Команда: Alistair-team
Тема: Голод
Персонажи: Алистер, Дарриан Табрис, упоминаются Эамон, Зевран, Морриган, Хоу и Логейн.
Жанр: пропущенные сцены, drama, пост-гейм/Пробуждение/DAO
Рейтинг: G, drama, примерно 6000 слов
Предупреждение: смерть персонажа
Этот текст совсем не о голоде. В нём нет ничего демонического, нет ни загадок, ни о эмоциональной и какой-либо еще зависимости. Здесь голод - это тот маленький толчок, импульс, запускающий движение, которое сложно остановить или хотя бы перенаправить в иное русло.
Скорее, это возможность взглянуть, к чему может привести желание защитить от несправедливости угнетённых и обездоленных, помноженное на неумелое руководство.
Благими намереньями
Intro Intro
19 матриналиса (августа) 9:33
Король не выходил из своих покоев уже несколько недель подряд. Даже не пил – просто смотрел в огонь или сидел на краю подоконника. Он почти все время молчал, лишь изредка размыкал губы, отвечая на особо настырные вопросы. Да. Нет. Да. Наверное. Скоро.
Урна с прахом, одна из самых простых, что видел за свою жизнь Алистер Тейрин, стояла на столе, прямо на стопке дежурно-лживых соболезнований. Рядом с ней валялся сильверитовый кинжал, который когда-то принадлежал Дункану, после – герою Ферелдена. И королю всё еще не хватало сил приказать развеять прах того, с кем он прошёл бок о бок весь Мор. Словно тем, что он не давал праху упокоиться, он говорил всему миру и самому себе: Дарриан Табрис всё ещё рядом, всё еще жив.
Кремация
Кремация состоялась пасмурным утром.
Мало кто пришёл попрощаться с бывшим Командором.
Худое лёгкое тело, неизменные морщинки на лбу, зашитая и замазанная гримом рана на щеке – след от ножа убийцы. Тело обмывали и готовили к ритуалу сожжения без Алистера, в Башне Бдения даже не ожидали, что король явится отдать последний долг бывшему соратнику. Ему не дано было притронуться к ранам, местная лекарша запретила – убийцы не оставили командору ни единого шанса. В ранах был яд, и не один. Но Алистер чувствовал их, как свои - на корпусе, на руках и бедрах, на лице и ту, смертельную - на спине, под лопаткой.
Эльф лежал на погребальном костре, непохожий на самого себя, словно какой-то изверг срезал лицо и натянул его на выщербленный манекен. Ветер шевелил волосы, и казалось, что глаза Табриса сейчас распахнутся, вспыхнут удивлением вперемешку с гневом. «Зачем вы надели на меня этот мешок с мишурой? Что с моим лицом? Опять меня разрисовали, пока я спал…?»
Юный рекрут поднес Алистеру шипящий факел. Король-Страж взял негнувшимися пальцами древко, почти донёс до дров и внезапно отвёл руку.
– Прочь.
– Ваше величество? – переспросил кто-то из Стражей.
– Уйдите все. – Глухо приказал Тейрин. – Оставьте меня одного.
– Но, ваше величество…
Алистер прикрыл глаза, молясь, что бы никто не заметил слёз.
– Прошу. Пожалуйста. Я всё сделаю сам.
Когда маленькое кладбище опустело, король убрал факел в кольцо на колонне. Он вглядывался в покрытое гримом лицо эльфа, злясь, что знакомые черты скрыты под слоем румян и белил. Провёл пальцами по холодной щеке и с раздражением на придворного могильщика стал стирать рукавами и ладонями жирную краску с лица эльфа. Пусть бледная, с уродливыми порезами, кожа была тронута пятнами тления, но это было лицо Дарриана, а не раскрашенной куклы.
– Прости, мой друг. – Сказал Алистер, протягивая руку за факелом. – Да пребудет с тобой милость Создателя.
Совет с Эамоном
Канцлер Эамон раздраженно бросил доклад на стол.
– Ты можешь объяснить мне, что он творит?
– Ты про пошлины? Я даровал ему такое право.
– Когда? – простонал эрл. – Зачем?
Алистер провёл ладонью по волосам, припоминая.
– Месяц назад, во время прошлого Собрания Земель. Меня попросила лично мистресс Вулси от лица Первого Стража. Как ты понимаешь, я не мог отказать. А в чём дело? – поинтересовался Алистер, сосредоточив своё внимание на вазе с яблоками. Сейчас он хотел непременно жёлтое, лежавшее, увы, в самом низу.
– В том, – устало ответил старик, – что продажа зерна в Киркволл нарушает все возможные договоренности и подставляет под удар уже не только Стражей, а нас. То, что даст кратковременную пользу, принесёт в дальнейшем только убытки. Помнишь, чего стоило утихомирить прошлый бунт? Советница твоего эльфа… Эта Вулси… она не заинтересована в процветании Ферелдена и даже этого эрлинга. Надо что-то делать. Командор и так ходит по краю, все эти волнения и слухи... Сам понимаешь.
– Хорошо-хорошо, Эамон. Я напишу Дарриану всё, что ты скажешь, – отмахнулся Тейрин. Вспомнил что-то, но уже вгрызся в сочный плод, и Эамону пришлось несколько секунд ждать, пока Тейрин не проглотит кусок.
– Только не думай, что он сразу всё исправит, – поспешно добавил король, – содержание крепости и гарнизона стоит больших средств!
– Я это прекрасно знаю, Ваше Величество, можете мне поверить, – нахмурившись, склонил голову Геррин.
Денерим, День Лета
Денерим кипел, празднуя День Лета, на улицах было не протолкнуться от нарядно разодетых зевак.
Командор и король пили в кабаке в районе ремесленных цехов. Место не подходящее для столь значимых особ, но кому придёт в голову искать Тейрина в таком месте? Тем более на Алистере были не придворные шелка, а честно свистнутая форма денеримской стражи. Сидящему рядом Табрису пришлось закутаться в затрапезного вида плащ и чуть ли не до носа натянуть капюшон, что бы остаться неузнанным. Его-то тут каждая собака знала, к сожалению.
– Прошу, не прибегай ты так часто к Праву призыва.
Дарриан пожал плечами.
– А что делать? Знаешь какой другой способ поиска рекрутов? Добровольцы мрут, как мухи, хоть сразу гони прочь.
– Та рыженькая, что из моего отряда, тоже?
Дарриан дернул ртом, не ответил. Сжал тонкими пальцами глиняную кружку, сказал одновременно горько и торжественно:
– За Стражей!
– За Стражей! – подхватил Алистер.
Помолчали.
– Зевран не писал? – после недолгой паузы поинтересовался Алистер. Печально кивнул головой, прочтя на лице друга ответ. – Может, он уже и …
– А ты не собираешься жениться? Не выбрал еще невесту? – с неподдельным интересом перебил Табрис.
– Туше. Больше не слова. – Тейрин шутливо поднял ладони, сдаваясь. – Ладно, к делу. Говорят, банны от тебя уходят.
– Да пускай, – отмахнулся Табрис, допивая вино из кружки друга. – Я же всё-таки воин, а не эрл, что мне банны с их игрушечными армиями? Мои фермеры сидят спокойно, гарнизон сыт - вот и хорошо.
– Дарриан… – с укоризной протянул король. "Не воин ты, а ворюга".
– Что? Что я могу сделать? – Взвился эльф, как ужаленный, хотя Алистер еще ничего не сказал.
– Ты мог бы хоть немного позаботиться о торговле. О безопасности. Ну там… Распорядиться послать солдат защищать дороги, в деревнях посты разместить… или что там еще? В общем, не только о эльфах печься.
– Я прямо-таки слышу голос Эамона. – огрызнулся Командор, буравя взглядом стол. – Я делаю, что могу. Эамон хочет, чтобы я Стражей в конвои посылал, что ли? Пусть торгаши нанимают, кого хотят, нет у меня лишних мечей, нет! Поэтому я забочусь только о тех, кому действительно нужна моя помощь. Люди могут выжить где угодно, а эльфы без защиты общины погибнут.
– Дарриан. Не горячись. Не надо вот этого… – поморщился Тейрин, заглядывая в кружку. Помахал рукой, подзывая служанку. – Не нагнетай обстановку, прошу тебя, будь благоразумнее. Или тебя жизнь ничему не учит?
– Учит. – Жёстко ответил эльф сквозь зубы, не поднимая головы. – А тебя, похоже, нет. Даруй эльфам право носить оружие. Ты обещал.
– Эамон этого не одобрит… – Уныло протянул Алистер. – После того, что случилось в прошлом году…
– Тогда я буду защищать тех, кто не может себя защитить сам. – Табрис в один глоток допил вино, мотнул головой, звучно стукнул кружкой по столу. – Уф, крепкое, зараза! Ну, что? В Жемчужину? Или в бани?
Собрание обвиняет
Собрание шумело так, что слышно было даже на улице. По крайней мере, так казалось крайне разозлённому королю. Больше всего ему хотелось ускользнуть из дворца и поупражняться с новобранцами. Или еще лучше – переодеться и найти таверну пошумнее. «Втереться бы на празднование чьей-то свадьбы и пропировать до утра с простыми и честными людьми» - мечтал Алистер. Он пока еще не нашел лучшего лекарства, позволяющего на время забыть о занудных придворных жалобщиках и интриганах-шаркунах. Но вместо этого он обязан был просиживать штаны на Собрании Земель. Принимать решения, в которых не было настоящего выбора: либо оно было невыполнимо, либо незаконно, либо вело к еще большим жалобам, а если он придумывал вариант, отличный от первого, второго или третьего, то Эамон говорил: «это влечёт за собой слишком большую нагрузку на казну, и сейчас мы не можем себе этого позволить».
А на сегодняшнем Собрании было от чего злиться.
Возгласы баннов волной расходились по залу, расплескивались о балки крыши, скатывались водопадом на многострадальный трон Каленхада.
– Уберите этого эльфа! Мы не желаем, чтобы эрлом считался убийца!
– Мор окончен! Стражам не нужно столько налогов, пусть живут на донации, как всегда было!
– Он расист! Он сжёг Амарантайн, и спаслись только эльфы! Я требую расследования! Повесить его!
– Эльфы и так уже возомнили себя людьми! Они отказываются работать! Они грабят наши дома!
– Нельзя было давать равные права эльфам! Они бунтуют! Они убивают наших детей! Загнать из обратно, в эльфинажи!
– Да, поддерживаю! Эльф не может повелевать людьми! Ваше Величество, никто не имеет права проливать благородную кровь из-за какого-то там эльфа! Это возмутительно!
– ДОВОЛЬНО!!
В зале воцарилась удивлённая тишина. Алистер сам не ожидал, что рявкнет так, что сумеет перекрыть голоса баннов.
