Автор: SomniaryНазвание: «О трудностях выбора, гаданиях и медведях, или Однажды зимней снежной ночью…» Пейринг/Персонажи: Тара Сурана, Лелиана, Алистер, Зевран Категория: джен с элементами гета Жанр: романтика, юмор, юст Рейтинг: PG Размер: ~ 3000 слов
К полудню кострище остыло, и прах Кайлана бережно собрали в кожаный мешочек. Алистер уложил его в свой вещевой мешок, рядом с оружием Дункана и помятым шлемом Кайлана. Больше им здесь делать было нечего и, наскоро закусив, Стражи двинулись в обратный путь.
Остагар провожал их не менее неприветливо, чем в прошлый раз, подталкивая в спину ветром, жаля лица и руки морозом, залепляя глаза снегом. Но невзирая на разыгравшуюся метель, Стражи вскоре всё-таки сошли с Имперского тракта, чтобы срезать путь и вернуться в лагерь пораньше.
– Ну и снегопад! Густой, как каша, – жмурясь от летящего в лицо снега, буркнул Алистер.
Он шёл первым, прокладывая путь, а за ним практически след в след брели Лелиана, Тара и Зевран.
– Если бы я съела столько каши, сколько уже наглоталась снега, то наелась бы, наверное, на неделю вперёд, – заметила Лелиана, отвернув голову и цепляясь за капюшон, который сдувало ветром.
– Ничего, вернемся в лагерь, и будет нам настоящая каша, – пропыхтела Тара, – правда, сейчас очередь Огрена готовить, так что я даже не представляю, из чего он её сварит на этот раз.
– Огрен? Тогда я бы предпочел ещё пару деньков где-нибудь побродить, чтобы вернуться в лагерь, когда готовить будет Винн, – заявил Зевран, нагнав Тару.
Та остановилась, переводя дыхание: этот переход давался ей нелегко – идти даже по следам Алистера и Лелианы было трудно, ноги всё равно вязли в снегу и быстро уставали. Она уже не раз порывалась скомандовать привал, но расписываться в собственной слабости не хотелось – Лелиана тоже худенькая и невысокая, но идёт и не ноет. К тому же каждый шаг приближал их к долгожданному ночлегу в безопасности и тепле, а также к горячей, а главное, вкусной и свежей еде.
Алистер и Лелиана уходили всё дальше и дальше, их силуэты бледнели, словно растворяясь в снежной круговерти, и Тара, вздохнув, вновь побрела за ними, сопровождаемая терпеливо дожидавшимся её Зевраном. Они шла, то и дело спотыкаясь, и Зевран предложил:
– Ты шатаешься, словно новорожденный жеребенок. Если обопрёшься на мою руку, идти будет легче.
Тара качнула головой и, стиснув зубы, упрямо попыталась прибавить шаг, но в очередной раз споткнулась и упала.
– Нет, так дело не пойдёт, – пробормотал Зевран, помогая ей подняться.
Нагнувшись, он зачерпнул рукой снег, обмял его и швырнул получившийся снежок в спину Алистеру. Попал, конечно же. Алистер тут же крутанулся на месте, одновременно выхватывая меч и настороженно озираясь в поисках напавшего на него врага.
– Эй, мы здесь! – крикнул Зевран и помахал ему рукой.
– Что случилось? – спросил вернувшийся Алистер. – Тара?
– Ничего, amigo, – ответил за неё Зевран, – просто не все способны поддерживать заданный тобой темп. – Он посмотрел на Тару.
Алистер тоже перевёл взгляд на неё.
– Я могу понести тебя.
– Может, лучше устроим привал и отдохнём? – предложила Лелиана, глядя на Алистера. – Я, признаться, тоже устала, но даже если ты будешь нести нас с Тарой по очереди, мы всё равно далеко не уйдём. Зато ты быстро выбьешься из сил, и если на нас кто-нибудь нападёт, не сможешь сражаться.
– Давайте устроим привал и подкрепимся, – подхватила Тара. – Тут недалеко лес, по-быстрому сделаем шалаш, а уж огонь мы сможем развести даже в такую метель. – Она демонстративно подняла руки и повертела ими.
– Не хотелось бы огорчать тебя, мой дорогой Страж, – сказал Зевран, – но романтический ужин в шалаше посреди зимнего леса придётся устроить в другой раз – я, кажется, вижу дом.
– Где? – воскликнули остальные.
– Вон там, слева.
И правда, среди деревьев темнело что-то большое, угловатое.
