
Для: Анонимный Санта №3 От:  Название: «Шансы» Пейринг: Фенрис/Андерс, за кадром один-единственный намёк на Хоук/Изабела. Надеюсь, что намёк заказчика не сквикнёт Категория: слэш Жанр: романс Рейтинг: PG-13 Размер: мини (1281 слово) Предупреждения: возможно, слегка ООС Краткое содержание: о некоторых вещах лучше не молчать до конца. А если появляется возможность сказать — лучше её использовать.
К магам Фенрис привык. Как ни отвратно было это осознавать, но именно привык. Он немногое о себе помнил, но во всех воспоминаниях, что у него были, всегда бродили, говорили, экспериментировали, смеялись и иным образом фигурировали маги. Начиная с Данариуса и заканчивая в итоге родной сестрой. Очередной его маг был одержим и, как теперь выяснилось, безумен. Андерс нарисовался в его жизни внезапно, неотвратимо и странно: он совсем не выглядел тем, кто хотел помочь Фенрису достать Данариуса в его киркволлском поместье, но сражался неплохо, и эта мысль сама по себе была для Фенриса неприятной. А потом выяснилось, что в его теле сидит то ли дух, то ли демон, то ли неизвестно что, и это делало Андерса на порядок опаснее многих, поэтому всякий раз, как он оказывался рядом, Фенрис напрягался. А когда он напрягался, то закономерно злился и ощетинивался. Правда, очков Андерсу добавляло то, что он ненавидел магию крови. Не выносил. Терпеть не мог. По своим, конечно, причинам, но хоть что-то. А ещё Фенрису в голову однажды пришла мысль, что Андерс, несмотря на свою одержимость и вообще магическую сущность, не самый плохой человек — вряд ли таковой стал бы устраивать в Клоаке клинику и помогать ферелденским беженцам практически ни за что. Короче говоря, Фенрис не испытывал к нему ненависти. Неприязнь — да. Но не то чувство, которое давно уже перетравило его самого и продолжало травить, пока Данариус был жив. Хотя неприязнь стала сильнее, когда Фенрис осознал, что к ней подмешивается ещё и интерес. Личный. То есть он иногда ловил себя на том, что думает об Андерсе не как о маге, об одержимом, о целителе, о соратнике своём и Хоука, а... ну, например, как о человеке с красивыми руками или там чётко очерченной линией подбородка. И ещё как о человеке, чья мантия с перьями уже не впервые кажется ему лишней. Он сильно обозлился на себя и, конечно, ещё сильнее — на Андерса: как, мол, он смеет вызывать в нём такие мысли и желания. А потом почему-то понял, что тут не было ничего особенно страшного. Годы, проведённые рядом с Хоуком и его друзьями, всё-таки научили его тому, что «маг» и «мудак» изредка не являются синонимами. Пусть и рифмуются. Андерса, пожалуй, он не мог назвать мудаком. С натяжкой, но всё же не мог. Фенрис продолжал за ним наблюдать, смотреть на него и внутренне прикрикивать сам на себя, когда фантазии посещали его голову не вовремя — например, когда Андерс проигрывался ему в карты, Фенрис смотрел на него с превосходством и жалел, что играли они не в «добродетель» и не на желание. Но он ни разу не пришёл к нему в Клоаку и не попытался завалить на тамошнюю пародию на кровать. И ни разу не пытался зазвать к себе — с той же целью. Откровенно говоря, он с трудом представлял, как будет предлагать, и что станет делать, если Андерсу вдруг придёт в голову согласиться. Но теперь, слушая вопли магов и храмовников, вдыхая тяжёлый от послевзрывной гари воздух, не опуская меч, Фенрис понял, что очень жалеет о своей осторожности и нерешительности. Андерс наверняка взорвал бы церковь (сволочь!) в любом случае, но если бы кто-нибудь его за это прирезал или пристрелил, шансов бы у Фенриса не осталось. И теперь, понимая, что этот шанс ему всё-таки дан, Фенрис бросил Хоуку на бегу: — Это хорошо, что ты его не убил. Он обязательно использует то, что ему дано. Если они выживут. *** — Андерс. — Ты пришёл на меня наорать? Они плыли уже сутки. Где, когда и как Изабела умудрилась найти-таки корабль, нанять подобие команды и собрать их всех в порту в рекордно короткие сроки, Фенрис не думал. Он давно уже понял, что для Хоука она вполне может сделать очень многое. Да и он для неё — кто знает, возможно, без него судно она бы не нашла. Андерс с самого начала забился в каюту и сидел там безвылазно — Фенрис, во всяком случае, за все сутки не столкнулся с ним ни разу. И решил чуть подождать: в принципе, он мог себе представить, каково сейчас этому, чтоб его, одержимому. Вроде бы Хоук спрашивал, был ли взрыв церкви идеей Справедливости, и Андерс ответил, что нет, но Фенрису не хотелось ему верить. В его жизни тоже были невинные жертвы, коих он уничтожил своими руками, будучи абсолютно уверенным, что это необходимо. Такая параллель ему не нравилась. Очень не нравилась. Но отмахнуться от неё у Фенриса не получалось. Вопреки обыкновению, он решил не злиться. Злость — совсем не то, что было нужно сейчас для осуществления задуманного. Поэтому он закрыл дверь в Андерсову каюту и сел с ним рядом. Тот сидел, низко опустив голову и уткнувшись лицом в ладони, и Фенрису остро захотелось взять его за запястья и резко отвести в стороны его руки. Но он не стал этого делать, потому что был уверен, что увидит на лице Андерса отчаяние, а как его стирать, пока не знал. — Я пришёл, — заговорил он, — побыть с тобой и спросить, что ты теперь собираешься делать. Андерс пожал плечами, так и не меняя позы: — Причалим где-нибудь. Я снова спрячусь. Один. Я и так уже... Он очень тяжело вздохнул и замолчал. Фенрис всё-таки разозлился, и только поэтому схватил Андерса за плечо и развернул к себе лицом, вынуждая всё-таки опустить ладони. Андерс смотрел удивлённо, и это почему-то придало Фенрису сил. — То есть ты, чтоб тебя, развязал войну и начал демон знает что, — Фенрис прикусил губу, чтобы задавить невесёлый смешок. Демон, наверное, знает. — И теперь собираешься дальше отсиживаться в кустах? Андерс заморгал, словно очнувшись после долгой спячки. — У тебя есть иные варианты? Фенрис разозлился ещё сильнее, крепче стиснул Андерсово плечо и от души встряхнул: — Слухи поползут. Узнав, что творилось в Киркволле, Круги твои рухнут. Восстанут, как пить дать, один за другим. Маги твои разбегутся, тоже станут сидеть по углам поодиночке, и в итоге их всех перебьют, и из-за тебя, между прочим. Если ты не найдёшь таких и не попытаешься объединить. Например. Выпалив всё это, он прислушался к себе, пытаясь понять, откуда у него такие мысли, и почему он вообще высказывает их Андерсу. Ему было бы проще дать магу по голове чем-нибудь тяжёлым, взвалить на плечо и оттащить куда-нибудь, где их никто не знает и не сразу найдут. Андерс прерывисто вздохнул и слегка улыбнулся. Фенрис поймал себя на короткой, мимолётной радости, но злиться ещё и на это не стал. — Ты точно Фенрис? — По-моему, похож, — рыкнул тот. Сердце застучало в висках, тело ждало близости, Андерса хотелось то ли трясти как грушу, то ли схватить и прижать к себе. Корабль, конечно, именно в этот момент должно было качнуть так, чтобы им пришлось обняться. Андерс молчал, судорожно вцепившись в Фенрисову спину, а сам Фенрис то кусал, то облизывал губы, гадая, какие ему подбирать слова, стоит ли вообще что-то говорить, и насколько всё это вовремя. — Спасибо, — тихо выдохнул Андерс куда-то мимо его уха, и Фенрис не выдержал. — Пожалуйста. Чтобы его поцеловать, пришлось чуть отстраниться, но так было даже лучше. В основном потому, что до поцелуя Андерс неприятно давил подбородком ему на плечо. Спустя какие-то вечные секунды Фенрис понял, что ему отвечают. Койка в каюте была узкой, но чтобы уронить на неё Андерса и нависнуть сверху, размеров хватало. Андерс слегка ухмылялся, его руки рассеянно гладили Фенриса по спине, и от этих прикосновений приятно ныло что-то внутри. — Так вот что стояло за всеми твоими нападками! — с деланым удивлением воскликнул Андерс. Фенрис фыркнул: — Заткнись. — А ты заткни, — слабо улыбнулся тот. И тут же, опровергая свои слова, выставил вперёд одну руку, слегка давя Фенрису на грудь. — Постой, постой. А ты-то что будешь дальше делать? Фенрис зарычал, хватая его за запястье и отталкивая руку, ломая сопротивление. Нашёл время! — Причалим — решим, — выдохнул он и склонился к Андерсовой шее. На самом деле, он давно понял: если дают шанс — не стоит его упускать.

|
 |
очень даже наоборот
очень понравилось, большое вам спасибо
кладу подарок на полочку, чтобы перечитывать долгими морозными вечерами
еще раз спасибо