Сам ты Наташа
Название: Уместность
Автор: H.V.A.T.
Бета: H.V.A.T.
Пейринг/Персонажи: м!Адаар, Вивьен, Гаспар дю Шалон
Категория: джен
Жанр: Hurt/comfort, политическая драма
Рейтинг: NC-17
Размер: ~4000 слов
Предупреждение: пытки, UST
Ключ: Hurt/comfort, NC-17, насилие, UST
– Вы желали меня видеть, цветик?
Адаар отвернулся от широкого окна, выходившего на заснеженные склоны гор, и повел рукой, приглашая гостью усесться на неширокую тахту, стоявшую ближе всего к лестнице, ведущей в его покои. В голосе мадам Вивьен отчетливо прозвучало недовольство, очевидно, его приглашение отвлекло ее от какого-то важного занятия, но она все равно присела.
– Мы поедем ко двору, похоже, мне нужны, – Адаар замолк на миг, – советы опытного человека. У Жозефины и Лелианы очень много дел, а остальные вряд ли мне помогут, – еще одна пауза. – Они порекомендовали обратиться к вам.
– Конечно, ведь у меня совершенно нет обязательств и забот, – Вивьен рассмеялась, хоть и не очень весело, как показалось Адаару, и поднялась. – Вы не освоите Игру за один день, Вестник, как бы мне ни хотелось вам помочь. Жозефина правильно делает, что пишет вам речи, вы подбираете слова со скоростью раненого бронто. Вы дважды оскорбили меня, пока я здесь нахожусь, хотя я понимаю, что вы сделали это не нарочно и даже сами не поняли, что произошло.
Она собиралась сказать что-то еще, но он перебил ее:
– Дважды?
Вивьен прищурилась и решила снизойти до объяснений.
– Вы практически в лицо назвали меня великосветской бездельницей, чьи навыки и умения годны только на то, чтобы, прошу прощения за эту вульгарную метафору, плевать ядом в других великосветских бездельников и отбивать их плевки.
– Вы сильный маг, – снова перебил Адаар. Вивьен отмахнулась от его возражения.
– Но дело не только в словах. Вы посмотрите на себя, цветик мой!
Он кинул быстрый взгляд вниз, убедился, что выглядит по-прежнему, и снова уставился на чародейку. Ее неодобрительный взгляд, в свою очередь, скользил по его фигуре, от босых широких ступней с темно-серыми жилками вен на бледно-серой коже, по широким свободным штанинам, по свободной же белой рубахе с широченным, распахнутым воротом, в котором виднелась пара старых бледных шрамов, по закатанным до локтя, обнажающим мощные волосатые руки рукавам, и наконец поднялся до его лица. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, и Вивьен, словно сдаваясь, со вздохом произнесла:
– В таком виде, дорогой, вы можете утром встретить личного слугу, до того, как он подаст вам домашний наряд. Я похожа на вашего камердинера? Мне, вероятно, должно быть лестно, что вы решили так сократить дистанцию между нами, но, право, может, стоило сначала поинтересоваться моим мнением?
Она собиралась добавить что-то еще, но Адаар махнул рукой, слегка бликнувшей зеленым, и, буркнув: «Простите», отвернулся. Он зашагал к массивному гардеробу, но его остановил оклик:
– А впрочем, стойте.
Он так и замер, не оборачиваясь. Мадам Вивьен зацокала каблуками то звонче, когда ступала по каменному полу, то глуше, когда ей под ноги попадался толстый и теплый маркхэмский ковер. Она обошла Адаара по кругу, разглядывая его так, как сам Адаар выбирал бы себе жеребца. Пару раз он почувствовал легкие, скользящие прикосновения к спине, плечам, потом она остановилась прямо перед ним, взяла тонкими пальцами за широкий подбородок, для чего ей пришлось чуть ли не встать на цыпочки, повертела его голову туда-сюда. Ее прикосновения были легкими, и Адаар без малейшего усилия мог бы сохранить неподвижность, но все же позволил ей сделать все, что она посчитала нужным.
– Нет, Жозефина неправа. Попытка нарядить вас по последней придворной моде станет катастрофой. Вы в этих изящных камзолах со строчкой по силуэту и с кружевными манжетами и воротниками, в коротеньких бриджах с бантиками под коленом и, тем более, в остроносых туфлях на каблуке будете выглядеть не как равный собравшимся, а как дракон в оборках – совершенно неприемлемо.
