Автор: Стражи поневоле
Бета: Стражи поневоле
Название: «Разумное исполнение обязанностей»
Пейринг/Персонажи: templar!Карвер Хоук, рандомный храмовник, рандомная магесса, м!Хоук упоминается
Категория: как ни удивительно, но, наверное, джен
Жанр: PWP, дарк
Рейтинг: R
Размер: 1212 слов
Краткое содержание: в Казематах сложно быть хорошим, настоящим храмовником. Но Карвер пытается
Предупреждение: подглядывание, dirty talk, насилие, ненормативная лексика, смерть второстепенного персонажа
Ключ: PWP, R, грубая речь, насилие - выполнен полностью
Ну и ещё — от неумения остановиться и подумать головой.
Вместе эти зависть и неумение привели меня к храмовникам. Я сколько угодно мог бы орать Гаррету в лицо, что это было обдуманным решением, что я должен был найти своё место, и всё такое, но врать себе у меня не получалось никогда. Зависть. И поспешность.
Почему я полжизни завидовал старшенькому, только ленивый не знал, и только идиот не мог догадаться. А на тот момент, когда я уходил в Казематы, идиотов в моём окружении как-то не было. А Гаррет свалил на Тропы, и это для меня стало той самой дурацкой последней каплей, той самой чертой, за которую уже не вернёшься. Если бы он взял меня с собой, всё было бы по-другому, но он ушёл один. И, скотина, даже не попрощался. Просто тем утром я проснулся, не нашёл ни брата, ни его посоха, ни вещмешка, кинулся в Висельник, Варрика там тоже не нашёл, и психанул, само собой.
Чему я на тот момент завидовал, уж не знаю. Вроде бы уже не мальчиком был, взрослеть пора, но обидно было жутко.
Но долго мужырить обиду я, само собой, не стал, а пошёл в Казематы и пристал к Рыцарю-капитану.
А Гаррет возьми да вернись.
Но делать было уже нечего.
В Казематах было хреново, и это я ещё очень мягко выражаюсь, признаться. Слухи умудрились оказаться правдой, а я и не верил раньше.
А потом так повелось, что я нет-нет, да и сливал Гаррету какую-нибудь информацию. Ну, там, к примеру, где следующей ночью пройдёт патруль, чтобы он туда со своими отступниками не совался. И всё в таком духе.
Потому что храмовники — они, вообще-то, защищать магов должны. А не творить с ними то, что творили здесь.
Однажды я даже захотел стать таким, как они. Ну, знаете, мерзкие мыслишки вроде «и какого хрена у меня есть совесть? Не было бы, и горя бы не знал». До сих пор себе этого простить не могу, если честно. Ужасно было так думать.
Как-то поделился я мыслями о призвании храмовников с Траском. А он вздохнул и сказал: «К сожалению, многие наши братья по Ордену считают, что маги должны каким-то образом платить нам за эту защиту. И власть имеет свойство развращать, а здесь у нас, к сожалению, её слишком много. Больше, чем нужно».
А ещё я перечитывал переписку отца и того храмовника, в чью честь меня назвали. И очень противно от себя становилось: отец в меня, можно сказать, верил, а я не мог сделать ничего. Только закрывать глаза на побеги молодых девчонок, которые соскучились по родне и уходили на пару часов в моё дежурство — а когда возвращались, я отворачивался и «ничего не видел». Только не приводить в Казематы аж троих знакомых мне отступников (и мага крови среди них, ага). Только настаивать на своём участии в очередных Истязаниях и пытаться тянуть время: ну и что, что долго не возвращается, это совсем не значит, что он Одержим!..
Ну, наверное, именно поэтому я за три года дослужился только до Рыцаря-капрала.
По меркам Казематов я был очень плохим храмовником.
По своим меркам — правильным.
Знаете, очень греет душу мысль о том, что ты делаешь что-то правильно. Не с общественной точки зрения, а со своей личной.
***
В тот вечер я и ещё один капрал патрулировали коридоры. Не стояли на посту, а шлялись туда-сюда, внушительно гремя латами. Я ещё думал, какая это дурь. Если там маги чем-то запретным занимаются, то звуки их только предупредят. А если нет — напугают.
Когда мы дошли до очередного поворота, из-за ближайшей двери раздался женский хрипловатый крик.
Честно — был бы я один, я бы снёс эту дверь с петель.
Но...
Ну да, всегда есть какое-то «но».
— Стой спокойно, — бросил мне напарник. — Пока мы не знаем, что там.
Я очень осторожно, чтобы не загреметь снова долбаными латами, шагнул вперёд:
— Сейчас узнаем.
