Название: Хорошие девочки не умирают
Автор: LenaSt
Бета: Армия Корифея
Пейринг/Персонажи: Самсон, Мэддокс, Имшаэль, Кальперния, Мишель де Шевин, Каллен Резерфорд, Кассандра Пентагаст, мать Жизель
Категория: джен
Жанр: modern-AU, нуар
Рейтинг: R
Размер: 2887 слов
Примечание: Все еще WIP, но уже недолго. Продолжение фиков «Начало» и «Добро пожаловать в Ад»
Самсон не помнил, сколько простоял вот так – на коленях, прижав лоб к прохладному стеклу барокамеры, а когда поднял голову, то увидел, что глаза Кальпернии открыты.
— Молодец, быстро справился, — похвалил Самсона Имшаэль, сосредоточенно метивший угол особняка. — Привет, милашка.
Кальперния, повиснув на плече Самсона, вяло кивнула в ответ.
— Давай, клади ее на заднее сиденье. — Имшаэль вспрыгнул на капот. — Распусти ей волосы и завесь лицо. Не надо, чтобы все пялились на дыру на переносице. Придется тебе остричь челку, милашка.
Кальперния бросила на него злобный взгляд. Имшаэль стукнул себя лапой по лбу.
— Я знаю! Пластика! — он с сомнением оглядел безжизненно лежащую Кальпернию. — А пока... Жвачка есть?
— Нет, зачем? — спросил сбитый с толку Самсон.
— Залепим ей пулевое отверстие.
Кальперния потянулась вперед, одним движением сцапала упитанное имшаэлево тельце и принялась душить. Все это молча, без единого звука.
— Эй! — заорал Имшаэль. — Самсон! Спаси меня! Она меня задуууушииит…
Вой кота перешел в хрип, раздался тошнотворный хруст, затем все смолкло. Самсон устало покачал головой и сел за руль.
***
Имшаэль всю дорогу плаксиво жаловался на боль в сломанной шее, требовал отнести его к ветеринару и купить заводную мышку.
— Мэддокс тебя отвезет, — сказал Самсон, просто чтобы он наконец отвязался.
Кальперния сидела на диване в холле и сосредоточенно красила ногти на ногах алым лаком. Она по-прежнему не разговаривала и изъяснялась исключительно жестами. В зубах у нее была зажата незажженная сигарета; дыра на переносице заклеена телесного цвета пластырем.
Возвратившийся Мэддокс тщательно прикрыл за собой дверь и аккуратно положил замотанного в тряпье Имшаэля на диван.
— Что это с ним? — поинтересовался Самсон, обозревая неподвижную тушку.
— Вет сказал, сделать ничего нельзя, и усыпил его, — пояснил Мэддокс, тщательно отряхивая переноску от кошачьей шерсти. — Я не успел его остановить.
Кальперния брезгливо поморщилась и сбросила начавшее коченеть тельце на пол.
— Неужели сдох?
Имшаэль слабо пошевелил лапами.
— Не дождетесь, — сообщил он, приоткрыв заплывшие глаза. — Тупые пидоры.
Ночью Самсона разбудило странное чувство: словно он был не один в комнате. В полумраке отчетливо слышалось дыхание – размеренное, громкое, угрожающее. Он сел на постели, зажег ночник. Лампочка была тусклой, едва рассеивающейся мрак, но даже ее скудного света хватило: на противоположной стене красными выпуклыми буквами проступила надпись:
Хейвен.
— Слабо вам пока в Хейвен, — высказался за завтраком Имшаэль, прихлебывая теплое молоко с медом (от болей в горле), приготовленное Мэддоксом. — Это логово Инквизиции.
— Так пожелал Старший.
— Ну, Старшему, конечно, виднее. — Имшаэль потянулся к чашке Кальпернии, отпил глоток и с омерзением выплюнул. — Что это за дерьмо?!
От кружки несло затхлой печеночной вонью. Кальперния усмехнулась, сощурилась — глаза у нее стали еще светлее, чем помнил Самсон, и отливали странным чешуечным блеском, — и допила свою порцию, слизав все до последней капли.
***
Самсон остановился у придорожной закусочной. Пара сэндвичей для них с Мэддоксом, картофель фри для Имшаэля и непрожаренный бифштекс с кровью для Кальпернии.
Парень на кассе пробил заказ и дежурно улыбаясь пожелал счастливого пути.
— Мы едем в Хейвен, — неожиданно для самого себя сказал Самсон.
Улыбка парня увяла. Он почти грубо сунул Самсону фирменный пакет с едой и переключился на другого посетителя.
В город они въехали на закате.
Хейвен был пуст. Ни души. Никто не толпился возле свежеотремонтированного кинотеатра, окна закусочной были темными и плотно занавешенными, а стоянка зияла ровно расчерченными парковочными квадратами.
Мэддокс приглушил мотор. Кальперния выбралась наружу, повела плечами, шумно втянула ноздрями воздух. Самсон проследил за ее взглядом – и увидел.
Дом из снов. Дом на холме, обнесенный высокой стеной и колючей проволокой. Зубцы, впивающиеся в небо. Зеленые сполохи под облаками.
— Они там, — сказал Имшаэль, загадочно жмурясь. — Все, что ты хотел знать об Инквизиции, но боялся спросить.
— Куда подевались все жители? — Мэддокс запер машину и встал рядом. — Еще нет и девяти, комендантский час?
Они медленно двигались по главной улице городка. Дорога шла прямо, между аккуратных однотипных домов, утопающих в зелени. Мимо блестящих автомобилей, припаркованных на обочинах. Мимо маленьких магазинов с нарядными витринами. Мимо идеально подстриженных газонов и геометрически выверенных клумб. Мимо чугунных уличных фонарей, украшенных фигурной ковкой. Мимо затейливых почтовых ящиков с вензелями владельцев. Этот город просто пах деньгами, уютом и благополучием.
Хейвен точно вымер. Самсон вздрогнул: мерно и гулко зазвонили часы на остроконечной башне дома на холме. Девять вибрирующих ударов, с последним ударом включились поливалки на всех газонах одновременно, и в воздухе повис туман холодной водяной взвеси.
Улица слегка изогнулась, обозначив конец пути. Впереди была церковь: высокое добротное здание, выкрашенное прянично-кремовой краской; с алой остроугольной черепичной крышей и разноцветными мозаичными окнами.
— Я не пойду, — заявил Имшаэль. — Не люблю церкви.
— Да, обычно демоны их сторонятся, — согласился Мэддокс.
— Знаешь, — Имшаэль запальчиво хлопнул хвостом, — я бы даже зашел, просто из принципа, но не желаю вестись на дешевые подначки.
— Нет, я могу зайти, — не успокаивался Имшаэль. — Просто чтобы ты перестал обзывать меня демоном. Давай поспорим? Давай?! Если ты выиграешь, я исполню любое твое желание. Если проиграешь, то… тогда в ботинки тебе нассу. Идет?
Мэддокс равнодушно пожал плечами.
Самсон закинул в рот пригоршню капсул, и внезапно понял, что смущает его в рисунке церковного витража — черные, белые, красные элементы мозаики изображали глаз, пронзенный мечом в ореоле языков пламени.
Тяжелая резная дверь отворилась. На пороге появилась смуглая женщина в длинном коралловом одеянии и высоком, причудливо отделанном золотом чепце.
— Приветствую вас. — Она широко улыбнулась и любезно пригласила войти. — Служба уже началась, но это не страшно, вы можете посидеть в уголке и совершенно никому не помешаете.
Женщина провела их через узкий светлый холл, и указала на вход.
— Прошу вас.
Самсон вошел. Мэддокс и Кальперния последовали его примеру. Стало понятно, почему Хейвен опустел этим вечером. Казалось, все до единого жители города находились здесь, в этой церкви — огромный зал был полон народу. Ввысь уходили балкончики-ложи, словно в театре. Вдоль стен стояли стулья — на тот случай, если кому-то все же не хватит места.
Никто не взглянул на вошедших, внимание присутствующих было приковано к кафедре.
— …злые поступки питают завесу, — голос проповедницы разносился по залу, многократно усиленный эхом. — Зло нетребовательно и снисходительно. Оно поощряет к свершению.
«Бред какой-то», — подумал Самсон, с раздражением ерзая на скамье, узкое и твердое сиденье которой, видимо, само по себе являлось испытанием для верующего.
Он покосился на Кальпернию. Она бесстрастно смотрела перед собой, ее глаза казались белыми в окружении дымчато-черных теней. С момента невероятного воскрешения Самсону так и не удалось побыть с ней наедине, поговорить, обсудить произошедшее.
«Хотя, как и что обсуждать, если она не может разговаривать?»
В это время проповедница сошла с кафедры. Как ни странно, она нисколько не напоминала одухотворенных религиозных фанатиков с психопатически горящими глазами. Молодая, привлекательная, с приятной, чуть ироничной улыбкой; одета просто, но явно недешево.
Проповедь закончилась, но никто даже не собирался вставать со своих мест. Напротив, в зале повисло напряжение. В воздухе звенел страх, слышимый и ощущаемый, — точно едва различимый, но тошнотворный скрежет металла о стекло.
Проповедница внимательно всматривалась в свою паству.
— Ты. — Она указала на одного из прихожан в предпоследнем ряду. — Выйди сюда.
Стало тихо. Нет, и до этого царила образцовая тишина, но теперь все словно обмерли. Тот, на кого указали, обреченно поднялся, постоял так немного, словно в надежде, что ему велят сесть на место, затем, сгорбившись, начал протискиваться мимо соседей.
Но проповедница еще не закончила.
— Ты, — приказала она. — И ты. И еще ты, пожалуйста.
Все трое поднялись со своих мест и вышли вперед.
Кто-то всхлипнул. Проповедница подняла руку и мягко улыбнулась.
— Если эти люди не поддались злу, бояться нечего; если же поддались, я очищу их, и они будут спасены.
За ее спиной встал высокий бородатый мужчина в черном. Правая рука его легла на бедро знакомым Самсону жестом.
— У того типа оружие, — прошептал он сидящему слева Мэддоксу.
Тот кивнул.
Тем временем четверо избранных опустились на колени. Проповедница подошла к первому из них и возложила левую руку на лоб. От ее ладони исходило мягкое зеленоватое свечение. Задержавшись немного возле одного, тот же самый ритуал она проделала и со вторым прихожанином. Третьей была девушка. Она отшатнулась от руки проповедницы и простерлась у ее ног, заливаясь слезами. Человек с бородой встряхнул ее за плечи, вынудив подняться. Он что-то тихо сказал, и девушка успокоилась. Покончив с последним испытуемым, проповедница отступила на шаг, сосредоточенно всматриваясь в обращенные к ней лица, затем указала на девушку.
— Это она.
Трое мужчин облегченно переглянулись. Девушка пронзительно закричала. Проповедница недовольно поморщилась, сияние, исходящее от ее руки, усилилось, став ослепительно ярким. Она прикоснулась ко лбу девушки, и та занялась зеленым пламенем, словно сухая солома. Осев на пол, ее тело несколько минут содрогалось в мучительных конвульсиях, потом застыло в неестественной, скрюченной позе.
