагу не может ступить без поддержки и которому даже повозку не угнать. Конечно, в Маунте были ещё повозки. Например, трактирщикова, стоявшая в данный момент на заднем дворе »Сивой кобылы». Но надо было запрячь в нее лошадь и как-то отпереть ворота. Ещё была покосившаяся телега у кузнеца, к которой прилагался такой одр, что явно дедушку того кузнеца помнил. Её как раз можно было взять без шума, так как в это время суток кузнец наливался пивом в трактире, но Карвер не видел в этом смысла, так как мерин передвигался исключительно шагом, а телега скрипела так, что их тайный отъезд из Маунта мгновенно бы превратился в триумфальное шествие. Так же была телега у дядьки Бичера, что жил на другом конце села, но Карверу не хотелось обижать доброго старикана, который, кстати, прекрасно знал, сколько магов в семье Хоуков и не собирался делиться этими сведениями с храмовниками. Таким образом, оставалась только церковная повозка, стоявшая пустой у дверей церкви, около которой не было никого, кроме пары храмовников.

«Да когда же они уйдут? — злился Карвер. — Они уже выпили по три большущих кружки пива, но даже отлить не отходят!»

Один из храмовников что-то сказал второму и зашел в церковь. Карвер сплюнул на землю, пристально следя за оставшимся. Можно было и внаглую взять повозку, но только если требовалось отвлечь храмовников от чего-нибудь. Прокатиться и бросить, а самому удрать кустами. Но им было нужно куда-то сложить вещи, чтобы не начинать на новом месте с покупки или обмена припасов, одежды, инструментов и прочего. А ещё отец говорил, что те переселенцы, которые приезжают на повозке, вызывают больше доверия, чем пришедшие пешком с узелками за спиной. А им надо было, чтобы тамошние храмовники не слишком усердствовали с проверками вновь прибывших. В этот раз родители планировали перебраться в Лотеринг, дядька Бичер говорил, что там небольшая церквушка и храмовников при ней всего ничего, да и те в возрасте.

Задумавшись, Карвер чуть не пропустил момент, когда оставшийся храмовник, не дозвавшись трактирщика, вошел в »Сивую кобылу». Карвер, едва сдержавший восторженный вопль, мигом вскочил на козлы и подхватил поводья. Прицокнув языком, он тронул кобылу с места. Теперь главное не попасться никому на глаза, так что огородами, огородами. Это хорошо, что их дом находится на самом краю деревни. Карвер полагал, что отец выбирает такие места для житья специально, чтобы было удобнее удирать при нежелательном внимании храмовников. Жаль, что предыдущую повозку, на которой они приехали в Маунт, пришлось продать. Тогда стояла промозглая осень, и Бет тяжело заболела. Она надрывно кашляла и постоянно мерзла. Жрицы помогли, чем умели (Карверу на миг стало стыдно, что за их помощь он отплатил черной неблагодарностью), но для окончательного выздоровления была нужна хорошая еда, теплая одежда и дом без сквозняков. Если с едой и одеждой помогли соседи, то за материалы для починки дома пришлось заплатить. Так что повозку продали. Впрочем, до сегодняшних событий Карвер даже не предполагал, что им придется делать ноги.

— Эй, мелкий, — окликнул его Гаррет, — куда без нас?

Проклянув себя в очередной раз за рассеянность, Карвер остановил кобылу и начал помогать отцу и брату грузить вещи. Слава Создателю, куклы Бетани переживут ещё один переезд, а там — как повезет.

Ключ: 148 Персонаж оказывается в локации, которую в каноне ни разу не посещал
Название: Когда у тебя снова есть дело
Автор:  Юноша с татуировкой мабари
Бета:  Юноша с татуировкой мабари
Пейринг/герои: Карвер, Кассандра, Лелиана, Варрик, м!Лавеллан
Категория: джен
Жанр: general
Рейтинг: G
Размер: драббл (805 слов)
Предупреждение: AU по отношению к личности военачальника Инквизиции

В Убежище холодно.

Карвер отрешённо вспоминает детство и юность в Лотеринге, напрягает память, пытаясь сравнивать: было ли там так же морозно? Конечно, не было. Там — низины, здесь — горы, между прочим, Морозные — так что оно и понятно. Но уши и лицо мёрзнут так, что ему хочется выть. И найти где-нибудь хотя бы самый дерьмовый шлем, лишь бы он был подбит хоть чем-то, смахивающим на мех или шерсть.

Вокруг орут демоны, лязгают мечи, свистят стрелы и то и дело падают на снег люди, которыми Карвер вдруг отчего-то командует. Над головой кипит зелёная дрянь Разрыва.

Карвер сжимает зубы и напоминает себе: это не Киркволл. Останься ты в Киркволле, который разваливался по частям, и не случилось бы ничего хорошего. А здесь...

Здесь, возможно, хуже Киркволла. И будет хуже.

Искательницу Пентагаст он встретил, когда шёл к опустевшему дому брата. Зачем его туда понесло, Карвер не мог объяснить себе ни тогда, ни сейчас. Но он не дошёл.

Сначала ему пришлось выдержать пытливый взгляд Левой Руки Верховной Жрицы, потом его взяла в оборот Правая:

— Ваш друг говорит, что ему неизвестно, где находится Защитник, — даже не поздоровалась, так сразу и начала. — Но, возможно, вы, его брат...

Карвер, несмотря на звание, прошедшие годы и слишком быстро накопленный в киркволлском бардаке жизненный опыт, привычно скорчил рожу. Но вовремя опомнился, кое-как придал лицу вежливое выражение и даже постарался улыбнуться:

— Мы никогда не были дружны настолько, чтобы он сообщал мне о своих планах.

Личность непросвещённого друга выяснилась довольно быстро: от дома Гаррета шёл, что-то ворча, Варрик. В последние три года они с Карвером виделись в разы реже, чем в былые «славные» времена: не до того было обоим, тут бы город окончательно в болоте не утопить...

Варрик, непривычно недовольный и серьёзный, буркнул что-то в качестве приветствия и свернул к воротам, через которые можно было кратчайшим путём попасть в Нижний город. При этом посмотрел на Искательницу и выдал что-то о «Висельнике», Бьянке и вещах.

Карвер нахмурился. Искательница Пентагаст хмурилась тоже. Только сестра Лелиана смотрела спокойно, но от самого этого спокойствия Карверу было ужасно не по себе. Хотелось спрятаться. Даже вон в доме Гаррета.

— Он едет с нами, — зачем-то ответила Искательница на невысказанный вопрос Карвера. — Мы считаем, что Верховная Жрица Джустиния должна услышать историю Защитника из первых уст.

Карвер вздохнул. В мире творилось демон знает что, а началось всё именно отсюда. Неудивительно, что им нужен Гаррет. Хотя чем Церкви может помочь не он сам, а его история, Карвер не понимал.

— Возможно, из рассказа Варрика она вычленит больше, чем смогла я, — неожиданно с досадой произнесла Пентагаст.

— И, возможно, что-то сможете добавить вы, — подала голос Лелиана, и это было куда более внезапно, чем откровения Правой Руки.

Долго Карвер не думал. Орден превратился в невесть что, поддерживать в городе порядок они больше не могли, как бы ни пытались. Городская стража, направляемая привычно железной рукой Авелин, справлялась куда лучше. Храмовники больше не были киркволлской армией, они вообще на армию едва тянули, и Карвер понимал: рано или поздно он просто останется в подвешенном состоянии, не зная, что ему делать и куда идти. Как когда-то.

А вестей от Гаррета не было уже почти полгода. Может, и самому Карверу удастся что-то выяснить.

— Это хорошая идея, — одобрила Искательница.

...А потом они шли по Недремлющему морю, вызывавшему у Карвера исключительно дурные воспоминания и морскую болезнь, потом добирались до Морозных гор, а там случилось, что рассказывать о Гаррете было уже некому.

И почему-то так оказалось, что в боевой подготовке Карверу уступали если не все спешно призванные в деревню Убежище солдаты, то очень и очень многие.

И вот теперь он раздавал приказы, размахивал мечом и старался унять дрожь, когда рядом с ним погибал ещё кто-то из его подопечных.

«Нет, это не Киркволл, — думал он, рубя наискось очередного призрака. — Здесь хуже Киркволла».

Но в какой-то момент всё кончилось. Демоны исчезли, а странный, чуть дёрганый эльф-долиец в простой охотничьей куртке направил левую руку на Разрыв, и зелень перестала бурлить.

Узник Искательницы. Из-за которого, предположительно, всё это и завертелось.

Маг. Опять.

Да ладно, Карвер, давно уже смирился же, что маги тебе на роду написаны.

— Соберите людей, командир, — бросила ему Кассандра, со странной смесью гнева и надежды глядя на эльфа. — Мы идём в Храм Священного Праха. Это наш единственный шанс.

Карвер оглядел остроухого с ног до головы и отрывисто кивнул:

— Помоги вам Создатель ради нас всех.

Даже странно, что у него это вырвалось. Никогда он не был особенно религиозен, даром что храмовник. Но происходящее — себе-то стоило признаться — пугало его как раз до той степени, что хотелось обращаться к высшим силам.

Он перекинул через свои плечи руку одного из своих солдат — ещё сам шёл, упрямец, ранен же! — и зачем-то обернулся.

Варрик, пристально смотревший на него через плечо, лихо ухмыльнулся и подмигнул.

И Карвер выдохнул.

Может, и хуже, чем в Киркволле. Но здесь у него снова есть дело.

Ключ: 111 Персонаж боится баранов
Название: Снится мне барашек
Автор:  Юноша с татуировкой мабари
Бета:  Юноша с татуировкой мабари
Пейринг/герои: Карвер и Гаррет Хоуки
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (748 слов)
Примечания: баран — отсылка к Г.Л. Олди «Я возьму сам». Элемент AU: Хоук — не маг, но в тексте канонично погибает Бетани.

Баран был огромный, как огр из сказок. У барана была грязная свалявшаяся шерсть, свисавшая до копыт. У барана были мощные рога в три витка и большие зубы. Длинные клыки торчали из пасти вверх и вниз, так как не помещались внутри. Баран меланхолично пережевывал чью-то ногу и нагло смотрел прямо в глаза Карверу. Карвер вжимался лопатками в стену и чувствовал, как по его спине стекают капельки холодного пота. Он смотрел на барана снизу вверх, боясь хоть на миг отвести взгляд. Карверу казалось, что стоит только ему отвернуться, как баран тут же набросится на него и сожрет. Баран смачно похрустывал добычей, из его пасти то и дело выпадали ошметки мяса. Баран их не подбирал. Он чавкал, хрумкал, рыгал, от него мерзко пахло кровью и дерьмом. Вот баран дожевал ногу. Он посмотрел на Карвера, облизнулся и сделал шаг вперед. Карвер заорал от ужаса и проснулся.

— Что ты так верещишь, младший, опять барашка испугался? — сонно ткнул его в бок проснувшийся от вопля Гаррет. — Эй, да ты никак обосрался во сне.

Карвер отчаянно покраснел, быстро выскользнул из кровати и ломанулся вниз по лестнице к колодцу. С тех пор как они с Бетани подросли, Карвер спал в комнате Гаррета. Впрочем, полагал Карвер, так даже и лучше. Хоть Гаррет и тот ещё насмешник, но он никому не расскажет, что Карвер до мокрых штанов боится обычных баранов. Нет, отцу-то пришлось сказать — Гаррет заподозрил, что у Карвера тоже проснулся магический дар, хоть и позже, чем у Бетани. Тогда в облике барана мог представать демон. Но нет, огонь, как отец и Бет, Карвер вызывать не мог, войти в Тень с помощью лириума тоже. Другие проверки тоже ничего не показали. Так что магом Карвер не был, но хищный баран снился ему практически каждую неделю.

Карвер тщательно выстирал испачканные штаны и вымылся сам. Бросив мокрые штаны на жердь для просушки, он поднялся в их с Гарретом комнату. Старший брат уже вовсю выводил носом рулады, отвернувшись к стене, а на подушке Карвера лежал игрушечный барашек из меха фенека. Карвер сбросил его на пол и юркнул в постель, закутавшись в одеяло по самый нос. В ту ночь он больше не заснул.

***

Бетани погибла, когда они удирали из Лотеринга. В ее смерти Карвер винил себя — выскочивший им навстречу огр был так похож на того треклятого барана, что Карвер застыл на месте, потеряв на борьбу со страхом несколько драгоценных мгновений. Потом он заорал, бросился на огра, занеся над головой свой двуручник, а с другой стороны с такими же воплями несся Гаррет с кинжалами. Огр был повержен. Но Бетани лежала безвольной куклой, и над ней горестно застыла мать. Карвер ждал чего угодно — слез, проклятий, презрения. Но брат ни в чем его не винил, а мама… обвиняла Гаррета. Карвер, едва остывший после тяжелого боя, который мог бы закончиться куда плачевнее, если бы не помощь Ведьмы Диких земель, не понимал — каким местом тут виноват Гаррет. Это не Гаррет был под Остагаром и видел огров живьем, это не Гаррет воин с двуручным мечом, это не Гаррет застыл столбом посреди боя, оставив сестру защищать мать от огра.

«Во всем всегда виноват старший в семье, — сказал ему потом Гаррет, — даже если он и не мог ничего сделать. Был бы жив отец, все обвинения достались бы ему».

***

В Киркволле бараны снились по-прежнему, только теперь это не удавалось скрывать. Мама беспокоилась и нервно косилась на Гаррета, дядя Гамлен ругался, Карвер с криком падал с верхнего яруса их с Гарретом кровати в рассохшемся домишке Гамлена, Гаррет со вздохом закидывал на подушку брата очередного беззубого барана из шкуры фенека.

Когда перед экспедицией Бартранда встал вопрос об участии в ней Карвера — юноша посмотрел на Гаррета настолько злобно, насколько ему удалось вспомнить бараний взгляд из сна. Гаррет даже отшатнулся.

— Гаррет, — прошипел Карвер, сжимая кулаки, — на Глубинных Тропах не водятся бараны! А здесь дядюшка по доброте душевной или от страха сдаст меня первому попавшемуся храмовнику под предлогом проверки на магию. Он и так уже утверждает, что меня демоны одолевают.

— Так Каллен же подтвердил, что ты не маг, — хмыкнул Гаррет, покосившись на так и не разжатые кулаки младшего брата.

— Один храмовник — ещё не Истязания, — нервно повел плечами Карвер, — а то смотри, не возьмешь с собой — я подамся в храмовники.

***

На Тропах впервые за много лет Карвер спал спокойно, баран с клыками оставил его сны. Так что когда выяснилось, что он подхватил скверну, Карвер только вздохнул с облегчением — и от Порождений бывает польза, а Андерс сказал, что неподалеку отряд Серых Стражей. Можно больше не бояться баранов.

Ключ: 24 Дракон похищает Персонажа словно принцессу и тащит к себе в пещеру
Название: С первого взгляда
Автор:  Юноша с татуировкой мабари
Пейринг/герои: Карвер/Ферелденская морозница
Категория: гет XD
Рейтинг: G
Техника: CG

@темы: слэш, Кассандра, арт, Лелиана, гет, м!Хоук, Мерриль, Карвер, Варрик, джен, Wintersend, м!Лавеллан

---

team!Samson: Тур 1, часть 1

[team!Samson]

Название: «С вами приятно иметь дело, генерал»
Автор: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Самсон, Имшаэль
Форма: арт, скетч
Категория: джен
Рейтинг: G
Референсы/источники: окно
Ключ: 258 Персонаж заключает сделку с одним из Недозволенных

Название: «Нужен лишь выбор»
Автор: team!Samson
Бета: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Самсон, Имшаэль
Категория: джен
Жанр: Закос под философию
Рейтинг: PG
Размер: 890 слов
Предупреждение: Частичное AU
Ключ: 258 Персонаж заключает сделку с одним из Недозволенных

Холод пробирал до костей. Несмотря на то, что Самсон ясно знал, что в Киркволле должно быть тепло, он всё равно никак не мог согреться. Лириум уходил из его тела и забирал с собой последнее. Вероятно, идти к причалу было не самым лучшим решением. Вонь Клоаки ничто в сравнении с леденящим морским ветром. Приподнявшись на одной руке, Самсон утёр испарину со лба и хрипло откашлялся. Кашель пробудил дремавшую до этого в груди боль и повалил Самсона обратно на землю, а грудная клетка содрогалась раз за разом, провоцируя новые всплески кашля и боли. Самсон впал в забытие.

Кошмарный сон уходил тяжело. Вздрогнув при пробуждении и тут же тихо застонав от вызванной этим боли, Самсон с трудом открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд. Тихо хмыкнув, разглядев лужицу собственной крови, он поднялся на ноги, опираясь на шершавую каменную стену. Краем глаза заметив сбоку от себя движение, Самсон машинально отшатнулся назад, шаря по поясу рукой в поисках кинжала. Он нашёл его в руках у незнакомца. Незнакомец, одетый в робу, подобно которой Самсон часто видел на магах, сидел на камне у причала, прямо между Самсоном и светом луны, что мешало разглядеть его лицо.

— Ты маг? Я не знаю, зачем ты здесь.

Самсон почувствовал, как его рот заполняет металлический привкус крови. Сплюнув её на мощённый пол, он медленно двинулся на незнакомца, то и дело опираясь на стену, чтобы не упасть.

— ...но на ещё одного у меня хватит сил.

Незнакомец лёгким жестом поднял ладонь словно бы хотел продемонстрировать ее. Через мгновение Самсон упёрся в невидимую преграду и отшатнулся назад, падая на землю. Удостоверившись в том, что в ближайшее время Самсон уже вряд ли встанет, незнакомец встал с насиженного места и двинулся вперёд, таким же лёгким движением, как и раньше, убирая преграду.

— Здравствуй, Самсон.

Он остановился в паре шагов от Самсона, который с трудом мог удержать себя на руках, чтобы видеть его.

— Кто ты? — Фраза прозвучала тихо и отрывисто. Самсон с трудом смог подавить подступающий всплеск убийственного кашля.

— Зови меня Имшаэль. К слову, я пришёл к тебе не с пустыми руками.

Запустив руку за пазуху мантии, Имшаэль выудил оттуда склянку с мерцающей голубой жидкостью. Самсон нервно сглотнул, чувствуя, как его начинает колотить крупная дрожь. Он буквально каждой клеткой своего тела чувствовал, что в руках Имшаэля — лириум. Всего в нескольких шагах от него. Собрав остатки сил в кулак, Самсон рывком сгруппировался и бросился вперёд, но Имшаэль плавным взмахом свободной руки вызвал волну магической энергии, отшвырнувшей Самсона в сторону и с силой приложив о каменную кладку стены.

— Извини, так быстро не получится.

Тело горело. От минувшего удара рёбра треснули и теперь подстёгивали давящую боль в груди, заставляя реже делать вдохи.

— Сначала мы поговорим.

Имшаэль наклонился и поставил склянку в метре от Самсона, а сам прислонился к стене напротив него.

— Видишь ли, Самсон, мир — интересная вещь, где многое зависит от того, какой выбор ты совершишь. Но давай лучше на примере. Ты — молод и полон сил, буквально дышишь любовью к этому миру, и он, конечно же, отвечает тебе. У тебя появляется женщина, а вместе с ней эта твоя любовь обретает окончательный смысл. Ты оберегаешь её, защищаешь. Но в один момент происходит так, что вы больше не можете находиться рядом, ведь это значит, что вы подвергните друг друга неописуемой опасности. И не только друг друга. И вот в этот момент ты делаешь выбор — остановиться или действовать. Да, Самсон, я говорю именно о Мэддоксе, который решил действовать.

По спине Самсона пробежал холодок. Но вместе с тем, рассказ Имшаэля начинал по малому отвлекать его от склянки с мерцающей жидкостью, до которой он всё равно не мог дотянуться.

— Именно поэтому мне очень нравятся люди. Ваши выборы всегда необычайно интересны, изощрённо-изобретательны. Если я не помогаю их сделать, конечно. Никаких тебе скучных гномьих традиций или эльфийского завывания про богов и обычаи, никакого Кун или принципов. Чистая выгода или идея. Вот именно поэтому я предпочитаю людей.

— Ты демон. — Самсон сплюнул на землю накопившуюся во рту кровь и тыльной стороной ладони утёр губы. — Желания?

— Каждый раз одно и тоже. — Имшаэль вздохнул, отрицательно мотая головой. — Я дух. Дух выбора, ведь, как ты мог заметить, у меня нет пары пышных грудей и размашистых рогов, да и одет я вроде по погоде. Я здесь для того, чтобы предложить тебе сделку.

— О, да. Я буду жить, но взамен ты получишь моё тело. Я угадал? — Самсон тихо засмеялся, морщась от боли. — Нет.

— Не совсем. Не нужно мне твоё тело, ты себя в зеркало-то давно видел? Я предлагаю тебе сделку. Если согласишься — буквально через несколько часов встретишь того, кто вытащит тебя из этой дыры и сделает предводителем. Ты наконец поведёшь людей сражаться за то, за что считаешь нужным. Я дам тебе шанс изменить этот мир.

— И это всё — просто так? Не рассказывай сказки о добрых демонах, которые делают подарки.

— Конечно нет! Всё имеет цену. Это люди, которых ты поведёшь за собой. Они будут страдать. И ты будешь страдать. Половину мира, который ты знаешь, ты руками своих подручных утопишь в крови. К тому же, у тебя будут крайне небольшие шансы достичь успеха.

— А что с этого тебе?

Имшаэль не ответил, вместо этого он отшатнулся от стены и смерил Самсона внимательным взглядом.

— Склянка перед тобой — лириум, хотя ты и сам уже догадался. Он поможет тебе протянуть до прихода того, о ком я говорил. Я даю тебе шанс, а всё, что требуется от тебя — сделать выбор.

Развернувшись лицом к причалу, Имшаэль глубоко вдохнул свежий морской воздух, прикрыв глаза, и начал свой путь подальше от этого места.

«До встречи, Самсон»

Название: «Неизбежное»
Автор: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Имшаэль, Самсон, Мэддокс
Форма: арт, стрипы
Категория: джен
Рейтинг: PG
Референсы/источники: доспех, профиль Мередит
Размер: 650х1110 пикселей
Предупреждение: АУ
Ключ: 7 Персонаж разрешает изменить демону один день его жизни, как после этого все поменяется?

Название: ***
Автор: team!Samson
Бета: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Самсон, Каллен, Мередит
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: 1130 слов
Предупреждение: Нецензурная брань
Ключ:305 Персонаж приносит жертву (не связанную с любовью), которая лично для него очень велика

Ралей Самсон был, наверное, самым сильным храмовником кирквольского Круга. Хотя впечатляющими мышцами он похвастаться не мог, но был высок и широк в кости, один из тех жилистых мосластых ребят, которые на спор могут поднять лошадь, а в качестве оружия выбирают двуручник размером с оглоблю. Самсон не был красавцем — редкие вечно сальные волосы, сероватая кожа и щетина, которая, несмотря на тщательное бритье, к обеду уже красовалась на щеках, придавали ему вечно помятый вид.
И лириума он жрал целую прорву. Каллен сам видел лист выдачи, где напротив имени Самсона значилась доза в полтора раза большая, чем любая другая в списке.
Сегодня, патрулируя галерею, проходящую по верху стены над хозяйственным двором, Каллен совсем не ожидал встретить Самсона. И, тем не менее, он там появился.
Самсон всегда выглядел малость неопрятно, но сегодня он превзошел сам себя. От него несло спиртным, он был не брит, а доспех бряцал, как тележка лудильщика — Самсон не потрудился затянуть и половину ремней. В добавок за левой ногой тянулись белые завязки от кальсон.
— Ты рехнулся! Появляться на службе в таком виде? — прошиел Каллен. — Мередит тебя с дерьмом сожрет! И будет права!
— Отцепись ты! Я сегодня в увольнении.
— Тогда что ты тут делаешь в таком виде? — спросил Каллен.
Самсон, наклонился — почти свесился с галереи, пытаясь рассмотреть что-то на хозяйственном дворе.
— Хочу кое-что проверить… Ага! Вот этот олух! — и уже гораздо тише, обращаясь к Каллену — Вон, смотри.
Самсон показывал пальцем на молодого мага, неуверенно топтавшегося рядом с тележкой мусорщика, собиравшейся покинуть территорию Круга.
Самсон сбежал по лестнице и направился прямо к позеленевшему от страха парнишке.
— Опять ты здесь трешься! Я тебе что в прошлый раз сказал? Не угомонишься никак. А ну, давай сюда быстро!
Самсон протянул руку и мажонок отдал ему сложенный лист бумаги — письмо, которое хотел передать за пределы Круга.
— Это для Милдред из таверны? Я ей передам. В следующий раз прямо мне неси. Еще раз тебя тут возле телеги увижу — такую пиздюлину получишь — неделю на жопу не сядешь. Понял?
Каллен опешил от такого.
— Ты, что, правда, собираешься вынести эту бумажку из Круга? Ты соображаешь, что делаешь? Это грубейшее нарушение режима. Малефикары…
— …не дремлют! Каллен, не позволяй старухе Мередит делать из тебя дурака — столько малефикаров, как у нее в башке, во всем Тедасе не наберется. Вытащи голову из задницы и глянь. Нормальный парнишка. Даром что маг. Слава Создателю, ему обычные бабы нравятся, а не вот эти, — Самсон покрутил над головой пальцами, обозначая изогнутые рога демонов желания. — Больше о девках думать будет — меньше о магии крови и всякой прочей хреномудии.
— Но там может быть послание сообщникам…
— Хочешь, вскроем? И ты поищешь малефикарское послание во фразе «Я так скучаю по тебе, что у меня уже кулаки опухли»…
Каллен густо покраснел не то от гнева, не то от непристойного намека.
— Ты не знаешь с чем шутишь! В ферелденском Круге после падения творились совершенно кошмарные вещи.
— Что ты говоришь? — Самсон с ухмылкой смотрел прямо в глаза Каллену. Для этого ему пришлось ссутулиться больше обычного. — Ну, тогда иди и донеси Мередит.
Не дождавшись ответа, Самсон спрятал письмо в карман и, звеня плохо подогнанным доспехом, потопал к себе в комнату переодеться для выхода в город.
Каллен, поджав губы, смотрел ему в след. Ему не нравилось, что делал Самсон, но если донести начальству кошмарные вещи могли начаться прямо сейчас — взыскание для Самсона и жестокое наказание для мага, вплоть до усмирения.

***

В следующий раз мажонка Самсон увидел при очень неприятных обстоятельствах. Когда разбудили среди ночи и, едва позволив натянуть штаны, со словами «тебя требует командор» повели на нижний уровень — туда, где находились комнаты для дознаний. Мажонок сидел пристегнутый к креслу, и с полуобморочным видом шарил диким взглядом по развешенным на стенах пыточным приспособлениям. Он был бледен, как мел, губы у него дергались.
— Итак, маг, — приятным альтом почти пропела Мередит, — видишь ли ты здесь человека, которому передал письмо?
— Да.
— Покажи нам его.
— Вот он. — Руки мага были пристегнуты к креслу, поэтому он указал на Самсона, мотнув головой в его сторону.
— Прекрасно.
Что-то в голосе Мередит напомнило Каллену интонации девы-наставницы, преподававшей послушникам урок. Когда в ее голосе начинали звучать такие ласковые довольные нотки, почти всегда означало, что кого-то сейчас будут пороть.
— Отведите мага в карцер. Что касается вас, Самсон, то вы уволены со службы, без сохранения лириумного пайка.
— Но, мэм, — Каллен едва узнал в испуганном блеянии свой голос, — стоит ли принимать такие жесткие меры, в конце концов нам удалось установить, что содержание письма было безобидным, обычная любовная записка и…
— Резерфорд, вы прямо сейчас очень рискуете, и я помогу вам понять насколько. Вы, кажется, считаете себя другом Самсона. Поэтому завтра вы поможете ему перенести вещи и устроиться на новом месте, где он решит остановиться, когда покинет помещения Ордена. А через неделю я дам вам увольнительную, чтобы вы могли навестить своего друга.

***

Через неделю Каллен, потерянно озираясь, топтался на площади перед трактиром, в котором семь дней назад он оставил Самсона.
Трактирщик сказал, что постоялец съехал, а когда Каллен спросил куда, кивнул на дверь, за которой была видна эта самая площадь, и заверил, что Каллен его легко найдет.
Пока Каллен пытался сообразить, как ему теперь следует разыскивать Самсона, куча возле забора зашевелилась. Сперва показались голые мосластые колени, а потом Самсон сел, прислоняясь спиной к неструганным доскам.
Выглядел он ужасно. Бледный, грязный, одетый в какое-то невообразимое тряпье, смотрел мутным бессмысленным взглядом и пускал слюни.
Каллен был шокирован. Он знал, что без лириума Самсону придется туго, но совершенно не ожидал, что тот всего за семь дней превратится в такое.
Каллен полез за пазуху. За прошедшие дни ему удалось сэкономить около двух доз лириума. Он перевернул пузырек над открытым ртом Самсона и минут пять смотрел, как того треплет судорога. Наконец Самсон открыл глаза, лицо приобрело осмысленное выражение. Каллен склонился над ним.
— Давай я отведу тебя домой. Где ты теперь живешь?
Самсон неприятно захихикал.
— Здесь живу. И все мое имущество тоже здесь. Ты не представляешь, сколько стоит контрабандный лириум. Мередит — сука… Как там родной Орден? Пацана усмирили, конечно?
— Нет, сидит в карцере.
— Хорошо, — прошептал Самсон — он уже выдохся, голова безвольно откинулась, глаза начали закрываться.
Каллен подумал, что Самсону не следовало приносить такую жертву, маги совершенно не в состоянии ее оценить.
Наверное, последние слова он произнес вслух, потому что Самсон открыл глаза и совершенно ясно сказал:
— Пошел в жопу. Я не приносил никакой жертвы, просто пытался быть нормальным человек среди вас, мудаков. Давайте, вы еще сделаете из своих подопечных малефикаров, и тогда от этого города камня на камне не останется. Провалитесь вы все со своим Орденом, лириумом и Церковью вместе!
— Знаешь, что! — угрожающе начал Каллен. Ему было, что сказать. Он собирался толкнуть речь о неусыпной бдительности, дословно процитировать главу из Наставлений, где говорилось, что маги не люди, сослаться на собственный горький опыт…
Но слушать его было некому, Самсон уже спал.

Название: «Наилучший метод»
Автор: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Самсон, Мэддокс, м!Инквизитор
Форма: Стрип
Категория: джен
Рейтинг: G
Предупреждение: AU
Ключ: 82 - В Тедасе получило распространение огнестрельное оружие. Действия персонажа по этому поводу.

Название: ***
Автор: team!Samson
Бета: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Самсон, Уистен
Категория: джен
Жанр: Пропущенная сцена
Рейтинг: PG-13
Размер: 806 слов
Предупреждение: возможен ООС
Ключ: 201 Персонаж решает основать новую религию.

Посреди ночи лагерь разбудил крик.
Когда Самсон выскочил из палатки с мечом в руках, он увидел Уистена, волочащего то, что было его ногой — теперь она превратилась в цельный кусок лириума, пока еще не принявшего форму и усложняющего любые движения, словно кандалы.
— Генерал, что со мной?
Уинстен пытается держаться, но Самсон улавливает дрожь в его голосе. Он осматривает своих храмовников. Нетрудно заметить, что они напуганы, но они солдаты и сохраняют спокойствие, хотя бы внешне.
— Пойдем со мной, Уистен. Все будет в порядке.
Самсон и сам не верит в свои слова, но у него не поворачивается язык, сказать Уистену, что это только начало.
Два храмовника уходят к лесу под беспокойные взгляды остальных. Скрывать последствия ему больше не удастся, скоро люди начнут задавать вопросы. Но сейчас он обязан, позаботится об Уистене.
Лес в этих местах такой густой, что даже солнечный свет сюда не проникает. Впрочем, это к лучшему. Самсон останавливается у небольшой поляны и ждет.
Они неслышно выходят из тени деревьев, невзирая на исполинские размеры. Уистен в ужасе отшатывается, едва заметив их. Самсону тоже не по себе. Всегда не по себе, когда он рядом с ними.
— Ты не должен бояться, Уистен. Это наши братья.
Огромная красная лапа протягивается к Уинстону и мягко касается его плеча, словно утешая. Они уже прошли то, через что молодому храмовнику только предстоит пройти. Самсона передергивает. Он до сих пор не знал, как много они помнят из своего прошлого. Осознают ли себя, узнают ли своих товарищей?
Самсон прочищает горло и тихо говорит:
— Я останусь с тобой до тех пор, пока процесс не завершится.
— Какой процесс? — глаза Уистена округляются, а затем внезапно озаряются пониманием. — Вы же не хотите сказать, что я превращусь в это?
Самсон обхватывает ладонями его лицо и говорит вкрадчиво, пытаясь успокоить:
— Ты станешь сильным, Уистен. Сильнее, чем ты можешь представить. Никто не сможет остановить тебя.
Лицо Уистена искажается в гримасе, он пытается говорить, но слова сливаются в неразборчивое мычание.
— Это необходимо, ты понимаешь? — продолжает Самсон. — Только так мы сможем покончить с несправедливостью Церкви. Никто больше не будет страдать так, как страдали мы. Церковь больше не использует ни одного храмовника – мы не позволим!
Уистен отталкивает его с неожиданной силой. Он, пошатываясь, бредет к ближайшему дереву и прислоняется к прохладной коре. Его трясет, но он молчит; долго смотрит на свою изуродованную ногу, затем, словно нехотя, на красных исполинов. Закрывает лицо ладонями и сидит неподвижно, в окружении таких же замерших красных статуй.
— Ничего ведь не изменить, правда? — Самсон вздрагивает от звука его голоса, гулкого и утробного. - Все уже решено.
Он молча кивает.
Этот день он проводит под аккомпанемент криков Уистена. Самсон малодушно радуется тому, что густые кроны поглощают все звуки. Кости молодого храмовника дробятся и покрываются красным лириумом, многочисленными наростами, пока не меняются полностью. Поначалу Уистен просил прекратить это, умолял убить его, но вскоре связки его горла заполнил лириум и он издавал только глухое бульканье.
Все это время исполины стояли рядом, полукругом, словно образовывая стены святилища своими фигурами. Они почти не двигались, только смотрели немигающими глазами на Уистена.
Когда трансформация заканчивается, Самсон уже знает, что делать.
Они - храмовники. Храмовники сделают все, что угодно ради веры. Им просто нужна новая вера. Лучшая. Не в далекого Создателя, а в своих братьев, изменивших себя, ради их общих идеалов. И, все демоны Тени, они заслуживают этого!
С рассветом он возвращается. Утро тихое и туманное, и на секунду, кажется, что лагерь спокойно спит. Впрочем, подойдя ближе, Самсон видит, что все заняты делом, кто-то тренируется, кто-то чистит броню, а кто-то снует туда-сюда, перенося тюки с грузом. Но каждый украдкой бросает на него вопросительный взгляд.
Первой решилась Сюзанна. Отбросив работу, она подошла к нему и просто спросила:
— Где Уистен, генерал?
Помедлив минуту, Самсон кивает и поднимает руку.
— Уистен здесь — с нами.
Огромная красная фигура подходит к Самсону и останавливается перед толпой храмовников. Вскоре приходят другие. Они идут тихо и медленно, издалека их можно принять за каменные глыбы.
— Красный лириум дал силу нашим собратьям. Они изменились ради нашей победы. Теперь они непобедимы. Нам больше не нужно поклоняться иллюзорному Создателю, потому что боги ходят среди нас и это наши братья!
Храмовников нелегко шокировать, но сейчас они потрясенно молчат. Самсон знает, что это неправильно — давать им новую веру, пока еще не умерла прежняя. Но им придется работать вместе, если они действительно хотят что-то изменить. Им придется привыкнуть. Так это будет проще для них.
— Все это время Церковь обманывала нас и использовала. Но мы больше не нуждаемся в Церкви. Мы можем верить только друг в друга. Наши братья принесли себя в жертву, чтобы у нас был шанс перестроить этот мир. Давайте почтим их решение.
Они так и стоят в оцепенении, пока один из них не опускается на колени. Он складывает руки в таком знакомом и родном жесте, что многие следует его примеру, будто бы неосознанно.
Лучи встающего солнца играют на красных глыбах, а его люди молятся — так, как их всегда учили.
Они — храмовники. Им нужно верить во что-то.
И совсем неважно во что именно.

Название: «Больная тема»
Автор: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Самсон, Мэддокс
Форма: мини-комикс
Категория: джен
Рейтинг: G
Референсы/источники: доспех
Предупреждение: сомнительный юмор
Ключ: 414 Персонаж в мире стимпанк!Dragon Age

@темы: арт, Мэддокс, гет, Мередит, Самсон, джен, Wintersend, м!Инквизитор, Имшаэль, Уистен

---

team!Samson: Тур 1, часть 2

[team!Samson]

Название: «Лютый фикбук»
Автор: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Самсон, Траск
Форма: мини-комикс
Категория: джен
Рейтинг: G
Предупреждение:юмор сомнительного качества
Ключ: 112 Персонаж тайно пишет рассказы про Андрасте.

Название: ***
Автор: team!Samson
Бета: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Самсон, Мэддокс, демон желания
Категория: джен
Жанр: Драма
Рейтинг: R
Размер: 2039 слов
Предупреждение: Элементы слэша, изнасилование
Ключ: 67 Персонаж разрешает изменить демону один день его жизни, как после этого все поменяется?

Резкая боль вырывает его из сна. Самсон морщится и поднимает руку, чтобы обнаружить вцепившуюся в палец крысу. Он разжимает маленькую пасть и выкидывает тварь подальше — пусть найдет себе подходящую еду.
Хотя, говоря откровенно, он и был подходящей едой для крысы. Грязный оборванец, урвавший кусочек сна в переулке.
Самсон хмуро оглядывается, думая о том, что крыса сделала ему одолжение. В это время здесь бродят звери пострашнее, а зевакам легко напороться на нож.
Он запахивается в остатки плаща и идет к пирсу по привычке, прижимаясь к стенам домов. Доки — отвратное место, где воздух всегда пропитан запахом гнилой рыбы, а ворюгой или головорезом был каждый второй.
Но море оправдывало всю эту грязь. При свете дня, оно даже напоминало лириум, бескрайний простор лириума. Самсон садится у края пирса и окунает пострадавшую руку в воду. Укус саднит, но, по крайней мере, он не свалится от какой-нибудь хвори.
Он слышит лязг мечей неподалеку, устало ведет плечом, но не уходит. Храмовники сюда не приходят, хоть что-то хорошее.
Самсон смотрит на темные волны, тоскливо напевает кабацкую песенку и раздумывает, не утопится ли ему?

***

Когда Церковь взорвалась, он не сразу понял, что произошло. В тот момент, когда отступник убил Верховную жрицу, Самсон дрых в таверне, прямо на столе. Ему повезло заработать несколько монет, и он спустил их на пойло, лириум все равно было не достать.
Услышав крики, он продрал глаза, допил остатки эля в кружке и покинул таверну.
Что хорошо бы спрятаться, он сообразил только тогда, когда начался настоящий кошмар. Никто толком ничего не знал, то ли Круг уничтожен, то ли Мередит убита, то ли Защитник призвал армию демонов. Было не так уж важно, что произошло в действительности. Что важнее, так это демоны повсюду. Завеса была прорвана и безопасных мест почти не осталось.
Самсону пришла, было, мысль помочь храмовникам, но он быстро отмел ее. Даже сейчас его собратья не в таком отчаянии, чтобы принять Самсона обратно.
Он пытался прорваться к докам, он знал их вдоль и поперек, и наверняка смог бы укрыться где-нибудь. Но все проходы были перекрыты, некоторые здания обрушились, некоторые – горели.
Тогда он и нашел его. Самсон не рассчитывал когда-нибудь еще увидеть Мэддокса, да и не хотел. Он видел усмиренных прежде, зрелище было пугающим. Но в отличие от них, Мэддокс светился от счастья.
Самсон так и застыл там, едва увидев мага.
А потом он заметил демона.
Демон был определенно женского пола. Она пританцовывала вокруг Мэддокса и смеялась. Смех звучал как звон разбитого стекла, но Мэддокс не слышал этого.
— Самсон! Как хорошо, что ты пришел! Ты помнишь мою возлюбленную?
Самсон скривился и едва выдавил из себя:
— Это не она, Мэддокс.
— Конечно же, это она! Ты просто забыл. Так много лет прошло, с тех пор как ты носил мои письма к ней. А теперь мы вместе и свободны, подумать только…
Самсон оглядывает трупы храмовников, лежащих вокруг. Оглядывает холодно и оценивающе. На телах множество ожогов, вряд ли они пали от руки этого демона, больше похоже на работу мага. Он чувствует взгляд Мэддокса и пространно спрашивает:
— Тебя ведь усмирили, дружище. Как это все возможно?
После короткой заминки, маг отвечает, удивленно и немного недовольно:
— Я не понимаю о чем ты.
— Зато я понимаю! — почти выкрикивает Самсон.
Он хватает меч, валяющийся рядом с трупом, и одним прыжком преодолевает расстояние, разделяющего его и демона. Годы бродяжничества все же не забрали у него сноровку.
Демон не успевает среагировать, и вот — острие меча застыло у ее шеи.
Она склоняет голову набок, смотря на Самсона без страха, скорее изучающе.
— Отойди от моей жены! Что с тобой творится?
Демон издает легкий смешок и качает головой.
— Если ты меня убьешь, Самсон — маг убьет тебя.
— А чего мне терять? — усмехается храмовник.
Терять ему и в самом деле нечего, даже если ему удастся пережить этот день.
— Да, твоя жизнь далеко не сказка. Но я могу предложить тебе то, чего ты хочешь больше всего.
— Спасибо. Можно достать лириум проще и дешевле.
Она снова смеется и на этот раз, это резко режет слух.
— Лириум… Да, ты в нем нуждаешься, но это не твое желание и не твой выбор, — демон прищуривает свои желтые глаза, быстро облизывается и продолжает. — Я могу изменить один день твоей жизни. Один день, когда все пошло наперекосяк. Ты сможешь прожить его заново и выбрать другой путь. Я только хочу, чтобы ты оставил мне мага.
Самсон замечает, что рука сжимающая меч немного дрожит. Сердце бьется так быстро, что в ушах будто шумит море. Он бросает короткий взгляд на Мэддокса.
— Видишь? Он счастлив со мной. Думал ли ты, что он снова сможет быть счастлив?
Он не сомневается долго. Сколько раз, он мечтал все исправить. Сколько раз проклинал себя за то, что взял те письма. Но теперь он может все изменить.
А Мэддокс действительно счастлив, пусть и ненадолго.
— Я согласен.

***

— Тот же дом, все как обычно. Прости, я опять написал слишком много.
Самсон резко вздрагивает и удивленно оглядывается. Он в Казематах, на нем доспехи храмовника, а напротив него стоит Мэддокс. Со связкой писем в руках.
— Самсон? — маг начинает волноваться, — Ты же поможешь мне?
Храмовник смотрит на Мэддокса, затем на письма и отходит так быстро, словно увидел змею.
— Нет, Мэддокс. Я больше не хочу помогать тебе.
Маг застывает в растерянности.
— Но… Но почему? Это из-за того, что я пишу много писем? Тебе необязательно брать все!
Самсон молча качает головой и делает еще несколько шагов назад.
— Самсон, пожалуйста! Я выкую тебе кинжал, хочешь? Или… Или я могу наложить чары на меч, я знаю как, я читал!
Лицо Мэддокса искажается от отчаяния, он трясет связкой и бумажная птичка срывается вниз. Она падает в лужу и он случайно наступает на нее. Самсон зачарованно смотрит, как ботинок вдавливает ее в грязь.
—Прости Мэддокс. Но это мой последний шанс.
Он что-то кричит, но Самсон не слушает. Уходя, он решительно чеканит шаг. Ведь теперь он снова храмовник. Он вернул свою жизнь.

***

Мэддокса все же усмирили. Он потерял осторожность и умолял каждого храмовника, который как ему казалось, может помочь. И на него донесли.
Самсон присутствовал на Ритуале Усмирения. Он так и не смог забыть остекленевшие от ужаса глаза Мэддокса. Тот даже не сопротивлялся, шел покорно, так, будто уже был Усмиренным.
Самсон убеждал себя, что это проклятая судьба, и он ничего не мог сделать. Но лириума стал принимать больше. Намного больше. Без него он уже не мог заснуть. В кошмарах его преследовал застывший взгляд мага и звон разбитого стекла.
Он взял привычку навещать Мэддокса. Благодаря этим визитам чувство вины приглушалось, и он какое-то время чувствовал себя спокойно.
Сегодня его отправили в патруль, и в Казематы он вернулся уже поздним вечером. Самсон думал отложить визит на завтра, но все же решил проверить парня.
Он, посвистывая, шел по пустому коридору, когда услышал стоны и сопение. Самсон резко остановился и настороженно прислушался. Конечно, это ученики могли развлекаться, но что-то его беспокоило.
Самсон тихо прошел вперед, открыл дверь в комнату Мэддокса и отшатнулся.
Каррас имел мага прямо на полу, кряхтя от напряжения.
Самсон почувствовал внезапную тошноту, он вздохнул, а затем резко рванул вперед, пинком отшвыривая Карраса в угол.
Пока Каррас пытался встать, он ударил его в челюсть.
— Какого демона ты здесь творишь? — от гнева Самсон перешел на смесь свиста и шепота.
— Развлекаюсь, - невозмутимо ответил Каррас. — А тебе какое дело? Он усмиренный, ему плевать.
— Мне есть дело. Еще раз здесь увижу тебя, грохну в первой же вылазке, ясно?
Каррас только хохочет и это звучит так неестественно, будто тишину комнаты вскрыли ножом.
— Что ты строишь из себя? Все знают, что ты за лишнюю каплю лириума кого угодно продашь.
Кулаки Самсона машинально сжимаются. Он хорошо помнит, что продал Мэддокса гораздо дороже.
— Может я и дерьма кусок, но яйца тебе отрезать я смогу, поверь мне.
Каррас коротко усмехается, подбирает одежду и уходит так, словно ничего особенного не произошло.
А Самсон вдруг понимает, что не хочет оборачиваться и смотреть на Мэддокса. Он так и стоит, уставившись в стену и переводя дыхание.
—Ты как? – все же решается спросить он.
— Я в порядке.
Голос Мэддокса звучит так спокойно, что кажется и вправду, все в порядке. Самсон оборачивается и вздрагивает, глядя на его отрешенное, умиротворенное лицо. Усмиренный деловито прибирает раскиданные книги и разорванную мантию. Спрятав испорченную одежду, он, наконец, обратил внимание на Самсона.
— Тебе нужна помощь, Самсон?
— Нет.
Самсон почти убегает из комнаты, сдерживая накатывающую тошноту. Звон стекла становится громче и перекрывает все остальные звуки.