Адаар против воли хмыкнул.
– Думаю, в следующем сезоне, мой дорогой, станет моден военный стиль – мундиры, подчеркивающие мужественную фигуру, яркие офицерские кушаки… – она на секунду задумалась. – Вот только танцевать в кавалерийских сапогах совершенно невозможно. Но впрочем, башмачники Вал-Руайо справлялись и не с таким. Придумают что-нибудь. – Мадам Вивьен кинула последний оценивающий взгляд на Вестника Андрасте и пошла к лестнице. – Надо срочно найти Жозефину. Надеюсь, она еще не заказала наряды, а если заказала, отменим.
Она почти дошла до выхода, когда Адаар ее окликнул.
– Да, цветик? – Вивьен обернулась.
– Не за один день.
– Что, простите?
Он внимательно оглядел ее фигуру – от маленьких, словно точеных ног, от элегантного каблука и изящных щиколоток, к широкими, потрясающе женственным бедрам и узкой, как ножка хрустального бокала, талии, к идеальным полукружиям груди, расчетливо обнаженным настолько, чтобы продемонстрировать их совершенство, но остаться в рамках приличий, к длинной шее, безупречно поддерживающей голову. Его взгляд остановился на полных блестящих губах и замер.
– Я говорю, что не за один день. Я собираюсь заниматься подготовкой к балу все оставшееся до него время, – Адаар секунду молчал, подбирая слова. – И я буду благодарен, мадам Вивьен, если вы поможете мне и поделитесь вашим богатым опытом.
Она хмыкнула.
– Не безупречно, но и не безнадежно. Что ж, приступим, как только вы будете подобающе одеты, цветик мой.
И она вышла, не обращая внимания на пристальный взгляд, которым провожал ее Вестник.
***
Предместья Халамширала, залитые ранним осенним солнцем, выглядели идиллически, на полях трудились крестьяне, убирая урожай, вдоль дорог тянулись подводы с запасами провизии и тканей, и совершенно ничто не намекало на идущую в стране гражданскую войну.
– Герцогиня Флорианна прекрасно справляется со своей ролью, – с легким одобрением заметила оглядывающая пейзажи Жозефина.
– Уверена, она не сама придумала эти переговоры, – ответила Вивьен. – Хоть она и сестра Гаспара, но в данном случае явно играет на стороне Императрицы. Только Селине выгодно прекращение войны: чем дольше она идет, тем популярнее Гаспар – в войсках, разумеется, но ему только их мнение и важно. И тем очевиднее его военный гений.
– Мы все это уже не раз обсуждали. Не похоже, что он побеждает, – возразила Жозефина.
В этот момент карета остановилась, и в дверцу заглянул один из солдат Инквизиции:
– Городские ворота уже близко, за следующим холмом.
Адаар выбрался наружу следом за женщинами и подошел к своему огромному жеребцу. Он окинул взглядом свой эскорт – на легком ветерке колыхались флаги и ленты в гривах коней, солдаты и слуги были наряжены в яркие праздничные мундиры, их шлемы и волосы украшали скромные цветки милости Андрасте. Впереди ехали знаменосцы со штандартами Инквизиции и личным значком Вестника, потом почетный караул. Кареты, в которых руководство проделало большую часть пути от Морозных гор до Долов, сейчас отводили на обочину тракта, они пойдут в конце кавалькады, перед арьергардом. Вместо них Инквизитор и его сопровождающие въедут в город верхом, при параде и под звуки гобоев. Люди должны будут видеть избранника их пророчицы, единственного, кто может закрывать извергающие демонов дыры, видеть в лицо и целиком, а не через шторку маленького окна. Предусмотрительная Жозефина отправила людей в город и во дворец, позаботиться, чтобы из встречающей толпы в Адаара не бросали цветов пиона, на которые у него была жуткая аллергия. Как выразилась леди Лелиана, «будет ужасный конфуз, если Вестник забрызгает соплями благодарных граждан». Герцогиня пообещала вырезать все цветущие кусты в знаменитом саду Халамширала.
– Трогаем, – зычный голос Командора Каллена привел колонну в движение. Адаар намотал повод на руку и пнул жеребца каблуками. Он в несколько шагов поравнялся с лошадью мадам Вивьен и спросил:
– Так что с войной? Не знал, что вы кроме прочего разбираетесь в руководстве армией.
