я твой эльфинаж венадаль шатал
Название: О вреде переедания
Автор: Остроухий засранец
Бета: Остроухий засранец
Пейринг/Персонажи: м!Табрис
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Размер: 1680 слов
Кодекс: «Шатаясь по городу, эти смутьяны и мятежники ведут себя самым неподобающим образом, и чинят досадные беспорядки, бунтуя против властей.»
Я почему рассказываю-то: все же сейчас об этом болтают, только привирают, конечно — что они знают-то? А я там был, всё-таки.
Просыпаюсь я, значит — не буду брехать, что совсем без похмелья — а тут ещё Шианни над ухом зудит, мол, вставай, у тебя сегодня свадьба. Я тут чуть с койки не упал, хорошо хоть лететь невысоко было. А вот сеструха моя таки упала и высказалась так, что Создатель в Тени закраснелся. Она как раз-таки спит на верхней койке, сестра-то моя, Келлиан.
В общем, утро, я хлопаю ушами, Келли матерится, держась на разбитую коленку, а Шианни ржёт, как орлейский конь. Неплохо так праздник начался, да?
Вы, может, не знаете — рожи у вас шемские, что уж тут — но у эльфов как-то не принято жениться по любви и всяким сентиментальным мелихлюндиям. Жениха иль невесту выписывают из другого эльфинажа — это чтоб не вымереть вконец — ну, и качество привезённого добра сильно зависит от состоятельности семьи, сами понимаете. Тут нам с сестрой повезло, у папы водятся деньжата, он серьёзный мужик по нашим ушастым меркам — ну и Сорис к нам примазался, так что ему тоже должны были неплохую жену подобрать.
Сорис – это мой кузен, чтоб вы знали. На редкость вывёртливый паршивец, вечно умудряется из любого дерьма выбраться с чистыми ботинками, но парень он хороший и настоящий друг. Мы так с детства все вместе обычно и творили хуйню — Сорис с Келли придумывали, Шианни организовывала, а я вдохновлял. Правда, честно скажу, Келли всегда брала вину на себя — она же девочка, их не принято сильно лупить в назидание. Ну, у нас не принято, то есть.
Короче, что-то я лирически отступился. В общем, вы уже поняли — нам с сестрой по восемнадцать лет, и сегодня наша свадьба. И у Сориса тоже, так и быть — заодно. Так сказать, сразу охомутать и деморализовать самую рискованную часть эльфинажной молодёжи, чтоб через годок они уже думали только о том, как бы судорожно заработать на плюшки для свежего ребёночка. Даже странно, что Шианни пропустили. Наверное, потому что она ловчее всех умеет паинькой прикидываться.
Забавно, потому что Шианни явно не против сбегать замуж.
Сестра с пола встаёт, хромает умываться и говорит: может сбежим, а? Пока не поздно.
Только поздно ведь, и она это отлично понимает. А то я бы дёрнул на вольные хлеба — только пятки бы засверкали. Не понимаю я, как так можно — брак по расчёту, да ещё не собственному, а чужому. По мне, так даже для потрахаться нужно какое-то чувство — ну там, набухаться или хоть канавариса вместе пыхнуть — что уж говорить про совместное житьё до костра?
Ладно, умылись, оделись, вышли в свет.
Свет наш — грязные кривые улочки, доски между луж и счастливые за нас сородичи. Ладно, не все так уж счастливы, кое-кто откровенно завидует. И все через слово поминают маму. Эх, мама…
Сорис нас уже ждёт на улице, свеженький такой, румяный, скотина, как будто не с ним вчера бухали. Увидел меня в парадном костюмчике, и давай ржать, дескать, главное нам с Келли не перепутать, кто женится, а кто замуж выходит, а то неловко выйдет. Хотел я ему съездить по роже, но пожалел ради праздника.
Что уж там — сами видите, с рожей мне не повезло, вечно за девчонку принимают. Я уж не знаю, что и делать — у шемов хоть шерсть на ряхах растёт, а эльфу каково? Так и прохожу до старости, всем доказывая, что яйца в штанах ношу.
Чем хороши свадьбы — это тем, что на них можно хорошо пожрать. Все женщины, у кого есть хоть немного денег, готовят на весь народ кучу еды. Эльфы, чтоб вы знали, мастера стряпать обед для всей семьи из полезных для здоровья костей и питательной старой штукатурки, а вот ежели свадьба — так на столах даже мясо попадается!
Так что рванули мы сперва не с будущими спутниками жизни знакомиться, а к столам — вдруг удастся чего ухватить? Ухватили, жуём, тут подходят незнакомые эльфы — две ничего такие девушки и смазливый парень. Смотрит этот парень на меня и говорит:
«Счастлив познакомиться со своей будущей невестой».
Короче, сразу мне этот Неларос не понравился.
Но бить я его не стал, праздник всё-таки. Вежливо так говорю: невеста твоя, мол, это воооон та долбанутая галка, что подавилась от смеха элем, и если ты её обидишь, я вырву тебе печень через нос, смотри у меня!
А моя невеста оказалась красивой вполне девицей. Только, кажется, я ей не особо понравился. Наверное, она решила, что я хамло. Или ей тоже смазливые не нравятся.
Вообще-то, эльфинаж вам — не проходной двор, и ночью, например, человеку тут совсем делать нечего. А то, знаете, люди иногда пропадают. С концами.
Но некоторым закон не писан.
Естественно, не может такое событие как тройная свадьба обойтись без пришествия кучки пьяных разнаряженных знатных людишек. Особенно один, заводила их, старался. Вёл себя как полный мудак, так что я не утерпел и отоварил его по темечку полупустой глиняной кружкой. Хорошей такой кружкой, большой. С размаху. Кто же знал, что это сынок важной шишки?
Ну, Сорис знал, и сеструха знала, они мне сразу с двух сторон воткнули локти в почки и сказали, что я кретин. Но сделанного-то не воротишь, так что пошёл я заедать горе. И заедал аж до полудня, до самой церемонии.
Зато удалось подслушать разговор Валендриана с Серым Стражем, который перед нами всё пафос гнал, а старому знакомцу всё как есть говорил.
«Сколько, — говорит, — можно?»
«У нас свадьба! — говорит ему Валендриан. — Опомнись! Это радостный день! Дети становятся взрослыми!»
«Ты мне это в прошлый раз говорил! С их матерью! Сколько поколений ты будешь меня за нос водить, старый мошенник? Ты мне тогда что сказал? «Вот родятся близнецы, тогда…» сказал! Родились, как по заказу!»
Интересные вещи можно услышать, если залезть под стол со скатертью и там точить свинячью ногу в своё удовольствие. Я даже подумал: может, выскочить и сказать: «А берите меня в Стражи, та-да-дам!» Но потом подумал — папа не поймёт, а сестра меня покалечит, если я её брошу одну в этом дерьме. Хотя вроде бы ей её кузнец приглянулся, она аж краснела, когда он ей комплиментики на уши вешал.
Кузнец – это Неларос этот, если что. Женишок ейный.
Короче, полдень, стоим мы на помосте, жрица вещает чего-то там красивое, я стараюсь улыбаться невесте, а сам чувствую, что вторая свинячья нога была лишней. Вообще лишней. Или, может, с той зеленью что-то не так было. Мутит меня, выражаясь мягко, того гляди блевану.
И тут впирается пресловутый сынок большой шишки с дружками и кучей вооружённой охраны. И такой сходу: хо-хо-хо, щас повеселимся, давайте хватать девок и всё такое.
Я стою, меня мутит, но вижу — у сестры глаза нехорошим огоньком горят, того и гляди — в драку кинется. Она у меня бешеная, особенно по поводу наглых мужиков. Я ей глазами показываю: не надо, дескать, дай я всё разрулю!
Выхожу вперёд и говорю этому мудню:
«Ты чего припёрся, тебе одной шишки на башке не хватило, ты за второй пришёл, для симметрии?»
Сам вижу — невеста моя щас в обморок хлопнется, Сорис весь побелел как-то, но остановиться не могу.
