Второй тур. Первая часть

Лязг сбруи и доспехов, тихое фырканье жеребцов и стук подков по мостовой. Закат над Скайхолдом занимается пурпурно-васильковый, расплывается кляксами и цветами по небу, захватывая его над шпилями сторожевых башен. Ветер реет флагами и знаменами да шумит сухотравьем у подножья крепости, и Блэкволл дергает за поводья, заставляя ездовую тварь остановиться на полушаге. Вид с моста открывается чудесный, особенно тогда, когда этот вид может стать последним, что он когда-либо видел в своей жизни.
Пока его взгляд не падает на спешившегося Инквизитора, похлопывающего лошадь по запыленной в дороге шее, и проходящего мимо Железного Быка, со всего размаху впечатывающего по заднице Вестника свой огромной ладонью в пол-аршина. Инквизитор тихо хихикает и прячет совсем не инквизиторский взгляд в гриве коня.
За спиной Блэкволла раздается недовольное ворчание Кассандры, а после она ровняется со Стражем. Выражения их лиц абсолютно, совершенно, категорически одинаковое. Они даже не сговариваются, когда закатывают глаза и двигаются вслед за медленно уходящим вперед Лавелланом.
– Я слишком стар для этого, – жалуется Блэкволл своему ездовому зверю, дергая поводья и пришпоривая крепкие бока, припуская к воротам и игнорируя возмущенные взгляды стражи.
Когда Каллен сказал, что дракконис – тяжелое время, воин себе представить не мог, что именно ЭТО бывший храмовник имел в виду.

***

Жизнь в крепости после последнего похода начала постепенно менять ритм. Погода стала улучшаться, хотя разницы здесь, в заснеженных горах, особо заметно не было – разве что вокруг крепости слегка оплыли снежные массы и значительно взопрела сухая все это время трава в самом низу. По дворам носились посыльные, солдаты, жители и всякая мелочь, и Блэкволл предпочитал отсиживаться в свободное время там, где никто не мог задеть его неповоротливую вне боя фигуру, наткнуться на его хмурый и недовольный взгляд или нечаянно встретиться с ним лоб в лоб.
В целом Блэкволл был добродушным малым, в отличие от Тома Ренье, который частенько выглядывал из-за гладко наполированных доспехов Серого Стража и порывался поразмахивать клинком над головами всех, кто решится заговорить с ним без повода. Том Ренье вообще был эдаким «плохим патрульным», мерзавцем, беспредельщиком…
Когда-то был, напоминает себе на всякий случай Блэкволл. Не зря же он признался во всем, что сделал, не зря подставил свою беззащитную шею сэру Инквизитору, чтобы тот одним движением решил добрую половину всех своих проблем, связанных с ложью приближенных.
Инквизитор, конечно же, по доброте душевной, этого не сделал. Между прочим, очень зря. Блэкволл бы сослужил неплохую службу в качестве примера, как поступать не стоит.
От мыслей отвлекает стук в створку распахнутых настежь ворот в хлев. Воин хмурится и поднимает взгляд, встречаясь им с Кассандрой. Та брезгливо удерживает нага на вытянутых руках и игнорирует обегающего ее Коула, раз за разом пытающегося схватить животное и унестись с ним прочь. Брови Блэкволла непроизвольно изламываются в мужественном изумлении, которое он пытается подавить всеми известными ему способами, но вопрос вырывается против его воли.
– Это что такое? – Говорит, откладывая резцы и долото, упирая одну из рук в бок. Пентагаст произносит невнятное и возмутительно забавное «угх», прежде чем трясет нага в руках и чеканящим шагом проходит в хлева, передавая ошарашенное создание Блэкволлу в неумелые, ожесточившиеся боями руки.
– Это наг. – Невозмутимо говорит она, отряхивает брезгливо ладони и косится на Коула. Тот подлезает под ее локоть и чешет нагу пузико, приговаривая что-то себе под нос.
– Я вижу, – угрюмо тянет Блэкволл и склоняет голову, рассматривая то, что у него дергается в руках, придя, наконец, в себя. – Зачем он мне?
– Я не знаю, просто… забери. – Женщина смотрит так, словно сейчас вытащит из-за пазухи изогнутый нож и всадит в плечо, прокрутив. Страж медленно кивает, мол, спасибо большое, и не решается снова открыть рот, натыкаясь на красноречивый («только пикни, Ренье, я тебе язык отрежу и скормлю драколискам») взгляд. Кассандра резко одергивает накольчужник, поправляет нагрудную пластину и разворачивается на пятках, уходя прочь. Коул все ещё вьется вокруг остолбеневшего и пытающегося переварить ситуацию Блэкволла, когда тот слышит тихий вздох Деннета за своим плечом.
– Романтичная какая, – говорит объездчик, загадочно улыбаясь, и Блэкволлу хочется потрясти его за плечи, уронив бедного нага на пол и… что это, Создатель его раздери, было!?
Коул все-таки утаскивает у растерянного Стража нага и убегает с ним в сено. Блэкволл скребет задумчиво затылок пальцами и хмыкает в усы, хмурясь. Демонщина какая-то.

