Сатиналья по-неваррски — Билет №5, «Тепло твоих рук»

[dragonage-ton]

Билет №5, тема 1

Билет №5, тема 1
1. Страж или Хоук или любой персонаж вспоминает свои потери, «Мы тащим на себе мертвецов…», A+
2. После смерти персонажу даётся шанс прожить жизнь заново, временная петля, все остальное на усмотрение автора.
3. Дориан, Железный бык, неудавшееся свидание, H+
4. Фенрис может входить в Тень во плоти и отправляется на поиски Хоука, A+
5. Флемет, Морриган, храмовники. «Когда храмовники за нею возвращались, она с улыбкой смотрела на меня и говорила, что веселье должно начаться вновь»

Название: «Тепло твоих рук»
Автор: некая Бругмансия
Пейринг/Персонажи: m!Инквизитор, m!Хоук
Категория:джен
Жанр: ангст
Рейтинг:PG-13
Размер: 507 слов
Примечание: Страж или Хоук или любой персонаж вспоминает свои потери, «Мы тащим на себе мертвецов…», A+

– Мы тащим на себе мертвецов… – бормочет Инквизитор, отхлебывая вино из бутылки.

Под ногами простирается пропасть, налетающий ветер грозит сбросить беспечного человека вниз, в эту снежную бездну. Но Инквизитор все равно сидит на зубце стены, свесив ноги, изрядно пьяный для того, чтобы не испытывать страха перед этой манящей пустотой.

– Да… Всех наших мертвецов. А они цепляются костлявыми руками, шепчут, обвиняют, что не уберегли, – Инквизитор пьяно хихикает. – Всегда удивлялся, почему мне так порой тяжело идти, словно на плечах висит пара мешков муки. Лекари говорят, что это переутомление, но это не так. Они же не видят, как на моей спине висит Родерик. И он со мной говорит, понимаешь? Говорит, что я мог бы попытаться спасти Миневу, если бы не стоял тогда как полный дурак.

Ветер воет словно бы сочувственно. Удивительно, но на этой стене нет ни одного дозорного, они все ходят там, по другим стенам, от факела к факелу, меряют шагами расстояние меж ними.

А здесь нет ни одного источника света, все выходы на стену завалены надежно, сюда попросту никто не проберется, кроме Инквизитора, который нашел путь по каменным насыпям, смог выбраться в щель на месте двери и теперь сидит и смотрит в зияющую бездну. С освещенных безопасных площадок не видна в темноте фигура в темных одеяниях – «Цветик мой, это называется «Ночь над Каленхадом» и очень вам идет» – прижавшаяся к зубцу стены.

– Я мог бы спасти многих в Убежище, понимаешь? Может, мне стоило потребовать от Лелианы каждодневные отчеты? Или стоило идти в Теринфаль и уговаривать там храмовников примкнуть ко мне? Нет-нет, я знаю, что надо было сделать. Надо было отправить в Теринфаль Каллена и Жозефину, они бы там всех уговорили, Каллен бы произнес речь, – Инквизитор прерывается на глоток вина. – Жозефина бы блеснула обаянием. И был бы у меня союз магов и храмовников. И Корифей побоялся бы напасть на Убежище.

Ветер усиливает давление, пытается мягко нажать на плечи и отправить вниз, в полет.

– А может, это не Родерик… Может, это кто-то их наших солдат, замерзших насмерть в переходе? Мне говорили об одном, он снял с себя плащ, рубашку и сапоги, отдал женщине с ребенком, оставил оружие у палатки и ушел в метель. Понимаешь? Он ушел подальше, чтобы никого не беспокоить хлопотами со своими похоронами, просто пропал. А женщина и ребенок пережили ночь под его плащом. И он обнимает меня за плечи, снежно-белый, в одних штанах, шепчет, что все в порядке, что так было надо. Я знаю, что он не может открыть глаза, потому что ресницы смерзлись. А он успокаивает меня, но он же солдат, он мускулистый, тяжелый. Мне трудно идти.

Бутылка выскальзывает из пальцев, летит вниз, пропадает в усиливающейся метели. Ветер внезапно отступает, когда на плечи Инквизитору ложатся руки. И низкий голос гудит ему в ухо:

– Пожалуй, я займу место твоей ноши навсегда. Не волнуйся, я буду легким. И никому больше не уступлю это место на твоей спине.

Инквизитор закрывает глаза, чувствует, как его тащат прочь от парапета, через те самые каменные насыпи, выволакивают на освещенную площадку, куда бегут дозорные, завидевшие Инквизитора. А еще он чувствует тепло рук на плечах. И знает, что обнимающего его Хоука эти самые дозорные не увидят.