***

Самсон напивается в Висельнике, надеясь, что все увиденное выветрится из его головы. За все эти годы на улицах, он стал забывать, как сильно ненавидел Орден. Конечно, раньше удавалось закрывать глаза и не замечать ничего лишнего. Но больше не удается.
Эль горчит на языке, а Самсон думает, что на улицах, пожалуй, даже меньше дряни.
— Не поздновато ли для попойки?
Он косится влево и устало вздыхает.
— Только не говори, что ты здесь бдишь над дисциплиной, Резерфорд.
Вместо ответа Каллен усаживается на соседний стул. Лицо у него непривычно участливое.
— Выглядишь неважно, Самсон. Тебе нужна помощь?
— Когда мне понадобится снять котенка с дерева, я тебя позову.
— Я серьезно. Ты сам не свой в последнее время, — Каллен замолкает в нерешительности, затем продолжает, чуть тише. — Это из-за лириума?
— Лириум, лириум… Можно подумать, это наша единственная проблема.
Самсон осушает кружку, обхватывает затылок ладонями и долго молчит, уставившись на пустое дно.
— Я забыл, как все это ненавижу. Мне не стоило возвращаться к храмовникам.
— Возвращаться? — Каллен непонимающе хмуриться, — Что ты имеешь в виду?
Самсон встает и бросает, уже уходя:
— Да, забудь.

***

Пять лет пролетели как один день. Самсон даже не мог вспомнить, чем он занимался все эти годы. Будто все, что он делал, так это бежал, от кошмаров к лириуму, от лириума к элю, и снова возвращался в кошмары.
Все это время он почти с надеждой ждал, когда же Церковь, наконец, взорвется. Он уже понял, что ничего кроме его собственной судьбы не поменялось. А его судьба… Что ж, он все также подходит на роль корма для крыс. Разве что в парадных доспехах.
Они видели Мередит все реже, в основном, получая приказы через рыцаря-капитана. Но когда увидеть командора, все-таки, удается, у Самсона не остается сомнений: она совершенно безумна.
Впрочем, безумие коснулось не только Мередит. Маги стали еще испуганнее и злее, храмовники, словно с цепи сорвались, Орсино читал свои напыщенные речи едва ли не каждый день, а Защитник неумолимо рвался к власти.
Посреди этого хаоса Самсон топил вину в выпивке и ждал.
После взрыва он проигнорировал приказы Мередит и отправился в Нижний город.
Демон была там. На том же самом месте, пританцовывая вокруг Мэддокса, как хищник вокруг уже обреченной добычи.
Заметив Самсона, она остановилась и улыбнулась, обнажив острые зубы.
— У нас была сделка, ты забыл?
— Сделка была нечестной. Это не то, чего я хотел. Ничего из этого.
— Я дала тебе возможность изменить свою жизнь. Никто не обещал, что ты будешь счастлив.
— Прекрасно. Ты – честный демон, я — подлый храмовник. В любом случае, все отменяется.
Самсон чувствует жар огня, бросает короткий взгляд на Мэддокса и, прикрывшись щитом, сбивает его с ног. Он чувствует покалывание магии, это демон возводит щит вокруг себя. Самсон бросается вперед, пока заклинание не закончено, и так легко пронзает мечом демона, словно она состоит только из воздуха.

***

Самсон просыпается на разбитой мостовой. Еще не открыв глаза, он чувствует запах дыма и слышит тихие всхлипы. Кое-как поднявшись, он обнаруживает, что всхлипы принадлежат Мэддоксу, сжавшемуся рядом с телом демона.
Демон мертв, а Мэддокс все еще может плакать.
Он осматривает себя, и вместо сияющих доспехов видит одни лохмотья. По крикам и огню Самсон с трудом понимает, что Церковь была уничтожена совсем недавно. Это значит, что вокруг прорвавшиеся через Завесу демоны, обезумевшие от страха маги и беспомощные храмовники.
Он ковыляет к Мэддоксу, ноги кажутся такими деревянными, как будто он не ходил несколько лет.
Самсон легко сжимает его плечо.
— Вставай, Мэддокс. Нужно убираться отсюда.
Он поднимает голову и смотрит на Самсона так, словно впервые увидел.
— Что случилось? Что здесь происходит?
Вдруг он замолкает и по его лицу пробегает болезненная судорога. Он молчит пару минут, затем спрашивает уже спокойно.
— Сколько лет, Самсон? Сколько лет я был… таким?
Самсон только вздыхает.
— Пойдем, нужно найти безопасное место. Сейчас на улицах полный бардак.
Мэддокс с трудом поднимается, но оступается и теряет равновесие. Самсон хватает его за локоть и закидывает руку на свое плечо.
Они молча бредут по горящему Киркволлу, а Самсон чувствует, что сегодня ему действительно удалось что-то исправить в своей жизни.

Название: «Надежда воскресает последней»
Автор: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Кошмар, Корифей, Самсон
Форма: Стрип
Категория: джен
Рейтинг: PG
Ключ: 192 Персонаж видит свой страх наяву

Название: «Болезни духовные»
Автор: team!Samson
Бета: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Самсон, ОЖП
Категория: гет
Жанры элементы PWP
Рейтинг: R
Размер: 992 слова
Предупреждение: Нецензурная брань
Примечание: В фике описывается сатириазис (мужской аналог нимфомании), который характерен невозможностью получить сексуальное удовлетворение даже после нескольких половых актов.
Ключ: 293 Персонаж болен нимфоманией и спит со всеми сопартийцами

Пришлось снова сменит позу, — в пятый раз? — а руки так и не отдохнули. Впрочем, как и все остальное. Буквально каждая мышца в теле протестующе ныла, но боль в паху была куда невыносимее. Самсону оставалось только поудобнее перехватить девушку за бедра, чтобы теперь немного облегчить нагрузку на поясницу.

Судя по голосам снаружи близился ужин, а, значит, они здесь уже три часа. Попытки отвлечься от дурных мыслей ни к чему не приводили, реальность лишь подкидывала больше поводов для беспокойства. Девушка под ним дышала уже почти ровно. В отличие от него, она кончила уже пару раз и усталость сказывалась на ней сильнее.

— Самсон, постой — до него донесся сдавленный шепот. Самсон лишь стиснул зубы и толкнулся глубже. Девушка тихо застонала, но уже не от удовольствия.

— Да погоди ты! — Она ударила его в грудь руками, заерзала по кровати. — Мне больно!

Самсон тяжело выдохнул и сжал простынь в кулаках, огромным усилием воли заставляя себя остановиться и присесть рядом. Каждое движение отзывалось болью в суставах, но она по-прежнему уступала боли в паху. Самсон нервно усмехнулся и потер переносицу.

— Извини, не понимаю, в чем дело. Обычно я…

— Ничего, все нормально, — девушка пожала плечами и подобрала с пола просторную рубаху. — Ты тоже извини. Я понимаю, что тебе тоже… Надо, но еще немного, и у меня кровь бы пошла.

Самсон взглядом проследил, как она заканчивает с креплениями нагрудника и, махнув рукой на прощание, уходит. Ее зовут Лиза. По крайней мере, ему так кажется.

Тревожные мысли не покидают голову, пока Самсон рассеяно одевается. Возможно, надо было сделать перерыв после утреннего секса, но едва ли это помогло бы. Подобная ситуация повторяется не раз и не два — и беспокойство лишь усиливается. Застегивая пряжку ремня, Самсон прикусывает губу, чтобы не взвыть от боли.

Не становится легче даже спустя пол часа, ходить по-прежнему тяжело. Член все еще сдавливает штаны, а металлическая накладка при каждом движении задевает самые болезненные места. В голове воспаленной мыслью возникает идея уединиться, но столь же быстро отбрасывается — в последний раз это тоже не помогло.

— Эй, Самсон! Лириумную пайку потерял?

Подняв голову, Самсон увидел Шерон, бодро шагающую ему на встречу. Осознание, что именно она сейчас ему и нужна, наступила мгновенно. Не отвечая на ее издевку, Самсон схватил ее за локоть и потащил за собой.

— Эй-эй, погоди, что случилось? — Шерон, к счастью, не выказывала активного сопротивления. — Ты можешь сказать прежде, чем хватать меня за руки?

Пустую комнату он нашел без труда. Едва дверь за ними захлопнулась, Самсон придавил Шерон к стене всем своим телом и припал к ее губам — так объяснить, что он от нее хотел, было куда проще и быстрее, чем словами.

— Не так быстро, — Шерон уперлась руками ему в грудь, впрочем, недовольство в ее голосе было явно притворным. — Дай мне хотя бы в купальни сходить, я только из патруля, если ты помнишь.

— Мне очень надо, — пробормотал Самсон, заканчивая с креплениями ее нагрудника и бросая его на пол. Даже пряный запах пота не убавил желания.

Дрожь в руках впервые была не от лириумной ломки. Новая волна боли прошла по телу, когда руки дошли до ремня. Самсону пришлось прикусить плечо Шерон, чтобы не подать виду, но она, кажется, восприняла это как порыв страсти.

В ушах зазвенело от боли, когда к головке прикоснулась сухая и шершавая ладонь. Самсон резко перехватил запястье Шерон и отдернул руку — видимо, слишком резко, потому как его тут же смерили недовольным взглядом.

Ей требовалось время, ей определенно нужно было время, но Самсон не мог заставить себя быть ласковее. Несколько скупых поцелуев в шею — единственное, что он смог из себя выжать прежде, чем повалить Шерон на стол.

— Да куда ты спешишь? — прошипела она, когда Самсон торопливо потянул ее штаны вниз вместе с бельем, задев при этом металлической пластиной кожу в нескольких местах. В попытке извиниться, Самсон задрал ее рубаху и потянулся губами к груди, но не подумал о другом, прижавшись членом к горячему бедру. Разум будто бы объял огонь, окончательно срывая рычаг самоконтроля. Самсон выпрямился и подхватил Шерон за бедра, сжимая их до покраснения.

— Погоди, Самсон, я еще не готова, — она попыталась отползти назад, но Самсон с силой подтянул ее обратно, не позволяя уйти. Сейчас он с трудом мог разглядеть черты ее лица.

— Стой, Самсон, так не пойдет, — Шерон приподнялась на локтях, но он рывком повалил ее обратно. В голове уже стучала лишь одна мысль, перекрывая все остальные — ему нужно было потрахаться. Хлесткая пощечина на мгновение освежила голову.

— Ты совсем котелком тронулся? — Шерон прикрикнула на него не опасаясь, что их услышат, и оттолкнула от себя. — Я же сказала, что мне больно! Ненормальный.

Самсон тяжело дышал, не зная, что ему на это ответить. Умом он был готов с ней согласиться, прекрасно понимая, что сейчас чуть не сделал глупость, но тело отчаянно сопротивлялось ее отказу.

— Я не знаю, с чего тебя так закоротило, — бросила Шерон, ловко надевая штаны обратно и подхватывая нагрудник, — но не думай даже подойти ко мне, пока в себя не придешь.

Осев на стул, Самсон что есть сил ударил кулаком по столу. Проблема была не в Шерон, не в Лизе и не в девушках до них. Проблема была в нем, и она сводила его с ума, в самом что ни на есть прямом смысле и без прикрас. Нужно было подышать свежим воздухом. Подышать и подумать, что со всем этим делать.

Не потрудившись как следует закрепить все ремешки, Самсон буквально вывалился из комнаты, налетев на кого-то.

— Покорно извиняюсь, — буркнул он и замер, когда поднял взгляд — он налетел на молоденькую магичку. Она была славно сложена, с подтянутыми бедрами и миловидным личиком. В тонких ручках она держала какую-то толстую книгу, явно с трудом, и в голове Самсона промелькнула мысль, что ими она не смогла бы его даже оттолкнуть. Так просто было бы взять ее за запястья и держать, пока он, наконец, не кончит. Ему потребовалась секунда, чтобы воспроизвести это в своем воображении, и примерно столько же, чтобы понять, насколько это отвратительно.

Видимо, его взгляд выражал все случайные мысли, потому что девушка отступила на несколько шагов назад. Самсон выругался сквозь зубы.

— Иди куда шла, — бросил он ей, отшатываясь к воротам. Все это принимало слишком дурной оборот.

Возможно, если он договорится с охранниками, его пустят в «Розу»?..

Название: «Симбиоз»
Автор: team!Samson
Название: ***
Пейринг/Персонажи: Самсон, Мэддокс
Форма: коллаж
Категория: джен
Рейтинг: G
Референсы/источники: гугл и тамблер
Ключ: 414 Персонаж в мире стимпанк!Dragon Age

Название: «***»
Автор: team!Samson
Бета: team!Samson
Пейринг/Персонажи: Самсон, Мередит
Категория: прегет
Рейтинг: R
Размер: 806 слов
Предупреждение: насилие, ООС
Ключ: 9 Персонаж попадает в плен к предмету своего вожделения

Они пришли ночью, вытащили его из постели и протащили по камням Казематов. Кожу разодрало в нескольких местах, но куда больше досаждал страх. Она узнала. Но о чем именно? О том, что он приносил ингредиенты для Орсино? Настырный эльф давал ему месячный запас лириума за это, Самсон не мог отказаться. О том, что таскал выпивку для той плаксивой ведьмы, имя которой уже забыл? Или.… Неужто они узнали о письмах Мэддокса?
Самсон застонал. Если это вскроется, он не отделается простым наказанием. И ведь самое смешное, он ничего за это не получил. Ему просто стало жалко мальчишку.
Его дорогие собратья бросили его в пыточной камере, словно грязного малефикара. Самсон мог бы оскорбиться, но он не был гордым, он всего лишь хотел спасти свою шкуру.
Он томился в холодном подземелье несколько часов, пока его медленно грыз страх.
А потом пришла она. Небрежно бросила меч у стены и прошла к столу с инструментами, словно не замечая его присутствия. У Самсона засосало под ложечкой.
— Самсон Ралей, — у нее был красивый, хрипловатый голос.
Мередит, наконец, посмотрела на него.
Самсон никогда не видел ее так близко. На расстоянии протянутой руки этот ореол золотых волос и холодные глаза смотрелись еще более впечатляюще. У Самсона вырвался смешок. Он столько раз представлял ее близко, представлял, как пропускает эти золотые волосы, сквозь пальцы, как прижимает к себе жесткое, мускулистое тело. И вот, его мечта сбылась. Стоило бы радоваться.
— Я сказала, что-то смешное? — и все же, ее голосом можно было резать сталь.
Самсон качнул головой, жадно вглядываясь в ее лицо. Ему не приходилось стоять рядом с командором, ни разу за все время службы. А вот ферелденский мальчишка — Каллен, стал рыцарем-капитаном и ее помощником, едва приехал в город. Неудивительно, Резерфорд был красив как баба.
Самсон так увлекся, что только сейчас заметил маленький нож в руках Мередит. Это не был кинжал для боя, это был нож, которым обычно разделывают кусок мяса.
Именно куском мяса сейчас чувствовал себя Самсон.
— Ты признаешься, что нарушал правила Круга?
— Какие именно? — он отвечает вопросом на вопрос, как только ему удается разлепить пересохшие губы.
Она бьет его по лицу, наотмашь, этим маленьким ножом. В глазах резко темнеет. Самсон чувствует, как кровь стекает по лицу, она затекает в уголки рта и он ощущает ее соленый привкус.
Боль неожиданно придает ему сил, он выпрямляется настолько, насколько цепи позволяют ему сделать это.
— Кто бы ни донес вам до меня, этот человек — лжец.
Мередит долго смотрит на него своим ледяным взглядом и, прикрыв глаза, Самсон может почувствовать безжалостный морской ветер.
— Почему тебе просто не признаться?
Самсон сдерживает ухмылку. Как сказать, что ему не хватает лириума даже здесь в Казематах. Что каждый день, он задыхается, потому что ему дают слишком мало. Слишком мало, даже учитывая всю левую работенку, которую он выполняет.
Или сказать, как ему нравится любоваться ее развевающимися волосами и синими, как лириум глазами? Как это скрашивает его пустую, полную болезненной зависимости, якобы жизнь?
Нет, после этого он точно не уйдет отсюда живым.
— Я ни в чем не виноват.
На этот раз удар приходиться на грудь. Поверхностный, он все же причиняет острую боль.
— Знаешь, Самсон Ралей, есть еще одна вещь, которую я ненавижу также как малефикаров. Я ненавижу, когда мне нагло лгут в глаза.
— Если бы не эта штучка у вас в руках, могло бы показаться, что мы мило болтаем, знаете, знакомимся, так сказать, ближе.
На этот раз он получает удар кулаком в челюсть. Простой, честный, очень мужской удар.
— Оскорбления тебе не помогут, — глаза Мередит опасно сузились, кажется, она по-настоящему разозлилась, — Я заставлю тебя признаться.
Командор долго греет щипцы, а Самсон безуспешно пытается восстановить дыхание. Допрыгался, болван.
Он чувствует раздирающую, жгучую боль где-то в боку. Самсон истошно кричит. Слезы вытекают из глаз незаметно, он бы и не понял, что плачет, если бы свежий порез так не горел от соли.
— Все может закончиться прямо сейчас. Просто скажи, что сделал.
— Я ничего не сделал. Я не виноват, — вырвавшиеся слова слишком тихие и слабые. Неубедительные.
Мередит безжалостно срывает лоскут с его тела. Сквозь боль, он замечает ее глаза, весь их холод ушел. Они увлеченно сияют, ее глаза, даже счастливо. Можно даже представить, что он ей нравится.
Командор душит его цепью, Самсон чувствует пустоту в голове. Он отчаянно хочет сделать вдох, он пытается, даже зная, что не сможет. Перед глазами мельтешит темнота. Самсон уже ничего не видит, когда яркий всполох золотых волос расчерчивает пространство. Он все же видит ее.
— Ты такая красивая, — глухо хрипит он и отключается.
Очухивается Самсон в какой-то яме. В нос назойливо бьет омерзительный запах, и немного оглядевшись, он понимает, что на него сбросили мусор и помои. Он цепляется за каменные обломки и пытается взобраться наверх. Получается не с первого раза, все тело ноет и саднит, но он старательно игнорирует это. Спустя несколько попыток, он все же выбирается и осматривается.
Доки. Они просто выбросили его в доках, как испорченную вещь. Самсон чувствует комок в горле и прикрывает глаза. Чтобы не жгло.
Самсон не гордый, но ни одна рана не причиняла столько боли, сколько причинило унижение.

@темы: Корифей, арт, Кошмар, Мэддокс, Мередит, Самсон, джен, Wintersend, демон Желания, Траск

---

team!Josephine: I тур

[team!Josephine]

Ключ: 169 Персонаж решает жениться на высшей драконице.

Название: Совет да огонь

Автор:  team!Josephine

Пейринг/герои: Жозефина, Отранто, Инквизиция

Категория: джен

Жанр: юмор

Рейтинг: G

Размер: 1226 слов

— Я сказала “нет”!

В знак протеста Жозефина решительно ударила кулаком по письменному столу. На нём, словно ожив, встревоженно подскочила изящная чернильница из орлейского веридия, опасно взболтнув в себе коварное содержимое. Жозефина сглотнула и попыталась себя утихомирить — её бесценный шёлковый наряд, обработанный дубовый стол и отработанное самообладание будут потеряны для мира не хуже элувианов, если она как можно скорее не возьмёт себя в руки.

Впрочем, чего душой кривить, о самообладании волноваться уже не приходилось: стоило лорду Отранто показаться на пороге кабинета, как оно тут же вылетело из окна.

— Я против этой помолвки, — как можно спокойнее произнесла она, — и никакого брака между нашими семьями быть не может. Что это вообще за вопиющее проявление традиционализма? Это ужасно старомодно и столь же возмутительно!

— Я связан по рукам и ногам, Жозефина. Я говорил со своими родителями, и, хоть они и поняли мою точку зрения, им не удалось найти деликатного способа разорвать этот союз.

— Это ещё не союз! — сорвалась она и сгоряча таки швырнула дорогую антиванскую вазу об холодные сырые стены Скайхолда. Сложный селенийский узор разбился вдребезги, и только осознание того, что за кощунство против многовековой школы гончарного искусства было совершено, заставило Жозефину по-настоящему охладить пыл.

— Я уверена, способ есть. Конечно! — просияв, воскликнула она. — Я же могу попросить кого-нибудь сразиться с тобой на дуэли — всё будет публично, зеваки, барды и сплетники донесут до наших родителей весть о твоём поражении, и нашей помолвки как не бывало.

— Вот только этот “кто-то” должен будет с тобой венчаться, если только ты и его не отправишь на дуэль вслед за мной. Да и потом, на мне лежит честь семьи, а потому поддаваться я не буду. Ищи отменного фехтовальщика, а я жду ответа через месяц.

* * *

Отменных фехтовальщиков в Скайхолде водилось немало, но ни один из них не торопился демонстрировать это в бою с Отранто.

— Звучит, вообще, весело, — многообещающе начал развалившийся на скамье Железный Бык — для того, кто всю жизнь маялся писаниной, но я-то там от скуки помру раньше, чем твой женишок вытащит свою зубочистку из ножен. Да не красней ты так. Я о его шпаге. Сказал же “из ножен”, а не “из штанов”.

— Я тронут вашим предложением, леди Монтилье, — стал объясняться смутившийся Блэкволл, — но не хотел бы я привлекать лишнее внимание публики к своей персоне. Особенно с тех пор, как, ну, сами знаете. Но вообще, —  выдержав небольшую паузу, добавил он и слегка приподнял густую черную бровь, —  возможно, после пары свиданий...

— Биться за даму сердца — дело благородное, — с улыбкой ответила Кассандра, отложив в сторону книгу, — но к нему нельзя подходить безответственно. Это должен быть человек, который действительно готов своей кровью защищать ваши отношения. Я ценю тебя, Жозефина, но в дуэли участвовать не стану. Это ведь... не разобьёт твоё сердце?

— Вот как Корфея валить — так весь Скайхолд едва в очередь не встаёт, — чуть ли не с плачем возмутилась Монтилье, уединившись в кабинете, — а как мне оказать дружескую услугу — так вдруг у всех возникли какие-то принципы и опасения.

Её бурчание прервал осторожный стук в дверь.

—  Войдите!

На пороге показалась одна из сестёр церкви с пергаментом в руке.

—  Леди Монтилье, в Вал Руайо интересуются сражением у Храма Священного Праха. Некоторые свидетели описывают, будто в бою Инквизитора поддерживал дракон, но несколько влиятельных священнослужителей отвергают эту версию, потому как драконы —  дикие твари, несущие разрушение; к тому же, появление этого зверя наводит на мысли о драконопоклонниках из Тевинтера, на которых Андрасте обратила Гнев Создателя. Параллель выходит… неудобная. Так вот, дракон Инквизитора, он, ну как, ручной что ли был совсем? Как питомец, размером с дикую козу? Или, может, это был драколиск?

—  Я не знаю деталей, —  раздраженно отмахнулась Жозефина, —  он вроде слушался Инквизитора… Погоди. Слушался Инквизитора?

* * *

— Я рассмотрела разные варианты, — с некоторой запинкой начала Жозефина, собрав военный совет, — и пришла к выводу, что никто не сразится за моё сердце так, как… высший дракон.

Лелиана приподняла бровь и на всякий случай убедила себя, что ослышалась.

— А может, просто подошлём убийц? Я знаю настоящих мастеров, никто не обнаружит никаких...

— Лелиана, нет! Лорд Отранто — хороший человек, и в какой-то степени он мне друг. Разумеется, я уважаю и ценю его, но не настолько, чтобы выходить за него замуж. К тому же, я знаю его родителей, как своих собственных.

— Погоди, погоди. Мне послышалось… Или ты и впрямь решила венчаться… с драконом? —  изумился Каллен.

— Само собой, лишь до дуэли, — охотно кивнула Жозефина. — Я знаю, лорд Инквизитор, что в сражении с Корифеем вы призвали дракона. Так вот, почему бы, не попросить его… посидеть смирно во время пары-тройки церемоний? Возможно, прорычать “да”, когда преподобная мать Жизель спросит, согласен ли он…

—  Это она, —  как ни в чем не бывало, поправил Инквизитор, кусая яблоко. —  Драконица —  это она. Думаю, способ найти можно. Не знаю, правда, как смотрит Церковь на брак Детей Создателя с чешуйчатыми…

* * *

—  Брак Детей Создателя с чешуйчатыми? —  схватившись за сердце, переспросила мать Жизель. —  Инквизитор, вы в своем уме?

—  Ну, да, чешуя у неё вместо кожи, —  парировал Инквизитор. —  Но разве мы вправе осуждать её за это? Когда доходит до любви...

—  И слышать ничего об этом не хочу! —  встала из-за стола Жизель и решительно направилась к выходу мимо Жозефины.

—  Погодите, —  остановила её Монтилье. —  Возможно, захотите. Создатель —  мой свидетель, я не хотела прибегать к этим мерам, но помните девятнадцатый год, заведение “Не только Его Невеста” и экзотический танец на столе? —  побагровев, разом выпалила она.

Настала тяжелая пауза, и Жозефина поняла, что если она отправится на тот свет позже матери Жизель, та уж точно замолвит за неё меткое словечко перед Создателем.

—  Так вот, —  нарушил молчание Инквизитор, —  когда дело доходит…

* * *

—  … до любви, до любви такой искренней и сильной, мы не можем осуждать пару только за то, что встали они на путь, полный препятствий и испытаний. Ибо не в праве мы судить, но в праве Создатель, и покуда Он не ниспослал знамение о возражении Своём, или покуда Невеста Его не передала Слово своё чрез Вестника…

Посапывающего Вестника толкнули локтём в бок, и тот вскочил со скамьи, как ошпаренный.

—  Владычица наша Андрасте возражений не имеет! Совет да любовь! Вот, в общем.

—  ...должны мы восприветствовать эту пару и пожелать им долгих лет счастья и здравия. Невеста, вы можете поцеловать… невесту.

Жозефина понятия не имела, какими хитрыми техниками знакомые Вивьен сшили волны серебристой фаты на её суженую, но чтобы приподнять эту гигантскую белоснежную тюль пришлось дать знак инженерам со второго этажа. Те дёрнули за рычаги, и канаты, прикреплённые к концам фаты, потянули её вверх, открыв взгляду Жозефины бесконечные просторы зелёной чешуи и столь же бесконечные ряды острых, как бритва, зубов. Возможно,  подумала она,  стоило выйти замуж за Отрантно. Жених он был неплохой, и лучше быть его женой, чем обедом её новой супруги. Однако Монтилье удалось без травм чмокнуть драконицу в морду, и как только она обернулась к растроганным до ужаса гостям, на молодожёнов посыпались конфетти из лепестков.

Первым к ним подошёл лорд Отранто, который, несмотря на очевидное намерение не вступать в бой, держал правую руку на гарде шпаги, чтобы защититься от возможной чрезмерной ревности супруги Жозефины.

—  Я узнаю настоящую любовь, когда вижу её.  Я сделаю всё возможное, чтобы разорвать нашу помолвку, —  сглотнув, громко объявил он, но почему-то не новобрачным, а в толпу, и затем, гораздо тише, добавил: —  Жозефина, ты просто сумасшедшая.

---

Ключ: 127 Сэра стала верховной жрицей. Персонаж назначен ответственным за ее поведение.

Название: Неисповедимы пути Создателя

Автор:  team!Josephine

Пейринг/герои: Жозефина, Сэра

Категория: джен

Жанр: юмор

Рейтинг: G

Размер: 1186 слов

Жозефина осторожно шагнула вперёд и тут же присела, руками ища опору. Цветная черепица ощутимо шаталась под ногами, да и пышные юбки делу не помогали. Жозефина сжала губы, мысленно сетуя на собственную недальновидность. Надо было не пожалеть времени и переодеться во что-нибудь более... приличествующее случаю. Всё-таки она уже не девочка-бард, способная бегать по крышам хоть в бальном наряде. А эти крыши! Почему, почему у хозяйственных построек при Великом Соборе они такие же покатые, как у самого Собора? Зачем было крыть черепицей свечной сарай?! И почему Сэра?..

— Соберись. — Медленно, один за другим она сняла туфли. Короткие шёлковые чулки последовали за ними.

— Я на это не подписывалась, — прошептала Жозефина, провожая взглядом прекрасные туфельки, подарок Лелианы, скользящие к самому краю крыши под весом золочёных пряжек. Усилием воли разогнув наконец подрагивающие колени и подобрав юбки, она перебралась на узкий конёк и вновь двинулась вперёд — уговаривать Верховную Жрицу Галатею II спуститься с проклятого сарая для соборных свечей и начать работать.

* * *

Полгода назад… Случилось чудо. Божественный знак, знамение — ясное, как день, чего обычно не скажешь о воле высших сил. Как если бы Создатель во плоти простёр свой перст и указал на женщину, которая должна стать новой Верховной Жрицей.

Этой женщиной оказалась Сэра, эльфийка Сэра. И никто, включая её саму, не посмел возразить, и андрастианская церковь преклонила колени, и Избранная Сэра приняла Солнечный Трон… Избранности, однако, не достаточно, если бюрократическая махина не признаёт её легитимность. Чтобы укрепить своё положение, пока Тедас не опомнился, небывалая Верховная назвала Правой Рукой Жозефину Монтилье.

Наладить отношения между еретической Инквизицией и миром было тяжело; убедить мир, что Верховная Жрица бросается пирогами по велению Создателя, и остаться в здравом уме не представлялось возможным. Дипломатическая рутина для Жозефины, мягко говоря, играла новыми красками, пока Сэра оставалась Сэрой.

* * *

Её Святейшество сидела, прислонившись к печной трубе, и ела грецкие орехи, насыпанные в красно-белый клобук, словно в бумажный конус.

— Падай! — Сэра похлопала ладонью рядом с собой.

— При всём уважении, Ваше Святейшество, я пытаюсь не упасть, — заметила Жозефина, но всё же опустилась на колени, держась за трубу одной рукой.

— Святейшество-пердейшество… — С характерным звуком Сэра выплюнула кусок скорлупы. — Чего надо? …в смысле, зачем ты меня искала?

— Прежде всего, чем вы колете орехи?

— Щипцами.

— Могу я их увидеть? Ваше Святейшество?..

Ответа не последовало.

— Сэра, отдай печать.

Фыркнув, Сэра достала из складок жреческого одеяния массивную печать с изображением андрастианского солнца.

— Ею удобно.

— Ею утверждают самые важные документы в Тедасе. Хорошо, что это вулканическое золото, — вздохнула Жозефина, критически осматривая царапины на поблёскивающей поверхности. — Ладно… День Лета всего через две недели. Ты прочла черновик наставительной проповеди? Весь Вал Руайо соберётся, нужно…

— Знаю, знаю! — вдруг воскликнула Сэра. — Нужно подготовиться, и я всё прочла, но ни за что не запомню двадцать страниц ханжеской хренотени! Ты шутишь, а? Скажи, что шутишь… — Она вытерла покрасневший нос широким рукавом.

— Сказал бы кто мне, что всё это — затянувшая шутка.

Они посидели молча. Откуда-то пахло свежим хлебом и летом.

— Я сокращу проповедь и начерчу тебе схему для запоминания.

— А я точно помяну вместо песен Андрасте её сиськи или типа того. Перед толпищей! — Сэра невесело гоготнула. Жозефина открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь ободряющее, но слова не шли. Ещё как помянет.

— Что ж, я подумаю, как нам… сгладить впечатление от персей, ягодиц и невыразимого.

— Эт бельишко Андрасте, что ли, невыразимое? — Сэра гоготнула веселей. Жозефина устало улыбнулась.

— Да, Ваше Святейшество.

* * *

Обратный путь дался куда легче. Возможно, причиной тому был неожиданно мирный разговор, или прогулка по крыше разбудила-таки бардовские навыки, но она почти пробежала по коньку. Никем не замеченная, спустилась во двор по шаткой лесенке, скрытой от глаз разросшимся плющом, и прошествовала к собору. Навстречу ей по открытой галерее спешила одна из сестёр церкви, заменивших Жозефине секретарей и посланников. Судя по выбившимся из-под клобука и прилипшим ко лбу волосам, сестра искала её довольно долго — и всё бегом.

— Леди Монтилье! Вас… Ох… Вас ожидают дворяне, третьего дня побывавшие на аудиенции у Её Святейшества.

На мгновение Жозефина задумалась: Сэра не давала аудиенций. Если только…

* * *

Дама-орлесианка и ферелденец с открытым благородным лицом. Пришли вдвоём, хотя явно не женаты. Большего от сестры добиться не удалось, но и этого было достаточно. Степенно, чтобы чуть-чуть не достающее до пола платье не выдало босых ног, Жозефина вошла в свой кабинет. Она не ошиблась: её ждали банн Освин из Ферелдена и леди Монбейар. В первый раз они посетили Великий Собор пару дней назад, надеясь встретиться с Верховной Жрицей. Из-под маски леди послышалось слово «остроухая» — и достигло острых ушей. Прежде чем Жозефина изловила Сэру, та успела загнать леди Монбейар в фонтан в церковном дворике, из пращи обстреливая её навозными жуками.

— Чем могу быть полезна? — спросила Жозефина, садясь за стол и улыбаясь своей самой приятной светской улыбкой.

— Объясните, что, ради Создателя, это было?! — Леди Монбейар, надо отдать ей должное, старалась держать себя в руках.

Жозефина украдкой оглядела посетителей. Ответ она подготовила сразу после инцидента, но поверят ли они? В преобладании внешнего лоска над образованием у леди сомневаться не приходилось, но вот её спутник…

— Её Святейшество Галатея верит, - заговорила Жозефина, тщательно подбирая слова, - что мудростью, дарованной Создателем, нужно делиться с миром способами, побуждающими к размышлениям. Для вас, миледи, она избрала метафору наяву. Как поётся в Песне, Создатель был моряком в дальнем плавании Андрасте. Её Святейшество лишь надеялась напомнить вам об этом, подстегнув веру живительной влагой.

Леди Монбейар со свистом втянула воздух:

— Маяком. Создатель был для Андрасте маяком.

— Постой, дорогая, — подал голос банн Освин. — Леди Монтилье права. Я часто слышал эти стихи, когда жил в Денериме — их повторяли сёстры из старой церкви в торговом квартале. «И не будет Завеса страшна для неё, и не будет знать она страха смерти, ибо будет Создатель ей щитом и опорой, моряком в её дальнем плавании».

Леди выдохнули — одна изумлённо, другая с облегчением, не веря своей удаче. Ещё с полчаса они вели приятную беседу и распрощались, весьма довольные друг другом. Проводив посетителей, Жозефина прислонилась спиной к двери и сползла на пол с нервным смехом. Про чуть изменённые денеримские стихи ей рассказала Сэра —кто мог подумать, что они окажутся полезны! Но что, если леди Монбейар решит прочесть тот отрывок в изданной Песни Света и не найдёт ни моряков, ни — Создатель! — навозников?

— Сиськи Андрасте, — простонала Жозефина, пряча лицо в ладонях, и вдруг застыла. Изданная Песня, подправленные стихи… и сиськи.

* * *

Казалось, в День Лета в Великий Собор действительно набился весь Вал Руайо. Сэра следила за толпой из-за колонны, то и дело поправляя съезжающий на уши праздничный клобук. Среди прихожан сновали церковницы в нарядных алых одеждах и раздавали новенькие книги в таких же алых переплётах. Будут, значит, следить за проповедью по тексту Песни.

Сэра верила в Создателя и любила Андрасте, но церковная хрень, в которую она угодила, была стократ хуже всего дерьма в её жизни вместе взятого.

На негнущихся ногах она вышла к толпе и заговорила, не слыша слов за стуком собственного сердца. Но проповедь Сэра учила — слова лились, прихожане заглядывали в Песню Света… и кивали с важным видом.

Когда служба закончилась и собор наконец опустел, Сэра, взмокшая и несчастная, подошла к Жозефине, деловито пересчитывающей сложенные стопками книги.

— Что именно я говорила?

— О, множество любопытных слов. К счастью, почти все любимые твои фразочки попали на бумагу.

— На?.. — Сэра схватила книгу и пролистала стихи для Дня Лета. — Жозефина. Что ты сделала? И что нам теперь делать?

— Прежде всего, запереть особое издание Песни Света до следующего праздника. Потом…

---

Ключ: 86 "Ну возьмите меня!"

Название: Любовь не картошка

Автор:  team!Josephine

Пейринг/герои: Жозефина, Лелиана, ОМП

Категория: джен

Жанр: юмор

Рейтинг: G

Размер: 1196 слов

— Ну возьмите меня!

Мужчина на вид лет тридцати стоял перед ней на коленях, протянув к ней руки — удивительно, на какое унижение способны идти люди, чтобы заслужить внимание незнакомого и во всех смыслах от них далекого человека.

Впрочем, было что-то в его отчаянном безрассудстве; вот уже несколько дней как он преследовал ее с цветами и дифирамбами, а сегодня попросился «быть ее правой рукой». Жозефине и своих рук было более, чем достаточно, но и силой его отослать эти руки просто не поднимались.

— Прошу вас, леди Монтилье! — Он говорил пафосно и высокопарно, как герой плохой театральной постановки. — Я готов ради вас на все. Позвольте мне быть подле вас!

Жозефина вздохнула; такое настойчивое внимание оказалось необыкновенно утомительным, особенно учитывая необыкновенную способность находить ее в любой части Скайхолда, какие бы сложные и запутанные маршруты она не прокладывала.

— Простите, мсье, у меня неотложные дела. Уверена, мы с вами еще увидимся!

Торопливо взбежав по лестнице, она захлопнула дверь в кабинет и устало прислонилась лбом к ее приятно прохладной поверхности; из тронного зала все еще слышались громкие признания в вечной любви. У нее и раньше бывали проблемы с навязчивыми кавалерами, но то были обыкновенные напыщенные дворяне, уверенные в своей неотразимости и готовые в очередной раз ее продемонстрировать, охмурив неприступную Леди Посла. Их пыл легко остужало напоминание о каком-нибудь старом грешке, о котором никому не следует знать; но здесь…

Ее размышления прервал донесшийся из-за спины знакомый голос.
— Ты все еще нянчишься с этим слабоумным?

— Я ведь просила больше так меня не пугать. — Жозефина, хмурясь, бросила взгляд на стол — там лежала свеженькая пачка писем и… корзина со сладостями. Ее лицо тут же смягчилось, но она, тем не менее, попыталась сохранить сердитый тон. — Спасибо, конечно, но даже это тебя нисколько не оправдывает.

— А это и не от меня, — лицо у Лелианы было совершенно непроницаемое, но глаза смеялись. — Твой кавалер не так давно забрался сюда через окно. Хотел остаться и устроить сюрприз, но я его вытолкала.

Жозефина застыла, изумленно глядя на корзину. Довольно увесистую, красиво украшенную. Подошла к окну и посмотрела вниз — да как, как он это сделал?

— Все еще не хочешь ничего предпринять?

Жозефина вздохнула.

— Нет, это уже переходит всякие границы. — Она присела на край стола. — Нужно его как-то…

— Ты знаешь, что в вопросах безопасности всегда можешь рассчитывать на меня, Жозефина. Быстро, чисто, незаметно.

— Нет! — Она испуганно посмотрела на ставшую угрожающе серьезной Лелиану. — Он хороший человек, а даже если бы и не был — я не хочу кровопролития.

— Как скажешь. — Она пожала плечами. — Но какой тогда выход?

Жозефина прошлась из одного угла кабинета в другой, то и дело задумчиво одергивая рукава шелковой блузы; наконец, ее лицо озарила улыбка.

— А что, если дать ему то, чего он хочет?

Лелиана приподняла брови.
— В самом деле? Вот так просто? Может, и мне надо было просто пару дней за тобой с мольбами потаскаться?

Жозефина пропустила мимо ушей ее замечание, воодушевленная собственной идеей.
— Не в том смысле! И да, мне наверняка понадобится твоя помощь. Ладно, в общем, слушай...

***

Когда она вернулась, ее ухажера в тронном зале уже не было; не было и в окрестностях — он будто исчез, предчувствуя, что скоро ей понадобится. Темнело, и Жозефина уже думала возвращаться в свои покои — ее ждал непочатый край работы, — но ее остановили донесшиеся откуда-то со стороны звуки отвратительной игры на лютне.

— Миледи! — завидев ее, незадачливый ухажер вновь упал на одно колено. — Я так рад вас видеть! Я написал для вас песню.

Жозефина сдавленно улыбнулась, думая было остановить его, но тот уже начал играть.

— Жозефи-и-ина! Леди моего сердца! Жозефи-и-ина! Моя любо-о-овь!

Кто-то бросил в певца башмак — Жозефине это показалось грубым, но справедливым; наконец, она подошла ближе и положила руку на его плечо.

— Великолепно, я воистину польщена. — Она неловко кашлянула. — Тем не менее, я хотела сказать вам, что беру вас к себе. Правой рукой.

Лицо мужчины осветилось по-детски искренней радостью.

— Я так рад! Миледи, мое сердце исполнено невыразимым чувством благодарности за вашу…

— Да-да, я всецело понимаю и разделяю ваши чувства. Хотелось бы мне продолжить нашу беседу, но мне нужно спешить. — Она изобразила сожаление. — Я жду вас завтра на рассвете у дверей своего кабинета, чтобы разъяснить вам ваши обязанности.

— На рассвете… — он повторил это с явным воодушевлением. — Конечно, миледи! Сегодня я не усну, думая о предстоящей встрече…

Жозефина кивнула ему и развернулась, чтобы уйти.
— До встречи, мсье.

Она невольно улыбнулась предстоящей авантюре; осталось только собрать все ненужные бумаги и отчетности за прошлые месяцы и… как-то дотащить их до кабинета.

***

Она увидела его нервно переминающийся с ноги на ногу силуэт еще издалека; сохранять равновесие с огромной кипой бумаг в руках было тяжело, и Жозефина продвигалась к дверям кабинета маленькими шажками.

Наконец, и он ее заметил.

— Миледи! — Жозефина услышала его шаги, но не смогла увидеть за закрывающей обзор кучей пергамента. — Ч… что это?

— Это мой дневной объем работы. - Она угрожающе качнулась в сторону, но удержала равновесие. - Не могли бы помочь?

— К-конечно! — Он принял из ее рук ужасную массу. — Неужели вы так много работаете?

— Это еще неплохо. — Она бодро улыбнулась. — В конце месяца работы в три раза больше. Но с твоей помощью мне будет гораздо легче!

— А-а. — Сквозь шумный шелест бумаг Жозефина услышала, как он нервно сглотнул. — Я ради вас готов на всё, миледи.

Она весело кивнула.
— Не сомневаюсь. Итак, перейдем к вашим обязанностям…

В дуэте с Лелианой они нагрузили беднягу работой так, что он начал прятаться от них по всему
Скайхолду; все — от «принеси мне пирожных» до «доставь этот важный приказ в несуществующую крепость на юге», — ложилось на его плечи. В какой-то момент Жозефине начало казаться, что это жестоко, но и упускать такую возможность повеселиться тоже не хотелось.

Но в конце концов настал момент, когда совесть больше не позволяла ей продолжать.

— У меня есть еще одно важное поручение для вас. — Жозефина сохраняла звериную серьезность, хотя сдерживать дрожь в уголках губ уже казалось невозможным. — Оставьте на столе в кабинете командира Каллена вот это.

Она протянула ему очаровательную коробочку, украшенную лентами. Тот поднял на нее взгляд, полный недоумения, которое быстро сменилось праведным гневом.

— Я… был готов на все ради вас, миледи. Я терпел все ваши капризы и не рассчитывал на взаимность, — он задрал подбородок, словно вот-вот изречет цитату из героического романа Варрика, — но я не готов быть инструментом в ваших… любовных интригах!

Он подошел ближе и вложил коробочку обратно в ее руки.

— Знайте, что я всегда буду вас любить, но быть игрушкой в ваших руках я больше не хочу.

Он развернулся на каблуках, явно уязвленный в том числе и ее молчанием; она смотрела в ему след, борясь с небывало смешанными чувствами, и вздохнула с облегчением, когда он драматично хлопнул дверью.

— Кажется, ты разбила ему сердце.

Жозефина вздрогнула и тут же сердито топнула ногой.

— Ну я же просила! — Она вздохнула. — Ты что, за шторкой пряталась? Но да, кажется, это и впрямь так. — Она помолчала. — Думаешь, он меня действительно любил?

— Не думаю. — Лелиана подошла ближе. — Но тем не менее, его мужскую гордость ты точно задела.

Жозефина коротко усмехнулась.
— Ну, это уже не так страшно.

Она отошла к столу, задумчиво блуждая взглядом по кабинету; даже если это так, совесть ее все равно немного мучила.

Вдруг ее взгляд зацепился за что-то «лишнее» — присмотревшись, она увидела корзину со сладостями, как бы незаметно стоявшую в дальнем углу комнаты.

Жозефина прикусила губу, испытав укол совести.

— Заметила? — Лелиана неожиданно тепло улыбнулась. — Не волнуйся, это от меня.

— Правда?

— Правда. Попросила бывшую правую руку передать «от командира Каллена».

— Ох. — Жозефина неожиданно для себя рассмеялась. — Ну, надеюсь, несмотря на такое немыслимое унижение у нашего рыцаря все будет хорошо…

— Звучит как великолепный тост. — Лелиана подошла к корзине и вытащила из нее до того прикрытую шелковым полотенцем бутылку вина. — Выпьем?

Жозефина улыбнулась; темнело — надо было возвращаться к работе, но именно сегодня почему-то совершенно не хотелось.

Она, все еще загадочно улыбаясь, кивнула.
— Выпьем.

Ключ: 196 Персонаж печет тортики во время ритуала магкрови.

Название: Цена победы

Автор:  team!Josephine

Пейринг/герои: Жозефина, маги крови

Категория: джен

Рейтинг: G

Техника: цифровая живопись

и ещё вариант

---

Ключ: 72 Персонаж отправляется в секс-тур по Тедасу

Название: Везде хорошо (кроме оперы)

Автор:  team!Josephine

Пейринг/герои: Жозефина, ж!Тревельян

Категория: джен, префемслеш

Жанр: юмор

Рейтинг: R

"Милая Жози!

Да, я помню, ты хотела, чтобы я встретилась с графом Не_помню_каким в Скайхолде, а я опять моталась по всему Тедасу. Но ты только посмотри, какие дивные места!

Штормовой берег. Там все такое большое, а если забраться поглубже, так и вовсе титаническое.

Крествуд. Они знают толк в острых ощущениях.

Внутренние земли? Ну, ладно, деревянный чурбан и тот интереснее.