«Совсем, — говорю, — шемы тупые пошли. Эльфинаж с борделем путают. Или у тебя такой триппер явный, что тебе и шлюхи больше не дают, вот и ищешь кого побезответней? Девки нос воротят, мужики тоже, даже овцы… или овец всё-таки пользуешь? Или они тебя?»
Мудак сперва вроде оторопел, потом побагровел, и как заорёт: «Ах ты дрянь! Ничего, и ты сгодишься!»
Я ему нацелился в рожу залепить, но тут меня-то кто-то приложил по голове, наверное, один из охранников.
Прихожу в себя — тошнит, голова раскалывается, в глазах двоится. Неслабо приложили, ага. Огляделся, вижу — влип. Большая такая спаленка, кровать как мой дом, и пяток знатных уёбков, всячески намекающих, что сейчас меня будут насиловать, и неплохо бы мне начать визжать и вырываться.
А меня тошнит — ужас, того гляди облюю всё место преступления и всех участников. Они меня вроде как держат, даже раздевать пытаются, а я только думаю: щас каааак блевану!
Ужасно неловко.
«Чё-то мне плохо», — сиплю и норовлю сомлеть.
А эти переглядываются, и как-то запал их иссякает, что ли — видно, веду я себя неправильно, не как жертве положено. Наконец главный их мудак не выдерживает, достаёт из штанов своё убогое имущество, и такой типа «Соси, сука ушастая!»
…Вам никогда не тыкали в лицо немытым человечьим хуем в россыпи красных пятен (видать, про триппер-то я угадал)? Ну, думаю, вы в любом случае поймёте мою реакцию.
Что сказать. Облевал я и имущество, и самого мудака, и себя, и ковёр, и двух рядом стоящих прихвостней. Они-то конечно, все заорали и отскочили, только поздно.
Чудесная картина — посреди шикарной спаленки я изображаю фонтан, а эти кретины орут и руками машут, проклиная меня на чём свет стоит, и пытаются пнуть, не вступая в радиус поражения. Сестра бы видела — со смеху бы лопнула.
Наконец мои внутренние резервы начали иссякать, и один из мудаков решился-таки подскочить на расстояние удара. Пнул меня на пробу — а мне только того и нужно было.
Очистил я желудок, схватил неосторожного мудака за бедро и вытащил из ножен на том бедре меч.
Когда ты стоишь на коленях, вокруг тебя толпятся пять идиотов с незащищёнными ногами, к тому же не ждущие от тебя атаки, а в руке у тебя хотя бы длинный нож — это всё, что тебе нужно, и Создатель улыбается тебе.
Я ещё тогда удивился, что стража на вопли не набежала. Потом удивляться перестал — когда дверь в спальню распахнулась с ноги, и в неё влетели Сорис, Шианни, Келли и Неларос, все в доспехах, одна Келли в свадебном платье, всём в крови.
Влетают они такие с оружием наизготовку, а там — я. Стою среди трупов, весь в блевотине и потрохах, и пахнет вокруг… не розами пахнет, что уж. Кому-то я по неосторожности кишечник рассёк, видимо.
«Вы вконец ебанулись? — говорю я. — Вы зачем кузнеца притащили? А если бы его прирезали, он же драться не умеет! Келли бы расстроилась!»
Что тут рассказывать? Они, конечно, сказали, что это я ебанулся, и должен молчать в тряпочку. И девушек мы всех освободили, было очень трогательно, но, кажется, я своей невесте окончательно разонравился. Это, правда, неважно, потому что я всё равно решил взять всю вину за резню на себя — а что, сестра явно настроилась со своим кузнецом вить гнездо, жалко же. Так и сказал, когда за нами пришли: это всё я, один все порубил. Зверею, когда переем.
Ну, а что дальше было, вы и сами отлично знаете — Мор, война и бла-бла-бла. Так что не жрите больше, чем можете переварить — плохо потом будет. Хотя мне вот в итоге не то чтобы плохо. Мне, в принципе, даже хорошо.
Просыпаюсь я, значит — не буду брехать, что совсем без похмелья — а тут ещё Шианни над ухом зудит, мол, вставай, у тебя сегодня свадьба. Я тут чуть с койки не упал, хорошо хоть лететь невысоко было. А вот сеструха моя таки упала и высказалась так, что Создатель в Тени закраснелся. Она как раз-таки спит на верхней койке, сестра-то моя, Келлиан.
В общем, утро, я хлопаю ушами, Келли матерится, держась на разбитую коленку, а Шианни ржёт, как орлейский конь. Неплохо так праздник начался, да?
Вы, может, не знаете — рожи у вас шемские, что уж тут — но у эльфов как-то не принято жениться по любви и всяким сентиментальным мелихлюндиям. Жениха иль невесту выписывают из другого эльфинажа — это чтоб не вымереть вконец — ну, и качество привезённого добра сильно зависит от состоятельности семьи, сами понимаете. Тут нам с сестрой повезло, у папы водятся деньжата, он серьёзный мужик по нашим ушастым меркам — ну и Сорис к нам примазался, так что ему тоже должны были неплохую жену подобрать.
Сорис – это мой кузен, чтоб вы знали. На редкость вывёртливый паршивец, вечно умудряется из любого дерьма выбраться с чистыми ботинками, но парень он хороший и настоящий друг. Мы так с детства все вместе обычно и творили хуйню — Сорис с Келли придумывали, Шианни организовывала, а я вдохновлял. Правда, честно скажу, Келли всегда брала вину на себя — она же девочка, их не принято сильно лупить в назидание. Ну, у нас не принято, то есть.
Короче, что-то я лирически отступился. В общем, вы уже поняли — нам с сестрой по восемнадцать лет, и сегодня наша свадьба. И у Сориса тоже, так и быть — заодно. Так сказать, сразу охомутать и деморализовать самую рискованную часть эльфинажной молодёжи, чтоб через годок они уже думали только о том, как бы судорожно заработать на плюшки для свежего ребёночка. Даже странно, что Шианни пропустили. Наверное, потому что она ловчее всех умеет паинькой прикидываться.
Забавно, потому что Шианни явно не против сбегать замуж.
Сестра с пола встаёт, хромает умываться и говорит: может сбежим, а? Пока не поздно.
Только поздно ведь, и она это отлично понимает. А то я бы дёрнул на вольные хлеба — только пятки бы засверкали. Не понимаю я, как так можно — брак по расчёту, да ещё не собственному, а чужому. По мне, так даже для потрахаться нужно какое-то чувство — ну там, набухаться или хоть канавариса вместе пыхнуть — что уж говорить про совместное житьё до костра?
Ладно, умылись, оделись, вышли в свет.
Свет наш — грязные кривые улочки, доски между луж и счастливые за нас сородичи. Ладно, не все так уж счастливы, кое-кто откровенно завидует. И все через слово поминают маму. Эх, мама…
Сорис нас уже ждёт на улице, свеженький такой, румяный, скотина, как будто не с ним вчера бухали. Увидел меня в парадном костюмчике, и давай ржать, дескать, главное нам с Келли не перепутать, кто женится, а кто замуж выходит, а то неловко выйдет. Хотел я ему съездить по роже, но пожалел ради праздника.
Что уж там — сами видите, с рожей мне не повезло, вечно за девчонку принимают. Я уж не знаю, что и делать — у шемов хоть шерсть на ряхах растёт, а эльфу каково? Так и прохожу до старости, всем доказывая, что яйца в штанах ношу.
Чем хороши свадьбы — это тем, что на них можно хорошо пожрать. Все женщины, у кого есть хоть немного денег, готовят на весь народ кучу еды. Эльфы, чтоб вы знали, мастера стряпать обед для всей семьи из полезных для здоровья костей и питательной старой штукатурки, а вот ежели свадьба — так на столах даже мясо попадается!
Так что рванули мы сперва не с будущими спутниками жизни знакомиться, а к столам — вдруг удастся чего ухватить? Ухватили, жуём, тут подходят незнакомые эльфы — две ничего такие девушки и смазливый парень. Смотрит этот парень на меня и говорит:
«Счастлив познакомиться со своей будущей невестой».