Самсон вскочил. Напряжение спало. Все зашевелились, одобрительно зашумели, потянулись к выходу. Кое-где раздавались добродушные смешки, люди обсуждали погоду, планировали пикники на уик-энд, словно ничего особенного не произошло. Словно все идет так, как и должно было быть. Самсон смешался с толпой, ошеломленный увиденным.
Чуть поодаль, у чугунных ворот, украшенных вывеской «Городское кладбище Хейвена», стояла патрульная машина с шерифским значком. Звезда была странная – присмотревшись, Самсон понял, что это тот же символ, что и на витражах в церкви.
Он постучал в окошко.
— Шериф, я хотел бы сделать заявление.
Дверца распахнулась. Оттуда выбралась коротко стриженая брюнетка в строгой форме и непроницаемых Ray-Ban, несмотря на вечер.
— Пожалуйста, сэр, отойдите от машины.
— А вы, сержант…
— Сержант Пентагаст, сэр. О чем вы хотели заявить?
— Вы в курсе, сержант, что в вашей церкви только что совершено убийство?
Она что-то пробормотала в рацию.
— Нет, сэр. Вызова не было, сэр. Вы первый, кто сообщил мне подобную информацию. Что произошло?
— Во время проповеди была убита местная женщина. В свидетелях недостатка нет, на самом деле, я очень удивлен, что никто кроме меня не посчитал нужным обратиться в полицию.
Сержант Пентагаст положила руку на кобуру.
— Сэр, я не подвергаю сомнению ваши слова, но давайте проверим?
Самсон оглянулся. Мэддокс безучастно рассматривал начищенные носки своих ботинок, делая вид, что не слушает. Кальперния едва заметно покачала головой, словно говоря «нет».
Из церкви продолжали выходить люди.
— Прикажите всем оставаться на своих местах, — велел Самсон. — Это место преступления, а эти люди — свидетели.
— Сэр, пожалуйста, сохраняйте спокойствие.
— Я вам сказал, что только что на моих глазах убили женщину. Какого черта вы просто стоите и смотрите?
— Сэр…
— Я сам полицейский. Бывший. И я знаю, что вы должны делать, что за хрень вы тут пытаетесь мне скормить!
— Сэр! Или вы успокоитесь, или я вынуждена буду…
— Все в порядке, Кассандра.
Подошедшая проповедница одарила Самсона теплой улыбкой.
— Мистер Самсон новичок в Хейвене. Он просто не разобрался. — Она притронулась к его рукаву. — Смотрите и убедитесь, что все в порядке.
В дверях церкви показалась та самая девушка, живая и с виду вполне здоровая. Она смеялась шутке своего спутника и ничуть не напоминала жертву, несколькими минутами назад объятую огнем.
— Видите?
— Это несправедливо, вы знаете мое имя, а я ваше — нет.
Проповедница протянула руку:
— Эвелин Тревельян, но вы можете называть меня…
— Инквизитор, не так ли?
Эвелин Тревельян отдернула ладонь, слегка побледнела, но тут же недобро усмехнулась.
— Зря, очень зря.
Она пожала плечами и отошла. Сержант Пентагаст вернулась в машину.
— Та девушка, она действительно жива и невредима? — спросил Мэддокс.
— Нет, — Самсон огляделся. — Это вообще была не она. Это кто-то, или что-то в ее теле.
— Что ты видел?
Ее глаза, словно гнилушки на болоте. Пустые, призрачные. Нечеловеческие.
— Пока не знаю.
Он привычно сунул руку в карман, где гремели красные капсулы. Благодаря им — или чему-то еще, Самсон мог поклясться, что видит нечто такое, что не заметно остальным.
Он взглянул на Кальпернию, та понимающе кивнула в ответ, потом скорчила гримасу и беззвучно мяукнула.
— Где Имшаэль? — догадался Мэддокс.
***
— А он был в церкви?
Кальперния покачала головой.
— Не был, — подтвердил Мэддокс. — Мы заключили пари, но он не вошел с нами.
Самсон зачем-то присел на корточки, заглянул под припаркованные авто.
— Кис-кис, — позвал он.
— Это демон, — сообщил Мэддокс. — Он не отзывается на «кис-кис».
— Это котодемон, — ответил Самсон. — Он может отзываться на что угодно. Или не отзываться.
— Может, его собаки задрали?
— Это должны быть очень специальные собаки.
Кальперния саркастически хмыкнула, соглашаясь.
Самсон огляделся. На Хейвен опустилась ночь, и рассеянный зеленоватый свет в небе над городом казался еще ярче.
— Вы это видите?
— Что именно?
— Зеленое свечение в небе. Вы его видите?
— Нет, — сказал Мэддокс.
Кальперния помотала головой, длинные серьги в ушах негодующе звякнули.
— Ищете кота?
К ним приблизился парень в сером прорезиненном комбинезоне, какие обычно надевают уборщики на месте дорожных происшествий. На груди он носил бейдж муниципального служащего с именем и фамилией.
— Точно. Здоровенный котяра, оригинального окраса: коричневый с золотистыми подпалинами. Вы его видели?
— Он утилизирован.
— Что? — поразился Самсон. — Это как?
— В Хейвене запрещены домашние животные.
— Видите ли, — вмешался Мэддокс, — Имшаэль не совсем домашнее животное, если можно так выразиться.
— Бродячие животные также подлежат утилизации, — разъяснил служащий. — Пожалуйста, пройдите к фургону, заберите останки. С вас штраф — сто пятьдесят долларов. — В его руке появилась розовая бумажка. — Вот квитанция.
— Мистер Шевин, — начал Мэддокс. — Позвольте…
— Де Шевин, сэр.
Служащий распахнул дверцы неприметного серого фургона без окон, вынул оттуда увесистый черный пластиковый пакет, туго перевязанный бечевкой, и швырнул на асфальт.
Пакет жалобно вякнул.
Самсон скрипнул зубами: Старший тысячу раз прав. Хейвен — это Ад на земле, и должен быть уничтожен.
— Я отказываюсь платить, мудак, — процедил он. — Это был всего лишь кот. Беззащитное и безобидное создание.
— Именно, — поддакнул пакет.
На гладком лице де Шевина появилась подленькая усмешка.
— С вас дополнительно сто пятьдесят долларов, сэр. За оскорбление муниципального служащего. — Он вынул из кармана еще один розовый листок с печатью. — Пожалуйста.
— Я твою мамашу в рот имел, — сдавленно пропищал пакет. — Было противно.
— Двести долларов. — Улыбка стала еще шире, словно говоря: пожалуйста, скажите еще что-нибудь; на свет появилась очередная квитанция.
— Я согласен, — сказал Мэддокс, приставив дуло пистолета ко лбу де Шевина. — А это во сколько мне обойдется?
— Тысяча долларов, — булькнул тот, и в следующий миг его голова взорвалась.
Мэддокс вынул бумажник, отсчитал ровно полторы тысячи и засунул их в нагрудный карман комбинезона мертвеца.
— В расчете, — констатировал он.
Кальперния заливисто расхохоталась.
***
Имшаэль страдал.
— Я чувствую себя изнасилованным, — ныл он. — Вы не представляете, что этот толстомордый извращенец со мной делал, пока вы там шлялись по церквям.
— Не знаю, и не хочу знать, — сказал Самсон, садясь за руль.
Мэддокс рассматривал себя в зеркале заднего вида, стирая с лица белоснежным платком кровь муниципального служащего.
— Этот урод удушил меня петлей — снова, а ведь я еще не успел залечить поврежденное горло — и собирался снять с меня шкуру. Вы представляете?
Знаете, как снимают шкуру? Сначала делают разрез вокруг анального отверстия! — Взволнованный Имшаэль залез к Самсону на колени, задрал хвост и попытался наглядно показать, как именно все происходило.
— Брысь, — сказал Самсон, впрочем, беззлобно.
— Тебе не понять, как может болеть разрез в таком деликатном месте. И как мне теперь ходить в туалет? Но это пройдет. А вот душевная травма — никогда.
— К слову о травмах. — Мэддокс указал на полицейский заслон посреди улицы. — Нас уже ждут.
— Это шериф города Хейвена. Выходите из машины с поднятыми руками, — раздался голос из громкоговорителя. — У вас есть две минуты, чтобы сдаться.
Мэддокс деловито полез в сумку за карабином.
— Или, может, сразу противотанковое взять? Автомобиль наверняка бронированный…
— Это шериф города Хейвена… У вас есть две минуты…
— Погоди. — Самсон ухмыльнулся. — Ты ведь уже понял, кто у нас шериф?
— Капитан Резерфорд?
— Он самый.
Имшаэль захихикал. Кальперния достала из сумки косметичку.
— Тогда точно противотанковое.
Самсон уже открыл дверцу и вышел, держа руки на виду.
— Эй. Не стреляйте, я безоружен.
— И я, — крикнул Имшаэль, намереваясь вылезти, но был пойман Кальпернией и усажен под сиденье.
Мэддокс выбрался следом, щурясь на свет прожекторов.
— Кто еще в машине? — прогрохотал громкоговоритель. — Выходите. Медленно, с поднятыми руками.
— Почему я не могу выйти с вами? — провыл Имшаэль. — Я тоже опасный!
Кальперния быстро докрасила губы, улыбнулась; зрачки ее серебристых глаз застыли, словно у слепой. Она подмигнула Имшаэлю и распахнула дверцу.
К ним уже спешили четверо копов, но внимание Кальпернии было приковано к знакомой высокой фигуре возле автомобиля.
Это же обычная проститутка, кому она нужна?
Обычная проститутка с дырой во лбу от тридцать восьмого калибра. Пули, выпущенной из полицейского пистолета. Но кто будет копать, верно?
— Встаньте на колени, руки за голову.
Имшаэль прилип к стеклу, возбужденно облизываясь. Самсон и Мэддокс повиновались приказу, но Кальперния осталась стоять, глядя прямо в лучи прожектора.
Одна глупая шлюха наболтала заезжим журналистам о том, кто крышует все подпольные бордели в городе. И поплатилась за это.
— Руки за голову, мэм, — один из полицейских взял ее за локти. — Не сопротивляйтесь, пожалуйста.
Кальперния отшвырнула его, не глядя. Каблуки застучали по асфальту. В спину ударил выстрел, заставивший ее покачнуться. Боли не было, отличная новость, — Кальперния всегда ненавидела боль. Послышался шум борьбы, звук падающих тел. Кто-то сдавленно вскрикнул.
— Мы будем стрелять! — донеслось спереди.
— Мы тоже! — крикнул Самсон.
Град пуль впился в тело. Идти стало тяжело, живот свело судорогой. Полицейские вели огонь из-за машин. Кальперния выдернула одного из них, отняла пистолет, бросив на крышу автомобиля; второго приложила головой о бронированный борт.