В Болотной трясине всё кажется немного вялым, но, поверь мне, только кажется.

Вал Руайо ты знаешь лучше меня, это немного сложно, но удовольствие того стоит.

На Священной равнине все мечтают кого-нибудь подчинить и, может, даже отшлепать.

А в Изумрудных Могилах предпочтут, чтобы отшлепали их.

В Эмприз-дю-Лионе можно отыскать бриллиант в самом неожиданном месте.

Морозная котловина, пожалуй, на любителя. Такой непривычный стиль.

Свистящие пустоши - это горячее тевинтерское искушение.

В Западном пределе жили весьма изобретательные гномы.

Запретный оазис кажется безжизненным, но есть кое-что в глубине.

Арборская глушь хороша для прогулок с подходящим партнером... Или лучшей подругой.

Хочешь составить мне компанию?

Искренне твоя,

Тревельян"

К письму приложена карта с пометками рукой леди Травельян.

---

Ключ: 133 Персонаж имитирует собственную смерть

Название: Песня про яйца

Автор:  team!Josephine

Техника: 3D

Описание: Шалтай-Болтай сидел на стене...

---

Ключ: 80 Персонаж выживает в мире, который заполонили порождения тьмы

Название: Архидемон, я пришла договориться

Автор: team!Josephine

Пейринг/герои: Жозефина

Категория: джен

Рейтинг: G

Техника: цифровая живопись

Описание: кроссовер с фильмом "Доктор Стрэндж"

@темы: фемслэш, арт, Лелиана, джен, Wintersend, лорд Отранто, Жозефина, оригинальные

---

Team Dagna: 1 тур

[team!Dagna]

Ключ: 399. Персонаж впервые оказывается на поле боя.
Название: Буря
Автор: team!Dagna
Пейринг/герои: Дагна
Категория: джен
Жанр: экшен
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (970 слов)

Как люди вообще спят.

Вот так, под распахнутой черной бездной над головой, посреди ничего, где нет ни крепких стен, ни прочных дверей, ни надежных замков, только бескрайние поля и громадная черная холодная пропасть с белыми искрами звёзд. Наверное, сновидения Тени — единственное, что может спасти от провала бесконечности.
Дагна переворачивается, косится в небо другим глазом.
Эквинор уже сдвинулся на полпальца в сторону востока — его всегда легко найти, он лежит на эклиптике, и шесть ярких звезд — ноги небесного коня — можно быстро отыскать среди других. Ученики в Круге как-то спорили, конь это или грифон, но поддержать какую-либо сторону Дагна не сумела. Белые точки оставались точками, без коней, грифонов и каких бы то ни было других четырехлапых зверей. Куда хуже, впрочем, другое.
Начинается третья неделя на поверхности после ухода из Круга, и дурацкое небо всё ещё не даёт ей спать спокойно.

Бестолковое положение.

Хочется спать, но наверху небо только и ждёт, чтобы рухнуть на землю всепоглощающей пустотой, когда она закроет глаза. Синее небо не страшное, а очень даже красивое, только яркое. Серое, в тучах — настораживающее.
Чёрное...
Дагна решает думать о чем-нибудь хорошем. Например, о Денериме, куда от Круга возвращаются торговцы, с которыми она напросилась в путь — шутка ли, настоящий наземный город, столица Ферелдена! Там найдется применение и ее навыкам, и всяческие интересности, и... да, там можно будет раздобыть книги и инструменты. И материалы. В Орзаммаре, в отцовской кузнице, по-настоящему интересная работа не дозволялась, потому что «это слишком опасно». Даже Первый чародей Ирвинг довольно настойчиво попросил ее уделить побольше внимания «технике безопасности» — кажется, после того, как одна из нестабильных рун едва не обрушила стены рунного хранилища. Дагна честно уделила: руны стали подвергаться дестабилизирующему воздействию магического резонанса, отчего всё, что было способно взорваться, взрывалось сразу же.
Некоторые из рун, не прошедшие испытание резонансом, но выглядевшие пристойно, Дагна всё-таки тайком забрала с собой: продаст в Денериме, а не продаст — самой пригодится. Да и заказчики или коллеги будут более склонны ей верить, если увидят качественный, красивый, пока не взорвавшийся результат ее трудов своими глазами. А упрямые орзаммарские пылеглоты и мнительные чародеи могут и дальше ворчать про технику безопасности.

Пф. «Техника безопасности». Как будто это причина!

Бесшумно найти среди запечатанных фляг с лириумной пылью и выудить из мешка одну из маленьких рун выходит не так уж просто, но в конце концов каменная пластина оказывается в ее руках — теплая на ощупь, шершавая. Руна на ней — старый тевинтерский символ бури — сияет ровно и ясно глубинной синевой. На обработанный лириум можно смотреть без опаски. Можно провести пальцами — кажется, искрится под кожей, дышит невозможно-неземной мощью.
Покоренный шторм — сверкание смертоносных молний — в рукотворном символе, вырезанном на камне. Вставить такую руну в гарду меча — и по стали побегут звенящие разряды, убивающие человека одним касанием.
А если держать в ладони — греет, наполняет неуловимой магической силой.
Если бы только ощутить ее по-настоящему хотя бы разок...
Дагна снова смотрит в черное небо, но, пока в ее ладонях — огонек волшебной синевы, сияющий осколок сплава Камня и магии, бездне не проглотить ее.
И тогда она, как всегда, наконец засыпает.

Просыпается — от крика.

Крик опрокидывает ее в бушующий водоворот ночной мглы, визга блестящей стали и голосов — вопящих, хрипящих, воющих, умоляющих. Дагна вскакивает и хватает свой мешок — там лириум, нагов лириум — парой мгновений раньше, чем тяжелый наемничий сапог превратил бы его в ослепительный всполох, выжигающий всё вокруг. Парой мгновений раньше, чем понимает, что солдаты, охранявшие купеческую повозку, уже мертвы.
Страх — двеомер-чары, из мертвенных оков которых никак не высвободиться; тени вокруг превращают живых в кровоточащее мясо; Дагна пытается не кричать, Дагна пытается вспомнить, где же ее оружие, Дагна понимает, что им всем конец.
Кинжал, она ведь брала с собой кинжал; проклятье, где же...
Привыкшие к орзаммарской полутьме глаза видят сквозь наземную ночь не хуже совиных: Айнеш, торговец тканями, бежит прочь и через три шага нанизывается на чужой клинок, как наг на вертел, и в него тут же втыкаются еще два. Дагна кричит вместе с ним — и не может выдавить ни звука. Оружейник, что вел какие-то дела с храмовниками, отправляет к Создателю двоих, но никакому воину не продержаться против пятерых сразу; кто-то кричит: беги, беги, чего стоишь, беги; толкает в сторону — рядом взвизгивает голодно ослепительная молния меча — и Дагна падает в мокрую черную траву. Веревка мешка выскальзывает из ладони, сияние едва заметно пробивается из распахнутой горловины, жалобно хрустит под сапогами — то ли стекло, то ли...
Дагна вскакивает, бежит — и чувствует спиной дыхание Камня. Чувствует, как всё сильней жжет ладонь — не болью.
Магическим жаром.
Лириумом.

Удар сердца уходит на то, чтобы увидеть бурю, зарождающуюся в ее руках.

Ещё один — выбивает взрыв.

***

— Жива?
— Жива, жива... воды еще дай.
Не всех, хочет выдохнуть Дагна, но губы прыгают, не слушаются. Не всех... взрывом.
Хайсет, наемница. Оружейник денеримский. Выжили.
Она — выжила.

Позже — находит обломки расколотой руны, что отбросила в сторону за несколько секунд до того, как мир превратился в сердце бури. Наемничий сапог повредил контейнер с сырым лириумом, и ее руна — одна из сорока десятков — срезонировала.
Тех, кто был рядом, сожгло в сухой пепел: мертвых, живых. Айшена похоронить не выйдет. Грабителей... незачем и хоронить, плюет Хайсет. Дагна смотрит на черную пыль на черной траве и на осколки в своих руках — холодные, безжизненные.
Ее руна убила шестерых. Из них двое были не из нападавших. Добродушная травница — как только дожила до взрыва. И наемник, охранявший их повозку. Байки любил травить.

Если бы послушалась Первого чародея, не выжил бы никто.

Вот как оно, повторяет Дагна беззвучно. Вот какие они, истории о наземных приключениях. Предсмертные визжащие крики, тошнотворная вонь крови и требухи, стальные отблески в темноте: повезет — выжил, не повезет — еще один путешественник пропал в пути. Магия, кости и доспехи наравне с плотью перемалывающая в сухую пыль — чудесное волшебство.
Гномы-наземники говорили: в Пыльном городе хуже, чем на поверхности. Дагна не уверена, но проверять ей не хочется, да и сейчас уже поздно возвращаться домой. Единственное, что она твёрдо знает — она сделает всё, чтобы быть готовой к другому бою.

На следующем привале она просит у оружейника короткий меч и вкладывает в его гарду грозовую руну.

Ключ: 401. Персонаж оказывается воплощением божества (Андрасте, Кослуна, Камня и т.д.)
Название: Проводник снов
Автор: team!Dagna
Пейринг/герои: Дагна, Солас, Валта
Категория: джен
Жанр: может быть AU, пропущенная сцена
Рейтинг: G
Размер: драббл (911 слов)
Примечания: в довесок рекомендуется к прочтению Codex entry: Veilfire Runes in the Deep Roads

«Ты тоже думаешь, что Камень — живой?»

Первое послание Дагна находит в мастерской прямо на рабочем столе; аккуратный листок бумаги и ровный уверенный почерк. Никакой подписи — но так мог бы писать тот, кто часто имеет дело с книгами и пером, и Дагна, по старой привычке торопливо зажмурившись, перебирает по памяти всех знакомых ей магов Скайхолда.
И уже через пару минут понимает, что это крайне неудачная идея — после событий Редклифа те беспрестанно стекаются под крыло Инквизиции, отступники и беглецы со всех краев андрастианского Тедаса. Автором записки мог быть любой из них, и в конце концов Дагна, мысленно пожав плечами, выбрасывает это из головы: сейчас ее намного больше интересует гипотетическая возможность убедить красный лириум не выворачивать носителю мозги наизнанку.

Второе послание настигает ее лишь спустя месяц, и, обнаружив его в лаборатории, опечатанной наглухо на время очередного эксперимента, Дагна впервые задумывается над тем, чтобы показать его Лелиане. Она осматривает нетронутые замки на двери, проверяет лириумные руны — нигде нет ни следа чужого присутствия; кто бы ни оставил записку, он словно бы прошел сквозь стены.
Во всей Икнвизиции на подобные трюки способен лишь Коул, но, прочитав послание, Дагна решает, что это было бы несколько не в его стиле.
«Если Камень живой, почему ты не говоришь с ним?»

И на следующую ночь незыблемые законы Тени и яви, опоры, на которых держится само мироздание и которые известны любому начинающему школяру, рассыпаются мелким крошевом.
На следующую ночь Дагне снится сон.
Во сне она открывает старые врата старого тейга, идет мимо пустых, застывших в своем мертвенном молчании зданий и по заброшенным тропам спускается ниже. Темнота стекается сюда из лилово-черной глубины, гладкие стены кажутся утробой матери. Дагна ведет ладонью по сколам камней, вслушиваясь в шепот и песню, и разбирает слова — нет, не слова, этих слов нет ни в одном языке, ныне известном смертным. Но знание уже живет с ней; знание о том, что обитает там, за тьмой и бездной, там, куда ни ее соотечественники, ни порождения тьмы не помнят дороги.
Дагна просыпается в поту и вскакивает со сдавленным вскриком и, дрожащими руками натянув на себя первое, что попалось, бросается прочь из замка, не обращая внимания на удивленный оклик Харрита. У нее болезненно кружится голова, и во рту ощущается приторно-кислый привкус рвоты; но сейчас самое главное — это оказаться как можно дальше от стен и камня, и его тихого-тихого шепота.
ответь, ты же слышишь, он зовет тебя
ответь, ты же слышишь
ответь

— За время своих путешествий по Тени, — осторожно говорит Дагна, подбирая слова так тщательно, как, наверное, еще никогда в своей жизни, — тебе доводилось когда-нибудь слышать про гномов, которые могли видеть сны?
Она практически уверена в том, что, если бы подобное имело место быть где-нибудь в материальном нормальном мире, ей об этом уже было бы известно.
Солас несколько мгновений смотрит на нее молча, словно раздумывая, отвечать или нет. В зыбком свете лампад и свечей со стен щерят пасти черные звери, и огненно-рыжим заревом восходит солнце над обоюдоострым мечом. Дагна невольно ежится и сама не понимает, отчего; Солас, безупречно учтивый и спокойный Солас, никогда не казался ей опасным.
Но словно бы сам камень, обезумев, кричит здесь в мучительной агонии, и эта пытка сильнее любой, что мог бы выдержать человек.
— Это старое эхо, — наконец негромко произносит Солас. Встречается с Дагной взглядом и почти сразу же отворачивается, но и одного мгновения достаточно для того, чтобы боль настигла ее, вошла под ребра тонкой раскаленной иглой. — Значит, память мира пробуждается. Я не ждал этого так быстро, но, видимо, Якорь уже слишком нестабилен.
Дагна сжимает зубы, тяжело опирается обеими руками на деревянную столешницу. Шепот внутри нее взрывается криком ярости и гнева, она отчаянно встряхивает головой, пытаясь сосредоточиться. Звери и черные башни скалятся на нее со всех сторон.
— Что со мной? — почти беззвучно выдыхает она. — Ты знаешь, что со мной?
Солас, не поворачиваясь, аккуратно отставляет чашку с чаем.
— Ты сама узнаешь это очень скоро.
Чуть слышно скрипит, отворяясь, дверь.
— Мне жаль, — слышит Дагна и прилагает нечеловеческие усилия, чтобы удержаться на ногах. — В здесь и сейчас я не хочу становиться твоим врагом.
Снова, чудится ей. И она так и не понимает, к кому именно он обращался.

Дагна приходит в себя в лазарете и узнает, что последняя Брешь была запечатана два дня назад, и Корифей, едва не обрушивший их мир в отравленную Тень, наконец-то повержен. И, судя по тому, что едва заметно улыбается даже Тайный Канцлер, при всей непредсказуемости мироздания в ближайшем будущем Тедасу вряд ли грозит еще одно возвращение древнего магистра.
А еще Дагна узнает, что Солас покинул Инквизицию.

***

Чернота стекает чернильными кляксами под ноги, стены шепчутся между собой, и шепот их резонирует, отражается и разносится дальше и глубже. Камень передает камню — неощутимой дрожью, неслышной песней, невидимым светом из самого сердца бездны. Сюда опасаются спускаться гномы, сюда не добираются ведомые отравленным зовом порождения тьмы, этой дороги нет — не было несколько мгновений назад, до того, как, подобно воде, расступились скалы.
Дагна идет вперед, и камень расходится перед ней, обнажая свои недра, беззащитно и доверчиво; она, едва касаясь, ведет кончиками пальцев по выжженным на стенах лазурным рунам, слишком похожим на Хроники, и шепот обретает смысл и становится смыслом.
Она вспоминает все, что случилось за тысячи лет ее жизни.
И когда камень обращается почти-не-живой плотью, а лириум — почти-не-текучей кровью, и впереди вырастает ослепительно сияющая, пульсирующая сердцем синева, к Дагне присоединяется другая. У нее темные волосы и острый внимательный взгляд, и в руках она держит небольшой листок бумаги — такой же, как те, что таинственным образом попадали в мастерскую Скайхолда.
«Мы есть Камень, — читает Дагна; буквы и лириумная вязь рун со стен поют в унисон. — Наша связь была разорвана, но исцеление уже близко. Мы станем проводниками снов.»

Ключ: 77 Персонаж в мире кроссовер!The Elder Scrolls!AU
Название: Semi Automatic
Автор: team!Dagna
Пейринг/герои: Дагна/Сэра (двемер!Дагна/фалмер!Сэра)
Категория: джен с легкими намеками на фемслэш
Жанр: AU, драма
Рейтинг: PG
Размер: мини, 1300 слов

Двемер пяти лет от роду способен собрать механизм: покорного собственной воле железного анимункула. В сердцевину поместит один из камней душ, которые продаются в любой лавке, на золотистой поверхности металла выгравирует собственное имя – и покажет, гордясь собой, родителям. И те, конечно же, будут гордиться сыном – или дочерью, потому что всякий двемер превращает мертвое железо и холодные камни в полезные и правильные до последней детали автоматы.
Таково торжество разума: чертежи с ровными сечениями и разрезами, нужная температура в плавильне и верная призматическая настройка морфолитов.
Только механическое священно и прекрасно, повторяет Дагна – ей давно не пять лет, она почти вчетверо старше, совсем взрослая – и ей прочат работу в Тональных Кузнях, может быть, она станет Аудитором или даже Тональным Архитектором. Она модифицирует анимункулов, делая их могущественней, сильней, разумней.
Она старается не думать о том, что у них всех одинаково холодные сочленения, и даже кристаллы с остатками энергии не делают автоматонов живее.
Не думать не получается.
Анимункулы все одинаковы. Можно выплавить лицо центуриона так, чтобы оно походило на твоего учителя, друга или собственное – и это останется всего лишь глупой шуткой, за которую Дагну не осудят, но пожмут плечами: недостойно мастера. Недостаточно разумно.
Дагну тянет к живому.
Свой особый эксперимент она держит не в машинерии, не в тональной кузне, где талантливые юноши и девушки, подобно ей, экспериментируют в подчинении железа, звуков и якобы созданных богами законов.
В маленькую лабораторию почти никто не заходит. По правде, в огромной цитадели достаточно места, чтобы притащить с поверхности мамонта или дракона, однако Дагне вполне достаточно этой лаборатории и запертого в ней существа.
Это эльфийка из народа фалмеров – когда-то, знает Дагна, они были вынуждены молить своих подземных сородичей о помощи, согласились принять яд вместо смерти; в детстве Дагна всегда фыркала – глупые. Лучше умереть быстро, чем медленно. Это разумно.
«Да, - отвечали ей – сначала мать и отец, впервые рассказавшие старую историю, а потом учителя, - но они, фалмеры, внимали равнодушным богам и надеялись на чудо. Их судьба – напоминание об участи тех, кто верит в благую волю аэдра».
Как-то так оно все звучало. Дагна плохо запомнила, ей все равно, свою добычу она прячет среди мерно работающих механизмов машинерии, в забытой остальными учениками лаборатории.
Эльфийка из народа фалмеров совсем молода; возраста Дагны или чуть младше. Она выглядит нечистокровной, причем как будто примешались недийские предки: широколицая и широкоскулая, волосы темнее того лишенного всех красок оттенка, свойственного остальным ее сородичам, на коже россыпь веснушек. Дагна гадает, разглядывая ее: откуда? Она не знала света, она родилась уже здесь, в подземном городе, и вряд ли рабыню когда-то выпускали наружу.
Да и что ей делать на поверхности? Она слепа, как все потомки тех, кто принял светящийся грибной яд – и неспособна без него обходиться. Дагне жаль ее.
Дагна не знает, зачем она забрала ее в лабораторию.
Даже дала ей имя – не похожее на двемерские, но свое настоящее фалмерская девушка все равно бы не сказала. Дагна называет ее Сэрой.
Это очень глупо и неосмотрительно: проводить эксперименты без дозволения старших Аудиторов, и еще более глупо и неосмотрительно – давать объектам имена.
Сэра исключение.
Дагне нечасто доводилось прежде встречаться со слепыми рабами, что ныне заточены в самых глубоких шахтах – там, куда с трудом проникают механизмы; от рабского труда мало пользы, их просто держат подальше от городов. В рассказах фалмеры представали молчаливыми и покорными, похожими на бледные тени – вот только Сэра что угодно, но не тень. Она агрессивна, она шипит и норовит укусить, неизвестно, где она выучила ругательства, зато выучила в совершенстве.
Однажды Сэра попыталась ее убить.
Дагна забыла в лаборатории отвертку и забыла привязать Сэру – и едва не поплатилась жизнью, если бы не рычаг управления охранными сферами.
Сфера ударила Сэру молниями и обездвижила. Дагна подсела к ней, гладя по коротко обрезанным светлым волосам - против воли пальцы соскальзывали к вискам и мягким, похожим на полугнилое яйцо насекомого, векам; Дагна потянула его вверх, заставляя мертвые глаза открыться. Под тонкой кожей она разглядела сросшуюся фиброзную ткань сероватого цвета. От прикосновений потекла сукровица.
После того случая Дагна и решилась на эксперимент.
Любой из народа двемеров создает механизмы, имитирующие жизнь, но кто творил истинно живое? Дагна плавит металл, выковывает детали и осторожно собирает проводки – каждый тоньше волоса. Об этой ее работе никто не знает.
Кроме Сэры.
- Я хочу помочь тебе, - говорит Дагна. Та огрызается:
- Прыгни в огонь. Можешь еще свою железную штуковину засунуть себе… - она не договаривает, натягивает цепь и звенит ею, встряхивает головой. Она ничего не видит, но безошибочно определяет, где Дагна и чем занимается. Та отвертка оставила на подбородке шрам. Она натягивает цепь, подползает на корточках и шипит, порой нечленораздельно.
- Сдохни. Вы все. Просто сдохните.
Дагна оборачивается.
- Я хочу тебе помочь. На самом деле, я бы тебя отвязала, если бы…
Она не договаривает. Беседовать с низведенными – глупая затея. Нелогично и неразумно. Дагна вздыхает и продолжает:
- Я не исправлю то, что со всеми вами сделали. Но с тобой… Я могу попытаться.
«Это мой эксперимент», - объясняет она мысленно, будто оправдываясь.
Сэра щелкает мелкими острыми зубами. Когда Дагна приносит ей еду, норовит прокусить ладонь, Дагна поручила заботу о подопечной паукам и сферам, но не оставляет попыток… приручить? Подружиться?
Это совсем не то же самое, что создавать механизмы.
Она соединяет кристаллическую структуру с проводами, уходит к стеклодувам, чтобы получить идеальный призматический материал, возвращается, все ломает – и начинает заново.
- Я помогу тебе, - обещает Дагна.
Сэра не верит, только теперь чаще молчит, чем проклинает. Сэра не верит и не знает, какую судьбу ей предначертали и почему Дагна прячет ее ото всех.
Однажды она спросит. Дагна не сомневается; всегда случается то, чего ты хочешь меньше всего.
Ее конструкт требует мелкой работы. У Дагны устают пальцы – они покрыты ожогами и сетью крохотных царапин, словно от укусов насекомых; болят плечи, порой она шмыгает носом. Сэра шипит позади – может быть, ищет очередную отвертку, Дагна порой рассеянна в последнее время, вполне способна потерять целый жезл управления автоматонами.
- Я хочу тебе помочь, - говорит Дагна. Сэра отмалчивается.
В перерывах между работой Дагна смотрит на свою пленницу, порой проскальзывает мысль: все зря. Она тянет руку, ожидая, когда Сэра ощутит тонкое колебание воздуха и набросится – искаженное лицо, которое могло бы быть если не красивым, то милым, острые зубы и шипение. На щеках потеки сукровицы из сросшихся глаз – немного похоже на слезы.
Однажды не успеет отдернуться, и пленница откусит пальцы.
Однажды.
Однажды Сэра не атакует и позволяет прикоснуться к себе. Дагна дотрагивается до чуть липковатой от пота кожи; механизмы моют пленницу, но в лаборатории жарко от постоянно работающих паровых установок.
- Прости, - говорит Дагна и гладит правнучку тех, кого ее предки заставили принять яд, искажающий кровь и семя на тысячу поколений вперед, - прости.
Сэра шумно выдыхает ртом.
Дагна убирает руку.
Ее работа близится к завершению. Она представляет, как раздвинет склеившиеся веки, удалит переродившуюся роговицу - несколько комочков прелого бесполезного мяса. Их место займут окуляры из железа, стекла и кристаллов, и это будет правильно, потому что разум всегда побеждает – неважно, злой рок, ошибки прошлого или просто слабость смертного тела. Проводки из металла соединятся с живой тканью и направят сигналы прямо в мозг. Особое стекло преломит лучи, и в мире Сэры вновь появится свет.
Дагна надеется, что у нее получится.
Она настолько уверена, что обмолвилась пару раз. Сэра теперь смирно сидит рядом и даже сама иногда приходит потереться щекой о колени - она двигается на четвереньках, редко выпрямляется в полный рост, Дагна списывает на ограничение движений и слепоту.
- Было бы неплохо, - иногда произносит Сэра. – Я буду как та статуя в святилище. Мои вытесали из камня здоровенную дуру и вставили в глазницы по огромному камню. Вы не найдете, где эта штука.
Она показывает язык.
- Вроде того, - кивает Дагна. Искать «дуру» она не намерена, как и рассказывать о святилище.
Сэра встречает ее и норовит прижаться лбом к ладони. Это почти ритуал.
У Дагны все готово. Она тянет и последнюю неделю придумывает отговорки. Сэра торопит ее, а Дагна кусает губы.
Если все получится.
Если нет.
Если.
Итог в любом случае один: вечность в лаборатории – или та судьба, которую уготовили всем ее братьям и сестрам. В сердцах центурионов бьется живая энергия камней душ, разум и техника ничего не могут без жизни. Слепую эльфийку отдали Дагне, чтобы она создала свой шедевр – центуриона-стража, и однажды ее учитель потребует показать результаты кропотливого труда. Он намекает все чаще.
Ты ведь хочешь стать Тональным Аудитором, правда? Как можно скорее.
Дагна садится рядом с Сэрой на подстилку и обнимает ее. Та ластится и горячо дышит в шею. Дагна выговаривает медленно и словно по слогам:
- Я решила. Восстановим тебе глаза, а потом приведу тебя им и скажу: жизнь важнее машин, а разум ничего не стоит без любви.

Ключ: 301 Персонаж нашел свою "секретную коробку" в которой собирал всякие мелочи и безделушки, когда был ребенком. Какие это вещи и воспоминания связанные с ними?
Название: Весенний цвет
Автор: team!Dagna
Пейринг/герои: Дагна, упоминается м!Герой Ферелдена и оригинальные персонажи
Категория: джен
Жанр: character study, пропущенная сцена
Рейтинг: G
Размер: драббл (864 слова)

В кузнице холодно — впервые за долгое время. Ни потрескивания дров, ни гулких ударов молота, ни недовольного шипения воды, остужающей раскаленный металл. Дагна не спешит разжигать огонь и приводить в движения огромные мехи. На столе рядом с печью уже нет инструментов — она собрала всё то, что собиралась взять с собой в путешествие к Цитадели Кинлох.
Немного — только самое нужное. В дороге никто не будет тащить для нее отдельную повозку с вещами.

Комната Дагны сейчас выглядит так, словно здесь недавно окончилось яростное сражение Легиона Мертвых с порождениями тьмы. Все найденные ею в самых укромных уголках вещи подвергаются критическому осмотру, оценке повреждений и нынешней ценности предмета — так, в сторону не прошедших проверку улетает старый башмак, невесть откуда открученные гайки, несколько отверток разного размера — у нее уже есть получше. Детское украшение, найденное на запылившейся высокой полке, Дагна вертит в руках задумчиво — на тоненьких металлических пластинках она сама когда-то давно вырезала руны, а затем пробила в них дырки и нанизала на шнурок, чтобы носить на шее. Хотела даже покрыть царапины лириумом, но кто же доверит лириум мелкой девчонке?
А без лириума руны не руны — так, красивые картинки. И вырезаны кривовато.
Шнурок вместе с пластинками отправляется в гору хлама незамедлительно. Теперь она будет вырезать настоящие руны на настоящем руническом камне и заливать их настоящим лириумом. Там, в Цитадели Кинлоха. Магам всегда нужны зачарователи, а усмиренных немного; за настоящего орзаммарского гнома из касты кузнецов в Круге наверняка ухватятся.
Так Дагна говорит себе. Покидать Орзаммар страшновато — в этом она себе неохотно признается — но если в своей жизни она хочет не только ковать топоры и доспехи, это нужно делать немедленно.
Как можно скорее.
Отец пытался остановить ее, конечно же.
Дагна машинально перебирает вещи, сноровисто укладывает на дно походного мешка что потяжелей — такая работа отвлекает от тяжелых мыслей. Отец больше не говорит с ней вообще — с тех пор, как Страж сказал ему о своей помощи. Ни с ней, ни со Стражем. А Страж хороший оказался, добрый — пожелал удачи на прощание. Дагна ему тоже.

Он на Глубинные Тропы уходил.
Она — на поверхность.
Оба — по своей воле, за новыми ответами.

Может, еще когда-нибудь увидятся; когда Дагна станет лучшим зачарователем Тедаса, а Страж остановит Мор. Им найдется, что рассказать друг другу.
Дагна улыбается, бросает горловину мешка и забирается на стол, чтобы добраться до самых высоких полок — добраться туда любому гному будет непросто, да и лежит там, если посмотреть вскользь, какое-то старье. Она сто лет уже не заглядывала наверх так высоко — незачем было; порой только подкладывала туда сомнительно нужные вещи, которые еще теоретически могли когда-нибудь пригодиться. Старье Дагна с усилием сбрасывает к ненужным вещам, продолжает на ощупь обшаривать полку, но останавливается, наткнувшись пальцами на гладкий ровный бок чего-то прямоугольного.
Через десяток секунд пыхтения, возни и невероятных усилий в ее руках оказывается пыльная коробка — тяжелая; не кузнечный молот, конечно, но и не пушинка. Дагна осторожно слезает со стола, чтобы поставить и открыть ее.
Она знает, что это.
То, что она прятала в детстве от отца и от всего мира. Драгоценности подороже бус из железных пластинок и найденных гаек.

Она открывает скрипящую от пробравшейся ржавчины крышку почти что с благоговением.

Большую часть коробки занимают, конечно же, всяческие штуковины. Штуковины вроде хитрых крепежей — такие не у каждого кузнеца достанешь, если только специально ковать — и несколько маленьких шестеренок. Такие — маленькие, ажурные — сложно изготовить и сложно раздобыть; Дагна их выпросила у подслеповатого мастера Хаштона, которому помогала в ювелирной. Раньше он работал с миниатюрными механизмами — в большинстве своём хитроумными замками — но со временем зрение стало подводить, и ему понадобился подмастерье. Старик Хаштон был довольно суров, но отец уговорил его испытать Дагну в деле, и это было единственным, что ей было нужно.
Платить мастер Хаштон не платил, но обучить кое-чему согласился. Дагне было жаль уходить от ворчливого старика — но он сам решил оставить ремесло ювелира и заняться кузнечным делом. А на прощание подарил чудесный набор инструментов для работы с крошечными деталями, который Дагна трепетно хранила и не собиралась оставлять дома — другой такой придется по всему Орзаммару собирать.
Но сейчас шестеренкам в ее походном мешке места не найдется. Когда-нибудь, клятвенно обещает себе Дагна, когда-нибудь придет время и для них.
У каждого винта, камешка, стеклянного осколка в коробке есть своя история, но Дагна ищет не их. Сейчас ее интересует всего одна вещь.
Она достаёт со дна ящичка маленький деревянный брелок на шнурке. Похож на цветок; краска давным-давно облупилась, но угадать, что это цветок, всё ещё можно. Если закрыть глаза и глубоко вдохнуть, можно почувствовать свежий весенний ветер.
«Магия», — сказала Изри, маг-исследовательница. Она приезжала в Орзаммар, чтобы изучить влияние лириума на гномов, ни разу не покидавших подземный город. Охрана — закованные в доспехи с ног до головы здоровенные наземники — не пускали Дагну к ней вопреки всем мольбам и уверениям, так что пришлось забираться в окно — благо, запиравший его замок Дагне был уже хорошо известен.
Изри была чудесной. Изри любила науку.
И ей совершенно не было дела до окна, замков, храмовников или прочей ерунды.
Покидая Орзаммар, она оставила Дагне «маленький талисман» — сущая безделушка, разве что зачарованная, сказала она. Вечный весенний цвет. Может быть, когда-нибудь ты увидишь весну своими глазами.

Дагна захлопывает коробку и крепко сжимает деревянный цветок в ладони. Идёт месяц Стража, двадцать седьмой день.
Она выйдет на поверхность четвертого Драккониса.
Она выйдет на поверхность четвертого Драккониса, доберется до Круга и, если найдет Изри, сама расскажет ей, что такое весна.

Ключ: 365 Персонаж напивается в одиночестве.
Название: В поисках вдохновения.
Автор: team!Dagna
Пейринг/герои: Дагна, золотой наг
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл, 866 слов

Дагна всегда очень добросовестно относилась ко всему, за что бралась. Обычно это не вызывало никаких затруднений — погрузись в любимое дело, напевай под нос приставучую мелодию, а когда подойдешь к балкону, то вместо зари обнаружишь вечернее небо, которое вот-вот перейдет в глубокую ночь.
Она опустила взгляд на лист бумаги на столе. Сейчас был явно не тот случай. Время тянулось невыносимо медленно, а результатом ее умственных усилий оставался все тот же девственно-чистый лист.
Ну что она могла написать отцу?
«Дорогой папа, небо до сих пор не обрушилось мне на голову», — Дагна задумалась и решительно помотала головой.

Написать письмо домой. Кому-то это покажется пустяковым делом, но ей было бы легче перевести очередной талмуд о рунах. Дагна со скорбью посмотрела на стопку своих творений, а затем на книгу Старшего чародея Минратосского Круга Магов о природе Тени. Как здорово, что ее все-таки удалось достать! Но, увы, пока она не напишет письмо, ни о каком чтении и речи быть не может.
Может, проблема в том, что она пытается неправильно написать письмо? Будучи исследователем, она опирается лишь на точные формулировки и определения. А здесь нужно использовать художественные приемы, все эти непостижимые метафоры и сравнения...
«Вдохновение! — осенило Дагну. — А что делают творческие люди, чтобы пришла их муза? Пьют? Ведь они часто черпают вдохновение из своих снов. Алкогольное опьянение может приблизить их к подобному состоянию наяву. Значит, следует хорошенько напиться. Решено!»
Дагна покинула подвал и бодрым шагом направилась к таверне. Обратно она вернулась в обнимку с бутылкой.

Люди поощряют употребление алкогольных напитков в компании, но напиваться в одиночестве считают вредной привычкой. Дагну терзал вопрос — почему? Может, вся суть в том, что распивая бутылку с кем-то, ты делишь содержимое как минимум напополам?
Рассеянный взгляд Дагны упал на золотую статуэтку нага. Она никогда не понимала, что эта штуковина делает в ее мастерской, но сейчас это оказалось более чем кстати.
Порывшись в сундуках, Дагна нашла две кружки. Сдув пыль со своих находок, она налила в них жидкость из бутылки, важно поставила одну перед статуэткой, с другой же уселась за стол. Теперь ее никто не сможет обвинить в алкоголизме.
Что же следует сделать дальше? Ах да, выпить все содержимое в несколько больших глотков, а затем скривить лицо так, словно ты приподнял над землей неимоверно тяжелый груз.

Дагна опорожнила свою кружку. Какао было вкуснее. Определенно.
Поначалу она вообще не смогла определить вкус того, что выпила. Зато послевкусие было очень сильным, через мгновение к нему прибавилось сильное жжение в горле.
Напиток оставил в покое горло, и Дагна поднялась из-за стола, с неудовольствием отмечая, что ее состояние ничуть не изменилось. Никаких тебе видений, красочных картинок, сладких слов, нашептываемых в ухо мифическим созданием под названием муза. Ничего!
Расстроенная, Дагна подошла к статуэтке нага и забрала кружку. Содержимое она вылила с балкона, и янтарная жидкость приземлилась на сосульку и там же и замерзла. Что ж, теперь к красотам ландшафта добавится одна разноцветная ледышка.
Дагна хихикнула от этой мысли и налила себе и статуэтке нага следующую порцию, отметив про себя, что мордочка создания была сделана очень искусно. Почти как настоящая.
Она ведь не напивается в одиночестве, верно?
— Ну что я могу написать отцу? — вслух спросила Дагна. — Я уже рассказывала ему о четырех школах магии и том, как я изучала трактат Первого чародея Йозефуса. А еще описывала свою работу в Круге. Да и присылала экземпляр своего трактата по рунам. Все самое интересное я уже давно написала, а он даже не ответил.
Она залпом выпила еще кружку. Почему наземников так презирают в ее народе? Ведь на поверхности жизнь тоже не сахар. А еще этот, как его... Корифей, имя которого Сэра вечно коверкает.
Дагна хихикнула. Почему бы не посвятить веселой эльфийке и древнему тевинтерскому магистру несколько предложений в письме? Начало положено!
Осилив целый абзац, она подняла глаза и посмотрела на нага. Казалось, что тот смотрит крайне Осуждающим Взглядом.
— Зануда! — фыркнула Дагна. — Надо написать отцу о тебе... Нет, лучше нарисовать.
Она немедленно попыталась изобразить нага на листе бумаги. Тщательно нарисовала тельце, а затем голову. С лапами возникли проблемы, поэтому пришлось срочно изображать гномку, которая держит его на руках. Дама с нагом.
Так вот что называется вдохновением. Мало того, что Дагна написала уже несколько абзацев, так еще и открыла в себе талант художницы!
Напитка в бутылке хватило лишь на одну кружку. Дагна осушила ее и виновато посмотрела на статуэтку:
— Прости, тебе не хватило.
Волшебная сила напитка осенила ее вдохновением еще на несколько строчек. Затем выводить буквы стало все сложнее и сложнее — верный признак того, что пора было заканчивать. Дагна гордо вывела свое имя в конце.
— Полезно сменить вид деятельности, — заключила она.
Вина за то, что она не разделила последние капли напитка с нагом, все еще не покидала Дагну. Совесть требовала искупления, поэтому она с усилием встала из-за стола и побрела к своему новоиспеченному другу, чтобы извиниться. Путь оказался неимоверно сложным, подвал начал вращаться, из-за чего каждый шаг становился настоящим испытанием.
Когда она, наконец, оказалась напротив статуи, ей показалось, что наг мило протягивает ей свою переднюю лапку. Дагна торжественно пожала ее, и в этот самый момент пол предательски ушел у нее из под ног. Бедный наг тоже потерял равновесие и упал где-то рядом.
Сил подыматься на ноги у Дагны уже не было. Но разве это имело значение? Ведь она отлично справилась с заданием, написав письмо отцу. А когда работа выполнена, можно спокойно отправляться спать. Эта теплая мысль согрела ее и убаюкала.

Ключ: 119. Персонаж приторговывает деревянными дилдо известных личностей в натуральную величину. Оптовый заказ или единичная коллекционная работа - на выбор исполнителя
Название: Решительные меры
Автор: team!Dagna
Пейринг/герои: Дагна, Инквизитор Кадаш, Лелиана
Категория: джен
Жанр: юмор, пропущенная сцена
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (759 слов)

Лелиана начала разговор издалека.
Издалека было настолько далеко, что Дагна благополучно потеряла нить рассуждений Канцлера приблизительно на третьем предложении и решила, что самым разумным решением в этой щекотливой ситуации будет Вежливое Молчание. Полезному навыку Вежливого Молчания Дагну в свое время обучил мастер Ирвинг, который был человеком опытным, мудрым и достаточно терпеливым — в общем, сочетал в себе достаточное количество достоинств, чтобы к нему прислушаться.
— ...исходя из этого, наши политические отношения с Орлеем могут перейти в категорию крайне нестабильных, чего никак нельзя допустить, потому как...
Дагна на всякий случай кивнула еще раз и осторожно покосилась на Инквизитора. Мастер Кадаш отрешенно ковырял носком сапога пол и достаточно успешно изображал добродетель смирения, как и подобает истинному Вестнику Андрасте. Смущало только то, что взгляд у него был, как у человека, которому уже просто нечего терять.
На памяти Дагны, мастер Кадаш входил в такое состояние только после затяжных ночных «диспутов» с боевыми ребятами Быка. После каждого такого «диспута» в винных погребах резко уменьшалось количество бочонков и резко увеличивалась потребность в плотниках и стеклодувах.
— Полагаю, теперь вы можете в полной мере представить масштаб нашей проблемы, — с неуловимым нажимом произнесла Лелиана.
И посмотрела на Дагну тем самым Очень Настойчивым Взглядом.
Последнее слово Тайного Канцлера прямо-таки выделялось и заявляло о себе, поэтому Дагна на всякий случай отступила на полшага назад и задумалась. Гномье чувство самосохранения было несколько встревожено, но добродетель честности требовала четкого и искреннего ответа.
— Нет, — честно призналась Дагна. И торопливо добавила: — Но, разумеется, я готова помочь... если только я могу чем-то помочь в этой проблеме.
Взгляд Лелианы выражал одновременно скорбь и смирение. Взгляд мастера Кадаша не выражал абсолютно ничего.
— У Инквизиции почти не осталось средств на дальнейшее ведение военных действий, — отчеканила Лелиана. — Нам нечем платить солдатам и скоро не на что будет закупать провиант и лириум. Подобные суровые времена требуют от нас решительных действий.
Дагна задумалась. Перспективы выглядели как-то действительно не очень радужно.
— Я могу изготовить больше рун?
Взгляд мастера Кадаша стал каким-то совсем пустым.
— Вы можете изготовить нечто большее, — уверенно сообщила Лелиана.
И положила на стол чертеж.
Дагна сморгнула.
Даже на всякий случай подошла ближе и наклонилась над пергаментом, чтобы убедиться, что зрение ее не обманывает, что это не иллюзия, не наведенные чары, и на листе в полный масштаб, с кропотливо и тщательно прорисованными деталями и тенями, действительно изображен...
— Срамной уд, — констатировала Дагна. — Вы что, хотите, чтобы я сделала вам искусственный... О нет, мастер Кадаш, неужели эта проблема как-то касается...
— Нет! — рявкнул Кадаш, магическим образом выходя из своего столбняка. — У меня с этим все в порядке, никто еще не жаловался, благодарю.
Дагна решила, что Вежливое Молчание вполне может помочь ей и сейчас.
Лелиана вздохнула.
— К нам уже давно поступают некоторые особые запросы, — с нажимом произнесла она, — очень деликатного характера. Касающиеся некоторых очень известных личностей, чьи имена я предпочла бы не разглашать. И хм... многие другие известные и чуть менее известные личности были бы не против за определенную цену испытать...
— Думаю, ей уже понятно, — с тяжестью в голосе сказал мастер Кадаш. — В общем, будем это самое делать и продавать. Оптом или как придется.
Дагна с некоторым сомнением посмотрела на чертеж.
— А как же дипломатические таланты мадемуазель Жозефины?..
— Дипломатических талантов мадемуазель Жозефины на всех не хватит, — категорично отрезала Лелиана. — А вы уже более чем успели доказать свое мастерство, чтобы мы могли вверить вам заботу о бюджете в это критическое для нас время.
Положа руку на сердце, Дагна с большим удовольствием вверила бы заботу о бюджете кому-нибудь еще. Тем более, что до этого ей как-то не доводилось заниматься изготовлением протезов или имитаций определенных частей человеческого тела. Тем более, с такими завышенными требованиями к соблюдению всех деталей и пропорций.
С другой стороны, если это можно механизировать...
— Материал? — решительно осведомилась Дагна, хищно подгребая к себе поближе чертежные инструменты. — Я изготовлю вам один экземпляр для тестирования, и если подойдет, то можно будет начать более масштабное производство.
— Дерево, — сухо сообщила Лелиана. Пожала плечами. — Если вы помните, у нас действительно крайне небольшой бюджет.
Мастер Кадаш вздохнул снова, на этот раз с отчетливой укоризной.
— Я ей уже сказал все, что вы сейчас хотите сказать, — тоскливо сообщил он Дагне, отмахнувшись от возмущенно вскинувшейся Лелианы. — Да, это непрактично, но зато на скоропортящиеся продукты будет постоянный спрос, а это играет нам на руку. И да, Ренье, скорее всего, справился бы с этим заданием быстрее, учитывая его навыки, но в таком деликатном деле мы никак не можем допустить случайных неровностей или плохой шлифовки. Вся надежда только на вас, мастер Дагна.
Дагна на мгновение зажмурилась, осознавая только что возлегший на ее плечи колоссальный груз ответственности за судьбу Инквизиции и, вполне возможно, всей дальнейшей войны за Тедас. Выхода не было. Решение требовалось принять здесь и сейчас.
Что же. Она справится.

Ключ: 68 Персонаж хочет попробовать один странный кинк. Реакция партнера/партнерши
Название: Let’s try
Автор: team!Dagna
Пейринг/герои: Дагна/Cэра
Категория: фемслэш
Жанр: тумблр-коллаж
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: кинк на щекотку, связывание

@темы: фемслэш, арт, Сэра, Лелиана, Дагна, джен, Wintersend, м!Кадаш, Валта, Солас (Фен'Харел)

---

Часть I

[Fenris!Team]

Ключ: Персонаж ищет Трон Создателя
Название: Этот поганый камушек
Автор: Fenris!Team
Пейринг/герои: Фенрис, трон Создателя
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: ПГ-13
Размер: драббл (716 слов)
Предупреждение: тевинтерский мат и мат вообще

Фенрис пил третьи сутки подряд. Очередная выходка неугомонной пиратки едва не поставила всю команду на грань гибели.

– Скорее бы эта шатта [сука – тевин.] отыскала свою потерю, – Фенрис запустил бутылкой в стену. Промахнулся – бутылка упала на не единожды залитый вином ковер, не разбилась, только покатилась дальше, жалобно звякнула об угол сундука и замерла.

– Венхедис, – Фенрис потянулся за новой. Стоящая на столе бутылка двоилась в глазах и ощутимо покачивалась вместе со столом. Фенрис трижды промахнулся мимо нее, бутылка ускользала от его руки, как живая. Фенрис даже заподозрил, что Данариус заколдовал все винные запасы в погребе, и бутылка уворачивается вполне осознанно.

– Ах ты тевинтерская тварь! – Фенрис изловчился и поймал бутылку обеими руками. Вырвав пробку зубами и выплюнув ее на пол, он поднес бутыль ко рту и залпом выхлебал не менее половины. Ставить бутыль обратно Фенрис уже не стал, подозревая, что та опять начнет качать стол.

Через некоторое время опьянение Фенриса достигло степени "кто виноват?" и "что делать?". Виноваты, разумеется, всегда и во всем маги. Хоук как-то сказал, что для Фенриса маги априори виновны во всех происходящих событиях. Фенрис наморщил лоб, пытаясь вспомнить, что значит "априори". Не вспомнил, что после пятой бутылки Агрежио Павалли было, в общем-то, неудивительно. Удивления не вызывало также то, что Фенриса потянуло решать вопрос "что делать?". У Фенриса к тому времени накопилось много вопросов, на которые могли ответить Хоук и Варрик, а за их отсутствием в данный миг – Создатель, который по разумению Фенриса, мог ответить на все вопросы, даже на вопрос жизни, Вселенной и вообще. И Фенрис решил поискать Создателя. Выйдя из натопленной комнаты, Фенрис, на котором из всей одежды были только синие трусы, моментально продрог. Впрочем, это его не остановило.

