[Weisshaupt Fortress]

Дорогие друзья. Поступило совершенно неожиданное предложение провести условно-анонимный рек-фест.

У нас имеется внушительное количество свежайших фанфиков, написанных специально для этого мероприятия, и нельзя сказать со стопроцентной уверенностью, кому принадлежит авторского того или иного текста. И, дорогие фикрайтеры, если у вас есть желание поучаствовать в небольшом пробном рек-фесте, и получить непредвзятые развернутые рецензии на свои работы — предлагаю не спешить деанонимизироваться.

Скажем, через две-три недели, когда все работы будут окончательно вычитаны и пройдут первые выкладки на ФБ. Сроки и условия этого мероприятия можно обсудить в коментариях к этому опросу.

Вопрос: Проведение условно-анонимного рекфеста

1. Да, мне это интересно, я потенциальный участник		16	(20%)
2. Да, мне это интересно, я потенциальный наблюдатель		46	(57.5%)
3. Нет, мне это не интересно		18	(22.5%)
Всего:		80 Всего проголосовало: 75

@темы: орг

---

[Wintersend: Varric-team]

Ключ: 79 - персонаж работает уборщиком
Название: Карьерист
Автор: Varric-team
Пейринг/герои Варрик Тетрас, Авелин Валлен
Размер: драббл (761 слово)
Предупреждение: Модерн-АУ

К трем часам утра даже «Висельник», знаменитый бар в злачном районе Киркволла, должен был быть закрыт и разве что уборщику подобало разгребать объедки до самого утра, да охраннику дрыхнуть на своем посту. Однако охранника было весьма трудно найти среди тел, слоняющихся по залу во всеобщем приступе любви к чистоте, а вот уборщик, невысокий коренастый мужчина в почему-то не похожей на униформу одежде, скромно стоял в уголке, опираясь на швабру и с видом творца наблюдал за буйством доверчивых и в большинстве своем упившихся до зеленых кунари посетителей.
Тела, в свою очередь, не обращали на мужчину никакого внимания, с остервенением отскребая грязь с различных поверхностей бара и неохотно относя мусор в ведро, выискивая каждый осколок разбитой о чью-нибудь голову бутылки и небрежно сплюнутую на пол шелуху семечек. Мужчина тонко улыбался, поглаживая отполированную до блеска ручку швабры – он-то знал, что посетители искали вовсе не бесполезный мусор, а кое-что совсем другое…
- Тетрас! Да Тетрас же! Хватит лыбиться, я к тебе обращаюсь! – рослая женщина в форме офицера полиции расталкивала посетителей, с горестными воплями росавшимися собирать выроненный мусор. Дойдя на конец до уборщика и отдышавшись, она хмуро зыркнула на него и рявкнула:
- Тетрас! Что за цирк ты здесь устроил?!
- Я? – удивился тот, с притворным возмущением прижимая ладонь к груди, - шеф, вы только не обижайтесь, но для главы полиции вы судите как-то предвзято! Посмотрите сами – разве я виноват, что не могу работать пока здесь посетители?
- Но они здесь из-за тебя! – яростно прошипела женщина.
- Они здесь из-за того, что охранник плохо выполняет свою работу. Ч пытался его найти, поверь – но этот бессовестный лентяй куда-то смылся, - парировал Тетрас.
Авелин Валлен, шеф полиции Киркволла, обвела взглядом зал бара. В городе говорили, что шеф Авелин может остановить на ходу не только коня, но и небольшой танк, а прогулка по горящим домам вообще была ее хобби, но справиться с толпой окосевших от выпивки людей, которым Тетрас запудрил мозги, не разрушив при это ничего и никого, не представлялось возможным даже ей.
- Ладно, Варрик, - вздохнула она, садясь рядом с уборщиком, - расскажи хотя бы, почему они здесь так рьяно прибираются.
- Не прибираются, - поправил ее Тетрас, - они ищут очень-очень маленький ключ от очень-очень хорошо спрятанного сундука, в котором лежит очень-очень много денег.
-…о, - глубокомысленно произнесла Авелин, а потом, опомнившись, рыкнула:
- Варрик! Что за чушь ты несешь?! Какой еще ключ?!
- От очень-очень хорошо спрятанного сундука, в котором лежит очень… - начал терпеливо повторять Варрик.
- Он же несуществующий!!! – возопила Валлен, с укором воздевая руки к потолку.
- Попробуй докажи это им, - вкрадчиво предложил Тетрас, указывая глазами на посетителей.
Простая и честная душа шефа полиции бунтовала, видя такой бессовестный обман, однако делать было нечего, приходилось мириться. А тут еще Варрик утешающее добавил:
- Шеф, эти люди сами кого хочешь обманут – ты же знаешь, какая у нас тут публика. Так что ничего страшного если они немного заплатят за это. Тем более если они настолько напились, что завтра об этом и не вспомнят.
- Но не в угоду же тебе, - мрачно буркнула Авелин, уже сдавшись, обмякая на стуле, - Тетрас, ты вообще за эти полгода хоть сколько-нибудь работал здесь как уборщик?
Варрик приосанился и в его хитрожо… хитрых глазах проскользнула искренняя гордость.
- Ни разу, - хвастливо заявил он, сжимая свою швабру как какой-нибудь скипетр, - ни разу я не использовал (тут он снова нежно погладил ручку швабры) Бьянку по назначению.
- О да, - возводя глаза к потолку, раздраженно фыркнула шеф полиции, - вместо этого ты неделю назад нарядил ее в платье и представил своим вдрызг пьяным дружкам как императрицу. А потом они, желая впечатлить ее, до блеска вычистили этот дрянной бар.
- Моя Бьянка такая актриса, - умиленно шмыгнул носом Варрик.
- Имя-то ей зачем давать? Как будто она живой человек.
Тетрас молча уставился на Авелин и в этот момент она, хоть убей, не смогла бы сказать, настоящим ли было непонимание в его глазах или притворным. Поэтому она просто махнула рукой и отвернулась к стене. Варрик же, моргнув и вновь принимая свой обычный хитрожо… хитрый вид, немного подумал и осторожно произнес:
- Шеф, а что если…
Ладонь тут же развернувшейся Авелин запечатала рот Тетраса не хуже скотча. Хотя по Киркволлу ходили слухи, что даже скотч не способен заставить Варрика Тетраса замолчать (особенно если это напиток). А вот ладонь Авелин – вполне способна.
- Варрик! – недобро ухмыляясь, рыкнула Валлен, - в который раз повторяю – я не позволю тебе прибрать к рукам «Висельник»!
- Но шеф, посмотри как хорошо я справляюсь! – искренне возмутился Тетрас.
- Еще бы. Грех терять такого хорошего уборщика, - торжествующе ответила Авелин, в кои-то веки оставляя последнее слово за собой.




Ключ: 1 Героя казнят. За что?
Название: "Что в имени тебе моем"
Автор: Varric-team
Пейринг/герои Варрик Тетрас, спутники
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: драббл (712 слов)

После удара молотка наступила гробовая тишина. В этой тишине шаги его палача зазвучали громче, чем топот огра. Суровая рука сжала его локоть и медленно потащила навстречу смерти. Варрик не сопротивлялся – только поднял голову, невидяще вглядываясь в лица друзей, спрятавшихся за высокими спинками скамьи. В глазах плыло и не было понятно, что выражают их лица – осуждение, испуг или горе. А вот лицо Авелин с застывшей на нем маской гнева и ненависти он различал до мельчайшей веснушки.
Город встретил их такими же скорбно-молчаливыми улицами, а звук шагов стал чуть тише, при этом оставшись все таким же угрожающим. Горожане с пустыми лицами глазели с обочины, не издавая ни звука.
Варрик не хотел умирать. Очень не хотел. Но он точно значл, что надежды не было – это конец. Самый настоящий конец.
Эшафот на площади выглядел как глупая декорация к постановке бродячих актеров. От безысходности у Варрик подогнулись ноги, кгда его вели по ступеням – но закованная в сталь рука резко дернула его, удерживая практически на весу и неумолимо потащив дальше.
Он упорно не смотрела на плаху, вместо этого глядя на тех, кто собрался на площади. Их лица были все такими же размытыми – однако друзей он теперь увидеть мог так же четко, как до этого – Авелин.
Фенрис, напряженный как струна, стискивал кулаки, не отрывая взгляда от эшафота. По вязи татуировок то и дело пробегали голубые всполохи, от чего эльф вздрагивал, но не двигался с места. Себастьян шевелил губами в беззвучной непрерывной молитве, а Изабелла, стоявшая между ним и Фенрисом, с паникой в глазах смотрела то на одного, то на другого, будто спрашивая: неужели мы так и будем стоять? Неужели ничего не сделаем? Мерриль не верила – и Варрик знал, что она не будет верить до последнего, пока топор не… нет. Он не будет об этом думать. Андерс строчил прошения о помиловании, вариантами которого был усеян весь пол в зале суда. Варрик знал – не поможет. Он видел свой приговор в неумолимых глазах Авелин. А Хоук… Хоук стояла как статуя, превосходя каменные изваяния рабов заключенной в ней мукой, а по щекам текли слезы - наверняка такие же горячие, как она сама.
- Варрик Тетрас, - ровным и холодным, но исполненным ярости голосом медленно произнесла Авелин и Варрик опустил голову, не желая смотреть на капитана стражи, - Я ненавижу тебя.
Она толкнула его к эшафоту так, что гном чуть не упал - но при всей резкости этого движения ее голос не дрогнул, продолжая отсчитывать падающие взмахами топора слова.
- Предатель. Я терпела тебя. Твои выходки. Твои гнусные сплетни. Я считала тебя другом. А ты предал нашу дружбу.
Наклонившись, капитан Валлен заставила Варрика опуститься на колени. Лживый палач – всего лишь исполнитель, такая же кукла без лица под маской, следующая воле капитана стражи – грузно поднялся по ступеням, становясь рядом. Варрик отвернулся, не желая смотреть на него.
- Ни с кем ты так не поступил… ни с кем! – гнев Авелин все же прорвался наружу коротким выкриком, а потом полился яростным потоком ненависти, - Я верила, я надеялась, что ты действительно честен, но ты доказывал свою верность им, одному за другим… и предал меня!
Холодная маска правосудия снова застыла на ее лице. Варрик опустил голову на плаху, повернувшись так, чтобы видеть капитана стражи. Она взмахнула рукой и топор с поминальным свистом понесся вниз.
В глазах Авелин не было ни капли жалости.

- Авелин! Авелин!!! Да проснись же ты!
Осознав наконец, что яростный шепот и рука, трясущая ее за плечо, не относятся к сновидению, Авелин тут же вскочила, очумело озираясь. Рука тут же соскользнула куда-то в район бедра и капитан стражи, взвизгнув, как орлесианская матрона, вцепилась в подол ночной рубашки, готовясь дать отпор насильнику, однако, опустив глаза вниз, вовремя остановилась, ошарашено глядя на бледного и серьезного Варрика, стоявшего рядом.
- …Т-т-т-тетрас! Какого демона?!
- Авелин, - торжественно и в то же время с каким-то лихорадочным блеском в глазах, не вяжущимся с заспанным видом, произнес гном, - ты не волнуйся. Я придумал тебе прозвище. Будешь Кэп.
Капитан стражи выронила подол. Помолчала где-то с минуту, хлопая глазами. А потом наконец произнесла:
- …ну. Спасибо.
- Не за что, Кэп, - все так же торжественно ответил Тетрас, похлопав ее по сгибу локтя, - ты извини, что так долго не мог придумать. Хотел выбрать самое лучшее. Ну, бывай.
Авелин заторможено кивнула, провожая взглядом удаляющегося к выходу Варрика, а потом медленно легла в постель и закрыла глаза. Справедливое возмущение догнало ее только утром.




Ключ: 71 Я тебя любил, и я рад этому.
Название: Бьянка
Автор: Varric-team
Пейринг/герои Варрик Тетрас, Бьянка
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Размер: драббл (985 слов)

Бьянке двадцать с гаком.
Она молода, красива, талантлива. Ни у одного наземного кузнеца вы не найдете ни таких ловких рук ни такой изобретательности. Толковых гномочек в Киркволле мало, особенно хорошеньких толковых гномочек. Так что такую как Бьянка мимо не пропускают не то что гномы – иные люди. Общество то и дело пытается заказать этой мастерице ключи-отмычки, которым под силу несколько вариантов замков. Контрабандисты пытаются перекупить умненькую гномку с помощью самой редкой орзаммарской контрабанды. Даже Лусина пару раз делала Бьянке предложение заняться куда более прибыльным бизнесом, чем у нее есть сейчас – у такой диковинки от мужиков не должно быть отбоя!
Но Бьянка трудиться на Хартию, потому что… потому, что ее купили. Купили, хотя могли казнить. Она неприкасаемая. Она немножко даже хуже, чем эльфийский раб. На ее смешливом личике стоит нестираемое клеймо, которое с детства ей указывало – где ее место. Поэтому Общество не может ее перехватить, контрабандисты не способны купить шелком и украшениями, и Лусина не способна затянуть в свое пошлое болото. Бьянка сторонится и людей и гномов, особенно кэлн. Потому что глубоко в Клоаке ее ждет Хартия, ее поводок, хозяева.
Варрику шестнадцать. Он случайно знакомится с ней ночью в Нижнем, в уличной драке. Так выходит, что он не говорит ей о своем происхождении, не успевает. Прежде узнает, что ей не нравятся кэлн, что она никогда, ни за что в жизни… он не говорит уже затем, чтоб не обидеть и не распрощаться навсегда с ее улыбчивым лицом и лучистыми глазами.
Он мальчишка. И он влюбился.
Бьянка учит его жизни в Нижнем. Вместе они пускаются в приключения, вместе ищут проблем на свои задницы. С ними еще Герав – молодой работник Хартии, что-то вроде подмастерия у Бьянки. Варрик неосознанно ревнует. Герав отвечает ему тем же. Однажды им даже удается подраться по пьяни. А потом они становятся лучшими друзьями, ведь ни тому, ни другому Бьянка не отвечает взаимностью. Один помогает другому и оба сохнут.
Только вот пока Герав вылизывает пол в кузнице Бьянки, Варрик учится быть обольстительным. Для многих он перестает быть мальчишкой, так легко ему удается эта наука. Но только не для Бьянки, чье сердце навсегда отдано чертежам и механизмам, наковальне и молоту. У нее мечта – создать самозарядный арбалет. Только кто исполнит эту мечту бродяжке-тряпке, купленной Хартией?
Конечно, она обо всем догадывается. Только ведет себя все так же насмешливо и приветливо, как старшая сестра, которой у Варрика никогда не было.
А потом все меняется. Она узнает, что он из высокородных кэлн. Он узнает, что она его любит. Или любила, пока не узнала. В голове что-то взрывается и рушиться целый мир, построенный на догадках и надеждах. Герав не в обиде – он утешает друга, зная характер своей начальницы. А Варрик не знает, что делать дальше.
В один прекрасный день он приходит к ней в кузню и делает заказ – арбалет с магазином. Самозарядный. На двух дугах. Как она всегда хотела. Он дает ей денег, покупает материалы, безбожно ругаясь с братом. Он говорит ей – отработаешь заказ и будешь свободной, ведь этих денег хватит на то, чтоб откупиться от Хартии.
Она работает. Тайно, конечно. Она впервые за долгий срок не улыбается, почти не разговаривает, лишь сидит над чертежами, которые создавала всю жизнь и крутит винтики. Герав по ее чертежам собирает по частям чудо техники. Сначала пусковой механизм, потом магазин, потом…
А потом Хартия узнает и устраивает ей погром. И ее и Герава сажают под арест в Клоаке, чтоб не повадно было больше общаться со всякими кэлн. Не ее это планка! Почти собранный арбалет, которому Бьянка даже дала имя – Мирабель – забирают, и может, даже ломают к демонам. Варрик пытается ей помочь. Пытается вытащить. Однажды ему удается – одна из отмычек-ключей Общества, которую сама гномка сделала, подходит к замку от ее «тюрьмы». И она бежит, бежит что есть сил, не успевая даже попрощаться. И Герав с ней.
Варрик горд собой. Он надеется, что совсем скоро она найдет убежище и даст знать. Но вместо этого…
Хартия не трогает торговых принцев. Поэтому Тетрасу не достается. Зато парочку беглых гномов хартийцы загоняют на Глубинные Тропы и заваливают вход камнем. Время проходит, а они так и не появляются.
Варрик ждет. Он уже не мальчишка, но все еще любит. Даже странно. Столько женщин прошло через его руки… а в душе одна. Бьянка…
Он выкупает неповрежденную Мирабель у Хартии за большие деньги. Арбалет не доделан – не хватает магазина и еще многих частей. Гном возится с ним, пытаясь сделать хоть что-то, носит по разным торгашам. Иногда он зовет его Бьянкой. Словно через этот механизм – дело всей жизни неприкасаемой гномки – он сможет поговорить с ней самой.
А потом появляется Герав. И говорит что она – мертва. Что она попала в осаду Порождений и увела их от него, хотя он был против этого. Вместе они напиваются в Висельнике до синих демонов.
После этого у арбалет действительно одно имя – Бьянка. Герав трудится над ней. Он все еще в бегах, иногда ему нужно надолго уходить из города, чтоб не поймали старые враги. Но о Бьянке они не забывают. Ни один, ни другой.
Бьянке тридцать пять. Она – арбалет. Самый холеный и самый сложный по устройству арбалет из всех, что существуют в Тедасе. У нее латунные украшения, самозарядные пусковые и даже магазин. И встроенный штык – гордость Варрика. Ну, прямо в точности острый язычок его любимой. Он по прежнему чего-то ждет, хотя знает, что ничего не изменится. Герав пропал, снова сошедшись с Хартией после многих лет. Он не может смотреть на арбалет, с которым Варрик так ласково «Бьянка»… он не может. Тетрас сильнее.
А может, безумнее. Когда его спрашивали, почему «Бьянка» он раньше говорил, что не может рассказать, что ему больно… потом стерпелось. Теперь он говорит:" это история о женщине, которую я не могу рассказать. Я обещал." Себе? Хартии? Бартранду? Гераву?
Бьянке. Когда они на людях, он немного насмешлив. Он знакомит ее с друзьями, он шутит, не делает из своей боли драмы. Но всякий раз касаясь древка арбалета, он чувствует под пальцами теплую кожу ее щеки, с отметиной.
Он никогда не целовал ее. Они не спали вместе. Он даже ни разу не сказал ей, что любил ее. Но он ее любил, и рад этому.




Ключ: 109 The Matrix has you
Название: The Matrix has you
Автор: Varric-team
Пейринг/герои Варрик Тетрас
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: рисунок
Размер: драббл (1546 слов)
Предупреждение: АУ

- Варрик. – Тетрас лежал на песке Рваного Берега, греясь на солнышке как раз тогда, когда перед глазами возникла туманная и встревоженная рожа Защитника. Гном бы изобразил радостное удивление, если бы не был так счастлив загорать.
- Хоук? Что это у тебя на лице? – спросила разлегшаяся рядом с гномом Изабелла.
- Проснись, Варрик. Посмотри вокруг, - Гаррет говорил странным, заговорческим тоном. На носу у него словно сидела странная черная бабочка. Или стрекоза с непроницаемыми крыльями. Да и одет Гаррет был странно. В какую-то длинную черную мантию.
- Дружище, ты встань, пожалуйста, на восемь часов, а то у меня левый бок останется таким же бледным, как твоя задница, - недовольно пробурчал гном, подползая по песку так, чтоб не стереть крем Андерса, который, по всем уверениям целителя, давал отличный загар. Они с пираткой обменялись мнениями о том, что в последнее время (как раз после побега Гаррета из Казематов) дни в Киркволле стали скучными и походили один на другой ну просто ужасно, и надо хоть как-то их разбавить приятным времяпровождением. Так они и оказались на недавно очищенном от разбойников пляже. Но наслаждаться им долго, видимо ,не светило. Изабелла, поправив пару ракушек, служивших ей слабым прикрытием от солнца и похотливых взглядов, тоже отползла в сторону.
Но Гаррет снова сделал подлость – шагнул не в ту в сторону и закрыл собой солнце еще раз.
- Хоук, исчезни. Мы отдыхаем. Впервые за шесть лет, мне кажется.
- И сними эту пакость с лица, - добавила Изабелла, - зенки свои прячешь, что ли, бесстыжие?
- Проснись, Варрик, - повторил Гаррет настойчиво, стараясь игнорировать пиратку, которая села, рискуя растерять свои ракушки, - и иди за белым нагом.
- Чего? Ты слишком часто бываешь в подвалах у эльфа, дружище, - проворчал Тетрас, размазывая по плечам и груди бальзам Андерса. Гаррет вздохнул и зачем-то надолго закрыл лицо своими черными перчатками.
- Как только появится наг, дубина, иди за ним! Ясно тебе?! – внезапно заорал Хоук так, что и пиратка и гном подпрыгнули. Изабелла вовремя подхватила ракушки и расхохоталась от удивления. А Хоук тем временем показал обоим язык и потом к-а-а-а-к прыгнет вверх… и пропал.
Изабелла открыла рот, уставившись на гнома, Варрик открыл рот, заметив, что одну ракушку пиратка все таки потеряла. Но обменяться удивленными возгласами им не удалось.
- Мистер Тетерсо-о-о… - пропел кто-то за спинами пляжных отдыхающих, а потом быстро поправился, - мессир Тетрас!
Варрик обернулся и увидел странную церковницу в черных доспехах. У нее на носу так же сидела черная бабочка.
- М-да? Я ни в какой магии не замешан, я тут лежу с самого утра. Хоука не видел, - быстро отбрыкался гном, но не тут то было. Еще парочка храмовников, внезапно выросшая из-за спины церковницы подхватили гнома под белы рученьки и куда-то потащили.
- Иза…Изабелла… - пискнул Варрик. Изабелла пожала плечами, вздохнула и стала собираться.
***
- Это в ваших же интересах, мист… мессир Тетрас, - пела странная церковница, назвавшаяся монна Мисс Пендегаст, - скажите нам, где Защитник?
- Какой-такой Защитник? Не знаю никакого Защитника. У меня, похоже, солнечный удар. Лучше б льда принесли… а почему вы все врем… - сидя в каменном кресле для допросов в старом поместье Хоуков, Варрик тихо ворчал себе под нос. Он едва успел натянуть рубашку и камзол на ходу, и, чтоб не портить их жирными пятнами не стал застегивать на груди. Бальзам Андерса очень долго сох.
Мисс Пендегаст щелкнула пальцами недовольно.
Тетрас вдруг обнаружил, что не может говорить. Что рот ему как будто клеем заклеили. Потрогав рот он обнаружил… что рта-то и нет!
- Фэто…мммафая-то… мммафия… - с трудом промычал Варрик. Магия! Магия, демон ее задери! И как вообще этой Пендегасте латы церковника –то дали.
- Все вы… большой волдырь на теле игро-индустрии, - снова щелкнув пальцами, сказала Мисс, - вы все – спутники биоваровские. И ЛИ ваши одни чего стоят – один сплошной вирус. Или баг вообще.
- Может это тебе льда, дорогая? – оправившись от потрясения, ласково произнес Тетрас. Церковница сняла свою бабочку с лица и зашипела:
- Представь, что это все сон, гном…. Представь…
Она не успела договорить, как в окно влетела Мерриль – в каком-то облегающем черном доспехе, чуть блестящем на свету и вырубила Пендегаст ударом ногой в челюсть.
- Варрик! Пойдем! – прохрипела эльфийка, пытаясь отдышаться. У нее на лице также была вездесущая черная бабочка.
- Да что это такое? Мода какая новая, нет? И где Изабелла? Они ее за мной вели, - размахивая руками объяснял Варрик, - и как ты окно-то вынесла, Дэйзи? У тебя же ноги – босые…
- Некогда объяснять – нам надо найти белого нага!
- И эта заладила… ты там с Хоуком вообще где обреталась? Никаких темных ритуалов, демонов и тому подобного?
- Срочно! Идем отсюда, пока не пришли Пендегасты… - заорала эльфийка ну прям как Хоук на пляже и взяв гнома за шкирку, потащила из дому.
На пути им попадались… одни только Пендегасты. Женщины в таких же странных доспехах как та, что допрашивала Варрика, только при этом еще и злобно орущие все как один:
- Отдайте Защитника! Сдайте Кэл Зион!
Варрик ни демона не понимал, а Маргаритка, проявляла чудеса акробатики и темной магии – все эти Пендегасты, одна похожая на другую, разлетались в стороны. Так Варрик и Мерриль выбрались из города, а там уж к ним присоединились Гаррет и Изабелла, которая, почему-то, все еще была в одних ракушках.
- Какого глупого нага тут происходит… - все еще пытался дознаться Тетрас, но никто ему не объяснял. Четверка добралась до Расколотой Горы и на подступах к ней гном обнаружил…
- Эй! Смотрите! Какое уродство!
Ужасная карикатура на какое-то белесое животное была начертана над входом на Глубинные Тропы. Зрелище было столь ужасающим и смешным что оторвать взгляд было невозможно. Варрик открыв рот, застрял на месте, но Изабелла подтолкнула его в спину.
- Что это? – крякнул гном, справившись с собой.
- Белый наг, - гордо отозвался Гаррет, - я сам рисовал. Идем, уже недалеко.
Варрик едва удержал рвущийся на волю вопль ужаса вперемежку со смехом. Он уже даже ничего не спрашивал, но когда оказался внутри сети пещер и тейгов удивленно охнул: куда-то в самую глубь Троп тянулась длинная очередь.
- Что это? Куда это? – страдальчески заныл гном.
- Это очередь. К иллювиану. – сказала Мерриль и добавила грустно, - Изабелла, у тебя только две ракушки?
- Извините, но куда я по-вашему приделаю третью? – фыркнула пиратка.
- Ну а зачем тебе трусы? Ты не могла их как-то использовать? – раздраженно пробручал Гаррет потом схватил Мерриль за руку и потащил обратно, - мы скоро вернемся. Наберем ракушек и вернемся.
Какое-то время Изабелла и Варрик стояли молча. Потом одновременно произнесли:
- Тебе эти хоть что-нибудь сказали?!
- Ты что-нибудь понимаешь?!
Потом оба расхохотались:
- Нет, совершенно. Какие-то Пендегасты, наги, вирусы.
- Тебя тоже мучала эта Мисс? – удивленно воскликнула Изабелла.
- Да. Обозвала каким-то багом. Вот узнаю, что это, буду издеваться над Хоуком за всю эту беготню… неужели так сложно просто объяснить…
- Вы в игре, - вдруг произнес кто-то за их спиной. Изабелла и Варрик, как по указке обернулись и замерли в ужасе – перед ними стоял Аришок. Живой-здоровый. Прямо как перед боем с Хоуком.
- Т-ты? – только и смогла проблеять Изабелла, стремительно бледнея и прикрывая свои ракушки.
- Ты живой? – добавил Варрик. Аришок кивнул. У него на носу, кстати, тоже сидела черная стрекоза.
- Вы в игре. Вы – программы. Пендегасты – шредер-боты, которым приказано почистить сейвы.
- Это он на кунарийском? – тихо спросила у гнома пиратка. Тот пожал плечами. Пока они оба пытались переварить осознание того, что Аришок жив, им пришлось убедиться еще и в том, что живы все остальные жертвы Хоука. Вплоть до совершенно незапоминающихся Хартийцев или сообщников Общества, похожих один на другого.
Когда Мерриль и Гаррет вернулись, оба светящиеся, оба с ракушками, гном и пиратка потребовали объяснений. Волшебное зеркало, к которому двигалась очередь было уже видно. Люди становились у него, прикладывали к уху ракушки, произносили волшебное слово и шагали внутрь. Зеркало принимало их с распростертыми объятьями буквально – обволакивало своей отражающей поверхностью и засасывала в себя. Варрик с ужасом покосился на Хоука:
- Ээ… Гаррет, ты уверен, что нам туда нужно?
- Нам нужно, - фыркнул Хоук, - тебе нужно и Изабелле. Ты кстати, какой цвет больше любишь?
- Красный, - рассеяно отозвался Гном.
- Синий, - пожала плечами Изабелла. Хоук стремительно помрачнел:
- А может только тебе, а Изабелле и не нужно. Ну-ка, дай сюда ракушку, - и он бесцеремонно сорвал с пышного бюста пиратки последнее прикрытие. Изабелла притворно возмутилась, но прикрываться не стала. Аришок заинтересовано хмыкнул:
- Вопреки расхожему мнению, мне тоже нравится синий цвет, - произнес он. Изабелла непонимающе подняла брови, а Гаррет зафырчал как кот, которому наступили на хвост. Даже чуть бабочку свою не потерял:
- Ну и оставайтесь, пожалуйста! Варрик, вперед!
И они подошли к зеркалу. Мерриль приложила к уху гнома ракушку, Гаррет шепнул волшебное слово.
- Алло? – нелепо произнес Варрик, думая, что это наверное древняя тевинтерская магия. Зеркало разверзлось и его поглотила тьма.
***
Он очнулся лысым, голым, почти без текстур. Он понимал, что он – пиксельный и от этого понимания становилось очень печально на его пиксельной душе. Вставая с шаблонной постели он подошел к шаблонному окошечку и обнаружил недоделанный макет Кэл Зиона.
- Что это такое? – все же спросил он у Гаррета, который сидел рядом на стуле вполне сносной графики.
- Это мод, который нас спасет. Видишь ли, создатели решили от нас избавиться в следующей игре и запустили шредеров. А нам это совсем не нравится. Мы будем бороться! И Кэл Зион не падет. Вместе с нами, между прочим, Стражи-Командоры Ферелдена, это они начали строить город, когда их всех до одного из игры выпилили - это то что-нибудь да значит, а?



Ключ: 132 Персонажу снится, что он превратился в голема.
Название: "На своей шукре"
Автор: Varric-team
Пейринг/герои Варрик Тетрас
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: драббл (737 слов)

День первый.
На примере крестьян, собравшихся вокруг него, можно было описывать быт и привычки аграрного социума: главы семейств, почесывая бороды разной степени мохнатости, стояли впереди, иногда издавая глубокомысленное «о-о-о» или «э-э-э» иногда проскальзывало и тяжкое «у-ух». Женская часть населения, построившись «лесенкой дураков», вертела головами, шумно обсуждая происходящее – со стороны это выглядело так, словно каждая просто излагала поток мыслей, не заботясь о том, что говорят окружающие. Впрочем, некоторые, особо продвинутые барышни (в основном те, кому за сорок) умудрялись вставлять в свои потоки еще и комментарии к чужим. Дети толпились за главами семьи, иногда делая попытки прорваться сквозь лес ног отцов. Папаши на рефлексах отталкивали своих чад и продолжали перебирать междометия, а если все же какому-нибудь «цветку жизни» удавалось добраться до каменного истукана, которым сейчас являлся Варрик, кто-нибудь из строя мамочек делал марш-бросок вперед и дите уносилось на пару метров назад.
Варрик, чей гордый разум, заключенный в тесную каменную клетку, порядком устал от тоскливого ничегонеделания, оттачивал свое литературное мастерство, описывая окружающее его пространство в разных стилях. А что еще ему оставалось делать? Двигаться он не мог, говорить – тоже… мог только с молчаливым укором взирать на туземцев, уже битый час пытающихся решить, что с ним делать.
Он даже паниковать не мог как следует, потому что паника – это когда ты орешь и бегаешь, смешно размахивая руками или хотя бы мычишь и дергаешься. Мысленная паника не удовлетворяла, и на какое-то время Варрик даже узнал вкус апатии, углубившись в безрадостные философские мысли и пропустив момент, когда стемнело и крестьяне разошлись, любуясь на свою новую статую из окон.

День второй.
Следующий день порадовал Варрика разнообразием – какая-то смелая ранняя пташка лет эдак четырех отроду успела разрисовать его каким-то каракульками, которые Варрик, как ни старался, так и не смог разобрать. По крайней мере, его это заняло – гном попытался растянуть эти попытки на несколько часов, а когда с ужасом понял что розовые почеркушки на его ногах призваны изображать туфельки, крестьяне уже шныряли вокруг, убедившись что прикосновение им ничем не грозит и теперь не опасаясь его трогать. Какая-то ретивая крестьянка попыталась развесить на нем свое белье, но, к счастью, была остановлена своей соседкой, позавидовавшей чужой догадливости. На драку сбежалась посмотреть вся деревня и Варрика на время оставили в покое.

День третий.
Когда на Варрика сел первый голубь, он даже обрадовался – хоть какая-то компания кроме крестьян, верно? Когда к нему присоединился товарищ, он все еще тешил себя мыслями о компании. Когда целая туча демоновых птиц облюбовала его каменные телеса, Варрик понял, что это – тот опыт, который он меньше всего хотел бы повторить. Ну а когда голуби дружной стаей снялись с места и улетели в голубую даль, словно издеваясь над гномом и оставив ему на прощание белесый покров, Варрик вспомнил даже те ругательства, которых раньше никогда не знал. По крайней мере, теперь даже дети сторонились его.

День пятый.
«Вот она, популярность» - язвительно прокомментировал внутренний голос, когда Варрика, отмытого и протертого, украшали лентами и цветами в честь какого-то там деревенского праздника.
Варрик мысленно поморщился и ничего не ответил – с внутренним голосом он поссорился прошлым вечером, когда они обсуждали возможность передачи мысли. Вместо этого он продолжил совершенствовать свой литературный навык - крестьяне вокруг уже успели побывать и «заблудшим в дебрях идиотизма стадом баранов», и «полчищами демонов из глубин Тени», и «неведомыми безжалостными тварями из самого сердца кошмара».
«Совсем не умеют веселиться эти провинциалы», - резюмировал внутренний голос на пятом по счету хороводе и Варрик был вынужден согласиться.

День седьмой.
Праздник кончился, крестьяне успели охладеть к Варрику, и теперь его дни являли собой чередование пыткой голубями и вниманием детей, чья фантазия превращала его то в замок, то в чудовище, то в мишень.

День десятый.
Голуби были везде. Их перья лезли в каменный рот, их безразличные глаза следили за каждым его шагом, и даже внутренний голос порой начинал курлыкать как голубь.

День пятнадцатый.
Задница Андрасте, остановитесь, пернатые твари, найдите себе другой насест да сколько м…

Варрик открыл глаза и взмахнул рукой. Факт совершения движения его очень удивил, и гном даже забыл обрадоваться.
- Вот это, я понимаю, реалистичный сон… - ошарашено пробормотал он, обнаружив, что за несколько дней, прошедших во сне, успел отвыкнуть от того как двигаться, и едва не свалившийся с кровати.
Придя в себя, он взял с тумбочки книгу, за чтением которой уснул вчера, теперь уже с каким-то священным ужасом вчитываясь в имя автора.
- Однако, литературный талант гнома- страшная сила, теперь я знаю это не только по себе, - заключил он, убирая книгу подальше, - Кто бы ни была эта Шейла из дома Кадаш, о големах она пишет очень проникновенно…




Ключ: 40 Персонаж неожиданно поменялся телами с Архидемоном. А того уже идут убивать...
Название: "Отпусти ты, Страже, меня подальше. Дорогой за себя дам откуп: откуплюсь чем только пожелаешь"
Пейринг/герои: Варрик Тетрас (в образе Архидемона)
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: рисунок

Ключ: 30 - герой учится танцевать
Название: Swing it, babe
Пейринг/герои: Варрик Тетрас,

спойлер

Элвис
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: рисунок
Предупреждение:

Ключ: 30 - герой учится танцевать
Название: Varric style
Пейринг/герои: Варрик Тетрас
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: рисунок

Ключ:10 Крохотная личная тайна, глупая, может даже идиотская, но милая.
Название: Я знал!
Пейринг/герои: Варрик Тетрас
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: коллаж
Референсы: 1) в работе использованы рисунки aimo
2) cs11308.userapi.com/u24771817/122189213/m_696a1...

Ключ:50 - герой наносит визит в бордель
Название: Встреча с информатором
Пейринг/герои: Варрик Тетрас, ОЖП
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: рисунок

Ключ: 50 - герой наносит визит в бордель
Название: Древнейшая профессия
Пейринг/герои: Варрик Тетрас, Мариан Хоук, Изабела, Мерриль
Категория: джен
Рейтинг: R
Техника: рисунок

Ключ:20 Внезапно! к герою приезжает Очень Вредная Тётушка, которая учит его правильно вести себя за столом, правильно спасать мир, обязательно мыть ноги перед едой – и никак-то её не отправить восвояси.
Название: Я ваша тетя...
Пейринг/герои: Варрик Тетрас, Огрен
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: рисунок

@темы: арт, Изабела, Шейла, м!Хоук, Мерриль, Варрик, Авелин, джен, Wintersend

---

[Wintersend: Zevran-team]

Ключ: №111 Модерн-АУ: съемки фильма Dragon Age в Голливуде. На роль героя пробуется суперзвезда. Как это происходит?
Название: Важнейшее из искусств
Автор: Zevran-team
Пейринг/Персонажи: Зевран, камео Фенриса
Категория: джен
Жанр: джен
Рейтинг: G
Размер: мини (1 160 слова)
Предупреждение: Мультиверс, упоминаются герои других франшиз. Реплики Зеврана даны по русской локализации.

Зевран приветливо улыбнулся девушке, встретившей его у входа. Та вежливо поприветствовала его и, не дрогнув и бровью, повела за собой. Настоящий профессионал, восхитился Зевран. Обычно его улыбки приводили к более … воодушевляющим реакциям у младшего персонала. Не то, чтобы он улыбался как-то особенно, просто его репутация сердцееда и соблазнителя бежала впереди него. Будь она неладна. Стоило один раз сняться в роли Казановы - и Голливуд навеки заклеймил его. Даже роль второго плана в «Чужих против Годзиллы», где ему красочно откусили голову после монолога, наполненного вопросами бытия, не смогла разрушить его имидж, и критики все как один отмечали не его отображение охваченного ужасом, осознающего свою скорую смерть персонажа, а «химию», возникшую между ним и главным протагонистом в 20-секундной сцене.
Девушка провела его в приемную и оставила наедине с высоким мужчиной, который, отвернувшись к окну, разговаривал по мобильному телефону. Когда он закончил разговор и повернулся к выходу, Зевран узнал его.
— Ба! Лито Фенрис, собственной персоной, - они пожали друг другу руки. — Тоже пробуешься на роль эльфа?
Мужчина мрачно фыркнул:
— Я им не подошел. Но говорят, в сиквеле будет другой персонаж, как под меня написанный. Гидеон Эмери. Ну и имена у этих эльфов.
— Даа, — протянул Зевран, припоминая имя своего персонажа. «Джон Карри — типично эльфийское имя», — с сарказмом подумал он. – Все лучше чем Том. Знаешь, как Локи Лафейсон страдает? Его артистическая натура просто не может выносить все эти фанатские «Армии Тома», слишком уж простонародно звучит.
Они посмеялись.
— Чем займешься до сиквела? — спросил Зевран, облокачиваясь о кресло.
Лито уклончиво почесал татуированным пальцем нос.
— Скажем так, есть чем. Ну, мне пора. Приятно было повидаться.
Они попрощались, и Лито удалился, размахивая шарфом. Зевран усмехнулся ему во след — участие Фенриса в новом сериале про подводников ни для кого не было секретом. Но он мог понять коллегу по цеху, не желавшего сглазить роль. Представить Лито в роли спецназовца, или кого он там собрался играть, было трудно, особенно учитывая все его татуировки, и выбеленные волосы, и пристрастие к перьям в одежде. Хотя, рассудил Зевран, Фенрис, выбритый под ежик, в солдатских штанах и ботинках, в майке, обтягивающей мускулистую грудь – это наверняка будет незабываемое зрелище, и сделал себе мысленную заметку проследить за проектом.
Наконец девушка-ассистент вернулась и провела его в небольшой зал, где под взглядом сотрудников киностудии и глазом камеры ему предстояло пройти прослушивание.
Его попросили сыграть первый диалог с Серыми Стражами, в котором, после неудачного покушения, решалась судьба эльфа. Зевран нашел это немного забавным – от его встречи со сценаристами тоже зависела его дальнейшая карьера. Он представил себе состояние после боя, способного вырубить взрослого тренированного мужчину – сломанные ребра, выбитые зубы, сгустки крови во рту, затрудненное болезненное дыхание и с трудом произнес:
— Мм… что?.. я… ох… Я думал, что открою глаза - а я труп. – Здесь он сделал трагичную паузу. — Или, что вовсе не открою, раз уж такое дело. Но, смотрю, ты меня пока не убил. – С надрывом закончил он.
— Стоп, стоп, — сказал режиссер. Он наклонился к полноватому мужчине в очках, ведущему консультанту, если Зевран запомнил правильно. Они пошептались, и режиссер снова повернулся к нему. — Пожалуйста, попробуйте… попроще, на обширную аудиторию, у нас все-таки развлекательный фильм.
Зевран подумал пару секунд. Обширная аудитория — это дети, женщины, подростки. А что может быть привлекательнее, чем милый эльф, попавший в плохую компанию, и который просит шанс на искупление.
— Ах, значит меня ждет допрос? — Сломлено пробормотал он. — Давай будем беречь твое время. – Он глубоко вздохнул и закатил глаза, будто готовясь к прыжку, а потом выпалил:
— Мое имя Джон Карри. Для друзей — Джон. — Он слабо улыбнулся. — Принадлежу к Антиванским Воронам, здесь с одним заданием — убивать всех уцелевших Серых Стражей. Это задание я, к несчастью, провалил. — И Зевран состроил щенячьи глазки.
— Стоп, стоп, — сказал режиссер. Он опять посовещался с консультантом, тот смотрел на Зеврана уже слегка недружелюбно. — Джон у нас эльф более… жизнерадостный, самоуверенный даже.
Зевран мысленно покачал головой. Он знал, что к этому идет, чувствовал. Опять играть одно и тоже. Ну что ж. Он представил себя вместе с Элиссой Кусланд, блистательной, изысканной, актрисы в 3-м поколении, ей досталась роль Солоны Амелл, главной героини, и рядом с Морриган, фамилию свою она скрывала из соображений имиджа, недавнего открытия в модельном бизнесе, гордая, язвительная, она стала свежей струей в агентстве Victoria’s Secret. Ей отошла роль дикой ведьмы по имени Клуадия Блэк. (Право же, сценаристы могли проявить чуть больше фантазии в выборе фамилии). Он мог бы представить рядом и Алистера Тейрина в роли храмовника Стива Валентайна, но решил не злоупотреблять своим воображением.
Присутствие красивых дам, пусть и в виде фантазий, сразу же настроило его на нужный фривольный лад.
— Я удивлен, что здесь так много знают о Воронах. — Он добавил в голос глубины и хрипотцы. — Там, откуда я пришел, у нас довольно шумная репутация. — Зевран поиграл бровями. — За молчание мне не платят. — Многозначительно добавил он.- Впрочем, я не на продажу это предлагаю. Верность… интересное понятие. Если хочешь меня допросить, можно сделать это попозже. — Он ослепительно улыбнулся и подмигнул.
— Стоп, стоп, — сказал режиссер. Консультант что, смутился? — Близко, но не совсем то.
— Уф, — сказал Зевран, — дайте мне, что ли, пару минут подумать.
— Конечно, конечно! — закивал режиссер, — Вон там для вас приготовили комнату и все, что вы просили.
Зевран зашел в комнату, плотно закрыл за собой дверь. На столе его ждал ромашковый чай и клубничный йогурт. Он налил чашечку, надел очки, открыл сценарий и погрузился в размышления. Зевран сказал своему агенту, очень удивленному его выбором роли для прослушивания: «Посмотри на Торина Дубощита и его исполнение роли Ричарда Армитажа. Женщины просто вешаются на него, несмотря на то, что Торин – гном. А женщины, друг мой, движущая сила этого мира. К тому же сейчас все любят фентези». Но на самом деле Зевран не знал, что подвигло согласиться на прослушивание, ведь теперь-то возможность сыграть агента 007 для него точно закрыта. Впрочем, Зевран не ощущал сожаления. Было что-то в этой роли, он еще не понял что, оно пока еле ощутимо дергало его где-то в глубине души. Осталось только понять, что именно.
Чайник ромашкового чая и бутылочку клубничного йогурта спустя Зевран знал ответ.
— Ладно, слушай. Я не смог убить тебя и расплачусь своей жизнью. — Проинформировал он. — Не ты меня убьешь, так Вороны. Так уж у нас заведено. — Добавил он слегка небрежно. — Жить мне нравится. А на тебя и Вороны не рискнут нападать лишний раз. Может, возьмешь меня служить тебе? Я вообще-то сама верность. — Похвастал он. — Но до тех пор, пока меня не заставляют расплатиться жизнью за ошибку. Но это же не великий недостаток, верно? Если, конечно, ты не из таких же. — Он добавил нотку смеха в голос. — В этом случае, боюсь я... ты решишь, что это не лучшая рекомендация.
Зевран встал со стула, сделал пару шагов вперед и со всей серьезностью и искренностью, на которую был способен, произнес:
— Присягаю, что буду верен тебе, доколе ты не пожелаешь освободить меня от этой клятвы. Я твой, целиком и полностью. В чем и клянусь.
Режиссер аплодировал, консультант смотрел восхищенными глазами, а Зевран думал про себя, самодовольно улыбаясь, все, что требовалось — это сыграть самого себя.

Ключ: №5 Персонаж как Брат/Сестра из "Тургора".
Название: Пурпур яростный
Пейринг/герои: Зевран
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: цифровая живопись

Ключ: №44 Признаться в любви. Случайно.
Название: Признание
Автор: Zevran-team
Пейринг/Персонажи: Зевран/Тальесин

спойлер

не подтвердившийся. Зевран/Ринна
Категория: слэш и гет
Жанр: романс, ангст
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (869 слов)
Предупреждение:

— Что ты сказал? — удивлённо спросил Тальесин
— Нет, ничего.
Тальесин не верил своим глазам. Зевран выглядел смущённым. Крайне. Обычно за ним такого не водилось, и впору было думать, что либо Тальесин ослышался, либо Зеврана подменили враги.
На свой слух Тальесину грешить не хотелось, поэтому он переспросил:
— Нет, ты всё-таки повтори!
И тут случилось совсем небывалое: Зевран покраснел.
Тальесин протёр глаза, но краска с щёк друга не ушла.
— Забудь.
— Я всё слышал, — Тальесин заложил руки за спину и принялся расхаживать по комнате.
Ему было о чём подумать.
Среди Воронов царили весьма вольные отношения, но о любви никто и никогда не говорил. Это считалось слабостью. Убийце не пристало думать о любви, а любые сильные чувства вредят работе. Но, признаться, ему было приятно. Скорее даже, ужасно приятно.
"Я думаю, я влюбился" — он готов был поклясться, что именно эти слова он услышал от Зеврана.
Конечно, теперь он не хочет признавать, что сказал это. Вообще до этого они спорили о будущем деле. Сильно спорили. Тальесин был готов к тому, что они поссорятся или даже подерутся. Всё было в том, что Зевран не хотел брать Ринну на новое задание. А дальше слово за слово, нервы и раздражение, гнев — и тайное стало явным.
Неожиданно, что и говорить. Теперь-то Тальесин понимал, что Зеврану просто хотелось остаться наедине, а девушка бы мешала. С другой стороны, работа есть работа. Если подумать, именно Зеврану всегда удавалось совмещать приятное с полезным. Тальесин так не мог. Он вообще ещё не понимал, стоит ли ответить на чувства друга? Обратить всё в шутку? Сделать вид, что не заметил, уже не получится. Сейчас Тальесин почти жалел, что обратил внимание на оговорку и настаивал на повторении.
Ему нужно было время.
— Я всё-таки считаю, что мы должны взять Ринну, — очень вежливо и осторожно начал он.
— Боишься, что мы вдвоём не справимся? — насмешливо прищурился Зевран.
То, что к другу вернулось было красноречие и способность шутить, Тальесин счёл добрым знаком. И продолжил:
— Работа не должна мешать чувствам, понимаешь?
— А кто сказал, что она мешает? — как не в чём ни бывало заявил Зевран. — Я просто считаю, что для этого дела хватит двоих. Тем более, Ринна говорила мне, что хочет немного отдохнуть. Последнее время она всё время была занята. А отсутствие отдыха может влиять на концентрацию и рефлексы.
— Кто-то должен отвлекать торговца, пока...
— Да зачем нам кого-то отвлекать.
Тальесин почувствовал, как нарастает раздражение.
— Ты всё это время меня не слушал, и сейчас не слушаешь.
— Это ты не слушаешь, — вспылил Зевран. — Я устал повторять. Думал, ты более сообразительный, раньше понимал всё с первого раза.
Не выдержав, Тальесин замахнулся. Он ожидал, что Зевран ударит в ответ или увернётся, но тот просто поймал его запястье.
— Эй, я не хочу с тобой драться.
Слова Зеврана Тальесин почти не расслышал. От гнева стучало в ушах, взгляд заволокла красная пелена, щёки полыхали. Он шумно вдохнул воздух, казавшийся горячим. Мысли лихорадочно метались в голове. Тальесин сам не понимал, чего ему хочется больше: ударить Зеврана или завалить и отыметь прямо на полу.
"Это всё потому, что он эльф" — решил Тальесин. — "Проклятый эльф. И он сам этого хотел."
Он пришёл в себя от оплеухи, и наваждение пропало.
— Пришёл в себя? — участливо спросил Зевран.
— Ты чего это? — Тальесин насупился, держась за скулу.
— У тебя взгляд был совершенно бешеный, — пояснил Зевран. — В прошлый раз ты с таким же выражением на лице шестерых убил, хотя нам заказали только одного из них.
— Испугался? — оскалился Тальесин.
— Не очень, — Зевран покачал головой.
— Врёшь!
— А вот и нет!
— А я говорю, что врёшь.
Тальесин не понимал, зачем пререкается. Он прекрасно знал, что Зевран не боится никого и ничего. Порой сам Тальесин поражался его бесстрашию, граничащему с безрассудством. Но почему-то именно сейчас ему хотелось не соглашаться. Может быть, чтобы снова ощутить эти всепоглощающие эмоции?
Он встретился глазами с беспокойным взглядом Зеврана, и по телу прошла нервная дрожь.
— Да что с тобой такое сегодня? — удивился Зевран. — Ты сам не свой. Что случилось?
Ответить на этот вопрос было сложно и просто одновременно. В самом деле, много ли поймёт Зевран, если сказать: "со мной случился ты". Скорее всего, будет недоумевать и переспрашивать. А Тальесин не хотел оказаться в том же положении, когда ляпнул невесть что, а потом стоишь и повторить язык не поворачивается.
Наконец, ему удалось собраться с мыслями.
— Зев, — начал он, чувствуя как в горле мгновенно пересохло. — Я тут подумал... давай и правда не будем брать Ринну. Сделаем быстро работу, зайдём выпить куда-нибудь.
— Хорошая мысль, — поддержал Зевран.
— И ещё, — продолжил Тальесин, — прости, что давил на тебя, но я правда не ожидал.
— Я сам не ожидал.
— Понимаю, — Тальесин приободрился. — Ну и в общем, я согласен.
— На что согласен? — не понял Зевран.
— Ну, что ты там вкладываешь в понятие "влюбился"? — Тальесин принялся перечислять. — Гулять по вечерам, ходить в кабак, заниматься сексом. Так вот я согласен.
— А причём здесь ты?
Тальесин ошарашенно посмотрел на друга. Слов не нашлось. Зевран хлопнул его по плечу. Не получив реакции, пощёлкал пальцами у лица.
— Эй?! Ты живой?
— Значит, ты влюбился не в меня? — Тальесину удалось взять себя в руки.
Зевран покачал головой.
— Да нет же. Я же говорил, ты не слушаешь. Я влюбился в Ринну.
— Ах в Ринну...
— Ты ведь пошутил? — уточнил Зевран. — Всё прекрасно слышал, но решил посмеяться надо мной?
Тальесин ухватился за эту спасительную мысль.
— Да, мой друг. Конечно же я пошутил.
В этот миг он уже знал, как сильно ненавидит Зеврана. А ещё больше — Ринну.

Ключ: №77 Самый широко известный секрет Киркволла.
Название: Секрет Киркволла
Пейринг/герои: Зевран, Фейнриэль
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: цифровая живопись

Ключ: №66 Персонаж превращается в животное из-за неудачного магического эксперимента.
Название: A cat is fine too
Автор: Zevran-team
Пейринг/Персонажи: Зевран/м!Сурана
Категория: слэш
Жанр: юмор
Рейтинг: R
Размер: мини (1 308 слов)
Предупреждение: в некотором роде зоофилия

— А, это ты, — поприветствовал любовника Сурана, выуживая из-под бревна ветхую книгу, которую спешно туда сунул, едва заслышал за спиной шаги. Полистал, нашёл нужную страницу ближе к концу и вновь углубился в чтение.

— Это я, — подтвердил Зевран, присаживаясь рядом. — Изучаем запретную магию, м-м?

— Это почему же это запретную? — возмутился Сурана.

— Ты же её прячешь.

— А, это… — он немного смутился. — Это… ничего такого. Просто одна забытая нетрадиционная школа. Путаная, зараза, но ничего, я вроде разобрался. Представляешь, я ему говорю — подожди, я точно знаю, что тут что-то ценное есть, а он мне — да брось, пошли дальше, охота тебе во всяком хламе рыться… Вот тебе и хлам! Ей уже лет… да кто её знает, сколько ей лет, посмотри, на страницы рассыпается прямо в руках… Ничего, я вот дочитаю, и она ещё увидит, кто из нас безнадёжный! Тут же как раз про это и написано! Ух я ей нос и утру!.. — тут Сурана мечтательно зажмурился.

— Похвально! — улыбнулся Зевран. — И кто же у нас скоро окажется пристыженным величием твоей магии?

— Как кто? Морриган, конечно же! Ой, — спохватился Сурана, — да ты же не знаешь, тебя тогда с нами не было. Ну, короче, дело было так…

Картина вырисовывалась более чем понятная: воочию увидев перевоплощение Морриган в огромного паука, Сурана так проникся, что едва дотерпел до конца сражения, чтобы после забросать колдунью вопросами. Морриган согласилась научить юного коллегу перекидываться — Зевран подозревал, далеко не из желания расширить его кругозор. К несчастью, когда выяснилось, что учение идёт далеко не так гладко, как они оба рассчитывали, учительница и ученик одновременно вскипели, крепко поругались и в конце концов бросили это занятие. Не раньше, разумеется, чем Морриган заявила, что, дескать, скорее Алистер войдёт в разум и заслужит её расположение, чем Сурана обуздает свой норов и научится менять обличье. С тех пор и поселилась в его голове идея тайком освоить это дело и «утереть ей нос».
И вот — нашлась старинная книга с древними шаманскими практиками. Редкостная удача!

— Я, кажется, понял теперь, где я в тот раз ошибся, — бормотал Сурана, то и дело норовя заглянуть в конец главы. — Правда, непонятно тогда, на что она вообще рассчитывала, она же совсем не так объясняла и вообще не про то… тоже мне, знаток! Её бы так поучить… Слушай, вот, всё, понял! Никуда не уходи, так и сиди, ты будешь первым, кто увидит!..

— Даже не шевелюсь! — заверил его Зевран.

Так и не выпуская из рук книги, Сурана соскочил с бревна, встал посреди полянки, бросил на Зеврана взгляд, полный ничем не замутнённого детского восторга, удостоившись одобрительной улыбки — зарделся. Сунув книгу под мышку, он сосредоточился, сделал несколько пассов…

Что-то полыхнуло, грохнуло, полянку заволокло дымом.

— Это ещё чего?! — возмутился Сурана, хотя и несколько неуверенно. — Откуда? Я такого не… Ой.

Дым поредел, открыв его взору чудесную картину: на брёвнышке в довольно нелепой для четвероногого зверя позе сидел большой дикий кот с чёрными отметинами на морде и потешными кисточками на длинных ушах. Выглядел кот крайне озадаченным.

— Ой, мамочки, — совершенно немужественно пискнул Сурана, — что же я наделал?

***

После того, как у Морриган закончились слова в адрес глупых магов, которые путают одну шаманскую практику с другой, встал ребром вопрос о возвращении Зеврану прежнего облика. Когда Сурана начал соваться под руку с предположениями, Морриган сурово послала его погулять, заявив, что помощь недоучек ей без надобности, и с его осведомлённостью в области оборотней он скорее добьётся обратного эффекта.

Сурана, который был не в том состоянии, чтобы адекватно воспринимать критику в свой адрес, от этих слов немедленно впал в истерику и убежал рыдать на груди у Винн. На морде кота-Зеврана в этот момент любой мог ясно прочесть фразу «ах ты маленький хитрый негодяй!». Сам он, оправившись от первичного изумления, находил своё нынешнее состояние вовсе не таким плачевным. Его уже успела почесать за ушком Лелиана, и он был уверен, что это не предел.

Морриган закончила листать злополучную книжку и окинула Зеврана скептическим взглядом.

— Дурной волшебной силы в нашем Страже хоть отбавить, — сказала она. — Ещё б мозгов накинуть чуточку побольше… Жди теперь, покуда не ослабнут чары.

Он склонил голову набок.

— А мне откуда знать? День, два, неделю — говорю же, вложился в это заклинанье он изрядно! Хотя б не месяц и не год — утешься этим знаньем.

Ну что ж. При таком раскладе можно было расслабиться и получать удовольствие.

Винн, похоже, как-то удалось отцепить от себя Сурану — задача не из лёгких — и теперь он сидел на собственной сумке и хлюпал носом. Зевран подошёл к нему, потыкался в ухо — «не расстраивайся». Сурана прерывисто выдохнул и обнял его за шею, зарывшись носом в густой мех и бормоча что-то о собственной криворукости и о том, что ему очень-очень жаль.
Лелиана прикусила губу, пытаясь не испортить момент возгласами умиления.

***

— Тебя… тебя одеялом накрывать, или ты так?.. — неуверенно спросил Сурана после того, как Зевран ясно дал понять, что намерен спать в его палатке. — Ну, я, в смысле… у тебя же мех…

Зевран лизнул его в щёку и выразительно посмотрел, намекая, что вопросы сна волнуют его в последнюю очередь. Когда Сурана не понял — снова лизнул, на этот раз в шею.

— Эй, — страшно смутился тот, — ну ты чего… Это уже как-то…

Не услышав в его словах ярко выраженного протеста, Зевран боднул его в грудь, заставляя откинуться, и осторожно потеребил лапой рукав мантии: «это — долой». Сурана, пламенея щеками и ушами, подчинился. Стянул мантию через голову, отбросил в сторону, замер, восхитительно покорный судьбе. Зевран потянулся к нему — и тут же получил по носу коленом, потому что Сурана вдруг попытался свернуться в клубок.
Чихнув, Зевран посмотрел на юного любовника с укоризной.

— Ой, прости, — спохватился Сурана, виновато хихикнув. — У тебя усы эти… щекотно жуть как. Ну… правда, извини. Я больше не буду пинаться.

После трёх неудачных попыток Зевран вынужден был признать, что свой нос ему всё-таки дороже. Сурана выглядел, с одной стороны, ещё более виноватым, с другой — Зевран окинул его оценивающим взором — весьма заинтересованным в нахождении решения их маленькой проблемы. И он всё ещё не разделся. Маленький негодяй.
Зевран толкнул лбом его руку в нужном направлении. В этот раз Сурана показал себя на редкость понятливым — хотя он и покраснел ещё сильнее, но шустро развязал узел на поясе и спустил подштанники. Вот всегда бы так. Он снова потянулся, потёрся щекой — Сурана ахнул и тут же умолк, прикусив костяшку указательного пальца — осторожно лизнул…

…Нет, положительно, у его носа сегодня была полоса чёрного невезения.

— Ай-й… у тебя же язык как тёрка! — шёпотом страдал Сурана, натягивая подштанники обратно. — Нет, слушай, правда, так не получится… Я так не могу! Это же просто… — тут у него кончились слова, и он посмотрел на Зеврана щенячьими глазами.

Спать ложились неудовлетворёнными и полными печальных мыслей.

***

Прошло три мучительных дня.
Мабари обзавёлся парой царапин — он хотел поиграть с новым другом, но Зевран был мрачен после ночных неудач. Лелиана, поначалу благосклонно допущенная к чесанию за ушами, попала в немилость, когда открыла главную слабость нового его облика: бумажку на верёвочке. При появлении этого мерзкого объекта инстинкты брали верх над разумом, и приходил в себя Зевран уже под общий смех и возмущённое «перестаньте, вы же видите, ему это не нравится!» верного Сураны. Правда, Лелиане он нашёл способ отомстить — обшерстил всю свежевыстиранную одежду, до которой дотянулся. После он долго размышлял, стоит ли отомстить сапогам Алистера наиболее кошачьим образом, но в итоге решил оставить это на крайний случай.

На рассвете четвёртого дня Зевран проснулся от отвратительного ощущения пропавшего хвоста. Потянулся. Убедился, что хвоста действительно нет. Решил, что как-нибудь смирится с этой потерей. Нащупал под одеялом сонного Сурану. Лизнул в ухо.

— Зев, ты неугомо… ой! — обрадовался тот. — Чары спали!

— О, как ты наблюдателен, друг мой, — отозвался Зевран. Возможность вновь выражать свои мысли вслух казалась даром небес.

Сурана принял крайне виноватый вид:

— Ты… ты сердишься, да? Я больше никогда не буду экспериментировать с незнакомыми магическими школами, честное слово!

— Не то чтобы это не было забавно, — заметил Зевран, нашаривая завязки его подштанников. — Но я бы предпочёл, чтобы в следующий раз это было нечто более… совместимое, если ты понимаешь, о чём я. Вот, говорят, мабари…

— Не надо! — прервал его Сурана. — Правда. Обойдёмся без мабари.

— Мне и в голову бы не пришло настаивать, mi amor. Без мабари так без мабари…

Ключ: №88 Из мира ушла вся магия. Что делает герой или что делается вокруг него – по желанию.
Название: Лучше магии
Пейринг/герои: Зевран, Сурана
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: цифровая живопись

"Зебраад! У бедя вся багидя итеезла!" — Сурана с насморком детектед
"Тише-тише, я же лучше всякой магии" — "малыш, ну я же лучше собаки".

Ключ: №116 Персонажа женят/выдают замуж – о чём он до дня свадьбы и не подозревал.
Название: Чтобы не последняя
Автор: Zevran-team
Пейринг/Персонажи: Зевран/ж!Махариэль
Категория: гет
Жанр: романс
Рейтинг: G
Размер: драббл (929 слов)

Зевран подозревал, что назревает какой-то заговор. Все вокруг шушукались, периодически поглядывая на него. Но на все вопросы отвечали, что ему показалось, а смеялись они вообще по другому поводу. Повод, правда, сообщить отказывались, и по их глазам Зевран видел: врут, сволочи! Просто и нагло врут.
Зевран ещё бы понял, если бы у него надвигался день рождения. Тогда была бы понятна эта секретность. Но дня своего рождения не помнил даже сам Зевран, и поэтому никогда его не отмечал, считая, что у него и так праздник каждый день.
Но факт оставался фактом: от него что-то скрывали, пускай и очень неумело.
Хорошо изучив характер своих спутников, Зевран мог полагать, что те готовят ему сюрприз. И ему это не нравилось. Сюрпризы он не любил с детства, даже приятные. Потому что на десяток мелких и приятных сюрпризов обычно приходилась сотня мерзких неожиданностей.
Сегодняшней ночью Зевран проснулся оттого, что услышал чужое дыхание прямо над ухом. Вскочив, он увидел Алистера. С верёвкой в руках.
— Какого хрена ты здесь делаешь? — выпалил Зевран. Потом вспомнил, что Алистер теперь вроде как король и добавил: — Твоё величество.
Величество попятилось, пряча верёвку за спину.
В один прыжок Зевран оказался рядом. Он попытался верёвку отобрать, но новоиспечённый король держался стойко и пальцы не разжимал.
— Успокойся, Зев, — примиряюще сказал он. — Это же не просто так, это для сюрприза.
После Зевран проклинал себя, что отпустил Алистера и не стал допытываться. Впрочем, после того, как Алистер стал королём, он сильно изменился. Раньше бы он был первым, кто проболтался. Сейчас же и слова не вытянешь.
Но выходило, что подозрения подтвердились. Итак, ему готовили сюрприз.
И ладно бы, Алистер, ладно бы Винн и Лелиана, даже от Огрена он бы мог ожидать такого — но самое страшное было в том, что Махариэль тоже молчала. Он-то думал, что они друзья. И даже больше, чем просто друзья. После того, как он подарил Махариэль серёжку, он думал, что может рассчитывать хоть на какую-то откровенность. А ещё она перестала приходить к нему ночевать. Вот уже три дня не приходила.
Впору было обидеться.
Спасало лишь то, что Зевран толком обижаться не умел. А проследить за спутниками не получалось. Невиданное дело, но они умудрялись замечать его и сразу прекращали все разговоры.
В тот день, когда Зевран уже готов был на всё плюнуть и уехать в Антиву, в комнату постучалась Лелиана.
— Ты что это, вещи пакуешь? — она подозрительно прищурилась.
— Да я так, перебирал всякие безделушки, — пояснил Зевран, чувствуя, что Лелиана ему не верит.
Но вместо того, чтобы спорить или отговаривать, Лелиана вдруг сделала умильные глаза и, мило улыбаясь, прознесла:
— Зев, у меня есть одно дело. Вернее, одна просьба. Только ты можешь помочь, честно. Больше никто.
— Что, надо кого-то убить? — ухмыльнулся Зевран. — Дай догадаюсь: ты сама с этим давно завязала, и тебе религия не позволяет. Но у тебя появился враг? Навязчивый ухажёр? Кто он?
— Нет-нет, — замазала руками Лелиана. — Дело вовсе не в этом. Просто... мне нужно, чтобы ты сходил кое-куда. Вместе со мной.
— Именно я?
— Именно ты, — Лелиана кивнула. — И ещё нужно, чтобы ты надел это.
Она положила на кровать свёрток, который до сих пор держала в руках.
— Что это? — не понял Зевран.
— Разверни.
В свёртке оказался костюм. Насколько шикарный, что Зевран аж залюбовался. Вообще у него не было недостатка в средствах, и он мог позволить себе купить что-то подобное. Ну, может, не сразу, но точно мог бы. Только не собирался, потому что не практично, не удобно, и вообще куда его носить?
— Мы что, идём на приём к королю? — удивился он.
Лелиана замялась:
— Ну, можно и так сказать. Доверься мне, ты всё узнаешь на месте.
Зевран вздохнул. Помимо раздражения он ощущал и любопытство. В конце концов, если друзья решили так разориться, наверное, их ждёт что-то интересное. К тому же, всегда можно уйти, если приём ему не понравится.
— А наш дорогой Серый Страж собирается почтить нас присутствием?
— Обязательно! — пообещала Лелиана.
Это оказалось решающим. Зевран начал переодеваться, и Лелиана поспешно отвернулась, но из комнаты не вышла. Наверное, боялась, что Зевран попытается сбежать.
Лелиана не обманула.
Они направились прямо во дворец. В бальной зале было столько гостей, что им пришлось проталкиваться.
— Да что здесь будет? — недоумевал Зевран. — Коронация?
— Увидишь, — Лелиана тащила его дальше.
Наконец, они оказались в другом конце зала, там, где обычно сидел король. И тут Зевран увидел Махариэль. На ней было платье, и это было само по себе необычно — Зевран привык видеть её либо в броне, либо уже совсем без брони. Он поймал себя на том, что затаил дыхание, разглядывая эльфийку. Что и говорить, она была прекрасна и платье ей очень шло.
В этот момент заиграли трубы, толпа притихла и заговорил Алистер.
— Дорогие гости, в этот торжественный день мы собрались, чтобы поприветствовать молодожёнов!
Все зааплодировали. Зевран тоже. Повернувшись к Лелиане, он уточнил:
— А кто у нас женится-то?
— Вообще-то ты, — ответила Лелиана и подтолкнула его в спину.
Наверное, это был первый день в жизни Зеврана, когда он совершенно растерялся.
Дар речи вернулся к нему лишь в момент, когда нужно было сказать "да".

Уже после свадьбы, крепко сжимая руку жены, он спросил:
— К чему была вся эта секретность?
— Сам подумай, — ответила Махариэль. — Иначе ты бы ещё три года думал, прежде чем сделать мне предложение.
— А я думал, ты не хочешь замуж, — удивился Зевран.
— Много ты понимаешь, — улыбнулась эльфийка. — Я думаю, тебе ещё предстоит узнать меня получше.
— Может, я начну прямо сейчас, — Зевран потянулся к завязкам на платье.
Махариэль не протестовала и сама потянулась к нему.
— А кстати, зачем были нужны эти три дня воздержания? — поинтересовался Зевран между поцелуями, — Я тебя ждал, а ты не приходила.
— Винн посоветовала, — смутилась Махариэль. — Сказала, что иначе не будет ощущения, что это наша первая брачная ночь.
Зевран закатил глаза. Ему в целом было всё равно, первая эта ночь или сто двадцать первая.
Главное, чтобы не последняя.

Ключ: №136 Герой и его любимая еда
Название: В обеденное время в Антиве
Пейринг/герои: Зевран
Категория: джен
Рейтинг: R
Техника: цифровая живопись

Ключ: №3 На самом деле персонаж — агент под прикрытием.
Название: Шпионские игры
Автор: Zevran-team
Пейринг/герои: Зевран,

спойлер

Лелиана
Категория: джен.
Жанр: джен
Рейтинг: G
Размер: драббл (949 слов)
Предупреждение: АУ, хотя кто знает.

Ночь выдалась лунная, тихая, прекрасно подходящая для его планов. Его цель не заметит, как попадет в ловушку, в сеть, которую он тщательно сплетал недомолвками, оговорками, фразами, которые противоречили сказанному ранее. Он только надеялся, что его цель достаточно умна для того, чтобы сложить вместе все, чему он позволял ускользать, в ином случае ему пришлось бы действовать более прямолинейно, и игра потеряла бы свое очарование.
Но нет, вдалеке послышались легкие осторожные шаги, настолько тихие, что не будь Зевран эльфом, он вряд ли расслышал бы их. Гибкая тень мелькнула среди деревьев, и Зевран приготовился. Если он застанет свою цель врасплох, он не только получит преимущество в возможном бою, но, что более важно, в диалоге. Но проходили секунды, человек не появлялся на дорожке под деревом, на котором затаился Зевран, и он нахмурился. Цель что, свернула куда-то не туда? Пошла обходным путем?
Зевран спрыгнул с дерева и, крадучись, вышел на полянку, которую приготовил для эпического противостояния. Человека там не оказалось. Недоуменно повертев головой, он вгляделся в тени на противоположной стороне полянки, а затем, резко повернувшись, у самого своего горла кинжалом встретил клинок своей жертвы .
— Неосмотрительно это, нападать на Антиванского Ворона, — промурлыкал он.
— Ворона ли? — ответила цель, нанося следующий удар.
Они танцевали в тенях и лунном свете, нарушая безмятежную тишину ночи блеском своих кинжалов, отрывистыми выкриками и тяжелым дыханием. Его цель оказалась превосходным противником — гибким, быстрым, отчаянным. Сердце Зеврана пело от восторга, не каждый день ему удавалось встретить достойного соперника, но разум продолжал оставаться холодным — лишнее движение могло стоить ему части тела, а то и жизни. Вскоре его мышцы стали наливаться приятной тяжестью, а движения противника слегка замедлились.
— Назовем это ничьей? — любезно предложил Зевран.
— Неужели несравненный Зевран Аранай согласен назвать кого-то ровней себе? — насмешливо осведомился человек.
— Зевран Аранай знает, когда следует остановиться и перейти к другим, не менее приятным практикам.
Они остановились, быстро дыша, разгоряченные после боя. Зевран окинул противника взглядом, ах, что это было за зрелище! Блестящие глаза, растрепанные волосы, раскрасневшиеся щеки, капельки пота над верхней губой. Должно быть, так его соперник выглядел и после секса, впрочем, вряд ли у Зеврана когда-нибудь будет возможность проверить это.
— Нет, Зевран, мы не будем заниматься сексом, — сказала Лелиана. Вот именно поэтому.
— Ах, моя дорогая, ты разбиваешь мне сердце. Итак, что привело тебя сегодня в лесную чащу? Только не говори, что ты искала моей компании, иначе твое предыдущее заявление покажется несколько противоречивым.
— Ты прекрасно знаешь, зачем я здесь, Зевран. Если это, конечно, твое имя. Я знаю, кто ты.
— А вот это любопытно, — ответил он, улыбаясь. — Ты не знаешь, правдиво ли мое имя, но знаешь кто я.
— Прекрати свои игры, — похоже Лелиана начинала сердиться. — Я точно знаю, кем ты не являешься. Никакой ты не Антиванский Ворон. Только простодушные ферелденцы могли поверить в эту слезливую историю об ужасных ассасинах, убивающих любого из своих рядов, кто провалит задание. Уж я-то знаю, сколько времени, денег и сил уходит на то, чтобы натренировать кого-то, подобного тебе.
— И откуда сестра Церкви может знать такое? — поинтересовался Зевран. — Разве что она сама подверглась такой же тренировке.
— Моя жизнь была полна волнений и приключений, но теперь это уже в прошлом, — смиренно ответила Леллиана.
— Ой ли? — хмыкнул Зевран. — Позвольте вам не поверить, Искательница.
Лелиана вспыхнула.
— Откуда??!... Только не говори, что лазил по моим вещам!
— Неосмотрительно оставлять такие серьезные улики, когда отправляешься на задание. Медальон Искательницы! Это очень неосмотрительно с твоей стороны, Лелиана. Что до неприкосновенности личных вещей… Науськивать бедного мабари на мою сумку — это жестоко, а вдруг он бы отравился? Страж был бы безутешен.
Лелиана поджала губы.
— Уж поверь, Зевран, оно того стоило, — заявила она.
— Неужели ты раскрыла меня? Кем же я могу быть, кроме как неудачливым антиванским убийцей?
— Во-первых, ты не антиванец, — Лелиана принялась загибать пальцы. — Ты утверждаешь, что всю жизнь прожил в столице, а в Антива-сити говорят с немного иным акцентом. Скорее всего, ты выучился у кого-то, вот только тот не был жителем этого города. Во-вторых, ты ненавидишь рабство и считаешь себя полноправным членом общества, не смотря на то, что ты эльф. Значит, ты не из Тевинтера, там даже люди мыслят по-другому. Ты не из Орлея, орлесианца я бы узнала сразу. Итак, какая сила имеет достаточно ресурсов и наглости, и более всего заинтересована в разрешении конфликта, который мы наблюдаем сейчас?
— Ладно, ладно, — Зевран примирительно поднял руки. — Выводы у тебя причудливые, но я отнесу это к тому, что у тебя не было времени обдумать все хорошо. Да, я из Серых Стражей. Меня прислали наблюдать за нашими новыми рекрутами и вмешаться, буде возникнет необходимость.
— Но почему так? — воскликнула Лелиана. — Почему ты не примешь командование, не откроешься своим братьям по Ордену?
— Политика, — вздохнул Зевран, — если Мор будет остановлен, эти Серые Стражи станут не просто спасителями страны и целого континента. Они станут значимыми фигурами на политической арене. А кого народ Ферелдена примет лучше — королевского бастарда и наследника старинного рода или никому неизвестного андерфельского эльфа?
— Но идти на такой риск?! Они могли убить тебя.
— Покойный Дункан был весьма щепетилен в выборе рекрутов. А также оставлял их полные характеристики. Я знал, что Кусланд не убьет меня. Зато теперь он связан клятвой сеньора, а для него это значит много. Но, моя дорогая Лелиана, скажи мне, какова твоя роль в этом интригующем действе?
— Моя роль не во многом отличается от твоей, — помедлив, ответила Лелиана. — Мое начальство желает остановить Мор.
— Ах, я чувствую, что ты что-то недоговариваешь. Но, возможно, ты откроешься мне позже, когда увидишь, что мы на одной стороне.
Лелиана улыбнулась.
— Узнать тебя поближе будет… интересно.
— Это прозвучало очень обнадеживающе! — хохотнул Зевран. — И что теперь?
— Тебе не кажется, — задумчиво сказала Лелиана, — что наличие в нашей компании гнома из воинской касты как-то очень подозрительно?

Ключ: №100 Персонаж участвует в конкурсе красоты.
Название: Само очарование
Пейринг/герои: Зевран
Категория: джен
Рейтинг: R
Техника: цифровая живопись

10/10

@темы: слэш, Зевран, гет, джен, Wintersend

---

Loghain-team, 3 тур

[Wintersend: Loghain-team]

Ключ: 8. Споткнулся, упал, умер. Несколько раз.
Название: Смерть дает время
Автор:  Loghain-team
Герои: Логейн, мельком Мэрик
Категория: джен
Жанр: ангст.
Рейтинг: G
Размер: 724 слов

Логейн ненавидел войну, ведь она отняла у него столько близких людей. Каждый раз, бродя после битвы, он видел сотни, тысячи трупов. Тела Согнувшиеся в предсмертной агонии, ужас на лицах, оторванные конечности, разбросанные по месту битвы. Они не хотели умирать. Не хотели. Но шли на смерть. Умирали во имя Ферелдена, за своего короля, веря, что их родственникам будет легче жить. И от этого становилось страшно.
Логейн верил в Создателя, верил в то, что после смерти все обретут его любовь. Однако он видел черную тень, что ходила между мертвых тел, периодически взмахивая своей косой. Для нее не было разницы, кто оказался у ее ног. Человек или эльф, мужчина или женщина, крестьянин или знатный воин, ферелденец или орлесианец, для нее это было не важно. Она бродила по полю, напевая страшную мелодию, от которой становилось холодно и Мак-Тир старался побыстрее вернуться к костру. И ночью, кутаясь в одеяло, которое ни капельки не грело, он тихо молился, чтобы она не пришла за ним.
Логейн боялся смерти. Этот страх исчезал, как только он выходил на поле боя и видел так ненавистных ему орлесианцев. Но как только пыл борьбы остывал, он с ужасом осознавал, насколько был близок к смерти. Любая рана, особенно на тех, кто успел стать ему почти семьей, приводила Мак-Тира почти к панике. Мэрик, Роуэн, воин понимал, что не переживет их потери. Но никогда нельзя показывать свой страх окружающим. Паника заразна, она станет распространяться по всему войску, превращая дисциплинированных воинов в безумное стадо. Поэтому он всегда оставался один на один со своим страхом, переживая его, сражаясь с ним в ночной тишине, когда все остальные спали.
Судьба же распорядилась иначе. И сейчас Логейн смотрел в постепенно темнеющее небо, понимая, что это конец. Воин не мог пошевелить даже пальцем, все тело онемело, доспех казался неимоверно тяжелым. Металлическая пластина давила на грудь, мешая сделать хотя бы еще один вдох. Сердце бешено билось, паника нарастала. Смерть была уже так близка, что Логейну чудился страшный черный силуэт с косой, который ходит между трупами. Свет заслонила чья-то голова и Мак-Тир с удивлением увидел одного из воинов своего отряда. Эльф долго смотрел ему в лицо, потом опустил голову и тихо проговорил что-то на своем языке. Эти слова мужчина слышал не раз, так эльфы прощаются с павшими в бою. Страх возрос до немыслимых пределов. Хотелось кричать, выть, что угодно, лишь бы показать, что он жив, что он еще не сдался. Однако эльф ушел, и Логейн слышал постепенно стихающие шаги и голоса, доносившиеся как будто сквозь толщу воды. Мак-Тир ощутил холод, быстро приближавшийся к нему с востока. А потом над ним склонилось то, чего тейрн не забудет никогда, не смотря на все свои усилия. Черная тень, которая смутно напоминала человеческий силуэт в плаще, приблизила свое лицо к воину, внимательно вглядываясь пустыми глазницами в лицо павшего. Образ гладкого человеческого черепа с пустыми, казалось бездонными, глазницами навсегда отпечатался в сознании Логейна. Он смотрел в эту затягивающую черную бесконечность, когда внезапно вспыхнувший в глазах тени синий огонь заставил сделать вдох, а тело забиться в судороге.
- Твое время еще не пришло, Логейн Мак-Тир. Ты исполнишь то, что тебе предназначено… а потом, мы встретимся вновь. – Голос звучал в его голове необыкновенно ясно, заставляя замереть от страха и сковав все тело.
Тень мгновенно исчезла, и воин с удивлением почувствовал, как жизнь возвращается в его тело. Постепенно в мир вернулись звуки, и Логейн услышал взволнованный голос Мэрика, который уже бежал к нему.
Потом это повторялось еще несколько раз. Мак-Тир из-за своей безрассудности оказывался на грани жизни и смерти. После боя всегда приходила тень, но теперь она молчала, медленно проплывая мимо, иногда взмахивая своей косой над очередным телом. Мэрик кричал на него, говорил, чтобы Логейн был осторожней, потому что в следующий раз они могут не успеть ему помочь. Герой реки Дейн молча выслушивал доводы своего короля, кивал в конце его длинной речи, соглашаясь с ним, а когда раны затягивались, снова рвался в бой.
Логейн боялся смерти. Но теперь страх приобрел совершенно другой оттенок. Он уважал ту тень, которая ходила среди убитых и раненых, забирая жизни, перерезая ту тонкую нить, что отделяла жизнь от смерти. Мак-Тир не знал, что ему надо сделать в этой жизни. Но знал, что тень будет проходить мимо него, словно не замечая, пока он этого не исполнит. И однажды, зайдя в палатку к Мэрику, который еле оправиться после тяжелого ранения, и увидев ужас в вечно веселых глазах принца, он поймет, что он не одинок. И именно в тот момент страх отступит окончательно.


Ключ: 22. Персонаж внезапно узнаёт, что у него есть внебрачный ребёнок.
Название: А вы случайно не...?
Автор:  Loghain-team
Пейринг/герои: Логейн, ж!СС, Натаниэль
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: коллаж
Предупреждение: На протяжении всей DAА только меня это ощущение не покидало?
Скриншоты взяты с просторов тумблера.

Ключ: 25. Герой неожиданно становится папой/мамой
Название: 9 месяцев спустя
Автор:  Loghain-team
Пейринг/герои: Логейн, Морриган, дитя
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: комп.графика
Предупреждение: эмм...ну, в общем, я вас предупреждаю!
- Женщина, ты уверена, что этот ребенок от меня?
- Твои черты он перенял с лихвой.

Ключ: 54. Персонаж по каким-то причинам забывает, кто он такой и не помнит даже своё имя. Попытки вспомнить.
Название: Хорошо погуляли
Автор:  Loghain-team
Пейринг/герои: Логейн, Мерик, Роуэн
Категория: гет, слэш
Рейтинг: R
Техника: комп.графика
Предупреждение: Последствия чрезмерного употребления алкоголя, секас, ау.

Ключ: 54. Персонаж по каким-то причинам забывает, кто он такой и не помнит даже своё имя. Попытки вспомнить.
Название: Кто такой Логэйн?
Автор:  Loghain-team
Герои: Логейн, Анора, фем!Кусланд.
Категория: джен
Жанр: очень относительный авторский юмор.
Рейтинг: G
Размер: 736 слов
Предупреждение: автор идиот

Когда-то давно Логэйну говорил отец - не позволяй бить себя по голове. Иногда можно отделаться легким испугом и мигренями по большим праздникам, а иногда случаются зрелищные контузии. Или вообще может котелок снести.
Тогда Логэйн не принимал слова отца всерьез - как и все подростки.
И вот теперь, когда Логэйн уже давно не мальчик, и старость не за горами, тейрн понял всю мудрость слов отца.
Логэйна за всю его жизнь часто били по голове - камнями, щитами, древками топора, метлами и ведрами - но никогда еще его не бил по голове огромный каменный голем. Логэйну показалось, что от удара его голова разлетается на куски, а мозг вытекает на каменные плиты.
Позже Логэйну сказали, что он провалялся без сознания около недели.
Логэйн очнулся и зажмурился - в комнату, где он лежал, проникало солнце. Пахло травами - чем-то очень знакомым и одновременно - нет.
Тейрн слышал чьи-то голоса - мужские и женские. Поморщившись, Логэйн прислушался.
- Милосерднее было бы убить его, - начал мужской голос.
- Почему это? - возразил ему женский.
- Потому что Логэйн - преступник и предатель!
- Он тейрн Гварена! Герой реки Дейн!
- Я хочу печенье, - вмешался третий голос.
- Гав! - вторил ему собачий лай.
Логэйн улыбнулся и покачал головой.
"Бедный Логэйн, - сочувственно подумал он. - Даже интересно, почему его все не любят".
Тейрн попытался подняться и застонал. Разговоры тут же прекратились. Послышались чьи-то шаги.
- Отец! - на кровать кинулась какая-то полоумная женщина, зареванная и раскрасневшаяся. - Отец, как ты?
Логэйн испуганно выдернул руки из ее ладоней.
- Чего?
- О, очнулся! - у кровати замерла высокая черноволосая женщина. На рубашке ее был вышит двухглавый грифон.
"Красивая вышивка. Я тоже себе такую хочу".
Логэйн вдруг понял, что обнажен. Осознание этого смутило и несколько заинтриговало.
"Кто все эти люди?"
- Отец! - рыдала светловолосая. - Скажи что-нибудь!
Логэйн сощурился.
- А... вы кто вообще?
Женщина подняла взгляд. Голубые глаза покраснели от слез.
- Я... я Анора, отец! Твоя дочь!
"Да ладно? А почему на меня совсем не похожа?"
- Откуда ты взялась? У меня нет дочери.
- Ну как это так? - Анора всплеснула руками. - Помнишь, ты ругал меня за разбитые коленки? Ну?
- Разбитые коленки? - тупо повторил Логэйн.
Черноволосая женщина сдавленно фыркнула. Анора одарила ее злым взглядом.
- Чего смеешься? Логэйн потерял память!
- Логэйн? - удивился тейрн. - Кто такой Логэйн?
Анора снова залилась слезами.
- Ничего не помнит! Ничего!
- Логэйн — это тейр Гварена, - сообщила черноволосая. - Ни на что не намекает?
Логэйн нахмурился и покачал головой.
- А должно?
Анора заметалась по комнате, заламывая руки!
- МОЙ ОТЕЦ НИЧЕГО НЕ ПОМНИТ! КАК ЖИТЬ?
- Ты — тейрн Логэйн, - терпеливо сообщила вторая женщина. - Проясняется?
- Не думаю. - Логэйн вздохнул и почесал подбородок, задумчиво следя за тем, как светловолосая женщина по имени Анора скачет по комнате, заливаясь слезами и срывая злость на слугах. - А это кто?
- Твоя дочь, королева Анора, - ответила девушка. - Милая, да?
- Да не очень, - отозвался Логэйн. - Какая-то истеричная. И совсем на меня непохожа. - Услышав смешок, он поднял взгляд на черноволосую. - А ты еще кто? Тоже дочь? Или жена?
- Спаси Создатель, - отмахнулась девушка. - Я Эллиса Кусланд.
- Мне это ни о чем не говорит.
- И не должно, - вздохнула Эллиса. - Я Серый Страж.
- А кто это такие?
- Ну, мы мир спасаем. От порождений тьмы. Работа у нас такая.
- Порождений тьмы?
Кусланд сощурилась и с подозрением посмотрела на Логэйна.
- Ты издеваешься, да?
- Я просто не помню, - грустно отозвался тейрн.
Кусланд посмотрела ему в глаза и слабо улыбнулась.
- Мы что-нибудь придумаем.

