Для: Лия_Геллер
От:
Название: «Как я встретил вашу маму»
Автор: Волшебная кошка Чудес
Пейринг: Малкольм Хоук/Леандра Амелл
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Войдя в зал из полумрака галереи, Малкольм едва не ослеп от обилия света. Множественные канделябры, настенные светильники с белым светящимся раствором, хрустальные люстры, заполонившие потолок...
Казалось, наместник приложил все усилия для того, чтобы пришедшие дамы могли рассмотреть каждую деталь вечерних туалетов друг дружки. А рассматривать было что! Хоук, вначале поразившийся освещением, вслед за этим просто растерялся в буйстве красок, которыми пестрили шелка и бархат пышных платьев, переливались оправленные в золото и платину самоцветы, притягивали взгляд скрывающие глаза маски...
Мог ли кто сомневаться, что киркволльский визит императрицы Селины будет ознаменован именно балом-маскарадом? Для Малкольма, мало знающего об орлейских нравах и веяниях, это оказалось сюрпризом. Но сюрпризом, вне сомнений, хорошим: спрятавшись под маской, он мог запросто проникнуть сюда под видом гостя (благо, знакомый жулик все еще промышлял подделкой приглашений на званые вечера), отыскать среди какофонии комплиментов и оценивающих взглядов Леандру Амелл... И попрощаться.
Скажи кто Хоуку каких-то полгода назад, что он заявится в Верхний Город, пройдется от напичканного храмовниками борделя мимо нескольких сторожевых постов и заявится на самое охраняемое мероприятие Киркволла, рискуя потерять все ради того, чтоб переброситься парой слов с какой-то девчонкой, он засмеял бы этого идиота. Но, тем не менее, он здесь. В расшитом серебром камзоле, неудобном и узковатом в плечах, штанах из кожи виверна, одолженных у знакомого контрабандиста, в мягких туфлях с пряжками – с чужой ноги. Лицо его скрыто под темно-синей бархатной маской, взгляд лихорадочно рыщет по залу, а в мыслях настойчиво стучится «Да это ведь ты идиот, Малкольм Хоук».
С Леандрой Амелл он познакомился в книжном магазине, пока ее не слишком почитавшая литературу компаньонка ждала девушку снаружи. Отпустил пару удачных комментариев в адрес рассматриваемой ею книги, посоветовал что-то, пошутил, добавив свое обаяние, — этого оказалось достаточно, чтобы в синих глазах девушки зажегся заинтересованный огонек. Уж Хоук-то знал, как не дать ему погаснуть.
Они встретились на следующий день во дворике заброшенного особняка, затерявшегося среди белого мрамора Верхнего Города. Леандра умудрилась улизнуть из-под носа зазевавшейся компаньонки после воскресной службы, и, судя по сияющему лицу, несказанно этим гордилась. Это была восторженная юная аристократка, задурить голову которой оказалось проще простого. Она страдала из-за скучной жизни под присмотром родителей и гувернантов, из-за приближающейся помолвки с глупым сыном старой материной подруги, из-за лицемерия и напыщенности ее окружения, из-за того, что ее единственная мечта – увидеть мир, сокрытый за стенами Верхнего города, — навсегда останется неосуществимой в текущих обстоятельствах. Малкольм добросовестно кормил эту томящуюся в золотой клетке птичку историями о далеких странах и морских путешествиях, о дикарских обычаях хасиндов и неизменной предрешенности в религии страшных косситов. Леа жадно поглощала его рассказы, искренне восхищаясь и завидуя.
Их встречи продолжались – гувернантка, до смерти боявшаяся гнева лорда и леди Амелл, предпочла принимать от юной Леандры золотые монеты и молчать, делая вид, что все в порядке. Золотые монеты с деланной неохотой принимал от нее и сам Малкольм – собственно, для таких низменных целей, как дополнительный заработок к тому, что выходило от контрабанде, он и затеял знакомство с милой мечтательной дочкой богатых родителей, проникшейся симпатией и сочувствием к побитому жизнью скитальцу.
После того, как его работа в Кирколле подойдет к концу, Хоук собирался забрать все свои сбережения и на первом же судне уплыть в Ферелден, дабы осесть там в глубинке и прожить спокойную жизнь. В той жизни не будет места магии и преследующим его храмовникам, там его не найдут многочисленные наемники и серые стражи… оставалось подождать совсем немного. И он ждал.
Ждал, на досуге открывая для своей новой знакомой «целый мир»: захолустные улочки Нижнего Города, какой-то праздник леса в местном эльфинаже, провонявшие треской доки и рынок, громкий и пестрый, точно экзотический попугай. Что уж скрывать, ему было весело наблюдать, как постигающая основы поведения на базаре Леа спорит с антиванским торговцем, требуя сбавить цену на совершенно не нужный ей рулон ткани. Он искренне смеялся, когда расхрабрившаяся после кружки темного пива Леа зачем-то вызвала полупьяного гнома на поединок «кто больше выпьет». И даже здоровый цинизм, помогавший Малкольму выживать всю сознательную жизнь, исчезал без следа, когда он видел Леандру, раздающую сладости эльфийским детям и пытающуюся поиграть с ними в догонялки.