Планомерно обходя комнату за комнатой, Фенрис искал Создателя, чтобы задать ему все накопившиеся вопросы. Например, почему в мире существует магия, и отчего все маги такие придурки.

В очередной раз врезавшись лбом в мраморную статую птеродактиля, стоявшую в коридоре, Фенрис сообразил, что так у него ничего не выйдет. Создатель вряд ли сидит на своем троне и ждет его, Фенриса. Значит, надо искать не Создателя, а его трон. А там подождать немного…

С течением времени поиски трона Создателя превратились у Фенриса в манию. Фенрис искал трон Создателя в Казематах, Клоаке, на Рваном Берегу, на Глубинных Тропах. Везде, где бывал. Однажды Хоук сказал, что Трон Создателя находится в Тени, и Фенрис стал искать способ попасть в Тень. И случай представился. Хоука в очередной раз позвали на помощь. Надо было спасти мальчишку-сомниари, застрявшего в Тени. Хоук позвал с собой Андерса, Мерриль и его, Фенриса. Варрик тоже хотел пойти с ними (вместо Мерриль), обоснованно полагая, что чем больше магов берет с собой Хоук, тем больше вероятность, что кто-то из них поддастся демону. Глядя, как Варрик удирает по всему "Висельнику" от разъяренного Справедливости, Хоук долго смеялся. Потом, утирая выступившие от смеха слезы, попросил духа пустить Андерса обратно, а Варрика оставить в покое.

В Тени было… непривычно. Даже несмотря на то, что этот участок Тени выглядел как Казематы. И демоны там были буквально на каждом шагу. И статуи птеродактилей тоже.

– Вашеданн! – прошипел Фенрис, уворачиваясь от очередной падающей скульптуры с вытянутым в сторону Фенриса хуем, – чтоб тебя демоны драли!

Статуя хрипло каркнула и улетела, хлопая кожистыми крыльями. Фенрис плюнул ей вслед и кинулся на помощь Хоуку, отбивающемуся от Гордыни и Мерриль. Андерсу-Справедливости помощь, как всегда, не требовалась. Одержимый маг поливал своих противников молниями, одновременно призывая Мерриль одуматься. Одна из молний попала в меч Фенриса и проискрила по нему в сторону Гордыни. Фенриса отдачей бросило в стенку так, что тот вспомнил всех предков Андерса по пятое колено включительно. Демону же пришлось куда хуже – молния, прошедшая по зачарованному мечу, развалила его на части.

– Чтоб тебе век лириума не видеть, – сплюнул Фенрис в сторону Андерса, отряхиваясь от осколков… чего? Если Тень, как сказал Хоук, нематериальна, то отряхиваться тут не от чего. Фенрис недовольно повел плечами. Все напавшие демоны были убиты, прочие держались поодаль, Хоук разговаривал с Фейнриэлем. Фенрис решил, что пока может заняться своими делами. Например, поискать, наконец, трон Создателя.

– Где же этот поганый камушек? – Фенрис шатался по Тени, заглядывая в каждую комнату, заворачивая за каждый угол, отодвигая каждую занавеску.

– Трон Создателя находится в Черном Городе, – издевательски прокаркал откуда-то сверху очередной перевозбужденный птеродактиль.

– Как туда попасть? – проорал в его сторону Фенрис.

– Спроси у тевинтерских магистров, – прозвучало в ответ.

– Вишанте каффас, – выругался Фенрис и отправился искать Хоука. Кажется, имело смысл вырвать сердце Данариусу. Но сначала надо вернуться назад.

Ключ: Персонаж впервые оказывается в борделе
Название: Лучшее обслуживание
Автор: Fenris!Team
Пейринг/герои: Фенрис/

Работник борделя

м!Хоук
Категория: слеш
Жанр: PWP, юмор
Рейтинг: NC-17
Размер: мини (2672 слова)
Предупреждение: тут есть мат, тут есть слеш, тут есть упоминание Создателя и невесты его Андрасте всуе. Слабонервным женщинам, детям и беременным мужчинам вход воспрещен. И, да: таймлайн – первый акт.

Фенрис воровато оглянулся, надеясь, что на него никто не смотрит. Никто, слава Андрасте, не смотрел: все были настолько озабочены тем, чтобы не встретиться взглядом с кем-то знакомым, что предпочитали разглядывать пол. Или проституток, которых в Цветущей Розе было предостаточно.

Фенрису было немного неловко. В бордель он попал впервые, и ему казалось, что все выдает в нем новичка-девственника. Девственником-то он по милости Данариуса не был, но одно дело ублажать своего хозяина, и совсем другое дело, когда в роли хозяина оказываешься ты.

— Мое имя мадам Лусина, я владелица борделя. Могу я чем-то помочь? — дамочка за стойкой сверкнула острозубой улыбкой, от чего её тощее скуластое лицо стало похоже на морду птеродактиля. Фенрис внутренне содрогнулся. Он уже не был уверен, что идея прийти в бордель была хорошей.

— Эм… — Фенрис запнулся. «Просто скажи, что ты желаешь снять шлюху», подумал он. Но просто сказать не получалось: эти самые шлюхи сновали вокруг по своим неимоверно важным делам, и Фенрис, как бы ни старался, никак не мог увидеть в них товар, а не людей. — Мне бы…

— Желаешь поразвлечься, верно? — подсказала ему дамочка за стойкой. Её дружелюбие выбивало из колеи.

— Да, — кивнул Фенрис.

— Дешевое обслуживание — пятьдесят серебряных, обычное — один золотой, лучшее обойдется тебе в два золотых. Что выбираешь?

— Лучшее, — твердо сказал Фенрис. Не далее как вчера вечером ему пришли нужные карты в партии «алмазного ромба». Он послушно выложил на стойку две золотые монеты, гадая, не добавить ли несколько серебряных за вежливость.

— Кого вы предпочитаете? — спросила мадам Лусина.

— Что?

— Мужчин или женщин? Эльфов, людей или гномов? — уточнила она. Во взгляде её появилось нечто, очень похожее на сочувствие. Фенрис не знал, могут ли владелицы борделей испытывать сочувствие, но сильно в этом сомневался.

— Наверное, мужчин, — пробормотал Фенрис, против воли заливаясь краской так, словно в его предпочтениях было что-то постыдное. — И… и человека, если можно, — выпалил он одним духом.

— Человек, мужчина. Отлично, — кивнула мадам Лусина. — Сейчас глянем, кто свободен.

Она скользнула взглядом по пухлой книге, страницы которой были убраны чьим-то мелким округлым почерком.

— А свободен сейчас Ястреб, — сообщила она. — Есть еще, конечно, Адриано, если желаете, но его нужно
будет подождать.

— Нет, — воскликнул Фенрис слишком поспешно. — Нет, — повторил он уже спокойнее, стараясь не выдавать своего смущения. — Не стоит.

— Как пожелаете, — мадам Лусина пожала плечами. — Эй, Мартин!

На зов её явился совсем молодой парнишка, лет пятнадцати от роду. Заостренные кончики вполне обычных человеческих ушей выдавали в нем полуэльфа. Глаза его скользнули по Фенрису безо всякого интереса.

— Мартин, будь добр, проводи этого молодого господина к Ястребу, — обратилась владелица борделя к мальчику. — Желаю вам приятного отдыха.

— Спасибо.

Фенрис чуть замешкался, выложил все таки на стойку горсть серебряных монет.

— Спасибо вам за…

Мадам Лусина лишь махнула рукой, сметая все монетки в выдвижной ящик стойки.

— Не за что, милый, не за что. Заходи почаще.

Мартин повел Фенриса мимо массивных дверей, большей частью закрытых. Иногда попадались и распахнутые, и эльф с любопытством осматривался. Почти все комнаты были обставлены на один манер: огромная кровать, занимающая почти все пространство, прикроватные столики с масляными лампами, да комод. В некоторых Фенрис замечал работников: они бесстыдно разглядывали его, махали ладонью, звали к себе. Он старался не обращать на них внимания.

Мартин провел Фенриса на второй этаж, кивнул на одну из закрытых дверей.

— Вам туда, — сообщил он и тут же исчез.

Фенрис постоял под дверью, собираясь с духом, вздохнул, толкнул тяжелую дверь.

В комнате никого не было. Он увидел все ту же массивную кровать, прикроватные столики с лампами и низкий комод. На комоде стояла ваза с фруктами, бутылка вина и железные кубки с давно стершейся позолотой. На прикроватном столике кроме ламп — какие-то флаконы.

«Что я здесь делаю», в который раз подумал эльф.

Он щедро плеснул себе вина, взял яблоко из вазы и сел на кровать, рассматривая стены. Как раз напротив висела картина с плохоньким пейзажем. Пейзаж был плох ровно настолько, чтобы нельзя было различить, что на нем изображено: снежные пики гор, зимний лес или же безбрежное небо. Рядом с пейзажем была еще одна дверь. Куда она вела, Фенрис не знал, а проверять не хотел.

Он уже успокоился, залпом выпил вино и почти доел яблоко, когда дверь распахнулась. Кусок яблока застрял у него в горле.

Фенрис закашлялся, из глаз его потекли слезы. Какое-то время он задыхался, судорожно пытался втянуть немного воздуха, но тут же выталкивал его из себя в судорожных порывах кашля.

— Хоук?! — прохрипел он, вытирая глаза.

— Фенрис?! — Хоук казался не менее удивленным.

— Что ты здесь делаешь? — хором спросили они.

— Пиздец, — нервно хихикнул Фенрис. — Жадный хуй Создателя, какой же это пиздец! Только не говори, что ты здесь работаешь, пожалуйста.

Хоук выглядел смущенным.

— Ну, да, работаю. Надо же как-то раздобыть деньги на эту чертову экспедицию Бартранда, — заявил он. На Хоуке было только голубое исподнее.

Фенрис откинулся на кровать.

— У меня есть надежды на то, что это какая-то шутка? — спросил он хрипло. Горло саднило, глаза все еще были влажными, но теперь он уж точно не жалел, что нелегкая занесла его в этот бордель.

— Никаких надежд, — обрадовал его Хоук. — Послушай… ты же…эээ…не собираешься об этом никому рассказывать, да?

— А если нет, то что? — Фенрис приподнялся на локтях, посмотрел на Хоука, сощурив глаза.

— Не знаю, — честно ответил Хоук. — Но я был бы очень рад, если бы ты согласился молчать.

— Тебя так заботит твоя репутация? — хохотнул Фенрис.

— Вообще-то да, — проворчал Хоук. — Не представляю, что будет, если об этом узнает Карвер. Или Гамлен…

— Или Варрик, — закончил за него Фенрис.

— В общем, не рассказывай никому, пожалуйста.

— Если ты не хотел, чтобы о тебе кто-то знал, зачем подался в Цветущую розу? Ты, надеюсь, знаешь, что твой братец и дядюшка отсюда не вылезают?

— У них нет денег даже на обычное обслуживание, про лучшее и говорить нечего, — хмыкнул Хоук. — Да и они предпочитают женщин, а не мужчин. Карвер так и вообще эльфиек.

— Говоришь так, словно в этом есть что-то плохое, — заметил Фенрис.

— Ничего в этом плохого нет, — отмахнулся Хоук. — Ну так что, будешь молчать?

— Конечно, — заверил его Фенрис. — Как только покажешь, что тут у вас можно получить за два золотых — так сразу же и буду молчать.

Лицо Хоука скривилось.

— А без этого никак? — спросил он.

— То есть, пару дней назад ты приходишь ко мне в поместье, говоришь, что я красив и все такое, делаешь всякие намеки, а теперь — «без этого никак»? Хоук, я оскорблен в лучших чувствах! — вознегодовал Фенрис. Сел на кровати нормально, выпрямился, словно меч проглотил, сверкая зелеными глазами.

— Я не это имел в виду, — пробормотал мужчина. — То есть, Фенрис, тебя ничего не смущает?

— Вообще-то еще как смущает, — признался Фенрис. — Но отказываться от своих слов я не собираюсь.
Хоук промолчал.

— Мужчины делают это с тобой или ты с мужчинами? — полюбопытствовал Фенрис. Чувствовал он себя престранно, словно выпил залпом пару бутылок Агреджио Пивали, а не какую-то кислятину, что заменяло в этом борделе вино.

— Обычно я с мужчинами, — ответил Хоук. Он сидел в знаменитой позе «Маферат и его мигрень».

— И как? — в своем любопытстве Фенрис находил почти садистское удовольствие.

— Пока никто не жаловался.

— Надеюсь, я тоже не буду, — Фенрис скинул с себя доспехи. Железное облачение его застучало по полу, один наруч закатился под кровать, когда эльф неосторожно задел его ногой.

— Ты правда хочешь этого? — спросил Хоук, отняв ладони от лица. Взглянул на Фенриса почти умоляюще.

— Правда хочу, — ответил эльф, не кривя душой. — Вперед, Хоук, не стесняйся.

Хоук пожал плечами.

— Как знаешь, — ответил он.

Повернулся к Фенрису, повалил того на кровать. Фенрис замер, оцепенел, словно его льдом сковало. Секса у него не было очень давно. Секса по обоюдному согласию, когда он и впрямь желал того, кто оказался с ним в одной постели, — не было вовсе. Что делать, он не знал.

— Ты всегда такой...эээ…напряженный во время секса? — поинтересовался Хоук.

— А ты всегда такой разговорчивый? — огрызнулся Фенрис.

— Вообще-то нет. Если хочешь, можем прекратить, — предложил Хоук. — Не стоит себя заставлять.

У Фенриса из глаз чуть слезы от досады не посыпались. Чертов Данариус! Мало того, что отобрал у него нормальную жизнь, так еще и способность нормально лечь в постель с тем, кем Фенрис был действительно заинтересован.

Хоук поглядел на скривившееся в мучительной гримасе лицо Фенриса, осторожно поцеловал напряженные губы. Фенрис охнул от удивления, попытался отстраниться, но Хоук ему не дал — держал за голову, вцепившись сильными пальцами в волосы. Какое-то время Фенрис все еще лежал под ним напряженный, как натянутая на лютне струна, но Хоук ничего такого не делал, только целовал его, и эльф расслабился.
Целовался Хоук умело, ласкал языком бархатистое небо так, что у Фенриса мурашки бегали по всему телу.
Когда Хоук заскользил языком по лириумным клеймам, Фенрис впервые не проклял их существование. Вздохнул сладко, отдался на волю чужой милости. Хоук скользнул языком по рисунку на его животе, и Фенрис не выдержал, захохотал. Оттолкнул Хоука рукой, чуть резче, чем следовало бы.

— Щекотно, — объяснил он. — Твоя борода мешается.

Хоук лишь пожал плечами, снова уложил его на кровать. Фенрис не сопротивлялся, не зажимался больше, не деревенел в его руках. Ждал, что будет дальше. Член у него встал, на живот натекла скупая лужица смазки. Хоук тоже был возбужден, но держался невозмутимо, как аристократ на светском рауте.

— Раздвинь ноги, — приказал он. Фенрис послушался. Его тело подчинилось быстрее, чем разум осознал смысл сказанных слов. Им вновь кто-то управлял, направлял, и это вселяло привычное спокойствие. Можно избежать мучительной круговерти мыслей.

Хоук огладил ладные ноги, скользнул языком по впадинке под коленом, слизывая языком травянистые капли пота. Фенрис подавился вдохом, посмотрел на Хоука шало.

— Можешь сделать так еще? — попросил он хрипло.

Хоук вместо ответа принялся старательно вылизывать нежную кожу, цеплял её зубами, посасывал. Фенрис под ним часто-часто дышал, смотрел, сияя глазами, ставшими еще огромнее на худом скуластом лице.

Хоук посмотрел, насколько Фенриса развезло, прислушался к собственной животной радости. У него было много клиентов, всяких: хороших и плохих, которых волновало только собственное удовольствие, и тех, которые желали так же помочь и ему. Но никто из них не ловил кайф так искренне, и так ярко.

— Если ты не против, Фенрис, сейчас я тебя трахну, — сказал ему Хоук. Эльф в ответ лишь посмотрел на него затуманенными глазами, развел ноги шире.

— Нет, не так, — Хоук многообещающе скользнул рукой по его члену, вырвав из губ эльфа задушенный полувздох-полувсхлип. Руку он тут же переместил на живот эльфа, пальцами размазывая лужицу смазки по его животу. — Ты должен стать на четвереньки.
Фенрис подчинился. Собственное тело плохо его слушалось, он пошатывался, голова слегка кружилась, по переносице будто бы кто-то ударил ребром ладони. Хоук тем временем избавился от голубого исподнего, взял с прикроватного столика один из флаконов. Фенрис, забыв о приказе, рассматривал его во все глаза.
Хоук был красив и в одежде, Фенрис это понял, едва взглянув на него. Он порой представлял себе, как выглядит Хоук без нее, и, взглянув на него сейчас, понял, что ошибся даже в самых смелых своих фантазиях.
Под кожей широких плеч, опаленных солнцем Рваного берега, перекатывались тугие канаты мускулов. Вопреки густой бороде, Хоук не зарос черным жестким волосом до самых пят. Грудь у него была гладкая, волосы на ней не росли, только темнели широкие ореолы сосков, словно щедрые мазки краски. Волосы начинались ниже, у пупка. Жесткие даже на вид, они спускались ниже. Член у Хоука был толстый, весь в сетке выпирающих венок. У Данариуса с размерами все обстояло куда как скромнее. Фенрис, вспомнив об этом, насмешливо хмыкнул.

— Что? — спросил Хоук.

— Ничего, — отмахнулся Фенрис, продолжая его разглядывать, забыв о стыде и прочем.

— Я приказал тебе стать на четвереньки, ты забыл? — Хоук подошел, толкнул его легко скользкими, измазанными в масле пальцами. Фенрис поймал его ладонь, скользнул по ней языком, вобрал два пальца в рот, чувствуя слегка горьковатый привкус масла. Он водил языком по подушечкам, тыкаясь кончиком под ногти, не отрывая от Хоука глаз. Тот запустил пальцы другой руки ему в волосы, сильно потянул.

— Ртом своим будешь работать в следующий раз, — сказал жестко. Глаза его полыхали, словно расплавленное в котле золото для золотой короны. Хоук толкнул Фенриса на кровать. Тот послушно встал на колени, оперся руками о резной столбик, вцепившись пальцами в прелести вырезанной из дерева эльфийки.

Фенрис почувствовал, как в него проникают скользкие пальцы, растягивая, смазывая. Обычно Данариус не утруждал себя подобным, Фенриса готовил кто-то из его многочисленных рабов и это было унизительно. Сейчас же это было просто странно, но и приятно — тоже. Пальцы Хоука дразнили, мельком задевали что-то внутри, от чего у Фенриса поджимались пальцы на ногах, но их было слишком мало.

— Хоук, — проскулил Фенрис.

— Что? — невозмутимо ответил тот.

— Ты знаешь, что, — огрызнулся эльф, которому было не до игр. — Можешь начинать меня уже трахать, если не собираешься возиться до вечера.

Фенрис сам удивился, что ему удалось разразиться столь длинной тирадой, когда пальцы Хоука двигались в нем, голова кружилась, а все мало-мальски связанные мысли тут же вихрем уносило из головы. Впрочем, ему тут же стало не до удивления, когда Хоук вытащил пальцы и заменил их своим членом.

Хоук проталкивался медленно, чувствуя, как раздвигаются тугие мышцы под его напором. Подождал немного, давая Фенрису привыкнуть, и тут же принялся вколачиваться с оттяжкой, с пошлыми хлопками. Фенрис всхлипывал, послушно подставлял задницу, чувствуя, как ходят ходуном внутренности. Уши закладывало от давления, член пульсировал, руки тряслись, как у законченного пропойцы, которым Фенрис, несмотря на свои пристрастия, все еще не был. Одну его ладонь, сжимающую столбик кровати, накрыла ладонь Хоука, тяжелая, горячая. От Фенриса самого шел ровный влажный жар, но он не замечал этого, чувствовал только, какой же Хоук горячий, как хорошо и сладко ему от каждого толчка, почти обморочно. Фенрис запрокинул голову назад, устроив её на хоуковом плече. Тот рыкнул что-то невнятно, вцепился зубами в услужливо подставленную шею, чувствуя, как содрогается под ним Фенрис, как сжимается его горячее нутро, не давая нормально толкаться.
Спустил Хоук тоже в него. Обычно такие вещи оговаривались заранее, но Хоук почему-то заранее знал, что может это позволить, что Фенрис после не будет вопить и жаловаться мадам Лусине.

Фенрис, все еще оглушенный после оргазма, сполз на кровать. Ноги его все еще были похабно раздвинуты, растянутая дырка пульсировала. Сам эльф этого не замечал — у него перед глазами огненные искры водили хоровод.

Хоук оставил его приходить в себя, а сам дошел до комода, наполнил свой кубок вином, проглотил его залпом, чувствуя, как прохладное вино стекает по гортани вниз.

Фенрис с трудом разлепил влажные ресницы, смотрел, как Хоук пьет. Сглотнул. Горло почему-то саднило, хотя Фенрис не помнил, чтобы кричал.

— Если бы я знал, что это так здорово, я бы пришел сюда раньше, — заявил он Хоуку.

— Ты всегда мог найти меня в Нижнем городе, — Хоук поставил кубок на место, сел рядом с Фенрисом на кровать. — Я бы не стал мучить тебя отказами.

— В той развалине, которую ты сейчас называешь домом? — скривился Фенрис. — Нет уж, спасибо. Лучше ты найдешь меня в Верхнем городе, а я, так и быть, не буду мучить отказами тебя.

Хоук рассмеялся, обнажив слегка неровную кромку белых зубов. Фенрис поймал себя на мысли, что улыбается ему в ответ. У Хоука была замечательная улыбка — открытая, завораживающая. Когда он улыбался, невозможно было сохранить серьезное выражение лица. Фенрис поначалу честно пытался, но у него так ничего и не вышло.

— Я подумаю над вашим предложением, — чинно ответил он, звонко хлопнув эльфа по заднице, от чего Фенрис только поморщился. — Кстати, я заслужил твое молчание?

— О, да, — протянул Фенрис, потягиваясь. По телу разлилась сладкая истома, идти никуда не хотелось, хотя он прекрасно понимал, что стоит собраться силами и дойти до дома. — Серьезно, Хоук, если в борделях все такие, как ты, странно, что вы еще не купаетесь в золоте.

— Считай, что тебе повезло и я один такой.

— В первый раз зашел в бордель, а наткнулся на тебя? Создатель, с таким везением нужно готовиться к тому, что сейчас я приду в особняк, а там Данариус со всеми своими прихвостнями, — усмехнулся Фенрис.

— Было бы печально, — согласился Хоук.

— Зато умру счастливым.

Фенрис таки поднялся с кровати. Нашарил закатившийся под кровать наруч, принялся натягивать доспехи.

— Могу я тебя поцеловать? — спросил он Хоука, когда с доспехами было покончено.

— Можешь, зачем спрашивать? — Хоук одеваться не спешил. Собственная нагота его не смущала.

— Вдруг у вас так не принято.

— Вообще-то не принято, — согласился Хоук. — Но для тебя сделаю исключение.

Фенрис навис над ним, целомудренно ткнулся губами ему в щеку. Хоук тут же обратил невинный поцелуй в его противоположность: целовал в губы настойчиво, жадно, словно из Фенриса душу высосать хотел.

— Мне надо идти, — пробормотал Фенрис, неохотно отстраняясь.

Хоук только кивнул. Встал с кровати, нашел свое белье на полу у тумбочки.

— Жди меня, и я приду к тебе, — промурлыкал он Фенрису на манер популярной ныне бардовской песни и скрылся за дверью, ведущей в другую комнату.

Фенрис направился к другой — ведущей к выходу.

Лучший работник мадам Лусины получил в этот день в два раза больше за свои услуги.

Ключ: Персонаж знает, что он находится в игре, и пытается взломать код.
Название: Толкование сновидений
Автор: Fenris!Team
Пейринг/герои м!Хоук/Фенрис, ж!Хоук/Фенрис, Фенрис/Изабела, Данариус/Фенрис, упоминаются Хоук/Андерс, Хоук/Мерриль
Категория: гет, слеш
Жанр: ангст, психодел
Рейтинг: R
Размер: мини (3196 слов)

— Кажется, сегодня ты по мрачности превзошёл сам себя, — сказал Варрик. — Что такое, не убил за день ни одного мага крови или работорговца?

Он сидел, развалившись в кресле около письменного стола, на котором Фенрис заметил несколько исписанных листов и чернильницу с торчащим из неё пером. Значит, он прервал Варрика во время написания очередной знаменитой книги. Плевать. Он должен рассказать кому-то здравомыслящему о своей беде.

— Ты садись, — сказал Варрик, указывая на стул напротив. — Вина, эля?

Фенрис, усевшись наконец, помотал головой.

— А зря, у тебя руки трясутся. Так в чём дело, что ты хочешь со мной поболтать один на один?
Фенрис закусил губу, собираясь с мыслями, опустил взгляд на свои руки, комкающие платок с гербом Амеллов. Здесь было так тепло и хорошо — насколько может быть уютно в дешёвом номере захудалого трактира, и даже чучело странной зубастой птицы с вытянутой головой не портило ощущения уюта, — и на крошечное мгновение он поверил, что всё только сон. При свете свечей, напротив встревоженного, но доброжелательного Варрика, не хотелось говорить о вещах странных и страшных. Он сжал руки в кулаки — надо, надо сказать, пока он окончательно не сошёл с ума.

Он прочистил горло, поднял глаза на терпеливо ждущего Варрика.

— Скажи мне, ты знаешь, кто такой Себастьян?

Варрик вздёрнул бровь, но смолчал. Задумчиво почесал грудь, затем встал с кресла и, выглянув из комнаты, громко попросил кувшин вина.

Вернувшись, он снова уселся напротив Фенриса и под его удивлённым взглядом пояснил:

— Тут без выпивки не обойтись. Ну давай, рассказывай, когда всё началось. И да, я помню нашего Певчего.
Фенрис вскочил со стула, навис над ним, стиснув подлокотники кресла.

— Тогда почему все остальные не помнят?!

— Тише, тише, парень. А вот и наше вино подоспело, — он принял кувшин из рук эльфийки-служанки. — Давай-ка снова сядь на место — да, вот так, — сделай глоток и расскажи, что ты ещё помнишь такого, о чём забыли другие.

***
— Хоук, не отдавай меня ему!

Сердце Фенриса колотилось так бешено, что казалось — сейчас вырвется наружу.

— Пожалуйста, ради всего, что между нами было! Я не справлюсь один!

Данариус, главный герой всех его кошмарных снов, стоял совсем рядом — те же седые волосы, лицо с резкими чертами и прозрачные, почти белые глаза; от него исходил слабый запах туалетной воды, который Фенрис почти забыл за эти годы. И который будил стёртые, казалось, воспоминания, вот только Фенрис не был им рад. Вернуться к нему? Он скорее умрёт.

— Ты теперь сам по себе, Фенрис, — равнодушно ответила Хоук под возмущённый вскрик Варрика.

Он проснулся в холодном поту, а сердце стучало так же часто, как во сне. Оглянулся — Хоук лежала рядом, подложив под щёку ладонь и разметав светлые волосы по подушке, в сумраке на переносице темнел кровавый мазок, который она не успела смыть — память о дневной стычке с чудовищем.

Но перед глазами всё ещё стояло лицо бывшего хозяина, и этот ледяной, отстранённый взгляд Хоук… Всё было так реалистично, так страшно.

Фенрис провёл рукой по её тёплому плечу, осторожно поправил покрывало, прислушался: но нет, в поместье Амеллов царила тишина. Спали и Лиандра с Ораной, и мабари Хоук. Пожалуй, заберись кто в дом, собака услышала бы и подняла лай.

Успокоенный, он снова улёгся и, прижавшись к Хоук, закрыл глаза.


***
— Говоришь, сон снился тебе часто, но продали только раз?

Фенрис кивнул, вытирая губы. Глотка горела после глотка крепкой настойки, и он вздохнуть не мог, не то что сказать слово.

— А сестру ты ни разу за все сны не убивал? — словно между делом спросил Варрик.

— Что? — отдышавшись наконец, спросил Фенрис. — Ты же сам меня отгово… То есть в моём сне я… хотел, да, но… Нет, когда я вырвал сердце Данариуса... То есть...

— Мы с Хоуком тебя остановили, и Варанья осталась жива, — мрачно сказал Варрик. — А вот меня от убийства брата никто не стал отговаривать…

— О чём ты? — удивился Фенрис и растерянно уставился на кубок с вином, который сунул ему в руку Варрик. — Погоди… Твой брат жив, хотя он сошёл с ума из-за той треклятой статуэтки…

— Пока что нет, но я жду, чтобы он снова ожил и предал меня, — всё так же угрюмо сказал Варрик, сделал большой глоток из своей кружки и рыгнул: эль потёк по его волосатой груди, но его, похоже, это не заботило.
— Не смотри на меня так, я же тебе сказал — сначала ты мне рассказываешь обо всём, что странного с тобой случалось, а потом — я тебе о том, что думаю об этом. Есть у меня свои соображения на этот счёт.


***
Когда в дверь постучали — игриво, но настойчиво, — Фенрис мог поклясться своей свободой, что это Изабела. Но какого демона она припёрлась в полночь?

Стоило открыть дверь — и она почти легла на него, хихикая и дыша запахом дешёвого вина.

— Ты… напилась? — брезгливо спросил Фенрис. — Как до меня-то добралась, тебя столько раз могли…

— Никто не мог бы, если бы я не захотела… — пробормотала Изабела. Выпрямилась и серьёзным, почти трезвым взглядом посмотрела на Фенриса. — У тебя такие красивые глаза, я говорила? А подштанники какие сегодня? Синенькие, как я люблю? — Она снова захихикала и хлопнула огорошенного Фенриса по заднице. — Не переживай, выпивка никак не влияет на мои… таланты.

— Ты совсем сошла с ума, — угрюмо сказал Фенрис, пытаясь одновременно и поддержать Изабелу, и не давать ей лапать себя. — Хоук же твоя подруга.

Изабела зашлась пьяным смехом.

— И что? — спросила она, вскинув красивые брови. — Наоборот, она рада за нас с тобой, если уж хочешь по секрету. А у меня ведь та ночь никак не идёт из головы… — томно вздохнув, она обвила руки вокруг шеи Фенриса и потянулась к его губам.

Он наконец оттолкнул её; Изабела опёрлась спиной о стену и чудом удержалась на ногах, но в глазах её появилась настоящая обида.

Предупреждая очередной бессвязный поток бреда, Фенрис выплюнул:

— Я встречаюсь с Хоук. Поэтому, если ты хоть немного уважаешь её — и себя — не приходи больше ко мне домой. Я никогда не лягу с тобой в постель, ясно?

С лица Изабелы медленно сошло обиженное выражение; оно стало холодным и злым. Она выпрямилась, и от прежней хмельной игривости не осталось и следа.

— Радость моя, — проникновенно сказала Изабела, подбоченясь. — Что же ты пьёшь такого тут в одиночестве? Уж явно не простое вино. Мы же с тобой позавчера так хорошо повеселились, и безо всяких «я бы никогда». А наша Хоук давно уже встречается с Андерсом. Тебе напомнить, что он уже неделю как к ней переехал?
Она помолчала, ожидая ответа от Фенриса, потом фыркнула и вышла, пошатываясь, за дверь.
Фенрис долго смотрел на приоткрытую дверь, пытаясь вспомнить то, чего не было.


***
— Это треклятый Андерс!

— Тише, тише, — Варрик успокаивающе похлопал Фенриса по плечу. — Что поделать, Блондинчику в этот раз повезло больше, но должно же и ему повезти.

— Он, он… Он взорвал церковь! Или только взорвёт… Андерс собирается взорвать церковь, Эльтина погибнет, начнётся война, Казематы вырежут подчистую…

— Тише ты!.. — прошипел Варрик, подскакивая к двери, осторожно выглянул наружу и прикрыл её. — Здесь разные люди бывают, знаешь ли. Только что вон Каллен прошёл, который помощник самой Мередит.

— Каллен? — Фенрис даже немного протрезвел от этой новости. — Этот лощёный храмовник? Ему-то что тут надо?

Варрик криво усмехнулся.

— Да глаз положил на местного буфетчика. Совсем отчаялся, парень… Слушай, а Хоуку ты об этом говорил? Как он отреагировал?

— Он? Но Хоук — женщина, — Фенрис хихикнул. — Ты что, Варрик?

Варрик прошёл на своё место, уселся в кресло, хитро сощурился.

— А ну-ка, — сказал он, — опиши мне свою любимую Хоук. Эй-эй, погоди пить! Сначала опиши.

Фенрис подпёр рукой голову. Мысли путались, странные события казались ещё более странными. Но описать Хоук? Легко!

— У неё… — он запнулся и наморщил лоб. — У неё… волосы…. и… и… и глаза… — он остановился с несчастным видом.

— Волосы и глаза, — удовлетворённо заметил Варрик. — Знаешь, это неплохой вариант. По описанию выходит прямо красотка. А какого цвета у неё волосы и глаза? Блондинка ли она с изумрудными глазами или рыжая бестия, как Авелин? Или она брюнетка с фарфоровой кожей и фиалковыми глазами, с нежным, будто созданным для поцелуев ртом? А, Фенрис?

Фенрис потёр лоб: в голове звенела пустота. На месте Хоук в памяти зияла дыра. А потом воспоминания прояснились — и перед его мысленным взглядом появились широкие плечи, тёмные глаза, взъерошенные короткие волосы и кровавый мазок через переносицу.

***
— Он поэтому просит у тебя селитру и драконий камень. Он хочет взорвать Церковь.

Фенрис обличающе ткнул пальцем в Андерса, который следил за ним со странным спокойствием.

— Это плохо, да? — спросила Мэрриль со своей лёгкой безумной улыбкой.

Хоук глядел на Фенриса, сузив глаза, крепкие пальцы выбивали ритм на посохе, а камень в навершии слабо мерцал — словно в такт постукиванию.

— И что? — понизив голос, спросил он наконец. — Что с того? Что тебе за печаль, Фенрис? С каких пор ты стал набожен?

«С тех самых, как Себастьян поведал мне о Создателе».

— Начнётся война, всё пойдёт прахом, твою сестру Бетани зарежут прямо в Казематах, а ты убьёшь меня.

На скулах Хоука заходили желваки, а пальцы так крепко сжали посох, что побелели.

— Моя сестра Бетани, — сказал он ровно и отчётливо, чеканя каждое слово, — погибла ещё в Ферелдене, когда мы с ней, мамой и Карвером бежали от Мора. Её огр убил. В противном случае — да, она попала бы в застенки Каземат. Как и я, и Андерс, если бы мы не выручили парочку жирных задниц на самом верху. И нас бы при полном согласии Эльтины дрючили храмовники.

Он вдруг усмехнулся и подмигнул Фенрису.

— А пускай взорвётся, главное — чтобы ярко и с огоньком. Андерс, где там, ты говоришь, полно селитры?


***
Варрик кивал — но явно не словам Фенриса, а собственным мыслям.

— Пять раз, говоришь? А ты упорный парень. Я честно старался три раза помешать Блондинчику, но всё зря. Так или иначе, а он взрывает церковь при любом раскладе. Похоже, войны не избежать.

Фенрис поднял на него ошалелый взгляд, бутылка выпала из ослабшей руки и покатилась по полу.

— Каком таком раскладе? О чём ты? Неужели ты тоже?..

Варрик кивнул — и поднял руку, пресекая тот поток вопросов, что готов вырваться у Фенриса.

— Я же сказал — сначала ты. Но про Таллис можешь даже не спрашивать, ничего о ней не знаю.

Фенрис глубоко вздохнул, прикрыл глаза, потом открыл, подобрал с пола бутылку и, поболтав её в руке, допил остатки.

За стеной кто-то разговаривал: один голос низкий и грубый, смутно знакомый, второй повыше, но явно тоже мужской. Может, Каллен и его возлюбленный совсем рядом, за стеной, а он тут рассказывает о взрыве церкви, который ещё будет — вернее, уже был, но повторится много, много раз.

— Это каждый раз похоже на пробуждение ото сна, вот только сон странный, многослойный. Я думаю, что проснулся — а потом снова открываю глаза и отказываюсь в новом мире. Однажды, — Фенрис сглотнул, прочистил горло и продолжил, понизив голос до шёпота, — я оказался в трюме тевинтерского корабля. Данариус меня заполучил — всего за пять золотых, вот сколько я стою. Я-то думал, с таким количеством лириума выйдет побольше… И вот я в трюме, я связан, потому что Данариус мне всё равно не доверяет, и он приходит ко мне и… дразнит, и говорит, что Хоук сам… сама не знает, какой я ценный раб, а знает только он, Данариус. Он… наклонился, начал ко мне приставать, — Фенриса передёрнуло, — и мучил меня, а я ничего не мог сделать. Это был самый страшный день в моей жизни, он издевался надо мной до самой ночи и говорил, что когда мы доберёмся до Минратоса,он сотрёт мою память, поэтому сейчас со мной можно делать что угодно, а потом я снова буду его верным волчонком.

— Выпей, Фенрис, — Варрик сунул ему в руку кружку — свою кружку, но Фенрис лишь досадливо мотнул головой.

— А потом я проснулся — и оказался у себя дома. Я знал, что скоро придёт Хоук, но не один, а с этой дурочкой Мерриль, потому что они встречаются… Мне впервые было всё равно, что Хоук не со мной. Теперь я каждый день боюсь, что однажды Хоук снова продаст меня, как продал уже раз.

Варрик подался вперёд и потрепал его по плечу.

— Не переживай. Раз это было только однажды, значит, ему не понравилось.

— Хоуку?

Варрик указал толстым пальцем вверх, Фенрис невольно проследил взглядом и упёрся глазами в наспех побелённый потолок.

— Создателю.


***
— Не уходи, — сказала Хоук; пламя камина плясало в её золотистых волосах; она протянула руку, словно хотела ухватить Фенриса.

Но Фенрис сам схватил её за плечи и от души приложил о стену рядом с камином. И только потом — поцеловал.
Пальцы правой руки зарылись в волосы Хоук — мягкие, шёлковые, а левой он ласкал её грудь — не слишком большую, но крепкую, совсем как ему нравилось.

Сильные пальцы сжали его собственные плечи, и вот уже Хоук, вырвавшись, приложила о стену его, выбив из лёгких воздух. Нет — приложил, потому что Хоук был выше и шире в плечах, хотя волосы по-прежнему оставались длинными и светлыми.

Его поцелуй был теперь не отвечающим — а подчиняющим себе, грубым, но страстным. От него кружилась голова, мысли путались, и Фенрис сам не заметил, как оказался в постели.

Ловкие пальчики Хоук освободили его от нагрудного доспеха и штанов — Фенрис остался лишь в подштанниках и безрукавке, которую носил под доспех. Хоук оседлала его и сама сняла через голову тунику, обнажая веснушчатую грудь с ярко-розовыми сосками.

— У тебя ведь это не первый раз? — спросила она, подозрительно сощурившись.

Фенрис усмехнулся:

— А что, похоже?

— Целуешься ты хорошо, — рассудительно сказала Хоук, стягивая с него подштанники, — но кто знает, заходил ли ты дальше поцелуев… Не возражаешь? — она наклонилась над его пахом, недвусмысленно показывая взглядом, что предлагает.

От желания перехватило горло, и Фенрис только покачал головой. Он с трудом подавил стон, когда её мягкие губы накрыли его член, и язык прошёлся от основания до головки.

Вот уж у кого это точно не был первый раз — так это у Хоук. Фенис не помнил, было ли у него с кем-то подобное раньше, но готов был поклясться своей свободой — такого он точно раньше не испытывал. И даже то, что его живот стали щекотать волоски от бороды Хоука, Фенриса не заботило.

Когда он уже был совсем близок к разрядке, Хоук остановился. Приподнялся над Фенрисом и поцеловал его в губы — и это был странный поцелуй, потому что ко вкусу Хоука примешался собственный вкус Фенриса, и потому что Фенрис точно помнил — таким Хоука он ещё не видел, но это всё повторялось много, много раз.

— Не возражаешь? — низким голосом сказал Хоук, садясь и подхватывая Фенриса под колени. — У тебя же это будет не в первый раз?

— Нет, — прошептал Фенрис, закрывая глаза и позволяя Хоуку медленно и нежно готовить, растягивать себя. Его смазали чем-то прохладным, по комнате разлетелся сладковатый цветочный запах.

Фенрис медленно начал считать про себя до десяти. Потом он открыл глаза: Хоук, смуглая, с короткими растрёпанными волосами, со стоном поднималась и снова опускалась на его член, руки с короткими обкусанными ногтями упирались в грудь Фенрису.

Он снова закрыл глаза — и услышал её довольный вздох.

— Теперь повернись, повернись, ложись на живот, вот так, — жарко шептал голос ему на ухо, становясь всё более грубым. Фенрис повиновался — и не смог сдержать стон, когда Хоук вошёл в него — быстро, в несколько резких движений.

— Приподнимись, — велел невидимый Фенрису Хоук — рыжий, темноволосый, а может, бледнокожий блондин с волосами до плеч? — и когда Фенрис послушно приподнял таз, обхватил его член.

— Я люблю тебя, — шептал Хоук разными голосами, когда Фенрис уже почти ничего не слышал, только дёргался между его рукой и бёдрами, двигающимися в одном ритме.

— Я люблю тебя, — шептала Хоук, когда он стонал, не в силах сдержаться, и изливался в неё, а Хоук скакала на нём, и её слова становились бессвязным криком.

— Я люблю тебя, — тихий шёпот и рука, поглаживающая его плечо. Горячее тело, прижавшееся к нему. Неважно, мужчина или женщина. Всё равно, как выглядит. Это же Хоук, верно? Фенрис тоже любит… его или её. У них всё будет хорошо.

Он проснулся посреди ночи, потому что сон — новый сон — был хуже других. Снова Данариус, снова яркий и пугающий. Однако же неизменный: всё та же борода с проседью, льдистые жестокие глаза и жадные, пусть и жёлтые от старости руки. Всё такой же Данариус — и сейчас, и во веки веков.

Фенрис тихо поднялся, стал собирать одежду с пола, стараясь не шуметь.

Когда он оделся и вот-вот собирался уходить, его окликнули.

— Куда ты?

Фенрис медленно обернулся: по человеку, лежащему на постели, трудно было понять, мужчина это или женщина. Лицо таяло, отекало, черты его непрерывно менялись, волосы на голове шевелились как живые, то завиваясь в локоны, то съёживаясь, цвет их менялся от платиново-белого до иссиня чёрного.

Нет, это слишком. Он не сможет, он не думал, что всё будет так.

— Неужели всё было так плохо? — искажённым, меняющимся голосом спросило существо на постели.

Это оказалось последней каплей: пробормотав что-то о тяжёлых воспоминаниях, Фенрис кинулся прочь из комнаты.


***
— Что тебе ещё надо узнать? Что я схожу с ума, что я не понимаю, сон это или явь? Что Хоук убивал меня — один раз в Тени, а потом в Казематах, потому что я помогал храмовникам уничтожить всех магов в Круге Киркволла? Что Бетани я помню теперь хуже, чем нытика Карвера? Что никто, кроме тебя, не знает, кто такой Себастьян?

Фенрис опустил руки, которыми размахивал во время своего рассказа, и покачал головой.

— Что нам делать, Варрик? Ясно же, что демон запер нас с тобой в Тени, и здесь мы раз за разом вынуждены переживать эти девять лет в Киркволле снова и снова. Я не могу объяснить это иначе, и я не знаю, как выбраться…

Варрик поднялся с кресла, поманил Фенриса за собой, второй рукой прижав палец к губам.
Фенрис поднялся, с удивлением обнаружив, что довольно крепко стоит на ногах, и вышел за ним из комнаты.
Они прошли до конца коридора, по шаткой и крутой лестнице спустились в подвал. Там Варрик с хитрой усмешкой нажал на какой-то кирпич в стене, и она отъехала в сторону с лёгким шумом.

За стеной оказалась комната — белая, чистая, светлая. Под потолком в лампе из тонкого стекла горела волшебная свеча — горела белым светом, и пламя светило ровно, не дрожало. Но удивительнее всего было нечто на столе посреди комнаты — больше всего это отчего-то напоминало Фенрису книгу, если бы только у книги была одна страница, и она светилась. А ещё на странице этой книги всё время менялись символы.

— Что это? — потрясённо спросил Фенрис.

— Манускрипт бытия, — торжественно произнёс Варрик. — Нашёл, когда искал винный погреб. Здесь есть всё о нас, и Создатель переписывает её как хочет. Играет с нами, как девчонка играет с куклами, вот поганец. Мы все в игре, Фенрис, и эта игра куда сложнее, чем "Порочная добродетель".

— Как ты можешь так о Создателе, — попрекнул Фенрис, но скорее по инерции — вид живой книги заворожил его. Он вгляделся и разочарованно спросил: — Но что это? Я с трудом читаю, но это полная бессмыслица. Или это не наш язык.

— Это божественный язык, — строго сказал Варрик. — Но ты знаешь, я кое-что уже понял. Как думаешь, почему мы так легко Аришока завалили?

— Потому что Хоук слишком быстро бегал от него, и Аришок запыхался, — отозвался Фенрис, хмуро разглядывая непонятные записи.

— Ну уж нет. Потому что я ему здоровья убавил и выносливости. А вот это видишь — «fen»? Это ты. Хочешь, режим Бога сделаю, никто тебя убить не сможет? Шучу, Создатель может что-то заподозрить, поэтому сильно я не вмешиваюсь, — деловито пояснил Варрик, нажимая на то, что Фенрис сначала принял за пластину, испещрённую буквами, но это оказались мелкие отдельные квадратики, по одному на каждый значок. — Я долго пытался разобраться, пробовал разное. Наверное, часть твоих неприятных воспоминаний — это моя вина. О, гляди, вот он.

Он указал прямо на светящуюся поверхность, и Фенрис не понял сначала, о чём речь. Но постепенно сквозь символы отражением проступило чьё-то лицо — пухлое, с двойным подбородком и странным приспособлением на глазах. Лицо мерцало, когда еле заметное, когда хорошо заметное, вплоть до прыща на подбородке.
Это длилось секунд десять, потом лицо исчезло.

— Э-это было?..