Короче, сразу мне этот Неларос не понравился.
Но бить я его не стал, праздник всё-таки. Вежливо так говорю: невеста твоя, мол, это воооон та долбанутая галка, что подавилась от смеха элем, и если ты её обидишь, я вырву тебе печень через нос, смотри у меня!
А моя невеста оказалась красивой вполне девицей. Только, кажется, я ей не особо понравился. Наверное, она решила, что я хамло. Или ей тоже смазливые не нравятся.
Вообще-то, эльфинаж вам — не проходной двор, и ночью, например, человеку тут совсем делать нечего. А то, знаете, люди иногда пропадают. С концами.
Но некоторым закон не писан.
Естественно, не может такое событие как тройная свадьба обойтись без пришествия кучки пьяных разнаряженных знатных людишек. Особенно один, заводила их, старался. Вёл себя как полный мудак, так что я не утерпел и отоварил его по темечку полупустой глиняной кружкой. Хорошей такой кружкой, большой. С размаху. Кто же знал, что это сынок важной шишки?
Ну, Сорис знал, и сеструха знала, они мне сразу с двух сторон воткнули локти в почки и сказали, что я кретин. Но сделанного-то не воротишь, так что пошёл я заедать горе. И заедал аж до полудня, до самой церемонии.
Зато удалось подслушать разговор Валендриана с Серым Стражем, который перед нами всё пафос гнал, а старому знакомцу всё как есть говорил.
«Сколько, — говорит, — можно?»
«У нас свадьба! — говорит ему Валендриан. — Опомнись! Это радостный день! Дети становятся взрослыми!»
«Ты мне это в прошлый раз говорил! С их матерью! Сколько поколений ты будешь меня за нос водить, старый мошенник? Ты мне тогда что сказал? «Вот родятся близнецы, тогда…» сказал! Родились, как по заказу!»
Интересные вещи можно услышать, если залезть под стол со скатертью и там точить свинячью ногу в своё удовольствие. Я даже подумал: может, выскочить и сказать: «А берите меня в Стражи, та-да-дам!» Но потом подумал — папа не поймёт, а сестра меня покалечит, если я её брошу одну в этом дерьме. Хотя вроде бы ей её кузнец приглянулся, она аж краснела, когда он ей комплиментики на уши вешал.
Кузнец – это Неларос этот, если что. Женишок ейный.
Короче, полдень, стоим мы на помосте, жрица вещает чего-то там красивое, я стараюсь улыбаться невесте, а сам чувствую, что вторая свинячья нога была лишней. Вообще лишней. Или, может, с той зеленью что-то не так было. Мутит меня, выражаясь мягко, того гляди блевану.
И тут впирается пресловутый сынок большой шишки с дружками и кучей вооружённой охраны. И такой сходу: хо-хо-хо, щас повеселимся, давайте хватать девок и всё такое.
Я стою, меня мутит, но вижу — у сестры глаза нехорошим огоньком горят, того и гляди — в драку кинется. Она у меня бешеная, особенно по поводу наглых мужиков. Я ей глазами показываю: не надо, дескать, дай я всё разрулю!
Выхожу вперёд и говорю этому мудню:
«Ты чего припёрся, тебе одной шишки на башке не хватило, ты за второй пришёл, для симметрии?»
Сам вижу — невеста моя щас в обморок хлопнется, Сорис весь побелел как-то, но остановиться не могу.
«Совсем, — говорю, — шемы тупые пошли. Эльфинаж с борделем путают. Или у тебя такой триппер явный, что тебе и шлюхи больше не дают, вот и ищешь кого побезответней? Девки нос воротят, мужики тоже, даже овцы… или овец всё-таки пользуешь? Или они тебя?»
Мудак сперва вроде оторопел, потом побагровел, и как заорёт: «Ах ты дрянь! Ничего, и ты сгодишься!»
Я ему нацелился в рожу залепить, но тут меня-то кто-то приложил по голове, наверное, один из охранников.
Прихожу в себя — тошнит, голова раскалывается, в глазах двоится. Неслабо приложили, ага. Огляделся, вижу — влип. Большая такая спаленка, кровать как мой дом, и пяток знатных уёбков, всячески намекающих, что сейчас меня будут насиловать, и неплохо бы мне начать визжать и вырываться.
А меня тошнит — ужас, того гляди облюю всё место преступления и всех участников. Они меня вроде как держат, даже раздевать пытаются, а я только думаю: щас каааак блевану!
Ужасно неловко.
«Чё-то мне плохо», — сиплю и норовлю сомлеть.
А эти переглядываются, и как-то запал их иссякает, что ли — видно, веду я себя неправильно, не как жертве положено. Наконец главный их мудак не выдерживает, достаёт из штанов своё убогое имущество, и такой типа «Соси, сука ушастая!»
…Вам никогда не тыкали в лицо немытым человечьим хуем в россыпи красных пятен (видать, про триппер-то я угадал)? Ну, думаю, вы в любом случае поймёте мою реакцию.
Что сказать. Облевал я и имущество, и самого мудака, и себя, и ковёр, и двух рядом стоящих прихвостней. Они-то конечно, все заорали и отскочили, только поздно.
Чудесная картина — посреди шикарной спаленки я изображаю фонтан, а эти кретины орут и руками машут, проклиная меня на чём свет стоит, и пытаются пнуть, не вступая в радиус поражения. Сестра бы видела — со смеху бы лопнула.
Наконец мои внутренние резервы начали иссякать, и один из мудаков решился-таки подскочить на расстояние удара. Пнул меня на пробу — а мне только того и нужно было.
Очистил я желудок, схватил неосторожного мудака за бедро и вытащил из ножен на том бедре меч.
Когда ты стоишь на коленях, вокруг тебя толпятся пять идиотов с незащищёнными ногами, к тому же не ждущие от тебя атаки, а в руке у тебя хотя бы длинный нож — это всё, что тебе нужно, и Создатель улыбается тебе.
Я ещё тогда удивился, что стража на вопли не набежала. Потом удивляться перестал — когда дверь в спальню распахнулась с ноги, и в неё влетели Сорис, Шианни, Келли и Неларос, все в доспехах, одна Келли в свадебном платье, всём в крови.
Влетают они такие с оружием наизготовку, а там — я. Стою среди трупов, весь в блевотине и потрохах, и пахнет вокруг… не розами пахнет, что уж. Кому-то я по неосторожности кишечник рассёк, видимо.
«Вы вконец ебанулись? — говорю я. — Вы зачем кузнеца притащили? А если бы его прирезали, он же драться не умеет! Келли бы расстроилась!»
Что тут рассказывать? Они, конечно, сказали, что это я ебанулся, и должен молчать в тряпочку. И девушек мы всех освободили, было очень трогательно, но, кажется, я своей невесте окончательно разонравился. Это, правда, неважно, потому что я всё равно решил взять всю вину за резню на себя — а что, сестра явно настроилась со своим кузнецом вить гнездо, жалко же. Так и сказал, когда за нами пришли: это всё я, один все порубил. Зверею, когда переем.
Ну, а что дальше было, вы и сами отлично знаете — Мор, война и бла-бла-бла. Так что не жрите больше, чем можете переварить — плохо потом будет. Хотя мне вот в итоге не то чтобы плохо. Мне, в принципе, даже хорошо.
Название: Прискорбное отсутствие манер
Автор: Остроухий засранец
Бета: Остроухий засранец
Пейринг/Персонажи: м!Инквизитор-эльфинажка
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Размер: 1070 слов
Краткое описание: Несколько зарисовок о буднях Инквизиции, возглавляемой наёмником, происходящим из эльфинажа (в диалогах, монологах и бытовых сценках).