Уши заложило от выстрелов, очередная пуля раздробила коленную чашечку, но Кальперния была близка к своей цели.
Каллен Стентон Резерфорд.
— Какое красивое имя, — прошептала она.
Каллен попятился, держа перед собой пистолет. Он что-то сбивчиво говорил, но она не слышала.
— Каллен, — Кальперния вздрогнула, когда еще несколько пуль прошили грудь. — Не надо.
Оружие упало на асфальт с тихим звоном. Она прижалась к Каллену, ласково погладила по щеке, обхватила лицо ладонями. — Знаешь, я даже немного соскучилась...
Кальперния поцеловала его в губы и одним движением оторвала голову.
***
— Сорок четыре пули, — заключил Самсон, встряхивая эмалированный тазик и стараясь не пялиться на грудь Кальпернии. — Я думал, будет больше.
Мэддокс деловито провел металлодетектором вдоль живота и спины: — Чисто.
Кальперния натянула майку и зажгла сигарету. Примостившийся рядом Имшаэль горестно разложил на постели продырявленное платье и подпер щеку лапой.
— Какой пиздец, — скорбно сказал он. — Платье от Бальмен за восемьсот сорок пять фунтов, и коту, то есть, тьфу, феньку под хвост. Все. Теперь только «Зара», только хардкор.
Он потыкал когтем в клавиатуру ноутбука, развернув закладку Net-a-porter.
— Смотри, какой новый Эрв Леже, — восхищенно сказал он, развернув монитор так, чтобы Кальперния могла его видеть. — Тебе точно пойдет, ты у нас худышка.
— Ладно, — сказал Мэддокс, отпихивая Имшаэля, наседающего с требованием немедленно дать кредитку. — Что будем делать дальше?
— Как что? — Самсон мрачно усмехнулся. — Уничтожим Инквизицию.
To be continued
Автор: LenaSt
Бета: Армия Корифея
Пейринг/Персонажи: Самсон, Мэддокс, Имшаэль, Кальперния, Мишель де Шевин, Каллен Резерфорд, Кассандра Пентагаст, мать Жизель
Категория: джен
Жанр: modern-AU, нуар
Рейтинг: R
Размер: 2887 слов
Примечание: Все еще WIP, но уже недолго. Продолжение фиков «Начало» и «Добро пожаловать в Ад»
Самсон не помнил, сколько простоял вот так – на коленях, прижав лоб к прохладному стеклу барокамеры, а когда поднял голову, то увидел, что глаза Кальпернии открыты.— Молодец, быстро справился, — похвалил Самсона Имшаэль, сосредоточенно метивший угол особняка. — Привет, милашка.
Кальперния, повиснув на плече Самсона, вяло кивнула в ответ.
— Давай, клади ее на заднее сиденье. — Имшаэль вспрыгнул на капот. — Распусти ей волосы и завесь лицо. Не надо, чтобы все пялились на дыру на переносице. Придется тебе остричь челку, милашка.
Кальперния бросила на него злобный взгляд. Имшаэль стукнул себя лапой по лбу.
— Я знаю! Пластика! — он с сомнением оглядел безжизненно лежащую Кальпернию. — А пока... Жвачка есть?
— Нет, зачем? — спросил сбитый с толку Самсон.
— Залепим ей пулевое отверстие.
Кальперния потянулась вперед, одним движением сцапала упитанное имшаэлево тельце и принялась душить. Все это молча, без единого звука.
— Эй! — заорал Имшаэль. — Самсон! Спаси меня! Она меня задуууушииит…
Вой кота перешел в хрип, раздался тошнотворный хруст, затем все смолкло. Самсон устало покачал головой и сел за руль.
***
Имшаэль всю дорогу плаксиво жаловался на боль в сломанной шее, требовал отнести его к ветеринару и купить заводную мышку.
— Мэддокс тебя отвезет, — сказал Самсон, просто чтобы он наконец отвязался.
Кальперния сидела на диване в холле и сосредоточенно красила ногти на ногах алым лаком. Она по-прежнему не разговаривала и изъяснялась исключительно жестами. В зубах у нее была зажата незажженная сигарета; дыра на переносице заклеена телесного цвета пластырем.
Возвратившийся Мэддокс тщательно прикрыл за собой дверь и аккуратно положил замотанного в тряпье Имшаэля на диван.
— Что это с ним? — поинтересовался Самсон, обозревая неподвижную тушку.
— Вет сказал, сделать ничего нельзя, и усыпил его, — пояснил Мэддокс, тщательно отряхивая переноску от кошачьей шерсти. — Я не успел его остановить.
Кальперния брезгливо поморщилась и сбросила начавшее коченеть тельце на пол.
— Неужели сдох?
Имшаэль слабо пошевелил лапами.
— Не дождетесь, — сообщил он, приоткрыв заплывшие глаза. — Тупые пидоры.
Ночью Самсона разбудило странное чувство: словно он был не один в комнате. В полумраке отчетливо слышалось дыхание – размеренное, громкое, угрожающее. Он сел на постели, зажег ночник. Лампочка была тусклой, едва рассеивающейся мрак, но даже ее скудного света хватило: на противоположной стене красными выпуклыми буквами проступила надпись:
Хейвен.
— Слабо вам пока в Хейвен, — высказался за завтраком Имшаэль, прихлебывая теплое молоко с медом (от болей в горле), приготовленное Мэддоксом. — Это логово Инквизиции.
— Так пожелал Старший.
— Ну, Старшему, конечно, виднее. — Имшаэль потянулся к чашке Кальпернии, отпил глоток и с омерзением выплюнул. — Что это за дерьмо?!
От кружки несло затхлой печеночной вонью. Кальперния усмехнулась, сощурилась — глаза у нее стали еще светлее, чем помнил Самсон, и отливали странным чешуечным блеском, — и допила свою порцию, слизав все до последней капли.
***
Самсон остановился у придорожной закусочной. Пара сэндвичей для них с Мэддоксом, картофель фри для Имшаэля и непрожаренный бифштекс с кровью для Кальпернии.
Парень на кассе пробил заказ и дежурно улыбаясь пожелал счастливого пути.
— Мы едем в Хейвен, — неожиданно для самого себя сказал Самсон.
Улыбка парня увяла. Он почти грубо сунул Самсону фирменный пакет с едой и переключился на другого посетителя.
В город они въехали на закате.
Хейвен был пуст. Ни души. Никто не толпился возле свежеотремонтированного кинотеатра, окна закусочной были темными и плотно занавешенными, а стоянка зияла ровно расчерченными парковочными квадратами.
Мэддокс приглушил мотор. Кальперния выбралась наружу, повела плечами, шумно втянула ноздрями воздух. Самсон проследил за ее взглядом – и увидел.
Дом из снов. Дом на холме, обнесенный высокой стеной и колючей проволокой. Зубцы, впивающиеся в небо. Зеленые сполохи под облаками.
— Они там, — сказал Имшаэль, загадочно жмурясь. — Все, что ты хотел знать об Инквизиции, но боялся спросить.
— Куда подевались все жители? — Мэддокс запер машину и встал рядом. — Еще нет и девяти, комендантский час?
Они медленно двигались по главной улице городка. Дорога шла прямо, между аккуратных однотипных домов, утопающих в зелени. Мимо блестящих автомобилей, припаркованных на обочинах. Мимо маленьких магазинов с нарядными витринами. Мимо идеально подстриженных газонов и геометрически выверенных клумб. Мимо чугунных уличных фонарей, украшенных фигурной ковкой. Мимо затейливых почтовых ящиков с вензелями владельцев. Этот город просто пах деньгами, уютом и благополучием.
Хейвен точно вымер. Самсон вздрогнул: мерно и гулко зазвонили часы на остроконечной башне дома на холме. Девять вибрирующих ударов, с последним ударом включились поливалки на всех газонах одновременно, и в воздухе повис туман холодной водяной взвеси.
Улица слегка изогнулась, обозначив конец пути. Впереди была церковь: высокое добротное здание, выкрашенное прянично-кремовой краской; с алой остроугольной черепичной крышей и разноцветными мозаичными окнами.
— Я не пойду, — заявил Имшаэль. — Не люблю церкви.
— Да, обычно демоны их сторонятся, — согласился Мэддокс.
— Знаешь, — Имшаэль запальчиво хлопнул хвостом, — я бы даже зашел, просто из принципа, но не желаю вестись на дешевые подначки.
— Нет, я могу зайти, — не успокаивался Имшаэль. — Просто чтобы ты перестал обзывать меня демоном. Давай поспорим? Давай?! Если ты выиграешь, я исполню любое твое желание. Если проиграешь, то… тогда в ботинки тебе нассу. Идет?
Мэддокс равнодушно пожал плечами.
Самсон закинул в рот пригоршню капсул, и внезапно понял, что смущает его в рисунке церковного витража — черные, белые, красные элементы мозаики изображали глаз, пронзенный мечом в ореоле языков пламени.
Тяжелая резная дверь отворилась. На пороге появилась смуглая женщина в длинном коралловом одеянии и высоком, причудливо отделанном золотом чепце.
— Приветствую вас. — Она широко улыбнулась и любезно пригласила войти. — Служба уже началась, но это не страшно, вы можете посидеть в уголке и совершенно никому не помешаете.
Женщина провела их через узкий светлый холл, и указала на вход.
— Прошу вас.
Самсон вошел. Мэддокс и Кальперния последовали его примеру. Стало понятно, почему Хейвен опустел этим вечером. Казалось, все до единого жители города находились здесь, в этой церкви — огромный зал был полон народу. Ввысь уходили балкончики-ложи, словно в театре. Вдоль стен стояли стулья — на тот случай, если кому-то все же не хватит места.
Никто не взглянул на вошедших, внимание присутствующих было приковано к кафедре.
— …злые поступки питают завесу, — голос проповедницы разносился по залу, многократно усиленный эхом. — Зло нетребовательно и снисходительно. Оно поощряет к свершению.
«Бред какой-то», — подумал Самсон, с раздражением ерзая на скамье, узкое и твердое сиденье которой, видимо, само по себе являлось испытанием для верующего.
Он покосился на Кальпернию. Она бесстрастно смотрела перед собой, ее глаза казались белыми в окружении дымчато-черных теней. С момента невероятного воскрешения Самсону так и не удалось побыть с ней наедине, поговорить, обсудить произошедшее.
«Хотя, как и что обсуждать, если она не может разговаривать?»
В это время проповедница сошла с кафедры. Как ни странно, она нисколько не напоминала одухотворенных религиозных фанатиков с психопатически горящими глазами. Молодая, привлекательная, с приятной, чуть ироничной улыбкой; одета просто, но явно недешево.
Проповедь закончилась, но никто даже не собирался вставать со своих мест. Напротив, в зале повисло напряжение. В воздухе звенел страх, слышимый и ощущаемый, — точно едва различимый, но тошнотворный скрежет металла о стекло.
Проповедница внимательно всматривалась в свою паству.
— Ты. — Она указала на одного из прихожан в предпоследнем ряду. — Выйди сюда.