– Я слышал достаточно. Возмутительно? Здесь возмутительно лишь то, что говорите вы. Как можно быть такими неблагодарными, я вас спрашиваю, достопочтимые банны? Мой отец даровал ордену Серых стражей право вернуться в Ферелден, и они спасли вас всех от Мора. Где же ваша благодарность? В том, что вы хотите выгнать Стражей, как только они стали, якобы, не нужны? – Алистер постарался придать себе как можно более суровый вид и обвёл зал глазами, вглядываясь в каждое лицо. – Что до пролития крови… Я был Серым Стражем, я прошёл с командором весь Мор бок о бок и могу поклясться на Песни Света, что он не виновен в том, в чем вы его обвиняете! Я не поменяю своего решения. Дарриан Табрис, Командор Серых Стражей в Ферелдене, по прежнему будет владеть эрлингом Амарантайн!
Казнь
– Ты доволен? – ровно спрашивает король, блуждая взглядом по крышам, по небу, по лицам в толпе, избегая центра площади. Голос его настолько ровен, что сразу ясно: Алистер зол.
Ему не нравится смотреть на виселицы, не нравится вдыхать смесь дёгтя и страха, не нравится слушать доносящиеся из толпы гневные выкрики. Отнюдь не в адрес тех, кого должны казнить.
Впрочем, смотреть на упивающегося казнью Дарриана не нравится еще больше. Табрис который день дёрганный, бледный, злой - будто обкурившийся сушеных корней смерти.
– Ты меняешься, друг мой, – тихо говорит Алистер. – Меня это не радует.
– Это не мой выбор, – цедит сквозь зубы Табрис и указывает на эшафот. – Они делают меня таким.
– Эамон просил их помиловать. Еще не поздно, – вскользь упоминает король.
– ИХ?! – Эльф чуть не подпрыгивает от возмущения. – Они убийцы. Мародёры. Насильники. Подстрекатели. Они хуже баннов, которые бунтуют за орлейские деньги. Потому что одно дело – продажная политика, другое – убийства просто так, ради удовольствия!
– Просто у них тоже есть… то есть, пока еще есть семьи. Дети останутся сиротами. Мне придётся выделить пенсии вдовам... – Алистер замолкает, наткнувшись на косой взгляд командора.
– Помилуешь их – остальные решат, что они безнаказны. И что королевским указом можно подтираться. Ты этого хочешь?
– Я хочу тебе напомнить, что они такие же мои подданные, как и эльфы.
– Тогда ты должен быть доволен, что судил их по закону.
– Но...
– Алистер! – предостерегает короля Дарриан, упрямо сощурившись. – Ты хочешь сказать, что дети убийц, растущие без своих папочек и мамочек – это более страшно, чем мёртвые или изуродованные эльфийские дети?
– Мертвецов не воскресить, Дарриан. Резня уже случилась. И не в моих силах это исправить.
– Зато в твоих силах не допустить повторения подобного! Пусть все эльфы, кто не чувствует себя в безопасности, приезжают в Амарантайн. Мне нужны работящие руки. Надо восстанавливать город, Вэрел и Вулси говорят, что можно расчистить поля возле Башни Бдения. Я дам им работу, защиту и…
Чего еще хотел дать Табрис угнетённым соплеменникам, он не успел договорить – из толпы в сторону королевского помоста вылетел круглый предмет. Телохранитель, уже понимая, что не успеет прикрыть щитом, рванулся к королю и командору… Все произошло слишком быстро.
Снаряд впечатался в лицо эльфа, красные брызги полетели во все стороны.
– …. ….. …..!!!! – матерился Табрис, хватаясь за глаза, мгновенно припомнив лексикон денеримских трущоб.
«Помидор...» С облегчением выдыхает Алистер. «Пока всего лишь помидор».
Король отрицательно качает головой на умоляющий взгляд распорядителя. Помилования не будет.
Хайевер, Венец Зимы
Отряд стражников с амарантайнскими медведями на щитах присоединился к королевскому эскорту сразу у границ эрлинга. Процессия двигалась вдоль Тропы Пилигримов, а потом по Северному тракту, иногда останавливаясь в поселениях, чтобы выслушать обращения людей к королю. Это не было традиционным праздничным поездом на Венец Зимы, это была выматывающая и неприятная работа – объезжать баннорны после бунта, показывая людям законность власти и даруя королевскую милость мятежникам.
Командор угрюмо молчал почти до самого Хайевера. Это Алистер настоял на том, чтобы Табрис, как эрл, ехал рядом со своим с королём, была бы воля самого Дарриана, он послал бы в эту инспекцию сенешаля Вэрела. Слишком много лишних ушей, слишком велик шанс того, что любое его слово будет подхвачено, извращено и пущено в народ на угоду сплетникам. Дарриана бесило всё – большое количество людей, недружелюбные взгляды придворных, давящий на плечи плащ с вышитым гербом. Он даже не скрывал своё раздражение. Зачем он здесь, если Вэрел и так отлично справляется со своими обязанностями, показывая королю и его малому совету, как обстоят дела в эрлинге?
Когда отряд въехал в пределы тейрнира Хайевер, Дарриан с облегчением скинул с себя утомившее его «приличествующее эрлу» облачение, закутался в родной, простецкого вида плащ с обтрёпанным подолом. Поручил сенешалю Вэрелу доставить регалии и парадного коня в башню Бдения и с лёгким сердцем приказал амарантайнцам возвращаться без него. Сам же пересел на смирную пегую кобылку и потрухал на два корпуса позади Алистера, насвистывая мелодии непристойных песенок. Окружение короля то краснело, то зеленело, в зависимости от мотива, а его величество давился от сдерживаемого хохота. Сейчас Дарриан не официальное лицо, а просто эльф, который едет в гости. Можно и расслабиться.
Пока был Мор, Стражи так и не добрались до Хайевера. Дарриан знал только о том, что отсюда родом его Нелара и что где-то живёт со своей человеческой женщиной Сорис.
Раньше в этот город Табриса тянуло, но стоило только приотстать от свиты, сразу стало ясно, что Хайевер командору вряд ли понравится. Слишком много копоти, следов затёртой крови, настороженных взглядов. Больной город, неправильный, словно дом после трагедии - полон призраков и безразличных к их плачам чужаков. На командора показывали пальцами, но Дарриан не понимал почему. Понял потом, когда дошёл до сожженного до тла эльфинажа, но стало уже поздно.
Одно хорошо после бунта. Все настороже.
Поэтому, заслышав отдалённый шум драки, свита Алистера успевает явиться до того, как хайеверские стражники втихаря прирежут эльфа-смутьяна, вздумавшего требовать выдачи поджигателей ему на расправу.
Амарантайн
Амарантайн, жемчужина побережья.
Белые стены, крики альбатросов, не прекращающийся ни на минуту шум у причала…
«Знаешь, чем Амарантайн отличается от баннорнов?», писал как-то новоиспечённый эрл своему венценосному приятелю. «Не поверишь, но здесь по свежевспаханным полям бродят чайки, а не галки.»
Когда на стол ложится известие, что Стражи приказали сжечь город, у Алистера нет сил спорить с канцлером. Он пытается объяснить, что это наипервейший долг Стражей – бороться с порождениями тьмы. Любой ценой. Что если надо было сжечь деревню, что бы не дать порождениям разбежаться – Стражи испокон веков поступали именно так… Но все его аргументы разбиваются на неизменные, как утёс, слова Эамона:
– Сейчас не Мор, Ваше Величество. Командор Табрис не имел права бросать на произвол судьбы жителей города. Сейчас не те времена.
Алистера в тот день пробирает озноб, он никак не может согреться. Но не от зимнего ветра, в комнате жарко натоплено. От недобрых предчувствий.
Через неделю приходит новость: едва не полыхнул Хайевер, неожиданные массовые беспорядки между эльфами и людьми, которые еле-еле удалось подавить.
Еще пара дней - новая злая весть, о бунте в Западных Холмах. Поджог и резня в эльфинаже.
Листы ворохом валятся на стол один за другим: убийства в Лотеринге, Баннорнах, погром в вольной общине возле Гварена... Алистер горько смеется – по бунтам легко определить скорость распространения вестей по Ферелдену. Хорошо еще, что он внял совету Эамона и усилил охрану денеримского эльфинажа. Мятеж в столице добром не кончится. Еще несколько дней - бунтует Гварен. «Как это всё не вовремя. Был бы жив Логейн,» – внезапно думает Алистер – «он бы точно решил, что это происки Орлея».
О последнем преступлении Алистер пишет собственноручно, молясь о том, что его гонец довезёт письмо в Башню Бдения первым, обгонит слухи. Полчаса назад, прямо перед Собранием Земель, разъярённой толпой был убит банн эльфинажа, Цирион Табрис.
Второй и третий листы, подписанные королем в этот день, тоже содержат в себе фамилию Табрис. Приказ найти и доставить под башню Бдения кузину командора и строжайший запрет Дарриану покидать крепость Стражей до его, Тейрина, прямого распоряжения.
Здесь он полностью согласен с Эамоном – в Денериме Дарриану в ближайшее время делать нечего.
После покушения
«Сим сообщаю, что жив и здоров. Извини, что не прислушался к твоим предупреждениям, тогда бы не ранили сенешаля. На самом деле рана его не смертельна – всего-то пару-тройку недель не будет махать мечом, но он и так не слишком часто это делает. Но всё равно, ты же знаешь, как я не люблю, когда кто-то калечит моих людей.
Взятых в плен заговорщиков я приказал вздёрнуть, благородных - тоже. Всё-таки я как-никак эрл, имею право. По крайней мере, мне так сказали Вэрел и мистресс Вулси. Знаю, что должен был отправить тебе прошение на вершение суда, раз уж я подчиняюсь лично тебе, мой король. Но зачем тебя дёргать по пустякам, если ты и так одобришь мой выбор?
Самое удивительное, что молодой Хоу во всём этом оказался не замешан, так что твой осведомитель оказался таким же ненадёжным, как и мой. Парень прямой как палка, и его имя в переписке заговорщиков было не более, чем ширмой для отвода глаз. Без его сведений и помощи не вычистил бы я это кубло. Эх, был бы он с нами во время Мора… Знаешь, глядя на этого парня, начинаю жалеть, что его папочка так и не стал сдаваться в плен. Впрочем, если сынок в упрямстве пошёл в отца, боюсь, у нас не было бы шансов договорится с Хоу.
В эрлинге все хорошо. Как там на счёт снижения или отмены подушевого налога на эльфийские общины? Мистресс Вулси посчитала, что послабление позволит тем эльфам, которые захотят работать на земле, переехать из переполненных городов в эрлинг. У нас катастрофически не хватает рабочих рук. Так они хотя бы будут пристроены и накормлены.
19/3 - 9:31 Века дракона,
Писано под диктовку эрла Табриса Амарантайского, командора Серых Стражей в Ферелдене.
(Ниже приписано рукой командора:
Мне дали в качестве взятки большой короб кунарийского сыра. Ты не одобряешь взятки, знаю, но выхода не было – он такой душистый, что пришлось брать. Приезжай, как выкроишь время. Тебе точно понравится.