Она и в самом деле пыталась что-то придумать. Сначала были маги — седовласая дамочка по имени Винн и стервозного вида женщина — Морриган. Но ни первая, ни вторая не вернули Логэйну память.
Тогда Винн произнесла целую речь, смысл которой заключался в том, что он, Логэйн — предатель, и он должен был всенепременнейше умереть. Логэйн смотрел на магичку, закинув руки за голову и отбивал ногой ритм недавно спетой Лелианой песни. Слова Винн проносились мимо него. Казалось, что они вовсе его не казались.
Магичка перечислила кучу преступлений, которые Логэйн, оказывается совершил. Тейрн лишь улыбался и пожимал плечами.
- Не помню я ничего, - развел он руками, когда слушать уже не хватало сил. - Отстань от меня.
Винн окинула его мрачным взглядом и удалилась.
"Счастье в неведении", - подумал Логэйн с удовлетворением и потребовал у слуги гранатового сока.
- Вы его никогда не любили, господин.
- Ничего не помню, - улыбнулся тейрн и потянулся. - Может быть, и не любил.


Ключ: 61. Персонаж оказался в монастыре. Конфессия неважна.
Название: Молитва
Автор:  Loghain-team
Пейринг/герои: Логейн
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: комп.графика
Предупреждение: нет

Ключ: 84. Герой встречается с авторами своей команды.
Название: Игры с темными силами
Автор:  Loghain-team
Герои: Логейн, команда Loghain-team
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: R
Размер: 1038 слов
Предупреждение: Трава. Сильная трава.

- Говорила я, обращение с темными силами ни к чему хорошему не приведет.
Девушка нарезала круги по помещению, попутно ругая остальных за неосторожность. Эти самые остальные уже вовсю осваивались в пространстве, куда их занесло.
- Да ладно тебе Кири! Ну, попали не в Тедас, вернемся, сейчас костер разведем и все!
- Интересно где ты дрова найдешь для костра? – Кири остановилась и хмуро посмотрела на сокомандницу.
- Да ладно вам обоим! Тут парты стоят, а они деревянные. Сейчас все сделаем. – Третья девушка сидела на вышеупомянутой парте и болтала ногами в воздухе.
- Погодите, а откуда здесь ВСЕ ЭТО?!
Пока они спорили, обстановка в комнате изменилась. Появились парты, доска и кафедра. Казалось еще немножко и войдет учитель и начнет урок.
- Я думала, что закончила школу. Странно все это. – Девушка аккуратно, будто боясь, что парта в ненужный момент исчезнет, села на край.
- Так дамы, - Кири встала за кафедру, и, приняв пафосную позу, продолжила – нам надо придумать, что делать со следующим туром.
- До него еще четыре дня. – Сонно донеслось с парты.
- Манако! Прекрати спать! Мы итак в последнюю минуту все сдаем, надо хотя бы наметить планы. – В подтверждение своих слов девушка стукнула кулаком по дереву.
- Влом. – Манако потянулась и посмотрела на нарушительницу спокойствия. – У меня итак проблем навалом. А с заявками успеем.
- Кстати, а что у нас? – Четвертая девушка с интересом смотрела на Кири.
- Вот, хоть один нормальный человек. Спасибо, Батори. – Она обвела всех присутствующих взглядом. – Первое, это у нас эротика.
- Ну, тут вообще без проблем. – Раздалось с парты. – Раздеваем Логешу, стыдливо прикрываем то, что надо и вуа-ля! Получите первый ключ!
- Морфи, эротика это искусство. Там мало просто раздеть и прикрыть что надо.
- Ну, значит, делаем его в пол-оборота. Взгляд из-за плеча. Томный, обязательно томный взгляд! И самое главное блеск заходящего солнца на его заднице. Ммм… - Манако мечтательно прикрыла глаза и улыбнулась.
- Тебе бы лишь сделать блеск на чьей-то жопе! – Констатация факта от Батори.
- Тогда прикрываем спереди фиговым листочком! – Предложила Морфи.
- Ты настолько не любишь Логейна? – Манако резко открыла глаза и посмотрела на сокомандницу.
- В смысле? – Вмешалась в разговор Кири.
- Ты считаешь, что Логейну хватит ОДНОГО фигового листочка?
- Слушайте, предлагаю спереди пририсовать листочек от банановой пальмы, чтобы всем все сразу стало ясно. – Морфи затянулась и выпустила облачко белого дыма.
- Создатель, она опять начинает. – Батори устало опустила голову.
- Ага, именно благодаря этому Ферелден выиграл войну. – С сарказмом предположила Кири.
- Он вышел на поле великой битвы и снял штаны! – Морфи воодушевилась своей идеей и стремилась донести до команды всю ее прелесть. – И увидели поганые орлесианцы силушку его, да и убежали обратно в Орлей. А потом рассказывали потомкам своим о великом воине ферелденском!
- А потом он повернулся к войску своему, и присвоили ему сразу титул Героя реки Дейн. Ибо… - Манако задумалась, соображая как сформулировать свою мысль. Вдохнула и… - потому что был он столь же длинен, как великая река!
- Что именно? – Все обернулись на Батори, которая сидела в противогазе. – Я знаю вашу траву, не обращайте внимания.
- А ты догадайся. – Морфи хитро сощурила глазки.
- Слоник!!! – С диким воплем Кири рухнула на пол. Все в шоке уставились на истерично ржущую девушку.
- Позволь, ты о чем? – Морфи выдохнула еще одну порцию белого дыма.
- Она на слоника похожа.
- Да ну вас. – Батори сняла противогаз и зло уставилась на свою команду.
- Ох. Это ты зря. – Протянула Морфи с улыбкой. - А я думала, что ты на Логешу. Я уже представила.
- Логейн-слон? – Кири уже встала и с удивлением смотрела на девушку.
- Не-а, знаешь, есть трусы такие мужские, с хоботом… в определенном месте. – Морфи с улыбкой наблюдала, как команда загибается в приступе смеха.
- Хоботок. – Вставила свои пять копеек Манако.
- Как у бабочки. Закрученный. – Произнесла Батори, после чего вся команда упала на пол, истерично хохоча.
- А теперь быстро сесть. И слушать меня. – Грубый мужской голос заставил обернуться и замереть.
- Логеша!!! – Увидев своего любимца, девушки рванули к нему.
- Стоять!!! – Резкий крик остановил команду. – А теперь все садитесь.
Логейн прошел за кафедру, стараясь не обращать внимания на девушек в глазах, которых горели сердечки. На доске появилась надпись «Как не надо обращаться с персонажами», сам Логейн взял указку и надел очки, чем вызвал новый приступ визгов.
- В очках он такой сексуальный. – Протянула Морфи. – Кири! Возьми на заметку, Логейн в очках.
- И он обучает Мэрика… если вы понимаете, о чем я. – Улыбка Манако стала шире.
- О да. Хотя сначала обучите нас.
- Замолчали! – Девушки моментально притихли. – Итак. Ваше неподобающее поведение просто выходит за все рамки. Запомните, персонажей нельзя сводить со всеми подряд. Тем более двух персонажей одного пола! Это не допустимо!
- Зато мило. – Батори с улыбкой посмотрела на Логейна, остальные девушки лишь согласно закивали.
- Слышать не хочу! Я предатель и серьезный персонаж, а вы доходите просто до невероятного! Наряжали меня в платье, заставляли слушать чужие мысли, раздваивали меня, и, конечно же, по вашей милости я спал с Мэриком!
- Ой, вот только не говори, что тебе не понравилось. – Морфи с наслаждением потянулась и закурила.
- Да! То есть, нет! Перестаньте меня запутывать! – Логейн зло обвел команду взглядом.
- Зря ты так. Мы за тебя сражаемся, ночами не спим, пишем и рисуем когда нам плохо или нездоровиться. – Кири посмотрела на Логейна. – А ты нифига этого не ценишь!
- И ради нас мог бы и потерпеть. – Манако уселась на парту. – К тому же, мы воплощаем на бумаге лишь малую часть наших мыслей и фантазий.
- Но если ты настаиваешь… – Протянула Морфи, развалившись на стуле.
- Мы можем воплощать в жизнь ВСЕ, что мы придумаем. – Глаза Кири хитро блеснули.
- Да ну Вас. – Логейн раздраженно снял очки и обвел взглядом команду. Он не чувствовал никакой особой злости на этих девушек, в конце концов они принесли в его спокойную жизнь приключений, стараясь сильно ему эту самую жизнь не портить. Поэтому можно сделать широкий жест и простить их.
- Кстати Мак-Тир. – Задумчиво протянула Морфи. – Нам какой лист брать, чтобы прикрыть тебе… ну ты понимаешь.
- Я думаю, это нужно выяснить только опытным путем. – Манако сощурилась.
- Что? – Логейн увидел приближающихся к нему девушек. – Идите к демонам!!! – С этими словами он исчез.
- В смысле? Демоны знают про это? – Кири обвела взглядом сокомандников, которые лишь пожали плечами. – Ну тогда… В ТЕНЬ!


Ключ: 96. Герой – свидетель на свадьбе друга, но после активной попойки в честь жениха женить по ошибке пытаются именно его.
Название: Традиции
Автор:  Loghain-team
Герои: Логейн, Мэрик, Роуэн
Категория: гет
Жанр: ангст, стёб
Рейтинг: R
Размер: 933 слова

Убранство главного зала все еще дышало орлесианцами. В портьерах, колоннах, щитах на стенах, в платьях придворных дам, в жабо кавалеров – во всем был Орлей. Дух Мегрена витал в денеримском замке, и не имело значения, что пику с его головой убрали лишь пару дней назад – она совершенно не вписывалась в картину предстоящей свадьбы.
А вот по мнению Логейна – вписывалась. Он ощущал себя триумфатором лишь смотря на неё – на этот кусок воняющей плоти с облезлой кожей и вытекшими глазами. Она была его талисманом – символом наступившего в Ферелдене мира. Смотря на нее, Логейн мог смаковать победу и отмщение. А еще она помогала ему не думать о будущем и настоящем.
Да, если бы голова Мегрена все еще была перед замком, Логейн смог бы сосредоточиться на ней. Он мог бы уставиться в одну точку, зациклиться, чтобы ничего не видеть и не слышать вокруг – ни затаивших дыхание придворных, ни Мэрика, сияющего доспехами, словно сказочный принц, ни Роуэн – такую мягкую и – внезапно, - хрупкую в белом свадебном платье.
Да, голова Мегрена помогла бы ему не думать о лучшем друге, который берет в жены его, Логейна, любимую женщину. Но головы, увы, больше не было. Были лишь сорванные, увядающие цветы под ногами молодых. И въедливая, грызущая изнутри мысль: «Ты сам подтолкнул её к этому».

Свадебный стол, по мнению Логейна, был чересчур богатым. Когда страна загибается от голода после войны, когда в Денериме не успевают убирать трупы, а в городе не слышно ни собак, ни кошек, такая роскошь была недопустимой. Но, если присмотреться, так думал только он – оголодавшие после войны товарищи набрасывались на еду, словно год ничего не ели, а крысы, недавно присягнувшие Мэрику в верности, брезгливо ковырялись в тарелках явно привезенными из Орлея столовыми приборами. Серебряными.
Логейн вздохнул и опрокинул кубок. Страна голодранцев и предателей. Как же ею теперь править?
Прозвучал тост, грянули одобрительные крики. Мэрик слишком громко, как-то истерично, рассмеялся. Он был изрядно пьян и продолжал напиваться.
«Наверное, Роуэн чувствует себя очень несчастной. Одинокой и обманутой, – подумал Логейн. – Но держит это в себе. Не может напиться, рассмеяться, расплакаться. Это она – настоящая королева. И она научит Мэрика как быть королем».
Мимолетный взгляд глубоких серьезных синих глаз. И застывшее, словно восковая маска, лицо. Как же хочется до него дотронуться, взять в ладони… Обнять, прижать к себе эту маленькую, храбрую женщину.
Логейн отвернулся, слепо уставившись на стол. Свадебный вечер обещал быть мучительно долгим.

Хохочущего Мэрика провожали, а вернее сказать, тянули до самой королевской спальни. Логейн, пьяный, а потому сильно шатающийся, чувствовал себя совсем по-идиотски и плелся следом. Развеселая компания из братьев по оружию, вовсю пыталась забыть пережитые на войне потрясения, а потому веселилась как могла. И надо же было кому-то вспомнить о древней традиции присутствовать на первой брачной ночи монаршей пары. Пошлые шуточки и обсуждения, как лучше «разогреть» королеву, раздражали неимоверно.
Роуэн отреагировала как подобает королеве – пока ребята раздевали Мэрика, осыпая его последними наставлениями, она, укутанная одеялом, полулежала на подушках, и терпеливо ждала окончания этого безумия. Но её мучениям было не суждено быстро закончиться: едва голова короля коснулась подушки, случился конфуз – Мэрик захрапел.
– Твое величество! – возмутился кто-то, и ввалившаяся в спальню толпа разразилась хохотом.
Мэрика трясли, били по щекам, обливали водой – безрезультатно. Спящий, как младенец, король лишь недовольно бурчал сквозь сон, отмахивался и еще крепче сжимал подушку в объятиях.
Выражение лица Роуэн было непередаваемым.
– Все, ребята, – заплетающимся языком произнес Логейн, спасая своего короля и лучшего друга от дальнейших издевательств. – Приходите завтра, сегодня Его Величество будет отдыхать.
– Но как же отдыхать! Брачная ночь! Королева не удовлетворена!
Логейн, в поисках поддержки, оглянулся на Роуэн, но та сидела, уставившись в потолок. Видимо, понимала, что спорить с пьяными бессмысленно.
– Это священный долг короля! Жениться и… того!
– И того, и этого! Нельзя же так! Традиции!
– Нехорошо традиции нарушать! Дурной знак ведь!
Логейн нахмурился и постарался сфокусироваться, пытаясь запомнить имена возмущающихся, чтобы в ближайшем будущем как следует их отблагодарить. Но от поднявшегося шума и духоты ему стало нехорошо. Тело опасно накренилось и чтобы не свалиться, пришлось ухватиться за столбик королевского ложа.
– Если король не сможет, его верный друг нам поможет! В былые времена монаршие браки заключались с поверенными лицами, а первая брачная ночь, раз уж благоверный не в состоянии…
– Убью! – прохрипел Логейн, проклиная Мэрика, свадьбу и всех собравшихся.
– Правильно! И королева довольна, и традиции…
– Я вам сейчас покажу традиции! – взревел Логейн и нетвердым шагом рванулся к одобрительно улюлюкающей толпе, чтобы через несколько минут обнаружить себя почти полностью раздетым. Как этим охламонам удалось снять с него штаны, оставив при этом сапоги, осталось для Логейна загадкой.
Покачиваясь от приступов тошноты он, уже ни на кого не обращая внимания, тяжело опустился на кровать. Хотя по ощущениям это были ноги Мэрика. Переждав дружеские похлопывания по плечам и последние наставления, Логейн смог облегченно выдохнуть лишь когда за похабно ржущей компанией захлопнулась дверь спальни.
– Они так просто не уйдут, – прозвучал в тишине спокойный голос Роуэн.
Сил оставалось только на то, чтобы тяжело вздохнуть.
– Я лягу на полу, – прохрипел Логейн. Отчего-то зверски захотелось пить.
– Не нужно, – тихий шорох за спиной.
С трудом повернувшись, он удивленно взглянул на одетую в мужскую одежду Роуэн.
– Я ожидала нечто подобное, - пожала плечами она. – Вы оба перебрали… немного.
Перед глазами на секунду возникла картина, что могло бы произойти, не будь он сейчас так пьян. Прямо здесь, под носом у спящего Мэрика. Соблюдая традиции…
Логейна захлестнуло жадное, жаркое желание. Он зажмурился, до боли вонзив ногти в ладони.
– Это все… Все это трагифарс какой-то.
– Ложись спать, Мак Тир. Как верный пес, возле своего короля. А я посижу в кресле, подожду, пока у спальни никого не останется.
Сумрак спальни начал сгущаться – едва слышно ступая по ковру, Роуэн задувала свечи.
– Прости меня.
Темнота обняла тонкий силуэт, казавшийся таким близким, таким родным.
– Нет. – К его губам прикоснулся мягкий пальчик. – Я никогда не прощу тебя, Мак Тир.


Ключ: 113. Навязчивый запах не отпускал уже третью неделю.
Название: Запах
Автор:  Loghain-team
Пейринг/герои: Логейн, Мэрик
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: комп.графика
Предупреждение: Черный юмор

Ключ: 115. Эпическая баллада о славном герое Таком-то.
Название: Былые времена
Автор:  Loghain-team
Пейринг/герои: Логейн
Рейтинг: G
Техника: комп.графика
Предупреждение: Витраж о легендарном герое.

Ключ: 141. На самом деле ваш герой – тайный агент и шпион главного антагониста той части игры, в которой он действует.
Название: Из Ферелдена, с любовью
Автор:  Loghain-team
Пейринг/герои: Логейн, Архидемон
Категория: джен
Жанр: AU, юмор
Рейтинг: G
Размер: 737 слов

Дорогой Архи!
Пишу тебе, чтобы поведать об успехах в нашем нелёгком деле, так сказать из первых уст. В данном случае, конечно, пера, но это не важно. Сделал, как ты и просил: поговорил с Кайланом, отчитал его, отговаривая участвовать в намечающемся бою самому, но этот упрямый мальчишка меня не послушал и из чувства противоречия, конечно же, влез в самую гущу врагов. Собственно, что и требовалось. Заодно взял с собой главу Серых Стражей (ты же знаешь Дункана?), что вообще прекрасно. Ничего личного, сам понимаешь.
Сражение прошло хорошо. Было очень интересно наблюдать, наконец, со стороны. Признаться, в этом что-то есть, даже жаль, что пришлось так быстро уйти, но свою половину войска я всё же забрал. По данным разведки, никто лишний там не выжил, так что я приступаю к следующей части плана.
С уважением,
Логейн Мак-Тир.

Дорогой Логейн!
Очень рад твоему письму и хорошим новостям с фронта. Кто такой Дункан я не знаю, но за тебя заочно рад, это замечательно, когда вкупе с делом удаётся порадовать себя такими приятными мелочами.
У меня всё по-старому. Продолжаю наступление, если всё и дальше будет идти своим чередом, то скоро увидимся.
ЗЫ. Кайлан точно мёртв? А то я слышал, у вас там какие-то то ли маги, то ли ведьмы водятся. Ты смотри, будь аккуратнее, эти всегда любят вмешиваться, куда не надо.
С наилучшими пожеланиями,
Архидемон.

Архи!
Спасибо за предупреждение, я принял меры, и, хотя мне и доложили, что видели на болоте парочку оборванцев из Серых Стражей, больше никого не было. Трупы проверили, всё тип-топ, можешь не волноваться.
Кстати, хотел спросить, а эта ведьма из диких земель тебе часом не родственница? А то болтают тут всякое…
ЗЫ. Отослал гонца к «союзникам». Жду результатов.
С уважением,
Логейн.

Мой друг!
Ты не перестаёшь меня радовать хорошими новостями! Но ты мне честно скажи, эти Серые Стражи, которых ты так не любишь, точно тебе не помешают? Не доверяю я случайностям и совпадениям, знаешь ли…
И нет у меня никаких родственников. С чего ты взял?
ЗЫ. Прости за краткость.
Архи.

Дорогой Архи!
Это ты специально? Только получил твоё письмо, как пришли известия от первого гонца! Эти Стражи (с детства их недолюбливал!) успели побывать в Лотеринге, и местные теперь отказываются с нами сотрудничать. Но ничего, это была лишь подстраховка к плану, и сами справимся.
А про родственников, сам пойми, говорят тут всякое. Мол, та колдунья может в дракона превращаться. А может она и не колдунья вовсе… Ну, болтают, одним словом.
С наилучшими пожеланиями,
Мак-Тир.

Дорогой Логейн!
Я не специально, я просто опытнее и, к сожалению, с такими совпадениями уже сталкивался. Будь осторожнее и прими меры, кто знает, куда этих героев-одиночек понесёт. Тем более, что случившееся само по себе уже показательно.
И ещё, ты намекаешь на то, что драконы могут в людей превращаться? Авторитетно тебе заявляю – враки.
С лёгкой тревогой,
Твой друг Архи.

Дорогой друг!
Я решил последовать твоему совету и нанял лучшего антиванского ворона. Думаю, этого будет достаточно, чтобы решить внезапную проблему Стражей. Они кстати совсем обнаглели и пытаются набрать себе союзников среди эльфов! Ты представляешь, какая наглость?
ЗЫ. Я тебе верю, но у меня тут назрел вопрос… А как ты вообще держишь перо?
Твой верный товарищ,
Логейн Мак-Тир.

Мой друг!
Я рад, что мой совет тебе пригодился, только я не могу взять в толк, зачем тебе какие-то птицы? Я слышал про Антиву, там прекрасные путаны. Или ты решил отвлечь Стражей на естественные потребности? Рисковый выбор, но тебе, конечно, виднее. Тем более, что время не терпит. Помяни моё слово.
ЗЫ. Перо я держу магией. А что ты подумал?
Архи.

Мой чешуйчатый друг!
Что-то у меня нехорошее предчувствие. Да и радикулит некстати проснулся, а это бывает, только когда что-то грядёт! Так что я целиком поддерживаю твои опасения касательно Стражей. И спешу тебя уверить, Антива славится не только, как ты выразился, путанами, но и убийцами. В нашем случае это вообще два в одном! Денег он, правда, содрал с меня прилично, но на благое дело не жалко.
ЗЫ. Да собственно ничего. Это теоретический интерес.
Твой друг,
Мак-Тир.

Дорогой Логейн!
Это хорошие новости. Я рад, что в такое непростое время мы действуем сообща, под моим единым знаменем! Желаю тебе удачного разрешения ситуации со Стражами и высылаю часть войска. Только смотри аккуратнее, чтобы его не перебили по дороге.
С наилучшими пожеланиями,
Архидемон.

Архи!
Ситуация вышла из-под контроля. Эти недобитки ордена Стражей, умудрились привлечь к себе ещё и гномов! План под угрозой. Жду войско и буду разбираться по ситуации.
С надеждой на лучшее,
Логейн.

Мой друг!
Немедленно отставить панику! Я немедленно вылетаю к тебе.
Встречай.
Твой друг,
Архи…

БОНУС.Завершающий.

@темы: арт, Логэйн, джен, Wintersend

---

[Wintersend: Carver-team]

Ключ: 130. ...вот где я только не был, а ТАКОГО нигде не видел!
Название: Всякое видел, но такого…
Автор: LenaSt
Пейринг/герои Карвер Хоук и все-все-все
Категория: джен
Жанр: АУ, трэш, экшен, черный юмор
Рейтинг: R
Размер: мини (1962 слова)
Предупреждение: зомби-апокалипсис в Киркволле (часть #1)

– Открывайте! Это я, Карвер! Быстрее! Ну давайте же, отпирайте эту хренову дверь!

Карвер еще раз от души долбанул кулаком в запертые двери поместья Хоуков в Верхнем городе и отскочил, позволив нападавшему зомби врезаться в гладкую поверхность. Снеся ему голову с плеч, Карвер отпихнул безголовое тело подальше и быстро раздавил гниющий череп трупа.

Чудь поодаль Варрик щелкал спусковым механизмом Бьянки как заведенный. Огненные болты дымящимся водопадом сыпались на надвигающуюся толпу мертвецов, без какого-либо, впрочем, эффекта.

– Эй, Хоук! – проорал младший сын семьи Тетрас. – Скажи своим, что сейчас не время наказывать тебя за опоздание к ужину!

– Не открывают! – гаркнул в ответ Карвер, словно это было не очевидно. – Может, в подвале сидят.

– Я бы тоже не отказался! – Варрик выпустил новую порцию болтов, судорожно обшарил наплечную сумку. – Все, я пуст.

Карвер выставил перед собой меч и встал рядом с ним. Болты, хоть немного, но сдерживавшие натиск живых трупов, закончились. И теперь им придется несладко…

Никто не понял, как это случилось. Несколько дней тому назад земля на Киркволлском кладбище вдруг вспучилась, словно готовясь выкинуть невиданной величины побег. Ничего не подозревающий сторож списал все на грунтовые воды и махнул рукой.

Два дня спустя из комьев разбухшей от влаги почвы вылупился первый «побег»: остатки высохшей плоти прилипли к серым костям, безглазая голова подрагивала на треснувших позвонках, редкие зубы еле слышно постукивали при ходьбе. Потрескивая и переваливаясь на полусгнивших ногах, мертвец бодро заковылял к сторожке. Спустя несколько минут к нему присоединились еще несколько собратьев, в куда более сохранном состоянии – на одном из них даже красовалось полуистлевшее одеяние мага.

Крик, донесшийся из сторожки, был тихим и коротким; после чего на кладбище воцарилась тишина, нарушаемая лишь ритмичным чавканьем и влажным хлюпаньем почвы, из которой лезли все новые покойники.

Наутро ошалевшие жители Нижнего города наблюдали за великим исходом кладбищенских крыс. Плотным серым потоком они струились по брусчатке мостовой, воздух вокруг них вибрировал от писка. Возглавлял шествие крупный седой самец с огромными черными усами и совершенно безумным взглядом. Не успело крысиное полчище скрыться из виду, как показались первые зомби.

К полудню весь Киркволл был объят паникой. Живые мертвецы сосредоточенно выковыривали горожан из их домов и тут же, не сходя с места, съедали. Пару минут спустя съеденные присоединялись к армии восставших из могил, волоча за собой внутренности, недоеденные конечности и оставляя тягучие алые следы.

Карвер Хоук понял, что в городе неладно, еще на подходе, увидав отблески пожара, столь неуместные в ярком солнечном свете. Надо сказать, втайне он сам иногда мечтал сжечь это все к демоновой бабушке и не раз представлял, как эффектно будет пылать Киркволл на закате, – но никак не мог ожидать, что его шальное желание сбудется.

Осторожно войдя в распахнутые настежь ворота, Карвер увидел четверых обугленных покойников, с аппетитом грызущих массивный окорок. Приглядевшись, он обнаружил на окороке остатки чулок и кружев от нижней юбки. Содрогаясь от омерзения, Хоук вытащил меч и принялся за дело. Когда он закончил, на земле остались лежать вяло шевелящиеся обрубки конечностей. Вовремя обернувшись, Карвер ловко наколол на меч незаметно подползшую покойницу, судя по размерам, ту самую, чьей ногой закусывали расчлененные зомби. Изрубив живучую тварь, он обнаружил, что окружен добрым десятком невесть откуда взявшихся мертвецов.

Пятясь от глухо рыкающей и источающей невыносимое зловоние толпы, Карвер понял, что пора сматываться.

Издав боевой клич, он врезался в показавшегося самым хилым покойника, сбил с ног, рубанул наотмашь, отбросив с дороги еще пару оживших трупов, и кинулся бежать что есть духу. Тяжеленный меч здорово тормозил его, но расстаться с оружием в городе, полном праздношатающейся мертвечины, Карвер был пока морально не готов.

Пробегая мимо «Висельника», Карвер не мог не обратить внимания, что крики, доносящиеся оттуда, были куда громче и бодрее, нежели обычно. В другой раз он бы непременно задержался поглядеть, что да как, но не мог – следовало поспешить: дома ожидали беспомощные Гаррет и Бетани.

– Карвеер! Эй, Карвер! – Надрывно вопящий с балкона Варрик Тетрас привлек его внимание.

– Вытащи меня отсюда!

– Не могу, прости! – проорал на бегу Карвер, старательно отпихивая рукоятью меча особо нахального зомби. – Тороплюсь!

– Но меня же сожрут! – Варрик на мгновение исчез в комнате, затем вновь появился, с ног до головы заляпанный черной, неаппетитной с виду жидкостью. – Неужели ты допустишь, чтобы меня сожрали? Кто тогда поведает всему миру о твоих подвигах?

– Насрать, – коротко ответил Карвер, отмахнувшись от очередного покойника, – обойдусь.

– Эй! Не поступай так со мной! Спаси меня, и я расскажу всем, что ты крут, а Гаррет дебил.

Младший Хоук колебался, но лишь мгновение.

– Ладно, держись там, я иду!

Очертя голову он ринулся в «Висельник», снеся дверь и нечаянно зарубив пробиравшегося к выходу бармена Корфа.

Спасенный Варрик был безмерно рад Карверу. Когда они отбежали на приличное расстояние от трактира и остановились слегка перевести дух перед новым забегом, гном ощутимо ткнул младшего Хоука под ребра и просипел:

– Ты бы еще полчаса телился, я бы уже и сдохнуть успел, и подняться.

– Что это вообще за хрень?

Варрик сплюнул:

– Ходячие мертвецы, не видишь разве?

– А..

– Не знаю! Пришли с кладбища и жрут всех. Имей в виду – если цапнут, станешь таким же.

Карвер опасливо покосился на него.

– А откуда я знаю, что тебя не укусили?

– Придется поверить на слово, – кратко ответил Варрик, вглядываясь вперед, – а теперь побежали!

Предупреждение оказалось куда как кстати – прямо на них с утробным воем и голодным всхлипыванием неслась толпа очередных возвращенцев с того света.

Через Верхний город пробивались с боем – район, где обитала киркволлская знать, буквально кишел мертвецами. Конечно, одеты они были куда как изысканней, нежели трупы в Нижнем городе, но на этом все различия заканчивались. Поглядев на толпу зомби, жадно рвущих на части торговца Хьюберта, Карвер невольно подумал о том, что некие понятия о социальной справедливости присущи даже истлевшим мозгам. Торговец истошно орал и сулил огромные скидки за спасение.

– Нет! – одернул Карвер алчно насупившегося Варрика. – Ты сам сказал, он уже заражен.

– Я чисто из милосердия!

– Знаю я твое милосердие…

К несчастью, не соблазнившиеся перспективой спонтанной распродажи мертвецы доели Хьюберта и обратили свой взор на новоприбывших.

Не сговариваясь, Карвер и Варрик помчались в сторону поместья Хоуков.

Величественный особняк Хоуков казался оплотом тишины и спокойствия. Возле входа вяло толклись два свежих покойника, обглоданные до такой степени, что Карвер затруднился определить, кто перед ним.

Споро разрубив их надвое, он отбросил останки подальше и постучал в дверь.

– Эй, есть кто дома? Гаррет? Бетани?! Это я, Карвер, я вернулся, впустите меня!

Мощная дверь из цельного массива мореного дуба осталась равнодушна к его призыву: никто не откликнулся.

Между тем зомби приближались, очевидно, они ничего не слышали о хороших манерах и частной собственности.

– Слушай, – заволновался Варрик, – а нам точно откроют?

Да если б знать, подумал Карвер и замолотил по двери с утроенной силой. Сдавленно ругаясь, Варрик пустил в дело Бьянку. Первый зомби, в которого попал пылающий заряд арбалета, забавно булькнул и взорвался. Остальные тупо продолжали идти.

– Они там заснули, что ли?

Карвер побагровел и что есть силы саданул каблуком по порогу.

– Открывайте! Это я, Карвер! Быстрее! Ну давайте же, отпирайте эту хренову дверь!

Мертвецы надвигались, неумолимые, как счета из винной лавки. Варрик, истративший все заряды, лупил возмущенно потрескивающей Бьянкой направо и налево, словно в кабацкой драке. Карвер отмахивался мечом более уверенно, сшибая оскаленные головы с плеч, но и его силы были на исходе. Живая, вернее, мертвая масса наседала, грозя если не разорвать на части, то раздавить.

– Обещай, что не убьешь меня, – внезапно сказал Варрик.

– Что? – Карвер изумился до такой степени, что едва не пропустил атаку со стороны рогатого зомби-кунари, которого уже секунд двадцать пытался проткнуть мечом.

– Обещай, что если я умру и восстану, ты не убьешь меня, – повторил гном.

– Э… вообще-то в таких случаях просят об обратном, – удивился Карвер, орудуя мечом. – Может, ты хотел сказать наоборот – убить тебя, если ты обратишься?

– Ты тупой? – разозлился Тетрас. – Не надо меня убивать. Я предпочитаю наслаждаться жизнью даже в облике зомби. Поэтому, если я превращусь, просто посмотри в другую сторону, пока я не убегу подальше. Я верю в загробную жизнь. А ты?

– Вот сейчас и узнаем.

Карвер изо всех сил взмахнул мечом, отбросив назад очередную партию тварей. Сил на то, чтобы рубить их уже не осталось.

И в самый последний момент, когда Карвер уже мысленно попрощался с жизнью, дверь позади них распахнулась и до боли знакомый голос прокричал:

– Колдовство!

Страшно довольный жизнью Сэндал застыл на пороге, широко улыбаясь. Карвер и Варрик быстро юркнули внутрь. Зомби немедленно попытались последовать их примеру. Подоспевший Бодан отвел паренька в сторону и запер двери.

– Слушай, малец, давай я тебя усыновлю! – Варрик от души потряс продолжавшего улыбаться Сэндала за плечи.

– У него уже есть отец, – чопорно ответил Бодан, брезгливо вытирая лужу черной с прозеленью крови, натекшую из-под двери.

– Ну так будет два!

– Угомонись, Варрик, – посоветовал Карвер, – я понимаю, что это нервное, но, поверь, не одному тебе сейчас пытались задницу откусить.

– Прошу за мной, – сказал Бодан, – все уже в сборе, сидят в подвале. Честно говоря, вам повезло, что Сэндал услышал крики.
Пребывающий в истерике Варрик снова принялся молоть чушь, предлагая свои услуги семейству Феддик в роли приходящей няни, отчего Карвер вынужден был слегка шлепнуть его по роже.

В подвале действительно все были, как выразился Бодан, «в сборе». В центре стояла любимая кушетка Гаррета, на которой сидели он сам, Бетани и Себастьян Ваэль. Чуть поодаль примостился Фенрис с Мерриль на коленях. Изабелла, Авелин и Донник сидели втроем. Причем Донник и Изабелла выглядели довольными, а Авелин – нет. Андерс устроился в углу вместе со Справедливостью, как обычно. Все молча глазели на Варрика и Карвера, даже не пытаясь сделать вид, что волновались.

– О, Карвер! – наконец воскликнула чуткая Бетани. – Мы так волновались за тебя!

– Мы молились, – прибавил Себастьян, – все вместе, чтобы Создатель услышал нас и указал тебе дорогу.

– Спасибо, – желчно ответил Карвер. – Правда, для меня было бы куда как лучше, если бы вы не пытались докричаться до Создателя, а сидели бы тихо. А то пока вы тут хором молились, нас с Варриком чуть не сожрали на пороге. Если бы не Сэндал…

– Колдовство!

– Да, мой хороший, – Бодан потрепал сына по курчавой голове.

– Колдовство!

– Ну ладно тебе, – Гаррет хлопнул брата по плечу. – Живой и слава Со… тьфу, и хорошо. Садись к нам, Бетани взяла с собой печенье.

– Да пошел ты.

Светскую беседу братьев Хоук нарушил странный нарастающий гул, идущий сверху. Стены подвала задрожали.

– Что это?! – испуганно взвизгнула Мерриль.

– Это… – Карвер прислушался. – А, это мертвецы. Ломают дверь.

Мерриль взвизгнула еще громче, гул усилился, к нему добавился отчетливый треск.

– Тихо! Замолчите! – прошипел Карвер. – Они сейчас будут здесь!

Предупреждение запоздало. В подвал просочилась вонь, и вскоре за дверью раздались шорохи и царапанье.

Обезумевшая Мерриль, выпучив глаза, грызла ладонь Фенриса, которой он зажимал ей рот. Изабелла деловито поправила грудь и вытащила абордажную саблю с кокетливым бантиком на рукояти. Себастьян начал было молиться, потом плюнул и достал лук.

– Это ты привел их сюда! – заорал Гаррет, наплевав на осторожность. – Теперь мы все умрем!

– Заткнись, придурок! – Карвер сжал меч, ощутив тянущую боль в натруженных запястьях. – Это из-за тебя мы в ловушке. Надо обладать твоими куриными мозгами, чтобы запереться в помещении, откуда нет запасного выхода!

– Надо уходить отсюда! – Варрик встал между братьями. – Надо найти убежище понадежнее.

– Если бы Андерс не взорвал Церковь, можно было бы спрятаться там, – наябедничала Мерриль.

Андерс в своем углу съежился еще сильнее. После взрыва с ним никто не хотел разговаривать, и он очень страдал.

– Сначала нам нужно выбраться отсюда, – вставила Изабелла, поигрывая саблей. – Их там много, судя по звукам.

Немногословная Авелин прикрыла мужа широкой грудью и выставила перед собой щит. Фенрис спихнул Мерриль с колен и тоже достал меч.

– Это безумие, – зашептал Карверу на ухо перепуганный Варрик. – Они нас просто всех… погрызут.

– Что ты предлагаешь?!

– Не знаю!

Мгновение спустя дверь подвала рухнула.

Время остановилось.

Карвер хорошо видел морду первого зомби: половина лица съедена, сквозь раскрошившиеся зубы торчит кончик полуоткушенного языка, дыра в черепе блестит, словно обслюнявленная. Мертвец протягивает скрюченные руки и он, Карвер, просто не успевает поднять тяжеленный меч…

Яркая вспышка.

На мгновение Карвер ослеп, а когда открыл глаза, то увидел зияющий провал на месте двери и груду вонючих ошметков – все, что осталось от дохлого полчища.

Радостный Сэндал обернулся к нему («когда он успел там оказаться?» – подумал Карвер) и, приплясывая на коротких ногах, радостно прокричал:

– Колдовство!

– Ага, – согласился младший Хоук и, обессиленный, опустился на колени.

Предел удивительного на сегодня определенно был исчерпан.

Ключ: 47. Персонаж вынужден жить в общаге (ее аналоге в Тедасе: трюме корабля, одной комнате в гостинице, т.п.) со спутниками ГФ и/или Хоука
Название: Несчастливы вместе
Автор: LenaSt
Пейринг/герои: Карвер Хоук и все-все-все
Категория: джен
Жанр: АУ, трэш, юмор всякий
Рейтинг: G
Размер: мини (1096 слов)
Предупреждение: зомби-апокалипсис в Киркволле продолжается (часть #2)

– Скажи ей, чтобы оставила воду в покое! Эта остроухая сучка тратит ведра воды и все равно грязная!

Никто и никогда раньше не видел Изабеллу такой разъяренной – даже когда Гаррет подарил ее Аришоку. Сейчас она возвышалась над Мерриль, уперев руки в бока и выпятив пышный бюст. Смуглое лицо раскраснелось.

Мерриль пучила в ответ большие глаза и кротко молчала, прижимая к плоской груди баклажку с водой. На голове у нее красовался сомнительной чистоты тюрбан, сделанный из старого одеяла; остроносое личико — покрыто плотной зеленой мазью.

– Тише, девочки! – охрипший Карвер уже минут десять пытался перекричать зычный голос Изы и объяснить, что воду трогать вообще нельзя, она для питья, а не для помывки.

Заброшенная ферма в Виммаркской пустоши, до которой им удалось добраться через Катакомбы, была совершенно не приспособлена для комфортного существования, но иного выхода не было.

Ближайший источник, скудный и грязный, был расположен в миле от фермы, и каждый дарованный Создателем день Карвер начинал и заканчивал хождением за водой. У всех остальных в это время находились дела поважнее: Гаррет и Фенрис играли в карты, Изабелла делала себе массаж стоп, Варрик вел записи, Мерриль чинила зеркало, Ваэль разучивал новые молитвы, Бетани вышивала, Андерс гулял со Справедливостью, Бодан учил Сэндала тевинтерскому наречию, а Авелин с Донником тренировались на плацу. Ничем не занятым оказывался почему-то всегда именно Карвер, и как раз ему приходилось обвешиваться порожними емкостями и идти за водой.

На самом деле, он не так уж и возражал. Лишние полчаса, проведенные вдали от друзей и родственников, были ему безмерно дороги. Хотя однажды, намаявшись за день (кроме пополнения запасов воды в обязанности Карвера входила также добыча пропитания и разведка на местности), он уговорил сходить за водой Изабеллу. Та вернулась часа через три без баклаг, зато в сопровождении подозрительного мужика, с которым уединилась в общей комнате, отгородившись простыней. Мужика Карвер потом проводил за перевал, пообещав перебить ноги, если тот надумает возвратиться.

Было непросто выживать в этой пустынной местности. Ежедневно Карвер брал Бьянку и уходил на целые мили к северу в поисках дичи, с каждым разом проводя в пути все больше времени. Остальные помогали в меру своих сил. Плохо было лишь то, что мера эта была скудной, как разнообразие верований у кунари.

В первые дни пребывания на ферме Мерриль выбралась в ближайшую рощу, где накопала целую корзину корешков, которыми все, кроме нее и Фенриса, дружно отравились и пару дней старательно держались поближе к отхожему месту. Вспомнив их с Авелин драку за право первого посещения сортира, Карвер содрогнулся.

Следующим был Фенрис, добывший на охоте зайца. Впрочем, выяснилось, что доблестный эльф сразил несчастное животное Красной милостью, двуручным мечом, зачарованным огненной магией, отчего от обугленной тушки осталось прискорбно мало.

Гаррет, отправившийся за харчами в свою очередь, заблудился в окрестной роще и три дня бродил там, заунывно призывая на помощь до тех пор, пока Карвер не сжалился и не вывел его оттуда.
Изабелла с готовностью согласилась прогуляться на южную полянку за грибами и ягодами – спустя три часа она вернулась с пустыми руками, но в сопровождении тощего эльфа, с которым уединилась в общей комнате, отгородившись простыней. Эльф оказался беглецом из Тевинтера и, уходя, стащил остатки провизии.

Андерс, выйдя на охоту, пропал на три дня, а когда вернулся, виновато пряча глаза, его мантия насквозь пропахла порохом. Выяснять, что маг взорвал на этот раз, было выше карверовских сил, и поэтому он предпочел малодушно смолчать.

Варрик провел в лесу полдня и вернулся с ворохом цветистых рассказов о том, как ему повстречалась свора из полутора сотен мертвецов, которых он, Варрик, заманил в чащу и скормил медведям. После чего, если продолжать верить Варрику, медведи превратились в огромных мохнатых зомби и гнались за ним до самого лагеря. Перспектива выслушивать байки вместо ужина никого не прельстила, и карьера Тетраса-охотника окончилась, не успев начаться.

Авелин, на удивление, поохотилась удачно. Выждав в засаде каких-то пару часов, она вернулась на ферму с богатой добычей – полуголым Донником, которого застукала в кустах с Изабеллой. Сама Изабелла пришла домой только под вечер, сразу легла, долго охала и вертелась в своем углу. Мерриль, чья лежанка располагалась рядом, сплетничала, что на пышном бедре пиратки отпечатался сложный узор из следов от пряжки Рыцарской гордости, пояса, с которым Авелин никогда не расставалась. Но когда Карвер на следующий день подкатил к Изабелле с просьбой показать, так это или нет, он был неожиданно послан подальше, коротко и зло.

Кроткая Бетани, вызвавшись собрать немного ягод, споткнулась на пороге, разбила нос и сломала палец на левой ноге.

Себастьян Ваэль наотрез отказался идти на охоту, пояснив, что убийство живых существ – несмываемый грех перед Создателем. По всей видимости, сбор ягод и грибов также не одобрялись религией.

Сэндала и Бодана Карвер не пустил сам – они были единственные, кто хоть как-то облегчал ему жизнь: семейство Феддик добровольно взвалило на себя обязанности по стирке, уборке и готовке, а Бодан даже разбил небольшой огородик позади фермы.

Поэтому Карвер решил больше не экспериментировать и добывать еду самостоятельно.

Очередная вылазка далась особенно нелегко. Пуганая дичь уходила все дальше, а легкий лесной ветерок все чаще приносил с собой запах гнили, намекая, что Виммаркской пустоши недолго осталось быть безопасной. Нужно было думать о новом пристанище, но мысли об этом повергали Карвера в уныние, и он находил все новые предлоги, чтобы отложить нелегкое решение.

Измочаленный и усталый, Хоук-младший брел к ферме, неся на плече досадно легкий мешок, в предвкушении горячего травяного настоя и постели. Вымотанный до предела, он даже не удивился, увидев, что все домочадцы сгрудились перед фермой, очевидно, дожидаясь его возвращения. Судя по отдельным возгласам, разговор шел на повышенных тонах, но стоило Карверу приблизиться, как все замолчали. Недоуменно обведя присутствующих взглядом, он совсем было собрался войти, как был остановлен Варриком:

– Не ходи туда пока, – непривычно серьезно сообщил Тетрас.

«Что, Изабелла приволокла очередного хахаля?» – хотел спросить Карвер, но, заметив ее среди остальных, осекся.

– В чем дело? – он постарался придать голосу строгости, но получилось не так чтобы очень.

– В общем, ты только не волнуйся, – толстая лапа Варрика участливо легла на плечо. – Наш Андерс…

– Что Андерс?! – Воображение Карвера мигом нарисовало ему жуткие картины: превратившийся в зомби маг испепеляет всю их компанию… или замораживает… или заклинает дробящей темницей, от чего кишки превращаются в фарш и лезут из всех отверстий, или…

– … он тут привел кое-кого… А теперь можешь сам посмотреть.

Ступая на негнущихся ногах, Карвер толкнул дверь и вошел. На первый взгляд все было в порядке, Андерс мирно сидел за общим столом, и тут Хоука словно молнией долбануло: рядом с Андерсом сидел синий от старости зомби, чья кожа сморщилась и блестела от кожного сала, сочащегося из гниющих пор. Не замечая вошедшего Карвера, маг что-то оживленно втолковывал мертвецу, уставившемуся на него стеклянными глазами.

– Создатель милостивый… – только и вымолвил Карвер, опершись плечом о косяк.

– Познакомься, это Грейс, – светски сообщил Андерс, указывая на зомби, тем самым обнаружив его принадлежность к женскому полу. – Она будет жить с нами.

Ключ: 7. Сегодня ваш герой встал не с той ноги... ничего не получается! За что ни возьмётся - всё валится из рук!
Название: Трудный день
Автор: LenaSt
Пейринг/герои: Карвер Хоук и все-все-все
Категория: джен
Жанр: АУ, трэш, экшен, черный юмор
Рейтинг: R
Размер: мини (1237 слов)
Предупреждение: зомби-апокалипсис в Киркволле никогда не умрет (часть #3)

Утром у Грейс отвалилась нога. У Карвера появилось острое желание оторвать ей все остальное и потихоньку закопать на заднем дворе, а потом сказать Андерсу, что так и было.

День еще толком не начался, но уже сводил его с ума. Карвер закусил губу и мысленно пообещал, что переживет этот день и этот поход, чего бы это ему ни стоило.

Подгоняя домочадцев, тоскливо вкушающих скудный завтрак, он еще раз проверил оружие, вещи и все, что могло понадобиться в пути.

После того, как Андерс привел к ним Грейс, сообщив, что теперь борется за права зомби, жизнь Карвера стала еще тяжелее. Колоссальных трудов стоило убедить Андерса, что его воспитанница не может жить вместе со всеми остальными.

– Андерс, ты же понимаешь, что Грейс… нет-нет, я согласен, что она безопасна. Наверное.

– Даже не сомневайся! – Маг ласково погладил Грейс по склизкой голове. Та в это время вяло жевала огромную (к ужасу Карвера, определенно человеческую) берцовую кость и никак не отреагировала.

– Но жить с нами в одной комнате она не может!

При этих словах Мерриль зашлась истерическим смехом.

–… во-первых, от нее плохо пахнет. Во-вторых, Андерс, вполне возможно, она заразна. Ты же не можешь быть уверен.

– Могу, – упрямо ответил маг. – Справедливость сказал, что это будет добрый поступок. И что он иногда сможет ходить в ее теле.

«Ну да, ему-то не привыкать к гнилью», – подумал Карвер, а вслух повторил:

– Ты не можешь быть уверен.

Андерс разозлился, лицо пошло голубыми трещинами.

– Я уверен, что ты слишком уж нагло стал тут распоряжаться, Карвер.

Младший Хоук почувствовал, как чугунная усталость придавила плечи.

– Ладно, раз ты так думаешь… давайте проголосуем. Сейчас каждый из нас выскажется, что он думает по поводу Грейс, и мы решим, где будем ее держать.

Андерс решительно поднял руку.

– Я за то, чтобы Грейс жила с нами. Она такая какая есть. Быть мертвым так же естественно, как и живым.

Бетани поперхнулась.

Карвер решительно покачал головой.

– Я против. Нет уверенности, что это.. мм… существо, Грейс, безопасно для нас.

Себастьян Ваэль немного подумал и тоже поднял руку:

– Я согласен с Андерсом. Создатель оживил эту мертвую плоть, преследуя цель научить нас быть терпимыми и милосердными.

– Замечательно. Тогда постелим Грейс рядом с тобой, если не возражаешь, – вклинился Варрик.

Принц побледнел и опустил руку. Больше никто не поддержал идею жить в одной комнате с зомби, и разобиженный Андерс вынужден был устроить подопечную в сарае.

Грейс в сарае почему-то понравилось меньше, чем в доме. Глухо подвывая, она всю ночь остервенело скребла запертую дверь, заставляя обитателей фермы нервно вздрагивать в своих постелях. Андерс очень переживал за воспитанницу, но успокаивать ее почему-то не пошел.

На рассвете Карвера, вышедшего проверить окрестности, поджидал сюрприз: шестеро мертвецов в разной стадии разложения флегматично паслись возле двери сарая.

– Смотри, Андерс, полку воспитанников прибыло, – не удержался Варрик, глядя, как Карвер деловито заряжает Бьянку самодельными болтами.

Не успел Карвер оттащить в сторонку останки гостей, как новые ковыляющие фигуры появились на горизонте. День, которого он так боялся, настал. Нужно было искать новое прибежище. Собрав всех, Карвер объявил, что они уходят на запад, в лес Планасен.

Остаток утра прошел в суматошных сборах, а когда Карверу наконец удалось вытолкать всех наружу, оказалось, что у Грейс отвалилась нога, и Андерс категорически отказывается идти без воспитанницы. Вооружившись палкой, веревкой, леской, шилом и парой крепких ругательств, Карвер приказал магу держать зомбицу как можно крепче. Аккуратно продырявив скользкую плоть, он скрепил отделенную конечность леской и для надежности привязал палку, соорудив некое подобие лубка. Закончив, Карвер брезгливо стянул садовые перчатки, краем глаза заметив, что Андерс болезненно морщится и трясет рукой. Конечно, в любой другой день Карвер бы ни за что не оставил подобное без внимания, но сегодня все было наперекосяк.

Шли гуськом. Впереди – Карвер, согбенный под весом поклажи, за ним все остальные, нагруженные кто чем. Замыкал шествие Гаррет, страшно недовольный данным фактом, так как считал, что это сделано специально, дабы, в случае чего, его сожрали первым. В принципе, он не ошибался.

Варрик, в обязанности которого входило нести двуручный меч Карвера (Бьянка окончательно перешла в собственность младшего Хоука), развлекал группу историями из жизни. Особым успехом пользовался рассказ об отряде Стражей, съеденных порождениями тьмы на Глубинных тропах, а затем оживших и пришедших за товарищами.

До леса Планасен, по подсчетам Карвера, оставался всего какой-то десяток миль, когда Андерс захромал, начал отставать, а потом и вовсе свалился. Верная Грейс, привязанная к воспитателю (в прямом смысле: перед походом Карвер смастерил нечто вроде ошейника с сыромятным поводком, свободный край которого вручил магу), принялась издавать горловые звуки, очевидно, призывая на помощь.

Подоспевшая Мерриль начала хлопотать вокруг Андерса, расстегивать ему воротник и заботливо щупать лоб. Не теряя зря времени, Грейс подползла к ней и деликатно цапнула за лодыжку, вырвав совсем небольшой кусочек мяса, который тут же сжевала, аппетитно чавкая.

«Мы ж зомбицу покормить забыли», – запоздало припомнил Карвер.

Пронзительный визг разорвал сонную тишину.

– Ааааауууууавааа! – заголосила Мерриль, подпрыгивая на одной ноге. – Она меня укусиииилааааа!

Ринувшись к Фенрису, она попыталась запрыгнуть ему на руки, но была встречена ударом ноги в лицо.

– Держись от меня подальше! – рявкнул Фенрис. – Я не хочу, чтобы ты меня заразила!

Бедная Мерриль обежала всех, но никто не захотел ей помочь, даже Карвер, к своему стыду, нагнулся за камнем. Между тем, лежащий на земле Андерс внезапно сел, потом встал и с тихим утробным рыком кинулся на Себастьяна.

Ошеломленный принц и пикнуть не успел, как был опрокинут на землю с откушенным носом. Заливаясь кровью и слезами, Ваэль вскочил и, натянув тетиву лука, влепил стрелу точно посреди Андерсова лба.
Дальнейшее показалось Карверу страшным сном.

Мерриль, наконец переставшая визжать корабельной сиреной, щелкнула зубами и кинулась на ничего не подозревающего Варрика. Тот с перепугу отмахнулся мечом, ненароком разрубив стоявшего неподалеку Фенриса. Гаррет, завидев такое, спал с лица, и, не говоря худого слова, кинулся бежать, налетел на сосну и с хрустом сломал себе шею. Бетани, вытащившая кинжал, чтобы воззвать к магии крови, по неопытности распорола себе вену и теперь тихо лежала на земле, истекая кровью. Рядом с ней пристроилась Грейс и, довольно урча, обгладывала щеку.

Изабелла ловко отсекла голову Мерриль, но поскользнулась на Фенрисе и стала добычей обратившегося Себастьяна. Варрик побагровел и кулем осел на землю – судя по всему, его хватил мозговой удар при виде подобных страстей. Авелин, прикрыв Донника щитом, медленно отступала, не замечая, как лежавший темной грудой Гаррет медленно поднялся. В руках старший Хоук сжимал здоровенный обломок сосны. Раздался глухой треск, и спустя пару секунд Гаррет уже лакомился порцией свежих, отборных мозгов монны Валлен (мизерное содержимое черепа Донника не удовлетворило даже невзыскательную Грейс).

С трудом подавив рвотный рефлекс, Карвер с ужасом обозрел шевелящуюся кучу слизи, лимфы, обрубков, крови, внутренностей и мозгов, словом, то, что еще десять минут назад было его друзьями.

Бодана и Сэндала и след простыл – ушлый торговец с придурковатым сыном уносил ноги и не из таких ситуаций. Впрочем, Карвер его не винил, он бы и сам с радостью последовал его примеру.

Если бы мог.

Он опустил глаза и понял, что его ноги съедены. Истошно вопя, Карвер пополз, волоча за собой огрызки бедер, взвизгивая каждый раз, когда разорванные нервы цеплялись за сучья и кочки.

– Колдовство! – сказал кто-то прямо над ним, и подняв голову, Карвер увидел гигантского Сэндала, разинувшего громадную пасть, усеянную острыми клыками. В пасти виднелись недожеванные ноги.

– Отдай мои ноги, сука, мне их унести надо… – прохрипел Карвер и проснулся.

Сев на лежанке, Карвер потер глаза и тяжело вздохнул. Прислушавшись, он уловил мерное дыхание компаньонов и тихий вой Грейс, скребущейся в сарае.

– Все хорошо, – сказал себе Карвер, – все хо-ро-шо. Это всего лишь дурной сон…

Он потянулся и встал с постели, опустив вниз сначала левую, а потом правую ногу, но даже не заметил этого.

День обещал быть тяжелым, и Карвер был полностью сосредоточен на том, чтобы любой ценой пережить его.

Ключ: 48. Что было бы, если бы персонаж не родился
Название: Отражение
Автор: LenaSt
Пейринг/герои: Бетани Хоук, Карвер Хоук
Категория: джен
Жанр: сюр
Рейтинг: G
Размер: драббл (708 слов)
Предупреждение: майндфак

Когда Бетани Хоук подходит к зеркалу, из посеребренной глубины на нее смотрит кареглазая девушка с нежным овалом лица, чуть смуглой кожей и темными, мягко вьющимися волосами до плеч. Здесь, в Круге магов, зеркала – это роскошь. Считается, что в блестящих недрах таится соблазн; кто-то говорит, что гладкая поверхность – та же Завеса, тонкая грань между мирами Света и Тени. Кто-то верит, что самолюбование будит темную сторону натуры. Бетани все равно, кто что думает; зеркало нужно ей по другой причине.

Сны посещали ее всегда, сколько Бетани себя помнит. В них она почему-то всегда кто-то другой, но все равно родной и знакомый. Во сне у нее короткие волосы и голубые глаза, непослушная прядь падает на бледный лоб.

В руках длинный меч, а вовсе не посох, такой привычный для ее маленьких рук. Доспех сковывает грудь приятной надежной тяжестью.

Иногда сны пугают. В них Бетани видит сталь и огонь, шум битвы и мольбы умирающих. Ей чудится высокий мужчина, одетый в золото и с такими же, цвета золота, волосами. Он ведет их вперед, во тьму, где поджидает смерть.

Смерть уродлива. У нее плоское скошенное лицо с землистой кожей, широкий черный рот, полный острых желтых зубов. На ней проржавевший, измазанный кровью доспех, кривой обломок меча зажат в когтистой руке.

У смерти тысячи омерзительных ликов.

Жуткий вой раздирает уши, и Бетани с трудом понимает, что это сигнал к атаке. Она кричит и бежит вместе со всеми, сжимая тяжелую рукоять меча обеими руками...

Она помнит пожар и руины. Сверкающую сталь, молнию, бьющую в мощную грудь, яростный рев издыхающего чудовища. И золотое искореженное тело в луже крови, блестящий обломок прошлой жизни.

Тень драконьих крыльев на выжженной земле.

Сны дарят Бетани воспоминания, которых нет. В них – она сама, Мариан, мама… Волны плещутся о борт корабля, жалобный писк чаек на корме. Неведомый город поднимается за краем горизонта, раскинувшись вдоль покатого берега.

Чужая жизнь вновь проходит перед ее глазами.

Роскошные залы дворца, вереницы придворных в роскошной одежде, презрительные взгляды.

Рыбная вонь, въевшаяся в тело и волосы, жалкие лачуги с дверями, скрипящими на ветру, щели в стенах, облюбованные жучками и мокрицами.

Алый свет факелов в глубоком тоннеле, мрачные тени на каменистых стенах, алчный блеск идола на постаменте, затхлая вонь измены.

Картинки меняются, становятся яркими и манящими: золото колец на узких пальцах, шелест орлейских шелков, сладость вина на губах.

Красное зарево в темном небе, грозные корабли в порту, таящие неслыханную угрозу, гигант с разрисованным лицом и витыми рогами – все сливается в причудливом калейдоскопе событий.

Новые и новые образы встают перед глазами, одновременно чужие и знакомые.

Восковое лицо матери, испещренное нитью швов. Эльф с лириумным узором на теле. Безумный маг, объятый голубым пламенем. Безмятежный взгляд темноволосого юноши – святого и убийцы одновременно. Смуглая красавица, полная жажды жизни и вероломства. Миниатюрный демон в зеленых глазах девушки-эльфа. Бесстрастная воительница, скрывающая жгучую боль в сердце. Ложь, искусно спрятанная под маской иронии. Алчность и честолюбие во взгляде старшей сестры.

И ее собственное лицо, которое так странно видеть чужими глазами...

Чужие сны затягивают, заставляя забыть о своей подлинной жизни. Снова и снова Бетани поддается очарованию ложной памяти.

Хищный оскал светловолосой женщины в доспехах, огненное острие, пронзающее небеса. Кровь, льющаяся по выбоинам брусчатки, пятнающая бурой грязью подошвы бегущих, застывающая смазанными следами.

Бетани подносит дрожащие руки к лицу, и на мгновение ей чудится, будто на латных перчатках запеклась кровь. Она закрывает глаза, силясь прогнать наваждение.

Этого не было в ее жизни и никогда не будет. Она сжимает виски ладонями, боль вгрызается в череп, белая пелена застилает глаза.

Бетани словно видит сон внутри сна, до нее доносятся тихие голоса.

– Он умер, Леандра, мне так жаль…

Плач матери, рвущий сердце.

– Как же так, Малькольм, наш мальчик, наш чудесный малыш…

Он не умер, хочет сказать им Бетани, но не может.

Карвер, мой брат, не умер.

Он здесь. В моей голове.

Вырвавшись из плена воспоминаний, Бетани смаргивает непрошеную слезу. Ее лицо на гладкой поверхности зеркала плавится, течет, словно воск свечи в пламени. Память скользит, точно листок по водной глади реки, кружится в черном водовороте.
В глазах темнеет.

Она больше не помнит, кто она, она больше не… она…

Темноволосая девушка смотрит в зеркало, но ее отражения нет.

~

Когда Бетани Хоук подходит к зеркалу, из посеребренной глубины на нее смотрит голубоглазая девушка с худощавым бледным лицом и непослушными волосами, темной гривой спадающими до лопаток. Здесь, в Казармах храмовников, зеркала – это роскошь. Считается, что в блестящих недрах таится соблазн.

Ключ: 17. Персонаж внезапно получает богатое наследство от недавно умершего тевинтерского магистра.
Название: Наследство
Автор: Meredith and her Templar
Пейринг/герои: Карвер, новые персонажи
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: мини (1600 слов)
Предупреждение: стереотипы о страсшлом и ужаслом Тевинтере

Конверт из хрусткой душистой бумаги, какая не водится даже при дворе наместника, уже три дня лежал заклеенным. Карвер ждал, пока его распечатает Гаррет, Гаррет, похоже, надеялся на дядю Гамлена, но даже Гамлен, первым делом сующий нос во всю корреспонденцию племянников, обходил стол с лежащим на нём письмом по широкой дуге, насколько позволяло пространство его хибары. Оно пролежало бы и неделю, и две, если бы следом за письмом не явился его отправитель – лощёный субъект в мантии тевинтерского мага – и не поинтересовался, готов ли «мессир Хоук» отправляться прямо сейчас.

– Я не в курсе, куда вы там собираетесь отправляться, но Гаррета нет дома, можете пойти и поискать его в ближайшей забегаловке, – грубо сообщил Карвер лощёному типу.

– Я вижу, вы не прочитали моё послание, – тот заметил конверт на столе. – Тогда позвольте мне без долгих разговоров перейти прямо к делу. Магистр из Тевинтерской Империи, к прискорбию, недавно умерший, завещал всё мессиру Хоуку как своему ближайшему родственнику после его сына Малькольма. Я, собственно, управляющий магистра. Мессир настаивал, что его наследником должен быть Карвер Хоук, потому что он, – визитёр замялся, но лишь на секунду, – «не промотает всё за пару лет, как это сделает его старший брат».

«Гаррет такой мудак, что об этом известно даже в Тевинтере». Карвер едва не озвучил эту мысль, но волевым усилием сдержался: мама огорчится.

– Так мой дедушка – тевинтерский магистр?.. – тупо повторил он, пытаясь осмыслить услышанное. Это звучало примерно как «мой друг – порождение тьмы». – Ничего я не знаю ни о каком дедушке-магистре, – буркнул Карвер, чтобы оставить за собой последнее слово.

Гость усмехнулся:
– Зато он отлично знал о вас.

* * *

Они пересекли реку Минантер на пароме неподалёку от Тантерваля.

– Я сказал только часть правды, мессир Карвер, – признался управляющий, облокотившись о перила. – Настоящее наследство магистра – это не поместье и не золото. Вы поймёте, почему он выбрал вас, а не вашего брата, когда сами всё увидите.

Поместье поражало воображение вопиющей роскошью. Карверу показали его комнаты – целое крыло дома, отведённое ему одному. Огромная личная библиотека, правда, на девять десятых состоящая из книг о магии. Огромная ванная комната – Карвер крякал от удовольствия, погрузившись в горячую ванну с маслами и надраивая кожу щёткой, в доме его дядюшки не было в ходу мытьё даже в тазу.

Экскурсию по его новым владениям Карверу устроили к вечеру.

В одной из комнат обнаружился манекен – чудесный анатомически точный манекен из какого-то упругого материала. Нашлась и подставка, фиксирующая манекен вертикально в нужной позе. «А это для тренировок», – с гордостью сообщил управляющий. Свежеиспечённый наследник тевинтерского магистра тут же азартно перехватил меч и сделал выпад, рубанув манекен с плеча. Брызнула кровь. Карвер заорал благим матом и отпрыгнул от манекена.

– Но мессир! – возопил его спутник. – Это не для таких тренировок!

– А для каких? – нервно поинтересовался Карвер.

– Для медицинских, разумеется! Практиковаться в извлечении органов или кровопускании. Единственный в своём роде экземпляр, имитирует человеческое тело, регенерирует после возвращения органов на место, – управляющий рассказывал о манекене с такой гордостью, словно являлся его автором, да ещё и нежно поглаживал его рукой. – Стоил мессиру целую кучу денег, между прочим, а вы портите. – Он подумал, подёргав себя за кончик небольшой холёной бородки. – Вообще-то можно практиковаться сразу на рабах, но если кому в новинку, тогда, чтобы не переводить попусту ценный материал...

Карвер едва удержал завтрак в желудке.

– А тут у вас что?

– Известно что – рабы для опытов.

– Я не магистр и даже не маг, если вы ещё не заметили, – огрызнулся Карвер. – Я не хочу проводить опыты на рабах.

– Я на вашем месте не был бы так поспешен, иногда получаются просто прекрасные результаты! А вот и лаборатория, – управляющий сделал приглашающий жест, распахивая перед новым хозяином дверь. Помня историю с манекеном, заходить Карвер не стал, а только заглянул – и увидел свешивающуюся с заляпанной подсыхающей кровью столешницы обескровленную руку.

– И опять неудачно, – увидев вошедших, пожаловалась стоящая у стола магесса, махнув рукой в сторону тела. – Сколько я их уже перепортила.

Взглянув на зеленоватое лицо Хоука, управляющий участливо предложил:

– Если хотите, можете просто пытать.

Карвер молча закрыл за собой дверь.

– Я обещал рассказать вам о настоящем наследстве, – сказал управляющий через несколько дней, когда Карвер пообвыкся в поместье и уже хотя бы не шарахался в сторону при словах «рабы», «опыты» или «магия крови».

Они спустились в подвал и долго шли по коридору, освещая себе путь факелами. У последней двери управляющий завозился, перебирая ключи на огромной связке, и возился так долго, что Карверу начало казаться – нарочно тянет время. Полезли в голову дурацкие мысли: может, этот его дедушка-магистр не сам умер, может, его тоже заманили в подвал, а потом заперли там. И с Карвером так же поступят. Мысль звучала бессмысленно, но кто их знает, этих тевинтерцев. Слишком уж покладист этот управляющий.

Тяжёлая металлическая дверь открылась с мерзким скрежетом: угол двери царапал каменный пол.

Худенькая девочка лет семи сидела на подстилке, обняв руками острые колени. Когда вошёл Карвер в сопровождении управляющего, девочка подняла голову и молча уставилась на них. Карвер обалдело молчал и смотрел на ребёнка.

– Вот, – управляющий поднёс факел поближе к девочке, но та огня не испугалась и даже не щурилась от света. Её большие блестящие глаза, не мигая, смотрели на Карвера. – Вот оно, наследство магистра.

– Почему вы держите её без света? – выдавил он, обретя дар речи.

– Она прекрасно видит в темноте.

– А когда её кормят?

– Ей не требуется еда. Ей ничего не требуется, это, как бы вам сказать... не совсем ребёнок. Это созданное прежним хозяином вместилище огромной магической силы. Гоминид. Монстр. Настоящее сокровище.

– Почему же она не уничтожит поместье и не сбежит?

– А зачем? Ей ничего не нужно. Она просто выполняет приказы хозяина. Уникальные способности, уникальная сила, – благоговейно произнёс управляющий, прижав руки к груди. – Теперь вы понимаете, почему ваш дедушка завещал это сокровище вам, а не вашему брату? Он потратил всю жизнь на создание совершенства и готов был подождать, пока она войдёт в силу. Форсирование способностей могло бы убить экземпляр за считанные месяцы. Хозяин опасался, что маг может воспользоваться им... расточительно.

«А мне-то оно зачем?»

– Давайте начистоту, – потребовал Карвер, которому с трудом верилось в бескорыстие любого жителя Тевинтера. – Я не верю, что вы, имея под боком такие «уникальные способности», не захотели сами воспользоваться ими или пожалели ребёнка.

– Это не «ребёнок», мессир, и... а, ладно, – он махнул рукой. – Допустим, я пытался. Мне она не подчиняется.

Карвер сомневался в том, что управляющий ничего не имел с этой ситуации.

Прежний хозяин наверняка платил ему за молчание.

– И как зовут это... вместилище огромной силы?

– А никак, – управляющий пожал плечами. – Опыт номер сто сорок восемь.

– Сто сорок восемь?

– Предыдущие сто сорок семь были... менее удачными. Некоторые-то, по счастью, просто умерли.

Карвер сглотнул.

Из оставленных магистром заметок, в которых Карвер не понимал ни слова, зато отлично понимал управляющий, выяснилось, что «опыт номер сто сорок восемь» уже сейчас могла лёгким движением руки разнести на кусочки всё поместье – пожелай она это сделать. В перспективе – могла бы управлять самим Архонтом так, чтобы этого не заметили не то что другие, но и сам Архонт.

– И даже не пытайтесь убедить меня, что тут нет никакого подвоха, – не поверил своим ушам Карвер.
Оказалось, что подвох действительно есть.

На поддержание в девочке магической силы уходили колоссальные ресурсы, требующие колоссального же вложения денег, и к моменту своей смерти магистр успел растратить почти всё состояние. Без регулярной подпитки по строгому расписанию её сила постепенно сошла бы на нет, «а может, и вообще умрёт она, кто ж знает, другие-то сразу умирали, но если и нет, то кому она нужна без магии? – объяснил Карверу управляющий. – Жалко, конечно, такое сокровище, да только к тому оно всё и шло, что пока она в силу войдёт, её хозяин уже разорится».

И Карвер продолжил растраты своего деда. Не то чтобы он представлял, зачем ему нужен подконтрольный маг колоссальной силы, но воспоминание о тощих детских коленках и огромных блестящих глазах не давало ему покоя. Сначала Карвер потратил всё золото, потом заложил имение; оставшееся от магистра состояние таяло на глазах, и он забрал девочку к себе – так боялся однажды прийти в её камеру в подвале и обнаружить, что недостаток магической подпитки оказался смертельным для существа, которое он воспринимал как ребёнка. Ему было страшно представить, что она будет умирать там в темноте, одна.

Не в силах придумать девочке имя и исчерпав всю свою фантазию, Карвер наугад взял с полки книгу, ткнул пальцем в случайную страницу и назвал «опыт номер сто сорок восемь» странным именем Валора. Он и сам не заметил, как так получилось, что он стал каждый вечер читать ей сказки, и гулял с ней в саду, и купал в ванне, взбивая такую пену, что она выплёскивалась через край. Валора была спокойна и смирна, только неотрывно смотрела на Карвера своими блестящими глазами.

А потом наступил день, когда ему стало не на что приобрести необходимое для девочки. Он с содроганием ждал, ни на минуту не отпуская её от себя, и с облегчением понял, что контрольное время прошло, а она жива.

– Что же тут хорошего? – кисло сказал управляющий. – Силу-то ей уже не вернуть, это пустышка. Ну, выкиньте на улицу. Или продайте на рынке рабов, хотя кому она нужна в таком возрасте, её ж ещё лет пять кормить впустую. Разве только сгодится кому-нибудь на опыты, задёшево.

– Да пошёл ты, – рявкнул Карвер и крепко взял Валору за руку. Показалось ему или нет, но она сжала его пальцы. Да если бы и показалось...

Дворецкий оказался прав – Карвер не промотал состояние деда за пару лет.

Ему хватило и года.

* * *

Паром, поскрипывая, медленно полз через Минантер, и вдали слева по борту уже виднелись шпили Тантервальского дворца. Несколько монет Карвер выручил в Хасмале, продав первому попавшемуся старьёвщику свой меч – за сущий бесценок, не торгуясь. Теперь он ощущал неуютную лёгкость за плечами и иногда машинально тянулся к отсутствующей рукояти, зато можно будет нанять повозку до Киркволла, а не тащиться пешком. Валора, перевесившись далеко через перила, с любопытством рассматривала что-то в глубине реки, и Карвер перехватил её одной рукой: не свалилась бы в воду.

Паромщик был прежний, но Карвера, похоже, не узнал.

Ключ: 98. Конь... мне кажется, ты не достаточно конь! Вот ты, скажи, как думаешь, он слишком конь, или конь на так себе?
Название: Прокатишь?
Автор: Soul of Light
Пейринг/герои: Карвер,

спойлер

лось
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: CG

Ключ: 125. Персонаж попадает в Россию (год на ваш выбор)
Название: Знамёна
Автор: Soul of Light
Пейринг/герои: Карвер
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: CG

Ключ: 106. Персонаж внезапно становится другого пола.
Название: Внезапно
Автор: Русалка Милюля
Пейринг/герои: фем!Карвер
Категория: арт
Рейтинг: G
Техника: CG

Ключ: 49. Персонаж вынужден присоединиться к группе бродячих артистов и выступить на сцене.
Название: Быть или не быть
Автор: Русалка Милюля
Пейринг/герои: Карвер,

спойлер

бедный Гаррет
Категория: арт
Рейтинг: G
Техника: CG

Ключ: 72. Персонаж становится невидимым под действием заклятия. (Заклятие обратимо)
Название: Расколдуй Карвера
Автор: Meredith and her Templar
Пейринг/герои: Карвер
Категория: арт
Рейтинг: G
Техника: CG
Предупреждение: rivalry +5

@темы: арт, Карвер, Wintersend

---

Alistair-team, тур III

[Wintersend: Alistair-team]