— Полагаю, лик Создателя, на Андрасте не очень похоже, — Варрик подмигнул. — Является нам, понимаешь, напоминает, что он — бдит. Ничего, мы ещё повоюем.

Он указал Фенрису на странный стул, у которого была только одна ножка, и та заканчивалась колёсиками. Но стул оказался удобным, и Фенрис, усевшись, покорно уставился на экран.

— Вот эта надпись: «friendship» — очень нужная штука. Я вас с Хоуком как-то подружил, когда вы совсем расплевались. А вот эта…

— Зачем ты мне это показываешь? — удивлённо спросил Фенрис, но внутри уже росла, крепла надежда. Он сам уже знал ответ.

— А потому что не знаю, случится ли так, что и я пропаду из этой игры, — тихо сказал Варрик, не отрываясь от значков. — А может, когда-нибудь и сам захочу пропасть с концами, очень уж надоело по сотому разу распинаться перед Искательницей… И я должен кому-то передать эти знания. Чтобы вы не были беззащитны перед Создателем, когда он снова решит всё переиграть. Так что, мрачный эльф, ты готов брать судьбу за рога?

Ключ: Персонаж оказывается в долгу у своего врага
Название: Иллюзия свободы
Пейринг/герои: Фенрис, Данариус, упоминаются Хоук и ко
Категория: джен
Жанр: ангст, драма
Рейтинг: PG
Размер: драббл (913 слов)
Предупреждение: сломленный дарк!Фенрис, АУ относительно канона

Данариус заменил ему целый мир:
это был его создатель, его владыка
и, возможно, его единственный друг.
– Wikipedia

Тем, кто встречался ему на пути и вопреки здравому смыслу не спешил его покидать, Фенрис говорил, что сбежал от хозяина и теперь скрывается от тевинтерских охотников, отправленных по его следу.

Он, конечно, мог бы придумать что-нибудь ещё. Что-нибудь менее вызывающее, возможно, более располагающее к себе, но он никогда не любил лгать.

Говорить о себе, впрочем, Фенрис тоже не любил. К счастью, за пределами Тевинтера никто и не требовал от сбежавшего раба подробной истории, и обычно того, чем он был готов поделиться, хватало, чтобы удовлетворить любопытство его незадачливых знакомых.

Незадачливых – потому что он знал, чем всё закончится. С тех пор, как Данариус впервые приказал ему убить тех, кого он почти начал считать своими друзьями, мало что изменилось; всем, кто встречался ему на пути, кто проявлял к нему доброту, была уготована та же судьба, что и воинам тумана.

Тогда, стоя над их обезображенными трупами, с ужасом взирая на их кровь, стекающую по его рукам, Фенрис не думал об этом.

– Ты отлично потрудился, мой маленький волк, – довольно отметил Данариус, неспешно подходя к нему и покровительственно похлопывая по плечу. – Признаться, я впечатлён – на мгновение мне померещилось, что ты можешь пожелать остаться с этими варварами до конца.

Фенрис низко склонил голову, не смея поднять взгляда, и промолчал. Сомнения, что начали было зарождаться в его душе за несколько месяцев, проведённых на Сегероне, исчезли, как только Данариус отдал приказ.

Убей их всех.

Больше он ни о чём не думал.

– Помимо всего прочего, – продолжил Данариус, – это было… увлекательное зрелище. Мне ещё нужно будет всё обдумать, но как ты смотришь на то, чтобы однажды это повторить? Твоя награда за исключительную преданность, маленькая игра, только для нас двоих.

Мысль о том, чтобы вновь остаться одному, пугала больше, чем безжизненные тела людей вокруг. Сейчас, когда хозяин всё же вернулся за ним, после того, как он почти поверил, что может не быть рабом – он не мог представить себе, чтобы пройти через это снова, но Данариус предупреждающе сжал руку на его плече, и Фенрис тихо выдохнул.

В конце концов, это был не вопрос.

– Как пожелает мой хозяин.

И Данариус пожелал.

Его увлекала и будоражила эта игра: позволять бесценному питомцу ускользать раз за разом лишь затем, чтобы снова и снова отыскивать его и смотреть, как даже после месяцев свободы он беспрекословно повинуется лишь одному слову, как готов убивать тех, кто наивно встал на его защиту, чтобы искупить вину перед хозяином.

Поначалу Фенрис не понимал её смысла. Данариусу нравилось, когда он убегал по-настоящему, и Фенрис повиновался, никогда не облегчал отправленным за ним охотникам задачу, сражался в полную силу и тщательно путал следы, но рано или поздно эльф с лириумными татуировками по всему телу и огромным мечом всё равно привлекал чьё-то внимание, и тогда хозяин приходил за ним сам.

Казалось, чем сложнее ему было найти Фенриса, тем больше удовольствия от игры он получал.

Фенрис не смел его об этом спрашивать. Данариус считал это его наградой; Фенрис смиренно принимал её и делал то, что от него ожидалось.

А затем он встретил Хоука.

По его расчётам их первая встреча должна была стать последней – всё указывало на то, что Данариус будет ждать в заброшенном особняке. Явиться туда в одиночку Фенрис не мог: он знал, что рассчитывавшего на представление хозяина это разочарует, и лишь потому обратился за помощью.

Искать… друзей, тех, к кому успеваешь привязаться, только затем, чтобы потом их убить, он просто в какой-то момент устал. Нанимать людей было проще.

Но Данариус так и не появился, а Хоук остался рядом.

Настойчивый, внимательный, не в меру заботливый Хоук, который хотел бы спасти весь мир – а заодно и его разношёрстная компания, которая приняла Фенриса без лишних вопросов.

Фенрис не хотел привязываться и не хотел никого привязывать к себе, но отказать Хоуку было невозможно, и он раз за разом с удивлением обнаруживал себя втянутым в различные приключения.

Данариус словно выжидал, и вместе с напряжённым ожиданием неминуемого росли сомнения и желание рассказать обо всём… друзьям.

Предупредить. Предостеречь. Не дать повторить чужие ошибки.

Когда он пытался заговорить, Хоук перебивал его и обещал быть рядом.

Когда он пытался объяснить, остальные наперебой заверяли его, что ему нечего бояться.

Фенрис же боялся только того, что Данариус забыл про него и потерял интерес, но этого он объяснить не мог – да и не хотел.

Притворяться свободным, зная, что это только игра, было легко.

Бороться с тем чувством, названия которому он не знал, с пугающим, тянущим чувством, крепнущим с каждым днём промедления, было сложнее.

Кто-то другой назвал бы это чувство надеждой, но рабы не надеялись.

И тем не менее…

Фенрис не хотел свободы. Свобода пугала, а от фальшивой надежды все внутренности скручивало в тугой узел – и возможно, со стороны Данариуса это было жестоко, но Фенрис наконец-то понял смысл игры.

Он позволил ему взглянуть на свободную жизнь изнутри, прочувствовать всё на собственной шкуре, оценить все связанные с ней тяготы, не прилагая к тому никаких усилий. Ему не было нужды бояться наказания, бояться быть пойманным – он был лишён настоящих страхов беглых рабов, но мог наслаждаться тем, ради чего другим иной раз приходилось жертвовать своей жизнью.

Данариус был чрезвычайно щедр, когда предоставил ему такую возможность. Начинать всё сначала с каждым разом становилось всё тяжелее, но это был всего лишь ещё один повод доказать, что он сильнее, чем кажется, и справится с любым заданием, которое даст ему хозяин.

До того, как он встретил Хоука, Фенрис не задумывался о том, насколько ценный подарок преподнёс ему Данариус на самом деле.

Он знал, что ему будет жаль вновь расставаться с друзьями, но за то, что они у него были эти годы, стоило заплатить.

Ключ: Персонаж вынужден сменить своё привычное оружие, будь то меч или посох, на что-то другое
Название: У магии нет шансов
Пейринг/герои: Фенрис
Категория: джен
Рейтинг: PG
Техника: рендер
Предупреждение: нет

Унести к себе баннер! Баннер обычного человека <a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=5503922"><img src="http://i.imgur.com/2iC8VrH.jpg"></a> Баннер дежуркурильщика <a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=5503922"><img src="http://i.imgur.com/07YNyFR.jpg"></a>

1-я часть || 2-я часть

@темы: слэш, Изабела, гет, Фенрис, м!Хоук, Данариус, джен, Wintersend

---

Натаниэль Хоу: тур 1

[team!Nathaniel]

Название: Мистер Ферелден-2017
Автор: team!Nathaniel
Пейринг/Персонажи: Алистер Тейрин, Натаниэль Хоу, Гаррет Хоук, массовка
Форма: коллаж
Категория: джен
Рейтинг: G
Референсы/источники: фото из интернета, скриншоты из игры
Ключ: 3 Персонаж участвует в конкурсе красоты

Название: В какую сторону?
Автор: team!Nathaniel
Бета: team!Nathaniel
Персонажи: Натаниэль Хоу, фем!Кусланд
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
Размер: 943 слова
Ключ: 5 Персонаж заблудился в Скайхолде/Убежище/Зимнем Дворце/Маркизате Серо.

Иронично, но именно в тюрьме в замке - бывшем замке Хоу - он не был ни разу, даже в далеком детстве. Днями пропадал в лесу и городе, облазил всю Башню, обнаружил даже несколько забытых потайных ходов, но так и не сподобился сунуть нос в крошечный подвал с парой камер.
И вот спустя пятнадцать лет наверстал упущенное. Не совсем по своей воле.

Как так вообще получилось? Заблудиться в отчем доме, в родовом гнезде семьи Хоу?!
Пусть бывшем, но все же... Милосердная Андрасте, Натаниэль даже не собирался никого убивать. То есть, первоначальный план был именно таким, но потом ему просто стало тошно от всей этой истории. В ней пролилось достаточно крови и без его участия. Все, что Натаниэль хотел - забрать свои вещи.
Неужели это так много?

По факту - один мешок, полупустой. И отряд стражи в придачу. Видимо, чтобы нести сподручней...
Они просто не могли встретиться, не должны были! Неоткуда взяться страже за поворотом! Там же тупик! Тупик и потайная комната, о которой даже отец забыл, если вообще знал!

Но за поворотом теперь находится казарма…

Натаниэль прекрасно ориентировался на местности, разбирался в навигации, мог найти выход из самой запутанной пещеры... и позорно заблудился в Башне Бдения. Замке, которым его семья владела не первое поколение. Как хорошо, что об этом фарсе вряд ли кто-нибудь узнает. От него - так точно.

Со стороны случившееся выглядит не так глупо, как ему кажется, верно? И Натаниэль неплохо себя проявил. Быстро сориентировался и сделал ноги. Почти успешно. Если бы балкон в кабинете не снесли, заложив проем до состояния узкой бойницы...
Скольких он уложил? Даже не убивая. Сер Родольф мог бы им гордиться. Наверное. Но скорее всего, обозвал бы слюнтяем, что чурается оружия настоящих мужчин.
Помог бы ему меч в той свалке? Вот стражникам их мечи не помогли. А Натаниэль уложил четверых. Потому что был ловчее и быстрее.

И сидит в камере, в ожидании приговора, потому что полный неудачник. И слюнтяй. Был ли у него шанс уйти, бей он на поражение сразу? Зачтется ли при вынесении приговора?

Умирать, как подозревал Натаниэль, будет больно при любом раскладе, но почему-то он думал, что топор палача намного быстрее и безболезненней удушения в петле. Не то чтобы он боялся боли…

Как много изменилось за пятнадцать лет... Интересно, кто перестроил Башню. Отец? Или Стражи, которым она отошла? Для своих серостражьих нужд и на случай возвращения законных хозяев?
Что за глупости лезут в голову. Скорее всего, постарался отец. Наверное, Натаниэлю стоило проявлять больше интереса к новостям из дома. И в Башню лезть не следовало. Что мешало остаться в Марке?
Выгодно жениться на какой-нибудь фрейлине принцессы Ваэль, навсегда забыть про Амарантайн? Просто жить?..

За неделю заключения ответа на эти сакраментальные вопросы Натаниэль так и не нашел. Впрочем, может и не неделю. Он не догадался отметить первые сутки, оказавшись в камере, а потом просто сбился со счета. Увы, окон в тюрьме не предусмотрено, а факелы меняют по мере прогорания.

- Варел, оставь! - До Натаниэля донесся натужный скрип двери. Толстая и тяжелая, она неохотно поворачивалась на застывших петлях, выдавая, что тюрьмой новые хозяева замка пользовались не часто. А гулкий коридор усилил и исказил голос открывшего дверь.
Результат получился... антуражный. Натаниэль проникся бы - будь ему на десяток лет меньше.

- Командор, этот преступник опасен и… - А этот голос ему знаком. Варел. Предатель Варел. Наверняка, преданно вылизывает сапоги захватчикам. Какая встреча.

Натаниэль успел принять расслабленную позу, прежде чем гости вошли в круг света у его камеры. А вот лицо не удержал, судя по довольной ухмылке Кусланд.

- Раз в тюрьме, то не опасен, - Элисса отмахнулась от тревог сенешаля.

Натаниэля терпеть не мог наглую мелочь с первого дня знакомства. А Элисса словно чувствовала, и специально липла к нему. При полной поддержке Делайлы, с которой мгновенно сдружилась.
Уже и не подсчитать, сколько чужих игрушек они испортили и сколько подлых подстав - довольно детских с обоих сторон, стоит признать - подготовили.

С тех пор Элисса сильно повзрослела. Но не похоже, что сильно изменилась.

- Может быть, это мой коварный план? - Натаниэль пожал плечами.
- А может быть, кто-то просто заблудился в перестроенной Башне? - мерзкая ухмылка стала шире. Еще немного, и у неё щеки порвутся! - Солдаты рассказали, как ты за каким-то демоном свернул в тупик и несколько секунд тупо пялился на стену. Я бы поняла, облажайся так обычный вор. Но Натаниэль Хоу, наследник семьи Хоу и прочая, и прочая? Даже не знаю, что в этой истории самое смешное: то, что это ты или что ты заблудился в собственном доме?
- Полагаю, вся ситуация в целом, - сделав вид, что общение с Кусланд ему приелось, Натаниэль растянулся на соломенной подстилке. - Бьюсь об заклад, твое положение не менее забавно. Ведь когда-то тебя прочили в королевы. А теперь Элисса Кусланд командует безродным сбродом.
- Безродным сбродом, который остановил Мор и сразил Архидемона, - она и не подумала обижаться. - Но что делать с тобой…
- Воров принято казнить, командор. По законам военного времени, - холодно заявил Варэл.

За что, интересно, он его так ненавидит? Сколько было Натаниэлю, когда они виделись в последний раз? Лет четырнадцать?

- Варел, милорд Хоу оказал нам большую услугу, на деле показав, как просто проникнуть в Башню любому проходимцу, - Кусланд хмыкнула, глядя Натаниэлю прямо в глаза. Он проигнорировал оскорбление. - От лица Серых Стражей выражаю благодарность. Верните ему хлам, за которым он явился, и пусть катится на все четыре стороны.

Внезапно. Очень внезапно. С чего такое милосердие? Вырезав семью Хоу, отпускает последнего оставшегося наследника. Не хочет мараться казнью? Отправит следом убийц, оставшись в стороне?
Выражает таким образом презрение? Издевается?

Бессмысленные вопросы.

- А если милорд Хоу захочет услышать пересказ событий последних лет от непосредственного участника, то может заглянуть в кабинет своего отца после обеда, - напоследок бросила Кусланд, развернувшись на пятках и игнорируя тихие возражения Варела. - Надеюсь, в этот раз ты не заблудишься?

Она и в самом деле думает, что он наступит на те же грабли?

...в конце концов, в этот раз Натаниэль сможет спросить дорогу.

Название: Сожженный город
Автор: team!Nathaniel
Бета: team!Nathaniel
Персонаж: Натаниэль Хоу
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: R
Размер: ~760 слов
Предупреждение: богохульство
Ключ: 53 Персонаж совершает акт вандализма

Прежде, чем Натаниэль увидел город, он его почуял: даже крепкий морской ветер не заглушил густого отвратительного запаха дыма и гари. И чем ближе был Амарантайн, тем ужаснее становилась вонь. В воздухе медленно танцевал пепел – все гуще и гуще, словно на побережье упала серая метель. Земля покрылась толстым слоем праха. Казалось, она поседела от того, что ей довелось пережить. Хоу сглотнул и замотал нижнюю часть лица шарфом. От запаха это спасало плохо, но хотя бы защитило от забивающих глотку хлопьев. Они оседали на одежде и волосах, делая его таким же серым, как и все вокруг. А потом в зловонной дымке показались сначала пустые и мертвые костяки предместий, а потом и сами стены: изглоданные огнем, густо покрытые копотью. Островерхие крыши башен почернели и провалились, опущенная железная решетка на городских воротах нелепо покосилась.

По ту сторону от нее громоздился неопрятный вал сгоревших тел: в отчаянной попытке выбраться жители бежали к выходу, но подъемный механизм уже заклинило намертво. Они были обречены. Он сам обрек их. А потому сейчас не имел права отворачиваться.

Хоу до крови закусил губу, а потом протиснулся в щель между решеткой и стеной и вошел в город. Смрад сделался просто нестерпимым, и Натаниэля замутило. Он остановился, приводя дыхание в порядок, а потом поправил шарф и продолжил путь. В ушах стояли свист стрел, гул огня, треск осыпающихся перекрытий и истошные крики, которые он никогда не слышал наяву – Командор увел их намного раньше, чем город полностью объяло пламя. Однако звуки были такими настоящими, что душу выворачивало наизнанку. Впрочем, слушать воображаемые крики было все же легче, чем отвратительную тишину, захватившую власть над этим местом в реальности.

Внезапно город встал перед ним таким, каким запомнился в детстве – ярким и веселым, разукрашенным к очередной ярмарке. Слитный гомон спешащих по делам горожан перекрывали голоса торговок и зазывал. Крутились и поскрипывали флюгеры, блестела на солнце вымытая недавним дождем черепица, трепетали разноцветные флаги, из окон трактиров доносились струнные переборы. На площадях ставили свои пестрые шатры бродячие комедианты. Запах свежей выпечки мешался с ароматами жареной рыбы. Предвкушая праздник, по улицам наперегонки носились дети и собаки. Они с Делайлой тоже мчались вприпрыжку по гулкой мостовой, таща за руку хнычущего Томаса – туда, где уже поставили свои расписные палатки продавцы сладостей...

«Чур, малиновый леденец мой!»
«Нет, мой!»
«А я тогда куплю земляничный! Нет, шоколадный!»
«Глупый, шоколадных леденцов не бывает!..»

Натаниэль сморгнул застилающую глаза пелену, провел по лицу ладонью, размазывая пепел, и продолжил путь среди гари и смерти. Туда, где когда-то стоял двухэтажный домик, обшитый потемневшим тесом и притиснутый с боков такими же неказистыми серенькими домами.

Разумеется, его от этого отговаривали. Но он не мог не вернуться. Не мог не попросить у них прощения. Он знал, что убедиться в смерти близких своими глазами будет тяжело. Но не ожидал – насколько. Слабым утешением стало то, что, скорее всего, их гибель оказалась быстрой и милосердной – на них упала стена соседнего дома. Три тела – два больших и одно маленькое – даже почти не пострадали от огня, придавленные каменными блоками… У него не получилось самостоятельно вытащить их из-под завала. Все, что он смог – просто присесть рядом, коснувшись холодной руки сестры, и бездумно прочитать подходящую случаю молитву.

Теперь семья Хоу погибла окончательно... Одиночество, острое, как сильверитовый клинок, полоснуло по горлу, отнимая и голос, и воздух, и желание жить. Натаниэль стоял посреди города, похороненного заживо. Он ведь сам об этом просил – пожертвовать Амарантайном. А теперь здесь не было ничего, кроме трупов и сгоревшей памяти. Существовал ли он сам? Натаниэль не знал.

Ноги понесли его к церковной площади. Посреди нее высилась мраморная Андрасте. Полированный камень почти не задерживал пепел, посреди разрухи белоснежная статуя смотрелась чуждо – непристойно чистой. Наверное, в этом крылся какой-то высший смысл? Стать причиной и свидетелем тысяч смертей и сохранить чистоту? Хоу смотрел на нее несколько мгновений, его сердце переполняла тоска и невнятная ярость. Потому что он отчетливо осознал – это не могло быть правильным.

– Мы сделали все, как надо! Я дал практичный совет! Ты и сама когда-то обрекала людей на гибель ради единственно верной цели! – закричал Натаниэль в бесстрастное мраморное лицо, не зная, кого и зачем пытается убедить.

Он сорвал с лица шарф, вдохнул отравленный дымом воздух, закашлялся, а потом начал читать вслух заученные с детства слова, постепенно срываясь на крик:

– Пускай впереди меня только тьма,
Но Создатель направит меня.
Мне не суждено скитаться по неверным дорогам Загробного мира,
Ибо там, где Свет Создателя, нет тьмы,
И ничто, сотворенное Им, не будет утеряно!

Его взгляд упал на безобразный и жуткий остов Церкви, на скорчившиеся трупы, лежащие на брусчатке, и Хоу хрипло рассмеялся.

«Лживая сука», – крупно вывел Натаниэль копотью прямо на постаменте пророчицы. А потом плюнул ей под ноги и побрел к выходу из города.

Название: Конфетку будешь?
Автор: team!Nathaniel
Пейринг/Персонажи: фем!Страж-командор, Натаниэль Хоу
Форма: стрип
Категория: джен
Рейтинг: G
Ключ: 56 Персонаж ест конфеты втихаря под подушкой
Примечание: открывается по клику

Название: Беда – не несчастье
Автор: team!Nathaniel
Бета: team!Nathaniel
Персонажи: Натаниэль Хоу, м!Табрис, Андерс
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Размер: ~1320 слов
Ключ: 109 Персонаж становится инвалидом из-за врачебной ошибки

Конь летел по проселочной дороге галопом. Встречный ветер хлестал Натаниэля по лицу и пронизывал навылет, словно тот был бесплотным. И в то же время наполнял его, как тяжелый морской парус, заставлял жадно раздувать ноздри и нетерпеливо щуриться вслед убегающим разбойникам. Не было ни прошлого, ни будущего – только эта дикая скачка, упругий изгиб знакомого лука и щелканье тетивы по перчатке.

Хоу распластался по взмокшей конской шее, накладывая стрелу, выпрямился и, почти не целясь, на выдохе, выстрелил. Он сам в это мгновение был и этой стрелой, и ее полетом, и смертоносным жалом на ее конце, а потому знал, что попадет. Подбитый беглец вскрикнул и вылетел из седла. Натаниэль не стал провожать его взглядом, выхватив вместо этого еще одну стрелу из колчана и намечая нового врага. Он упивался погоней, подхваченный свирепым потоком.

Бок о бок с ним мчался Табрис – враг, ставший младшим братом. Они и были похожи сейчас, как братья – Дарриана несло на крыльях того же яростного охотничьего азарта. Он сопровождал выстрелы Натаниэля и удачные попадания Андерса кровожадными и ликующими вскриками. А когда они настигли всадников, прижав их к молодому ельнику, Табрис вскинул меч и бросился на троих оставшихся бандитов хищной птицей, крича во всю глотку:

– Не трогайте их! Они мои!

Натаниэль и Андерс послушно придержали коней, шумно переводя дыхание, не убирая, впрочем, ни лук, ни посох.

Раньше эти разбойники служили банну Эсмерель, но после ее самоубийства начали серьезно досаждать – нападали на торговцев, жгли поля, разоряли фермы и раздували недовольство Серыми Стражами, пуская слухи, что во всем виноваты порождения тьмы. А когда авторство преступлений было раскрыто – взяли наглость назвать себя единственными патриотами эрлинга, хранящими верность Хоу. Натаниэля это взбесило настолько, что он настоял на том, чтобы заняться бандой сразу же после окончания войны порождений, используя при этом все доступные методы – даже самые непопулярные. Когда за головы бандитов была объявлена щедрая награда, а за укрывательство – смертная казнь, вчерашние хищники сами превратились в добычу. И сегодня были уничтожены последние из них.

– Нат! Помоги обыскать, – позвал Табрис, спешиваясь.

Натаниэль подъехал поближе, и только перекинул ногу, чтобы спрыгнуть с седла, как в него вонзился нож. Лезвие пробило левую ладонь и пронзило плечо коня. Тот испуганно вскрикнул и понес. Хоу с проклятьем выдернул клинок, схватился за повод но, не удержавшись, грохнулся на землю, застряв сапогом в стремени. Его протащило несколько ярдов, прежде чем он смог утихомирить коня.

– Твою мать! – Натаниэль поднялся и ошалело помотал головой. Боевая горячка все еще бурлила в крови, мешая чувствовать боль от удара и пореза.

– Вот же сволочь! – Дарриан быстро чиркнул по горлу шустрого недобитка и подбежал к Хоу. – Все в порядке?

– Покажи-ка руку! – потребовал подоспевший Андерс и внимательно ее осмотрел. Нож лишь скользнул по кости и не задел сухожилий, сквозная рана на ладони выглядела чистой и ровной. Андерс легкомысленно фыркнул и наложил заклинания, останавливающие кровь и запускающие самовосстановление: – Повезло тебе! Ерунда, обычная царапина. Через час затянется, и уже назавтра сможешь пользоваться рукой снова. Пока просто замотаем тряпкой и сделаем перевязь. Постарайся не тревожить рану. А главное – не вздумай ее чесать!

При обыске трупов обнаружилось несколько неотправленных писем. Табрис принял решение взять в Башне Бдения подкрепление и немедленно проведать адресатов, чтобы задать им несколько неприятных вопросов. Разговор в первой же усадьбе получился крайне занимательным – все указывало на след нового заговора. Дарриан слишком горячился, поэтому допрос, как обычно, вел Натаниэль. Он умел так задавать вопросы и играть на человеческих слабостях, что им даже не приходилось прибегать к насилию – Андерс только успевал записывать фамилии и пароли. Когда Хоу вышел на улицу перевести дух, он почувствовал себя ветошью, на недельку забытой в ведре с грязной водой. Теперь, когда он позволил себе расслабиться, Натаниэлю показалось, будто из его тела вынули все кости. Ему не хватало воздуха, с него градом тек пот, колени подгибались от слабости, а рана на ладони не просто чесалась, а чудовищно ныла и дергала. Натаниэль привалился к косяку, признав, что чувствует себя преотвратно и срочно нуждается в помощи лекаря. Но до Андерса так и не дошел, рухнув где-то посреди коридора.

Его сознание несколько раз пыталось выплыть из цепкого забытья, поднимаясь на границу яви и причудливых видений. Но боль накрывала с головой, и он проваливался обратно в спасительную темноту.

В момент очередного просветления Натаниэль осознал, что лежит на своей кровати в Башне Бдения. В комнате царил полумрак, ставни были прикрыты, сквозь них пробивался тонкий луч света, который неприятно резал глаза. Хоу хотел было встать и захлопнуть створки, но не смог приподнять даже голову. Ситуация показалась ему комичной – в последний раз он валялся в постели днем в Вольной Марке, причем не один, а в довольно приятной компании. А по-настоящему болел в далеком детстве, когда в одиночку умял примерно полведра неспелых груш.

Воспоминание о позабытой хвори заставило его напрячься и восстановить последовательность событий, доведших до болезни сейчас. Кажется, дело было в ране на ладони, хотя Андерс заверял, что все будет хорошо. Ладонь ныла даже сейчас. Но посмотреть, как она выглядит, у него не получилось – помешала слабость.

Хоу задумался. С одной стороны боль успокаивала. Как шутил сэр Родольф: если у тебя болит голова, руки или ноги – радуйся, значит, они у тебя есть. С другой стороны, учитывая, что он потерял сознание в усадьбе, находящейся в четырех часах езды от Башни, а очнулся только сейчас, дело и вправду было серьезным. Натаниэль не слишком хорошо разбирался в медицине, но тут вариант мог быть только один – рана все-таки загноилась, и заражение попало в кровь. То, что он пришел в себя, было уже хорошо. Обычно от такого умирают...

Внезапная мысль заставила воздух застрять в его глотке на полувздохе: чаще всего ценой жизни была ампутация. Натаниэль вспомнил рассказы о фантомной боли и закрыл глаза, моля Создателя о чуде. Поднять руку не получалось, сколько он ни старался. Тогда Хоу собрался с силами, стиснул зубы и, упираясь затылком в изголовье, заставил тело приподняться чуть выше. Он быстро выдохся, но, отдохнув, повторил попытку – и так до тех пор, пока не смог оглядеть себя целиком. А потом судорожно сглотнул и осел обратно на подушку.

Левая рука выглядела заметно короче.

Он закусил губу, борясь с нахлынувшей паникой. Воображение услужливо рисовало картину за картиной – одна чернее другой. Не будет больше ни бешеной скачки, ни звонкого пения тетивы у лица. Не будет полета. Не будет отчаянных схваток спина к спине и свирепого азарта. Все что ему осталось – томительное безделье, пьянство, жалостливые взгляды бывших друзей и смертельная тоска… И когда Натаниэль увидел себя издыхающим в какой-то вонючей подворотне, он приказал отчаянию заткнуться, прорычав:

– Я жив!

В пустой комнате хриплый голос прозвучал странно и чуждо, но Хоу это почему-то приободрило. Он с медленно и удовлетворением кивнул. Ничто не будет таким, как раньше – это факт. Его жизнь, без всякого сомнения, изменилась. Но только ему решать – в какую сторону и насколько сильно…

Он все еще размышлял над этим, когда в комнату заглянул Дарриан. Лицо командора мгновенно стало очень и очень несчастным – несмотря на попытку выглядеть безмятежным.

– Очнулся, – Табрис вошел и сел на край кровати. – Рад снова тебя видеть, старина…

Он явно не знал, что говорить дальше. Натаниэль усмехнулся – командир был, словно раскрытая книга, на страницах которой были написаны смущение и вина.

– Можем обойтись без предисловий, – начал Хоу сдержано. – Я уже заметил, что меня стало несколько меньше. И, знаешь, тебе не придется меня утешать. Лучше сделаем наоборот. Я сам расскажу, что будет дальше.

Натаниэль выдержал паузу, а потом тихо хмыкнул:

– Для начала, мне нужно поменять гардероб. Ну, серьезно, шнуровка теперь не мой фасон. И, как ни прискорбно, придется постричься. Думать не хочу, каким пугалом стану с этим вашим военным ежиком. В-третьих, лук отойдет в наследство моему племяннику. Уж прости, но в арсенал я такую ценность не отдам. Вспомню, как дерутся с коротким мечом и баклером, заново научусь ездить верхом. Что еще?.. Как только смогу встать, сломаю Андерсу нос. И, наверное, буду проводить больше времени за бумагами, чем в походах. Потому что, сам знаешь, какой бардак у нас в отчетности. – Длинная тирада его вымотала. Хоу снова помолчал и продолжил: – То есть, в общем и целом, я останусь страшно полезным, командор. Так что – поменяй постную мину на более жизнерадостную и сгоняй за вином. Я жив, демоны меня подери, и это стоит отметить!

Название: Дар авгура
Автор: team!Nathaniel
Бета: team!Nathaniel
Персонажи: Натаниэль Хоу, Рэндон Хоу, Делайла Хоу
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Размер: ~2240 слов
Ключ: 182 Персонаж попал под древнее эльфийское проклятие и стал оборотнем

Под каменными сводами подземелья Башни было душно и пыльно. Натаниэль с любопытством огляделся, поднимая факел повыше. Странный запах, странные статуи. Их древние лики, полускрытые толстым слоем грязи, казались слишком... Живыми? По спине пробежал холодок. Но Натаниэль передернул плечами и пошел вперед.

Разумеется, приходить сюда ему было строжайше запрещено. Но разве запрет способен остановить настоящего героя? Особенно, когда его мужественность подвергается сомнению? Натаниэль сердито нахмурился, вспоминая подначки брата. Ладно, если бы Томас напирал только на недостаток смелости. Тогда бы он, пожалуй, сумел снисходительно объяснить, что помимо нее существует такая штука, как благоразумие. Но мелкий заехал в его больное место: «Да ты ни в жизнь не осмелишься пойти поперек отца. Ты же из штанов выпрыгиваешь, чтобы перед ним выслужиться! В общем, слабо тебе в склеп залезть, и точка!» Делайла попыталась было успокоить их обоих, но было уже поздно. Томас перешел черту, и Натаниэль пообещал доказать, что это было зря.

Он подготовился к походу основательно – тайком сделал слепки ключей, что носила на поясе мать, и заготовил подходящие отмычки. Стащил из кузницы оружейное масло и огромный слегка заржавленный кинжал, который наточил до бритвенной остроты. Сделал запас факелов, сухого трута, мела и, совсем уж на всякий случай, раздобыл трезубую стальную кошку и моток крепкой веревки. Проникнуть в запретное подземелье оказалось не так уж трудно – спасибо отмычкам, маслу и его собственной смекалке. Найти дорогу в авварский склеп – и того легче. Как он и думал, ужасные лабиринты с ожившими скелетами были обыкновенными бабьими россказнями, прислушиваться к которым взрослому двенадцатилетнему мужчине было зазорно.

Натаниэль снова обвел склеп взглядом. Помещение было огромным, но пустым. Что же принести Томасу в доказательство того, что он здесь побывал? Его внимание привлекли темные провалы в стенах. Натаниэль подошел поближе и сначала осторожно потыкал в темноту кинжалом, а потом сунул в нишу руку. Сначала пальцы не нащупали ничего интереснее старых костей, но потом в ладонь легло что-то округлое. Медальон!

Натаниэль вытащил находку на свет. Одна сторона этой каменной подвески была гладко отшлифована, а на второй имелась резьба – угловатая волчья голова с угрожающе ощеренными клыками. В бликах огня Натаниэлю показалось, что волк готовится его укусить, и гуляющий по телу озноб усилился. Он сжал медальон в кулаке и неожиданно уколол палец хитро спрятанной в резьбе проволокой. И вот тут ему стало по-настоящему страшно, потому что волк открыл глаза.

– Потомок… – голос, зазвучавший в его голове, был едва слышным и очень усталым. – Будущий тан. Странно. Слабая кровь… Уязвимый оплот… Исправить… Прими дар авгура… Пройди испытание – станешь великим таном и вернешь славу клану…

Руку пронзила страшная боль, поползла вверх по плечу, ударила в голову – а потом так же быстро прекратилась, как и возникла. Натаниэль отдышался, закинул медальон обратно в нишу и опрометью кинулся наверх. О своей вылазке он решил никому не рассказывать. Уж лучше прослыть лжецом и трусом, чем одержимым магом…

Через неделю Натаниэль почувствовал себя странно: стал беспричинно раздражительным и нервным, в груди противно заныло, а внимание начало рассеиваться. К вечеру он разобиделся на весь белый свет, убежал в свою комнату и заснул, утомленный размышлениями о своей безрадостной судьбе. Ему приснился сон, полный незнакомых картин и запахов: он мчался по лесу, преследуя матерого большерогого оленя, а нагнав, вцепился в его горло зубами, с легкостью разрывая плоть. Кровь брызнула прямо в глотку. Она была сладкой, но еще слаще оказалось чувство одержанной победы. Ликование переполнило его, словно подземный родник – горное озерцо. Не в силах больше сдерживаться, он запрокинул голову, завыл…

… И проснулся от собственного воя. Натаниэль обнаружил, что лежит на полу, странно подогнув ноги. Его нос внезапно атаковали сотни запахов – и он мог назвать каждый из них. Уши легко ловили звуки, долетающие с самых отдаленных уголков двора, а глаза отлично различали каждый предмет в темной комнате. Его охватила паника, он вскочил – и снова покатился кубарем, потому что равновесие в его теле стало другим. Только тогда до Натаниэля дошло, что он стоит на четырех лапах. Он испуганно вскрикнул и услышал вырвавшийся из его горла жалобный скулеж. А потом забился в угол, страстно надеясь, что к утру наваждение пройдет само собой.

Немного погодя обостренный слух уловил встревоженные крики и беготню, Натаниэль понял, что его вой переполошил стражу. Паника усилилась, но тут глубоко в груди зародился и окреп протест – тому ли, кто способен перегрызть глотку большерогому оленю, бояться жалких и слабых человечков? Внутренний зверь, все это время спавший, угрожающе поднял голову. Он с легкостью пооткусывает ноги каждому из них! Он не сдастся без боя!.. Шерсть стала дыбом, Натаниэль ощерил зубы и зарычал.

А потом взглянул на себя со стороны и пришел в окончательный ужас. Неужели ему придется калечить собственных людей, от которых он видел только добро? Когда дверь комнаты распахнулась, и в нее ворвались вооруженные люди, Натаниэль твердо знал, что не будет сопротивляться – никто, кроме него не виноват в том, что он стал волком. Учуяв среди вошедших запах Рэндона, он прижал уши, собрал все свое мужество и выполз из своего угла, готовый принять любую кару.

Отец вскинул руку, останавливая готовых выстрелить лучников, внимательно посмотрел на него, окинул взглядом комнату... А потом в два шага подошел и больно ухватил за загривок.

– Натаниэль?!

Он снова тихонько заскулил, глядя ему в глаза. На его морду обрушилась тяжелая оплеуха.

– Все вон! – рыкнул Рэндон.

Привыкшие к беспрекословному подчинению слуги оставили их без единого вопроса. Хватка отца стала жестче.

– Ты что натворил, убожество? – негромким и страшным голосом спросил он. – Ты хоть понимаешь, какой позор навлек на семью?

Натаниэль невольно зажмурился – об этом он не подумал. Его род никогда не был замечен в магии, и это добавляло семье гордости. А теперь никто не поверит, что произошедшее было последствием только его безответственности и глупости.

– Я буду задавать вопросы, а ты – кивать или мотать своей тупой башкой. И не вздумай лгать! Ты сделал это сам?

Натаниэль отчаянно затряс головой.

– Хорошо, – Рэндон с облегчением вздохнул. – Значит, тебя заколдовал маг?

Он слова отрицательно качнул головой.

– Нет? – отец задумался. – Может, проклятие? Лазил в руины, трогал странные предметы?

Натаниэль закивал и тут же схлопотал еще одну оплеуху.

– Придурок, – процедил Рэндон.

Через пять минут он выяснил все, что хотел, и поднялся с пола.

– Самым правильным было бы тебя придушить. Ты жестоко меня разочаровал. Но ты по-прежнему моя кровь, мой сын и наследник. И я не пожалею ни денег, ни сил, чтобы снять проклятие. Помни об этом.

Отец вышел из комнаты, закрыл дверь и отдал приказ страже:

– Никого не впускать без моего разрешения!

Натаниэль прикрыл морду лапой, чувствуя, как по шерсти текут горячие слезы. Он молил Создателя, чтобы утром все это оказалось дурным сном. Но его молитва осталась без ответа.

Он в апатии пролежал в углу до обеда, но потом молодой организм и врожденный оптимизм взяли свое. Натаниэль опустошил принесенную ему миску с кашей, послушно сходил на двор, а потом, снова оказавшись взаперти, принялся от избытка энергии носиться по комнате. В процессе выяснил недостатки и преимущества этого тела. Среди первых оказались ловкость, скорость и неутомимость. Во вторые попала излишняя активность, длинные когти, немедленно изорвавшие в лоскуты все постельное белье, и невыносимо чешущиеся зубы. Набегавшись, Натаниэль вытащил из ящика со старыми игрушками деревянного бронто и с удовольствием его сгрыз.

На третий день его заточения в комнату снова зашел отец в сопровождении Преподобной матери Лорейн. Натаниэль как раз догрызал свой старый ботинок, найденный все в том же ящике с игрушками. Он в смущении вскочил, отвесил им неуклюжий поклон, а потом сел, благовоспитанно прикрыв хвостом кожаную труху на ковре.

Преподобная мать брезгливо поджала губы, зажгла в комнате благовония и ароматические свечи и целый час читала разные фрагменты из Песни Света. А потом с осуждением посмотрела на Рэндона.

– Я благодарна вам за щедрое пожертвование, лорд Хоу. Но я была уверена, что кару Создателя может снять только сам Создатель! – она набожно коснулась лба ладонями и кинула на Натаниэля колючий неприязненный взгляд.

Внутренний зверь зарычал, но он вовремя его заткнул.

– Молитвы, пост и благие деяния…

– Да, да, конечно, – нетерпеливо перебил ее отец. – Я благодарен вам, Преподобная. Если угодно, мы продолжим этот разговор в моем кабинете. А пока уступим место рыцарю-капитану Перкинсу, – и вышел, так и не посмотрев на сына.

Сумрачный седоусый храмовник походил вокруг Натаниэля, позадавал ему вопросы, на которые тот снова кивал или мотал головой, а потом потрепал за ухом, вздохнул:

– Глупый мальчишка… – и тоже покинул комнату.

– Я заметил в нем следы какого-то духа. Но настолько слабые, что об одержимости не может идти и речи. Думаю, он безопасен… Насколько может быть безопасен подросток в теле хищника, – услышал Натаниэль его громкий голос в коридоре, немедленно проникся к Перкинсу симпатией и по-собачьи вильнул хвостом. – И перестаньте его запирать, а то он у вас заболеет или спятит. Или одичает – что еще хуже.

Этим же вечером к нему пустили Делайлу.

– Нат! – она с визгом повисла на его шее. А потом отстранилась и посмотрела строго: – Какой же ты лохматый, всю комнату в шерсти выпачкал! Ну нельзя же так! – и принялась с энтузиазмом вычесывать его своим изящным черепаховым гребнем, рассказывая о том, что произошло в цитадели за последнее время.

Он слушал, блаженно щурился, вывалив язык, пачкая платье сестры слюнями и наконец-то чувствуя себя в безопасности.

Через неделю в его комнате собрался целый консилиум магов. Сначала он прислушивался к их словам, но быстро потерял нить разговора, заскучал и нечаянно обгрыз посох, беспечно оставленный кем-то на полу. Ни споры, ни заклинания, ни походы в авварский склеп так и не помогли магам приблизиться к решению проблемы. Ни они, ни храмовники не обнаружили следов колдовства в старых костях и найденном Натаниэлем медальоне.

Вот тогда-то он и начал беспокоиться всерьез. У него пропали сон и аппетит, а на душе поселилась глухая тоска. Он начал подвывать по ночам, поддаваясь глубинным порывам, перестал играть с сестрой, опасаясь невольно ее укусить, и молча валялся посреди ковра, думая о том, что всем было бы лучше, если бы отец его все-таки придушил...

Рэндон, в отличие от сына, отчаиваться не спешил. Он приводил в его комнату новых и новых магов. От одних неприятно пахло застарелой кровью, от других – немытым телом и страхом, от третьих – пылью и старым пергаментом. Но их колдовство и знания оказывались одинаково бесполезными.

А потом в его комнату, тряся головой, вошла эльфийка – такая дряхлая, что вполне могла застать падение Долов. Натаниэль поднял на нее равнодушный взгляд. Старуха грузно села на его кровать и уставилась куда-то в стену, опираясь на клюку. Ее губы беззвучно шевелились.

– Символ клана, – просипела она, когда Рэндон уже начал терять терпение. – Знак тана.

Натаниэль насторожил уши – эти слова он слышал в авварском склепе.

– Продолжай, – приказал ей отец и бросил косой взгляд на сына. – Кажется, он знает, о чем ты говоришь.

– Это эльфийская магия. Такая древняя, что эльфы ее забыли. А аввары присвоили и сохранили, – она раскашлялась. – Раньше у кланов были духи-стражи. Они принимали облик зверей, чтобы оберегать подопечных. На твоем гербе медведь, человеческий лорд. Значит, у твоих предков был дух-страж...

Эльфийка замолчала так надолго, что Натаниэль испугался, что она умерла.

– Дальше! – резко подогнал ее Рэндон.

Она вздрогнула, открыла глаза и продолжила еще более скрипучим голосом:

– За духами следили Хранители. Аввары называют их авгурами. Если в твоем склепе нашел упокоение авгур, твой сын мог потревожить его останки, пробудить и вызвать его интерес. Он мог передать ему этот дар…

– Дар? – отец вскинул голову и желчно улыбнулся.

– Дар, – старуха несколько раз кивнула. – Сила духа-стража. Если твой сын с честью выдержит испытание, он вернет благосклонность духа роду. Вернет удачу и могущество.

Рэндон задумался, приложив палец к подбородку.

– Сколько может продлиться это испытание, и в чем именно оно заключается?

Эльфийка затряслась в приступе смеха.

– Откуда же мне знать? Спроси об этом самого авгура. Ты ведь тан.

Когда старуху выпроводили из комнаты, отец одарил Натаниэля тяжелым взглядом. Он невольно прижал уши, ожидая приговора.

– Авгуры, духи, магия… – произнес Рэндон. В его голосе было отвращение. – Все это слишком опасно и не поддается контролю. Мой род вырвет удачу и могущество у мира не потому, что так решил какой-то демон, а благодаря собственной силе, хитрости и расчетливости. Жаль, ты не примешь в этом участия, – он с сожалением покачал головой. – А у меня на тебя были большие планы…

Отец поднялся с кресла, приняв какое-то решение:

– Иди за мной, – велел он, и Натаниэль послушно поплелся следом – вниз, во все тот же авварский склеп. Он даже уже не боялся. На душе было пусто, темно и сухо, как в пересохшем колодце.

Рэндон подошел к могиле авгура и требовательно позвал:

– Явись, предок! Тебя зовет тан Хоу! Я хочу обсудить испытание моего сына.

Довольно долго ничего не происходило. Но потом глаза каменного медальона все-таки засветились.

– Он не будет таном, дух. Я лишаю его наследства. Можешь забрать свой дар обратно.

– Почему? – зашелестело в ответ. – Он разумен, смел и умеет контролировать зверя – из него выйдет хороший тан...

– Он слишком любопытен и глуп, дух. Таном станет мой младший сын Томас – таково мое решение!

– Быть посему… – шелест стих, и Натаниэля скрутило новым приступом боли.

Захрустели суставы, застонали, перерождаясь, мышцы, и он упал на каменный пол, катаясь и подвывая. Когда пытка прекратилась, он сел, вытер идущую носом кровь и посмотрел от отца. Выражение лица Рэндона было непроницаемым. Затем он снял с себя дублет, протянул ему и приказал:

– Встань и возьми себя в руки! То, что здесь было, останется между нами, понял? Для всех ты был жертвой малефикара. После его смерти проклятие спало, – отец помолчал. – В Ферелдене тебе оставаться нельзя. Нужно выждать, пока все забудут этот случай. Поедешь в Старкхэвен. Очень рассчитываю, что ты сможешь послужить своей семье там. Все ясно?

Натаниэль молча кивнул, накидывая на себя одежду. Горло все еще саднило от крика, тело болело, как избитое, но он испытывал такое облегчение, что не обращал на это ни малейшего внимания. Гораздо больше его печалила предстоящая разлука с семьей.