Заодно поведаю тебе новости, не думаю, что они тебя обрадуют так, как меня или вообще хоть как-то обрадуют, но советоваться мне пока не с кем.
Жду. Дарриан.»
Чужак
30 фрументиума (октября) 9:30
Взятый в плен Ворон провёл в лагере всего полчаса, а уже не ясно, кто кого допрашивает. Страж – своего несостоявшегося убийцу или наоборот.
– Говоришь, отравил солдат крысиным ядом?
– Их было больше, – вызывающе говорит Дарриан. – А мне надо было спасти женщин, а не геройски погибнуть.
– А почему ты думаешь, что я тебя осуждаю, Страж? Всем надо с чего-то начинать, а начал ты, не побоюсь этого слова, блестяще! Моё первое задание прошло далеко не так захватывающе, хоть и закончилось весьма неожиданно для меня. Рассказать?
Разговор эльфов про солнечную Антиву тёк как мёд с ложки, и продолжался далеко за полночь.
Утром на голове Дарриана красовалась заплетенная на антиванский манер косичка. Табрис явно не спал всю ночь напролёт, но был взбудоражен и сиял глазами, словно начищенный медяк.
– Ты не представляешь, как в Антиве всё по-другому! Там круглый год что-нибудь цветёт, там нет эльфинажей! И Зев – он совершенно не похож на тех эльфов, которых я знаю! Такой уверенный, так спокойный, словно… Словно и не эльф вовсе, а какой-то шем. Пламя Андрасте, как же я хочу, что бы все эльфы были такими же!
Алистер тогда усмехнулся. «Зев». Как же мало надо некоторым для счастья. Пара-тройка волшебных сказок о вечном лете и приключениях – и денеримский эльфинажка, в доме которого не всякую зиму дров было вдосталь, сразу же очаровался наёмнической романтикой. Поди, сразу же забыл, что антиванец говорил о рабстве. Интересно, если эльфам так же в красках рассказывать о сытой и размеренной жизни в аббатствах, сколько обнаружится в эльфинажах фанатичных служителей Андрасте, мечтающих принести обеты?
Денерим
– Видишь стражников? За ними ворота в эльфинаж. Не пускают никого, кроме местных. Жопа.
– Так ты же местный.
– Угу. Только меня тут половина гарнизона в лицо знает. А конкретно эти прирежут и скажут, что так и лежало.
– И что делать?
– Пойдём, через портовые ворота попытаемся пройти. Может, там новички стоят.
В порту тоже не повезло. «Значит, буду ждать ночи», – решил Табрис, впрочем, без особой уверенности в успехе. Алистер было поинтересовался, в своём ли эльф уме и получил в ответ взгляд, полный самых разнообразных посылов.
– Проскочу по крышам, не впервой. Пошли к Морриган.
До этого в Денериме Алистер был всего раз. И то не слишком любил вспоминать ту случайную драку, после которой ходил с фингалом. Ничего страшного, просто на Торговой площади зазевался и свернул не в тот закуток и без разговоров получил в глаз. Сейчас ситуация была до боли знакомая: они с Даррианом прошлись по всем злачным местам, где у эльфа были знакомые, пару раз так же случайно нарвались на неприятности. Даже фингал был на месте, только светил им не Алистер, а Дарриан.
Дарриан оставил товарища в странном кабаке без вывески и со входом через подворотню, строго-настрого запретив две вещи: выходить наружу и играть с кем-либо в в азартные игры. Подавали только два сорта пива – слишком горькое и кислое. Каждый входящий окидывал Алистера таким настороженно-удивлённым взглядом, что парень пообещал себе не спрашивать Табриса ни об этом заведении, ни о прошлом эльфа. Так будет спокойнее. Так и просидел всё ночь напролёт в крошечном зальчике. Им отвели для ночлега комнатку под самой крышей, но Морриган сказала, что если он попробует туда войти, отведает огненного шара. И, похоже, она не шутила.
– Кто этот эрл Хоу, можешь мне сказать? Раз уж ты знаком с половиной шишек страны? – эльф неожиданно вынырнул из-за плеча, хотя Алистер был готов поклясться, что в двери таверны никто не входил. В окно влез, что ли?
Алистер искоса посмотрел на Дарриана, пытаясь догадаться: это намёк или насмешка. Кажется, всё-таки насмешка. Дарриан вообще лыбился и сиял, как начищенный медяк и, судя по всему, был в новёхонькой рубашке.
– Эрл Амарантайна, если не ошибусь. Его не любят, говорят, слишком жаден и сварлив.
– Не любят и сварлив… – задумчиво протянул Табрис, скидывая капюшон с головы и ненавязчиво забирая кружку Алистера. – Зачем же Логейн назначил его тейрном и передал Денерим? Уриен погиб, Воган сдох, это понятно, но почему именно Хоу?
– Он вроде бы советник Логейна, как здесь говорят.
Дарриан в этот момент пил, поэтому только скептически выгнул бровь.
– Ну, не советник, а холуй. Точнее… – Алистер смутился. Ему не по себе было не то, что повторять, но и слушать ёмкие, но крайне непристойные определения местных обитателей.
– Да не напрягайся ты так. Я прекрасно знаю, как его здесь называют. Другое не могу понять, нам это на пользу или во вред? Эльфинаж закрыл он, и только от шемов. Даже стражникам запрещено туда входить… Странно даже, что эрл с такой репутацией и вдруг заботится о эльфах…
– Как семья? – Алистер протянул руку, требуя вернуть ему кружку. Эльф с таким удовольствием пил эту горькую бурду, что парня завидки пробрали.
– Живы, здоровы, – коротко ответил Дарриан, по-прежнему не вдаваясь в подробности своей жизни.
– Это невеста тебе подарок сделала? – указал он на светящийся в полумраке снежно-белый ворот рубашки. Дарриан, к его удивлению, вспыхнул до кончиков ушей.
– Нет, это я к подруге заглянул. Её семья едва в Остагар не поехала на заработки, я их отговаривал. Вот, зашёл рассказать, что правильно не поехали.
«Ага, и до утра рассказывал» хихикнул про себя Алистер, отметив, что про невесту эльф ни словом не обмолвился.
– Так, есть более важная тема для разговора, – с еле различимой ноткой смущения проговорил Дарриан, доставая сложенную в несколько раз листовку. – Читай. Здесь.
– «Грифоны поднимутся вновь»… Это же…
– Вот именно! – Самодовольно ухмыльнулся Табрис, я же говорю, что мы найдём и информацию, и деньги, и помощь.
– Сомневаюсь я на счёт денег… – пробормотал Алистер, вспоминая, сколько с них содрали за сутки постоя.
– Зря, – ухмылка эльфа стала еще шире. – Я же сказал: Денерим - это мой город. Зови Морриган, пойдём за покупками. Нас уже ждут.
И на стол перед человеком шлёпнулся крупных размеров кошель, доверху набитый монетами. Конечно же, с незнакомым гербом. Конечно же, срезанный. Алистер тяжело вздохнул и решил, что об этом тоже не будет спрашивать.
Через три часа, наскоро завязывая зубами бинт на ране, Дарриан признал, что эрл Хоу им явно не друг.
Засада оказалась хороша.
В духе розыгрышей приближающейся Сатинальи.
Лотеринг
Лотеринг
27 парвулиса (сентября) 9:30
В Лотеринг Дарриан пошёл один, оставив Алистера и Морриган на окраине лагеря беженцев. Понадеялся, что они слишком вымотаны, что бы придушить друг друга.
Сбросил клёпаную куртку, заменяющую ему доспех, положил на камень рюкзак и оружие, и смешался с толпой таких же оборванцев.
Вернулся с синяком под глазом, рукав рубахи напрочь оторван, взъерошенный как воробей, но зато с объёмистой котомкой в руках.
– Есть две новости, обе плохие. – Объявил эльф, плюхаясь на бревно рядом с Алистером. - Первая: я, к сожалению, оказался прав. По слухам, Логейн провозгласил себя регентом, Серые Стражи объявлены вне закона, и за наши головы объявлена награда.
– Большая? – поинтересовалась Морриган, принимая котомку из рук Дарриана.
– Тебе на платье хватит. Если без шуток, то достаточная для того, что бы местные на неё соблазнились. Надо двигать отсюда и чем скорее, тем лучше.
– Почему? На вас же не написано, что вы Серые Стражи.
– Конечно, дорогая моя, на нас не написано, – елейным тоном ответил эльф. – Зато почему-то все бродяги Лотеринга в курсе, что через деревню должны пройти два Стража: один - молодой блондин, другой - эльф. Пошли бы мы вместе, нас бы точно горячие головы попытались бы скрутить. И благослови Андрасте того парня, который меня предупредил о засаде в таверне, а то бы вы меня больше не увидели. Вторая: беженцев туча, цены на провиант заоблачные. Всё, что смог купить - пару караваев, чутка вяленого мяса, связку луковиц да сыр.
– Погоди, как это купил? – удивился Алистер. – Ты же всё здесь оставил… Или ты сам на нас донёс?
– Это вряд ли, – усмехнулась Морриган, доставая из котомки с продуктами вышитый зелёный кошелёк с обрезанными завязками.
– Дыхание Создателя, Дарриан! Ты его, что, украл?
– Нет, нашёл. – Дарриан с раздраженным видом выхватил из рук ухмыляющийся ведьмы кошелёк и засунул его в карман. Сказал быстро, уводя разговор в сторону. – Слушай, Алистер, я понимаю, почему меня должны повесить. Но тебя-то за что? Ты-то чего такого натворил? На вид такой порядочный малый, чем же ты так Логейну насолил, что он на тебя охоту объявил?
– Слушай, сейчас не до этого, – смутился Алистер, не зная, как ответить на этот вопрос.
– Да, действительно. Собирайтесь, надо двигаться, пока не стемнело. Морриган, подумай еще раз, хочешь ли идти с нами. Мы не самая безопасная компания.
– Может, решите для начала, куда же вы направитесь? – спросила ведьма, с довольной улыбкой.
– В Редклиф? – предложил Алистер. - Я немного знаком с эрлом Эамоном…
– Который лежит при смерти. – Кисло продолжил Дарриан. – Так и представляю, заявляемся мы такие в замок, два оборванца и говорим рыцарям: а давайте вы за нас против героя реки Дейн повоюете? Нас вздёрнут тут же. Мы вне закона, забыл?
– Тогда к долийцам.
– Угу. В лес. В Брессилиан. Без денег, без провизии, без оружия нормального, без амуниции. Тебе Коркари не хватило?
– Ну и куда ты предлагаешь? – со вздохом ответил Алистер, даже не вспоминая про Морозные горы. Он уже уяснил, что если Табрис что-то вбил себе в голову, то будет упрямее мула, и проще дать ему сделать то, чего он хочет.
– В Денерим.
Этого ответа Алистер никак не ожидал.
– Ты с ума сошёл! Прямо в лапы Логейну? Сам же говорил, что по тебе шибеница плачет.
Дарриан улыбнулся, практически впервые с момента их знакомства.