Ключ: 108. Эффект бабочки Название: Напролом Персонажи: Алистер, Дункан, Кайлан Категория: джен Жанр: ангст, дарк Рейтинг: PG Размер: мини (2000 слов) Ключ:19. Персонаж играет в ДА: "на самом деле все не так было!". Персонажи: Алистер Категория: джен Жанр: юмор Рейтинг: R Размер: драббл (950 слов) Перед дверью я несколько раз быстро вздохнул, словно перед прыжком в воду и только после этого нажал на звонок. Трель прозвучала неожиданно громко, но дверь долго не открывали. Наконец-то послышались шаги, и щёлкнул замок. — Ты как, нормально? — спросил я, передавая объёмный пакет. Лизка буркнула что-то невразумительное, и я на всякий случай пояснил, кивнув на пакет: — Там всякая всячина, новый трусняк, носки. Ещё свитер с джинсами. Мало ли, он тут задержится. Лизка передёрнула плечами. Похоже, её подобная перспектива не радовала. Она вздохнула, правильно угадав, почему я не спешу разворачиваться и шлёпать по слякоти к себе, скинула цепочку с двери: — Проходи. Я есть готовлю. Будешь? — Конечно! — ботинки я скинул, кажется, в момент пересечения порога, из опасений, что Лизка передумает. — А ты нас познакомишь? — Легко. Если ты его от телевизора оторвёшь. Лизка пожала плечами и ушла на кухню. Я быстро нашёл в темноте тапки и пошёл было за ней, но не мог не сунуть нос в комнату. Несмотря на открытые форточки, в комнате сильно пахло палёной пластмассой. Непривычно скалился шкаф, лишённый своего модного остекления. Помню, Лизка дрожала над своим шкафом для хранения кукол. Даже зеркало, ещё дореволюционное, от прапрабабки оставшееся, едва не выкинула, когда этого монстра привезли. Я один раз дверцей хлопнул, так она две недели нудела, мол: «круши, ломай!» А когда на драгоценный шкаф из зеркала вывалился бугай весь в железе и с мечом наперевес — не, не пикнула. Ну, правильно — кто я, а кто Алистер. Чего я не ожидал — так того, что он будет в моей старой футболке и шортах. Лизка же утверждала, что всё мои вещи выкинула на свалку. А ещё моя футболка ему была явно маловата. Это почему-то обижало. — Слышь, — прикрыв дверь, спросил я в сторону кухни, — а его шмот где? — Железки на веранде, чтобы не воняли. Остальное стирается, — сурово ответила Лизка, с каким-то ожесточением разделывая курицу. — Машина уже часов восемь не останавливается. Зараза… — Я тогда пойду, в зале посижу, чтобы не мешать, ладненько? — сбегать перед лицом опасности, конечно, не дело, но пусть с занимающейся домашней рутиной Лизкой связывается кто-то другой. Я, слава всем богам, отмучался. Выдохнув, я распахнул дверь. И на меня даже не посмотрели. Алистер, поджав ноги, сидел перед большим широкоформатным телевизором, увлечённо давя на курки джойстика. На экране знакомая картина — окрестности Лотеринга. Группа приключенцев кромсает в кашу разбойников. — Эээ… Привет. Я Николай, друг Лизы. — А, привет! Да куда же ты бежишь, там же ловушка! — Ловушка! — бодро отрапортовал гном с экрана, так и не добежав до лучников. — Надо было жать, когда значок капкана был, тогда бы он её разрядил, — посоветовал я, присаживаясь на край дивана. — Да я знаю… Но всё как-то не так, неправильно… — пробормотал Алистер. — «Тут» это где? — дипломатично переспросил я. — В общем. И что у вас так все непривычно. И вот про это. — Он указал подбородком на экран, где Стэн эффектно ударил разбойника тычком эфеса в зубы. — И с капканами всё не так было. Стэн не такой был. И Страж… — Да? — заинтересовался я. — А какой? Кто у вас там Страж? — Хм, Страж не гном. И бороды у неё точно нет. — О, хоть какие-то подвижки, — раздался голос Лизки от дверей. — Я у него два часа выясняла, кто в каноне Страж, так он отмалчивался. Вот смеху-то будет, если Кусепринцесса. Я пожал плечами. Ну, Кусепринцесса. Персонаж как персонаж. Лизкиной ненависти к малолетним фанаткам я не разделял. — Я, между прочим, когда играл, то как раз Кусей бегал. — Да? — удивилась Лизка. — А с кем её романсил? Алистер замер. Лизка прикусила язык. …Поворот головы его величества напоминал разворот башен пушек главного калибра. Зрелище, откровенно пугающее своей неотвратимостью и внутренней угрозой. Сейчас довернётся и как начнёт кидать чемоданы за горизонт, начиная с меня... — Что значит «с кем»? — подозрительно поинтересовался Алистер и даже поставил игру на паузу. Я лихорадочно соображал, как вывернуться из ситуации. Рассказывать про Зеврана и Лелиану или не надо? Фарел Броска на мониторе переминался с ноги в сторону и вздыхал, поглядывая на небо. — Ну, понимаешь, здесь – это игра, и игра многовариантная… Оно не совсем всё настоящее, считай, что это кто-то рассказывает тебе историю. — И что? — всё так же подозрительно смотрел его величество. Забавно, он-человек так похож на себя-персонажа, что оторопь берёт, но когда глаза прищурены, то мысли о рубахе-парне из головы моментально вылетают. — А ты когда байки рассказываешь, не привираешь разве? Вот тут привирается. Вот и про Элиссу приврали. Там, кстати, можно создать героя любого пола, любой расы. Почти, — я попытался перевести тему в безопасное русло. — Хочешь, давай тебя создадим? — Запросто! — поддакнула Лизка. У меня в тулсете даже файл сделан. Она едва ли не скакнула к телевизору и не глядя вытащила из-за экрана него клавиатуру. Несколько минут сосредоточенного клацанья, прерванных только истеричным воплем «бульон!», когда на кухне что-то зашипело, и вот развернулось меню создания персонажа. — Алистер, будем тебя на базе мага делать или благородного человека? Ответом был долгий, очень долгий укоряющий взгляд. Чуть пристыженная Лизка быстро распределила навыки и свалила на кухню, откуда явственно послышался сдавленный ржач. Пролог за Алистера Кусланда Алистер играл вдохновенно. Я даже успел заскучать, сходил пару паз перекурить и заодно выяснить у Лизки, что она собирается делать с этим попаданцем и вообще, что, блин, теперь делать. За стенкой в комнате сидит вполне себе живой Алистер. Хоть в новости звони или на вебку снимай. Хотя не, первые в психушку отправят, а в сети заплюют – фиговый, дескать, косплей. Пока мы тщательно делали вид, что ничего из ряда вон выходящего не произошло. Ну, подумаешь, рядовой случай, вылетели пробки — и мужик из бабкиного зеркала, за компанию. Чтоб не страшно было девушке в темноте одной. У нас всегда это отлично получалось — делать вид. Мы курили, трупик курицы медленно превращался во что-то отдалённо съедобное, как вдруг из комнаты вылетел красный, как рак, Алистер. Из комнаты доносились звуки хорошего добротного порно. Лизка едва сигарету не проглотила. — Там… Я не… Это не то… Я только предложил поболтать наедине, ничего такого… — оправдывался Алистер. — Блин, — хлопнула Лизка себя ладонью по лбу, — я забыла, у меня ж бордель-мод стоит… Слушай, налей ему чего-нить, он же сейчас инфаркт словит. Она ускакала в комнату, а накапал валокординчику, на всякий случай. Хуже не будет. — Создатель… — стуча зубами о край чашки, пробормотал Алистер. — Она же мне ничего не рассказывала о своём прошлом… Неужели она, так вот, походя… — Не-не-не, даже не думай об этом. Это только у парней-Кусландов так, — соврал я, стараясь быть убедительным, как лорд Дизраэли. — Ну, ты же знаешь, как девушки стремятся выйти замуж за благородных? На что угодно идут. Тем более, это же все враки. Ничего такого, наверное, не было. Звуки прекратились. Лизка вернулась, нервно похихикивая. — Твоё Величество, иди, смотри представление дальше. Только учти, там дальше очень грустный момент будет. Но тебе это полезно будет узнать. Я раздавил сигарету в пепельнице, обдумывая одну нехорошую мысль, которая только что закралась в голову — Слушай… Скажи-ка мне, пожалуйста… — Пожалуйста. Я поморщился. Эта шутка перестала быть для меня смешной ещё в школьные годы. — Скажи, ты случайно мод фрилава не ставила? — А я помню? — огрызнулась Лизка. — У меня какая-то левая сборка торрент-эдишен, я вообще не знаю, как ванильная игра выглядит… — Мда. Знаешь, Лиз, надо бы нам как-то всё-таки его обратно отправлять. И побыстрее. — Угу. Если он так на стриптиз Айоны среагировал, то мне страшно, что будет, если он сам себе розочку подарит. — Лиз. Пофиг на розочки. Я другого боюсь. Она вопросительно выгнула бровь. — Радость моя, ты сама подумай, что тут будет, если он себя в палатку потащит? Ключ: 131. У персонажа появляется навязчивый поклонник/ца Название: Слава Создателю, ты пришел! Персонажи: Алистер, Эамон, Зевран Категория: гет, слэш Жанр: юмор Рейтинг: PG Размер: мини (1621 слово) - Милорд, в полдень у вас совещание с баннами, они хотят обсудить важный земельный вопрос, - эрл Эамон с трудом пытался поспеть за стремительно сбегающим из замка Алистером, король на его предостережение скривился и презрительно фыркнул. - Эти морды у меня уже в печенках сидят. Опять будут ругаться и спорить до посинения, пытаясь поизящнее опустить один другого, а я буду сидеть там и мучитья от мигрени? Эамон, нельзя ли перенести все эти нажьи визги на другой день? - Ваше Величество!.. - возмущенно воскликнул Эамон, потрясенный таким откровением короля. Знакомство с Огреном для Алистера не прошло бесследно, и иногда король любил вставлять одно-другое крепкое словцо, хоть и меткое, но все-таки неприличное. - Что "Ваше Величество"? - Алистер уже стоял у входа, поправляя на себе свой камуфляж простолюдина. - Но вы ведь будете на совещании, правда? - с надеждой спросил также уставший от этого всего Эамон. Алистер обреченно вздохнул. - Конечно буду, куда ж я денусь. А Мор-то победить было легче, чем разнимать их, - уже на выходе бросил Алистер и скрылся за дверью черного хода из замка. - Ваше Величество, после совещания у вас встреча с орлесианским графом и послом из...! - крикнул опомнившийся вдруг эрл, но Алистера уже и след простыл. Любовь короля к путешествиям и проказам не знала границ. В душном и холодном замке серого кирпича он ощущал себя, словно в клетке, - красивой и украшенной печатью власти, но клетке. Он скучал по тем временам, когда был Серым Стражем. Жизнь на волосок от смерти, постоянный риск, борьба и веселье. Верные боевые товарищи всегда рядом, нападающий на тебя со спины враг будет заморожен добротным конусом льда… И больше всего он скучал по тем ночам в шатре в обнимку со своей Сураной, которая сейчас слишком рьяно принялась за дела Круга Магов и уехала с дипломатической миссией в Тевинтерский Круг. Да, прежние времена все же были комфортнее для таких людей, как он. Воин далек от балов и жеманства. А жизнь при дворе была намного однообразнее и скучнее. Все эти бумажки, прошения, дворцовые интриги... Алистер скинул с лица капюшон и вошел в трактир. Что ж, по крайней мере, все было не так плохо. Когда он не в замке и вне зоны досягаемости баннов, жизнь почти что хороша... Через несколько часов Алистер возвратился во дворец и вошел с парадного входа. Он был румян, весел и уже не думал о том, как все отвратительно и ужасно. Пока еще было время, он решил подняться в свою спальню. Как только он вошел, на входе его тут же поймал один из слуг, который поставил на письменный стол огромную корзину с алыми розами. - Ваше Величество, для вас есть посылка. - Что, эти наемники стали умнее и решили послать мне отравленных цветов? Кто отправитель? - весело поинтересовался король, скидывая свой плащ и пряча его вглубь шкафа. - Тут есть записка, - кивнул слуга и, коротко поклонившись, удалился. Что ж, цветов Алистеру давненько не дарили. Если точно, вообще никогда не дарили, это он подарил ту найденную в Лотеринге розу Натали. Но он любил цветы, и поэтому посылка его заинтересовала. Наклонившись и все же чуть опасливо вдохнув аромат цветов, король подхватил одну розу из букета за стебель и внимательно рассмотрел ее на свет. Такая изящная и нежная. Довольно улыбнувшись, он потянулся к записке, ожидая, что это Сурана решила приятно удивить и заодно подшутить над ним в свое отсутствие, чтобы заставить ностальгировать и еще больше скучать по ней. Но записка гласила: "Спасителю Ферелдена и всего Тедаса. С любовью и благодарностью, J. R." Что ж, этот букет весьма очарователен и мил, и, вероятно, кем-то спутан получатель, которым должна была стать Натали Сурана. Улыбнувшись, король подумал о том, что нужно будет встретить возлюбленную из ее путешествия каким-нибудь сюрпризом. Переодевшись и приведя себя в порядок, он спустился в зал, где с минуты на минуту должно было начаться совещание. В этот раз совещание прошло на удивление спокойно. Видимо, банны, как и сам король, устали от нескончаемого потока разбирательств, и наконец-то смогли прийти к общему решению. Довольный таким завершением тяжб, Алистер был готов уже совершенно к чему угодно, ведь ничто не может быть страшнее после победы над разъяренными баннами, верно? Дальше по расписанию его Королевскому Высочеству нужно было нести свой королевский зад на ужин с неким орлесианским графом, что ныне гостил в Ферелдене и, как говорят, был довольно крупной шишкой у себя на родине. Алистер еще помнил одержимость Логэйна мнимыми проблемами с Орлеем, но та же уроженка Орлея-бард была ему куда приятнее, чем сумасшедший предатель. Сурана любила говорить, что у каждого человека есть внутренние демоны, и не всегда одержимость зависит от магии. Иногда человек может превратиться в монстра и без помощи темных сил. Усмехнувшись про себя, Алистер отправился на встречу с орлесианцем, не ожидая совершенно ничего плохого. Король и гость прогуливались по тропинкам сада, орлесианец своим мелодичным голосом с едва уловимым акцентом рассказывал какие-то крайне забавные истории, но Алистер не слушал. Мыслями он был очень далеко от этого места. Впрочем, он даже как-то умудрялся отвечать собеседнику и улыбаться, так что, у того не возникало никаких подозрений. - А весной вы с семьей могли бы погостить у меня в замке. Орлей в это время года прекрасен. Мы отправились бы с Вами на охоту за вивернами. Уверен, Его Величество скучает в этом холодном и сером замке без битв и приключений, - воодушевленно говорил и говорил гость. - Кстати говоря, Его Величество любит цветы? - С лукавой улыбкой спросил орлесианец, окидывая взглядом зелень сада. - Ах, да... - король рассеянно кивнул, но что-то в лице орлесианца ему очень не понравилось. Он начал судорожно вспоминать, как зовут этого гостя, ибо некультурно и нетактично постоянно забывать имена собеседников. Неожиданное прозрение сбило Алистера с ног. Нет, буквально сбило - задумавшись, он споткнулся о какую-то кочку и чуть не полетел кубарем вниз по каменистой дорожке, но был подхвачен этим самым Джамере. Задохнувшись от возмущения близостью гостя, который чуть ли не лапал подхваченный им груз, Алистер сжал в кулак всю свою волю и как можно мягче оттолкнул мужчину от себя. - Так вы... кхе-кхе, - он прочистил горло, чтобы ненароком не выпалить чего-нибудь оскорбительного, - так вы и есть тот самый J. R.? - Мягко поинтересовался король, на что орлесианец выдал ему слишком уж сладенькую улыбку. - Спасибо... за цветы, в общем. Красивые... Поняв, что сказал лишнего, Алистер мысленно обругал себя за излишнюю болтливость. Граф, увидев его смущение, снисходительно улыбнулся. - Ну что вы, Ваше Величество, это всего-навсего незначительное выражение моего безмерного восхищения Вами и искренней благодарности. И вот тут Алистер понял, что, похоже, вляпался в очередную проблему.... Несколько дней и ночей спустя Алистер готов был разрешить уже множество проблем с баннами, самолично отправиться в Тевинтер к этим отвратительным и мерзким магистрам и совершить еще с десяток подвигов, лишь бы кто-нибудь избавил его от этого надоедливого орлесианца. Нет, орлесиашки… Нет, пожалуй, просто занозы в том месте, на которое так любил пялиться вышеупомянутый субъект. Стараясь как можно тише и незаметнее выбраться из замка, Алистер оглядывался и крался, как последний шпион. Куда проще было бы, разреши ему кто разок-другой врезать по этой довольной и ухмыляющейся роже, но он же король… Он должен быть терпим и тактичен с гостями Ферелдена, чтобы ненароком не развязать новую войну. - А, Ваше Величество, - крадущегося Алистера вдруг заметил Эамон, - а чем это вы занимаетесь? Наш орлесианский гость сегодня весь день ищет вас, да и мы, честно говоря, вас не видели. - Эамон, спрячьте меня от него, ради всего святого, и сделайте так, чтобы он меня не нашел. Я вас прошу, - таким измученным Алистера Эамон Геррин не видел еще со времен Собрания Земель. - Ах, Ваше Величество, - словно из ниоткуда выплыл гость, сладко улыбаясь, - не согласитесь ли вы немного побеседовать со мной? Ваш советник дружелюбно рассказал мне, что сегодня никаких совещаний и важных дел не намечается, и поэтому я решил, что, возможно, мог бы скрасить ваше грустное одиночество. Алистер бросил в сторону того самого советника убийственный взгляд, в котором явно читалось: «От кого-кого, а от вас, эрл, я такого предательства не ожидал». Но делать нечего. Пришлось идти. - Пожалуйста, если вдруг кто-нибудь будет меня спрашивать, скажите ему, куда мы направились, ладно? – Особенно выделив слово «кто-нибудь», король обреченно вздохнул и последовал за орлесианцем. Единственная надежда оставалась на их общего с Сураной друга еще военных лет. Уж этот человек должен уметь ставить на место такие необычные экземпляры, ибо он умел еще много всего того, чего Алистер и знать не желал. - Джамере, друг мой, понимаете ли какое дело, - как можно мягче и любезней начал Его Величество, прогуливаясь вместе с улыбающимся гостем (интересно, эта противная улыбка когда-нибудь сходит с его лица?), - я люблю исключительно женщин, и, если уж вы так хорошо знакомы с моей биографией, то должны были слышать, что у меня есть возлюбленная… - Друг? О, это большая честь для меня!.. – словно проигнорировав все остальное, извернулся надоедливый гость, собираясь произнести тираду, которая уж явно была призвана окончательно вынести Алистеру мозг. Но тут случилось неожиданное для Джамере и столь ожидаемое королем событие – в разыгрываемой плохим актером-орлесианцем пьесе появилось еще одно действующее лицо. С криком «Алистер! Дружище!» Зевран поверг орлесианского гостя в шок своими манерами. Затем, хитро усмехнувшись и сделав короткий шутовской реверанс, он извинился. - Прошу прощения, «Его Величество». Как только я получил твое письмо, тотчас же отправился в Денерим, - шепотом добавил эльф, улыбаясь. Он представился графу и горячо поприветствовал его, после чего подхватил орлесианца под локоть и со словами «А не хотите ли вы узнать одну тайну о нашем любимом и уважаемом короле? Идемте же, вам понравится» увел сопротивляющегося мужчину куда-то в сторону. Спустя несколько часов графа в замке не видел никто. А Алистер был удивлен. Он столько времени потратил на побег от назойливого поклонника и все никак не мог избавиться от него, а тут явился Зевран и разрулил эту ситуацию в считанные секунды. - Что же ты сказал ему? Но Ворон лишь все так же хитро ему улыбнулся. - Профессиональная тайна, дружище, профессиональная тайна. Ключ:26. Героя воспитали долийцы Название: Новый дом Пейринг/герои Алистер, Дункан, ОМП Категория: джен Рейтинг: PG Размер: мини (1813 слова) - Человек? Здесь? - Алистер удивился и сделал страшные глаза, а его наставник в ответ лишь засмеялся. - Поверь, тебе мы когда-то удивлялись не меньше, - мужчина потрепал мальчика по волосам, тот вывернулся из-под его руки и хотел уже начать возмущаться – ведь он считал себя долийцем, пусть и те не всегда относились к нему с пониманием. Но у эльфов ребенок был в безопасности, у него тут были как друзья, так и соперники в детских играх и хвастовстве со стремлением стать лучшим и получить похвалу от Хранителя. Он бы и рад начать спорить с Кэлоном, но слишком уж сильно его заинтересовал блуждающий по клану человек. - А кто он? – неуверенным шепотом спросил он у старого эльфа, пожалуй, слишком нагло рассматривая идущего им навстречу мужчину. - Говорят, он Серый Страж. Я знаю лишь, что этот человек пришел к тебе… Наконец, черноволосый мужчина поравнялся с ними и, поздоровавшись, опустился на одно колено рядом с мальчиком. Зачарованно наблюдавший за ним до этого ребенок от неожиданности выронил свой тренировочный меч. «Так странно… Он другой». - Ты помнишь меня, Алистер? – незнакомец имел глубокий и приятный голос, он тепло улыбался ему, но Алистер отрицательно замотал головой из стороны в сторону. - Я был другом твоей мамы, - в голосе его послышалась грусть, затем он добавил: - Я и твой друг тоже. Меня зовут Дункан. Алистер с интересом взглянул на приветственно протянутую ему ладонь. Долийцы редко прикасались друг к другу – только со старыми друзьями и родными, и то, зачастую, если они прощались навсегда. Подчинившись какому-то внутреннему велению, Алистер вложил свою маленькую ладошку в большую и мозолистую руку воина, затем легко пожал ее. - Ах да, у меня же есть для тебя кое-что, - Дункан вытянул из-за пояса сверкающую серебряную цепочку с кулоном, протягивая ее мальчику, - это амулет твоей матери, она просила передать его тебе. Кроме того, он волшебный и исполняет желания, - шепнул мужчина доверительным тоном, загадочно улыбаясь… *** Алистер сжал в руках амулет, который всегда носил у сердца и который во время последней битвы с эмиссаром порождений тьмы был расколот надвое. На его просьбу помочь ему Морриган долго и недовольно ворчала о том, что, «как дитя, он цепляется за лжемагические игрушки», но, получив суровый взгляд Джэйда, немедленно подчинилась и «залечила» впитанную кулоном темную магию. Джэйд уселся рядом с ним, грея руки у костра, и подложил в огонь еще сухих прутьев. - Эта штука принадлежала твоей матери? - товарищ кивнул на амулет, который так трепетно сжимал смотрящий на пляшущие языки огня Алистер. Он видел там образы, лица и какую-то свою историю, но голос Джэйда отвлек его, и мужчина вздрогнул. Получив утвердительный ответ, Джэйд усмехнулся и взъерошил пятерней свои короткие каштановые волосы. - Везунчик. Ты хотя бы знал свою маму и имеешь напоминание о ней, я-то, считай, ни отца, ни мать своих не знал. - Ну, знаешь ли, отца я своего тоже не видел, - возразил Алистер и пожал плечами. - Его тебе заменил Дункан, верно? - Да, он забрал меня из клана, когда мне исполнилось шестнадцать. Он... Он был хорошим человеком и настоящим другом, - твердо произнес воин, устремив взгляд в огонь. Джэйд вздохнул. - Ладно, раз уж мы направляемся в Редклифф и у нас тут такое дело, я хотел сказать… - он достал откуда-то из кармана металлическую фляжку, принявшись рассеянно откручивать ее крышку. Затем отпил. - Да брось, не ломайся, как орлесианская барышня, это на тебя совсем не похоже, - Алистер улыбнулся и принял из рук товарища фляжку с согревающей жидкостью. Ночи нынче становились все холоднее и безумнее. – Что там случилось? Нужно навестить какую-нибудь красотку так, чтобы, не приведи Митал, милашка Морриган ничего не узнала? - Все красотки остались в Денериме, как ты и без меня знаешь, - собеседник слегка поддел его плечом, - тут так, скучная тайна моего происхождения. – Джэйд подкинул еще дров в костер, - как я уже говорил, меня вырастил Эамон. Безотцовщина, воспитание на храмовника… Тьфу. Ни разу не жалею, что сбежал из Церкви вместе со Стражами… - Кажется, ты мне так и не рассказывал, как тебе удалось сбежать от пристального взгляда Владыки, - кивнул в ответ он, на что друг отмахнулся, сказав, что это была долгая и веселая история, которую он расскажет в другое время. К тому же, Джэйд явно не отказался бы от внимания других слушателей. - Ну, так вот, вся соль в том, что мой отец – покойный король Мэрик. Говорят, мать умерла сразу, как только родила меня… Алистер уже собирался переспросить, шутит ли его друг, но тот говорил на полном серьезе, что для него было очень даже непривычно. - Я подумал, что это может иметь важное значение, хотя, кто знает, - воин посмотрел в лицо Джэйда, пытаясь понять испытываемые им при рассказе этой истории эмоции, но тот, кажется, относился к этому с легкостью. - Так ты у нас наследник короны? – шутливо спросил Алистер, по-прежнему не зная, как реагировать на подобное заявление. - Все может быть, - Джэйд лукаво подмигнул ему, а затем поднялся, - завоевывать трон и ввязываться во все эти политические дрязги было бы делом довольно глупым, тем более, мы заняты другим. Но, если у меня будет шанс получить наследство, я его не хотел бы его упускать… Этот парень всегда был беспринципен и амбициозен, не в пример самому Алистеру. Но, возможно, это было и хорошо – Стэн как-то сказал, что всем людям нужен кто-то, кто дополнял бы и уравновешивал их сущность, не позволяя выйти ей из-под контроля. - Это было бы славно. В таком случае Логэйн не сможет наслаждаться плодами своих злодеяний, - он кивнул и мысленно уже представил, как все могло бы быть, но оборвал себя на подобных мыслях, ведь до этих пор им еще нужно дожить и выжить. - Ладно, доброй ночи. Завтра, а точнее, уже сегодня, нас ждет очередной трудный день, и неплохо было бы хоть чуть-чуть поспать, - Джэйд похлопал друга по плечу и направился в их общую с Морриган палатку, где проводил почти все свободное ото сна и битв время. - Доброй ночи, - в пустоту произнес Алистер, ложась, поудобнее устраиваясь на своей лежанке у костра и снова уносясь мыслями в далекое прошлое. *** Последним местом назначения по их плану был Бресилианский лес, где в последний раз видели бродячих эльфов. Осталось лишь попросить охотников своего клана помочь в борьбе с Мором, и можно будет известить Эамона. Войска наконец-то будут собраны. Чем ближе отряд приближался к эльфийскому лагерю, тем нетерпеливей и радостнее становился Алистер. Впервые за много лет увидится с родными ему людьми, в их временном лагере, который он помнил еще с детства. Наверняка очень многое там изменилось - ничто не стоит на месте, да и жизнь самого Алистера за это время претерпела множество неожиданных и нежеланных поворотов. С удовольствием вдохнув аромат растущих на опушке елей, он стремительно направился в сторону сторожевого поста, который долийцы выставляли независимо от времени суток и места, в котором остановились. Обычно их команду в бой вел Джэйд, но сегодня Алистер шел впереди других, а остальные лишь удивленно пожимали на это плечами. Даже Морриган в кои-то веки не стала ехидничать и пытаться задеть его. По пути она увлеченно шепталась о чем-то со своим возлюбленным Стражем и довольно хихикала к пущему неудовольствию Винн, которая, как и Алистер, недолюбливала лесную ведьму… Прибыв в родной клан, Алистер окончательно упал духом. Те беды, которые переживали эльфы, не могли не расстроить его, но болезненнее всего было известие о том, что его первый наставник, научивший его держать щит и меч в руке, Кэлон, погиб несколько лет назад. Все дорогие ему люди мертвы, и у него больше нет места, в которое он мог бы вернуться после войны. Есть родина, воспитавшая его, но ведь дом – это много, много больше. «Не раб я там и не захватчик, обитель сия принадлежит мне по праву». Где разбит лагерь, там и дом, как любил повторять Джэйд, которого привязанность к какому-либо месту лишь угнетала. Он – волен, как ветер, а Алистер не такой. Не такой сильный, не такой уверенный и не такой жесткий. Алистеру нужен дом, нужна семья, нужен кто-то, ради кого стоит бороться и жертвовать собой. Долг и месть – достойные мотивы, но они никогда не согреют тебя и не сделают тебя менее одиноким. Разобравшись с бедами клана и воздав ему последние почести, Алистер стремился поскорее уйти. Поблагодарив Алистера и его спутников, бойкая Ланнайя порывисто и нежно обняла его на прощание и сунула в руки маленький сверток, удивив его и смутившись. «Дарет ширал, друг, клан тебя никогда не забудет. И да осветят боги твой путь»… После встречи с долийцами мужчина чувствовал себя разбитым и опустошенным. Впервые ему не хотелось обсуждать что-либо и поддерживать компанейские беседы. Джэйд понимал и не лез с расспросами, он просто непривычно много шутил и так же много смеялся, бросая краткие взгляды в сторону друга. *** Они готовились к последней битве, и Алистер не мог больше ждать. Джэйд Тейрин стал бы хорошим правителем. Своим видом и поведением он стремился всем внушить уверенность в завтрашней победе. Странно, но совсем как король Кайлан… Завтра, у Денерима, все решится. И один из них, скорее всего, умрет. Риордан ясно дал понять, что жертвы неизбежны. После этих слов Джэйд вызвался нанести последний удар. Он только стал королем, но оставался и Серым Стражем. Долг превыше всего. Но Джэйд, в отличие от остальных, был полон решимости, что никто из них не умрет в завтрашней битве. Они вместе вышли от орлесианского Стража, и Алистер схватил друга за руку и потащил в сторону, пока тот не зашел в свою спальню. Наверняка Джэйду после всех этих известий хотелось бы провести ночь перед последней битвой, которая может оборвать жизнь каждого из них, в объятиях возлюбленной, но Алистеру просто необходимо, жизненно важно признаться ему. Завтра такого шанса не выдастся, завтра его мысли должны быть заняты Архидемоном и каждым напавшим на них гарлоком, эмиссаром и прочими нечистями, а невысказанным чувствам и тайнам места быть не должно. Не зная, как начать этот тяжелый для себя разговор, под пристальным и изучающим взглядом товарища Алистер просто протянул ему помятый и исписанный лист. Он боялся за его реакцию. Поверит ли, станет ли ругать за молчание или просто не придаст значение? Но Джэйд не сказал ни слова. Ни одного бранного или удивленно-недоверчивого, ведь слова были совершенно излишними. Он порывисто обнял Алистера, заключив его в свою сильную хватку, силясь задушить. - Я больше не один, ведь правда?.. – Джэйд засмеялся, потрепав старшего брата по волосам. Полученное от Ланнайи письмо из свертка полетело на пол, как уже ненужное. Алистер закрыл глаза, ощущая себя таким умиротворенным и спокойным, как никогда в жизни. Разлепив крепкие объятия и перестав смеяться, Джэйд взял брата за плечи и внимательно посмотрел ему в глаза. - Почему только сейчас? Мы ведь столько времени были вместе и столько времени потеряли… - Возможно, это знак. Помнишь, даже у Мора есть положительная черта, иначе мы бы никогда не нашли друг друга, - Алистер пожал плечами, улыбаясь. - Ты прав, но к черту Архидемона и Мор, даже они теперь не смогут нас разлучить, - Джэйд сгреб его в охапку. - Знаешь, а все-таки, я рад, что ты – это ты, а не кто-нибудь другой. Даже не представляю, что было в другом случае, а ты… Все это так правильно, так хорошо. - От меня сложно скрыться, Алистер. Советую запомнить тебе это раз и навсегда… Ключ: 56 Персонаж попал в Тень в иллюзию к демону желания, и ему придется выбираться самому. Пейринг/герои: Алистер, демон желания. Категория: джен Жанр: ангст Рейтинг: G Размер: мини (1181 слово) «Прежде, чем завянуть, дай себя сорвать Вечное цветение нам не удержать…» Пикник. Дай себя сорвать Память внезапно отказала, Алистер совсем не помнил, как оказался в темнице. Последним воспоминанием были маги крови, так неудачно встретившиеся на их пути. С тех пор, как началась война, их стало куда больше, они вылезали из своих нор, объединялись в группы и не думали прятаться. Против этих бестий не помогали даже изрядно позабытые навыки храмовника. Когда он привык к темноте, то обнаружил, что в темнице находится не один. Человек тихо спал, сжавшись в углу, но стоило Алистеру шагнуть к нему, как тот вскочил, настороженно вглядываясь в темноту перед собой. Он был грязным и замученным, неопрятная, сильно отросшая борода говорила о том, что он пребывает здесь давно, но его глаза выделялись на общем фоне, будто и вовсе не ему принадлежали. Они были яркими и живыми, и светились тем интересом, который встречается у очень молодых и наивных людей. - Значит, ты все-таки нашел меня, - выдал старик, внимательно его рассмотрев. – Конечно, не узнаешь… То, что произошло, дальше было похоже на одну из самых паршивых историй Лелианы, из тех, что она приберегала на «черный день». Но Алистер будто пребывал в дурмане, беседуя со своим отцом, и не осознавая абсурдности ситуации. Казалось естественным, что его схватили и бросили именно сюда, и что он нашел отца, который должен быть мертв уже с десяток лет. Отец был таким, каким он всегда его представлял. Вокруг него воздух будто сгущался, он смеялся заразительно и просто, и главное, он любил своего бастарда. Внезапно вспомнив похожую ситуацию и схожие чувства, Алистер резко отшатнулся. Слишком уж этот человек был похож на любящую сестру Голданну. - Что такое, сын? – Мэрик похлопал его по плечу, добродушно улыбаясь. Алистер подозрительно прищурился, все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. - Ты ведь не мог выжить? Много лет прошло… И почему я не помню как сюда попал? Его отец глубоко вздохнул и посмотрел с укором. Добродушие сошло с его лица, будто сброшенная маска. Затем он закивал чему-то своему и произнес. - Я понимаю… понимаю. У тебя нет причин мне доверять, - он заглянул ему в глаза. – Поверь, я сожалею о том, что оставил тебя, Алистер. К горлу подкатил комок. Это было уже слишком. Алистер схватил этого человека, это существо за плечи и с силой встряхнул тщедушное тело. - Ты не мой отец. Уж он-то точно не сожалел. Мэрик неожиданно рассмеялся, да так, что Алистер тут же выпустил его и отступил на шаг. Его смех теперь звучал иначе, холодно, но на этот раз искренне. - Моя ошибка, - он все еще посмеивался, но взгляд стал цепким и оценивающим. – Значит, осуждаешь? А как бы поступил ты сам? Темница закружилась вокруг него, и взгляд заволокла тьма. Очнулся он в мягкой постели, за окном светало, а по комнате разносился восхищенный визг. Источник визга сразу же обнаружился. Им оказался рыжий, вихрастый мальчишка, который завидев, что Алистер пришел в себя, подскочил к нему и принялся тянуть за руку. - Папа! Ну, сколько можно спать? Ты обещал научить меня драться на мечах. Алистера будто ушатом холодной воды облили. Он всмотрелся в лицо ребенка и, заметив, как сильно тот похож на него и нервно выдернул руку. Малыш в ответ надулся, выпятив нижнюю губу и глядя на него исподлобья, а затем не выдержал и выпалил. - Но ты обещал! Алистер со стоном схватился за голову. Проклятый демон умел видеть самые сокровенные желания. И сейчас он почти готов был согласиться, что не было никакого демона, и Мора, и даже его Посвящения не было… Что все это было лишь сном, который должен стать вечерней сказкой для сына. Перед глазами возникли образы Дункана, Солоны и Винн, и он невольно вздрогнул, ужаснувшись тому, что их могло не быть в его жизни. Мальчишка все еще дулся, но обида в глазах уступала робкой надежде. Алистер рывком поднялся с постели и принялся лихорадочно одеваться, приговаривая. - Нет, со мной этот трюк не пройдет… Не в этот раз. Ребенок пристально наблюдал за ним, будто он серьезно болен и наконец, спросил. - Так мы идем во двор? Ты научишь меня сражаться? Алистер быстро направился к двери, стараясь не оборачиваться и бросая. - С тобой, демон, я никуда не иду. За спиной он услышал возмущенный крик и плач. - Ты обманщик! Ты не сдержал слово! Малыш тихо всхлипывал и размазывал слезы кулачком. Алистеру инстинктивно захотелось обнять ребенка и успокоить, но он остановился, уже сделав шаг к мальчику. Он еще раз повторил себе, что все – морок, а у него никогда не было и не будет детей. Легче не стало. Он так и застыл посреди комнаты, не зная, что делать. Когда он уже решился покинуть это место, мальчик заговорил хорошо поставленным, взрослым голосом. - Значит, я не нужен тебе. Эти слова всколыхнули давнюю, детскую боль и Алистер не смог подавить тяжелый вздох. А ребенок рассыпался на тысячи песчинок, и когда он уже почти исчез, едва слышный шелест донес фразу. - Может быть, нужен кто-то другой. Солона казалась спокойной и умиротворенной. Ветер трепал темные волосы, и подчас бросал в ее лицо песок, она смешно жмурилась в такие моменты. Странным был пейзаж, будто его больше не пытались убедить в правдивости происходящего. Невыносимо синее небо нависало над пустыней. Но жарко не было, не было никаких ощущений. Алистер вдруг одернул себя, он залюбовался, потерял бдительность и почти поддался. Страж нахмурился и резко выдал: - Это неправда. Слова оседали на языке горечью и отдавались ноющей болью в сердце. Но он очень хотел доказать, что не верит и доказать это прежде всего самому себе. Амелл только улыбнулась, насмешливо и немного печально. И со свойственной только ей честностью просто ответила. - Конечно, неправда. Она подошла к нему и протянула руку, в которой тут же появилась роза, медленно и горделиво распускающая лепестки. Роза была точно такой же, как та, что он нашел в Лотеринге. - Но все равно, прекрасно. Разве нет? Что-то сжалось внутри, то ли от страха, то ли от грусти. Хотелось прижать Солону к себе, вдохнуть запах ее волос. Хотелось поверить, что он не один. Но инстинкт велел ему бежать, куда угодно, лишь бы спастись. Тот самый инстинкт, что берег его от смерти столько лет. Амелл будто прочитав его мысли, слегка покачала головой. - Знаешь, это не самый худший способ умереть. Поверь мне. Солона приблизилась еще на шаг, осторожно, даже опасливо. Слишком знакомо. Алистер резко тряхнул головой. Он старательно пытался не забыть, что перед ним демон. - Ты все равно не знаешь, как выбраться. Счастье, пусть длиною в несколько дней, даже часов, оно того стоит. Все, что тебе нужно это поверить. Какая-то необъяснимая тоска навалилась на него, стоило только подумать о том, что будет после того как он выберется. Бесконечные бои на глубинных тропах, чужие люди, которых он условно называл «братьями» и воспоминания. Сколько лет ему осталось? Пять? Десять? Амелл перехватила розу за стебель и протянула ему, улыбаясь чуточку лукаво. В ее глазах мелькнуло почти хищное выражение победы, всего на секунду. Солона так никогда не смотрела, но это уже не так важно. - Она почти такая же, как та, что я сорвал для тебя. - Да, милый, она точь-в-точь как та, что ты мне подарил, - Солона кивнула, принимая игру и грустно улыбнулась. Когда он взял цветок, тот мгновенно завял и осыпался яркими лепестками. Алистер понял, даже скорее почувствовал, что больше себе не принадлежит. Но ведь и вправду, это не самый худший способ умереть? Ключ: 63. Персонаж оказывается в безвыходной ситуации: он может спастись, но только ценою жизни многих людей. Персонажи: Алистер, ОМП. Категория: джен Жанр: ангст Рейтинг: G Размер: драббл (841 слово) Война с Орлеем была долгой и изматывающей, но ее исход был ясен с самого начала. Ферелден так и не оправился после Мора, а до Орлея напасть не добралась. Орлей был подобен сытому купцу, который вовсю копил силы, пока голодный, многократно битый Ферелден пытался выжить. Шансы были неравны. И все же Алистер упорно твердил своим людям, что победа возможна, что еще немного и все закончится. Выдавая красноречивые речи, которые загодя писал Эамон, он часто вспоминал короля Кайлана. И то, как верил ему. Он часто задавался вопросом, был ли Кайлан столь же бесчестен, как он сейчас или просто глуп? Сумей они выиграть, Алистер не был бы лжецом. Почти. Но они проиграли. И сейчас он стал пленником в собственном дворце. Впрочем, он всегда был пленником, с того момента как впервые оказался здесь. Орлесианцы любезно оставили его в собственной спальне, разве что выставив целый отряд охранять комнату. Его кормили, обходились предельно вежливо, но вот уже неделю с момента захвата дворца никто не говорил с ним. И это пугало гораздо сильнее, чем если бы захватчики сразу вздумали казнить его. Когда, наконец, орлесианский посланец соизволил навестить его, Алистер уже устал бояться. Казалось, что он готов был принять все, что угодно. Но реальность в очередной раз удивила его. Посланец был уже немолод, сух, поджар и всем своим видом напоминал дикого пса, готового при любом удобном случае урвать добычу. Он предложил ему вино и протянул свиток, исписанный именами всех приближенных ко двору людей. Алистер только слегка вздрогнул, увидев в первых строчках имена Эамона и Тегана. - И что это? – он раздраженно взмахнул свитком. - Имена людей, которых вы должны объявить мятежниками, - спокойно пояснил посланец. - Вы спятили? Зачем мне это делать? Алистер уже не скрывая волнения, вскочил и принялся ходить по комнате. - Затем, что вам сохранят жизнь, Ваше Величество. Титул был произнесен с такой почтительностью, что выглядел издевкой. По лицу посланца скользнула легкая улыбка, и он добавил. - Конечно, если вы выполните наши условия. - А вам это к чему? – спросил Алистер, рухнув в кресло. Он даже испытывал что-то похожее на любопытство. Орлесианцы победили. Чем им выгодна такая сделка - он не понимал. Посланец помолчал немного, будто размышляя, стоит ли об этом говорить. - Буду откровенен. Видите ли, Орлею не нужен король-герой, убитый захватчиками и возведенный в статус мученика. Ферелденцы упрямы. Они не перестанут отстаивать свою независимость. Конечно, это не угроза для Орлея, но лишние хлопоты. Совсем иная картина нас ждет, если их обожаемый король сдастся на волю Орлея и отвернется от своих сторонников. Хотите ли вы этого или нет, но вы для них являетесь символом. И когда этот символ обернется предателем, людям будет гораздо проще принять новую власть. - Вы хотите их сломать, - глухо выдохнул Алистер. - Нет. Мы хотим избежать излишнего кровопролития. Обдумайте это предложение. Я знаю, что у вас недавно родился ребенок, это такое чудо, после стольких лет… И конечно, ваша семья также не пострадает. Алистер сжал кулаки, блуждая взглядом по щедро исписанному свитку. Всех этих людей он хорошо знал и большинству из них доверял. В иной ситуации, он бы и думать не стал, но орлесианский мерзавец знал за какую струнку дернуть. Ребенок, долгожданный ребенок, на которого они уже и не надеялись, был весомым аргументом. И он точно не заслужил смерти, из-за того, что его отец неверно рассчитал свои силы. Посланец, почувствовав его сомнения, подался вперед и доверительно добавил. - Вы ведь понимаете, что это ничего не изменит. Прибыл приказ, и ваши товарищи будут казнены в любом случае. Но у вас есть шанс спасти себя и свою семью. Выбор был одновременно очень простым и очень сложным. С точки зрения логики никакого выбора здесь и не было, но совесть подобный расклад сил принимать отказывалась. Было бы легко с гордостью отказаться и погибнуть, тоже с гордостью. Куда тяжелее чувствовать, что ты виновен в смерти собственной жены и ребенка. Когда он заговорил, его голос звучал тихо и надломлено. Алистеру казалось, что никогда он не произносил более страшных слов. - Я согласен. Когда он зачитывал список, толпа буйствовала и выкрикивала оскорбления. Особенно эмоциональных успокаивали орлесианские солдаты. Наверняка, навсегда. Алистер сосредоточился на буквах перед собой, стараясь не замечать того, что происходит вокруг. Буквы складывались в знакомые до боли имена, а имя произнесенное означало смерть. Он знал, что после этого его не будут называть иначе, чем «король-предатель». Все забудется: борьба с Мором, предотвращение гражданской войны, победа над Архидемоном… Но никто и никогда не забудет, что он плюнул в лицо своему народу и обрек на смерть ближайших соратников. Тем сильнее его будут ненавидеть, оттого как возносили раньше. Когда начались казни, его попытались увести, но Алистер настоял на своем и остался. Он должен был им хотя бы это. Возможно, это выглядело особенным цинизмом, но было уже все равно. Уйти было бы трусостью и неуважением. Было непонятно, что видеть больнее: горькое разочарование в глазах Эамона или то, как он болтается на виселице. Когда все закончилось, солнце уже зашло, а Алистер еще долго не мог заставить себя сдвинуться с места. Посланец подошел незаметно, тихо хмыкнул и сказал. - Вы знаете, все честные люди ужасно похожи… И почему-то это небрежное «честные люди» ранило куда сильнее, чем все те бранные слова, которыми осыпала его толпа на площади. Ключ: 73. Персонаж прибывает в другую страну/город, где все принимают его за Героя Ферелдена / Защитника Киркволла. Пейринг/герои: Алистер Категория:фанмикс Примечание: Новоиспеченный король Ферелдена заявляет миру о себе и принимает почести, однако то, что другой Серый Страж погиб, нанеся Архидемону решающий удар, не дает ему покоя. Треклист Ключ: 85. Герой радикально меняет причёску Персонаж: Алистер Категория: коллаж Примечание: Когда организм не может бороться со скверной, все радикально меняется. И прическа тоже. Ключ:128. DC-АУ: все, что угодно: хоть убивать Бэтмена вместе с Джокером. Название: Серый Фонарь Персонажи: Алистер, Зеленый Фонарь Категория: коллаж Ключ: 31. Мифы Древней Греции-АУ Персонажи: Алистер, огр Категория: коллаж Примечание: Тесей и минотавр — может, в каком-то мире это не миф?

@темы: Алистер, Wintersend

---

Флемет-тим. 3 тур

[Wintersend: Flemeth-team]

Ключ: 34 Персонаж и домашние животные – пособие по выживанию в одной жилплощади.
Название: Ведьмина избушка
Пейринг/герои Флемет, Морриган, живность
Категория: джен
Жанр: юмор, повседневность
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (744 слов)

Страшные истории и легенды о могущественной ведьме Флемет простираются далеко за пределы диких земель Коркари. Любой путник, по случайности или нет, заблудший в эти холодные леса и топи, спешит поскорее унести ноги по-добру по-здорову, лишь бы не встретиться с тёмным колдунством знаменитой ведьмы или местными обитателями. Стаи волков, змеи, ядовитые пауки и прочая мерзость – вот то, что населяет земли Коркари по мнению жителей Ферелдена. Малоприятная компания для путешествия, что тут скажешь… Однако, наш путь сегодня лежит через болота, возникшие некогда при помощи недоброй магии. Прямиком в логово древней как мир старухи.

Впрочем, логовом эту избушку назвать трудно. Скорее летний деревянный домик, словно зимы и холодов здесь никогда не бывает, а сырость топей, окружающих этот островок суши, и вовсе не проникает через стены вполне уютного жилища.
Флемет живет не одна. Помимо маленькой смышленой девчушки Морриган в доме обитает целая компания существ, без которых жизнь ведьмы была бы не такой интересной. И главное, почетное место в этом списке занимает Андра.

Андра (а это ничто иное, как сокращенное имя Андрасте) – это кошка, рыжая от усов до кончика хвоста, вопреки всем верованиям, что все кошки у ведьм должны быть чёрными. Она чувствовала здесь себя полноправной хозяйкой, по ночам спала в ногах у ведьмы и любопытными зелёными глазами прищурившись наблюдала за каждым ритуалом, который проводит Флемет. Андре нравилась магия. Она чувствовала её и по-своему и по-кошачьи восхищалась тем, как хозяйка управляется с этой стихией. Андра – слишком гордая, чтобы обращать внимание на кого-либо ещё. И единственный, кто имел право потрепать её где-нибудь в уголке – это Маф.

У Маферата оторвано полуха, а через всю морду проходит давно заживший глубокий шрам от когтей оборотня. Когда и в каком бою он получил его, не знает даже Флемет. Просто однажды на рассвете она ощутила чьё-то незнакомое присутствие у своей хижины, а когда вышла встретить незваного гостя, на пороге стоял Маф со вздыбленной шерстью и распушенным хвостом. Андра сопротивлялась недолго. Она строила из себя недотрогу и главную хозяйку дома, но ушлый котяра родился на свет не вчера, и через каких-то две недели кошка сдалась, мяукая то ли жалобно, то ли умоляюще под напором наглого приблуды. Глядя как парочка вылизывает друг у друга шесть на загривках, Флемет каждый раз не могла сдержать улыбку. Лишь благодаря её магии эти двое со своей животной любовью не расплодились до размеров небольшого птичьего рынка.

Единственный, кому кошачьи игры приходились в доме совсем не по душе, был Мактир. Ворона, черного как ночь и хитрого как лис, Флемет так назвала после своей встречи с королём Мэриком и его товарищем. Сходство птицы и королевского полководца было столь очевидным, что ведьма не могла удержаться от подобной шутки.
Мактир, по мнению других обитателей избушки, был брюзгой и наглецом. Каркал непонятно зачем ещё до рассвета, когда все спали, пикировал на пытавшихся уединиться Мафа и Андру, так и норовя выклевать кому-нибудь из кошачьих глаз, а также с завидным постоянством и явно нарочно задевал крылом паутину в углу, так любовно каждый раз сотканную другим восьминогим жителем ведьминого домика.

Архи, добродушный паук-крестовик, не претендовал на многое. Удобный темный уголок и парочка мух – вот и всё, что нужно для счастья. Но наглая птица то и дело разрушала его маленький мирок. Спасибо, хоть склевать не пыталась. По правде говоря, Архи несколько раз подумывал, чтобы сменить место жительства, но мысль о том, что придется жить на болоте и иметь дело со своими дикими мохнатыми сородичами и голодными пернатыми вроде Мактира, удерживала его от этого безрассудного шага. Здесь, по крайней мере, ему была гарантирована жизнь и постоянная еда. А ловчую сеть можно и переделать, чего уж там.

Второй темный угол по соседству с Архи занимал Думат – летучая мышь весьма средних размеров и с довольно мрачным характером. Целый день он спал, лишь изредка приоткрывая глаз, когда наблюдал за тем, как Мактир докучает котам, или когда Архи в радостном предвкушении опутывал паутиной свою очередную жертву; когда дочка хозяйки отчебучивала новую шалость или неправильно готовила зелье, распространяя по всему дому зловония испорченных ингредиентов. А по ночам он улетал на охоту и как никто другой знал, что когда на земли Коркари опускается сумрак, настаёт время тёмных сил. Тёмных сил и магии Флемет.

Но в целом, несмотря ни на что, они были дружной семьёй. А однажды…

- Мам, смотри, кого я нашла! – раздался снаружи звонкий девичий голосок.
Флемет распахнула дверь и увидела Морриган. Лицо девчушки светилось счастьем, а её худенькое тельце с головы до ног было обвито толстым пятнистым питоном, флегматично уложившим голову ей на плечо.
- Можно мы оставим его у нас? – с надеждой спросила Морри.
- Можно, детка, - улыбнулась Флемет.
Прочие обитатели дома нервно слотнули.

Ключ: 91- персонаж собирает бойз-бэнд (или герлз, если персонаж женского пола)
Название: В джазе только девушки
Пейринг/герои: Флемет, Зевран, Алистер
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: коллаж. Использован исходник

@темы: арт, джен, Wintersend

---

Nicolas-team, тур 3, часть 1

[Wintersend: Nicolas-team]

Название: Дар Диртамена
Ключ: Персонаж просыпается с утра, смотрит на своё отражение, и понимает, что внешность его изменилась. Черты остались теми же, но раса другая
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Николас/Дару (Джулиан), Диртамен, Фалон’Дин; упоминаются Риордан, Логейн и Анора
Категория: слэш
Жанр: AU, romance
Рейтинг: РG-13
Размер: мини (3 068 слов)
Содержание: Пост-игровая бытовуха. Хронологическое продолжение "Долийца" и "Злого волка". Джулиан занимает в сюжете место Махариэля

- Смотри, это вилка, - в который раз повторил Николас, держа упомянутый предмет за стебелёк и подняв перед лицом остриями вверх. - Вил-ка, понимаешь? Столовый прибор, вроде ложки, но для поедания твёрдой пищи. Накалываешь куски на вилку, или подцепляешь, вот так...
Дару тихонько вздохнул. На лице его было выписало терпеливое, слегка утомлённое, но всё же снисходительно выражение, словно ему приходилось общаться с умственно отсталым, но дорогим ему ребёнком.
- Николас, не паясничай, прошу.
- Я паясничаю? Да я пытаюсь тебя к благам цивилизации приобщить! Не подумай, нет, мне очень нравится смотреть, как ты ешь руками, но мы больше не в поле, а в королевском дворце! Надо же хоть немного соответствовать.
- Если ты сейчас пытаешься вызвать меня на скандал, то, позволь тебя огорчить - не выйдет. Для похлёбки есть ложка, для всего остального - нож. Пальцы я потом облизываю и вытираю. Даже мою, если есть возможность. Переучиваться не считаю нужным. Что тебя не устраивает? Моё происхождение и воспитание были тебе известны заранее.
- Да меня-то всё устраивает! - Ник бросил вилку на стол. - Но её величество косится, а такие вещи добром не кончаются.
Долиец чуть пожал плечами:
- Королеву никто не заставляет приглашать меня за свой стол. Даже разумнее было бы этого не делать - учитывая количество иных желающих посмотреть на меня косо.
- Ай, Дару, ты ничего не понимаешь в политике! Мы же герои - нас надо чествовать, публично ласкать и держать при себе, чтобы благодарный народ связал в сознании своих спасителей с доброй королевой Анорой, и быстренько забыл, чья она дочь, а также то, что отношения к роду этого их Каленхада не имеет.
- Хорошо, - серьёзно кивнул Дару. - Значит, я могу и дальше есть руками. Герои имеют право на свой колорит.
Николас обхватил голову руками и застонал.

***

Ник осторожно сунулся в комнату, убедился, что Дару там, и зашёл. Долиец сидел за столом, обложившись свитками и сдвинув брови, и доброты в его глазах не было. Он кивнул Нику, и тут же, свирепо ткнув пером в чернильницу, что-то застрочил.
- Эй, - произнёс Ник.
- Да? - сдержанно поощрил Дару, не поднимая глаз.
- Я ходил на псарню, - сделал аккуратный заход Ник.
- В самом деле? - рука полуэльфа замерла, но в остальном он не пошевелился, продолжая гипнотизировать взглядом свиток.
- Мне предложили выбрать щенка или пару, - осторожно развил свою мысль Ник.
Он мог бы сказать "когда ты пихаешься во сне, то зовёшь Харела". Он мог бы сказать "это не замена, но это может помочь".
Дару молчал и не шевелился. Нику показалось, он слышит, как капля чернил шлёпается на бумагу, расплываясь кляксой.
Дару иногда рассказывал ему предания своего народа и, наверное, даже сказки - обычно, перед сном. Была среди них история о том, как боги-братья провели Злого Волка, великого обманщика. Волк задумал съесть луну, оставив Народ без света по ночам, но братья убедили его, что луна слишком тусклая и пресная, вот солнце - куда вкусней. Волк проглотил солнце, и ужасно мучился от опаляющего внутренности жара, пока светило не прожгло себе путь наружу из его брюха.
В сущности, Николас и Дару обошлись с Архидемоном очень схожим образом - пусть они этого и не планировали. Вот только солнцу ничего не сделалось от пребывания в утробе злого божества - а мабари оказался не столь вынослив.
Они могут взять щенка или даже двух, и, наверное, даже осилят вырастить из тех что-то приличное. Но это не поможет. Не будет второго Харела. Не будет пса, который прошёл с ними через всю эту разорённую Мором страну, который мешал им спать, с пыхтением влезая третьим под рассчитанное на одного одеяло; который спас им жизнь.
В этом было бы что-то бесконечно неправильное. Когда зверь становится другом, его потеря - нечто большее, чем потеря питомца.
- Я понял, - сказал Ник. - Всё, забыли.
Он прошёл в ванную и прикрыл за собой дверь, в последний момент услышав возобновившийся скрип пера.
У статуса временно болтающихся при дворе героев была масса недостатков, но достоинства пока перевешивали. Среди достоинств было чистое глаженное бельё, вкусная еда в любое время дня и ночи, приличная одежда, доступ в оружейную и - что Николас ценил особенно - хорошая по местным меркам ванная комната - с отдельно оборудованным отхожим местом, каменной ванной, горячей водой, подающейся прямо из труб, и шестью сортами мыла.
Наверное, если бы Ник вырос в роскоши - в орлейской роскоши - он мог бы найти набор этих удобств более чем скромным. Например, тут не было пемзы, чтобы потереть распаренные пяточки, а ещё девицу в ванну нужно было организовывать отдельно и своими силами. Но Ник привык к значительно меньшему комфорту - даже Монтсиммар не предоставлял Стражам пемзы и девиц, а ванны там были дубовые. Так что в этом плане денеримский дворец Ника полностью устраивал - особенно после длительного похода, когда воду для питья порой приходилось пропускать через сооружённый Дару хитрый долийский фильтр из нескольких слоёв угля и каких-то листьев, чтобы не слечь на недельку под куст.
Николас с детства неприлично любил ощущение чистоты - может, просто потому что оно ему нечасто перепадало. При необходимости он мог месяцами не мыться целиком, и не был в быту таким заядлым аккуратистом, как Дару, но уж при случае отрывался по полной. И теперь он пользовался передышкой: мыл голову каждый день и откровенно наслаждался отсутствием грязи под ногтями.
Когда он наконец вышел из ванной, Дару всё ещё сидел над недописанным письмом, в задумчивости водя мягким разлохмаченным кончиком пера по губам. Николас подошёл, положил руку ему на затылок и поцеловал, отведя в сторону перо. Пальцем провёл по единственной, убранной за ухо косичке. Шепнул:
- Насколько быстрее ты освободишься, если я сяду на стол рядом?
- Николас...
- А если - к тебе на колени?
- Тогда я вообще не освобожусь сегодня.
Ник засмеялся и запрыгнул на стол, небрежно отодвинув груду писем.
- Что пишут?
- Подкрепления пока можем не ждать - решили, избыток орлейцев будет нервировать королеву и знать, - Дару нахмурился. - Нам придётся восстанавливать ферелденскую командорию вдвоём. Но обещали к зиме прислать мага, она ферелденка по происхождению и знает пропись Посвящения.
- Что ж, недурно. Жаль, что Риордан... он бы помог.
Дару кивнул. Он помнил, что Николас был знаком с Риорданом задолго до их встречи в Денериме, хотя сам Дару близко сойтись с ним не успел.
- Логейн в Монтсиммар не едет, - продолжил долиец.
- Это вы с ним сегодня решили на заднем дворе? Кстати, чем вы там таким интересным занимались?
- Стреляли, - не повёл бровью Дару.
- Четыре часа?
- И беседовали.
- За тот час, что я за вами наблюдал, вы и словом не перекинулись.
- Мы поговорили.
- Хм, мне начинать ревновать?
Дару задумался, потом сказал:
- Можно как-то обойтись без ревности, или же она тебе всерьёз необходима?
- Ну, давай подумаем, - усмехнулся Ник. - У меня есть основания?
- Нет, - удивился Дару.
- Ну, значит, обойдись можно. И всё-таки, зря он не едет. Было бы весело!
- Кому?
- Мне, - решительно пресёк дальнейшие разглагольствования Ник. - Кстати, я сегодня обедал с королевой. Говорили о передаче земли ордену. Я пытался объяснить, что это не совсем уместно, и она спросила, есть ли мне хотя бы двадцать лет. По-моему, она считает меня недальновидным олухом. Я сказал, мне двадцать пять.
- Приврал.
- Округлил! В общем, наша командория здесь хорошо устроится - на землях того чудесно приятного в общении человека Хоу. Там добывают сильверит и вообще есть много хорошего. Предвкушаю радость тамошних лордиков и торговых гильдий.
- Об этом, - помрачнев, Дару раскопал в свитках один. На сломанной печати был грифон Серых Стражей. - Пишут, что Командором назначают меня. Я не понимаю, почему - ты опытнее.
- Я тебе объясню, если ты пойдёшь спать со мной прямо сейчас, - ловко шантажнул Ник. Всё-таки он был урождённым орлейцем.
Дару картинно задумался. Спросил:
- Я сам не могу догадаться?
- Неа. Ты - дикий долиец, который ест руками и ничего не смыслит в политике. Без шансов.
Дару терпеливо вздохнул, оставил перо в чернильнице и встал из-за стола:
- Может, мне ввести правило пороть тебя за каждое оскорбление Народа в моём присутствии?
- Оу, ты додумался до системы штрафов! - обрадовался Ник. - Моё цивилизующее действие не прошло даром! Только в данном случае не сработает - я тогда буду вообще постоянно говорить нехорошее про эльфов. Мне нравится, как ты порешь.
- Это было всего два раза, - напомнил Дару из ванной, где сосредоточенно мыл руки, оттирая случайные чернильные пятна.
- Но здорово же было!
- Было хорошо, - не стал спорить полуэльф. Ник отдельно ценил тот факт, что язычник-долиец ничуть не страдал андрастианской стыдливостью, и его никогда не нужно было долго уговаривать ни на какой сексуальный эксперимент - обычно Дару соглашался сразу, и потом уже всё зависело от того, понравится, или нет, а не от того, что там думает общественное большинство.
Ник с разбегу прыгнул на широченную кровать, заваленную тяжёлыми подушками, и распихал их в стороны. Теоретически у него были собственные покои с кроватью не меньше и такой же уютной ванной. Он там не появлялся, но покои были, в них регулярно проводилась уборка, менялось постельное бельё и проветривалось. Всё-таки в Ферелдене придавали какое-то излишнее значение внешним приличиям.
Дару вышел из ванной свежеумытый, с влажными волосами и в трогательном халате винно-красного цвета с кистями. После того, как Николас и Логейн совместными усилиями убедили долийца не нервировать население дворца, таскаясь в условно мирное время повсюду в доспехах, и тот согласился (с условием, что они тоже прекратят бряцать на ходу), он полюбил носить тёмные оттенки красного. Ник втихомолку очень это одобрял - красный цвет заставлял кожу Дару казаться светлее, губы - ярче, а тёмные глаза приобретали некую гипнотическую глубину. Ник бы и громко одобрял - но тогда был бы риск, что чуткий полуэльф оставит красное в качестве исключительно домашнего - потому как мы всё ещё в Ферелдене, и приличия никто не отменял.
Умыться-то Дару умылся, но дневные тревоги и тяжкие мысли явно не унесло водой. Ник за руку потянул его к себе, завалил на подушки, обнял, лизнул в нос и с силой провёл языком между бровей, разглаживая хмурую складку.
- О чём печаль?
Дару вздохнул и явно секунду-другую прикидывал возможность уйти от ответа, предавшись разнузданным поцелуям. Потом всё же произнёс:
- Клан Сабраэ откочевал на север, в Вольную марку. Они продолжат торить пути там, но Ашалле и несколько охотников возвращаются в Ферелден, чтобы помочь клану Алерион обустраивать наши новые земли. Ашалле выбрали управляющей - из-за её возраста и уважения, которое питают к ней другие...
- Давай съездим и навестим её, - сразу же отозвался Ник.
- Мы съездим, - согласился Дару. - И я заранее готовлю себя к тому, что прошлое не вернётся, - он медленно развязал пояс халата, и Ник тут же проник под мягкую ткань руками.
Дару придвинулся теснее, привычно закинул на любовника гладкую ногу с длинными сильными мышцами и белым рубцом от стрелы. Шепнул:
- Я ни о чём не жалею, но иногда... я скучаю. Помоги мне.
- С радостью, - искренне ответил Ник.

***

Николасу снилась какая-то муть, в которой он бродил по давешним бресилианским руинам, постоянно натыкался на причудливые эльфийские статуи, пока не вышел в полу-обрушенный зал, где сидели два эльфа, играющие в ту самую долийскую стратегическую игру, к которой Ник пристрастился с подачи Дару, а название так и не запомнил. Эльфы были как-то потусторонне хороши, без примет возраста - хотя казались молодыми - и одеты были во что-то отдалённо напоминающее мажеские мантии. Один был весь светлый, как ясный день, но за спиной его будто сгущались живые, движущиеся и шепчущиеся тени; рядом с ним к столу был прислонён длиннющий посох. Второй был - как грозовая ночь, и на его плечах, усиленных наплечниками из железной коры, сидели два здоровых ворона. Оба эльфа глубоко задумались над расчерченным для игры столом, и Ник, тихонько подойдя и глянув, их понял - расклад был очень сложный.
- Прр-р-рипёррр-р-р-рся! - громко каркнул один из воронов. - Один пррр-р-рипёр-р-рся, тьфу!
- Ходют тут всякие! - проскрипел второй ворон. Тёмный шикнул на него, не отрывая взгляда от доски.
- Останешься тут навсегда! - обрадовал первый ворон, вероятно, Страх.
- Дарр-рр-ру умный мальчик, он себе получше найдёт! - поддержал второй, надо думать, Обман.
Светлый эльф, не глядя, швырнул в ворона одной из снятый с доски фигурок. Подбитая птица обиженно заорав, слетела на пол.
- Слушайте, - сказал Ник, начавший кое-что смекать. - Не хочу вас прерывать и беспокоить, но мне бы выйти отсюда. Может, дорогу подскажете?
- Моя дорога тебе не понравится, да и рано тебе ещё ступать на неё, - сказал светлый и бросил на Ника взгляд. Глаза у него были чёрные, черней, чем у Дару, черней вообще всего, что только мог представить Николас. Он на миг почувствовал, что проваливается в эту черноту, словно в колодец, звуки сделались приглушённее, отдалились; стало спокойно. Потом эльф отвёл глаза, застенчиво улыбнулся, и всё прекратилось. Ник резко вдохнул и почувствовал, как горят лёгкие - кажется, пока длился этот взгляд, он не дышал.
- Я покажу, - сказал тёмный и встал из-за стола. У него глаза были яркие, но Ник не смог бы назвать цвет - непрерывно плывущий оттенок менялся едва ни каждую секунду, и всякий раз казалось, что таким он был всегда - именно синим, нет, зелёным, нет серым... жёлтым... - Не мухлюй! - предупредил он противника.
- Как можно! - улыбнулся светлый, и Ник понял: поменяет фигурки, как пить дать.
Тёмный пошёл прочь; один из воронов летел следом, второй остался в зале. Ник поспешил за цветноглазым эльфом, одолеваемый странными предчувствиями. Эльф шёл быстро, Ник едва поспевал.
- Слушай, - обратился он на ходу. - Ты... вы - Диртамен?
Ворон оскорбительно закаркал, даже не скрывая, что смеётся. Эльф не повернул головы:
- А ты любишь простые ответы?
- Обожаю, - честно признался Ник.
- Тогда как тебе такой: это просто сон?
- Отличный вариант, только я за последний год к снам стал серьёзно относится. Совсем серьёзно.
- Тогда я скажу: да, я - Хранитель Тайн. Тебе чем-то помог мой ответ?
- Ммм, не то чтобы. Но спасибо, - решил проявить вежливость Ник. - Вообще спасибо за всё. Дару, он... ну. Я очень благодарен, правда.
- Тогда прояви свою благодарность - будь с ним и дай ему то, что он хочет.
- Хорошо, - не задумываясь, ответил Ник. - Это я могу.
- "Хорошо", - передразнил Диртамен. - Ты сам сказал. Вот этот путь подойдёт для тебя, - он остановился и указал на стену коридора, в которой тут же услужливо открылся проход.
- Ну я пошёл тогда.
- Иди-иди, - согласился Диртамен. Улыбка у него была неестественно заразительная, так что Ник двинулся в путь в хорошем настроении, хоть и с чётким ощущением, что его наёбывают.

...Он проснулся от странного чувства лёгкого щекотного покалывания во всём теле. Открыл глаза. Посмотрел на свои обнимающие Дару руки.
- Оу, - тихо сказал, выбираясь из постели и бросаясь к зеркалу.
Из зеркала на него смотрел белокурый эльф. Очень симпатичный и вполне узнаваемый - но эльф. Ушастый, глазастый и гладкий.
Ник кашлянул, набрал воздуха в лёгкие и заорал.

***

- Пошутил?! Он пошутиииил?! Ничего себе шуточки! А ещё бог! Что я ему сделал?! Я же вежливо себя вёл! Ну, может, не раскланялся - так откуда мне знать, как положено богов приветствовать? Опять же, он мне тоже не представился! - Ник остановился в своих метаниях по комнате, подтянул штаны и вдруг засмеялся. - Я сейчас себя чувствую, как будто мне опять десять и я нацепил ворованные шмотки на несколько размеров больше нужного!
Штаны и впрямь норовили пасть к его ногам, а рукава закрывали всю кисть.
- Пожалуйста, иди сюда, - Дару с серьёзным видом поманил его к себе. Ник подошёл и сел на кровать рядом. - Думаю, это моя вина. Наверное, я слишком тосковал по прошлому, раз Хранитель Тайн решил таким образом исполнить моё желание - или показать его неправомочность.
- А я-то почему?! - с неперегоревшими остатками негодования вопросил Николас.
- Потому что братья не должны разлучаться, - не задумываясь, как затверженную молитву, произнёс Дару.
Ник открыл рот возразить. Закрыл. Сказал:
- А знаешь, я сам виноват. Надо было у него условия расспросить, а не сразу соглашаться. Да и дразниться насчёт диких долийцев, наверное, было не лучшей идеей.
Он вздохнул и храбро спросил:
- Ну что, это теперь навсегда, да? По крайней мере, я симпатяга, этого не отнять. Правда, придётся подгонять доспех и искать новое оружие, но...
- Тшшш, - Дару закрыл ему рот ладонью. - Не говори так, будто уже смирился. Я попробую кое-что сделать.
- Что? - поинтересовался Ник, как только ему дали такую возможность.
- Попробую отмолить всё назад, - просто объяснил Дару. - Думаю, я выучил свои уроки, и шанс есть. Я действительно считаю, что не должен слишком многого искать в прошлом, и действительно хочу, чтобы мне вернули моё настоящее в том виде, в котором я его полюбил.
- Прямо сейчас? - почему-то забеспокоился новоявленный эльф.
- Зачем ждать? - вопросом ответил долиец.
- Погоди-ка! - Ник принялся поспешно раздеваться. - Сначала мы займёмся сексом, а уж потом - потом можно и помолиться...
- Николас, - растерялся Дару. - Ты себя нормально чувствуешь?
- Я не знаю! - немного нервно отозвался Ник, спинывая штаны на пол. - Но я уверен, что если упущу такую возможность, буду до старости локти кусать. Не знаю, в чём тут дело, может в том, что на коже теперь волосков нет, но у меня такого острого ощущения прикосновений никогда не было... у тебя, наверное, всегда так, так что и сравнить не с чем...
Он воспользовался минутным ступором возлюбленного и ловко влез ему на колени верхом:
- И вообще, я жутко тебя хочу, так что давай соблюдать очерёдность - сперва грешим, потом молимся.
- Всё-таки, люди помешаны на сексе, - смирился Дару, охотно обнимая его, и мстительно прихватил кончик чужого острого уха губами.
Ему нравилось, что они с Ником одного роста и габаритов, он привык к этому и находил очень удобным - но в этих новых обстоятельствах была своя привлекательность в том, чтобы держать в руках и ласкать кого-то более лёгкого и миниатюрного.
Ник зашипел от неожиданного удовольствия, но нашёл в себе силы поддеть:
- А сам-то! Тоже человек, ну, пусть наполовину!
Дару чуть прикусил ухо, дождался глухого вскрика и новой порции шипения, и отозвался:
- Да разве я отрицаю...

***

- Кстати, ты обещал мне разъяснить кое-что из столь непонятной мне политики, - заметил Дару, когда восторги Ника по поводу собственного вновь человеческого тела несколько затихли.
Тот на миг задумался, потом просветлел, кивнул:
- Ах, ну да. Это просто: учитывая трогательную историю отношений Ферелдена с Орлеем и Серыми Стражами, командор-ферелденец-долиец-человек, который ест руками, всё равно предпочтительнее, чем орлеец, пусть даже владеющий вилкой, - он хмыкнул и добавил. - А останься я эльфом, вообще бы по всем пунктам не подошёл.
- Хорошо, что не остался, - подытожил Дару.

Название: Ритуал
Ключ: Персонаж, расчёска и их тяжёлые взаимоотношения. Как вариант, Хоуку/Стражу/ещё кому-либо коварному пришло в голову наплести персонажу косичек (или усы нарисовать, если косички плести не из чего) пока тот спал
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Николас/Дару (Джулиан), Натаниэль, Андерс, Логейн, ОП
Категория: слэш
Жанр: AU, romance, humor
Рейтинг: РG-13
Размер: мини (1 494 слов)
Содержание: пост-игровая бытовуха. Хронологическое продолжение "Долийца" и "Злого волка". Джулиан занимает в сюжете место Махариэля

- Гляди-гляди, они опять!.. - долетел до Натаниэля неразборчивый шёпот новобранцев. Под столом тихо перешли из рук в руки несколько монет.
- Осуждаешь? - тихо поинтересовалась Бранвен, магичка-Страж, прибывшая в Амарантайн вместе с новым Командором.
- Надоело, - так же тихо отозвался Нат. - Будто сразу нельзя уяснить, что это каждый день повторяется.
- Сам сделай пару ставок - увидишь, как меняется твоё отношение, - улыбнулась Бранвен.
- Не советую, - предупредил Логейн, сидевший по другую сторону от Ната.
- Почему? - осторожно уточнил Нат.
- Нет смысла. Они все тут же побегут ставить на то же, что и ты.
- Ты поэтому никогда не ставишь? - влез со своего места Андерс.
- Нет, - усмехнулся Логейн. - Мне просто неинтересно.
- Аууу! Ты меня совсем без волос оставишь, - неискренне пожаловался споро наворачивавший сытную овсянку Николас. Шушуканья подчинённых он как бы не слышал.
- Нет, что-то я, несомненно, сохраню на память, - хладнокровно отозвался причёсывавший его Дару.
Николас притворно шмыгнул носом и с аппетитом облизал ложку.

***

Традицию совместных трапез ввёл Дару - сразу, как только число членов ферелденской командории перевалило за полдюжины. Вне зависимости от обстоятельств, все Стражи, пребывающие в крепости, собирались за столом три раза - если, конечно, не лежали пластом больные, и если крепость никто не осаждал именно во время приёма пищи. Ели три раза в день, собираясь по сигналу колокола - через час после рассвета, в полдень и на закате. В остальное время добиться от кухонного расчёта кормёжки было невозможно - Андерс выяснил это в первый же день: самые трогательные гримаски и самый приятный флирт не могли растопить сердца служанок. Андерс им нравился, но Командора они опасались больше, чем хотели обжиматься с Андерсом.
Нат поначалу пробовал бунтовать, но добился только того, что ходил голодным, так что плюнул, сдался, и постепенно втянулся.
Трапезы протекали одинаково - еду подавали, как только Дару и Николас занимали свои места; когда они заканчивали есть, остальным тоже приходилось поспешно закруглиться с приёмом пищи. Андерса эта дисциплинарная патриархальность страшно бесила, он даже ходил скандалить к Дару, но добился только обзорной речи на тему "Я заставлю вас работать как единое целое, хотите вы того или нет; в бою вы должны полагаться друг на друга, как на себя, и вы будете тренироваться вместе, отдыхать вместе, жить вместе и есть вместе".
"Спать мы тоже будем вместе?" - поинтересовался Андерс наполовину взбешённо, наполовину игриво. Дару его страшно злил, но и привлекал по-своему.
"По обстоятельствам, - сухо и совершенно серьёзно ответил долиец. - Сами смотрите, не маленькие".
И ушёл спать с Николасом. Вот уж у этих двоих не было проблем со слаженностью - в бою ли, в быту ли.
Расположение мест за столом было раз и навсегда устоявшимся, и даже когда кто-то отсутствовал, остальным не приходило в голову сдвинуться на лавках. Во главе стола, в торце, сидели Дару и Николас - подчинённые обычно называли их просто "командоры", поскольку Дару очень рано дал всем понять, что, хотя формально глава у командории один, на деле он един в двух лицах - по правую руку от них располагались выжившие ветераны защиты Амарантайна: Логейн, Бранвен, Натаниэль и Андерс. По левую руку сидел сенешаль Вэрел и немногочисленные советники по штатским делам. Ниже располагались недавно призванные Стражи, практически не имеющие боевого опыта в новом качестве.
Они садились за стол все вместе - иногда кто-то опаздывал, впрочем, ненамного, поскольку колокол было хорошо слышно во всех частях крепости, а если уж опоздание грозило стать затяжным, проще было вовсе не идти - и вместе вставали, когда Дару доедал свою порцию.
Правда, некоторое разнообразие вносили завтраки - они проходили по усовершенствованной и дополненной схеме, давая Стражам лишние полчаса на неторопливое поглощение утренней еды.
Каждое утро, если только командоры были оба в Башне Бдения, и не происходило ничего, долженствующего сорвать обычный распорядок, Дару спускался к завтраку в одиночестве. Тарелку, предназначенную для Николаса, приносили и ставили на стол, накрывая крышкой, чтобы медленнее остывало. Обычно Дару успевал уже съесть всю или почти всю свою порцию, когда появлялся Николас - всегда полностью одетый, но растрепанный и несколько сонный - явно только что с постели. Вид его спутанных солнечной паутиной волос и ложно понимаемой как беззащитность помятости волновал сердца доверчивых женщин (кроме Бранвен) и Андерса (возможно, в эти мгновения Николас напоминал ему котика, ведь те, как известно, обожают спать большую часть дня).
Ник приветствовал собратьев по ордену взмахом руки, улыбкой или невнятным бурчанием (в зависимости от самочувствия), плюхался на своё место и принимался за еду. Дару вставал из-за стола, доставал из кармана гребень резной кости и, угрожающе поигрывая им, приступал к нелёгкой задаче распутывания умиляющих общественность косм.
Сначала он медленно разбирал чужие волосы на пряди, потом тщательно расчёсывал их снизу до верху, придерживая у корней, чтобы не причинить боли.
Иногда Ник сносил процедуру стойко и не мог скрыть удовольствия; в другие утра принимался капризничать на ровном месте. Лицо Дару неизменно сохраняло выражение высочайшей сосредоточенности и строгости, порой он чуть хмурился.
После причёсывания наступало время фигурного плетения. Дару каждый раз изображал что-то новое, неповторимое - иногда просто пару мелких косичек, практически теряющихся в общей массе свободных прядей, иногда - возможно от скверного настроения - сверхсложные ажурные конструкции, напоминающие изящные ювелирные украшения, благо яркий цвет и хорошая фактура волос такие вольности позволяли. Скреплялось всё это либо просто шнурками с парой деревянных бусин, либо маленькими узорчатыми заколками из дерева и кости (Нат разведал, что Дару самолично выпиливает всё это богатство на досуге, и даже как-то застукал его с напильничком за заваленным костяной стружкой столом - и всё бы ничего, но кости были огрские).
Закончив с причёской Ника, Дару садился рядом и ждал, пока тот доест. Остальные, пользуясь случаем, поспешно дожёвывали вторую порцию блинов с вареньем.
Во время всего этого цирюльнического священнодействия оба командора словно пребывали в некоем прекрасном собственном мире, порождая в наиболее молодых и неокрепших умах ревность и зависть, и решительно не слышали, даже когда к ним обращались. Однажды Логейну пришлось грохнуть кружкой по столу прямо перед носом у Ника, чтобы его таки заметили. Теперь все знали, что немного подождать будет проще.
Самая непродвинутая молодёжь ставила на то, повторится ли представление на следующее утро, самая продвинутая - на то, сколько времени оно займёт, и насколько сложносочинённым окажется конечный вариант.
Стародёжь не спорила вовсе. Их всё устраивало так, как есть.

***

- Вот что это ты сегодня такое изобразил, можно спросить? Рыболовную сеть? - Ник осторожно разглядывал затрепавшееся кружево своих собственных волос, натянув часть конструкции двумя пальцами почти себе на нос. - Сейчас оно на мочалку больше всего похоже.
- Сначала ты смял всё подшлемником, потом обтрепал обо все подушки, какие нашёл, - снял с себя ответственность Дару. Поймал обличающий взгляд и пошёл на небольшую уступку. - Вместе обтрепали.
- Ну так не заплетай меня, как принцессу! - Ник засмеялся, перевернулся на спину и попытался пальцами разобрать пресловутую рыболовную сеть. - Что ж мне теперь и шлем не носить, что ли?
- Может быть, мне нравится тебя заплетать.
- "Может быть" или "нравится"? - поддразнил Ник.
Дару вдруг резко нагнулся, словно сломанный пополам, и прижался губами к его макушке в неловкой, неудобной позе. Замер, молча, резко и глубоко втягивая воздух.
В таком положении Ник не мог видеть его лица, но не сомневался, что глаза Дару зажмурены.
- Эй, - тихо произнёс Ник, находя его руку и осторожно сплетая их пальцы. - Ты всё ещё видишь сны?
Долиец ничего не сказал, но Ник почувствовал его тихий кивок.
Ник мог бы спросить: "Поэтому ты так настаивал, что должен ехать со мной и взять с собой Логейна, Хоу и десяток лучших лучников в гарнизоне?" Но зачем спрашивать, если ответ известен?
- Мы же живы, - просто сказал он. - Значит, всё правильно. Ну, взгляни на меня.
Дару отодвинулся и отсел, покачав головой и отвернувшись. Ник иногда поражался, как этот человек - ну ладно, получеловек - может всерьёз считать свой страх потери, свою привязанность - слабостью. Построить вокруг неё свою жизнь, подчинить ей всё - и всё равно осуждать себя.
Можно было трясти Дару и вызывать на неприятный разговор, но Ник любил более простые, приятные - и куда лучше помогающие методы.
- А кто меня причешет? - замурчал он, обвивая долийца руками за пояс и подползая ближе. - Кто меня заплетёт? - Потёрся окончательно растрепавшейся головой о чужой напряжённый живот, лизнул тёплую солоноватую кожу. - Кто меня умоет?
- На горшок только сажать не проси, - пробормотал Дару хрипло.
- Не буду! - засмеялся Ник. - Неси свой изуверский гребень, мой бессердечный, бессердечный возлюбленный, чьё несуществующее сердце отдано рыболовным сетям и прочим милым излишествам.
- Для этого тебе придётся отпустить меня.
Ник подумал, не подурачиться ли ещё, отказываясь расцеплять руки, но вместо этого согласился:
- Хорошо, но обещай не сбегать.
- Когда это я бежал от тебя?
- Сильный аргумент, - сдался Ник и разжал руки.
Дару вернулся через минуту с гребнем и бросил на постель пару тёмных, почти чёрных деревянных зажимов, вырезанных в форме вороньих голов с хищными клювами.
- Это мне за хорошее поведение и пригожесть? - обрадовался Ник, беря одну из вещих в руки. Клювы были острыми, а перья вырезаны так тонко, словно их нарисовали кистью в один волосок.
- Нет, это скорее вопреки всему, - вздохнул Дару. - Повернись.

Название: Наказание Творцов
Ключ: героя воспитали долийцы
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Джулиан/Николас, Дункан, Кайлан, клан Сабраэ
Категория: слэш
Жанр: AU, romance, humor
Рейтинг: РG
Размер: мини (1 494 слов)
Содержание: герои родились лет на сорок позже, Николас занимает в сюжете место Махариэля. Альтернатива к "Долийцу"

- Но он... шемлен! - беспомощно повторил очевидное Пайвел.
- Спасибо, Пайвел, но я пока ещё не ослепла и сама вижу, что он не из элвен, - сдержанно отозвалась Хранительница Маретари.
- Я первую очередь, это ребёнок, - сказала Ашалле. - Он погибнет, если просто оставить его здесь.
Разбитая повозка частично ушла в грязь - дождь шёл третий день, превратив тянущуюся вдоль опушки дорогу в бурый ручей и смыв вчерашнюю кровь. Ничего ценного в обломках не осталось - нападавшие даже собственные стрелы, оставившие следы на деревянном ободе и раны на телах, все до единой забрали с собой.
Нынче даже разбойникам приходится голодно.
Ребёнок, извлечённый из-под трупа молодой женщины - возможно, матери, возможно, старшей сестры, теперь уже не выяснить - недоверчиво глядел на склонившихся над ним эльфов, дрожал и тихонько икал - на полноценный плач и даже хныканье у него, наверное, не было сил. Теоретически, дети в этом возрасте уже способны выговорить несколько слов, а некоторые даже собирают их в краткие, но доступные пониманию предложения, однако ждать от этого конкретного ребёнка, что он поддержит беседу, было бы, по меньшей мере, самонадеянно
- Так давайте отнесём его в ближайшее шемленское поселение, - миролюбиво предложил Пайвел. Он сам был отцом, и признавал, что даже зверёныша, найденного в лесу, не стоит бросать на произвол судьбы. - Подбросим на порог церкви, и пусть его растят шемы, он ведь один из них.
- А ты что думаешь, моя Первая? - обратилась Маретари к своей малолетней ученице. Девочка, застенчиво ожидавшая неподалёку, поспешно подошла и, замявшись, сказала:
- Я не знаю, Хранительница...
Видно было, что мнение у неё есть, возможно даже - несколько противоположных, и она разрывается между ними, но духу высказаться в присутствии почитаемых взрослых, особенно - наставницы, перед которой маленькая Мерилль откровенно робела, у неё не нашлось.
Маретари воздержалась от поучений на эту тему. Её ученице не было и семи лет, она промокла под осенним дождём и устала. Иногда можно позволить себе быть снисходительным к чужим недостаткам.
- Меня одолевают сомнения, - задумчиво сообщила Хранительница. - Это их ребёнок, в нём скрыты их слабость и их сила - как в семени скрыты пропорции и сущность будущего дерева. Возможно, наблюдая за ним, мы сможем усвоить новые уроки.
Ребёнку, похоже, не понравилась слишком длинная речь, в которой не было ни слова про еду, тепло и горячее питьё, поэтому он собрался с силами, отпихнул руками и ногами Пайвела и всё-таки заплакал - пронзительно и надрывно.

***

- Ашалле! - неслось над просыпающимся лагерем. - Ашалле, где твой ребёнок?!
Вопль был привычным, на разные лады он повторялся почти ежедневно, так что никто уже и не обращал особого внимания.
- Что такое, Айлен? - Ашалле с достоинством выпрямилась навстречу разгневанному оружейнику. Ей не нужно было уточнять, из-за которого ребёнка поднялся такой крик. Её старшей дочери было уже семнадцать, и она никогда не создавала серьёзных проблем.
- Почему ты не следишь за ним?! Если бы у моего сына был такой дурной нрав, я бы держал его на цепи!
- Если бы у тебя были дети, ты бы смотрел на эти вещи иначе. Так что он опять натворил?
- Они натворили, они - будто ты не знаешь, что Джунар повсюду таскается за твоим сыном!
- Так что же они натворили? - терпение Ашалле постепенно истончалось. Её приёмный сын и впрямь был мастер устраивать опасные проделки, в которые неизменно втравливал Джунара и любого другого, кто подворачивался под руку. После того, как два года назад они с дружком украли два щита и скатились на них с обледенелого холма, вылетев на тонкий лёд, мгновенно пошедший трещинами, и только чудом тогда не утонули, Ашалле нервно относилась к любым шалостям, в которые в качестве пострадавшей стороны вовлекался оружейник.
- Они каким-то образом сломали замок сундука и стащили лук моего отца!
- Ох, Айлен! Я так сожалею! Не волнуйся, как только я поймаю Ника, то уж постараюсь вбить в него немного уважения к по-настоящему важным вещам...
- Да меня не это беспокоит! - ещё сильнее разозлился Айлен. - Они втроём с Тамленом только и делали в последнее время, что вертелись вокруг оружия и упрашивали дать им пострелять!
- Айлен, опомнись, им по девять лет. Они этот лук и втроём не натянут! Уж скорее я опасаюсь, что они его попортят...
Из леса прилетела стрела, и с громким стуком впилась в аравель между Ашалле и Айленом.
- Вот поэтому их и не учат стрелять! - вздохнул мастер Айлен. - Вот поэтому! Ты представляешь, что будет, если дать твоему сыну лук?! Да никто в лагере не будет в безопасности! Это же не ребёнок, а наказание Творцов!

Дерзкую молодёжь нашли быстро - те, увидев, куда чуть не улетела их стрела, жутко перепугались, присмирели и сами пришли сдаваться. Правда, каким образом они всё-таки сумели натянуть лук, так и осталось тайной за семью печатями.
Нику Ашалле всыпала так, что он несколько дней не мог спокойно присесть. Поскольку обычно мать не практиковала физические наказания, это неожиданно возымело мощное воспитательное действие.
Ну, по крайней мере, на луки Ник больше никогда не смотрел, отдав своё сердце оружию ближнего боя.

***

- ...а ещё через три года мы пошли на медведя - втроём. Доказывали, понимаешь ли, что мы уже взрослые самостоятельные охотники.
- Вам было по двенадцать, - приподнял бровь Джулиан.
- Ага! - радостно согласился Ник. - Но медведя-то мы завалили! Правда, потом пришлось спасаться на деревьях от волков, но факт есть факт.
- Мне становится всё яснее, как именно ты и твой друг оказались в руинах. И почему некоторые твои сородичи плакали, провожая тебя.
- Они грустили! Без меня их жизнь очень быстро станет скучной и пресной! Я не рассказывал тебе, как однажды мы с Тамленом подлили браги в компот?..
- По-моему, они были рады отделаться.
- Завидуй-завидуй, тебе-то от меня никуда не деться.
Джулиан смерил рекрута задумчивым взглядом. Почему-то он был уверен, что Посвящение тот переживёт, а значит, деться и впрямь некуда. Разве что бежать обратно в Орлей. Вплавь, саженками.
- Дункан будет счастлив, - меланхолично поведал Джулиан.

***

Во время встречи Ника с его величеством Кайланом Джулиану хотелось закрыть лицо рукой и спрятаться в тени Дункана. Только железная воля и выдержка помогали держаться при виде того, как эти двое соревнуются в непринуждённом дружелюбии, сиянии златых волос и обаятельных улыбок.
- Здрасьте! - радостно брякнул Ник в ответ на приветствие короля. - А вы кто?
Тот на миг растерялся, и судьба этого состязания была решена.
- Я предупреждал, - тихим шёпотом сказал Джулиан Дункану. - Что у меня специфическая интуиция.
- Да, теперь я вижу, - обречённо отозвался Дункан.

***

- Вилка, - терпеливо, как гувернантка с тридцатилетним стажем повторил Джулиан. - Вил-ка. Столовый прибор...
- Может мне ещё и ноги со стола снять? - насторожился Ник.

***

- Что это? - Джулиан безо всякого выражения разглядывал обнаруженного на пороге своей палатки дохлого волка.
- Нравится? - с надеждой спросил Ник, с лёгкой робостью приближаясь.
- Нет, - отрезал Джулиан. - Я вообще не люблю мёртвых животных иначе чем в котле.
- Я пытаюсь всё делать по правилам, - расстроился Ник, беря волка за хвост и оттаскивая в сторону. - Но с тобой так сложно!
- Что ты пытаешься делать по правилам? - в последние месяцы Джулиан постоянно чувствовал себя миссионером, посвятившим себя просвещению дикарей, и, заодно, выяснением подробностей их быта и обычаев для науки.
- Ухаживать.
- Зачем?
- За тобой.
- Ник, если ты хочешь вступить со мной в романтические отношения, то, в первую очередь, перестань забрасывать меня мертвечиной и влезать в каждую передрягу в радиусе сорока миль. Тогда я подумаю.

***

- Я очень умный, - доверительно сообщил Ник Джулиану, ловко запрыгнув на него верхом. - Поэтому я решил выразить свою любовь к тебе простым и понятным способом, который не вызовет у тебя, примитивного шема, никаких проблем при расшифровке.
- О, в самом деле? - светски осведомился Джулиан, руки которого были символически, но всё же привязаны к кроватной спинке. Не то чтобы его это беспокоило, впрочем.
- Да! - рассиял над ним упоённой улыбкой Ник. - Я поделюсь с тобой тайным знанием! Гордись!
- Прямо сейчас? - уточнил Джулиан, выразительно приподнимая бёдра.
- Ты ничего не понимаешь, сейчас - самое время! - бодро и хищно поведал Ник. - Слушай Завет Андруил, шем. Вот путь трёх древ: Путь Лука - молодое дерево гибко гнётся, но не ломается, - он и впрямь изогнулся, жадно поцеловал в губы, и гибкости ему было не занимать; тут же прильнул всем телом, кожа к коже, дыхание к дыханию. - Вот Путь Леса - вечное единение, - быстро вскинулся, выпрямляясь, только рука продолжила уверенное движение по чужому телу, нашла бодро стоящий член и, видимо, искренне заинтересовалась этим незаурядным предметом.
- Вот Путь Стрелы, - кошачьим хриплым мявом выдал Ник и ненадолго замолчал, тяжело дыша, и пристраиваясь повернее. - Стрела бьёт в цель с первой попытки!
Не то чтобы Джулиан когда-то был выдающимся стрелком, но в этот раз ему не дали никакой возможности промазать.

***

- Они называли тебя наказанием Творцов? - лениво произнёс Джулиан, бездумно лаская затылок Ника и перебирая спутанные волосы.
- Угу! - блаженно прогудел усталый и невероятно довольный собой Ник.
- Побудешь теперь карой Создателя, - постановил Джулиан и закрыл глаза.

@темы: Николас, слэш, Wintersend, Джулиан

---

Nicolas-team, тур 3, часть 2

[Wintersend: Nicolas-team]

Название: Случайная месть
Ключ: У персонажа амнезия. Он все забыл. Его друзья не совсем верно рассказывают ему о его жизни
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Николас, UST Иллан/Джулиан, Гай/Женевьев
Категория: слэш, гет
Жанр: AU, romance, humor, missing story
Рейтинг: РG
Размер: мини (около 1400 слов)
Содержание: Серые стражи ищут некоторый артефакт. И находят, не без последствий

Николас затылком чувствовал взгляд эмиссара. Ничего хорошего это не сулило. Мужчина вложил в удар все силы, и просто расколол меч гарлока. В мутных злых глазах того еще успело мелькнуть еле различимое удивление, а потом промеж них вписалась булава Николаса. Сам он уже оборачивался, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гай обрушивает на шлем эмиссара свой меч, тот сбивается с заклинания, но какой-то светящийся зеленоватым нездоровым цветом сгусток слетает с его посоха. Николас уклонился. Заклинание скользнуло мимо. Мужчина оценил обстановку: Иллан заморозил эмиссара, Гай приготовился нанести решающий удар.
Справятся и без него. Николас отошел к сундуку, в котором, якобы, должен был храниться ключ от Алмазной Крепости.
Он и не надеялся, что эта «сказочка» из дневников одного из последних Стражей, бывавших в Алмазной Крепости, окажется правдой. Он считал это бредом: так и сказал Дженевьев, на что она его послала, да так послала, чтоб без ключа не возвращался. Разбила их на три группы, две отправила в леса у подножия Высот, одну оставила дожидаться возвращения и исследовать тракт, ведущий к Крепости.
От найденного Илланом где-то на чердаках дневника немногое сохранилось – его пожрали мыши. Из рассыпающихся в руках страниц было ясно, что когда Стражи покидали крепость, они заперли гномьи ворота – крепость была отстроена на славу и вовсе не людьми – и дверь слилась с горой, на которой стояла крепость. Ключ-артефакт был запечатан в алом сундуке и спрятан в тевинтерских развалинах у подножия Абисского Предела. Почему стражи покинули крепость, а так же – почему не забрали ключ с собой – этого было из записей не понять. Николас проклял тот день, когда Иллан рассказал командору о находке в присутствии Дженевьев, а потом проклял еще раз двадцать Порождения Тьмы, затаившиеся и прекратившие безобразничать по всей Империи. Дженевьев удалось уговорить брата собрать экспедицию для, хотя бы, поиска ключа и исследования места, если не для открытия легендарной крепости серых стражей. Николас тщился понять в чем, все-таки, дело – в тщеславии, зависти или врожденной дурости женщины. Он уважал ее как воина и командира в битве – она могла вести за собой и не знала страха, но как только дело доходило до решений в мирной жизни и политике, тут Дженевьев откалывала раз за разом неимоверные глупости. А вот теперь – ищите ключ! Ага, так он там и лежит пять раз, вот уж пару сотен лет лежит.
А Гай, умалишенный идиот, себе жизни со своей придуманной любовью не дает и другим – не даст: пока не найдет ключ, в лагерь не повернет. Николас видел, что мужчина сам с собой договориться не может: ручки целует Дженевьев, а взглядом пожирает Брегана. Эта страсть его с ума сведет. Не орден, а институт благородных девиц, ей богу.
А вот теперь Николас смотрел на тот самый алый сундук. На сундуке висел немаленький замок, но пара ударов и он не выдержит. За спиной раздался хруст ломающихся костей.
- Эй, Николас, что там… - окликнул его Иллан ровно в тот момент, как палица его обрушилась на замок.
Что-то громко ухнуло, руку свело и Николас упал, теряя сознание.