Дверь была приоткрыта. Щёлка, конечно, но хоть что-то.
— Не смей! — я даже зажмурился от отвращения. Я уже прекрасно понимал, что там происходит. — Ты не имеешь права!
— Да что ты говоришь, — голос отвечавшего храмовника я не узнал, но и хрен бы с ним.
Глаза я всё-таки открыл. И едва не отшатнулся: первым, что я увидел, была кровь на полу.
— Ты, сучка, со мной по-хорошему не пошла, — пыхтел этот мудак. Я его узнал, хотя раньше видел только со спины. Но затылок с жидкими белобрысыми волосенками запомнил. — А ведь не первый год тут, и должна знать, что лучше по-хорошему. А теперь, когда я твои ручки покажу Рыцарю-командору, и тебя потащат на Усмирение, ты уже не вякнешь, блядь такая...
Послышался звук удара, пыхтение, снова хрип...
Я сглотнул, чтобы не блевануть с гарантией прямо тут. Напарник рядом молчал и не дёргался, и желание прописать ему в челюсть росло как на дрожжах.
— Я скажу, что меня резал ты! — просипела женщина. И всхлипнула.
— Да кто тебе поверит, шлюха? — шлепок плоти о плоть снова заставил меня сглотнуть. — Усмирят, и поминай как звали. Только бы не убили, тело-то у тебя ничего так...
И этого я уже не выдержал. Почему-то именно этого.
Плюнув на напарника, я распахнул дверь и обнажил меч:
— Отойди от неё. Быстро.
Белобрысый удивлённо повернул голову, девушка под ним издала протяжный и безнадёжный стон. По её рукам текла кровь, на лице багровел синяк.
— С какой это стати? Сам захотел, капралишка?
Меня замутило ещё сильнее, я прокашлялся и шагнул в комнату:
— Да, захотел. И предпочитаю обходиться без свидетелей.
Фыркнув, он провёл рукой в перчатке по спине магессы, тем самым вырвав из её горла очередной хриплый крик, и всё-таки отступил:
— Ну, так уж и быть. Я теперь доообрый...
То ли действительно, скотина, подобрел от того, что сделал, то ли моё оружие на него подействовало, но он оправился и вышел:
— Сменю тебя пока. Развлекайся.
Дверь хлопнула.
Я выждал какое-то время, пока латы не перестали греметь рядом, и кинулся к девушке:
— Сесть можешь?
И протянул ей руку.
Опершись на неё, она со стоном повернулась и всё-таки села.
Предпочитая не смотреть ей в глаза, я глянул на её руки. Плохо дело.
— Слушай, — я вдохнул и выдохнул, — ты же сможешь это залечить? Ну или, может, друзья есть, которые смогут...
Она зло фыркнула:
— Ты меня ебать-то будешь?
Я, наверное, покраснел. Ну, блин.
— Да я как-то и не собирался, — появился сильный порыв стукнуться головой о стену. Или там о перчатку, она тоже твёрдая. — Давай лечи раны и драпай. Только тихо. Я тут приберу.
Пошатнувшись, она встала, прикоснулась к порезам... Я снова отвернулся, закрывая глаза на магию.
— Почему?
Я вздохнул. Ну как это объяснить, а?
— Потому что он урод. Потому что так нельзя. Потому что ты этого не заслуживаешь. Никто такого не заслуживает, твою мать.
Она хмыкнула:
— Хреновый из тебя храмовник.
— Нет, — почти против воли брякнул я. — Как раз наоборот.
— Ну-ну...
Дверь закрылась едва слышно, и совсем скоро стихли шаги девушки.
Я стянул панцирь, чтоб не греметь, и тоже вышел. За ведром и тряпкой.
***
— Слыхал про Бардена?
— А чего?
— Да говорят, лириумом упился вусмерть. То есть, насмерть.
— Это какой Барден? Белобрысый такой?
— Ага, тот самый. Вроде как дозу не рассчитал.
— Жаль.
— Да какое «жаль», сам себе идиот.
Я ухмыльнулся, пользуясь тем, что на голове был шлем.
Оставить без дозы одного храмовника и подбавить её другому оказалось проще некуда.
Автор: Стражи поневоле
Бета: Стражи поневоле
Название: «Небольшой просчет»
Пейринг/Персонажи: Логейн, ОЖП, упоминаются Морриган и Алистер
Категория: джен
Жанр: юмор, зарисовка
Рейтинг: R
Размер: 1009 слов
Краткое содержание: надо было внимательнее слушать короля.
