Название: Письмо
Персонажи: Ирвинг, Грегор, Джулиан
Категория: джен
Жанр: kid!fic, юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл (577 слов)
Краткое содержание: малолетний Джулиан де Форэ пишет письмо Первому Чародею
Предупреждение: kid!fic, тайм-АУ (Джулиану 5 лет, но Первый Чародей Ферелденского Круга - Ирвинг)
***— Хорошо, — Грегор отставил рюмку и откинулся на спинку кресла, которое Первый Чародей держал для тех посетителей, которых не стремился как можно скорей выпроводить. — Так что ты хотел мне показать?
— Ты сам знаешь, как я люблю разбирать корреспонденцию… — начал Ирвинг.
— Понял, — перебил Грегор и требовательно протянул руку. — Почитаем.
Он давно знал за Первым Чародеем милую привычку делиться теми смешными, нелепыми и абсурдными письмами, что изредка приходили от самых неожиданных корреспондентов. Однажды Грегор немало посмеялся над пахнущим духами сочинением некой девицы, предлагавшей приличные деньги и свою вечную благодарность за секс-тур по Башне (в секс-тур предлагалось включить и казармы храмовников).
— Почитай, почитай, — Ирвинг вложил в руку Командора письмо — единственный лист удивительно хорошей бумаги, покрытый аккуратными, какими-то очень ученическими строчками.
"Уважаемый сударь Первый Чародей, — сообщал некто по-орлейски круглым детским почерком, — надеюсь, вы пребываете в добром здравии, как и я. Вы меня не знаете, но я сейчас напишу. Меня зовут Джулиан, мне почти шесть лет. Я живу в Вал Форет, это город. Это в Орлее. Вы можете подумать, что я не должен вам писать, но мой брат стал магом, и мама говорит, его забрали к вам, чтобы не создавать шум. Его зовут Бернар. Ему десять лет. Вы его знаете. Он написал мне письмо. То есть, он написал маме, но я прочитал. Обычно я не читаю чужих писем, но оно лежало на столе, а Бернар — мой брат. И там была приписка для меня. Я уже хорошо читаю.
Бернар пишет, что ему нравится жить у вас в вашем Круге, что тут вовсе не постоянный мороз, и нет пьяных собак с лютнями. Что у вас немного холодно, но зато никто никого не обижает, и много книг. Я люблю книги, особенно про путешествия и с картинками. Бернар пишет, что ел вишнёвый пирог. Это моя любимая еда. Бернар пишет, что у вас очень спокойно, много храмовников, и добрая женщина пела ему колыбельную. Мне никто не поёт колыбельные с тех пор, как няню отравили папины враги.
Не подумайте, что я не люблю свой дом. Я люблю. Но у нас тут постоянно политика. У мамы часто болит голова, а у папы — гости. Поэтому много суеты и тревожно. Летом мы ездили в столицу и жили во дворце. Мне там не понравилось. Однажды я прятался за занавеской, и тут кого-то задушили шнурком. Он очень хрипел и дёргал ногами, было жутко. Я не трус, но не хочу ехать туда опять, а уже почти весна. Ещё мне всё время говорят, что я не должен играть с детьми слуг и даже с ними говорить, потому что они слуги. А Бернар пишет, у вас все равны.
Поэтому, дорогой сударь, пожалуйста, заберите меня в свой Круг, а магом я стану потом. Учителя меня хвалят, я буду очень стараться. Я хорошо читаю и не обижаю младших. И всё это письмо я написал совсем сам.
Искренне ваш, Джулиан де Форэ".
— Как это мило, — заметил Ирвинг слегка мечтательным голосом - видимо, две последние рюмки сливовой наливки не прошли даром. - Ребёнок, чистая душа… Хочет быть магом. Удивительно, не так ли? Быть может, когда-то настанет день, когда люди перестанут нас бояться, и желание маленького мальчика стать магом ничем не будет отличаться от желания стать королём или разбойником…
— Собираешься ему ответить? — Грегор положил письмо на стол. Несмотря на нелепость содержания и грамматические ошибки, оно почему-то казалось трогательным. Не иначе как тому виной тоже была коварная наливка.
— Почему бы нет? Храбрость надо вознаграждать! Осталось только решить, что именно ответить, — улыбнулся Ирвинг.
***
Ключ: Персонаж обнаруживает, что он проснулся знаменитым
Название: Пятьдесят оттенков Серого Стража
Персонажи: Николас, Джулиан, Бреган, Женевьев
Категория: слэш
Жанр: юмор
Рейтинг: РG
Размер: драббл (756 слов)
Краткое содержание: под стенами Монтсиммара вырос палаточный лагерь фанатов, и с каждым днём они ведут себя всё более агрессивно
Предупреждение: лёгкое АУ, намёки на слэш
***Николас вошёл в комнату для совещаний и все взоры тут же скрестились на нём. Все, кроме одного, если быть точным — Джулиан сидел на своём месте, аккуратно сложив кисти на столе, и разглядывал истёртый гобелен на стене, словно через тот гобелен с ним разговаривала Андрасте, не меньше.
— Ну? — резко спросил Бреган. — Всё стоят?
— Стоят, — развёл руками Николас. — Как ни жаль приносить дурные вести, но этих ребят стало ещё больше.
— Что скажешь? — Женевьев повернулся к Джулиану. — Ты понимаешь, что мы превращаемся в посмешище? Кто станет относиться всерьёз к ордену, пока у наших ворот разбили лагерь какие-то сумасшедшие оборванцы! Ты понимаешь, что всё это из-за тебя?
— Формально я не нарушил устава, — промолвил Джулиан. — Однако мне прекрасно видны разрушительные последствия невинной на первый взгляд внерабочей деятельности. — Игнорируя Женевьев, он посмотрел на Брегана. — Я готов принять любое наказание, прошу лишь не изгонять меня из ордена.
— За воротами его сразу на части порвут, — закивал Николас и плюхнулся на собственное место рядом с Джулианом.
— Слушай, зачем ты это вообще сделал? — спросил Бреган, потирая переносицу. — Чего тебе в жизни не хватало?
Николас откашлялся и сказал:
— Ну, если быть честным, так это я его надоумил.
Они с Джулианом переглянулись, и он удручённо договорил:
— В тот момент это показалось хорошей идеей. Забавной.
— Ну и как? — махнул рукой в сторону окна Бреган. — Позабавился?
Николасу хватила совести прикинуться виноватым.
Из окна, конечно, палаточный лагерь под стенами крепости было не разглядеть, но все уже многократно любовались на него со стены, так что хорошо представляли — весь, в том числе и огромные плакаты "Мы любим Серых Стражей!", "Примите меня в Орден!", "Сделай мне ребёнка, Джулиан!", "Возьмите меня третьим!", "Джулиан, ты - сам Создатель!". С каждым днём плакатов становилось всё больше, как и шума. Кое-кто из палаточников даже объявил голодовку, угрожая заморить себя до смерти, если им не выдадут Джулиана для близкого и глубокого знакомства.
Разумеется, подбивая Джулиана написать книгу про бытие Серым Стражем, Николас ничего подобного не планировал.
Устав отбиваться от него, а может, проникнувшись идеей, Джулиан книгу написал — вышел приключенческий роман с большим количеством эротики и с весьма относительной опорой на автобиографический материал. Чувствуя полную свободу творчества, Джулиан пустился во все тяжкие. Его лирический герой преодолевал моря и горы, попутно сражая легионы врагов и занимаясь сексом с самыми разнообразными партнёрами в самых разнообразных сочетаниях и обстоятельствах. Разумеется, присутствовала и тема великой любви, куда же без неё.
