IV тур «Расскажите мне сказку»
Название: Дитя человеческое
Автор: Ритуалвейн по-ферелденски
Пейринг/герои: Киран, Айдан Кусланд, Дюран Эдукан, Дайлен Амелл, Терон и Лина Махариэль, ОП в наличии, прочие ГФ упоминаются.
Категория: джен
Жанр: драма, экшн, космо-ау, ретеллинг фильма «Дитя Осириса»
Рейтинг: G-R
Размер: миди (5771 слов)
Саммари: Гражданская война сломала судьбы многих людей. Но она же свела тех, кто сможет переиграть ее результаты.
Предупреждения: Смерти персонажей, смерти ОП, мельком упоминание горизонтального инцеста. Не бечено!
Мой папа — герой войны. Когда на Тринити произошло восстание, он участвовал в подавлении мятежей. Но восстание превратилось в гражданскую войну, захватившую несколько звездных систем. Нельзя было предвидеть, на чьей стороне окажется даже тот, кого ты знал много лет. У папы к концу войны накопилось множество военных наград. Но в последние дни, когда Метрополия уже взяла под контроль взбунтовавшиеся колонии, что-то произошло. На последнем боевом вылете погибло все его боевое крыло. Папу обвинили в халатности, разжаловали и судили. Но его заслуги, и то, что он был отличным пилотом, спасло его от заключения. Вместо этого его сослали на Осирис — планету-тюрьму, служить на космической станции «Флутилло», персонал которой приглядывал за планетой. Мы с мамой даже не успели попрощаться с ним.
Я нашел женщину, которая согласилась сопроводить меня до Осириса за определенную плату, и сбежал с ней, потому что мама ни за что не отпустила бы меня туда. Я отправился на самый край Вселенной, чтобы снова увидеть отца.
Часть I. Осирис
— Эй, это ты решил узнать, на что похожа эта планетка! Только не рассказывай маме, что я взял тебя в пустыню стрелять по мишеням.
Кусланд лежал ничком, приставив к глазам оптику, и рассматривал далекие манекены. Лицо его было в пыли, как и форма — в пустыне это обычное дело.
— Я хотел побыть с тобой подольше, папа! — возразил Киран. Но азарт, с которым он перезаряжал базуку под бдительным взором отца, выдавал его с головой. — А мама даже не спросит. С тех пор, как тебя отправили сюда, она совсем ушла в свою науку. Мы даже виделись с ней редко.
Киран вдавил гашетку, и далекий взрыв разнес мишень в клочья.
— Йеей! Это мой сын! — завопил Кусланд. Киран торжествующе воздел руку, и они с отцом хлопнули другу друга по ладоням.
— Что дальше? Каков наш план?
— Дальше я покажу тебе бункер, а потом отвезу в город.
— Но, паап, я не хочу в город! Почему я не могу быть с тобой на «Флутилло»?
Кусланд собрал базуку в переноску и поднялся, закидывая ее за плечо.
— Потому что это военная база, мы уже говорили об этом. И поверь, там гораздо хуже, чем в городе.
Киран упрямо задрал подбородок.
— Мне это неважно.
Айдан открыл заднюю дверцу гравилета и закинул туда сумку. Потом открыл дверь пилота и кивнул внутрь.
— Залезай, поведешь сам, а я посмотрю, как ты это умеешь.
Киран прищурился, хотя радость уже осветила его лицо.
— Ты меня подкупаешь, что ли?
Кусланд хмыкнул, подтолкнул сына в салон, захлопнул за ним дверь и наклонился к окну:
— Обещаю, как только тебе исполнится восемнадцать, мы вернемся к этому разговору.
Пилотировал гравилет Киран не без изящества, хотя мастерства ему еще не доставало. Но это всего лишь дело времени и практики. Айдан чувствовал за сына гордость и не мог на него насмотреться. Очень хотелось успеть передать ему все, что знал и умел сам.
В бункере они смогли принять душ, переодеться и перекусить. Киран бродил по хозяйственным помещениям и с интересом разглядывал.
— Зачем нужен бункер? Да еще под землей? Разве может что-то случиться?
— Бункеры всегда строятся — это требование протокола безопасности. — Кусланд воспользовался случаем, чтобы обновить коды и проверить функционирование системы. — Если что-то может произойти — оно произойдет. И на этот случай у нас должно быть место, где можно спрятать генералов.
— Почему именно генералов? Что в них такого?
— Когда что-то происходит, нужны люди, которые умеют командовать. Иначе начнется анархия, хаос. Беспорядок.
Киран кивнул, показывая, что понял.
Дорога до города была неблизкой. На этот раз Кусланд вел гравилет сам. Киран рассматривал однообразный, опаленный солнцем пейзаж, проносившийся за окном. Огромный купол тюремного комплекса появился на горизонте и быстро приближался. Киран прилип к окну, рассматривая заключенных, которые работали под открытым небом.
— А тем людям платят за работу?
— Это тюрьма, где держат повстанцев и политических заключенных. Им не положена плата — они отдают свой долг обществу, работая на его благо. Терраформирование Осириса принесет всем огромную пользу.
— А как понять, когда они расплатятся?
Кусланд покачал головой.
— Метрополия никогда не согласится считать их долги закрытыми.