Стало тихо. Нет, и до этого царила образцовая тишина, но теперь все словно обмерли. Тот, на кого указали, обреченно поднялся, постоял так немного, словно в надежде, что ему велят сесть на место, затем, сгорбившись, начал протискиваться мимо соседей.
Но проповедница еще не закончила.
— Ты, — приказала она. — И ты. И еще ты, пожалуйста.
Все трое поднялись со своих мест и вышли вперед.
Кто-то всхлипнул. Проповедница подняла руку и мягко улыбнулась.
— Если эти люди не поддались злу, бояться нечего; если же поддались, я очищу их, и они будут спасены.
За ее спиной встал высокий бородатый мужчина в черном. Правая рука его легла на бедро знакомым Самсону жестом.
— У того типа оружие, — прошептал он сидящему слева Мэддоксу.
Тот кивнул.
Тем временем четверо избранных опустились на колени. Проповедница подошла к первому из них и возложила левую руку на лоб. От ее ладони исходило мягкое зеленоватое свечение. Задержавшись немного возле одного, тот же самый ритуал она проделала и со вторым прихожанином. Третьей была девушка. Она отшатнулась от руки проповедницы и простерлась у ее ног, заливаясь слезами. Человек с бородой встряхнул ее за плечи, вынудив подняться. Он что-то тихо сказал, и девушка успокоилась. Покончив с последним испытуемым, проповедница отступила на шаг, сосредоточенно всматриваясь в обращенные к ней лица, затем указала на девушку.
— Это она.
Трое мужчин облегченно переглянулись. Девушка пронзительно закричала. Проповедница недовольно поморщилась, сияние, исходящее от ее руки, усилилось, став ослепительно ярким. Она прикоснулась ко лбу девушки, и та занялась зеленым пламенем, словно сухая солома. Осев на пол, ее тело несколько минут содрогалось в мучительных конвульсиях, потом застыло в неестественной, скрюченной позе.
Самсон вскочил. Напряжение спало. Все зашевелились, одобрительно зашумели, потянулись к выходу. Кое-где раздавались добродушные смешки, люди обсуждали погоду, планировали пикники на уик-энд, словно ничего особенного не произошло. Словно все идет так, как и должно было быть. Самсон смешался с толпой, ошеломленный увиденным.
Чуть поодаль, у чугунных ворот, украшенных вывеской «Городское кладбище Хейвена», стояла патрульная машина с шерифским значком. Звезда была странная – присмотревшись, Самсон понял, что это тот же символ, что и на витражах в церкви.
Он постучал в окошко.
— Шериф, я хотел бы сделать заявление.
Дверца распахнулась. Оттуда выбралась коротко стриженая брюнетка в строгой форме и непроницаемых Ray-Ban, несмотря на вечер.
— Пожалуйста, сэр, отойдите от машины.
— А вы, сержант…
— Сержант Пентагаст, сэр. О чем вы хотели заявить?
— Вы в курсе, сержант, что в вашей церкви только что совершено убийство?
Она что-то пробормотала в рацию.
— Нет, сэр. Вызова не было, сэр. Вы первый, кто сообщил мне подобную информацию. Что произошло?
— Во время проповеди была убита местная женщина. В свидетелях недостатка нет, на самом деле, я очень удивлен, что никто кроме меня не посчитал нужным обратиться в полицию.
Сержант Пентагаст положила руку на кобуру.
— Сэр, я не подвергаю сомнению ваши слова, но давайте проверим?
Самсон оглянулся. Мэддокс безучастно рассматривал начищенные носки своих ботинок, делая вид, что не слушает. Кальперния едва заметно покачала головой, словно говоря «нет».
Из церкви продолжали выходить люди.
— Прикажите всем оставаться на своих местах, — велел Самсон. — Это место преступления, а эти люди — свидетели.
— Сэр, пожалуйста, сохраняйте спокойствие.
— Я вам сказал, что только что на моих глазах убили женщину. Какого черта вы просто стоите и смотрите?
— Сэр…
— Я сам полицейский. Бывший. И я знаю, что вы должны делать, что за хрень вы тут пытаетесь мне скормить!
— Сэр! Или вы успокоитесь, или я вынуждена буду…
— Все в порядке, Кассандра.
Подошедшая проповедница одарила Самсона теплой улыбкой.
— Мистер Самсон новичок в Хейвене. Он просто не разобрался. — Она притронулась к его рукаву. — Смотрите и убедитесь, что все в порядке.
В дверях церкви показалась та самая девушка, живая и с виду вполне здоровая. Она смеялась шутке своего спутника и ничуть не напоминала жертву, несколькими минутами назад объятую огнем.
— Видите?
— Это несправедливо, вы знаете мое имя, а я ваше — нет.
Проповедница протянула руку:
— Эвелин Тревельян, но вы можете называть меня…
— Инквизитор, не так ли?
Эвелин Тревельян отдернула ладонь, слегка побледнела, но тут же недобро усмехнулась.
— Зря, очень зря.
Она пожала плечами и отошла. Сержант Пентагаст вернулась в машину.
— Та девушка, она действительно жива и невредима? — спросил Мэддокс.
— Нет, — Самсон огляделся. — Это вообще была не она. Это кто-то, или что-то в ее теле.
— Что ты видел?
Ее глаза, словно гнилушки на болоте. Пустые, призрачные. Нечеловеческие.
— Пока не знаю.
Он привычно сунул руку в карман, где гремели красные капсулы. Благодаря им — или чему-то еще, Самсон мог поклясться, что видит нечто такое, что не заметно остальным.
Он взглянул на Кальпернию, та понимающе кивнула в ответ, потом скорчила гримасу и беззвучно мяукнула.
— Где Имшаэль? — догадался Мэддокс.
***
— А он был в церкви?
Кальперния покачала головой.
— Не был, — подтвердил Мэддокс. — Мы заключили пари, но он не вошел с нами.
Самсон зачем-то присел на корточки, заглянул под припаркованные авто.
— Кис-кис, — позвал он.
— Это демон, — сообщил Мэддокс. — Он не отзывается на «кис-кис».
— Это котодемон, — ответил Самсон. — Он может отзываться на что угодно. Или не отзываться.
— Может, его собаки задрали?
— Это должны быть очень специальные собаки.
Кальперния саркастически хмыкнула, соглашаясь.
Самсон огляделся. На Хейвен опустилась ночь, и рассеянный зеленоватый свет в небе над городом казался еще ярче.
— Вы это видите?
— Что именно?
— Зеленое свечение в небе. Вы его видите?
— Нет, — сказал Мэддокс.
Кальперния помотала головой, длинные серьги в ушах негодующе звякнули.
— Ищете кота?
К ним приблизился парень в сером прорезиненном комбинезоне, какие обычно надевают уборщики на месте дорожных происшествий. На груди он носил бейдж муниципального служащего с именем и фамилией.
— Точно. Здоровенный котяра, оригинального окраса: коричневый с золотистыми подпалинами. Вы его видели?
— Он утилизирован.
— Что? — поразился Самсон. — Это как?
— В Хейвене запрещены домашние животные.
— Видите ли, — вмешался Мэддокс, — Имшаэль не совсем домашнее животное, если можно так выразиться.
— Бродячие животные также подлежат утилизации, — разъяснил служащий. — Пожалуйста, пройдите к фургону, заберите останки. С вас штраф — сто пятьдесят долларов. — В его руке появилась розовая бумажка. — Вот квитанция.
— Мистер Шевин, — начал Мэддокс. — Позвольте…
— Де Шевин, сэр.
Служащий распахнул дверцы неприметного серого фургона без окон, вынул оттуда увесистый черный пластиковый пакет, туго перевязанный бечевкой, и швырнул на асфальт.
Пакет жалобно вякнул.
Самсон скрипнул зубами: Старший тысячу раз прав. Хейвен — это Ад на земле, и должен быть уничтожен.
— Я отказываюсь платить, мудак, — процедил он. — Это был всего лишь кот. Беззащитное и безобидное создание.
— Именно, — поддакнул пакет.
На гладком лице де Шевина появилась подленькая усмешка.
— С вас дополнительно сто пятьдесят долларов, сэр. За оскорбление муниципального служащего. — Он вынул из кармана еще один розовый листок с печатью. — Пожалуйста.
— Я твою мамашу в рот имел, — сдавленно пропищал пакет. — Было противно.
— Двести долларов. — Улыбка стала еще шире, словно говоря: пожалуйста, скажите еще что-нибудь; на свет появилась очередная квитанция.
— Я согласен, — сказал Мэддокс, приставив дуло пистолета ко лбу де Шевина. — А это во сколько мне обойдется?
— Тысяча долларов, — булькнул тот, и в следующий миг его голова взорвалась.
Мэддокс вынул бумажник, отсчитал ровно полторы тысячи и засунул их в нагрудный карман комбинезона мертвеца.
— В расчете, — констатировал он.
Кальперния заливисто расхохоталась.
***
Имшаэль страдал.
— Я чувствую себя изнасилованным, — ныл он. — Вы не представляете, что этот толстомордый извращенец со мной делал, пока вы там шлялись по церквям.
— Не знаю, и не хочу знать, — сказал Самсон, садясь за руль.
Мэддокс рассматривал себя в зеркале заднего вида, стирая с лица белоснежным платком кровь муниципального служащего.
— Этот урод удушил меня петлей — снова, а ведь я еще не успел залечить поврежденное горло — и собирался снять с меня шкуру. Вы представляете?
Знаете, как снимают шкуру? Сначала делают разрез вокруг анального отверстия! — Взволнованный Имшаэль залез к Самсону на колени, задрал хвост и попытался наглядно показать, как именно все происходило.
— Брысь, — сказал Самсон, впрочем, беззлобно.
— Тебе не понять, как может болеть разрез в таком деликатном месте. И как мне теперь ходить в туалет? Но это пройдет. А вот душевная травма — никогда.
— К слову о травмах. — Мэддокс указал на полицейский заслон посреди улицы. — Нас уже ждут.
— Это шериф города Хейвена. Выходите из машины с поднятыми руками, — раздался голос из громкоговорителя. — У вас есть две минуты, чтобы сдаться.
Мэддокс деловито полез в сумку за карабином.
— Или, может, сразу противотанковое взять? Автомобиль наверняка бронированный…
— Это шериф города Хейвена… У вас есть две минуты…
— Погоди. — Самсон ухмыльнулся. — Ты ведь уже понял, кто у нас шериф?
— Капитан Резерфорд?
— Он самый.
Имшаэль захихикал. Кальперния достала из сумки косметичку.
— Тогда точно противотанковое.
Самсон уже открыл дверцу и вышел, держа руки на виду.
— Эй. Не стреляйте, я безоружен.
— И я, — крикнул Имшаэль, намереваясь вылезти, но был пойман Кальпернией и усажен под сиденье.
Мэддокс выбрался следом, щурясь на свет прожекторов.
— Кто еще в машине? — прогрохотал громкоговоритель. — Выходите. Медленно, с поднятыми руками.