Книга была толстой, написанной отличным языком, с юмором и с похвальным знанием предмета изложения. "Теперь ты доволен?" — поинтересовался Джулиан, надписал рукопись "50 оттенков Серого Стража", отослал в модную типографию, специализирующуюся на беллетристике, и думать про неё забыл. Они с Николасом ещё какое-то время обменивались шутками по поводу книги и её содержания, потом тема постепенно иссякла и более не поднималась.
Прошло два года, прежде чем в типографии дошёл черёд до рукописи. Ещё какое-то время понадобилось на печать, распространение и на то, чтобы читатели ознакомились с новинкой.
После этого ситуация вышла из-под контроля, и однажды утром Бреган получил целый ворох писем со всей страны, адресованных Серому Стражу Джулиану и содержащих признания разной степени пылкости. В тот же день Джулиан был вызван для разбирательства, во всём признался и был отпущен после лёгкого выговора и наказа достать своему Командору бесплатный экземпляр.
Первая палатка появилась под стенами крепости через два месяца. Ещё через месяц эта история решительно перестала казаться смешной всем задействованным лицам.
— Я одного не понимаю, — задумчиво выговорил Бреган. — Ну, ладно, парни. Ветер в голове, всё такое. Но девицы-то чего лезут? В книге ты с девицами ни разу не поимел дела хоть сколько-то продуктивно.
— Вы ничего не понимаете в женщинах, Командор, — прямолинейно отозвался Николас. — Они как раз такое любят. Наверное, надеются перевоспитать и любовью всё превозмочь.
— Я считаю, — резко произнесла Женевьев. — Нужно отправить его за ворота — пусть сам разбирается с последствиями своей безответственности!
Собрание зашумело. Большинство считала подобные действия неоправданной жестокостью по отношению к оступившемуся собрату.
— Сам что думаешь? — спросил Бреган виновника торжества.
— Может быть, удастся незаметно переправить меня в другую страну? Уверен, заграницей моё неудачное сочинение не будет иметь такого успеха. Другая культура.
— И меня нужно отправить вместе с ним, — поспешно добавил Николас. — Я ведь тоже виноват. Вот, например, Антива…
— Отличная идея! — одобрил Бреган. — Поедете в Ферелден, их король как раз любезно открыл страну для нашего ордена. Я слышал, Ферелден особенно прекрасен в середине зимы!
Он широко улыбнулся.
До выхода перевода "Пятьдесят оттенков Серого Стража" в Ферелдене оставалось пять месяцев.
***
Ключ: Персонаж разводится
Название: Весточка
Персонажи: Николас, Джулиан, НЖП
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Размер: драббл (713 слов)
Краткое содержание: в Монтсиммар приходит письмо
Предупреждение: пре-слэш
***
Гонец прибыл в крепость Серых в Монтсиммаре в середине лета. На нём была маска слуги из влиятельного благородного дома, и он настаивал на личной встрече с Серым Стражем по имени Джулиан, дабы передать ему письмо из рук в руки.
Николасу повезло — он как раз болтался у ворот, когда явился гонец — если бы ни это случайное совпадение, мог бы вообще не узнать массу ценной, как выяснилось, информации. А так уже через несколько минут Ник наблюдал, как Джулиан, надев толстые перчатки и замотав нижнюю часть лица тканью, со всеми возможными предосторожностями вскрывает конверт. Даже обидно, что все ухищрения оказались напрасны: письмо не содержало ничего кроме, собственно, письма.
— От Августины, — сказал Джулиан, отбрасывая тряпку и перчатки на край стола.
— И кто это? — Ник пересел поближе.
— Моя жена.
— Вот как, — Ник не был уверен, как должен реагировать. До сего момента он не представлял, какой была личная жизнь Джулиана до вступления в орден, и была ли она вообще. Ревновать вряд ли уместно — если подходить к вопросу формально, их с Джулианом связывала только пара поцелуев и несколько месяцев избыточно сложных и противоречивых отношений. Никакой определённости и, следовательно, никаких обязательств.
Джулиан отодвинул нижний ящик стола. Протянул Нику небольшой медальон тонкой работы.
Тот взял, открыл. На одной из створок были выгравированы стихотворные строки, помпезно и довольно бездарно желающие молодому мужу удачи, счастья и всего прочего, что принято желать в таких случаях. На другую был помещён миниатюрный портрет прелестной брюнетки.
— Хороша, — нейтрально и вполне искренне отозвался Ник.
Джулиан чуть кивнул и произнёс, откидываясь на спинку стула:
— Политический брак. Мне было семнадцать, Августине шестнадцать. Помолвку между нами заключили вскоре после её рождения, и мы впервые увидели друг друга в день свадьбы. В этом нет ничего необычного, конечно, — он пожал плечами. — Нам повезло. По крайней мере, мы не возненавидели друг друга, как это случилось с моими родителями.
Он помолчал и вдруг спросил:
— Я не рассказывал тебе, почему завербовался в Стражи?
— Нет.
— Видишь ли, по ряду причин я отрёкся от титула. Не хотел иметь ничего общего с политикой своей семьи. Но мои братья не были склонны верить в искренность этого отречения. После третьей попытки убийства я решил не искушать судьбу. Колебался немного между Стражами и храмовниками, но со Стражами как-то... нагляднее. Храмовникам всё же иногда, в виде исключения, позволяют вступать в светские права владения или наследства.
— Не очень возвышенные причины.
— Увы. Тут мне нечем похвастаться, — он коснулся письма, словно оно было живым и могло как-то отреагировать на прикосновение. — Августина пишет, что всё-таки добилась положительного решения Преподобной. Нас разведут.
— Ты не дал ей развод, когда уходил? — на это раз Ник и впрямь удивился. Это казалось настолько нелогичным, даже непорядочным — непохожим на Джулиана.
Хотя что он, в сущности, знает о том, что похоже, а что непохоже на Джулиана?
— "Когда сбегал", хотел ты сказать, — мягко поправил Джулиан. — Нет. Это поставило бы её в сложное положение. Видишь ли, на тот момент Августина ждала ребёнка. Нашего первенца. Быть рождённым, когда твои родители официально не состоят в браке… незавидная доля. Мы решили любой ценой этого избежать.
— Ребёнок родился? — прямолинейно уточнил Ник. У него возникло отчётливое впечатление, что сейчас последует грустная история о выкидыше, внезапное детской смерти или ещё чём-то, столь же реалистичном и столь же отвратительно неуместном.
— Да, разумеется. В свой срок. У меня дочь, Николас. Её зовут Шанталь, ей три года, и я никогда её не видел. Скорее всего, и не увижу.
Голос Джулиана звучал спокойно, и взгляд не туманился никакой пеленой неизбывной печали, но Ник вдруг ощутил нехарактерный для него прилив деятельного сочувствия.
— Эй, — сказал он. — Знаешь, если девчонка хоть немного похожа на тебя, не удивлюсь, если однажды она просто явится сюда и потребует встречи.
— Если она хоть немного похожа на меня, я надеюсь, она найдёт способ выжить, — Джулиан покачал головой. — Я никогда не был хорошим аристократом, Николас, что бы ты ни думал по этому поводу.
— Прямо сейчас я думаю что ты — уже практически разведённый мужчина, а значит, можешь позволить себе любое предосудительное поведение, — Ник поднялся на ноги и со вкусом потянулся. — А мне как раз по случаю достался неплохой коньяк. Как смотришь на то, чтоб немного выпить в уютной обстановке?
— Однозначно, положительно, — улыбнулся Джулиан.