– Неужели вы нас слушали, цветик мой? Мне показалось, за последние недели вы несколько утомились от наших бесконечных наставлений и советов. Кроме того, у вас был такой отстраненный вид…
– За несколько недель я привык слушать все, что вы и посол Жозефина мне говорите, – Адаар пристально посмотрел на собеседницу. – Особенно вы. Мне будет не хватать этого в дальнейшем.
Вивьен усмехнулась:
– Ваши незамысловатые комплименты по-прежнему наивны и неуклюжи. Прошу вас, Вестник, не пытайтесь флиртовать с дамами при дворе, этим вы только поставите себя в неловкое положение. Уверяю вас, образ сурового воина идет вам больше, чем маска дамского угодника. Без всяких усилий с вашей стороны к концу вечера наберется десяток-другой дам, которые в более или менее явной форме выразят свое желание провести остаток ночи с вами. У вас будет выбор, поверьте мне.
В ответ на ее слова Адаар только нахмурился.
– Что же касается вашего вопроса. Увы, я не сведуща в военных вопросах совершенно. Но у меня, как и у вас есть специальные люди, которые могут объяснить мне те вещи, которые сама я не понимаю. Один мой друг обратил мое внимание на то, что в начале войны положение Гаспара, его войск было весьма скверным. Пусть он и отрезал Императрицу от столицы, численное преимущество, законность действий, наличие союзников и прочие вещи, которые важны в таких ситуациях, все это было на стороне Селины. Только глупцы и очень преданные Гаспару люди верили в его победу. А посмотрите теперь. Положение герцога и Императрицы выравнялось. Не было ни громких побед, ни особо знаменательных событий, но теперь о том, что Селине осталось недолго, шепчется половина страны. Вряд ли это везение. Гаспар всегда был не так прост, как многим бы этого хотелось.
– Он узурпатор. Инквизиция не может поддержать его притязания. Нам придется слишком долго ждать, пока он укрепится у власти, а порядок в стране нужен как можно быстрее.
– Разумеется, Вестник. Вы не могли думать, что я забуду официальную позицию Инквизиции. Я просто призываю вас быть осторожным. Не следует недооценивать герцога.
– Я думал, это относится ко всем, кто играет в Игру.
– Браво, цветик! Вы отлично уловили главный посыл!
***
Адаар изо всех сил торопился спасти Императрицу, но стоило Флорианне увидеть, как он, окровавленный и с оружием в руках, входит в бальную залу, она закричала, указывая на него рукой и тем самым отвлекая внимание от себя. Он не успел ей ответить, не успел вымолвить ни слова – по темно-лазурному шелку Селины расползлось кровавое пятно.
То, что происходило потом, смутно запомнилось и ему, и многим присутствующим. Инквизитор рванулся за герцогиней, но запнулся о бездыханное тело Императрицы, вокруг люди Флорианны резали гостей, чтобы посеять еще большую сумятицу. Его люди пытались что-то сделать, но паника, вопли и беготня не прекращались, как и резня.
Гаспар, весь перемазанный кровью своей кузины, приставил клинок к горлу Адаара и удивительно спокойным на фоне происходящего голосом спросил:
– Я, конечно, благодарен вам за устранение последнего препятствия на моем пути к трону, Вестник, но я хочу знать всё, все детали заговора.
– Инквизиция не причастна к гибели Селины, – сумел выдавить Адаар. При этом лезвие слегка шаркнула по коже шеи, и если бы он был человеком, а не кунари с толстой кожей, его бы порезало до крови.
– Да? А моя сестра утверждает обратное, – Гаспар отнял нож, но не стал прятать его обратно в ножны.
Поднимаясь с пола, Адаар исподлобья следил за ним, опасаясь, что это было обманное движение, и что на него нападут в любой момент.
– Поднимите свой меч, – снисходительно посоветовал Гаспар и, повернувшись спиной к тому, кому минуту назад угрожал ножом у горла, подошел к перилам. Впрочем, в паре шагов от них стояли телохранители герцога.
Внизу, в бальной зале продолжалась неразбериха, стояли вой и крики. Понаблюдав за происходящим несколько мгновений, Гаспар отвернулся и дал кому-то знак.