— Почему я не могу выйти с вами? — провыл Имшаэль. — Я тоже опасный!
Кальперния быстро докрасила губы, улыбнулась; зрачки ее серебристых глаз застыли, словно у слепой. Она подмигнула Имшаэлю и распахнула дверцу.
К ним уже спешили четверо копов, но внимание Кальпернии было приковано к знакомой высокой фигуре возле автомобиля.
Это же обычная проститутка, кому она нужна?
Обычная проститутка с дырой во лбу от тридцать восьмого калибра. Пули, выпущенной из полицейского пистолета. Но кто будет копать, верно?
— Встаньте на колени, руки за голову.
Имшаэль прилип к стеклу, возбужденно облизываясь. Самсон и Мэддокс повиновались приказу, но Кальперния осталась стоять, глядя прямо в лучи прожектора.
Одна глупая шлюха наболтала заезжим журналистам о том, кто крышует все подпольные бордели в городе. И поплатилась за это.
— Руки за голову, мэм, — один из полицейских взял ее за локти. — Не сопротивляйтесь, пожалуйста.
Кальперния отшвырнула его, не глядя. Каблуки застучали по асфальту. В спину ударил выстрел, заставивший ее покачнуться. Боли не было, отличная новость, — Кальперния всегда ненавидела боль. Послышался шум борьбы, звук падающих тел. Кто-то сдавленно вскрикнул.
— Мы будем стрелять! — донеслось спереди.
— Мы тоже! — крикнул Самсон.
Град пуль впился в тело. Идти стало тяжело, живот свело судорогой. Полицейские вели огонь из-за машин. Кальперния выдернула одного из них, отняла пистолет, бросив на крышу автомобиля; второго приложила головой о бронированный борт.
Уши заложило от выстрелов, очередная пуля раздробила коленную чашечку, но Кальперния была близка к своей цели.
Каллен Стентон Резерфорд.
— Какое красивое имя, — прошептала она.
Каллен попятился, держа перед собой пистолет. Он что-то сбивчиво говорил, но она не слышала.
— Каллен, — Кальперния вздрогнула, когда еще несколько пуль прошили грудь. — Не надо.
Оружие упало на асфальт с тихим звоном. Она прижалась к Каллену, ласково погладила по щеке, обхватила лицо ладонями. — Знаешь, я даже немного соскучилась...
Кальперния поцеловала его в губы и одним движением оторвала голову.
***
— Сорок четыре пули, — заключил Самсон, встряхивая эмалированный тазик и стараясь не пялиться на грудь Кальпернии. — Я думал, будет больше.
Мэддокс деловито провел металлодетектором вдоль живота и спины: — Чисто.
Кальперния натянула майку и зажгла сигарету. Примостившийся рядом Имшаэль горестно разложил на постели продырявленное платье и подпер щеку лапой.
— Какой пиздец, — скорбно сказал он. — Платье от Бальмен за восемьсот сорок пять фунтов, и коту, то есть, тьфу, феньку под хвост. Все. Теперь только «Зара», только хардкор.
Он потыкал когтем в клавиатуру ноутбука, развернув закладку Net-a-porter.
— Смотри, какой новый Эрв Леже, — восхищенно сказал он, развернув монитор так, чтобы Кальперния могла его видеть. — Тебе точно пойдет, ты у нас худышка.
— Ладно, — сказал Мэддокс, отпихивая Имшаэля, наседающего с требованием немедленно дать кредитку. — Что будем делать дальше?
— Как что? — Самсон мрачно усмехнулся. — Уничтожим Инквизицию.
To be continued
Название: Кара
Автор: Диванный Шейд
Бета: LenaSt
Пейринг/Персонажи: Пантеоны Тедаса, ОМП, ОЖП
Категория: джен
Жанр: Историческое AU
Рейтинг: G
Размер: 1050 слов
Цитата: читать дальше
Все чаще в наши дни во всемирной лириумной сети можно натолкнуться на так называемые «фанфики», произведения молодых авторов, скрывающих имена «никами», сетевыми личинами. Произведения эти, как правило, имеют тенденцию новаторски толковать и переосмысливать существующие каноны, как то: книги известных авторов, синематографические картины, исторические события и даже религиозные писания. Последний пункт вызывает особенно жаркое негодование в среде верующих. По словам представителей таких религиозных течений как сетиизм и эвануризм, авторы фанфиков своими произведениями богохульствуют и восстают против сил, что выше их понимания.
Да я вас засужу за оскорбление чувств верующих!
Бог есть любовь. Даже если у любви рейтинг NC-21.
― Нет, вы видели, что они пишут? «Фен'Харел взглянул на томно выгнувшееся тело Митал, белеющее на фоне шелковой зелени травы, и почувствовал, как в золотых лосинах стало тесно». Когда это я носил золотые лосины? Откуда эти лосины вообще пошли? Уже не первый раз их упоминают.
― Сам виноват. Надо было лучше фрески рисовать, раз уж за кисть взялся. Хоть не в сарафан обрядили. О! Господа из Тевинтера, вам это понравится:
«Думат погрузил свой могучий орган в тугое колечко мышц Разикаль и сладостно застонал в безмолвном наслаждении.
― Ах, ах, ах! ― отозвалась Пвелительница Тайн, вонзая ногти в рельефную спину Дракона Тишины».
― «Сладостно застонал в безмолвном наслаждении» это вообще как?
― Мне больше интересно, что такое «тугое колечко мышц» и «рельефная спина».
― Поверь, дорогая, тебе не интересно.
― О! Обновление про последователей новенького!
«Мускулистые руки Ралея сгребли Кальпернию в охапку и прижали к широкой груди бывшего храмовника. Девушка затрепетала, чувствуя под нежной щекой глухие удары пылкого сердца любимого».
― Э, простите, а сколько их там вообще? Пятеро? Сетий, в твоей армии в ходу была групповушка? Как жаль, что меня с вами не было!
― Если и была, то я об этом ничего не знал, Фалон'Дин.
― Погодите, тут еще продолжение есть!
«― Не бойся, моя птичка, я не позволю Корифею повернуть свой ключ в воротах твоего Золотого Города!
― Ах, мой дерзкий герой, ― воскликнула жрица, и из прекрасных глаз покатились хрустальные слезы, ― ты не сможешь его остановить. Он придет за моей невинностью уже этой ночью!
― Не плачь, любимая, мы с Мэддоксом знаем, что нужно делать!»
― О да, судя по следующим пяти страницам, они с Мэддоксом действительно знали... ой! А вот это, второй абзац сверху, это вообще анатомически возможно?
― Как хорошо, что Самсон с Кальпернией уже веков двенадцать как мертвы.
― Ааа! «Длинные ноги Андрасте впились в высокий тяжелый зад Создателя». Во имя всего сущего! Дэвид, ну-ка повернись, покажи высокий тяжелый зад.
― Отвали, Корт. Тут и про тебя есть: «Мужские мозолистые пальцы гладили его обнаженную кожу. Схватив Гаккона за запястье, Корт оторвал его руку»... Кто-нибудь, принесите Корту воды!
― А их не волнует, что по их же легендам Корт мой отец?
― Наоборот волнует. Как пишет некий Сорок Первый Кот Архонта, это в фике самое пикантное. У, тут дальше еще и Хозяйка к веселью присоединяется. И судьба куропатки меня тревожит.
― Да они там с ума посходили!
― Не без этого. Наших девочек, кстати, тоже вниманием не обошли:
«Гиланнайн могла бы поклясться, что она видела сквозь тонкую ткань кольчуги твердеющие кончики ее грудей и, больше того, чувствовала спазмы глубоко внутри нее, в пылающих и темных глубинах, о существовании которых сама она едва знала. Сексуальная улыбка оттянула щеки Андруил к эротично заостренным ушам».
― Так, хватит, а то у меня сейчас тоже что-нибудь к эротичным ушам под тонкой тканью кольчуги оттянется.
Эльгарн'ан выключил монитор и устало откинулся на спинку кресла. Остальные боги продолжили прерванное спонтанным изучением паствы застолье. Однако от уютной атмосферы не осталось и следа. Митал и Андрасте, забыв про бокалы, пили вино прямо из бутылки, передавая ее друг другу и периодически горестно вздыхали. Диртамен от переизбытка эмоций лег спать. Корифей пилил отбивную ножом с таким остервенением, будто на ее месте видел одного из фикрайтеров, а Хозяйка Небес задумчиво выковыривала глаза заливному осетру.
― Может, пора вмешаться? ― робко подал голос Гельдауран. ― Устроим парочку стихийных бедствий. Или сервера обвалим. Глядишь, они и образумятся.
Корифей и Фен'Харел задумчиво переглянулись.
Дитнэр Дженитиви, корректор сетевого журнала «Распутная Вдова», устало потер глаза. От присланного на проверку текста хотелось плакать. За годы работы он уже привык к чудовищной безграмотности, но «трепетные губы» и «глаза цвета кофе с молоком» изо дня в день подтачивали его веру в общество.
И если замечания по орфографии и пунктуации авторы текстов еще соглашались учитывать, то расставаться с фразами типа «выходит из-за стола, делая фрикционные движения животом» отказывались напрочь, ссылаясь на уникальный стиль.
― Чем я занимаюсь? Я же на инженера учился. Лучший на курсе, такие перспективы, и тут это.
Дитнэр перевел взгляд на монитор.
«― Я люблю тебя, — произнес Маферат, пока его тупое копье проникало во влажную путаницу пепельных завитков».
С отчаянным воплем Дитнэр выключил компьютер. Комнату затопила тьма.
Дитнэр подошел к окну, вглядываясь в бушующую на улице стихию. Дождь лился сплошной стеной, от грома дребезжали стекла. На ум невольно приходили мысли о богах древности, решивших покарать погрязших во грехах смертных.
― Корифей, по легендам ты был последним богом, что внимал молитвам. Если ты все еще где-то там, прошу, сделай так, чтобы мне перестали присылать этот кошмар. Пусть все любители писать про то, как кто-то превратился в одну единственную мурашку, на своей шкуре почувствуют, каково их персонажам.
В раскатах грома Дитнэру послышался зловещий хохот.
Пламя пожарищ полыхало уже третьи сутки. Ураганы, насланные веселящимися богами, высушили последствия недавних наводнений, поэтому горели немногие уцелевшие постройки смертных как хворост.
Корифей взобрался на оставшийся нетронутым во всеобщем хаосе холм и глянул на город у подножия, затянутый клубами черного дыма. Оттуда то и дело доносились многократно усиленные эхом счастливый хохот Гиланнайн и душераздирающие крики ее жертв. Если прислушаться, то можно было расслышать и Имшаэля, предлагающего очередному пойманному выбрать, что ему отрастят: «нефритовый жезл» или «трепещущую плоть».
Корифей оперся спиной о кристалл красного лириума, в котором были запечатаны те несколько не окончательно свихнувшихся смертных, которым предстояло пережить конец света и дать начало новым цивилизациям.