Когда он пришел в себя, над ним маячило обеспокоенное лицо рыжего мужчины. Он его не знал. Вокруг сгущались сумерки и воняло омерзительно.
- Что за вонь? – поинтересовался он.
- Ничего такого, что бы ты не чуял прежде, - ухмыльнулся рыжий. – Скверна это, - бросил он, а потом крикнул кому-то за спину: - Гай! Он жив!
- Гай? – переспросил он.
- Ну приехали. Здорово ж тебя приложило, Николас, - мимика у мужчины была выразительная и подвижная. - Не помнишь что ли, что Дженевьев нас с Гаем отправила ключ искать?
- Николас? – переспросил он. – Так меня зовут?
Рыжий посмотрел на него и скептически приподнял бровь:
- Ну-ну, давай, прикидывайся беспамятным. Думаешь, с Дженевьев это прокатит?
- А?
- Так ты не помнишь? – маг ухмыльнулся. – Не помнишь, как нажрался и обозвал свою невесту фригидной сукой?
Шанс был один на миллион. Иллан уже готовился получить в морду – Николас бы такого вранья не стал терпеть по придурке. Гай на заднем плане громко выругался, наконец, вытащив меч из эмиссара, и зашлепал к ним.
Николас смотрел растерянно:
- А назвал? – спросил он с неясной надеждой.
- Назвал. Ну вот что я тебе скажу. Начнем с простого: меня зовут Иллан, тебя – Николас, а его, - он махнул за спину, - Гай. Кстати, при Гае о Дженевьев лучше не говорить: он в нее в тайне влюблен и жутко на тебя зол за то, что ты ее не ценишь.
- Так. Это ты мне расскажешь потом, - Николас приподнялся на локтях, Иллан встал и протянул ему руку. Голова у Николаса разламывалась, но взгляд вроде не плыл, он схватил протянутую руку рыжего и поднялся. – Твою мать… - качнулся мир, но мужчина поддержал его и вскоре все нормализовалось. Николас посмотрел на Иллана. – А ты маг, что ли?
- Именно. И – твой хороший друг.
Что-то внутри Николаса заворочалось при этих словах, но значения он не придал.
- Ты как? – окликнул его Гай.
- Жив, - он отпустил Иллана, подобрал с земли щит и булаву, которая, кажется, принадлежала ему, взвесил ее в руке.
- У него память отшибло, - сообщил маг.
- Паршиво, - резюмировал Гай, вытирая меч о сорванный с какого трупа кусок ткани, - можешь что-нибудь сделать?
- Нет, - не соврал Иллан: лекарем он был посредственным – раны затянуть мог, но в головы не лазил никак, кроме как словами. – Но может Лорелия что-то сможет.
Гай кивнул, потом поинтересовался:
- Ты видел, что произошло?
- Он пытался сбить замок с сундука.
- Чудно. Это значит, что на нем, - он покосился на алый ящик, - заклятие какое-то, что ли?
- Вроде того, - Иллан развел руками.
- Ладно. А сражаться-то он может? – Гай кивнул на Николаса.
- Может меня спросишь? – Николас угрожающе поднял булаву, упирая ее в грудь Гая: движение было отточенным и жестким, но четким – это был упор, а не удар.
- Отлично, - срезюмировал тот. – Иллан, открывай сундук.
- Шустрый ты, - ухмыльнулся маг. – Это тебе не гарлоков валить.
Солнце клонилось к закату. Сегодня они совершенно точно не успевали вернуться к остальной партии.

Иллан задумчиво разгуливал над сундуком, кидая взгляды на Николаса и Гая, которые проясняли основные моменты жизни Николаса в виде основной жизненно важной информации о Серых Стражах, о себе и о своих друзьях. В конце концов, Иллан вынужден был постановить, что руны на сундуке ему знакомы слишком отдаленно, чтобы пытаться что-то сделать с заклятием, но было ясно одно – срабатывало оно только при попытке открыть: при простом касании ничего не происходило – Иллан специально просил Николаса просто потянуть сундук за ручку из земли, в которой за все эти годы тот увяз уже порядочно.
Надписи были эльфийские. Лорелия, второй маг в их экспедиции, была долийкой и могла их знать.
Гай рвался вернуться в лагерь ночью, но идти им было еще прилично, и они вынуждены были остаться здесь до первых лучей солнца – хотя бы в прикрытии развалин, а не посреди леса, в котором Создатель знает откуда еще были Порожения, а может что еще. Разделили стражу, но Николас остался сидеть с Илланом, которому выпало сторожить первым.
- Слушай… Дженевьев она … - Николас не знал даже как спросить.
- Красивая она, - сладко улыбнулся Иллан. – И боевая. Хоть и вздорная, но отходчивая. Ты не бойся, как в лагере окажешься, сразу иди к ней и не в ноги бросайся, а обнимай крепче и целуй. Она может обиваться будет, но что ж с характером сделаешь!
Николас в задумчивости почесал небритый подбородок.
- Я так делал? Уверен?
- Ну, я свечку не держал. И вообще я не по бабам, - сообщил Иллан.
Николас покосился на мужчину, потом пожал плечами – ну, у каждого свои причуды.
- Завтра вспомнишь моего мужчину, Джулиана, - Иллан не знал еще, как он этого добьется, но добьется непременно! – Еще там есть Лорелия, тоже маг, может она сможет что-то с твоей памятью сделать, да и с сундуком. Ну и Келл со своим мабари. И Мелита, рейнджер, - он пошебуршил веточкой в небольшом костерке. – Дженевьев прилюдностей не любит, ругаться будет, но ты не обращай внимания: она отходчивая.
Маг сочувствующее улыбнулся.
- Погоди, я, получается, ее люблю? – решил уточнить Николас.
- Любишь, - кивнул Иллан.
Он понимал, что если какими-то чудесами память к Николасу вернется, ему на глаза долго нельзя будет показываться, но Дженевьев он насолить успеет: вел себя Николас по прежнему, а это значило, что остановит она его не раньше, чем …. Ну не важно. Но может наперед будет мага слушать? Ему совершенно не нравилось торчать посреди леса из-за амбиций сестрицы командора, пока в Монсимарде простаивает последняя фаза очередного исследования. К тому же, он чуял, что ничего хорошего в Алмазной Крепости нет. Едва ли стражи покинули ее в свое время просто так, так зачем идти обратно!
Ну а пока Николас будет занят... Иллан, наконец, сможет поговорить с Джулианом по-серьезному!

Название: Не то время, не то место, не те люди
Ключ: Ой! Справедливость решил, что исчерпал ресурсы Андерса, и вселился в вашего героя!
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Николас/Джулиан, UST Справедливость/Джулиан
Категория: слэш
Жанр: AU, romance,
Рейтинг: РG-13 (за намеки на педофилию)
Размер: мини (около 1580 слов)
Содержание: Как-то раз Николас проснулся с "сожителем" в голове. Впрочем, страж всегда подозревал, что из него отвратительный сосед по комнате. Как только Джулиан его терпит! АУ по отношению к канону; время действия - год после окончания войны магов и церкви в Киркволе, Николас и Джулиан уже около пятнадцати лет в ордене

Утро не задалось с самого пробуждения: у Николаса нечеловечески болела голова, да еще у командора возникла какая-то жуткая надобность в Джулиане вот прямо сейчас – не ложился небось! -, и слуга разбудил их раньше обычного. Джулиан стоически промолчал и отправился к командору. Николас пробубнил что-то про несправедливость этого мира и постарался уснуть дальше, но услышал голос:
- Все справедливо, Николас.
- Это еще какого хрена? – протянул тот.
- Ты много выпил накануне и лег спать к утру – вот тебе и головная боль. А командор – в своем праве. Все справедливо.
- А ты кто тут вообще, такой умный?
- Я – дух Справедливости, и теперь…
- И теперь ты отправишься куда подальше, гнида. Я сейчас досплю, а с твоей проблемой разберусь позже.
Справедливость совершенно не ожидал от простого человека такой силы воли. С другой стороны, не будь у него таковой, не смог бы дух в нем обосноваться.
Николас же подумал, что совсем довела его жизнь – голоса слышит! Нужно срочно проспаться.

Через час Николас все-таки встал. Голова продолжала быть чугунной, но хотя бы болеть перестала. Его давешний собеседник пока молчал. Джулиан так и не вернулся, а потому завтракать он отправился в одиночестве. По пути к трапезной на него налетела эльфийка с ведром помоев и хорошо не обкатила. О том, что он сам шел так, что обойти его в целом было сложновато, не то что в спешке, он и не задумался.
- Дура слепая, - зло буркнул Николас, окатывая ее взглядом, от которого девица просто к стене прижалась, но проходя мимо.
- Она не виновата. Случайности…
- Так ты еще тут?
- Это не справедливо – винить других в своем плохом состоянии. Я же тебе говорил…
- Я не знаю, как там на счет справедливости, но вот разговаривать и не показываться – это, по крайней мере, подло.
- Я не уверен, что ты можешь меня увидеть вне Тени, - с сомнением произнес голос.
- Где ты вообще есть-то? – Николас уже начинал чувствовать себя туповато, разговаривая, по факту, сам с собой.
- В твоей голове.
- Прекрасно. Вали-ка ты оттуда.
- Нет.
- Слушай, хрен ли тебе от меня надо?
Дух помолчал.
- Что? – ухмыльнулся Николас. – Что-то там не соответствует твоим понятиям справедливости?
- Наверное, ты прав, это не до конца справедливо, брать у человека его тело. Даже учитывая его согласие.
- Не помню, чтобы я соглашался.
- Вчера…
- Я был пьян. Но я все равно все помню, - хотя, положа руку на сердце, не помнил он ни фига: новых членов ордена чествовали они вчера знатно. – Я – не соглашался.
- Но…
- Несправедливо! – ухмыльнулся Николас. – Почему бы тебе не пойти туда, откуда ты пришел?
- Я не могу! Я еще не выполнил мою миссию в этой реальности!
Николас притормозил у дверей трапезной: еще ему не хватало, чтобы по ордену поползли слухи о его сумасшествии.
- Это которую? Насадить справедливость в Тедасе?
- Да!
- Ну уж точно не моими руками, - рассмеялся Николас. – А теперь сделай милость, заткнись!
После его вызвал командор и сообщил, что через час отбывает в Вал Руайо вместе с Джулианом и еще парой стражей, а Николас соберет вот этих новобранцев и появится там же через неделю. В северных землях вновь стали появляться Порождения Тьмы, а юным стражам как раз руку набить надо.
По поводу «духа» надо было бы, конечно, посоветоваться с магами, но никого из старых членов ордена в Монсимарде сейчас не было, а идти к новичкам с таким вопросом Николас не собирался.

Опытным путем Николасу удалось выяснить, что эту дрянь по имени Справедливость не слышит никто, кроме него. Дух соизволил признаться, что нашел его по крови. О своих родственниках Николас знал мало, потому даже проверить это заявление не мог и оставил как факт.
Дух реагировал на все потенциально несправедливые поступки отповедью. Николасу, в целом, было наплевать – он давным давно расставил все акценты в своем мировоззрении и привык к тому, что жизнь – одна большая несправедливость.
Однако для Справедливости это, видимо, было еще довольно ново, а то, что тело, в котором он засел, вместе с привязанным к телу разумом отказываются внять его речам – и вовсе возмутительно непривычным.
Несправедливо было то, что командор безропотно отдавал бегающих к нему пачкам магов, в которых не видел толку для ордена, обратно храмовникам, приговаривая, что близость твердыни серых к Башне Магов развращает молодое поколение фокусников.
Несправедливо было то, что Николас без зазрения совести эксплуатировал новобранцев. «Это воспитание, а не эксплуатация, Справедливость!». Особенно несправедливо, с точки зрения духа, было засыпать симпатичную лучницу комплиментами. Николас закатил глаза и даже не стал пытаться объяснить, что вводить человека в коллектив можно разными способами.
Особо громкие вопли вызывал факт эксплуатации эльфов исключительно как рабов. Под эту тему Николас даже выяснил, что раньше дух ошивался в Амарантайне, который в Ферелдене, и в Киркволе. Ничего удивительного, что орлесианские порядки ему были в новинку. Требование поднять освободительную борьбу в пользу эльфов заставило Николаса смеяться до желудочных колик.

Отдельным шоком для Справедливости стал их путь через Вал Руайо к поместью стражей. Они проезжали через Северные Ворота, вечно полные попрошаек, нищих и прокаженных. Но сидели он там неспроста – это были самые большие ворота в город и орлесианские аристократы в своих роскошных экипажах во избежание неприятностей предпочитали въезжать в город через них же. На глазах Николаса – и Справедливости, соответственно, - один такой экипаж просто переехал бросившегося под колеса с протянутой нищего паренька, и даже не остановился.
Сразу за воротами, слева, начинался один из трех базаров Вал Руайо, наиболее беспокойный из-за своего неприятного соседства, но из-за тех же самых Северных Ворот – торговля тут шла на ура. Потому лавочники предпочитали потратиться на охранника при своих товарах, чем перебраться поглубже в город. А эти «охранники», сами вчера бывшие ворами и разбойниками, были скоры на расправу и никакого милосердия не знали. У самой дороги стояла лавка с фруктами: налитые яблоки, спелые груши, огромные красные антиванские апельсины… У Николаса даже, вообще не любившего излишества в еде и уж точно не испытывавшего в ней недостатка, слюна навернулась. А что говорить об оголодавших попрошайках Вал Руайо?
Какая-то девчонка, пристроившись за семьей добропорядочного горожанина, шедшей мимо, попыталась стащить яблоко. Но тут же была поймана руку огромных смуглым детиной-охранником. Николас сплюнул и послал лошадь чуть быстрее дальше: смотреть как риванец будет лапать девчонку, раз руку сразу не отрубил, ни ему, ни Справедливости уж точно не полезно.
- Николас?
- М?
- Как может так быть? Такие богатые люди не бросят и монетки таким бедным! Как те стали такими…
- Я боюсь тебя разочаровать, Справедливость, но этот мир – чертовски несправедлив.
- Почему ты не помог девчонке? Заплатил бы…
- За нее, а потом и за всех ее дружков. Нет уж. К тому же, в чем тут была бы справедливость? Что я бы помог бедной? А потому ли она бедная, что бедной родилась и другого не видела? А не потому ли, что она ослушалась отца и матери и убежала из дома, а, Справедливость? Каждый сам свою судьбу лепит.
- Когда можешь помочь, надо помочь, так делал Андерс…
- А, тот маг, в котором ты жил прежде, - ухмыльнулся Николас. – Ну и что с ним стало?
- Он… - Справедливость замолк.
Он не любил вспоминать, как в конце концов истощил все ресурсы своей лошади. Дураком был тот маг, раз пошел в поводу духа, что сказать. Говорят, что именно из-за него началось восстание магов в Киркволе несколько лет назад. Хотя чего только ни говорят.
- Справедливость, мой друг, это не в этой стране, не в это время и не для этих людей. А я и так помогаю, как могу этим выродкам всем и разом, хотя многие из них Порождений Тьмы не лучше. Так что шел бы ты в свою Тень.
Николас пнул подошедшую к стремени женщину: уж он-то знал, как воровки достают кошельки.

Но последней каплей в чаше терпения Справедливости стал Джулиан.
Николас все не мог привыкнуть, что на мир его глазами смотрят два существа, чувства и понимание у них, зачастую, разные. Но вот когда Николас крепко поцеловал Джулиана, стоило им остаться наедине, он отчего-то не чувствовал двоякого присутствия. Джулиан едва заметно улыбнулся Николасу и, коротко бросив «позже», вышел.
- Справедливость? – шепотом позвал Николас.
- Ох Создатель! – голос звучал ошарашенно и обиженно. – Ты… он… это несправедливо!
- Что конкретно? – смутился Николас: много разных формулировок в сторону их с Джулианом отношений он слышал, но такую – впервые.
- Я… Я дух. Меня не должны волновать такие вещи!
- Какие?
- Джулиан.
- Так, ты, выродок бестелесный!
- Николас, я прошу прощения, но я не могу контролировать неизвестную мне эмоцию.
- Ну и жизнь у тебя была… - напряженно сдерживая негодования произнес тот: до состояния набития морды самому себе он еще не дошел, а потому кипятиться особо не стоило. – Скучная.
- Извини, Николас. Я не знал, что…
- Ох замолчи лучше.
С того момента голоса своего «сожителя» Николас больше не слышал.

Через неделю они уже были за Арлесаном, на севере. Порождения Тьмы к ним разве что с хлебом солью не вышли, а так – долго искать не пришлось. Отряд из восьми стражей напоролся на группу в три десятка гарлоков с парочкой эмиссаров. Бойня была знатная. Но только не все ее пережли. Та самая девочка-лучница, с которой Николас флиртовал перед отбытием из Монсимарда, лежала теперь мертвой, забрызганная черной кровью, изучая стеклянными глазами проплывающие над ней облака. Николас опустился, чтобы закрыть ей глаза. Ему было, несомненно, жаль: терять своих всегда тяжело, - но это была далеко не скорбь.
Он коснулся ее лба, потом ей опустил веки, как вдруг она дернула рукой и Николас почувствовал, как по пальцам прошелестели ресницы – она открыла глаза!
- Твою ж мать! – Николас вскочил, вскидывая оружие.
- Стой… - прошептала она. – Это я.
- Я бывают разные! – резонно заметил Николас.
- Справедливость.
Николас присвистнул… вот уж чего он не чаял, так это того, что однажды станет причиной появления в ордене гласа справедливости.

Название: Армагеддон
Ключ: Персонаж попадает в космос
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Николас/Джулиан, Дженевьев. Келл и другие, особый гость - Мэрик Андропов
Категория: слэш,
Жанр: AU, romance, drama
Рейтинг: РG-13
Размер: мини (около 2300 слов)
Содержание: Наше время. К земле несется огромный астероид, при столкновении которого с Землей не выживут даже бактерии. Единственная работоспособная идея NASA заключается в том, чтобы пробурить в астероиде скважины и забросить в нее атомную бомбу. Для этого они обращаются к профессионалу своего дела...
Содержание: кроссовер-переложение с фильмом Армагеддон (сиречь та же развесистая клюква, что и в фильме), первая в истории женщина-бурильщик спасает землю!, Джулиан в роли Лив Тайлер, Николас в роли себя, неожиданные родственные связи; аццкий треш и ООС

Когда Ник целует его вот так, точно ему и ненужно вовсе дышать – он дышит им – у Джулиана все перед глазами плывет к чертовой матери, а в голове чуть ли не розовые единороги начинают скакать; все тело схватывает истомой. И, конечно же, он забывает, что это охренительно плохая идея – обжиматься в офисе на вышке. Но у Ника нет тормозов, они не виделись четыре месяца, пока Джулиан заканчивал третий курс финансового факультета Гарварда, и большее, что у них было – телефонные разговоры урывками. Ник разрывает поцелуй и впивается губами в его шею, вжимает его в дверь своим телом, и Джулиан чувствует все и сразу – его жар и желание, даже через слои ткани… Он не может сдержать громкого стона.
- Джулиан! – орет Дженевьев где-то снаружи.
Ник тут же отстраняется с коротким «Блять!».
- Мэм, его там нет, - пытается остановить ненормальную Келл, дежурящий у пульта парой лестничных пролетов ниже.
Но на буровой вышке везде сетки, лестницы и окна – она различает какое-то движение в офисе, а большего ей не надо. Через секунды она уже открывает дверь, но Ник успевает выпрыгнуть в окно, так что залп из двустволки приходится в пустоту.
- Николас, я тебя убью! Выродок!
На Джулиана она даже не смотрит и бросается следом за Ником. Тот устало касается пальцами виска – когда она вспомнит, что он – даже не ее сын, когда она признает, что он уже давно имеет право на собственные решения!
Слышатся еще выстрелы.
Вдруг вышка начинает дрожать так, что Джулиан вынужден схватиться за перила.
- Утечка! – орет Келл.
И из скважины начинает бить черный фонтан…

Николас выходит из душа, вытирая голову, но тут же делает три шага назад, потому что в дверях стоит Дженевьев. Руки ее сложены на груди и, вроде, в них нет ножа, но учитывая, что это – Дженевьев, бессчётное количество раз обещавшая его кастрировать и не далече, чем два часа назад палившая в него вовсе не холостыми патронами, лучше поостеречься.
- Убивать не буду, - сухо говорит она. – Пока.
Николас кивает и, обтеревшись, начинает одеваться.
- Этот разговор произойдет только раз, понял? – она не ждет его кивка, продолжает дальше. – Я лучше проведу остаток жизнь в тюрьме, с уверенностью, что у Джулиана все хорошо, чем буду наблюдать, как ты растаптываешь какую-либо возможность моего мальчика на счастье!
- Мэм…
- Молчать! Кто ты, Ник? Что ты можешь ему дать? У тебя нет ни имени, ни семьи, ни денег, ни даже среднего образования. Все, что что ты умеешь – бурить. Да, черт возьми, ты делаешь это хорошо. Но я не хочу, чтобы жизнь Джулиана прошла рядом с воняющим нефтью бурильщиком, в затхлой квартирке. Он достоин большего. Он – выше этого. Джулиан имеет прекрасные перспективы, уже сейчас у него предложения на стажировку от ведущих финансовых корпораций. Ты мешаешь ему, понимаешь? Он должен быть там, прокладывать свою дорогу и искать свое счастье, а не здесь, посередь океана на нефтянке.
- Дженевьев, - Николас так просто сдаваться не собирался. – Что если он уже нашел свое счастье?
- Тебя, что ли? Ник, ты неплох, но ты – не для него. В подметки не годишься. Однажды, он встретит настоящую красавицу, женится на ней, нарожает детишек… Я не позволю тебе испоганить единственное, что осталось у меня от брата! Ни-ког-да! – она вздохнула. - Хватит. Если ты еще раз к нему подойдешь ближе чем пять метров, я тебя убью. Ясно?!
- Кристально ясно, мэм.

- Мам! Там люди из НАСА… - Джулиан прошел в офис, а вслед за ним хлыщ в строгом костюме с "говорящим" бейджиком.
- Что за черт! – Дженевьев подняла взгляд от учетных документов.
- Мэм, прошу вас пройти с нами. У нас есть серьезно дело к вам.
- Он идет со мной, - она кивнула на Джулиана.

- То есть, вы хотите, чтобы я полетела на астероид, пробурила там дыру, закинула в нее бомбу и взорвала эту хреновину к чертовой матери? – Дженевьев возвышалась над сидящими за столом мужчинами ну если не как гора, то как пик точно.
Джулиан задумчиво изучал лица собравшихся: они явно находились в шоке, что от своей идеи, что от его тетки. Да, технически он был сыном ее брата, погибшего семнадцать лет назад при аварии на вышке. Потому Дженевьев не подпускала его к этой работе, прочила карьеру финансиста и счастливую семейную жизнь. Была одна проблема – слово «счастье» они понимали по-разному.
Сейчас, среди этого собрания, он чувствовал себя в дурдоме, но понимал, что раз дело повернулось таким ребром, значит все совсем плохо.
- Да, - отозвался Дэн Трумен, директор этого цирка.
- Чудесно. Но мне нужны люди.
- Мы уже подготовили команду.
- Нет, мистер Трумен, мне нужны мои люди! – она надавила на слово «мои».
- Мисс Стэмпер…
- Миссис Боулз, - Джулиан мысленно покачал головой: это началось у нее после смерти Гая. Да, они не были с ним в браке по закону Штатов, но она искренне считала его своим мужем, и не собиралась отказываться от памяти так просто. Ее команде было все равно, что там у нее с шариками и роликами, а вот сторонние порой удивлялись.
- Миссис Боулз, у нас нет времени. Чтобы неподготовленные люди полетели в космос…
- Я двадцать четыре года занимаюсь бурением, а моя семья – уже почти столетие. Не вам учить меня делать мое дело. Так вот я вам говорю – я буду бурить на вашем астероиде только со своими людьми, а не с командой дрессированных астронавтов. Понятно вам? – Джулиана передернуло: умела она заставить чувствовать себя неуютно.
- Хорошо, мэм, - Трумен согнулся сразу же.

- Значит так, - Дженевьев сплюнула. Собравшаяся на инструктаж команда внимательно слушала. Джулиан смотрел на все происходящее в ангаре из кабинета наверху. – Летим на астроид, бурим дыру, кидаем бомбу, улетаем, взрываем. Все ясно?
- Эээ… - протянул Келл.
- Значит, ясно! Оплата по факту, почести тоже. Задача этих ребят – сделать так, чтобы не посмертно. А теперь – все к тренировке, станете, мать вашу, космонавтами! Инструктора?!
Охреневшие от такой картины тренера вышли из-под прикрытия крыла шаттла и взяли дело в свои руки.
А Джулиан стоял и думал, как бы ему взять в руки себя. Он умел смотреть на вещи трезво. А при таком подходе получалось, что затея – не выгорит. Впрочем… в таком случае горя мало – через какие-то часы и он тоже погибнет из-за упавшего астероида. То есть вдруг, малейшая вероятность, что они-таки преуспеют… Джулиан не мог представить, если вдруг Дженевьев или Николас погибнут, как тогда жить ему.
- Мистер…? – в кабинет зашел Трумен.
- Стэмпер. Я племянник мисс Стэмпер. Правда, мы все привыкли называть ее моей матерью. Она растила меня с трех лет, после того как погиб Бреган Стэмпер, мой отец.
- Ваша тетя – необычный человек.
- Дипломатично сказано, мистер Трумен, - Джулиан прекращает смотреть в окно и смотрит на мужчину; он знает, что взгляд его темных глаз тяжел и испытующ – эта женщина и не такому научит. – Я хочу, чтобы они вернулись.
- Мы сделаем все возможное.
Джулиан сжимает и разжимает кулак, и бросает еще один короткий взгляд в окно, на Ника. Тот нужен ему. Нужен как жизнь. Он не знает, как объяснить Дженевьев, но вот оно, это неопрятное белобрысое чудовище с добрейшим сердцем, его счастье. Что все уже произошло и не надо ничего искать. Надо только, чтобы команды бурильщиков на «Свободе» и «Независимости» возглавляли не Дженевьев Стэмпер и Николас Фрост.

Ник тяжело дышит, нежно его обнимая. Какое невыносимое сладкое сочетание силы и нежности в этом человеке. Джулиан закидывает ногу ему на бедро и тихо смеется:
- Она тебя убьет.
- Как ты понимаешь, теперь мне глубоко все равно, - с ухмылкой отвечает тот, крепче прижимая его к себе и касаясь губами его еще мокрого лба. – Ты понимаешь, Джулиан, а без тебя не могу. Я тебя люблю. И сделаю все, чтобы ты был жив и счастлив.
Внутри все холодеет; Джулиан медленно выдыхает.
- Пожалуйста, вернись. И эту ненормальную с собой притащи, хорошо?
Горячие ладони скользят по голой спине.
- Хорошо, Джулиан. Хорошо.
Джулиану необходимо верить, и он верит Нику. Николас смотрит на него во все свои кристально голубые глаза... точно запоминая... все. Джулиан жаждет раствориться в этом взгляде и навсегда и везде быть с Ником.

- «Свобода», как у вас?
- Все хорошо.
- «Независимость»?
- У нас на борту Мэрик Андропов. Можно мы выкинем его в открытый космос?
- Нет, «Независимость».
- Жаль. Запишите себе куда-нибудь – никогда не связываться с русскими.
- Это еще какого хрена лысого, а, америкашки?! Если бы не моя станция, вы бы…
- Мэрик, покиньте рубку! Займите свое место! – звуки возни. – Хьюстон? Вы уверены, что нельзя?
- Нельзя, «Независимость».
Джулиан, сидящий за столом одного из отсутствующих работников командного центра сжимает руки в кулаки. Сердце ёкает в груди.
Его не должно быть здесь. Это нарушение всех правил. Но Трумен прекрасно понимает, что завтра этих правил может уже и не быть, как и их всех, да и как бы он остановил Джулиана?! Тот будет рядом с ними хотя бы так: слушая их заглушенные помехами голоса их передатчиков.

- «Независимость»?! «Независимость»?!! Что у вас?!!!
- Ааа! Проклятые америкашки!!
- Мэрик, прекрати! Это Николас Фрост, Хьюстон! Из выживших только я, Мэрик и Келл. Мы выкатили установку. Где «Свобода»?
- Высылаю координаты!
- Мы движемся к ним!
Джулиан сжимает и разжимает кулаки снова, чувствуя, как над губой проступил пот.

- Ебаный в рот! Хьюстон, где, мать ее, кончается эта плита?!
- Не могу сказать, мэм, - с перепугу отзывается Трумен.
- Ублюдки! Оскар, ставь установку к трещине! Поехали!
Трумен смотрит на график – они начинают позднее срока.

- Включить чертову бомбу, - Джулиану кажется, что он слышит этот приказ из трубки в руках Трумена еще до того, как тот успевает его озвучить. Но он вынужден. – Отключить связь.
И в экранах слышится тишина. Трумен вешает трубку и выходит с пункта, не смотря на Джулиана. Тот роняет лоб на руки. К собственному сожалению, он понимает мотивацию Трумена: у него на руках планета, так что значит несколько человеческих жизней по сравнению с миллионами? Но от этого они перестают быть жизнями Дженевьев и Ника…
Джулиану хочется орать «Убийца!» и набить Трумену морду… Но он сдерживается.
Вместо этого он беззвучно и бесслезно рыдает.

- Таймер отключен вручную! – центр снова включает связь.
- Хьюстон, выродки вы все! – доверительно сообщает Дженевьев. – Я добурю ваш ебанутый астероид и вернусь, чтобы выбить из вас это говнище!
- Д-да, мэм, - заикающимся голосом отзывается Трумэн.
- Николас, начинай бурить!
Джулиану хочется ржать в голос.

Николас никогда и никому не расскажет, разве что Джулиану, что видел Дженевьев в отчаянии. Но когда они подкатили к «Свободе», преодолев вообще все законы физики, Дженевьев выглядела именно так. Правда, быстро пришла в себя, увидав его.
Газовый карман выстрелил бур практически на их глазах, раскорячивая установку в нули. О том, что тикает бомба, они тоже знали из своих передатчиков.
- Я смотрю, мы вовремя, - ухмыльнулся Ник.
- Где вас черти носили! – поприветствовала их Дженевьев. – Ставьте установку!
Ник только кивнул. Большего он не ожидал. Но когда Дженевьев проходила мимо него, к кораблю, она внимательно посмотрела на него и ухмыльнулась:
- Я рада, что ты жив, Ник.
Он только кивнул и отправился к скважине.

- Твою мать! Таймер не включается!
- Шарп! Что там, черт возьми, происходит?!
- Автоматика бомбы повреждена, Хьюстон!
- Вручную, Шарп!
- Так хочется стать смертником, Дженевьев?
- Времени нет!
И они тянут жребий.
Джулиан надеется до самого конца. До того самого момента, как через долгие минуты молчания весь центр не слышит это скупое «Ник, удачи!».

Николас вытащил жребий. Он был готов. Не то чтобы совсем готов, но особых сомнений не испытывал. Теперь дело было сделано и все будет правильно, только нажми кнопку. Земля спасена, Джулиан будет жить. Найдет себе прекрасную работу, замечательную женщину, нарожают с ней ребятишек. И Дженевьев будет довольна, и Джулиан.
Он был готов. Но не к тому, что отправившаяся с ним вниз Дженевьев, чтобы проводить и сказать слова прощания вместе с коротким «Ник, удачи!» втолкнет его обратно в лифт, а сама останется, зажимая красную кнопку.
- Нееет! – орал Николас, но толку-то. Вот ненормальная женщина!

- Какого… - спрашивает Келл наверху.
Ник только отмахивается. Мужчина ухмыляется: он знает Дженевьев не первый день и представляет, что та натворила. Он просто говорит:
- Быстрее.

- «Свобода», да что там у вас?!
- Заклинило запуск, Хьюстон. Секунду!
- Нет у вас этой секунды.
- Мэрик, где ты взял лом?! Куда ты?!
- Чертовы америкашки, сейчас я все починю!!

- Джулиан? – голос Дженевьев звучит слишком спокойно посреди этого хаоса. Трумен подзывает Джулиана к передатчику и к экрану.
Изображение плывет. Дженевьев вся в гари и поте. Она улыбается, но выглядит это как обычно – как оскал.
- Да, мама.
- Джулиан, прости. У меня уже не выйдет вернуться. Но я посылаю тебе подарочек с астероида, - она скептически ухмыляется. – Тот еще подарочек, но ничего.
- Мама…
- Знаешь, мне кажется, это я должна извиниться. Николас – отличный парень. Он сделает для тебя все, даже то, что не в его силах.
- Хьюстон! «Свобода» взлетела! – голос Шарпа разбивает тугое молчание.
- Я люблю тебя, Джулиан, - говорит Дженевьев. Джулиан против воли кладет руку на экран.
- Я тоже люблю тебя, мама…
- Будь счастлив, - и она разжимает ладонь на пульте, отпуская красную кнопку.
Джулиан бессмысленно смотрит на свою ладонь на экране: под ней только серые помехи. Как и в сердце.

Джулиану глубоко плевать на всех: на Трумена и его команду офисных крыс, на охрану, на журналистов и еще на каких-то ненужных людей. Когда дверь шаттла открывается, из него выбрасывается аварийка и начинают выходить астронавты, он срывается на бег. Он узнает Джулиана Ника легко. Тот не может бежать ему навстречу – перегрузки и все такое: удивительно, что он вообще идет.
Джулиан врезается в Николаса, обнимает крепко и просто заваливает на нагретый солнцем асфальт. Он целует его жадно, и в ответ получает такую же жадность. Он понимает, что его трясет, и это выброс напряжения. Николас обнимает его за плечи и держит крепко. Сколько времени так проходит им все равно. Но потом Николас внезапно говорит:
- Прости.
Джулиан поднимает голову, посмотреть ему в лицо. Николас вкладывает что-то ему в руку: оказывается, знак с костюма Дженевьев.
- Прости меня, Джулиан. Я не смог… - в его голосе горечь потери.
Джулиан понимает его очень хорошо, тихо кладет голову ему на грудь.
- Я люблю тебя, Николас.
И только крепче сжимает в своих объятиях.

@темы: Николас, слэш, гет, джен, Wintersend, Джулиан

---

Nicolas-team, тур 3, часть 3

[Wintersend: Nicolas-team]

Название: Король желает веселиться
Ключ: Король Ферелдена уехал в недельный отпуск, оставив вместо себя вашего героя, и герой решил навести в стране порядок, каким он его видит
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Николас, Джулиан, Мегрен, UST Мегрен/Джулиан
Категория: слэш
Жанр: AU
Рейтинг: РG
Размер: мини (около 2 200 слов)
Содержание: Джулиан - шевалье при дворе короля Мегрена

Прежде чем войти в кабинет Его Величества, Джулиан всегда замирал перед тяжелой дверью.
Потемневший от времени дуб - искусно выточенная карта Ферелдена и оскалившиеся псы.
Взгляд упирался в резные буквы, гласившие "Амарантайн", у самой кромки Недремлющего моря. Казалось, уткнись Джулиан щекой, и почует вовсе не теплый, чуть горький запах дерева, а соленую вонь моря, гниющих водорослей, мокрых снастей – все, чем встретила его эта злая истощенная, как волк после долгой зимы, страна.
Но лакей успевал распахнуть дверь, и Джулиан с негнущейся спиной переступал порог.

Никогда не угадаешь, в каком настроении пребывает Его Величество.
За окнами хмурился неприветливый ферелденский день, серые тучи – легкие, сухие, недобрые – тянулись по небу, едва не задевая шпиль собора. В такой день хорошо сидеть у огня, пить горячее красное вино, листать ломкие страницы старых рукописей. Но Его Величество вчера высказал пожелание, чтобы юный Джулиан де Форэ сопровождал его на прогулке. Капитану дворцовой стражи Роберу де Форэ ничего не оставалось как поклониться, и Джулиану, его племяннику, следом за ним.
При дворе орлесианском императора Флориана такое было бы невозможно – чтобы неопытный мальчишка, который только что получил лиловый плащ шевалье, вошел в ближайшую свиту.
Но при ферелденском дворе все было проще – и опаснее, как прогулка по болотной трясине.
Мягкий мох стелется под ногами, яркие болотные ягоды брызжут на языке кислинкой. Но неосторожный шаг, и провалишься по колено. Кричи – не дозовешься.
Джулиану казалось, что Его Величество Мегрен так увяз в Ферелдене. Красивый, изысканный, яркий - а сапоги уже по колено в болотной жиже, и некому протянуть руку, чтобы спастись. Захочешь ему помочь, и тебя самого затянет.

- Ваше Величество? – негромко позвал Джулиан.
Король, одетый для прогулки, сидел за столом, уткнувшись носом в скрещенные руки. Кажется, он спал. Джулиан замер, не зная, что будет сочтено наиболее непочтительным - если он удалится и оставит короля без его на то разрешения или не вовремя разбудит. Но Мегрен уже встрепенулся, поднял голову, пригладил взъерошенные черные кудри.
- Мальчик мой… - в его голосе звучала улыбка и особая интонация, от которой Джулиана невольно передергивало.
Красные лопнувшие прожилки в глазах подсказывали: король снова изволил развлекаться почти до самого утра. Сначала пил черные марочные вина, а после полуночи придумал себе забаву: заставил драться друг с другом до смерти двух приговоренных к повешению мятежников. Победителю была обещана свобода. Джулиан не видел, но дядя рассказал.
Его Величество Мегрен ненавидел и презирал Ферелден. Он обращался со страной, которой правил, хуже, чем сутенер со стареющей эльфийской шлюхой, как будто побои принесут больше денег. И даже хуже, чем с шелудивым псом, пристрелить которого было бы милосердием. Но Мегрен не знал, что такое милосердие.
Поднявшись на ноги, Мегрен походя запустил пальцы в волосы Джулиана, заставляя склонить голову. От него пахло вином, терпкими духами и едкой пудрой.
Джулиану оставалось только гадать, когда королю надоест его молчаливое уклончивое сопротивление.

***

Устало выдохнув, Джулиан отдал пояс с ножнами подбежавшему слуге. Поймал непроницаемый взгляд серых глаз, чуть заметно покачал головой. Ничего, он справится. Робер де Форэ считал, что двуручный меч - слишком тяжелое оружие для изнеженного племянника, но Джулиан, сжимая рукоять обеими руками, чувствовал себя правильно. Воин с двуручником почти берсерк, он не защищается, он принимает все удары на себя.
Мегрен, умело применяя и щит, и меч, пользовался его неопытностью без всякой жалости. Орал на него по-орлейски так, как не ругаются в гостиных залах благородных домов Вал Руайо. Его красивое лицо быстро краснело от натуги и злости. И Джулиан только гадал, зачем королю помнить тяжесть меча в своей руке. Как будто он не доверял своим шевалье, как будто не верил в чужую преданность.
Мегрен никогда не вставал во главе войск, чтобы выйти на поле боя. Если же случалось такое, что он оказывал честь мятежникам и выезжал поохотиться на них, то обычно ждал, когда закончится бой, у себя в шатре, ел виноград и пил сладкое вино. А после боя его конь брезгливо перебирал копытами у самой кромки поля, усеянного трупами. Мегрен искал среди мертвых женщину - мятежную королеву. Если повезет, убить ее самому и выставить голову на шесте перед королевским дворцом – совсем не рыцарское, не куртуазное желание, но Мегрен бредил им днем и ночью.

Мокрый и уставший, Мегрен валился на расстеленную на земле медвежью шкуру, клал темноволосую голову Джулиану на колени.
- Ты бенадежен, мой мальчик, - выдыхал он с насмешкой, потому что Джулиан не знал, куда девать руки, не запускать же их во влажные темные кудри короля. Пальцы после такого пахли чужим потом и духами.
Они говорили много, но ни о чем. Мегрен задавал вопросы мягким вкрадчивым голосом, так непохожим на его обычный тон – скучающий, раздраженный, невыносимый. Мегрен умел быть очаровательным, Джулиан не мог этого не признать, и все же в его светлых глазах таилась трясина - в которой так легко увязнуть. А нежное «мой мальчик» хотелось смахнуть, как паутину, прилипшую к лицу.
- Скучаешь по дому?
- Немного, Ваше Величество.
Очень, очень сильно. Хотя вряд ли сильнее, чем вы, Ваше Величество.
- Даже не знаю, было бы проще смириться с этой варварской страной, - лениво рассуждал король, глядя в серое небо, - если бы удалось привить псиным дворянчикам хорошие манеры. Видеть не могу их испуганные рожи, каждый готов продать другого. Однажды я украшу крепостные стены их головами, ряд за рядом… И сожгу эту чертову дверь с картой и кобелями.
Тогда Ферелден перестанет пахнуть морем и мокрой псиной, думал Джулиан, только пеплом и мертвечиной, Ваше Величество.
- Вам стоит только приказать…
- Поэтому я приказал, чтобы они прикрывали свои тупые хари масками, хорошая идея, мой мальчик?
- Мой дядя, капитан Робер де Форэ, считает, что это слишком опасно. Злоумышленникам будет слишком легко проникнуть под маской во дворец.
- Так пусть твой дядя и защитит нас, это его долг как капитана королевской стражи. Или ты тоже боишься негодяев, которые способны воспользоваться нашей доверчивостью и проникнуть во дворец?
- Если и боюсь, то только за вас, Ваше Величество.
- Ты так предан мне?
Джулиан невольно сглотнул.
- Я принес клятву служить и умереть, если понадобится.
Мегрен закрыл глаза и зажмурился, подставляя лицо прохладным поцелуям неласкового осеннего ветра.
- Тогда я буду прав, если доверю тебе маленькую тайну, - Мегрен, не открывая глаз, приподнял уголки губ, улыбка вышла недобрая. - Как ты знаешь, сегодня вечером банны Внутренних земель приглашены во дворец на прием. Все в масках, ужин и танцы, ничего особенного. Если не считать того, что среди них будет предатель, который попытается меня убить. Только меня на этом приеме не будет.
- Их встретит советник Северан, Ваше Величество?
Король покачал головой.
- Меня не будет, но я буду присутствовать. Ты, - жесткие пальцы Мегрена дотронулись до губ Джулиана, медленно очерчивая их, – встретишь их за меня. Будешь мной на этот вечер. Не стесняйся, ни в чем себе отказывай, требуй подарков и женщин.
Мегрен снова засмеялся.
- Но…
- Мы одного роста, у тебя темные волосы, лицо будет спрятано под маской.
- Но…
- Ты собрался служить мне, - резко ударил его по губам Мегрен. - Вот и служи.

***

Мегрен повалился на неразобранную кровать. Эльфы успели убрать бутылки, вымыть полы, проветрить комнату и снова зажечь благовония. И все равно Джулиану казалось, будто пахнет как в спальне умирающего.
По орлесианским меркам королевская спальня была слишком тесной, огромной кровати едва хватило места, роскошный балдахин упирался в деревянные балки потолка.
- Сними с меня сапоги, - приказал Мегрен.
Это не работа для шевалье, следовало бы позвать лакея, но Джулиан молча повиновался. Он склонился. На каблуках налипла коричневая ферелденская глина. От нее несло навозом и сыростью – единственный здоровый запах в комнате. Джулиан стянул правый сапог, потом левый, поставил у кровати.
- Зажги свечи в канделябре, - раздался новый приказ.
Свеча затрещала и вспыхнула. Джулиан едва не обжег пальцы. Подул на них, но Мегрен перехватил его руку. Джулиан замер, чувствуя его горячее дыхание на коже. А потом Мегрен потянул его на себя и повалил на кровать. Шепот обжег ухо:
- А кое-какие детали этого вечера мы обсудим наедине.

***

- Так он хочет, чтобы ты расплачивался с мятежниками своей задницей вместо него?! – крикнул Николас из закутка после того, как сначала поцокал над сапогами Джулиана, а потом энергично взялся за щетку.
- Ник, пожалуйста, это вроде как государственная тайна, - крикнул в ответ Джулиан, подливая в таз для умывания горячей воды. Оставалось только гадать, насколько хорошо их разговор слышен в коридоре.
- То, что Мегрен спятил, давно не секрет, - снова весело проорал Николас.
Джулиан только покачал головой.
Никто бы не смог переубедить Николаса, что слугам не полагается обсуждать приказы, спорить или иным способом проявлять непочтительность. Этот парень уже много лет искренне считал, что без него Джулиан не проживет и дня – сгинет голодным и неумытым: с тех пор, как лет в семь Джулиан забрел на птичий двор в поместье, где на него сначала наорал мальчишка с соломой в светлых спутанных волосах, а потом на них обоих - страшная толстая женщина с нечесанными лохмами под распущенным платком. Джулиан до сих пор помнил едкий запах птичьего помета, жаркое солнце, летнюю истому и свое желание убежать и спрятаться. А еще помнил, как белобрысый мальчишка безыскусно принялся матюкаться, защищая Джулиана от страшной тетки-птичницы, своей матери.
Похоже, именно с тех пор Николас воспринимал Джулиана как одного из своих цыплят. Нужно следить, чтобы у цыпленка была кормушка и вода, тень над головой в жару, а еще приглядывать, чтобы его не утащил ястреб.
Эта забота была привычна, как окутывавший Николаса запах вишневой трубки, которую он курил.
«Ты поедешь со мной в Ферелден?» - попросил тогда Джудиан, когда отец решил отослать его в полной уверенности, что в дикой стране его храбрый мальчик завоюет себе земли и богатство.
Попросил, не приказал.
«Да чтоб вы провалились, нашлись дармоеды на мою голову», - ласково откликнулся Николас, обняв Джулиана, и его волосы цвета орлесианского солнца и спелой соломы щекотали нос.

Николас вышел из закутка, поставил вычищенные сапоги у двери.
- У тебя рубашка не так перешнурована, - спокойно заметил он.
Джулиан молча поднял воротник колета.

***

День прошел в лихорадочных и бессмысленных заботах. Джулиан чувствовал, что его сжигает нетерпение сродни тому, которое испытывают приговоренные к смерти. Солнце медленно катилось к зениту.
Николас уже должен был принести костюм короля из его покоев.
Но когда Джулиан вошел в свою спальню, и большое, потемневшее от времени, ферелденское зеркало отразило его силуэт, он едва не отступил на шаг назад. Перед зеркалом сидел король.
Джулиан покачал головой: нет, упаси Андрасте, не король, у короля нет соломенных спутанных волос.
- Николас, не знал, что тебя потянуло на роскошь. У нас совсем нет времени, поскорее помоги мне одеться.
Николас обернулся.
Один глаз у него был неумело накрашен. Жирная орлесианская краска размазана по веку, придавая лицу ненастоящий шутовской вид.
- Лучше ты мне помоги подвести глаза. Эти чертовы краски текут, и я похож на старую шлюху. И я запутался что сначала - крем или пудра?
- Не трогай ничего, это крем для рук. Ты не в себе, Николас? Если ты попытаешься выйти в костюме короля и сесть на его трон, тебя схватят и казнят.
- Чушь собачья! Хренушки они меня узнают. Я надену эту дурацкую маску, изображающую башку льва. Грива скроет волосы.
- Но твоя походка, твой выговор…
- До трона дойду как-нибудь. Мегрен к этому времени обычно уже изрядно пьян. А потом, ты будешь сидеть у моих ног и излагать баннам мои пожелания, которые я прошепчу тебе на ушко.
- Что?
- Твой дядя знает, - Николас подмигнул. - Я ему сказал, что все это идея короля. Мол, только так можно выйти на убийц.
- Ты… ты… - Джулиан выдохнул, не сумев подобрать слов. Николас нетерпеливо махнул рукой.
- Я знаю, но я ничем не рискую. Я же король. Буду трескать вино и лопать маслины. А если что, ты меня прикроешь, о мой отважный шевалье.

Джулиан взял кисточку, привычно провел по своему лицу мягким ворсом – белка защекотала кожу. Потом он дотронулся до лица Николаса, легким движением размазывая крем.
Рисовая пудра дразнила ноздри. Ее должно быть не слишком много, чтобы природная смуглость, похожая на цвет кожи Мегрена, была заметна.
Затем Джулиан привычно обмусолил алый карандаш – Николас послушно раздвинул губы.
- Щекотно, - невнятно пробормотал он, пока Джулиан размазывал краску по губам. В какой-то момент Николас судорожно вздохнул, это напомнило Джулиану, как до него дотрагивался Мегрен. И в этот момент молодой шевалье понимал своего короля: невинность искушает сильнее порока.
Николас поймал его взгляд и словно невзначай поцеловал его пальцы.
Львиная грива почти закрывала глаза, но они все равно сияли в прорезях маски.
Король-лев, король-солнце.

* * *

А может, это просто глупая шутка, думал Джулиан, пока сопровождал своего короля до тронного зала, где уже ждали, склонив голову, банны.
Столы заставлены винами и мясом, шевалье в лиловом у стен и дверей. Их алебарды и мечи тускло мерцают при свечах.
Тому несчастному, чья маска не приглянется королю, они снесут голову.
Еще одна глупая шутка Мегрена Ферелденского, продолжал думать Джулиан. Может, нет никакого покушения – королю просто хочется посмеяться над своими подданными. Не могут же они не догадаться, что перед ними не истинный король, что им придется ломать комедию перед самозванцем.
Вот уж тогда повеселится Мегрен…

Николас, убедительно покачнувшись, едва не споткнулся, расхохотался густым пьяным смехом и упал на королевский трон. Перекинул ногу через подлокотник, как это постоянно делал король, демонстративно зевнул и положил тяжелую голову с буйной гривой на спинку.
Повинуясь жесту, Джулиан опустился на ступеньки трона у его ног. Он почувствовал, как рука в перчатке, легла на затылок, по-хозяйски смяла волосы. Джуиан подавил невольную дрожь.
Будь на этом месте Мегрен, он сделал бы точно также.
Но это Николас.
Николас, повторил про себя Джулиан.
Он почувствовал себя очень спокойно. Откинулся назад, оперся спиной на мягкие королевские сапоги, вышитые золотом и жемчугом.
- Король желает веселиться, - его голос почти не дрожал.
И только мягко моргнули свечи, изменяя и искажая маски.

Название: Век Дракона
Ключ: Персонаж спасает принцессу от ужасного дракона. Или его спасают. Или он сам дракон
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Николас
Категория: джен
Жанр: AU
Работаг: арт

Название: Николас, просто Николас
Ключ: Персонаж завербован спецслужбами и становится шпионом
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Николас
Категория: джен
Жанр: AU
Работаг: демотиватор

Название: Это не так называется
Ключ: Персонаж объявил голодовку
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Николас
Категория: джен
Жанр: AU
Работаг: демотиватор

ЧУТЬ НЕ ЗАБЫЛИ ПРО БОНУС!!!

Название: Как герои "Зова" катаются со снежной горы на "ватрушке"
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: персонажи романа "Зов"
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл

Женевьев сначала долго размечает склон, расставляет флажки, потом съезжает, почему-то сбивает при этом все флажки и собирает копчиком все ямы, но так и не понимает, в чём же дело и для порядка отчитывает Дункана, который вообще ни при чём.

Бреган катится на авось, презрев опасность. В итоге съезжает самой красивой и сложной трассой, доезжает до реки и решает остаться там и заняться подледной рыбалкой, благо фляжка с горячительным у него с собой.

Гай давно съехал первым, и обживает уютную яму, кажется, даже развёл там костерок и что-то жарит.

Дункан катится с молодецкими воплями, вращаясь вокруг оси "ватрушки" и загребая снег каблуками при поворотах. Когда снежная крошка не залепляет рот и глаза, Дункан орёт, что больше никогда, что он не хотел быть Серым Стражем, что о Создатель, что круто-круто-круто... Потом взбирается обратно на гору, и скатывается снова.

Келль никуда не едет, потому что как только он примеривается к "ватрушке", Кромсай моментально прокусывает камеру. Вдвоём они никак не помещаются, и верный пёс не желает отпускать хозяина одного в это опасное и весёлое приключение. В конце концов, Келль машет рукой и идёт жарить шашлыки на всех.

Ута съезжает один раз, разумеется, молча, после чего долго выбирается из снега, взбирается на гору, отдаёт "ватрушку" следующему ожидающему, знаками показывает, что они все здесь упоролись, и идёт к Келлю, варить глинт.

Фиону приходится сначала уговаривать всей компанией, а потом ещё и выталкивать на трассу, потому что в последний момент она передумывает. Катится вниз быстро, с музыкальным визгом, но на середине склона заваливается набок и отказывается продолжать движение. Мэрик бежит поднимать девицу и помогать с вознесением "ватрушки" наверх, но по дороге падает, и Логейну приходится втаскивать на гору обоих.

Николас катается вместе с Джулианом. Джулиан сначала долго отказывается участвовать в "детской забаве", но потом сдаётся под напором пылающего энтузиазмом Николаса. Скатываются лихо, с заездом на все близлежащие склоны, с воплями "За Орлей, за Серых Стражей!" В конце спуска падают в снег, ржут, целуются, отряхивают друг друга. Потом Джулиан первым берёт "ватрушку" и тащит наверх - кататься повторно. После пятого раза Николас начинает просить пощады и обещать разное, если они прямо сейчас пойдут туда, где тепло, дают еду и выпивку.

Мэрик катится на пузе, потому что "ватрушку" у него отнял бдительный Логейн, не желающий отпускать безалаберного короля предаваться каким-то сомнительным игрищам в компании орлейских, несомненно, шпионов. Катится свободолюбиво и упрямо, захлёбываясь снегом, но не тормозя.
Логейн бежит следом, пытаясь поймать короля до того, как тот свалится в яму и свернёт себе шею. Пробег сопровождается рычанием на тему коронованных идиотов и самовлюблённых паразитов, а также того факта, что жизнь Логейна так ничему и не научила, и сей же час бросить всё и ехать в глушь, в Гварен...

Архитектор собрал в большие санки самых перспективных, на его взгляд, порожденек, и теперь упорно толкает их к светлому будущему - вниз с горы. Порожденьки гомонят и норовят выскочить из санок на ходу, но верёвки держат крепко и избежать светлого будущего не позволяют.
Ремийе делает вид, что сопровождает санки, а сам катится отдельно, по специально рассчитанной платиновой траектории, которая, вопреки всем расчётам, почему-то приводит его на путь хорошо разогнавшегося Брегана, который сметает вопящего мага в глубокую яму, из которой не так-то просто выбраться.

Название: Об особенностях воспитания аристократов Орлеи
Автор: Nicolas-team
Пейринг/герои: Джулиан/Николас, Бреган, Император Флориан и прочие орлесианские аристократы
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-21
Размер: мини (около 2300 слов)
Содержание: Джулиан всегда предпочитал дело словам. Особенно, когда дело касалось некоторой дисциплины, обязательной к изучению в среде орлесианских аристократов.
Предупреждения: bdsm, бондаж гениталий, ненормативная лексика; местами POV

Последние минут десять Николас судорожно размышлял – когда на миг приходил в себя – заорать ему или зарыдать. Оба варианта в данной ситуации были равно не зазорны и совершенно бессмысленны. К тому же, заорать он не мог по причине качественного кляпа, а второе уже не поддавалось контролю – слезы сами проступали на глазах от напряжения и удовольствия, замешанного на невозможности достигнуть предела. Перед глазами все плыло. Сам себе он казался одним огромным пламенеющим желанием. Он бы проклял тот миг, когда сказал «да!», если бы не был уверен, что скажет «да!» снова – столько раз, сколько потребуется.

Джулиан медленно процедил выдох над ним. Потом наклонился и ласково поцеловал за ухом. Николас дрожал – ощущение полноты было настолько восхитительным, что терпеть его долго было невозможно. Сердце стучало в груди, заглушая все, но шепот Джулиана пробрался и сквозь этот шум:
- Обещай не стонать на весь дом, и я уберу кляп.
Словно в подтверждение своего обещания он мягко качнул бедрами… Николас отчаянно громко выдохнул через нос и кивнул. Он совершенно не был уверен в своих возможностях, но начинал опасаться – выдержит ли тело эту «пытку» дольше, а потому хотел бы иметь возможность говорить.
Джулиан убрал тряпку, а потом провел рукой по его губам. Николас тут же поймал его сильные пальцы, втянул в рот и стал посасывать и вылизывать, чуть откинув голову назад. Он обожал вкус и запах Джулиана – его кожи, его слюны, его семени… даже его пота.

***

Тот самый первый раз, когда Джулиан отымел его – другое слово на ум Николасу просто не приходило – он запомнил на всю жизнь. Дело было даже не в том, что это был их первый раз, не в том, что его – поимели, хотя если копаться в терминах поверхностно, а не по смыслу, то вовсе и наоборот, и не в том, что дело было посреди маскарада. Просто такого шока он не испытывал ни до, ни после и не надеялся, что такое когда-нибудь повториться. Впрочем, Джулиан умел удивлять…

О том, что Джулиан – мальчик с сюрпризом, в ордене знали: были и небылицы о нем давно уже стали достоянием ордена. То его дипломатический гений помогал ордену выкрутиться из очередных политический сетей. То он, в целом-то довольно изящной комплекции мужчина, разрубал своим двуручником гарлока напополам. То орденским дамам какую-то заумную прическу показывал… Таланты у бывшего орлесианского шевалье были незаурядные. Разве что слухов о его сексуальных предпочтениях так и не случилось. Периодически обмусоливалась тема того, что он все так девственником и ходит, небось, но дальше и не двигалась, хотя многие новенькие серые стражи – женщины, да и некоторые мужчины – пытали счастья.
Николас же просто шутил, а Джулиан смотрел в ответ затягивающим черным взглядом, означавшим что угодно - от «убью» до «когда ж ты наконец меня трахнешь?».
Николас еще не успел понять, до какого места дошутился, восхваляя «черные глазищи», «изящные пальчики» и «статную фигуру» с особым акцентом на «упругой заднице», но уже понял, что все его шутки – отражения его желания. Честно говоря, это его несколько смутило: да, бывало, спал с мужиками, чего уж тут не бывает, но так чтобы член в штанах шевелился от пары грязных мыслишек в сторону парня – нет. Он и не на всех-то баб так реагировал. Но будучи упертым бараном, как его порой обзывал Джулиан, своей игры Николас не прекращал.

Был бал в честь дня рождения императора. Обычно Бреган всеми правдами и неправдами запрещал присутствие на подобных мероприятиях кого-либо, кроме себя и Женевьев. Однако в особо торжественных случаях это было невозможно. Николас считал, что все дело в политике: приди к императору в гости, неделю не отмоешься от наветов, слухов и паучьих сетей. Хоть и было сказано не раз, что орден не суется в этот огород, а в Орлее все точно на ухо туговаты. Правда, после пары вынужденных выходов в люди, Николас серьезно засомневался в своей теории.
Не то, чтобы он возражал, но когда в разгар вечера обнаруживаешь себя кувыркающимся с какой-то особой явно благородного происхождения, лицо которой скрыто маской, неволей призадумаешься. Учитывая, с каким рвением ему отдавались и с какой страстью настаивали на уединении новые собеседницы, едва Николас возвращался к празднеству, верным было лишь одной предположение: аристократия Орлея всерьез вознамерилась при любом удобном случае проверять легендарную потенцию и неутомимость серых стражей.
В этот раз Николас и Джулиан среди прочих были приглашены на бал. Мысленно обозвав себя «прославленной шлюхой», Николас отправился в баню, старательно выкидывая из головы странный зуд сомнения по поводу присутствия Джулиана на этом маскараде. Но мысли упорно возвращались к их «легендарному» девственнику, с непотребно красивой сильной шеей, которую так хочется целовать, и прямой линией плотно сжатых губ, разбить которую, кажется, можно только кулаком.
Далее все было ожидаемо. Осанку и манеры настоящего шевалье не вытравить за пару лет в ордене с деревенщинами, солдатами и разбойниками, если только это вообще возможно. Даже в маске, скрывающей пол-лица, даже в простоватых с точки зрения аристократов шмотках, даже с остриженными – ужас какой! – волосами Джулиан собрал вокруг себя толпу. Николас, краем глаза посматривавший за ним, физически ощущал голодные взгляды собеседников и собеседниц Джулиана, а порой, кажется, углядывал переходящие из рук в руки перстни с драгоценными камнями – плату за право первого. Николас заставлял себя молчать и любезничать со своими дамами, чувствуя, как сочится лицемерие и развращенность этих людей сквозь пальцы. Но когда Джулиан направился с одной из аристократок в сторону внутренних комнат дворца, Николас не вытерпел. Неуклюже извинившись перед собеседницами, он пошел за удаляющейся парой. Ему удалось привлечь внимание Джулиана до того, как подобное «преследование» сочли бы неприличным.
Тот, верно, подумал, что что-то случилось. Он подвел свою даму к группе в масках, рьяно обсуждавших последние события в Ферелдене, а сам подошел к нему. Николас не собирался говорить здесь, да и вообще он собирался не говорить, а делать – Джулиана нужно было срочно убрать отсюда. Эти порочные выродки его не получат! Николас схватил мужчину за рукав и повел прочь, однако, в какой-то момент, Джулиан вывернулся, дернул за рукав уже его и завел в первую попавшуюся комнату, оказавшуюся подсобкой для прислуги.
- Пошли вон, - спокойно приказал он, увидев пару эльфиек, и те поспешили выбежать.
Потом раздраженный взгляд темных глаз обратился к Николасу:
- В Орлее начался Мор?
- Нет, - тот резко потерял свою решимость.
Взгляд Джулиана из прорезей маски касался таинственным и опасным.
- Так что, позволь узнать, произошло?
Николас разозлился уже сам – он резко шагнул к Джулиану, взял его за грудки и приложил спиной о стену:
- Думаешь, тут в шахматы играют? Думаешь, она тебе стихи декламировать собралась? Эта развратная сука… - тут он осознал, что Джулиан ему улыбается, своей еле заметной, снисходительной улыбкой.
Николас оторопел, а Джулиан плавно подался вперед, толкнул его в плечо – и вот уже блондин поздоровался затылком со стеной.
- Не молчи, Николас. Расскажи мне, как жестко она меня трахнет. Она ведь течет при одной мысли о том, что сегодня познает мощь серого стража, - Джулиан облизнул губы и, почти прижавшись губами к уху Николаса – тот мельком отметил, как едва заметно запахло корицей от кожи - продолжил: – Командор вынужден «торговать» нами, чтобы орден вообще существовал в Орлее. Император плевал на репутацию стражей и никогда не понимал, зачем он нужен не во время Мора. Император хочет играть, - это слово прозвучало как-то особенно грязно, - с серыми, но серые не играют в политику. Они не играют даже в войну с кем-то, кроме Порождений Тьмы. Но какая-то выгода должна от нас быть? Император ценит удовольствие достаточно высоко, чтобы в случае своей удовлетворенности проливать милость на доставивших ему наслаждение.
Губы Джулиана задели ушную раковину Николаса; тот порадовался, что прижат к стене – коленки предательски дрогнули. Он надеялся, что этот, совершенно ему неизвестный и незнакомый, Джулиан, не сократит оставшиеся пару сантиметров между их телами: тогда ему не удастся скрыть свое возбуждение. Внезапный порыв предстал Николасу, наконец, совершенно глупым: он попытался спасти орлесианского аристократа от орлесианских аристократов.
А тот продолжал:
- Мы должны сделать так, чтобы лучшие люди Империи были довольны нашим присутствием в Орлее, - Джулиан все же вжался в него. Николас закусил губу. Он не был уверен, нарочно ли или случайно, но Джулиан надавил бедром на его пах сильнее, чем куда-либо еще. – К нашей удаче, их развращенность и любопытство дают нам простой способ удовлетворить их.
Джулиан опустил одну руку вниз, чуть подвинулся, убирая давление с паха Николаса. Тот постарался вдохнуть и успокоиться. Не вышло ни того, ни другого, но он все же выдавил:
- Я понял, Джулиан. Прости, я …
Рука легла на пояс и уверенно потянула застежку. Джулиан смотрел ему в глаза, и Николас почувствовал, как кровь бросилась в лицо. Он не сомневался, что это не пройдет незамеченным, но точно так же понимал, что спрятаться от Джулиана – невозможно. Тот мягко улыбнулся и шепнул:
- Я не злюсь, Николас.
А затем опустился перед ним на колени. Для застывшего в собственном желании Николаса Джулиан двигался слишком быстро. Слишком ловко Джулиан освободил его напряженную плоть от оков одежды. Но для чего было это «слишком», Николас отчаянно не мог вспомнить. Вниз смотреть он не стал – боялся, но не понимал, чего.
Джулиан обнял губами головку напряженного члена Николаса, заставив того громко застонать, и принялся посасывать нежную плоть. Николас закрыл себе рот тыльной стороной ладони, потому что молчать он не мог, но где-то на периферии сознания понимал, что лишний шум им не нужен. А Джулиан положил горячую ладонь ему на низ торса, точно без нее там не было достаточно давления, а языком надавил на самый кончик напряженной плоти, слизывая проступившую смазку. Николасу показалось, что вот сейчас он и кончит. Но Джулиан будто услышал эти пораженческие мысли – свободной рукой он сжал яички Николаса, чем вызвал тихое ругательство. Жесткая хватка тут же превратилась в ласку, но глубже Джулиан не брал, дразня. Николас чувствовал, как его начинает трясти; его рука против воли легла на затылок Джулиана и повелительно надавила. Тот согласился и вобрал в рот столько плоти, сколько мог. Николас выдохнул через зубы. Джулиан выпустил немного, а потом снова принял ее в свой горячий рот. Его рука надавила на торс больше, удерживая на месте, а вторая продолжала аккуратно ласкать мошонку Николаса.
Николас почувствовал, что уперся членом в гортань Джулиана – ощущение отдалось дрожью во всем теле; он сделал титаническую попытку сдать назад. Но Джулиан не отстранился, а наоборот продолжил движение к Николасу, позволяя его напряженному члену проскользнуть дальше, уже в глотку... Николас убрал руку с его затылка, взмахнул, точно тонущий, сбивая какую-то банку с ближайшей полки, за которую он и схватился, иначе бы упал. Джулиан отстранился, но тут же начал вновь проталкивать его член глубже… Николас чувствовал дыхание на своем лобке; ощущение было неповторимым, а мысль о том, что Джулиан взял в рот почти весь его немаленький – Николас знал, что природа его ой как не обделила – член, пронзила точно молния. Николас содрогнулся, чувствуя, как сжимается горло Джулиана вокруг его члена и кончил, окончательно теряя ощущение себя во времени и пространстве, лишь чувствуя, как жадный рот Джулиана принимает его семя, а потом продолжает сдавливать чувствительную плоть, будто бы выцеживая остатки…
Николас не сказал бы, сколько времени он приходил в себя – час или пару секунд - но когда взгляд прояснился, он увидел перед собой лицо Джулиана, наполовину скрытое маской, которую он так и не снял.
- Джулиан, я… - голос его дрожал.
Но Джулиан заткнул его жадным, солоноватым от семени поцелуем. Потом он чуть отстранился и, с трогательной аккуратностью поправив какую-то невидимую складку на одежде Николаса, которую он и так уже привел в порядок, едва слышно сказал:
- Я буду с тобой, Николас. Но сейчас… Сколько еще ты намерен заставлять племянницу императора ждать меня? – к концу фразы в его голосе снова появилась сталь и безразличие.
- Пожалуй, нисколько, - отозвался согласно Николас. – Вот только… - он подался к Джулиану, сцеловывая случайно попавшую на щеку мужчины белесую каплю, - зачем ты врал о своей девственности?
- Я не врал.
- Хочешь сказать, ты в книжках такое вычитал, а оно само взяло и получилось? Мне не одна шлюха так не отсасывала, - Николас захотел убить себя сразу после того, как эти слова вылетели у него изо рта.
Видимо, это как-то отразилось на его лице, потому что Джулиан предпочел съязвить, а не дать ему в морду.
- Благодарю за изысканный комплимент, - он едва заметно ухмыльнулся. – Среди обязательных в воспитании аристократа Орлеи предметов есть такие, о которых я предпочел бы сейчас не распространяться.
Он отстранился и вышел.

Не распространялся об этих предметах Джулиан и после. Он существенно больше болтовни любил дело. Николас не был против.

***

Джулиан бессердечно убрал руку со рта Николаса, а тот не мог ее удержать – его собственные руки были связаны, опереться можно, но не больше.
- Пожалуйста, Джулиан, - голос его дрожал и обрывался, в глотке пересохло, да и дыхания не хватало. – Пожалуйста…
- Нет, - тихое, но непреклонное.
Николас издал странный хнычущий звук… а потом качнул бедрами сам, насаживаясь на член Джулиана. Тот же продолжал покрывать шею и плечи любовника сладкими поцелуями, не особо, кажется, интересуясь тем, чтобы дать тому почувствовать движение внутри или дать разрядку. Но Николас был упорен: в конце концов, Джулиан не выдержал, зажал его бедра своими руками и начал врываться в него так сильно, как мог. Николас прогнулся в пояснице, уперся лицом в предплечье, стараясь заглушить собственные стоны. Сердце стучало как загнанное, пальцы ног немели, а член был скован сладкой болью…
- Умоляю, Джулиан. Пожалуйста, - снова попросил он.
Тот ухмыльнулся, опустил руку на член Николаса и, потянув за конец шнурка, распустил мудреный узел, сковывавший член. Николас кончил в тот же момент, падая без сил на кровать. Оргазм был столь долгим, что когда Николасу удалось вдохнуть, он почувствовал, что голова у него кружится не только от наслаждения, но и он недостатка воздуха.
Рядом застонал Джулиан, доведя себя до грани рукой. Николас слышал, как он пытается восстановить дыхание…
Через какое-то время Джулиан перекинул через его бедро ногу, а потом потянулся развязать узлы на руках Николаса.
Время текло медленно, в сытом теплом молчании. Николас нашел, наконец, в себе силы повернуться на бок и сгрести Джулиана в охапку. Сделав так, он поинтересовался:
- Научишь меня, как завязать такой узел?
- Да, - коротко ответил Джулиан, но в голосе его звучало предвкушение…

@темы: Николас, слэш, арт, джен, Wintersend, Джулиан

---

[Wintersend: Fenris-team]

Ключ: 69 Персонаж обнаруживает у себя мощные магические способности.
Название: Маг
Пейринг/герои: Фенрис
Категория: Джен
Рейтинг: PG-13
Техника: Цифровая живопись
Disclamer: Все персонажи принадлежат BioWare, кроме Фенриса. Потому что Фенрис - свободный эльф!©

Ключ: 69 Персонаж обнаруживает у себя мощные магические способности.
Название: И куда меня еще закинут ключи [3]
Пейринг/герои: Фенрис
Категория: Джен
Рейтинг: PG-13
Техника: Цифровая живопись
Предупреждение: Логейн-тим, если это тоже ваша заявка, то это судьба хD)))
Disclamer: Все персонажи принадлежат BioWare, кроме Фенриса. Потому что Фенрис - свободный эльф!©

Ключ: 126 Персонаж стал богом. Культ Великого – кого?
Название: Бог и Защитница.
Пейринг: Фенрис\Хоук.
Категория: Гет
Рейтинг: PG-13
Жанр: легенда
Disclamer: Все персонажи принадлежат BioWare, кроме Фенриса. Потому что Фенрис - свободный эльф!©

- Ребята, пора спать, завтра трудный день, - Дживас поцеловал сначала свою маленькую четырехлетнюю дочь Мари в лоб, а потом шестилетнего сына Тристана.
- Папа, а может ты расскажешь нам перед сном о Фенрисе? – попросил Тристан, улыбаясь отцу, показывая недостающий передний зуб, который выпал еще утром.
- Ох, давайте завтра, - зевнул Дживас. – Я так устал.
- Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, - жалобно заканючила Мари.
- Ты каждый раз говоришь, что завтра. И это завтра все не наступает, - мудро заметил Тристан. – Ты же говорил, что мы из Тевинтера пришли, значит мы должны знать обычаи и верования народа, из которого мы родом.
- Ну что ж. Может вам и действительно пора знать эту молодую легенду, - согласился Дживас.
Он сел на краешек кровати своей дочери, немного помолчал и, собравшись с мыслями, начал свой рассказ:
***
«В Тевинтере осталось мало эльфов, верящих в Создателя. Ведь большинство обвиняет Церковь в «закрепощении» эльфов.
Эльфийские боги также не пользуются популярностью. Это обосновано уже тем, что за столетия рабства и нищенского существования эльфы забыли культуру и религию. Нет, они цеплялись за свое прошлое, но это можно сравнить с попытками поймать солнечного зайчика.
Но каждому нужна религия, нужно во что-то верить, особенно рабам. Вера, помогающая каждый день вставать на ноги, искать в себе силы жить, просто существовать – это искали тевинтерские рабы-эльфы. Тогда и свобода не за горами. И эльфы нашли ее.
Фенрис стал кумиром при жизни, а после смерти – божеством.
История об эльфе, которая начиналась с решения стать рабом у самого могущественного мага Тевинтера по имени Данариус, передавалась из уст в уста, ее рассказывали только шепотом, озираясь по сторонам, хранили в страшной тайне от людей.
О прошлом Фенриса известно мало, и его божественным рождением считается день, когда он победил всех претендентов на роль раба Данариуса. Да, это был целый поединок, потому что ценой являлась свобода для родных победителя. Когда Фенрис оказался единственным выжившим на поле битвы, Данариус дал ему имя, по которому мы его все знаем, и вживил в его тело лириум, из-за чего на его коже появились знаки, отличающие его от тысячей других рабов-эльфов.
И Фенрис долгие годы жил в рабстве, не зная иной жизни. Пока однажды, спасая своего хозяина от гибели, рискуя своей жизнью, он не повстречал свободный народ, который и объяснил ему, почему они свободные. Когда Данариус вернулся за Фенрисом, требуя у свободного народа свою собственность. Но народ отказал ему, доказывая еще раз, что они свободные. Тогда маг приказал Фенрису убить их. И Фенрис, повинуясь хозяину, убил всех до одного.
После этого Фенрис окончательно стал тем, каким мы его знаем: жаждущим независимости, ищущим возмездия. Он сбежал от хозяина, который все еще не терял надежды вернуть его.
Таким он попал в Киркволл, где и повстречал Защитницу. Тогда она тоже была только на старте своего жизненного пути, но это путь, который привел ее к званию Защитницы, она прошла вместе с Фенрисом. Он был рядом, когда началась кровопролитная война между магами и храмовниками. Также и она была рядом, когда он раз и навсегда расправился с Данариусом.
И если Защитнице этого было достаточно, то Фенрис, который боялся, что в эти темные времена, когда маги по всему Тедасу становятся почти неконтролируемыми, ситуация сложится как в Тевинтере, не успокоился. Основным своим долгом он считал уничтожение рабства раз и навсегда.
Он смог найти товарищей, разделяющих его точку зрения, которые поддержали Фенриса, оказав ему помощь. Они путешествовали по всему Тедасу и находили все больше сподвижников, избавляя его от работорговцев, даруя свободу тысячам людей. В каких-то городах рабы, наслышанные о подвигах Фенриса, начали поднимать восстания, подобно магам, что услышали о событиях в Киркволле. Тогда впервые Фенрис был возведен в культ.
Наверное, его окончательной целью было освобождения Тевинтера, своего родного дома. Но он не дошел до него. Когда в Тедасе шли самые ожесточенные бои меду рабами и хозяевами, магами и храмовниками, он исчез. Одни говорят, что он не смог пережить очередной вспышки боли от лириума и скончался, другие, что он отказался от своих идей и ушел жить отшельником в Дикие Земли».
***
- На этом можно поставить точку, - закончил Джевас.
- Пап, а у тебя тоже отметины по всему телу, - заметила Мари.
- Их многие себе сделали, пытаясь стать похожими на Фенриса, вот и я сделал, - объяснился Джевас, смущенно улыбаясь.
- А почему он все-таки стал Божеством? Ведь даже не известно, вдруг он жив? – спросил Тристан.
- Ну, как я уже говорил, всем нужно в кого-то верить. Тевинтерские рабы выбрали Фенриса. Я не хочу их осуждать или наоборот. Я считаю, что каждый волен верить во что хочет. Это уже как никак свобода в какой-то степени. Конечно, я не так хорошо рассказываю, как дядюшка Варрик. Думаю, если вы его хорошо попросите, легенда будет более красочной. Он на этом деле собаку съел. А теперь время спать.
***
- Что-то долго ты их укладывал, - улыбнулась женщина, когда он зашел в спальню.
- Рассказывал сказку.
- И какую же?
- О Фенрисе Задумчивом и Защитнице Киркволла.
- О-о, какая прелесть! Ты рассказал, какая Защитница смелая, хитрая, остроумная, обладающая дьявольской красотой…
- Боюсь, они бы узнали в ней свою маму, - он прервал речь своей жены, обнимая ее сзади.
- Ох, Фенрис, в лести тебе не откажешь. Разве так ведут себя Боги?
- Боги прикрываются чужим именем и жизнью, чтобы пожить самим, так что я обычный Бог.
- А я всего лишь Защитница, - усмехнулась Хоук. – Вот бы и маги сделали меня бы Богиней.
Они беззаботно засмеялись.

Ключ: 122 - герой делает татуировку.
Название: Сексапильная татушка
Пейринг/герои: Фенрис
Категория: Джен
Рейтинг: от PG-13 и R
Техника: Аватары
Disclamer: Все персонажи принадлежат BioWare, кроме Фенриса. Потому что Фенрис - свободный эльф!©

Ключ: 21 Персонаж внезапно слепнет. Попытки научиться жить по-другому.
Название: Во тьме
Пейринг/герои: Фенрис
Категория: Джен
Рейтинг: PG-15
Техника: Цифровая живопись
Disclamer: Все персонажи принадлежат BioWare, кроме Фенриса. Потому что Фенрис - свободный эльф!©

Ключ: 36 У героя есть семья, дети, его ищут, чтобы взыскать с него алименты или хоть какую-то справедливость, а он виртуозно прячется и выкручивается.
Название: Двадцать лет спустя.
Пейринг/герои: Фенрис/фемХоук
Категория: гет
Жанр: ангст, романс
Рейтинг: PG-13
Размер: мини (1251 слово)
Саммари: Фенрис и Хоук не остались вместе. Он уехал в Тевинтер на поиски своего прошлого, объездил половину Тедаса, стал главой Гильдии Бойцов (привет Обливион). Хоук ждала его некоторое время, потом вышла за Андерса. Через несколько лет Андерс умер, добитый скверной, (Справедливость они совместными усилиями смогли запечатать в Андерсовом подсознании) Прошло двадцать лет.
Предупреждения: вольная трактовка ключа, кроссовер с "Техану"
Disclamer: Все персонажи принадлежат BioWare, кроме Фенриса. Потому что Фенрис - свободный эльф!©

Вдова жила в долине много лет. Муж ее, деревенский целитель, умер от неизвестной болезни, с которой не мог справиться, несмотря на все свое искусство. Дети выросли и стали жить отдельно. А вдова, нестарая еще, красивая женщина осталась жить на одинокой ферме, вести хозяйство, копаться в небольшом саду, в котором выращивала орлейские розы. Ходили слухи, что как и муж, она была магессой, поэтому в деревне на нее посматривали косо. Но не трогали. После Великой магической революции и разгрома Ордена храмовников, маги свободно селились рядом с обычными людьми и, как правило, особых бед не чинили. Одной больше…

Путник, немолодой седоволосый эльф с двуручным мечом, появился в деревне когда солнце еще стояло в зените. Местные кумушки сразу насторожились, - все мужчины в поле, не пора ли бежать и звать на помощь? Мало ли чего можно ждать от вооруженного незнакомца. Но эльф, не обращая внимания на взгляды и перешептывания, зашел в таверну. Там впрочем, тоже не задержался, лишь задал несколько вопросов трактирщику. Остался ли он доволен услышанным невозможно было прочесть по бронзовому лицу, темному не только от природы, но и от загара, но серебряная монетка звякнула об доски трактирной стойки. А путник уже направлялся к дому на отшибе, тому самому, где жила целителева вдова.

Он стоял за оградой и смотрел на нее. Только что никого не было, но когда Хоук отряхнула с рук землю и разогнулась, утирая пот с лица, знакомая сутуловатая фигура тотчас бросилась ей в глаза.
Он постарел. Его волосы не могли побелеть еще сильнее, но кожа потемнела и обветрилась, так что линии татуировок резко выделялись. Лицо похудело, но на нем по-прежнему жили яркие зеленые глаза.
— Фенрис...Как ты меня нашел? – спросила она, растерянно комкая в руках передник.
— Хоук... - он замолк, будто это короткое слово застряло у него в горле.
Она внезапно криво и жалко улыбнулась.
— Ну чтож. Заходи в дом.

— Так ты живешь одна? — сидя за крепким дубовым столом, так отличавшемся от изящной мебели ее киркволльского особняка, Фенрис не сводил глаз с женщины, словно пытаясь отпечатать ее в своей памяти, наверстать все пропущенные годы, когда он не мог видеть ее.
— Да, — легко отозвалась Хоук, шумя посудой в буфете, собирая угощение. — С тех пор, как Андерса не стало.
— Андерс... — задумчиво проговорил эльф, будто вспоминая. — Да, я помню. Меня на свадьбу не пригласили.
— Я была слишком зла на то, что ты ушел, — покачала головой она. — Хотела... отомстить. А Андерс всегда был рядом.
— Ну конечно, — горько усмехнулся эльф. — Хотя... спустя столько лет глупо злиться. Разве что на самого себя.
– А я все думала, даже в день свадьбы, вот Фенрис разозлится, – улыбнулась Хоук.
– А я и разозлился, – подвердил эльф. – Точнее, я был в бешенстве. Выйти замуж за одержимого…
– Ну, я же не могла ждать тебя двадцать лет, – мягко улыбнулась женщина. – Ты уехал, не сказал, когда вернешься и не позвал с собой. Андерс дал мне то, в чем я нуждалась: дом, семью, стабильность…
– А твой дар? – спросил Фенрис с затаенной тоской в голосе. – Ты так и похоронила его под всем этим? – он повел рукой, намекая на скромную обстановку дома. – Я знаю, из моих уст это звучит странно, но все же ты была сильнейшим магом, что я знал.
Хоук тихонько засмеялась и пожала плечами: – Ты знаешь, после Киркволла мне уже не хотелось ничего завоевывать. Мы с такой кровью прошли через магическую революцию… Все что я знала, я передала детям, – она снова мягко улыбнулась. – Моя дочь тоже маг, думаю, что даже посильнее меня и очень хороший целитель. Ну это в ней от Андерса, я-то за свою жизнь даже припарки не приготовила. А ее брат-близнец совсем как его дядюшка, так же оберегает семью. Правда то, что он родился не магом, кажется, совсем его не беспокоит. И тоже тянется к двуручным мечам. Я отправила его к Карверу, им двоим есть чему поучиться друг у друга.
Она встала и принялась помешивать варево в котелке. Фенрис смотрел на нее, узнавая и не узнавая в этой женщине грозную Защитницу Киркволла, женщину которую он любил. Он не помнил ее такой спокойной и умиротворенной. Его Хоук всегда куда-то бежала, стремилась взлететь выше, ввязывалась в авантюры, заражая своей энергией окружающих.
— А как твои дела? — ровным тоном поинтересовалась Хоук, помешивая варево в котелке, пламя под которым, подчиняясь ее воле, то вспыхивало ярко, то почти угасало. — Как надолго ты можешь оставлять свою Гильдию? Они справятся без главы?
— Я больше не глава Гильдии, – Фенрис покачал головой и вытянул руку перед собой: – Смотри.
Хоук посмотрела. Рука была как рука, со знакомыми ей до последнего завитка лентами татуировки. Потом до нее дошло. — Лириум? – спросила она, нахмурившись.
Фенрис кивком подвердил ее предположение. – Кажется, он наконец, выдыхается. – Сказал он, пожалуй, даже с удовлетворением. – Больше никаких вспышек ярости, когда ко мне кто-то прикасается, мне не больно. Правда если брать минусы, я больше не могу в одиночку выходить против армии. Правда, с тобой я все еще мог бы попытаться. – Он усмехнулся, но тут же снова сделался задумчивым. — Оказывается, я настолько привык к своим способностям, что без них чувствую себя почти голым. Никакого «лириумного призрака», никакого вырывания сердец голыми руками. Просто старый эльф и его старый меч. А Гильдия… Гильдии нужен глава получше.

Ответить Хоук не успела. Хлопнула входная дверь, в прихожей по-хозяйски завозились, а потом раздался звонкий девичий голос:
— Мама, я буквально на минуту, ты здесь?
Девушка вошла в комнату, Фенрис обернулся и застыл, глядя в глаза своему отражению. Тонкокостная черноволосая девушка с по-эльфийски огромными зелеными глазами рассматривала его с таким же удивлением. За спиной Фенриса шумно выдохнула воздух затаившая дыхание Хоук и сказала, как ни в чем не бывало:
— Конечно, дорогая. Познакомься, - это Фенрис, мой старый друг.
— Ага. Понятно. — на лице девушки появилась его собственная кривоватая улыбка. — Собственно, я зашла просто взять посох. Меня ждет караван до Денерима, вернусь через неделю. Пока, мам.
Она отступила к выходу, не сводя с Фенриса напряженного взгляда, но Хоук никак это не прокомментировала.

— Хоук... — голос Фенриса заметно дрожал. — Она...
— Моя дочь, — сказала женщина, натянуто улыбнувшись.
— НАША дочь, я прав?
— Да. Да ты прав. — Хоук сложила руки на груди в защитном жесте. — Извини, что не стала гоняться за тобой по всему Тедасу и требовать алименты, когда узнала, что беременна. Андерс стал прекрасным отцом.
Фенрис что-то прошептал, спрятав лицо в ладони и Хоук встревожилась.
— Фенрис...
— Это почти смешно, — сказал он громче, поднимая взгляд на нее. — Я потерял и это. Собственных детей. По собственной глупости. — Он усмехнулся. — Я помню чувства, которые испытывал тогда. Что это было? Попытка бегства. Нежелание кому-то принадлежать, даже тебе. Особенно тебе. Очередная неудачная попытка. Впрочем, так как ты меня не преследовала, бегать от тебя мне удавалось гораздо дольше чем от Данариуса. Я солгу, если скажу, что не хотел, чтобы ты меня нашла. Выбила из меня всю дурь и указала место рядом с собой.
Хоук, посмотрела на эльфа, потом закрыла глаза. Блеснули две мокрые дорожки на ее щеках.
— Почему ты мне только сейчас это говоришь? - прошептала она. — Одно твое слово и всего этого, — она мотнула головой, обозначая дом и замужество с Андерсом — не было бы. Были бы только мы с тобой и дети. Двадцать лет... Почему?
— Потому что я такой трус, — горько ответил Фенрис, глядя на нее с мукой во взгляде. — Потому что я потратил большую часть жизни, боясь быть счастливым, боясь, что ты сделаешь меня счастливым. Вместо этого я наказал себя и тебя. Хоук...
— Перестань. — она резко утерла бегущие по ее лицу слезу и постаралась улыбнуться как можно бодрее. — Я уже слишком стара для таких трагедий. Нам с тобой нужно решить лишь один вопрос — Сегодня ночью ты спишь в моей постели или в комнате для гостей?
— В твоей, — тихо проговорил он. — Если у тебя хватит терпения, чтобы снова попытаться быть со мной.
— У меня хватило терпения на двадцать лет, — просто сказала Хоук, обнимая его.

@темы: Фенрис, Wintersend

---

Nathaniel-team: 3 тур.