– Если это дом, то почему в окнах нет света? – усомнился Алистер. – Обычно в сумерках свет даже сквозь ставни виден.
– Может, это не дом, а поваленные деревья, – сказала Лелиана.
– Или хозяева дома уже спать легли, – неуверенно предположила Тара. – Что ещё вечером в такую погоду делать? Мы вот, например, в Круге зимой рано спать ложились, свечи берегли.
Зевран усмехнулся.
– Могу подсказать пару увлекательных занятий, которые помогают скоротать скучный зимний вечер.
– Пф, всего пару? – язвительно поинтересовалась Тара. – Секс и убийство, наверное? Как бедна твоя Антива на развлечения! Я тебе навскидку ещё с десяток назову…
– Вообще-то я имел в виду душевный разговор под хорошее вино, – ухмыльнулся Зевран, – но ход твоих мыслей мне нравится!
Тара возмущенно открыла рот, чтобы возразить, но поперхнулась снегом и закашлялась.
Лелиана заботливо похлопала её по спине.
– Лично я уже замёрз и хочу поскорей выяснить, что это, – сказал Алистер, кивнув в направлении предполагаемого дома. – Если это дом, то можно будет попроситься на ночлег – из-за метели мы прошли едва ли половину пути, лучше переночевать здесь, чем потом мёрзнуть в шалашах посреди леса.
– Да, идём, – спохватилась Тара, осознав, что пикироваться с Зевраном, конечно, весело, но лучше делать это не на морозе, а в тепле. – А если кому-то кажется, что в доме ночевать скучно, то он может выбрать себе сугроб по вкусу! – оставив за собой последнее слово, довольная Тара гордо зашагала за Алистером.
Из снежной заверти постепенно проступали очертания бревенчатых стен и крыши, и вскоре сложились в приземистую охотничью избушку. Толстая дверь внутри имела прочный засов и вела в одну-единственную комнату с двумя узкими окнами, которые были плотно прикрыты ставнями. Но кто бы ни был хозяином дома, он блюл традиции: у очага лежал хворост, а рядом с ним, в кособоком старом котелке ещё и кресало, кремень и трут – чтобы случайно забредший путник мог разжечь огонь и согреться.
Алистер сложил хворост в очаг, и Тара подожгла его заклинанием. Побросав мешки, Стражи столпились вокруг огня и дружно протянули к нему озябшие руки. На всех лицах появилось одинаково блаженное выражение.
Немного отогревшись, Лелиана выскочила за дверь и вскоре вернулась с полным котелком снега. Повесила его над огнём и достала из своего мешка полотняные мешочки с травами. В ожидании горячего чая Стражи сели на пол вокруг очага с кружками наготове.
Стылый воздух постепенно теплел, дыхание больше не вырывалось изо рта облачками пара и Стражи сняли влажные плащи, меховые накидки и шапки. Тара тряхнула головой, пригладила мокрые кудри; от близости огня кровь веселей побежала по жилам, лицу стало жарко. Случайно встретившись взглядом с загадочно улыбающимся Зевраном, она вопросительно подняла бровь.
– Ничего особенного, – ответил тот, – просто любуюсь тем, как дивно гармонируют с твоими черными волосами и карими глазами раскрасневшиеся в тепле ушки… то есть, прости, я хотел сказать щёчки.
– Жаль, зеркала нет, – фыркнула Тара, – а не то я показала бы тебе твои уши, красные, словно спелая вишня! И они абсолютно не гармонируют с твоими жёлтыми волосами и глазами!
– Ты сказала, красные, как вишня? – переспросил Зевран, нахмурившись в притворной озабоченности. – И правда, ужасный цвет. Воистину, ферелденская зима нанесла непоправимый урон моей привлекательности! Как жить дальше? Меня ж теперь девушки любить не будут!
– Видимо, наша страна тебе и правда не подходит, – неприязненно усмехаясь, сказал Алистер, – сначала тебя чуть не убили, а теперь ты чуть не отморозил уши. Но силком тебя здесь никто не держит, ты в любой момент можешь вернуться в свою драгоценную Антиву.
Зевран подобрался и в упор посмотрел на Алистера.
– Я дал клятву Таре, а не тебе, – с обманчивой мягкостью сказал он, – значит, не тебе и решать, когда я могу уйти. Если она сейчас скажет, чтобы я уходил, я ни на миг здесь не задержусь.
Он посмотрел на Тару, и ей стало не по себе от его необычайно серьёзного, пристального взгляда. Смутившись, она отвела взгляд и встретилась глазами с Алистером. «Прогони его! – читалось в его глазах. – Зачем нам этот убийца?»