— Давайте глянем, верно ли я понял. Предполагается, что мёртвая баба засандалила мне в руку эту зелёную хуйню, из-за которой в ближайшие два месяца я не смогу нормально дрочить, и поэтому я должен как бы спасти мир, возглавив организацию, которую вы, отряхнув от пыли, как раз достали из шкафа? — сутулый, поджарый, как уличная крыса, эльф оглядел своих будущих соратников и пожал плечами. — Ладно, я согласен, но, во-первых, как только у нас появятся источники дохода, я хочу видеть свою зарплату каждый месяц. И она должна быть приятно большой. Что? Я наёмник. Да, и ещё у меня есть отряд, который готов вступить в нашу Инквизицию. И они тоже не работают бесплатно.
— Думаю, это можно устроить, — Лелиана оглядела будущего Инквизитора, остановив свой взгляд на левой половине его черепа, раскарябанной шрамами. Светлая щетина, пробивающаяся на голове эльфа, на шрамах росла в разных направлениях, создавая крайне своеобразный эффект. — Кстати, могу я спросить — почему так коротко?..
— Трущобы. Вши, — эльф неприятно улыбнулся, обнаружив отсутствие одного из верхних клыков. Улыбка была какая-то недобрая и даже почти людоедская.
Уже в этот момент стоило заподозрить, что что-то пошло не так.
— Думаю, это можно устроить, — Лелиана оглядела будущего Инквизитора, остановив свой взгляд на левой половине его черепа, раскарябанной шрамами. Светлая щетина, пробивающаяся на голове эльфа, на шрамах росла в разных направлениях, создавая крайне своеобразный эффект. — Кстати, могу я спросить — почему так коротко?..
— Трущобы. Вши, — эльф неприятно улыбнулся, обнаружив отсутствие одного из верхних клыков. Улыбка была какая-то недобрая и даже почти людоедская.
Уже в этот момент стоило заподозрить, что что-то пошло не так.
***
— Ах ты ж блядская пиздопроёбина, — устало, на ровном нерве произнёс Инквизитор, пытаясь локтем стереть хотя бы с лица ровным слоем покрывающие его гнилые потроха живых мертвецов. — Если я и сегодня не смогу помыться, я, блядь, увеличу себе жалованье, слышишь, Кассандра? Потому что если мы не в жопе, то почему мы в таком дерьме? Третий день подряд.
***
— Инквизитор, почему ты не спишь в своей спальне? — Кассандра наставила на Инквизитора обвиняющий палец.
— А что, ты приходила в мою спальню? Извиняй, если так. Мы с Сэрой махнулись. Мне понравилась её берлога, а ей моя кровать, на которой можно раскладывать девок в пять рядов. А ещё отсюда удобно пасти моих крысят, они каждый вечер здесь пьют.
— То есть, глава Инквизиции намерен квартировать в кабаке?
— Зато теперь ты точно знаешь, где меня найти, разве это не плюс? Мысли, это… позитивно.
— А что, ты приходила в мою спальню? Извиняй, если так. Мы с Сэрой махнулись. Мне понравилась её берлога, а ей моя кровать, на которой можно раскладывать девок в пять рядов. А ещё отсюда удобно пасти моих крысят, они каждый вечер здесь пьют.
— То есть, глава Инквизиции намерен квартировать в кабаке?
— Зато теперь ты точно знаешь, где меня найти, разве это не плюс? Мысли, это… позитивно.
***
— Инквизитор, я очень ценю ваши усилия. То, что вы больше не сморкаетесь в скатерть и сократили количество ножей в парадном костюме до семнадцати…
— До смехотворных семнадцати, Жози!
— …и честно пытались выучить правила пользования столовыми приборами помимо ножа и ложки. И я даже согласна, что, по сравнению с прибиванием руки собеседника ножом к столу и, тем более, подробным перечислением, какие именно развратные действия вы совершали со всей его роднёй до седьмого колена, выбивание трубки в тарелку оппонента является более мягким способом дать понять, что вы не доверяете ему, и переговоры на данном этапе зашли в тупик. Но не намного более мягким.
— Я стараюсь, Жози, я стараюсь.
— До смехотворных семнадцати, Жози!
— …и честно пытались выучить правила пользования столовыми приборами помимо ножа и ложки. И я даже согласна, что, по сравнению с прибиванием руки собеседника ножом к столу и, тем более, подробным перечислением, какие именно развратные действия вы совершали со всей его роднёй до седьмого колена, выбивание трубки в тарелку оппонента является более мягким способом дать понять, что вы не доверяете ему, и переговоры на данном этапе зашли в тупик. Но не намного более мягким.
— Я стараюсь, Жози, я стараюсь.
***
Дориан Павус удобно расположился за столом в библиотеке. Из любимого закутка его выгнало чёткое понимание, что в этом закутке некий излишне непринуждённый эльф, пожалуй, не найдёт, куда сесть и запросто свернётся на полу, что чревато болями в спине и прострелом из-за сквозняков.
Инквизитор вошёл в библиотеку, медленно, как очень усталый неупокоенный мертвец, прошагал мимо полок, плюхнулся за стол и подпер явно тяжёлую башку рукой. Волосы Инквизитора были мокрыми, рубашка — штопанной, но чистой, и от него совсем не пахло грязью, потом и болотом, и почти не пахло кровью.
— Почитай мне, что ли, — проскрипел он голосом несмазанной телеги.
— Уверен, что тебя это увлечёт? — Дориан повернул к собеседнику раскрытые страницы.
Инквизитор моргнул и равнодушно посмотрел на иллюстрацию, на которой сплетались какие-то символы, и пара человек с обескураживающей откровенностью демонстрировала свой внутренний мир посредством вскрытия брюшины.
— Даже если оно на всеобщем, я ни бельмеса не пойму, — он лёг щекой на столешницу и зевнул. — Так что просто почитай мне, всё равно что. Я не за расширением кругозора припёрся. Голос послушать.
Наверху ходила в своей воронятне Лелиана. Ей Инквизитор ужасно напоминал покойного возлюбленного, Героя Ферелдена. В частности тем, что, впервые поднявшись в воронятню, сказал, что все в этой крепости ебанулись — у них внизу книги стоят и Солас живёт, а наверху птицы гадят, ну-ка срочно перекрыли пол хотя бы просто досками, бездельники!..
Инквизитор вошёл в библиотеку, медленно, как очень усталый неупокоенный мертвец, прошагал мимо полок, плюхнулся за стол и подпер явно тяжёлую башку рукой. Волосы Инквизитора были мокрыми, рубашка — штопанной, но чистой, и от него совсем не пахло грязью, потом и болотом, и почти не пахло кровью.
— Почитай мне, что ли, — проскрипел он голосом несмазанной телеги.
— Уверен, что тебя это увлечёт? — Дориан повернул к собеседнику раскрытые страницы.
Инквизитор моргнул и равнодушно посмотрел на иллюстрацию, на которой сплетались какие-то символы, и пара человек с обескураживающей откровенностью демонстрировала свой внутренний мир посредством вскрытия брюшины.
— Даже если оно на всеобщем, я ни бельмеса не пойму, — он лёг щекой на столешницу и зевнул. — Так что просто почитай мне, всё равно что. Я не за расширением кругозора припёрся. Голос послушать.
Наверху ходила в своей воронятне Лелиана. Ей Инквизитор ужасно напоминал покойного возлюбленного, Героя Ферелдена. В частности тем, что, впервые поднявшись в воронятню, сказал, что все в этой крепости ебанулись — у них внизу книги стоят и Солас живёт, а наверху птицы гадят, ну-ка срочно перекрыли пол хотя бы просто досками, бездельники!..
***
Вслед за Инквизитором в Скайхолде образовался его лично выпестованный отряд, состоящий преимущественно из эльфов.
Младшему члену отряда было восемь, и мир нечасто видел такие большие трогательные глаза. Пользуясь этими глазами, Ильда проторила себе путь на кухню, где её жалели и опекали кухарки, и в сердца большей части обитателей крепости. У этого чудесного ребёнка был ровно один недостаток — будучи потрясающе умелым воришкой, прелестное создание практиковалось на всём, что хорошо лежит. У жителей Скайхолда даже вошло в привычку, потеряв что-нибудь маленькое и ценное и не найдя ни в каком разумном месте, прямиком идти к Ильде, переворачивать и трясти. Чаще всего результат был положительным.