Небольшой городок, где жили семьи обслуживающего персонала тюрьмы, а также немногие визитеры, которым позволялось навещать служащих «Флутилло», совсем не был подходящим для ребенка местом. Кусланд обнял сына, прощаясь.
— Подумай еще, Киран, может, все-таки вернешься к матери. Она с ума сходит из-за того, что ты сбежал на Осирис. Здесь совсем нет условий. Даже сеть работает с перебоями — с учебой могут возникнуть проблемы.
— Я вернусь, только если ты согласишься улететь вместе со мной.
Айдан вздохнул — они уже не раз возвращались к этой теме, и упорству Кирана можно было только позавидовать.
— Я хотел бы сделать это. Но я в таком же положении, как те заключенные, которых мы видели, хоть и не работаю на планете. Метрополия так же не выпустит меня с Осириса, как и их.
— Но ведь ты герой войны! Почему они так с тобой поступают?
Айдан положил руку на плечо сына, в глазах которого стояли злые слезы, и крепко сжал.
— Я вернусь через неделю. Позвони маме и занимайся, как следует. Если что-то будет нужно, сразу же свяжись со мной. Я буду совсем недалеко — в облаках прямо у тебя над головой.
Часть II. Обратный отсчет
Погоня за колонизацией и терраформированием новых планет была неоспоримым лидером проектов Метрополии. После подавления мятежей и прекращения гражданской войны на терраформируемых планетах не было недостатка в заключенных, которые стали бесплатной рабочей силой. Этому проекту доверяли миллиарды жителей Метрополии, поэтому генерал не могла рассказать о другом проекте, за которым она была назначена следить.
...
Из уничтоженного архива засекреченных передач военной базы «Флутилло»: «Всем постам! В тюрьму кто-то проник, кем бы они ни были — они уничтожают все живое! Не знаю, что делать! В тюрьме творится полный хаос! Нам нужна помощь!..»
...
Дюран Эдукан, полковник ВКС Метрополии не стал дожидаться, пока генерал вызовет его, а сразу направился в ее рабочий кабинет. ЧП на Осирисе превзошло все самые худшие сценарии, которые только могли дать аналитики.
— Генерал, связь со всеми постами на Осирисе прервалась. Эти существа уничтожат все на поверхности. Мы должны этим заняться немедленно — мы их создали.
Генерал Уиллоу выключила запись, которая повторялась на линке.
— На моем месте как бы вы поступили, полковник? — спросила она, наклонив голову и постучав пальцами по столу. — Этически?
Дюран ответил без колебаний.
— Этически — мы обязаны спасти как можно больше людей и рассказать правду.
— Если наша связь с происходящим на Осирисе станет известна — это повредит всей кампании. Последствия уничтожат работу целых поколений, придется принести в жертву наследие.
— Речь идет о десятках тысяч человеческих жизней. У многих наших людей там семьи.
— Речь идет о миллионах людей — тех, кто работает на Программу. Что станет со всеми ними, если всплывет правда? Вы знаете, что нам предъявят и в чем обвинят.
— Геноцид.
Генерал согласно кивнула.
— После волны народного гнева в памяти наших потомков останется только это. Вы, как никто другой, должны понимать, насколько Метрополии невыгодно, чтобы хоть что-то всплыло на поверхность. И, полковник...
Генерал Уиллоу подошла к огромному панельному окну, повернувшись спиной к Эдукану.
— Я уважаю и ценю вас. Ваша ссылка на «Флутилло» может оказаться не последним пунктом вашей траектории, если Метрополия заподозрит вас в желании использовать эту информацию для политической борьбы. Мы не можем позволить, чтобы все снова погрузилось в хаос — не после того, как едва смогли оправиться от мятежа колоний.
Эдукан задумчиво потер подбородок.
— Благодарю, генерал, — сказал он. Она могла не предупреждать его: Дюран хорошо понимал, что малейшее напоминание — и его устранят. Он будет слишком опасен со своей политической программой, если вздумает взять на вооружение произошедшее на Осирисе. В любом случае, без улик и доказательств он не сможет ничего сделать. А улики будут уничтожены — в этом сомневаться не приходилось. Зато теперь он знал, что у него есть сторонники. — Похоже, Метрополия уже передала свои распоряжения?
— Верно, — генерал Уиллоу вернулась к столу и тяжело оперлась руками о его край. — Через полчаса я собираю совещание, на котором объявлю, что заключенные вырвались из-под стражи, завладели центральным ядерным реактором и угрожают взорвать его, если мы не выполним их требования. Но они не сумеют справиться с его обслуживанием и управлением. Взрыв последовательно детонирует другие реакторы — и планета будет полностью зачищена.
— Сколько у нас времени?
— Ровно двадцать три часа, начиная с того момента, как я объявлю красную тревогу. Следите за всеми, кто будет присутствовать на совещании. Если кто-то выкинет что-то непредвиденное — изолируйте.
— Так точно, генерал, — Дюран развернулся, чтобы покинуть кабинет.
Кусланд метался по каюте, пытаясь установить связь с планетой, но компьютер раз за разом выдавал запреты. По всей базе была объявлена желтая готовность, и причины ее не были известны. Персонал «Флутилло» пребывал в напряжении и неведении. Все ждали распоряжений командования, которое поголовно было вызвано на совещание к генералу.