[Wintersend: Nathaniel-team]

Ключ: №12 - Персонаж влюбляется в суперзвезду (кто звезда - решайте сами) со всеми вытекающими: коллекционирует плакаты, состоит в фан-клубе и отчаянно пытается встретится. Название: Звезда Автор: Wintersend: Nathaniel-team Герои: Натаниэль Хоу/фем!Хоук Категория: джен с перерывами на слабый хилый гет Жанр: повседневность, флафф и розовые сопли Рейтинг: G Размер: драббл (872 слова)    Натаниэля Хоу никто и никогда бы не назвал ярым фанатом чего-либо. Скупой на любое проявление эмоций и чувств, он, казалось, был способен только ненавидеть. Университет, в котором учился, студентов, с которыми сталкивался каждое утро в столовой, гопников, которые курили на задворках, а по ночам истерично хохотали прямо под окнами обшарпанной квартирки Хоу.    Любил Натаниэль несколько вещей — своих друзей, которые заваливались к нему раз в месяц по большим праздникам чтобы распить бутылочку-другую, двух полудохлых рыбок в аквариуме и кофе.    Все поменялось, когда Натаниэль Хоу впервые увидел восходящую звезду эстрады Мариан Хоук.    Она приехала в маленький, скромный городок, в котором обитал многострадальный Натаниэль, окруженная бушующей радостной толпой и стайкой фотографов. Процессия образовала нехилую пробку на дороге. Натаниэль, психанув, вылез из автобуса и решил проделать остаток пути пешком, прибившись к толпе озверевших фанатов.    Стало немного любопытно — а чего, собственно, все так разорались.    Натаниэль много раз слышал о Мариан Хоук — чаще всего восторженные визги исходили от Сигрун и Веланны. «Она такая красивая, умная, стройная, и так замечательно поет!» — закатывали они глаза каждый раз, когда разговор заходил о новой «восходящей звезде».    Натаниэль только презрительно фыркал и затыкал уши наушниками. «Бабский трёп», — думал он.    И вот теперь он стоял в середине толпы и смотрел, как уже знаменитая Хоук, мечта многих мужчин, медленно идет по дороге, улыбаясь в объективы камер и раздавая автографы.    Натаниэль не назвал бы ее красивой — но она определенно была мила. Короткие черные волосы, задорно взъерошенные на затылке, ярко-синие, неземные глаза. Острое, узкое лицо, длинный, заостренный нос, тонкие губы — она не выглядела идеалом красоты, но всё же в ней было что-то необъяснимо притягательное. Может быть, всё дело было в ее манере держаться. Или во взгляде. Или в совершенно особенной улыбке.    Словно почувствовав взгляд Натаниэля, Хоук подняла голову. Проказливо улыбнувшись и подмигнув, она махнула рукой. Толпа взревела. А Натаниэль почувствовал, как кровь приливает к вискам.    Мариан Хоук посмотрела на него — на него одного!    Но это, конечно же, было невозможно.    На следующий день Натаниэль позвонил Сигрун и попросил ее поделиться плакатами с изображениями Мариан Хоук. Сигрун была явно удивлена, и, поломавшись немного, согласилась. Старенькие обои в цветочек в комнате Хоу украсил яркий постер с полуобнаженной Хоук.    Новое увлечение Хоу не знало границ. Казалось, Натаниэль бредил, вырезая из модных журналов статьи и интервью с Мариан. Через две недели стены в его комнате были наглухо обклеены плакатами, вырезками и постерами.    Еще через неделю Натаниэль заказал себе футболку и кружку с фотографией прекрасной Хоук.    А еще через неделю Натаниэль, вытащив из заначки сэкономленные деньги, договорился с Веланной купить билеты на концерт.    Веланна, удивившись не меньше Сигрун, не стала возражать.    На концерте Натаниэль невпопад подпевал незнакомым песням, пытаясь попадать в ритм. Веланна рядом кричала и бросила в толпу лифчик. Сигрун ограничилась шарфом и носками. Толпа бушевала и накатывала к сцене, где, простирая руки, пела Мариан Хоук.    Натаниэль свистел и топал ногами, хлопал в ладоши и делал все, чтобы все поняли, как ему нравится. Веланна и Сигрун безумствовали.    Протянув припев, удивительно-синие глаза Мариан устремились на верхние ряды, и Натаниэлю снова показалось, что женщина смотрела на него, на него одного, словно кроме них в зале больше никого не было.    Но это, конечно же, было невозможно.    После концерта Натаниэль, нетерпеливо притоптывая ногой, стоял чуть ли не в конце длинной, дрожащей очереди, дожидаясь своего часа, чтобы получить автограф от Хоук. С губ Мариан не сходила счастливая улыбка. Казалось, что она готова обнять каждого своего поклонника.    Казалось, что очередь продвигается со скоростью черепахи. Вот еще пятеро, размахивая подписанными бумажками, уходят, хлопая друг друга по плечам, словно они только что выиграли золотой кубок. Вот стайка хихикающих девушек застенчиво рассматривают общие с Мариан фотографии. Шаг, еще один. Уже ближе к столу, за которым сидит Хоук, но недостаточно близко.    И вот, наконец, когда Натаниэль уже совсем отчаялся, подошла его очередь.    Путаясь в собственных ногах, Хоу подошел к столу и протянул уже порядком измятый постер с изображением Хоук. Женщина, улыбаясь, поставила изящную подпись и подняла взгляд.    «Глаза синие, как небеса», — подумал Натаниэль в порыве слезливой сентиментальности.    — Как тебя зовут? — голос у Мариан был хрипловатым, чарующим, возбуждающим.    — Нтнль Ху.    — Прости — что?    Натаниэль почувствовал, как снова краснеет.    — Натаниэль Хоу, — тупо повторил он.    Мариан ласково улыбнулась.    — Хочешь общую фотографию?    Натаниэль усилием воли заставил себя перестать улыбаться, точно обдолбанный придурок.    — Нет.    Заметив, как тонкая бровь Хоук недоуменно изогнулась, Натаниэль добавил:    — Но я бы не отказался от совместной чашечки кофе.    Казалось, прошла целая минута, прежде чем Мариан Хоук, наконец, сообразила, о чем идет речь. Она улыбнулась — ярко и живо, показав ровные, белые зубы.    — Только если в кафе не будет фанатов и фотографов.    Натаниэль ухмыльнулся.    — Это я могу обещать.    В кафе пахло шоколадом. И дымом от сигарет. Хоук держала свою тонкую сигарету очень изящно — двумя пальцами, и медленно подносила ее к губам. Шорох тлеющей бумаги и табака ласкал слух. Синие глаза горели в полумраке.    Разговор шел легко и без надрыва. Натаниэлю казалось, что он на самом деле знает Мариан Хоук всю жизнь. Оказалось, что родились они в одной стране. Казалось, что Мариан может рассказать про себя все что угодно. В воспаленном, одурманенном разуме Натаниэля складывалось впечатление, что сегодня все может получиться, и для Хоук Натаниэль не просто очередной фанат.    Но когда за ней приехала машина и водитель нервно посигналил, Натаниэль понял, что все это, конечно, невозможно.

Ключ: №46 - Персонаж на мгновение попадает в будущее, где видит собственную смерть. Попытки изменить будущее. Название: Судьба Автор: Wintersend: Nathaniel-team Пейринг/герои Натаниэль Хоу. Категория: гет Жанр: Драма, POV, AU Рейтинг: PG-13 Размер: мини (1553 слов) Предупреждение: Присутствуют элементы философии и самокопания.    Я раньше никогда не задумывался над таким понятием, как судьба. Просто шёл по жизни и делал свои ошибки, принимал решения... Не скажу, что они каждый раз были верными, но я всегда думал, что всё это произошло в результате моих и только моих решений.    Тем не менее, у каждого, будь он человеком, эльфом или гномом есть определённый путь, который он должен пройти. Что-то, что не зависит от твоих решений. Если тебе суждено стать королём, то не важно, родился ли ты в замке, где за тобой ухаживали слуги, или в маленькой лачуге, питаясь остатками с чужих столов, пошёл ли ты в стражники или в храмовники, стал ли ты служителем церкви или вступил в древний орден воинов, борющихся с нечистью. В конце концов, любая тропинка приведёт тебя к короне.    Это что-то вроде предназначения, однако я не верил в это... раньше.    В тот день мы шли по Амарантайну. Командор хотела самолично проверить, как восстанавливают город. Нам хоть и удалось отстоять его в битве с Порождениями Тьмы, но многие здания серьёзно пострадали. И Элисса в этом винила себя. Хотя лично я считаю, что она всё сделала верно. И в том, что город уцелел, именно её заслуга.    Она стояла и беседовала с плотниками, а я рассматривал небольшую группу циркачей, которые, видимо, приехали, чтобы хоть немного развлечь народ в это тяжёлое время. Я не раз видел подобные представления, и всегда поражался мастерству и ловкости выступающих.    Я уже хотел попробовать уговорить Элиссу, чтобы остаться и посмотреть представление, как моё внимание привлекла какая-то женщина. Она стояла, укутанная в многочисленные одежды, но продолжала зябко ёжиться, а её пристальный взгляд смотрел прямо на меня.    Заметив мой интерес, она довольно быстро подошла ко мне и, заглядывая прямо в глаза, спросила:    — Хочешь знать свой будущее, мальчик?    Её голос был скрипучим и въедливым, но я лишь усмехнулся, хотя постарался ответить вежливо, чтобы не обидеть старую женщину.    — Никому не в силах знать будущее. И я уже давно не мальчик.    — Вижу, вижу. Ты молодой крепкий воин, но прости старую женщину, для меня мальчики все, чьи волосы не тронула седина. Только вот мне будущее доступно. И я могу поделиться им с тобой.    Признаться честно, она меня тогда заинтересовала. Не то, чтобы я действительно надеялся узнать, что ждёт меня впереди, мне скорее было любопытно, что и как она будет говорить. Поэтому я согласился пройти с ней в её палатку, не опасаясь подвоха. Вокруг было много стражников и народа, да и сам я, в случае чего, мог за себя постоять.    Но никто не ждал меня ни с дубиной, ни с кинжалом. Старая женщина уселась за старый потрёпанный столик и зажгла свечу, а также какие-то приятно пахнущие травы.    — Закрой глаза, воин, и расслабься.    — Хочешь стянуть мой кошелёк?    — За свои деньги можешь не бояться. Я видела, кто твоя спутница. Если я причиню тебе какое-то зло, она быстро снесёт мне голову.    Я усмехнулся тому, как верно она характеризовала Элиссу. И так как денег со мной было всего пара медных монет, я не особо беспокоился, даже если они исчезнут.    Я прикрыл глаза. Но незнакомая обстановка, как и незнакомый рядом человек не позволяли мне полностью расслабиться. Но женщина начала что-то говорить на незнакомом мне языке, и я сам не заметил, как вдруг очнулся в совершенно другом месте.    Это был какой-то заброшенный сарай, грязный и тёмный. Я увидел в углу женщин, которые были связанны и плакали. Рядом с ними была Эллиса, на её лице был ужас, но она не была связана, она будто пришла помочь. Но я не мог понять, почему на её лице ужас.    Но потом увидел себя.    Я стоял недалеко от неё и держался за стрелу, которая торчала из моей груди. С другой стороны показался какой-то мужчина с арбалетом в руке. Всё вокруг происходило очень медленно. Мужчина, осознав, что он сделал, бросился бежать. Элисса с криком кинулась ко мне... то есть к тому мне, который умирал. А женщины в углу как плакали, так и продолжали плакать. Элисса тоже плакала, что показалось мне странным, я раньше никогда не видел у неё слёз.    Я не мог понять, что всё это означает.    Это моё будущее?    Меня застрелят в этом пыльном сарае? Да ещё как-то странный мужик. Даже не воин?    А потом меня вдруг словно дёрнули, и я вновь оказался рядом со старой женщиной. Она всё так же сидела напротив меня за столиком, только на этот раз пристально глядя на меня.    — Что это такое было?    — Ты видел своё будущее?    — Хочешь сказать, именно так меня убьют?    — Я не знаю, что ты видел, воин, — вздохнула женщина. — И мне жаль, что ты видел свою смерть. Я не выбираю видения, а лишь помогаю их узреть.    Что было дальше, я помню смутно. В памяти осталось только то, как я нашёл Эллису и Андерса, и как мы все возвращались обратно в Башню. Я не мог точно понять, что я видел и как я это видел. И было ли то, что я видел, правдой? Существуют же пророчества...    Но это значит, что мне суждено погибнуть от рук какого-то фермера. Но причём тут плачущие женщины? Но в то время я не стал слишком сильно об этом беспокоиться. В конце концов, старая женщина вполне могла нагнать на меня видения. А через несколько дней я и вовсе забыл обо всём этом, вернувшись к привычным будням Серых Стражей.    Однако, когда Командору пришло письмо с просьбой расследовать исчезновение женщин, внутри у меня что-то неприятно ёкнуло. Я тут же вспомнил то видение.    А Элисса, конечно же, не желала остаться в стороне. Она тут же снарядила отряд, который выехал на место событий, чтобы расследовать всё и помочь жителям. Но у меня было предчувствие, что ничего они не обнаружат. А с другой стороны, я молил Создателя, чтобы вернувшиеся Стражи сообщили, что преступник пойман и казнён. Ведь...    Ведь если то видение правда, то именно от его рук я должен был погибнуть. От его руки или от рук его сообщника.    Но, как и ожидалось, отряд вернулся с пустыми руками, и, к моему ужасу, Элисса решила самолично расследовать это дело. И естественно приказала собираться в дорогу и мне.    Первой моей мыслью было отказаться, сославшись на что-нибудь более или менее правдоподобное. Но я тут же стал корить себя за эту малодушную мысль. Такой поступок достоин труса, а не человека благородного происхождения и уж тем более Серого Стража. И хотя, как Серый Страж, я не обязан был вмешиваться в мирские проблемы, я являлся правой рукой Командора, которая как раз обязана была их решать.    Поэтому я не стал ничего придумывать и, кивнув, пошёл собираться. В конце концов, я теперь знаю, кого опасаться, и могу что-то сделать со всем этим.    Пока мы ехали в ту деревеньку, я весь извёлся, хотя старался успокоиться, говоря себе, что могу всё изменить. В итоге весь день мы потратили на то, чтобы опросить старосту деревни и некоторых свидетелей. Весь следующий день мы ездили по окрестностям, проверяя местность. Я же знал, что надо искать заброшенный сарай, правда сказать этого не мог и потому вынужден был бесцельно бродить вместе с Элиссой.    Ничего не изменилось и на следующий день.    Но когда мы собрались уже уезжать, чтобы проверить соседние деревни, возле одной из дорог на значительном расстоянии мы заметили старую мельницу. А когда я разглядел ближайший к ней сарай, внутри меня всё сжалось.    — Надо проверить, что там, — тут же сказал Элисса.    — Может, стоит сначала дождаться остальных? — спросил я, стараясь унять предательскую дрожь. Мы с ней были только вдвоём, остальных Стражей Элисса отправила вперёд или оставила охранять предыдущую деревню.    — Мы всего лишь посмотрим, Натаниэль, — улыбнулась она мне своей солнечной улыбкой и, пришпорив коня, поскакала к мельнице.    Я не мог не последовать за ней. Осознание того, что я нахожусь в смертельной опасности, ничто по сравнению с тем, что в смертельной опасности может находиться она.    Прежде чем мы вошли, я настоял на том, чтобы мы осмотрели сарай со всех сторон. К сожалению, мы ничего не обнаружили, а Элисса только усмехнулась моей чрезмерной предосторожности. А меня же преследовало чувство надвигающейся опасности.    А когда мы вошли внутрь, я понял, что обречён.    В углу сидели связанные женщины. Всё именно так, как я видел в своём видении несколько дней назад. Элисса тут же бросилась к ним, стараясь кинжалом перерезать верёвки, в то время как женщины продолжали плакать и что-то бубнить.    А я, к своему стыду, боялся внутрь даже шаг сделать. Потому что знал, где именно пролетит стрела, которая убьёт меня. Всего несколько шагов...    Я стоял на месте, чувствуя, как бешено стучит моё сердце.    В голове всё крутилась мысль о том, что если я останусь стоять на месте, то, возможно, останусь жив, а стрела пролетит мимо, воткнувшись в стену...    Нет!    Догадка ошеломила меня даже сильнее, чем осознание собственной смерти несколько дней назад. Стрела предназначалась не мне. Ведь если бы она не попала в меня, судя по траектории она попала бы в... Элиссу.    Это она должна была умереть.    — Элисса... — я пытался позвать её, предупредить, но горло предательски сжалось, и я ничего не мог произнести вслух. Каким-то непонятным образом я знал, что до выстрела осталось несколько мгновений. И если стрела не попадёт в меня...    Я сделал эти шаги...    Я знал, куда надо встать...    Почему-то боли я не почувствовал. И почему-то ни о чём не жалел. Разве что только о том, что больше не увижу её улыбку. Но осознание того что она всё ещё будет улыбаться, успокаивало меня. Я никогда бы не простил себя, если бы она умерла...    Я чувствую усталость, и очень хочется спать, а ещё холодно, очень холодно. Но почему-то всё, о чем я думаю, это: получилось бы всё так же, если бы гадалка не показала мне то видение?    Впрочем, и эта мысль вскоре исчезает...

Ключ: №55 - герой заворожен чужой татуировкой/татуировками Название: Когда нужна причина Автор: Wintersend: Nathaniel-team Пейринг/герои: Натаниэль Хоу, Веланна, Командор Табрис Категория: джен, прегет Жанр: романтика Рейтинг: G Размер: драббл (874 слова)    — Натаниэль Хоу, ты смотришь на меня неотрывно уже пятнадцать минут, — резкий голос Веланны вывел Ната из раздумий. — Что, у меня на голове выросло дерево с золотыми монетками?    — Твоя татуировка, — пробормотал он, игнорируя недовольство эльфийки и продолжая смотреть на её лицо.    — Во-первых, не татуировка, а «валласлин», а во-вторых — что с ним не так? — воинственно сверкнула зелёными глазами Веланна.    — Всё с ним «так», — примирительно произнёс Нат, — то есть, красиво очень. Она что-то означает?    Презрительно фыркнув, эльфийка удалилась. «Вот вечно она так, — подумал Нат, провожая взглядом тонкую фигурку белокурой долийки, — видит оскорбление там, где его и близко не было».    — «Валласлин» означает «письмо на крови», — пояснила Командор Табрис, когда Натаниэль пришёл к ней с этим вопросом. — Чернила для него делают из крови самого эльфа, не без помощи магии, скорее всего. Или, может, каких-нибудь трав, не знаю. В основном, долийцы рисуют на лице деревья, травы, цветы. У нас, в эльфинаже, татуировки были иными, наносились обычными чернилами, да и рисунки ничего общего не имели с деревьями. А валласлин Веланны означает то, что она — Первая.    — В чём первая? В магии? Или в язвительности?    — И в том и в другом, — понизив голос, усмехнулась Каллиан. — А ещё «Первая» — это преемница Хранительницы клана у долийцев. Но не советую тебе расспрашивать её об этом.    — Я ж не самоубийца, — улыбнулся Натаниэль. — Меня больше интересует, сможет ли она так же красиво нанести мне на плечо грифона. Когда я был маленьким и жил ещё здесь, в Амарантайне, у отца в гарнизоне был один воин. Так вот, у него на плече был наколот оскалившийся мабари — так искусно, что выглядел, как настоящий. Тогда-то у меня и появилась мечта — сделать себе татуировку. Но отец мне запретил, сказал, наследства лишит, если я своё тело буду ими уродовать. Не любил он их, считал тех, кто их носит, подобным диким хасиндам. Но теперь ничто мне не мешает сделать татуировку в виде грифона. И красиво, и соответствует.    — Ну, ладно, с мечтой твоей всё понятно. А от меня-то ты что хочешь? У нас в эльфинаже будущих жён искусству валласлина не обучали, только готовке да шитью. Так что, грифона я тебе могу, разве что, шёлковой нитью вышить. Если захочешь, то даже на коже твоей спины.    — Командор, я и не сомневаюсь, что ты искусна в пытках. Достаточно лишь вспомнить последний поход и то блюдо, которое ты приготовила. Нет, мне нужно, чтобы ты спросила Веланну — умеет ли она наносить татуировки.    — Насколько я знаю, Первую этому всегда обучает сама Хранительница, так что, скорее всего, умеет. Но навряд ли станет.    — Думаю, можно не спрашивать, почему. Конечно же, потому, что «шемлены виноваты во всех бедах этого мира», — произнёс Натаниэль, старательно копируя интонации долийки. И осёкся, встретив пристальный недобрый взгляд Табрис.    — А знаешь, я с ней кое в чём согласна, — холодно произнесла она. — Если бы не вы, люди, я была бы сейчас замужней женщиной, вела бы простую жизнь, а не умирала от скверны в крови. Но нет, этой мрази Вогану захотелось поразвлечься! — Табрис ударила кулаком по столу. — Я убила его полгода назад, но мне до сих пор сладко вспоминать, как он скулил, прося пощады.    — Не было бы у тебя «простой жизни», Каллиан Табрис, — серьёзно заявил Натаниэль, глядя в потемневшие глаза эльфийки. — Ни у кого из нас её бы не было. Ты и сама это прекрасно знаешь. Если бы не ты и твои спутники, то сейчас весь Ферелден был бы наводнён порождениями тьмы, а может и весь Тедас. Да и разве ты не получила больше, чем потеряла? Я тоже при взгляде на вас с Огреном иногда вспоминаю о том, что это именно вы убили моего отца и лишили меня наследства. У каждого из нас есть, что припомнить друг дружке. Так что же — будем жить прошлыми обидами и мстить, или всё-таки думать о будущем, выполняя свой долг Серых Стражей?    В кабинете Командора повисла тишина. Натаниэль и Каллиан, не мигая, смотрели друг на друга. Табрис дрогнула первой.    — Я поговорю с Веланной, — сухо сказала она, отводя взгляд.    — Спасибо, — сдержанно поблагодарил он её, выходя из кабинета. И почти не удивился, услышав, как в закрывшуюся за его спиной дверь стукнулось что-то увесистое. «Вторая чернильница за месяц», — подумал он, усмехнувшись.    Через неделю недовольная Веланна пригласила его в гостиную, где на столике были расставлены бутыльки с краской и лежал набор игл, при виде которых у Натаниэля ёкнуло под ложечкой — слишком уж они напоминали пыточный инструмент.    — Сам напросился, — буркнула Веланна, заметив его замешательство. — Садись и подставляй руку.    Первый укол был внезапным и болезненным, как укус шмеля — Веланна то ли не рассчитала, а то ли специально вонзила иглу слишком глубоко.    — Больно! — воскликнул Натаниэль, чуть дёрнувшись. Не то, чтобы ему было настолько уж больно, но надо же как-то начать разговор?    — Можешь отказаться, — проворчала долийка. — Или Сигрун попросить.    — А ты видела татуировки гномов? Сплошь прямые линии. У Сигрун грифон получится квадратным или похожим на порождение тьмы, — продолжал дурачиться Натаниэль. Веланна фыркнула, но уже не раздражённо, а насмешливо.    Нанесение татуировки растянулось на три дня — у срисовываемого эльфийкой с гравюры грифона было много деталей, начиная от когтей на лапах и оканчивая десятками перьев в крыльях, а от кропотливой работы у Веланны уставали и начинали дрожать руки. После того, как была нанесена последняя точка, кожа на плече Натаниэля была ещё несколько дней отечной, как подушка, и болела. Зато когда отёк спал, Натаниэль налюбоваться не мог на расправившего крылья синего грифона на своём плече, и напряжённо размышлял о том, какую бы ещё причину изобрести, чтобы пообщаться с Веланной наедине.

Ключ: №68 - Пьяная вечеринка. На следующее утро персонаж просыпается в чужой постели Название: С добрым утром! Автор: Wintersend: Nathaniel-team Пейринг/герои: Натаниэль Хоу Категория: джен Жанр: повседневность Рейтинг: G Размер: драббл (733 слова)    Праздник, устроенный благодарными (точнее, вынужденными показать свою благодарность) баннами Амарантайна в честь победы над порождениями тьмы и их чудовищной предводительницей, был грандиозен. Лучшие блюда местной кухни, лучшие вина, лучшие менестрели, воспевающие деяния Ордена Серых Стражей — прошлые и настоящие. Но центром внимания, конечно же, были сами победители. Их чествовали громко и многократно. Тосты следовали один за другим. И если Веланна лишь раздраженно огрызалась на комплименты «ш-ш-шемленов» (именно так она и произносила это слово, с воистину змеиным шипением), то Натаниэлю внимание к его персоне очень даже нравилось. Особенно со стороны жён и дочерей баннов. Особенно хорошеньких. Он даже успел договориться с тремя (или пятью? — Нат не помнил точно) женщинами о более интимных беседах. И под утро одну из «бесед» даже успел провести, после чего обессиленно заснул прямо на месте их бурного тет-а-тета. И был несколько обескуражен, когда проснулся и обнаружил, что его хорошенькая собеседница всё ещё не ушла. Осенние ночи свежи, и девушка закуталась в покрывало с головой, лишь кончик рыжей косы торчал наружу. «Надо бы разбудить её и выпроводить, — подумал Нат, — ни к чему дожидаться, пока это сделает её оскорблённый муж или брат. Но сначала надо промочить горло».    Смачно зевнув и потянувшись, Натаниэль сел. В висках постукивало, в ушах звенело, будто его голова была наковальней, по которой мастер Вейд бил молотом. «Надо меньше пить», — в очередной раз дал себе наказ Нат, нашаривая бутылку с вином, которая — он совершенно точно помнил это — должна была стоять на прикроватном столике. Но рука схватила лишь пустоту. Он недоумённо нахмурился — неужели, это его подружка постаралась и употребила пинту креплёного орлейского? А с виду такой нежный цветочек… Натаниэль задумчиво почесал подбородок. Надо же, как обманчива внешность. А ещё ему казалось, что девушка была темноволосой. Или это ему спьяну померещилось? А, не важно. Главное — поскорее выставить её за дверь... Ох, нет, главное самому поскорее убраться отсюда — лишь сейчас Нат заметил, что это не его апартаменты. Должно быть, вчера они просто ввалились в первую попавшуюся комнату, оказавшуюся открытой.    Стараясь не разбудить спящую, он осторожно вылез из кровати и начал искать свою одежду, покрываясь мурашками от холода и напряженно прислушиваясь к звукам в коридоре. Штаны, камзол, сапоги — нашлось всё, кроме шелковых орлейских подштанников. Нат выругался — если их найдут, сразу же поймут, чьи они. Амарантайнские мужчины не увлекались орлейской модой, а он привык к хорошему белью ещё в Вольной Марке. Помянув все прелести Андрасте, Нат возобновил поиски. Но панталон не было ни под кроватью, ни на столе, ни даже на люстре — Нат смутно помнил, что какие-то части его и своей одежды полупьяная девица-затейница со смехом подкидывала вверх, а он их ловил и смеялся вместе с ней. Зато сейчас уже готов был рычать от злости. И тут его осенило — кровать. Это единственное место, где он ещё не искал.    Сначала он осторожничал, аккуратно поднимая простыню и передвигая подушки так, чтобы не задеть спящую девушку. Но потом решил, что нечего деликатничать: её наверняка уже ищут, и лучше бы, чтобы нашли не обнажённой и не рядом с ним.    Пытаясь разбудить девушку, Нат осторожно потянул за кончик косы, торчащей из-под покрывала. Никакой реакции. Он потянул сильнее. Снова ничего. Разозлившись, Нат схватил край одеяла и дёрнул вниз… И тут же набросил его обратно, судорожно хватая ртом воздух — во-первых, из-под откинутого одеяла шибануло таким перегаром, что аж глаза защипало, а во-вторых… Нет, этого не может быть! Нат зажмурился, хорошенько протёр глаза, открыл их, набрал в грудь побольше воздуха и снова сдёрнул одеяло со спящей. «Не померещилось», — с тоской подумал Натаниэль, оторопело глядя на голого Огрена.    — Ты это искал, герой-любовник? — насмешливо пробормотал гном, открывая глаза и вытаскивая из-под себя подштанники Натаниэля.    Содрогнувшись от мысли, что сейчас сюда может кто-нибудь вломиться, и начать отпускать солёные шуточки об их с гномом «отношениях», Натаниэль торопливо схватил их, скомкал, и сунул в карман камзола.    — А… — открыл было он рот, но тут же захлопнул, благоразумно проглотив рвущийся с губ вопрос.    — Чего? — лениво спросил гном, укрываясь одеялом. — Видел ли я, как вы тут кувыркались? Не, не видел. Когда я пришёл, красотка уже была одета и кралась к двери. Ну, я её и выпустил… когда разобрался, что она не воровка. Я и тебя хотел вытолкать, да смотрю — лежишь тихо, не дрыгаешься, не храпишь. Ну, думаю, ладно, пусть спит. Места на кровати много. Да и теплей вдвоём — я ж камин не стал топить, ещё не хватало бороду подпалить спьяну. — И Огрен горделиво провёл ладонью по заплетённым в косы рыжим прядям. И заржал: — Хотя, конечно, было боязно — а вдруг приставать начнёшь спросонья?    — Не беспокойся, гном — столько вина мне не выпить точно!

Ключ: №78 - Персонаж сбегает с собственной свадьбы. Название: Спастись любой ценой Автор: Wintersend: Nathaniel-team Пейринг/герои Натаниэль, Каллиан Табрис, Огрен, Андерс. Категория: гет Жанр: Юмор Рейтинг: G Размер: мини (1361 слов) Предупреждение: Автор люблю Табрис, честно-честно. В этом безобразии виновата муза, которая влюбилась в эту заявку и отказывалась считаться с мнением автора.    Натаниэль всегда знал, что он привлекает женщин. Он далеко не урод, да ещё и благородного происхождения, а до всей этой ситуации с его семьёй был ещё и наследником неплохого состояния. Поэтому внимание противоположного пола для него никогда не было сюрпризом или неожиданностью. Хотя он, конечно же, никогда не пользовался этим как преимуществом.    Единственный раз, когда он обрадовался тому, что привлекателен, когда сидел в тюрьме собственного поместья, и Командор Серых стражей в лице юной светловолосой эльфийки улыбнулась ему и сказала:    — Выпустите этого красавчика.    Однако, как показало время, радовался он напрасно. Каллиан Табрис, так звали Командора, прилипла к нему намертво. Заглядывала в глаза, смеялась по поводу и без, постоянно устраивала "случайные" встречи, в общем, вела себя как типичная влюблённая девчонка.    Поначалу это ему льстило, но когда она начала пробираться в его постель и щебетать что-то по поводу планов на будущее, о том, сколько бы хотела детей и о том, что надо послать за её роднёй, которая осталась в эльфинаже Денерима, он начал не на шутку беспокоиться.    Она ходила по замку, напевая свадебный марш, и постоянно говорила о том, как любит белый цвет и какое хочет кольцо. Натаниэль с ужасом понимал, что Командор, во что бы то ни стало, намерена выйти за него замуж.    Когда она сообщила, что через день к ним приезжает её отец, чтобы присутствовать на церемонии, Натаниэль понял, что попал. Причём серьёзно попал.    В этот же вечер он спустился в погреб с единственным намерением напиться, и, желательно, до смерти. Однако тут уже был Огрен, который, увидев будущего жениха, только усмехнулся и протянул ему кружку, целиком наполненную элем. А через какое-то время к ним присоединился и Андерс, который, как оказалось, иногда составлял Огрену компанию, навёрстывая упущенное за многие-многие годы трезвости в круге.    — Создатель, за что мне всё это? — простонал уже изрядно выпивший Натаниэль.    — Сочувствую, брат, — с непривычной серьёзностью сказал Огрен. — Хотя следовало догадаться, что после всех предыдущих неудач в следующую жертву она вгрызётся намертво.    — Что? О чём ты? — тут же переспросил Натаниэль.    — А-а-а, так ты не слышал, как расстроили её свадьбу? Какой-то самодур убил её жениха, а она, взбесившись, перебила всю его охрану и самого паренька порешила.    — Ничего себе, а выглядит такой милой и безобидной, — удивлённо сказал Андрес, который тоже уже был навеселе.    — Ага, как же! Все так думали. Я видел эльфа, которого считали одним из лучших убийц в Антиве, а улепётывал он от неё так, что пятки сверкали, — смеясь, начал рассказывать Огрен. — Он клялся ей, что предпочитает мужиков в постели, извращенец этакий. Хотя на его месте я бы тоже клялся. Повезло мне, что я был уже женат.    Огрен выпил ещё полкружки эля и, довольно крякнув, продолжил рассказ:    — Потом, когда мы узнали, что наш пай-мальчик не кто иной, как принц, сын самого Мэрика, она вдруг решила, что станет королевой. Бедный Алистер, он, как и ты, Хоу, не мог ей отказать, но его спасло то, что эльфийка не могла взойти на престол. Наш мальчик при первой же возможности женился на той светловолосой стерве. Как там её? Короче, говорит, что легко отделался.    — Создатель, мне, кажется, плохо стало, — пробубнил Натаниэль, грустно глядя в свою кружку.    — То-то она вокруг меня вилась при первой встречи, — задумчиво сказал Андрес. — Но потом неожиданно перестала обращать внимание.    — Это потому, — тут же вставил гном, — что она узнала, что магам запрещено вступать в брак. Так что радуйся, тебе подфартило.    — Почему я не женился раньше, — начал бубнить Натаниэль. — Хотел же отец женить меня на дочери соседа. Правда, потом он вырезал всю эту семью... Чёрт, надо было жениться...    — Да брат. От Табрис тебе теперь не отмазаться. Говорю тебе, она бы и за Архидемона вышла бы, если бы могла. Клянусь тебе, Ящерица сдохла, только бы не связываться с ней. Она совсем свихнулась после той сорванной свадьбы. Не успокоится теперь, пока замуж не выйдет.    — Да, друг, сочувствую, — подхватил Андерс, хотя было заметно, что он искренне рад, что сам подобной участи избежал. — Ты, в общем, знай, если что — я всегда готов тебе помочь!    — Что? — Натаниэль поднял голову и посмотрел пьяным взором на собутыльника. — Согласен притвориться моим любовником?    — Сиськи Андрасте! Нет! — тут же встрепенулся маг, в то время как Огрен начал ржать как пьяный огр. — Я к тому, что уж в чём в чем, а в побегах я разбираюсь.    — Это не тебя что ли семь раз ловили? — грустно сказал Натаниэль, которому было не до смеха.    — Ну, главное убегал ведь.    — Хорошо, — тут же встал со скамьи будущий жених, — я пошёл собирать вещи.    — Что, прямо сейчас?    — Завтра её отец приезжает.    — Понял. Пошёл запрягать лошадь.    Уже через некоторое время не совсем трезвые приятели крались по двору в предрассветных лучах. Натаниэль пытался забраться на лошадь, но нога всё никак не могла попасть в стремя. Андерс хотел помочь другу и держал лошадь, которую заколебала двадцатая попытка взобраться на неё. Ну а Огрен, не изменяя себе, стоял рядом, попивая пиво из кружки, смотрел на всю эту картину и ржал от души.    В конце концов, горе-беглецов застукали, и не кто иной, как сама Командор, которая встала как всегда с рассветом.    — Куда это ты собираешься? — тут же выкрикнула она, видя, как её будущий муж, наконец, неуклюже взобрался на лошадь.    Андерс тут же в страхе отскочил от лошади, стараясь незаметно скрыться.    — А ну стоять! Объяснитесь.    — Прости Каллиан, не могу жениться на тебе... — начал говорить Натаниэль заплетающимся языком. — Я... у меня роман... я люблю другу... другого. Я люблю его.    Он ткнул пальцем в сторону Андерса, который замер в таком же шоке, как и сама Табрис. Огрен же разошёлся в очередном ржаче, причём на этот раз хватаясь за живот и сгибаясь пополам.    — Эй, ты совсем рехнулся? — возмутился маг. — Не прокатит. Она недавно застукала меня с той рыженькой из новых рекрутов...    — А я имел в виду не тебя, — попытался исправить положение Натаниэль, но выбирать не приходилось... — Я про Огрена.    На этот раз роли поменялись, и Андрес рассмеялся, а гном замер с глупым выражением на лице, точно с таким же, которое до сих пор было у Табрис.    — Мужик, меня не приплетай. Я женат.    — А сам раньше говорил, что не против.    — Да когда, во имя предков... Да чтобы Огрен когда-то с мужиком!    — То есть теперь ты отрицаешь всё, что было между нами, — всё ещё гнул свою линию Натаниэль. Либо так, либо под венец... Но уж лучше получить в челюсть от Огрена, чем связать всю жизнь с этой эльфийкой.    — Ты, выкидыш навозной самки, — начал беситься гном. А Андрес, видя, что всё начинает скатываться в откровенный фарс, поспешил увести причину всеобщего помешательства.    — Каллиан, я думаю надо оставить их. У них тяжёлый разговор. Знаешь, как это бывает. Надо выяснить отношения, взаимные чувства...    — Ты, маг, закрой хлебало, иначе узнаешь, что такое крепкий гномий кулак!    — Вот видишь, пора отсюда уходить.    — Огрен! — наконец вскрикнула девушка, отойдя от шока. — Как ты посмел увести моего жениха!    На этот раз все трое мужчин замерли с дурацким выражением лица.    В конце конов Огрен, разразившись многоэтажным матом, плюнул и пошёл обратно в свой погреб.    — Я не отдам его тебе! — кричала ему в след эльфийка.    — Прости меня, Каллиан, но в моём сердце больше нет места, — тихо сказал Натаниэль, опустив голову так, чтобы она не увидела, что он сейчас давится смехом.    — Пойдём-пойдём, — всё ещё пытался увести её Андерс.    — Но как же свадьба! — поникла девушка. — Гости уже приглашены.    — Ну, я думаю, ты найдёшь кого-нибудь.    — Андрес, — вдруг сказа она, глядя на мага. — А из тебя бы получился хороший муж.    Сзади послушался какой-то странный звук. То ли кто-то прыснул, подавляя собственный смех, то ли лошадь фыркнула.    — Что? Нет! — тут же начал защищаться Андерс. — Маги не имеют права вступать в брак.    — Но ты же отступник.    — Я всё равно не могу. Понимаешь... я обещал... Справедливости...    — Ты влюблён в Справедливость! — ужаснулась девушка.    — Ох... сиськи Андрасте. Нет! Я обещал... помочь ему с телом, — и, видя, как расширились глаза Командора, поспешил уточнить, пока она опять что-то сама себе не надумала: — Найти ему новое тело. Я обещал. И мы скоро уезжаем в путь. Завтра... утром... до восхода...    В общем, произошедшая этим утром история гремела по всей башне несколько месяцев. Огрен дулся ровно столько, сколько требовалось времени, чтобы опустошить пару бочек с элем. Андерс, как и говорил, сбежал на следующий же день, прихватив с собой ничего не понимающего Справедливость. Натаниэль ожидал, что все начнут сплетничать и коситься на него, но, к его удивлению, все только поздравляли его и дружественно хлопали по плечу.    А Табрис всё-таки вышла замуж, за одного из рекрутов. Какого-то молодого парнишку, который не обращал внимания на странности своей невесты.    В общем, всё закончилось хорошо.

Ключ: №82 - Персонаж напился и начинает выбалтывать свои самые сокровенные тайны. Название: Исповедь Автор: Wintersend: Nathaniel-team Герои: Натаниэль Хоу, командор Леони, Огрен Категория: джен Жанр: повседневность, hurt/comfort Рейтинг: G Размер: драббл (743 слова)    Леони ругалась забористо, но из-за акцента ругань не воспринималась чем-то обидным, скорее, если отрешиться от смысла, было похоже на декламирование стихов. Отрешиться Натаниэлю было легко — рана на пол плеча и дикая боль этому способствовали.    — Кретин! Merdeux! У тебя в голове сплошное дерьмо! Enfant de pute! — мешая орлейские и ферелденские слова, командор тащила Натаниэля в лазарет, в котором, как назло, сейчас никого не было.    Вспышка чумы после нападения выродков Матери заставила Леони послать всех лекарей и целителей по деревням. И почти всех солдат. Отчаявшиеся люди пытались убежать из зараженных областей, а этого Леони не могла допустить. Не хватало ещё, чтобы по Ферелдену пошли слухи об орлейской твари, насылающей болезни на добрых адрастианцев. И так ходили слухи... нет уж, лучше всё решить сразу.    — Командор... — тихо прохрипел Натаниэль, в меру своих сил пытаясь переставлять ноги самостоятельно. Получалось у него не очень, он скорее мешал Леони, чем помогал. — Не стоит.    — Ах не стоит! Кретин, рожденный раньше срока! Выблядок матки!    Хоу закрыл глаза, уже не пытаясь сказать что-то в защиту новобранца. По сути, Нат сам виноват. Разозлил мальчишку, повернулся к нему спиной, оборачиваясь на окрик командора, а пареньку глаза и мозги заволокла ярость. Удар хороший получился — от такой раны Натаниэль вряд ли оправится. Истечет кровью, или от боли сдохнет... Интересно, командор парня прикончила? Нат видел, как женщина врезала мальчишке в лицо так, что тот отлетел на пару шагов, а потом Леони поволокла его в лазарет. Удар у командира Стражей хорошо поставлен, наверняка выбила пареньку все мозги. Не говоря уже о зубах.    Откуда-то появился Огрен. К удивлению Натаниэля — почти трезвый.    — Чтоб меня Предки в зад поимели, он же подохнет! — возмутился гном. Было приятно сознавать, что этот пивной бочонок так обеспокоен его, Ната, жизнью.    — Молчи, пьянь, или в зад тебя выдерут совсем не Предки! — прошипела Леони. — Помоги, чего встал!    Вдвоем они дотащили впавшего в беспамятство Хоу до лазарета довольно быстро.    — Щас, парень, не бзди, — в голосе Огрена слышались непривычные забота и беспокойства. Он сорвал что-то с пояса и перевернул предмет над плечом Ната. Мышцы словно бросили в камин, полив сверху ядом. Хоу взвыл, дугой выгибаясь на койке. Леони пришлось его придерживать.    — В глотку лей, а то подохнет от боли, — рявкнула командор, разжимая стиснутые зубы Хоу кинжалом. В рот полилось что-то мерзкое, острое и горячее. — Глотай, le tabarnac de salaud!    Натаниэль глотал. Лишь бы получить возможность дышать.    — Хорошо пошла, — довольно заметил Огрен, прекратив издеваться над Хоу. — Эта, давай сюды нитки. И накали железку свою.    — Без тебя знаю, — огрызнулась Леони, исчезая куда-то.    Через пару минут, а может быть и часов — Натаниэлю трудно было следить за временем — он почувствовал, что боль отпускает. Тело стало легким, невесомым.    "Я отправляюсь к Создателю?", подумал Хоу, мутным взглядом обводя лица Огрена и Леони.    — Хы, — гном поводил рукой перед носом Натаниэля. — Хороший самогон, забористый. Ему хоть хер режь — не заметит.    — Щас я тебе все отрежу, под корень! Займись делом!    — Злая ты баба, Леони.    Натаниэль не прислушивался к разговору. Он решил, что действительно уходит к Создателю. А у него столько грехов... он должен облегчить душу. Конечно, делать это лучше в присутствии преподобной, но ее тут нет, а звать долго. Сойдут и братья-Стражи.    — Огрен... Леони... — Хоу попытался приподняться на локтях, но не смог даже двинуть рукой. — Я... убил кошку Делайлы и сказал, что это сделал слуга... его высекли...    — Что он там мелет? — нахмурилась командор.    — А какая хрен разница?    — Я подсматривал за нашими служанками... в купальне... в стене, была дырка, я через нее смотрел...    — В шестнадцать я переспал с шлюхой... а потом отцу пришлось искать лекаря, чтобы избавить меня от срамной болезни...    — В Марке я проиграл в карты и неделю ходил по городу наряженным в женщину.    — Я все еще краду твои... то есть мои... драгоценности моей матери... Прячу их в своей комнате...    — Это я опалил усы Ланселапу... он сунулся под руку и у меня реактивы смешались неправильно...    Огрен крякнул, наконец-то вслушавшись в бормотание Хоу. Рассказывал он кратко, но зато по существу, выбалтывая мелкие и крупные секретишки. И что на ноги Леони постоянно заглядывался, и на все остальное — тоже. Каялся о славных деньках молодости, проведенной в Марке, о своей семье сожалел и тому подобное. Заткнулся Хоу лишь полностью выбившись из сил. К этому моменту Леони и Огрен уже прижгли края раны и теперь зашивали ее.    — Выживет, — женщина критически осмотрела их с гномом работу, — сама прибью.

Ключ: №97 - Персонаж умер. Все плачут. Название: Сожаления. Автор: Wintersend: Nathaniel-team Герои: Натаниэль Хоу, Броска, Огрен, Веланна Категория: джен Жанр: повседневность Рейтинг: G Размер: драббл (783 слова)    Броска держала Натаниэля за руку до последнего момента. Она видела, как уходит жизнь из глаз Хоу, чувствовала это своей рукой и едва сдерживала слезы. Это было странно, ведь она видела множество смертей, близких и родных, дорогих и важных для нее гномов, людей и эльфов. И старалась не плакать. Не плакала. А сейчас глаза предательски пощипывало, а в горле стоял ком.    — Он... да? — Веллана, непривычно тихая и смирная, стояла рядом, закрывая своей тонкой фигурой рассветное солнце.    Не имея сил для слов, Броска лишь кивнула. Эльфийка вскрикнула, прижимая ладонь ко рту и опустилась перед телом Натаниэля на колени.    — Я... мне так жаль... он... — лепетала она, теперь прижимая ладони к щекам.    — Он был отличным парнем! — заорал Огрен и шумно шмыгнул носом. От него привычно пахло помойкой и пивом, но сейчас никто этому не возмущался — просто не обращали на это внимание.    — Как же так... как же так... — бормотала Веллана, хватая Натаниэля то за руку, то за волосы, словно человек шутил над ней, издевался, как он обычно это делал.    — Не знаю, — мрачно ответила Броска. — Но я отомщу.    Смерть Хоу действительно была неожиданностью. В последней схватке порождение тьмы полоснуло лучника по руке клинком, но рана была неопасной. Да и раной неглубокую царапину сложно было назвать. Натаниэля даже не обратился за помощью к Андерсу, смазал рану мазью и замотал руку бинтом, смоченным целебным зельем. Да, твари часто смазывали свое оружие всякой дрянью, но еще никогда их яд не мог устоять против целебных зелий. Но сейчас...    — Нат! — Веллану наконец-то прорвало и эльфийка зарыдала в голос. — Прости! Я должна была заметить!    — Не вини себя, сальрока, — Броска похлопала эльфийку по плечу. — Никто не заметил. Да и не смог бы.    Слова командора долийку не утешили. Она продолжала рыдать и всхлипывая, выкрикивать проклятья то в свой, то в адрес порождений тьмы.    Бледный до синевы Натаниэль молчал, хотя все смотрели в его лицо с таким вниманием, словно Хоу действительно всех разыгрывает.    Но он лежал, как и положено трупу — без малейшего движения.    — Нужно... того, — Огрен не стесняясь слез, утер глаза и высморкался в рукав. — Похоронить.    — Не здесь же, — Броска с трудом вздохнула и повторила жест соплеменника — вытерла глаза. Сморкаться не стала. — Отнесем в Башню... это же был его дом.    — Неделю до Башни идти. Он стухнет по дороге, — здраво возразил гном. — Или это... встанет.    Гномка и эльфийка вскинули головы, словно Огрен пообещал оживить Натаниэля.    — Ну, это. Мервяков же мы убиваем. Вдруг и он встанет?    — Не городи чушь, гном, — прошипела Веллана, на секунду превратившись в себя прежнюю. — Чтобы труп поднялся из могилы нужны время и магия. Много магии.    — Ну, мало ли, — не смутившись, пожал плечами Огрен. — Я в твоих штучках нехрена не понимаю.    — Конечно, куда тебе.    — Хватит, — прикрикнула Броска, гневно посмотрев на спутников. Те, устыдившись, мгновенно заткнулись и опустили головы.    Огрен снова зарыдал.    — Какой парень-то был! И выпить с ним, и попросить чего! — проревел гном, доставая свой неизменный бурдюк с крепчайшим пойлом.    Веллана протянула руку, молча прося и ей дать выпить. Ни Огнен, ни Броска, удивления не высказали. Сейчас всем нужно было... выпить.    — А я его называла чванливым шемом, — эльфийка растерла по щекам слезы. — А он... он был хорошим. Он ко мне относился как к равной! Шутил постоянно... по-доброму! А я его гнала!    — А я так и не дал попробовать ему своего фирменного самогона, — в тон эльфийке покаялся Огрен. — А ведь хотел... думал, как вернемся — проставлюсь!    — Так и не отдала, — Броска порылась в мешке, доставая изящный, новенький и даже не вид — очень дорогой секстант. — Хотела сюрприз сделать. Ему бы понравилось — я знаю!    Они еще с полчаса рыдали друг у друга на плече, говоря о Натаниэле много хорошего. Слышал бы их Хоу, то и не подумал бы на себя. Гномы и эльфийка явно описывали какого-то святого.    — Ладно, — Броска махнула рукой, наконец-то вспомнив, что друга они могут оплакать потом, а сейчас его стоит похоронить. — Давайте выроем могилу... хоть временную. Потом вернемся и заберем Ната домой.    — Угу, — Огрен в последний раз высморкался в рукав. — Только это, я тут вспомнил...    — М?    — Мы ж все деньги пареньку отдавали.    — Ну?    — А он их под проценты пустил.    — Да, что-то такое он говорил.    — А кому он их отдал?    Броска открыла рот. Закрыла. Подняла руку и вновь открыла рот.    — А ты нагов выкормышь! — заорала гномка, пиная труп Хоу. — Ты кому мои деньги отдал, сволочь?!    Труп они так и не закопали. Сошлись на том, что гад, так и не сказавший, куда дел деньги своих товарищей по оружию — почестей не заслуживает.

Ключ: №139 - герой родился намного раньше/позже, чем в каноне Название: Другой путь. Автор: Wintersend: Nathaniel-team Герои: Натаниэль Хоу, Айден Кусланд Категория: джен Жанр: повседневность Рейтинг: G Размер: драббл (703 слова)    Натаниэль тяжело вздохнул, буквально свалился с коня и тут же уселся на землю. К нему подскочили оруженосцы, помогая встать и подхватив его под руки, поволокли в лагерь. Хоу было хотел вскинуться, дернуть на себя руки и гордо доковылять до палаток целителей самостоятельно, но трезво оценив свои силы, молча и безропотно передвигал ногами, чтобы мальчишкам не было совсем уж трудно нести его прочь с поля битвы.    Битвы... да, они все-таки ее выиграли. Милостью Андрасте и Создателя — все-таки выиграли.    — Куда вы ранены, милорд? — старая, даже старше его самого, ведьма внимательно осмотрела фигуру Хоу, с которого оруженосцы быстро снимали доспехи.    — Я не ранен, госпожа чародейка, — прохрипел Натаниэля. — Лишь устал. В нашем возрасте такие... такие сражения даром не проходят, — Хоу с облегчением улегся на койку и вздохнул, почувствовав прохладную ладонь на своем лбу.    — Вам придется потерпеть, милорд. Слишком много раненых, — ведьма взмахом руки оборвала возмущения оруженосцев и пошла к другим койкам. Хоу не возмущался — он прекрасно понимал, что может потерпеть. В конце концов, он был одним из немногих счастливчиков, которые вышли из битвы без царапины. Синяки не в счет.    — Айден, Воган, — позвал он оруженосцев. Молодые люди преклонили колени, собираясь внимать мудрости. Хоу усмехнулся краешком губ. Он видел, как в глазах мальчишек мелькало разочарование. Они думали, что прославленный воитель может весь день сражаться, а под конец битвы будет стоять над поверженными врагами и сурово хмурить брови. Нет, это все осталось в прошлом, в далеком прошлом. — Узнайте, что с королем. Айден, мальчик мой, мне нужно знать, как дела у тейрна Кусланда, — юноша просиял. Все время он оглядывался на левый фланг, там где сражались его отец и старший брат, а теперь получил возможность разузнать, что с ними сталось. — Идите.    Оруженосцы выбежали из палатки, а Хоу закрыл глаза и расслабился. Но сон не шел. В голове роились тревожные мысли. Что с королем? Какие потери у армии? Как быть с голодом, неизменным спутником войны на своей территории. Земли Натаниэля не пострадали, как и остальные северные провинции, но придется отдавать зерно, чтобы удержать юг от бунта. Выжил ли Брайс, старинный друг? И простит ли он его, Натаниэля, за то что внял просьбам младшего Кусланда и взял его в оруженосцы? Наверное — простит. Сегодня они прошли по самому краю, глупо помнить обиды после такого.    Да... они выиграли. Хвала Создателю, что есть Стражи. Пускай немного, но они сделали невозможное, пробившись через орду к Архидемону и убили его.    От благодарности к Стражам, мысли Натаниэля перепрыгнули на Орлей. Сейчас подходящее время для нападения. В отличие от Логейна, Хоу не испытывал к орлесианцам жгучей ненависти, но помнил времена оккупации, помнил свою молодость, проведенную в лесах, вместе с молодым королем, помнил битву на реке Дейн. Оставалось надеяться, что Кайлан договорился с Селиной... Жаль крошку Анору, но она не родит наследника, а Селина... Селина хорошая правительница. Вот только, детям Кайлана придется отстаивать суверенитет Ферелдена, возможно, бороться с новой волной оккупации. Хотелось бы оставить для внуков светлое будущее, но такой уж выпал век.    — Эрл! — в палатку ворвался Айден. Счастливый, с улыбкой от уха до уха. От души отлегло — с Брайсом все в порядке. — Отец ранен, но несерьезно. Сейчас им занимаются маги. Фергюс со своим отрядом добивает остатки порождений тьмы.    — Вот и хорошо, — вздохнул Хоу и задохнулся от внезапной боли.    — Эрл? — мальчик подскочил к Натаниэлю, с беспокойством заглядывая ему в лицо. — Эрл?    Сердце. Старое, дряхлое сердце, которое выдержало битву, и сейчас переставало биться. Хоу сжал руки на груди, пытался выдавить из себя слова, успокоить мальчишку, уже зовущего на помощь магов, сказать, что он ни о чем не жалеет, но изо рта вырывался только хрип.    — Поздно, юноша, — седая ведьма устала покачала головой. — Здесь магия бесполезна.    — Он умер? — тихо спросил Айден. Чародейка кивнула.    Юноша уселся перед койкой эрла, взяв в ладонь его руку. Ему не верилось, что дядя Натаниэль мертв. Он казался таким же вечным как небо, как каменные стены Хайвера и не мог... вот так.    — Прости, я должен был настоять. Заставить магов тебя осмотреть, — младший Кусланд быстро вытер слезы, ведь настоящий мужчина никогда не плачет.    Нужно сообщить отцу. Как странно, только вернуться от него, обнадежить добрыми вестями и тут огорошить смертью близкого друга.    — Прости, — повторил юноша и поднялся на ноги.

@темы: Натаниэль Хоу, гет, джен, Wintersend

---

Данариус-тим, 3 тур, часть 1

[Wintersend: Danarius-team]

Ключ: 9 Модерн-АУ, персонаж – частный детектив, расследующий взрыв церкви в Киркволле.
Название: В поисках улики
Пейринг/герои: Данариус
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: цифровая живопись

Ключ: 15 Персонаж - душа Древнего Бога, осознание себя
Название: Сoming home
Пейринг/герои: Данариус, Корифей
Категория: джен
Жанр: POV, сharacter study
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл, 980 слов
Примечание: музыкальная тема

Я звал его, а он — меня.
Он спал, я - бодрствовал. Он изменился, я... трудно сказать, прошлое размыто, как сама Тень, и все же осознание не похоже на пробуждение; скорее на возвращение домой — в твоем доме живут другие люди, частично вырублен частично перекроен сад, а вместо прохладного пруда с кувшинками — пристройка для гостей. Ты понимаешь, что жена успела оплакать тебя, выйти за другого и нарожать детей, а у тех — свои дети; незнакомые люди смотрят недоверчиво, малыши прячутся за мамкины юбки и показывают пальцем... но это все равно твой дом, твое небо и земля.
Ты возращаешься и садишься на прогретый солнцем камень, закрываешь глаза и зовешь того, кто зовет тебя.
Он помнит правду.
Он узнает в любом обличие.
Мне потребовалось тысячи лет — плюс сорок три года, чтобы вернуться. Однажды я был смертельно болен, единственным лекарством стала гибель — не то, чтобы я осуждал своих убийц, порой смерть действительно правильное решение. Из благословения мое имя выгнило в проклятие, и потомки тех, кто возносил мне хвалу готовы извергнуться ненавистью: в новом мире так удобнее. Новые законы запретили все, что связано со мной и памятью мира, и те немногие, кто осмеливается обращаться ко мне, вынуждены скрываться, словно воры; даже здесь, в стране магов — у меня дома. Даже здесь к помнящим меня относятся настороженно.
Даже здесь меня-прежнего и меня-истинного — тысячи лет плюс сорок три, - опасаются.
«Доброжелатели» присылали храмовников. Сам рыцарь-командор вошел ко мне в дом, закованный в доспехи, дрожащий под ними от страха. Он не решался отодвинуть забрало, а я ощущал запах лириума.
- Господин Данариус, - сказал рыцарь-командор, кланяясь. Он не знал обо мне-настоящем, но проявлял уважение к магистру Сената. - Говорят, вы ведете себя странно последнее время.
Храмовники имеют право проверить, не одержим ли ты; и я улыбнулся этому безликому в своем железном облачении человеку.
-Я не одержим.
Это правда: всего лишь вернулся.
Храмовник стоял в дверях — снаружи в дом текла липковатая жара, пахнущая розами и кокосом, пели птицы. Закат залил доспех храмовника багрянцем, точно кровью. Горький запах лириума возвращал в прошлое.
Лириум поет, но моя Песнь громче. Мой Первый слышит.
Тысяча лет, сорок три года. Командор знал меня Данариусом — одним из сынов человеческих. Могущестенный магистр или последний бродяга в канаве — велика ли разница?
Командор простоял еще немного, а затем развернулся, грузно звеня железом. Тогда я понял: нельзя задерживаться.
Я вернулся домой — чужаком, безымянным, отверженным.
Я должен найти того, кто помнит мое имя и признает в любом обличье; в неизбывной тоске, похожей на смертный сон, он вопиет ко мне.
Той ночью я не смог уснуть. В комнатах чадили золотые курильницы, а я босиком спустился по мраморным ступенькам под огромную красноватую луну и звезды. Колкая трава щекотала ступни. В зарослях верещали цикады.
Мир изменился — и остался прежним. Пора было объяснить это ему, верному мне.
Я звал его, а он меня. Однажды он исполнил мою просьбу, но мы все проиграли этот бой и стали изгнанниками.
Он все еще предан мне.
Я не стал дожидаться утра. В Сенате поползут слухи. Мне все равно.
В порту мерно покачивались на грязных прибрежных волнах корабли, и капитану с исчерченным шрамами лицом было все равно, кто я такой — предупредил лишь, что в Киркволле задерживаться не собирается, так что обратно не повезет.
Я промолчал. Он, кажется, заметил посох — или даже печать магистра, и отстал; а может быть, подействовал золотой.

Мы приплыли в порт Киркволла на восходе, и казалось, будто исполины-статуи приветствуют меня — память камня и бронзы не столь мимолетна и изменчива, как человеческая. Статуи казались живыми — поднимали головы, дышали, моргали вслед, оптическая иллюзия, которую отметил и капитан.
- Идите уже себе, - он буркнул издалека, потому что со звериной чуткостью заподозрил «неладное», и держался последнее время подальше; только страх мешал ему спустить «нехорошего» пассажира за борт.
Я улыбнулся напоследок, а он, кажется, плюнул вслед.
Тысячи лет и сорок три года; Киркволл стал иным — и не изменился вовсе; точно так же, как и Минратоус, точно так же, как и весь Тедас. Солнце и звезды прежние. Люди... наверное , тоже.
В паршивой таверне с намекающим на постоянных клиентов названием «Висельник» я узнал, куда идти дальше. Там были еще люди; какой-то гном с золотой цепью на шее потом подошел ко мне, спросил — почему мне надо к Виннмаркским горам.
Я ответил правду: потому что меня ждут там. Кажется, ему не понравился ответ.
Я шел пешком — босой и оборванный, словно монах-отшельник. Теперь мольба стала исступленным детским плачем, и я торопился, успокаивая: уже здесь, совсем рядом.
Однажды я услышал агонизирующий вопль.
Мой Первый проклинал меня. Я остановился посреди серо-рыжих камней — железо и ржавчина давили тисками.
Мой Первый бился в агониии, не слыша ответа.
Но я ведь здесь, так близко.
Древняя крепость напоминала гробницу, но внутри оказалась пуста и заброшена — только трупы гномов и уродливых тварей были раскиданы по этажам. Крепость пахла пылью и свежей кровью.
Меня охватил страх. Нет, повторил я себе в очередной раз, Первый отмечен печатью моей; она — бессмертие.
Я спускался к сердцевине каменной тюрьмы, а потом нашел его.
Мертвого. Искореженного — словно кто-то вырезал из плоти ленты и вплетал в них куски камня и железа, а потом долго жег, вплавляя мертвое в живое, смешивая и соединяя. Он был другим, мой Первый, я ведь... помнил.
Не мог ошибиться.
Его пустые глаза слепо таращились в пустоту. Я тронул холодные веки, а затем укрыл с головой покрывалом огня — его несчастное истерзанное тело заслуживало покоя.
Тысячи лет, думал я. И сорок три.
Боги оплакивают своих мертвых пророков? Наверное, мне следовало оплакать Первого, а я мог лишь сидеть рядом, ненавидя слабую человеческую оболочку, в которой возродился; иногда ты возращаешься домой, и обнаруживаешь пустоту, кости и пауков.
Я — плоть и кости этого мира. Я — дракон Тишины.
В той тюрьме я понял, что тишина неотвратимей смерти, страшнее Мора и горше предательства.

...Но потом я вновь позвал его, и услышал ответ.

Ключ: 101 Ну же, давай, поешь! Я тебе еще и не такие вещи скармливал, к некоторым из них мне даже притронутся противно было, а ты все равно ел с аппетитом!
Название: Капризный лириум
Пейринг/герои: Данариус, Фенрис, Адриана, ОМП
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: мини, 1391 слово

К тому моменту, как можно было объявлять окончание операции, у Данариуса практически не осталось ни душевных, ни физических сил. Не то, чтобы его трогали дикие вопли подопытного или муки, которые тому пришлось испытать – в конце концов, жизнь вообще тесно связана со страданием, и оба они с самого начала знали, на что и за что шли. Но все это вместе: долгие годы исследований и подготовки, неоднократные попытки продавить проект в Сенате, многочисленные мелкие неудачи, подбор подходящего образца, многочасовая операция рядом с таким количеством лириума – все это словно только и ждало своего часа, а сейчас разом опустилось на его плечи.
Данариус стянул с рук защитные перчатки, снял маску – эльф распластался по столу, прямо как лягушка после опытов по изучению живого организма. И выглядел немногим лучше – большая часть целительной силы ушла на нейтрализацию ядовитых свойств лириума, и открытым ранам досталось совсем чуть-чуть, ровно столько, чтобы подопытный не истек кровью. Свежие рубцы по всей длине лириумной вязи узоров покраснели и вспухли, кожа потемнела, волосы выгорели до седины. Тяжелый запах, стоявший в комнате, кого угодно мог свалить с ног, и упорно пробивался даже в притерпевшийся к нему нос.
Но, что самое важное, эльф дышал и в самое ближайшее время умирать не собирался. Необходимо было отвязать его, дать отлежаться, а после проверить, вышел ли из всего этого какой толк или магистр потратил годы на создание красивой, светящейся в темноте куклы. Что ж, тогда это будет безумно дорогая кукла. Но Данариус придерживался оптимистических взглядов – он перепроверил выкладки не один десяток раз, и если уж вживление лириума прошло успешно, оно даст свои плоды. Пусть только раб придет в себя.

Подопытный очнулся только на следующий день, к полудню. Служанка, караулившая его, тут же позвала господина, и Данариус с каким-то смутным волнением приблизился к эльфу.
Тот посмотрел на него мутным, бессмысленным взглядом. Потрогал шрам от ремня на запястье, зацепил одну из лириумных жилок, вздрогнул, как от боли, и отдернул руку. Поднял ладони к лицу, непонимающе посмотрел на них. Снова потрогал, только теперь уже осторожнее, и снова отдернул.
– Эй… как тебя там. Как ты себя чувствуешь? – эльф настороженно уставился на него, не реагируя. Данариус начал злиться, и следующая фраза прозвучала резче, чем следовало. – Ты вообще понимаешь, что я говорю? Эй…
Данариус потянулся к нему, но эльф вдруг подпрыгнул, толкнул мага с такой силой, что тот к противоположной стене отлетел, и рванул в двери. По пути он сбил с ног замешкавшуюся служанку и выскочил из комнаты.
– Запереть двери! Раба не трогать! Не выпускать наружу! – куда там, только пятки по коридору засверкали. И не только пятки – никто не решился беспокоить свежие раны одеждой, так что теперь кто угодно мог разглядеть сие творение во всей его новорожденной красе.
«По крайней мере, физической силой он не обделен, – подумал Данариус, глядя на с трудом поднимающихся на ноги стражников. – Уже хорошо».

– Ваш проект по-прежнему изолирован в северном крыле здания, – бодро отрапортовала Адриана, приставленная следить за эльфом. – Он ранил троих стражников – те сдуру пригрозили ему оружием – но не опасно. На данный момент он просто бродит по комнатам и трогает вещи.
– Что еще он делает?
– Я…
– Что еще он делает? Я ясно попросил докладывать во всех подробностях, что бы он не вытворил. Или голый расписной мужик слишком тебя смущает?
– Нет, учитель, конечно… нет, – Адриана вполне понимала, что у учителя есть веский повод злиться. И то, как зыбка теперь почва под его ногами, тоже. – Но в его действиях нет никакой логики, поэтому… – Данариус так зыркнул на нее из-под бровей, что ученица быстро исправилась. – Он просто берет вещи в руки. Трясет. Пробует их на зуб. Бросает. Он нечаянно разбил вазу, уронив ее с одного из столиков – и потом еще полчаса развлекался, сбрасывая керамику с лестницы второго этажа. Пока не перебил все, что хоть отдаленно напоминало ту самую, первую вазу. Еще он ворчит и бормочет, но слов разобрать не удается.
– Хорошо, – кивнул Данариус. – Продолжай за ним наблюдать, можешь даже записывать результаты для верности. Только не выпусти наружу. Мне надо подумать.
Адриана коротко поклонилась и ушла. Подумать действительно было о чем. Пока выходило, что лириумные метки прижились, как надо, организм-носитель функционировал исправно, но разум его был помрачен. И либо это помрачение сойдет на нет, либо сам подопытный сошел с ума от боли во время операции, и теперь им невозможно будет командовать. Магия крови могла бы помочь, но магия не действовала – управление сознанием это первое, что попробовал Данариус, но лириум блокировал все его потуги. Его рукотворный шедевр был иммунен к большей части заклинаний, что было бы крайне полезно в бою и в то же время чудовищно неудобно в сложившейся ситуации.
Боясь, что образец либо сбежит, либо перебьет ему половину слуг, либо его самого случайно убьют – а дорогущий ведь эльф – Данариус приказал слугам загнать его в экстренно освобожденное от жителей крыло особняка и запереть там. Адриана, верная ученица, на расстоянии следила за поведением эльфа и скурпулезно докладывала обо всех его действиях.
До конца дня ситуация не выправилась. Эльф поспал, устроив себе гнездо из тряпок в углу одной из комнат. Сжевал орхидею из горшка вместе со стеблем. Стащил в одну кучу блестящую посуду, которая отказалась биться об пол. Укололся об кактус и искромсал обидчика в зеленую кашу засветившимися синим руками. Тренировался светиться синим – похоже, этот режим позволял ему проходить сквозь предметы – застрял по колено в перекрытиях пола и долго истошно орал, пока не выбрался оттуда. Посидел в углу и поплакал. Снова заснул в облюбованном углу, зарывшись в тряпки.
В конце концов Данариус не выдержал и послал гонца к старому товарищу.

Руфус, как ни странно, откликнулся на призыв почти сразу – видимо, любопытство перевесило. Он заявился в гости, выслушал суть проблемы, и тут же захотел посмотреть на диковинного эльфа лично.
Они нашли его в том самом гнезде – подопытный спал и, завидев нарушителей территории, тут же прилип к стене и настороженно уставился на магистров.
«Бесполезно», – обреченно подумал Данариус, мысленно уже представляя, что его ждет.
Но Руфус, похоже, был другого мнения. Он вышел чуть вперед, и ласково произнес:
– Эгей, кто это у нас тут? Что за очаровательный эльфийский юноша! Ты прячешься от опасности? Эти злые дядьки с алебардами напугали тебя? Ай-яй-яй… – при этом он еще и улыбался, как будто с ума сбрендил или…
«Он разговаривает, будто с маленьким ребенком!» – раздраженно подумал Данариус, а потом понял, что эльф неуверенно улыбается в ответ.
– А это твои сокровища? – Руфус указал кучу посуды. – Можно посмотреть?
Эльф настороженно посмотрел на Данариуса – тот кисло улыбнулся – и бочком-бочком обошел его по широкой дуге. Через пару минут он уже сооружал вместе с Руфусом пирамиду из тарелок и стаканов. Когда Данариус попытался к ним подойти, эльф снова шарахнулся в сторону. Посуда со звоном рассыпалась по полу.
– Руфус, что происходит?
– Ты пугаешь нашего малыша, – спокойно ответил тот, как будто говорил о чем-то очевидном.
– Малыша?!
– Малыша. Так, о самый высоколобый из всех магистров, у меня для тебя две новости, а какая из них хорошая, какая плохая – решай сам, – Руфус поднялся с корточек. – Первая – твой эльф не безнадежен, у него нет умственного расстройства.
– Полагаю, эта хорошая.
– Вторая – своим экспериментом ты стер ему личность почти подчистую, и сейчас он словно годовалый ребенок, который только познает мир.
– Святые потроха!
– На самом деле все не так плохо, – фыркнул Руфус. – Он, конечно, прямо как чистый лист – но зато его можно написать заново. Подружись с ним, найди ему толковую няньку, а потом и учителя – и твой драгоценный лириумный эльф вернется в строй. Я так понимаю, бойцовских качеств он не лишился? – Данариус покачал головой, хмуро разглядывая «ребенка». – Вот и отлично. И улыбайся – дети любят, когда им улыбаются.
Данариуса так перекосило от последнего совета, что Руфус довольно расхохотался.

– Так, давай, открывай рот. А-а-ам… Что ты кривишься? Ну вот что ты кривишься? Как орхидею сожрал, чуть ли не с горшком – так это ничего, хорошо пошло, а кашу мы не хотим! – Данариус зачерпнул еще ложку. Одеть эльфа ему удалось, хоть и путем долгих уговоров, так что тот хотя бы не сверкал чреслами перед кем попало, и перед кем не попало тоже. А вот сам есть он пока еще не научился. Данариус хотел было спихнуть подопытного на кого-то другого, но «полоумного эльфа» теперь все слуги боялись. Магистра они, конечно, боялись больше, но в любом случае, первое время Данариусу все равно надо было побыть рядом с лириумным воином, так того требовал эксперимент. Даже если это значило, что экспериментатору придется кормить подопытного кашей. – Надо же, делал Ужасного Волка, а получил несмышленого волчонка. Давай, Фенрис, не бузи, что я тебе, мамочка что ли?
– Мама… – эльф в ответ расплылся в улыбке.
– Правильно, давай, ложечку за маму, ложечку за папу, ложечку за Данариуса, ложечку за Архонта, ложечку за Сенат…
На что только не пойдешь ради науки и государства.




Ключ: 42 Герой обнаруживает, что Круг магов на самом деле подпольная фабрика по производству продукции для секс-шопов.
Название: Инновационные технологии
Пейринг/герои: Данариус, Мередит, Орсино
Категория: джен
Жанр: стеб, трэш
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: перед прочтением не забудьте надеть шапочку из фольги.
Размер: драббл, 882 слова

По коридорам Казематов его вели четыре храмовника. Даже несмотря на то, что ему блокировали всю магию, они все равно не спускали с него глаз. Боялись.
Маги, завидев торжественную процессию, жались по стенам, как напуганные мыши. Почти у всех у них, отметил Данариус, круги под глазами и вид осунувшийся и усталый. Можно подумать, что храмовники устраивают им побудку каждый час по ночам.
Когда они проходили сквозь один из общих залов, Данариус стал свидетелем того, как к одному из магов подошел храмовник, сказал что-то, похоже, неприятное – и маг сел прямо на пол и расплакался. Соседка сочувственно погладила его по плечу.
– Усмирение ему прописали, что ли? – скорее самого себя спросил Данариус. Но один из храмовников неожиданно ответил:
– Да нет, испытательные работы, – и недобро улыбнулся, не желая пояснять.
Такого важного гостя, как пленный тевинтерский магистр, поступивший в юрисдикцию киркволльского Круга Магов, Мередит никак не могла проигнорировать, поэтому сейчас Данариуса вели прямиком к ней.
Рыцарь-командор ждала в своем кабинете, в полной боевой готовности. Луч золотой диадемы грозно топорщился в потолок, кольчужный топ с глубоким вырезом задорно обтягивал грудь. Татуированное церковное солнце на животе лучами забиралось как под него, так и под легкий красный шарф на поясе. Спереди шарф хоть что-то прикрывал, а вот сзади каждый мог разглядеть цепочку стрингов прямо по последней орлесианской моде. В данный момент рыцарь-командор была занята тем, что таскала за цепь эльфа, который очень удобно крепился к цепи с той стороны за плотный кожаный ошейник с шипами. Помимо ошейника на эльфе были только кожаные же труселя и метров двадцать хорошей веревки, плотно намотанной на него в добротной обвязке. Ввиду крайне ограниченной подвижности эльф только и мог, что болтаться следом дергающей его рукой.
Один из храмовников деликатно кашлянул, Мередит соизволила отвлечься от своего крайне важного занятия:
– Ах, это наш новый пленник! А у нас тут с Первым Чародеем, так сказать, производственное совещание… – она жестом отпустила храмовников, привязала эльфа к специальному кольцу у своего стола и направилась к Данариусу, соблазнительно покачивая бедрами. – Знаете, у нас так редко гостят тевинтерские магистры, что я просто не могла не поприветствовать вас лично, – рука в латной перчатке властно ухватила Данариуса за шею и швырнула на стул. Мередит обошла его вокруг, распространяя запах удушливо-сладких духов и цокая шпильками, а потом села напротив, начальственно закинув длинные голые ноги прямо на стол. Первый Чародей, кажется, Орсино, скучающе завозился, пытаясь устроиться поудобнее, и чуть не заработал стеком промеж глаз.
– Рада приветствовать вас в своем Круге, магистр Данариус, – особенно издевательским тоном она выделила слово «магистр».
– Да, у вас тут милое местечко, – маг натянуто улыбнулся в ответ.
– Еще какое! – фыркнула Мередит. – Ладно, перейдем сразу к делу. У нас тут не совсем обычный Круг. Мы первыми перешли на самоокупаемость и независимость от церкви в финансовом плане, а еще под нашей пятой находится почти весь Орлей и половина Антивы. Да что там, почти весь мир так или иначе зависит от нас, только эти варвары-ферелденцы еще сопротивляются. Ну, им же хуже. Зачем я все это рассказываю? Вы уже вряд ли сможете с кем-нибудь поделиться информацией, да и как не похвалиться своими достижениями перед тевинтерским светочем политики и магии! – Мередит потянулась вперед, и как только со стула не упала, и швырнула на стол перед Данариусом пухлую книжицу. – Наш тайный маленький приработок, – магистр поднял связанные руки и раскрыл книгу.
– Афродизиаками да противозачаточными приторговываете, – усмехнулся он.
– О, это только вершина пирамиды, так сказать, самая банальная ее часть, – Мередит снисходительно улыбнулась в ответ. – Знаете, сколько чудесных артефактов для постельных утех можно сотворить, имея под началом достаточное количество усмиренных? А какими волшебными свойствами они будут обладать… Орлесианская знать пищит от восторга от тех игрушек, что выходят из рук наших умельцев – какой хочешь материал, какой хочешь размер, да хоть вибрировать будет. Одно время, вот, специальные кресла большим спросом пользовались, – Данариус брезгливо отпихнул от себя книжицу. – Маги тоже не скучают – стихийники зачаровывают на контраст горячего с холодным, легкая пропитка зарядом молнии, знаете ли, бодрит. Главное, с силой заряда не перебрать. Но на это у нас испытатели есть.
– Так вот, почему тот мальчишка так расстроился… – Данариуса передернуло.
– Именно. Сами посудите, не можем же мы рисковать жизнями наших клиентов. Поэтому все новшества и товары, попадающие в категорию потенциально-опасных для жизни, проверяются сначала на коллегах наших зачарователей. Но в испытатели идут только самые неблагонадежные и опасные кадры. Дисциплину укрепляет, знаете ли, лучше усмирения, – Орсино смотрел на Мередит снизу вверх крайне неодобрительно, но быстро отвел взгляд в сторону, стоило ей повернуться.
– А вы, мой дорогой Данариус, тоже не останетесь в стороне. Вы поможете мне… – она наконец-то сняла ноги со стола и ушла вглубь кабинета. Данариус наклонился к эльфу и тихо произнес:
– Выдали бы вы ее замуж.
– Да кому она такая нужна? – обреченно буркнул Орсино.
– Вы поможете мне с одним крайне деликатным делом, – Мередит вернулась и торжественно водрузила на стол ларец. – Говорят, вы один из крупнейших специалистов по работе с лириумом. Крайняя удача, что вы решили к нам заглянуть! Вы сделаете мне вот из этого… – из ларца на Данариуса глянул слепыми глазищами кусок древнего идола, призывно переливающийся красными всполохами. – Самый большой и волшебный дилдо на свете. С таким артефактом не то, что Киркволл, весь мир будет моим!

Выдержка из протоколов допроса ордена Искателей. Допрашивался гном Варрик Тетрас по делу взрыва Киркволльской Церкви. Данный кусок его показаний был выброшен с пометкой «К делу не относится», но после бережно сохранен неизвестным доброжелателем и распространен во множестве копий. Говорят, этот опус стоил Варрику нескольких зубов, а также широкой славы в узких кругах Искателей…

Ключ: 14 - Да-да, еще меня обвинили в том, что по ночам под одеялом я жгу его чучело и занимаюсь магией крови! На костер меня!!! - Как ему хочется, чтобы у тебя было его чучело...
Название: Запретная магия под одеялом
Пейринг/герои: Данариус, ОМП (будущий Архонт)
Категория: джен
Жанр: бытовая зарисовка
Рейтинг: G
Размер: драббл, 785 слов

Поздней осенью в Минратоусе дождливо и ветрено – и вдобавок холодно. Поневоле порадуешься, что преимущественно сидишь в теплой и уютной башне, а в город выходишь, только если очень надо.
Молодые маги стояли у окна, глядя на дождь и мокрый сад. Они возвращались от командора, получив основательный разнос, а назавтра первый чародей собирался повторить процедуру.
– Вот если б, – тоскливо сказал Кейниус, – все было как раньше и первый чародей был бы Архонтом, нам бы за это ничего не было, как ты думаешь, Дан?
Данариус угрюмо посмотрел на приятеля. Положа руку на сердце, в неприятности как раз Кейниус их и втянул. Правда, так же бодро и легко вытащил – у него всегда на все был готов ответ и он успешно доказал надзирателям, что их невинные посиделки ничего общего с нарушениями не имеют, нет-нет, как можно! Как и что он насочинял, Данариус не знал – его вызвали позже, задали несколько дежурных вопросов и выпустили. Кейниус, радостно ухмыляясь, поджидал приятеля на лестничной площадке, любуясь пейзажем из окна.
Отсюда за садами было видно море. Из комнат младших магов – нет.
– Я думаю, нам с тобой очень повезло.
– Ну еще бы. Знаешь, как он орал?
– Что ты рискуешь всех подставить и что в каком-нибудь Орлее тебя давно бы усмирили? Я знаю, я же стоял за дверью. А орал он довольно громко.
– Да-да, – фыркнул Кейниус, – а еще меня обвинили в том, что по ночам под одеялом я жгу его чучело и занимаюсь магией крови! На костер меня!!!
– Как ему хочется, чтобы у тебя было его чучело... Ты бы не рисковал так.
О том, что командор Ариниус поглядывает на Кейниуса с интересом определенного рода, знал весь Круг. Иногда Кейниус беззастенчиво этим пользовался – когда окончательно терял совесть, когда отмазывался от наказания и когда очень хотелось доступ в секции библиотеки для взрослых и опытных магов. Слово командора в таком случае значило не то что очень много, но без его разрешения дозволение от старшего чародея все равно не действовало, по крайней мере, для младших магов, и он этой властью пользовался.
– Было бы у меня его чучело, я бы поставил его в саду, ворон пугать. Все равно от него больше никакого толку.
С очередным порывом ветра стекла громко задребезжали. Волны на море поднимались круто и высоко, такие же свинцово-серые, как небо.
– Интересно, это наши погоду так испортили? – спросил Данариус, просто чтоб перевести тему. Кейниус иногда пугал его своей то ли решительностью, то ли решительной глупостью.
– Может, и наши. Вчера битва была, знаешь? Говорят, почти у берега. Опять кунари. Два дредноута.
Данариус знал, конечно, вчера ему написала мать – что с отцом все в порядке и что он вернулся невредимым.
– Если б этой страной правил я, – продолжал тем временем Кейниус, не обращая, кажется, внимания, слушают ли его вообще, – никакие кунари у моих берегов бы даже близко не показывались. Потому что мне, в отличие от некоторых, хватает ума понять, что мы сила. А магия крови – это не шалости под одеялом, а оружие. Врага надо бить, а не смотреть, как он плавает вдоль твоей же границы. И не так уж это опасно, если аккуратно, я знаю, я проект писал.
– Угу, только тебе его не зачли, - напомнил Данариус. – Архонтов больше нет, Кей, и ты им все равно не станешь. Пошли, пока кто-нибудь тебя не услышал.
Кейниус скорчил рожу, долженствующую означать, что серебряный венец Архонта вот уже двести лет только его и ждет, но послушался. В конце концов разговоры разговорами, но если их услышит Ариниус или кто-то, кто ему донесет, им обоим не поздоровится. Оба слишком молоды и слишком, что называется, неблагонадежны – и, к счастью, Кейниус это понимал, особенно если по-дружески напомнить раз по пять на дню.
– Кстати, о магии крови под одеялом. Дан, ты не поверишь, что я нашел в библиотеке. Ночью покажу. Там исследование, времен Первого Мора. Про влияние лириума на кровь. Язык совсем древний, я еле продрался, да еще куча эльфийских слов – но из того, что я понял, следует, что ты тогда, в той курсовой, был прав, и лириум при определенных обстоятельствах не искажает плоть, а усиливает ее.
– Я пытался доказать, что это не всегда смертельно, но ты помнишь, что было, когда я начал объяснять? Я думал, меня совсем от занятий отстранят. Как же, ученик нашел что-то, имеющее смутное отношение к магии крови, наверное, он жаждет славы древних магистров и сейчас же отправится в Златой град. В жизни не слышал, чтоб люди так орали.
– Так если честно, у тебя половина всех принципов была на той же магии крови основана. А это эльфийская магия, там по-другому. Интересно, да? Пойдем ночью в библиотеку?
Данариус почувствовал, что губы против воли разъезжаются в радостной улыбке. Неужели он был прав, а учителя все это время ошибались?
– Спасибо тебе большое! Пойдем, конечно!
– По правде говоря, в том, что я нашел, запретной магии тоже многовато, но раз нас все равно в этом обвиняют, можно пойти и заняться. Чего зря добру-то пропадать.

Ключ: 104, Персонаж учится кататься на коньках. Взлёты и падения.
Название: Снежинка
Пейринг/герои: Данариус
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: цифровая живопись

@темы: арт, Данариус, джен, Wintersend

---

Данариус-тим, 3 тур, часть 2

[Wintersend: Danarius-team]

Ключ: 112 Персонажа занесло в Арду, а у Гэндальфа кончились хоббиты…
Название: Хоббит-2
Пейринг/герои: Данариус
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: цифровая живопись
Примечание: "Я еще могу согласиться с этим ужасным париком и накладными лапами. Но сбрить бороду?! Нет, нет и нет!"

Ключ: 58 - Действия происходят в солнечной Антиве.
Название: Покупка
Пейринг/герои: Данариус,

спойлер

Зевран, Тальесин
Категория: джен
Жанр: общий, приключения
Рейтинг: PG-13
Размер: мини, 1300 слов

Печать и посох магистра Данариус получил в семнадцать лет, для чего под бдительным оком старших учителей призвал и изгнал в Тень демона. Прошло все гладко, символы чародейской власти ему вручили с приличествующей моменту пафосной речью.
Сам Данариус собирался отметить вступление в сан чем-то особенным… например, годилось путешествие в Антиву.
Окончание ученичества означало многое: ответственность, призыв в армию, право присутствовать в Сенате – с перспективой однажды занять место среди лордов-магистров, или же закончить свои дни куда раньше – от косситского меча, чужой магии или яда в бокале.
Но для Данариуса окончание ученичества прежде всего равнялось свободе. В конце концов, у него прежде никогда не было каникул длиннее пары дней.