Буквально через десяток минут дворец заполнили солдаты, но паники это не прекратило. Люди Гаспара убивали людей Флорианны, но хватали гостей и выводили их из залы. Адаар наблюдал, как на глазах какого-то пожилого аристократа, которого удерживали двое солдат, утащили его вырывающихся дочерей, и он даже не пытался сопротивляться, только с края маски на затянутую в голубой шелк грудь падали прозрачные капли. Он видел, как из зала вывели Жозефину и Вивьен. Каллена окружили солдаты, и похоже он собирался дать им отпор, но Адаар, глянув на Гаспара, крикнул, чтобы он не сопротивлялся и другим запретил. Командора тоже вывели.
– Я надеюсь, мои люди не пострадают?
– Это зависит от вас, Вестник. Но я уверен, мы договоримся. А пока прошу вас, проследуйте с капитаном, – он махнул рукой за спину Адаару. – Сейчас у меня много дел, но позже мы обязательно поговорим.
Его отвели в какую-то небольшую комнату – очевидно, гостевую спальню, и заперли. Снаружи, судя по доносящимся оттуда время от времени шорохам, осталась охрана. Адаар обследовал комнату, но кроме кровати, пустого гардероба и пустого же комода в ней ничего не было. Окно закрывала узорная решетка, при желании Адаар мог бы ее высадить, но шум однозначно привлек бы солдат.
Сначала он мерил шагами комнату, потом постучал в дверь. Ему не ответили Он постучал еще. И еще. Адаар колотил, наверное, не меньше часа, выкрикивая, что ему необходимо поговорить с великим герцогом, но так ничего и не добился. Рухнув на кровать и пропоров рогом одну из подушек, какое-то время Адаар поразмышлял, насколько ухудшит дело, если он все-таки выломает решетку.
За окном рассвело, когда замок наконец щелкнул. Ему принесли еды и вина, но не ответили ни на один вопрос. У Адаара все еще оставался его меч, пронесенный людьми Лелианы в обход дворцовой охраны, который так пригодился ему вечером и который велел ему подобрать Гаспар. Но солдат было много, а его люди были неизвестно где, и Адаар не рискнул напасть. Однако его выдержка уже была на исходе. Он и так-то никогда не был терпеливым, и только понимание ситуации удерживало его от какой-нибудь глупости. Кинув ненавидящий взгляд на принесенный поднос, он решил, что будет благоразумным до заката. Если до тех пор, как сядет солнце, ничего не произойдет, он сам что-нибудь предпримет. И пусть с последствиями разбирается кто-нибудь еще.
Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, когда за ним пришли. Целый отряд из десяти человек вел его по роскошным, но пустым коридорам Зимнего дворца. Тут и там попадались черепки посуды, лоскутья ткани и пятна – крови или вина оказалось не разобрать. Слуг было на удивление мало, но все они были заняты работой, и ни один не поднял голову на проходящих людей. Они шли и шли, время от времени спускаясь по лестницам, пока не оказались в винном погребе. Среди бочек и оплетенных бутылей разносились стоны, но шли они, как выяснилось не из погреба. Они пересекли сухое помещение, и один из солдат распахнул небольшую дверцу в толстой стене. Адаару пришлось согнуться почти вдвое, чтобы протиснуться в нее, но как только он выпрямился, он понял, где находится.
В неверном колышущемся свете факелов тускло блестели цепи вдоль стен, металлические крепления пыточного стола и инструменты, а также начищенный доспех Гаспара и его людей. В длинной полутемной комнате воняло мочой, дерьмом и кровью, и Адаар на мгновение почувствовало тошноту, но быстро взял себя в руки.
На столе кто-то лежал и тихо стонал.
– А, Вестник! Я рад, что вы почтили меня своим визитом. Простите, что в таком неподобающем месте, но я совершенно не мог вырваться. Надеюсь, вы меня поймете.
И он отвернулся, не дожидаясь ответа. Гаспар кивнул полуголому человеку, стоявшему у стола, и тот, окатив пленника ведром воды, чтобы немного пришел в себя, снова принялся за дело. Судя по распухшим, окровавленным пальцам, ногтей у лежащего на столе человеку уже не было, и палач, окинув взглядом стол с инструментами, выбрал короткий нож с кривым лезвием. Таким сам Адаар снимал шкуру с убитых животных. Похоже, палач собирался проделать то же самое. Он ловким движением сделал полукруглый надрез внизу живота, и пленник заскулил, сквозь слезы и сопли умоляя прекратить.