― Я всего лишь хотел принести смертным надежду, ― печально пробормотал Корифей, наблюдая за кружащими в небе Уртемиэлем и Урзарой, делящими особенно плодовитого автора. ― А вместо этого участвую в уничтожении мира. И как так вышло?
Ответом ему был лишь треск пламени.
Автор: Диванный Шейд
Бета: LenaSt
Пейринг/Персонажи: Пантеоны Тедаса, ОМП, ОЖП
Категория: джен
Жанр: Историческое AU
Рейтинг: G
Размер: 1050 слов
Цитата: читать дальше
Лжесвидетели
И обманщики, знайте:
Есть лишь одна Истина.
Всё ведомо нашему Создателю
И Он станет судить их ложь.
источник
И обманщики, знайте:
Есть лишь одна Истина.
Всё ведомо нашему Создателю
И Он станет судить их ложь.
источник
Все чаще в наши дни во всемирной лириумной сети можно натолкнуться на так называемые «фанфики», произведения молодых авторов, скрывающих имена «никами», сетевыми личинами. Произведения эти, как правило, имеют тенденцию новаторски толковать и переосмысливать существующие каноны, как то: книги известных авторов, синематографические картины, исторические события и даже религиозные писания. Последний пункт вызывает особенно жаркое негодование в среде верующих. По словам представителей таких религиозных течений как сетиизм и эвануризм, авторы фанфиков своими произведениями богохульствуют и восстают против сил, что выше их понимания. Из статьи «Покайтесь, грешники! или чем бы дитя ни тешилось» с веб-портала «ТедасТудей»
Автор неизвестен
Автор неизвестен
Да я вас засужу за оскорбление чувств верующих!
Отец Думат Ралаферин,
настоятель храма Всеблагой Триединой Хозяйки Небес Митал Андрасте
настоятель храма Всеблагой Триединой Хозяйки Небес Митал Андрасте
Бог есть любовь. Даже если у любви рейтинг NC-21.
Наголопа-в-шарфике-танцует-вальс,
известный сетевой фикрайтер, автор эротического бестселлера «Последний девственник Тедаса»
известный сетевой фикрайтер, автор эротического бестселлера «Последний девственник Тедаса»
― Нет, вы видели, что они пишут? «Фен'Харел взглянул на томно выгнувшееся тело Митал, белеющее на фоне шелковой зелени травы, и почувствовал, как в золотых лосинах стало тесно». Когда это я носил золотые лосины? Откуда эти лосины вообще пошли? Уже не первый раз их упоминают.
― Сам виноват. Надо было лучше фрески рисовать, раз уж за кисть взялся. Хоть не в сарафан обрядили. О! Господа из Тевинтера, вам это понравится:
«Думат погрузил свой могучий орган в тугое колечко мышц Разикаль и сладостно застонал в безмолвном наслаждении.
― Ах, ах, ах! ― отозвалась Пвелительница Тайн, вонзая ногти в рельефную спину Дракона Тишины».
― «Сладостно застонал в безмолвном наслаждении» это вообще как?
― Мне больше интересно, что такое «тугое колечко мышц» и «рельефная спина».
― Поверь, дорогая, тебе не интересно.
― О! Обновление про последователей новенького!
«Мускулистые руки Ралея сгребли Кальпернию в охапку и прижали к широкой груди бывшего храмовника. Девушка затрепетала, чувствуя под нежной щекой глухие удары пылкого сердца любимого».
― Э, простите, а сколько их там вообще? Пятеро? Сетий, в твоей армии в ходу была групповушка? Как жаль, что меня с вами не было!
― Если и была, то я об этом ничего не знал, Фалон'Дин.
― Погодите, тут еще продолжение есть!
«― Не бойся, моя птичка, я не позволю Корифею повернуть свой ключ в воротах твоего Золотого Города!
― Ах, мой дерзкий герой, ― воскликнула жрица, и из прекрасных глаз покатились хрустальные слезы, ― ты не сможешь его остановить. Он придет за моей невинностью уже этой ночью!
― Не плачь, любимая, мы с Мэддоксом знаем, что нужно делать!»
― О да, судя по следующим пяти страницам, они с Мэддоксом действительно знали... ой! А вот это, второй абзац сверху, это вообще анатомически возможно?
― Как хорошо, что Самсон с Кальпернией уже веков двенадцать как мертвы.
― Ааа! «Длинные ноги Андрасте впились в высокий тяжелый зад Создателя». Во имя всего сущего! Дэвид, ну-ка повернись, покажи высокий тяжелый зад.
― Отвали, Корт. Тут и про тебя есть: «Мужские мозолистые пальцы гладили его обнаженную кожу. Схватив Гаккона за запястье, Корт оторвал его руку»... Кто-нибудь, принесите Корту воды!
― А их не волнует, что по их же легендам Корт мой отец?
― Наоборот волнует. Как пишет некий Сорок Первый Кот Архонта, это в фике самое пикантное. У, тут дальше еще и Хозяйка к веселью присоединяется. И судьба куропатки меня тревожит.
― Да они там с ума посходили!
― Не без этого. Наших девочек, кстати, тоже вниманием не обошли:
«Гиланнайн могла бы поклясться, что она видела сквозь тонкую ткань кольчуги твердеющие кончики ее грудей и, больше того, чувствовала спазмы глубоко внутри нее, в пылающих и темных глубинах, о существовании которых сама она едва знала. Сексуальная улыбка оттянула щеки Андруил к эротично заостренным ушам».
― Так, хватит, а то у меня сейчас тоже что-нибудь к эротичным ушам под тонкой тканью кольчуги оттянется.
Эльгарн'ан выключил монитор и устало откинулся на спинку кресла. Остальные боги продолжили прерванное спонтанным изучением паствы застолье. Однако от уютной атмосферы не осталось и следа. Митал и Андрасте, забыв про бокалы, пили вино прямо из бутылки, передавая ее друг другу и периодически горестно вздыхали. Диртамен от переизбытка эмоций лег спать. Корифей пилил отбивную ножом с таким остервенением, будто на ее месте видел одного из фикрайтеров, а Хозяйка Небес задумчиво выковыривала глаза заливному осетру.
― Может, пора вмешаться? ― робко подал голос Гельдауран. ― Устроим парочку стихийных бедствий. Или сервера обвалим. Глядишь, они и образумятся.
Корифей и Фен'Харел задумчиво переглянулись.
***
Дитнэр Дженитиви, корректор сетевого журнала «Распутная Вдова», устало потер глаза. От присланного на проверку текста хотелось плакать. За годы работы он уже привык к чудовищной безграмотности, но «трепетные губы» и «глаза цвета кофе с молоком» изо дня в день подтачивали его веру в общество.
И если замечания по орфографии и пунктуации авторы текстов еще соглашались учитывать, то расставаться с фразами типа «выходит из-за стола, делая фрикционные движения животом» отказывались напрочь, ссылаясь на уникальный стиль.
― Чем я занимаюсь? Я же на инженера учился. Лучший на курсе, такие перспективы, и тут это.
Дитнэр перевел взгляд на монитор.
«― Я люблю тебя, — произнес Маферат, пока его тупое копье проникало во влажную путаницу пепельных завитков».
С отчаянным воплем Дитнэр выключил компьютер. Комнату затопила тьма.
Дитнэр подошел к окну, вглядываясь в бушующую на улице стихию. Дождь лился сплошной стеной, от грома дребезжали стекла. На ум невольно приходили мысли о богах древности, решивших покарать погрязших во грехах смертных.
― Корифей, по легендам ты был последним богом, что внимал молитвам. Если ты все еще где-то там, прошу, сделай так, чтобы мне перестали присылать этот кошмар. Пусть все любители писать про то, как кто-то превратился в одну единственную мурашку, на своей шкуре почувствуют, каково их персонажам.
В раскатах грома Дитнэру послышался зловещий хохот.
***
Пламя пожарищ полыхало уже третьи сутки. Ураганы, насланные веселящимися богами, высушили последствия недавних наводнений, поэтому горели немногие уцелевшие постройки смертных как хворост.
Корифей взобрался на оставшийся нетронутым во всеобщем хаосе холм и глянул на город у подножия, затянутый клубами черного дыма. Оттуда то и дело доносились многократно усиленные эхом счастливый хохот Гиланнайн и душераздирающие крики ее жертв. Если прислушаться, то можно было расслышать и Имшаэля, предлагающего очередному пойманному выбрать, что ему отрастят: «нефритовый жезл» или «трепещущую плоть».
Корифей оперся спиной о кристалл красного лириума, в котором были запечатаны те несколько не окончательно свихнувшихся смертных, которым предстояло пережить конец света и дать начало новым цивилизациям.
― Я всего лишь хотел принести смертным надежду, ― печально пробормотал Корифей, наблюдая за кружащими в небе Уртемиэлем и Урзарой, делящими особенно плодовитого автора. ― А вместо этого участвую в уничтожении мира. И как так вышло?
Ответом ему был лишь треск пламени.
Название: Песнь преображения
Автор: Achenne
Бета: LenaSt
Пейринг/Персонажи: Себастьян Ваэль, упоминаются Самсон и Корифей
Категория: джен
Жанр: драма (АУ)
Рейтинг: R
Размер: 748 слов
Предупреждение: трансформация тела
Цитата: читать дальшеТе, кто трогал красный лириум или хотя бы подходил к нему, сообщают, что он им "поёт". Эта песня постепенно сводит их с ума.
Что повлечёт продолжительное воздействие красного лириума ― мы пока не знаем. Безумие ― безусловно, но будут ли физические изменения? Что случится, если маг или храмовник будет использовать красный лириум взамен обычного?
Ты должен решить, что есть истина. Однажды ты должен решить, и выбора у тебя не останется, и возможно, пожалеешь в любом случае - или же не станешь жалеть ни о чем.
Себастьян не пожалел ни разу.
Отступник отнял у него город, который он называл своим - после того, как стал изгнанником и лишился Старкхевена. Отступник объявил войну, но убил не врагов, а невинных; так всегда бывает, и сознание того, что терять нечего и помогло Себастьяну решиться.
Истина в том, что порой жалость и сомнения неуместны. В конце концов, отступник ведь не мучился выбором.
Справедливость, говорил он.
Себастьян ему не верил. Проще всего свалить все на духа, демона... Андрасте.
Андрасте тоже в прошлом. Она не защитила Эльтину, грош цена такой Невесте - и такому Создателю, если не в силах он защитить тех, кто служит ему верой и правдой.
Киркволл остался без наместника, Круга магов и без Церкви. Себастьян бродил по улицам - когда-то желтым, а ныне черно-алым от крови и гари. Себастьян взывал к Создателю, но слышал лишь тишину.
Тишину - и еще вопли умирающих; тишину - и вой демонов, тишину и ругань портовых рабочих, визг собак и людей, уподобившихся собакам, лязганье стали и отвратительное чавканье : кто-то пожирал кого-то. Создатель по-прежнему молчал.