Звуковой сигнал, оповещающий о посетителе, заставил Кусланда рвануть к двери. На пороге стоял Эдукан.
— Дюран! — Кусланд буквально вцепился в полковника. — Тебе должно быть известно, что происходит! Какого демона тревога, почему нет связи с планетой?
— Слушай внимательно. Ты мой друг и соратник, мы через многое прошли на Тринити, поэтому я скажу тебе правду.
Айдан становился все бледнее, пока полковник быстро рассказывал самое необходимое.
— Метрополии требовалось биологическое оружие для терраформирования. Для экспериментов решено было использовать заключенных, и среди планет-колоний выбрали Осирис. Но все вышло из-под контроля — образцы вырвались на свободу. Остановить их нашими ресурсами не представляется возможным, и, чтобы избежать огласки, планету решено ликвидировать, представив все как бунт заключенных, которые не справились с реактором.
Кусланд ударил кулаком об стену и вскочил, быстро переодеваясь в летную форму. Эдукан продолжил:
— У тебя ровно двадцать минут, пока базу не опечатают. Я знаю, что на Осирисе у тебя сын — но если улетишь, обратно вернуться вы уже не сможете. Я прослежу, чтобы коды доступа в бункер не сменили. Помни — у тебя будет ровно двадцать три часа до начала зачистки.
За Кусландом отправили истребитель-перехватчик. От перехватчика он избавился, но и его истребитель был подбит. Катапультирование выкинуло его из кабины. Очнулся он уже на земле. С трудом подняв голову и встав на четвереньки, он попытался подняться на ноги и успел лишь краем глаза заметить какое-то движение, прежде чем его вырубили ударом в висок.
Часть III. Манифест судьбы
— Осирис — это место, где нам суждено сдохнуть, — сосед по столу вяло ругал все, что приходило на ум: еду, тюремную робу, охранников, трудовые часы, затхлый воздух в камере, свою жизнь, свою смерть...
Дайлен кивнул на него, и того быстренько выселили из-за стола, оставив пространство только для троих заговорщиков.
— ... Кармель уверен, что одиночная камера — наш путь наружу. Там есть панель с проводкой, идущей до аварийного отключения.
— Кармель сошел с ума в этой своей одиночке. Откуда мы знаем, что он не врет?
— Это наш единственный шанс, — Амелл не поднимал головы от подноса с едой, но внимательно следил за охранниками. — Все знают, что заключенные исчезают из камер. Рано или поздно это дойдет и до нас. Кроме того, сколько вам лет осталось? По семьдесят, сто? Нужно хотя бы попытаться бежать.
— Да! Выберемся и сожжем это место дотла!
— Но мы не знаем, какая именно нам нужна камера...
— Поэтому нам пригодится помощь, — Амелл вскинул голову и посмотрел куда-то вбок. — Я уже договорился с бандой Рима.
Он перехватил чей-то ответный кивок. Сидевший в центре соседнего стола здоровяк с усмешкой потирал кулак.
— Кто-то из нас обязательно окажется в той камере, доберется до аварийки и выведет ее из строя. Двери в тюрьме откроются, и мы окажемся на свободе.
Дайлен поднялся из-за стола.
— Мы долго искали способ. Пора на свободу.
Начальник тюремного комплекса Джейкоб Морган приложил платок к разбитым костяшкам. Заключенный Итон Кармель, номер один-один-семь-дельта, получил по заслугам. Морган давно заметил, что тот нарочно старался попасть в одиночку, проявляя чудеса изобретательности и знания тюремных правил. Но сегодня терпению пришел конец. Эксперимент выходил на новый уровень — появилась возможность ускорить процесс Преображения, и медикам требовались новые подопытные. Морган с удовольствием отдал им этого заключенного, который позволял себе смотреть на него свысока. Побои не выбили из Кармеля ответа, что он потерял в одиночках, но Морган все равно ощущал злорадное удовлетворение.
Сигнал тревоги совсем некстати перебил это приятное чувство. Морган вызвал закованных в силовую броню охранников и проследовал в тюремную столовую, где, как ему доложили, заключенные устроили массовое побоище. Представшая картина разрухи и порчи казенного имущества привела его в негодование. Оглядев драчунов, мгновенно притихших при появлении вооруженных силовыми дубинами охранников, Морган пренеприятно улыбнулся.
— Что ж, если вы решили поубивать здесь друг друга — не буду вам мешать, — сообщил он. — Ну же! Продолжайте!
Мне конец, подумал Амелл, судорожно вцепившись руками в пережавшее ему горло бычье предплечье Рима. Он надеялся, что Морган остановит их, но тот, видно, был в ярости. Представление придется доводить до конца. Рим, похоже, думал так же. Здоровенный кулачище опустился на лицо Дайлену, и в следующий раз он пришел в себя, когда его уже бросили в тесную одиночную камеру.
Камера представляла собой горизонтально расположенный восьмигранник, в котором невозможно было выпрямиться в полный рост. Но это и не понадобилось. Едва заслонка захлопнулась, отрезая от внешнего мира, камера пришла в движение, начав вращаться, как колесо в клетке у хомяка. Только в роли хомяка теперь был Дайлен, и остановить свой бег на карачках в этой чертовой конструкции он не имел никакой возможности. Кажется, он понял, почему здесь сходили с ума. И нет, его чертова камера не была той, которая вела к свободе.