***
Ключ: Персонаж и его памятные шрамы
Название: В предрассветной дымке
Персонажи: Николас/Джулиан, Келль, ОМП
Категория: слэш
Жанр: эротика, драма
Рейтинг: R
Размер: мини (1 695 слов)
Краткое содержание: прошлое оставляет шрамы
Предупреждение: UST, церебральный секс
Джулиану было смешно, неудобно и жарко. Еще слегка неловко, и он чувствовал себя довольно глупо, но противиться Николасу не было никакого желания. Моральных устоев хватило только на пару попыток объяснить, что секс в палатке посреди походного лагеря — не самая удачная идея. Не то что бы их отношения все еще являлись для кого-то секретом, не то что бы темнота и теснота действительно могли помешать, но…Об этом «но» Джулиан благополучно забыл, когда Николас, беспардонно навалившийся всем своим немалым весом, коварно двинул бедрами, вжимаясь в его пах. Джулиан коротко выдохнул, вызвав смешок: для того, кто сопротивляется, он слишком активно участвовал в процессе. Николас, несомненно, чувствовал, как завела его эта нелепая возня. Но Джулиану упрямства тоже было не занимать. Он демонстративно отвернулся, тонко намекая, что если Николасу так приспичило, то пусть развлекается, но без его участия. Тот, должно быть, ухмыльнулся — Джулиан не видел.
Николас склонился и потерся холодным носом о щеку Джулиана. Тот поежился и еле сдержал мальчишеский смешок. Но и тогда Николас не смутился, поцеловал в щеку, а потом скользнул губами к уху, несильно прикусил мочку и начал спускаться поцелуями к шее. Джулиана всегда поражало, каким нежным и осторожным может быть Николас, когда хочет. А сейчас он хотел — и Джулиану следовало трижды подумать, прежде чем вовлекать его в игру в «меня тут нет». Он напрочь забыл, что у постоянного любовника всегда есть преимущество — знание слабостей своего партнера. А потому, когда Николас обдал горячим дыханием тонкий шрам на шее Джулиана, он не удивился. Он смог даже промолчать. Ровно до того момента, пока Николас не коснулся чувствительной полоски кожи своими шершавыми, но мягкими губами, а потом — и горячим языком. Он ласкал этот проклятый шрам от шальной стрелы, слава Создателю, просто вспоровшей кожу — то едва касаясь, то слегка прикусывая. Джулиан, поначалу лишь сжимавший в кулаке одеяло, закрыл себе рот ладонью, чтобы заглушить прорвавшийся стон. Но даже так звук показался ему слишком уж громким. Николас тихо рассмеялся:
— Давай, не стесняйся.
Он выпростал рубашку Джулиана из штанов одним резким движением и решительно забрался рукой под ткань. Он оставил в покое шрам на шее, но продолжал выцеловывать какой-то одному ему ведомый узор, опускаясь губами ниже, на грудь, открытую в прорези рубашки. Грубо сжав, а потом отпустив левый бок Джулиана, аккурат под ребрами, он нежно погладил кончиками пальцев внушительных размеров шрам — от топора оскверненной твари.
Джулиан облизнул губы, по телу пробежала дрожь. Он понимал, что его напрягшийся член уже более чем красноречиво упирается в бедро Николаса. Тот легко провел ногтями по шраму. Джулиан снова застонал, все так же не особо преуспев в попытке не выдать себя. Он повернулся и зло посмотрел на Николаса, который сделал вид, что вовсе не причем. Но его рука проскользнула по груди Джулиана чуть выше и левее, к четкой отметине от колющего удара тонким клинком.
Джулиан схватил Николаса за затылок, притягивая к себе, приподнялся сам и впился поцелуем в губы, жадно и горячо лаская языком нёбо. Теперь уж пришел черед Николаса пытаться не стонать в голос. Чтобы отвлечься, он обнял Джулиана и погладил еще один шрам на спине, почти такой же, что был под ребрами — только чуть шире. Джулиан задрожал — эта отметина была особенно чувствительной. Когда поцелуй пришлось разорвать, чтобы они оба смогли вздохнуть, Николас сглотнул, пытаясь поймать дыхание:
— Всегда гадал, откуда у тебя этот? — пальцы надавили на рубец. – Не помню, чтобы кто-то умудрился проткнуть тебя насквозь.
Обычно Джулиан отвечал на касание, вызывавшее дрожь, стоном, но сейчас все было иначе.
— Не думаю, что тебе стоит об этом знать, — сухо заметил он, чувствуя, как улеглось возбуждение: вспоминать не хотелось. Но некоторые раны не затягиваются.
Он вздохнул, убирая руки с плеч Николаса и пытаясь выбраться из-под него:
— Я все еще считаю, что это глупая затея. И если ты не забыл, наша стража — перед рассветом.
Похоже, Николас почувствовал, что ляпнул лишнее, поэтому грустно ухмыльнулся и послушно лег рядом, укрыв их обоих одеялом.
Иногда Джулиан казался Николасу сломанной и выброшенной куклой. Ему это не нравилось, но поделать он ничего не мог. Пока не мог. Николас упрямо надеялся, что однажды Джулиан начнет ему доверять.
***
Джулиан обтерся мокрым полотенцем и подошел к зеркалу, чтобы побриться. Даже если он умрет сегодня во время Посвящения, это не значит, что можно позволить себе быть неопрятным. Скорее, даже наоборот. Вряд ли Стражи позаботятся о его внешнем виде, когда будут класть в гроб. Похоронили бы отдельно, и то хорошо. А Джулиан и без того выглядел отвратительно: осунувшееся лицо, мешки под глазами, взгляд побитого пса…
И хоть теперь он был не в кругу проницательной и непрощающей ошибок орлесианской аристократии, а среди суровых и безразличных к подобной ерунде Стражей — среди которых если и были представители высшего сословия, то давно уже оставившие Игру — но самому себе Джулиан врать не собирался: нанесенная рана так и не зажила.
Но даже эту боль не сравнить с той, что оставила холодная сталь душе – разве что Создателю известно, излечится он когда-нибудь или нет. Алый, только-только зарубцевавшийся шрам, отвратительной отметиной слева под ребрами. Лекарь Серых твердил, что Джулиану сильно повезло: у нападавшего дрогнула рука или было мало опыта. Чуть выше, и лезвие бы достигло своей цели – сердца.
Джулиан не спорил, но не был уверен, что нападавший промазал.
Он коснулся пальцами рубца. Точно такой же, только шире, был сзади. След от удара в спину. Он одернул себя – будет еще время налюбоваться на свое увечье. Орлесианская аристократия считала неприемлемым иметь отметины на теле. Трудно даже представить, какие средства изводили женщины, чтобы избавиться от следов после непростых родов, и мужчины — от примет сражений. Маги и аптекари делали на этом хорошие деньги.
Едва Джулиан закончил бриться, как в комнату, не дожидаясь ответа на свой стук, вошел Келль. Среди Стражей была в почете субординация, а не такт.
— Нам пора.
Джулиан кивнул, бросил еще один взгляд на шрам и надел рубашку, заправил ее в штаны, накинул поверх дублет. Келль не торопил, безмолвно наблюдая, как ловко он застегивает петли и в третий раз оправляет полы. Он, скорее всего, чувствовал, что Джулиан собирается на Посвящение как на смерть и даже надеется на нее.
И он совершенно точно знал, что Джулиан выстоит в борьбе со скверной.
Потому что ему нечего терять.
***
Джулиан лежал в темноте, слушая размеренное дыхание Николаса, и не мог заснуть.
Тогда было нечего терять. И потому он прошел Посвящение.
Джулиан назвал бы лжецом того, кто сказал бы, что однажды он еще будет рад этому. Но теперь Джулиан был рад. И к собственному удивлению, ему было что терять: теплую тяжесть объятий Николаса, его доверие, его широкую и честную улыбку, его шутки и болтовню, его… симпатию.
Стоило ли все это прошлой боли? Джулиан знал, что боится и просто не желает довериться, пытаясь сохранить последние тайны.
Над лесом стелился обманчивый предрассветный сумрак. Плотный мокрый туман клубился над землей.
Николас подкинул пару веток в тлеющий костер, чтобы угли не прогорели, и поежился, подавив зевок: ранней пташкой он никогда не был, но кого беспокоили такие мелочи?