А где-то на задворках сознания маячила крамольная мысль: что было бы, если бы он прошел испытание до конца?

Он мотнул головой, отгоняя ее. Что толку в фантазиях? Он серьезно подвел семью и испортил ей репутацию. А значит, ему придется приложить все усилия, чтобы восстановить доброе имя Хоу.

Название: Раз шпион, два шпион
Автор: team!Nathaniel
Бета: team!Nathaniel
Персонажи: Натаниэль Хоу, фем!Амелл, Сигрун
Категория: джен
Жанр: hurt/comfort, юмор
Рейтинг: PG-13
Размер: 1270 слов
Ключ: 184 Персонаж просыпается с жуткой головной болью, ничего не помнит, все вокруг хихикают

Утро, как известно, добрым не бывает. Это утро началось для Натаниэля с сильнейшей головной боли, тошноты, жажды и мерзкого привкуса во рту – в общем, со всего того, что именуется «похмелье». Кое-как приглушив жажду травяным отваром из кувшинчика, стоявшего на прикроватном столике, Натаниэль побрёл в кабинет командора: Андерс лечил лучше, но Амелл и её кабинет были ближе.

Встреченная по пути служанка хихикнула в кулачок, лукаво глядя на него, и прикусила губу, чтобы не засмеяться вслух.

Похоже, он вчера что-то отмочил спьяну. Интересно, что именно? Плясал голым на столе? Учил мабари петь?

У кабинета он столкнулся с Сигрун.

– Хорошо вчера погуляли, правда? – воскликнула та. – Весело, с душой! Орлейцы были в шоке!

– Орлейцы? Ах да, Стражи из Орлея… – пробормотал Натаниэль, вспомнив напыщенных орлесианцев, которые приехали два дня назад, желая из первых рук узнать про Мать и Архитектора. Вчера как раз был бал в их честь… и он, похоже, сделал всё, чтобы этот бал запомнился им надолго.

– Ты, гляжу, совсем плох, – участливо сказала Сигрун. – Когда командор тебя отпустит, приходи на кухню, полечимся народным способом.

– Спасибо, обязательно приду, – пробормотал Натаниэль и деревянной походкой вошёл в кабинет. Осторожно, словно у него на голове была чашка с водой, которую ни в коем случае нельзя расплескать, сел в кресло.

– Вина? – ехидно поинтересовалась Амелл, качнув бутылью «Медвежьей крови».

Натаниэль поморщился и буркнул:

– Не издевайся, пожалуйста, и так тошно. Голова раскалывается, и я не уверен, что в переносном смысле.

– Полечить?

– Да, если не трудно.

Амелл молча подошла, коснулась восхитительно прохладными пальцами его висков и принялась мягко их массировать, одновременно применяя магию. Боль постепенно утихла, и Натаниэль расслабленно откинулся на спинку кресла.

– Ну, докладывай, – сказала Амелл, сев напротив Натаниэля.

– Ни-че-го, – вздохнул он. – Совершенно. Зря только коллекционное вино на него перевёл да похмельем страдал. То ли этот парень ничего особенного и не знает, а то ли только притворялся пьяным, и втихаря обрабатывал меня с той же самой целью, что и я его. Откровенно говоря, ему это удалось лучше. Я теперь опасаюсь, что спьяну выболтал, чего не следовало.

– Не беспокойся, за вами всё время приглядывали, и если бы ты вдруг начал разглашать какие-то секреты, тебя бы тут же отвлекли или увели.

– Расскажи хоть, что я делал на балу, а то почти ничего не помню. Такое ощущение, что он мне что-то в выпивку подмешал. Надеюсь, я хотя бы голым на столе не танцевал?

– Нет, танцами ты нас не порадовал, – улыбнулась Амелл, – зато продемонстрировал кое-что другое… Но начнем с начала. Удачно, что этот орлесианец в компании ещё двух Стражей сам подсел к тебе и предложил тост за Орден и годовщину победы над Мором. Ты выпил и довольно успешно изобразил захмелевшего. Так начал высмеивать его усы, что даже я на миг решила, что ты уже не соображаешь, что несёшь. Но вот сравнение его с вором, который когда-то украл у тебя когда-то кошелек – это явно перебор.

Натаниэль поморщился.

– Я же говорю – мне что-то подмешали в выпивку. Я себя довольно странно чувствовал тогда, хотелось беспричинно смеяться, а ещё – подёргать его за усы, а потом вдруг мне вспомнился тот воришка и я и ляпнул, что у него были такие же дурацкие усы.

– Угу. Интересно, он тебя вызвал на дуэль из-за сравнения с вором, или потому, что ты назвал его тщательно выпестованное украшение дурацким? Хотя его оскорбление могло быть наигранным –слишком уж быстро он согласился с твоим предложением превратить дуэль в соревнование лучников.

– Я уязвил его самолюбие – мол, в человека-то из лука попасть легко, а ты попробуй, попади в яблоко на его голове! Это его задело – он себя первоклассным лучником считает, знаешь ли, а тут такой вызов! К тому же он ничем не рисковал – даже с учетом моей выдумки ему ничто не мешало прострелить мне на выбор что угодно, а потом сказать, мол, рука дрогнула.

– Повезло тебе, что прошлогодних яблок во всей крепости не сыщешь, а новый урожай ещё не созрел. Хотя он вполне мог потребовать заменить яблоко на брюкву, например. Или на картошку.

– Да ну, стрелять в брюкву или картошку было бы попросту смешно, да я бы и сам, если что, заявил, что не хочу выглядеть глупо, стоя с брюквой на голове. В общем, повёл я его в сад, якобы на поиски яблок, попытался разговорить, но если отбросить неважное, то можно сказать, что он молчал, как рыба. Удивился лишь, что у нас яблоки ещё не созрели – у них-то климат мягче, уже есть, что сорвать с ветки и погрызть.

– Ага, мне передали, как вы блуждали в трёх яблонях и ты жаловался орлесианцу на то, какой я у вас суровый командор. Ну-ну, не опускай глаза, я сочла это за комплимент, да и для дела это могло оказаться полезным.

– Могло, но не оказалось, он о своём командоре вообще не говорил. Потом пошёл дождь, я предложил вернуться в зал, там сделал вид, что протрезвел, осознал свою вину и раскаялся. В общем, рассыпался перед ним в извинениях, подарил бутылку коллекционного вина, он сразу подобрел, мы выпили на брудершафт… а дальше я помню урывками.

– После брудершафта вы ещё выпили, задали друг другу извечный вопрос «Ты меня уважаешь?» и чуть позже уединились за шторой.

– И… что мы там делали? – осторожно поинтересовался Натаниэль, с замиранием сердца ожидая ответа.

– Играли в кости, сидя на подоконнике, и пили! – ухмыльнулась Амелл. – А ты о чём подумал? Хотя любой бы подумал об этом, заглянув за штору и увидев двух практически голых мужчин – ставками в вашей игре была одежда. Ты проигрался буквально до трусов… причем их заодно увидели некоторые из гостей – когда ты снимал штаны, то случайно сорвал штору. А во время игры ты, в основном, трепался о кирквольском периоде своей жизни.

Натаниэль облегченно вздохнул. Гораздо больше, чем случайная демонстрация нижнего белья, его волновало, не проболтался ли он о своей миссии.

– Это ещё не всё! – огорошила его Амелл. – Слуги помогли вам одеться, и вы вернулись за стол. Выпили за Ферелден и за Стражей. Потом пошли во двор, по пути сломав скамейку и чуть не вышибив дверь, и на развалинах сарая…

– Прости, что перебиваю, но… сарай тоже мы сломали?

– Нет, его ещё при штурме крепости гарлоки разнесли, до сих пор руки не доходят отстроить. В общем, вы сели у обвалившейся стены сарая и принялись петь песни – причем он пел по-орлесиански, но вы прекрасно друг друга понимали. Потом вас на свежем воздухе развезло и вы уснули. Мне вовремя об этом сообщили, и я приказала отнести вас каждого в свою комнату, пока вы не замерзли. Но на фоне остальных ты выглядел практически образцом для подражания. Одна лишь Веланна повела себя примерно – ушла при первой же возможности в свою комнату. А остальные… Огрен, напившись, метал на спор свой топор, пошло заигрывал с дамами, наблевал в камин, а потом, окончательно упившись, заснул под столом. Андерс принялся развлекать гостей магическими фейерверками, то и дело попадая в кого-нибудь молнией. К счастью, до увечий и смертоубийства не дошло. Сигрун развлекалась, незаметно обкрадывая гостей и подбрасывая им чужие вещи… Глава орлесианских Стражей оказался с чувством юмора и сказал, что у нас тут так весело, что он не прочь погостить подольше. Ну-ну. Видимо, остальные его шпионы тоже вернулись ни с чем.

– Ещё бы. Веланна, Сигрун и я просто-напросто не знаем о том, что вы там в лаборатории Архитектора и в логове Матери увидели. Огрена спаивать бесполезно, он даже когда в стельку пьян, о важном всё равно молчит. Справедливость ты отослала патрулировать земли, ну а Андерс, конечно, любит потрепаться, но при этом так ловко уходит от ответов, что сразу этого даже не замечаешь. И вроде бы говорит о том, о чём его спросили, а через какое-то время понимаешь, что он уже давно болтает о совершенно постороннем.

– Да уж, талантливый парень. Впрочем, все вы у меня талантливые. Сигрун, кстати, во время применения своих талантов добыла очень интересное письмо, проливающее свет ещё и на тайную миссию наших гостей. Вот, ознакомься на досуге, вечером вернёшь. И готовься ко второму туру общения с нашими дорогими гостями!

<a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=3590469"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/0/6/6/3066042/84782108.jpg"></a>

@темы: Алистер, арт, Андерс, Сигрун, Рендон Хоу, Натаниэль Хоу, гет, м!Хоук, Делайла Хоу, ж!Кусланд, джен, Wintersend, ж!Амелл, м!Табрис, Героиня Ферелдена, оригинальные

---

Натаниэль Хоу: тур 1

[team!Nathaniel]

Название: Найденыш
Автор: team!Nathaniel
Бета: team!Nathaniel
Персонажи: Натаниэль Хоу, м!Броска, Андерс, Огрен, ОЖП
Категория: джен
Жанр: драма, флафф
Рейтинг: РG-13
Размер: ~800 слов
Ключ: 304 На персонажа неожиданно возлагается большая ответственность, к которой он оказывается не готов

Они все же догнали отряд, разоривший ту ферму. Порождения тьмы почему-то шли чуть медленнее, чем обычно, и свели свою фору на нет. Стражи, черпавшие силы в злости, неслись волчьей рысью по совсем свежим следам, которые привели их к незнакомому и очень подозрительному лазу. Командор приказал продолжить преследование, но скорее для очистки совести. Ни он сам, ни бойцы его отряда, включая Натаниэля, не верили, что миссия будет успешно завершена. То, что они не упустили тварей на запутанных, как паутина, Глубинных тропах, оказалось чистым везением.

Стычка в темном коридоре была быстрой и ожесточенной. В такой тесноте лук был бесполезен, и Хоу врубился в рукопашный бой. Что заставило его тогда присмотреться к гиганту-гарлоку и рубануть не наискось от плеча, как собирался, а по животу? Когда чудовище упало, Натаниэль разглядел, что непонятная штука на его плечах не уродливый доспех, а примотанный к спине человек. Хоу на всякий случай выпнул труп гарлока из пятачка, на котором кипел бой, и занялся новым противником. А когда отряд порождений был полностью уничтожен, склонился над добычей вожака.

– Андерс! Скорее сюда! – позвал он внезапно севшим голосом, когда разглядел пленника внимательнее.

Точнее пленницу. Это была девочка лет десяти. Избитая, раненая, но все еще живая. Она была без сознания и не пришла в себя даже после того, как Андерс аккуратно разрезал веревки и переложил ее на пол.

– Видать, тащили себе новую Матку. Ублюдки, – Броска с омерзением сплюнул и покачал головой. – Как она?

– Раны не смертельны. Должна выжить… Если они ничего не успели с ней сделать, – Андерс вздохнул, совершая пассы руками. – Прости, но в магии порождений тьмы я совершенно не разбираюсь.

– У-у-у… – огорченно прогудел Огрен. – Может, статься, милосерднее было бы дать ей умереть?

– Вот еще. Мы должны взять ее с собой! – вырвалось у Натаниэля.

Броска нахмурился, прикидывая.

– Ладно, тогда сам ее и понесешь, – кивнул он. – Только не думай, что это поможет тебе увильнуть от работ по заваливанию лаза!

Девочка оказалась такой худой, что Натаниэль совсем не чувствовал ее веса. Она очнулась только на поверхности, когда он уложил ее на своем плаще. Девочка гортанно вскрикнула и попыталась отползти, но Хоу поймал ее за руку.

– Т-с-с, спокойно. Я не враг. Я – Серый Страж. Мы спасли тебя.

Она смотрела на него круглыми, ничего не выражающими глазами и не говорила ни слова. Натаниэль снял с пояса флягу, откупорил и показал ей.

– Это вода. Хочешь пить? – она по-прежнему молчала. – Ты меня понимаешь?

Девочка несколько мгновений не шевелилось, и когда он начал думать, что ее разум все-таки пострадал, медленно протянула руку и взяла флягу. Отпила несколько глотков, а потом ее плечи затряслись от беззвучных и бесслезных рыданий. Хоу замер. Выглядело это страшно. Пожалуй, уверять ее, что все хорошо, было бы слишком жестоко. Он сел на траву рядом с ней и медленно заговорил – наверное, больше для себя, чем для нее.

– В Амарантайне идет война, и мы стараемся ее остановить. Убиваем порождений тьмы отряд за отрядом, и когда-нибудь истребим их всех. И знаешь? Тебе очень повезло. Ты жива, и значит, свой бой ты выиграла. Ты молодец.

В ее широко распахнутых глазах, наконец, мелькнуло какое-то осмысленное выражение. Лицо девочки искривилось, и она заплакала уже по-настоящему – со всхлипываниями и подвыванием. Хоу осторожно прижал ее к своему плечу и погладил по голове, бормоча что-то бессвязное и ласковое. Выплакавшись, девочка отстранилась и снова схватилась за флягу.

– Эй, Хоу! Хватит прохлаждаться. Иди сюда! – зычно заорал Броска.

Натаниэль поднялся.

– В сумке есть сухари. Отдыхай, ешь и спи. А думать о том, что будет дальше, не надо. Мне нужно отойти и кое-что доделать. Ничего не бойся. Я рядом.

Благодаря взрывчатке Главонака долго возиться с лазом не пришлось. Спустя час они, с головы до ног покрытые пылью, смешанной с засохшей кровью, устроили небольшой совет.

– Надо отвести ее в Амарантайн и отдать в Церковь. Там, вроде как, за сиротками присматривают, – почесав затылок, предложил Огрен.

– Присматривают, как же… – пробурчал Андерс. – Сказать «некоторым детям везет, потому что им не дают подохнуть с голода» будет правильнее.

– А если она все-таки заражена? – Хоу с беспокойством оглянулся на девочку. – Мне кажется, нам нужно немного за ней понаблюдать. Мало ли что.

– Ладно, – неожиданно согласился с ним Броска. – Вот ты и понаблюдай. Глаз с нее не спускай. Где-то с месяц. А там решим, что дальше делать.

– Я?! – Натаниэль с возмущением воззрился на командора. – Я что – нянька?

– Не-а. Вторая мать! – Броска захохотал и стукнул его по плечу, радуясь собственной шутке. – Сам нашел – сам возись. Все честно.

Хоу досадливо поморщился.

– Это же все-таки не щенок, а ребенок!

– Вот именно, – веско подтвердил Фарен. – Ответственности больше.

Натаниэль снова на нее посмотрел. Девочка грызла сухарь, диковато вздрагивая от каждого шороха. Совершенно чужая, незнакомая и безымянная. Ужасно одинокая и беззащитная. Разумеется, он не был готов нести за нее ответственность и не хотел этого! Его возмущала мысль, что эта мелочь возьмет и нарушит привычный порядок его жизни. Ему придется ее успокаивать и утешать. Читать ей книжки, играть с ней… Ужасно.

– Надеюсь, Фельзи умеет шить, – проворчал он. – Нельзя же, чтобы ребенок разгуливал в таком рванье. Эй, Огрен! Научишь меня вырезать игрушки?

Название: Синий снова в моде
Автор: team!Nathaniel
Бета: team!Nathaniel
Персонажи: Натаниэль Хоу, фем!Кусланд, банн Эсмерель
Категория: джен
Жанр: повседневность, юмор
Рейтинг: PG-13
Размер: 1200 слов
Ключ: 102 Персонаж не разбирается в определенном предмете (искусстве/литературе/породах мабари/что угодно), но в силу обстоятельств, оказывается в компании истинных ценителей. Падать в грязь лицом нельзя, приходится выкручиваться

Светские беседы всегда навевали на Натаниэля скуку, которая мгновенно переходила в отчаяние, если не удавалось сбежать. Конечно, благородный рыцарь должен разбираться - пусть даже поверхностно - в искусстве плетения словесных кружев... Но рыцарем Натаниэль так и не стал, отчего был неприлично счастлив, а ферелденское понятие "благородства" разительно отличалось от таковых в соседних странах - но необходимость чесать языком на официальных приемах догнала его даже в рядах Серых Стражей.

Чтоб их командора подштанниками Маферата накрыло и троном Создателя прихлопнуло!

Натаниэль наивно полагал, что Элисса не станет позорить Орден его кривоносой мордой на первом же празднике в честь спасения Амарантайна. Не выставит на потеху баннам, что глазеют на него, словно на диковинную зверушку, и громогласно перешептываются между собой.

“Неужели это Натаниэль? Натаниэль Хоу? И он - Страж?!”
“Невозможно! Сын Рэндона в услужении Кусланд? Младшей Кусланд!”

Да-да, он сам посмеялся, когда Элисса предложила стать Стражем. И... согласился. Несмотря на абсурдность, её предложение решало несколько их общих проблем, и выглядело куда привлекательнее бесприютного бродяжничества и опозоренной фамилии.

А кровная вражда... что в ней смысл, если они оба последние из рода? Гражданская война уничтожила обе семьи. Пора восстанавливать утраченное. И репутация Стражей поможет в этом.

В любом случае, принося присягу, последнее, чего ожидал Натаниэль - это оказаться на балу.

Невероятно скучном по сравнению с развеселыми старкхэвенскими празднествами. Его высочество Ваэль знал толк в развлечениях. Здесь же слишком людно, слишком шумно и слишком... слишком много женщин. Конечно, Натаниэль ничего не имел против прекрасных дам, и даже не очень прекрасных, и знал много менее мучительных способов покончить жизнь самоубийством, нежели усомниться в отваге ферелденских женщин... Но они все еще оставались женщинами.

С их неистребимым любопытством, бритвенно острыми язычками и любовью к разговорам, разговорам обо всем!

Натаниэль с отрешенным лицом фланировал по залу, прислушиваясь к пустой болтовне и время от время подносил кубок к губам. Вина в нем, к слову, за последний час не убавилось.

“Миледи Кусланд пришла в броне! А ты помнишь ее платье на прошлом Винтерсенде?”
“Цены на шелк так поднялась, скоро нам не хватит денег даже на новые сорочки”
“Моя кузина недавно вернулась из Вуал-Райо, в этом сезоне актуальны оттенки синего!”

Натаниэль не разбирался в одежде. Совершенно. Он пытался, много раз пытался постигнуть тайный смысл кружев, защипов, формы рукавов и воротничков, бархата и шелка, и регулярно терпел неудачу.
Приводил Себастьяна в отчаяние полным непониманием, что такого безвкусного в широкополой шляпе или почему сегодня совершенно неприлично появиться на людях в белой атласной рубашке, если вчера принимал гостей в зеленом бархатном камзоле. А вот Ваэль в демоновой науке моды чувствовал себя словно рыба в воде и всегда был в курсе последних веяний, неустанно пеняя оруженосцу на "варварское" чувство стиля и "ужасающий" вид.

Наверное, в чем-то он даже был прав. В конце концов, Натаниэль происходит из благородного рода. Мог бы сжать зубы, яйца, кулаки и... жениться, например, чтобы за его видом следила жена, не забивая голову Натаниэлю всякими глупостями.

Присоединиться к Серым Стражам тоже неплохой выход. Теперь у него единственно верный внешний вид: униформа! Ну, и минимальная опрятность, чтобы не позорил собой почтенную организацию.

Как при подобном подходе Элиссы к новобранцам, в Ордене оказался Огрен, Натаниэль так и не понял.

- Сер Страж, - окликнули его на заходе на очередной круг. Натаниэль мысленно выругался, нацепил вежливую улыбку и собрался отбрехаться неотложным делом, но встретился взглядом с окликнувшей его женщиной.

М-да… от банна Эсмерель так просто не отделаешься. Впрочем, рядом с ней Кусланд. Она должна его отослать. Обязана! Натаниэль же её подчиненный, она должна вступиться за него!

- Натаниэль Хоу, банн, - безмятежно улыбнулась Элисса. - Мой заместитель.
- Натаниэль? Неужели это ты? - “удивленно” ахнула Эсмерель.

Натаниэль вежливо склонил голову, одновременно приветствуя старую каргу и подтверждая слова Кусланд. И едва не согнулся под градом вопросов, обрушенных на его голову первой сплетницей эрлинга.

Да, он действительно служит под командованием командора Кусланд, нет, его никто не заставлял, естественно он скорбит об отце, нет, ни в коей мере не винит в его смерти Элиссу. И вам хорошего вечера!

- Постой с нами, Натаниэль, - коварно пресекла попытку к бегству Эсмерель. - Мы давно тебя не видели, я и мои девочки, - она кивнула в сторону молчаливой пары женщин, что расположились за столиком под какой-то декоративной зеленью и играли в башенки. Услышав обращение матери, они подняли взгляды и одарили Натаниэля совершенно одинаковыми кислыми улыбками.

Ее дочери. Натаниэль совершенно не помнил их имен.

Он посмотрел на Элиссу и, дождавшись кивка, со вздохом вступил в женский кружок. Все не так плохо, могло быть хуже, а сейчас Элисса заметит его умоляющий взгляд и...

И он в компании властных и опасных женщины, эрлесса и банн, им не по статусу обсуждать фасоны туфель. Скорее обсудят политику, свои планы, нового короля…

- И возвращаясь к нашему разговору, миледи, я настаиваю на хлопке. Лучшей ткани не найти.
- Непрактично. Приходится его закупать, - покачала головой Элисса. - Лен в наших краях вырастить проще и он продается на каждом углу.
- Вы смотрите с точки зрения выгоды, а не удобства. В нашем вопросе важно второе.
- А что думают ваши дочери?
- Мы используем и то, и то, миледи, - вежливо ответила одна из них. - А в межсезонье - фланель.
- И не жарко? - удивилась Элисса.
- Если не сидеть в натопленной комнате - нет, - улыбнулась дочка Эсмерель. - А вы что думаете, сер Хоу?

Натаниэль крепко задумался и попытался вспомнить уроки Себастьяна. Как же он говорил?.. Если женщина обсуждает с тобой одежду, скажи ей что… что сказать? Натаниэль совершенно не помнил.

- Неважно, какая будет ткань, важно, как она ощущается, - что за бред он несет?
- Согласна, - Элисса улыбнулась ему. Похоже, он угадал с ответом? - И лен в этом плане лучше. Сядет по фигуре.
- И через несколько недель согнется так, что не отутюжить, - отмахнулась Эсмерель. - Нет, дорогая, я гораздо старше вас и знаю что говорю - хлопок лучший выбор!

Судя по лицу Элиссы, ей хотелось сказать, что банн не только старше, но еще и маразматичней, но она сдержалась. Приободренный удачным попаданием пальцем в небо, Натаниэль решил помочь командиру.

- Хотя хлопок можно выкрасить в любой цвет, госпожа Эсмерель, лен от природы обладает приятными оттенками и если дама решит выбрать неброский макияж или же совершить прогулку - лен куда более удачный выбор и не нужно волноваться, что красильщик схалтурил.

А вот теперь, он кажется, сказал что-то совсем не то. Судя по тому же взгляду Элиссы. Слегка… сочувствующему. Сочувствующему его умственным способностям.

- Уверяю вас, Натаниэль, цвет акетона во время сражения или похода будет волновать меня в последнюю очередь, - фыркнула Эсмерель. - А вот ощущение ткани - напротив!
- Вы идете в бой не в родовых цветах?! - "поразился" Натаниэль. - Хотя, прошу меня простить, банн Эсмерель, я сам теперь Страж, и ношу лишь синий и серебро. Для меня цвет поддоспешника так же важен, как и ткань, из которой он сделан.
- И все-таки, - Элисса слегка повысила голос, видимо, отвлекая внимание от оплошности Хоу. - Делать поддоспешник из хлопка слишком расточительно, особенно на большой гарнизон. Лен прослужит дольше и его проще заменить.
- В этом я с вами полностью согласна, миледи, но неужели и ваш поддоспешник из льна?
- Да, - кивнула Элисса. - Не считаю возможным иметь перед своими людьми преимущество.
- Может, вы и питаетесь... ммм... как бы выразиться, с одного котла?
- Именно так. Ни один повар не решится схалтурить, зная об этом.

Натаниэль закусил губу. Пронесло… и понятно, почему на него посмотрели, как на полного идиота. Теперь надо придумать как сбежать…

- Натаниэль, - Кусланд отвлеклась от обмена "любезностями" с Эмирель. - Будь добр, найди госпожу Вульси и попроси подойти ко мне. Она лучше расскажет вам о том, как лен выгоден, - уже обращаясь к Эсмерель, сказала она.

Натаниэль вежливо откланялся, благодарно кивнул Кусланд и покинул кружок.
Слава Создателю, вечер вот-вот должен был закончится.

Название: Потри ферелденца
Автор: team!Nathaniel
Персонажи: Натаниэль, Себастьян, Брэтт Харимман
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Ключ: 405 Персонаж замечает, что окружающие пытаются как бы невзначай потереться об него. Выяснить правду, попытаться самому потереться об себя, разрешать потереться друзьям.

За проведённый в Старкхевене год Натаниэль так и не перестал чувствовать себя чужаком. Казалось бы, год — долгий срок, но Натаниэлю не хватало времени освоиться по-настоящему. Сер Родольф не одобрял праздного времяпрепровождения и заставлял в свободное от тренировок время заниматься самыми нудными и бессмысленными делами. Например, зубрить наизусть нравоучительные книги или хуже того, наполнять ванну водой из замкового колодца, хотя чем она лучше уже подогретой воды из водовода, которой можно было наполнять ванну без всяких приключений и беготни с вёдрами по лестницам — Натаниэль решительно не понимал.

В замке Натаниэля словно не замечали — он был оруженосцем строгого господина, требовавшего, чтобы к юноше относились без поблажек. В итоге его сторонились все — и слуги, и солдаты, и другие оруженосцы, находившиеся при не столь строгих рыцарях. Но тревожило Натаниэля не отсутствие общения: у него имелось несколько товарищей из числа отпрысков двух самых благородных семей полиса. Его куда больше волновало, что его избегали особы женского пола. Служанки видели в нём молодого господина, знатные девушки — слугу с огрубевшими руками, а женщины из гарнизона замка не воспринимали серьёзно ввиду юного возраста.

И вот, в один из зимних дней Натаниэль сидел в оружейном зале и предавался наискучнейшему занятию: полировке щитов сера Родольфа. Время тянулось медленно, и он скрашивал его размышлением: в самом ли деле одна из дам коснулась его грудью или ему всё-таки показалось? Когда он уже решил, что, скорее всего, показалось, как за спиной скрипнула дверь и девичий голос слышно прошелестел:

— Мессир Хоу, не желаете ли подкрепиться?

Натаниэль оглянулся, стараясь выглядеть не слишком удивлённым, и увидел на пороге зала одну из горничных. Она держала в руках накрытую салфеткой тарелку и старательно избегала его взгляда. Натаниэль отложил тряпку с абразивом в сторону и наскоро вытер руки о влажное полотенце.

— Входи, — с важным видом распорядился он. Обращение «мессир», пусть даже из уст нескладной девчонки немногим старшим его, невероятно ему польстило. — Поставь… Сюда, наверное.

Горничная юркнула мимо него, осторожно поставила тарелку на пустое место на верстаке. Сняла салфетку и, отчаянно комкая её в руках, пролепетала:

— Здесь пирожки с рыбой и лимоном, и несколько слоек с ветчиной и сыром, немного масла и горячий чай с мёдом.

Натаниэль равнодушно кивнул, словно слуги каждый день приносили ему перекусить в середине дня.

— Благодарю.

Он задумчиво посмотрел на горничную, но та явно не собиралась уходить.

— Тебе что-то нужно… милая?

Она нерешительно захлопала ресницами.

— Если позволите, мессир… То я бы прикоснулась к вам…

Натаниэль даже не нашёлся что ответить: в его голове вспышкой промелькнули последующее любовное признание, жаркие объятия, тайная свадьба, побег из замка, героические подвиги во славу возлюбленной, дом с четырьмя детишками, богатство, всеобщее обожание… Но вместо этого служанка, отчаянно краснея и беззвучно шевеля губами, положила ладонь ему на спину и, деликатно погладив несколько раз между лопаток, отступила на шаг.

— И это всё? — разочарованно поинтересовался Натаниэль.

— Да, мессир, спасибо, мессир, я никогда этого не забуду! — И девчонка шустро выбежала из мастерской, оставив Натаниэля в недоумении.

Через несколько дней, он, как обычно, по удару колокола спустился в трапезную и сел за общий стол, пощипывая ломоть хлеба. Раздавальщица обходила стол с подносом, и он сгорал от нетерпения, когда ему выдадут миску с горячим. И в тот момент, когда желанная миска уже дразнила его ароматом, он вдруг почувствовал, как раздавальщица прислонилась животом к его спине. Натаниэль от неожиданности замер, затем осторожно поднял голову. Он был почти уверен, это снова та девчонка, принёсшая пирожки, но оказался не прав. За ним стояла высокая раздавальщица с невозмутимым лицом. Она, слегка прижимаясь к нему с таким видом, словно не происходит ничего из ряда вон выходящего, спокойно сняла с подноса миску и поставила перед ним. Затем шагнула к соседу Натаниэля и с таким же равнодушным выражением лица поставила миску перед ним. Натаниэль ошарашено провожал её взглядом — но как ни вглядывался, не заметил, чтобы она хоть к кому-нибудь прислонилась.

Вкуса еды он даже не почувствовал. Он еле дождался, когда ужинавшие доедят и потянутся на выход, подошёл к той раздавальщице, намереваясь спросить «что это было?». Но вопрос застрял в горле — она окатила Натаниэля таким ледяным взглядом, что он повернулся и пришёл в себя только в своей комнате. Он даже подумал — уж не почудилось ли ему? То есть, нет, не почудилось, но вдруг в этом прикосновении и в самом деле не было никакого скрытого смысла? Вдруг он так неудобно сел, что ей иного выхода не оставалось, как придвинуться вплотную к нему?

Странности на этом не кончились. За следующие две недели об него а) четыре раза потёрлись, протискиваясь мимо в узком коридоре, б) один прижались всем телом, изображая падение (это понравилось больше всего), в) несколько раз потёрли руками по плечам или спине, стирая несуществующие пятна, г) один раз погладили по ягодице, когда он ходил забирать у прачки бельё.

Натаниэля это ставило в тупик. Служанки в Старкхевене держали себя куда строже, чем в Башне Бдения или Денериме, и внезапная перемена в их поведении его удивляла, пока он не сообщил о своих наблюдениях своим друзьям, Брэтту и Себастьяну. Те долго смеялись и строили обидные предположения, но потом признались, что пустили среди девиц слух, что если прижаться к ферелденцу и загадать желание, то оно непременно сбудется.

— А поскольку ты самый что ни на есть чистокровный ферелденец в замке, то ничего удивительного в том, что девицы принялись гоняться за удачей, зажимая тебя по углам, — заключил Брэтт.

— Но они же знают, что сер Родольф мой дядя и что он орлесианец… Как же я могу быть чистокровным…

— Серьёзно? — перестал смеяться Брэтт. — Этот скучный пень — твой дядя? Надеюсь, занудство тебе от него не передалось.

— Да какая разница! — Себастьян, красный от смеха, слабо помахал рукой. — Сработало же!

Натаниэля не слишком обрадовала разгадка, но он был благодарен друзьям. Он не очень любил прикосновений к себе, но когда его трогали девушки — это совсем другое дело. К тому же он перестал быть невидимкой в замке — его начали замечать, здороваться и отпускать шуточки, а служанки помоложе — заигрывать. Он даже ловил на себе заинтересованные взгляды женщин из числа стражи и подмигивал им в ответ. А после того, как, Аркадия, лейтенант гарнизона старкхевенского замка, прижала его к стене и всласть потёрлась об него своей пышной грудью, обалдевший от радости Натаниэль решил, что благодаря приятелям вытянул счастливый билет.

Близился Перводень и настроение Натаниэля становилось всё лучше и лучше. Он с нетерпением ждал приближающуюся неделю празднеств и бал, на котором намеревался произвести самое лучшее впечатление на Офелию Оррик, приехавшую с родителями погостить к своим родовитым кузенам. Яркая внешность дочери правителя Тантерваля произвела на него неизгладимое впечатление и он решил даже, что влюбился.

Он шёл в танцевальный класс на дополнительные уроки, когда встретил в коридоре Брэтта и Себастьяна с очень решительным выражением на лицах.

— Что-то случилось? — спросил он, сбавляя шаг.

Было что-то подозрительное в том, как Брэтт зашёл ему за спину. Натаниэль бросил на него долгий взгляд и Брэтт с невинным видом прислонился к стене.

— Нам надо кое-что сделать, — туманно пояснил Себастьян, делая шаг навстречу. — Чем быстрее мы закончим, тем быстрее ты пойдёшь, куда шёл…

Натаниэль нахмурился, вспоминая, не насолил ли он чем приятелям, и медленно попятился назад. Ему не понравилось, что Себастьян протягивал к нему руку, словно успокаивал пугливое животное.

— Мы не сделаем тебе ничего плохого…

— Вот после этих слов точно ничего хорошего не случается, — буркнул Натаниэль. — Чего вам надо?

— Да ничего особого, — вклинился Брэтт. — Постоишь немного, мы загадаем по желанию, и пойдёшь себе.

— Загада… Э-э-э, нет! Не хочу я, чтобы вы ко мне прижимались! Ещё чего!

— Тебе жалко, что ли?

— Брэтт, загадывание желаний — это идиотский слух для девиц, который вы сами и пустили! Неужели вы забыли?

— Не забыли, — мрачно отозвался Себастьян. — Вот только болтают, что желания в самом деле исполняются.

— Да, — подтвердил Брэтт. — Все так говорят. А раз так, то я хочу, чтобы Офелия Оррик на празднике не сводила с меня глаз. И ты мне в этом поможешь, хочешь этого или нет.

— Постой! — Себастьян повернулся к Брэтту и с возмущением произнёс: — Ты не говорил, что это Офелия! Я думал, ты говоришь про другую девушку…

Брэтт подозрительно на него посмотрел.

— Ты запал на мою возлюбленную?

— Когда это она успела стать твоей? — запальчиво возразил Себастьян. — Она с тобой даже не разговаривала!

Натаниэль, радуясь возникшей перепалке и печалясь появлением у него двух соперников за сердце прекрасной девы, бочком попятился в сторону ближайшей двери. Но увы, его попытка к бегству была моментально замечена.

— Держи его! — крикнул Себастьян. — Потрёмся по очереди, там решим, кому повезёт больше!

Брэтт завопил и, оттолкнув Себастьяна, бросился за Натаниэлем. Натаниэль почувствовал, как его схватили за ворот, вывернулся и пнул Брэтта по колену. Брэтт пошатнулся, взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, и рефлекторно схватился за Себастьяна. Упал тот или нет, Натаниэль не видел: он мчался со всех сил в сторону лестницы в галерею — там он найдёт куда спрятаться.

Он рванул на себя дверь — но она не поддавалась. Он рванул её раз, второй, третий — прежде чем понял, что она заперта.

— Что-то ищешь? — раздался ядовитый голос Себастьяна. — Уж не этот ли ключ?

Решение пришло в голову мгновенно — Натаниэль растопырил пальцы и яростно принялся тереть себя, крича во всё горло:

— Чтобы вы прыщами покрылись с головы до ног! Офелия моя!

— Придурок! Что ты делаешь! — в ужасе завопил кто-то из заговорщиков, врезаясь в Натаниэля всем телом и вышибая воздух из лёгких. — Ты же всё испортишь!



Тот бал Натаниэль запомнил на всю свою жизнь. Им — Натаниэлю, Брэтту и Себастьяну — пришлось явиться в старинных костюмах с пышно повязанными шарфами, в перчатках и масках, скрывающих лица. Но зато юная Офелия Оррик весь вечер не сводила с них заинтригованного взгляда.

<a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=3590469"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/0/6/6/3066042/84782108.jpg"></a>

@темы: Андерс, Огрен, Натаниэль Хоу, Себастьян Ваэль, ж!Кусланд, м!Броска, Wintersend, Эсмерель

---

демон Праздности: тур 1

[team!Sloth]

Ключ: 84 – У персонажа появляется вредный близнец.
Название: Трудная жизнь в Тени
Автор: team!Sloth
Бета: team!Sloth
Пейринг/Персонажи: демон праздности, злобный близнец, демон гордости, дух доблести, рандомный маг.
Категория: джен
Жанр: бытовуха
Рейтинг: PG-13
Размер: ~740 слов
Саммари: а если не делать лишних телодвижений, злодеи сами себя закопают. От излишней активности.

В этом месте он поселился давно.
Место считалось неудачным. Хотя сюда часто приходили такие соблазнительные человеческие маги, полные жизни и возможностей, но для демонов это обычно заканчивалось как-то не очень. Но праздности не было дела до остальных – он нашел себе теплое уютное место, где мог спокойно лежать и дремать. Праздность выбрал это место после долгих скитаний – с тех самых пор, как его близнец, слишком суетливый и беспокойный для праздности, окончательно решил испортить все вокруг.
– Я обязательно найду способ захватить смертного! – обещал он. – Выберусь отсюда и буду творить столько всего интересного!
Он повторял это на все лады, как мог. Тогда праздность, не чувствуя в себе желания убеждать, не в силах больше игнорировать, просто встал и пошел. Его не интересовали игры других демонов, смертные ему тоже не очень-то нравились, а тихого места все не попадалось. Пока он не пришел в место, выбранное людьми для своих испытаний. Здесь было тихо – по большей части.
Еще в этом месте обитали гордость и доблесть – и они понравились праздности. Гордость любил поиграть – но был слишком ленив для того, чтобы самому искать игры, ему нравилось забавляться с теми, кто приходил сам. Доблесть и вовсе окружающим не интересовался, занимаясь своими клинками и фантазиями о великих сражениях. Оба они были удобными соседями. Это было именно то, что праздность так долго искал. Он выбрал себе самый дальний уголок, улегся там и немедля заснул.
Разбудил его тоненький голосок.
– В-вот это медвежу-уть...
Праздность приоткрыл один глаз и посмотрел на маленькую смертную, в чьем голосе страх смешивался с восторгом.
– Медвежуть? – спросил он. – Мне нравится это слово.
– П-правда? – удивилась и даже смутилась смертная. – А чем?
– Экономное слово, – с удовольствием отозвался праздность. – Куда лучше, чем "медвежья жуть" или "жуткий медведь". Неутомительно.
Смертная поморгала, явно переваривая ответ.
– А, – сказала она наконец. – А... может, ты нам поможешь?
Праздность вздохнул.
– И чего тебе надо? Твой демон где-то там, ты прошла нужное место.
– Я знаю, – отозвалась смертная. – Но я боюсь его, а Мыш сказал, что ты мог бы научить его быть медведем, чтобы сражаться...
Праздность поднял голову, открыл и второй глаз и посмотрел на "Мыша". Гордость подмигнул ему, и праздность вздохнул.
– Учить так утомительно, – пожаловался он и зевнул.
Конечно, он позволил себя поуговаривать. Выслушав достаточное количество "такая сильная, чудесная, самая восхитительная медвежуть во всей Тени", он поиграл с ними. Маленькая смертная даже перестала бояться, ее тоненький голосок зазвучал уверенно, и наконец-то она отправилась убивать своего демона.
– Спасибо, – сказал ему гордость. – Медвежуть, а?
– На себя посмотри, мыш несчастный, – зевнул праздность. Гордость захихикал.
– У меня есть план, как сделать все это интереснее, только ты должен немного подыграть мне.
– И ради чего?
– Ну, хочешь, я буду звать тебя медвежутью, и доблесть тоже?
Праздность, пожалуй, хотел.
Новое положение дел оказалось ничуть не хуже старого. В нем даже были преимущества. После каждой игры Мыша сон становился слаще и приятнее, а смертные были в самом деле забавными. Доблесть тоже включился в игру, испытывая решимость смертных, и хотя его проверку проходили не все, доблести этого было достаточно. Иногда он приходил посидеть у медвежути, и называл его правильно, даже невзирая на природную любовь к пафосу и длинным речам.
– Мыш, медвежуть и доблесть, тьфу, – раздался однажды над ухом почти забытый голос. Медвежуть поднял голову.
– Зачем ты пришел?
Да, это был он – близнец, отражение всего того, что медвежуть не любил, что он изгнал из своего бытия, из своего маленького уютного мирка. Грохот, треск, пустая болтовня... как же это называют смертные? погремушка? Пожалуй. Погремушка тем временем вовсю строил очередные планы.
– Скоро я смогу стать сильным! – вещал он. – Я буду играть со смертными! А ты, если хочешь, спи. Проспишь все самое интересное. Мы вырвемся в мир-вне-Тени! Маги будут подчиняться нам!
– Кому это – нам? – лениво спросил медвежуть.
– Тому, кто сумеет нас оценить, и нам, – заявил погремушка.
Медвежуть вздохнул, зевнул и перевернулся на другой бок.
– Проснись! Эй, проснись! Да медвежуть, чтоб тебя!
Он открыл один глаз. Сейчас злобный его близнец не улыбался, он смотрел серьезно и, кажется, впервые не пытался казаться более опасным и сильным, чем был.
– Ну?
– Сейчас твой последний шанс, чтобы примкнуть к нам. У нас есть человеческий маг, согласный, чтобы мы его использовали. Пойдем со мной. Погрузим мир в сон, и тогда станем играться с людьми, будем снить им кошмары или фантазии, и каждый из них будет давать нам свою силу.
– Мне не нужно столько силы, чтобы спать, – объяснил медвежуть и зевнул. – Да и тебе не поможет.
– Как знаешь, – отозвался погремушка с сожалением. Он хотел сказать что-то еще, но не стал, развернулся и просто ушел.
Доблесть пришел, когда сон стал тонким и зыбким. Медвежуть открыл один глаз.
– Твой второй действительно вырвался, – сказал он. – Тебя это не беспокоит?
– Радует, – отозвался медвежуть. – Там полным-полно тех, кто уничтожает демонов и магов, а значит, скоро я буду свободен.
– А ты стратег, – с удовольствием сообщил доблесть. – Я предпочел бы сражаться с тобой, а не с ним.
– Чего это? – от удивления у праздности даже открылись оба глаза сразу.
– Ты гораздо сильнее своего близнеца, – пояснил доблесть, ухмыляясь. Ухмылка чувствовалась даже сквозь шлем. – Победить тебя более почетно.
– Ну, и что тебе мешает напасть?
– Пример твоего близнеца, – отозвался доблесть. – Бесславно погибнуть – не мой выбор.
– Его погубила глупость, – проворчал медвежуть. – Как утомительно думать...
– Спи-спи, – фыркнул доблесть и отправился к себе. Медвежуть посмотрел ему вслед, зевнул, положил голову на лапы.
И наконец-то спокойно уснул.


Ключ: 90 – Пять раз, когда персонаж (x), и один раз, когда (y).
Название: Имя тебе – искушение
Автор: team!Sloth
Бета: team!Sloth
Пейринг/Персонажи: демон праздности, Кассандра, Варрик, Винн, Андерс, Фенрис, мабари
Категория: джен
Жанр: должно быть, психология
Рейтинг: G
Размер: 700 слов
Саммари: иногда демон искушал, а иногда искушали его

В Тени нет времени, если не помыслить его специально; демон мог бы, но не станет, время слишком его утомляет, время заставляет тратить силы на то, чтобы расставлять события одно за другим, а в уголке, облюбованном демоном, воспоминания, грёзы и дела кружатся ленивым хороводом, переплетаясь, перетекая друг в друга. Убаюкивая.
Демону нравится эта бесконечная карусель, из неё можно почерпнуть куда больше пищи, чем добывают его суетные собратья из вещей, происходящих в определённом порядке.
Лишь иногда, когда хоровод совсем замедляется, демон отвлекается от наблюдения и прислушивается: не мелькнёт ли где блуждающая мысль, которая приведет к новому разуму, что можно затянуть в танец.

Женщина красива, отмечает он, сам не зная, почему для него вообще это важно; должно быть, эту мысль он подцепил от кого-то рядом, случается; но что важнее – в женщине пылает огонь, которого, при должном подходе, хватит на много, много времени Тени.
Проникнуть в её сон несложно, стоит лишь нащупать след затаённого желания хоть ненадолго отложить все дела и попросту о них забыть, но дальше краешка сознания демону пройти не удаётся. Стены, стоящие перед ним, пылают тем самым неукротимым огнём, женщина выходит навстречу и отдаёт приказ голосом, которому невозможно противиться.
Утром Кассандра Пентагаст невольно вспоминает, что во сне заставляла демона чистить доспехи.

– А вот ещё был случай, – говорит гном, увлеченно размахивая руками.
Демону кажется, что здесь какая-то ошибка, существа этой породы вообще и снов-то не видят, что от них проку! Нет, бывало, конечно, кое-кто из его сородичей с ними связывался, но выигрыш ни разу не стоил затраченных усилий. А этого гнома демон даже и не искал и сейчас никак не может понять, что же его притянуло, и то, что гном никак не затыкается, не помогает.
– А дракон как завоет, что твой духовой оркестр, – продолжает гном, нисколько не смущаясь отсутствием реакции.
Проснувшись, Варрик Тетрас тут же хватается за грифель, пока история ещё свежа.

К старикам легко найти подход, большинству из них даже не нужно внушать, что пришло время отложить земные труды и просто отдохнуть, они и сами об этом подумывают и лишь боятся признаться.
Чародейка кажется демону лёгкой добычей – кроме возраста её пригибает к земле усталость иного плана, которую не отогнать работой, но которую можно утопить в блаженном бездействии. Её разум закрыт, но и защита подточена временем; эту породу демон знает – дай им с чего начать, и дальше они обманутся сами.
Чародейка смотрит на него и хмурится. И указывает на его потрепанные одежды.
– Скажи, – спрашивает поутру Винн молодого спутника, – я действительно такая зануда?