Иногда Дайлен терял сознание, и тогда его тело безвольно каталось во вращающейся камере. Когда он приходил в себя — болело у него все и сразу, и он с трудом заставлял себя двигаться дальше. Его выворачивало изнутри — сначала завтраком, а потом пустотой, от которой сворачивались кишки, и казалось, что даже они скоро полезут наружу. Но хуже всего были вопли, стоны и мольбы, доносившиеся из соседних камер. Иногда где-то дальше раздавались чьи-то крики, полные мучительной агонии. Дайлен не знал, что там происходит, но зная Моргана, который был тем еще садистом, мог предположить, что кого-то пытали просто для его удовольствия.
Иногда Морган приходил сам, цитировал душеспасительные стихи из Библии, и под очередной вопль удалялся прочь. В какой-то момент он остановился у камеры Дайлена, и тогда его выволокли наружу. Амелла тут же снова вывернуло, и Морган брезгливо отошел, скомандовав доставить его «на место».
Сам идти Дайлен не мог, и его притащили куда-то волоком, оставив валяться в полной темноте и блаженном бездействии.
Очнулся он от того, что подъемный механизм, на котором он лежал, пришел в движение. Пол под ним схлопнулся, и Амелл обнаружил себя в тесной круглой клетке. В помещении было тускло, но это не помешало ему заметить момент, когда в дверь вошел Морган.
— Заключенный Амелл, — начальник казался довольным. — Я вижу, вы пришли в сознание. Это очень хорошо для вас. У вас будет уникальный шанс запомнить момент собственного Преображения.
Дайлен с трудом поднялся, хватаясь за толстые прутья. Откуда-то вновь донесся вопль, полный боли и страдания. Амелла пробрало ознобом, и внутри зашевелился росток неконтролируемого ужаса.
— Вам представилась возможность стать частью великого проекта, — сказал Морган, просмаковав вопль до самого конца. — Ваш друг из соседней камеры как раз встретился с нашим лучшим образцом. Терраформирование, знаете ли, требует жертв. Но я не считаю вас жертвами. Вы получаете возможность стать высшими хищниками, способными уничтожить любую форму жизни. Это ли не расцвет человеческого гения?
— Это чудовищно, — просипел Дайлен, прижимаясь лицом к прутьям клетки.
— Это наука, — наставительно заметил Морган. — И сейчас вы с ней познакомитесь. Скажу сразу — не каждый переживает Преображение. Укус образца запускает процесс изменения в клетках вашего тела, но многие его не переживают — это слишком болезненно. Однако, нам удалось ускорить его, и теперь для этого требуется всего несколько часов вместо нескольких дней. Делает шансы выше, знаете.
Морган отступил от его клетки и направился к выходу.
— Пожелаю вам успешного Преображения, заключенный Амелл.
Свет на секунду ярко вспыхнул, потом мигнул и вырубился. Включилось красное аварийное освещение. Амелл не успел ничего понять, когда пол под его ногами разъехался, и он рухнул вниз.
Морган с неверием слушал звук тревоги и узнавал аварийные коды, которые произносил механический голос. Кто-то добрался до резервного пульта управления и открыл все замки. Невозможно, успел подумать он, прежде чем образец, предназначенный для заключенного Дайлена Амелла, превратил его в разодранный и окровавленный труп.
Дайлен понял, что план сработал, едва очухался от падения и задрал голову. Над ним стоял здоровяк Рим и ухмылялся разбитым ртом. Все-таки достал его, не без удовольствия решил Амелл, прежде чем они со всех ног бросились к выходу.
Тюремный комплекс был похож на скотобойню. Амелл, который в своей практике насмотрелся на множество искореженных войной тел, не мог сказать, что встречал хоть что-то подобное.
— Господи, великий боже, — прошептал он, увидев чудовище в разодранной робе, на которой еще можно было прочитать номер. «117-Дельта. И. Кармель». Оно было похоже на истинное порождение зла. — Что они наделали? И что выпустили наружу мы?..
Часть IV. Укротители львов
Кусланд открыл глаза и с трудом перевернулся на живот. Чей-то резкий окрик заставил его поднять голову и поморщиться от этого движения. Перед ним сидел человек в тюремной робе и куртке охранника тюремного комплекса. А еще в его руке был автомат, дуло которого смотрело прямо ему в лицо.
— Кто ты и почему свалился с неба? — спросил Амелл, не спуская с прицела летчика Метрополии, если судить по его летной куртке.
Кусланд медленно приподнялся, выставив перед собой руки раскрытыми ладонями вперед и не спуская взгляда с беглого заключенного. А кто еще в таком виде мог слоняться по пустыне?.
— Эй, я никто. Я работал на «Флутилло», но теперь просто труп, если они меня найдут, — ответил он.
— Почему я не должен убить тебя прямо здесь и сейчас?
Айдан моргнул и все-таки рискнул встать на ноги. Насколько он мог понять, кроме этого заключенного, «331-Альфа. Д. Амелл», рядом больше никого не было. И судя по всему, с ним можно было попытаться договориться.