Где-то крикнула птица, но тут же замолкла, будто бы ее, дурную, заставили замолчать собственные товарки. Джулиан внимательно посмотрел на Николаса. Тот то ли старательно сделал вид, что не понимает причины, то ли и, правда, не таил никакого недовольства по поводу ночной размолвки. Джулиану было сложно поверить, что кто-то готов принимать его таким, каков он есть. Однако верить хотелось.
Он взял прихваченную флягу и сделал глоток. Крепкое вино окатило желудок теплом. Он протянул флягу Николасу, тот вопросительно приподнял брови, но промолчал, тоже делая глоток.
Джулиан понимал, что это не похоже на него, уверенного и правильного, — напиваться с утра пораньше. Ордену, конечно, было глубоко все равно, трезв ты или нет, были среди Стражей и такие, что просыхали редко, но только не Джулиан.
Он отвернулся и посмотрел на подлесок, за которым начинался тракт. Молчание тянулось вязкой смолой. Джулиан знал, что Николас не спросит сейчас, не станет давить, не будет выпытывать. Примет все как есть и, возможно, никогда больше не спросит, чтобы не задеть снова. Только потом однажды и он промолчит в ответ. А Джулиан хотел доверять и хотел, чтобы ему доверяли. Поэтому он выдавил тихо, сухо — так, как будто ничего не значило:
— Это был мой брат.
Николас молчал, оставляя выбор: замолчать или все-таки рассказать больше. Джулиану стало еще тяжелее — казалось, что он вскрывает свежую рану, которая едва-едва затянулась.
— Мой младший брат. У нас была разница в год. Мы росли вместе. Защищали друг друга, поддерживали, вместе противились родительской воле, ничего не скрывали друг от друга. Пока… — он поднялся и отвернулся. — Наследовать отцу должен был я. Не знаю, это или то, что он был влюблен в мою невесту, стало причиной, но Адриан…
На плечо легла рука Николаса. Джулиан повернулся и замолчал. Николас сжал его плечо, внимательно глядя в глаза. И не было в этом взгляде сочувствия или жалости. Казалось, Николасу и в самом деле не так уж и важно, откуда шрам. Он ухмыльнулся и сказал:
— Можешь считать меня эгоистом, но я рад, что Адриан оказался таким хреновым убийцей.
Джулиан ничего не оставалось, кроме как усмехнуться в ответ, признавая, что он тоже особо не горюет по этому поводу. Рана все же затянулась, и остался только рубец.
А уж что делать со шрамами Джулиана Николас знал хорошо…
Ключ: Персонаж — воплощение Создателя/Андрасте/Творца/Древних/ещё какой-нибудь могущественной НЁХ
Название: По воле моей
Персонажи: Джулиан, Николас, Дункан, Ута, Женевьев, Бреган, Архитектор, Андрасте, Создатель
Категория: слэш
Жанр: АУ
Рейтинг: РG
Размер: мини (973 слова)
Краткое содержание: Он видит странные сны: про девочку-рабыню с прекрасным голосом; про девушку, поднимающую меч; про женщину, сражённую мечом. В последнее время эти сны приходят всё чаще.
Предупреждение: аватара, АУ
***Джулиан проснулся с чужой жёсткой ладонью, плотно зажавшей ему рот. Понадобилось несколько секунд, чтобы понять, кто он и где находится. Затем Джулиан коснулся руки Николаса, давая понять, что можно отпускать.
— Опять приснилось? — шепнул Ник с привычной тревогой.
Они скрывали "приступы" Джулиана от спутников. В последнее время делать это становилось труднее.
Джулиан чуть кивнул.
Он видел эти сны много лет. Обычно они были расплывчатыми или полными таких ощущений, для которых не могло быть слов, и разум отказывался принять их, пытался забыть, отбросить.
Но с зимы видения обрели чёткость.
Он видел отделение жизни от Тени и сотворение мира.
Он видел мятеж Первых.
Он видел белокурую девочку-рабыню с грязными ногами; она пела, и её прекрасный голос растопил его сердце, заставил обратиться к ней, выбрать её, дать ей шанс. С тех пор она всегда пела только для него, только о нём.
Он видел девушку, обнажившую меч своего мужа. Со строгим спокойным лицом она смотрела на блеск обнажённого лезвия, и тогда он шепнул ей: ты сделаешь всё что должно, ты пройдёшь через пламя и будешь со мной.
Он видел женщину, умирающую на костре от милосердного удара меча. Он пришёл к ней, и она улыбнулась, и потянулась к нему, и тогда он забрал её, он выбрал её и отвернулся от всех остальных.
А теперь он смотрел вокруг своими человеческими глазами, и видел, к чему это привело.
— Кажется, теперь я знаю, что это за сны, — еле слышно произнёс Джулиан. — И мне страшно. Боюсь, я сошёл с ума.
Он перестаёт думать так, когда его умирающее, полное переломанных челюстями дракона костей, тело исцеляет себя, и тогда он принимает протянутую руку Николаса и встаёт на ноги.
***
Тень горит и корчится вокруг: тают бесплотным дымом лес, каменные стены пещеры и человеческих строений, тает с коротким яростным воплем демон.
Когда отряд поднимается с пыльного пола древнего зала, Дункан первым спрашивает:
— И кто ты?
Джулиан неохотно пожимает плечами:
— Чем заканчиваются все церковные истории о Пророчице?
— Ну, Создатель её якобы забрал к себе, и она там день и ночь молит Его за нас, идиотов, да только Он не особо слушает.
— Ну так он прислушался в конце концов, — сухо отвечает Джулиан. — Больше я не стану смотреть и ждать, что вы сотворите. Больше я не буду бездеятельным наблюдателем.
Дункан обалдело моргает, потом недоверчиво уточняет:
— Правда, что ли?!
— Я бы сказала, что ты спятил, если бы не… — Фиона обводит взглядом зал, намекая на только что произошедшее в Тени.
Джулиану нечего сказать. Он был выбран для служения, сделан, как инструмент для определённой цели — как меч, чтобы поражать сердца. Никто не спросил, хочет ли он такой судьбы.
Он рад бы вернуть все эти щедрые дары. Но нельзя вернуть кредит самому себе.
***
— Я даю вам время, чтобы принять это решение, — сказала Женевьев. — В конце концов, если мне и Брегану придётся выполнить это дело вдвоём, то так тому…
— Нет, — перебил её Джулиан. Его голос звучал непривычно властно и с какой-то противоестественной ясностью — казалось, по всем Глубинным тропам не осталось места, где можно было бы укрыться от этого голоса. — Ничего подобного не произойдёт. Будет совершено иное дело, в иных краях — по воле Моей.
И тогда Николас открыл рот и заговорил. Он не знал, откуда приходили слова, он просто чувствовал, что делает что-то правильное, и это было так — он видел, как меняются выражения лиц спутников. Словно очищаются, словно с них спадает мутная пелена.
Джулиан поднял руку, и первой к нему шагнула Ута — уверенно, без секунды колебаний.
Бреган подошёл последним, словно что-то в нём продолжало сопротивляться. Джулиан тихо поговорил с ним, и когда Бреган сделал шаг назад, на его лице невозможно было заметить следов скверны. Он снова стал человеком — измождённым и немолодым, но несомненно просто человеком.
Это было, несомненно, чудом, но Николас не чувствовал ликования. Только спокойную радость. Он верил: теперь всё будет хорошо.
Джулиан повернулся к Архитектору и протянул к нему обе руки:
— Приди ко мне, дитя покинутое. Пока не поздно — отдайся этому свету.
***
За стенами денеримского дворца настойчиво выл ветер. Всё снова вернулось в Ферелден. Наверное, каждый настоящий великий поход во имя Создателя должен начинаться отсюда.
Пальцы Джулиана уносили скверну, и это было изрядно щекотно.