– Нет, – почти пропел эльф, натягивая куртку. – Денерим – это мой город. Там мы найдём всё. И информацию, и деньги, и помощь. А еще там у меня семья. И невеста.
– Дарриан, погоди немного, мне тут пришла в голову одна идея, – при словах о доме Алистер внезапно кое-что вспомнил. – Скажи, храмовники ведь еще здесь?
Хорошо, когда у кого-то в отряде возникают свежие идеи.
Пусть они и заключаются в том, чтобы обратиться за помощью к тем, кто не откажет и не будет задавать вопросов.
Стражи и их спутница сидели за длинным столом позади собора, смешавшись с толпой неимущих беженцев. Суровый священник, по которому плакал панцирь, а не ряса, разливал по мискам бесплатный суп.
– Я не буду это есть, – поморщился Алистер, отодвигая миску. – Оно плохо пахнет.
– Да нормально пахнет, – неуверенно нюхнул пар Дарриан и на всяких случай оглянулся на Морриган. Та явно не торопилась браться за ложку, лениво разминая кусочки от ломтя плохо пропечёного хлеба. Эльф пригляделся, и его передёрнуло – из-под пальцев ведьмы выходили крошечные человечки, которых она бросала в рот.
– Это твоя идея была, прийти сюда, – напомнил эльф. И неожиданно тихо попросил, – Алистер, Морриган, хоть сейчас не ругайтесь. Давайте, поешьте. Оно хотя бы горячее.
А перед тем, как они покинули Лотеринг, их догнал какой-то мальчишка. Схватил Табриса за рукав, спросил, не видели ли они его маму. Табрис задеревенел лицом, сунул руку в карман, и Алистер с содроганием представил, как эльф сейчас вытащит снятый с трупа медальон и бросит его пареньку с цинично усмешкой «Её волки у дуба доедают». Но Дарриан всё рылся и рылся по карманам, пока не выудил завалявшийся за подкладкой серебряный.
– Пойди, купи себе что-нибудь поесть. – Хмуро встретился взглядом с бывшим храмовником, дескать «молчи, ничего не говори» и с упрямым видом зашагал прочь.
Алистер одобрительно усмехнулся. Всё-таки Табрис не такой уж плохой, каким хочет казаться. И ни разу он не человеконенавистник.
Коркари
Когда Алистер впервые увидел нового рекрута, он ему категорически не понравился. Колкий, резкий, порывистый. А еще - отравитель и убийца, который чуть ли не гордится тем, что отправил на той свет несколько десятков человек и чудом избежал виселицы.
И самое неприятное, что на Посвящении из всех рекрутов выжил только он, и после Остагара из всех Стражей - тоже.
Дорога через болота выматывала, утомляла. Орда продвинулась на запад куда сильнее, чем они предполагали, пришлось делать большой крюк, чтобы избежать стычки с порождениями. Морриган, ведьма-проводник, навязанная Флемет, утром в звериной форме убегала на разведку, и иногда по возвращению приносила задавленного зайца или дичь. Тогда можно было не думать об ужине. Припасы, выданные полоумной старухой, таяли на глазах, а до Лотеринга было еще далеко.
– Ты умеешь охотиться, Дарриан? Или силки делать? – поинтересовался однажды Алистер, пытаясь отвлечься от печальных мыслей.
Эльф зыркнул на Алистера, как на сумасшедшего. Дескать, на меня посмотри. И вспомни, откуда я родом.
Однажды за ужином, глядя на то, как эльф тщательно вымакивает лепешкой из котелка остатки сваренной Морриган похлёбки, Алистер не выдерживает и смеётся.
– Ты так сейчас похож на меня! Я тоже первые недели после Посвящения страшно голодал. Пробирался ночами на кухню и сжирал всё, что попадалось под руку – сыр, хлеб, варенье…
Эльф замер, услышав голос Алистера, потом демонстративно отбросил огрызок лепешки птицам. Подхватил котелок, понёс к ручью, бросив с некоторой брезгливостью:
– Мы ни капли не похожи.
Алистер не стал настаивать.
Через день пути, когда ведьма снова их покинула, а Алистер что-то спросил про культуру эльфинажа, Дарриан неожиданно буркнул:
– Ты похож на Кайлана.
Алистер от внезапности этого высказывания даже забыл, о чём спрашивал.
– Что?
– Ты похож на нашего короля. Так же рассуждаешь о том, в чём не разбираешься. Весь такой благородный, словно не знаешь, что эльфы бесправны, и что над нами кто хочет, тот и издевается. Я этого телёнка аж убить захотел.
– Убить? Короля???
Эльф оторвал взгляд от своих сапог, взглянул на Алистера холодно и почему-то зло. И снова уставился вниз.
– Да какой из него король? Каким дебилом надо быть, что бы не знать, что творится под твоим носом? Он, глядя мне в глаза, сказал, что не знает, как обстоят дела в эльфинаже, потому что телохранители его туда не пускают!!! Денеримский эльфинаж за эти пять лет несколько раз вырезали. Знаешь, как шемы это называли? Чистками! Эльфов стало слишком много? Надо вычистить их поганой метлой! Нет денег откупиться или переехать в другой город? Так либо иди воруй, либо за медяк в день батрачь в порту или на фермах. Или отправят на галеры, а то и вообще на кирквольские рудники. А с теми, кто недовольны этим, разговор короткий. Эльфы же не люди… У нас нет возможности работать и кормить свои семьи, у нас отняли право защищаться, у нас даже чести нет. А этот телёнок отговаривается тем, что телохранители не разрешают ходить в эльфинаж!
– Но это не правильно… – выдавливает из себя потрясённый Алистер.
– Так всегда было. И всегда будет. Сколько лет назад Мэрик выгнал орлессианцев? 30-ть? 25-ть? Но почему тогда в эльфинаже ничего не изменилось? Если эльф подрежет кошелёк с полтиной серебра - «вздёрнуть мерзавца»! Если человек изнасилует и убьёт эльфийку…- Эльф сплюнул в сердцах, не договаривая, но и так всё было понятно.
– Дарриан, – Алистер с трудом пытался подобрать слова, что бы выразить свои чувства. – Честное слово, если бы была моя воля, я бы это исправил. Потому что то, что рассказываешь ты – это несправедливость, с которой надо бороться. Ты можешь мне не верить, но я не вру.
Fin
– Ваше величество? – слуга робко стучится в дверь. Вас хочет видеть один эльф, он утверждает, что его имя Араннай Зевран, и вы сразу…
Дверь распахивается так резко, что ошарашенный слуга едва не влетает в комнату.
– Веди.
Зевран выглядит как обычно, разве что более загорелый, если такое возможно. Скорее, просто внешность антиванца за время его отсутствия слегка выветрилась из Алистеровой головы.
Они не здороваются, словно только что расстались. Просто молчат, избегая смотреть друг на друга. Король сидит на подоконнике раскрытого окна, засунув ладони в карманы, смотрит на подкрашенные заходящим солнцем крыши. Антиванец застыл в двух шагах от стола, словно не решаясь перешагнуть невидимую границу.
– Я не успел.
– Я не знал.
Голоса Алистера и Зеврана сливаются в один. Хотя никто не обвиняет Тейрина в том, что он не рванулся в Амарантайн, поднимая на ноги гвардию, когда получил очередной анонимный донос. И никто не говорит, что все наёмные убийцы в Тедасе служат лишь Воронам из Антивы.
Смуглые пальцы дрожат, всё не решаются прикоснуться к урне с прахом. Так и не дотронулись, опустились, сжавшись в кулак.
– Не вини себя, – понимающе говорит Алистер, видя, как на лице эльфа проступает жёсткое выражение, точь в точь как у Дарриана. – Вон они, виновные.
Он указывает подбородком на виселицу и шесты с отрубленными головами. Зевран даже не смотрит.
–Я виноват, cara mia. Если бы я был тогда рядом…
– Если бы ты был рядом, тогда бы мне пришлось хоронить двоих друзей. У вас бы не было шансов. Никаких. – перебивает эльфа Алистер. – Знаешь кто виноват? Я! Это я его не удержал, не убедил. Хотел сделать как лучше, а вышло… И ведь так здорово всё было. Мы боролись с Мором и с гражданской войной, потом восстанавливали Ферелден. Вводили новые законы, искореняли преступность. Наводили порядок в стране, чтобы никто не был притесняем. Почему всё так получилось? Почему ни люди, ни эльфы не хотят жить в мире? Почему все стремятся убить того ближнего, у кого иная форма ушей?
Он прикрывает глаза, что бы не видеть ни Зеврана, ни свое отражение в зеркалах.
«А началось-то с того, что я хотел, что бы у каждого моего подданного была курица в супе. Что бы все были сытыми и довольными. Чтобы закон защищал всех одинаково, независимо от расы.
Я всего лишь хотел был добрым королем.»
календарь
Календарь Тедаса
• Annum: First Day
• First Month: Verimensis / Wintermarch
• Annum: Wintersend
• Second Month: Pluitanis / Guardian
• Third Month: Nubulis / Drakonis
• Fourth Month: Eluviesta / Cloudreach
• Annum: Summerday
• Fifth Month: Molioris / Bloomingtide
• Sixth Month: Ferventis / Justinian
• Seventh Month: Solis / Solace
• Annum: Funalis
• Eighth Month: Matrinalis / August
• Ninth Month: Parvulis / Kingsway
• Tenth Month: Frumentum / Harvestmere
• Annum: Satinalia
• Eleventh Month: Umbralis / Firstfall
• Twelfth Month: Cassus / Haring
(с)
Тема: Голод
Персонажи: Алистер, Дарриан Табрис, упоминаются Эамон, Зевран, Морриган, Хоу и Логейн.
Жанр: пропущенные сцены, drama, пост-гейм/Пробуждение/DAO
Рейтинг: G, drama, примерно 6000 слов
Предупреждение: смерть персонажа
Этот текст совсем не о голоде. В нём нет ничего демонического, нет ни загадок, ни о эмоциональной и какой-либо еще зависимости. Здесь голод - это тот маленький толчок, импульс, запускающий движение, которое сложно остановить или хотя бы перенаправить в иное русло.
Скорее, это возможность взглянуть, к чему может привести желание защитить от несправедливости угнетённых и обездоленных, помноженное на неумелое руководство.
Благими намереньями
Intro Intro
19 матриналиса (августа) 9:33
Король не выходил из своих покоев уже несколько недель подряд. Даже не пил – просто смотрел в огонь или сидел на краю подоконника. Он почти все время молчал, лишь изредка размыкал губы, отвечая на особо настырные вопросы. Да. Нет. Да. Наверное. Скоро.
Урна с прахом, одна из самых простых, что видел за свою жизнь Алистер Тейрин, стояла на столе, прямо на стопке дежурно-лживых соболезнований. Рядом с ней валялся сильверитовый кинжал, который когда-то принадлежал Дункану, после – герою Ферелдена. И королю всё еще не хватало сил приказать развеять прах того, с кем он прошёл бок о бок весь Мор. Словно тем, что он не давал праху упокоиться, он говорил всему миру и самому себе: Дарриан Табрис всё ещё рядом, всё еще жив.