Страна виноградников и вин, торговцев, золота, дешевых шлюх и дорогих убийц – вот и все, что Данариус сходу мог сказать об Антиве, однако еще он помнил: эта страна – союзник Тевинтера.
«Или, вернее: шакал, который кормится тигриными объедками», - когда-то уточнял наставник Данариуса по истории и географии. – «Шакал виляет хвостом перед тигром, а порой и загоняет для него добычу, но если тигр ослабнет, первый вцепится в горло».
Он выбрал морской путь. Стоя на палубе легкого фрегата, подхватывая ладонями капли воды и превращая почти горячую от палящего солнца воду в льдинки, он ощущал себя не просто юным магистром – повелителем всего Тедаса; глупое и смешное чувство, о котором забудет, вернувшись домой, но пока – кто мог запретить мечтать?
В середине лета проливы Винтозус опасны штормами, а еще капитан опасался каких-то морских змеев, но им повезло – ветер был попутным, морские змеи поленились выглядывать из бездонных желобов. Фрегат пришвартовался на восходе; Данариус не спал пол-ночи, выглядывая далекую землю.
Антива напоминала праздничный пирог, приготовленный неумелыми, но амбициозными поварами: башенки и узкие вытянутые церкви соседствовали с залысинами трущоб, виноградники и розовые сады – с выжженными почти дочерна пустырями, и если Минратоус внушительно надвигался имениями-монументами, то Антива ничуть не заботилась о внешнем виде.
Данариус долго бродил по городу, разглядывая местных – антиванцы одевались ярко и пестро, но без орлейской надуманной вычурности; казалось, они хватали первые попавшиеся тряпки на рынке и шили – красное с синим, желтое с фуксией; от пестряди рябило в глазах.
Говорили они тоже быстро, звучно, обязательно размахивали руками и певуче тянули гласные. На рынке какой-то эльф позвал Данариуса испробовать домашнего вина, другой – высыпал горстью золотые украшения (краденые, почему-то подумалось Данариусу; он редко видел эльфов, держащих в руках собственное золото). Антива, пожалуй, была меньше Минратоуса, зато брала верх шумом, суетой, ворохом эмоций. Здесь признавались в любви и обвиняли в изменах прямо посреди площади. Здесь тянули за рукав, предлагая купить сапоги знаменитой выделки, бусы, краску для волос, живого драконлинга, кость дриады, щенка ферелденского мабари…
К полудню жара - пожалуй, более сухая, чем в Минратоусе, - сделалась невыносимой. Данариус успел проиграть два золотых в какую-то местную игру, получить приглашение на арену, где будут убивать специально выращенных боевых быков – приглашала смуглая длинноволосая девушка, явно намекая на продолжение встречи у себя дома. Данариус впервые видел всех этих людей, и дивился: как можно доверять незнакомцу? А если он окажется вором? Убийцей?
Ах да, вспоминал Данариус. Здесь убийцы представляются тебе, прежде, чем вонзить кинжал под лопатку.
Антиванские Вороны приветствуют вас, кажется, так это звучит. Тевинтер порой пользовался услугами маленьких падальщиков.
Под ногами вились узкие улочки, мощеные крупным булыжником. Уже третий или четвертый раз Данариус пытался выбраться с рынка… куда-нибудь еще, но возвращался на прежнее место; в конце концов, он сдался и решил передохнуть в таверне «Золотая рыбка».
Холодное антиванское вино вполне заслуживало свою славу. Пожалуй, наставники были правы: магу здесь нечего делать – но Данариус слишком устал от ученичества, от пыльных фолиантов и запретных имен демонов; а для отдыха крикливая шлюха-Антива подходила как нельзя лучше.
Каникулы, снова подумал Данариус и совсем по-мальчишески, неподобающе магистру, захихикал.

Две недели промелькнули как два часа. Он поглядел на бой быков, обнаружив, что с огромными черными зверюгами бьется самый обычный человек – или эльф. Данариус спросил у своей спутницы, рабы ли эти torero, и девушка - ее звали Констанца, но Данариус не собирался запоминать имя, возмущенно всплеснула руками. Оказалось, эти тощие эльфы в смешных обтягивающих трико считаются чуть не местными героями.
Данариус только пожал плечами. В Тевинтере была арена: порой ставили рабов против животных, бой шел не на жизнь, а на смерть, но разве кому-то пришло бы в голову кидать к ногам победителя цветочные гирлянды и кружевные панталоны?
«Это просто глупо», - сказал он. Констанца обиделась, но потом Данариус уступил, потому что у нее были потрясающие черные кудри, глаза-вишни и впечатляющая грудь. Дурацкие быки не стоили ссоры.
Данариус расстался с Констанцей друзьями, подарил на память дешевые серебряные подвески с аметистом – она ничуть не обиделась, в отличие от строгих нравом тевинтерских девушек, антиванки любили ради любви, и ничуть не расстраивались, если их не брали потом замуж.
У него оставался последний день до корабля – забрать должен был тот же фрегат; и Данариус вновь бесцельно бродил по улицам.
Его дернули за рукав; он собирался привычно оттолкнуть назойливого торговца и пойти дальше, но сморщенная старуха шепнула:
- Эй, ты ведь маг? Оттуда? – старуха мотнула маленькой, похожей на птичью, головой. – Не хочешь живой товар купить?
Данариус вздернул бровь.
Он не покупал рабов прежде.
«Почему бы и нет?»
Он кивнул.
Старуха привела его в место, которое, похоже, было ничем иным, как дешевым борделем – двухэтажный дом порос плющом, в палисаднике расплодились сорняки. У ворот дежурил мрачный гном с дубинкой. Внутри висела плотная парфюмерная духота и бродили полуголые девицы.
Старуха засеменила куда-то за угол и вывела полуголого мальчишку лет семи – смуглого, но светловолосого эльфа, который держался с тем вызовом, который Данариусу уже приходилось видеть.
Боялся. И боялся бояться.
- Всего золотой, господин, - сказала старуха.
Мальчишка шмыгнул носом, таращась из-под белесых, но густых ресниц. Он был страшно тощим и, наверняка, вшивым. Признаться, Данариус понятия не имел, зачем ему антиванский раб. У него хватало своих.
- Э-э.. – неопределенно протянул он, и собирался вежливо отказаться, когда дверь открылась.
Вперед шагнул мужчина… ну, парень, не старше Данариуса, одетый очень скромно, особенно по антиванским меркам, зато с парой кинжалов на поясе.
- Говорят, у тебя товар, Мария. А, вот и он, - и по-свойски потрепал эльфенка за щеку. – Забираю. Сколько?
Данариус сжал кулаки.
- Вообще-то его собрался покупать я.
Парень развернулся всем телом. Данариуса он смерил таким взглядом, будто заговорила стоящая в углу швабра.
- Ты еще кто такой?
- Магистр Данариус из Минратоуса, - не выдержал тот; для пущего эффекту щелкнул пальцами, высекая пару искр.
Вместо того, чтобы упасть на колени или хотя бы вежливо отступить, парень ухмыльнулся.
- Да хоть сам Архидемон.
- Два золотых, - сказал Данариус.
Старуха крутила головой, глядя на обоих поочередно правым и левым глазом.
- Два с половиной.
- Три. И я его забираю, - снова сверкнул искрами Данариус, с удовлетворением пронаблюдав, как неожиданный соперник отступает. И только уже расплачиваясь со старухой, раздосадовано подумал: сопляк-эльф ему даром не нужен, и чего теперь с ним делать?
А нахальный парень куда-то исчез.
«Ну и демон с ним», - подумал Данариус.

Эльфенок молчал, только носом шмыгал. Данариус не выдержал за очередным переулком, спросил – как тебя зовут.
- Зевран, - отозвался тот.
И снова прикусил язык, таращась не моргая, будто ящерица. Он шлепал по пыльным улицам босиком, ничуть не смущаясь полунаготы; прикасаться к грязному мальчишке Данариус брезговал, а отмыть его было негде. Выгнать взашей? Денег жалко. Даже на ритуал какой-нибудь пустить – до дому ждать придется; вряд ли антиванцам понравится распотрошенный ребенок посреди площади.
Они почти добрались до порта.
В очередном переулке Данариус ощутил горячее дыхание над ухом:
- Не дергайся, - проговорил знакомый голос. В спину кольнули – явно кинжалом. – Отравленный. Магия тебе не поможет.
Страшно не было.
Скорее обидно – злосчастный эльфенок глупо и кругло таращился, шевелил губами. На тонкой шейке билась жилка; он как будто собирался заорать - или захихикать.
Данариус поднял руки.
- Кто ты?
- Не стоило перебегать дорогу Антиванским Воронам, магистр.
Данариуса передернуло.
- Что…
- Да не трясись ты так. У меня нет на тебя контракта, а бесплатно я не убиваю. Послушай, мы ведь договоримся? Твоя жизнь стоит дороже трех золотых, но мы просто заключим сделку… и я куплю у тебя этого мальчика. Идет?
Стало еще обиднее.
Первый же собственноручно купленный раб – и на тебе, перебежал дорогу убийцам, грозят проткнуть насквозь. Хороша покупка!
- Просто сделка, магистр, - снова шепнули в ухо – Данариус мог поклясться, что лизнули мочку тоже.
- Л-ладно. Я согласен.
- Вот и отлично, - в ладонь Данариуса вложили металл; три полновесных монеты. – Зевран, пойдешь со мной.
Эльфенок спрятался за Ворона.
А тот повернул Данариуса к себе, не убирая кинжала от лопатки, и обжигающе-горячо поцеловал:
- Не сердись. Ты остался в выигрыше: если понадобятся услуги Воронов, помни, что Тальесин сделает тебе скидку.


Ключ: 32 - герой теряет память
Название: Тевинтерский гамбит
Пейринг/герои: Данариус, Ламберт ван Ривс, Архонт, оригинальные
Категория: джен
Жанр: приключения
Рейтинг: R
Размер: мини, 3000 слов

Слуга остановился на пороге, держа на вытянутых руках нечто продолговатое и закрытое плотной тканью. От напряжения у маленького рыжеволосого эльфа слегка дрожали руки и покраснел кончик носа.
- Сувенир от чародея Эрвина, сэр, - слуга попытался еще и поклониться согласно этикету, тонкие ноги в темно-малиновом шелке дрогнули в коленях. Зрелище было довольно забавным, однако явно рисковал уронить ношу.
- Спасибо.
Из-под шелка закурлыкали. Слуга шумно выдохнул.
- Можешь быть свободен, - серебряный на чай – совсем неплохо, рассудил старший Искатель Ламберт, провожая эльфа взглядом. Когда щелкнула гладко выструганная дверь, он сдернул с предмета покрывало.
Это была птичья клетка, а внутри сидел огромный белый попугай.
- Igni et ferro! – встрепенулась птица, топорща хохолок и грассируя согласные. Ламберт удовлетворенно кивнул.
Вообще-то Ламберт считал, что место эльфов – на кухне, в крайнем случае – постель греть, а для магов и вовсе редко находил цензурные слова, и все-таки стоило признать: Эрвин неплохо справляется.
Для эльфа. И мага, конечно.
- Так-так, - Ламберт почесал птичий подбородок, погладил массивный желтый клюв. Попугай был то ли ручным, то ли просто очень голодным: жалобно курлыкал и трепыхался; он не сопротивлялся, когда Ламберт схватил за горло и одним движением переломил тонкие шейные позвонки.
Ламберт достал тушку и поморщился. Работа предстояла нудная и грязная, а еще следует связаться с чародеем Эрвином и намекнуть: третий тевинтерский пернатый за полгода – уже подозрительно.
Он вскрыл тушку на письменном столе, нетерпеливо стряхивая мокрые потроха в ночной горшок. В желудке обнаружил тубус, а в тубусе – рисовый пергамент. После того, как старший Искатель прочел содержимое, полупрозрачная бумага скукожилась и истлела в труху.
- Значит, делегация в Кэл-Широке… - Ламберт потер окровавленными пальцами подбородок. – Значит, молодые таланты, посланные лично Архонтом.
Он завернул птичий труп в тряпку, когда-то служившую покрывалом клетки. Остекленевший черный глаз таращился с какой-то обидой, и Ламберт задумчиво выковырял его острием кинжала:
- Надеюсь, не разочаруют.


- Камень, всюду камень и снова камень.
Лауренс остановился, картинно схватился пухлыми пальцами за кудрявую голову:
- Я уже сам чувствую себя статуей.
- Скорее, булыжником, - фыркнул Марк. Он умудрялся обгонять, несмотря на искусственную ногу и дерганную, подволакивающую походку; посох заменял ему клюку – но оставался и смертоносным оружием даже на вид.
- Отставить, - рявкнул на обоих юных гениев Данариус.
Он был старшим. Вряд ли компания из трех человек могла носить гордое название «отряд», но для их миссии легионы не годились, зато лично Архонту пришлось договариваться с лордом-магистром Каледриусом, дабы старик отпустил первенца в путешествие. Данариус участвовал в этих переговорах. «Что? Порождения тьмы? Глубинные охотники? Спящие под землей драконы? Ну конечно, мы сумеем защитить Лауренса, ему ничто не угрожает». По правде, Данариус предпочел бы встретиться с небольшой ордой порождений тьмы, чем снова уговаривать лорда… но Лауренс, изнеженный нытик или нет, того стоил: парень видел сквозь предметы, и мог находить путь через любой лабиринт.
Впрочем, вряд ли далеко бы ушли без Марка – долговязого тощего эльфа, косматого, как дикий пес, героя и ветерана пяти сегеронских битв, сына конюха и прачки, одного из сильнейших стихийных магов Тевинтера. Казалось, даже его плевки превращались в огненные или ледяные шары.
И все-таки Данариус был старшим. Ветеран и лордов отпрыск подчинялись ему.
Ну… почти.
- Я просто хочу домой. Ну, или хотя бы горячую ванну и чистую одежду для начала, - Лауренс брезгливо встряхнулся и пригладил пятерней волосы, которые из бледно-желтых стали почти черными от грязи и крови.
- Общинные залы Кэл-Широка уже недалеко, - ободрил маленького лорда Данариус, а Марк снова фыркнул и забарабанил посохом о камень.
- Смотри: камень чистый, - Данариус провел пальцем по искристо-синим в тусклом свете посохов стенам. После сосулек смолы-скверны и зараженных лириумных шахт простой честный гранит – уже радость. – К обеду выйдем.
- Надеюсь, что к обеду, - проворчал Лауренс. – Черствый хлеб с солониной надоел мне не меньше, чем эти гномьи красоты.
Марк особенно злобно стукнул посохом.
Данариус переглянулся с ним и пожал плечами: там, внизу, карта не помогла бы, верно?
Тяжелые гранитные своды расступались, обещая впереди свет и довольно радушный прием. Кэл-Широк издревле сотрудничал с Тевинтером, пускай гномьи короли официально не допускали «наземников» ни во дворцы, ни на Глубинные Тропы (кроме Серых Стражей, конечно), дефакто договориться было несложно. В Дворцовый квартал их не пригласят – и только. На поверхности ждала средней руки таверна для купцов «Пьяный наг».
Данариус держал пари с самим собой на пять золотых, что Лауренс никогда, никогда прежде не останавливался в заведении с названием «Пьяный наг». Будет о чем порассказать папочке.
Он усмехнулся.
Голодные, грязные, измученные – ерунда. Они выполнили задание Архонта, вот что главное.
Данариус не обманул юного лорда: пару часов спустя они погасили посохи, каменные кишки Глубинных Троп превратились в освещенные факелами и покрытые рунической вязью залы. Выход был целым бастионом – с непременной охраной из десятка гномов. Данариус помог Марку на крутых ступеньках, держа эльфа за тонкое запястье.
- Ух ты, - сказал толстый краснобородый гном, когда они выкарабкались. – Наземники-то живехоньки.
Он причмокнул и сообщил Данариусу:
- Я выиграл пять пинт эля. Молодцы, - после чего хлопнул по плечу невысокого Лауренса. Тот взвился, как почтенная матрона, которую ущипнули пониже спины. Марк неприлично заржал в рукав своей мантии.
Данариус подумал, что будет скучать по этой парочке.

«Пьяный наг» предоставлял все и сразу, главное – за ваши деньги, а господа маги не скупились. Им прислуживали гномки с татуировками на лицах, и Марк шепнул: они ведь рабы? Данариус покачал головой, понизив голос объяснил гномскую систему каст.
- И нельзя выбраться из… пыли? – и без того узкое лицо вытянулось.
- Можно. На поверхность. Но вообще – практически, нет. Разве, есть выход для женщин, - Данариус осекся. Служанка принесла вина.
Сколоченная из дешевого камня и дерева, забитая купцами-гномами и купцами-наземниками таверна после Глубинных Троп казалась оранжереей, дворцом и Башней Минратоуского Круга сразу. Испорченные скверной и кровью порождений тьмы мантии пришлось сжечь, зато простецкая холщовая одежда приятно холодила вымытое тело. Человеку немного надо для счастья, философски рассуждал Данариус, потягивая сильно разбавленное кислющее вино.
Лауренс дремал, прижавшись виском к стене. На затылок упорно сползала связка лука, но маленький лорд и не думал просыпаться; за недели путешествия он осунулся и почти перестал напоминал откормленного для Сатиналии барашка.
Чистый и причесанный Марк как всегда держался прямо, будто проглотил собственный посох, однако и его веки подрагивали – то ли засыпал, то ли предвкушал награду.
Внезапно он ухмыльнулся:
- А ваше-то искусство нам не пригодилось.
- Магия крови? – пожал плечами Данариус. За соседним столом оглянулся и втянул в плечи голову человек в грубой одежде ферелденца, но его сосед-гном отмахнулся, мол, не наше дело. – Это сильнейшая Школа, и если нам не понадобилось кипятить кровь порождений тьмы, так исключительно благодаря…
- Моей магии.
- И моей, - проснулся Лауренс. Марк закатил глаза.
- И твоей, - все же согласился он.
- Ненавижу магию крови, - продолжал Марк. Он тяжело впечатал глиняную кружку в стол. – Вы хватаетесь за нее почем зря, и готовы убивать ради силы.
- Все готовы убивать ради силы, - Данариус постарался, чтобы его тон звучал нейтрально. Насколько он знал, кого-то из родственников Марка принесли в жертву; еще до того, как он стал героем Тевинтера и выкупил даже троюродную внучатую тетку по материнской линии. - Собственными или чужими руками. Когда орлейская императрица посылает своих солдат в походы, они умирают ради ее силы. Чем отличается от жертвоприношения?
- У воинов есть шанс выжить.
- У одного из десяти? Это правда лучше, чем если умрет на алтаре один, а другие гарантированно спасутся? Ты ничего не имел против магии крови, когда тебе отрубил ногу кунари, а наши маги вскипятили ему внутренности.
Марк сжал губы в белую полоску, став похожим на неварранскую мумию.
- А я считаю, - снова проснулся Лауренс, - настоящий маг должен пользоваться своими силами, ведь если тебе нужна кровь десяти рабов, чтобы зажечь «светлячка», то какой ты к демону магистр?
И он проделал, рисуясь, свой любимы трюк – розовые пальцы скользнули сквозь толстую доску стола.
Данариус заворожено кивнул:
- Магический дар избирателен. Я бы, например, хотел попробовать научить твоим «трюкам» кого-нибудь другого. Магия крови позволяет переступить через волю судьбы или богов, и это то, для чего она действительно нужна.
Он поднялся.
- А теперь, марш оба спать. Выдвигаемся на рассвете.


Он проснулся от сухости во рту и тянущей боли в суставах. В голове словно перекатывались маленькие стеклянные шарики, сталкиваясь, они смешно звенели; этот звон не оставлял место ни единой мысли.
Дышать было трудно: на голову накинули пахнущий прелой мукой мешок. Тянущая боль в руках и ногах обозначала веревки, а может быть, кандалы. Руки-ноги занемели.
«Лауренс! Марк!» - стеклянные шарики столкнулись все разом, и Данариус отбросил муторный тяжкий полусон.
- У нас мало времени, - посетовал кто-то снаружи, по ту сторону пыльного мешка.
- Пропажу заметят… проклятье, что делать-то?
- Ничего, - третий голос вплыл медленно и властно. Данариусу представился грузный боевой корабль в окружении легких фрегатов. – Они отправились на Глубинные Тропы, верно? Иногда люди умирают в таких походах. Очень часто умирают. А иногда… рассказывают, что они там делали.
В конце последнего слога дернули мешок. Данариус замотал головой, хватая воздух – погребно-густой, он был лучше вонючего мешка.
Он лежал на утрамбованной земле. Чадные факелы позволяли понять: это место и есть самый обычный погреб – соседями были картошка, лук и мука. Люди с факелами толпились, переминаясь с ноги на ногу.
Один ткнул Данариуса носком сапога.
- Ч-что за…
- А, господин магистр изволил очнуться, - протянул тот самый, с голосом-линкором. Вблизи он оказался крупным мужчиной с лицом жестким, как лики гномских Совершенных. Глаза у него были светлые и прозрачные, точно у бешеного волка.
- Ну что ж, - человек-волк склонился к Данариусу, источая запах лириума – и кажется, крови. – Теперь можно и поболтать.
- Где Лауренс и Марк?
Человек оскалился.
- Твои мальчики здесь, - он звякнул доспехом, отступая и показывая обоих – связанных по рукам и ногам. По светлому виску Лауренса текла кровь.
- Он жив? – похолодел Данариус.
- Пока, - уточнил «волк». – Просто мы не хотели проблем с его… проницаемостью.
- Ублюдки, - рявкнул из своего угла Марк, послышался мясной шлепок и звук сплевываемой крови, но Данариусу стало немного легче. По крайней мере, его подопечные целы.
Пока.
- Так, - «волк» наклонился к Данариусу. – Полагаю, ты в этой компании главный, и ты же лучше всех расскажешь, чего Тевинтору понадобилось на Глубинных Тропах. Только не говори, мол, это была увеселительная прогулка.
Его акцент сменился с орлесианского на вполне минратоуский. Данариус мог поклясться: слышал его раньше.
- Ламберт ван Ривс, - выговорил он и скривился, будто надкусив гнилую сливу.
Бешеный волк? Что ж, Данариус не ошибся: человек этот был живым воплощением старой истины – не стоит щадить врагов, особенно бывших друзей. Архонт сделал ошибку, за которую приходилось расплачиваться… в данном случае, ему.
И Лауренсу с Марком.
- Никак не успокоишься со своей местью?
- Это не месть, - Ламберт показал чуть желтоватые зубы. – Это…чистка. Серые Стражи избавляют мир от порождений тьмы, а я – от еще более мерзких созданий. Вроде вас. Но, - он прижал к горлу Данариуса узкий кинжал с орлейской вязью на лезвии, - у вас троих есть некий призрачный шанс выжить. При условии, если окажетесь достаточно разговорчивы.
Он сидел на корточках рядом так, чтобы Данариус видел спутников. Орлессиане прихватили целый пыточный арсенал: щипцы, груши, чревонаполнительные трубки; все, что не слишком много весило – и причиняло боль.
Один из подручных Ламберта вздернул мантию Марка и расхохотался:
- Смотри, калека, - тронул там, где живая плоть крепилась к зачарованному веридиуму протеза.
- Отвали, сука, - прошипел Марк. Данариус отметил: его лицо уже превратили в кровавое месиво.
- Слушай, как ты снимаешь свою… колодку? А ведь можно и так? – орлессианин надавил острием на коленную чашечку – немного выше крепления. Нога непроизвольно дернулась.
- С-сука, - плюнул кровью Марк.
- Глянь, Этьен, тут второй занятнее, - здоровяк в сыромятном доспехе без символов и обозначений, наверняка, самый обычный наемник встряхнул Лауренса. Кровь с виска стекла на щеку, и тот медленно разлепил веки.
- Осторожнее, он вывернуться может, - предупредил его тот, кого назвали Этьеном. Ламберт махнул рукой:
- Далеко не сбежит. Я по-прежнему храмовник и могу лишить их силы. Вырвать у ядовитых змей зубы. Действуйте. Только чтобы вот этот наблюдал… и рассказывал все, что я хочу услышать.
Этьен задрал на Лауренсе мантию и стянул до голеней исподнее.
- Славный мальчик. Спорим, у него еще никого не было? Давай-ка обработаем, прежде чем засунуть что-нибудь… - он дотянулся до «груши», зазубренные грани клацнули со звуком, похожим на звук раздавленного ореха.
Лауренс слабо отбивался, полуобморочный то ли от «чар» храмовника, то ли от ужаса.
- Прекратите, - сказал Данариус.
- Итак. Что вы искали на Глубинных Тропах?
Ламберт вдавил кинжал под подбородок. Боль напоминала укус мелкого животного – вроде глубинного охотника.
Данариус заставил себя перестать смотреть на голого (что скажет его отец) Лауренса. Перехватил пустой взгляд Марка.
«Ему… будет нелегко объяснить».
- Искали то, что нашли. Они ничего не знают, - Данариус плюнул бы в ламбертову морду, но во рту по-прежнему было сухо. Наверное, охотники сговорились с гномами в таверне и подмешали снотворного в вино. – Оставь их в покое.
Ламберт расхохотался:
- Как часто ты выполняешь просьбы своих жертв, магистр?
Он снова сделал жест помощникам; Данариус насчитал всего четверых:
- Продолжайте. Эльфу распилить сустав, с мальчишкой можете… поразвлечься.
Марк выругался, а затем тонко протяжно вскрикнул – всего лишь раз; Лауренс верещал куда громче, суча ногами и пытаясь столкнуть наемников, полностью накрывших маленькое тело; снова мясисто клацнула груша.
А потом выкатилась нога-протез. Выше креплений мокли клочья плоти и фрагмент сустава, похожий на маленькую ракушку.
Ламберт ухмыльнулся.
Данариуса трясло, но ответил тем же.
- Теперь ты ничего от них не добьешься. Совсем. Ничего.
- Что… эй, облить выродков водой. Потрепыхаются.
- Не трудись, - Данариус облизал потрескавшиеся губы. Он считал до пяти… десяти, и мысленно просил прощения у лорда Каледриуса, его сына. У Марка – отдельно; он был всего лишь эльфом и бывшим рабом, но оба доверились Данариусу.
Он сам – тоже.
Поэтому – считал.
- Я наложил на обоих чары. Магия крови, конечно, - Данариус тронул языком губы, будто дразня мучителя. Поднялись и приблизились остальные. – Болевой шок стирает память.
Массивная нижняя челюсть Ламберта дернулась: похоже, скрипнул зубами.
- Даже если это не блеф… у нас еще остался ты. Несите щипцы.
Данариус расхохотался.
Он смеялся, когда щипцы сжались вокруг суставов, когда хрупнули пальцы рук ног и ног, взвившись маслянистой, железисто пахнущей болью; он смеялся, уже когда перестал понимать, кто эти люди, чего хотят - и кто лежащие в луже собственной крови тощий эльф и светловолосый мальчишка...
И кто ворвался в погреб, вышибив тяжелую мореную дверь.

Много дней он не вспоминал даже собственного имени. Вокруг ходили какие-то люди, сначала лечили переломанные руки и ноги, потом куда-то везли; он молчал, слишком потерянный, чтобы спрашивать.
Он помнил: его спасли. Вместе с ним – еще двоих.
Он забрал ножной протез из веридиума, почему-то уверенный: нужно вернуть владельцу. Кажется, владельцем был лохматый эльф.
Их не пускали друг к другу; водили под руку, словно детей, а калеку и вовсе приходилось носить на руках. Целитель отряда повторял, что рана заживет и протез закрепят на прежнее место, но прежде должен восстановиться коленный сустав.
Однажды он спросил: что случилось?
Ему не ответили.
Потом вдалеке показались башни огромного города, и тогда он впервые за много суток действительно попытался вспомнить.
- Это…
- Минратоус, - сказал целитель.
- Я родился здесь, - он уверенно тряхнул головой и поскреб полузажившими пальцами неаккуратно отросшую бороду. Нужно привести себя в порядок, прежде чем покажусь…
«Кому?»
Он не помнил. Правда мелькала где-то глубоко, словно плавали у дна морского серебристые рыбы; порой солнечные лучи падали под нужным углом, и мелькала яркая чешуя, но затем вода снова скрывала их.
Ему захотелось подойти к мальчишке или эльфу; последнему – отдать злополучный протез, а их по-прежнему держали поодаль, и к городу шли в молчании – солдаты и маги, точно знающие кто они.
И трое – потерянные.
Его привели в хороший дом с садом, от удушливой влажной жары спасал фонтан, а где-то в глубине зарослей пели птицы. Его встречали новые люди и эльфы, кланялись - обращались как к «хозяину»; он не спорил, но и не помнил имен.
Люди и эльфы, похоже боялись его, боялись спросить, все ли в порядке.
Первую ночь он лежал на шелковых простынях без сна. Рядом поблескивала искусственная нога злополучного эльфа.
Стоило вспомнить, чтобы вернуть чужую вещь.
Он не вел дневника, но позже подсчитал: потребовалось около двух месяцев, чтобы память вернулась.

Архонт сам пришел к Данариусу – один, без охраны. Память теперь возвращалась неостановимым потоком, и сейчас мысленно повторил слова Лауренса: если ты не можешь сотворить заклинания без чужой крови, какой ты к демону магистр? Вероятно, Архонт подчеркивал свою силу. «Мне не нужны телохранители, ибо кто сравнится с сильнейшим магом Тедаса?»
Данариус встал, приветствуя его.
- Сидите, - махнул рукой Архонт. Он был высоким - даже выше Данариуса, хотя тот никогда не считал себя коротышкой. Темные одежды подчеркивали рост и худобу. Он мог испугать неподготовленного зрителя, но Данариус уже вспомнил.
- Все получилось. И вы говорили, что заклятия «самостирающейся памяти» излишни, достаточно просто повесить «маячки», но…
- Признаю, - кивнул Архонт. – Вы были правы, Данариус.
Тот сделал приглашающий жест. Плетеные стулья из брессилианского клена сохраняли прохладу не хуже камня. В легкомысленно-витом садовом кресле Архонт смотрелся странновато, будто дракон с бантиком на хвосте.
Данариус понадеялся, что Архонт не слышит его мыслей.
- Марк и Лауренс…
- Юноша полностью пришел в себя. Его отец, конечно, пытался устроить скандал, но мы убедили, что Лауренса теперь можно считать настоящим боевым магом. Похоже, оба счастливы. Вы можете увидеться с ним.
- А Марк?
В спальне Данариуса по-прежнему лежал протез.
Архонт нахмурился:
- Он так и не восстановился.
- Должно быть, это связано с эльфийской кровью… - предположил Данариус. В конце концов, манипуляции с памятью были его «коньком». Теперь, испробовав на себе, он не собирался отступать. – Так даже лучше. Марк в глубине души оставался рабом… и эльфом, если угодно. Его можно обучить заново, и у вас будет полностью лояльный могущественный стихийник.
Архонт улыбнулся:
- Что мне в вас нравится: практичность и оптимизм. Но на самом деле, все это второстепенно. Я хотел поздравить вас лично с успешно выполненным заданием.
Данариус уставился на свои пальцы – чуть искривленные после пыток. Янтарный перстень подчеркивал уродство.
- Вы знали, что орлессиане нападут.
- Ламберт. Да.
Данариус пожал плечами. Архонт всегда был честен; по крайней мере, постфактум.
- Самый эффективный способ донести до них цель вашего… визита на Глубинные Тропы. Они ведь думают, будто вы пришли на поиски, но никому не пришло в голову, что вы могли напротив, принести туда некую вещь. А теперь все церковники настороже. Можете быть уверены, они не пропустят мой «особый» подарок.
Данариус отстраненно кивнул.
Они справились. Это того стоило.
Словно при игре в «Королевы»: трое погибших ничего не значат, раз Империя в выигрыше. Тевинтерский гамбит, в котором разменным фигурам повезло выжить. Похоже, Данариусу действительно стоит сказать спасибо Архонту.
- Как вы думаете, где рванет? Территориально… Неварра?
Архонт моргнул. В неярком предсумеречном свете глаза у него казались золотыми, а зрачки почему-то узкими, как у змеи.
- Почему-то мне кажется, в другом месте. Ставлю на Киркволл.

Ключ: 80 Персонаж – попаданец из «нашего» мира в Тедас. «Кто все эти люди?»
Название: Свежий взгляд
Пейринг/герои: попаданец-ОМП (Данариус), Гаррет Хоук, Фенрис, Андерс, Варрик, Мерриль, Варанья
Категория: джен
Жанр: POV, стеб
Рейтинг: G
Размер: драббл, 846 слов
Примечание: первая версия

Ну только прилег же, что опять случилось?! Э?.. Ты вообще кто, девонька? Варанья? Нет, мне это ни о чем не говорит… То есть, да, конечно, я помню, кто ты, просто задремал немного, в голове все попуталось, прости. Нам пора идти, говоришь? Хорошо, а куда? Да нет, нет, это я тебя проверяю просто, ну что ты. Вернуть моего раба?! Рабство же давно вне закона! Что у вас тут творится вообще…
Ишь ты, смотрит так, будто палкой этой своей прямо по башке сейчас долбанет… Ну конечно, я помню, что мы приехали сюда, в Ки… Кировоград, ах, нет, конечно же в Киркволл, чтобы вернуть моего беглого раба. Очень ценный раб, да, самый любимый, Феденькой, то есть, Фенрисом зовут. Сейчас пойдем и вернем. Веди, Варенька, то есть, Варанья, конечно же. Ты первая, а я за тобой. Мы же не хотим его спугнуть раньше времени.
Что вообще здесь происходит?! Я же всего-то подремать прилег после обеда, а теперь в каком-то хлеву сижу, где полно народу, на мне какие-то юбки надеты, и борода такая, будто я в полярники по пьяни записался. И все как-то болит непривычно… Нифига себе, так я старый дед! Я не хочу, что за ерунда, это что сон такой, или белочка пришла сама, обидевшись на то, что я до сих пор ни разу до чертиков так и не напился? Нанесла, так сказать, упредительный удар. Ладно, посмотрим, что там за раб такой, буду действовать по обстоятельствам, авось – и сработает.
Так, пришел он, ага… ну и кто из этих четверых мой раб, интересно? Вот эта рожа рязанская, волосатый коротышка, вон тот небритый байронический герой или седой метросексуальчик? Какой сложный выбор, а… ладно, вон тот, с безупречной укладкой, вроде как, больше всех с моей Варенькой ругается, да и похожи они, наверное, он наш тайный агент, привел на встречу ничего не подозревающего раба. А раб тогда… ну пусть будет вот этот небритыш-байроняка, он из троих оставшихся какой-то самый забитый, не иначе, годы жизни под принуждением сказались.
Ну здравствуйте, мои дорогие, не ждали дедушку… как меня зовут хоть? О, Данариус, спасибо, ушастый, но можно было не орать так громко, я пока еще не оглох и все прекрасно слышу. Ладно, опустим, пойдем, небритый, побегали и хватит, давно пора домой… да не ты, ты вообще зарос уже по уши, я про блондинчика. А чего все так удивились? Не ты мой раб? Нет? Ну ладно… тогда, может быть, коротышка? Тоже нет? Да что за день-то сегодня такой!
Эй-эй-эй, ты чего меня за шею схватил, полоумный, фу, брось каку, фу! Кхе-кхе… Спасибо, о суровый рязанский мужик, совсем эти метросексуалы оборзели, бегают тут в лосинах, босиком, оглоблями своими размахивают, приличных людей за шею хватают… Кто странно себя ведет? Я? Да вам показалось! Кто сказал – «одержимый»? Да ничем я не одержим, я спокоен и просветлен, как только что познавший дзен монах-буддист. Нет, я не читаю заклинание! Я вообще этого не умею, с чего вы взяли, магии не существует. Что, какая тень? Ну отбрасываю я тень, да, так ее все отбрасывают – вон, у тебя тоже есть, под ноги только посмотри… Да перестаньте вы размахивать палками! Никого я не обвинял в том, что он отступник! Вы сами от меня никак не отступитесь. А так хотелось бы… Что? Проверить на одержимость? Да не одержим я, сколько можно говорить!
О, привет, красотка! Что? Не хочу ли я страстную, обворожительную, идеальную женщину в полное свое распоряжение в обмен на то, чтобы эта женщина побродила со мной рядом некоторое время в этом мире? Нет, не хочу, у тебя вон, кожа какого-то странного цвета и рога на голове. Мне кажется, ты чем-то болеешь, и я не хочу это подхватить. Но если ты бордель-маман, так мы можем попробовать договориться, только сначала я хочу всех посмотреть... Эх, ушла.
О, еще одна милая девочка! Привет, малыш, а как тебя зовут? А что это у тебя за рисунки на лице, к какому-то шоу готовитесь? А тебе разве удобно в кольчужном комбезе? Ну, просто я думал, что он натирает, если его без поддоспешника носить. А уж в таком-то виде… Да, слушаю, чего ты хочешь? Ай! Ножом-то зачем размахивать, полоумная?! Кровь мою с него слизала… да здесь все какие-то двинутые на всю кукушку, хватит, я домой хочу!
Вот, я же говорил, что я не одержимый. И с ума я не сошел, неправда. Я давно себя таким вменяемым не чувствовал, это вы все тут… того. Вот кому лечиться надо, так это вам, ролевики двинутые.
Эй, а что это вы так странно на меня смотрите?..
Так, проснулся. Кажется, меня ударили по голове… О, дом, милый дом! Никаких юбок, никаких полоумных чудаков, все свое, все родное… Да, доченька? Пробки вырубило, и компьютер отключился? Хорошо, сейчас посмотрим…
А что это у тебя за игра? Все какое-то такое знакомое… О, да это ж тот самый небритый мужик! И метросексуал этот полоумный, как его… Фенрис. Ну конечно, папа знает, что это за игра, папа не совсем еще древний ведь, мхом пока не порос. А это где ты сейчас бегаешь? Тень? Спасаете мальчика-Фейнриэля? А что такое сновидец? А, это тот, кто может во сне входить в Тень, к нему вот во сне пришли демоны и заточили в Тени. Как интересно! А дай-ка мне этот диск, с игрой.
Я его сожгу.

Ключ: 80 Персонаж – попаданец из «нашего» мира в Тедас. «Кто все эти люди?»
Название: Приглашенный специалист
Пейринг/герои: Данариус-ОМП (попаданец), Фейнриэль, Архонт
Категория: джен
Жанр: общий
Рейтинг: PG
Размер: драббл, 770 слов
Примечание: вторая версия

За вспышкой боли не последовало никакого тоннеля света и гласа ангелов. Только темнота, которой он скорее порадовался, потому что темнота сменяла собою боль; он еще помнил – где-то вдали осталось искореженное тело.
Я не был пьян, сказал кому-то, будто оправдываясь. Это все стресс. Таблетки и проблемы на работе.
Я не был пьян, просто дорога скользкая. Со мной не могло случиться. Случается с другими, только не со мной.
Кажется, он пытался говорить вслух, но в горле торчал кусок железа, в открытую трахею с избытком сыпануло мелко разбившегося стекла. Он продолжал объяснять, теперь – какой-то едва распознаваемой фигуре; может быть, ангелы все-таки соизволили обратить на него внимание.
Фигура неярко светилась золотистым. Ладони у нее… или у него, это был мужчина, молодой парень, если точнее, - оказались теплыми. Было очень просто позволить взять под руку и увести за собой.

- Просыпается.
- Господин Данариус, как вы себя чувствуете?
«Данариус?»
Дэниэл попытался пошевелиться. Каким-то образом он удержал в памяти последние образы – мокрого серпантина-трассы, удара, расцветшей за секунду, словно огонь на сухой соломе, боли; и бесплотного юноши с теплыми руками. Он открыл глаза, пытаясь увидеть его.
- Господин Данариус…
Он шевельнулся, задышал, прислушиваясь к телу – немного неловкому, немного чужому; однако боли не обнаружил, и чувствовал себя неплохо. Дэниэл оперся ладонями о твердое ложе, попытался сесть.
Спину холодил камень – гранит или мрамор. В лопатки и ягодицы впивались какие-то выступы.
«Какого черта?»
Дэниэл сфокусировал взгляд.
«Какого черта?! Если это больница, то я - королева Англии».
Больше всего место напоминало готический собор где-нибудь в Кельне. Темные каменные своды тянулись в бесконечность, пустое пространство гулко разносило голоса; Дэниэл почему-то подумал о вампирских фильмах – место отлично бы сгодилось под декорации замка Дракулы. Цветные витражи ничуть не добавляли оптимизма; может быть, потому что изображали как один каких-то тварей – химер, драконов, двухголовых змей. Сам он лежал на алтаре, в основании которого поблескивали подозрительно густым содержимым бронзовые чаши. Пахло кровью.
«Точно не больница».
Да и люди, столпившиеся вокруг него никак не тянули на добрых докторов; скорее – на культистов или масонов: долгополая черная одежда, очень белые лица, и – Дэниэл мог поклясться, - они опирались на посохи, которые сияли изнутри призрачно и голубовато, как слабые энергосберегающие лампы.
Без ламп.
Просто деревяшки и какой-то металл.
- Как вы это делаете? – спросил он, ткнув в ближайшую фигуру и его посох. – Светится без источника? Но это против законов физики.
Человек переглянулся со своими коллегами:
- Вы сохранили прежнюю память, верно?
- Ч-что? О чем вы?
Человек – главный, как уже сообразил Дэниэл, вздохнул:
- Пока только привнесенная личность? Фейнриэль, ты обещал…
- Что? – из толпы выступил молодой человек; тот самый – золотой, полупрозрачный и одновременно живой. Здесь он ничуть не напоминал ангела, в лучшем случае - студента и заодно представителя какой-нибудь новомодной "субкультуры"... как молодежь там себя называет? Хиппи? Панки? Готы? – Я обещал привести человека из технократического мира в тело Данариуса. Я это сделал.
- А как же личность самого Данариуса? Ты обещал слияние, а теперь выходит, придется все объяснять этому…
«Студент» пожал плечами. Дэниэл профессионально отметил легкий румянец, какой бывает у юных специалистов. У очень самонадеянных специалистов – когда до них доходит: «упс, что-то пошло не так».
- Простите, сэр. Здесь явно ошибка, - подал голос, то ли защищая «студента», то ли пытаясь разобраться с довольно пугающим «главным культистом».
- Твое имя? – отмахнулся тот.
- Дэниэл Ингольд. Доктор Дэниэл Ингольд, - уточнил он, как будто статус PhD мог спасти ему жизнь… во второй раз. – Специальность: физика атомного ядра и элементарных частиц.
«Кажется, зря я ему все сказал…»
- Вот видите, - снова высунулся юноша с пафосным, словно у какого-нибудь персонажа игры сеттинга DnD (в молодости Дэниэл увлекался настолками), именем. – Он – тот, кто нам нужен…
Рядом с Дэниэлом женщина спросила ближайшего коллегу: «Что такое «атомное ядро»?», и тот ответил «наверное, какие-то особые орехи с особыми ядрами».
Дэниэл даже не удивился. Подобные версии он слышал и от личностей куда менее одиозных, чем «масоны» в мантиях и со светящимися посохами.
- Хорошо, - кивнул главный.
Он шагнул ближе, оставив посох «студенту», сжал виски Дэниэла; тот невольно вздрогнул от прикосновения ледяных пальцев, не вовремя осознал – я же голый.
- Твое новое имя Данариус. Ты магистр Империи Тевинтер, но память твоя хранит все, что ты узнал в мире технократии. Ты предан нашему делу и лично мне, Архонту Тевинтера.
«Тарабарщина», - трепыхнулась и рассыпалась прахом мысль.
- Я Данариус, - повторил он.
Имя казалось родным и удобным, как домашние тапочки. Глаза человека (Архонта, и я служу ему) вспыхнули алым.
- Я служу тебе.
Алые искры разгорались ярче, текли – кровью по венам; знанием.
Тедас. Тевинтер.
Война.
Служение.
Ты был мертв, говорил Архонт, дважды мертв – в этом и другом мире. Мы вернули тебя. Будь благодарен.
- Я буду, - говорил он.
Горло и грудь сжало спазмом. Ему хотелось рыдать от счастья, исступленной преданности; он был готов раздвинуть голыми руками ребра и вытащить сердце; лишь бы доказать «служу Империи».
А потом Архонт улыбнулся:
- Больше никаких вырванных сердец. Ты всего лишь создашь оружие своего мира… здесь.

@темы: Данариус, джен, Wintersend

---

[Weisshaupt Fortress]

Прошу прощения за задержку.
У нас есть 141 ключ, называйте номера.

1-5, 7-10
12-20
21-22, 25--0
31-34, 36-39, 40
43-50,
54-58
61, 66-69
71-73, 77-80
82-85, 87-88, 90
91, 93, 96-100
101, 103-106, 108
111-113, 115-118
121-122, 125-126, 128-130
131-132, 134-136, 139-141

---

[Weisshaupt Fortress]

Итоги первого тура Wintersend'а:

Команды вышли на старт в хорошем расположении духа, тщательно подготовившись.
7 из них успешно отразили все 10 запущенных снежков, причем ни разу не повторившись, за что получат бонусные баллы.

Danarius-team: 13 баллов
Zevran-team: 13 баллов
Varric-team: 13 баллов
Loghain-team: 13 баллов
Nicolas-team: 13 баллов
Alistair-team: 13 баллов
Carver-team: 13 баллов
Fenris-team: 8 баллов
Nathaniel-team: 8 баллов
Flemeth-team: 2 балла

Схватка обещает быть напряженной. Осталось еще немного времени для придумывания ключей. Потому что если их не придумает ваша команда, их придумают ваши соперники!

Итоги второго тура Wintersend'а:

Danarius-team: 13 баллов
Zevran-team: 13 баллов
Varric-team: 13 баллов
Loghain-team: 13 баллов
Nicolas-team: 13 баллов
Carver-team: 13 баллов
Fenris-team: 13 баллов
Nathaniel-team: 13 баллов
Alistair-team: 10 баллов
Flemeth-team: 2 балла

Итоги третьего тура Wintersend'а:

Danarius-team: 13 баллов
Zevran-team: 13 баллов
Varric-team: 13 баллов
Loghain-team: 13 баллов
Nicolas-team: 13 баллов
Carver-team: 13 баллов
Fenris-team: 6 баллов
Nathaniel-team: 8 баллов
Alistair-team: 13 баллов
Flemeth-team: 2 балла


Итого:

Danarius-team: 39 баллов
Zevran-team: 39 баллов
Varric-team: 39 баллов
Loghain-team: 39 баллов
Nicolas-team: 39 баллов
Carver-team: 39 баллов
Alistair-team: 36 балла
Fenris-team: 27 баллов
Nathaniel-team: 28 баллов
Flemeth-team: 6 баллов


Danarius-team, Zevran-team, Varric-team, Loghain-team, Nicolas-team, Carver-team - высший балл, первое место
Alistair-team - втрое место
Fenris-team - третье место
Nathaniel-team - четвертое место
Flemeth-team - пятое место

запись создана: 26.01.2013 в 00:31

@темы: орг, Wintersend

---

[Wintersend: Alistair-team]

Ключ: 119 Персонаж постепенно становится Одержимым. Внутренняя борьба с демоном. Автор: Alistair-team Пейринг/герои Алистер, Флемет Категория: джен Жанр: ангст Рейтинг: R Размер: миди (5602 слова) В Диких Землях все по-другому. По-другому встает и заходит солнце, по-другому слышится журчание воды, иначе выглядят даже растения. Когда по земле стелется густой туман, раскатываясь по траве ровным молочным покрывалом, обволакивая деревья и, извиваясь, ползет по каждой веточке, кажется, что это не явь — Тень. После того, как по этим местам прошагала Орда, заражая все, с чем соприкасалась, иссушая растения и умерщвляя животных, оставляя после себя стойкий запах скверны, запах самой смерти, и вовсе Дикие земли стали похожи на Черный Город, каким его описывает Церковь. Алистер шагал по агонизирующей земле и не понимал, где находится. Ему, уже побывавшему в Тени, все казалось знакомым. Однако кроме стойкого ощущения, что он уже видел что-то подобное и не до конца понятного слова «Тень», в памяти не было ничего. Ничего об этом месте, ничего из прошлой жизни, ничего, что подсказывало бы ему, кто он такой. Только какие-то жалкие обрывки, клочки воспоминаний: призрачные лица, фрагменты событий, фиолетовый и красный огни, полыхающие возле самого лица, свет, бьющий сквозь витраж и много, очень много крови. Не смотря на отсутствие памяти о более раннем времени, он хоть немного помнил, что происходило в последний месяц. Помнил, что не так уж часто мог сам управлять своим телом и с каким-то болезненным нетерпением ждал, когда его, наконец, вновь возьмут под контроль. Всегда, когда к нему возвращалась способность двигаться самому, с ней приходили нестерпимые чувства: голод, холод, боль. Он шел не первый день и сквозь прохудившуюся подошву когда-то красивых и богатых сапог чувствовал каждый камешек, на который ступал. Его ступни, истертые и сочащиеся сукровицей, горели от каждого шага. Каждая клеточка тела, казалось, была сдавлена невидимыми тисками, а живот крутило от невероятного голода. Где-то на подсознательном уровне он понимал, что становится ненужным тому, кто управлял его телом, как понимал и то, куда именно его гонит неизвестный кукловод. И единственным положительным моментом его редких просветлений, его пробуждений от блаженного забвения, были короткие воспоминания, которые проносились перед глазами. Он никогда не запоминал то, что видел, с каждым пробуждением его память будто сама очищалась, но просто знал, что в такие моменты прошлая жизнь ненадолго возвращается. Натягивая на себя обрывки одежды, которая, впрочем, уже почти ничего не прикрывала и, пытаясь хоть как-то согреться, растирая закоченевшие руки, Алистер уже не видел перед собой призрачных земель. Перед глазами одно за другим, будто яркие чуждые картинки проносились воспоминания: Вот он сидит перед улыбающимся мальчонкой лет шести и что-то ему объясняет. Голос его пропитан любовью и теплотой, а рука, которой он тянется к голове мальчика, чтобы потрепать рыжеватые волосы, касается макушки с такой нежностью, будто самого большого сокровища на этом свете. Вот в комнату вбегает взволнованный мужчина, с мечом наперевес и так быстро, что половины слов не разобрать, говорит о какой-то опасности. И почему-то зовет Алистера «ваше величество». Вот он хватает свой меч, выводит мальчика, уговаривая того отправляться в свою комнату и не выходить из нее и на пороге встречает растрепанную, в одной ночной сорочке женщину. Голубоглазую, со светлыми волосами, едва тронутыми сединой. Она спрашивает, что случилось и Алистер отправляет ее вместе с мальчиком, наказывая оставаться в безопасности, после чего сам торопливо уходит дальше по коридору, стараясь не оглядываться. Алистер остановился, когда почувствовал, что под ногами острые камни сменились пожухлой холодной травой и, проморгавшись, оглянулся. Он стоял на живой земле, которой не коснулась скверна порождений. Граница между выжженной пустошью и нетронутым лесом была настолько четкая, будто какая-то невидимая защита куполом охраняла это место во время Мора. Или порождения не рискнули перешагнуть невидимую черту. Алистер хотел рассмотреть границу, хотел попытаться понять, что могло произойти, но начал шагать вперед, стоило только этому желанию оформиться. Кто-то, кто управлял его телом и разумом, гнал, не давал остановиться, будто очень торопился, и не было выбора, кроме как подчиниться. Стопы приятно холодила трава, да и холодный воздух тут казался чище, от чего дышать становилось легче. Алистер смотрел по сторонам и где-то на обратной стороне глаз, будто чесалось. Он видел эти места прежде, он был уверен, только не мог вспомнить, когда и при каких обстоятельствах. Стоило ему пройти мимо одного из холмов, как на него неожиданно, будто из воздуха появился, выскочил моровой волк. Больное, умирающее животное смотрело безумными глазами и ровно в тот момент, когда оно сделало прыжок, норовя зубами вгрызться в человеческое горло, в голову зверя прилетела стрела. Алистер обернулся, но лучника не было видно. Даже следа, что тут еще кто-то живой не было. А когда он повернул голову на поверженного волка, увидел только старый треснутый череп, из которого выглядывал металлический наконечник. Он был здесь. Алистер совершенно точно был здесь когда-то и сражался с этим волком, но кроме видения память не давала никаких подсказок. Невидимый кукловод вновь гнал вперед и, стараясь не обращать внимания на холод, который становится еще злее, Алистер вернулся к тому воспоминанию о мальчике. На этот раз, это уже не просто чужие картинки, будто нарисованные талантливым художником. На этот раз, это настоящие воспоминания. — Поэтому тебя никто и не может победить, хоть ты и слишком мал, чтобы представлять реальную угрозу, — улыбаясь, говорит Алистер, смотря на Кайлана и отмечая, как мальчик похож на него самого в детстве. Внешнее сходство не удивительно, все-таки, они кровные родственники, но душу греет понимание того, что Кайлан не будет иметь лишних поводов для того, чтобы не считать себя сыном Алистера и Аноры. Когда они поженились, первый вопрос, который стал перед новой правящей четой — наследник. Отсутствие его у Кайлана вызвало такие беспорядки во время Мора, какие теперь истерзанный Ферелден пережить бы не смог. Все еще не восстановившейся стране нужна была стабильность, уверенность в завтрашнем дне. А время Алистера было ограничено скверной, текущей по его жилам и он не смог бы протянуть столько, сколько нужно Фередлену, чтобы окрепнуть и выбрать нового короля из другого рода. После года тщетных попыток обзавестись ребенком обычным путем, Алистер начал думать, что еще можно предпринять. Просто найти новорожденного, которого и выдать за сына, было просто, но в память о брате, об отце, Алистер не хотел этого делать. Ему нужен был ребенок, который был бы хоть как-то связан с Тейринами. И это оказалось достаточно просто. Бастардов Кайлана было не отыскать — то ли брат настолько хорошо скрывал свои связи, то ли умело избегал рождения незаконных детей. А вот о бастардах Мэрика было известно куда больше. Удалось отыскать еще двоих. Один был уже давно мертв, а другой, молодой, моложе Алистера почти на пять лет, состоял на службе у банны Альфстаны. Уговорить юношу, бывшего уже женатым, обзавестись ребенком и отдать того на усыновление королю оказалось просто. Достаточно было только рассказать о том, чего боится сам Алистер — гражданской войны, беспорядков, захватчиков, позарившихся на обезглавленный Ферелден. Но вот уговорить Анору отправиться в Круг магов, якобы на лечение и под наблюдение целителей, было намного сложнее. В своем нежелании пятнать память брата бесплодием, Алистер совсем не думал о том, как будет чувствовать себя его королева. Но тут уже вступил Эамон, и Аноре пришлось сдаться. Она и бастард со своей женой переехали в Круг под ответственность Ирвинга, которому было запрещено показывать королеву и ее «свиту» другим магам. Через год Анора торжественно вернулась в замок с новорожденным Кайланом. Вопрос об имени даже не стоял: с того момента, когда Алистер начал разбираться в наследии брата, по кусочкам, клочкам узнавая того, понял, что своего первенца назовет именно в его честь. Тогда он еще не знал, что ни первенца, ни последующих детей ему иметь не суждено, лелеял свою надежду стать отцом. Однако в младенце текла кровь Тейринов, а значит, он был достоин носить имя своего дяди и Алистер не стал менять принятое два года назад решение. О том, что Кайлан не сын ни его, ни Аноры не знал никто, кроме горстки людей: настоящих родителей, которые теперь жили в замке, под присмотром, самих короля и королевы, а так же Эамона и Ирвинга с Грегором. И Алистер планировал, чтобы Кайлан никогда не узнал эту тайну. Поэтому с каждым годом, с которым мальчишка все больше становился похожим на него, с души будто сваливался тяжелый камень — он так боялся, что мальчик пойдет в свою мать. — То есть, потому что я принц, они все боятся меня? — вопросом подвел итог беседы Кайлан. И тут же нахмурился, обиженным тоном возражая: — неправда! Томас не ожидал, что я поставлю ему подножку и свалился! — Разве что только Томас, — рассмеялся Алистер, протянув руку и потрепав мягкие волосы сына, — но запомни, ты не должен пользоваться своим положением. Хороший король никогда не будет использовать свой титул, чтобы унижать других. А ты станешь королем и тебе нужно знать, что… Договорить Алистер не успел. В дверь нетерпеливо затарабанили. Не дождавшись приглашения, в кабинет ввалился один из стражников и начал тараторить о том, что на замок напали. Нахмурившийся было Алистер быстро глянул в окно — если бы на Денерим шла армия, достаточная для того, чтобы совершить нападение на замок, ему бы сообщили. Да и в самом городе ни у кого не было достаточного количества солдат. Памятуя о том, как Собрание земель отреагировало на его коронацию, Алистер предпринял все, чтобы никакой горячей голове не стукнуло претендовать на трон и развязывать войну. В Денерим можно было въезжать только с дюжиной своих людей, а право носить оружие было только у королевской стражи, да бывших солдат эрла Уриэна, которые так же поступили в распоряжение короны. По местам все расставил стражник, пытающийся быстро рассказать королю о нападавших: в его невнятной речи промелькнуло проясняющее ситуацию слово «отступники». Промелькнуло в тот же момент, когда за окном полыхнуло зарево. Схватив свой меч, Алистер кивком головы приказал стражнику выйти, а сам присел на одно колено, взяв Кайлана за плечи. — Мне нужно, чтобы ты сейчас пошел в свою комнату и не выходил из нее, хорошо? — попросил он. Мальчик кивнул в ответ и Алистер, приобняв его за плечи, сам направился к выходу. — Что происходит? — в дверях показалась растрепанная Анора в одной ночной сорочке. Выглядела она неважно: только вернулась из Гварена, все еще не отдохнувшая с дороги и проспавшая от силы часа три. Она была в ужасе, когда только показалась в проеме, но, стоило ей увидеть Кайлана, как лицо ее разгладилось и сквозь стиснутые зубы прорвался вздох облегчения. Еще только увидев Анору с младенцем на руках, Алистер понял, что им предстоит долгий и сложный путь, перед тем как она признает мальчика своим сыном. Вернувшись в замок, она старалась избегать лишних встреч с ребенком — приходила только, чтобы создать видимость кормления, а все заботы скинула на родную мать Кайлана. Аноре не терпелось поскорее вернуться к своим привычным делам и слабость, которую ей приходилось изображать перед всеми изрядно ее раздражала. Алистер отшучивался, мол, королева все никак не отойдет от возвращения в замок, где ей приходится делить сына со всеми няньками, лекарями и просто желающими посмотреть, но сам ходил мрачнее тучи. Ему тогда нелегко пришлось, он все не мог перестать думать о том, что его сыну придется пройти тот же путь, что пришлось пройти ему самому: чужая женщина, являющаяся хозяйкой в доме и не испытывающая к нему ни одного доброго чувства. Однако Аноре удалось его удивить — уже через полгода, она нет-нет да заходила к Кайлану. Тайком, конечно, скрывалась, да сама рассказывать об этом не спешила, но Алистер знал и даже видел несколько раз. Старался не показываться, не заставать ее за редкими визитами, чтобы ей не взбрело в голову перестать это делать. Но ближе ко времени, когда Кайлану исполнился год, случайно зашел к нему, когда Анора была там. Зашел и застал сына за его первым словом — «мама». Впрочем, первое оно было или не первое, он так и не узнал — может, Кайлан и раньше что-то бормотал, а может и нет, сама Анора рассказывать не стала, а Алистер не допытывался. Но именно в тот день первый раз подумал, что все будет хорошо. Подумал и поверил — такое выражение было на лице его жены, что невозможно было не поверить. — Пока не знаю, — признался Алистер, подталкивая сына к Аноре, — но разберусь. Уведи Кайлана в комнату, я отправлю к вам солдат. — Хорошо, — ответила королева, разворачиваясь и быстрым шагом удаляясь. — И сама не вздумай выходить! — бросил ей Алистер напоследок, улыбнувшись обернувшемуся Кайлану. На первом этаже полыхало почище Остагара. То тут, то там встречались трупы солдат, поверженных магией, а колдовской огонь пожирал богатое убранство. Благо, камень он не брал и тух, не уходя выше. Около выхода стояла группа магов, которые держали оборону и не нападали, даже окажись к ним кто спиной. Среди них был один, который больше всех привлекал взгляд — старец в простой одежде, он то и дело поднимал голову и будто высматривал кого-то. Когда Алистер спустился, перед тем направив нескольких солдат защищать Анору и Кайлана, старец, кажется, нашел, что искал. Их взгляды встретились, и маг отдал короткий приказ, по которому все маги около него обернулись на Алистера. И оставалось только удивляться, откуда в замок набилось больше дюжины магов-отступников, если исключить тех, кто должен был стоять снаружи. Как только Алистер ступил со ступеней на пол первого этажа, в солдат, шедших за ним, полетели магические стрелы и разряды молний. Сам он, прикрываясь щитом, дал команду рассредоточиться, и уже хотел было воскресить в памяти храмовничьи умения, как по щиту ударили. Пока солдаты прикрывали лучников, старающихся снять врага у входа, Алистер пытался отбиться от своего же, которого взяли под контроль маги. Задача усложнялась тем, что убивать собственного воина он не хотел, а вывести из игры вооруженного булавой и щитом солдата, не сражаясь в полную силу, было делом непростым. Уходя от ударов и пробивая оборону противника, Алистер лихорадочно соображал, пытаясь улучить мгновение, чтобы очистить область от магических эффектов. Но взятый под контроль солдат этого времени ему не давал: удары сыпались один за другим. Когда же, приняв на свой щит удар щита противника, Алистер с силой оттолкнул того, повалив на землю и, наконец, получив драгоценное время, применил Очищение, его затылок пронзила острая боль. Вместе с магическим огнем, пожирающим любимую картину Аноры, погасло и сознание Алистера. Из воспоминаний его выдернуло болото под ногами. Оглядевшись вокруг, он увидел, что, пока вновь переживал события прошлых дней, зашел в какие-то развалины. Более того, он успел миновать основную часть, обогнуть то, что осталось от огромной смотровой башни, обойти груду камней, навевавших мысли о том, что это мог быть склад и зайти в болото, простиравшееся, покуда глаз видел, минуя развалившуюся ограду развалин и уходя далеко вперед. Куда именно гнал его невидимый кукловод, Алистер не знал, хотя и был уверен, что уже ходил этой дорогой. На этот раз память не стала показывать ему видений, только в голове из неоткуда появилась фраза «набрасываться нехорошо». И кроме нее, да навязчивого чувства, что он здесь был, больше ничего. Не обращая внимания на холод и месиво, по которому он шел, Алистер попытался вновь нырнуть в воспоминания. Однако на этот раз ничего не вышло. Он бы и в нормальном состоянии вряд ли смог бы сказать, что с ним происходило. Он только знал, что там, куда увели его маги, не часто приходил в себя. А когда это случалось, все его тело прожигала нестерпимая боль, от которой он вновь терял сознание. Иногда во время коротких пробуждений, он видел, что маги безостановочно проговаривают какие-то заклинания и льют на него кровь, смешанную с лириумом. Иногда он даже видел тех, чью кровь они использовали. Но ни одно из искаженных ужасом лиц не осталось в памяти, все слились в одну жуткую гримасу боли. Алистер поежился и, попытавшись отвлечься, задумался — сколько он уже не ел. Если верить тому, что он помнил о месяце после своего похищения, последний прием пищи случился еще в замке до того, как к нему прибежал радостный Кайлан. Как именно в нем поддерживалась жизнь, учитывая нагрузки, он догадывался. С памятью о нападении вернулись и некоторые знания еще с обучения в Ордене, и Алистер был полностью уверен, что одержим. А значит, жизнь в нем поддерживалась с помощью магии, и стоит демону покинуть его тело, как все вернется в норму и он погибнет от голода, возможно, из-за болезней, которые успел подхватить, слоняясь по этой земле с открытыми ранами на ногах, или просто замерзнет до смерти. И хотя сейчас больше всего на свете ему хотелось сдаться, умирать было не время. Алистер начал лихорадочно оглядываться вокруг, в поисках хоть какой-то пищи, но в болоте, простиравшемся вокруг, не было ничего, что можно было бы съесть. Оставалось только надеяться, что скоро он выйдет к лесу, в котором сможет насобирать каких-нибудь ягод или кореньев. А пока он шел по болоту, для того, чтобы не чувствовать пробирающий до костей холод и боль, нужно было хоть как-то отвлечься. Алистер попробовал сосредоточиться на том, что случилось после того, как его отпустили. Но вместо понятной и цельной картины получил только разрозненные фрагменты. Можно было сказать, что у него провалы в памяти, будь эта память в остальном цела. Первый раз он очнулся еще в городе. Денерим казался каким-то призрачным и чужим, словно Алистер смотрел через призму или грязное стекло. На улице никого не было и отсутствие освещения говорило о том, что была уже поздняя ночь. Где-то прошмыгнула маленькая тень крысы или кошки, вдалеке слышались громкие мужские голоса, а в одном из окружавших домов плакал ребенок. И больше ничего — никаких признаков того, кто оставил Алистера здесь. Поднявшись с земли, на которой лежал, он потянулся, чтобы размять ноющие мышцы и уже направился по дороге, надеясь добраться до более ли менее знакомого места. Переулок, в котором он оказался, был незнаком. Денерим — большой город и даже король (тем более, король) не может знать всех его улиц и закоулков. Все они сливались в один безликий пролет, где когда-то на него и его друзей нападали разбойники и наемные убийцы. Выйдя на освещенную улицу, Алистер осмотрелся: ничего знакомого. И никого, чтобы спросить, в какую сторону ему должно двигаться, чтобы дойти до замка. Отсутствию прохожих в такой час можно было и порадоваться: ему не оставили ничего из оружия и, напади на него кто-нибудь, Алистер вряд ли смог бы дать достойный отпор. Но где-то внутри разрасталось разочарование и раздражение. Не только потому что он не знал, куда идти, но и потому что чувствовал себя настолько отлично, как не было уже долгое время и для всей этой энергии требовался выход. А хорошая драка всегда была отличным способом сбросить напряжение. Завернув в один из проулков, просто на удачу, Алистер замер: оттуда прямо на него глядела испуганная девчонка лет тринадцати. Она была грязная, тощая и растрепанная, как уличная собака. Замерев в пяти-семи метрах от него, она, казалось, боялась пошевелиться. И правильно: город не самое спокойное место, чтобы расхаживать по ночам одной. — Я не причиню тебе зла, — сказал Алистер, подняв руки, показывая, что у него ничего нет. — Мне бы просто узнать, как дойти до замка. Или до торгового района, — добавил он, заметив, что реакции не последовало. Девчонка не спешила открывать рот. Даже больше — она насторожилась и напряглась еще сильнее, будто его голос был куда страшнее, самого его присутствия. И это было понятно. Отлично понятно. Но почему-то внутри начал разгораться гнев. Не похож же он на убийцу или насильника, в конце концов! И стоило ему об этом подумать, как девчонка, взвизгнув, развернулась и понеслась в обратную сторону, что есть силы. Быстрее, чем подумал, Алистер сорвался за ней. Бежали они недолго — как может соревноваться в скорости ребенок и закаленный в боях воин? Только вот он так и не понял, почему бежал? Почему преследовал бедную испуганную девочку? —Стой же ты! — схватив ее за плечо и прижав к стене с такой силой, что девчонка хрипло выдохнула, крикнул Алистер. Чумазая, с грязными подтеками слез на лице, с огромными испуганными оленьими глазами, она пыталась отдышаться. Жалкое зрелище, которое должно вызывать сочувствие и желание помочь. Но не вызывало ничего, кроме раздражения. — Как мне пройти к замку или торговому району? — повторил недавний вопрос Алистер, а девчонка упорно отводила глаза. — Смотри на меня! — отчего-то он сорвался на крик. Да такой, что сам невольно поежился. Что с ним происходило? Девчонка не отвечала. И это демонски злило. Хотелось взять ее за растрепанные космы, не познакомившиеся с гребнем, и потянуть вниз, заставив запрокинуть лицо и закричать. Хотелось ударить ее. Не залепить отрезвляющую пощечину, а серьезно, сжав пальцы в кулак, размахнувшись ударить в маленькую хрупкую скулу. Да так, чтобы послышался хруст. Хотелось развернуть ее спиной, схватить за затылок и, оттянув на себя, приложить лицом о камень, чтобы лицо выровнялось подобно стене. А потом повалить на землю и долго, с чувством пинать ногами, пока маленькая дрянь не затихнет. Убьем ее? — послышался в голове тихий голосок. И Алистер кивнул — убьем, конечно. Только помучаем. Он начал сжимать пальцы на плече девчонки, с упоением слушая ее вопли. Она кричала так громко, что хотелось даже пошутить «а притворялась немой». Но он не стал, только провел по зубам кончиком языка, сильнее сжав пальцы и надавливая, заставляя девчонку присесть. А второй рукой схватился за волосы и начал тянуть вверх, с любопытством прикидывая, что быстрее оторвется — ее безмозглая голова или грязные патлы. Девчонка закопошилась и, достав короткий нож, которым впору только хлеб резать, воткнула его в незащищенный бок Алистера. От боли сознание прояснилось и он, с ужасом посмотрев на то, что натворил, в голос выдохнул. Руки затряслись от натуги, а нож еще раз врезался в бок с новой силой. И тогда, обретя контроль над своим телом, Алистер оттолкнул от себя девчонку и шарахнулся, точно от чумной. Та быстро соскочила и рванула от него, прижимая одну руку к голове. Вторая болталась плетью вдоль тела. Алистер шокированно смотрел на место, где еще мгновение назад была его несостоявшаяся жертва, и не мог поверить в то, что сделал. Какого демона не него нашло?! Он ведь никогда не думал о том, чтобы так издеваться над кем-то. Даже его злейшие враги в самых смелых фантазиях только умирали. Не корчились от боли в его руках, не испытывали муки, кроме мук совести, просто умирали. Откуда в нем взялось столько жестокости? Откуда взялись все эти мысли, вся ненависть, которую он испытывал к бедному ребенку? Прислонившись головой к холодному камню, Алистер глубоко вздохнул и попытался выкинуть из головы то, что случилось. У него будет еще достаточно времени, чтобы осуждать и корить себя, сейчас же ему надо было понять, что произошло. Это не мог быть он сам! Маги. С ним что-то сделали маги. Иначе, зачем бы им было похищать его, а потом отпускать? Да и ритуал, который они проводили, ритуал магии крови. Его контролировали? Нет, это практически невозможно, он храмовник, пусть и бывший, и смог бы заметить, будь это так. Да и мысли в его голове, все эти отвратительные жестокие, пропитанные злобой и раздражением мысли, принадлежали ему. По крайней мере, вначале. Для того чтобы так тонко вмешиваться в разум, нужно было столько силы, что за Алистером должен был ездить маг с целой повозкой жертв, которых ему нужно было убивать каждую минуту. Нет, тут было что-то другое. Будто демон вселился. Только и это было невозможно. Глубоко вдохнув, Алистер зажмурился и выпустил воздух через сжатые зубы. В замок ему было нельзя. Что если такое приступ случится, когда рядом будут Анора или Кайлан? Нет, сначала ему надо было разобраться с этим. Найти мага и спросить, что это могло быть. Ему нужно было в Круг. Мысль о Круге вызвала внутри такую волну неприятия, что Алистер покачнулся — будто его резко начало мутить. Уверенность, что в Круг ему нельзя возрастала все больше, а доводы множились с невероятной силой: там дети, беззащитные умиренные, по дороге можно было встретить множество путников, да и, если ему не смогу помочь, весть о том, что король стал жертвой отступников, не сделает чести ни самой стране, ни королевской семье. Ему нужно было беречь то, что он нажил огромным трудом, беречь Кайлана и Анору, беречь свое наследство для них. Их имена неразрывно связанны с его именем, и запачкав одно, запачкаешь остальные. Нельзя, нельзя, чтобы страна узнала, что их король чуть не убил маленького ребенка, чуть не забил до смерти. Пусть лучше думают, что он пропал без вести. Коркари. Он пойдет в Коркари, найдет старуху и спросит у нее совета. Пусть это опасно, пусть дорога дотуда еще длиннее, но можно было пробраться через леса, не выходя на дорогу и избежать огласки. Тем более, ведьма ничего никому не сможет рассказать. Ей просто не поверят, решат, что это она убила короля, и не поверят ни единому слову. А если уж такая древняя колдунья не сможет ему помочь, то помочь не сможет никто. Алистер вышел из болота, на чудом миновав опасные участки, и ступил на траву. Чем ближе он был к своей цели, тем живее казалась природа — сочный зеленый так и бросался в глаза. Где-то даже росли ягоды, а под кустом шмыгнул, кажется, кролик. Слишком шустрый для того состояния, в котором был Алистер, но весьма большой. От скверны и мрачных пейзажей не осталось и следа — будто в другой мир попал. Слышалось чириканье птиц, холодный воздух кусался не так сильно, да и солнце, выглянувшее из-за туч, ощутимо грело. Недостаточно, чтобы перестать дрожать, но так приятны были его прикосновения оледеневшей коже. Коркари. Теперь, когда Алистер вспомнил, он был уверен — он шел по Коркари. Почему именно сюда, почему абсурдные доводы отвели его от Круга он еще не разобрался, но постепенно разум прояснялся. Мысли больше не вились, точно змеи и воспоминания больше не приходили видениями, в которые можно погрузиться. Теперь они были как часть его — вынимались из сознания одним только желанием и не застилали взор. Он помнил, что после решения идти в Коркари к рассвету набрел на один из выходов из города и прошмыгнул за стену. Помнил, что шел лесом, помнил, как дошел до того, что осталось от Лотеринга и помнил, как там убил человека. К тому моменту ему уже было сложно контролировать себя. То, что в нем, в самой душе, где-то глубоко-глубоко был кто-то еще, он уже понял. Иначе нельзя было объяснить голос, который иногда звучал в голове или чужие мысли, которые вплетались в его собственные так незаметно, что никакая магия крови не справилась бы. Тем более, за Алистером никто не следил. Но истории о том, что в Киркволле в храмовников вселяли демонов всегда казались сказкой, и до последнего истина прогонялась, точно назойливая муха. Он не знал, изменилось бы что-то, прими он правду раньше, но почему-то чувствовал себя виноватым за то, что не оценил всей опасности своего положения. Опасности самого себя. В моровые земли обычно не совались. Не было таких дураков, которые спешили подвергнуть себя риску заражения скверной ради сомнительных богатств, оставленных без хозяев. Да и редкие животные, которые забредали на пораженные территории сходили с ума и были в разы опаснее своих здоровых собратьев. Не говоря уже о вурдалаках и слухах, что порождения селятся в таких местах и там же охотятся на людей, которых с удовольствием съедают. А уж после Пятого Мора и подавно поползли слухи, что именно в таких местах порождения размножаются. Кто из гасителей, узнавших про Маток, распустил подобные сплетни, Алистер даже не пытался выяснять, но был уверен, что это был один из его боевых товарищей. Именно поэтому, подходя к Лотерингу, он вышел на дорогу и больше не прятался в лесах. Идти по дороге было в разы проще, под ногами не путались корни, в лицо не били ветки, да и заблудиться было сложнее. Пусть Алистер и чувствовал в себе силы свернуть горы, но мелкие лесные неприятности весомо мотали нервы, высасывая все соки и доводя до апатичного состояния. Что, безусловно, играло на руку демону. Когда, увидев на дороге путника, Алистер почувствовал, что внутри все оборвалось, он все бы отдал, чтобы никогда не выходить на дорогу. Надежда на то, что путнику не взбредет в голову заговорить или напасть пропала в тот момент, когда разделся свист, и в землю возле ног Алистера воткнулась стрела. Возможно, не будь этой угрозы, не будь злости за глупость этого мужчины, демон не смог влиять на его разум. Но искра, которую появилась из-за этого предупреждающего выстрела, разгорелась бушующим пламенем. — Эй, это моя территория, найди себе другую кормушку! — пробасил разбойник, угрожающе натягивая тетиву. Без оружия, без щита и доспехов Алистер был беззащитен перед лучником на таком расстоянии, да и убивать того совсем не хотелось. Хотелось избить, втоптать в грязь, насладиться воплями и мольбами, а потом просто уничтожить. Это была практически невыполнимая задача: они находились на расстоянии двух выстрелов, трех, при должном умении и сноровке лучника и уклониться от всех стрел было просто невозможно. Мысль о том, что его сейчас, все-таки, убьют, почему-то порадовала. Кольнула где-то в сердце, но порадовала. Это означало конец всему отчаянию положения, в которое попал Алистер. С ним умрет и демон, а значит, больше не будет опасности одержимого короля, не будет даже возможности, что когда-то, когда демон одержит верх и вернется в Денерим, Алистер своими руками убьет свою семью, а потом устроит в стране хаос. Только вот маги, которые сотворили это с ним, все еще были живы. Живы и могли похитить Анору. Или, что заставило похолодеть — Кайлана. Демон, казалось, только этого и ждал. Ждал, пока Алистер сам потянется к нему, ища помощи. И с готовностью ответил. С кончиков пальцев, пугающе обыденно сорвался сгусток огня и полетел в лучника. Невероятная сила, магия растекалась по венам, вызывая ощущение непобедимости, и слетала с рук с ужасающей легкостью, находя свою цель, будто обладая собственным разумом. Эта сила, мощь, с которой ничто не могло сравниться пугала настолько же, насколько пьянила. Именно то, о чем Алистер всегда мечтал, то чего ему всегда недоставало. В несколько прыжков преодолев расстояние до поверженного лучника, он сбил с того магический огонь и опустился на одно колено. Лицо его преисполнялось скорбью, чем больше он смотрел на стонущего от боли человека. Где-то в этих эмоциях затерялся он сам. Не раз видевший, как убивают маги, он всегда сочувствовал их жертвам, сам предпочитая убивать быстро и безболезненно. А где-то таился демон, играющий со своей жертвой, упивающийся страданиями. Лучник поднял на Алистера глаза и быстрым, незаметным движением достал кинжал. Отчаянная попытка была обречена на провал — слишком долог и широк был размах. И именно это стало последним ударом по стене, которую выстроил между собой и демоном Алистер. Поймав руку лучника, он крепко сжал обожженное запястье, сдавливая, пока кинжал не выпал из слабой хватки. Крики, настолько громкие, что не давали слышать собственные мысли раздражали и выводили из себя. И взявшись второй рукой за мизинец лучника, Алистер медленно потянул палец к тыльной стороне ладони. До тех пор, пока не послышался хруст. И этот мерзкий звук, который еще недавно заставил бы поежится, музыкой прошелся по ушам. Алистер остановился и заставил себя не думать о том, что произошло дальше. Что он натворил дальше. Но ужасающие картины сами собой возникали перед глазами — как он срезал лучнику губы, как выламывал остальные пальцы, как сдирал маленькие кусочки кожи и как потом, поднявшись на ноги долго, с упоением давил конечности и пинал, к тому моменту, уже бездыханное тело. Пытаясь хоть как-то отогнать от себя воспоминания, Алистер принялся собирать ягоды и выискивать что-нибудь съедобное. Оставалось совсем немного времени, он уже почти дошел, и надо было подготовиться. Если ведьмы не окажется дома, ему самому придется как-то справляться с голодом и ранами. Сопротивляясь демону, гнавшему его вперед, он упорно не вставал, не собрав все ягоды, которые только видел. Алистер сосредотачивался на ярких шариках и отгонял от себя все иные мысли, концентрируясь только на еде, на том, что ее обязательно нужно собрать. Складывать ягоды в сооруженный из драной рубашки карман было непростым делом и, завязывая маленькие узелки на дырявых местах, а потом, кладя туда добычу, он всеми силами думал только о своем занятии. Думал настолько упорно, что не сразу заметил знакомый покосившийся домишко. Где-то он пошел не той дорогой. Это точно то место, куда ему нужно было попасть, но он никогда не видел дом с этой стороны. Зато отлично помнил холм возле дома, который было хорошо видно. Только не помнил, почему это место казалось ему таким знакомым. Он всматривался в выпирающий из земли горб так, что кроме того все остальное стало расплываться, что перед глазами пошли круги. Все остальное, кроме этого холма перестало существовать, даже звуки затихли. Дракон появился внезапно. Из воздуха. Повернул свою рогатую голову и обдал огнем из пасти. Алистер даже свалился от неожиданности, вскрикнув и выпустив из рук карман с ягодами, тут же рассыпавшимися по земле. Дракон исчез, превратившись в знакомую старуху, ту самую, к которой и шел за помощью Алистер. И он вспомнил, как она тащила его, почти бессознательного с этого холма до своего дома. Вспомнил то, что уже давно забыл. Флемет, так ее звали, именно она тогда спасла его и еще одного Стража из башни Ишала, где она попали в засаду порождений. Именно она дала им шанс освободить Ферелден от Мора, выходила и вручила свою дочь в помощницы. И Алистер вспомнил. Вспомнил, кто он и что сделал. Вспомнил, как получил трон, вспомнил битву с Архидемоном, его фиолетовый огонь, вспомнил, как пылал Драккон яркими красными языками, вспомнил реки крови, льющиеся по Денериму. Вспомнил свою коронацию, как он смотрел на витражное окно, в яркие до слез лучи солнца, пока произносил слова своей клятвы народы Ферелдена и Создателю. Вспомнил свое имя. — Алистер, — прошелестел он. — Знакомы уже, — отозвался ему скрипучий и насмешливый голос. Посмотрев в сторону дома, Алистер увидел Флемет, прислонившуюся к углу и смотрящую на него полным веселья, без капли сочувствия взглядом. — Смотрю, так спешил в гости, что все гостинцы растерял? — спросила она. — Мог бы и не стараться, я и сама могла отправить тебя собирать мои ягоды для праздничного пирога. Раздражение, вызванное словами Флемет, вспыхнуло так ярко, так сильно, что Алистер даже не заметил, как с его пальцев сорвался магический огонь. Будто демон только того и ждал, чтобы напасть на нее и копил силы. Огонь так и лился безудержным потоком, да и внутри все пылало. Убьем ее? Убьем? Убьем?! Убьем! Убьем ее!!! — заглушая все звуки, кричал в голове голос, заливаясь истеричным хохотом. Алистер вторил. Не мог остановиться, не мог даже пошевелить пальцем, настолько крепко держал его демон. Но все это было неправильно. Совсем не то, зачем он пришел к дому ведьмы. Он пришел просить ее помощи, а вовсе не убивать, не нападать. Он был обязан ей жизнью, обязан ей всем: семьей, благополучием Ферелдена. Да весь Тедас был ей обязан за предотвращение Мора, который без нее и по сей день, возможно, терзал бы землю. И она была нужна Алистеру. Нужна настолько же сильно, насколько и в прошлый раз. Только она могла освободить его. Только она могла помочь. Вернуть ему его жизнь. Вернуть разум. Вернуть Кайлана. — Помоги мне, — Алистер, с огромным трудом усмирив ненадолго демона, прошипел свою просьбу сквозь зубы. — Королевский способ заставить кого-то помочь? — смеялась Флемет, на которой даже платье не опалилось, не смотря на гарь вокруг ее силуэта. Алистер не нашел, что ей ответить. Неужели она не видит, что это не он? Неужели не замечает, каких усилий ему стоит держать тело под контролем? — Ох, Тейрины, — вздохнула Флемет, заметив страдальческое выражение лица Алистера. — Из поколения в поколение одно и то же. Передай своему сынишке, чтобы забыл и думать о дороге к моему дому! — пригрозила она. И сразу добавила, подходя к Алистеру и поднимая того на ноги: — да разве ж это поможет? Ключ: 110 Персонаж по ошибке попадает в психбольницу. Автор: Alistair-team Пейринг/герои Алистер Категория: джен Жанр: ангст Рейтинг: R Размер: мини (1352 слова) Когда он только прибыл, когда его только вели по коридорам, достойным самой страшной пыточной, Алистер еще пытался бороться. Вырывался, брыкался, доказывал что-то. Кричал, что есть мочи, что это ошибка. Но когда дверь его палаты закрылась за конвоирами, затих. Лечебница, точно живой организм переваривала его, иссушала, высасывала все соки и забирала силы. В этом месте не было надежды, не было веры, только напряженное ожидание конца. Сами стены, казалось, сочились отчаянием, а редкий, протяжный вой больных только усиливал впечатление. А на следующий день его привели к врачу — жрице, которая и давала распоряжения по поводу лечения больных. Сначала Алистер хотел было доказать ей, что его здесь быть не должно, но, посмотрев в пустые и безразличные глаза, даже рта раскрыть не смог. Это был первый раз, когда он потерялся. Жрица назначила ему лечение, записывая все, что говорила и ни единого слова из ее монолога не было понятно. Она бормотала какие-то странные слова, некоторые из которых звучали даже не так страшно: Грозовое избавление, Очищающий огонь, Божественный свет. Будто возвращали в то время, когда Алистер еще обучался в Ордене. А в лечебнице то время казалось счастливым. Через неделю, когда он уже готов был подвывать кому-то из соседних палат, когда чуть ли не на стену лез от тоски, когда ему даже говорить было трудно, за ним пришли. Первым у него в списке стояло Грозовое избавление. Алистер наивно думал (может, надеялся, пытался себя успокоить), что это будет что-то очень захватывающее и грандиозное. Возможно, немного громкое и мокрое. Когда же его приковали к стене и в комнату вошел маг, иллюзии рассеялись. Ничего доброго на лице «врача» он не увидел. А когда из рук избавителя вырвались тоненькие, точно светящиеся призрачные змейки, молнии, которые раскаленными иглами впились в виски, превращая все содержимое головы в кашу, и вовсе реальность навалилась тяжелым грузом. Здесь никто не хочет ему помочь, даже не думает об этом. И будь он больным по-настоящему, единственное, что бы его ждало здесь — смерть от рук мучителей. После Избавления его первый раз пустили в общую комнату. После лечения он чувствовал себя настолько потерянным, будто вновь попал в Тень — все было чуждо и непонятно, а мир, незнакомый и путанный, живущий по неизвестным Алистеру законам, будто выталкивал из себя. В общей комнате было много людей и несколько эльфов. И все они как один разительно отличались от своих надзирателей: потерянные, запутанные, отчаявшиеся и с застывшей, точно застарелая кровь на доспехах болью в глазах. И в каждом из них Алистер узнавал себя. Первый раз он попытался сбежать перед сеансом Божественного света. Все то, что было хоть как-то связано с предписаниями жрицы страшило его. И он больше не хотел знать, что кроется за красивыми названиями. Не хотел настолько, что не видел иного выхода — бежать. Возможно, не будь у него в голове того месива, в которое превратило мысли Грозовое избавление, он добился бы своей цели, но дезориентированный, неспособный даже примерно представить, сколько шагов от одной стены до другой, он смог разве что выбежать на улицу. И, выбежав, замер, не в силах пошевелиться — лечебница находилась посреди пустыря, конца которому он не видел. И все это пустое пространство наваливалось на него, будто сжирало и в то же время заставляло чувствовать себя маленьким и ничтожным. Оно давило так, что дышать было невозможно, было огромным настолько, что Алистер терялся в этом гигантском количестве свободного места и лишь отчаянно желал забиться куда-нибудь, в тесное место, где его никто не найдет и не выходить оттуда. Сколько он стоял так, ошеломленный, убежденный, что выхода нет и быть не может, он не знал, но в какой-то момент к нему подбежали те самые конвоиры, которые первый раз затащили его в палату и, повалив на землю, связали руки и увели. Обратно в зияющую пасть сумасшедшего монстра, названного лечебницей точно в насмешку. Божественный свет не был похож на Грозовое избавление. Он был назойливым, раздражающим и жужжащим, но не было в нем той боли и отчаяния. Процедура была проста — его усадили в комнату, которую как-то наполняли слепящим светом. И при этом что-то постоянно жужжало. Сначала незаметно, не мешая думать, разбираться в себе, решать, что делать, но потом все более и более навязчиво, наполняя собой, казалось, каждую частичку тела и души. Ближе к концу, Алистер начал кричать. Так громко, как только мог, лишь бы не слышать жужжания. Когда свет погас, а вместе с ним пропали почти все звуки, кроме собственного тяжелого дыхания Алистера, его, обессиленного, не способного даже пошевелиться, выволокли из комнаты и оттащили в палату. После этого он лихорадил несколько, смешавшихся в один дней. Стоило ему прийти в себя, как его тут же отвели на Грозовое избавление, а потом вновь на Божественный свет. Эта череда мучений, казалось, длилась целую вечность. И вскоре Алистер уже не мог вспомнить, кем он был. Каждый раз, когда он пытался, картины из прошлой жизни чувствовались чужими и неправдоподобными, будто на деле все было не так, а то, что, как ему казалось, он помнил, он просто придумал. И чем больше он пытался убедить себя в этом, тем сильнее в нем становилось отторжение. Это не неправильно. Все, что он думал, все, что его заставляли думать, было неправильно. И эта неестественная убийственная гладкость, с которой он все смиреннее признавал, что безумен, была противна, казалось, самому его существу. Тогда Алистер бежал второй раз. Его настигли час на третий. Недоедавший, находящийся в постоянном состоянии дезориентации, обессиленный всеми процедурами, проводившимися в лечебнице, он просто не мог соревноваться со здоровыми и полными энергии молодыми мужчинами. И даже огромная фора его не спасла. Его нашли и притащили к жрице, которая помотала головой, осуждающе поглядывая своими пустыми глазами, и призналась, что не хотела этого делать. Тогда он был слишком слаб, чтобы спросить, чего именно она не хотела делать, но, даже без малейшего представления о грядущем наказании, его моментально бросило в холодный пот. Наказанием был Очищающий огонь. Самое страшное и болезненное, что ему пришлось пережить в лечебнице. Каждый раз, когда его приводили в маленькую, прокоптившуюся комнатку, он молил Создателя только об одном — чтобы побыстрее потерять сознание и не чувствовать этого ада. Очищающий огонь был прост — больного приковывали к столбу посередине комнаты, а затем один из магов создавал вокруг него защитный пузырь, а второй бил струей огня. Пламя не могло коснуться кожи, но от температуры пузырь не защищал, и уже ко второй минуте этой пытки казалось, что даже глаза вот-вот закипят. Время и сила струи огня были очень точно выверены и возвращался Алистер в свою палату живым и почти здоровым — только около недели после Огня не мог и двух слов связать, как вслух так и про себя. Все это сводило с ума. Ни о каком выздоровлении и речи быть не могло, наоборот, чем больше Алистер находился там, чем больше процедур проходил, тем более безумным чувствовал себя. Он пытался убежать в любой удобный и не очень момент, но каждый раз его ловили и приводили обратно. Со временем в лечебнице даже стали по-доброму шутить и воспринимать его попытки как традицию. И от этого Алистер еще больше погружался в безумие. Он даже не знал, сколько времени прошло с того момента, когда его только привели сюда. Но иногда, когда оставался наедине с собой и был в состоянии думать, смотрел на свои покрывающиеся морщинами руки и думал, что, наверное, очень давно. Общая комната — место, куда стекалось все безумие. Иногда Алистеру казалось, что у нее есть своей разум. Извращенный, поврежденный, такой же, как у тех, кто проводил в ней свое время, но разум. И каждый раз, когда комната расцветала новыми оттенками безумия, пестря искореженными лицами и заломанными руками, она будто доказывала, что попасть сюда случайно невозможно. Алистер сидел на грубо сколоченной скамье, тяжело опираясь на спинку, и смотрел в потолок. Он уже не чувствовал в себе никакой силы, чтобы сопротивляться, иногда только пытался сбежать по привычке и за хорошее поведение процедур не было уже долго. Возможно, за последние года это был один из самых ясных дней в его жизни: без спутанных мыслей, без вязкости в голове. — Алистер, — прошелестел смутно знакомый голос рядом. Он повернул голову и увидел почтенного возраста женщину. Она была богато одета, ухожена, вся сверкала украшениями, и морщинки на остром лице ничуть не портили ее. В больших глазах все еще пылал какой-то юношеский огонек, который не скрыл даже ужас. — Алистер, что они сделали с тобой? — спросила она и что-то в ее интонации показалось знакомым. Будто когда-то они были хорошо знакомы. Знакомы где-то в той иллюзии жизни, от которой его пытались излечить. Ключ: 3 "Идут года, мне всё ещё за "(с) Персонаж где-то отхватил себе вечную молодость. Автор: Alistair-team Пейринг/герои Алистер, Флемет Категория: джен Жанр: ангст Рейтинг: G Размер: драббл (815 слов) — Руки! — больно шлепнув Алистера по пальцам, проворчала Флемет. И еще добавила несколько раз, на каждый удар приговаривая: — Руки! Руки! Неохотно, но видя, что пальцы уже начали краснеть, да и чувствуя жар, растекавшийся по побитой коже, Алистер перестал нагло тянуться к пирогу. «Жадина», буркнул он и вышел с кухни, а потом и вовсе пошел во двор. Поднявшись на холм, тот самый, на котором очень-очень давно убивал Флемет, он присел на скамью, погладил маленькую статую дракона и всмотрелся в узкую улочку, за которой лежала огромная площадь. Бастардова, так ее называли горожане. Алистер не обращал внимания, хотя и смутился, первый раз услышав народное название. Впрочем, в городе, названном его именем, иной площади быть не могло. Алистер воздвигли после того, как Мертвый король, защитник Ферелдена и покровитель рода Тейринов… все могло бы быть очень величественно, но именно в тот год, когда приняли это решение, Алистер не сделал ровным счетом ничего. Отсиживался уже лет пять в Андерфелсе, грел старые косточки на солнце и пил дешевое пойло, на которое только и хватало денег. Тогда он все еще был (уже которое десятилетие) в восторге от своего состояния и устраивал себе всяческие проверки, а потому Недремлющее море пересек вброд, а до Андерфелса шел пешком. Такой маршрут, разумеется, не предполагал большой поклажи и маленькая сумка, набитая золотом кончилась в первый месяц. Но уезжать не хотелось. Где-то в Ферелдене, глубоко под землями Коркари были зарыты нехилые пожитки, которые могли бы обеспечить Алистеру не одно десятилетие красивой жизни, да ведь это слишком просто, верно? Потому он не спешил домой, подрабатывал, где придется, да отогревался. Тогда-то, к слову, он и познакомился с Флемет. Вернее, узнал старую ведьму получше. Тейрины, покачала она тогда головой, впервые увидев Алистера, ни на год не постаревшего после битвы с Архидемоном — уже вековой давности события. А он только безумно обрадовался хоть кому-то из прошлой жизни. Ходил за ней попятам, пытался разговорить, старался не выпускать из виду. Да разве на Флемет такое сработает? Исчезала, лисица, будто испарялась, смеялась над ним, да не спешила завязывать дружбу. А как-то резко смягчилась и долго, охотно говорила. Правда, посреди разговора резко встала и ушла. Не появлялась она несколько месяцев. Алистер успел уже подумать, что тот разговор был единственным, на что хватило ведьминского терпения, но Флемет опять объявилась. И рассказала о том, что Ферелден разрастается и застраивает Коркари. Сначала Алистер похолодел — мало того, что места не самые дружелюбные, так еще и клад его там лежал! А потом, услышав название нового города вблизи Остагара, залился хохотом. Клад его не опознать было невозможно, даже носки там лежащие, и на тех было вышито его имя. — Подвезешь? — отсмеявшись, спросил он тогда Флемет. — А наглость-то растет от года в год? — ответила она и подвозить не стала. Алистер встал со скамьи и пошел к площади. Там, в самом центре, была табличка. От времени она почернела, а текст, выбитый на ней, смазался, размытый дождями и был почти нечитаем. Да только в Ферелдене эти истории передавали из уст в уста. Как Мертвый король, бывший тогда еще живым и не королем, спас страну от Мора. Как потом, почивший, через пять лет после своей смерти, явился на поле боя, не постарев ни на год. Как воевать ходил годков двадцать спустя. Как убил дракона, напавшего на Башню Круга. Как спас своего правнука на коронации, которого чуть не убил подосланный убийца. Да много чего там было, а больше половины — даже правда. О кладе тоже писали, да рассказывали. Только звучало это куда благороднее — Мертвый король принес несметные богатства в Денерим, да сказал своему потомку, возьми, сын, пусть стелется Ферелден до самого края мира. На клад этот и отстроили Алистер. Табличку памятную поставили, да переврали, откуда денег добыли на столь богатый город, что даже с Денеримом тягаться мог. Сначала, правда, будто проклят был — то зараза какая пойдет, то здания рушились, то вовсе оборотни нападут, а Алистер стой и защищай. Потом прошло. Только не просто так, как казалось горожанам. А все той же помощью Мертвого короля. Долго ему тогда пришлось перед Флемет выплясывать. Но со временем ведьма смягчилась. Помянула весь род Тейринов до самого Каленхада и обустроив свою лачугу в богатое поместье, поставила на холме статую дракона да сделала все, чтобы горожане обходили ее жилище стороной. Алистера, правда, это не останавливало и он к ней зачастил. Не было у них дружбы, но было какое-то тонкое, особое взаимопонимание. Двое, что перешагнули уже не одну сотню лет, будто смотрелись в зеркало. Алистер, правда, с восторгом, а Флемет — кривясь. Она постоянно смеялась над ним, говорила загадками, да такими, что хотелось скрутить ей голову. Но как-то по-доброму. Это было незаметно, но Алистер знал. Он же воспринимал ее как очень отвратную, самую худшую, которую только можно пожелать, но единственную бабушку. Которая пекла пирог раз в пару десятков лет, да редко упускала случай вставить в разговор издевку. Вернувшись, Алистер зашел на кухню и, с удовольствием вдыхая ароматы, спросил: — Ну, готово? — Садись, именинник, — буркнула Флемет и сама присела. — Сколько там тебе стукнуло уже? — Двести с чем-то. Я забыл, — ответил Алистер и потянулся к пирогу, на этот раз не получив по рукам. Ключ: 145 - ПАФОС-АУ: каждое действие и слово персонажа невероятно вычурно и напыщенно. Автор: Alistair-team Пейринг/герои Алистер, Шартан, Андрасте Категория: джен Жанр: юмор Рейтинг: G Размер: драббл (700 слов) — О, друг мой, доколе нам терпеть муки и унижения? — заламывая руки, воскликнул Алистер, просеменив по сценическому балкону. Иначе не получалось, он путался в длинном подоле платья и рисковал упасть. — Разве мы будем терпеть то, что наших братьев и сестёр приносят в жертву жестокосердные магистры? Разве мы может закрыть глаза и остаться в стороне, разве отвернёмся от тех, кто просит нашей помощи? — О, возлюбленная сестра, твои слова зажигают в моей груди огонь мести! — ответил ему негромкий голос. — Мы слабы, у нас нет оружия, мы скованы цепями. Но мы не будем просто стоять и ждать, когда нас настигнет смерть. Наши цепи станут нашим оружием, наши воля опалит тиранов, которые жаждут нашей покорности. Голос Дарриана окреп, он выступил на шаг вперёд, воздел сжатую в кулак руку. — Ты, сестра наша возлюбленная, показавшая нам другой мир, другую правду, мы не отступимся теперь. Пусть магистры выставят против нас свои легионы, мы не беззащитны теперь. Нас будет хранить длань Создателя, и мы пойдём против солдат в броне духа своего. Мы поделимся последней краюшкой хлеба с теми, кто умеет держать меч, чтобы они были в силах поднять его против Минратоуса! Мы разрушим его серебряные стены и окрасим их кровью магистров! Алистер тем временем спустился с балкончика, вышел вперёд, мимоходом шепнув Дарриану: «отлично в роль вошёл, брат». — Наши силы двинулись вперёд, — произнёс он плавно, как на репетиции, слегка отведя руку к наспех нарисованному заднику. — Мы освободили Ферелденскую долину, освободили Эмериус, дав свободу всем, кто её желал. И никто не остался в стороне, бывшие рабы отринули свои оковы. Мы были в неотплатном долгу перед теми, кто упал и не поднялся под натиском угнетателей. И вот мы подошли к полям Валлариан, где нам сразиться предстоит с магистрами… Алистер отступил назад, стараясь не упасть — и Дарриан, за время монолога склонивший голову и скрестивший руки на груди, сделал эффектный жест. — Стоит мне только сказать — и небо почернеет от стрел. Тень упадёт на тех, кто противостоит нам. Те, кто только недавно тянул лямку в шахтах, натянут тетивы — и наконечники стрел вопьются в тела солдат. Они не рабы, но так же подневольны. Они защищают своих хозяев, убивая тех, кто не покорился, кто посмел поднять руку на мировой порядок. — Дарриан протянул руку Алистеру, переключая внимание немногочисленных зрителей на товарища. — Стоит мне только сказать — десять тысяч мечей покинут свои ножны. Сотни и сотни людей и эльфов будут убиты, а магистры как были, так и останутся неуязвимыми в своих золочёных башнях. Кому не известно потрясение семьи, когда она узнает о потере единственного кормильца? Сколько сирот появится к утру, сколько вдов будут вырывать волосы? Сколько матерей проклянут нас? — Алистер воздел руки в скорбном жесте. «Переигрываешь», — прошипел Дарриан стараясь шевелить только одной стороной рта. — Сестра, не поддавайся сомнению. Тот мир, что мы должны оставить после себя, должен быть защищён от войн и тирании. Но если мы не сможем устоять сейчас, если мы дадим слабину, кто поверит в наше слово? Кто пойдёт по нашим стопам? Мы должны быть уверены, что наш храм, наше будущее, будет построен не на зыбучих песках или трясине, а на твёрдой скалистой основе. — Гимн, что исторгнулся из нашей груди с ликованием, взлетел над полями Валлариан… — Так, стоп! — возмущённо отозвались снизу Лелиана и Зевран. Алистер, почему ты не поешь? В этой части ты должен петь! — Ладно. Я предупредил, — с нормальной интонацией произнёс Алистер и неожиданно завыл дурным голосом, от которого из-под ближайших крыш брызнули перепуганные птицы: — Теее, кто хотеееелии занять Силоюююю Небооо … — Нет, нет, Алистер, замолчи! — заорали Лелиана и Зевран, затыкая уши. — Играй дальше, не надо петь, мы согласны! — Ликующий гимн взлетел над полями: Те, кто были рабами, стали свободны! — закончил пьесу Дарриан, воспользовавшись суматохой и перескочив несколько строф, оставшихся до финала. Внизу зааплодировали, замученные актёры раскланивались. Алистер поймал брошенный Лелианой цветочек, Дарриан украдкой показал кулак Зеврану, небрежно помахивающего яблочным огрызком. Зевран разом выпрямился и, кажется, проглотил несчастный огрызок. — И все-таки, я не понимаю, почему Андрасте должен был играть я? — возмутился Алистер, Ты же эльф, ты изящный! И у бродячих комедиантов женские роли всегда играют эльфы. — Мой дорогой друг, — начал Дарриан, потом сплюнул, — вот прилипчивая зараза, а? Алистер, из меня может, ничего Андрасте получится, но я как подумаю, как ты мог сыграть Шартана, мне становится страшно. У эльфов не так много героев… Алистер ткнул его кулаком в бок. — А из тебя отличный Шартан получился. Дарриан горделиво подбоченился, выпятив губу. — Давай, снимай платье. Нам ещё «Андрасте и Гассариана» играть. Ладно уж, покажу тебе, как надо играть Пророчицу! А Гассариана мне не жалко.