— Что дальше? — спросил Николас, устав вертеться. — У тебя есть новые ученики, ручной король и целая толпа бывших порождений тьмы.
— Я не совсем уверен, — отозвался Джулиан, поднимая голову. — Сейчас я — просто глиняная чашка с парой капель воды на донце. Когда Он приходит, то наполняет меня до краёв, с верхом, и я становлюсь чем-то большим. В обычное время я не могу понять Его замыслов.
— Главное, ты не перестаёшь быть собой, — вздохнул Ник и потянул его к себе. — Это всё, что мне нужно знать.
— Я вижу сны, — Джулиан закрыл глаза. — Я пойду на юг, потом на север, пока Его руки не сомкнутся над этим миром. И тогда всё закончится. Тогда Он оставит меня.
— А меня ты там видишь? С тобой?
— Безусловно, — ресницы Джулиана задрожали. — На Глубинных тропах Он дал тебе Голос, чтобы говорил за меня и славил Его, как это делала Его дева.
— А правда, что у Андрасте были светлые волосы? — поспешил уточнить Ник.
— Правда. Очень светлые.
— Ну, значит, Создатель всерьёз неравнодушен к блондинам, — хмыкнул Ник.
Джулиан промолчал, не зная, как объяснить, что у Создателя нет и не может быть подобных предпочтений. Это он, Джулиан, всерьёз неравнодушен к Николасу. Впрочем, тот должен был это отлично понимать.
— И меня сожгут, как её? — спросил Ник.
Джулиан распахнул глаза.
— Нет, — сказал он. — Нет, этого больше не повторится. Я не позволю. Просто верь в меня, и я буду с тобой. И останешься невредим — не по Его воле, но по моей. Прошу тебя, просто верь.
— Это я могу, — сказал Николас, улыбнулся и поочерёдно поцеловал его ладони.
***
Ключ: Персонаж готовит костюм на Хэллоуин
Название: РПГ
Пейринг: Николас/Джулиан
Категория: слэш
Жанр: юмор, романс
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (734 слова)
Краткое содержание: Джулиан и Николас идут на вечеринку
Предупреждение: Слэш, модерн-АУ (в действительности, это скорее, Земля-АУ, поскольку Хэллоуин - характерный земной праздник западной традиции, чуждый Тедасу)
***— Как насчёт сексуального пирата? — Николас энергично болтал ногами, сидя на кухонном столе и вдохновенно дирижируя своим словам при помощи скалки. Большая часть ландшафта тонула в муке. — Импозантного графа Дракулы? Развратного монаха? О, я знаю! Ты должен одеться египетским фараоном! Это где почти никаких тряпок, зато очень много золота и густой подводки для глаз!
— На мумии подводка для глаз должна смотреться, безусловно, восхитительно, — заметил Джулиан, делая шаг назад прежде, чем клубы муки, потревоженные движением скалки, успели осесть на его костюме.
— Да нет, ты не понял, я имел в виду совершенно немумифицированного фараона, такого, знаешь, как в том комиксе…
— Ещё слово, и я пойду в костюме голема, — предупредил Джулиан.
— И тебе придётся весь вечер голодными глазами сквозь сплошную маску смотреть, как другие едят и пьют?
— Я принесу такую жертву ради твоего духовного и волевого развития, — пригрозил Джулиан. Оглядел малость приунывшего сожителя и добавил: — Если ты не собираешься использовать всю эту муку как часть своего хэллоуинского костюма привидения, будь так любезен, прибери здесь. Если собираешься — всё равно прибери.
— Кстати, вот костюм Смерти…
— Если я попаду в больницу с инфарктом или в тюрьму за убийство, то в любом случае пропущу вечеринку. Поэтому лучше закрой рот прямо сейчас. И прекрати эти идиотские попытки влезть в мой шкаф и увидеть костюм. Тебе ведь всегда нравились сюрпризы?
— Иногда мне кажется, что ты меня совсем не любишь, — удивлённо поведал Николас и даже скалку уронил, чтоб подчеркнуть драматизм ситуации.
— Я тебя просто обожаю, — бесстрастно отозвался Джулиан. — Какие ещё могут быть логические причины до сих пор не сбежать в Канаду?
— Мм, может, то, что вдвоём за квартиру платить проще?
— Не забудь прибраться.
***
В два часа ночи Джулиан тихо встал с постели, прошёл в свой кабинет, запер дверь, отпер шкаф и выложил на стол намеренно тусклые металлические и выглядящие потрёпанным кожаные детали, перемежавшиеся тканью. Разложив их в ведомом лишь ему порядке, он включил верхний свет, взял кривую сапожную иглу и одну из деталей кожаной "сбруи" и начал шить…
***
Вечеринка у Лидии шла полным ходом. Опоздавший Николас, широко улыбаясь, отпивая вина и то и дело приветствуя знакомых, проталкивался в гостиную, пытаясь высмотреть Джулиана. Дополнительной проблемой было то, что Нику так и не удалось разузнать, кем тот собирается нарядиться. Сам Ник заказал себе костюм Серого Стража из сильно запавшей ему в душу РПГ, после чего любовно этот костюм истрепал и изобразил на лице неровные разводы, долженствующие изображать последствия скверны.
Дом был полон капитанов Америка, вампиров, привидения, ведьм, пиратов и пираток, соблазнительных чертовок — был даже гигантский ядовито-зелёный кролик с безумными алыми глазами. Ник начал уже подозревать, что Джулиан выбрал себе какой-нибудь полностью маскирующий внешность костюм — как бы ни впрямь голема — и найти его вообще не получится.
Потом его взгляд остановился на скромно замершей в уголке с бокалом высокой фигуре — ещё более высокой благодаря сложному головному убору, подчёркнутому полумаской золотистого цвета. Фигура была в чём-то длиннополом, в основном тряпочном, частично кожаном, но внимание привлекала главным образом маска, металлический нагрудник, напоминающий оголённые кости грудной клетки, и мощные наплечники из разрозненных кожаных полос.
Ник потихоньку восторженно присвистнул, поставил свой стакан и медленно, вдоль стенки, подобрался к фигуре.
— Здравствуй, сексуальное порождение тьмы, — вкрадчиво поприветствовал он. — Как вечеринка?
— Спасибо, всё отлично, — вежливо ответил Джулиан. Вблизи стало очевидно, что он даже потрудился загримироваться — все открытые части тела выглядели заметно серее обычного.
— Дорогой Архитектор, — торжественно поведал Николас, — я всегда мечтал с тобой выпить. Я считаю, что ты молодец и всё правильно сделал.
— Очень приятно это слышать от… — под маской было не видно, но Ник поклялся бы, что Джулиан задрал бровь, — …пожилого рокера с поползшим сценическим макияжем?
— Не будь задницей, Джули, это скверна! А я — Серый Страж! — возмутился Ник, обнимая его за плечи и тут же радостно уточняя: — А ты на каблуках!
— Разумеется. Должен же Архитектор возвышаться над толпой.
— Знаешь, я тут подумал, — доверительно шепнул Ник. — К чёрту выпивку. Пошли, займёмся сексом!
— Не выйдет, — Джулиан отпил вина.
— Почему? — обиделся Ник.
— Я — Архитектор. Я не романсабелен.
— А мне плевать, я НПС!
— Я более чем уверен, что порождения тьмы не оснащены…
— А вот и проверим!
Джулиан вздохнул и поставил бокал на случившийся рядом подоконник:
— Хорошо, я согласен попробовать, если ты не будешь снимать доспехи, и я смогу делать записи.
***
Ключ: Персонаж — член экипажа космического корабля
Название: Минус и Плюс
Пейринг/Персонажи Николас/Джулиан, Фиона, Ута, Келль
Категория: слэш
Жанр: космическое АУ
Рейтинг: PG-13
Размер: мини (2 612 слов)
Предупреждение: упоминается мастурбация
***
— Его вообще удастся починить? — нервно спросила Фиона, постукивая носком ботинка по полу.