Кремация
Кремация
24 солиса 9:33
24 солиса 9:33
Кремация состоялась пасмурным утром.
Мало кто пришёл попрощаться с бывшим Командором.
Худое лёгкое тело, неизменные морщинки на лбу, зашитая и замазанная гримом рана на щеке – след от ножа убийцы. Тело обмывали и готовили к ритуалу сожжения без Алистера, в Башне Бдения даже не ожидали, что король явится отдать последний долг бывшему соратнику. Ему не дано было притронуться к ранам, местная лекарша запретила – убийцы не оставили командору ни единого шанса. В ранах был яд, и не один. Но Алистер чувствовал их, как свои - на корпусе, на руках и бедрах, на лице и ту, смертельную - на спине, под лопаткой.
Эльф лежал на погребальном костре, непохожий на самого себя, словно какой-то изверг срезал лицо и натянул его на выщербленный манекен. Ветер шевелил волосы, и казалось, что глаза Табриса сейчас распахнутся, вспыхнут удивлением вперемешку с гневом. «Зачем вы надели на меня этот мешок с мишурой? Что с моим лицом? Опять меня разрисовали, пока я спал…?»
Юный рекрут поднес Алистеру шипящий факел. Король-Страж взял негнувшимися пальцами древко, почти донёс до дров и внезапно отвёл руку.
– Прочь.
– Ваше величество? – переспросил кто-то из Стражей.
– Уйдите все. – Глухо приказал Тейрин. – Оставьте меня одного.
– Но, ваше величество…
Алистер прикрыл глаза, молясь, что бы никто не заметил слёз.
– Прошу. Пожалуйста. Я всё сделаю сам.
Когда маленькое кладбище опустело, король убрал факел в кольцо на колонне. Он вглядывался в покрытое гримом лицо эльфа, злясь, что знакомые черты скрыты под слоем румян и белил. Провёл пальцами по холодной щеке и с раздражением на придворного могильщика стал стирать рукавами и ладонями жирную краску с лица эльфа. Пусть бледная, с уродливыми порезами, кожа была тронута пятнами тления, но это было лицо Дарриана, а не раскрашенной куклы.
– Прости, мой друг. – Сказал Алистер, протягивая руку за факелом. – Да пребудет с тобой милость Создателя.
Совет с Эамоном
Совет с Эамоном
12 фервентиса (июня) 9:33
12 фервентиса (июня) 9:33
Канцлер Эамон раздраженно бросил доклад на стол.
– Ты можешь объяснить мне, что он творит?
– Ты про пошлины? Я даровал ему такое право.
– Когда? – простонал эрл. – Зачем?
Алистер провёл ладонью по волосам, припоминая.
– Месяц назад, во время прошлого Собрания Земель. Меня попросила лично мистресс Вулси от лица Первого Стража. Как ты понимаешь, я не мог отказать. А в чём дело? – поинтересовался Алистер, сосредоточив своё внимание на вазе с яблоками. Сейчас он хотел непременно жёлтое, лежавшее, увы, в самом низу.
– В том, – устало ответил старик, – что продажа зерна в Киркволл нарушает все возможные договоренности и подставляет под удар уже не только Стражей, а нас. То, что даст кратковременную пользу, принесёт в дальнейшем только убытки. Помнишь, чего стоило утихомирить прошлый бунт? Советница твоего эльфа… Эта Вулси… она не заинтересована в процветании Ферелдена и даже этого эрлинга. Надо что-то делать. Командор и так ходит по краю, все эти волнения и слухи... Сам понимаешь.
– Хорошо-хорошо, Эамон. Я напишу Дарриану всё, что ты скажешь, – отмахнулся Тейрин. Вспомнил что-то, но уже вгрызся в сочный плод, и Эамону пришлось несколько секунд ждать, пока Тейрин не проглотит кусок.
– Только не думай, что он сразу всё исправит, – поспешно добавил король, – содержание крепости и гарнизона стоит больших средств!
– Я это прекрасно знаю, Ваше Величество, можете мне поверить, – нахмурившись, склонил голову Геррин.
Денерим, День Лета
Денерим, День Лета
15 молориуса (мая) 9:33
15 молориуса (мая) 9:33
Денерим кипел, празднуя День Лета, на улицах было не протолкнуться от нарядно разодетых зевак.
Командор и король пили в кабаке в районе ремесленных цехов. Место не подходящее для столь значимых особ, но кому придёт в голову искать Тейрина в таком месте? Тем более на Алистере были не придворные шелка, а честно свистнутая форма денеримской стражи. Сидящему рядом Табрису пришлось закутаться в затрапезного вида плащ и чуть ли не до носа натянуть капюшон, что бы остаться неузнанным. Его-то тут каждая собака знала, к сожалению.
– Прошу, не прибегай ты так часто к Праву призыва.
Дарриан пожал плечами.
– А что делать? Знаешь какой другой способ поиска рекрутов? Добровольцы мрут, как мухи, хоть сразу гони прочь.
– Та рыженькая, что из моего отряда, тоже?
Дарриан дернул ртом, не ответил. Сжал тонкими пальцами глиняную кружку, сказал одновременно горько и торжественно:
– За Стражей!
– За Стражей! – подхватил Алистер.
Помолчали.
– Зевран не писал? – после недолгой паузы поинтересовался Алистер. Печально кивнул головой, прочтя на лице друга ответ. – Может, он уже и …
– А ты не собираешься жениться? Не выбрал еще невесту? – с неподдельным интересом перебил Табрис.
– Туше. Больше не слова. – Тейрин шутливо поднял ладони, сдаваясь. – Ладно, к делу. Говорят, банны от тебя уходят.
– Да пускай, – отмахнулся Табрис, допивая вино из кружки друга. – Я же всё-таки воин, а не эрл, что мне банны с их игрушечными армиями? Мои фермеры сидят спокойно, гарнизон сыт - вот и хорошо.
– Дарриан… – с укоризной протянул король. "Не воин ты, а ворюга".
– Что? Что я могу сделать? – Взвился эльф, как ужаленный, хотя Алистер еще ничего не сказал.
– Ты мог бы хоть немного позаботиться о торговле. О безопасности. Ну там… Распорядиться послать солдат защищать дороги, в деревнях посты разместить… или что там еще? В общем, не только о эльфах печься.
– Я прямо-таки слышу голос Эамона. – огрызнулся Командор, буравя взглядом стол. – Я делаю, что могу. Эамон хочет, чтобы я Стражей в конвои посылал, что ли? Пусть торгаши нанимают, кого хотят, нет у меня лишних мечей, нет! Поэтому я забочусь только о тех, кому действительно нужна моя помощь. Люди могут выжить где угодно, а эльфы без защиты общины погибнут.
– Дарриан. Не горячись. Не надо вот этого… – поморщился Тейрин, заглядывая в кружку. Помахал рукой, подзывая служанку. – Не нагнетай обстановку, прошу тебя, будь благоразумнее. Или тебя жизнь ничему не учит?
– Учит. – Жёстко ответил эльф сквозь зубы, не поднимая головы. – А тебя, похоже, нет. Даруй эльфам право носить оружие. Ты обещал.
– Эамон этого не одобрит… – Уныло протянул Алистер. – После того, что случилось в прошлом году…
– Тогда я буду защищать тех, кто не может себя защитить сам. – Табрис в один глоток допил вино, мотнул головой, звучно стукнул кружкой по столу. – Уф, крепкое, зараза! Ну, что? В Жемчужину? Или в бани?
Собрание обвиняет
Собрание обвиняет
2 молориуса (мая) 9:33
2 молориуса (мая) 9:33
Собрание шумело так, что слышно было даже на улице. По крайней мере, так казалось крайне разозлённому королю. Больше всего ему хотелось ускользнуть из дворца и поупражняться с новобранцами. Или еще лучше – переодеться и найти таверну пошумнее. «Втереться бы на празднование чьей-то свадьбы и пропировать до утра с простыми и честными людьми» - мечтал Алистер. Он пока еще не нашел лучшего лекарства, позволяющего на время забыть о занудных придворных жалобщиках и интриганах-шаркунах. Но вместо этого он обязан был просиживать штаны на Собрании Земель. Принимать решения, в которых не было настоящего выбора: либо оно было невыполнимо, либо незаконно, либо вело к еще большим жалобам, а если он придумывал вариант, отличный от первого, второго или третьего, то Эамон говорил: «это влечёт за собой слишком большую нагрузку на казну, и сейчас мы не можем себе этого позволить».
А на сегодняшнем Собрании было от чего злиться.
Возгласы баннов волной расходились по залу, расплескивались о балки крыши, скатывались водопадом на многострадальный трон Каленхада.
– Уберите этого эльфа! Мы не желаем, чтобы эрлом считался убийца!
– Мор окончен! Стражам не нужно столько налогов, пусть живут на донации, как всегда было!
– Он расист! Он сжёг Амарантайн, и спаслись только эльфы! Я требую расследования! Повесить его!
– Эльфы и так уже возомнили себя людьми! Они отказываются работать! Они грабят наши дома!
– Нельзя было давать равные права эльфам! Они бунтуют! Они убивают наших детей! Загнать из обратно, в эльфинажи!
– Да, поддерживаю! Эльф не может повелевать людьми! Ваше Величество, никто не имеет права проливать благородную кровь из-за какого-то там эльфа! Это возмутительно!
– ДОВОЛЬНО!!
В зале воцарилась удивлённая тишина. Алистер сам не ожидал, что рявкнет так, что сумеет перекрыть голоса баннов.
– Я слышал достаточно. Возмутительно? Здесь возмутительно лишь то, что говорите вы. Как можно быть такими неблагодарными, я вас спрашиваю, достопочтимые банны? Мой отец даровал ордену Серых стражей право вернуться в Ферелден, и они спасли вас всех от Мора. Где же ваша благодарность? В том, что вы хотите выгнать Стражей, как только они стали, якобы, не нужны? – Алистер постарался придать себе как можно более суровый вид и обвёл зал глазами, вглядываясь в каждое лицо. – Что до пролития крови… Я был Серым Стражем, я прошёл с командором весь Мор бок о бок и могу поклясться на Песни Света, что он не виновен в том, в чем вы его обвиняете! Я не поменяю своего решения. Дарриан Табрис, Командор Серых Стражей в Ферелдене, по прежнему будет владеть эрлингом Амарантайн!
Казнь
Казнь
15 Плутаниса (март) 9:33
15 Плутаниса (март) 9:33
– Ты доволен? – ровно спрашивает король, блуждая взглядом по крышам, по небу, по лицам в толпе, избегая центра площади. Голос его настолько ровен, что сразу ясно: Алистер зол.
Ему не нравится смотреть на виселицы, не нравится вдыхать смесь дёгтя и страха, не нравится слушать доносящиеся из толпы гневные выкрики. Отнюдь не в адрес тех, кого должны казнить.