– Пожалуйста, не надо. Не надо, – захлебываясь в рыданиях, причитал он. – Не надо, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Когда палач поддел кожу и потянул ее от лобка к пупку, пленник сбился и завыл на одной ноте. Он бился в оковах, удерживающих его на столе, но его мучитель хорошо знал свое дело, несмотря на конвульсии ловко подрезая жировую ткань и уверенно отделяя выскальзывающую из пальцев кожу. Он аккуратно обрезал по кругу пупок и завернул в трубочку снятый лоскут, чтобы было проще удерживать. Уже весь живот был оголен, и алые с белым пульсирующие мышцы судорожно сокращались у всех на виду, когда пленник потерял сознание. Палач резким движением отсек кожу вдоль нижней линии ребер и швырнул ее в стоящее под столом ведро. Ополоснув в глубоком тазике руки, он приказал помощнику плеснуть водой на пленника, и когда немного воды попало на свежую рану, отвесил ему смачную затрещину. Человек на столе дернулся, но в себя не пришел.
– Нужен перерыв. Слишком слаб, чтобы продолжать, милорд, – поклонился он Гаспару. Тот в ответ пожал плечами и равнодушно приказал:
– Отрежьте ему мошонку.
Палач еще раз поклонился и взял тот же самый нож. Он уже держал в руке чужие яйца и примеривал нож между ног пленника, когда из угла раздалось хриплое «Хватит!».
Адаар резко обернулся. В углу на табуретке сидел – единственный во всей комнате – старик и наблюдал за происходящим.
– Ты победил, Гаспар. Я поддержу тебя, как наследника Селины. Оставь мальчика в покое.
– Я надеялся на твое благоразумие, Симон. Де Респили недаром столетиями выживали в Игре. Думаю, с твоим голосом у Совета герольдов больше не будет сомнений, кто должен будет занять императорский трон. В прошлый раз я пустил все на самотек, но дважды я одни и те же ошибки не повторяю. Пьер тебя проводит.
– А Анри? – герцог де Респиль не торопился вставать.
– Боюсь, твоему сыну придется еще какое-то время пользоваться моим гостеприимством. Обещаю, он не пострадает. Больше.
Гаспар широко улыбнулся, и старик плюнул ему под ноги.
– Аккуратнее, Симон, я не всегда так добр.
Когда герцог с сопровождающим ушли, а солдаты унесли его бессознательного сына, оставив их наедине, Гаспар наконец повернулся к Адаару.
– Как и говорил, очень много дел. Сами видите, Инквизитор, – пока убедишь каждого придворного, что ты достойный претендент на трон, уходит много времени.
Адаар промолчал.
– Я успел выяснить, Инквизиция и в самом деле не причем. Флорианна была так глупа, что поставила на Корифея.
– Она жива? – зачем-то спросил Адаар.
– Она моя сестра! – воскликнул Гаспар. – Но впрочем, сейчас не о ней. Прошу, присаживайтесь, – и он указал на единственную в подвале табуретку, с который несколькими минутами ранее встал Симон де Респиль.
– И кто тогда окажется на столе?
Гаспар укоризненно покачал головой и прошелся по подземелью.
– Ну что вы, Инквизитор. Мы, люди доброй воли, я думаю, мы сумеем договориться. Вам же все равно, кто будет на троне, лишь бы помог в войне с Корифеем, не так ли?
Сам Адаар так и думал, но были вещи, в которых его мнение не было и не могло быть решающим.
– Мне нужны мои советники.
Гаспар как бы невзначай глянул на стол и прошел к так и не занятой табуретке. Его взгляд оказался на уровне пояса Адаара, но Гаспара это, похоже, ничуть не смущало. Он слегка приподнял маску и промокнул лицо батистовым платком, который аккуратно сложил и убрал в карман.
– Нет.
На какое-то время в подземелье воцарилась тишина, в которой слышно было, как капли одна за другой срываются с края стола и с тихим плеском разбиваются об пол.
– Позвольте пояснить вам, Инквизитор, – от любезности Гаспара ничего не осталось. – Либо Инквизиция с вами во главе поддерживает меня, либо я решу, что Инквизиции нужен новый глава. Вы, конечно, можете рассчитывать на то, что выживете, ваше уникальное умение позволяет вам надеяться на это. Но в каком виде и качестве вы будете жить, и что станет с вашими людьми – вот в чем вопрос. Подумайте об этом.
