Автор: слава цареубийце
Название: «Жест доброй воли»
Пейринг/Персонажи: Имшаэль/ж!Лавеллан
Категория: джен, гет
Жанр: ангст
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (597 слов)
читать дальшеВ замке еще хранилось ощущение древней магии – несильное, но стойкое. Как трупный запах, магия всегда отчетливо давала знать о себе – даже если уже ушла, и остались от нее лишь слабые отголоски.
Лавеллан тоже несла на себе часть этой силы – такой же старой. Та вгрызалась в ее кожу; «безболезненно» — говорила Лавеллан, но Имшаэль понимал, что ее хрупкое тело и не менее хрупкий дух не смогут выносить это долго.
В замке его не боялись; только те, что были с Лавеллан в крепости Суледин, бросали настороженные взгляды, другие же – ничего не знали.
Замок был полон людей, эльфов, гномов. Полон жизни. Тысяча желаний, стремлений, страхов, надежд – смешивались, будто мука, молоко, дрожжи и соль, превращаясь вместе в ароматное лакомство. В отдельной башне маги, вздрагивая по ночам и взволнованно переговариваясь днями, влекли своей беззащитностью.
Но Имшаэля позвали в замок – гостем.
Метка старой магии была настолько сильна, что поглощала все прочее; Имшаэль не мог почувствовать за ней ни магической силы Лавеллан, ни ее желаний, ни ее слабостей. Пришлось смотреть лишь глазами – на ее спокойную уверенность, на дернувшийся уголок рта – когда она увидела его сады, на приподнятые брови – когда он начал говорить.
Магов всегда губил страх – большинство из них, даже самых уверенных в себе, в Тени превращались в испуганных детей, оставшихся в одиночестве посреди темной комнаты. Лавеллан не казалась испуганной, имея дело с тем, кого считала демоном – и Имшаэль не сразу понял, отчего.
Лавеллан не была магом. Не представляла всего того, на что некоторые смертные могут взглянуть сквозь смеженные веки. Позже Имшаэль узнал, что в большинстве однодневок-смертных она видела только орудие, более или менее подходящее ее целям, и в своей безжалостной рациональности была очаровательно непредвзята.
В Имшаэле она тоже не видела ни угрозу, ни страшного демона, которого нужно уничтожить, ни духа, у которого можно выменять то, чего отчаянно хочется.
«Мне нужны союзники», — сказала Лавеллан. — «Признаешь, что мои враги — твои враги, мои друзья — твои друзья, и между нами все будет просто».
Она не вставала перед ним на колени и не выкрикивала обвинений. Впервые за долгие столетия кто-то протягивал ему руку.
Наивность этого жеста была очевидна, но Имшаэль не мог удержаться.
Союзники — это было не то слово. Но Имшаэль не трогал тех, кто был нужен Лавеллан — и не жалел фантазии для тех, кто был для нее непригоден. Он приходил к ней алыми цветками лириума, выращенными из плоти — и она невозмутимо угощала его вином. Он приходил к ней, меняя тела — и она не спрашивала, куда исчезали предыдущие. Он делал это, пока не понял, что приходить к ней стало привычкой, почти потребностью.
Имшаэль давно перестал быть той сущностью, которой был создан. Искривленный до неузнаваемости ненавистью и гневом эванурисов, он сохранил разве что имя. То, что осталось от него — не было способно ни на привязанность, ни на желание; сочувствие превратилось в способность ощущать эхо чужой боли — единственное, что было ему доступно.
Он не мог ощутить Лавеллан так, как всех прочих — Имшаэль не ощущал ее вовсе.
Лавеллан ничего не знала о нем — тут они были по-настоящему на равных.
Имшаэль отвечал ей, когда она спрашивала: что помнит свою ненависть к эльфам, что видел надменных тевинтерцев — дикими варварами, что он станет свидетелем ее смерти и гибели всего мира и ожидание этого наполняет его предвкушением. Он приходил к ней, меняя тела — в каждом прикосновения к ней чувствовались немного иначе, чем в предыдущем, и всегда — как вслепую. Иногда Лавеллан влекла его в постель, и Имшаэль не видел смысла отказывать ей.
Ему было куда сложнее удержаться от соблазна шепнуть что-нибудь мальчику-в-неправильном-теле, или командору-ищущему-искупления, или леди-рыцарю-боящейся-разочароваться, чем раздвинуть узкие бедра и приласкать девчонку языком, мужским или женским.
«Ты честный», — сказала Лавеллан. — «Мне нравится это».
«Мне бы хотелось наконец оставить вас всех в покое», — однажды сказал Имшаэль.
Название: «Жест доброй воли»
Пейринг/Персонажи: Имшаэль/ж!Лавеллан
Категория: джен, гет
Жанр: ангст
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (597 слов)
читать дальшеВ замке еще хранилось ощущение древней магии – несильное, но стойкое. Как трупный запах, магия всегда отчетливо давала знать о себе – даже если уже ушла, и остались от нее лишь слабые отголоски.
Лавеллан тоже несла на себе часть этой силы – такой же старой. Та вгрызалась в ее кожу; «безболезненно» — говорила Лавеллан, но Имшаэль понимал, что ее хрупкое тело и не менее хрупкий дух не смогут выносить это долго.
В замке его не боялись; только те, что были с Лавеллан в крепости Суледин, бросали настороженные взгляды, другие же – ничего не знали.