***

– Нага подарила, говоришь? – Бык смеется, хрюкает по-мужицки и грохает огромной чаркой по стойке, вытирая рот рукой.
– Нага. Принесла, отдала и ушла. Воины вообще могут быть одержимы? – Вопрошает Блэкволл и крутит ус, а между его бровями залегает глубокая, задумчивая складка. Железный Бык снова заливается громогласным гоготом и растягивает губы в сардонической ухмылке. Он стучит огромной рукой по столу и качает головой, отчего его рога высекают искры (и труху, от которой хочется чихать) из прохудившейся балки.
– Ты случайно не говорил ей, что хочешь чего-то голого и живого? – Хрипит, наржавшись, хиссрад, улюлюкая грязно. Он вытирает глаза пальцами, надавливая на переносицу, и поворачивается всем корпусом к Блэкволлу, подпирая голову кулаком. Тот, в свою очередь, вытирает пошедшее носом пойло после ремарки наемника.
– Смеешься? Я с ней словами перебрасываюсь только во время боя. И то чаще всего в ответ слышу лишь треск доспехов, – ворчит Страж и качает головой, утирая влагу с бороды и губ предложенной любезным тавернщиком тряпицей.
– Да наша железная леди на тебя запала! – Хохочет Бык и хлопает закатывающего глаза Блэкволла по плечу со всей имеющейся силушкой недюжинной, едва ли не вбивая вместе со стулом в пол. Спину обдает холодом, видимо, от вновь открывшейся и впустившей прохладный воздух в таверну двери, а после между ними втискивается Инквизитор Лавеллан, перевешиваясь через стойку и стаскивая одну из чарок. Бык предупредительно хватает Вестника за жопу, не давая свалиться. Блэкволл стыдливо отводит взгляд, костеря себя мысленно, и почтительно склоняет голову, когда эльф здоровается с ним.
– Вы о чем толкуете? – После пары глотков спрашивает он и хихикает от бесстыдных заигрываний (читай – домогательств) коссита. Всегда собранный, серьезный и готовый ринуться в бой в сей же час, он выглядит как девица на выданье, весь раскрасневшийся, довольный и веселый. А только недавно они вдвоем, спина к спине, разбили небольшой сноп демонов неподалеку от Редклифа и закрыли новый разрыв, и Инквизитор жестко отдавал указания тем и этим, не снимая своих латных рукавиц.
– О вечном, – тихо хмыкает Блэкволл, предпочитая проигнорировать поползшую по бедру их главкома огромную ладонь. Он опрокидывает в себя остатки выпивки и слезает со стула, разворачиваясь в сторону выхода. Тяжелый вздох вырывается совершенно случайно, когда взгляд натыкается на спрятавшуюся в уголке зала парочку, бесстыдно друг друга облизывающую взглядами. В одном из мужчин, которого не скрывает меховая накидка, Блэкволл узнает тевинтерца, Дориана: тот слащавенько улыбается, отводит взгляд – что твоя баба, а после тоже хихикает, как Инквизитор.
– Я все еще слишком стар для всего этого! – Громко заявляет Страж, забывая, что он не один, а после под звук оглушающей тишины покидает таверну, стуча тяжелыми сапогами.
Дориан Павус на мгновение отвлекается от флирта со своим спутником, переставляя фигуру на доске, и цокает языком.
– Что это с нашим доблестным воином творится? – Преувеличенно громко спрашивает некромант, хитро щурясь
– Дракконис!
Таверна громыхает смехом еще долго, но Блэкволл, разъяренный теснотой в своих полевых штанах, этого уже не слышит.

***

– Инквизитор?
Вздох.
– Инквизитор и Дориан.
– А сама?
– А что сама? Думаешь, я понимаю все эти… тонкости? Я же воин!
Вздох.
– Почему я?
– Ты тоже… воин. Ты же воин?
– О, Создатель, воин!
Молчание затягивается. Блэкволл аккуратно поворачивает букет из наскоро собранных цветов, слегка подпаленный магией. Вокруг огромного снопа корневищ аккуратно повязана шелковая лента, пришпиленная маленькой булавкой. Блэкволл очень тяжело вздыхает, перекладывая «букет» из одной руки в другую, игнорируя царапающие кожу шипы и сыплющуюся землю. Кассандра ругается себе под нос, складывая руки на груди, и смотрит на Стража. Тот, к слову, поднимает хмурый взгляд на Искательницу и качает головой, поджимая губы. В груди поднимается теплая волна, как во время последнего красочного заката: то ли это от стыда, который так не ко времени начинает оживать в закостеневшей душе Блэкволла, то ли возбуждение, то ли… еще что.
– Я слишком стара для… этого, – заявляет Пентагаст и трет пальцами переносицу. Страж слышит шорох за ее спиной и видит пробегающую мимо дверей хлева Сэру с веревкой, на которой через глазницы нанизано с десяток черепов. Блэкволл думает, что они с леди Искательницей легко отделались.
– Я тоже. Не хочешь выпить? – Он откладывает букет и галантно предлагает локоть даме с мечом, не переставая хмуриться. Та возмущенно вздыхает, хватает его за локоть, железной хваткой стискивая руку, и вышагивает чеканным шагом рядом.
Вот тебе и… пожалуйста, воинская присяга и все из нее вытекающее.
Коул за их спинами играет с нагом и скармливает тому букет.

Второй тур. Первая часть

Смотрите также