– Тара, мне уйти? – спокойно спросил Зевран. – Ты хочешь, чтобы я ушёл?
Можно было – и даже нужно! – отшутиться, но Тара, никогда не лезшая за словом в карман, сейчас почему-то не могла вымолвить ни слова. Алистер давил на неё нетерпеливым взглядом, словно щитом: «Ну же, скажи «да!» Позорно проиграв в этом поединке, Тара зажмурилась. И представила: вот Зевран ушёл, его больше нет рядом. Нет его поддержки в бою, постоянных двусмысленных комплиментов и подколок, улыбок и этого его «мой дорогой Страж»… Ну, допустим, без последнего она как-нибудь проживёт, но вот всего остального ей определённо будет не хватать!
– Нет, – открыв глаза и посмотрев на терпеливо дожидающегося её ответа Зеврана, сказала она. – Я не хочу, чтобы ты уходил. Ты нужен мне… всем нам. Такой умелый отравитель всегда пригодится тем, у кого так много врагов!
Алистер разочарованно вздохнул и отвернулся.
– Право слово, я польщён! – Зевран приложил руку к груди и насмешливо поклонился. – Но, мой дорогой Страж, ты неоправданно высоко оцениваешь мои скромные познания в ядах. Сейчас, например, я так и не разобрался, что наша милая послушница чуть было не высыпала в котелок вместо душицы – белладонну или дурман?
Тара вопросительно посмотрела на Лелиану.
– Я просто перепутала мешочки, – смущённо пояснила та. – Это была белладонна, я иногда пью её отвар, когда не могу уснуть. Ну а если сделать крепкий настой, то им и правда можно отравить.
Алистер, взявший было свою кружку с чаем, так и не донёс её до рта и замер, настороженно разглядывая её содержимое.
– Не бойся, это душица, – насмешливо сказал Зевран, демонстративно отпив свой чай.
Алистер метнул на него гневный взгляд и молча принялся пить.
Тара с невозмутимым видом взяла свою кружку и поднесла ко рту. Помедлила, принюхиваясь, но отвар пах правильно. Да и на вкус оказался таким, как надо – терпким и чуть сладковатым.
– Хвороста мало осталось, – кашлянув, сказал Алистер, избегая смотреть кому-либо в глаза. – Пойду, принесу ещё.
– Пусть с тобой сходит Зевран, так вы больше соберёте, – мстительно предложила Тара, – да и если на вас нападут, вдвоём больше шансов отбиться.
Алистер поморщился, но возражать не стал.
– А мы с Лелианой приготовим похлебку, – подсластила она горькое лекарство. – Без мяса, правда, последнее вяленое мясо мы съели ещё в Остагаре.
– Ничего, – добродушно сказал Зевран, – если нам вдруг встретится страдающий бессонницей заяц или птица, мы обязательно пригласим их на ужин.
– Ну-ну, если вы встретите зайца или птицу, ещё неизвестно, кто кем поужинает, съязвила Тара, – все нормальные звери сейчас спят в своих норах, а по ночному лесу в метель станут шататься только моровые твари! Помните ту моровую сову, что напала на нас пять дней назад? Её белёсые глаза и расчетверяющийся клюв?
– Жуткая была птица, – согласилась Лелиана, передёрнув плечами. – И несъедобная.
– Завтра утром поохотимся, – надевая непросохший плащ и шапку, сказал Алистер. – Жаль, что медведи сейчас спят – птицей или зайцем мы не насытимся…
– Спят – и прекрасно! – отрубила Тара, с содроганием припоминая нечастые, к счастью, схватки с медведями. – Встреть мы медведя-шатуна, ещё неизвестно, кто чьей добычей станет – говорят, сейчас они в десять раз злее, чем летом!
– Ещё бы: голодный, невыспавшийся, да ещё и на морозе, – этак кто угодно озвереет, – одеваясь, деланно посочувствовал медведям Зевран. – Ферелденские медведи произвели на меня неизгладимое впечатление, и я ничуть не стесняюсь признаться, что рад тому, что зимой они впадают в спячку и до самой весны мы их не увидим.
– Мы не будем уходить далеко, – обернувшись у двери, сказал Алистер, – но всё же, если на вас кто-нибудь нападёт – кричите.
– Не беспокойся, если на нас нападут, вы об этом узнаете, – заверила его Тара. – Я устрою такой фейерверк, что его будет видно даже в Редклиффе!