Впрочем, смотреть на упивающегося казнью Дарриана не нравится еще больше. Табрис который день дёрганный, бледный, злой - будто обкурившийся сушеных корней смерти.
– Ты меняешься, друг мой, – тихо говорит Алистер. – Меня это не радует.
– Это не мой выбор, – цедит сквозь зубы Табрис и указывает на эшафот. – Они делают меня таким.
– Эамон просил их помиловать. Еще не поздно, – вскользь упоминает король.
– ИХ?! – Эльф чуть не подпрыгивает от возмущения. – Они убийцы. Мародёры. Насильники. Подстрекатели. Они хуже баннов, которые бунтуют за орлейские деньги. Потому что одно дело – продажная политика, другое – убийства просто так, ради удовольствия!
– Просто у них тоже есть… то есть, пока еще есть семьи. Дети останутся сиротами. Мне придётся выделить пенсии вдовам... – Алистер замолкает, наткнувшись на косой взгляд командора.
– Помилуешь их – остальные решат, что они безнаказны. И что королевским указом можно подтираться. Ты этого хочешь?
– Я хочу тебе напомнить, что они такие же мои подданные, как и эльфы.
– Тогда ты должен быть доволен, что судил их по закону.
– Но...
– Алистер! – предостерегает короля Дарриан, упрямо сощурившись. – Ты хочешь сказать, что дети убийц, растущие без своих папочек и мамочек – это более страшно, чем мёртвые или изуродованные эльфийские дети?
– Мертвецов не воскресить, Дарриан. Резня уже случилась. И не в моих силах это исправить.
– Зато в твоих силах не допустить повторения подобного! Пусть все эльфы, кто не чувствует себя в безопасности, приезжают в Амарантайн. Мне нужны работящие руки. Надо восстанавливать город, Вэрел и Вулси говорят, что можно расчистить поля возле Башни Бдения. Я дам им работу, защиту и…
Чего еще хотел дать Табрис угнетённым соплеменникам, он не успел договорить – из толпы в сторону королевского помоста вылетел круглый предмет. Телохранитель, уже понимая, что не успеет прикрыть щитом, рванулся к королю и командору… Все произошло слишком быстро.
Снаряд впечатался в лицо эльфа, красные брызги полетели во все стороны.
– …. ….. …..!!!! – матерился Табрис, хватаясь за глаза, мгновенно припомнив лексикон денеримских трущоб.
«Помидор...» С облегчением выдыхает Алистер. «Пока всего лишь помидор».
Король отрицательно качает головой на умоляющий взгляд распорядителя. Помилования не будет.
Хайевер, Венец Зимы
Хайевер, Венец Зимы
7 верименсиса, Январь, 9:33
7 верименсиса, Январь, 9:33
Отряд стражников с амарантайнскими медведями на щитах присоединился к королевскому эскорту сразу у границ эрлинга. Процессия двигалась вдоль Тропы Пилигримов, а потом по Северному тракту, иногда останавливаясь в поселениях, чтобы выслушать обращения людей к королю. Это не было традиционным праздничным поездом на Венец Зимы, это была выматывающая и неприятная работа – объезжать баннорны после бунта, показывая людям законность власти и даруя королевскую милость мятежникам.
Командор угрюмо молчал почти до самого Хайевера. Это Алистер настоял на том, чтобы Табрис, как эрл, ехал рядом со своим с королём, была бы воля самого Дарриана, он послал бы в эту инспекцию сенешаля Вэрела. Слишком много лишних ушей, слишком велик шанс того, что любое его слово будет подхвачено, извращено и пущено в народ на угоду сплетникам. Дарриана бесило всё – большое количество людей, недружелюбные взгляды придворных, давящий на плечи плащ с вышитым гербом. Он даже не скрывал своё раздражение. Зачем он здесь, если Вэрел и так отлично справляется со своими обязанностями, показывая королю и его малому совету, как обстоят дела в эрлинге?
Когда отряд въехал в пределы тейрнира Хайевер, Дарриан с облегчением скинул с себя утомившее его «приличествующее эрлу» облачение, закутался в родной, простецкого вида плащ с обтрёпанным подолом. Поручил сенешалю Вэрелу доставить регалии и парадного коня в башню Бдения и с лёгким сердцем приказал амарантайнцам возвращаться без него. Сам же пересел на смирную пегую кобылку и потрухал на два корпуса позади Алистера, насвистывая мелодии непристойных песенок. Окружение короля то краснело, то зеленело, в зависимости от мотива, а его величество давился от сдерживаемого хохота. Сейчас Дарриан не официальное лицо, а просто эльф, который едет в гости. Можно и расслабиться.
Пока был Мор, Стражи так и не добрались до Хайевера. Дарриан знал только о том, что отсюда родом его Нелара и что где-то живёт со своей человеческой женщиной Сорис.
Раньше в этот город Табриса тянуло, но стоило только приотстать от свиты, сразу стало ясно, что Хайевер командору вряд ли понравится. Слишком много копоти, следов затёртой крови, настороженных взглядов. Больной город, неправильный, словно дом после трагедии - полон призраков и безразличных к их плачам чужаков. На командора показывали пальцами, но Дарриан не понимал почему. Понял потом, когда дошёл до сожженного до тла эльфинажа, но стало уже поздно.
Одно хорошо после бунта. Все настороже.
Поэтому, заслышав отдалённый шум драки, свита Алистера успевает явиться до того, как хайеверские стражники втихаря прирежут эльфа-смутьяна, вздумавшего требовать выдачи поджигателей ему на расправу.
Амарантайн
Амарантайн
28 умбралиса - 13 крассиуса, (ноябрь-декабрь) 9:33
28 умбралиса - 13 крассиуса, (ноябрь-декабрь) 9:33
Амарантайн, жемчужина побережья.
Белые стены, крики альбатросов, не прекращающийся ни на минуту шум у причала…
«Знаешь, чем Амарантайн отличается от баннорнов?», писал как-то новоиспечённый эрл своему венценосному приятелю. «Не поверишь, но здесь по свежевспаханным полям бродят чайки, а не галки.»
Когда на стол ложится известие, что Стражи приказали сжечь город, у Алистера нет сил спорить с канцлером. Он пытается объяснить, что это наипервейший долг Стражей – бороться с порождениями тьмы. Любой ценой. Что если надо было сжечь деревню, что бы не дать порождениям разбежаться – Стражи испокон веков поступали именно так… Но все его аргументы разбиваются на неизменные, как утёс, слова Эамона:
– Сейчас не Мор, Ваше Величество. Командор Табрис не имел права бросать на произвол судьбы жителей города. Сейчас не те времена.
Алистера в тот день пробирает озноб, он никак не может согреться. Но не от зимнего ветра, в комнате жарко натоплено. От недобрых предчувствий.
Через неделю приходит новость: едва не полыхнул Хайевер, неожиданные массовые беспорядки между эльфами и людьми, которые еле-еле удалось подавить.
Еще пара дней - новая злая весть, о бунте в Западных Холмах. Поджог и резня в эльфинаже.
Листы ворохом валятся на стол один за другим: убийства в Лотеринге, Баннорнах, погром в вольной общине возле Гварена... Алистер горько смеется – по бунтам легко определить скорость распространения вестей по Ферелдену. Хорошо еще, что он внял совету Эамона и усилил охрану денеримского эльфинажа. Мятеж в столице добром не кончится. Еще несколько дней - бунтует Гварен. «Как это всё не вовремя. Был бы жив Логейн,» – внезапно думает Алистер – «он бы точно решил, что это происки Орлея».
О последнем преступлении Алистер пишет собственноручно, молясь о том, что его гонец довезёт письмо в Башню Бдения первым, обгонит слухи. Полчаса назад, прямо перед Собранием Земель, разъярённой толпой был убит банн эльфинажа, Цирион Табрис.
Второй и третий листы, подписанные королем в этот день, тоже содержат в себе фамилию Табрис. Приказ найти и доставить под башню Бдения кузину командора и строжайший запрет Дарриану покидать крепость Стражей до его, Тейрина, прямого распоряжения.
Здесь он полностью согласен с Эамоном – в Денериме Дарриану в ближайшее время делать нечего.
После покушения
После покушения
21 нубулиса (марта) 9:32
21 нубулиса (марта) 9:32
«Сим сообщаю, что жив и здоров. Извини, что не прислушался к твоим предупреждениям, тогда бы не ранили сенешаля. На самом деле рана его не смертельна – всего-то пару-тройку недель не будет махать мечом, но он и так не слишком часто это делает. Но всё равно, ты же знаешь, как я не люблю, когда кто-то калечит моих людей.
Взятых в плен заговорщиков я приказал вздёрнуть, благородных - тоже. Всё-таки я как-никак эрл, имею право. По крайней мере, мне так сказали Вэрел и мистресс Вулси. Знаю, что должен был отправить тебе прошение на вершение суда, раз уж я подчиняюсь лично тебе, мой король. Но зачем тебя дёргать по пустякам, если ты и так одобришь мой выбор?
Самое удивительное, что молодой Хоу во всём этом оказался не замешан, так что твой осведомитель оказался таким же ненадёжным, как и мой. Парень прямой как палка, и его имя в переписке заговорщиков было не более, чем ширмой для отвода глаз. Без его сведений и помощи не вычистил бы я это кубло. Эх, был бы он с нами во время Мора… Знаешь, глядя на этого парня, начинаю жалеть, что его папочка так и не стал сдаваться в плен. Впрочем, если сынок в упрямстве пошёл в отца, боюсь, у нас не было бы шансов договорится с Хоу.
В эрлинге все хорошо. Как там на счёт снижения или отмены подушевого налога на эльфийские общины? Мистресс Вулси посчитала, что послабление позволит тем эльфам, которые захотят работать на земле, переехать из переполненных городов в эрлинг. У нас катастрофически не хватает рабочих рук. Так они хотя бы будут пристроены и накормлены.
19/3 - 9:31 Века дракона,
Писано под диктовку эрла Табриса Амарантайского, командора Серых Стражей в Ферелдене.
(Ниже приписано рукой командора:
Мне дали в качестве взятки большой короб кунарийского сыра. Ты не одобряешь взятки, знаю, но выхода не было – он такой душистый, что пришлось брать. Приезжай, как выкроишь время. Тебе точно понравится.
Заодно поведаю тебе новости, не думаю, что они тебя обрадуют так, как меня или вообще хоть как-то обрадуют, но советоваться мне пока не с кем.
Жду. Дарриан.»
Чужак
30 фрументиума (октября) 9:30
Взятый в плен Ворон провёл в лагере всего полчаса, а уже не ясно, кто кого допрашивает. Страж – своего несостоявшегося убийцу или наоборот.
– Говоришь, отравил солдат крысиным ядом?
– Их было больше, – вызывающе говорит Дарриан. – А мне надо было спасти женщин, а не геройски погибнуть.