Знаковым в этом плане оказался момент знакомства Ильды с Железным Быком. Бык являл собой воплощённый вызов — до его карманов шустрый ребёнок просто не дотягивался. Никак.
Поэтому в какой-то момент кунари ощутил, как его настойчиво дёргают за штанину. Опустив взгляд, он узрел крошечного чумазого ребёнка, смотрящего на него огромными глазами-сливами. Острые уши почти горизонтально топорщились сквозь нечёсаное чёрное руно волос.
— Подними меня! — потребовал ребёнок, что и было тут же сделано.
Ильда торжествовала — теперь-то она отлично могла достать и до пояса, и даже до манящих рогов! Увы, профессионализм столкнулся с профессионализмом, и впервые за последний год мастерица незаметных краж была поймана за руку. Впрочем, это не помешало ей подружиться с Быком, и уже скоро он с её полного согласия и одобрения закидывал её в марширующие отряды солдат Инквизиции, где она творила хаос и разор по своему разумению, а за ухо Кассандра потом таскала Быка, а вовсе не Ильду.
Иногда быть ребёнком полезно.
Другим эльфом, в отличие от Сэры оценившим возможность десантирования с воздуха методом «Бык — земля» оказался Инквизитор. Обычно он требовал кидать его в места скопления плохо прикрытых магов, где очень скоро не становилось сперва магов, а потом и их плохого прикрытия.
«Ненавижу магов», — говаривал Инквизитор и шёл под бок к Дориану. Все уже давно махнули на это рукой, потому что — кто их разберёт, этих эльфов. У них своя логика.
Младшему члену отряда было восемь, и мир нечасто видел такие большие трогательные глаза. Пользуясь этими глазами, Ильда проторила себе путь на кухню, где её жалели и опекали кухарки, и в сердца большей части обитателей крепости. У этого чудесного ребёнка был ровно один недостаток — будучи потрясающе умелым воришкой, прелестное создание практиковалось на всём, что хорошо лежит. У жителей Скайхолда даже вошло в привычку, потеряв что-нибудь маленькое и ценное и не найдя ни в каком разумном месте, прямиком идти к Ильде, переворачивать и трясти. Чаще всего результат был положительным.
Знаковым в этом плане оказался момент знакомства Ильды с Железным Быком. Бык являл собой воплощённый вызов — до его карманов шустрый ребёнок просто не дотягивался. Никак.
Поэтому в какой-то момент кунари ощутил, как его настойчиво дёргают за штанину. Опустив взгляд, он узрел крошечного чумазого ребёнка, смотрящего на него огромными глазами-сливами. Острые уши почти горизонтально топорщились сквозь нечёсаное чёрное руно волос.
— Подними меня! — потребовал ребёнок, что и было тут же сделано.
Ильда торжествовала — теперь-то она отлично могла достать и до пояса, и даже до манящих рогов! Увы, профессионализм столкнулся с профессионализмом, и впервые за последний год мастерица незаметных краж была поймана за руку. Впрочем, это не помешало ей подружиться с Быком, и уже скоро он с её полного согласия и одобрения закидывал её в марширующие отряды солдат Инквизиции, где она творила хаос и разор по своему разумению, а за ухо Кассандра потом таскала Быка, а вовсе не Ильду.
Иногда быть ребёнком полезно.
Другим эльфом, в отличие от Сэры оценившим возможность десантирования с воздуха методом «Бык — земля» оказался Инквизитор. Обычно он требовал кидать его в места скопления плохо прикрытых магов, где очень скоро не становилось сперва магов, а потом и их плохого прикрытия.
«Ненавижу магов», — говаривал Инквизитор и шёл под бок к Дориану. Все уже давно махнули на это рукой, потому что — кто их разберёт, этих эльфов. У них своя логика.
***
— Этот ваш целитель… Ло, — Каллен посмотрел в свои карты, потом в ничего не выражающее лицо Инквизитора, пыхтящего своей трубкой за кабацким столом. — Он, конечно же, не маг.
Тон был полувопросительный.
— Ты сейчас как кто спрашиваешь? — Инквизитор выдохнул дым через нос, став отдалённо похожим на думающего о жизни дракона. — Как храмовник или как советник? А то от советника мне скрывать нечего, а храмовник может сразу пойти… меч свой поточить, например.
— Ну, я примерно так и думал, — вздохнул Каллен. Поголовье отступников вокруг неуклонно множилось, но такова жизнь. Когда мир летит под откос, становится не до мелочей. Начнёшь смиряться, что по крепости бегают неучтённые маги, вороватые дети, собаки, и куда ни пойдёшь — там непременно уже сидит пара наглых эльфов.
Издержки.
Тон был полувопросительный.
— Ты сейчас как кто спрашиваешь? — Инквизитор выдохнул дым через нос, став отдалённо похожим на думающего о жизни дракона. — Как храмовник или как советник? А то от советника мне скрывать нечего, а храмовник может сразу пойти… меч свой поточить, например.
— Ну, я примерно так и думал, — вздохнул Каллен. Поголовье отступников вокруг неуклонно множилось, но такова жизнь. Когда мир летит под откос, становится не до мелочей. Начнёшь смиряться, что по крепости бегают неучтённые маги, вороватые дети, собаки, и куда ни пойдёшь — там непременно уже сидит пара наглых эльфов.
Издержки.
Название: Абеласова пята
Автор: Остроухий засранец
Бета: Остроухий засранец
Пейринг/Персонажи: Абелас/ОМП
Категория: слэш
Жанр: юмор
Рейтинг: PG
Размер: 722 слов
Краткое описание: Даже у сказочного эльфа Абеласа может быть слабое место
С Инквизитором организации повезло. У него был всего один большой недостаток, он же — источник прочих недостатков (мелких) и различных достоинств.
Инквизитор был эльфинажным эльфом и возглавлял банду таких же сомнительных типов, большинство которых хотелось повесить на основании одного только внешнего вида — уж больно продувные рожи.
Разумеется, никакая приличная банда не обходится без специалистов — взломщиков, специалистов по шифрам и ядам, тактиков и лекарей.
Отрядного лекаря звали Ло (как было его данное при рождении имя, никто никогда не интересовался — в конце концов, кое-кто в отряде звался вообще Красавчиком, Черепахой или Выхода-Нет) и он был отступником.
Разумеется, он не стремился афишировать сей факт и выдавал себя за самого обычного, приличного лекаря, имел даже лекарскую сумку и в самом деле ловко обращался с хирургическими инструментами и зельями. Но вовсе не поэтому Инквизитор таскал с собой абсолютно бесполезного в бою Ло на любую миссию — просто прочие имеющиеся в его распоряжении маги могли быть искушёнными и с высшим образованием, но лечить они толком не умели. А Ло умел.
Так и получилось, что в храм Митал Ло попал в звёздной компании своего главаря, лучших кадров Инквизиции и небезызвестной ведьмы.
Инквизитор был эльфинажным эльфом и возглавлял банду таких же сомнительных типов, большинство которых хотелось повесить на основании одного только внешнего вида — уж больно продувные рожи.
Разумеется, никакая приличная банда не обходится без специалистов — взломщиков, специалистов по шифрам и ядам, тактиков и лекарей.
Отрядного лекаря звали Ло (как было его данное при рождении имя, никто никогда не интересовался — в конце концов, кое-кто в отряде звался вообще Красавчиком, Черепахой или Выхода-Нет) и он был отступником.
Разумеется, он не стремился афишировать сей факт и выдавал себя за самого обычного, приличного лекаря, имел даже лекарскую сумку и в самом деле ловко обращался с хирургическими инструментами и зельями. Но вовсе не поэтому Инквизитор таскал с собой абсолютно бесполезного в бою Ло на любую миссию — просто прочие имеющиеся в его распоряжении маги могли быть искушёнными и с высшим образованием, но лечить они толком не умели. А Ло умел.