Предложи приют уставшему беглецу, и он твой. Демон в своё время поймал немало славных рыбёшек на такую наживку и сейчас не сомневается в улове. Разум мага запутан настолько, что он ухватится за что угодно, даже за тень желаемого.
Демон хватается за первую подвернувшуюся мысль и начинает раскручивать её как запутанную нить, мельком разглядывая то, что попадается на узелках: усталость, страх, злость – сгодится как основа для предложения. С каждым мотком злости всё больше, и когда демон, поспешив, дёргает нить чуть сильнее, перед ним вдруг встаёт дух, смутно знакомый, но искажённый почти до неузнаваемости.
Даже помечтать не даёшь, говорит себе Андерс, просыпаясь.

Эльф полон магии, пусть даже и заёмной, эльф полон эмоций, которые только чудом не притянули к нему кого-нибудь ещё. Таких демон не любит, сны, что приходится им навевать, слишком переполнены действиями, а иногда – кровью, но упускать такой живой лакомый кусок жалко. И потом, стоит только начать, стоит только дать то, чего он думает, что хочет, как найдётся и мечта о мире и спокойствии, пока что надёжно забытая.
Демон видит эту мечту, и тянется вывести её на поверхность, и называет имя – и неожиданно материальная боль выбрасывает его в Тень.
Фенрис хмурится, пытаясь вспомнить, когда успел кокнуть об стену бутылку неплохого вина.

Сны животных проще и живее снов других созданий, в них всегда приятно заглянуть.
Псу снится зелёная трава, чистое небо, дурманящие запахи добычи и тепло костра. Ему не надо ничего предлагать, у него сейчас и так всё есть, даром что его грёза - смесь ощущений, понятных только ему.
Пёс поднимает голову и смотрит демону в глаза – демон давно привык, что животные видят его даже когда он почти не проявляется в их мире, но в этом взгляде больше осмысленности, чем обычно.
Здесь тепло, говорит собачий взгляд, чего тебе ещё надо.
Демон, задремывая, гладит собачью шерсть и думает, что что-то пошло не так.

Ключ: 106 - Персонажа арестовывает полиция моды и приговаривает к высшей мере наказания.
Название: Модные тенденции 9:30
Автор: team!Sloth
Пейринг/Персонажи: демон праздности, команда ГФ
Форма: коллаж
Категория: джен
Жанр: стеб
Рейтинг: G
Предупреждение: осторожно, авторский вкус!
Исходники: скриншоты игры, фото с показов мод

@темы: Кассандра, арт, мабари, Андерс, Винн, Фенрис, Варрик, джен, Wintersend, демон Гордыни, демон Праздности, дух Доблести, оригинальные

---

Первый тур. Часть 2

[team!Blackwall]

Название: Новая личность Тома Ренье
Ключ: 423. Персонаж вынужден переодеться в одного из членов Инквизиции (включая советников, сопартийцев и сюжетных НПС)
Автор: team!Blackwall
Пейринг/герои: Том Ренье
Категория: Джен
Жанр: Юмор
Рейтинг: G
Техника: CG

Название: Висельник
Ключ: 350. Персонаж ничего не видит (потерял зрение, вокруг темно, голова застряла в шлеме - что угодно), и по его душу приходит наёмный убийца
Автор: team!Blackwall
Пейринг/герои: Блэкволл,

вроде как спойлер

Лелиана, намек на Блэкволл/Жозефина
Категория: Джен, прегет
Жанр: Драма
Рейтинг: PG-13
Размер: 1,3 тыс. слов
Примечание: missing scene после «Там лежит Бездна»; причинно-следственная связь между ослеплением и приходом убийцы получилась обратная

Из Адаманта они возвращаются к ночи: переход долгий, солдаты устали. Повозки с ранеными еще тянутся по мосту, когда Блэкволл наконец проезжает замковые ворота. Деннет находит его там же — весь замок на ушах, встречают Инквизитора и его армию с победоносного похода, снова готовят внутренний двор для работы целителей.

А главную залу — к суду над Серыми Стражами.

— Благодарю тебя, но я сам. — Блэкволл перехватывает лошадь под уздцы, и Деннет отступает.

Ему на сегодня работы хватит и так. Всему Скайхолду хватит: внутренний двор весь в огне факелов, яркие точки — они отражаются и в глазах тоже. На кого бы Блэкволл ни взглянул — вот оно, этот болезненный злой огонек.

Скрипят колеса обозов, негромко переговариваются разведчики, клацают доспехи. Ночной воздух стылый и вязкий от страха перед новым предательством. От недоверия. От приглушенного жужжания озлобленного роя — одной и той же мысли на всех.

Серые стражи.

Кираса с грифоном давит на плечи.

Блэкволл пропускает телегу с пленными и тянет лошадь за собой — подальше от перешептываний и споров о Кларель и о том, почему Инквизитор оставил Стражей в Орлее. Не от великой доброты — уж точно.

Как бы им не пришлось отвечать за все вместо своего командира.

Блэкволл давит неприятный, тянущий холодок в груди и крепче сжимает уздечку.

В конюшнях темно и тихо. Факелы только тлеют. Деннет забрал помощников с собой, к воротам. А лошади, которых они уже успели развести по стойлам, мирно спят. Блэкволл неловко расседлывает свою: левый наплечник смялся от удара во время боя, содранная кожа на боку заживает с трудом.

Пошел бы да поговорил с целителями, но им и без него приходится нелегко.

Блэкволл вздыхает и, стянув шлем, выбрасывает его в темноту. Потом опирается руками о калитку стойла и опускает голову.

В конюшнях темно и тихо — чужое присутствие выдает только скрип половиц. Блэкволл вскидывается, одну руку тут же выбрасывая перед собой, а другой — шаря на поясе в поисках рукояти меча. Но прежде удара в полумраке мелькает тень, и его укалывает игла в основание шеи. Тьма перед глазами становится непроглядной. Действие яда Блэкволл узнает по онемению пальцев.

Зажав место укола рукой, он отшатывается в сторону. Тут же старается успокоить дыхание, чтобы понять направление новых звуков — откуда подбирается враг? — и пятится.

— Кто ты?

Стоит сделать пару шагов, как его перехватывают со спины: к горлу ложится лезвие и голову оттягивают за волосы. Блэкволл пробует вывернуться, наугад бьет локтями назад, шарит рукой, за что бы зацепиться и дернуть врага в сторону. Но тот только отступает, уворачиваясь, и негромко смеется.

Онемение ползет выше — от кончиков пальцев к кистям, кожа будто покрывается крепкой изморозью.

— Хочешь со мною сразиться, так вызови на честный поединок!

Край лезвия холодит кадык — еще не режа, только предупреждая.

Враг ненадолго прижимается к Блэкволлу со спины — всем телом, повторяя позу. Ростом он ниже, верткий и сильный, защищен легко — кольчуга скребет по стальной чешуе доспеха Блэкволла и цепляется за прорехи.

Хороший палаш прорубит.

— Предатель, — шепчет тот на ухо и снова отстраняется.

— Тогда ты мстишь не тому Стражу, — переведя дыхание, говорит Блэкволл. — Если хочешь расправы — приди на завтрашний суд и дождись вердикта Инквизитора, он тебя обрадует. Виновных щадить не станут.

Враг — убийца — не отвечает, только пятится и тянет за собой — назад, вглубь конюшен. Случайно вернувшийся Деннет дальше стойл заходить не станет и вряд ли увидит лишнее.

Хвала Создателю, убийце не нужна лишняя кровь.

— За одного командора весь орден не в ответе, — снова начинает Блэкволл. — Или хочешь, чтобы за тех, кто пошел за Кларель, ответили все Стражи?

Локти будто схватывает льдом. Кажется, даже слышно хруст.

Под ногами шуршит сено, воздух вокруг теплее, и шум с улицы все тише. Они в задней части конюшен, где открыты потолочные балки и перекладины.

— Думаешь вздернуть меня? — сипло спрашивает Блэкволл.

— Сначала ответь: кто виноват? — шепчет убийца. — Отдавший приказ? Подчинившийся? Тот, кто приказал убить, или тот, кто своими руками вырезал всю семью вместе с детьми?

Внутри все обрывается, и сковывающий холод — уже вовсе не от яда.

— Значит, за предательство Кларель орден платить не должен, — продолжает убийца. — А за твою ложь? За то, что ты опозорил имя Серых Стражей?

Нагрудник так давит, что трудно дышать. На мгновение кажется, будто это снова доспех шевалье.

Убийца пихает Блэкволла вперед, и он налетает животом на стол — распластывается по столешнице, не успев подставить непослушные руки.

— Прошлым утром в Лаидсе арестовали Сирила Морне, — громко произносит убийца, и у него — нее — женский голос. — Его казнят на этой же неделе.

Cнова солдату придется ответить за своего командира.

Убийца вздергивает его на ноги — снова ухватив за волосы и запрокинув голову, чтобы лезвием дотянуться до кадыка.

— Похоже, мы друг друга поняли. Тебе здесь не место. Убирайся.

Нож оставляет на горле царапину — намеренно, рука не дрожит, — и исчезает, как пропадает и рука, держащая за волосы. Снова укол в шею — теперь с другой стороны.

— Даю время до рассвета. Возьми с собой лошадь, любые доспехи и провизию. Но даже не вздумай ни с кем прощаться.

Ноги подкашиваются, но на этот раз Блэкволл успевает опереться о стол.

Темнота перед глазами чуть поддается, отступает, из нее выныривают сначала бледно-серые очертания своих рук в латных перчатках. Потом — теплый свет полосы под воротами конюшни.

Последней проступает фигура в капюшоне.

Он знает скрип каждой половицы. Привык к тому, как они звучат под его весом собственным весом. К тому, как кряхтят под его сапогами с кованой защитой. И к тому, как звучат под стальными сапогами.

Блэкволл часто моргает, потом, сорвав перчатку, трет слезящиеся глаза рукой. И с трудом разлепляет губы:

— Почему передумала, сестра Лелиана?

Она останавливается и смотрит вполоборота. Лицо будто застыло маской — бледный овал в темноте, света из внутреннего двора едва хватает, чтобы его осветить. Но огоньки в глазах все те же: страх-недоверие-злость-боль от предательства.

— Мне дорога Жозефина, — просто отвечает она.

Темнота — недобрый товарищ. Блэкволл едва различает Лелиану, но ярко, как днем, видит разочарование на лице Жозефины. Как она отойдет к писчему столу и поскорее возьмет в руки бумаги, чтобы занять руки и скрыть за ними лицо.

Как долго будет скользит по строчкам невидящим взглядом. Как вздохнет и скажет — ровно, с деланой жалостью:

— Какая жалость. Инквизитор любил их поединки на ристалище.

И устало заговорит о том, сколько орлейская казна собирается пожертвовать на нужды Инквизиции в следующем месяце.

Что бы он ни сделал, так все и кончится.

— Будь с ней рядом, — просит Блэкволл. И с трудом себя узнает: голос слабый и тонкий, дрожащий, будто он уже на суде. Будто он уже знает свой приговор.

Будто — у плахи.

Или, может быть, у виселицы?

Еще один предатель.

— Я — буду! — Лелиана вскидывается, как от пощечины. И теперь-то она поворачивается — всем телом, сжимая ладонь на рукояти кинжала. — Ты прав, я бы тебя вздернула прямо здесь, на балке. И представила бы все как должно: не смог жить дальше, замучила совесть из-за собратьев в ордене, — она замолкает. Потом добавляет тише: — Но твоя смерть разобьет Жозефине сердце. Поэтому — уходи. Оставь записку, скажи, что срочно призвали на север агентом Инквизиции. Придумай, что хочешь, но Серым Стражем зваться больше не смей.

Блэкволл опускает плечи и, тяжело оттолкнувшись от стола, делает шаг навстречу Лелиане.

Вот оно, снова выход — только куда-то бежать. Начинать заново, забывать старое, менять герб на доспехе или притворяться, что его никогда не было. И конца и края этому не видно.

Да хватит уже.

— Прости, сестра Лелиана, но я больше не стану бегать. Слишком стар для этого.

Лелиана кладет руку на рукоять кинжала на поясе — медленно, так, чтобы Блэкволл видел.

— Я поеду в Вал-Руайо и сдамся городской страже, — продолжает он. — Солдат не должен...

— Ты не слышал, что я сказала? — прерывает она.

— Расскажи Жозефине, как есть. Детоубийцу жалеть она не станет. Пусть разозлится или проклянет, но знает правду. И ты, — горло сдавливает, и Блэкволл замолкает, прежде чем повторить: — Ты все же будь рядом с ней.

Лелиана молчит.

— Делай, что хочешь. Это не мое дело, — бросает она наконец. Приоткрыв ворота конюшни, она выскальзывает наружу, к огням. Но когда створки ворот снова смыкаются, Блэкволл слышит: — Если и правда решишь сдаться страже, я сделаю так, что она не станет горевать.

Смятый лист, вырванный из отчета, остается лежать на столе.

Название: Рождение Блэкволла
Ключ: 303. Персонаж решает полностью изменить свою жизнь.
Автор: team!Blackwall
Пейринг/герои: Том Ренье
Категория: Джен
Жанр: Пропущенная сцена
Рейтинг: G
Техника: CG

Название: Рогатая
Ключ: 11. Персонаж пишет письмо Создателю
Автор: team!Blackwall
Пейринг/герои: Блэкволл, мать Жизель, фоном Хиира Адаар/Блэкволл, Андрасте/Создатель
Категория: Джен, гет
Жанр: Общий, романс
Рейтинг: PG-13
Размер: 975 слов

Лицо у матери Жизели походит на промасленную голову темного ривейнского сыра с плесенью, обтянутую тканью. В орлейской армии такие преподносят шевалье как — взятку — подарок.

Мать Жизель пахнет церковными благовониями: ладаном и маслами от нее несет просто будь здоров, аж глаза слезятся. То-то Павус от нее шарахается — мать Жизель как ходячий семейный склеп, да еще и наставления читает.

— Я давно за вами наблюдаю, Блэкволл, — мурлычет мать Жизель, подхватывая его под локоть и впиваясь, как почтовый ворон в кожаную перчатку — не стряхнуть. — Вы набожный человек. Молитесь, часто бываете на службах.

Часто бывает он только в скайхолдском саду. Но кто ж виноват, что мать Жизель облюбовала его себе под гнездо.

— А я ведь все вижу: у вас на плечах тяжкий грех, который нужно замолить перед Создателем. Но вы все молчите и не делитесь им даже на исповедях. Как же Церковь поможет, если даже не знает, куда смотреть?

— В дела Серых Стражей ей смотреть и не нужно, — ворчит Блэкволл и дергает локтем, но мать Жизель только хватается еще крепче. Не успел убраться подальше, вот же пропасть! — Они не для исповеди, госпожа. И не для ушей посторонних.

Если она ко всем так назойливо сует нос за пазуху, то не удивительно, что Павус по вечерам отлеживается в таверне да за винцом — не иначе как столкнулся на лестнице лишний раз.

— Гордыня, Блэкволл, вот что в вас говорит вместо истинных слов, которых ждут Создатель и невеста его Андрасте, — напирает мать Жизель. И от ее цепких пальцев, похоже, нужна броня попрочнее. Стеганый поддоспешник уже не спасает. — Ибо Церковь не может быть посторонней. С благословения Андрасте она — мать и отец всему сущему, та, к кому мы приходим, когда оступились.

Оступился пока Блэкволл только на лестнице — и то, потому что идет быстро, а мать Жизель за ним никак не успевает. Но и отставать все никак не желает.

И ведь что-то же ей от него понадобилось, раз каждое утро покоя не дает. Да какой там Церкви с него толк? Сколько весит слово последнего в Орлее Серого Стража? Много даст его поручительство, когда будут выбирать новую Верховную Жрицу?

Ну нет, один раз в политику уже влез, хватит.

— Вы слушаете меня, Блэкволл?

— Прости, госпожа, после твоих слов многое пришло на ум.

— Так поделитесь же своими мыслями с Создателем! — разве что ногами не топает.

Стражники у ворот тронного зала старательно косят по сторонам. Ну как точно не в первый раз тут такое. Спросить бы Павуса, каким вином он запивает все эти проповеди, вдруг подскажет что.

— Если вам так тяжело говорить, начните с простого: напишите, — продолжает мать Жизель. — Расскажите бумаге, а мы поделимся с Ним вашими заботами сами.

Ну да, как же, сегодня же Блэкволл зайдет к писчему и надиктует нечто вроде:

«Дорогой Создатель!
Не отвлекает ли тебя Церковь своими настойчивыми молитвами от благочестивых дел с невестой твой Андрасте?»

А потом отнесет матери Жизель — зачитать вечером на службе, — и сядет ждать ответа. Вот уж признание так признание, Создателю точно понравится. К тому же, Блэкволла это и правда заботит: Хиира еще как обрадуется, если от орлейской знати, постоянно требующей внимания, можно будет отговориться волей Создателя.

И никто ее больше не вытащит из покоев посреди ночи. И посреди дня. И утром — с лежака на втором этаже конюшен.

Пожалуй, можно даже добавить куплет в Песнь Света.

— Прости, госпожа, Вестница вызвала мне к себе. — Блэкволл указывает на ристалище во внутреннем дворе. — Я должен идти.

Мать Жизель только вздыхает:

— Как пожелает Вестница. — Она, наконец, отступает. Кажется, по каменному полу тронного зала застучали кованые сапоги Павуса. Ну держись, бедняга. — Подумайте о моих словах, Блэкволл, — бросает она на прощание.

А во внутреннем дворе, на ристалище, снова поединок: Хиира сошлась с Железным Быком. Отмахали тяжелыми молотами, в двух местах проломили ограду, вот-вот пообломают мечи, скинут доспехи и пойдут в рукопашную.

Блэкволл спускается по каменной лестнице и присоединяется к солдатам. Болеют — кто за кого, и радостно вопят, как малые дети, когда Хиира и Железный Бык припадают к земле и наклоняют головы.

Навряд ли всерьез решили бодаться.

«Всеведущий Создатель!
Бывало ли так, что у всеблагой невесты твоей Андрасте случался зуд, и вы ничем не могли его унять?»

У Хииры иногда чешутся рога. Приходится снимать металлические наконечники и накладывать вместо них припарки. Или чесать об стены.

«Премудрый Создатель!
Любит ли благословенная невеста твоя Андрасте зажевать цветы перед ужином?»

Хиира — любит. Особенно, как подзавянут: объедает, начиная с зеленых стеблей и листьев, а потом долго растирает меж зубов лепестки.

Блэкволл находит это бесконечно очаровательным.

Ведь в саду-то мать Жизель в него и вцепилась: Блэкволл по утрам собирает ей букетики горных трав и цветов, пока преподобные матери читают заутреню.

Хиира и Железный Бык расходятся в стороны, закончив поединок. Она находит глазами Блэкволла и, широко улыбнувшись, перебрасывает на плечо толстую, туго заплетенную белую косу. На пушистом белом конце звенят металлические крючки.

Свою косу Хиира не гнушается использовать и в бою.

«Милостивый Создатель!
Доводилось ли тебе наблюдать, как могучая невеста твоя Андрасте душит своих врагов волосами? Доводилось ли ей душить волосами тебя? Не в бою, конечно же, а во время благочестивых дел ваших?»

Хиира останавливается у ограждения напротив Блэкволла и, тяжело привалившись к перекладинам, — дерево скрипит, — смахивает пот со лба.

— Вот ты где! — От Хииры волнами исходит жар — стынет боевая ярость, драконья кровь. Она обмахивается рукой и смеется своим низким, рокочущим голосом: — Что, мать Жизель и тебе не дает покоя? Тоже проповеди читает? Блюсти честь Серых Стражей не требовала?

Прежде чем Блэкволл успевает ответить, — да было бы что там блюсти! — Хиира наклоняется ближе к нему и предлагает:

— Забудь ее глупости, бери свой меч и давай биться! Устроим старую-добрую свалку. А потом хочу поплескаться в той лохани у тебя в конюшнях. Ну, как тебе? — у нее блестят глаза и под темно-серой кожей цветет румянец.

«Всесильный Создатель!
История, бывает, скрывает подробности, а люди, пишущие ее, умалчивают правду. Скажи, как есть: рогата ли твоя пречистая невеста?»

Пора бы Блэкволлу смастерить себе деревянную табуретку, если хоть раз хочет поцеловать свою леди и не вставать для этого на цыпочки.

— С радостью, госпожа моя.

«Дорогой Создатель!
Если нет — то ну и дурак же ты»

Название: Ну он же милый и пушистый!
Ключ: 55. Персонаж дрессирует ручного тарантула
Автор: team!Blackwall
Пейринг/герои: Блэкволл
Категория: Джен
Жанр: Юмор
Рейтинг: G
Техника: скетч

<div align="center"><a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=5503887"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/2/7/7/3277213/84772801.png"></a></div>

@темы: арт, Лелиана, гет, джен, Wintersend, Блэкволл

---

Первый тур. Часть 1

[team!Blackwall]

Название: Чтобы встретить новый день
Ключ: 100. Персонаж сбегает с собственной свадьбы с персонажем соседней команды
Автор: team!Blackwall
Пейринг/герои: Блэкволл, Дориан
Категория: Джен
Жанр: Повседневность
Рейтинг: PG
Размер: ~ 900 слов

— Десять, — внезапно говорит Дориан, пихая задремавшего Блэкволла локтём.
Тот осоловело хлопает глазами, обводит взглядом изрядно опустевшую таверну и только потом обращает внимание на Дориана.
— Чего десять? — спрашивает он, и Дориан, конечно же, закатывает глаза. Дориан частенько закатывает глаза, особенно в беседах с Блэкволлом, чем изрядно бесит. Иногда в своих мечтах Блэкволл видит, как Дориан так и остаётся с глазами, вылезшими на лоб — даже жаль, что этого никогда не случится. Некому сбить спесь с наглого имперца.
— Десять детей! — заявляет Дориан с апломбом. — Или даже двадцать! У тебя будет свой отряд маленьких блэкволлов, я слышал, раса гномов удивительно плодовита. Как-то надо восполнять те потери, что они несут на Глубинных Тропах.
Блэкволл внутренне содрогается. Не то чтобы он не любил детей, скорее, относился к ним настороженно.
— Мы с Маликой не думали о детях. Не так быстро, — отпирается он и настороженно смотрит по сторонам. Ещё не хватало, чтобы кто-то донёс его невесте, что он тут о ней сплетничает. И не абы с кем, а с Дорианом. Малика терпеть не могла Дориана.
— Оглянуться не успеешь, как уже станешь счастливым папочкой! — восклицает Дориан. Когда Дориан напивается, его голос достигает просто невиданных высот. Блэкволл не удивился бы, услышь их сейчас Каллен в своей башне, что уж говорить о бдительной матери Жизель.
Дориан — ужасный человек, просто ужасный. Он много пьёт, отчаянно флиртует, свысока смотрит на Блэкволла, собачится с Кадаш, и в довершении всего пугающе часто оказывается прав.
— Мне пора, — говорит Блэкволл, поднимаясь на ноги. Надо валить, пока этот разговор не стал слишком неловким. Пол шатается, потолок кружится, стены сдвигаются и раздвигаются — всё как обычно. Если идти медленно, опираясь на столы и стулья, потом по стеночке и ползком, то можно невредимым добраться до конюшни. И завтра на собственной свадьбе предстать уже огурцом. — Славно посидели, но время позднее, все уже разошлись. До завтра, — вежливо говорит Блэкволл, старательно вцепившись в край стола.
— Прощай, дружище. — Дориан тоже встаёт и легко хлопает его по плечу. — На вашу свадьбу придти не смогу, ты уж меня извини. Твоя невеста меня еле выносит, да и я не питаю к Кадаш тёплых чувств. Впрочем, и нас с тобой язык не повернётся назвать лучшими друзьями. Так что завтра на рассвете я уезжаю в Антиву. Климат там для меня подходящий. Солнце, морской воздух, апельсины, смуглые красавчики на каждом шагу…
— Это подло, — пытается возмутиться Блэкволл. В конце концов, они слишком многое прошли вместе, чтобы Дориан вот так вот сбегал перед важным днём в жизни Инквизитора. Грязный дощатый пол выбирает именно этот момент, чтобы подняться и ударить Блэкволла по лицу, и он почти уже смирился с фактом, что будет щеголять на свадьбе с разбитым носом. Но руки подлеца его удержали.
— Вот такой я, — соглашается Дориан. — Трус и подлец, даже не пошёл к Кадаш, чтобы попрощаться лично. А теперь пойдём баиньки, дружище, завтра будет новый день.
Отец всегда говорил маленькому Тому: “Чтобы встретить новый день, надо пережить ночь”.
Всю ночь Блэкволл мучается кошмарами — ему снится он сам, огромный, как гора. Он лежит, связанный по рукам и ногам, и не может пошевелиться, голова неудобно повёрнута набок и тоже зафиксирована. Он не видит ни неба, ни солнца, только зияющий чёрный вход пещеры, из которых марширующим шагом выходит отряд миниатюрных блэкволлов и начинает ползать по нему, щекоча бородами.
Проснувшись за час до рассвета, Блэкволл стряхивает с себя солому, поднимается и бредёт до кадки, где плещет в лицо холодной воды. Возвращается к себе на сеновал, достаёт из шкафчика бумагу, перо и чернила. То, что он собирается сделать, далеко не самый отвратительный поступок в его жизни, но определённо самый подлый.

“Моя леди!
Не передать словами, не выразить чувствами, как благодарен я вам за спасение из тюрьмы. Однако то же чувство благодарности толкает меня к поступку столь ужасному, что не ожидаю прощения, лишь смиренно надеюсь на понимание. Я вынужден вас покинуть, моя леди, потому что не достоин вашей любви и не смогу вам дать истинного семейного счастья.
Прощайте, моя леди.
Вечно ваш Том Ренье”

Блэкволл облачается в свои старые доспехи, достаёт щит и меч, выводит из стойла скакуна и ведёт его под уздцы к воротам. Рассветные лучи расцвечивают розовым башни Скайхолда. По случаю свадьбы мост через ров опустили рано, в сторону крепости идут обозы, полные провианта, тканей и дров. Блэкволл благополучно минует мост, доезжает до поворота и укрывается за огромным валуном. Вскоре появляется Дориан верхом на своём амарантайнском скакуне. Сзади него торжественно ступает наголопа, гружённая так, что под тюками и сундуками не видно самого животного. Блэкволл выступает из-за валуна, преграждая дорогу.
— Мало того, что ты ушёл не попрощавшись, так ты ещё обчистил Скайхолд.
Дориан, кажется, ни чуточки не удивлён.
— Это моральная компенсация, дружище, — машет он в сторону наголопы. — В основном книги и свитки. Всё равно никто в Скайхолде не торчал в библиотеке больше меня. Они и не заметят пропажи, уверяю! К тому же я оставил вместо книг и свитков макеты. Потратил на них прорву церковных листовок и клея!
— Тогда действительно не заметят, — соглашается Блэкволл. — Всё равно это некрасивый поступок. Я ухожу с тем же, с чем и пришёл.
Он разворачивает коня, бросив прощальный взгляд на виднеющиеся из-за выступы горы башни Скайхолда.
— Так это ты, — пожимает плечами Дориан. — Что, испугался отряда маленьких блэкволлов и срочно дал дёру?
Возможно, будет легче, если он признается человеку, которому на него совершенно наплевать.
— Я прошёл посвящение, — говорит Блэкволл. — И у меня не может быть детей. Я не могу так поступить с Маликой. Пусть она лучше считает меня подлецом, ей будет легче меня забыть.
— А тебе её?
— А мне её — невозможно.
Дориан недоверчиво хмыкает.
— А ты не врёшь, дружище Блэкволл? Помнится, это не первый раз, когда ты сбегаешь.
— Узнаешь через двадцать лет, когда теоретически придёт время в последний раз спуститься на Глубинные Тропы.
— Э, нет, так долго я твою пафосную бороду не выдержу.
— Я же как-то выдерживаю твои пафосные усы.
— Мы что, так и будем препираться всю дорогу до Риалто?
— Вдвоём сбегать веселее, не так ли?
— Возможно, ты — единственный человек в Скайхолде, который у меня никак не ассоциируется с понятием “веселье”.
— Времена меняются, Дориан, — хмыкает Блэкволл и пришпоривает коня.

Название: Время ужинать!
Ключ: 99. Персонаж работает няней для кучки детей.
Автор: team!Blackwall
Пейринг/герои: Блэкволл

и дети

, Кассандра, Сэра, Каллен, Коул, Жозефина
Категория: Джен
Жанр: Флафф
Рейтинг: G
Техника: CG

Название: Умру только я
Ключ: 188. Персонаж может вести мысленный диалог со своим Главным Врагом
Автор: team!Blackwall
Пейринг/герои: Блэкволл, Ренье
Категория: Джен
Жанр: Ангст
Рейтинг: G
Размер: 730 слов

Камера вполне устраивала Блэкволла — не лучше и не хуже тех мест, где они ночевали, когда серый страж водил его на Глубинные тропы. Пожалуй, она даже отличалась в лучшую сторону — тут был топчан, сколоченный когда-то из неструганных досок, но за долгие годы использования до блеска отполированный телами тех, кто на нем спал. Одно плохо — кажется, у Блэквола был сосед. Нет, камера одиночная, как и положено смертнику — тут всё честь по чести, но всё-таки...
Несколько дней Блэкволл видел его краем глаза — он мелькал в лежавших по углам тенях. А потом, за сутки до казни, вышел на свет и сел напротив, растерянно оглядываясь вокруг.
Том Ренье. Победитель Большого турнира. Капитан Орлесианской армии. Напыщенное ничтожество. Предатель.
Ренье выглядел, как в тот вечер, когда сидел в кабинете Робера Шапюи с бокалом бренди. Улыбаясь и кивая, поддерживал видимость светской беседы и с нетерпением ожидал, когда хозяин перестанет ходить вокруг да около и перейдет, наконец, к сути дела, ради которого пригласил его на этот пышный прием, а позже — к себе в кабинет для приватной беседы. На самом деле предварительное согласие Ренье дал еще неделю назад, когда доверенный слуга Шапюи подсел к нему в таверне. Им оставалось только подтвердить свои намерения и обсудить мелкие детали. И все же сэр Робер уже полчаса пересказывал придворные сплетни, с недоверием поглядывая на военного сквозь прорези маски. Ренье в ответ вежливо улыбался, следя за своим лицом, отраженным в оконном стекле позади лорда, чтобы улыбка не стала слишком натянутой.
Теперь он сидел на койке напротив Блэкволла. Форменный дублет, расшитый орлесианскими львами, расстегнут, висит на плечах, открывая взгляду белоснежную сорочку. Придворная маска поднята на манер забрала. Блэквол вглядывался, пытаясь узнать себя. Гладковыбритое лицо, обрамленное коротко остриженными волосами, было знакомо. Но этот оценивающий взгляд, полный скрытого презрения, самодовольно вздернутый подбородок, казались чужими.
О чем он тогда думал, перед тем как заключить сделку, которая пустит его жизнь псу под хвост? Блэкволл столько раз крутил всё произошедшее в голове, что, кажется, запомнил свой пересказ вместо реального события. Кой демон его тогда дёрнул? Нет, понятно, ему обещали новый чин, деньги, возможно, дворянское звание… Но как можно было разменять дело всей жизни, уважение, которым пользовался в армии, преданность подчиненных на эти фантики?
Кажется, он похоронил способность понимать такие вещи вместе с именем Том Ренье в могиле Блэкволла, когда решил взять себе его имя и его судьбу.
Какое облегчение быть никем. Он даже не подозревал, как давят на него собственные амбиции, пока не отбросил их. Удержать какой-нибудь бастион в битве за выжженные Долы — лучше, чем отвадить разбойников от затерянной в горах деревни? Кто-то так скажет. Но уж не жители деревни точно.
Инквизиция была идеальным местом, здесь он мог продолжать быть никем и в то же время иметь возможность исправить судьбу целого мира. И все же, когда узнал о готовящейся казни Морне, недолго колебался, прежде чем отправился в Вал Руайо, чтобы сдаться. Есть немало достойных людей, которые легко заменят его рядом с Вестницей. А вот заменить Морне на виселице кроме Блэкволла некому.
В дальнем конце коридора лязгнула дверь и дежурный офицер проорал:
— Ренье! К тебе посетитель!
— Я не желаю никого видеть! – гаркнул в ответ Блэкволл.
— А тебя никто и не спрашивает! Приведи себя в порядок — к тебе дама!
Это было очень муторное свидание. Вестница пыталась разобраться в его путаной истории. А Блэкволл, вместо того, чтобы успокоить, выплеснул на нее весь сумбур, который скопился у него на душе.
Еще хуже было от того, что он хотел бы видеть вместо нее леди Жозефину.
Свидание заканчивалось, они уже несколько минут просто молчали, глядя друг на друга через решетку.
Ренье оживился.
— Не отпускай ее! Она сохнет по тебе; ты что, не видишь? Скажи, что любишь ее! У нее есть деньги и власть — она вытащит нас отсюда!
Но Блэкволл молчал.
Перед камерой появился командор Инквизиции. Подошел к Вестнице, помог ей подняться, почтительно придерживая за локоть.
— Миледи, время истекло. Вас ждут.
Прежде, чем последовать за леди, задержался на несколько мгновений.
— Ренье, ваше преступление чудовищно. Но ваш поступок… Я буду молиться за вас Андрасте.
Блэкволл молча кивнул в ответ.
Ренье припал к решетке, протянув руку сквозь прутья.
— Стой!
Обернулся к Блэкволлу:
— Окликни, его! Скажи, что хочешь служить! Его проймет. Он может организовать нам побег. Он…
Блэкволл остался неподвижен.
— Почему ты молчишь?! Из-за тебя завтра убьют нас обоих.
— Не волнуйся Том, — Блэкволл протянул руку, чтобы успокаивающе потрепать собеседника по плечу. — Убьют только меня. Ты сам давным-давно мертв.

Название: Porn star dancing
Ключ: 2. Персонаж учится танцевать
Автор: team!Blackwall
Пейринг/герои: Блэкволл
Категория: Джен
Жанр: Юмор
Рейтинг: G
Техника: Скетч

Название: Странное поведение
Ключ: 203. Персонаж одержим демоном Желания. Очень неразборчивым демоном
Автор: team!Blackwall
Пейринг/герои: Блэкволл, фем!Инквизитор, Вивьен, Варрик, Кассандра, Дориан, Каллен, Железный Бык
Категория: Джен, прегет
Жанр: Флафф
Рейтинг: PG
Размер: ~1500 слов

Совещание по поводу странного поведения Блэкволла решили провести в апартаментах мадам де Фер. Мадам де Фер пыталась возразить, но после того, как Блэкволл прижал её в углу, настоятельно требуя устроить встречу с императрицей Селиной, передумала.

Собрались, расселись кругом, налили кто вина, кто эля, кто отвара, настоянного на сорока двух травах, и начали делиться переживаниями. Переживали, конечно, не все. Кое-кто даже радовался внезапным переменам в угрюмом характере Серого Стража, а кое-кто так и вовсе находил в этом неизъяснимое удовольствие.

— Переворот! В Орлее! — возмущалась мадам де Фер. — Власти ему захотелось! Почему бы в таком случае для начала не сместить с места Инквизитора?

Малика, которая до этого методично потрошила плод граната и отправляла в рот сочные зёрнышки, оными зёрнышками поперхнулась и выплюнула их, попав прямо на белоснежный воротник мадам.

— Простите, — покаялась она. — Я случайно.

И улыбнулась так искренне, что всем стало ясно: никакая это была не случайность, а целенаправленный обстрел.

— Что-то надо делать с нашим дорогим другом, — озвучил общую мысль Варрик. — Вот уже неделю Блэкволл не даёт мне прохода, требуя, чтобы я включил его в свою следующую книгу. Главным героем! Захотелось ему дешёвой популярности на старости лет.

— Не такой уж он и старый, — возразила Кадаш.

Варрик из соображений безопасности спрятался за спину мадам. Куртку сегодня он надел новую, не хотелось бы замарать её гранатовым соком. Малика уж очень трепетно относилась к любым высказываниям о Блэкволле.

— А о чём твоя новая книга? — встрепенулась Кассандра, отвлёкшись от полировки меча.

— Коммерческая тайна. Не волнуйся, Искательница, ты получишь первый экземпляр. И что, кстати, Блэкволл требовал от тебя?

Кассандра покраснела.
— То, что ему не достанется, даже будь он последним мужчиной в Тедасе! Надеюсь, подбитый глаз станет ему уроком.

Кадаш зло сверкнула глазами, но зёрнами раскидываться не стала, только протянула задумчиво:

— Жозефина и Лелиана докладывали мне об аналогичных случаях, произошедших с ними.

Сидевший рядом с ней Дориан на всякий случай отодвинулся ближе к невозмутимому командору. Была его очередь высказывать опасения, и что-то ему подсказывало, что Инквизитору его история не понравится.

— Пришёл ко мне ночью, из одежды только конская сбруя, — Дориан опасливо глянул на покрасневшую от гнева Кадаш и на всякий случай встал за широкой спиной командора и теперь выглядывал из-за его плеча. — Зрелище, конечно, впечатляющее, в какой-то момент, Малика, я даже тебе позавидовал. Фактурный мужчина, и размерами его Создатель не обделил. Но Блэкволл и я? НЕТ! Захлопнул дверь прямо перед его носом и на всякий случай слегка запечатал её магией, чтобы не прорвался.

— Так он после тебя ко мне пошёл? — догадался Железный Бык. — Я ему говорю: “Извини, друг, ты, конечно, видный мужчина, но не в моём вкусе и даже не рыжий”.

— А Блэкволл что? — поинтересовался Варрик, что-то помечая в своих записях.

— Сказал, что может и в рыжий покраситься. Везде.

— А ты?

— А я напоил его, пока он не отрубился, и отнёс на конюшню. Не волнуйся, босс, ночь была тёмная; никто, кроме меня, твоего Блэкволла в сбруе не видел.

— Кроме тебя и Дориана, — проворчала Кадаш. — Если вы кому-нибудь проболтаетесь, то ваши черепа будут украшать пики на башнях Скайхолда, а вороны склюют ваши глаза!

— Прошу отметить, что теперь про Блэкволла в сбруе знают все, кто находится в этой комнате! — возмутился Дориан, всё ещё прячась за спиной командора.

Кадаш достала нож из голенища и поднялась с места.

— Дориан, ты вот сейчас как никогда близок к пикам и воронам!

— Помолчи хоть немного, — чуть слышно пробормотал Каллен, слегка повернув в сторону болтливого мага голову и как бы ненароком расправляя мех на воротнике. В результате этих нехитрых манипуляций Дориана совсем перестало быть видно из-за пушистого воротника. Каллен улыбнулся той самой командорской улыбкой, которая говорила всем и каждому: “солнце всходит на восходе, садится на закате, а командор Каллен Резерфорд обеспечивает вашу безопасность. Можете не волноваться, жители Скайхолда”. Глянув на его улыбку, Кадаш мигом успокоилась и вернулась на место.

— Блэкволл подговаривал моих солдат сместить меня с поста советника и командора, — спокойно заметил Каллен. — Жажда власти — крайне нехарактерная для него черта. Это настораживает.

Солас, всю вечеринку пивший травяной настой и многозначительно смотревший в темнеющее за окном небо, величаво встал, не менее величаво поставил пустую чашку на подоконник и вышел в центр круга. Все почтительно заткнулись.

— Блэкволл требовал, чтобы я научил его всему, что знаю сам. Просьба абсурдная по своей сути, потому что столько, сколько знаю я, не может вместить в себя ни одно человеческое сознание.

Солас замолк, в апартаментах установилась оглушительная тишина — все приготовились к откровению.

— Жажда власти, жажда знания и похоть — вот три основных желания, которыми стал одержим Блэкволл. И это случилось после вашего похода в Тень. Блэкволл, — Солас сделал ещё одну тактическую паузу и уставился прямо на Кадаш, — одержим демоном желания!

Кадаш пискнула и прикрыла рот ладонью.

— И случилось это после вашего похода в Тень, — добавил Солас. — Нам надо туда вернуться и изгнать тварь!

— Не так-то это просто, цветик мой, — возразила мадам де Фер.

— Мы с Хоуком ходили в Тень, — сообщил Варрик. — Нас отправляла туда Хранительница. Она — эльф, Солас — эльф. Уверен, всё получится.

— Спасибо за доверие, Варрик, — Солас благосклонно кивнул гному и тут же обратился к Кадаш. — Инквизитор, в моих силах отправить в Тень только вас и трёх ваших спутников, включая Блэкволла. Советую тщательнее подходить к выбору. Надолго не откладываем, собираемся на рассвете в дальней башне.

С тех пор, как он вернулся из Тени, Блэкволл чувствовал себя прескверно. Он выпадал из времени на минуты и даже часы, а накануне из памяти исчезла целая ночь, зато появились синяк под глазом и тяжкое похмелье. Впрочем, чувство это, когда голова раскалывается, кишки перекручиваются и хочется лечь и умереть, было ему знакомо — оно наступало всегда после попойки с Железным Быком. Но в том-то и дело! Блэкволл не помнил, чтобы он пил!

Друзья стали его сторониться, особенно Варрик и Кассандра. К Малике Блэкволл сам не подходил, словно сделал что-то, что могло ей не понравиться, но опять же, он не помнил, что.

Малика сама к нему пришла. Протянула чашку ароматного отвара, и Блэкволлу вдруг отчаянно захотелось отшвырнуть эту чашку в сторону, а саму Малику… Но нет, насчёт Инквизитора у Блэкволла словно ступор стоял — не вытравишь его убеждение, не сотрёшь: Малика — самое прекрасное и удивительное создание на свете, и всё, что она делает, достойно восхищения и поклонения. Если Малика принесла ему отвар, он выпьет этот отвар, даже если всё его существо восстаёт против.

Блэкволл выпил залпом и даже не удивился, когда стал заваливаться набок, теряя сознание.

Без сознания он находился недолго. Ну, наверное недолго. Блэкволл очнулся в странном месте — вроде в дальней башне Скайхолда, но всё вокруг казалось зыбким, словно тронешь какую поверхность пальцем, и стена рассыпется, пол под ногами провалится, и останешься висеть в воздухе, как тогда, в Тени…

Тень.

Блэкволл оглянулся по сторонам. Он, Создатель его забери, парил над собственным телом, он каким-то образом от него отделился и теперь наблюдал со стороны, как Малика что-то кричала, стоявшие за её спиной Кассандра и Дориан угрожающе выставили вперёд меч и посох соответственно, а перед ними висела в воздухе и глумливо насмехалась демоница.

О, Блэкволл узнал её, встречал в прошлый раз, и, кажется, тогда он здорово напортачил. Захотел любви и признания, и оправдания, но больше, конечно, любви. Он был ранен и не в себе, и вокруг никого, он заблудился в Тени, потерял спутников, потерял Кадаш, а девушка, севшая рядом, казалось такой милой и понимающей, пусть и фиолетовой....

Создатель милосердный, какой же он непроходимый тупица!

Кадаш метнулась вперед, затанцевала с клинками, Дориан накинул на демоницу парализующую руну, Кассандра набросилась на неё с мечом. Руна эта штука хорошая, но долго не удержит. Блэкволл хотел бы сейчас оказаться на месте Кассандры, чтобы плечом к плечу с Кадаш — сражаться, бить, уничтожать — с ней, за неё, ради неё.

Но вот только это она сейчас пыталась освободить его от демона. Снова его спасала. Бой длился долго — часы, дни. Время было таким же зыбким, как реальность вокруг. Блэкволл от переживания чуть ли не локти себе кусал. Покусал бы, не будь он сейчас бестелесным сознанием, способным только наблюдать и волноваться.

Демоница рассыпалась на шесть таких же демониц, Кадаш остановилась на мгновение и бросилась на ближайшую молча и стремительно. Они все держались на последнем издыхании: смуглая кожа Дориана неестественно побледнела, движения Кассандры стали медленнее, она уже пропустила пару ударов. Кадаш выглядела так, словно собиралась дорого продать свою жизнь, никогда не отступала и не сдавалась, даже когда надежд уже не оставалась.

Блэкволл думал, что он этого не достоин. Ничего из этого не достоин, хотя это как раз то, чего он хотел, чего просил у демоницы — любви, и признания. Он всё-таки их получил. Потому что так драться, как дралась сейчас Малика, будет только тот, кто теряет что-то очень дорогое.

Лишь бы не было поздно.

Последний из клонов растворился в воздухе, Кадаш вонзила оба клинка в глазницы демоницы, и та опала на землю, аккуратно сложившись, как спящая кошка.

В следующий раз Блэкволл пришёл в сознание уже на своей лежанке в конюшне. Кадаш сидела рядом и держала его за руку; он чувствовал тепло её пальцев на своей ладони.

— Привет, — вымученно улыбнулся Блэкволл и тут же получил хорошо рассчитанный удар в подбородок.

— Ну ты и придурок! — заявила Кадаш, встала и вышла из конюшни.

Блэкволл проводил её взглядом, потом откинулся обратно на свою подушку из соломы и уставился в деревянный потолок. Впервые за долгое время он чувствовал себя счастливым и свободным.

<div align="center"><a href="http://dragonage-ton.diary.ru/?tag=5503887"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/2/7/7/3277213/84772801.png"></a></div>

@темы: Кассандра, Каллен, Вивьен, арт, гет, Варрик, джен, Wintersend, Железный Бык, Блэкволл, Дориан

---

Фредерик де Серо: I тур.

[Frederic of Serault]

— Фредерик де Серо?
— Профессор Фредерик де Серо.

Ключ: 14 — Персонаж защищает докторскую диссертацию
Название: На защите
Автор: Frederic of Serault
Пейринг/герои: Фредерик де Серо, комиссия
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл, 895 слов

– Таким образом, обнаружение затвердевшей кисты внутри трупа Глубинной высшей драконицы и привело нас к выводу о том, что драконы могут сопротивляться воздействию скверны путем создания оболочки вокруг зараженных органов...

Выступления профессора драконологии Фредерика де Серо в Университете Орлея всегда вызывали ажиотаж, и даже не благодаря редким темам. Строго говоря, комиссия справедливо полагала, что большинство приходит полюбоваться на озадаченные лица этой самой комиссии, но в целом не возражала – а как еще в наше время заставить студентов тянуться к знаниям?