– А почему ты думаешь, что я тебя осуждаю, Страж? Всем надо с чего-то начинать, а начал ты, не побоюсь этого слова, блестяще! Моё первое задание прошло далеко не так захватывающе, хоть и закончилось весьма неожиданно для меня. Рассказать?
Разговор эльфов про солнечную Антиву тёк как мёд с ложки, и продолжался далеко за полночь.
Утром на голове Дарриана красовалась заплетенная на антиванский манер косичка. Табрис явно не спал всю ночь напролёт, но был взбудоражен и сиял глазами, словно начищенный медяк.
– Ты не представляешь, как в Антиве всё по-другому! Там круглый год что-нибудь цветёт, там нет эльфинажей! И Зев – он совершенно не похож на тех эльфов, которых я знаю! Такой уверенный, так спокойный, словно… Словно и не эльф вовсе, а какой-то шем. Пламя Андрасте, как же я хочу, что бы все эльфы были такими же!
Алистер тогда усмехнулся. «Зев». Как же мало надо некоторым для счастья. Пара-тройка волшебных сказок о вечном лете и приключениях – и денеримский эльфинажка, в доме которого не всякую зиму дров было вдосталь, сразу же очаровался наёмнической романтикой. Поди, сразу же забыл, что антиванец говорил о рабстве. Интересно, если эльфам так же в красках рассказывать о сытой и размеренной жизни в аббатствах, сколько обнаружится в эльфинажах фанатичных служителей Андрасте, мечтающих принести обеты?
Денерим
Денерим
5 фрументиума (октября) 9:30
5 фрументиума (октября) 9:30
– Видишь стражников? За ними ворота в эльфинаж. Не пускают никого, кроме местных. Жопа.
– Так ты же местный.
– Угу. Только меня тут половина гарнизона в лицо знает. А конкретно эти прирежут и скажут, что так и лежало.
– И что делать?
– Пойдём, через портовые ворота попытаемся пройти. Может, там новички стоят.
В порту тоже не повезло. «Значит, буду ждать ночи», – решил Табрис, впрочем, без особой уверенности в успехе. Алистер было поинтересовался, в своём ли эльф уме и получил в ответ взгляд, полный самых разнообразных посылов.
– Проскочу по крышам, не впервой. Пошли к Морриган.
До этого в Денериме Алистер был всего раз. И то не слишком любил вспоминать ту случайную драку, после которой ходил с фингалом. Ничего страшного, просто на Торговой площади зазевался и свернул не в тот закуток и без разговоров получил в глаз. Сейчас ситуация была до боли знакомая: они с Даррианом прошлись по всем злачным местам, где у эльфа были знакомые, пару раз так же случайно нарвались на неприятности. Даже фингал был на месте, только светил им не Алистер, а Дарриан.
Дарриан оставил товарища в странном кабаке без вывески и со входом через подворотню, строго-настрого запретив две вещи: выходить наружу и играть с кем-либо в в азартные игры. Подавали только два сорта пива – слишком горькое и кислое. Каждый входящий окидывал Алистера таким настороженно-удивлённым взглядом, что парень пообещал себе не спрашивать Табриса ни об этом заведении, ни о прошлом эльфа. Так будет спокойнее. Так и просидел всё ночь напролёт в крошечном зальчике. Им отвели для ночлега комнатку под самой крышей, но Морриган сказала, что если он попробует туда войти, отведает огненного шара. И, похоже, она не шутила.
– Кто этот эрл Хоу, можешь мне сказать? Раз уж ты знаком с половиной шишек страны? – эльф неожиданно вынырнул из-за плеча, хотя Алистер был готов поклясться, что в двери таверны никто не входил. В окно влез, что ли?
Алистер искоса посмотрел на Дарриана, пытаясь догадаться: это намёк или насмешка. Кажется, всё-таки насмешка. Дарриан вообще лыбился и сиял, как начищенный медяк и, судя по всему, был в новёхонькой рубашке.
– Эрл Амарантайна, если не ошибусь. Его не любят, говорят, слишком жаден и сварлив.
– Не любят и сварлив… – задумчиво протянул Табрис, скидывая капюшон с головы и ненавязчиво забирая кружку Алистера. – Зачем же Логейн назначил его тейрном и передал Денерим? Уриен погиб, Воган сдох, это понятно, но почему именно Хоу?
– Он вроде бы советник Логейна, как здесь говорят.
Дарриан в этот момент пил, поэтому только скептически выгнул бровь.
– Ну, не советник, а холуй. Точнее… – Алистер смутился. Ему не по себе было не то, что повторять, но и слушать ёмкие, но крайне непристойные определения местных обитателей.
– Да не напрягайся ты так. Я прекрасно знаю, как его здесь называют. Другое не могу понять, нам это на пользу или во вред? Эльфинаж закрыл он, и только от шемов. Даже стражникам запрещено туда входить… Странно даже, что эрл с такой репутацией и вдруг заботится о эльфах…
– Как семья? – Алистер протянул руку, требуя вернуть ему кружку. Эльф с таким удовольствием пил эту горькую бурду, что парня завидки пробрали.
– Живы, здоровы, – коротко ответил Дарриан, по-прежнему не вдаваясь в подробности своей жизни.
– Это невеста тебе подарок сделала? – указал он на светящийся в полумраке снежно-белый ворот рубашки. Дарриан, к его удивлению, вспыхнул до кончиков ушей.
– Нет, это я к подруге заглянул. Её семья едва в Остагар не поехала на заработки, я их отговаривал. Вот, зашёл рассказать, что правильно не поехали.
«Ага, и до утра рассказывал» хихикнул про себя Алистер, отметив, что про невесту эльф ни словом не обмолвился.
– Так, есть более важная тема для разговора, – с еле различимой ноткой смущения проговорил Дарриан, доставая сложенную в несколько раз листовку. – Читай. Здесь.
– «Грифоны поднимутся вновь»… Это же…
– Вот именно! – Самодовольно ухмыльнулся Табрис, я же говорю, что мы найдём и информацию, и деньги, и помощь.
– Сомневаюсь я на счёт денег… – пробормотал Алистер, вспоминая, сколько с них содрали за сутки постоя.
– Зря, – ухмылка эльфа стала еще шире. – Я же сказал: Денерим - это мой город. Зови Морриган, пойдём за покупками. Нас уже ждут.
И на стол перед человеком шлёпнулся крупных размеров кошель, доверху набитый монетами. Конечно же, с незнакомым гербом. Конечно же, срезанный. Алистер тяжело вздохнул и решил, что об этом тоже не будет спрашивать.
Через три часа, наскоро завязывая зубами бинт на ране, Дарриан признал, что эрл Хоу им явно не друг.
Засада оказалась хороша.
В духе розыгрышей приближающейся Сатинальи.
Лотеринг
Лотеринг
27 парвулиса (сентября) 9:30
В Лотеринг Дарриан пошёл один, оставив Алистера и Морриган на окраине лагеря беженцев. Понадеялся, что они слишком вымотаны, что бы придушить друг друга.
Сбросил клёпаную куртку, заменяющую ему доспех, положил на камень рюкзак и оружие, и смешался с толпой таких же оборванцев.
Вернулся с синяком под глазом, рукав рубахи напрочь оторван, взъерошенный как воробей, но зато с объёмистой котомкой в руках.
– Есть две новости, обе плохие. – Объявил эльф, плюхаясь на бревно рядом с Алистером. - Первая: я, к сожалению, оказался прав. По слухам, Логейн провозгласил себя регентом, Серые Стражи объявлены вне закона, и за наши головы объявлена награда.
– Большая? – поинтересовалась Морриган, принимая котомку из рук Дарриана.
– Тебе на платье хватит. Если без шуток, то достаточная для того, что бы местные на неё соблазнились. Надо двигать отсюда и чем скорее, тем лучше.
– Почему? На вас же не написано, что вы Серые Стражи.
– Конечно, дорогая моя, на нас не написано, – елейным тоном ответил эльф. – Зато почему-то все бродяги Лотеринга в курсе, что через деревню должны пройти два Стража: один - молодой блондин, другой - эльф. Пошли бы мы вместе, нас бы точно горячие головы попытались бы скрутить. И благослови Андрасте того парня, который меня предупредил о засаде в таверне, а то бы вы меня больше не увидели. Вторая: беженцев туча, цены на провиант заоблачные. Всё, что смог купить - пару караваев, чутка вяленого мяса, связку луковиц да сыр.
– Погоди, как это купил? – удивился Алистер. – Ты же всё здесь оставил… Или ты сам на нас донёс?
– Это вряд ли, – усмехнулась Морриган, доставая из котомки с продуктами вышитый зелёный кошелёк с обрезанными завязками.
– Дыхание Создателя, Дарриан! Ты его, что, украл?
– Нет, нашёл. – Дарриан с раздраженным видом выхватил из рук ухмыляющийся ведьмы кошелёк и засунул его в карман. Сказал быстро, уводя разговор в сторону. – Слушай, Алистер, я понимаю, почему меня должны повесить. Но тебя-то за что? Ты-то чего такого натворил? На вид такой порядочный малый, чем же ты так Логейну насолил, что он на тебя охоту объявил?
– Слушай, сейчас не до этого, – смутился Алистер, не зная, как ответить на этот вопрос.
– Да, действительно. Собирайтесь, надо двигаться, пока не стемнело. Морриган, подумай еще раз, хочешь ли идти с нами. Мы не самая безопасная компания.
– Может, решите для начала, куда же вы направитесь? – спросила ведьма, с довольной улыбкой.
– В Редклиф? – предложил Алистер. - Я немного знаком с эрлом Эамоном…
– Который лежит при смерти. – Кисло продолжил Дарриан. – Так и представляю, заявляемся мы такие в замок, два оборванца и говорим рыцарям: а давайте вы за нас против героя реки Дейн повоюете? Нас вздёрнут тут же. Мы вне закона, забыл?
– Тогда к долийцам.
– Угу. В лес. В Брессилиан. Без денег, без провизии, без оружия нормального, без амуниции. Тебе Коркари не хватило?
– Ну и куда ты предлагаешь? – со вздохом ответил Алистер, даже не вспоминая про Морозные горы. Он уже уяснил, что если Табрис что-то вбил себе в голову, то будет упрямее мула, и проще дать ему сделать то, чего он хочет.
– В Денерим.
Этого ответа Алистер никак не ожидал.
– Ты с ума сошёл! Прямо в лапы Логейну? Сам же говорил, что по тебе шибеница плачет.
Дарриан улыбнулся, практически впервые с момента их знакомства.
– Нет, – почти пропел эльф, натягивая куртку. – Денерим – это мой город. Там мы найдём всё. И информацию, и деньги, и помощь. А еще там у меня семья. И невеста.
– Дарриан, погоди немного, мне тут пришла в голову одна идея, – при словах о доме Алистер внезапно кое-что вспомнил. – Скажи, храмовники ведь еще здесь?
Хорошо, когда у кого-то в отряде возникают свежие идеи.
Пусть они и заключаются в том, чтобы обратиться за помощью к тем, кто не откажет и не будет задавать вопросов.