Вокруг Себастьяна плыла пустота. Его молитвы звучали глухо, как стук по гнилому дереву. Иногда он вскидывал лук, чтобы выстрелить в груду окровавленной плоти, и думал: это тоже выбор, перестать быть и передать себя кому-то иному. Церковники вверяют себя Создателю и Андрасте. Одержимые - демонам. Похоже, разница невелика.
Себастьян знал уже тогда, что и ему придется однажды выбрать. Все что угодно казалось лучше киркволльской раскаленной пустоты.
И все же он не жалел и после.
Наверное, ему всегда нужен был бог, в которого легко верить. Андрасте - всего лишь статуя и гравюры, Создатель безлик, словно философский силлогизм. Эльтина была настоящей - из плоти и крови, ладони у нее пахли ладаном, веретенкой и дымом, церковными курильнями. Она мягко гладила его по волосам, и Себастьян думал то ли о матери, хотя мать его давно умерла и он ее почти не помнил, то ли о престарелой шлюхе в борделе. Он никак не мог отделаться от кощунственного сравнения.
Теперь это не имело значения. Себастьян ждал бога, который бы ответил ему.
Он дождался.
Корифей не похож ни на Создателя, ни на Андрасте, ни тем более на Эльтину. Он появился в облике бородатого хмурого Стража и поначалу называл себя Ларием, но скоро им обоим надоело притворяться. Корифей оказался богом.
Себастьян поверил ему. Почему бы нет? Он навел порядок в храмовничьем ордене, причем поставив во главе изгнанного из ордена бродягу. Он освобождал рабов, и Киркволл поддался его воле. По крайней мере, Корифей избавил город от одержимых. И демонов.
Демоны служили ему. Еще одно доказательство божественности.
Себастьяну Корифей пообещал Киркволл - и всю Вольную Марку. Но главное - всегда отвечать на молитвы.
Ты должен решить, и возможно ты пожалеешь, сказал Корифей.
Себастьян не жалеет.
Его стрелы в крови от наконечника до оперения. Его войско маршировало по Киркволлу: он вытаскивал всех мужчин и крепких женщин на улицы и давал им выбор.
Истина всегда одна, улыбался Себастьян. Тех, кто отказывался признать нового бога ждала быстрая смерть - от стрел, мечей его войска. Позже бывший бродяга - храмовник приказал отдавать "материал" ему. Себастьян согласился.
Когда ты веришь - не задаешь вопросов.
Однажды он увидел то, что случалось с теми, кто отверг новую веру. Самсон прятал свои "шахты", но одну разместили в Костяной Яме - Себастьян вошел туда, и замер у входа в пещеры.
В них цвели люди. Минерал Корифея, красный лириум, пронизывал их насквозь - отростки торчали из груди, открытых ртов; у кого-то упрямые кристаллы вырвали суставы из лунок, чтобы проклюнуться, подобно траве из-под камня.
Люди еще дышали. Лириум пел.
Себастьян коснулся его и засмеялся: в тот момент он осознал, насколько могущественен Корифей..
Самсон сказал Себастьяну: будь одним из нас. Старшему не нужны простые смертные. Присоединяйся.
Он согласился.
Себастьян не жалеет даже теперь, когда спина у него сверкает колючей каменной крошкой, пальцы срослись с перчатками, а вместо ног соцветия лириума, похожие на разбухшие и вырвавшиеся из-под кожи вены.
Вольная Марка признает истинного бога.
*
Но однажды приходит Инквизиция.
Себастьян сражается храбро - ущелье Костяной ямы покрыто трупами, точно ковром в конце битвы.
Их просто больше.
Себастьян не боится плена и казни, но взывает к богу, что прежде всегда отвечал на молитвы: вот я, твой кровью и плотью, не покинь меня в час торжества врагов моих.
Корифей молчит.
Корифей молчит и месяцы спустя, когда у Себастьяна остается лишь песнь лириума, черная мокрая клетка тюрьмы - водопад и такая гулкая пустота.
Автор: Achenne
Бета: LenaSt
Пейринг/Персонажи: Себастьян Ваэль, упоминаются Самсон и Корифей
Категория: джен
Жанр: драма (АУ)
Рейтинг: R
Размер: 748 слов
Предупреждение: трансформация тела
Цитата: читать дальшеТе, кто трогал красный лириум или хотя бы подходил к нему, сообщают, что он им "поёт". Эта песня постепенно сводит их с ума.
Что повлечёт продолжительное воздействие красного лириума ― мы пока не знаем. Безумие ― безусловно, но будут ли физические изменения? Что случится, если маг или храмовник будет использовать красный лириум взамен обычного?
Ты должен решить, что есть истина. Однажды ты должен решить, и выбора у тебя не останется, и возможно, пожалеешь в любом случае - или же не станешь жалеть ни о чем.Себастьян не пожалел ни разу.
Отступник отнял у него город, который он называл своим - после того, как стал изгнанником и лишился Старкхевена. Отступник объявил войну, но убил не врагов, а невинных; так всегда бывает, и сознание того, что терять нечего и помогло Себастьяну решиться.
Истина в том, что порой жалость и сомнения неуместны. В конце концов, отступник ведь не мучился выбором.
Справедливость, говорил он.
Себастьян ему не верил. Проще всего свалить все на духа, демона... Андрасте.
Андрасте тоже в прошлом. Она не защитила Эльтину, грош цена такой Невесте - и такому Создателю, если не в силах он защитить тех, кто служит ему верой и правдой.
Киркволл остался без наместника, Круга магов и без Церкви. Себастьян бродил по улицам - когда-то желтым, а ныне черно-алым от крови и гари. Себастьян взывал к Создателю, но слышал лишь тишину.
Тишину - и еще вопли умирающих; тишину - и вой демонов, тишину и ругань портовых рабочих, визг собак и людей, уподобившихся собакам, лязганье стали и отвратительное чавканье : кто-то пожирал кого-то. Создатель по-прежнему молчал.
Вокруг Себастьяна плыла пустота. Его молитвы звучали глухо, как стук по гнилому дереву. Иногда он вскидывал лук, чтобы выстрелить в груду окровавленной плоти, и думал: это тоже выбор, перестать быть и передать себя кому-то иному. Церковники вверяют себя Создателю и Андрасте. Одержимые - демонам. Похоже, разница невелика.
Себастьян знал уже тогда, что и ему придется однажды выбрать. Все что угодно казалось лучше киркволльской раскаленной пустоты.
И все же он не жалел и после.
Наверное, ему всегда нужен был бог, в которого легко верить. Андрасте - всего лишь статуя и гравюры, Создатель безлик, словно философский силлогизм. Эльтина была настоящей - из плоти и крови, ладони у нее пахли ладаном, веретенкой и дымом, церковными курильнями. Она мягко гладила его по волосам, и Себастьян думал то ли о матери, хотя мать его давно умерла и он ее почти не помнил, то ли о престарелой шлюхе в борделе. Он никак не мог отделаться от кощунственного сравнения.
Теперь это не имело значения. Себастьян ждал бога, который бы ответил ему.
Он дождался.
Корифей не похож ни на Создателя, ни на Андрасте, ни тем более на Эльтину. Он появился в облике бородатого хмурого Стража и поначалу называл себя Ларием, но скоро им обоим надоело притворяться. Корифей оказался богом.
Себастьян поверил ему. Почему бы нет? Он навел порядок в храмовничьем ордене, причем поставив во главе изгнанного из ордена бродягу. Он освобождал рабов, и Киркволл поддался его воле. По крайней мере, Корифей избавил город от одержимых. И демонов.
Демоны служили ему. Еще одно доказательство божественности.
Себастьяну Корифей пообещал Киркволл - и всю Вольную Марку. Но главное - всегда отвечать на молитвы.
Ты должен решить, и возможно ты пожалеешь, сказал Корифей.
Себастьян не жалеет.
Его стрелы в крови от наконечника до оперения. Его войско маршировало по Киркволлу: он вытаскивал всех мужчин и крепких женщин на улицы и давал им выбор.
Истина всегда одна, улыбался Себастьян. Тех, кто отказывался признать нового бога ждала быстрая смерть - от стрел, мечей его войска. Позже бывший бродяга - храмовник приказал отдавать "материал" ему. Себастьян согласился.
Когда ты веришь - не задаешь вопросов.
Однажды он увидел то, что случалось с теми, кто отверг новую веру. Самсон прятал свои "шахты", но одну разместили в Костяной Яме - Себастьян вошел туда, и замер у входа в пещеры.
В них цвели люди. Минерал Корифея, красный лириум, пронизывал их насквозь - отростки торчали из груди, открытых ртов; у кого-то упрямые кристаллы вырвали суставы из лунок, чтобы проклюнуться, подобно траве из-под камня.
Люди еще дышали. Лириум пел.
Себастьян коснулся его и засмеялся: в тот момент он осознал, насколько могущественен Корифей..
Самсон сказал Себастьяну: будь одним из нас. Старшему не нужны простые смертные. Присоединяйся.
Он согласился.
Себастьян не жалеет даже теперь, когда спина у него сверкает колючей каменной крошкой, пальцы срослись с перчатками, а вместо ног соцветия лириума, похожие на разбухшие и вырвавшиеся из-под кожи вены.
Вольная Марка признает истинного бога.
*
Но однажды приходит Инквизиция.
Себастьян сражается храбро - ущелье Костяной ямы покрыто трупами, точно ковром в конце битвы.
Их просто больше.
Себастьян не боится плена и казни, но взывает к богу, что прежде всегда отвечал на молитвы: вот я, твой кровью и плотью, не покинь меня в час торжества врагов моих.
Корифей молчит.
Корифей молчит и месяцы спустя, когда у Себастьяна остается лишь песнь лириума, черная мокрая клетка тюрьмы - водопад и такая гулкая пустота.
Название: Red prince
Автор: Aihito
Пейринг/Персонажи: Себастьян Ваэль (ау)
Категория: арт
Рейтинг: G
Примечание: иллюстрация к драбблу "Песнь преображения"
Цитата: читать дальшеЯ чувствовал себя так, будто держу в ладони весь мир и могу раздавить его одной лишь мыслью. Так ли себя чувствует Создатель?
Автор: Aihito
Пейринг/Персонажи: Себастьян Ваэль (ау)
Категория: арт
Рейтинг: G
Примечание: иллюстрация к драбблу "Песнь преображения"
Цитата: читать дальшеЯ чувствовал себя так, будто держу в ладони весь мир и могу раздавить его одной лишь мыслью. Так ли себя чувствует Создатель?
Название: Путешествие герцогини
Автор: IcedWings
Пейринг/Персонажи: Флориана де Шалон
Категория: арт
Рейтинг: R
Предупреждение: Кровькишки
Цитата: читать дальше«Что ж, не могу сказать, что я доволен, Инквизитор. Теперь у меня в подчинении есть солдат, чья единственная обязанность — потрясать головой герцогини перед всеми, кто хочет вставить палки в колёса. Неужели это правда было необходимо? Можно было просто заказать в Киркволле табличку "Нельзя!". Или самим такую нарисовать — это уж Варрику решать, его идея. Как бы там ни было, я не уверен, что проблема решена. По-правде сказать, теперь я забыл, в чём она заключалась. Так что вот, дело сделано.»