– Шутки шутками, но в случае чего не стесняйся отбиваться огнём, – посоветовал Алистер, – в такую непогоду лес не загорится, даже если специально его поджигать.
– Ладно. Но и вы не отходите далеко, чтобы не заблудиться. Если вас долго не будет, я выпущу в небо две молнии.
– Даже если мы заблудимся, то найдём вас по запаху похлёбки, – уже у порога пошутил Зевран.
Проводив его взглядом и зачерпнув ещё снега, Тара задвинула засов, повесила котелок над огнём и села у очага. Смакуя душистый отвар, она глядела в огонь, то бледно-желтый, как волосы Алистера… и Зеврана, то золотисто-янтарный, как глаза Зеврана… и Алистера.
Ей всегда нравились кареглазые блондины. В Башне был тот храмовник, Каллен. Он так мило краснел и заикался, когда она с ним флиртовала!
Алистер похож на него: такой же нерешительный, так же трогательно смущается, когда она шутит на пикантные темы. А ещё он симпатичный, добрый и надежный. Но он человек, бывший храмовник и, возможно, будущий король. Королевой ей не бывать, но должность королевской любовницы грезится в сладких снах даже родовитым человеческим женщинам, а не то что бесправным эльфийкам. Так почему бы и нет? Ведь даже если они победят Мор и выживут, Первый Страж вряд ли признает её, зелёного новобранца, безродную эльфийку-магессу, командором ферелденских Серых Стражей. Он наверняка пришлёт своего ставленника, а она будет рядовым Стражем… Так не лучше ли стать любовницей человеческого короля, чем бесславно сгинуть на Глубинных тропах?
Если бы только не Зевран… Он красивый и весёлый, с ним интересно и легко. Его не смутишь неприличными шутками, скорее, смущаться приходится ей. Но он убийца с тёмным прошлым и неизвестным будущим. А ещё он многое повидал, многое пережил, вдруг она ему быстро наскучит? Как же сделать так, чтобы его рядом с ней удерживала не только клятва?..
Впрочем, смешно загадывать так далеко, когда они в любой момент могут умереть. Как Кайлан. Она видела трупы, убивала сама, но его мёртвое тело потрясло её до слёз. Оттого, что они были знакомы? Или потому, что он был до жути похож на своего незаконнорожденного брата, и ей вдруг на миг показалось, что это Алистер висит на той перекладине, мёртвый и обезображенный… Ведь Кайлан тоже был молод и полон сил, смеялся, строил планы, любил… И всё, что от него осталось – горстка холодного пепла в кожаном мешочке. То же может случиться и с ней, и даже скорее, чем она думает. Так не лучше ли брать удовольствие везде, где только можно, закрутить роман с обоими парнями, а там будь что будет?.. Нет. Морриган, наверное, так и поступила бы, но она-то не Морриган. Она так не может. Когда обманывают доверие – это больно, она знает это благодаря Йовану. Нет, она выберет одного.
Но кого, Алистера или Зеврана? Хоть монетку бросай! Впрочем, почему бы и нет?
Тара достала из кошелька серебряную монету – медная показалась слишком простой для вестницы судьбы; на королевский профиль загадала, разумеется, Алистера. Монета взлетела, крутясь и поблескивая… проскользнула между пальцами, брякнула ребром о пол и нырнула в щель между рассохшихся досок.
Тара невольно усмехнулась. Мало того, что ничего не решилось, так ещё и подарила серебряную монету мышам. Может, открыть наугад книгу и прочесть первую попавшуюся строчку, как они развлекались иногда в Круге?
– Лелиана, у тебя есть молитвенник?
– Есть. Но он остался в лагере, я «Песнь света» и без него наизусть знаю. Ты хотела погадать по нему?
– Почему ты так решила?
– Ты же только что монетку кидала, – улыбнулась Лелиана. – К тому же ты не особо набожна, значит, молитвенник тебе нужен, чтобы получить подсказку свыше. В Орлее тоже так делают.
– А как ещё в Орлее гадают?
– Смотря на что, – пожала плечами Лелиана. И вдруг хитро посмотрела на неё и спросила с улыбкой: – Или для тебя вопрос стоит так: «на кого»?
– Это что, так заметно? – помрачнела Тара.