Замок был полон людей, эльфов, гномов. Полон жизни. Тысяча желаний, стремлений, страхов, надежд – смешивались, будто мука, молоко, дрожжи и соль, превращаясь вместе в ароматное лакомство. В отдельной башне маги, вздрагивая по ночам и взволнованно переговариваясь днями, влекли своей беззащитностью.
Но Имшаэля позвали в замок – гостем.
Метка старой магии была настолько сильна, что поглощала все прочее; Имшаэль не мог почувствовать за ней ни магической силы Лавеллан, ни ее желаний, ни ее слабостей. Пришлось смотреть лишь глазами – на ее спокойную уверенность, на дернувшийся уголок рта – когда она увидела его сады, на приподнятые брови – когда он начал говорить.
Магов всегда губил страх – большинство из них, даже самых уверенных в себе, в Тени превращались в испуганных детей, оставшихся в одиночестве посреди темной комнаты. Лавеллан не казалась испуганной, имея дело с тем, кого считала демоном – и Имшаэль не сразу понял, отчего.
Лавеллан не была магом. Не представляла всего того, на что некоторые смертные могут взглянуть сквозь смеженные веки. Позже Имшаэль узнал, что в большинстве однодневок-смертных она видела только орудие, более или менее подходящее ее целям, и в своей безжалостной рациональности была очаровательно непредвзята.
В Имшаэле она тоже не видела ни угрозу, ни страшного демона, которого нужно уничтожить, ни духа, у которого можно выменять то, чего отчаянно хочется.
«Мне нужны союзники», — сказала Лавеллан. — «Признаешь, что мои враги — твои враги, мои друзья — твои друзья, и между нами все будет просто».
Она не вставала перед ним на колени и не выкрикивала обвинений. Впервые за долгие столетия кто-то протягивал ему руку.
Наивность этого жеста была очевидна, но Имшаэль не мог удержаться.
Союзники — это было не то слово. Но Имшаэль не трогал тех, кто был нужен Лавеллан — и не жалел фантазии для тех, кто был для нее непригоден. Он приходил к ней алыми цветками лириума, выращенными из плоти — и она невозмутимо угощала его вином. Он приходил к ней, меняя тела — и она не спрашивала, куда исчезали предыдущие. Он делал это, пока не понял, что приходить к ней стало привычкой, почти потребностью.
Имшаэль давно перестал быть той сущностью, которой был создан. Искривленный до неузнаваемости ненавистью и гневом эванурисов, он сохранил разве что имя. То, что осталось от него — не было способно ни на привязанность, ни на желание; сочувствие превратилось в способность ощущать эхо чужой боли — единственное, что было ему доступно.
Он не мог ощутить Лавеллан так, как всех прочих — Имшаэль не ощущал ее вовсе.
Лавеллан ничего не знала о нем — тут они были по-настоящему на равных.
Имшаэль отвечал ей, когда она спрашивала: что помнит свою ненависть к эльфам, что видел надменных тевинтерцев — дикими варварами, что он станет свидетелем ее смерти и гибели всего мира и ожидание этого наполняет его предвкушением. Он приходил к ней, меняя тела — в каждом прикосновения к ней чувствовались немного иначе, чем в предыдущем, и всегда — как вслепую. Иногда Лавеллан влекла его в постель, и Имшаэль не видел смысла отказывать ей.
Ему было куда сложнее удержаться от соблазна шепнуть что-нибудь мальчику-в-неправильном-теле, или командору-ищущему-искупления, или леди-рыцарю-боящейся-разочароваться, чем раздвинуть узкие бедра и приласкать девчонку языком, мужским или женским.
«Ты честный», — сказала Лавеллан. — «Мне нравится это».
«Мне бы хотелось наконец оставить вас всех в покое», — однажды сказал Имшаэль.
@темы: гет, My Valentine, джен, ж!Лавеллан, Имшаэль
-
-
22.02.2017 в 06:20Последняя фраза немного внезапна, но это и понравилось))
-
-
22.02.2017 в 12:33-
-
22.02.2017 в 22:51Laetans member, я укутываюсь вашим отзывом, как теплым одеялком
А
-
-
24.02.2017 в 02:39Теплый фик и вовсе не дарковый-кровавый. Не самые приятные персонажи - ледяная Лавеллан и Имшаэль, и творят они много всего нехорошее, но это нехорошее остается где-то там, за границей их отношений. У них самих по описанию все нежно и флаффно.
-
-
24.02.2017 в 02:47про последнюю фразу
спасибо за комментарий с:
А
-
-
24.02.2017 в 02:58Ну, было бы плевать, не тянулись бы друг к другу, не спали бы вместе, Лавелланка не задавала бы вопросов, а Имшаэль не красовался перед ней новыми тушками.
про хедканон
читать дальше
-
-
24.02.2017 в 03:41Умом понимаю, что финальный обмен репликами это не диалог, но все равно это воспринимается странно.
ну что ж, тогда это авторский косяк
А
-
-
26.02.2017 в 23:19Он приходил к ней алыми цветками лириума, выращенными из плоти — и она невозмутимо угощала его вином.
вино & невозмутимость, вот как надо справляться с
демонамидухами)-
-
27.02.2017 в 03:11Пока читала, то казалось, что это даже флаффный текст, не дарковый совсем
какой фандом - такой и флафф
А
-
-
02.03.2017 в 00:26Сасибо за такую красивую историю, за таких Имшаэля с Лавеллан и отдельное — за отсутствие всётлена в конце, это просто
-
-
02.03.2017 в 01:28спасибо огромное
А
-
-
02.03.2017 в 02:32