— Потому что у меня есть информация, которая будет тебе интересна.
— Что говорят о тюрьме наверху? — перебил его Амелл.
— Что вы взяли под контроль реактор и выдвигаете требования, грозясь его взорвать.
Амелл поднялся и прищурился.
— Вот значит, как. Либо мне врешь ты, либо соврали тебе. Я был там, — он дернул дулом автомата в сторону, а потом и вовсе опустил его. — Вали куда хочешь, Метрополия. Ты для меня не имеешь ценности.
Кусланд едва не выругался от досады на себя, глядя, как беглец собрался уходить — вместе со всем его оружием и запасами. Стоило выложить ему все начистоту, иначе он ни за что не сможет...
— Я должен спасти сына! — крикнул он вдогонку уходящему человеку.
Этому Амелл поверил сразу — столько невысказанного отчаяния было в голосе пилота. Он развернулся, успев за это мгновение сообразить кое-что еще.
— И?
Кусланд бросил взгляд на запястье.
— Черед двадцать один час Метрополия взорвет ядерные реакторы по всей планете, чтобы уничтожить результаты эксперимента, над которым потеряла контроль.
— Вот значит как, — Амелл невесело улыбнулся. — Что ж, это логично.
— У меня есть коды доступа к правительственному бункеру, — сказал Кусланд. — Если ты поможешь мне спасти сына, я дам тебе убежище.
— Нам понадобится транспорт и оружие, если мы хотим вовремя добраться до города, а потом до этого твоего бункера. Надеюсь, у тебя есть деньги.
Бар посреди пустыни в полуразрушенном заводском комплексе, куда привел Кусланда Амелл, был полупуст. Зато перед ним стоял фургон, и он явно был подготовлен и для езды по пустыне, и для того, чтобы пересидеть внутри небольшую перестрелку. Осирис был не только планетой-тюрьмой — здесь находили пристанище самые неожиданные социальные элементы, которые пользовались тем, что на землеподобной планете не было войск Метрополии. Кусланд решил, что эта машина им подойдет.
— Кто хозяин того фургончика перед входом?
Барменша кивнула вглубь бара. В дымном кумаре развлекалась занятная татуированная парочка, швыряя тяжелые ножи в раздолбанный манекен. Когда тощая девчонка, затянувшись местной травой, в очередной раз попала в грудь манекену, парень заулюлюкал и треснул по столу битой. Они сцепились в объятии и начали вдохновенно целоваться, двигаясь в такт музыке.
— Я бы не советовала идти к ним сейчас, — посоветовала барменша. — У них сейчас совсем мозгов нет.
Айдан вздохнул, попросил стаканчик местного пойла, опрокинул и пошел к ним.
— Он глухой, что ли? — поинтересовалась барменша у Амелла. Тот пожал плечами и принялся ждать.
— Вы хозяева того фургончика у входа? — спросил Кусланд. Ему пришлось прокричать вопрос дважды, прежде чем на него обратили внимание. Парень с битой оттолкнул девчонку и заорал, наставив на него руку:
— Ты дурной что ли? Мы тут вообще-то заняты!
Девчонка обошла Кусланда кругом и внезапно пнула его под колени так, что он упал на пол. Ухватила его за шиворот и приставила к горлу нож.
— Мне нужен транспорт, чтобы добраться до города. И только у вас он есть.
— С ума сошел, да?
— Мы что, такси тебе? — прошипела ему на ухо девчонка.
Амелл попросил барменшу налить стакан с горкой, подхватил его и пошел на выручку.
— Прости моего друга, — сказал он, протягивая стакан парню с битой. Тот оглядел его с ног до головы и внезапно широко ухмыльнулся.
— А этот крутой док знает традиции! - он повернулся к Кусланду. — Всего-то надо было купить мне выпить! Ты, похоже, этого не знал, да?
— Я заплачу тебе десять тысяч кредитов, если позволишь воспользоваться твоим фургоном.
Парень заржал. Девчонка провела языком по шее Айдана.
— Что-то он гонит! Давай я заберу его и позабавлюсь с ним!
— Нож у твоего горла, а ты все гонишь? — перестав ржать, парень ухватил его за куртку и тряхнул.
— Он пилот Метрополии, — быстро вставил Амелл. — Пытается добраться до семьи, пока его не прихватили. И он заплатит тебе двадцать тысяч.
— Серьезно? Ты заплатишь двадцать тысяч?
Кусланд кивнул.
— Тогда переводи прямо сейчас! Я хочу убедиться. Если не сделаешь — она перережет тебе глотку.
Когда сканер пискнул, подтверждая перевод, парень довольно хлопнул его по плечу.
— Эй, с тобой хорошо иметь дело!
Девчонка дернула Айдана, развернув лицом к себе, и сунула ему зажженную сигарету.
— Если попадешь в манекен, после того как затянешься, считай, сделка заключена! — и хрипло засмеялась.
Амелл только покачал головой. Трава оказалась забористой — перед глазами мгновенно поплыло. Но Айдан прекрасно умел координировать свои движения. Нож вошел манекену в горло и вызвал этим бурные крики одобрения.
— Отлично, пилот! Наш фургон в твоем распоряжении!