Так и получилось, что в храм Митал Ло попал в звёздной компании своего главаря, лучших кадров Инквизиции и небезызвестной ведьмы.
***
Абелас как раз пошёл на второй виток рассказа о том, как ему отвратительны стоящие перед ним убогие примитивы, когда из-за могучего плеча кунари выглянул Ло. Маленький даже для недоедающих с детства эльфинажек, худенький и с самыми душетрогательными синими глазами, какие Абеласу доводилось видеть за все изобильные годы его жизни.
Абелас сбился.
— Что это там такое моё? — вырвалось у него.
Впрочем, он тут же опомнился, да и прелестное виденье, ойкнув, юркнуло обратно под прикрытие чужого плеча. Так что Абелас вернулся к своей речи, которую, от скуки, давно отточил до филигранной тонкости на все возможные реплики оппонента.
Но после, когда похожий на битую жизнью крысу Инквизитор предлагал оставшимся без объекта защиты воинам храма присоединиться к его борьбе, Абелас, скроив соответственно высокомерную рожу, согласился. Разумеется, присовокупив массу условий, и только на то время, что понадобится, чтобы жестоко покарать Корифея с присными.
Абелас сбился.
— Что это там такое моё? — вырвалось у него.
Впрочем, он тут же опомнился, да и прелестное виденье, ойкнув, юркнуло обратно под прикрытие чужого плеча. Так что Абелас вернулся к своей речи, которую, от скуки, давно отточил до филигранной тонкости на все возможные реплики оппонента.
Но после, когда похожий на битую жизнью крысу Инквизитор предлагал оставшимся без объекта защиты воинам храма присоединиться к его борьбе, Абелас, скроив соответственно высокомерную рожу, согласился. Разумеется, присовокупив массу условий, и только на то время, что понадобится, чтобы жестоко покарать Корифея с присными.
***
Сказочные эльфы затребовали и получили себе собственное жилое крыло и с успехом отрабатывали презрение на всех встречных. А Абелас непререкаемо настоял на том, чтобы сопровождать Ло на любых заданиях Инквизиции. Вообще любых.
Потому что вообще не понимал, как такое хрупкое и нежное создание дожило до своих лет. Вдруг его ранят, убьют, украдут? Нет уж, Абелас не привык оставлять судьбу важных для него веществ и существ на волю року.
Тот факт, что Ло до своих лет не только дожил, но и при полном комплекте конечностей, его ни в чём не убеждал.
Потому что вообще не понимал, как такое хрупкое и нежное создание дожило до своих лет. Вдруг его ранят, убьют, украдут? Нет уж, Абелас не привык оставлять судьбу важных для него веществ и существ на волю року.
Тот факт, что Ло до своих лет не только дожил, но и при полном комплекте конечностей, его ни в чём не убеждал.
***
— Слушай чё скажу, — заговорщески прошептал Тьерре Выхода-Нет. — Не нравится мне этот, в золотых чулках.
— Пффф, скажи, кому он нравится! — хмыкнул Выхода-Нет. — Его только Ло и терпит, да вожак ещё, но тот из этих, как их… из политических соображений.
— Вот! Вот о чём я и говорю! Этот, в чулках, всё рядом с Ло трётся, на шаг не отходит! Всё с ним, да с ним, и еду ему сам из котла накладывает, и спать рядом с собой кладёт, я уж не говорю, что он с ним так и шмыгает по кустам! С чего это такие радости? Сам знаешь, как он на нас-то смотрит. Как на дерьмо какое, аж кривится весь.
— Да уж, как услышит «чё», так у него морда враз такая, будто я ему жопу показал.
— Ну так! А Ло и «чё»-кает, и нос вон рукавом вытирает, а этот ему ничего. При нас, то есть. Кто его знает, что он с мальцом вытворяет, когда не видит никто. Может, вообще склоняет к извращениям каким, он ведь вон какой здоровый лось, такому откажи, а Ло наш — хлюпик тот ещё.
— Да, дело тёмное. Надо проверить!
И заговорщики неслышно отправились выслеживать уединившегося с Ло обладателя златых чулок. В их разуме вызревали чудовищные сцены, и вина за то, что они так надолго бросили товарища в лапах, возможно, жестокого чудовища, грызла их.
Наконец они проползли колючими кустами, за которыми на полянке у ручья обнаружили тех, кого искали.
Глазам их открылась мягкая трава, на которой, прислонившись к кривому дереву, полулежал Абелас. Верхом на нём устроился полуголый Ло, и Абелас тормошил и щекотал его, ласково приговаривая «А кто это у нас такой милый? Чьё это пузико? Чьи это нежные ушки?..», а раскрасневшийся Ло заливался колокольчиком и менее всего выглядел несчастной жертвой совратителя.
— Мда, — прошептал Тьерре. — Кто это, и куда он дел нашего мудака в золотых чулках?!
— Ты у него спросить хочешь? — трезво осведомился Выхода-Нет. — Ну-ка поползли отсюда, кажись, они и без нас разберутся.
— Пффф, скажи, кому он нравится! — хмыкнул Выхода-Нет. — Его только Ло и терпит, да вожак ещё, но тот из этих, как их… из политических соображений.
— Вот! Вот о чём я и говорю! Этот, в чулках, всё рядом с Ло трётся, на шаг не отходит! Всё с ним, да с ним, и еду ему сам из котла накладывает, и спать рядом с собой кладёт, я уж не говорю, что он с ним так и шмыгает по кустам! С чего это такие радости? Сам знаешь, как он на нас-то смотрит. Как на дерьмо какое, аж кривится весь.
— Да уж, как услышит «чё», так у него морда враз такая, будто я ему жопу показал.
— Ну так! А Ло и «чё»-кает, и нос вон рукавом вытирает, а этот ему ничего. При нас, то есть. Кто его знает, что он с мальцом вытворяет, когда не видит никто. Может, вообще склоняет к извращениям каким, он ведь вон какой здоровый лось, такому откажи, а Ло наш — хлюпик тот ещё.
— Да, дело тёмное. Надо проверить!
И заговорщики неслышно отправились выслеживать уединившегося с Ло обладателя златых чулок. В их разуме вызревали чудовищные сцены, и вина за то, что они так надолго бросили товарища в лапах, возможно, жестокого чудовища, грызла их.
Наконец они проползли колючими кустами, за которыми на полянке у ручья обнаружили тех, кого искали.
Глазам их открылась мягкая трава, на которой, прислонившись к кривому дереву, полулежал Абелас. Верхом на нём устроился полуголый Ло, и Абелас тормошил и щекотал его, ласково приговаривая «А кто это у нас такой милый? Чьё это пузико? Чьи это нежные ушки?..», а раскрасневшийся Ло заливался колокольчиком и менее всего выглядел несчастной жертвой совратителя.
— Мда, — прошептал Тьерре. — Кто это, и куда он дел нашего мудака в золотых чулках?!
— Ты у него спросить хочешь? — трезво осведомился Выхода-Нет. — Ну-ка поползли отсюда, кажись, они и без нас разберутся.
Название: Своя судьба
Автор: Остроухий засранец
Бета: Остроухий засранец
Пейринг/Персонажи: Лия
Категория: джен
Жанр: character study
Рейтинг: G
Размер: ~ 1100 слов
Краткое описание: Лия поддерживает Авелин при создании ополчения в Киркволле
Кодекс: Аннексия Киркволла
Взмах, еще и еще. Клинок со свистом рассекает воздух. Противник наседает, пытается оттеснить ее к канаве за ее спиной. Он кажется огромным в тяжелой броне, но ее это не впечатляет — миниатюрной эльфийке любой человеческий мужчина покажется огромным. Впрочем, в их размерах и таится их слабость. По сравнению с ней ее противник неповоротлив, словно бронто. Она делает ложный выпад и, чувствуя как губы растягиваются в улыбке, проскальзывает за спину противнику. Три молниеносных выпада — три удара — три попадания: под колено, в подмышку, в шею — там, где между шлемом и горжетом открывается крошечный зазор. В любом доспехе есть сочленения, и если ты достаточно быстр — никакой доспех не помешает тебе прикончить того, кто полагается на защиту стальных пластин. Если бы сейчас у нее в руках было боевое оружие — удары были бы смертельны. Напоследок она отвешивает увесистый пинок под зад поверженному противнику, и тот рыбкой ныряет в ту самую канаву, в которую только что теснил ее. Она смеется и протягивает ему руку, помогая подняться.