---

[Wintersend: Alistair-team]

Ключ: 226 Герой готовится к свадьбе с кем-то, а любит совсем другого человека. Название: Алистер и мечты о свадьбе Автор: Alistair-team Пейринг/герои Алистер/м!Морриган, м!Кусланд/ж!Зевран Категория: гет Жанр: ангст Рейтинг: R Размер: миди (4560 слово) Предупреждение: гендерсвитч!АУ, ООС, сомнительное согласие Все девушки мечтают о свадьбе. По крайней мере, так говорится. Алое платье, все-все родственники и друзья, проехавшие полстраны, лишь бы поприсутствовать при столь важном событии. Побыть рядом, поддержать, развеять сомнения. Однако сомнения Алистер развеять было некому. Придворных дам она видеть не хотела — робела перед ними, такими уверенными, естественными, словно булавки в волосах не царапали им кожу, а китовый ус в корсетах не мешал дышать. Служанки, хоть и были бессловесными птичками, мешали думать и Алистер приказала им оставить её, чтобы побыть в одиночестве. От присутствия дежурной фрейлины отделаться не удавалось, но та хотя бы молча сидела в передней комнате. Она сидела перед камином, водя щёткой по волосам. Под сердцем шевелился малыш и она замирала. Никогда ничего не бывает просто так. Если тебя судьба одарила своим вниманием, то знай, скоро придётся за это заплатить. Алистер и платила – с лихвой. За сомнительную честь быть королевским выблядком — отсутствием детства. За симпатичную мордашку — горящими щеками от пристальных взглядов и разом стихающих разговоров при приближении к лагерному костру. Год назад, когда её вырвали из-под холодных сводов аббатства, она заплатила жизнью — и она была рада стать простым, никому не известным бойцом. Безымянным мечом, шестым щитником во втором ряду. Она и была им — недолго, всеми силами отгоняя мысль, что Мор, на борьбу с которым её призвали, в конечном счёте, убьёт её. Может, через тридцать лет. Может быть, завтра. Она смеялась во всё горло над плоскими шуточками Стражей, глотающим перед боем гномий эль — как горькое лекарство — «Эта гадость точно не будет последним, что я пью в этой жизни». Ромашка — так её прозвали за глаза, за наивность и за монастырские штучки — обязательно мыть руки перед сном, не поминать всуе Создателя и Невесту его и трогательно заливаться румянцем при мало-мальски эффектном ругательстве — была счастлива в ордене Стражей. А потом была бойня, смерть, водоворот событий, в которых её затянуло. Предательство, обман, болотный шаман, от которого так разило магией, что хотелось зажмуриться и ударить «тишиной», развеять эту волшбу, которая обволакивала, как вата. Старик посмеивался, посасывая длинный мундштук трубки, ронял слова, словно колкие камешки. От каждого из них на глаза выступали слёзы. — Морриган пойдёт с нами, — исподлобья сверкая глазами, решил Кусланд. Сказал, как отрезал — буравя взглядом недовольно оскалившегося сына шамана. — Его колдовство нам пригодится. Колдун оказался не только наглым и озлобленным типом, но к тому же оборотнем, превращавшегося в медведя, волка, иногда – гигантского, омерзительного паука. Это было полезно в качестве разведки и деморализующего фактора, убеждала себя она. И если разбойники не отступали при виде восьмиглазой морды и раздувшегося щетинистого тела, то стоило жвалам с хрустом сомкнуться на очередной беззащитной шее, как бедняги впадали в панику. А Алистер, когда Морриган заканчивал демонстрировать свои способности и с ленцой оттирал лицо от крови, бледнела и старалась не расстаться с завтраком. Что же было дальше? Ничего, пустота — внутри и снаружи, словно сырые Коркарийские туманы вытягивали вместе с теплом и душу. Она позволила колдуну зачаровать себя волшебным коконом, чтобы скрыть своё присутствие от моровых тварей, и замкнулась в себе. Кусланд взял на себя бремя планирования. Алистер восприняла это с облегчением. Она не верила в успех не секунды, хоть и уверяла в обратном, она просто шла за тем, кто верит, и делала, что ей говорят. Она недолго скрывала от него свой секрет. Слишком откровенно Кусланд разглядывал её лицо — точно монетку подбрасывал, и ничуть не удивился, когда узнал правду. *** Алистер часто думала, чем различаются они с Кусландом. Тот тоже хотел мести, справедливости. Он словно не замечал, что он изгой в больной Мором стране, которую охватывают эпидемии и междоусобицы. Он пёр, будто пахотный вол, не замечая ничего, снося все на своём пути. Он вёл себя как тейрн, вокруг него вскипали водоворотом события, прибивались спутники. Авантюристы, шпионы, просто те, кому больше не куда было пойти. Лиллан, орлесианец, улыбчивый и вежливый, флиртующий со всеми подряд, Зевра, распущенная эльфийка с загорелой кожей. Эти двое проходимцев стоили друг друга. Вечно мрачный Морриган, Кусланд, резкий, никого не посвящающий в свои планы. Зачем-то он взял с собой Лиллана, хоть тот и не скрывал своей связи с Орлеем, и ту, что покушалась на его жизнь, но убил кунари, запертую в клетке. Алистер хорошо запомнила это момент. — Давайте возьмём её с собой? — предложил Лиллан, оглядываю статную фигуру, крайне скудно одетую. — Она нам пригодится. — О, да! — воскликнул Морриган, всплёскивая раздражённо руками. — Давайте ещё гномку найдём с двуручным тором наперевес и будем прятаться за бабскими спинами. Выпустите из клетки, и пусть идёт куда ей вздумается. Кусланд ничего не стал говорить. Просто открыл дверь, шагнул вперёд и сунул кунари нож под грудь, просто и естественно. Алистер даже не успела вскрикнуть. — Бересаад ничего не узнает, поверь мне, — пообещал Кусланд оседающей кунари. Вытер нож о холщёвую рубашку, и пояснил, почему-то глядя в упор на Лиллана: — Мне меньше всего нужны боевые дредноуты кунари, вторгающиеся в Ферелден. *** Лиллан, орлесианский шпион с сотней масок. Не фарфоровых, невидимых. Он не понравился Алистер с самого начала. Лиллан вёл себя странно — то изображал из себя святую невинность, словно первые вышел в мир из стен аббатства, то спокойно всаживал арбалетный болт в горло ничего не подозревающего человека; он был другой, не похож ни на Морригана, ни на Кусланда. Он много знал и во многом разбирался. С Кусландом он вёл долгие разговоры о политике, больше напоминающие словесную дуэль. Они переходили с ферелденского на орлейский и обратно, а Кусланд после таких разговоров ходил мрачнее тучи. Лиллан безмятежно улыбался, флиртуя со всеми без разбора — с Кусландом, с звереющим Морриганом, с Зеврой. Он флиртовал даже с Алистер, подсаживаясь поближе, легко переходя с болтовни о тряпках и косметике на учёные разговоры о Песне Света. Это раздражало, особенно когда орлеец как бы случайно забирал её ладонь в свою и сидел так, без умолку болтая. Впрочем, стоило только сказать пару слов наедине и пообещать переломать руки, как флирт прекратился. Она пряталась от внимания мужчин в обществе Винна, рассудительного пожилого мага, который читал морали о служении, браке, материнстве, отчего Алистер впадала в уныние. Но одна не вовремя брошенная фраза и шлепок по заднице отбили всё желание общаться. Лиллан нашёл общий язык даже с Зеврой, распущенной эльфийкой, которую Вдова послала отравить Кусланда и её. Зевра громко и вульгарно смеялась, выставляла грудь, сверкала голыми ногами, предлагая себя всем. Алистер от подобного поведения передёргивало, Лиллан загадочно улыбался, Морриган шипел, стоило Зевре приблизиться. А Кусланд, как баран, пялился на загорелую кожу, забыв, что эльфийка недавно покушалась на его жизнь. А по ночам Алистер зажимала уши и кусала губы от обиды, слушая громкие стоны. Но с появлением Зевры, как ни странно, в лагере стало как-то поспокойнее. Кусланд по прежнему вёл себя благородно-заботливо по отношению к ней. Он убеждал, что Зевра — это несерьёзно, просто увлечение. Но Алистер от этого становилось только противнее. *** Алистер сидела на скамье, опираясь спиной на край грубого стола. Разрушенный при пожаре навес рачительные крестьяне восстанавливать не стали. Можно было откинуть голову назад и смотреть на наливающееся чернилами небо. Было скучно. — А где Кусланд? Я думала, он ещё вчера вернётся. Колдун, растирающий травы в каменной ступке, осклабился, поднял на неё прищуренные глаза. В свете фонаря они сверкнули золотом, точно он собирался перекинуться в зверя. — В этот самый момент твой Кусланд… — Он не мой, — перебила Алистер. — Да, точно. В этот самый момент Кусланд, вместе со своей Зеврой, — Морриган подчеркнул имя эльфийки жестом, — убивает моего отца. Он последние слова он произнёс негромко, но Алистер подбросило вверх. — Создатель… Зачем? И как ты можешь так спокойно говорить? Морриган довольно засмеялся, на секунду отвлекаясь от трав. — И на какой из этих вопросов ты хочешь получить ответ? Впрочем, он одинаков на оба — потому что я попросил. — Но он же твой отец! Так нельзя! — Не смей меня осуждать, Алистер. Он хотел принести меня в жертву, старый ублюдок, чтобы продлить свою никчёмную жизнь. Но это не входило в мои планы. — Ты сходишь с ума, Морриган… Колдун он или нет - родители никогда не причинят зло своему ребёнку… Морриган стремительно оказался рядом, секунду назад стоял на коленях среди разложенных тряпочек с чернеющими стебельками — расплылся тенью — и вот уже толкает Алистер в грудь, обратно на скамью, склоняется, скалится в лицо. — Как можно быть такой наивной! Твой приёмный отец выкинул тебя, как кутенка на мороз, едва у него родились свои дети, не ты ли жаловалась на это? А твой братец? О котором ты так радостно трещала все это время? Он тебя продал Мак-Тир и её Анорину, забыла? И мы еле успели унести ноги. И ты все ещё веришь в узы семьи? Ты даже не помнишь, что тебя бросила мать. — Не смей пачкать имя моей матери, ты, отступник, — зло прошипела Алистер, заходясь в гневе. Морригана это, казалось, только подстегнуло. Он выдохнул Алистер в лицо, и её охватило оцепенение. Скалясь, он схватил её за горло, навис, прижимая рыжий затылок к доскам. — Твоя коронованная шлюха-матушка раздвигала ноги перед всеми, кто этого пожелает, а надувая пузо — бросала своих щенков. Как тебя, например. Никто никому ничего не должен! И тоже самое предстоит и тебе. А ты просто дура! И если ты ещё хоть раз… Что хотел Морриган, осталось неизвестным, Алистер, собрав силу воли в кулак, выплеснула на волшебника свою силу. Колдун схватился за голову, отшатнулся на пару шагов. Алистер вскочила и со всей дури ударила ногой под коленку, а когда парень потерял равновесие и рухнул на землю — добавила носком сапога в живот. — Никогда не смей оскорблять мою мать, урод! Она сбежала из таверны в задворки деревни. В конце концов, она выросла тут и могла прятаться среди сараев и курятников не хуже долийского эльфа в лесной чаще. Морриган быстро остыл. Он не попросил прощения, вообще делал вид, словно этого происшествия не было. И никогда больше не заговаривал на эту тему. *** Потом были долгие переходы, кошмары и демоны в Тени, порождения, сменились на интриги знати и начались другие битвы — в богато украшенных залах, на пушистых коврах, скрадывающих звук шагов и жадно впитывающих кровь. Кусланд вёл эти бои виртуозно. Пока не встретился лицом к лицу с Анорином. Белокурый сын Вдовы просто и понятно разложил всё по местам. — Судьба и благополучие Ферелдена, зависит от тебя, Алистер. Мы можем начать войну и тогда всё будет кончено. Мы можем заключить союз и поженится. И все будут довольны. Ей придётся заплатить своей жизнью второй раз — отказавшись от ордена и обетов, сесть на трон рядом с Анорином, который держал в руках всю власть в стране, даже не дёргал за ниточки, просто приказывал — и всё делалось само собой, как по слову могущественного колдуна. *** Кусланд вошёл, распахнув дверь так, что створки жалобно ударились о стены. — Вот как? Собралась замуж за этого предателя? — зло бросил он, стаскивая перчатки и даже не поздоровавшись. — Решила разрушить всё, к чему мы стремились? Алистер невольно отшагнула назад, прижимая к себе книгу. — Но… — Мне плевать, что там говорят. Мак-Тир со Анорином были в курсе всего того, что творила эта сука. И ты об этом знаешь! Значит, стоило мне уехать на неделю, так ты сразу «бах на спинку, ножки врозь»? Алистер побледнела, потом покраснела. — Ты смеешь мне что-то выговаривать? У меня нет выбора. — Я не позволю тебе выйти замуж за того, кто хладнокровно торговал моей семьёй. — Глаза у Кусланда были бешеные, он подошёл ещё ближе, так, что Алистер ощущала на щеке его дыхание. — Мы же решили всё в Рэдклиффе. — Но… — Алистер заморгала, смущённо опускала глаза. — Я думала, это шутка. Тем более, у тебя Зевра и это нечестно по отношению к ней. — Перестань. Это ничего не значит. Можно подумать, ты любишь Анорина или он способен полюбить хоть кого-то, кроме трона. Это сделка. Чем я хуже? Тем, что не предам тебя? — Я подумаю над этим, — повторила Алистер слова Анорина, которые он употреблял, не желая отвечать ни да, ни нет. — Подумай. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, — неожиданно мягко сказал Кусланд, проводя пальцами по витой цепочке на шее Алистер, которую подарил давным-давно, ещё в Лотеринге. Пальцы щекотно прошлись по шее, зарылись в волосы на затылке. На секунду Алистер показалось, что Кусланд сейчас её поцелует и уже намерилась отбиваться, но тот просто вздохнул и обнял её. От кожи доспеха знакомо пахло костром, железом, и почему-то хвоей. — Элис… Ты единственный родной человек, что у меня вообще есть, — прошептал Кусланд, поцеловав в волосы куда-то у макушки. — Прости меня, если я тебя обидел. Я всегда буду рядом, чтобы ты не сделала. Алистер сглотнула, и мысленно махнув рукой, скрестила руки на его спине, расслабляясь. — Я знаю. Знаю. Я подумаю. *** Анорин ошибся только однажды, когда поставил перед Алистер условие — примириться с Вдовой Мак-Тир. Алистер с Кусландом, не слушая никого, переглянулись и одновременно вытянули мечи, давая знак страже Гуринов. Впрочем, Лиллан рассказывал, что Собрание Земель как минимум один раз уже принуждали вынести решение угрозой оружия. Вонзив клинок в живот вдовы, она смеялась, размазывая кровь по рукам. Анорина схватился за меч и был срезан болтом одного из гвардейцев. А может и Лиллана. Или Зевры. Алистер об этом не думала, она упивалась моментом мщения. Кусланд, в самом деле — ничуть не хуже Анорина. *** И все же в Рэдклиффе выяснилось, что свадьба с Кусландом может не состояться. — Выживет только один, да? — ударяя по стене кулаком, повторял Кусланд. — Ну, есть же ещё и Риордан, — несколько неуверенно возразила Алистер, но успеха это не возымело. — Или я… — Забудь! Я не пущу тебя в бой, ты слишком ценна. Кусланд ушёл, хлопнув дверью. Сон не шёл. Она ворочалась с боку на бок, пока не услышала шорох. Мышь? Кошка? Алистер выпуталась из одеял, попыталась в темноте найти наощупь ночные туфли. Выругалась шёпотом. Вдруг разом вспыхнули все свечи, светильники, поленья в камине. — Темно? Так лучше видно? От неожиданности Алистер сжалась в комок. — И долго ты будешь прятаться под кроватью? — Я не прячусь, — возразила Алистер, узнавая голос. — Я туфли ищу. Морриган стоял со скептическим видом, скрестив руки на груди. Затянутый, как всегда, в чёрное, с многочисленными ремнями, на которых болтались всякие мелкие ножички и, то, что Алистер единообразно именовала «амулеты». Он фыркнул, подошёл к кровати, и резко поднял перину. Оборки взметнулись в воздух, Алистер вытащила из-под кровати туфли, и прижав их к груди, села на пятки. Перина упала на место, от волны воздуха волосы Алистер разметались. — Мне нравится, что ты стоишь передо мной на коленях, — нарушил молчание Морриган. Алистер опомнилась, вскочила на ноги, поспешно обуваясь. — Убирайся из моей комнаты. — Тебе даже не интересно, зачем я сюда пришёл? — Поиздеваться, не иначе. Я теперь до утра не засну. И перестань на меня пялиться. Морриган выразительно посмотрел на её ноги, Алистер проследила его взгляд, ойкнула и натянула подол сорочки как можно ниже. И села на кровать, на всякий случай. — Скажи мне, ты хочешь выжить в битве? — Меня туда все равно не пустят. Уходи, — поморщилась Алистер, старательно натягивая подол рубашки как можно ниже. Можно было бы прикрыться одеялом — но чтобы достать его, надо было сползать на другой конец кровати на четвереньках. А сверкать голой задницей перед Морриганом Алистер не намеривалась. — Я могу сделать так, что пустят. И что никто не умрёт, убивая Архидемона. — И каким образом? — Я проведу ритуал. С тобой. Ты понесёшь ребёнка, и дух дракона перенесётся в него. Он будет не опасен, очистившись от скверны. — Ты… Предлагаешь переспать? Нам с тобой? — А я-то думал, что с короной у тебя хоть какие-то мозги появились. Зря. — А других вариантов нет? — Мне нужно только чрево, способное зачать и скверна в жилах. Такое есть только у тебя. Морриган не шевелился, но казалось, что его фигура заполняет собой всю комнату. Алистер оцепенела. — А если я не соглашусь? — Ты же хотела сесть на трон, выйти за Кусланда, окончить войну? Я предлагаю тебе это. Тебе надо лишь пойти мне навстречу, — медленно проговорил Морриган, взявшись за пряжку пояса. — У тебя нет выбора. Мне нужен ребёнок с древней душой и я его получу. Алистер дёрнулась, порываясь убежать, но Морриган щёлкнул пальцами и её отбросило на кровать. Колдун расстёгивал свои пояса, с бряцаньем падавшие на плиты, рассматривал раскрасневшееся от натуги лицо Алистер, словно видел её впервые. Девушка пыталась встать, но тело не слушалось её, и она только беспомощно барахталась. Рубашка позорно задралась до талии. Когда Морриган, избавившись от куртки и связки украшений на груди, опустился кровать, раздвигая коленом её ноги, Алистер напряглась, пытаясь извлечь из груди хоть какое-то подобие крика. — Не трать силы зря, — посоветовал Морриган, проводя пальцами по её животу, вычерчивая руны и символы, которые начинали тускло светится. — Это для твоей же пользы, поверь мне. И знаешь, я благодарен тебе за то, что ты прирезала Мак Тир. Конечно, носить дитя теперь придётся тебе, но если сравнивать, ты куда привлекательнее этой старухи. Он снял с неё сорочку, деловито сложил и убрал в сторону и лёг рядом, опершись на локоть, полуголый, не торопясь, выжидая чего-то. Алистер чувствовала тепло от прикосновений, а скосив глаза, видела сосредоточенное лицо колдуна. Он изредка целовал её — сосок, ключицу, ложбинку между грудей, то ли закрепляя эффект заклинания, то ли пытаясь возбудиться. — Ты понесёшь, я обещаю, — шептал он. А его рука скользила по животу, между ног. Когда его пальцы проникли внутрь, она не выдержала и заплакала. — Твою мать, ты что, до сих пор девственница? — со смесью брезгливости и удивления спросил Морриган, обтирая о себя пальцы и откидываясь на подушки рядом. — Ну почему от тебя одни проблемы? В лагере было столько мужчин, а ты за год не с кем не легла? Он молча лежал, размышляя о чем-то, вздыхая. Нашарил одеяло, накинул на них обоих, прижался к боку Алистер и долго рассматривал её лицо. Она чувствовала бедром, что он её не хочет, но лежать рядом с мужчиной, который хочет не просто её изнасиловать, а сделать нечто большее, было ужасно до дрожи. И неважно было, что с этим мужчиной она провела рядом целый год. — Мне нужен этот ребёнок, — проговорил Морриган. Он обнимал Алистер одной рукой, прижимая к себе. — Он нужен тебе, нам. Всем нам. Просто ты этого ещё не понимаешь. Я могу снять заклятье, но ведь ты будешь кричать, вырываться.… Поверь, я сам не очень этого хочу. Но так надо. Свечи потухли, комнату освещали только блики от углей в камине. Морриган долго возился с её грудью, мял и целовал, потом спустился ниже, щекотал пупок. Сердце Алистер невольно начало биться быстрее, дыхание Морригана, тяжёлое, рваное, обжигало кожу. Он раздвинул языком её нижние губки и вдруг её тело выгнулось от внезапного удовольствия. Парализующее заклинание начало слабеть — то ли колдун не мог контролировать одновременно себя и свою магию, то ли оно рассыпалось из-за времени. Но Алистер, не думая, запустила пальцы в волосы парня, направляя, требуя продолжения ласки. Он охотно подчинился. Алистер запрокидывала голову, чувствуя в себе не только язык, но и пальцы, которые Морриган осторожно вводил, она зажимала себе рот руками, чтобы солдаты снаружи не услышали, как она стонет, подобно Зевре. А когда обнаружила, что Морриган навис над ней, уже полностью обнажённый, забросив её ноги себе на плечи, то на миг забыла, как дышать. В темноте казалось, что это Кусланд смотрит в её лицо, наклоняется, чтобы поцеловать. Губы — солёные от её сока, мягкие. Они целовались, Морриган нашарил её ладонь и положил себе на член, чуть сжал, показывая как гладить. Алистер тёрлась о его пальцы, как кошка, тёрла его член об себя, глотая судорожные выдохи Морригана. — Сейчас, — шепнул он, приставляя головку ко входу в её лоно. — Потерпи, может быть больно. Больно было обоим. Ей – когда продавливалась полоска кожицы, окольцовывавшая вход, ему — больше от того, что девичьи зубки вонзились в нижнюю губу. Почувствовался железистый привкус во рту, пикантная пряность к ритуалу, более древнему, чем сама магия крови. Когда к Алистер вернулась способность мыслить трезво, Морриган уже одевался. — А почему ты думаешь, что я не избавлюсь от плода сразу, как только будет убит Архидемон? Морриган коротко оглянулся, сел на кровать, натягивая сапоги. — Я не позволю. *** Она никому не сказала о ночном визите. Просто пришла в броне и мечом, когда Кусланд с отрядом готовился отправляться на бой с Архидемоном. Он посмотрел неодобрительно, но Риордан скомандовала выступать, и Кусланд не стал противиться. Спросил на привале, уверена ли Алистер в том, что делает, и предупредил, что не позволит ей идти в первых рядах в бой. Алистер только нахмурилась. Ей слишком часто в последнее время говорили «не позволю». Разумеется, она в день решающей битвы была на крыше Форта Драккона. Морриган всегда был рядом Алистер, хоть Кусланд и бросал на него раздражённые взгляды. Поводов для ревности, как полагала недоумевающая Алистер, у него не было. Во-первых, Зевра по-прежнему находилась в отряде, хоть и после объявления о помолвке не ночевала в палатке Кусланда. Во-вторых, Морриган хоть всегда находился поблизости, но с Алистер не заговаривал. Один раз спросил у неё, начались ли положенные женские дела, Алистер буркнула "нет" и тот кивнул, не оборачиваясь. В третьих, Кусланд сам приказал беречь её, как зеницу ока. Вот и всё. Алистер одновременно и верила и не верила Морригану. То, что она понесла, ещё ничего не значило, даже волшебство и древние свитки могли обмануть в обещаниях. Но когда Кусланд вонзил меч в горло поражённого скверной дракона, и её скрутило от… Нет, не боли, это скорее напоминало сокрушающий водопад чистой, выжигающей изнутри силы. Они оба выжили. *** Было несколько обидно, что героем народ Ферелдена назвал Кусланда. Не Морригана, который спас жизни им всем, ни Алистер, которая была в тени сияния славы великого Стража. Её вспоминали, когда надо было выпить тост за здоровье королевы и её будущего героического мужа. На публике Алистер улыбалась, принимала поздравления и подарки, а приходя в свои покои, швырялась в стену чем только под руку попадется. — Кажется, королева расстроена? — раздался язвительный голос из тёмного угла. — Кидаться тяжёлыми предметами неприлично, тебе разве не говорили, а, Алистер? — Чего тебе надо? Проваливай. — Зачем же так грубо… — Я не в настроении вести светские беседы. Говори, чего тебе надо и проваливай. — Я хочу посмотреть на своего ребёнка. — Морриган встал с кресла, направился к Алистер. Она попыталась проскочить у него под рукой, но была поймана за плечо. Её по инерции развернуло, и через мгновенье она оказалась прижата спиной к груди колдуна. Амулеты и подвески ощутимо впились между лопаток. — Мне нужен крепкий и здоровый малыш. Алистер пыталась вырваться, но Морриган не пускал, удерживая одной рукой за плечи, вторую положив ей на живот. — Тише, тише. Не дёргайся. Я только посмотрю. Не успела Алистер ехидно поинтересоваться, что и как он собирается смотреть, как увидела, что из-под ладони колдуна шло еле заметное сияние. Магия щекоталась, но противно не было. Морриган сосредоточено сопел в ухо, иногда недовольно сжимая пальцами её плечо, дескать, «не дёргайся». — Не понимаю… Вроде бы мальчик, — пробормотал он. — Или нет. Ладно, попробуем по-другому. Сопение в ухо продолжилось. Алистер уронила голову на плечо колдуна. Проще было дать ему сделать, чего он хочет, чем убедить в том, что это не вовремя. — Кто-нибудь видел, как ты входил? — Разумеется, нет. Как себя чувствуешь? — внезапно спросил он. — Отвратительно, — устало отозвалась Алистер, положив ладонь поверх руки Морриган. — Я думала, ему хватит ума избавится от Зевры. Или что ей хватит ума не оставаться во дворце. — Так надо, — сказал, как отрезал. — В каком смысле? — Я её попросил. — Зачем? — Я же сказал, не дёргайся! Теперь надо начинать с начала… Зевра теперь думает, что ты носишь от Кусланда. Мне надо уехать ненадолго. А она будет защищать тебя и дитя, как самое себя. Алистер с кислым видом осмысливала сказанное, пока Морриган не выдохнул с удовлетворением: — Всё-таки девочка. Она спросила, невпопад, и не особо надеясь на ответ: — Зевра так его любит? Морриган пожал плечами. Он хотел отпустить Алистер, но она, казалось, пригрелась на его груди. Поколебавшись, он её обнял, не очень умело, но осторожно. — Знаешь, этому Кусланду весьма повезло с женщинами, которые его любят. — Я не люблю его. Зря я согласилась на сделку, Морриган. Не надо было это делать. —Так, — нахмурился Морриган, развернул впавшую в уныние девушку к себе лицом. Приподнял голову за подбородок, заглядывая в глаза. — Я отправлюсь утром. Эту ночь я проведу здесь. *** Это было первый раз, когда Морриган её обманул. Он не вернулся ни через неделю, ни через две. Отгремела пышная коронация, полных ходом шла подготовка с королевской свадьбе, живот королевы начал округляться и она не находила себе места. Как признаться? Они часто гуляли втроём после обсуждений — Кусланд, Алистер и неизменная Зевра, к заботе которой королева привыкла. Та не только пробовала пищу и следила за безопасностью, с ней можно было поговорить. Не всегда и не на все темы, но ей, в отличие от большинства придворных дам, Алистер доверяла. Она попросила эльфийку хранить в секрете её беременность, несмотря на все убеждения: «вести о наследнике пойдут только на пользу стране». Конечно, на людях они с Кусландом вели себя как нежно любящая пара, или хотя бы старались делать такой вид, но одна деталь Алистер смущала. Она ходила в вечно мрачном настроении и огрызалась. Когда посреди ночи в окно её спальни влетела огромная сова, Алистер даже обрадовалась. — Дай мне что-нибудь накинуть, и прикажи принести поесть, быстро! — прохрипел Морриган, принимая человеческое обличье. Он был абсолютно гол, в гари, кровоподтёках и ссадинах. Бросив ему простынь, Алистер выскочила из спальни в смежную комнату, растолкала дежурящую фрейлину. Та не сразу поняла, чего от неё требуется, но вышколенная тремя поколениями королев, быстро отправилась выполнять распоряжения. Воду в ванной Морриган разогрел сам. Все пытался негнущимися ободранными пальцами обтереться, придерживая повязанную на бёдрах простынь, но Алистер молча вырвала мокрое полотенце из его рук, помогла привести себя в порядок. — У меня будет очень неприятный разговор с твоим Кусландом, — сквозь зубы процедил он, заживляя магией особо крупные ссадины. Глаза колдуна ввалились, очерченные кругами, как у духа. — По поводу Флемет, известия, о смерти которого оказались несколько преувеличены. Принесли ужин. Фрейлина постучала в дверь, ненавязчиво попытавшись заглянуть, но Алистер забрала поднос — хлеб, нарезанное мясо, маринованные овощи и соус, поблагодарив за услуги. Поставила его рядом с колдуном и задёрнула ковёр на двери. — Почему тут везде сундуки? — оглянулся Морриган, жадно отламывая хлеб. — В чем дело? Ты куда-то собралась? — У Кусланда сейчас дела в Амарантайне. Я же хочу сразу же после свадьбы уехать в Пик Солдата. — Зачем? — Морриган ел быстро, но аккуратно, стараясь не ронять крошки. — Я, знаешь ли, беременна. — И? — Я собираюсь выйти замуж, нося под сердцем дитя. И мне совсем не радует перспектива начале родить неизвестно от кого, а потом объяснять, почему настолько раньше срока. — Не понадобится. Это ты хорошо придумала. Я заберу дочь, как только это станет возможно. Алистер потрясённо замолчала. — Ты хочешь сказать, что не оставишь ребёнка мне? — А какое слово из предложения: «Мне нужен этот ребёнок» тебе не понятно? И с чего это ты прониклась любовью к этому ребёнку? Ты же его не хотела. — Я подумала, что это единственный шанс родить наследника-Тейрина. — Наследницу, — поправил Морриган, обмакивая последний кусочек мяса в соус. — Но боюсь, если Флемет жив, дитя с древней душой это не самая первоочередная задача. И вполне возможно, Флемет меня обманул. Использовал… Вот только я не знаю, как. Алистер кусала губы. Все было так внезапно… — Так ты не будешь забирать ребёнка? — Выноси его вначале. Там решим. Правда, не уверен, что Кусланд будет рад видеть этого ребёнка. Она обернулась, положив руки на живот, и улыбаясь грустной улыбкой. — Он даже не знает о его существовании… — Вздор! — перебил Морриган. — Кусланд прекрасно всё знает. Я сам предложил ему эту сделку давным-давно. Смерть Флемет в обмен на его жизнь. Он согласился. Лицо Алистер по цвету сравнялось с белизной её ночной рубашки. — Я не понимаю… — пролепетала она, отказываясь верить. — Кусланд. Послал меня. В Рэдклиффе. К тебе. — Но он даже не обсудил это со мной! -- она в отчаяньи схватилась за голову, стараясь не развереться. — А ты бы согласилась? — Морриган зевнул. — Нет, ты бы не согласилась. Мне нужно было чрево. Он обещал мне его предоставить и сдержал слово. Всё честно. Вы оба живы, ты королева, он будет принцем, у меня будет ребёнок. Все довольны. Алистер била крупная дрожь. Голос Морригана, сонный, размеренный, проникал в уши, заставляя сердце падать куда-то вниз, а ноги — подкашиваться. — Не возражаешь, я тут посплю? — пробормотал колдун, сворачиваясь в клубок и засыпая. Алистер стояла у окна, вцепившись в колкий бархат шторы. Через два дня состоится свадьба, а мужчина, который должен разделить с ней тяготы жизни, стать опорой и защитой — предатель. Тот, кого она терпеть не могла, кто принудил её против воли, тот, что спит сейчас в её постели — был с ней честен. Она покачала головой, присаживаясь на подоконник, положила руку на чуть округлившийся живот. Брак по расчёту — это сделка? Возможно. Вскоре ей предстоит долгий и тяжёлый разговор с Кусландом. Если он действительно расплатился за корону и свою жизнь её чревом, отдав отступнику, как вещь, то она заставить его за это заплатить. Ключ: 100 Персонаж превратился в кота. Окружение бегает вокруг Название: Алистер и Нарния Пейринг/герои: Алистер, Аслан Категория: коллаж Рейтинг: PG Идея коллажа - кроссовер с Нарнией, Аслан-Алистер. Также есть бонус Также есть бонус Ключ: 123 Каким-то (неважно, каким) образом в Тедасе появился интернет, герой и все его знакомые осваивают чудеса соцсетей и блогов. Название: Алистер и переписки Автор: Alistair-team Пейринг/герои Алистер, Морриган, Кусланд Категория: джен Жанр: ангст Рейтинг: G Размер: драббл (1205 слов) "Мы можем встретиться?" — Алистер неловко провел пальцем по гладкой поверхности магического камня, усеянного знаками. Ответ пришел к нему через пару минут, за которые он уже успел обдумать десятки их различных вариантов. "Мы виделись, и не раз, Алистер. Обернись же." За ним стоял его безмолвный собеседник. * Алистер смутно помнил, как они добирались до Лотеринга. Дикие Земли, до ужаса однообразные, наводили скуку и желание окунуться в свои мысли. О Серых Стражах, о Дункане, о предателе-Логейне. Сам того не замечая, он нервно сжал кулаки. Они должны действовать. Что-то сделать. Но как? Скорбь превращала попытки спланировать их дальнейшие действия в месиво из образов и предположений. Когда их отряд только приблизился к Лотерингу, Кусланд, явно что-то вспомнив, обернулся: — Мы должны избавиться от браслетов и, если необходимо, купить новые, будет неловко, если нас засекут по одному лишь сигналу. Тем более, что эти браслеты выдал нам Дункан. — Браслеты? — непонимающе изогнула бровь Морриган. — Нет! Он дорог как память, — схватился за руку Алистер. — Прости, Алистер, но мы не можем рисковать. Маги башни обучены тому, чтобы выслеживать браслеты не только по их сигналу, но и по кодовому знаку, — Кусланд подошел к нему и начал расстегивать защелку на браслете. — А мы должны выжить, чтобы отомстить. — Чтобы отомстить, — повторил Алистер, протягивая запястье, полушепотом. — Да, чтобы отомстить. * В деревушке Кусланд с помощью новой знакомой, Лелианы, обзавелся новыми, точнее не совсем новыми браслетами. На вопрос, откуда послушница Церкви знает, где продается добро, накопленное мародерами, Кусланд улыбнулся и сказал, что эта рыжая девушка вообще очень интересна. Айден часто смотрел на нее потом как на игрушку-головоломку, которую ему очень хотелось разгадать, медленно, стараясь не разломать. Нацепив каждому браслет, Кусланд пояснил пару вещей: — Вы вольны делать делать с браслетами все, что угодно, искать любые сведения, старых знакомых, но не связывайтесь по ним слишком часто, особенно, в лагере или в отдаленных частях Ферелдена. Тысячи людей ходят с чужими браслетами, однако, будьте осторожнее. Церковь вцепилась в отслеживание сигналов как боевой ветеран-мабари. Алистер одел свой браслет, осмотрел настройки связи, но ничего умного не придумал. Эрл Эамон не любит такие штуки, и связываться с ним бесполезно, новые вести об Ордене Серых Стражей только его разозлят, а ему и так подпортила настроение ведьма. Пока они ждали Кусланда, успели поговорить и о Флемет, и о его церковном образовании, и мнения их ни разу не сошлись. Единственное, что его поразило, так то, как легко им удавалось находить больные места друг друга. Между тем, Морриган с подозрением то принюхивалась к браслету, то колдовала над ним. В Диких Землях ей явно не доводилось встречаться с такой техникой. * Идея зайти в сеть для переписки пришла к Алистеру далеко не сразу. Но ему надо было хоть кому-то высказаться. После того, как они покинули Редклифф, в лагере буквально стоял дух цинизма и скепсиса. Кусланд разводил руками, мол, нельзя всех разом спасти, а Изольда отдала свою жизнь вполне сознательно, Стен молча чистил свой меч от крови и смотрел на него с непониманием, Лелиана везде приплетала Создателя и его волю, а Зевран... Алистер не верил, что из его палатки можно выйти целым и невредимым. О Морриган он даже не думал как о душевном собеседнике. Таким образом, он отыскал случайного собеседника. "Я могу тебе рассказать, что меня тревожит?" — написал Алистер. "Слушаю." — пришло в ответ. Сколько бы Алистер не писал, какие бы вопросы не задавал, он получал не сочувственные, скорее разумные доводы. То, что ему говорил Кусланд в лицо, он смог понять, глядя на безликий текст. И, по крайней мере, со смертью Изольды их диалог Алистера примирил. * Алистер никогда не говорил ничего конкретного о себе, и не спрашивал ничего о своем собеседнике. Неделями они могли игнорировать друг друга, но всегда отвечали, если кто-то из них писал "мне есть, чем с тобой поделиться". Алистер удивлялся тому, как складно он излагает мысли, избавившись от того дурашливого образа, который неизменно сопровождал его в личном общении. Он почти не шутил, общаясь с сетевым знакомым. И даже не придал особого значения тому, что знакомый оказался знакомой. Ведь он вряд ли ее когда-нибудь увидит. Хотя с того момента в его снах, тех редких спокойных снах, что перемежались с кошмарами скверны, часто мелькал непонятый, неуловимый женский силуэт. * Как только их отряд спустился в Орзаммар, сигнал исчез. Магические башни, которые были построены еще древними магистрами, не поддерживали связь под землей. * — У меня такое впечатление сложилось, Алистер, что ты наконец-то понял, с какого конца стоит держать меч, — усмехнулась Морриган, глядя на почти ритуальный кружок из трупов порождений вокруг Алистера. Тот шумно вдыхал затхлый воздух подземелий и пытался смахнуть с лица темную кровь, смешанную с потом. То та норовила стечь со лба, склеить веки и застыть на ресницах. Морриган он почти не слышал. Сердце так колотилось, что шум стоял в ушах. Алистер чувствовал, будто кровь в его жилах начала бурлить раза в три быстрее и мощнее, а руки било мелкой дрожью, которую мог смягчить лишь крепко сжатый в ладони клинок. Скверна в его крови реагировала на орды порождений на тропах так, что сводила с ума. И ему даже некому об этом сказать. — У меня такое впечатление сложилось, что у тебя дар магический испарился, ведьма, — глухо ответил он. * Когда их компания оказалась во второй раз в Орзамарре, Кусланд заявил, что не намерен на усталую голову общаться с представителями гномьего высшего света, которые хитрей порой и изворотливей крыс, и отправился в таверну. Огрен был хмур и печален, и, ни на кого не обращая внимания, поплелся по своим, только ему ведомым делам. Умом понимаю все, вздохнул он напоследок, но Бранку жаль. Хороша все-таки была девица, жена моя, добавил он. А Морриган и след простыл — та любила исчезать как кошка. — Алистер, — крикнул ему Кусланд, — будь в таверне к ночи. Алистер пробормотал ему что-то в ответ и направился к воротам на поверхность, встряхнув мешок за спиной — из похода по Глубинным Тропам если кто и возвращался, то уже совсем не нищим. * В последний раз Алистер связался с своей сетевой собеседницей в Денериме, перед тем, как пойти к Голданне, своей сестре. "Знаешь," — писал он. — "у меня ведь никогда не будет своей семьи. По многим обстоятельствам." "Понимаю." — отвечала та. — "У меня тоже." И почему-то ему от ее фразы было грустнее, чем от своей судьбы. * Для Алистера встреча с сестрой стала отрезвляющей как оплеуха. Кусланд лишь сновь развел руками, мол, такова жизнь, каждый сам за себя, и ушел к Лелиане. Сам Алистер не стал браться за браслет и писать об этом. Ему было о чем подумать, ведь до Собрания Земель оставалось не так много времени. * Когда он написал о встрече, Алистер уже был королем. Перед ним стояла Морриган, явно нервничая, но глядя на него с вызовом. Ее губы не кривились в насмешке, не плевались тем ядом, что может высказать только злейшей души человек. А светлые, по-звериному желтые глаза приобрели некий теплый, персиковый оттенок. — Как ты узнала? — Чертов мабари Айдена. Игрался с твоим браслетом, пока вас не было в лагере, а мне совсем не нравится, как он противно чавкает, — слабо усмехнулась она. — Давно? — Когда мы были у долийцев. И совершенно неожиданно для себя бывший храмовник понял, что, хочет он того или нет, но этот человек плотно занял место в его, Алистера, жизни. Более того, явно намерен не прощаться или останавливаться на достигнутом. Алистер не загадывал, он не мог загадывать, какими в итоге станут их отношения — будут ли они друзьями (дружить с Морриган — это же немыслимо) или когда-нибудь случится большее — в этот момент ему было все равно. Главное, что оба они явно чувствуют особую близость, и намерены ее сохранить. Ключ: 13 Друг героя явно испытывает проблемы с объектом воздыхания, и герою приходится устраивать его личную жизнь, хотя в гробу он видел эти его проблемы Автор: Alistair-team Пейринг/герои Алистер, Лелианна, м!Амелл Категория: джен Жанр: юмор Рейтинг: G Размер: драббл (939 слов) Утро началось паршиво. Алистер старательно прикидывался мешком, спящим мешком, но Дайлена было не обмануть. Он тряс и тормошил его до тех пор, пока тот не принял сидячее положение. Амелл в ту же секунду вскочил и принялся возбужденно ходить по шатру. Алистер зевал, наблюдая за ним, и понимал только то, что товарищу пришла в голову какая-то феерическая идея. Когда он окончательно проснулся, бессвязные выкрики мага сложились во фразу. - Теперь у меня есть план, понимаешь? Алистер весь подобрался, подтянулся и серьезно глядя Дайлену в глаза, спросил. - Ты нашел способ победить Архидемона? - Что? – Амелл непонимающе уставился на него, а через несколько секунд скривился и отмахнулся. – Да, я не об этом… Я говорю, о Морриган. Последние слова он произнес с таким трепетом, будто речь шла о втором пришествии Андрасте, не меньше. Алистер с глухим стоном упал обратно на лежанку. - Эта ведьма всегда найдет, как мне жизнь подпортить… - тихо пробурчал Серый Страж. - Алистер не смей спать! Ты ключевое звено моего плана! Алистер закрыл глаза, старательно игнорируя Дайлена. Спать уже расхотелось, но и ввязываться в дело, связанное с ведьмой ему не улыбалось. С лихвой хватало ежевечерних разговоров о нежной, большой любви к этой проклятой стерве. Он услышал, как Амелл плюхается рядом с ним, а затем его тихий, расстроенный голос. - Алистер, ну ты ведь мой друг… Отличительной особенностью Амелла было то, что он всегда знал как добиться своего от окружающих. Исключая Морриган, но та просто демон во плоти… Вот и сейчас Алистер прекрасно понимал, что им нагло манипулируют, но ничего не смог с собой поделать. Он глубоко вздохнул, с видом жертвенного агнца поднялся и буркнул. - В могилу меня сведешь со своей Морриган… Что у тебя там за гениальный план? Выкладывай. Хитроумный план Амелла сводился к очень простой вещице - к зеркалу. Алистер сначала даже не поверил, когда услышал. Так и получилось, что пока Дайлен решал политические проблемы Оразммара, несчастный Алистер носился в поисках вещицы. Не зная к кому обратиться, он подошел к обеспокоенному торговцу. Последний только раздраженно отмахнулся от него. - Парень, какое зеркало? Ты что не видишь, я нагов продаю! Впрочем, откуда тебе знать, все твари ведь разбежались… Торговец что-то печально бубнил себе под нос и вдруг его осенило. - Слушай, как насчет сделки? Ты ловишь моих нагов, а я достану тебе зеркало. Алистер поспешно согласился, так как готов был уже волосы на себе рвать из-за дурацкой безделушки. Торговец продемонстрировал ему нага, отчаянно трясся животное за уши, а после спровадил, хитро улыбаясь и потирая руки. Впоследствии он понял, что слишком быстро принял предложение. Наги были чрезвычайно коварны и шустры. А еще они могли забираться в такие щели, куда Алистеру в силу размеров было не попасть. Он трижды пожалел, что не взял с собой мабари, уж тот бы быстро показал ушастым тварям, что такое боевой пес. Он как раз пытался вытащить животное из одной такой щели, согнувшись в три погибели и приманивая его огрызком яблока, когда его увидели парочка молодых гномок. Алистер покраснел до ушей, вскочил на ноги, и постарался не обращать внимание на их хихиканье и стреляющие взгляды, но получалось плохо. Гномки ушли, а Алистер так и стоял, мысленно давая пинка Амеллу, когда вдруг почувствовал шевеление у ног. Наг все-таки выбрался из своего укрытия и теперь терся об ногу Алистера, словно кошка. Ему показалось, что животное пытается его успокоить, странная, дурацкая мысль, но Алистер улыбнулся и всю злость как рукой сняло. Он взял, нага на руки, тот был теплым, и глазки у него были черные и умные. Определенно этот наг был намного симпатичнее всех тех, кого он поймал ранее. Когда он вернулся, торговец разве что не подпрыгивал от радости. Он уже протягивал ему зеркало и сбивчиво благодарил. - Это последний! Ну, ты парень даешь… У тебя конечно есть дела поважнее, но если тебе понадобиться работенка, приходи ко мне. Алистер посмотрел на попискивающего нага и ему вдруг резко расхотелось отдавать животное. Вместо этого он задал вопрос, который его особенно волновал. - А кстати, что Вы делаете с ними? - Как это что? Запекаем, жарим, иногда тушим… Скажу тебе нет ничего лучше нага тушенного с грибами. Алистер скривился и неосознанно отступил на шаг. Он еще раз посмотрел на жмущееся к нему животное, почесал бровь и неожиданно для себя попросил. - А могу я этого, - он поднял животное повыше, показывая, кого имеет в виду, - оставить себе? Торговец добродушно засмеялся. - Да, конечно, оставляй. Благодаря тебе, у меня столько же нагов, как и раньше, я могу восстановить торговлю. У нас, конечно, тоже есть чудаки, которые этих тварей за домашних животных держат, ну так, и ты видно из таких. Алистер поблагодарил его, откланялся и принялся снова бродить по рынку, теперь уже в поисках ленточки. Дайлен был абсолютно счастлив и большую часть пропадал в шатре Морриган. Она же в свою очередь стала заметно мягче. Хотя Морриган по-прежнему не упускала возможности высмеять и уколоть кого-нибудь и, как правило, Алистера, происходило это намного реже. Алистер же старательно прятал нага в коробке и отчаянно робел. Наконец, спустя несколько дней по возвращению из Оразммара он решился. Вытащив нага, он потрепал его за уши и принялся завязывать ленточку. Бантик получился кривой, но рассудив, что сделать лучше у него вряд ли получиться, Алистер взял животное и вышел из шатра. Лелиана сидела у костра и что-то тихо напевала. На мгновение Алистер снова смутился, но затем тряхнул головой и подошел к ней. Когда он приблизился, она, глядя на шатер Морриган, сказала: - Кажется, у них все наладилось. Дайлен очень внимателен, он просто забрасывает ее подарками… Алистер нервно прочистил горло и ответил. - Я тут подумал, тебе ведь тоже нужно дарить подарки… Следующие пару часов Алистер провел, слушая восхищенное щебетанье Лелианы, гладя нага по макушке и греясь у огня. Все-таки, прав Амелл: Архидемон – ничто, по сравнению со счастьем любимой женщины. Ключ: 88 Персонаж поругался вдребезги со своим лучшим другом-сопартийцем, но на помощь им приходит идейный противник. Обоснуй. Название: Алистер и друг. Автор: Alistair-team Пейринг/герои Алистер, м!Кусланд, Логейн Категория: джен Жанр: ангст Рейтинг: G Размер: драббл (749 слово) Алистер пнул ногой бочонок с элем, который был уготован для Огрена. Нет, ну надо же было ему такое ляпнуть, а! Такие глупости городить и даже не в шутку, а всерьез! И ладно бы хотя бы говорил это не в сторону своего лучшего друга, так нет же! Прямо при Алистере взял и ляпнул такое! Ни стыда и ни совести, вот каков он — сын аристократии. «Его мать же просто судомойка», подумал про себя Алистер, кривясь, точно передразнивая Кусланда, который не так давно выдал такое Эамону в присутствии этого самого сына судомойки. Не то, чтобы Алистер не знал, кому он приходился сыном, но с таким пренебрежением это было сказано, что аж захотелось заехать щитом по наглой, самодовольной законнорожденной морде. Да так заехать, чтобы все желание говорить о его родителях пропало навсегда. Будь то тост за Мэрика освободителя или такая гадость в сторону незнатной матушки. Алистер, впрочем, тоже хорош. Вывел Кусланда во двор и устроил разборки. Даже бить не стал почему-то. Просто орал на друга, что было силы, стараясь заглушить громоподобный голос, который звучал в ответ. Самое интересное, что у Кусланда было одно оправдание — правда ведь. Правда-то она правда, только тон и отношение какие. Почем знать, может, Алистера он тоже с таким же кислым, точно лимон сожрал, выражением поминает? А ведь мог. Эта наглая рожа, которой с самого детства доставалось все лучшее — мог. И еще как мог! Как ни крути, а если верить рассказам, семья Кусландов была прямо-таки семьей мечты. Любящая мать, мудрый и строгий отец, два брата, любящие друг друга и поддерживающие. Может, конечно, у Брайса и были бастарды, но о них никто не знал и теперь вряд ли узнает. Алистера отпрыску такого семейства точно не понять. Пусть его отец и был гулящим, пусть мать его легла с женатым мужчиной, пусть сам он бастард, но он не может просто взять и отказаться от того, что его родители — это его родители. Он никогда не знал ни одного из них, но, не смотря ни на что, любил. Любил и простил им все, что они натворили. Все-таки, не будь они такими, Алистера бы не было. А вот Кусланд бы не простил. Характер у него такой. Да и откуда бы в нем появилось столько доброты, чтобы прощать. Алистер, хоть и любил его как брата, но все недостатки видел. И этих недостатков, пожалуй было настолько много, что не будь Кусланд последним Серым Стражем, никогда бы за всеми этими пороками Алистер не разглядел бы того, кто стал ему самым близким человеком, за которого он бы пошел в огонь и в воду. Кусланд был злым, язвительным, самодовольным и жестоким. Жестоким настолько, что даже зашкаливало. Иногда Алистеру приходили в голову мысли о том, что, в общем-то, ничем он не отличается от тех же Хоу и Логейна, только вовремя перешел в правильный лагерь, который идет по правильному пути и борется за что-то светлое, а не просто ищет власти. Хотя, власти Кусланд искал. И находил, конечно. Помимо того, что его может ждать в случае победы над Мором, он уже отхватил огромный кусок — иначе чем можно было бы объяснить то, что за него пошли как люди, так и эльфы с гномами? Влияние, уважение, эта чертова, вставшая костью поперек Алистерова горла власть. И чем больше Алистер злился на друга, тем яснее видел его истинное лицо. Странно было то, что помирил их Логейн. Хотя, как сказать помирил. Просто Алистер, победивший его в бою, услышал от него то, чего ему никогда не хватало. Почти отеческую похвалу. То, что мог бы ему сказать отец и что было бы главное наградой. Пусть это и было просто признание поражения, какой-то вид раскаяния, который можно было увидеть от этого человека, только победив его, но все-таки, это было признание его — Алистера — сыном Мэрика. Не просто бастардом, которого вышвырнули на улицу, которого отец даже не проведал, но признание того, что в нем есть наследие от того великого человека, который освободил Ферелден. Алистер не знал почему, что именно увидел в его лице Кусланд в тот момент, но позже он пришел. Пришел, извинился, сказал, что не понимает, что именно чувствует Алистер. Не понимает, но принимает. И это было странно — извиняющийся Кусланд, которого к этому подтолкнул Логейн — странно настолько, что Алистер сначала даже не знал, что сказать. Просто не мог понять, как ему сейчас нужно отреагировать, чтобы Кусланд не зарекался такое делать. Но, все-таки, это было приятно. Приятно до одури. Словно, помимо победы над Логейном, одним из главных врагов в этой войне, пришло еще что-то, что делало этот день светлым. День, в который Алистер поссорился со своим другом, победил своего врага и принял от него последний дар — какое-то понимание, которое он вселил в голову друга.

---

[Wintersend: Carver-team]

Ключ: 22. Твоя слабость - чужое преимущество
Название: Один день из жизни Конфискатора
Автор: LenaSt
Пейринг/герои Карвер Хоук, Квентин, Мерриль, Фенрис
Категория: джен
Жанр: модерн-АУ, кроссовер, дезфик
Рейтинг: NC-17
Размер: мини (1407 слов)
Предупреждение: смерть персонажа, кроссовер с Repo! The Genetic Opera

7.00

Стоя перед зеркалом, Карвер Хоук придирчиво поправил воротник рубашки. Очень придирчиво. Его работа требовала аккуратности, даже педантичности, и он соответствовал этим требованиям в полной мере.

Ему это нравилось.

Оглядев свое отражение, Карвер остался доволен: кипенно-белая рубашка. Не кремовая, не цвета слоновой кости, не яичной скорлупы, не топленого молока. Белоснежная.

Он провел по лацканам ионовой щеткой, смахивая невидимые пылинки. Подхватив свой чемоданчик и тщательно проверив его содержимое, он снова посмотрел на себя в зеркало и поправил бейджик с логотипом в виде тройного «С» на груди.

«Карвер Хоук. Конфискатор».

7.15

Выйдя из подъезда, Карвер направился к стоянке. Несмотря на утренние заторы, доехал он быстро: «CirCleCo» обеспечивала своих Конфискаторов личным транспортом со спецсигналами, но Карвер никогда не пользовался этой привилегией. Зачем? Когда он выезжал на дорогу, все без исключения пропускали овальный серебристо-голубой электромобиль все с тем же тройным «С» на бортах.

Конфискатор «CirCleCo» при исполнении. Каким безумцем надо быть, чтобы встать на его пути?

Сверившись с планшетом, Карвер выяснил, что сегодня ему предстоят два визита. Первый был совершенно рутинной процедурой, но вот со вторым придется повозиться. Хоук щелкнул застежками чемоданчика, прикидывая, что может пригодиться и нужно ли предварительно наведаться в инструментальную.

Все началось с того, что правительственная корпорация «CirCleCo» положила конец неконтролируемому использованию магии в Тедасе, заблокировав Источник в Тени. Отныне магия стала роскошью, жизненно необходимой для тех, кто нуждался в ней, чтобы поддерживать свое существование.

Владевшие магией вынуждены были ограничить ее использование, перечисляя ежемесячную плату на счета корпорации. Это как электричество, однажды сказал в одном интервью глава «CirCleCo», вы пользуетесь, а в конце месяца приходит счет – и вы платите. Все просто.

Вот только тем, кто не платил, приходилось куда хуже, чем должникам электрической компании.

Конфискаторы – профессиональные контролеры магии, состоящие в штате «CirCleCo» – проходили специальное обучение, которое давало им определенные возможности при взаимодействии с клиентами, в частности, при проведении процедуры отключения, – например, пресечение неконтролируемого магического выброса. Кроме того, в обязанности Конфискаторов входило изъятие органов, поддерживаемых магическим способом, у должников. Омоложение, новые конечности, здоровые клетки, чистая кровь – все это могла магия.

До тех пор, пока есть возможность ее оплачивать.

9.25

Стандартная процедура отключения проводилась Карвером столько раз, что он давно перестал считать визиты, отмеченные в его личном табеле красным кружком. Обычное дело: непогашение платежа, затем рассрочки платежа, потом проценты по рассрочке, затем рассрочки по процентам плюс предыдущая рассрочка, – словом, как всегда.

Стандартный блок-кондоминиум, похожий на медовые соты с тысячами совершенно идентичных ячеек. Постучав в пластиковую дверь, Карвер немного подождал, как предписывал устав, затем аккуратно выбил ее точным ударом прошитого металлом ботинка. Можно было, конечно, воспользоваться переносным тараном, хранящимся в багажнике электромобиля, но он предпочитал действовать чисто.

Худенькая девушка обреченно смотрела на него, съежившись на диване.

– Мерриль Форрест?

Не дожидаясь ответа, Карвер быстро проверил ее встроенным сканером.

– Задолженность – четыре тысячи пятьсот единиц. Код Р5.

Стандартное обозначение процедуры отключения.

– Нет, прошу вас, я найду деньги!

В голосе миз Форрест не было настоящей уверенности, просто все так говорили, и она не была исключением. Карвер отлично знал, что ничего она не найдет, потому что если бы могла, то уж точно не довела ситуацию до предела.

Были такие, кто пытался бороться, проявлял агрессию. В прошлом году Карвер потерял нескольких коллег-Конфискаторов, напоровшихся на засаду в жилищах клиентов. Работа на «CirCleCo» не была простой и уж точно не была безопасной.

Впрочем, с Мерриль Форрест проблем не будет, он хорошо научился различать этот сломленный взгляд.

– Пожалуйста… – едва слышно прошептала Мерриль, и ее большие глаза наполнились слезами. – Я не хочу умирать.

– Вы не умрете, – Карвер деловито раскладывал инструменты и монтировал портативный дезинфекционный автоклав, – процедура отключения предполагает точечное воздействие на определенные участки лобной доли головного мозга. Вы даже ничего не почувствуете.

– Это хуже смерти.

Вколов нейрорелаксант, Карвер обездвижил клиентку, прочно зафиксировав тело ремнями, – иногда во время процедуры отключения у субъектов начинались судороги, что приводило к неустранимым повреждениям мозгового вещества и летальному исходу.

Закрепив зажим на правой глазнице, тем самым обеспечивая доступ к микроскопическому отверстию в уголке глаза, он вынул лазерный скальпель, выбрал минимальную толщину луча и принялся за обработку.

Вся процедура занимала не более двадцати минут, но Карвер всегда тратил дополнительное время на проверку зон мозговой активности. Случалось, что связь с Источником у клиента оказывалась настолько сильной, что приходилось вскрывать черепную коробку и удалять целые участки белого и серого вещества. Однажды Карверу пришлось полностью изъять правое полушарие, отчего клиент скончался от потери спинномозговой жидкости и обширного кровоизлияния. Но с тех пор Хоук стал намного опытнее, и шанса на повторение столь досадной ошибки не было.

Завершив процедуру и связавшись с медицинской бригадой «CirCleCo», Карвер отметил успешное выполнение заявки и покинул кондоминиум.

11.35

Координаты местонахождения второго клиента навигатор электромобиля распознал не сразу, дважды попытавшись отправить Карвера в противоположные концы города. Сориентировавшись по голографической карте, Хоук понял, что нужная ему локация – Даунтаун, самый грязный и опасный район Киркволла. Он недовольно поморщился: не то чтобы он боялся туда ехать – с Конфискаторами «CirCleCo» не связывались даже самые отпетые головорезы, просто электромобиль после такой поездки требовал дезинфекции и доппрофилактики, что грозило нарушением отлаженного недельного графика.

Клиента, высокого беловолосого парня, чьи лицо и тело были изукрашены мерцающими бледно-голубыми татуировками, Хоук узнал и без сканера, что, впрочем, не означало, что он пренебрег проверкой.
Клиент курил сигарету, нервно дергая головой при каждой затяжке.

Пограничное расстройство, определил Карвер, приготовив на всякий случай шокер. Лазерное оружие всегда было под рукой, но в этом случае его использование исключалось.

Заявка требовала изъятия кожного покрова. Клиент, некий Фенрис, серьезно пострадал в аварии, где получил ожоги восьмидесяти процентов тела. Операция по восстановлению была проделана беспрецедентная и баснословно дорогая, но тогда клиент еще мог себе ее позволить. Судя по всему, ситуация изменилась.

Завидев Конфискатора, беловолосый изменился в лице и кинулся бежать. Это было лишнее, Карвер вскочил на мусорные баки, беспорядочно загромождавшие проход, – парень пытался лавировать между ними, стремясь отыскать лазейку между ржавыми контейнерами, чтобы, оказавшись на улице, смешаться с толпой.

Выпустив разряд шокера в бедро клиента, Карвер поставил его на колени, левой рукой слегка наклонил затылок, правой схватил за челюсть и резко дернул, услышав характерный сухой хруст. Для умерщвления Хоук предпочитал именно такой способ, чистый и быстрый. Никакого лишнего шума, никакой лишней грязи и ненужного внимания – четко и аккуратно.

Уложив труп на мостовую, он вызвал утилизаторов «CirCleCo».

В лаборатории пришлось переодеться в резиновый комбинезон. В заявке указывалось, что кожный покров клиента должен быть непременно сохранен с минимальными повреждениями.

Надвинув на лицо прозрачную маску, Карвер вытащил инструменты и принялся за работу. Сначала выполнил аккуратный разрез вдоль туловища клиента, проведя его от впадины под челюстью до грудной клетки. Взяв хирургическую пилу, Хоук углубил его, рассекая мышцы. Для большей сохранности материала, ему нужно было срезать не только верхний слой кожи, но подкожный жир, обеспечив таким образом своеобразную буферную зону между ценным содержимым татуировок и окружающей средой. Продлив разрез ниже, до лобковой кости, он вынужден был использовать вакуумный насос для откачивания скопившейся крови и лимфы. Аккуратно промокнув края раны, Карвер перевернул тело и рассек ткани вдоль позвоночника. Соединив разрезы сзади и спереди по линии поясничных мышц и окружности шеи, ему удалось отделить кожу с торса и осторожно закрепить ее края на манипуляционном столе.

Дальше было сложнее – Карверу предстояло ювелирно обработать кожу на руках и ногах, добившись того, чтобы она легко отставала от мышц и костей, – и при этом не повредить ее.

Когда он закончил, уже стемнело. На заляпанном красным столе высилась стопка аккуратно сложенной кожи. Ни один из фрагментов узора татуировки не был поврежден.

Не без удовольствия оглядев результаты своих трудов, Карвер обработал их специальным раствором и уложил в автоклав.

Заявка номер два была успешно выполнена.

20.45

Рабочий день подошел к концу. Тщательно продезинфицировав инструменты, приняв нанодуш и переодевшись, Карвер поспешил к машине. Путь его лежал домой, где ему предстояло провести восемь часов до начала следующего рабочего дня, но перед этим нужно было кое-куда заехать.

Мужчина, худой и высокий, с ироничным обветренным лицом, уже ждал его на пороге.

– Кого я вижу… Потрошитель! Пришел за моим мизинцем на левой ноге? – он всегда так встречал Карвера, варьируя только части тела в приветственной фразе. Наверное, по настроению.

– У вас нет задолженности перед «CirCleCo», – сухо ответил Карвер. Ему ли не знать, он сам регулярно вносил на счет Квентина требуемые суммы.

Квентин по прозвищу Стервятник. Могильный вор, вивисектор, маг. Добытчик лириума из мертвых тел.

– Это точно. – Волчий оскал. – Я всегда плачу по счетам. И знаешь почему?

Хоук молчал. Дождь, весь день набухавший в мягкой как вата серой туче над городом, брызнул на голову, словно гной из нарыва.

Стервятник бесшумно оказался за спиной, но в серебристом бортике электромобиля Карверу было видно, что происходит.

Сверкающий шприц, полный светящейся голубой жидкости.

– Потому что всегда есть такие как ты, – с презрением прошептал Квентин.

Игла впилась в основание черепа, даря резкую боль и долгое наслаждение.

Ключ: 33. Первая любовь персонажа
Название: Дама сердца
Автор: Soul of Light
Пейринг/герои: Карвер, Мередит
Категория: гет
Рейтинг: G
Техника: CG

Ключ: 48. Сказка-АУ: все на усмотрение автора, Красные Шапочки и Алисы в Стране Чудес - все пойдет
Название: Дверь без ключа
Автор: LenaSt
Пейринг/герои Карвер Хоук/Изабелла; упоминаются Мариан Хоук, сенешаль Бран
Категория: джен
Жанр: AU, horror
Рейтинг: R
Размер: мини (2200 слов)
Предупреждение: по мотивам сказки Ш. Перро «Синяя борода»

Свадьба была роскошной – не каждый день женится младший брат Наместницы.

С самого утра возле спешно отстроенной Церкви толпились желающие поглазеть на пышное бракосочетание. А зрелище и впрямь обещало быть грандиозным: свежая позолота на барельефах сверкала в утренних лучах солнца, слуги торопливо расставляли букеты алых и белых роз перед входом, выкладывая инициалы молодых, бархатный навес звенел нашитыми по краям колокольчиками.

Невеста прибыла вслед за почетной гостьей, Наместницей Киркволла Мариан Хоук. Благосклонно кивнув собравшимся, монна Хоук прошествовала в Церковь, оставляя за собой густой шлейф изысканного аромата; платье из кремового орлейского шелка на госпоже Наместнице было достаточно скромным, чтобы не затмевать платье невесты.

Карвер нетерпеливо распахнул дверцы экипажа, не дожидаясь, пока слуги сделают это за него. Изабелла, обворожительно улыбнувшись, протянула ему смуглую унизанную браслетами руку.

Женитьбу Карвера Хоука на безродной пиратке из Ривейна обсуждал весь Киркволл. Мало того, что невеста была старше жениха, ее прошлое полнилось темными слухами и пикантными подробностями, касающихся бывшего мужа темноволосой красавицы, его скоропостижной смерти, вереницы любовников веселой вдовы, и прочая, и тому подобное.

Глядя на сияющее от счастья лицо Карвера, легко можно было понять, что сплетни и домыслы вряд ли его смущают.

Торжественный обряд в Церкви сменился роскошным свадебным пиром во Дворце Наместника. Мариан была щедра к тем, кого любила, и, конечно же, она расстаралась для близкой подруги и единственного брата.

За столом Изабелла чувствовала себя как рыба в воде, смеясь, флиртуя и осушая бокал за бокалом.

Отлучившись ненадолго, Карвер нашел Изабеллу на балконе, в компании сенешаля Брана. До него долетел обрывок разговора.

– … это будет очень любезно, сенешаль, – Изабелла кокетливо обмахнулась кружевным веером, хотя в этом не было ни малейшей нужды – вечерний воздух был свеж, даже прохладен, просто белое выигрышно подсвечивало смуглую кожу.

Карвер скрипнул зубами, но тут же взял себя в руки.

– Ты здесь, а я тебя повсюду ищу. – Он равнодушно посмотрел на Брана. – Сенешаль, разве вам не нужно быть в зале? Такое торжество, столько народу, наверняка нужен глаз да глаз.

Сенешаль сдержанно поклонился и вышел. Изабелла расхохоталась и шлепнула мужа сложенным веером.

– Ты ревнуешь! Мне это нравится.

Карвер крепко взял ее за плечо, слегка сжал, намекая, что недоволен. Она даже глазом не моргнула, хотя сильные пальцы наверняка причинили ей боль. Иза была, конечно, та еще стерва, но он любил ее и очень надеялся, что у них все будет как надо.

***

Поместье в Верхнем городе, ранее принадлежавшее Мариан Хоук, было полностью в распоряжении новобрачных. Изабелла, не раз бывавшая в особняке Мариан и каждый раз испытывавшая смесь зависти и восхищения, была вне себя от радости. Она бродила по огромным, роскошно обставленным залам, трогала полированные стенные панели из ценной древесины, гладила тяжелый атлас штор, рассматривала тисненые золотом корешки книг в библиотеке, наслаждалась шелковистой мягкостью покрывал, точно не веря, что все это богатство отныне принадлежит ей.

Словом, Изабелла была счастлива. Карверу доставляло удовольствие смотреть, с каким неподдельным восторгом его жена открывает для себя сюрпризы их нового дома.

Винный погреб, оборудованный в подвале, оказался полон благоуханных орлейских и ривейнских вин, чуть поодаль, в сырых стенных нишах, хранились заботливо обернутые головки антивского сыра.

– А что там? – спросила Изабелла, указывая на массивную, наглухо запертую дверь в самом конце подвала, почти незаметную в полумраке.

– Там? – Карвер мгновение помедлил. – Какое-то подсобное помещение, оно не используется и закрыто за ненадобностью.

Изабелла быстро перебрала ключи в связке.

– Не похоже, чтобы тут был подходящий. У тебя есть?

– Нет. – Карвер ощутил прилив раздражения. Что еще она хочет найти, неужели ей мало? – У меня нет ключа, я ни разу туда не заглядывал и не собираюсь. Иза, в нашем распоряжении прекрасный особняк, зачем тебе старая комната, наверняка пустая или забитая всякой рухлядью? Пойдем наверх, найдем занятие поинтереснее.

Иза покладисто позволила себя увести, но в ее глазах зажегся огонек неистребимого, чисто женского любопытства.

***

В то, что у Карвера нет ключа от двери в подвале, Изабелла не верила ни секунды. Нужно было просто как следует поискать. Карвер обычно держал связку в ящике стола в кабинете, который никогда не запирал. Потихоньку стащив ее, Иза наведалась в подвал и, дотошно проверив все ключи, поняла, что нужного там и вправду нет.

Поднявшись наверх, Изабелла поманила к себе Орану.

– У тебя ведь ключи от всех помещений, лапушка? – вкрадчиво спросила она. – Не одолжишь один? Тот, что отпирает дверь в подвале.

– Но хозяину не понравится… – начала было прислужница.

– О нет, – перебила ее Изабелла, ласково улыбаясь, – я уверена, ты хотела сказать, что хозяину не понравится, если мы станем отвлекать его такой ерундой. Дай мне ключик от двери в подвале, а я подарю тебе кое-что. – Она соблазнительно позвенела золотыми браслетами.

Но Орана лишь испуганно потупилась.

– У меня нет ключей от комнаты в подвале, госпожа. Она никогда не отпирается…

Раздраженная Изабелла проводила ее взглядом. Что ж, есть и другие пути.

***

Вечерний «Висельник» был полон пьяного бесшабашного и заразительного веселья. Не для нее – Изабелла с тоской посмотрела на освещенные окна. Ей пришлось смириться с тем, что времена безудержных попоек и мимолетных увлечений прошли. Она бросила взгляд на кольцо с крупным камнем, искрящимся в рассеянном свете луны, и невольно улыбнулась, вспомнив о Карвере.

Надо спешить, пока он ее не хватился. Она тихо свистнула, и темная тень в переулке ожила, превратившись в низкорослого человечка в одежде настолько засаленной, что вонь немытого тела шибала в нос при каждом его движении.

– Желудь! Ты бы помылся, что ли, – поморщилась Изабелла. – С тобой рядом стоять невозможно.

Коротышка осклабился, продемонстрировав темный провал рта с обломками зубов.

– Чего надо, Королева?

– Это в прошлом, Желудь, теперь я монна Хоук, запомни. Хотя нет, не запоминай. Просто сделай кое-что напоследок и забудь, что вообще меня знал.

Золотые монеты тихонько звякнули в волосатой ладони наемника. Он внимательно выслушал наставления Изабеллы и кивнул, давая понять, что все ясно.

– Сделаю в лучшем виде, Королева.

Изабелла шутливо шлепнула его по губам и растворилась в темноте.

***

Прием во Дворце Наместницы был по обыкновению зануден, но Изабелла всячески изображала интерес к происходящему, не обращая внимания на робкие попытки Карвера уговорить ее уйти.

– Я никогда не бывала в таком обществе, – твердила она, кусая губы и судорожно прикидывая, успел ли Желудь справиться с замком таинственной двери. – Давай еще немного побудем, Карвер, пожалуйста!