— Меня зовут Лина, а он — Терон, — прошептала в ухо Айдану девчонка. — Мы подкинем вас туда, где можно прибарахлиться оружием. С вашими пукалками в город соваться себе дороже.
Изнутри фургон выглядел как ублюдок военного бронетранспортера и хипповозки. А Лина и Терон водили его так же безумно, как делали, кажется, все в этой жизни. На то, что они оказались сводными братом и сестрой, Айдан и Дайлен только переглянулись, предпочтя оставить мысли при себе.
— Так ты Айдан Кусланд! — Терон даже присвистнул. — Эй, я знаю, за что тебя судили на Тринити!
Амелл с интересом прислушался к разговору.
— Знаешь, Кусланд, мы ведь с сестричкой здесь не просто так застряли. Нас повязали за то, что барыжили по тихой. Отправили сюда возить уголовничков. Но мы спрыгнули, сговорились с Морганом, начальником тюрьмы, на одном деле — и теперь свободны, как ветер в поле.
Махариэли опять в голос засмеялись, стукнувшись кулаками. А Терон продолжил:
— Так вот, мы там, на Тринити, еще и повстанцам помогали, но об этом сраная Метрополия так и не узнала. Но что ты сделал, мы в курсе. Так что, если окажешься там снова, Броска с Табрис тебя с твоим сыном принять не откажутся. Если б ты не прикрыл — их бы замели сразу.
Когда они подъезжали к городу, времени оставалось шесть часов. Его слишком много ушло, чтобы найти торговцев оружием, а потом вернуться на дорогу. Город был похож на место боевых действий — чем, на самом деле и являлся.
— О, черт! — заорал Терон, выворачивая фургон, перед которым рванула ракетница, спугнув жуткую и бесформенную тварь. — Здесь эти чудовища и чертов спецназ! Да они мне фургон раздолбают!
Он круто развернул руль и загнал машину в узкий проулок, выводя ее из-под огня.
— Сюда! — крикнул Кусланд, указывая направление. — Это дорога к нашему дому.
Серое здание гостиницы было обстреляно и зияло дырами. Кусланд скрипнул зубами и выскочил из фургона. Амелл выпрыгнул следом.
— Оставайтесь здесь, — крикнул он оставшимся. — Защищайте фургон!
По разбитым лестницам они взлетели в несколько секунд, Айдан застучал в наглухо закрытую дверь.
— Киран! Это папа! Я пришел за тобой!
За дверью была мертвая тишина. Айдан уже собрался ее ломать, но услышал звук разбираемых баррикад и взволнованный детский голос. Когда дверь открылась — на пороге стоял встрепанный бледный мальчишка и держал в руке пистолет.
— Папа! — закричал он и кинулся на шею Айдану.
— Киран, — Айдан обнимал сына и шептал слова благодарности, сам не понимая, кому. — С тобой все в порядке. Я пришел за тобой.
— Эй, счастливое семейство, — окрикнул их Амелл, выдерживая на прицеле проход в коридор. — Пора сваливать отсюда, снизу кто-то приближается!
— Кто это, папа?
— Его зовут Дайлен, он нам помогает, — ответил Айдан и кивнул Амеллу. — Придется уходить крышами.
Твари поджимали, на улицах внизу творился ад, в котором мелькали чудовищные тени, стрелял спецназ и рвались ракеты. Айдан заложил дверь на крышу засовом, но никаких тварей это все равно сдержать не могло.
— Где этот чертов фургон? — шипел Амелл, мечась от одного края крыши к другому. Внезапно он услышал снизу свист и знакомую ругань.
— Терон! — заорал он. — Лови пацана!
И швырнул вниз Кирана.
Кусланд закричал, но в дверь ломились твари, и они вместе с Амеллом начали поливать ее свинцом, медленно отступая к краю.
Терон, который отстреливался от всех подряд, сидя на крыше своего фургона, поймал мальчишку и удержал от падения. Его глаза расширились, когда он посмотрел куда-то за спину Кирану.
— Срань господня, — успел сказать он, отшвыривая пацана к люку фургона. — Стремная смерть!
Тварь сорвала его с машины и размозжила о расколотый тротуар. Громко закричала Лина. На бронированную крышу фургона спрыгнул Кусланд, сразу за ним — Амелл.
— Лина, Лина, Лина! — Дайлен, сверзившись вниз, потащил девчонку внутрь. — Надо ехать, срочно! Мне жаль! Но мы должны убираться отсюда!
Кусланд схватил Кирана и запихал в фургон, махнул рукой остальным, прикрывая выстрелами из винтовки. Уходили они, прорываясь сквозь плотную стену огня, дыма, и казалось, словно они оказались в самом эпицентре последних боев за Тринити.
— А через час сраная Метрополия поджарит всю эту планетку, и мы все умрем, — Лина уже не плакала, вела фургон, к управлению которым не позволила прикоснуться никому.
— Мы успеем доехать до бункера и спасемся, — Амелл сидел рядом с ней, опершись плечом о кресло, и всеми силами пытался ее подбодрить. — У нас все получится.
— Лучше бы я осталась с ним, — она тяжело перевела дыхание и снова, не мигая, уставилась на дорогу.