И он ушел.
Адаар сидел на полу в вонючем подземелье, выбрав кусок пола почище – садиться на табуретку не хотелось из глупого чувства противоречия – и жалел. Жалел, что не попытался воспользоваться мечом, когда они были наедине с Гаспаром. Тогда его остановило благоразумие – герцог умелый шевалье, а снаружи его наверняка ждали солдаты, и уж до их прихода он точно бы продержался, даже против Адаара. Жалел, что так и не притронулся к вину и еде, принесенных ему ранее. Он испытывал жуткую жажду, а живот уже подводило от голода. Но более всего он жалел, что мало внимания при подготовке к балу уделили политике. Они быстро обсудили расклад власти, кто на что может и будет претендовать, выбрали линию поведения – поддерживать Селину, и сосредоточились на этикете, чужих генеалогических древах и прочих глупостях. У Инквизиции не оказалось запасного плана, и теперь Адаар не знал, имеет ли он право согласиться на предложение Гаспара или нет. Он не мог предугадать последствий, не мог определить, чем и кому это грозит. У него не хватало опыта, чтобы разобраться в хитросплетениях власти и дипломатии. Скорее всего, он согласится, когда время на размышления иссякнет, и места для маневра не останется. Выбор, по сути небогат, но Адаар надеялся, что до этого времени у него появится возможность переговорить с кем-нибудь из советников. В идеале – с Лелианой или Жозефиной.
Или с мадам Вивьен.
Отвлекшись на секунду на мысли о том, что она могла бы сказать о его невеселом положении, он сам не заметил, как уснул.
Разбудил его грохот распахнувшейся дверцы – солдаты вносили очередного пленника. Адаар подскочил, но не узнал человека, которого уже приковывали к столу.
– Следуйте за мной, – приказал ему один из пришедших, и, кое-как разгладив одежду и вздохнув, Адаар снова пошел, куда повели. Коридоры, как и прежде, сменялись один другим, беспорядка почти не встречалось, как и слуг. Возможно, стояла ночь, он совсем потерял счет времени.
Его привели в кабинет, красивый, уютный кабинет, который, похоже, принадлежал Селине. В креслах у камина сидели Гаспар и мадам Вивьен. Чародейка поднялась ему навстречу и окинула внимательным взглядом.
– Вестник, мой дорогой, вы ужасно выглядите.
Сама она была безукоризненна, словно и не разворачивался вокруг кровавый захват власти. Но Адаар, привыкший замечать мелочи, разглядел несколько маленьких капель крови на ее одежде.
– У вас прекрасные соратники, Инквизитор, – Гаспар снова превратился в дружелюбного великосветского аристократа. – Прошу, присаживайтесь. Угощайтесь.
Он лично налил в кубок вина из кувшина и протянул Адаару. Тот, измученный жаждой, схватил сосуд и в несколько глотков осушил его. Он уже почти было вытер рот рукавом по привычке, но, заметив, как Вивьен смотрит на него, остановился.
– Благодарю, – хриплым голосом произнес он и сел в последнее свободное кресло.
– Берите еще, – тут же предложил Гаспар. Адаар, вспомнив о приличиях, в которых наставляла его Вивьен, в этот раз пил медленно и небольшими глотками.
– Цветик мой, Император сказал мне о предложении, которое сделал вам. Вы должны согласиться, оно приемлемо и играет на руку и Инквизиции, и Орлею.
– Если бы я знал, что советник вам нужен, чтобы подтвердил выгодность моего предложения, я бы сразу допустил их к вам, – улыбнулся Гаспар.
– То есть мы поддержим Гаспара, а Гаспар поддержит Инквизицию, – на всякий случай уточнил Адаар. Он вполне допускал мысль, что вариант рассказанный Вивьен, и вариант, предложенный ему, могут сильно отличаться.
– Именно. Я дам свободный проход по землям Орлея для вашей армии, свои войска для сражения с армией Корифея, когда он решится на открытое противостояние, золота – точную сумму определим позднее, когда я выясню, в каком состоянии казна и кто мои союзники и соперники. Я закреплю за вами все уже занятые Инквизицией крепости, кроме крепости Суледин – у меня на нее кое-какие планы. Я позволю вам вербовать народ в ваше войско в моей стране и, более того, следующий выпуск в Академии шевалье, если захочет, сможет присягнуть вам. И я помогу договориться с Церковью.