– Мне – да. Я всё-таки бывший бард, нас специально учат подмечать подобное, чтобы потом сыграть на чужих привязанностях. К тому же Алистер не умеет скрывать свои чувства, и то, что ты ему нравишься, не поняли, наверное, только Стэн и Огрен. Впрочем, Зевран к тебе тоже неровно дышит, пусть и скрывает это искуснее. О! – Лелиана прищелкнула пальцами. – Знаешь, я вспомнила, как одна орлесианская леди однажды выбирала себе любовника – им стал тот, кто первым вошёл в комнату! Ты тоже можешь попробовать её рецепт и выбрать того, кто сегодня зайдет в дом первым. Это ничуть не хуже, чем если бы за тебя решила монетка или книга.
Не успела Тара как следует обдумать, нравится ли ей такой «рецепт выбора», как о дверь что-то глухо бухнуло, словно её пнули ногой. Ну да, руки-то у парней заняты…
– Ну что, попробуешь её способ? – лукаво поинтересовалась Лелиана, долив себе в кружку горячей воды и высыпав в котелок крупу. – Нам ещё нескоро выпадет возможность ночевать в доме, а у палаток в лагере дверей нет!
– А вот и попробую! – с вызовом сказала Тара.
Глубоко вздохнув и нацепив на лицо приветливое выражение, она решительно отодвинула засов и дернула дверь на себя. Вместе с клубами морозного воздуха и снежного вихря в дом полезло что-то темное, сопящее. Вскрикнув от неожиданности, Тара отшатнулась; мимо неё пролетела кружка и попала прямо в незваного гостя. Тот взревел и попятился, а пришедшая в себя Тара швырнула ему вслед оглушающее заклинание и быстро захлопнула дверь. Подбежавшая Лелиана помогла задвинуть засов – у Тары от испуга тряслись руки.
– Ты не разглядела, что это было? – дрожащим голосом спросила Тара, прислонившись спиной к двери и круглыми глазами глядя на Лелиану.
– Вроде бы медведь, – неуверенно ответила та, поднимая с пола кружку. И уточнила, прислушавшись к реву за дверью: – По крайней мере, он орёт как ошпаренный недовольный медведь, которого не пустили в дом погреться.
– А нечего лезть, куда не звали! – выпалила Тара и нервно захихикала.
– Поохотимся на него? – предложила Лелиана, натягивая на лук тетиву и беря стрелы. – С порога. Если станет наседать, захлопнем дверь, и всё. А если нам повезёт, то будет чем сдобрить похлёбку!
– А если не убьём, то хотя бы отгоним, а то как бы он на парней не напал, когда они вернутся, – согласилась Тара и подумала, что в последнем случае её проблема выбора может разрешиться слишком уж радикальным образом.
…Когда на вспышки заклинаний прибежали Алистер и Зевран, опаленная туша медведя уже не шевелилась.
– Вы не ранены? – первым делом спросил Алистер, окидывая девушек встревоженным взглядом.
– Нет, мы с порога отстреливались, – успокоила его Тара.
– Фейерверк и правда вышел исключительно заметный, только я не разглядел, молнии в нём были, или огонь, – сказал Зевран.
– Всего понемногу, – ответила Тара, грея дыханием руки.
Осмотрев их добычу, Алистер присвистнул.
– Медведь! Ну ничего себе!
– Видимо, он решил, что из этого дома получится прекрасная берлога, – сказала Лелиана, выдергивая из дымящейся медвежьей туши стрелы. Их древки обгорели, но наконечники ещё годились в дело.
– А из вас двоих – отличный запас еды на зиму, – подхватил Зевран.
– Так, мясо у нас теперь есть, – Тара упёрла руки в бока и насмешливо посмотрела на Алистера и Зеврана, – а где же хворост?
– Ну… – Алистер с напускным смущением почесал затылок – точнее, меховую шапку, – вызвав у девушек невольные улыбки. – Где-то там. – Он наугад махнул рукой вбок.
– Смилуйтесь над нами, о, грозные победительницы медведей! – проникновенно воскликнул Зевран, приложив руку к сердцу. – Дозвольте загладить нашу вину и предложить в качестве хвороста вот эти березы! – Он указал на дымящиеся деревья и добавил уже нормальным голосом: – Всё равно они наполовину сгорели. Да и медведя надо бы поскорее разделать, пока на этот дивный запах жареного мяса не сбежались все окрестные обитатели.
И словно в подтверждение его слов издали донёсся заунывный волчий вой.
В последовавшей затем суете Тара напрочь забыла про орлесианское гадание, вспомнив о нём лишь когда все, поужинав вкусной, наваристой похлёбкой, уже укладывались спать. Кто же вошёл в дом первым, Алистер или Зевран? Память молчала. Придётся, видимо, подождать до возвращения в лагерь и погадать на книге… |
|