И в тот вечер, когда вместо привычного расставания во дворике заброшенного особняка они забрались внутрь и занялись любовью прямо на пыльных, треснувших плитах холла, Малкольм засомневался, что ему безразличная эта девушка.
Одно появление подобных сомнений было достаточным для того, чтоб понять: нужно положить конец отношениям с Леандрой Амелл. Но понимание нечасто ведет к совершению правильных поступков… Их следующие свидания чаще проходили в хозяйской спальне старого дома. Леа, до Малкольма никогда не бывавшая с мужчиной, оказалась по-настоящему ненасытной, а сам Хоук… никогда не был себе врагом.
Калейдоскоп масок кружил вокруг в бешенном темпе. До прибытия Селины и официального открытия вечера оставалось менее получаса. Гости взволнованно переговаривались. Многие дамы то и дело нервно поправляли складки на своих безукоризненных нарядах и донимали кавалеров вопросами из ряда «не стерлись ли румяна» и «точно ли розовый меня не полнит». Слуги носились по залу, как угорелые, даже не успевая извиниться перед случайно задетыми аристократами: страх прогневить наместника опустевшими бокалами вина, неубранным стеклом от разбившихся и прочими мелкими неприятностями был не в пример сильнее. Все должно было быть идеально.
Пробирающийся через толпу Малкольм заметил брата Леандры, Гамлена. Это был франтоватый молодой человек, легкомысленный и охочий до женского внимания. Юные леди, облепившие его, точно мухи бочку с тухлой рыбой, пискляво хихикали над каждым слетевшим с его уст словом. Хоук подумал, что, раз этот Амелл здесь, остальные вполне могут находиться неподалеку.
Он осторожно, стараясь не сталкиваться с вездесущими, не иначе как ошпаренными прислужниками, продвинулся вглубь зала, в средоточие всеобщего ажиотажа. Прошел длинный ряд столов с бокалами и изысканно оформленными закусками на огромных плоских блюдах из тонкого фарфора. И лишь добравшись до другого конца залы, где располагались выходы на балкончики, нашел то, что искал.
Леандра стояла, опершись на перила и любовалась видом, насколько это позволяли густеющие с каждой минутой сумерки. Она смотрела на море, вне сомнений, завороженная тонкими лунными бликами на его такой спокойной сейчас поверхности. Мечтала о кораблях, плывущих в далекие страны. Мечтала оказаться на борту одного из них…
Хоук аккуратно тронул ее за локоть, заставив девушку вздрогнуть и быстро повернуться.
— Мы не виделись почти целую неделю! – возмущенно заявила Леа, ослепительно прекрасная в пышном синем платье, украшенном жемчугом и белыми кружевами. Ее глаза смотрели с упреком в прорези изысканной орлессианской маски, украшенной лебедиными перьями и мелкой алмазной россыпью. – Я скучала.
— Прости, были дела, — Хоук замялся; камзол как будто сделался еще уже, сдавливая ребра. Во всяком случае, воздуха стало меньше. И это на балконе! – У меня новости…
— Погоди, у меня тоже новости, — загадочно улыбнулась девушка, дотронувшись пальцами до его руки, заставляя вспомнить, как же сильно он соскучился по ее прикосновениям. – У меня не было возможности сказать тебе об этом раньше, и я сомневалась, к тому же, но… кажется, я беременна.
Оглушенный новостью, Малкольм пожалел о своей уверенности в том, что это ему не послышалось. Он мог представить, сколько ужасов придется пережить Леандре, когда ее родители узнают. Возможно, они отрекутся от нее и вышвырнут на улицу. Или заставят вытравить плод. Или заточат в монастыре до конца ее дней. Встревоженный мыслью об этом, Хоук не сразу заметил, что сама Леа словно совершенно не разделяет его волнений. Она легко улыбалась, а ее синие глаза в прорезях маски блестели от счастья.
— У меня будет малыш, — прошептала девушка. Глупая, смелая, отчаянная, она не сказала «у нас», возможно, замечательно понимая то, чего не должна была понимать в силу обыкновенной житейской ограниченности. Малкольм остолбенело глядел на нее, чувствуя свою беззащитность и бесконечно стыдясь своих равнодушных улыбок и ленивых неопределенных ответов на сказанное Леа множество раз «я люблю тебя».
— Завтра я покидаю Киркволл, — сказал Хоук, наконец, удивляясь тому, как спокойно звучит его голос.
Даже сочувствие может стать прочной основой для любви, подумал он, подозревая, что дело здесь уже давно не только в сочувствии. Малкольм с трудом улыбнулся, но решительно стиснул ладонь Леандры через тончайший шелк ее перчаток.
— Вместе с тобой.
@темы: гет, Леандра, Secret Santa 2013/2014, Малкольм Хоук
-
-
02.01.2014 в 10:23Любые слова, которые я скажу, не раскроют полноты моего восхищения. Это жизнь, а не расхожее "увидел-влюбился-женился".
Браво. Аплодисменты. Мой поклон.
-
-
02.01.2014 в 12:30С уважением, мимокрокодил.
-
-
02.01.2014 в 14:48И да, Санта, пробелы между абзацами не помешали бы, а то стена текста не очень гуманна к глазам.
-
-
03.01.2014 в 16:08