— Лия, хорош ржать! — он поднимает забрало и забавно надувает губы. — Между прочим, я почти достал тебя.
— Почти не считается, Кайл, — ей все еще смешно, но она пытается скрыть это. Выходит, впрочем, плохо. — Пойдем, что ли? Сегодня ты опять платишь за мой эль.
— Когда-нибудь я отыграюсь, — ворчит он, тяжело дыша. — И тогда я выпью столько эля, сколько понадобится, чтобы заставить тебя поплатиться за все потраченные мной деньги.
— А в тебя столько влезет? Это же не меньше трех галлонов, если все сложить.
— Ничего, я постараюсь.
Лия представляет себе, как Кайл допивает третий галлон, пытаясь удержать в себе первые два, и снова сгибается пополам от смеха. Он обиженно фыркает, подбирает тренировочное оружие и топает в сторону казармы. Даже со спины видно, как он возмущен ее насмешками.
Смыв с себя пыль и пот, Лия переодевается в униформу. Ей сегодня заступать в ночную стражу. Надо только глянуть расписание. Она направляется к кабинету капитана Авелин и застывает на лестнице, обнаружив там удрученно молчащую толпу. Тревожный шепот усиливается и стихает, словно шум прибоя. Рядом с Авелин стоят эльф и эльфийка, явно ожидая, что скажет или сделает капитан. Лия присматривается и узнает эльфийку — Мерриль, девушку из их эльфинажа, бывшую долийку, которая была вместе с Хоук в тот день, когда... Она прогоняет незваное воспоминание и приглядывается к эльфу. Это очевидно долиец, не бывший, а вполне себе настоящий, и дело не только в долийских татуировках на лице — он ошарашено озирается, похоже, толпа шемов вокруг его шокирует и даже слегка пугает. Лия проталкивается сквозь толпу поближе к эльфам, сама не зная зачем — поддержать напуганного долийца или просто рассмотреть его поближе. Тем временем капитану удается угомонить толпу.
— Стражники, у нас тревожные вести. Думаю, Мерриль лучше меня расскажет, что произошло, а потом я задам вам один вопрос. Мерриль, прошу тебя.
— Спасибо, Авелин, — кивает та и указывает на эльфа рядом с собой. — Фенарел — охотник и разведчик в моем клане. Вчера он обнаружил людей, стоявших лагерем к северу от Киркволла. На клан порой нападали разбойники, и он решил подобраться поближе, чтобы подслушать, не планируют ли они очередное нападение. Люди оказались разведчиками, и говорили они о том, что сюда идет армия из Старкхевена. Они идут, чтобы захватить Киркволл. Фенарел, услышав это, сразу направился ко мне, чтобы предупредить и посоветовать покинуть город. Но я не ушла из города. Я пришла сюда, чтобы предупредить Авелин, и уговорила его прийти со мной, чтобы он подтвердил мои слова. Городу грозит опасность.
Фенарел сурово кивнул.
— Стражники, — берет слово капитан. — Я хочу чтобы вы узнали правду, прежде чем примете решение. Несколько лет назад, когда была взорвана церковь, принц Старкхевена Себастиан Ваэль, потребовал от Защитницы Хоук убийства виновника взрыва. Она отказалась, и тогда принц Себастиан пообещал, что вернет себе трон и вернется в Киркволл с армией, чтобы покарать всех жителей города за преступления одного человека. Очевидно, этот момент настал. Возможно, принц Себастиан смягчился за это время и уже не горит желанием отомстить всем жителям города, но он привел с собой армию. Вы все можете себе представить — что бывает, когда армия входит в захваченный город. Я не намерена это допускать. Однако это означает, что городской страже придется принять на себя удар. Вы привыкли разбираться с преступниками, но обученная армия — это не то же самое, что разбойники, контрабандисты или головорезы из Хартии или Общества. Это гораздо хуже. Поэтому я спрашиваю вас — останетесь ли вы нести службу или предпочтете покинуть стражу и смиренно ожидать милости от победителя. Я намерена попросить людей для ополчения у всех аристократов города и воспользоваться всеми доступными возможностями, чтобы усилить ополчение, но нам, страже, предстоит стать основой этого ополчения. Нас всех ждут тяжелые времена, и особенно тяжелыми они будут у тех, кто останется в строю. Я не хочу принуждать вас и потому предлагаю тем, кто не готов к грядущему испытанию, отправиться по домам.
Лия оглядывается — на лицах окружающих она видит сомнение, тревогу, задумчивость и даже страх. Если они уйдут, думает она, оставшиеся не справятся. Она проталкивается вперед, встречая удивленный взгляд капитана. Но сейчас ее не волнует, что подумает та о ее дерзкой выходке. Ей есть что сказать, и она не намерена молчать. Она отдает честь Авелин, улыбается Мерриль и Фенарелу и, вдохнув поглубже, поворачивается к ошарашенной толпе братьев и сестер по оружию.
— Стражники, — говорит она, прогоняя вдруг охватившее ее волнение. — Мало кто из вас знает, что со мной произошло в детстве. Я хочу рассказать вам об этом. Когда мне было десять лет — человек, мужчина, похитил меня. Он отвез меня в заброшенные развалины на Расколотом берегу и там удерживал несколько дней. Он ударил меня всего один раз, но то, что он говорил, было куда страшнее того, что он делал. Этот человек был болен или одержим демонами — неважно. Главное, что болезнь или одержимость, заставляла его желать власти над моей жизнью. Он хотел решать, имею ли я право жить. У него случались моменты просветления, в один из таких моментов он отпустил меня и велел бежать. В тех развалинах я впервые встретила Защитницу. Она спасла меня и убила моего похитителя. С тех пор я поклялась себе, что сама буду решать свою судьбу. Мы можем разойтись по домам и ждать, когда сюда придет армия принца Себастиана. Мы можем надеяться, что победители будут к нам милосердны. Что наши двери не вышибут однажды ночью, наше имущество не заберут жадные руки незнакомцев, наших женщин не изнасилуют, а наших мужчин не убьют. Но если мы допустим, чтобы армия Старкхевена вошла в наш город — все это может случиться. Я знаю — каково это, когда кто-то распоряжается твоей жизнью. И я говорю вам — наша судьба должна быть в наших руках! Ради этого стоит сражаться!
Лия чувствует ладонь на плече и оборачивается. Капитан Авелин кивает ей, Мерриль улыбается ей, во взглядах стражников, обращенных на нее, страх сменяется отвагой, сомнение — решимостью. Лия чувствует, как в ней разгорается уверенность, что ее город, как и она сама, будет сам управлять своей судьбой.
— Лия, хорош ржать! — он поднимает забрало и забавно надувает губы. — Между прочим, я почти достал тебя.
— Почти не считается, Кайл, — ей все еще смешно, но она пытается скрыть это. Выходит, впрочем, плохо. — Пойдем, что ли? Сегодня ты опять платишь за мой эль.
— Когда-нибудь я отыграюсь, — ворчит он, тяжело дыша. — И тогда я выпью столько эля, сколько понадобится, чтобы заставить тебя поплатиться за все потраченные мной деньги.
— А в тебя столько влезет? Это же не меньше трех галлонов, если все сложить.
— Ничего, я постараюсь.
Лия представляет себе, как Кайл допивает третий галлон, пытаясь удержать в себе первые два, и снова сгибается пополам от смеха. Он обиженно фыркает, подбирает тренировочное оружие и топает в сторону казармы. Даже со спины видно, как он возмущен ее насмешками.