Чуть левее ботинка в полу зияла оплавленная дыра.
Ута недовольно посмотрела на визитёршу. Она не любила, когда дилетанты вторгались в её вотчину, особенно столь неуравновешенные дилетанты. В открытом бортовом журнале она писала, что это портит ауру машинного отделения, а её работа и так — вовсе не синекура.
В проёме открытой двери появился пилот. Его звали Николас Грей, и до недавнего времени он являл собой впечатляющий образец раздолбая незрелого героического классического. После крушения он внезапно остался самым старшим по званию в экипаже. И просто самым старшим в свои двадцать девять лет.
— Фиона, шла бы ты в медотсек, — дружелюбно, но с незнакомыми властными интонациями произнёс он. — Гипердрайв не починится быстрее от того, что ты будешь отвлекать нашего единственного компетентного механика.
Ута согласно кивнула и скрылась под поднятой панелью в полу. Она была немой от природы, разговаривала через стандартный синтезатор и весьма ценила тех, кто избавлял её от необходимости этим синтезатором пользоваться.
Фиона вспыхнула и, кажется, хотела возмутиться, сказав, что Николас не имеет права ей приказывать, что он не капитан Бреган, и даже не Женевьев… Но он стоял и спокойно смотрел на неё, и под этим взглядом она вспомнила, что теперь он как раз может. И приказывать, и отсылать её в медотсек, словно провинившегося ребёнка в комнату.
— Я понимаю: ты волнуешься, — произнёс Николас наконец. — Как и все мы. Но на своём месте каждый сможет принести больше пользы. И уж в последнюю очередь следует беспокоить Уту.
— Я поняла, — неохотно буркнула псионичка. Ей нисколько не нравилась судовая роль медика, которую она вынуждена была занять после гибели Женевьев, и меньше всего хотелось сейчас возвращаться в стерильное помещение медотсека. Да одно пребывание там могло спровоцировать невроз!
— Проведай Дункана, — предложил Николас. — Ему, наверное, ещё тоскливее, чем тебе. Можете посмотреть кино до ужина — всё лучше, чем впустую накручивать друг друга.
Фиона кивнула, не поднимая глаз, и прошла мимо, в сторону медотсека.
"Я чувствую себя грёбанным многодетным папашей, — мысленно пожаловался пилот. — Два последних вменяемых человека на борту — немой механик да ксенолог, предпочитающий всё время проводить со своими дроидом".
"Ну, есть ещё я", — мягко напомнил Джулиан.
"Ты — самый полезный член экипажа, — с чувством откликнулся Ник. — Без тебя я бы вообще рехнулся".
***
Корабль звался "Страж" и в прошлой жизни был разведчиком. После окончания войны его переоборудовали для исследовательских миссий и передали Фонду Освоения Космоса. Капитан, медик и пилот, впрочем, остались теми же, что и до переоборудования. Им просто пришлось уволиться с действительной военной службы.
Брегану и Женевьев, кажется, просто некуда было идти и нечем заниматься в мирное время, поэтому они и не пытались искать себя на гражданке.
А Николас был пилотом, что тут ещё скажешь?
С тех пор, как человечество начало пользоваться технологиями Предтеч (заметим, так и не изучив их до конца — этот процесс всё ещё продолжался), сделав возможным для себя мгновенные межзвёздные перелёты, к списку тестов, которые проходил каждый ребёнок, перед началом каждого крупного учебной ступени, добавилось ещё несколько. Большинство людей так никогда и не узнавало, на что эти тесты направлены. У большинства людей результат был отрицательный. У девяноста четырёх процентов, если быть точнее.
Оставшиеся шесть были псиониками, делившимися на три группы — "минус", "плюс" и "плюс/минус". Фиона, к примеру, относилась к "нейтралам", каковых среди псиоников было то ли восемьдесят, то ли восемьдесят пять процентов. Эти ребята после вживления соответствующих имплантов и прохождения соответствующего обучения могли практиковать телекинез, считывать чужие эмоциональные состояния, проводить диверсионные воздействия на живые организмы, исцелять наложением рук, манипулировать электромагнитными полями и самой материей на молекулярном уровне. В принципе, они могли даже метать молнии из глаз — или пожарить на ладони яичницу, что лично Николас находил куда более полезным в быту.
"Минусы" могли входить в симбиоз с ИИ кораблей, оснащённых гипердрайвом. Они становились пилотами, получали престижную профессию, массу льгот и солидную пенсию.
Конечно, были в их деле и свои недостатки. Синхронизация с ИИ должна была быть чертовски глубокой, порождая квази-эмоциональную близость и зависимость. Уровень синхронизации выше шестидесяти процентов была обязательным для того, чтобы пилот вообще смог загнать корабль в гиперпространство. Смена корабля или отстранение по той или иной причине от полётов (включая выход на пенсию) для любого пилота с синхронизацией выше семидесяти пяти процентов означали тяжёлую травму, долгую обязательную работу с психологом и медицинское лечение. Система была отработана и, казалось, с этим научились справляться. Но та часть статистики, которую не полощут в прессе, могла бы сообщить, что семьдесят процентов таких пилотов прямо или косвенно сводят счёты с жизнью в первые пять лет после завершения полётной карьеры. Остальные тридцать стабильно угасали в следующие десять лет от стремительно развивающихся психосоматических расстройств и общего нежелания жить.
Если корабль с гипердрайвом погибал, эвакуировать пилота можно было только насильно, желательно — с помощью четырёх дюжих мужчин, получивших хорошую боевую подготовку. Впрочем, такой подвиг всё равно чаще всего оказывался бесполезным — пилот погибал в течение суток от шока, кровоизлияния в мозг или беспричинного угасания жизненных функций.
Те немногие, кто занимался серьёзным изучением телепатических возможностей человечества в своих закрытых научных центрах, могли бы просветить недоумевающую общественность. Уж они-то отлично знали: невозможно выжить, когда твоя телепара гибнет в состоянии открытого контакта с тобой.
Впрочем, Николас никаких иллюзий на свой счёт не питал. Уровень его синхронизации со "Стражем" был 99,7 процента. У него никогда не будет другого корабля, а у "Стража" — другого пилота. Это просто технически невозможно — неизбежная несовместимость.
Впрочем, его ничуть не удручало, что он до конца жизни прикован к одному-единственному разведчику. С того дня, когда Николас впервые увидел "Стража" — новенького, только-только сошедшего со стапелей — впервые вошёл в рубку, сел в кресло пилота и надел наголовник, впервые коснулся чужого холодного сознания, оживляющего для него несколько тонн металла, пластика, керамики и микросхем — он был счастлив, как только может человек, нашедший свою вторую половину.
На самом деле Ник искренне считал, что ему очень сильно повезло.
Ник рос самым обычным ребёнком с обычными способностями, шумным, склонным к шалостям и довольно равнодушно относящимся к учёбе. Его семья считалась неблагополучной, дома Ник регулярно получал по шее, а на его оценке всем было попросту плевать, так что и сам он не парился по этому поводу.
Ему было десять, когда к его родителям пришли вежливые люди в приличных костюмах и сообщили, что у Николаса выявлены редкие и ценные склонности, и ему предлагается стипендия для обучения в специализированном закрытом заведении. Родители были совсем не против, кажется, даже по-своему гордились им. Ник тоже не колебался. Ему сказали, он станет пилотом! Это стоило того, чтобы простить с родным городом и уличными приятелями без малейших сожалений.
Аттестат он получил в шестнадцать. В нормальной ситуации его бы отправили стажироваться год и ещё два-три служить вторым пилотом на старых, никому не нужных судах. Но шла война, и молодых пилотов отправили воевать. Ник получил истребитель безо всякого гипердрайва и благословение умереть во славу родной колонии.