И профессор, как правило, оправдывал ожидания толпы... В данный момент защищал собственную докторскую, посвященную вопросам драконьей анатомии, – и увлеченно ковырялся в необъятных размеров грязном мешке, продолжая говорить и являя аудитории зад в бриджах фасона прошлого века.

– Вот! – счастливо выдохнул Фредерик, взвалив на стол объемный цилиндр, прикрытый тряпкой. – Я принес! Киста!..

Профессор сдернул тряпку и с величайшей любовью воззрился на вскрытую кисту, плавающую в растворе. Комиссия любви к драконьим внутренностям не разделила.

– Герметично запаковано, – Фредерик по-своему понял выражения их лиц, – уверяю вас, скверна здесь и сейчас не представляет никакой опасности для благородной публики.

– Дражайший Фредерик, – пропела леди Бриона, профессор минералогии, – не стоит забывать, что почтенная коллегия обедала...

– Ох, простите. Постараюсь уложиться побыстрее... Так вот, не стесняйтесь рассмотреть вблизи и обратите внимание на слои – чем ближе к тронутому скверной материалу, тем темнее, что, в свою очередь, натолкнуло нас на мысль о том, что защитные механизмы драконьего организма продолжают действовать и после того, как непосредственная угроза...

– Полагаю, мы все в должной мере оценили защитные свойства представленной... оболочки, – миролюбиво, с едва заметным нажимом прервала его леди Бриона. – Думаю, я выражу общее мнение, сказав, что комиссия готова удалиться на совещание.

– К слову об обеде, – профессор меж тем уже оперся на банку локтем и вещал в аудиторию, мало заботясь о том, слушают его или нет, – занимательно поведение Глубинной высшей драконицы, охотящейся на гурнов. Имел честь наблюдать не один подобный процесс во время своего маленького путешествия в Западный Предел и готов поклясться, что во время трапезы драконица гораздо больше интересовалась требухой только что убитых гурнов, нежели чистым мясом. Учитывая тот факт, что некоторые ее органы оказались покрыты представленной здесь защитной оболочкой, я рискну предположить, что действовал принцип замещения, продиктованный инстинктами устранить собственные очаги поражения, и пусть вас не смущает приписывание таким необычайно разумным созданиям простых животных поры...

Донести до Фредерика, что смущают комиссию не животные порывы высших дракониц, а неуемный энтузиазм исследователя, не представлялось возможным.

– Лично я уже приняла решение, – печально сказала профессор Бриона.

Ее поддержали поспешными кивками, и председатель, ректор Юрген Хаулис, поднялся с места. Со второй попытки ему удалось остановить поток речи Фредерика, но тут проснулась профессор Лоран.

– У меня есть замечания! – дребезжащим старческим голосом возвестила она.

Юрген Хаулис вздохнул. И его самого эта... почтенная дама песочила некогда на защите докторской, как и многих коллег.

– Замечания к оформлению!

– Ну конечно, – вежливо улыбнулся ректор. – К чему бы еще...

Профессор Лоран славилась въедливостью к этому огромнейшему списку пустых с точки зрения науки, но необходимых для диссертации мелочей вроде правильно составленных оглавлений, сносок, списка литературы и нумерации страниц. Содержание профессора Лоран, как правило, не интересовало вовсе, но упустить возможность попинать коллег она не могла.

На взгляд же самого ректора диссертация была... восхитительна. Восхитительна, блистательна и даже свежа на тех редких страницах, не запачканных дурно пахнущими бурыми пятнами. Профессор Фредерик не в первый раз пренебрегал не только оформлением, но и достойным внешним видом будущего научного издания. Юрген опустился на место, предвидя жаркую баталию между дотошной старой каргой и беззаботным светилом науки.

– Начнем с того, – Лоран обвинительно ткнула в сторону Фредерика костлявым пальцем, – что ваша рассеянность нарушила всякие границы, и последние страницы даже не пронумерованы!

– Прошу прощения, – искренне сказал Фредерик, – я дописывал их ночью. Вчера. Или уже сегодня... В любом случае, идея, осенившая меня посередине сна, была столь примечательна, что буквально взывала к знакомству со столь просвещенной публикой.

– Вся работа бессовестно испачкана...

– Полевые условия! Напоминаю, что писалась она в путешествиях и...

– ...следы зубов!

Лоран потрясла в воздухе кипой страниц, на которых и вправду, насквозь, пропечатались следы, подозрительно похожие на полукруг от чьей-то челюсти.

– Варгест, – невозмутимо ответил Фредерик. – Западный Предел.

– Песок в переплете...

– Который, возможно, заинтересует присутствующую здесь профессора минералогии.

– Пятно на оглавлении...

– Яд иглоспина. Выдохшийся, без паники!

– А тут ее проткнули, очевидно, ножом! Вы так ненавидите собственное творение, профессор?

– Конечно, нет! – возмутился Фредерик. – Белые Когти – одна весьма раздражающая банда, орудующая близ Прохода Назера, – увы, не отличались уважением к рукописям. Хотя... А на какой странице вы заметили след?

– На сто шестьдесят восьмой.

– А! – хлопнул себя по лбу Фредерик. – Там я уже перешел к вопросам размножения – глава, не вполне относящаяся к теме, должен признать, – но Инквизитор лично настоял на ее включении в диссертацию... Собственно, инквизиторское одобрение вы и можете наблюдать со страницы сто шестьдесят восьмой по сто семьдесят девятую.

– Он выразил свое одобрение ножом? – осторожно поинтересовалась профессор Бриона, пользуясь тем, что профессор Лоран, в негодовании, хватает ртом воздух.

– Кинжалом, – поправил Фредерик. – «Будь я проклят, если об этом инкубаторе не должны узнать в самом Орлее!»...

Фредерик откашлялся, чинно сложил руки на животе и пожал плечами, будто извиняясь:

– Чрезвычайно эмоциональный молодой человек.

– А... варгесты, иглоспины, эти ваши... Белые Когти? – продолжила Бриона, перебирая страницы, пока комиссия негромко успокаивала профессора Лоран.

– Увы, – вздохнул Фредерик, – прежде чем защищать диссертацию перед многоуважаемой комиссией, мне пришлось защищать ее от необразованной фауны Западного Предела. Весьма, должен заметить...

– И это только увеличивает ее ценность, – вставил ректор Хаулис, бросив грозный взгляд в сторону Лоран.

Он прекрасно понимал, что от новой лекции – на этот раз о фауне Западного Предела – его спасет только быстрая реакция и незамедлительное признание работы уважаемой комиссией.

Ключ: 57 — Никто не знает, а персонаж - Бэтмен!
Название: Герой
Автор: Frederic of Serault
Пейринг/герои: Фредерик де Серо
Размер: 500х1080 px, стрип (коллаж)
Исходники: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
Предупреждение: сухостебля было много.
Примечание: стрип открывается по клику на превью.

Ключ: 6 — Персонаж заблудился на Глубинных тропах
Название: Научный интерес
Автор: Frederic of Serault
Пейринг/герои: Фредерик де Серо, Инквизитор и Ко
Категория: джен
Жанр: AU
Рейтинг: G
Размер: драббл, 761 слово

Шорохи за спиной мешали сосредоточиться. Шорохи, шепоты, шаги, чье-то дыхание... Походная жизнь и многочисленные вылазки в пещеры быстро научили Инквизитора разделять – где шум его спутников, а где нечто... неприятное. Спуск на Глубинные Тропы обещал стать самым напряженным из такого рода путешествий – слишком много загадок всплывало с продвижением вглубь каменного царства.

– Гляди, – Сэра опустилась на корточки и с отвращением потыкала стрелой в очередной труп гарлока, – у этого с собой мешок.

– Никогда не замечал за порождениями тьмы запасливости, – менее брезгливый Инквизитор развязал горловину мешка и заглянул внутрь. – И страсти к орлейской кухне...

В мешке обнаружили свертки с ветчиной, хлебом и слегка подплесневелым сыром – впрочем, последний как раз и указывал на происхождение еды. Инквизитор пробовал такой в Зимнем Дворце.

Валта ответила ему недоуменным взглядом, как и Сэра. Кассандра нахмурилась:

– Стащили откуда-то? Но зачем?..

– Он ищет, – сказал Коул. – Ищет то, что потеряно века назад и совсем недавно...

Сэра вздрогнула и разразилась ругательствами. Инквизитору отчего-то тоже не захотелось выяснять, что имеет в виду дух. Прихватив мешок, Инквизитор скомандовал идти дальше.

Коул напоминал о себе еще дважды – перемежая фразы о гномах репликами о чем-то неизвестном и потерянном, живом и жаждущем.

– Слава Андрасте! – на новом повороте из темноты весьма резко выпрыгнула некая фигура. – Я уже отчаялся встретить здесь кого-то чуть более разумного, чем эти... гарлоки и генлоки, я подозреваю.

У фигуры обнаружилась знакомое лицо – точнее, маска. И знакомый голос.

– Фредерик?!

– Он нашел, – веско произнес Коул.

– Надеюсь, что да, – согласился Фредерик, ничуть не смутившись. – Чрезвычайно рад вас видеть!

– Но... вы же...

– Оставались в Скайхолде, насколько я помню, – произнесла Кассандра.

– Да, разумеется, – пожал плечами Фредерик. – Месяц назад я был там, а потом покинул Скайхолд, заинтересовавшись миграцией дрэйков. А чуть позже дошли вести о новом разломе, что навело меня на интереснейшую теорию! Представляете, возможно, дрэйки обладают неким инстинктом – наподобие того, как некоторые домашние животные предчувствуют землетрясения, – только связанным с будущими очагами распространения скверны...

– И вы отправились сюда. Один.

– Нас было больше, только местных созданий не назовешь гостеприимными, – Фредерик развел руками. – И, представляете, они разворовали припасы...

Происходящее было знакомо Инквизитору.

До боли.

***

На этот раз шорохи быстро обрели смысл. Или схожесть с ним.

– Возможно, связано с геомагнитными колебаниями и движением грунтовых вод...

Фредерик де Серо увлеченно рисовал на стене грота схему мелом. Колченогие курицы изображали дрэйков, как догадался Инквизитор, а стрелочки – течения подземного моря.

– Я же сказал вам возвращаться в лагерь!

– О! Инквизитор! – Фредерик обернулся и виновато вздохнул. – Мои навыки следопыта оставляют желать лучшего, Инквизитор, должен признать... И, вероятно, я немного увлекся вычислениями.

– Но, твою мать, да как?! – не выдержала Сэра. – Мы прем по этому дерьму уже час, а ты оказался впереди!

Фредерик замолчал, растерянно оглядываясь.

– Его ведут, – вставил Коул. – Его зовут создания из глубин земли...

– И научный интерес, – вставил Фредерик. – Суть исследовательских поисков, прошу заметить.

***

– Нет, это невозможно!

На этот раз Фредерик нарисовался в лириумной шахте.

– Абсолютно невозможно, – подтвердил Фредерик, не оборачиваясь, – но активность местного... скажем так, населения, заставляет меня считать, что здесь и вправду...

– Может, он дух? – поинтересовалась Сэра. – Как та монашка из Свистящих Пустошей? Ну, сейчас, гляди, достанет из трусов крутой лук...

– Нет-нет, лук совершенно не подойдет, а вот если собрать внутренности генлоков и разложить в капканы рядом с лириумными друзами...

– Оставим его, – решил Инквизитор, уже не удивляясь. – Есть шанс, что ша-бритоллы заслушаются...

***

– С неудовольствием отмечаю, что дальнейшие поиски не принесли результатов, однако встреченные мной наги отличались повышенной разумностью – пожалуй, стоит внести в реестр новую породу, склонную к иерархии внутри своего не слишком примитивного, должен сказать, социума... А, Инквизитор! Видел группу порождений тьмы, ушли туда, – Фредерик махнул рукой, не отвлекаясь от пергамента.

Ученый сидел на каменном выступе, прямо над пропастью, и болтал ногами.

***

– ...поразительные открытия, таящиеся в глубине...

Инквизитор прошел мимо Фредерика, не распыляясь на новые вопросы.

***

– ...удивительный симбиоз организма, лириума и доспехов, изготовленных по незнакомой технологии...

Фредерик ковырялся в трупе ша-бритолла.

***

– ...по мере углубления исследований я должен настоять на экспедиции...

Казалось, каждый шаг Инквизитора сопровождался навязчивым бормотанием.

***

Инквизитор знал, кого встретит в сердце подземелья.

– Надо же! – восхитился Фредерик, подбегая к поверженному каменному монстру. – Столь удивительное создание, что я почти готов сменить род деятельности! – он склонился над осколками на секунду, но тут же выпрямился и пояснил: – Шутка, разумеется. Но данный объект просто требует подробного изучения! Должен заметить, у вас, Инквизитор, потрясающий талант находить изумительные, просто изумительнейшие образцы!

Фредерик сиял энтузиазмом и готовностью... изучать. Никакие тяготы похода не отпечатались на нем, что особенно бросалось в глаза на фоне побитого, усталого отряда.

– Да вы тоже, – мрачно сказал Инквизитор, – талантами не обделены. Только в следующий раз заблудитесь, пожалуйста, в менее тайных местах. Перед проводником неудобно.

– Прискорбно, – сообщил Фредерик. – Однако научный интерес, очевидно, иногда работает лучше, чем гид. Хоть и принимает порою странные формы топографической... несостоятельности.

Ключ: 23 — Персонаж становится героем бардовской песни/популярного романа.
Название: Любовь и драконы
Автор: Frederic of Serault
Пейринг/герои: Фредерик де Серо
Размер: 400х600 px, коллаж (обложка книги)
Исходники: 1, 2, 3, 4
Предупреждение: стереотипы!

Ключ: 79 — Персонаж обнаруживает, что Круг магов на самом деле подпольная фабрика по производству продукции для секс-шопов.
Название: А где книги?
Автор: Frederic of Serault
Пейринг/герои: Фредерик де Серо, маги
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл, 989 слов

Круги Магов Фредерик искренне обожал – все те, в которые ему позволяли зайти. Самое прелестное в Кругах было – книги, которые, среди юных дарований и ученых, как известно, имеют особенность покидать привычные территории библиотек и архивов и переползать в комнаты, кабинеты, а иногда и коридоры с подсобками. Таким образом, Круг обычно становился одной большой библиотекой – то есть местом абсолютно восхитительным.

Так, Круги в Оствике и Ансбурге Фредерик излазил вдоль и поперек – легкомысленные марчане не слишком заботились об официальности визитов; все орлейские Круги – тоже, благодаря протекции Университета; неваррский Камберленд – с сопровождением, но тоже вполне успешно, а в ривейнском Круге Фредерик и вовсе жил какое-то время, по вечерам попивая вино с Первым Чародеем Ривеллой и обсуждая использование драконьей чешуи в качестве материала для доспехов. Гислен в этом плане слегка разочаровал – там в честь прибытия известного драконолога устроили небольшой бал, и Фредерик потратил больше времени на разговоры, чем на книги.

Словом, библиотеки Кругов Фредерик очень любил и при каждом возвращении в Орлей стремился навестить и Монтсиммар, и Белый Шпиль, и Вал Шевин, и даже Гислен – после искренних просьб не отмечать каждый его визит. Вдруг за время его отсутствия там прибавилось книг?

Поэтому, обнаружив незнакомую дверь в архивах монстсиммарского Круга, Фредерик только обрадовался и удивился – должно быть, руководство наконец-то приняло решение о расширении территорий и первым делом увеличило площадь библиотек, что не могло не вдохновлять. Фредерика не смутило даже, что на дверь он вышел через стеллаж – перекопав рукописи на полках, неуклюже толкнул заднюю стенку, и та отъехала в сторону. В тайные секторы библиотеки Фредерика тоже допускали – как тут не допустить, если в первый визит он вышел на них самостоятельно, – поэтому над вопросом «входить или нет» он почти не думал.

Фредерик пролез под нижними полками – это был единственный путь внутрь, – восхищаясь тому, как бережно маги охраняют знания, и спустился по крутым ступенькам. Дверь внизу оказалась заперта. Расстроившись, Фредерик вспомнил о вежливости и постучал.

– Пароль? – спросил тонкий, неуверенный голос с той стороны.

– Драконы летят на север, – ляпнул Фредерик первое пришедшее на ум. – Летали, вернее, когда их популяция насчитывала тысячи особей, если верить летописям. И только ферелденские Морозницы, с приходом аномально жаркой погоды, но все-таки... летят вот. Температурный режим, знаете ли, штука суровая.

За дверью раздалось шушуканье, глухая ругань и чей-то недоуменный возглас.

– Я профессор Фредерик де Серо, – почти жалобно произнес Фредерик. – И это мой последний визит в Монтсиммар перед отправлением в Вольную Марку! Не хотелось бы упускать шанс посетить тайный сектор вашей прекрасной библиотеки...

Дверь приоткрылась.

– Только если никому не скажете, – предупредил приятного вида молодой человек.

– Ни одной живой душе!

Наконец-то! Фредерик ворвался в комнату... и проглотил восторженный вопль.

Это была не библиотека.

Небольшая комната оказалась заставлена столами, на которых находились... вещицы занимательные, но не имеющие никакого отношения к книгам. Больше всего помещение напоминало мастерскую.

– Особый сектор, – натянуто улыбнулся впустивший его маг. Парочка других старательно разглядывала стены, а одна бойкая девица подлетела к Фредерику.

– Читала ваших «Южных драконидов»! – выпалила она, хватая его за руку. – Потрясающий, невероятно захватывающий труд!

– Очень рад, – сдержанно отозвался Фредерик. – Всегда приятно встретить единомышленника, но... но, позвольте... а где книги?

– О... – девица отступила, почесывая затылок. – Это...

Фредерик огляделся снова – книг не появилось – и подошел поближе, чтобы рассмотреть представленные изделия. Фредерик был человеком оптимистичным и стремился извлекать новый опыт из всего, в конце концов.

– Вещи безусловной эстетической ценности... – пробормотал он, рассматривая несколько фаллосов, воспроизведенных с приемлемой точностью. – Вы позволите?

Впустивший Фредерика маг, заливаясь краской, кивнул. Девица подбоченилась и довольно ухмыльнулась. Остальные заинтересованно подались к ученому.

Подняв одну из имитаций мужских половых органов, Фредерик рассмотрел ее самым внимательным образом.

– Не вполне верно анатомически, – пробормотал он. – Но вы, вероятно, только учитесь?.. Тогда ничего страшного. Зато на этом образце превосходно выделены жилки, кропотливая, должно быть, была работа. А этот... по размеру, предположил бы кунари, но тогда стоило окрасить его в серый для большего сходства. Пожалуй, даже в серо-малиновый, учитывая состояние ограна.

– О, – повторил маг. – Так вы... ценитель?

– Я всегда ценю чужой труд.

Маг встрепенулся и подбежал к одному из шкафов. Сказал, с уже гораздо большей живостью и воодушевлением:

– Тогда обратите внимание на нашу последнюю партию!

– Да-да! – подхватила девушка. – Вы не представляете, каким успехом они пользуются среди... ой! – она захихикала, прижав ладонь ко рту. – Профессиональная тайна! Но мы можем подарить вам парочку, если подпишете моих «Драконидов»!

– Как это трогательно, – искренне умилился Фредерик. – Столько раз бывал здесь, но впервые мне предлагают сувенир на память... Обязательно подпишу. И... что это здесь?

О назначении большинства изделий Фредерик не догадывался – и тем интереснее было их разглядывать. Определенно, здешние мастера были энтузиастами своего дела.

– Ох, а это... – Фредерик достал с нижней полки аккуратно сложенный кусок ткани. – Андрасте милосердная, да вы еще и шьете! Столь разнообразно одаренные молодые люди...

Развернув ткань, Фредерик, впрочем, остановился с комплиментами.

– Я, конечно, далек от моды, но неужели это тоже пользуется успехом?

Пошитый, с иголочки, костюм из черной блестящей кожи удивительным образом открывал наиболее беззащитные с точки зрения природы места.

– Должно быть, надевается поверх платья, – повертев костюм, решил Фредерик.

– Вместо, – снова хихикнула девица.

– Вот как.

Впервые Фредерик взглянул на мастерскую с иного ракурса. Но все же любознательность требовала выяснить наверняка.

– То есть, это... Не кружок кройки и шитья? Не кабинет по лепке и иному досугу юных студентов? Не столярная? Даже не общество поклонников анатомии различных разумных существ?

– Ну, в какой-то мере...

– И даже не мастерская по таксидермии? – взмолился Фредерик, чувствуя необходимость протереть от пота собственное лицо под маской.

– Вы подумали, что это, – девица махнула рукой к столу с фаллосами разных форм, – чучела?!

– Материал был очень натуралистичен, а вон тот экземпляр – вылитый член драколиска!.. Так это...

Девица заботливо пододвинула растерянному Фредерику стул. Кто-то поднес стакан воды.

– Тот мы делали по индивидуальному эскизу, – задумчиво пробормотала девушка. – Странные пристрастия у мадам... ой. Профессиональная тайна. А не расскажете тогда об особенностях строения... ну, того... в общем, у драконов!

– Как производитель игрушек для плотских утех, вы странно избегаете их наименований, – заметил Фредерик механически, отпивая воды.

Самообладание к нему почти вернулось. А протерев лицо – рукавом, за неимением платка, – он даже решил, что не может оставить этих юных мастеров наедине с неразрешенными вопросами.

– Рассказать – могу, – кивнул Фредерик. – При условии, что моя консультация здесь тоже останется профессиональной тайной.

Ключ: 69 — У персонажа не все дома.
Название: Здесь дракон не пробегал?
Автор: Frederic of Serault
Пейринг/герои: Фредерик де Серо, обитатели Скайхолда
Категория: джен
Жанр: суровый slice of life
Рейтинг: G
Размер: драббл, 706 слов.

— Господа, у вас здесь дракон не пробегал?

— Нет. Постой, КТО?!

— Как жаль. Нет, не волнуйтесь, все в порядке.

— Ты сказал "дракон"?!

— Нет нужды так кричать, уверяю вас. Я просто поищу ее в другом месте. Приятного отдыха, господа.

— ЕЕ?! То есть, у тебя сбежала драконица?!

— Насколько я могу судить, температурный режим, в котором содержались яйца, способствовал развитию женских особей, хотя для полной уверенности может понадобиться визуальный осмотр. Но, учитывая обстоятельства, мне приходится отложить его на неопределенное время... Господа? Вернитесь, господа! Если вам не так уж и интересно, зачем же вы спрашивали?

Фредерик тяжело вздохнул, наблюдая, как слуги скрываются за конюшней. Третья пара за сегодня. Все отчего-то удивляются, будто не были в курсе распоряжений Инквизитора о создании инкубатора в Скайхолде. Хотя наверняка кто-то из них и помогал обустраивать гнездо. Или нет? Людей так трудно бывает отличить друг от друга... Особенно напуганных людей. Особенно со спины.

Насколько могут быть опасны новорожденные драконы? Не слишком, если за ними присматривать. Ухаживать за ними, кормить и внимательно следить за их развитием. И если бы уважаемый командор Каллен приставил более сообразительных солдат дежурить у инкубатора, Фредерик именно этим бы и занимался сейчас: присматривал за новорожденными драконами. Может быть, делал бы записи для следующего доклада по проблемам роста и развития молодых особей глубинных драконов, — Университету Орлея пригодился бы подобный труд. Но нет, температурный режим был сбит, скорлупа треснула раньше срока, и часть выводка успела расползтись по замку. Фредерик насчитал три пустые скорлупы без малейшего следа новорожденных... или крови и костей, которые бы свидетельствовали, что их сожрали более сильные сестры или убили испугавшиеся солдаты. Последний вариант был бы ужаснее всего, так как мог навредить чистоте изучения... А еще Фредерик от всей души надеялся, что ни один дракончик не заполз в темницу или на стену, откуда можно было легко свалиться в пропасть.

— Господа, у вас здесь дракон не пробегал? — стараясь не паниковать, вежливо продолжал спрашивать Фредерик у слуг в кузне, на конюшне и тренировочной площадке.

— Андрасте смилуйся, он их выпустил! — отвечали они ему, срочно убегая куда-то вдаль.

И Фредерик, вздыхая все тяжелее и тяжелее, вновь и вновь обходил Скайхолд, особое внимание уделяя местам теплым и имеющим выходы под землю, полагая, что детеныши глубинной драконицы должны иметь предрасположенность к подземельям. Его тревожило желание некоторых солдат, встречавшихся на пути, немедленно взяться за оружие и устроить охоту. Пару раз он поймал себя на том, что едва не ввязался в драку с этими милыми людьми.

В конце концов, ему повезло: у входа в таверну он увидел Железного Быка, задумчиво гладящего дракончика. Малыш изредка чихал, опаляя траву под ногами Быка, но в остальном выглядел вполне здоровым и даже довольным. Но, конечно, не стоило и дальше позволять ему оставаться так далеко от гнезда и сородичей.

— Вот она где! — Фредерик подбежал и обрадованно обнял дракончика.

— У тебя не все дома, да? — с долей уважения в голосе обратился к нему Бык, делая шаг в сторону.

— Да, ты прав, — согласно закивал Фредерик, оглядываясь по сторонам в поисках веревки на поводок. — Они у меня не все дома. Если быть точным, трое смогли улизнуть. Какая халатность! Ужасающее пренебрежение здоровьем детенышей! Спасибо, что позаботился о ней, кстати.

Наконец, он увидел нужную веревку и с нежностью принялся обматывать грудь и передние лапы дракончика, стараясь не задушить его, — точнее, ее, — неловким движением. Наконец, удовлетворившись получившимся поводком, Фредерик обратился к заинтересованно наблюдавшему Быку:

— Тебе не встречались ее сестры?

— Так у тебя там целый выводок... самок?

— Я полагаю так, но не могу быть уверен, пока не увижу сбежавших, — покачал головой Фредерик, не вполне понимая, отчего Железный Бык начал так тяжело дышать.

— Думаю, я мог бы тебе помочь...

— О, это было бы замечательно! Но пока что я вынужден попросить о более простом одолжении: не мог бы ты проводить эту малышку обратно в инкубатор? — Фредерик протянул Быку конец импровизированного поводка. — Боюсь, я не успел запечатлиться в ее сознании как мать, так что у меня могут возникнуть сложности. А тебе она, кажется, уже доверяет. Интересно, отчего...

— Мы наверняка одной крови, — хохотнул Бык, с сомнением берясь за поводок. — Ладно, отведу. Только зайду по дороге в одно место, тут рядом. Девочка понравится моим ребятам...

— Постарайся ей не навредить, — почти прокричал Фредерик в спину удаляющемуся Быку. С сомнением проводив его взглядом, Фредерик поспешил вернуться к поискам.

Он очень надеялся, что прочим новорожденным дракончикам повезло не меньше, чем ушедшей с Железным Быком девочке.

Иначе Фредерик за себя не ручался.

Ключ: 58 — Персонаж размышляет о тщете всего сущего
Название: Безысходность
Автор: Frederic of Serault
Пейринг/герои: Фредерик де Серо
Размер: 500х500 px, коллаж (мем)
Предупреждение: атака старых мемов

Ключ: 34 — Персонаж читает Писание Кослуна
Название: Досадно!
Автор: Frederic of Serault
Пейринг/герои: Фредерик де Серо
Категория: джен
Жанр: AU
Рейтинг: G
Размер: драббл, 932 слова

«Уважаемый Фредерик,

мы вынуждены сообщить, что Ваш запрос на работу с книгой, известной как Том Кослуна (или Писание Кослуна) не может быть удовлетворен. Согласно Лломерринскому соглашению, о котором Вы наверняка должны были слышать, если только дела не заставили Вас находиться в изоляции долгое время, о чем мы можем лишь сожалеть, Орлей согласился вернуть Том кунари. Однако насколько мы можем сказать, после сорванной передачи Аришок осел в Вольной Марке. Вы можете попытаться инициировать собственные поиски, хотя для Университета вновь лишиться Вас на длительное время будет действительно прискорбно...»

Фредерик со вздохом отложил письмо, не став дочитывать обязательные любезности. Однако, как поздно он узнал о том, что кунари тоже заинтересованы в драконах не только как в дичи, на которую необходимо охотиться! Подумать только, они тоже занимаются изучением этих прекрасных существ. И, наверняка, использованием. Интерес кунари редко бывает праздным, если только не лгут труды уважаемых коллег, занимающихся культурой этого странного народа.

С другой стороны... Быть может, в Томе и не содержится никакой информации, пригодной для дополнения его «Южных драконидов» или даже «Драконьего завета», но это был единственный достаточно достоверный источник кунарийского знания, доступный Университету Орлея. Частично доступный, если помнить о том, что написан он на кунлате. Возможно, там могли быть какие-либо упоминания... досадно, все-таки, действительно досадно, что Том пришлось вернуть.

С третьей стороны, в письме сказано, что Аришок осел в Вольной Марке. Возможно, не просто так — даже если передача была сорвана, кунари были обязаны довести дело до конца. Или нет? Чужие обычаи такие странные, понять их гораздо сложнее, чем повадки глубинных дракониц в период гона. Кстати, о драконах... судя по слухам, в Вольной Марке была замечена их активность... Разве что самок, к сожалению, не видели, но и самцы могут представлять некоторый интерес.

— Решено, — заявил Фредерик, хлопнув в ладоши. — Завтра же отправляюсь в Вольную Марку.

По аудитории прокатился тяжелый вздох, и Фредерик вспомнил о студентах.

— Да, конечно, вы будете работать над докладами во время моего отсутствия. Можете взять свободную тему в рамках нашей дисциплины, — сообщил он им. — Но постарайтесь не повторяться.

И тут же вышел из зала, на ходу раздумывая, куда имено стоит отправиться в первую очередь. Вольная Марка все же довольно обширна. Может быть, стоило начать с Киркволла? Кажется, после Мора туда стеклось немало беженцев, которые могли бы знать о происходящем вокруг больше, чем скромный профессор из Орлея.

И все же, как странно, что Университет не обзавелся копией и хотя бы частичным переводом Писания. Странно и досадно.



Дорога до Киркволла заняла не так много времени, как опасался Фредерик. Гораздо дольше пришлось разыскивать следы Тома Кослуна: местный черный рынок был весьма недоверчив по отношению к незнакомым людям. И все же настойчивые расспросы принесли свои плоды: контрабандист по имени Косоглазый Сэм предложил Том по весьма сходной цене, учитывая его намеки на желание продать книгу Тевинтеру. Однако, как Фредерик и подозревал, никакого перевода не прилагалось. Сэм же, получив свои деньги, постарался скрыться как можно быстрее. Прискорбно. Он произвел впечатление весьма способного молодого человека и наверняка мог бы помочь еще немного.

Но, по счастью, в окрестностях Киркволла оказалось достаточно много тал-васготов, умеющих довольно внятно объясняться. Большинство из них старались уйти как можно дальше, как только узнавали о просьбе Фредерика, но один однорукий тал-васгот, не переставая хмуриться, согласился сделать примерный перевод.

— Только ты не найдешь там ничего, — поморщившись, предупредил он Фредерика.

— Позвольте мне об этом судить. Приступайте.

Разгладив лист бумаги на столике в специально снятой комнате «Висельника», Фредерик приготовился делать пометки. Тал-васгот, прочистив горло, начал:

— «Существование есть выбор. Нет в мире хаоса, есть лишь сложность. Знание сложного есть мудрость. От мудрости мира приходит мудрость личности. Овладение мудростью личности есть овладевание мудростью мира. Потеря личности — источник страдания...»

Фредерик тяжело вздохнул:

— Ужасно. Мы можем пропустить эту часть?

Тал-васгот неопределенно хмыкнул, а затем осторожно сказал:

— Эта... книга очень важна.

— Да, конечно, в ней ведь может быть столько полезного! — Фредерик почувствовал нечто похожее на нетерпеливое раздражение и попытался еще раз объяснить, чего он хочет. — Там есть упоминания... Как вы зовете драконов?

— Они называют их Атааши.

— Да, действительно. Так вот, есть там про них? Места обитания? Разновидности драконов Пар Воллена? Способы взаимодействия? Межвидовая агрессия? Боевая тактика? — Фредерик, говоря, постукивал кончиком пера о бумагу, и не сразу заметил, что посадил внушительную кляксу. А заметив, предпочел отмахнуться от нее, снова сосредоточившись на разговоре.

— Я уже сказал тебе. Здесь ты не найдешь ничего, — тал-васгот безразлично пожал плечами.

Фредерик некоторое время подозрительно смотрел на него, но затем сдался. Вручив тал-васготу пару монет, он в расстройстве покинул «Висельника», забыв, помимо прочего, и забрать Том Кослуна. Когда же он вспомнил, что книга может — и должна, судя по словам тал-васгота и тому, что Орлей был вынужден отдать ее по условиям перемирия, — быть важна, он поспешил вернуться. Но Фередерику снова неповезло: Тома в комнате уже не было. Возможно, тал-васгот забрал его с собой, как ценность своего, пусть и бывшего, народа. Хотя Фредерику показалось, что на входе мимо прошмыгнул Сэм с книгой под мышкой... Но, возможно, ему просто показалось.

Досадно, действительно досадно было проделать весь путь и убедиться, что единственная известная зацепка оказалась настолько бесполезной. Конечно, Фредерик собрал некоторые сведения о местных драконидах, но его самая большая надежда так и осталась напрасной. Возможно, он становится стар и наивен, как бы парадоксально это не прозвучало.

— Мне нужен небольшой отпуск, — сказал он себе, выходя к порту. — Возможно, в Западном пределе? Если я не ошибся в своих предположениях, там может найтись замечательное место для изучения глубинных драконов. Дракониц, быть может? Да, это будет отличной возможностью отдохнуть. Где же я оставил свои записи с расчетами... если поторопиться, то можно успеть увидеть кладку...

Не переставая размышлять вслух, он взошел на корабль, капитан которого был удивлен, но, разумеется, согласен взять почетного гостя с собой.

А если и не был, какая разница. Фредерик не слишком внимательно следил за таким переменчивым настроением людей.

Ключ: 59 — Персонаж и хрень, которую сотворили его друзья (или ближайший аналог друзей, если он forever alone).
Название: Подопытный
Автор: Frederic of Serault
Пейринг/герои: Фредерик де Серо, Брам Кенрик, Авар-Пьер д'Амортизан, Хардинг
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: мини, 1 321 слово
Примечание: на всякий случай, Брам Кенрик – исследователь и профессор из Морозной Котловины (DLC "Челюсти Гаккона"); Авар-Пьер д'Амортизан – исследователь животных из того же дополнения; об их возможном знакомстве с Фредериком автору рассказали духи.

В Морозную Котловину Фредерик отправился в приподнятом настроении. Отчего бы не радоваться? Разрыв закрыт, Инквизиция процветает, и даже Морозная Котловина уже безопасна – то есть, полна гургутов, везделазов и гигантских пауков, но это, учитывая интерес Фредерика к фауне, тоже было плюсом. К тому же, там Инквизитор убил очередного дракона. Письмо коллеги по Университету, Брама Кенрика, полнилось каким-то ненаучными бреднями о подселенном духе, так что Фредерик уловил только суть – там его ждал еще один дракон! Пусть и мертвый.

Кроме дракона его ждал, собственно, сам Кенрик, которого Фредерик отлично помнил по Университету и весьма уважал за упорство в исследованиях, а также барон Авар-Пьер д’Амортизан – известнейший путешественник, изучающий разнообразие тедасской фауны. Последнего Фредерик тоже знал не понаслышке и даже обменивался с ним письмами довольно продолжительное время.

Занятый собственными размышлениями и предвкушением будущей встречи, Фредерик не сразу заметил, что лагерь необычайно пуст. Не то чтобы Фредерик раньше отличался внимательностью к подобного рода вещам, но все-таки работа в Инквизиции его кое-чему научила – например, тому, что перед лагерями всегда выставляются патрули... И тому, что вряд ли Инквизиция поставила бы лагерь в непригодной для полноценного обитания среде.

О том, что со средой творится что-то не то, Фредерик догадался по узким полосам выжженной земли на подступах к лагерю. Не спеша приближаться к подозрительному лагерю, Фредерик спрыгнул с лошади и рассмотрел полосу.

– Огонь затронул лишь верхний слой дерна, – отметил он вслух, по привычке. – Углубления указывают на следы... четырехногого животного небольшого размера. Вероятно, с выдающимся брюхом, задевающим землю. Траектория движения...

Траектория гуляла зигзагами, петлями и кругами. Проследив путь неизвестного животного, Фредерик заметил подпаленные стволы деревьев. В смятении, Фредерик решил все-таки продолжить путь, тем более что из лагеря ветер донес звуки, мало похожие на шум сражения или вопли о помощи.

– Как сбежал?! – раздалось уже отчетливо, стоило только подойти ближе к частоколу. – Куда?! Неужели вы не смогли уследить за одним маленьким, безобидным существом?

Авар-Пьер д’Амортизан обычно был довольно сдержанным, разве что страдал тягой к чересчур витиеватой речи. Тут же он заламывал руки и взывал к флегматичному разведчику Инквизиции с пылом прирожденного оратора.

– О, разве не ирония кроется в этой улыбке судьбы – следопыты, призванные читать чужие шаги, будто Создатель людские души, не совладали с разумом примитивнейшей из его тварей?

– Мастер говорит, что это было очень глупо с вашей стороны, – перевел разведчику Дюнвиш, писец д'Амортизана, и вежливо кивнул Фредерику. – Добрый день, профессор. Мы вас ждали.

– Ждали, – подтвердил д’Амортизан, одной рукой пожимая ладонь Фредерика, а второй грозя разведчику. – Не тешьте себя иллюзиями о том, что подобное непотребство пройдет мимо бдительного ока Инквизции!

– Да уж! – разведчик упер руки в бока, уже раздраженный донельзя. – Уже не прошло, скажу я! И знаете что? Инквизитор так и сказал – «пусть сами разбираются со своей хренью»! Да, именно так, «хренью»! Придурки, прости меня Андрасте, настоящие придурки – вывели какую-то гадость под шумок и еще ждут, что все тут будут за ней бегать!

– Не ждут!

Фредерик не успел ни спросить, ни даже поздороваться в свою очередь, как, привлеченный шумом, к спорщикам подоспел Брам Кенрик собственной персоной. Тот всегда был вежливым.

– Приношу свои искренние извинения, – заверил он разведчика. – Со всем разберемся, не тратьте свои силы на последствия наших... необдуманных решений.

– Да вы-то что, профессор Кенрик... – смутился разведчик. Профессора он, очевидно, уважал больше, чем д’Амортизана. – Но, сами понимаете, у нас тут дел по горло...

Еще раз пообещав все уладить, Кенрик спровадил разведчика в лагерь, а сам шумно выдохнул и вытер со лба пот.

– Фредерик! Фредерик, вы не представляете, – проникновенно сказал он, – как мы рады вас видеть.

Спустя несколько минут сбивчивых объяснений, Фредерик наконец-то осознал, что именно сотворили его друзья.

– Это был эксперимент, – обезоруживающе улыбнулся Кенрик. – И вряд ли Университет будет в восторге от нашего... столь тесного знакомства с авварскими ритуалами. Но долг ученого требовал проверить эту теорию.

– Аввар, соблаговоливший помочь нам с магической частью, – встрял д’Амортизан, – выразил надежду, что наши потомки никогда не узнают, какое... хм, «жалкое», да, так он сказал, создание мы избрали для опыта. Удивительное пренебрежение к существам, пришедшим в этот мир с воли Создателя и, ради разнообразия, являющимися образцами Его чувства юмора, нежели гнева... И надежды аввара обречены, так как я собираюсь записать все подробности как минимум на трех языках.

– Но для этого его стоит сначала найти, – Кенрик важно кивнул. – Благо, любезнейшая Хардинг согласилась помочь мне снова. И ваши знания, уважаемый Фредерик, будут нам очень полезны.

***

– Но почему... почему я? – печально спросил Фредерик.

Коллеги-исследователи вместе с разведчицей, чьими стараниями компания вообще вышла на след, сидели в кустах позади него и всячески подбадривали двигаться вперед, чтобы снуфлер, не приведи Создатель, не направился в их сторону.

– Кто кроме вас, драгоценный Фредерик? – горячо зашептал д’Амортизан. – В «Драконьем завете» вы выделили целую главу для описания векторов движения пламени и использования драконами огня во время охоты или боя...

– Так это все-таки вы написали! – ахнул Кенрик. – А в Университете предпочитали отшучиваться...

– Я понимаю, это, наверное, очень важно, но у нас тут непонятная... непонятное нечто под боком, – шикнула Хардинг. – Двигайтесь к нему, Фредерик, и ничего не бойтесь – я держу его на прицеле.

Страх потерять уникальное существо был сильнее страха сгореть, поэтому Фредерик поспешно шагнул вперед.

Трава перед его ногами заполыхала. Фредерик благословил лесную тень, не дающую пламени разгуляться как следует. Как и...

– Пламя совсем слабое, – отметил он, когда огонь стремительно потух. – Очевидно неприродное происхождение – как насильно привитые культуры быстро погибают без должной заботы, так и здесь...

Д‘Амортизан пробормотал нечто одобрительное.

– Я должен все-таки спросить, – Фредерик оглянулся. – Снуфлера я понимаю – их ловить легче, чем даже нагов, но почему в качестве подселяемого духа вы выбрали именно Демона Гнева?

– Я думаю, вы должны поблагодарить их за то, что они не нашли другого авварского бога, – сказала Хардинг. – Или другого дракона.

– С драконом вышло бы занимательнее, несомненно...

Страх отступил почти полностью. В конце концов, Фредерик работал в тесном контакте с драконлингами, а недавний подопытный Кенрика и д‘Амортизана походил – благодаря пламени, – на очень маленького драконлинга. Практически безобидного.

Поправив перчатки из драконьей кожи, Фредерик уверенно протянул снуфлеру кусок сырого мяса. Снуфлер, заинтересовавшись, неспешно подошел, волоча жирненькое брюшко по земле, и принюхался. Драконы предпочитали сырое мясо, так что вряд ли он собирался пыхнуть пламенем, – Фредерик, присев на короточки, придвинулся ближе. Снуфлер подачку принял – с руки есть не стал, но довольно заурчал, орудуя челюстями.

– А больше у меня ничего нет, – пожал плечами Фредерик, когда снуфлер потянулся к нему носатой мордой.

«Унич... унич... уничтожу!» – послышалось Фредерику в сопении.

– Подскажите... а тот бог, – то есть, дух, – в облике дракона... он разговаривал?

– Еще как, – отозвалась Хардинг. Фредерик и не заметил, как она покинула укрытие и подошла ближе, по-прежнему держа снуфлера на прицеле. – По всему озеру раздавалось.

Кенрик в свою очередь тоже проявил силу духа, выбравшись из кустов.

– Правда, мы никогда не слышали, чтобы говорил кто-то из демонов. Хотя... некоторые слухи были.

– Значит, эти слухи – правда, – невозмутимо ответил Фредерик. В магии и демонологии он был не силен, но стремился держать лицо перед коллегами.

Снуфлер уже жевал край его камзола. «Уничтожу» относилось, очевидно, не к людям, а к паре сухарей, оставленных Фредериком в кармане примерно неделю назад. Снуфлеры, как известно, были всеядны.

«Уничтожу!» – радостно пропыхтел тот, когда Фредерик протянул ему на ладони вожделенные сухари.

– Инстинкты животного и однолинейный разум богомерзкого создания вступили в конфликт, – констатировал Фредерик. – Пока что животная часть преобладает, и могу предположить, что так продолжится и впредь, если мы будем ее поддерживать – то есть, кормить его, выгуливать, давать спариваться в брачный период... приручать, словом. И не допускать развития интеллекта большего, чем предусмотрено для снуфлеров природой.

– Я позабочусь о том, чтобы этому малышу никто не давал читать книг, – пообещала Хардинг, улыбаясь. Она уже склонилась рядом с Фредериком. – Надо же, все действительно не так страшно...

Будто в опровержение ее слов, снуфлер дыхнул огнем. В сторону, впрочем.

– Уважаемый д’Амортизан, – позвал Фредерик. – Вы ведь лучше нас осведомлены о повадках диких животных? Каковы шансы приручения снуфлера?

– Он не ответит, – покачал головой Кенрик. – Пишет... если мне не показалось, то сразу на трех языках.

Хардинг неожиданно рассмеялась. Ученые недоуменно уставились на нее, на миг забыв даже про демонического снуфлера.

– Вы ведь слышали Инквизитора, Кенрик? – спросила разведчица. – Гаккониты сделали дракона своим оплотным зверем, а потом подселили в него духа...

– Очень мило, – согласился Фредерик и погладил снуфлера по голове. – Теперь у нас тоже будет свой оплотный зверь. Самый удивительный из возможных.

Ключ: 89 — Персонаж получает в подарок вязаные носки
Название: Посылка из дома
Автор: Frederic of Serault
Пейринг/герои: Фредерик де Серо
Жанр: флафф
Размер: 500х1080 px, стрип (коллаж)
Исходники: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
Примечание: стрип открывается по клику на превью.

@темы: арт, Сэра, джен, Wintersend, м!Инквизитор, Валта, Нитка Хардинг, Фредерик де Серо, оригинальные, Коул

---

Wintersend - Заявки на участие

[Orlesian warden]

Здесь вы можете оставить заявку, найти сокомандников. Можете заявиться сразу командой.

Укажите в порядке убывания персонажей, за которых хотите поиграть, чтобы ваши потенциальные сокомандники могли вас найти.

Заявка:

1. Ник.
2. Два-три персонажа, за которых согласны играть * **
3. В случае неравного распределения участников согласились бы вы сменить команду?
4. Что вы собираетесь делать на фесте - фики, переводы, арты, клипы или бетинг.

*при этом участвовать вы будете только за одного из них, так что рекомендуем выбирать тщательно.

**Хоук, Герой Ферелдена и Инквизитор не учитываются


Команды:
 team!Dorian - полностью укомплектована
 Fenris!Team - полностью укомплектована, доброжелатель-артер приветствуется!
 team!Nathaniel - полностью укомплектована
 team!Solas - полностью укомплектована
 team!Blackwall - полностью укомплектована
 Юноша с татуировкой мабари - полностью укомплектована
 team!Josephine - полностью укомплектована
 Frederic of Serault - полностью укомплектована
 team!Zevran - полностью укомплектована
 team!Dagna - полностью укомплектована

Демон Праздности - два участника, нужны артеры и фикрайтеры.
 team!Samson - три участника, нужны артеры и фикрайтеры.

запись создана: 19.01.2017 в 20:31

@темы: Wintersend

---

Wintersend - Флудилка

[Orlesian warden]

Здесь вы можете познакомиться с потенциальными сокомандниками, оставить пожелания командам, за которые будете болеть, и просто пообщаться.

Флудить можно.

@темы: Wintersend, флудилка