Смыв с себя пыль и пот, Лия переодевается в униформу. Ей сегодня заступать в ночную стражу. Надо только глянуть расписание. Она направляется к кабинету капитана Авелин и застывает на лестнице, обнаружив там удрученно молчащую толпу. Тревожный шепот усиливается и стихает, словно шум прибоя. Рядом с Авелин стоят эльф и эльфийка, явно ожидая, что скажет или сделает капитан. Лия присматривается и узнает эльфийку — Мерриль, девушку из их эльфинажа, бывшую долийку, которая была вместе с Хоук в тот день, когда... Она прогоняет незваное воспоминание и приглядывается к эльфу. Это очевидно долиец, не бывший, а вполне себе настоящий, и дело не только в долийских татуировках на лице — он ошарашено озирается, похоже, толпа шемов вокруг его шокирует и даже слегка пугает. Лия проталкивается сквозь толпу поближе к эльфам, сама не зная зачем — поддержать напуганного долийца или просто рассмотреть его поближе. Тем временем капитану удается угомонить толпу.
— Стражники, у нас тревожные вести. Думаю, Мерриль лучше меня расскажет, что произошло, а потом я задам вам один вопрос. Мерриль, прошу тебя.
— Спасибо, Авелин, — кивает та и указывает на эльфа рядом с собой. — Фенарел — охотник и разведчик в моем клане. Вчера он обнаружил людей, стоявших лагерем к северу от Киркволла. На клан порой нападали разбойники, и он решил подобраться поближе, чтобы подслушать, не планируют ли они очередное нападение. Люди оказались разведчиками, и говорили они о том, что сюда идет армия из Старкхевена. Они идут, чтобы захватить Киркволл. Фенарел, услышав это, сразу направился ко мне, чтобы предупредить и посоветовать покинуть город. Но я не ушла из города. Я пришла сюда, чтобы предупредить Авелин, и уговорила его прийти со мной, чтобы он подтвердил мои слова. Городу грозит опасность.
Фенарел сурово кивнул.
— Стражники, — берет слово капитан. — Я хочу чтобы вы узнали правду, прежде чем примете решение. Несколько лет назад, когда была взорвана церковь, принц Старкхевена Себастиан Ваэль, потребовал от Защитницы Хоук убийства виновника взрыва. Она отказалась, и тогда принц Себастиан пообещал, что вернет себе трон и вернется в Киркволл с армией, чтобы покарать всех жителей города за преступления одного человека. Очевидно, этот момент настал. Возможно, принц Себастиан смягчился за это время и уже не горит желанием отомстить всем жителям города, но он привел с собой армию. Вы все можете себе представить — что бывает, когда армия входит в захваченный город. Я не намерена это допускать. Однако это означает, что городской страже придется принять на себя удар. Вы привыкли разбираться с преступниками, но обученная армия — это не то же самое, что разбойники, контрабандисты или головорезы из Хартии или Общества. Это гораздо хуже. Поэтому я спрашиваю вас — останетесь ли вы нести службу или предпочтете покинуть стражу и смиренно ожидать милости от победителя. Я намерена попросить людей для ополчения у всех аристократов города и воспользоваться всеми доступными возможностями, чтобы усилить ополчение, но нам, страже, предстоит стать основой этого ополчения. Нас всех ждут тяжелые времена, и особенно тяжелыми они будут у тех, кто останется в строю. Я не хочу принуждать вас и потому предлагаю тем, кто не готов к грядущему испытанию, отправиться по домам.
Лия оглядывается — на лицах окружающих она видит сомнение, тревогу, задумчивость и даже страх. Если они уйдут, думает она, оставшиеся не справятся. Она проталкивается вперед, встречая удивленный взгляд капитана. Но сейчас ее не волнует, что подумает та о ее дерзкой выходке. Ей есть что сказать, и она не намерена молчать. Она отдает честь Авелин, улыбается Мерриль и Фенарелу и, вдохнув поглубже, поворачивается к ошарашенной толпе братьев и сестер по оружию.
— Стражники, — говорит она, прогоняя вдруг охватившее ее волнение. — Мало кто из вас знает, что со мной произошло в детстве. Я хочу рассказать вам об этом. Когда мне было десять лет — человек, мужчина, похитил меня. Он отвез меня в заброшенные развалины на Расколотом берегу и там удерживал несколько дней. Он ударил меня всего один раз, но то, что он говорил, было куда страшнее того, что он делал. Этот человек был болен или одержим демонами — неважно. Главное, что болезнь или одержимость, заставляла его желать власти над моей жизнью. Он хотел решать, имею ли я право жить. У него случались моменты просветления, в один из таких моментов он отпустил меня и велел бежать. В тех развалинах я впервые встретила Защитницу. Она спасла меня и убила моего похитителя. С тех пор я поклялась себе, что сама буду решать свою судьбу. Мы можем разойтись по домам и ждать, когда сюда придет армия принца Себастиана. Мы можем надеяться, что победители будут к нам милосердны. Что наши двери не вышибут однажды ночью, наше имущество не заберут жадные руки незнакомцев, наших женщин не изнасилуют, а наших мужчин не убьют. Но если мы допустим, чтобы армия Старкхевена вошла в наш город — все это может случиться. Я знаю — каково это, когда кто-то распоряжается твоей жизнью. И я говорю вам — наша судьба должна быть в наших руках! Ради этого стоит сражаться!
Лия чувствует ладонь на плече и оборачивается. Капитан Авелин кивает ей, Мерриль улыбается ей, во взглядах стражников, обращенных на нее, страх сменяется отвагой, сомнение — решимостью. Лия чувствует, как в ней разгорается уверенность, что ее город, как и она сама, будет сам управлять своей судьбой.
Название: Их нравы
Автор: Остроухий засранец
Пейринг/Персонажи: Абелас/омп эльфинажный эльф
Форма: арт
Категория: джен
Рейтинг: G - PG
Размер: 2 стр.
Примечания: Устоявшиеся отношения. Абелас решил нести свет и эльфийскую мудрость в эльфинажи.
Название: Вы что, не знаете?
Автор: Остроухий засранец
Пейринг/Персонажи: ж!Табрис, Сорис, дети
Форма: арт
Категория: джен
Рейтинг: G - PG
Размер: 4 стр.
Примечания: Табрис продолжает нести в массы эльфийских героев.
@темы: Фракционные войны, Эльфинажные эльфы
-
-
14.04.2015 в 08:06Прискорбное отсутствие манер
В частности тем, что, впервые поднявшись в воронятню, сказал, что все в этой крепости ебанулись — у них внизу книги стоят и Солас живёт, а наверху птицы гадят, ну-ка срочно перекрыли пол хотя бы просто досками, бездельники!..
Таки да! Очень правильное замечание!
возможность десантирования с воздуха методом «Бык — земля»
Хочу это в игру!
-
-
14.04.2015 в 08:09обожравшийся эльф и мимимишный инквизязь, который прячет ножи - ЫЫЫ)))
и Абелас, додали золотопопика
-
-
14.04.2015 в 18:06такие милые и смешные комиксы, я в восхищении.
Название: О вреде переедания
шианни - орлейский конь
здорово
-
-
15.04.2015 в 13:02совершенно канонный Табрис
а, главное, посмотрите, какой он дипломат! только представьте, как ловко он разрулит все игровые конфликты
Achenne,
мимимишный инквизязь, который прячет ножи
рано или поздно ему придётся либо сократить количество ножей, либо не обниматься с дорианом. тот ему нужен со всеми конечностями
додали золотопопика
оооо, было бы больше времени, мы бы ещё больше додали!
слава цареубийце,
-
-
15.04.2015 в 13:21Остроухий засранец, я его обожаю
-
-
15.04.2015 в 15:43лапочка Лия! Абелас! двойной комплект Табрисов! а уж какой дивный Инквизитор сотоварищи
-
-
15.04.2015 в 22:30И комикс чудесный)
-
-
20.04.2015 в 22:48ААА
-
-
20.04.2015 в 23:52спасибо!