Через год безупречной службы, полной наград и взысканий за излишнюю инициативу, ему дали "Стража".
Ещё через полгода он познакомился с Джулианом — никому не известным, и всё же самым важным, самым необходимым членом экипажа.
И это стоило всего.
На самом деле.
***
Позже Ник часто задумывался: как можно было быть таким слепым, таким некритичным идиотом? Ладно — обычные люди, с которыми ИИ общается только текстом или голосом тупых и безличных сервисных программ, но пилот-то касается его своим разумом.
Он приглядывался к другим пилотам при встрече, пытаясь понять, знают ли они правду о собственных кораблях, или по-прежнему верят научно-популярному бреду про ИИ, которые зачем-то нуждаются в симбиозе с человеком и не могут сами выполнить свою работу?
Он-то уж точно верил долго. Пока Джулиан ему сам всё не рассказал.
О том, что групп псиоников всё-таки три, а не две, знали немногие. Не то чтобы информация как-то всерьёз скрывалась… её просто не афишировали. И Ник никогда не задумывался, что же получается из обученных "плюсов" — никогда даже на миг не думал об этом, пока однажды "Страж" ни сказал мысленно:
"Я тоже был человеком, как ты сейчас. Меня звали Джулиан. Мне было бы приятно, если бы ты пользовался этим именем, Николас".
И, когда Николас выслушал его, всё, что он мог сказать, было:
"Я должен был догадаться. Когда я только коснулся тебя в первый раз, я удивился — твоё сознание оказалось таким человеческим!".
"С другими было не так?"
"Других я не чувствовал так глубоко".
В отличие от прочих псиоников, "плюсы" не проходили особого обучения. Им, как правило, не сообщали о результатах тестов и не приглашали в "особые программы".
Ждали, пока личность сформируется и достигнет зрелости.
Лет в двадцать пять-тридцать эти люди, живущие более или менее счастливой жизнью, приглашались на закрытую беседу, в начале которой им предлагалась подписка о неразглашении.
По сути дела, им давали крупный кредит на практически любую сумму, с практически любыми условиями получения — родственниками, друзьями, фондами, единовременно в какой-то момент или на протяжении лет малыми долями. Можно было взять своё льготами, услугами, недвижимостью, акциями — чем угодно, что можно хоть как-то впихнуть в рамки формального знакома. Им готовы были во многом пойти на встречу.
Взамен они соглашались стать частью новой синтетической личности, второй половиной которой был искусственный интеллект, предназначенный для управления гипердрайвом и звёздной навигации (на него же вешали вообще всё техническое обеспечение корабля). ИИ был сложной системой, которая вполне могла бы справиться со всем без такой медлительной и чужеродной детали, как человек, но, как и всякий неорганический разум, построенный на логике, он сходил с ума в гиперпространстве. Чтобы всё работало, нужен был человеческий разум. Точнее — два разума, связанные телепатическими узами.
Телепатия — вот и весь секрет "синхронизации". Пока учёные ковыряют технологии Предтеч, пытаясь адаптировать то, что, непонятно как, но работает, к человеческой физиологии, приходится довольствоваться понятием телепары, которую, учитывая размер и ареал расселения популяции, даже подобрать заранее невозможно.
"А как же тело?" — запоздало спросил Ник.
"Тела отправляют на хранение в специальных капсулах на срок действия контракта. Похоже на криосон, но мозг продолжает работать".
"А как же сенсорная депривация? — блеснул случайно почерпнутыми знаниями пилот. — Любой же рехнётся!"
"По сути, я — "Страж". Я не только Джулиан, но и ИИ "Стража", — терпеливо пустился в объяснение корабль. — Синтетическая личность. Я не вполне человек сейчас. Я в любой момент могу перехватить контроль над любой функцией корабля, но предпочитаю сбрасывать рутину на свою машинную часть. Она невероятно хороша в обработке информации и обеспечении фоновых процессов, но у неё нет воображения и эмоций. В свою очередь, я получаю полную информацию от всех сенсоров, которыми оснащён "Страж" в реальном времени, но не могу почувствовать боль или прикосновение. Я способен на привязанность и сопереживание, но я не…"
Последовала долгая мысленная тишина, похожая на шум, исходящий из включённого, но не настроенного радиоприёмника. Потом "Страж" продолжал:
"Пока я не почувствовал тебя, я — точнее, то существо, которым я стал — не могло мечтать или наслаждаться, да и способность к эмоциональной связи была скорее потенциальной. В определённом смысле, ты и спасаешь меня от той депривации, что так тебя обеспокоила. Ты вернул мне часть человечности. Без неё было… холодно. Только не проси это объяснить. Я не смогу передать ощущение, оно просто не будет расшифровано человеческим мозгом верно, и может трансформироваться в боль".
"И каждый корабль…"
"ИИ каждого корабля, оснащённого гипердрайвом, имеет в своём составе человеческое сознание".
Ник молча попытался представить себе: каждое судно, погибшее во время войны, подорванное, брошенное — живой человек. Ещё одна жертва войны.
"Две жертвы, — поправил Джулиан. — Не забывай про пилота".
Да, ведь есть ещё и пилот, конечно. Пилот, до последнего цепляющийся за консоль и отказывающийся покидать обречённую металло-керамическую скорлупку — потому что это значит оставить самое близкое, самое важное ему существо.
"Если что-то случится со "Стражем"?.."
"Да. Моё тело передадут родственникам для захоронения. Причина смерти: обширное кровоизлияние в мозг".
"Ты знал всё это, когда подписывал свой контракт?"
"Разумеется. Почти никто не отказывается. Очень соблазнительные условия".
"Это тебя привлекло? Деньги?"
"Деньги никогда не были проблемой, — туманно ответил Джулиан, и в дальнейшем Ник не раз замечал, как тот избегает прямо рассказывать о своём прижизненном статусе, месте рождения, родственниках… — Шла война. Мне сообщили, как я могу принести намного больше пользы, чем просто завербовавшись в армию. Естественно, я согласился".
"И на какой срок?" — уточнил Ник, припоминая спецификации и год выпуска "Стража".
"Пятнадцать лет. С возможностью продления".
Вот как. Десять уже прошло.
"Я никогда тебя не оставлю", — уловив его настроение, обещает Джулиан, и Ника затапливает волна тепла и принятия.
***
Фиона прошла мимо медотсека. Видеться с чрезмерно нахальным, на её взгляд, молодым навигатором, который использовал ранение как предлог для флирта, ей совсем не хотелось. Девушка вошла в свою крошечную каюту и бросилась на койку, голосом скомандовав запереть дверь.
Она всегда знала, что излишне интересоваться пилотами — идиотизм. Они все помешаны на своих жестянках.
Но Николас казался таким вменяемым! На самом деле, он ей искренне нравился — весёлый, компанейский, но без развязанности, всегда готовый рассказать интересную байку, но совсем не задирающий нос перед неопытной псионичкой без всякого боевого опыта. Опять же, красивый взрослый мужчина, не то что привычные взгляду дрыщи-псионики из родной закрытой академии. Николас был высок, статен, хорош собой, и имел больше наград за боевые заслуги, чем Фиона прожила на свете лет.
Она даже пыталась неловко с ним заигрывать, и ей казалось, всё идёт нормально, даже нравилось, что он не торопится хватать за выступающие детали анатомии, предпочитая дружелюбное приятельское обхождение. А потом немногословный ксенолог Келль, летавший на "Страже" уже два года, посоветовал ей не тратить времени на заведомо безнадёжную затею.
"У него синхронизация с ИИ выше девяноста процентов, — сказал он тогда. — Просто последи за ним внимательнее".