– Вы очень щедры, ваше величество, – улыбнулась Вивьен.
– От вас же требуется только признать меня законным императором Орлея и взять на себя вину за смерть Селины.
Адаар подскочил, Вивьен выпрямилась и нахмурилась.
– Об этом не было речи, цветик мой.
– А, видимо, я забыл об этой мелочи, – Гаспар снова разлил вино, оставаясь расслабленно сидеть в кресле. – Сами посудите, на балу было три заинтересованных стороны – Селина, я и вы. Я, по понятным причинам, не могу быть ответственным за ее смерть, остаетесь вы.
– Почему не сказать правду? – Адаар сел обратно.
– Я ведь уже говорил, Инквизитор, Флорианна – моя сестра.
– Но она агент Корифея, ваше величество, – включилась в торг Вивьен. – Мы можем объявить, что она действовала под влиянием магии крови.
– Даже не думайте. Это неприемлемо.
– Однако обвинить Вестника Андрасте в гнусном убийстве – тоже никуда не годиться, ваше величество. Половина андрастиан не поверит в такое святотатство, а другая половина обвинит нас в том, что он не истинный посланник пророчицы. Вам нужна репутация Инквизитора, а не только имя, признайте это.
– Пожалуй, вы правы, мадам де Фер. Но какой у нас выбор?
Гаспар и Вивьен торговались, как на базаре, и Адаару оставалось только молчать в ожидании, когда они придут к какому-то решению. Он почти перестал их слушать, перебирая в памяти события прошедшего бала и пытаясь решить, могла ли мадам Вивьен сговориться с Гаспаром заранее. И тут он кое-что вспомнил.
– Погодите, была еще одна сторона.
Как выяснилось, Бриалу никто не воспринимал всерьез, кроме, может быть, Селины, поэтому о ней все забыли. Гаспар даже не знал, жива ли она еще, и послал человека выяснить это. Они еще какое-то время обсуждали этот вариант и, найдя его удовлетворительным, разошлись.
Через несколько часов, когда объявленный наследником Императрицы Селины Гаспар и умытый, переодетый и накормленный Инквизитор Адаар произносили из императорской ложи заученный текст – для Адаара его в очередной раз написала Жозефина – перед помятой и сильно поредевшей толпой аристократов, когда в ответ те старательно хлопали, нервно косясь на стоящих вдоль стен солдат, Адаар мог думать только о том, что без мадам Вивьен все было бы намного, намного хуже.
Об этом он и сообщил ей, когда они покинули Халамширал.
– Я знаю, цветик мой. Но мне нужно было позаботиться не только о вас, но и о семье Бастьена. Лорана не было на балу, но необходимо было уверить в его лояльности Императора, мальчик пока не готов самостоятельно вести Игру. Гаспар решил, что после смерти Бастьена и роспуска Кругов со мной можно не считаться, – Вивьен фыркнула. – Мне пришлось пробиваться к нему с боем. Теперь я должна отдать Императору трех шевалье.
Адаар, сглотнув, начал хриплым голосом:
– Мадам…
Она окинула его внимательным взглядом и перебила:
– Никогда не повторяйте этой ошибки, мой дорогой. Не переставайте со мной считаться, – и, толкнув кобылу, направилась в голову колонны, где было меньше пыли. Адаар проводил ее тоскливым взглядом и повернулся к Каллену. Следовало обсудить дальнейшие шаги армии в новых условиях.
@темы: Вивьен, джен, м!Адаар, Гаспар де Шалон, «Четыре демона»
-
-
03.08.2016 в 13:37-
-
03.08.2016 в 13:53Этот момент не понял. Пожилой аристократ в данном эпизоде сторонник Флорианы? Или это тот самый герцог, читать дальше
Де Респили недаром столетиями выживали в Игре.
Вот честно, не очень поверил в этот момент. Какая ж эта игра? Разве что увлекательная у гопников игра "поймай лом зубами", и она не предусматривает никакого мирного развития отношений.
Гаспар, конечно, грозился сжечь всех заживо в собственных домах, но это слова...
А вообще понравилось ) Жизненная классика: шумиха, неразбериха, наказание невиновных, награждение непричастных. Вивьен - душечка!