Стражи и их спутница сидели за длинным столом позади собора, смешавшись с толпой неимущих беженцев. Суровый священник, по которому плакал панцирь, а не ряса, разливал по мискам бесплатный суп.
– Я не буду это есть, – поморщился Алистер, отодвигая миску. – Оно плохо пахнет.
– Да нормально пахнет, – неуверенно нюхнул пар Дарриан и на всяких случай оглянулся на Морриган. Та явно не торопилась браться за ложку, лениво разминая кусочки от ломтя плохо пропечёного хлеба. Эльф пригляделся, и его передёрнуло – из-под пальцев ведьмы выходили крошечные человечки, которых она бросала в рот.
– Это твоя идея была, прийти сюда, – напомнил эльф. И неожиданно тихо попросил, – Алистер, Морриган, хоть сейчас не ругайтесь. Давайте, поешьте. Оно хотя бы горячее.
А перед тем, как они покинули Лотеринг, их догнал какой-то мальчишка. Схватил Табриса за рукав, спросил, не видели ли они его маму. Табрис задеревенел лицом, сунул руку в карман, и Алистер с содроганием представил, как эльф сейчас вытащит снятый с трупа медальон и бросит его пареньку с цинично усмешкой «Её волки у дуба доедают». Но Дарриан всё рылся и рылся по карманам, пока не выудил завалявшийся за подкладкой серебряный.
– Пойди, купи себе что-нибудь поесть. – Хмуро встретился взглядом с бывшим храмовником, дескать «молчи, ничего не говори» и с упрямым видом зашагал прочь.
Алистер одобрительно усмехнулся. Всё-таки Табрис не такой уж плохой, каким хочет казаться. И ни разу он не человеконенавистник.
Коркари
Коркари
примерно середина парвулиса (сентября) 9:30
примерно середина парвулиса (сентября) 9:30
Когда Алистер впервые увидел нового рекрута, он ему категорически не понравился. Колкий, резкий, порывистый. А еще - отравитель и убийца, который чуть ли не гордится тем, что отправил на той свет несколько десятков человек и чудом избежал виселицы.
И самое неприятное, что на Посвящении из всех рекрутов выжил только он, и после Остагара из всех Стражей - тоже.
Дорога через болота выматывала, утомляла. Орда продвинулась на запад куда сильнее, чем они предполагали, пришлось делать большой крюк, чтобы избежать стычки с порождениями. Морриган, ведьма-проводник, навязанная Флемет, утром в звериной форме убегала на разведку, и иногда по возвращению приносила задавленного зайца или дичь. Тогда можно было не думать об ужине. Припасы, выданные полоумной старухой, таяли на глазах, а до Лотеринга было еще далеко.
– Ты умеешь охотиться, Дарриан? Или силки делать? – поинтересовался однажды Алистер, пытаясь отвлечься от печальных мыслей.
Эльф зыркнул на Алистера, как на сумасшедшего. Дескать, на меня посмотри. И вспомни, откуда я родом.
Однажды за ужином, глядя на то, как эльф тщательно вымакивает лепешкой из котелка остатки сваренной Морриган похлёбки, Алистер не выдерживает и смеётся.
– Ты так сейчас похож на меня! Я тоже первые недели после Посвящения страшно голодал. Пробирался ночами на кухню и сжирал всё, что попадалось под руку – сыр, хлеб, варенье…
Эльф замер, услышав голос Алистера, потом демонстративно отбросил огрызок лепешки птицам. Подхватил котелок, понёс к ручью, бросив с некоторой брезгливостью:
– Мы ни капли не похожи.
Алистер не стал настаивать.
Через день пути, когда ведьма снова их покинула, а Алистер что-то спросил про культуру эльфинажа, Дарриан неожиданно буркнул:
– Ты похож на Кайлана.
Алистер от внезапности этого высказывания даже забыл, о чём спрашивал.
– Что?
– Ты похож на нашего короля. Так же рассуждаешь о том, в чём не разбираешься. Весь такой благородный, словно не знаешь, что эльфы бесправны, и что над нами кто хочет, тот и издевается. Я этого телёнка аж убить захотел.
– Убить? Короля???
Эльф оторвал взгляд от своих сапог, взглянул на Алистера холодно и почему-то зло. И снова уставился вниз.
– Да какой из него король? Каким дебилом надо быть, что бы не знать, что творится под твоим носом? Он, глядя мне в глаза, сказал, что не знает, как обстоят дела в эльфинаже, потому что телохранители его туда не пускают!!! Денеримский эльфинаж за эти пять лет несколько раз вырезали. Знаешь, как шемы это называли? Чистками! Эльфов стало слишком много? Надо вычистить их поганой метлой! Нет денег откупиться или переехать в другой город? Так либо иди воруй, либо за медяк в день батрачь в порту или на фермах. Или отправят на галеры, а то и вообще на кирквольские рудники. А с теми, кто недовольны этим, разговор короткий. Эльфы же не люди… У нас нет возможности работать и кормить свои семьи, у нас отняли право защищаться, у нас даже чести нет. А этот телёнок отговаривается тем, что телохранители не разрешают ходить в эльфинаж!
– Но это не правильно… – выдавливает из себя потрясённый Алистер.
– Так всегда было. И всегда будет. Сколько лет назад Мэрик выгнал орлессианцев? 30-ть? 25-ть? Но почему тогда в эльфинаже ничего не изменилось? Если эльф подрежет кошелёк с полтиной серебра - «вздёрнуть мерзавца»! Если человек изнасилует и убьёт эльфийку…- Эльф сплюнул в сердцах, не договаривая, но и так всё было понятно.
– Дарриан, – Алистер с трудом пытался подобрать слова, что бы выразить свои чувства. – Честное слово, если бы была моя воля, я бы это исправил. Потому что то, что рассказываешь ты – это несправедливость, с которой надо бороться. Ты можешь мне не верить, но я не вру.
Fin
Fin
19 матриналиса (августа) 9:33
19 матриналиса (августа) 9:33
– Ваше величество? – слуга робко стучится в дверь. Вас хочет видеть один эльф, он утверждает, что его имя Араннай Зевран, и вы сразу…
Дверь распахивается так резко, что ошарашенный слуга едва не влетает в комнату.
– Веди.
Зевран выглядит как обычно, разве что более загорелый, если такое возможно. Скорее, просто внешность антиванца за время его отсутствия слегка выветрилась из Алистеровой головы.
Они не здороваются, словно только что расстались. Просто молчат, избегая смотреть друг на друга. Король сидит на подоконнике раскрытого окна, засунув ладони в карманы, смотрит на подкрашенные заходящим солнцем крыши. Антиванец застыл в двух шагах от стола, словно не решаясь перешагнуть невидимую границу.
– Я не успел.
– Я не знал.
Голоса Алистера и Зеврана сливаются в один. Хотя никто не обвиняет Тейрина в том, что он не рванулся в Амарантайн, поднимая на ноги гвардию, когда получил очередной анонимный донос. И никто не говорит, что все наёмные убийцы в Тедасе служат лишь Воронам из Антивы.
Смуглые пальцы дрожат, всё не решаются прикоснуться к урне с прахом. Так и не дотронулись, опустились, сжавшись в кулак.
– Не вини себя, – понимающе говорит Алистер, видя, как на лице эльфа проступает жёсткое выражение, точь в точь как у Дарриана. – Вон они, виновные.
Он указывает подбородком на виселицу и шесты с отрубленными головами. Зевран даже не смотрит.
–Я виноват, cara mia. Если бы я был тогда рядом…
– Если бы ты был рядом, тогда бы мне пришлось хоронить двоих друзей. У вас бы не было шансов. Никаких. – перебивает эльфа Алистер. – Знаешь кто виноват? Я! Это я его не удержал, не убедил. Хотел сделать как лучше, а вышло… И ведь так здорово всё было. Мы боролись с Мором и с гражданской войной, потом восстанавливали Ферелден. Вводили новые законы, искореняли преступность. Наводили порядок в стране, чтобы никто не был притесняем. Почему всё так получилось? Почему ни люди, ни эльфы не хотят жить в мире? Почему все стремятся убить того ближнего, у кого иная форма ушей?
Он прикрывает глаза, что бы не видеть ни Зеврана, ни свое отражение в зеркалах.
«А началось-то с того, что я хотел, что бы у каждого моего подданного была курица в супе. Что бы все были сытыми и довольными. Чтобы закон защищал всех одинаково, независимо от расы.
Я всего лишь хотел был добрым королем.»
календарь
Календарь Тедаса
• Annum: First Day
• First Month: Verimensis / Wintermarch
• Annum: Wintersend
• Second Month: Pluitanis / Guardian
• Third Month: Nubulis / Drakonis
• Fourth Month: Eluviesta / Cloudreach
• Annum: Summerday
• Fifth Month: Molioris / Bloomingtide
• Sixth Month: Ferventis / Justinian
• Seventh Month: Solis / Solace
• Annum: Funalis
• Eighth Month: Matrinalis / August
• Ninth Month: Parvulis / Kingsway
• Tenth Month: Frumentum / Harvestmere
• Annum: Satinalia
• Eleventh Month: Umbralis / Firstfall
• Twelfth Month: Cassus / Haring
(с)
@темы: Алистер, Зевран, Морриган, Герой Ферелдена, джен, Sidequest "Five demons", м!Табрис
-
-
15.06.2011 в 00:20Читал взахлеб, очень понравилось, очень... тронуло.
настоящее всё.
спасибо автору.
-
-
15.06.2011 в 00:37-
-
15.06.2011 в 01:30-
-
15.06.2011 в 01:58выловленные блохи
-
-
15.06.2011 в 07:16Прекрасно. Хотя больше про Табриса, чем про Алистера
-
-
15.06.2011 в 08:21Спасибо за текст.)
-
-
15.06.2011 в 08:35Но такое ощущение, что финал как-то... криво приделан, как не отсюда. =(
И да - надо было основным))
-
-
15.06.2011 в 10:30Большое спасибо за восстановление справедлиовсти!
Ну и вообще, все амарантайнские картины замечательные.
-
-
16.06.2011 в 17:13-
-
16.06.2011 в 18:47Большое спасибо за отзывы.
Achenne Прекрасно. Хотя больше про Табриса, чем про Алистера
Возможно, но это не так. Здесь Дарриан - это тот фактор, который вынуждает Алистера, как короля, не отказываться от нежелательной внутренней политики, убеждая в правоте своих решений.
Papa-demon
Но такое ощущение, что финал как-то... криво приделан, как не отсюда. =(
На самом деле это писалось под впечатлением от эпилогов Ориджинса, которые автор увидел только после установки последнего патча. Как выяснилось, Обвинение Табриса в расизме в эпилоге Пробуждения это цветочки по сравнению с правильными финалами DAO.
Aihito
Возможно. Этот финал скорее ставит точку в истории Стража, а в истории Алистера это только точка с запятой. Спасибо за отзыв
-
-
22.06.2011 в 14:42