Она и сама извелась от скуки, но уговаривала себя потерпеть, дать взломщику больше времени.

Домой они возвратились далеко за полночь. Изабелла с трудом подавила желание тут же спуститься в подвал. Дождавшись, когда Карвер уснет, Изабелла накинула халатик, прихватила свечу из канделябра в гостиной и сбежала по лестнице, морщась от прикосновения холодных каменных плит к босым ступням. Кровь стучала в висках, и она сама себе удивлялась: почему эта несчастная запертая дверь вызывает в ней такое волнение. Неужели она слишком рано остепенилась? Неужели дело не в двери, а в тайне, которую та символизирует? В волнующем азарте, которые всегда дарили ей приключения?

Изабелла подошла к двери, потянула за массивное кольцо – ничего. Не веря, она дернула сильнее, потом еще сильнее, с нарастающей яростью терзая ненавистное кольцо до боли в запястьях.

Проклятый Желудь обманул ее.

Присев, Изабелла внимательно изучила замочную скважину, стараясь отыскать следы инструмента – странно, она готова была поклясться, что видит свежие царапины вокруг замка, как будто недавно его пытались взломать, – как вдруг услышала тихий шелестящий звук, словно кто-то шептал – там, за дверью. Легкое движение воздуха и сладковатый запах гнили проник в ее ноздри.

Изабелла замерла, напряженно вслушиваясь. Отчаянное биение собственного сердца оглушило ее; глубоко вздохнув, она взяла себя в руки. Ничего. Ей просто показалось. А вонь – мышиный помет или дохлая крыса.

Но против воли ей представился обитатель запертой комнаты: бесформенное существо во мраке, прижавшее смрадную пасть к замочной скважине; неведомое создание, чье дыхание она уловила и которое шептало, обращаясь к ней, Изабелле. Сглотнув комок в горле, она подобрала потухшую свечу и побрела наверх.

***

Наутро, посетив «Висельник», Изабелла совершенно не удивилась, узнав, что Желудь исчез, задолжав за постой и выпивку. Мерзавец попросту сбежал с ее деньгами, справедливо полагая, что ему нечего опасаться ее мести.

Ничего, сказала себе Изабелла, чьи ночные страхи при свете дня улеглись и казались глупыми и беспочвенными, я все равно найду способ открыть эту дурацкую дверь.

Она так увлеклась новой игрой, что даже не думала о том, чтобы просто поговорить с мужем.

Визит Изабеллы удивил сенешаля Брана.

– Очень рад тебя видеть, – учтиво произнес он, скользнув губами по ее запястью. – Чем обязан?

– Обязан – ничем! Это я хочу попросить об одолжении.

Она намотала на палец цепочку медальона, привлекая внимание к глубокому декольте.

– Если я правильно поняла, до того как Мариан выкупила родовое имение, оно ведь принадлежало Наместнику?

Бран кивнул. Ему стало интересно, к чему она клонит.

– Наверняка у тебя остались планы поместья? И ключи?

Помедлив, Бран снова кивнул.

– Меня интересует одна-единственная дверь в подвале. Дверь, к которой нет ключа.

– Знаешь, – осторожно начал сенешаль, – я, конечно, хочу тебе помочь, но, может, стоит поговорить с Карвером? В конце концов, это дом его семьи, и все тайны, которые, возможно, в нем скрыты, принадлежат Хоукам.

– Но я теперь тоже Хоук! – Изабелла топнула ногой. – Я член этой семьи и хочу знать!

– Нет, прости, Иза. Это не мое дело.

Арсенал приемов Изабеллы содержал сотни способов, как добиться своего от мужчины: она умела обольщать и уговаривать, льстить и угрожать, что угодно. Но вместо всего этого она очень серьезно посмотрела на сенешаля и сказала:

– Там кто-то есть, Бран, и я должна выяснить.

Ключ жег руки. Получив от сенешаля Брана желанный предмет, Изабелла побоялась прятать его в складках юбки или в кармашек корсажа, и потому проделала обратный путь к имению Хоуков, сжимая гладкий металлический предмет в ладони.

Сегодня ночью, твердила она, сегодня ночью я все узнаю…

***

Исчезновение Изабеллы Хоук наделало много шуму в Киркволле. Молодая жена брата Наместницы ушла из дома глубокой ночью, когда Карвер Хоук мирно спал в супружеской постели. С собой беглянка забрала несколько ценных вещей и оставила записку с сообщением, что никогда не вернется, и просьбой не искать ее.

Карвер был безутешен, все жалели его, не переставая шептаться за его спиной:

– Бедняга, он, должно быть, рехнулся, раз женился на подобной особе…

– Эта ривейнская девка сбежала с любовником, точно говорю…

– А чего он ждал, взяв в жены портовую шлюху?

Молва была неумолима, но время шло, и все забылось; осталось лишь мимолетное воспоминание о смуглой разбойнице.

С тех пор Карвер женился трижды, но неудачи в любви преследовали его, точно проклятие. Две жены исчезли, видимо, последовав пагубному примеру Изабеллы; еще одна умерла от скоротечной лихорадки. Но горести не сломили младшего Хоука, вокруг него всегда было множество девушек, желающих развлечь и пожалеть красивого голубоглазого господина.

А то, что многие из них исчезали, никого не смущало. В конце концов, в портовом городе такое часто случается.

Эпилог

Молодая женщина в кожаной одежде и моряцком платке, лихо повязанном вокруг черноволосой головы, сидела в капитанской каюте. Одинокий кувшин с элем в ее правой руке намекал, что ей не нужна компания.

«Королева» вошла в воды Недремлющего моря, и берега Вольной Марки манили, возвышаясь над водой. Корабль уже миновал Киркволл, не заходя в порт, но мысленно Изабелла находилась там – в Верхнем городе, в имении Хоуков, той ночью, когда ей пришлось бежать, бросив свою новую жизнь…

…Она спустилась в подвал, привычно дождавшись, когда Карвер начнет дышать глубоко и ровно. На этот раз она оделась и спрятала в рукаве нож. Ключ скользил в мокрых от пота руках, но повернулся неожиданно легко – замок был тщательно смазан, словно им пользовались часто. Дверь беззвучно отворилась, зияя темным проемом.

Изабелла постояла на пороге, вытянув свечу перед собой, чтобы хоть немного разогнать мрак, затем решительно шагнула внутрь.

В ноздри ударил запах свежей крови. Неверный огонек свечи озарил влажные разводы на каменной стене, слишком черные и блестящие, чтобы быть чем-то еще, кроме нее. Опустив руку, Изабелла позволила ножу скользнуть в ладонь.

А затем она увидела нечто, сидящее в углу и заслоняющееся от огонька свечи когтистой ладонью. Бурые разводы крови и слизи покрывали шелушащуюся кожу создания. Существо едва заметно вздрагивало, хрипло исторгая смрадный воздух из легких. Лохмотья, в которых с трудом угадывалось платье с остатками нашитых кольчужных чешуек, обнажали костлявые ноги, увитые пульсирующими черными венами.

Подавив немедленное желание бежать куда глаза глядят, Изабелла крепче сжала рукоять ножа и поднесла свечу ближе.

Мертвенно-бледное лицо, облепленное черными сальными волосами, было испещрено сочащимися нарывами, часть губ была объедена, обнажая сизые десны с черными клыками. Видимо, тварь мучил голод, и она грызла собственную плоть, стремясь хоть немного унять его. Глаза превратились в гнойные бельма под деформированными надбровными дугами.

Глухо рыкнув, существо рванулось к Изабелле, остервенело щелкая зубами, розоватая пена выступила на изъеденных губах, желтые глаза светились злобой. Не в силах дотянуться до жертвы, оно ярилось, извиваясь в прочных стальных цепях, охватывающих кисти и лодыжки.

Отпрянув, Изабелла оступилась и упала, больно ударившись спиной о что-то острое, немилосердно впившееся в оголенный участок кожи под съехавшей набок рубашкой. Тихо взвизгнув, она вытащила из раны обглоданную нижнюю челюсть, утыканную темными обломанными пеньками, которые когда-то были наверняка очень плохими зубами.

Человеческими зубами. Бедняга Желудь не обманул Изабеллу, и это стоило ему жизни.

Дико взвизгнув, Изабелла вслепую метнула нож, даже не стараясь попасть в кошмарную тварь. Кое-как, поскальзываясь и падая, она бежала прочь из страшного подвала, из этого особняка, чтобы больше никогда туда не возвращаться…

Изабелла покачала головой и сделала новый глоток. Эль внезапно показался ей пресным, хотя это был добрый ривейнский напиток, настоянный на меду и перце.

Хуже всего было то, что она узнала существо, обитающее во мраке подвала имения Хоуков.

Ключ: 51. Герой растёт и воспитывается в обстановке, разительно отличающейся от окружающей его юность в каноне.
Название: Ведьмин сын
Автор: Meredith and her Templar
Пейринг/герои: Карвер,

спойлер

Морриган, Флемет
Категория: джен, слегка гет
Жанр: AU
Рейтинг: PG-13 за лёгкий твинцест
Размер: мини (1844 слова)

Спойлер для ленивых: краткое содержание фанфика в двух картинках.

Наверное, странно, если женщина живёт с двумя детьми на границе болот и окутанного промозглым туманом леса в окружении только хасиндских племён и один Создатель знает каких чудовищ. Тем более странно, если оказывается, что она жила здесь всегда.

На самом деле, Карвер очень смутно помнил свои самые детские годы и не мог сказать наверняка, действительно ли они всегда жили здесь, был ли у них отец или другая родня, и если да, то куда все они делись теперь. Настоящие его воспоминания начинались, когда им с сестрой было уже по девять лет и он как раз сидел на корявой дикой яблоне, обстреливаемый кислыми опадышами и слабыми недоученными заклинаниями, стараясь как можно выше поджать под себя ноги. Заклинания хоть и уходили немного в сторону – сестра отлично понимала, за что может влететь от матери, – но слезть с яблони Карвер не мог, и вообще, всё это было очень, очень обидно. Выбирала она, как нарочно, из заклинаний те, которые ему самому никак не давались, чтобы ещё больше уязвить брата. Карвер признавал мысленно, что сестре магия подчиняется быстрее и проще, но злился и, сидя на своём дереве, придумывал для неё разные обидные прозвища, чем провоцировал новый град заклинаний и незрелых яблок.

Больше всего она сердилась за «мерзкую паучиху», хотя в этом прозвище было чуть больше правды, чем в остальных, – перекидываться в паука сестра научилась давно, это Карверу не подчинялась ни одна звериная форма. Справедливости ради стоило бы заметить, что магическими успехами сестра была обязана не только врождённому таланту, но и усидчивости, которой Карверу отчаянно не хватало. Он терпеть не мог послеобеденные часы, когда мать заставляла их читать нудные магические книги, по большей части старые и малопонятные, клевал носом, подпирая кулаком щёку, и лениво считал жирных болотных мух, с густым жужжанием бьющихся в мутное окошко, пока сестра усердно листала страницу за страницей и шёпотом повторяла прочитанное.

Карвер вообще предпочёл бы быть рыцарем и махать большим мечом, а не зубрить скучные заклинания по разваливающимся от времени и сырости книгам, и даже однажды высказал своё желание вслух. «Забудь все эти глупости», только и сказала Флемет, впиваясь в его плечо длинными желтоватыми ногтями, крепкими, как драконьи когти, подталкивая его в сторону книги, и Карвер с досадой вернулся к скучному чтению.

Он знал, что сестра втайне упражняется по ночам, швыряя одно за другим заклинания в старую яблоню и тут же гася их. Им было по пятнадцать, когда яблоня совсем засохла от её старательных упражнений. Впрочем, Морриган, как и Карвер, никогда не слышала от матери доброго слова. Чем грубее Флемет обращалась с ними, чем больше ни во что не ставила, тем больше оба старались заслужить её одобрение, и это было сродни зависимости: между собой близнецы давно стали вечными соперниками за благосклонный взгляд матери, а Флемет было по душе скорее яростное бунтарство Морриган, чем молчаливое упрямство Карвера, и обычно она была на стороне дочери. А ещё он видел, что они схожи между собой куда больше, чем Морриган желала признавать.

Уж один-то раз Карвер мог бы одержать над сестрой долгожданный верх, когда Флемет послала обоих в лес на поиски распускающегося раз в год в землях Коркари редкого цветка, ингредиента для сложного зелья. Карверу повезло наткнуться на него первым, что уж скрывать, совершенно случайно. Он и не пытался найти нужный цветок раньше Морриган, та и в умении чуять травы далеко его обгоняла, а просто брёл куда глаза глядят, обрывая с орешника горьковатые терпкие плоды. Кончики его пальцев и уголки губ окрасились в коричневый цвет.

Потом случайно посмотрел себе под ноги и увидел, что почти стоит на искомом цветке.

Грязновато-жёлтого цвета, с гладкими длинными лепестками, он был совсем не похож на редкое чудодейственное растение. Скорее всего, Карвер просто принял бы его за сорняк и не пожалел, случайно наступив ногой, если бы, отправляя их в лес, мать не сунула под нос обоим книгу по травничеству, ещё и постучав ногтем по нужной картинке.

Неся в горсти своё невзрачное сокровище, Карвер мчался домой, перепрыгивая через корни деревьев и всякий раз извиняясь, когда запинался о них. Флемет постоянно говорила близнецам: эти деревья такие же живые, как вы или я, и горе вам, если вы это не уясните. У Карвера не было повода не верить матери, и хотя он с трудом представлял, как именно деревья могут мстить обидчикам или как можно загладить перед ними вину, на всякий случай бормотал себе под нос невнятные извинения.

У самого дома его Морриган преградила ему дорогу – как чуяла, когда вернётся, – и протянула руку:

– Отдай мне найденный цветок.

– А больше ты ничего не хочешь? – попытался обойти сестру Карвер. – С чего бы я тебе его отдал?

– Да ведь никто не ожидал успеха в этом деле от тебя. И ничего тебе не будет, коли вернёшься ты ни с чем, а мне от Флемет попадёт за нерасторопность.

Глубоко уязвлённый тем, что от него ничего не ждали, а ещё больше тем, что в глубине души он понимал – Морриган ему не солгала, Карвер отпихнул сестру:

– А мне-то что за дело?

– Значит, никакого дела нет? – Морриган резко ударила его снизу по руке и отошла со злой улыбкой, глядя, как он шарит в траве и собирает осыпавшиеся лепестки. Потом схватила его за руку и потащила за собой. В старом покосившемся сарае среди старого садового инструмента и висящей многолетней паутины она толкнула растерянного Карвера к стене и долго целовала тоже пахнущим орехами ртом, а потом ушла, унося с собой найденный им цветок. Она использовала этот трюк снова и снова, а Карвер понимал, что поддаётся на её манипуляции, но ничего не мог с этим поделать. От Морриган было сложно держаться подальше, когда она сама имела другие планы.

Один лепесток так и остался в пыли на полу сарая, оброненный и никем не замеченный. Наверное, он лежал там, уже совсем засохший, и тогда, когда Морриган по приказу матери и против своей воли ушла с Серыми Стражами. Карвер был рад – поначалу, но потом начал тосковать без их постоянных стычек.

Перед самым её уходом Флемет сказала Карверу:

– Она многое найдёт в своём путешествии. Неожиданное знание. Неожиданную поддержку. И если я знаю свою Морриган, а я знаю свою Морриган, нам стоит обезопасить себя от этого.

– Ты хочешь сказать, она может быть опасна для нас?

– О, не более, чем всегда, – захихикала Флемет. – Разве не была она опасна для тебя все годы, что вы прожили бок о бок? Разве не манипулировала тобой, всегда добиваясь своего, как сейчас будет манипулировать своими новыми друзьями? Не ты первый и не ты последний, кто танцует под её дудку.

Карвер помрачнел. Конечно, так оно и было.

– Тебе есть что ей противопоставить. Я помогу. Бояться нечего, ты же знаешь, я никогда не причиню ни одному из вас вреда, – Флемет улыбалась так, что у него кровь стыла в жилах. – Мы просто немного удивим мою маленькую Морриган, когда она вернётся.

– А она точно вернётся? – спросил Карвер с сомнением, но внутренне ликуя: на него, не на Морриган, наконец-то делают ставку.

Он не выдержал, шепнул сестре перед её уходом, что на него теперь рассчитывает мать, но в чём – отказался объяснить. Морриган ревниво посмотрела на брата:

– В догадках теряться смысла я не вижу, а правды ты не скажешь, верно? Не стану я гадать, о чём конкретно речь, но ты? Зачем ей ты?

– Подумай сама, зачем она избавилась от тебя, сбагрив Стражу, – загадочно ответил Карвер. Он и сам не понимал, но пусть сестра думает иначе.

После ухода Морриган Флемет, казалось, поверила в способности сына. То ли ей стало не с кем сравнивать, то ли это сам Карвер без постоянных уколов и насмешек стал внимательнее и усерднее, но его магическая сила словно проснулась: он гораздо быстрее сплетал заклинания, не сосредотачиваясь для этого так, что ломило в висках, а выходило даже лучше, и она охотно учила его новому, словно выращивая его силу, подготавливая Карвера для восприятия большего количества энергии.

О дочери Флемет почти не вспоминала.

* * *

Морриган действительно вернулась.

Карвер вышел из дома, услышав громкие голоса снаружи, и увидел сестру в компании Стражей, окруживших её полукольцом, словно телохранители. Они не замечали Карвера, а в его душе всколыхнулось странное, запутанное: тоска по её поцелуям, превосходство – меня выбрала мать, меня, а не тебя! – и подозрение: зачем она вернулась? Сейчас, когда Морриган стояла перед ним, сосущая пустота в его груди совсем пропала, уступив место привычному соперничеству.

– Я не желаю быть пустым сосудом и ждать, пока его наполнят кем-то, выбросив меня! – резко сказала Морриган, и толстый чёрный том упал в траву у ног матери. – Я знаю, что скрывала ты всё это время, Флемет!

– Что, больше не называешь меня «мама»? Что ж, значит, мне удалось тебя чему-то научить.

– Я не уверена теперь, что ты действительно являлась ею.

Флемет засмеялась.

– О, нет, теперь я вижу, что ты действительно моя дочь. Такая, какой Я тебя сделала. Излишняя доброта размягчила бы твой характер, но теперь я спокойна – ты сумеешь за себя постоять.

– Не заговаривай мне зубы, Флемет, – пробормотала Морриган. – Убить тебя пришла я. И убью.

– Ну что ж, попробуй. За избавление от ведьмы из диких земель тебе многие скажут спасибо, – продолжала смеяться Флемет безумным сухим смехом, а смотрела почему-то только на Карвера – тогда только и Морриган заметила его присутствие. Карвер вздрогнул и сморщил лоб, как от внезапного приступа головной боли, метнулись под прикрывшимися веками зрачки.

Морриган едва не пропустила момент, когда её мать – бывшая мать? – превратилась в дракона.

Дракон. Темношкурый с лиловым отливом, изящный и даже на вид смертоносный древний дракон, – Морриган почти не удивилась, они с Карвером всегда знали или догадывались о чём-то подобном.

Теперь Морриган знала ещё и о том, для чего Флемет предназначала её саму. Старая карга в теле своей юной дочери – сколькими она пожертвовала? Она могла быть даже древнее, чем думала Морриган. Даже если Карвер считает сестру врагом, такой участи и врагу не пожелаешь. Морриган обернулась к брату:

– Помоги нам! Я всё объясню тебе всё позже, она не та, кем мы её считали, её остановить необходимо, пока ещё возможно!

Карвер посмотрел на неё. В его лице что-то неуловимо изменилось, но она не могла сообразить.

– И что ты хочешь? Помочь тебе убить этого злого дракона, милая моя? Ну что же, будь по-твоему. – Карвер встряхнул кистями, сгоняя энергию к ладоням, и между его пальцами вспухли два клубочка молний.

Морриган не поверила своим ушам: Карвер, с которым они враждовали всю сознательную жизнь и который так просто её послушал и обернулся против Флемет, не требуя доказательств, – это было что-то новое. Возможно, у Карвера были свои причины сводить с матерью счёты, о которых Морриган не знала. Задумываться о природе этого странного факта было некогда – дракон уже щедро поливал огнём Стражей и бил шипастыми лапами, как будто случайно промахивался мимо Морриган. И Морриган скорее позволила бы убить её, чем призналась кому-то, что ей причиняет боль каждый удар, нанесённый по той, кого она привыкла называть матерью. Сглатывая стоящий в горле и душащий ком, она швыряла в беснующегося дракона одно заклинание за другим.

– Ты довольна, Морриган? Теперь чувствуешь себя свободной? – подошёл к ней Карвер, когда она стояла около лежащей туши дракона, трогая её носком сапога.

Она не ответила. Она чувствовала облегчение, но ещё больше – опустошённость.

– Ты узнала своё предназначение – разве не затем ты убила мать, чтобы избежать его и остаться собой?

– Я... не ожидала, что ты примешь мою сторону. Значит, ты сам хотел её убить? За что?
– Вопрос неверный, Морриган. Вы обе были в своём праве, мне всё равно пришлось бы выбирать.

Морриган сухо кивнула и пошла прочь, а Карвер спокойно смотрел ей вслед – немигающим взглядом чуть прищуренных жёлтых драконьих глаз с овальными зрачками.

Ключ: 80. Персонаж начинает видеть вещие сны
Название: Святой Гнев
Автор: Soul of Light
Пейринг/герои: Карвер
Категория: джен
Рейтинг: R
Техника: CG

Ключ: 111. модерн-АУ: интернет в Тедасе
Название: Завтра еще пойду
Автор: LenaSt
Пейринг/герои Карвер Хоук. Упоминаются: Мариан Хоук, Себастьян Ваэль Мерриль, Фенрис, Варрик, Андерс
Категория: джен
Жанр: модерн-АУ, стеб
Рейтинг: R (за пару строк adult-контента и обсценной лексики)
Размер: мини (1129 слов)
Предупреждение: любые совпадения упомянутых в тексте интернет-ресурсов и никнеймов с реально существующими являются случайными. Все указанное является плодом художественного воображения автора

Популярный сайт www.сhronicle.td никогда бы не заинтересовал Карвера Хоука, если бы не тот факт, что все его друзья и знакомые давным-давно обзавелись аккаунтами. Не то чтобы он был склонен поддаваться влиянию, но просто когда твои приятели находят себе интересы, из сферы которых ты напрочь исключен, это напрягает.

Открыв окно регистрации, Карвер долго и мучительно придумывал себе никнейм, стремясь, чтобы он был самобытным, оригинальным, создавал инкогнито и при этом отражал его внутреннюю сущность. После длительных и напряженных размышлений он остановился на простом и стильном варианте: Carver Hawke. Позднее он пожалел о поспешном выборе, увидев, какие красивые и необычные никнеймы выбрали для себя некоторые юзеры. Конечно, можно было переименоваться в, скажем, Стильного брюнета с упругими ягодицами, но Карвер был по натуре консерватором и поэтому оставил все как есть.

Первое, что увидел Карвер, открыв совершенно случайную страницу, была яркая движущаяся картинка, на которой холеный длинноволосый парень в головном уборе, смахивающем на рога, флегматично выезжал на благородном тонконогом лосе. Лицо парня неуловимо напоминало продолговатую морду его ездового животного и казалось очень знакомым.

Фейнриэль, узнал Карвер, клацнув от удивления челюстью. До него доходили слухи, что Фейнриэль, эмигрировав в Тевинтер, неплохо там устроился, но чтобы до такой степени...

Промотав, в общей сложности, постов пятьдесят, стараясь отыскать записи, не посвященные эффектному выезду эльфа-полукровки, Карвер нашёл немало картинок. Там были маленькие мужчины в забавной одежде с красиво расчесанными бородами, был суровый тип с лицом, точно слепленным из битого кирпича и массивными оттопыренными ушами, был стриженый ежиком паренек, был какой-то чувак с накладными рогами и горестными бровями домиком. И все они мельтешили, улыбались, чего-то говорили и выражали.

Спустя пару часов Карвер, к своему ужасу, уже хорошо понимал, кто все эти люди и что такое слэш.

Нет, так дальше нельзя, решил он, одурев от обилия гифок, надо поступить иначе – найти какой-нибудь популярный дневник и начать с него.

Порывшись в поисковике, Карвер отобрал несколько ссылок. Его внимание привлекло количество подписчиков одного фандомного сообщества. Ага, решил Карвер, раз все читают, то, должно быть, интересно. Он нажал на кат и пробежал глазами первые строчки:

Это было по-настоящему чувственно, развратно: он трахал его пальцами, и смотрел, как трахает, и видел, что любовнику нравится, что его трахают, и даже то, что ему нравится показывать, как ему нравится…

–…, – сказал Карвер и быстро закрыл окно браузера. Затем, немного подумав, снова открыл. Ему хотелось все же понять, что имел сказать автор.

– Расслабься, – прошептал мужчина. – Я только начал.

Он провернул пальцы внутри, вырвав из любовника вскрик, и вытащил...

Что там вытащил из известного места герой повествования, Карвер так никогда и не узнал, но был совершенно точно уверен, что это ему не нужно.

Когда стало ясно, что и такой путь ни чему не приведет, Карвер решил пошерстить блоги знакомых, ориентируясь на известные ему сетевые ники.

Champion of Kirkwall (www.$now-whitehowke.сhronicle.td) оказалась популярным автором. У нее было аж 4125 постоянных читателя, о чем гордо оповещал первый же пост в ее дневнике. Судя по всему, количеством оных Мариан Хоук (легко можно догадаться) была озабочена сверх всякой меры. Пролистав ее дневник, Карвер обнаружил немало постов анафемного характера , которыми сестрица клеймила неугодных. Справедливости ради, стоило отметить, что в разряд неугодных попадали не только те, кто сдуру посмел отписаться, но и вообще все, кто рискнул противоречить Защитнице.

Открыв первую попавшуюся запись и прочитав:

*вот тут было новое обидное слово, которое я сочинила, чтобы обзывать ПЧей, но я решила его пока не писать я буду обзывать вас по-старому бвахаха*

Карвер понял, что за Мариан можно не беспокоиться? и пошел дальше.

Юзер cleric_archer, опознанный Карвером как Себастьян Ваэль, вел лаконичный, но содержательный блог под названием «Нора Паладина» (dear.maker.сhronicle.td). Любимым занятием старкхевенского принца было осуждать.
Осуждал cleric_archer со вкусом и все подряд: добрачный секс, магию крови, запрет на продажу спиртного после 23.00, митинги оппозиции, взрыв Церкви, лириумную зависимость, графоманию и так далее. При этом видимых последствий процесс осуждения не имел, оставаясь своеобразным пассивным способом взаимодействия cleric_archer с окружающим миром.

Окружающий мир платил ему тем же.

Вздохнув, Карвер закрыл «Нору…» и перешел по следующей ссылке.

Мерриль обреталась на Хрониках под ником Daisy Merill с дневником «Трудная жизнь одинокой няши» (~nyā-nyā.сhronicle.td~). Записи ее были короткими, плаксивыми и отличались массой грамматических ошибок. В основном она постила фотографии своего хобби и писала нечто вроде:

Сегодня весь день ковыряла элювианчик подклеила скотчиком вот этот листичек но зеркальце все равно ни работает. Не понимаю что ему надо. Может два скотчика?

Пойду поем еду и попью питье. А потом посплю сон.

Если находилось недостаточное, с ее точки зрения, количество желающих цветисто восхититься креативами, Мерриль немедленно их удаляла и вывешивала жалобные посты с угрозами уйти из жизни вообще и с Хроник в частности. При этом указанные записи поднимались ровно столько раз, пока не набиралось нужное количество похвал и уговоров со стороны пристыженных читателей. После чего творчество, послужившее камнем преткновения, торжественно возвращалось обратно, и все повторялось по новой.

Дневник пользователя Tevinter Fugitive (I.hate.all.bitches.сhronicle.td) оказался закрыт. Когда преисполненный любопытства Карвер ткнул в ссылку, система равнодушно высветила красную надпись:

Вы пытаетесь сделать что-то не совсем верно.
Вот, точно:
Доступ к дневнику ограничен его владельцем
Причина: Идите нахуй

.

Что ж, в этом весь Фенрис, философски подумал Карвер, возвращаясь на предыдущую страницу.

В дневнике Варрика Тетраса, известного как cool dwarf (tetras-jr.сhronicle.td), Карвер задержался надолго, с удовольствием читая веселые и неполиткорректные посты с налетом черного юмора. Жизнерадостные крипи-истории в духе «Влюбленные не расстались и после смерти: молодожены повесились на одном суку», мемы и адвайсы совершенно покорили Карвера. Он даже сохранил себе парочку («Наставь рога Аришоку», «Круг магов@Гарри Поттер одобряет»). Добавив cool dwarf в Избранное, Карвер набрал в строке поиска последний ник.

Дневник Андерса, скрывавшегося под псевдонимом Your Body Healer, Baby (~sexymage.сhronicle.td~), изобиловал котиками и закрытыми записями, загадочно озаглавленными «Открыто только для ПЧ». Карвер долго ходил кругами, размышляя, стоит ли, как получил личное сообщение.

Привет Вижу, что ты просматриваешь мой дневник. Может, подпишешься?

Покраснев, словно его застукали за чем-то неприличным, Карвер торопливо нажал «Добавить в Избранное» и уже через секунду получил доступ.

Закрытые записи Андерса оказались фанфиками – типа того, что недавно попался Карверу, только не такими забористыми. Они пестрели грамматическими и стилистическими ошибками, сентиментальными описаниями членов с ярко-розовыми как леденцы головками и всегда заканчивались хорошо. Комментарии были, пожалуй, даже интереснее самих текстов:

Автор я хочу от Вас ребенка!

Ого, с завистью подумал озадаченный Карвер, а я-то? дурак, заморачиваюсь, как понравиться девушке. Самому, что ли, начать писать?

Это потрясающе, я плакала!

Да, сказал себе Карвер, могу представить: четыре раза «насаживается» в двух предложениях, а потом еще и «целовал его в рот» без предупреждения. И не захочешь, так заплачешь.

Перед тем как закрыть страницу, он почти уже нажал «Удалить из Избранного», но передумал.

Ну его. А то опять в личку напишет.

Взглянув на часы, Карвер понял, что угробил на сидение в Хрониках несколько часов.

Нда, сказал он себе, не понимаю, как можно тратить драгоценное время на эту херню. Это же тупое, бесполезное и паразитическое времяпрепровождение. Ноги моей больше не будет на этом ресурсе!

Потом немного подумал и нажал «Завести дневник».

Ключ: 155. Персонаж счастлив в отношениях, но его партнер - жуткий/ая неряха.
Название: Дитя леса=)
Автор: Русалка Милюля
Пейринг/герои: Карвер, Мерриль
Категория: гет
Рейтинг: G
Техника: цифровая живопись

Ключ: 186. Персонаж попал в мир Тени и уютно там обжился. Немая сцена с командной спасения.
Название: А мы тут плюшками балуемся...
Автор: Русалка Милюля
Пейринг/герои: Карвер, демон желания
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: цифровая живопись

Ключ: 229. Герой заводит себе раба. Или двух. Или даже трёх! Но рабов явно не предупредили, кто у кого в рабстве...
Название: Лучший друг человека
Автор: Soul of Light
Пейринг/герои: Карвер,

спойлер

Разикале, Лусакан
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: CG
Примечание: порой на Глубинных тропах можно отыскать кое-что неожиданное. Вернее, кое-кого

Ключ: 95. Персонаж пишет рецензию на Dragon Age.
Название: Оно вам надо?
Автор: LenaSt
Пейринг/герои: Карвер, его ценное мнение
Категория: джен
Жанр: AU, эксперимент, публицистика
Рейтинг: G
Размер: драббл (718 слов)

Что я могу сказать по поводу Dragon Age II?

Мне игра понравилась. При всех недостатках, у нее есть неоспоримое преимущество: она короткая. Главное – перетерпеть первый акт, который длинный и нудный, как фолиант Кослуна. Второй будет куда как живее, а третий вообще кончится ни с того ни с сего.

Сами посмотрите.

Начинается игра с пролога, в котором Варрик рассказывает Кассандре историю семьи Хоук. Я промолчу о спекуляциях касательно бюста моей сестры-двойняшки. Но у меня сразу вопрос к разработчикам: скажите, уважаемые, где вы видели, чтобы восемнадцатилетняя девица из бедной, но благородной семьи, девственница на выданье, в повседневной жизни щеголяла в платье с декольте, способным посрамить труженицу «Цветущей розы»?

Да, и Бетани еще просила передать, что эта кольчужка, которую вы заботливо пришили к ее платью зачем-то пониже солнечного сплетения (видимо, чтобы враг сразу метил в жизненно важные органы, которые выше), совершенно чудовищна в плане носки. Потому что, во-первых, она оттягивает вырез платья еще ниже, отчего случаются всякие конфузы, и во-вторых, платье после стирки линяет ржавчиной, не говоря уже о том, как его гладить и сушить.

Идем дальше.

Моя семья бежала из Лотеринга (пока я воевал при Остагаре, Гаррет сидел дома в тепле с сестрой и маменькой). Долго ли, коротко, но мы добрались до Киркволла, откуда и началось GTA восхождение Гаррета. Кстати, я так и не понял, зачем разработчики убивают кого-то из нас с Бетани в начале игры. Нет, мне объяснили: для баланса, чтобы уравновесить количество магов и не-магов в игре. Я долго думал, но так и не понял: почему баланса нельзя было достичь более гуманным способом?

Графика красивая.

Бои красивые.

Я с двуручным мечом красивый (в отличие от Фенриса, весящего меньше, чем его оружие, да притом босого. Босой воин – это не воин, а так, прости Создатель. Его даже рубить не надо, достаточно на ногу наступить).

Простите, отвлекся.

А локации некрасивые. Узкие, низкие и короткие. Мне даже во время финального сражения приходилось все время следить, чтобы не зацепиться мечом за стену да не ниспослать благодати себе самому или кому-то из союзников (у вас, я слыхал, есть выражение «дружественный огонь». Так вот, дружественная сталь – тоже не сахар). Кстати, о благодати: только мне одному кажется, что "Ниспослатель благодати" не очень удачное имя для четырехфутового орудия убийства?

Сценарий… Нет, сценарий, конечно, есть – это плюс; но плохой – это минус.

Вот, например, диалоги. Такого опереточного пафоса я даже у нас на ярмарке в Лотеринге не видел. И – можно, я ничего не буду говорить о диалогах Гаррета и его любовного интереса? Спасибо.

Но это все шелуха. Хуже всего то, что в этой игре (в отличие от жизни) нет выбора и нет последствий этого выбора. Те, кто должны уйти, – уйдут; кому суждено умереть – умрут. То, что должно быть взорвано, – взорвется. И ты ничего не сможешь с этим поделать. Нет ни единого момента, когда игрок может переломить ход событий, направив его в совершенно иное русло, безвозвратно изменив ситуацию.

Правда в том, что Dragon Age II играет в себя сама, вынуждая игрока быть беспомощным бесправным свидетелем.

Финал заслуживает отдельного плевка упоминания. Нет, я даже не о потрясающем воображение идиотизме превращения Первого чародея в неведомую зверушку. Не про Рыцаря-Командора Мередит с ее Правом Уничтожения и даже не про взрыв Церкви.

Игрок должен выбрать сторону в противостоянии магов и храмовников. И хотя, по большому счету, на финал (как и все остальные события) это не повлияет – осадок остается неприятный.

Участие в гражданском конфликте – занятие бесчестное и неблагодарное. Выбирать магов – и бить храмовников только за то, что они выполняют свой долг? Выбирать воинов Церкви и убивать членов Круга – за то, что они рождены с магическим даром? Это идея? Это центральный конфликт?

Глядя на все это, я как никогда рад, что сделался Стражем. Пусть Гаррет поднимает каждый Круг Тедаса на войну, пусть революция охватит весь континент – мне плевать.

Я возьму меч, спущусь на Глубинные тропы и пойду убью пару десятков порождений тьмы – и буду чувствовать себя человеком.

P.S. В общем, дорогие читатели, резюме: по поводу Dragon Age II. В принципе, если вы хотите поиграть примерно в то же самое, только подольше, и с увлекательным сюжетом, диалогами, красивыми локациями, любовной историей, моральным выбором, динамикой, героизмом и прочими атрибутами героической RPG – поставьте Mass Effect 3, купите обновленный The Witcher II или пройдите еще раз Dragon Age: Origins, честное слово, не пожалеете!

P.P.S. Слушайте, уважаемые разработчики, вы же знали, что я пессимист. Зачем вам вообще нужно было, чтобы я писал эту рецензию? Вам что, продавать игру надоело?

@темы: арт, гет, Карвер, джен, Wintersend

---

[Wintersend: Varric-team]

Ключ: 227 Персонаж попадает в антиутопическое будущее, где все события, в которых он участвовал, официально признаны пропагандой и ложью.
Название: Дивный новый мир
Автор: Varric-team
Пейринг/герои Варрик Тетрас, ОЖП
Категория: джен
Рейтинг: PG
Размер: мини (1207 слов)
Предупреждения: частично АУ

«- Ха! Всегда мечтал отдохнуть в Диких землях! Народа нет, никто не мешает – а если кто все ж и есть, так в тумане его все равно не видно, - Хоук просто лучился жизнерадостностью, хотя там, куда их занесли козни Церкви, ему скорее пригодилось бы жизнелюбие.
- Вот за что я тебя люблю, Хоук, так это за твой неиссякаемый оптимизм! – хохотнул его спутник, щурясь и пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь белую занавесь тумана, - сразу заряжаешься позитивом перед долгим походом. Может еще предложишь поугадывать на что похожи деревья в тумане?
- А что? Идея! – Защитник фыркнул и указал пальцем вдаль, - вон там например голова дракона, а если немного повернуться, то как будто бы и целиком… ох ты ж мать, он что, летит прямо к…»

- Мессир Тетрас! – на стол шлепнулась увесистая кипа бумаги, и тут же из-за нее высунулась взъерошенная девушка, возбужденно сверкая огромными серыми глазищами, - Я принесла еще!
«Мессир Тетрас», не слишком удобно расположившийся за тем же столом, отложил перо. Прежнего Варрика, веселившего публику в «Висельнике», в нем можно было и не признать – виной этому была залегшая в уголках глаз усталость. Появилась она там уже давно, и не из-за непрерывной работы, а из-за необходимости постоянно скрываться. К такому гном не привык даже за полгода – и никогда не привыкнет.
- Рановато, малышка, - мимолетная улыбка – и перо снова заскрипело, расписывая нескончаемые похождения бесстрашного Хоука, Защитника Тедаса, - я еще не закончил.
- Ой, правда? Вот здорово! То есть… - девчушка было вскинулась, но, опомнившись и смутившись, съежилась, став едва ли не ниже стола, - я хотела сказать – здорово, что я смогу посмотреть… Вы ведь разрешите?
- Тебе не обязательно спрашивать.
Идти ведь все равно больше некуда.

Первым чувством, затрепыхавшимся после слов ощетинившегося стражника, была гордость. Глупое тщеславие, пискнувшее – как же так? Мои истории – ложь? Я сам – ложь?
Помнится, тогда Варрик, еще не поняв в чем дело, сдуру ляпнул:
- А кто с восстанием магов разбирался - Создатель?
Лезвие меча задумчиво покачалось, словно его владелец раздумывал, не нарисовать ли гному улыбку на шее, а потом он все же ответил:
- Официально доказано, что магов не существует.
«Что за… какого…» - все эти слова Варрик уже сумел сдержать. В другое время он бы решил, что долговязый блюститель закона перегрелся на солнышке, однако не в этот день. Потому что люди, бродившие по улицам, были такими же серыми, как и стражник. Потому что сам Киркволл бы серым, хотя раньше гному все время казалось, что после произошедшего даже на стенах сияющих белизной домов аристократов он всегда будет видеть гарь и кровь.
Потому что там, где когда-то стояла Церковь, теперь возвышался огромный непроницаемый черный купол.
Это было полгода назад.

- Ну и как успехи, Жани? – протянув ей исписанный листок, Варрик тяжело поднялся со стула и улегся на жесткую кровать, стоявшую в шаге от стола и в двух – от двери – настолько крохотным было их убежище.
Но какой бы маленькой ни была комната, она казалась в сотни, в тысячи раз просторнее мира, простиравшегося за ее стенами. Даже не простиравшегося – наоборот, тесно сжавшего обитателей в клетке правил и тотального контроля.
Жани, до неприличия счастливая, начала рассказывать о то, что нужно больше копий, что рассказы о Хоуке пользуются огромной популярностью (если конечно подпольную литературу можно назвать популярной), что она придает сил – но Варрик слушал ее лишь вполуха, снова размышляя о невероятной, беспросветной заднице, в которую он угодил.

Через полчаса блужданий по городу, пестрившему разными оттенками серого, Тетраса уже тошнило от стерильности, которой несло от каждого встречавшегося ему на пути горожанина – но не той стерильности, когда, не желая идти к Блондинчику, плеснешь спирта на рану – а какой-то другой, словно из человека вытянули все эмоции, а потом еще и вычистили изнутри, оставив только безукоризненно-равнодушную оболочку.
Варрик когда-то, расширяя свой кругозор для новых баек, читал подобные истории о «жерновах системы, перемалывающих людей». Одни были антицерковными, о тотальном контроле над магией, другие – наоборот, из разряда «что было бы, не произойди восстания Андрасте». Но ни один из них не сравнился бы с реальностью – или не реальностью. Кто знает.
При виде безжизненного города из головы вылетел даже разговор со стражником, когда Варрик едва избежал боле близкого знакомства со стражами порядка. «Проверку прошел, молодец. Ну бывай, служивый», - с трудом удерживая губы в неестественной ухмылке произнес он. Не факт, что стражник ему поверил, но услышав оправдание, он, как и многие нелюбители нарушать привычный ритм жизни, снова поскучнел, убирая меч в ножны.
А гном, все так же улыбаясь, внутреннее мертвея, побрел вперед. Тщеславие заткнулось, уступая голосу разума, непривычно истеричному. Он всего лишь пошутил о возвращении Хоука – а в ответ? «Хоук выдумка оппозиции, как и все его «подвиги».
- Попали мы с тобой, Бьянка, по полной, - невесело пробормотал Варрик, потянувшись погладить арбалет.
Однако вместо отполированного бока Бьянки его пальцы коснулись маленькой ладошки – а в следующий момент на голову гному свалилось нечто угловатое и местами пушистое.
- Простите! – пискнуло нечто, сползая на землю и настороженно косясь на Варрика.
Тетрасу был знаком этот взгляд со смешавшимися в нем испугом и пересиливающим любопытством – так дети слушали его истории. На миг ужасно захотелось поверить, что все произошедшее – дурная галлюцинация, и только сейчас, дойдя до Клоаки, Варрик очнулся, увидев малолетнюю поклонницу своих баек.
Плакат со знаком Церкви, висевший на стене за спиной девчушки, доказывал обратное.
- Вы свою эту… штуку… по имени называете… прямо как… - пробормотала девочка, опуская голову и скрывая лицо за копной черных волос. А потом вдруг вскинулась, полыхнув сумасшедшей детской надеждой во взгляде, - нет, не как! Вы и есть он! Вы Варрик Тетрас!
Впервые Варрик не знал, что сказать.

Жани – так звали девочку – захлебываясь тревогой и восторгом, рассказала о том, как нынче устроен мир. Магов нет и никогда не было – все способности появлялись у людей из-за переизбытка лириума вокруг, так как-то раз сказали власти.
При этих словах Варрик истерично фыркнул – какой-то болтун в «Висельнике» все твердил будто магов стало больше из-за того, что в воду лириум подмешивали. Видно, не так уж и неправ он был, если верить властям.
Жани не знала, почему – но магов действительно не было. Зато часто детей из так называемых «садов» - одних из многих заведений, теперь контролирующих жизнь простых жтелей Тедаса - забирали за черный купол люди из Церкви, объединившей в своем лице всю власть. А еще они каким-то образом научились откачивать лириум, отправляя его туда же.
А еще она знала, что есть истории о великом маге Хоуке, который спас их город. Истории, объявленные ложью и пропагандой. Спасибо хоть не бредом сумасшедшего.
«Что ж – хотите пропаганду? Будет вам пропаганда», - мрачно ухмыльнулся Варрик.

- А жаль, что с нами нет Хоука, верно, малышка? Он наверняка бы со всем разобрался, - с нарочитой веселостью поинтересовался Тетрас, вспоминая Защитника – точно такого, каким он описывал его в своих новых рассказах, насмешливого, немного идеалистичного и совершенно безбашенного. Демона с два он пожелал бы ему очутиться здесь.
- Зато есть вы! – ни на секунду не задумавшись, ответила Жани, сидя на столе и болтая ногами, - вы дарите нам надежду!
Варрик даже приподнялся на локте, удивленно глядя на девочку, а потом, хмыкнув, улегся обратно. Все верно – он дарит надежду своими бесчисленными сказками о возвращении героя. Сказки придадут сил оппозиции – но сами вреда не причинят. Нужен хотя бы новый поворот в сюжете… Придуманный Хоук не может знать, что там, за куполом – хотя явно ничего хорошего – не бывает хорошего там, где много лириума.
А он, Варрик, может узнать. И наделить своего героя этим знанием. Чтобы рассказать людям правду.





Ключ: 14. За персонажем охотятся наемные убийцы.
Название: "Призрак"
Автор: Varric-team
Пейринг/герои Варрик Тетрас/Марианн Хоук, убийца
Категория: джен
Жанр: романс, хурт/комфорт, постканон
Рейтинг: PG
Размер: мини (1724 слова)

На холме стоял дом. Старый, замшелый. Пугающий. Про него говорили - Завеса тонка и призраки лезут наружу.
Почти во всем доме темно, хоть глаз выколи. Только на первом этаже в окошечке справа мерцали блики на стенах - от каминного огня. По коридору кралась бесшумная тень, обнажая кинжал на ходу. Дверь в гостиную с камином была приоткрыта и словно приглашала... развалившись в высоком кресле, перед огнем спал пьяненький гном. Он все еще крепко сжимал бокал с вином в своей руке, не смотря на неразборчивое бормотание и храп.
Он был беззащитен. То есть, выглядел беззащитным достаточно для того, чтоб бесшумная тень из коридора нагло улыбнулась, откидывая капюшон и сладким голосом прошипела, угождая своему самолюбию:
- Антиванские вороны приветствуют и провожают Вас в последний...
Бдыщ! Тень покачнулась, удивленно глядя на арбалетный болт в собственной груди, а потом с бульканьем упала прямо на гнома в кресло. Сонный коротышка заворочался и забрыкал ногами - в конце концов, не просыпаясь, он спихнул труп с себя и повернувшись на бок, продолжил сладко храпеть, прижимая пустой бокал к груди, как ребенка.
Стоявшая в дверном проеме женщина вздохнула и перезарядила Бьянку, раздраженно ворча себе под нос что-то про алкоголизм. Она возникла на пороге комнаты двумя секундами раньше того момента, как убийца поднял свой кинжал, собираясь прирезать гнома и зачем-то начал пафосную речь. Это был неопытный, глупый, молодой ворон. Или, как вариант, это был очень немолодой и очень-очень уверенный в себе ворон. Но как бы там ни было, узнать это было уже не суждено, ибо теперь его труп женщина, бережно оттащив на улицу, кинула в болото, так удачно расположенное за домом.
С гадкими хлюпами мертвец канул в мутную, черную бездну.

Этот убийца приходил за Варриком? Вполне возможно, что и за ним. Хотя в последние пару недель эти господа наведывались именно к Хоук. Тетрас предложил этот дом - продающий его индивид в деревне неподалеку, так трясся, едва упоминая о призраках внутри, что готов был продать здание за бесценок. Местные жители этой окраинной деревеньки обходили дом третьей подветренной стороной и всем, кто туда лез, настоятельно советовали не трогать "мертвячью землю" на которой кто-то когда-то творил "непотребное демонское колдунство".
Они прожили здесь неделю, как явился первый убийца. Он не был антиванцем, судя по едва-едва различимому старкхевенскому акценту. К тому же, он был колдуном. Хоук даже убить его не успела - налетела какая-то полупрозрачная дрянь с завываниями и вмиг от стройного и гибкого отступника осталась кучка пепла. Варрик тогда во все глаза пялился на Марианн, так, как будто она вызвала демона. Маг в ответ только пожимала плечами, мол, "колдунство не мое".
Дом был действительно с привидениями и в следующий раз, когда появились убийцы виддатари-кунари, призраки напали уже не на них, а на хозяев. То есть конкретно на Хоук, которая начала колдовать. Избавиться от демона, да еще и от кучки гневно орущих "Катара, саирабас!" убийц было ой как не просто. Если б не Тетрас вряд ли сейчас Марианн была бы все так же в добром здравии и вдалеке от своих преследователей.
Как выяснилось, призраки нападали только на тех, кто пользовал магию. Хоук сообразила это, когда попыталась поторопить обед, магией усиливая огонь на кухне - ее тут же за горло схватила неизвестная черная субстанция, от которой маг едва сумела отбиться сковородкой. С тех пор ей приходилось избавляться от нежданных гостей всеми подручными средствами: кинжалами, мечами, кочергой, потными ботинками Тетраса... или вот, Бьянкой. Все чаще Бьянкой, ибо Варрик в последнее время после возвращений из деревни пребывал в каком-то странном состоянии безразличия к миру, и стоило ему только добраться до буфета...
Марианн не спрашивала. Он вполне способен был рассказать ей сам, если бы действительно возникла проблема. Только вот ей почему-то не верилось, что убийца, застывший над им с ножом в руке хотел убить гнома лишь потому, что он мешал ему на пути к Защитнице. Уж слишком довольная у ворона была рожа - такая, словно он был кошкой, наткнувшейся на недавно сработавшую мышеловку.
- Варрик, - Хоук слегка потрясла гнома, пытаясь пробудить. Антипохмельных заклинаний, также как и зелий она к сожалению не знала. Гном ворочался и отбивался во сне до тех пор, пока Марианн не устала быть нежной и не залепила ему звонкую пощечину.
- А! Ай! Хоук! - красноречиво отозвался Тетрас, чуть подскакивая на месте и роняя наконец из рук бокал. Тот с треском разбился. Его злой нетрезвый взгляд с трудом сфокусировался на Марианн, пока рука натирала щетинистую щеку.
- Простите, мессир, но дрыхните вы крепче, чем сытый дракон. До вас не добудишься, - ехидно сказала Хоук, усаживаясь на подлокотник кресла. Гном неразборчиво проворчал что-то о том, что будь он драконом, он бы не стал мелочиться и...
- К тебе тут гости наведывались, - сказала Марианн.
- Ко мне? - зевнул Тетрас, - только не говори мне, что Гильдия и здесь меня нашла...
- Ну, если Гильдия настолько возненавидела тебя за непосещения, что подослала ворона, то, возможно, это была и она, - складывая руки на груди, медленно ответила Хоук. Затем с опаской наблюдала, как меняется в лице ее партнер.
- Ты можешь не говорить, но я же вижу. Что-то происходит, - осторожно заметила женщина, немного нервно убрав с лица непослушную черную прядь. Гном молчал.
Он так внезапно нашел ее, полгода назад, после почти двух лет редкой, краткой переписки. Взбудораженный, странный, хотя и по-прежнему веселый, знакомый Варрик. В ответ на все расспросы он умело находил умопомрачительные ясные в своей лжи ответы, давая при этом понять, что ей не нужно знать, почему главный ленивец Киркволла вдруг пустился в бега. А он действительно пустился. Даже оставшись одна после Киркволла, даже с отцом в Ферелдене Марианн так часто не меняла дома. Казалось, они обошли пол Тедаса, живя в бойком ритме, которым Марианн довольствовалась, благодаря повсеместной известности. Она иногда пыталась спрашивать почему Варрик-то бежал, но он по-прежнему красноречиво и тонко врал про армию Искателей Церкви, которые сговорились с Армадой Удачи и Антаамом лишь бы поймать его, Неповторимого Варрика и вырвать всю шерсть с груди на варежки.
- Знаешь, Варрик, может я и туповата, - Марианн всегда была самокритична, - но кое-что замечаю. И хорошо, что в этот раз нам попался ворон, который не может держать язык за зубами и любит покрасоваться... в следующий нам с Бьянкой может так не повезти.
- Ну, а как же призрак? Этот-то всегда завоет в нужный момент... а где Бьянка? - Варрик огляделся. И только сейчас заметил, что его любимый арбалет висит за плечом у Хоук. Женщина было спохватилась и стала снимать оружие, но гном остановил ее. Взмахнув рукой предостерегающе, он долго смотрел на нее, потом усмехнулся:
- Я вас совсем забросил, да, девочки? Сижу и страдаю тут, как мрачный беглый эльф-раб... а мои женщины втихаря прикрывают мне спину.
- Не сказала бы, что это было очень тихо, - Марианн слегка покраснела на слове "мои". А потом просто попросила: - Расскажи.
- Хоук... я очень большой дурак, - Варрик никогда не обладал должной самокритичностью, а тут просто поразил Марианн своим замечанием. Женщина удивленно замерла, ожидая продолжения:
- Я убил кое-кого, кого убивать не следовало. И вот, как результат, - вздохнул гном печально.
- Кого? - подтолкнула Марианн.
- По правде говоря, я точно не знаю. У него был тевинтерский акцент и очень... очень наглая рожа, дорогая. А еще он складно врал и очернял имена близких мне людей, видимо, надеясь, что я как-то проколюсь и выдам их. Мы повздорили и я убил его. Ха, - Тетрас вовсе не выглядел веселым, - бьюсь об заклад, он не ожидал что может так просто сдохнуть. Убитый гномом. Ага.
- М... - многозначительно протянула Марианн, внимательно глядя на Варрика сверху вниз, - как это вышло?
- Помнишь я говорил про Искателей Церкви? Так вот та половина рассказа про допрос - это правда. И не только они одни интересовались твоей персоной через мою. Было очень много претендентов на аудиенцию, - вспоминая нечто неприятное, скорчился гном, - у нас еще есть вино?
- Ты превращаешься в Гамлена, - покачала головой Марианн, - фигушки. Рассказывай дальше.
- А что дальше... меня "любезно пригласили" на беседу тевинтерцы. Уж что эта была за компания я разобраться не успел... КлянусьКамнем, я не нарочно убил этого ублюдка, но ничуть не жалею! - возмущенно воскликнул Варрик, чуть привстав в кресле. В отблесках от огня его лицо казалось действительно грозным.
- Неужели тебя так мучает чувство вины, что ты напиваешься и храпишь тут, как последний, грязный наг? - усмехнулась Хоук. Варрик слабо отрегировал на шутку, буркнув лишь "я не храплю" и снова замолчал. Марианн поддалась порыву и положила руки к нему на плечи:
- Расскажи, - снова повторила она, склоняясь к уху гнома. Тетрас прикрыл глаза:
- Меня-то они не нашли, мстительные сволочи, зато... зато легко добрались до Бартранда. Я узнал две недели назад, письмо пришло. Мерзкие, бессердечные имперские...
Волшебница обняла его прежде, чем гном успел закончить фразу - его голос потонул в ее шерстяной накидке, в ее волосах. Марианн было немного неудобно обнимать его, сидя на подлокотнике, но она не собиралась отпускать друга, зная, что ему это нужно - и нужно было две недели назад. Проклятая деликатность. Она могла бы и дальше не спрашивать, а он спился бы, виня себя за то, что его сумасшедший брат стал жертвой его неосторожности.
- Ты мог бы раньше рассказать мне, - прошептала женщина на ухо гному. Варрик хмыкнул:
- То-то ты мне все рассказала, когда Лиандра... - он не стал договаривать. Марианн поморщилась, чуть ослабляя объятье и приподнявшись, оперлась о плечи гнома руками:
- Это не важно. Ты не должен винить себя. Ты защищал... защищал? - она попыталась вспомнить, из-за чего гном разозлился. Варрик издал сдавленный смешок:
- Тебя, принцесса, - они долго смотрела друг на друга, но потом Тетрас кашлянул и момент был потерян, - Ну и всю нашу бражку, конечно... но за кем еще могли прийти тевинтерцы?
- За Андерсом, например - сделать подрывника магистром... или за Фенрисом, мало ли, кому еще мог понадобиться раб с его способностями, - отвлеченно ответила Марианн, задним умом понимая, что он специально это сделал и она теряет возможность. Поэтому... поэтому прежде, чем он снова заговорил ей зубы... она ничего не сделала. Как всегда.
- Спасибо.
- М... Бартранд бы тоже был не против благодарности, - не без тоски, но ласково вымолвил гном. Марианн грустно улыбнулась:
- Из двух братьев, я всегда считала тебя лучшим. А ведь и он напоследок сделал что-то хорошее...
В доме что-то подозрительно завыло. Как-то само-собой получилось, что Марианн оказалась на коленках гнома, а он уже снял с ее плеча Бьянку и держал наготове. Призрачное существо повыло еще немного и затихло, издав странную трель, похожую на смех.
- Потусторонний сводник, - буркнул Тетрас. Марианн покрепче обхватила его шею и, наконец, решилась поцеловать.
- Спасибо... - прошептала она. И на этот раз Варрик не стал тревожить болезненные воспоминания о брате.




Ключ: 223 DA:Х Восстание машин. Выжить и не сойти с ума.
Название: "Восстание машин"
Автор: Varric-team
Пейринг/герои Варрик Тетрас,

спойлер

Огрен, Бьянка
Категория: джен
Жанр: хоррор с элементами стёба
Рейтинг: PG
Размер: мини (856 слов)

Бьянка была первой.
Сначала изменения были незначительными. Затвор заедало, болты не хотели лететь в нужном направлении. А еще этот подозрительный скрип при приближении Изабеллы... Кто бы мог подумать что маленький, нет, крошечный лириумный осколок может так все изменить? Это ведь был всего лишь арбалет... отлично сконструированный, сложный но все же... арбалет!
Когда этот самый арбалет ночью вдруг раздвинул свои "дуги" и как на ногах ушел, ворчливо жалуясь на жизнь, Варрик подумал, что пора завязывать с этой гадкой выпивкой в "Висельнике"... Не зря же у тамошнего вина привкус плесени! Но на утро, когда гном проспался - арбалета действительно не обнаружилось на месте. Он искал его, стараясь отогнать сосущее ощущение под ложечкой, искал, искал... но когда нашел, был совсем не рад.
И вот... теперь мир стоял на грани уничтожения вовсе не из-за кунари, магов, храмовников, порождений Тьмы или слишком обильного приплода у нагов... арбалеты! Луки... странные кунарийские машины, которые, кажется, пришли вброд через океан! А потом эти големы! И еще какая-то мерзкая механическая пакость древних гномов которые притащили они с собой с Глубинных Троп.
Да просто свихнуться можно! Но самая главная и страшная мысль, которая могла бы свести с ума Тетраса - все это начала Бьянка.
Сначала стража, потом храмовники, даже Серые Стражи и Порождения... никто не мог противостоять войне, в которой собственное оружие оборачивается против тебя. Города стали пустынны, люди прятались в лесах или глубоко в грязных районах, типа Клоаки, куда механическая армия не забредала. Очень редко в таких местах был слышен цокот деревянных, стальных или сильверитовых ножек... машины стремились к цивилизации.
- Мы все умрем! - кричала на улице какая-то эльфийка. Варрик хотел было ее окликнуть, позвать : "Сюда, в укрытие! не трогай ножницы! Они на их стороне!" но было поздно. Маленькие ножнички - остроухая схватила их с прилавка заброшенного магазина для защиты от подступающей стаи арбалетов - маленькие ножнички обратились против нее. Вцепились в тонкую руку и стали кромсать с истерическим визгом. Тетрас отвернулся, он не хотел смотреть.
Он зачем-то выбрался в Нижний город и сразу пожалел об этом. Не зря в Клоаке бродили легенды, будто в нежилой части города теперь образовалось гетто, куда механизмы сгоняли своих создателей- чаще гномов или людей и заставляли множить их армию. Люди стояли у кузниц денно и нощно, там же падали замертво. Но машинам было все равно. Големы убирали трупы, а деловитые арбалеты, используя бесхистростные и глуповатые, но крайне кровожадные мечи в качестве охраны ставили на место погибшего нового кузнеца. Механизмов становилось все больше, они были все сложнее.
И ведь Бьянка была первой!
Варрик медленно пробирался по темным углам обратно в Клоаку, как вдруг услышал плач. "Не поддавайся, это ловушка" убеждал себя гном, но все же решил посмотреть. В крохотном закоулке сидел, скрючившись, бородатый рыжий гном, неопрятный, в лохмотьях, под которыми с трудом угадывались части доспеха Стражей. Но какая разница, кем он был раньше, если теперь все равны перед жестокой тиранией арбалетов. Подойдя ближе Варрик различил, что у гнома совершенно белые глаза - наверняка ослеп, от работы в сталеварне.
- Эй... -позвал Тетрас неуверенно и тихо. Рыжий вздрогнул так, будто его ужалили:
- Он был прав! Прав! Они откладывают яйца! - воскликнул гном. Варрик быстро зашептал ему, пытаясь успокоить, коснулся рукой плеча, давая понять, что он не машина. Гном потихоньку успокоился и забормотал себе:
- Они... как склиты... какая-то странная разновидность. И ходят себе на своих ногах-дугах! - то ли он был вусмерть пьян, то ли совсем обезумел. Варрик помог бедняге встать и вместе они… застыли. В переулке мелькнула жуткая тень с острыми углами.
Скрип. Скрип.
- Они здесь! Здесь! Они снова будут набрасываться, набрасываться и как штаны… - да, рыжий совершенно сошел с ума. Варрик даже пожалел о том, что стал помогать ему. Скрип. Скрип. Скрип.
- Они заставят нас… - рыдал бородач.
- Да тише ты, - шикнул он бывшему Стражу и потащил в самый темный угол подворотни, надеясь, что их не заметят.
Скрип. Скрип. Скрип. Скрип.
- Ввррвр… - раздалось совсем близко. Оба гнома замерли, даже сумасшедший понял, что сейчас главное тишина. Из-за угла появилась сначала одна дуга, потом вторая… Только у одного арбалета во всем городе было две дуги. Бьянка.
Она необратимо изменилась. Нервно и подозрительно подрагивал курок, на стволе появились зарубки и трещинки, но в целом, старая знакомая выглядела вполне воинственно.
- Вврррв… - повторил арбалет и вдруг сладко запел, безумно заблестев пусковым механизмом, - Вааааариик…
По спине Тетраса пополз липкий пот. Бежать! Бежать, но куда?! Отсюда не выбраться, никак не выбраться…
- Умри, гадкая склитка! За Фельзи! За Ферееелдеее…. – заорал вдруг рыжий гном и бросился на звук скрипящих ножек-дуг. Варрик не успел его остановить. Арбалет и коротышка схлестнулись и тут Варрик понял – слепой гном дал ему шанс, шанс уйти и спастись. Он не применул воспользоваться своим шансом, и уже бежал в самую грязную часть Киркволла как за спиной его раздался предсмертный крик несчастного Стража и визг Бьянки:
- Я найду тебя! О, я найду тебя, милый, и мы потанцуем!



Ключ: 55 - У персонажа день рождения, а все про это забыли. Кроме того, кого другом персонаж не считает.
Название: "Подарочек"
Автор: Varric-team
Пейринг/герои Варрик Тетрас и

спойлер

Джитанн?!?
Категория: джен
Жанр: юмор, стёб
Рейтинг: PG
Размер: мини (1748 слов)
Предупреждение: не совсем адекватный автор

Некоторым не везет. Случается же так, что день рожденья выпадает на такую знаменательную дату, как атаку города кунари. Или на взрыв Церкви. Или на пробуждение странного, высоченного типа с железом приросшим к лицу... Или даже на начало нового Мора (вот это действительно неудачники)...
Да, им не везет, но по-крайней мере, они могут хотя бы представить себе причину, по которой их не поздравили. Гораздо печальнее, когда день рожденья не сочетается ни с каким катастрофическим событием, происходит в погожий майский денек... и остается никем не замеченным.
Вот это - настоящее невезение.
Так случилось с Варриком Тетрасом в тот самый злополучный погожий майский денек. Ни тебе тал-васготов на берегу, ни восстания магов, ни дождя из драконов, сыплющегося с неба... казалось бы, как можно забыть о том, что в этот день тридцать шесть лет назад родился такой замечательный гном?
"Ан нет, можно, и очень просто" раздраженно думал Тетрас, выходя из "Висельника", где только что оставил мило воркующих Фенриса и Изабеллу.

Эти двое едва удостоили его сносным приветствием, так они были заняты друг другом, чуть не ложась на барную стойку.
- Сегодня замечательный день, ребята, не находите? - попробовал Варрик, нарочито франтовато упираясь руками в бока и широко улыбаясь. Изабелла на секунду оторвавшись от эльфа пораженно крякнула:
- Что? Уже день?...
- Изабелла... - требовательно воззвал Фенрис, снова привлекая к себе внимание пиратки и оба уже опять не видели Варрика. Гном насупился.
- Ничего странного и неординарного сегодня, так, ребят? - протянул он с надеждой. Но его по прежнему умело игнорировали.

Корф, стараясь не замечать этих двух, усиленно протирал кубки в противоположном от парочки конце барной стойки и даже не заметил, как раздосадованный гном прошел мимо.
"Ладно, это же Изабелла.. а эльф вообще вряд ли знает, когда ты родился. Успокойся, дружище, не пройдет и получаса как весь Киркволл будет..."

- Варрик! - раздался за спиной Тетраса тоненький голосок. Гном с усмешкой обернулся, увидав бегущую вдоль по улице в его сторону Мерриль. Благодушно остановившись, коротышка подождал, пока долийка его нагонит.
- Привет, Цветочек. Сегодня хороший день, правда?
Мерриль рассеянно кивнула, пытаясь отдышаться:
- Да, сегодня очень светло... И море спокойное... Варрик...
- Да-да? - гном уже приготовился. Весь превратился в слух и блаженно закрыл глаза, как:
- Ты не видел Галларда?*
- Что? - возмущенно заморгал гном, - при чем тут Галлард? Зачем он тебе?
- Я в прошлый раз выиграла у него башмак. Он обещал отдать и куда-то пропал.
- Что?
- Башмак. И вместе с ним Галлард.
- Ты выиграла у Галларда? - позволил себе удивленное и недоверчивое Варрик.
- Ага! Башмак! - радостно возвестила Мерриль, - он так удивился и сказал, что отдаст его завтра. И пропал... как думаешь, может быть, что-нибудь с ним случилось?
- С башмаком? - фыркнул Тетрас.
- С Галлардом, конечно. Он выглядел как-то странно, когда вчера уходил... вот прям, как ты сейчас.
- Да. Да, - прокряхтел Варрик, пытаясь проанализировать ситуацию, - а почему он ставил обувь? Он же вроде... не носит.
- Ну, сначала он поставил мешок с серебряками. А потом, когда я выиграла, решил, что лучше отдаст мне башмак. Вот и я спросила его: "Какой башмак, Галлард? Ты же не носишь башмаков." А он ответил: "Они у меня дома, Цветик. Завтра принесу. У меня ноги давно не мерзнут, это ты к камню не привыкла". А я сказала...
- Ладно, я понял. Он тебя надул. Ищи его у Лирен. И на будущее, Маргаритка, ставки по ходу игры не меняют... - вздохнул Варрик тоскливо, разглядывая беззаботную эльфийку. Мерриль радостно улыбнулась ему и спросила:
- Спасибо, - она уже собиралась бежать в сторону "Товаров Лирен" как вдруг спросила, - Ты какой-то печальный, Варрик. Что-то случилось?
- М-да, нет, - безнадежно откликнулся Тетрас. Долийка пожала плечами и убежала.

В Клоаке было тихо. Варрик зашел туда под предлогом проведать Андерса, который в последнее время чувствовал себя неважно. Но мы то с вами знаем истинную цель прихода гнома.
Он обнаружил Блондинчика строчащего манифесты в своей утлой каморке. Тот был так увлечен, что не сразу заметил, что в комнате кто-то есть. По правде говоря, он даже не сразу услышал гнома:
- Как твое ничего, говорю? - во второй раз повторил Тетрас прежде, чем Андерс устало оторвался от стола и удивленно уставился на гостя:
- Варрик? Я... не заметил, как ты вошел. У тебя... какое-то дело? Я немного занят.
- Будешь и дальше сидеть тут таким занятым, ослепнешь, - погрозил пальцем гном и, подтянув ногой к себе какую-то мелкую табуретку, сел, - Что... Хоук опять тебя вывела?
- Она презирает каждое мое слово. Не слушает. Я не знаю, как до нее достучаться! - довольно злобно пожаловался Андерс, колотя кулаком по столу, и глаза его засверкали голубым, - готов поспорить, она жжет мои манифесты!
- Я видел, как она скормила псу стопочку в прошлый вторник, - не без насмешки отозвался Варрик. Андерс, конечно, воспринял его слова всерьез.
- Уму непостижимо! Она совершенно невыносима! - взвизгнул отступник и так остервенело макнул перо в чернильницу, что разлил темную жижу по столу, - "Всякий маг, считающий смешным скармливать своему мабари..."
- Или рабу-эльфу, - подсказал Тетрас.
- "...или эльфу-рабу важные бумаги - недостоин носить свое гордое звание и владеть магией!" - накарябав еще один постулат, Андерс с горящими глазами вскочил, расхохотался и потряс бумажкой перед носом гнома. Варрик со скепсисом поджал губы:
- Добавь туда парочку неприличных стишков и, возможно, она его даже прочтет.
Осознав наконец, иронию в голосе друга, отступник устало опустился на стул и страдальчески застонал. Варрик вздохнул. Похоже, в Клоаке слыхом не слыхивали про его день рожденье.
- Варрик... - проныл Андерс, - почему она такая... такая мерзкая?
- Потому, что Хоук, - лаконично отозвался гном, вставая со стула. Отступник даже не посмотрел в его сторону. Нет, у него была куча возможностей вспомнить, по какой причине его друг пришел.
- Я пойду, а ты пиши. Вставь пару стишков, точно тебе говорю, оно станет популярным, - бросил коротышка, выходя из убежища отступника. Андерс обессиленно кинулся в его сторону своими бумажками, но они не достигли до цели и дождем разлетелись по сторонам.


- Мессир Тетрас! Мессир Тетрас! - окликнули Варрика, когда он шел по грязному закоулку. Оглянувшись, он увидел мальчишку посыльного, который тут же нагнал его и вручил письмо. Красиво украшенный конверт венчала королевская печать. Варрик был приятно обескуражен. неужели Белен или кто-то из Гильдии вспомнили о том, что единственному наследнику кэлна Тетрас исполнилось тридцать шесть?

"Многоуважаемый мессир Тетрас. Считаю своим долгом сообщить, что если вы или ваш троюродный брат, достопочтенный Эльманд не явитесь на собрание Торговой Гильдии в эту субботу, его Королевское Величество намерен исключить вас из данного союза. С уважением, секретарь-летописец короля Белена Магдур."

Можно было бы вернуться в "Висельник" и напиться. Какой смысл подниматься в Верхний и клянчить поздравления, когда всем похоже, плевать. Да, Варрику очень хотелось, чтоб все разом вспомнили о столь знаменательной дате и кинулись обнимать, поздравлять, сыпать комплиментами и все такое прочее... но ходить самому по домам друзей, с надеждой что они вспомнят о нем? Нет уж, дудки. Это они должны за ним бегать.
Тем не менее, Тетрас не развернулся обратно в Нижний, а продолжил путь наверх, разумно порешив, что если никто не хочет ему устраивать день рожденья, он сам его себе устроит. Бьянка за его спиной неодобрительно заскрипела, когда они добрались до "Цветущей Розы". Варрик хмыкнул и вошел в бордель.
Прямо с порога он уже расслышал знакомые голоса. Он пересек холл и без особого интереса заглянул в зал, где Хоук, Авелин, Себастьян и мабари выясняли отношения с управительницей заведения. Они его даже не заметили. Только Ваэль бросил мимолетный взгляд и кивок, а потом продолжил с красным лицом и пеной у рта доказывать что-то Лусине. Авелин же вообще постаралась сделать вид, что не заметила гнома.
В чем было дело Тетрас знать не хотел. Настроение было ну совсем не то.
- Мессир Тетрас!
- А? - уже усевшись за стойку и улыбаясь официантке, Тетрас услышал подозрительно знакомый мужской тенор за своей спиной. Это уже входило у людей в привычку - появляться за его спиной и заставлять вертеть шеей. Варрик раздраженно обернулся и узрел сначала непроглядно-синие глаза, затем острые уши а потом и всего Джитанна собственной персоной.
- А? - повторил Варрик уже немного другим тоном. Эльф-проститутка обворожительно улыбнулся:
- Мессир Тетрас, как я рад вас видеть... Из достоверных источников мне стало известно, что у вас сегодня день рожденья... и вы все-таки решили почтить нас своим присутствием! В такие дни Роза обслуживает клиентов бесплатно... не хотите ли... провести время в моей компании? Я хотел бы преподнести вам подарок, - эльф умело изображал смущенный лепет, но по его алчным глазам насторожившийся гном распознал нечто совершенно далекое от смущения. Резко вскочив со стула, Варрик замахал руками.
- Нет, нет... спасибо, парень, но я уже ухожу, - лихорадочно соображая, из каких-таких источников Джитанн смекнул о его дне рождения, Варрик спешно покидал помещение. И только заметив лукавый взгляд и улыбку Хоук он вдруг... понял. Гребанная шутница! Ей это так с рук не сойдет. И откуда она знала, что он пойдет в Розу?
Уже вернувшись в Висельник он обнаружил, что помимо кучи извиняющихся друзей его в номере ожидало пугающее своей откровенностью поздравление от Джитанна, которое пришло часом раньше его возвращения. Что ж, значит Хоук не знала, что он пойдет в бордель, но все равно планировала его разыграть.
Не смотря на то, что в груди у Тетраса заметно потеплело от мысли, что все помнят о его дне рождении (или не помнят, но стараниями Хоук уже получили по ушам), гном уже измышлял план мести.
***
Некоторым везет. Случается же так, что день рожденья выпадает на такую знаменательную дату, как атаку города кунари. Или на взрыв Церкви. Или на пробуждение странного, высоченного типа с железом приросшим к лицу... Или даже на начало нового Мора (вот это действительно счастливцы)...
А вот некоторые оказываются в не слишком приятной ситуации, когда день свободен, за окном легкий снежок и тебя ожидает муторная беготня с устроением званого обеда, приемом подарков и фальшивых улыбок, когда так хочется поваляться в постели. В постели... с... Ох, Создатель милосердный!
- С днем Рожденья, монна Хоук, - своим чувственным баритоном пропела Умница, растягиваясь на кровати, заставляя Хоук вскочить с постели так, как будто она лежала на гнезде со змеями.
- Что? Что ты...что?..
- Я сегодня ваш единственный подарок. Кто-то, кто пожелал, чтоб я не упоминала его имени, но очень заботящийся о вас... провел меня по тайному ходу в ваш дом и запер двери. Он сказал, вы всегда мечтали день рожденье провести в постели без лишней беготни. Вот... я вам и помогу! - и Умница обольстительно улыбнулась. Хоук передернула плечами и нарыв у прикроватного столика посох запустила молнией в дверь с криком:
- ВОН! И предай Тетрасу - в следующий раз я его с озабоченным косситом в подвале запру!




Ключ: 166 Персонаж умер. Но посмертие выглядит совсем не так, как он себе его представлял.
Название: "Все они попадают в Рай"
Автор: Varric-team
Пейринг/герои Варрик Тетрас, Гаррет Хоук и другие
Категория: джен
Жанр: юмор, стёб
Рейтинг: PG
Размер: мини (1428 слов)

- Это... не то, что я себе представлял.
- Ну, аналогично.
- Нет... вот, что, по-твоему, может представить себе в посмертии гном? Тонны и километры скалистой породы, сырой лириум, голых гномочек, горы золота? Нет, серьезно, что?
- Все, что угодно, если он из Киркволла. И из Тетрасов. И... Варрик.
- Да... ты прав, дружище. Исключая Андрасте в Золотом Дворце и милый хоровод духов Радости вокруг нее.
Гаррет Хоук и Варрик Тетрас, с лицами, полными насмешливого недоумения, стояли перед золочеными воротами, парящими в облаках и переглядывались, обмениваясь многозначительными взглядами. Из-за ворот слышалась удивительная музыка и хоровое пение, а еще тут и там шмыгали в воздухе какие-то крылатые, голые карапузы.
- Гаррет... не смотри туда, - посоветовал Варрик, отводя взгляд от одного такого малыша, совершенно бесстыдно выделывающего в воздухе кульбиты. Хоук, не был бы Хоуком, если б не посмотрел.
- О. Голый гном. Прелестно, - захихикал Защитник, потирая когтистой перчаткой нос, - интересно, какое заклинание сделало его летающим? Как только узнаю, сразу...
- Даже не думай, - безапелляционно отрезал Варрик.
- А это что там?
- Это... я не знаю. Ты о чем кокретно? О лестнице в небеса, о куче дамочек в исподнем, купающихся в водопаде или о лошадях?
- Дамочки в исподнем, где? - встрепенулся Хоук, который вообще-то сначала разглядывал воздушных лошадок, отделяющихся от кучевых облаков и катающих на себе тех самых маленьких крылатых голых гномов.
- По правую руку от сурового бородатого деда, который идет к нам.
Гаррет только нацелил взгляд в нужную сторону, как золоченные ворота плавно открылись, пропуская бородатого дядьку с проницательными голубыми глазами.
- Дети Мои! Вот и закончился ваш земной путь. Отныне и навсегда за все те подвиги, что вы совершили, вы будете жить в Раю, ибо Я сказал это, а слово Мое..
- Погоди-погоди... Рай? Это на каком наречии? - не понял Хоук. Варрик толкнул его локтем.
- Ты говоришь с Создателем, дубина, - прошипел гном едва слышно. Но всевидящий и всеслышащий бородатый дяденька расхохотался на это:
- Будьте непосредственны, говорите то, что хочется! Теперь здесь ваш дом, и вы можете вести себя как дома, ибо вы святые, и крепость сия - также свята.
Гном и маг, задумчиво окинув взглядом старикашку, переглянулись:
- Так это Златой Град? - недоверчиво протянул Тетрас, - я думал, гномов отправляют обратно к Предкам. В Камень. Вы там себе ничего не напутали... Или все дело в том, что я наверхник?
Пару секунд Создатель взирал на коротышку удивленно, а потом снова расхохотался. Басисто, раскатисто. У Варрика одно ухо заложило.
- Златой Град... да, ваши сценаристы были на удивление почтительны. Хотя мне больше нравился Совнгард или Чертоги Безвременья. Прекрасные Дали тоже были ничего, но и это ваше все же лучше, чем Поляна Скрипача!
- Поляна Скрипача? - повторил Гаррет задумчиво, - кому в голову могло прийти назвать так обитель Создателя?
- Ну, думаю Блондинчик и не такое бы придумал. Он вполне мог бы додуматься и до Котеночьей Поляны Скрипача. Но меня больше беспокоит слово "сценаристы", Хоук, чем все это.
Создатель посмотрел на гнома с всепоглощающей гордостью и любовью:
- Ты, - указал перст Создателя, - просто верх логичности и законченности из всех персонажей, что я здесь видел. И, к тому же, смыслишь в этом больше, чем твой друг.
- Персонажи? - немного, совсем немного опасаясь за умственное здоровье старика, переспросил Тетрас.
- О да. Я видывал несчастных персонажей, которых искупали в лаве, загрызли на смерть, отравили, разрубили пополам световым мечом... я видел существо похожее на мешок из человеческих тел, видел ходячего и говорящего осминога в пиратской шляпе... вы прибыли куда более полноценными, нежели ваши предшественники.
Варрик постучал пальцем по стреле, застрявшей у него в груди и посмотрел на Хоука. У того из спины торчал кунарийский топорик. Да, зрелище не из лучших.
- А как это "световой меч"? - в исконно Меррильском стиле поинтересовался Хоук.
- Будет время, спросите в трехмилиардах трехсот шестом Райском Саду Силы. Хотя, у вас, конечно же, будет время... но для начала, думаю, стоит все таки попасть в свой Сад.
Старик развернулся и пошел обратно в свой Град. Гаррет заторможено посмотрел на Варрика, тот пожал плечами и они вместе припустили следом за стариком. Золоченые ворота за ними закрылись. Создатель шел и напевал на ходу какую-то едва уловимо-знакомую мелодию. Гаррет глазел по сторонам: от водопада удивительно красивых девушек, с поразительными глазами, волосами, формами и всем прочим, который Создатель назвал Водопад Мэрий, к водруженной прямо в воздухе громадине стадиона где какие-то беззаботные и также едва одетые люди летали друг за другом на метлах. Далее за стадионом следовала странная поляна, на которой мирным кружком уселись эльфы, жутчайший женоподобный монстр с рыжими волосами, какие-то призраки и люди в голубых мундирах. Все они играли в карты, а наблюдающий за этим со стороны высокий крепкий мужчина с седыми волосами и хитрыми кошачьими глазами, курил и периодически встревал в игру:
- Бьянка, ты опять жульничаешь! Я видел!
Гаррет с интересом покосился на Варрика, но тот только отмахнулся. Не та Бьянка!
Они прошли странный город, где друг за другом в салочки гоняли какие-то психи в разномастных облегающих костюмах, варьировавшихся в интерпретации от костюмов животных до вполне себе извращенских одеяний для вполне понятных игр. Потом следовал лес - очень похожий на Тедасский Вендинг - отметил Хоук. Когда по этому лесу мимо друзей пробежала стая огромных волков, оседланных белокожими людьми, Хоук и тетрас едва не испустили дух повторно. Создатель весело усмехнулся и помахал наездникам, те, в ответ сделали круг на своих ездовых животных и унеслись в чащу.
- Что здесь творится? - тихо пробормотал себе под нос Гаррет, когда из леса все вышли на длинную пустую площадь, расчерченную на манер шахматной доски.
- Кто все эти... - вторил напарнику Тетрас. Создатель обернулся:
- Погодите. Еще немного и мы прибудем в ваш мир. Он немного ближе, чем Средиземье, так что вам не придется совсем уж долго ждать.
- Слушайте, - вдруг решительно произнес Тетрас, - я не понимаю. В Златой Град не попадают убийцы и маги, это я точно где-то читал. Или Певчий мне проповедовал... Почему же мы здесь?
- Я же сказал, за ваши подвиги, - ласково отозвался бородатый дядя.
- Какие подвиги? нет, ладно Хоук, но я то в каких подвигах замешен?
- Ну, как же... вспомни, Варрик. Сколько раз тебя жгли, пытали, убивали или ставили в пару... ну хотя бы Гаррету? - как-то не очень охотно спросил Создатель. Варрик удивленно икнул:
- Чего?!
- Ну, в фанфиках. Есть разные фанфики. Я читал все... в некоторых с тобой и твоим другом творили такие непотребства, что Я посчитал своим долгом записать вас в Райский Сад. Как впрочем, и всех остальных ваших компаньонов.
- Фанфики, - глухо отозвался Тетрас. Гаррет молчал, ибо не понимал ничего, ну, от слова ничегошеньки.
- В рассказах, которые ваши фанаты писали по мотивам игры, в которой вы были придуманы вашими сценаристами. Сценаристы, я предупреждаю твой вопрос, Варрик, это те, кто вас придумал, создал и силой своих идей воплотил в жизнь. Разве вы этого не помните? Но, ничего, скоро вам придут воспоминания.
Воспоминания пришли раньше, чем кто-либо из друзей ожидал. Сначала представился листок бумаги, потом рисунки на них, потом кучи знакомых диалогов... а потом кучи незнакомых, но при этом таких ярких и живых, обличенных в воспоминания, что Варрик снова икнул. Теперь уже от ужаса. перед глазами всплывали картины, жуткие картины событий, в которых он не учавствовал!
- Я! я никогда не был влюблен в Аришока! - возмущенно просипел гном, справившись с потоком нахлынувшей информации.
- А... вспомнил-таки, - усмехнулся Создатель. Потом посмотрел на Гаррета, который бледный как полотно, вцепился когтисто перчаткой себе в грудь и тяжко дышал. Глаза его были туманными.
- Кто!? Кто это сделал?! Что это за магия!? - шептал он.
- О, это магия всеобъемлющей любви фикрайтеров. Видите ли, когда я впервые узнал об этом феномене - фантазиях фанатов серии удачных произведений, я решил, что все персонажи обязаны попадать в Рай. За все те подвиги, - он сделал паузу и снова расхохотался, - которые перенесли.
- Они не имеют права!
- Они...сумасшедшие...
- Да, но никто не может им запретить и они пишут. А вам приходится все это выполнять. То есть, приходилось... теперь, после того, как в своей реальности вы умерли - они не имеют права распоряжаться вашими образами, и будут использовать двойников. Качество фанфикшена, конечно, упадет, но ради благих целей...
- О, Создатель... А Изабелла? Мерриль? Авелин, Карвер? - задыхаясь, вдруг понял Гаррет. Варрик скривился от ужаса в точности, как и друг.
Создатель пожал плечами.
- Вполне вероятно, что их задействуют в новой серии игр. Так что им придется еще потерпеть. Мало ли, что еще придет в голову Гейдера.
Спустя долгое-долгое молчание Варрик многозначительно произнес:
- А сценаристы... они попадают в этот ваш Рай?
- Ха. Смешно. Нет, конечно, им одна дорога, и она ведет вниз, а не вверх...




Ключ: 185 Персонаж получает возможность высказать все, что он думает своим "создателям" - компании BioWare
Название: "Наилучшие пожелания"
Пейринг/герои: Варрик Тетрас
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Техника: коллаж

Ключ: 130 - Зона-АУ: персонаж сидит в тюряге. Блатняк, наколки, заточки, небо в клеточку, друзья в полосочку - все как полагается.
Название: Пасть порву, моргалы выколю
Пейринг/герои: Варрик Тетрас
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Техника: коллаж
Референсы: тыц

Ключ: 143 Один из персонажей находит в лесу Бресилиан Кольцо Всевластия. Что происходит дальше?
Название: Прелесть
Пейринг/герои: Варрик Тетрас, Фенрис
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: рисунок
Предупреждение: АУ

Ключ: 204 Персонаж летит на Луну
Название: Мимими или галлюцинации Бартранда Тетраса при тяжелом психозе, вызванном длительным контактом с лириумным идолом
Пейринг/герои: Варрик Тетрас
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: рисунок

Ключ: 26 Кроссвер с Once Upone Time, персонаж попал в лапы к Шляпнику.
Название: Однажды в реальности.
Пейринг/герои: Варрик Тетрас, Шляпник
Категория: джен
Рейтинг: G
Техника: рисунок
Референсы: тыц
Примечание: Присутствует отсылка к школьной программе по литературе для младших классов.