Айдан стоял на коленях перед Кираном, держал его за руки и торопливо говорил.
— Мы обязательно выберемся отсюда и вернемся к маме. Мы с мамой тебя любим. Я тебя люблю, ты же знаешь?
Киран слушал, не отводя от него испуганного взгляда, и кивал.
— Пять, четыре, восемь, шесть! — громко крикнул Кусланд. — Это код от входа в бункер! Повторите его и запомните! Чтобы ни случилось, кто-то должен до него добраться.
Он снова повернулся к Кирану.
— Запомни, если что-то случится, найди полковника Эдукана с «Флутилло». Полковник Дюран Эдукан, он поможет тебе. Запомнил?
Когда до бункера осталось всего несколько километров, Лина напряженно позвала его.
— Эй, крутой пилот, тут летает этот ваш перехватчик. Что мне делать?
— Езжай дальше, — крикнул Кусланд и повернулся к сыну. — Сиди здесь, Киран, сожмись в маленький комочек, закрой глаза и уши. И чтобы ни случилось — не вылезай отсюда, понял?
Он поцеловал его во встрепанную макушку и перелез к Лине.
— Езжай вперед, не сбрасывай скорость. У этой штуки маленький предел прочности, он не выдержит ударной волны. Ему нужно четыре минуты, чтобы убраться отсюда и не погибнуть.
— Уверен? — Лина кусала губы, но слушалась. — Сколько у нас времени? Вдруг мы не успеем сами?
— Успеем, — уверенно сказал Кусланд и сжал за спиной кулак. — У нас все получится.
Перехватчик кружил над ними еще с минуту, а потом взмыл в воздух и стремительно исчез из виду. Айдан шумно выдохнул, Амелл и Лина завопили.
— Разворачивай, живо! И к бункеру! — но ее не нужно было подгонять. Фургон уже съехал с дороги и на всех парах несся назад.
О том, что перехватчик ушел на боевой разворот, Кусланд понял, когда тот уже показался перед ними снова, в секунду вырос из точки в огромную птицу и навел на них орудия.
— Ложись, — успел заорать Айдан, прежде чем тяжелые пулеметы перехватчика изрешетили маленький фургон.
Интермедия I. Дети войны
— Айдан, ты понимаешь, что делаешь? Чем рискуешь? У тебя жена, сын. Тебя упекут в самую дальнюю колонию, откуда ты никогда не сможешь выбраться! — Дюран сверлил его недовольным взглядом и отказывался верить в то, что слышал.
Кусланд покачал головой.
— Они - мое крыло, Дюран. Даже если они устроили этот саботаж, они погибли. Пожертвовали своими жизнями, чтобы подорвать чертов штаб. Если я скажу правду, начнется расследование — и семьи, которые они защищали, пойдут под расстрел. Я должен был что-то предвидеть, я ведь знал их. Но все равно не смог. Не углядел, не понял. Не предотвратил. Эта война — безумие. От начала и до конца. Бессмысленная бойня, в которой не будет победителей. Я должен сделать для моих ребят хоть что-то.
— Я понял, Кусланд, — Эдукан подошел к арестанту и протянул ему развернутую ладонь.
Бывший командир эскадрильи и пока еще генерал пожали друг другу руки.
— Ты как-то спас мне жизнь, — сказал Эдукан. — Я постараюсь сделать для тебя то же самое.
Часть V. Итоги
Когда стрельба стихла, и в воздухе растаял последний отзвук шума двигателей перехватчика, Дайлен рискнул отнять от головы руки, которыми прикрывался, и попытался подняться. Он дернулся, едва не взвыв — болело все тело, которое было зажато между свернувшимися сидениями. Тишина настораживала, и он не хотел думать, отказывался думать о том, что это значило. Реальность не принимала в расчет его желания, явив правду его глазам, раз слуху он верить не хотел.
Кусланд и Лина были мертвы. Расстреляны, изрешечены пулями. Пулеметная очередь достала их сразу, едва перехватчик выпустил ее в лобовое стекло фургона. Дайлен смотрел на них, и странное оцепенение сковало его тело и разум.
Кто-то зашевелился в дальнем конце фургона. Дайлен поднял взгляд и обомлел. Из-за потрепанного сидения, цепляясь за ручку, как за спасение, поднялся встрепанный чумазый пацан. Он смотрел на Амелла огромными глазами, а потом перевел взгляд ниже и увидел тело отца.
У Дайлена пережало горло.
— Киран, — прохрипел он. — Живой!
Он посмотрел на часы, на которых застыли жалкие четыре минуты и, спотыкаясь, путаясь в руках и ногах, бросился к мальчику.
Прощания не было. Не было последних слов. И я знал: в тот момент, когда я выйду из фургона, я больше никогда его лица не увижу.
— Папа! — закричал Киран, вырываясь из рук Дайлена. Но тот держал крепко, прижимая к себе плачущего ребенка.
— Нам нужно уходить.
— Я хочу к папе!
— Я знаю! Держись!
Дайлен бежал так, как никогда не бегал в своей жизни. Бункер был уже совсем близко, а на горизонте занималась смертоносная заря. Дайлен судорожно повторял цифры, которые назвал Кусланд.