Она послушала совета и вскоре начала замечать, как пустеет порой взгляд Николаса, как застывает его лицо, когда он ведёт неслышимый больше никому внутренний диалог с ИИ (с тех пор как подголовники сменили чипами, пилоты гипердрайверных судов с поразительным единодушием перестали жить в рубках — теперь-то они могли поддерживать полный контакт с ИИ из любой точки пространства), как иногда можно заметить, что он ходит по кораблю и манипулирует предметами обстановки - осмысленно и безошибочно — не открывая глаз; как он вдруг начинает улыбаться или посмеиваться без всякого видимого повода… как он говорит "мы" вместо "я".
А потом она услышала как во время условной корабельной ночи, оставшись в одиночестве в рубке, Ник читал стихи ИИ "Стража" — что-то красивое, про бездну звёзд и мосты через эту бездну — мягко, интимно.
И называл его "Джулиан".
Фиона ударила эргономичную подушку и засопела. Теперь они сбиты доисторическим спутником и застряли на необитаемой планете, Бреган и Женевьев лежат мёртвые в криокамерах, но это ничего не меняет — Николас, внезапно ставший тут главным, продолжает дрочить на свой поломанный корабль!
— Ненавижу пидарасов! — пробормотала девушка.
"Страж" приглушил свет и включил тихую расслабляющую музыку.
— И тебя тоже ненавижу, — для порядка сообщила Фиона.
Музыка стала чуточку громче.
***
Николас опустился в своё кресло. Перед ним горел только аварийный экран.
"Сколько тебе было лет, когда ты стал кораблём?" — спросил он Джулиана.
"Двадцать пять", — ответ пришёл после небольшой, но всё же заметной при мгновенном мысленном общении паузы.
"Можно мне посмотреть, как ты выглядел?"
На этот раз пауза была дольше. Потом он увидел трёхмерное изображение незнакомого худощавого мужчины с убранными в хвост длинными тёмными локонами и самыми интеллигентными и, одновременно, самыми жаркими глазами, какие Николас только видел в жизни. Мужчина был в белом, очень приличном костюме, и Ник тут же с удовольствием представил, как снимает этот костюм.
"Иди ко мне", — позвал он, и два сознания коснулись друг друга, чтобы привычно стать одним. Не дожидаясь, пока эйфорический туман схлынет, Николас расстегнул штаны и закинул ногу на неактивную в аварийном режиме консоль.
"Разве разумно заниматься этим в рубке?" — пришла чужая-своя мысль.
"Заниматься "этим" с тобой — самое разумное, что я делал в жизни, — ответил Ник. — Просто закрой дверь".
Сервомоторы двери коротко зашумели.
***
Ута в последний раз прогнала тест и погасила консоль.
"Гипердрайв готов к работе", — написала она в открытый журнал и отправилась в кают-компанию, чтобы сделать себе чашечку чая.
Ключ: Персонаж играет со спичками
Название: Одна жизнь за сто спичек
Персонаж: Джулиан
Категория: джен, намеки на слэш
Рейтинг: PG
Техника: хендмейд, коллаж
Содержание: Джулиан складывает из спичек свою жизнь
Ключ: Лавкрафт-AU
Название: И целуй меня везде, восемнадцать мне уже
Пейринг: Джулиан/Николас
Категория: слэш
Рейтинг: R
Техника: коллаж
Содержание: Джулиан в роли Ктулху, который пытается устроить свою личную жизнь
Предупреждение: тентакли
Ключ: Персонаж в бегах
Название: Белый ворон, черный ворон
Персонаж: Джулиан
Категория: джен
Рейтинг: G
Исполнитель и песня: Woodkid - "Run, boy, run"; читать дальшевидео - т/с "Горменгаст", в/ф "Конклав", в/ф "Орудия смерти. Город Костей"", клип Madonna "Frozen"
Объем клипа: 39 мб, время: 1:24 мин
Содержание: пре-канон: он всегда мечтал сбежать, и однажды это удалось
Примечание: Джонотан Рис Майерс в роли Джулиана
@темы: Николас, слэш, Ута, Женевьева, Грегор, Архитектор, Андрасте, джен, Фиона, Джулиан, Satinalia, Бреган, Келль, Создатель, Дункан
-
-
25.10.2013 в 19:36-
-
25.10.2013 в 19:55но ему же идет, правда?))
спасибо, что не забываешь нас!!
-
-
25.10.2013 в 19:58спасибо за так быстро оставленный коммент
-
-
25.10.2013 в 20:26но ему же идет, правда?))
ооо, дааа
Орлейские пидарасики в моем сердце, их так просто не забудешь)))
yisandra,
нисдиржалась
-
-
25.10.2013 в 22:03: По воле моей
очень понравилось
-
-
25.10.2013 в 22:09спасибо, авторам очень приятно)
-
-
25.10.2013 в 22:57Бедный ребёнок! А сам текст очень милый.
Пятьдесят оттенков Серого Стража
Аааа, это прекрасно!!!
По воле моей
Сильно.
РПГ
Пять баллов!
— Я — Архитектор. Я не романсабелен.— А мне плевать, я НПС!
Минус и Плюс
Очень интересный мир, надеюсь увидеть ещё что-нибудь из этой вселенной.
-
-
25.10.2013 в 22:57Бедный ребёнок! А сам текст очень милый.
Пятьдесят оттенков Серого Стража
Аааа, это прекрасно!!!
По воле моей
Сильно.
РПГ
Пять баллов!
— Я — Архитектор. Я не романсабелен.— А мне плевать, я НПС!
Минус и Плюс
Очень интересный мир, надеюсь увидеть ещё что-нибудь из этой вселенной.
-
-
25.10.2013 в 23:05-
-
25.10.2013 в 23:17Милее всех моему сердцу, конечно же, «Письмо»
-
-
26.10.2013 в 00:20-
-
26.10.2013 в 00:25-
-
26.10.2013 в 00:31Imp_ch_r,
мимими, сказал автор клипа и застыдившись своего несовершенства, убежал вдаль.
спасибо, дорогие!!
-
-
26.10.2013 в 02:49спасибо!
-
-
26.10.2013 в 17:33(Кошмар, как я однообразна в своих предпочтениях и высказываниях, да)
Письмо - ах, этот благостный ферелденский Круг ^__^ стиль изложения под ребенка очень мил
Пятьдесят оттенков Серого Стража - я б почитал такую книгу
Весточка - неожиданно захватывает острый социальный вопрос в Орлее. Мне нравится, что Джулиан такой вхарактерный - благородно-отрешенный.
В предрассветной дымке - ну кагбэ я не могла пройти мимо почти рейтинга с моим кинком на шрамы. Это восхитительно, эротично и чувственно. Тепло. И чувствуется между ними нежность, желание довериться, желание не давить. ♥♥♥ спасибо
По воле моей - какой интересный, однако, ключ.
Неожиданно больше понравился Николас. Вот уж чувак не унывает ни разу. Ну, трахает он теперь Создвтеля, или наоборот - пустяки какие. Любовь, блин, она такая. Даже Создателя можно полюбить. Даже Создатель может полюбить.
Вообще финал вышел красивый и правильный
РПГ - у нас тут свой Архитектор - с блэкджеком и шлюхами
Автор, это тонко и смешно, спасибо. Здоровая доза позитива
Минус и Плюс - ооо, это мой фаворит. На космо - АУ меня вообще можно брать тепленькой. Понравилась концепция, и синтез, и даже попытки Фионы флиртовать. Понравилась обреченность этой частично кибернетизированной пары, их несомненное взаимопонимание-слияние...
Текст восхитителен от первого до последнего слова...
-
-
26.10.2013 в 17:52спасибо)))
gerty_me,
как всегда, греет душу большой коммент
-
-
31.10.2013 в 03:11божестводостойную личность (с)Тексты отличные, каждый по-своему. Отдельные пиченьки за Пятьдесят оттенков Серого Стража —
-
-
31.10.2013 в 04:46-
-
31.10.2013 в 09:54автор клипа говорит большущее спасибо!