Автор: IcedWings
Пейринг/Персонажи: Флориана де Шалон
Категория: арт
Рейтинг: R
Предупреждение: Кровькишки
Цитата: читать дальше«Что ж, не могу сказать, что я доволен, Инквизитор. Теперь у меня в подчинении есть солдат, чья единственная обязанность — потрясать головой герцогини перед всеми, кто хочет вставить палки в колёса. Неужели это правда было необходимо? Можно было просто заказать в Киркволле табличку "Нельзя!". Или самим такую нарисовать — это уж Варрику решать, его идея. Как бы там ни было, я не уверен, что проблема решена. По-правде сказать, теперь я забыл, в чём она заключалась. Так что вот, дело сделано.»
— Каллен
источник
источник
Название: Join the Inquisition!
Автор: Русалка Милюля
Пейринг/Персонажи: Эримонд
Категория: арт
Рейтинг: G
Цитата: читать дальшеСамо название не вполне точно, потому что смирения в них мало, скорей они смахивают на вдруг ожившие предметы обихода. Точно так же держался бы стол, если бы он вдруг пожелал продать вам зачарованный перочинный ножик. Глаза усмиренных лишены всякого выражения, голос монотонный. Они могут быть несравненными ремесленниками, но простой народ их все же побаивается.»
Автор: Русалка Милюля
Пейринг/Персонажи: Эримонд
Категория: арт
Рейтинг: G
Цитата: читать дальшеСамо название не вполне точно, потому что смирения в них мало, скорей они смахивают на вдруг ожившие предметы обихода. Точно так же держался бы стол, если бы он вдруг пожелал продать вам зачарованный перочинный ножик. Глаза усмиренных лишены всякого выражения, голос монотонный. Они могут быть несравненными ремесленниками, но простой народ их все же побаивается.»
— Из книги "В поисках знания: Путешествия церковного ученого", написанной братом Дженитиви.
источник
источник
Название: Последний друг
Автор: Русалка Милюля
Пейринг/Персонажи: Самсон, котик
Категория: арт
Рейтинг: G
Цитата: читать дальше “You say the pain and the craving for lyrium takes you harder than most. It may be true—some grow more reliant on it than others—but I cannot share my supplies. There are rumors you've become friendly with mages since you were thrown out of the Order. lf 1 were discovered handing you even a single drop of Iyrium, Meredith would have our heads on display at the Gallows. Take this coin and buy passage out of here. Kirkwall is no place for a templar without a Chantry. Or anyone else, these days."
Samson remained in the city of Kirkwall. A once-proud knight of good martial prowess was reduced to a guttersnipe scrounging for gold to purchase smuggled lyrium. One can imagine the resentment: templars who retire honorably are given a small stipend of lyrium to stave off the hunger. Being cut offal] at once is said to be agony. No matter what transpired afterward, the bitterness of the abandonment left a lasting mark on Samson's heart.
Источник: МТ2, сc. 247-248
Автор: Русалка Милюля
Пейринг/Персонажи: Самсон, котик
Категория: арт
Рейтинг: G
Цитата: читать дальше “You say the pain and the craving for lyrium takes you harder than most. It may be true—some grow more reliant on it than others—but I cannot share my supplies. There are rumors you've become friendly with mages since you were thrown out of the Order. lf 1 were discovered handing you even a single drop of Iyrium, Meredith would have our heads on display at the Gallows. Take this coin and buy passage out of here. Kirkwall is no place for a templar without a Chantry. Or anyone else, these days."
Samson remained in the city of Kirkwall. A once-proud knight of good martial prowess was reduced to a guttersnipe scrounging for gold to purchase smuggled lyrium. One can imagine the resentment: templars who retire honorably are given a small stipend of lyrium to stave off the hunger. Being cut offal] at once is said to be agony. No matter what transpired afterward, the bitterness of the abandonment left a lasting mark on Samson's heart.
Источник: МТ2, сc. 247-248
@темы: Каллен, арт, Мэддокс, гет, Самсон, Себастьян Ваэль, джен, Кальперния, Фракционные войны: Реванш, Эримонд, Имшаэль
-
-
17.09.2015 в 00:05Потом более внятное напишу
-
-
17.09.2015 в 00:12Жаль Эримонда, мне он больше нравился, когда развратно попивал нечто смутно ЯВНО напоминающее кровь мимо роты)) XD
-
-
17.09.2015 в 00:18Путешествие герцогини особенно понравился.
-
-
17.09.2015 в 00:24Название: Последний друг
МОЯ ЖИЗНЬ БЫЛА НЕ НАПРАСНА САМСОН С КОТИКОМ
все арты шикарные, но этот просто ответ на все молитвы
-
-
17.09.2015 в 00:25Самсон!!! такой самсонистый самсон! с котиком!
был у храмовника беленький котик продай кота, купи билет-
-
17.09.2015 в 04:41-
-
17.09.2015 в 15:32-
-
18.09.2015 в 17:17-
-
18.09.2015 в 21:19Обязательно приходите, мы все еще ждем ваших отзывов и будем ждать
Лия Геллер, а что поделать, работа у них такая).
Эримонд, увы, пришел к логичному завершению своей карьеры
Green Irving, да, они прекрасные, многократное спасибо)
Флорианна всегда эффектна, в любом виде
слава цареубийце, огромное вам душевнейшее краснолириумное спасибо от всей нашей секты и самый отборный кристалл в придачу
yisandra, эх, да вздумалось котику в лес погуляти. Ну ничего, с котиками всегда все будет хорошо, это же котики.
Спасибо
Kalil, а автору очень-очень приятно это слышать. Спасибо вам
Гость, да, дорогой гость, наши артеры богичны, и мы рады, что вам понравилось))
Спасибо
Раэлла, и там все правда. От первого до последнего слова! Мы, как Свидетели Сетия, гарантируем это.
Огромное спасибо, очень радует
-
-
19.09.2015 в 07:25Все. Теперь только «Зара», только хардкор.э
Жаль, что произведение не закончено, это минус, конечно же. Но мне мне зашла его структура и диалоги. Хотя от самой драгонаги тут остались малые крохи, к сожалению.
Кара
Отец Думат Ралаферин, настоятель храма Всеблагой Триединой Хозяйки Небес Митал Андрасте
Комбо!
Это смешно до неприличия, так ржать нельзя.
Песнь преображения
Уже писал про это, но с удовольствием перечитал. В духе "красной армии" текст, ага. Выделяется на фоне веселой дурашливости.
Путешествие герцогини
Join the Inquisition!
Мне даже жалко Эримонда.
Жаль, его перевербовать нельзя. Или наоборот - классно.
Последний друг
Котику голову бы чуть другую, а так - добрый и светлый рисунок.
-
-
22.09.2015 в 16:43Последний друг
Почему голосовать можно только за что-то одно?
Join the Inquisition!
А тема усмирения Эримонда что-то популярна стала.
-
-
22.09.2015 в 22:29И райтер, и артер, вы просто няшеньки! Краснолириумный Себа - это просто ащащ! Можно я уволоку картинку в закрома?
Ну и тема с религией в тексте раскрыта на пять с плюсом *растеклась восторженной лужицей*
-
-
22.09.2015 в 22:41артер. =)
-
-
23.09.2015 в 01:57Название: Кара
Ох, как славненько вы всех пейсателей постебали))
Если хоть у кого-то, кто пишет про "колечко мышц", оно сжалось - вы победили! Корифей победил, славься-славься, Корифей))
Название: Песнь преображения
Пока читала, покрывалась мурашками. По моему мнению, Себа настолько фанатичный крендель, так что легко бы подкинулся на идею Корифея и украсить себя красно-лириумной-шкуркой))
-
-
23.09.2015 в 03:10Жаль, что произведение не закончено, это минус, конечно же. Но мне мне зашла его структура и диалоги. Хотя от самой драгонаги тут остались малые крохи, к сожалению.
Мы закончим) Честное краснолириумное. И совсем скоро.
Почему к сожалению? Сеттинг ДА — это самостоятельный элемент игры. Основной элемент, если можно сказать.Конечно, если его убрать, то многое изменится
Это смешно до неприличия, так ржать нельзя.
Можно и нужно
Уже писал про это, но с удовольствием перечитал. В духе "красной армии" текст, ага. Выделяется на фоне веселой дурашливости.
Абсолютели да. Но я протестую против дурашливости. У нас все очень сложно, серьезно и трагично, вон, куча народу страдает, а некотрые даже мучительно умерли, а в Каре — так вообще конец света случился
Мне даже жалко Эримонда.
Жаль, его перевербовать нельзя. Или наоборот - классно.
Нам тоже жалко. Но ведь и так тоже справедливо)
Essenir, потому что жизнь полна тяжелых выборов, Имшаэль подтверждает.
Но вы можете бросить монетку
Спасибо вам большое))
А тема усмирения Эримонда что-то популярна стала.
Тема тура обязывает)
bettelgeyze, вам спасибо на добром слове, нам приятно
Лия Геллер, а мы еще внеконкурс собираемся выложить, даст Сетий
я АУ так много (передергивалась, когда герои со знакомыми именами вдруг обнаруживались на рулем машины или с сигаретой или тыкали друг в друга пистолетами), что если бы не те самые знакомые имена - ни за что бы не признала основой драгон эйдж.
Ну это же не просто АУ) Это модерн-АУ. Конечно, непривычно. Но с другой стороны, согласитесь, смена сеттинга налагает свои ограничения — то что органично в мире Стражей, драконов и лысых сексапильных эльфобогов с абьюзерскими наклонностями — в мире автомобилей и пистолетов требует своего подхода
ли хоть у кого-то, кто пишет про "колечко мышц", оно сжалось - вы победили! Корифей победил, славься-славься, Корифей))
Мы надеемся на это
о моему мнению, Себа настолько фанатичный крендель, так что легко бы подкинулся на идею Корифея и украсить себя красно-лириумной-шкуркой))
Воистину)
Спасибо
-
-
23.09.2015 в 03:25Часть моего мозга понимает и ей даже интересно, как автор обыграет события и персонажей; но другая бунтует и хочет обратно на ручки к фэнтези, где привычно и тепло))
Мы надеемся на это
А надеюсь, что помогу вам))
Завтра отправляю свои голоса за все туры, и лично для меня ваша команда в безоговорочном фаворе! Искренне желаю победы на фесте! Даже Эримонда с солнышком на лбу прощу)
И насчет внеконкурса прекрасная новость! Вы - котики
-
-
23.09.2015 в 03:30Завтра отправляю свои голоса за все туры, и лично для меня ваша команда в безоговорочном фаворе! Искренне желаю победы на фесте! Даже Эримонда с солнышком на лбу прощу)
Ух ты)) Это так чертовски приятно
Нет, Эримонда с солнышком мы себе сами не простим, это наша расплата))))-
-
23.09.2015 в 22:59такие кровькишкиарт *_*-
-
24.09.2015 в 19:56кровькишкахартах