Я не хотел покидать папу, но все же Дайлен меня спас. Он вытащил меня, несмотря ни на что, не смотря на все вынужденные остановки. Даже когда появились твари, он все равно меня не бросил.
— Они здесь, Дайлен!
— Беги, Киран! Не останавливайся!
Но как ни беги — от судьбы все равно нельзя убежать. Они догнали нас у самого входа в бункер, я уже вводил цифры и открывал дверь, когда они достали Дайлена. Он толкнул меня внутрь и успел завалиться сам, чтобы закрыть тяжелую дверь и завернуть все замки. Я видел, как отрава начала ломать его тело, и как он начал кататься по земле от боли.
— Дайлен! Дайлен! Что с тобой такое? — Киран схватил его за руку и в испуге отскочил, когда она начала разъезжаться под его пальцами. — Что мне сделать, Дайлен?!
Дайлен хрипел.
— Я становлюсь одним из них. Киран! Скорее... Дай мне что-нибудь острое!
Киран бросился на поиски, переворачивая на пол контейнеры. Нашел ножницы и упал перед последним оставшимся у него живым другом на колени, сжимая их в руках.
— Я нашел, Дайлен. Зачем они тебе?
— Я... — голос его уже не слушался. — Я хочу спасти тебя от себя...
Киран отшвырнул ножницы, и слезы снова брызнули из глаз.
— Нет! Не надо! Дайлен! Пожалуйста! Я не смогу тут без тебя, пожалуйста! Не надо! Не бросай меня!
Он снова схватил Амелла за чудовищно взбухшую и потерявшую человеческий вид руку.
— Я тут, Дайлен! Я не брошу тебя! Смотри на меня, пожалуйста!
Интермедия II. Солнце на стене
— Нерия, ты должна уходить. Они придут только за мной, о тебе они ничего не знают. Беги и спрячься, пока все не утихнет.
— Доктор! Вам тоже нужно бежать! Они же убьют вас! — худенькая медсестра из его госпиталя, его бессменный ассистент, беззвучно плакала. — Метрополия никого не пощадит за помощь повстанцам. Вас расстреляют, несмотря за все заслуги.
Амелл улыбнулся ей и сжал ее ладонь в руках.
— Нерия, послушай меня. Если я скроюсь, они заберут всех, весь госпиталь. Поэтому я должен остаться. Один. Сам. Понимаешь?
Она кивнула.
— Я не знаю, кто нас сдал, но если бы мне предложили что-то переиграть, я бы все оставил, как есть. Повстанцы — такие же люди, и им некому было помочь. Я ни о чем не жалею. И ты не жалей. Беги, выживи и продолжай спасать людей. Я верю в тебя, Нерия. Прости, что подвел тебя.
Часть VI. Дитя Осириса
Исследовательский корабль засек сигнал маяка с Осириса — мертвой планеты, которую уничтожили вырвавшиеся на свободу заключенные, не сумевшие справиться с центральным ядерным реактором. Двое исследователей спустились на поверхность, желая обнаружить источник загадочного сигнала.
Он привел их в пещеру, которая явно была когда-то искусственно расширена.
— Я нашел маяк, — сказал ученый своей напарнице и указал на найденный им прибор. — Его запускают вручную. Как думаешь, может, тут кто-то выжил, и пытается дозваться помощи?
Огромная, нечеловеческая тень мелькнула в пещере, и он упал, заорав от ужаса. В следующее мгновение его шея хрустнула под ударом гигантской лапы.
Женщина замерла, парализованная страхом, не в силах даже пошевелиться.
Чья-то тень, совсем невысокая, в отличие от первой, вырисовалась в проеме пещеры. Она приблизилась, и женщина поняла, что перед ней стоял обычный ребенок, одетый в костюм химической безопасности. Это был мальчик, насколько она могла судить.
Мальчик сделал движение рукой, и огромная тварь за ее спиной уронила ее на колени перед этим жутким ребенком. Он наклонился к ней, вглядываясь в ее лицо. И она тоже смогла увидеть его глаза, от которых ужас пополз по ее позвоночнику.
— Тут был большой корабль, «Футилло». На орбите. Куда он улетел?
— Ну... — женщина почти рыдала. — Он улетел.. после... той катастрофы.
— А что они тебе сказали? — мальчик был жутким. Она готова была поклясться, что гораздо более жутким, чем его ручная нечеловеческая тварь.
— ...Что... заключенные... взорвали...
— Кто-нибудь выжил?
— Никто... — женщина перевела дыхание. — Мы так думали...
— Ты хочешь жить?
Она отчаянно закивала головой.
— Тогда помоги мне попасть на «Футилло». Иначе я тебя убью.
Гравилет поднимался с поверхности планеты, увозя мальчика и его тварь на исследовательский корабль.
— Прощай, папа, — сказал мальчик и, отвернувшись от иллюминатора, посмотрел на свое чудовище.
— Мы летим в Метрополию, Дэй. Понимаешь? Скоро мы отомстим им за всех, кого потеряли.
Чудовищное порождение человеческого зла слушало маленького мальчика и будто даже кивало в такт его словам.
@темы: «Другая реальность», Герои Ферелдена
-
-
18.10.2017 в 04:42Спасибо, автор. Зацепило.
-
-
18.10.2017 в 16:08