Предупреждение: ОЖП, грубая речь, R
Ключ: Юмор, R, грубая речь, смена сущности* - выполнен полностью
- Сначала они, такие, виляют задницами и трясут обнажёнными сиськами, а потом - бац! - и ты умеешь только квакать и следить за мошками, - произнёс тогда Алистер голосом видавшего виды старца.
- Конечно, Ваше... Величество, - согласился Логейн и, стараясь не обращать внимания на отрыжку монарха, поспешил удалиться, пока один из величайших умов Ферелдена не благословил его, в равной степени молодого и неопытного, новыми благоухающими советами.
Страж Логейн почти успел позабыть этот короткий разговор и вполне позабыл бы, если бы не одна короткая встреча, и он был бы благодарен Создателю, если бы это воспоминание всплыло не после неё, а до.
Она неподвижно стояла прямо на скользкой тропинке, по которой Мак-Тир собирался сократить путь, и когда он заметил эту женщину, она уже сверлила его голодным, мрачным взглядом, будто ждала его уже очень давно. У Логейна не было ни времени, ни желания интересоваться дамами, прикидывавшимися безмолвными статуями прямо под открытым небом, поэтому он, надеясь, что на него не свалится что похуже спятившего орлейского Ордена, прошёл мимо.
- И тебе, что, плевать, как меня зовут? - подало беспокойный голос что похуже спятившего орлейского Ордена. Её акцент был так силён, что Логейн едва не спохватился проверять, не потекла ли у него кровь из ушей.
- Именно. Плевать, - ответил он. - Но могу дать тебе бесплатный коммерческий совет: ищи работу там, где слоняется больше мужчин.
Она прошипела что-то оскорбительное под нос, а затем мимо уха Логейна пролетел какой-то комок грязи. Только когда он приземлился, воин заметил, что это были чьи-то фекалии. Чудно.
- На кой мне остальные мужчины, мне нужен именно ты, - поравнявшись с ним, сладко произнесла незнакомка.
Логейн ухмыльнулся, но замедлять темп не стал.
- Давно я не слышал таких слов от таких красив... - он обернулся, прищурился и повнимательнее вгляделся в лицо незнакомки, - от, ну, женщин, в общем. Но этого всё равно мало, чтобы я купился.
Она фыркнула.
- У тебя нет времени - мне это известно, и я обещаю отстать, как только ответишь на один из моих вопросов. Идёт? - спросила она голосом, полным сочувствия и понимания.
- Идёт, - кивнул воин. - Вот и ответил. Прощай.
Женщина остановилась, но не отстала.
- Сражение в Денериме. Или, скорее, ночь перед сражением, - начала она.
Логейн наконец замер. Он вспомнил объяснения Героини Ферелдена, лишённые, как деталей, так и логики, многообещающий взгляд янтарных глаз и свечу на прикроватной тумбочке. Впрочем, - кого он обмануть пытался? - та ночь не свечами ему запомнилась, и Логейн понимал, о ком сейчас пойдёт речь.
- Задавай уже свой вопрос, женщина.
- Скажи, как этой стерве Морриган удалось стать любимицей матери, зачем ей было рожать тебе, Мак-Тиру, сына, и вообще, чем она лучше меня?
- Для начала, не так болтлива, - наугад ответил он. - Честно, до сих пор я и не знал, что у меня есть сын, так что, как видишь, информатор из меня весьма посредственный. Бывай.
Он отвернулся от неё и продолжил путь, стараясь отложить мысли о ведьмах и детях в самые отдалённые закоулки памяти и вспомнить, что за ним ведут охоту братья по Ордену.
- Ну, ладно, я попыталась, - остановившись, произнесла она и бросила ещё один зловонный снаряд в затылок Логейна.
Тому уже порядком надоела вся игра, и он обернулся, чтобы спугнуть эту ненормальную, как вдруг заметил около неё пурпурное свечение. Она, бормоча что-то под нос, вознесла руки к небесам, покачнулась на месте, и не успел Логейн дотронуться до рукояти меча, как его ноги подкосились, а руки сжались до размера ножки от табуретки. Всё тело заныло так, будто он сражался круглые сутки, воин упал и зажмурился от боли, он открыл рот, чтобы глотнуть больше воздуха, но к удивлению обнаружил, что его язык разросся до таких размеров, что опустился ниже подбородка. Его взмокшее тело заметалось по траве, и Логейн не заметил, как эта женщина приблизилась к нему.
- В общем, - произнесла ведьма, сев рядом с ним, - мне от тебя нужны были ответы, но ты был не очень общительным, и... Да не смотри на меня так! Ты - ферелденец, тебе, может, даже понравится быть мабари.
Он не ослышался? Логейн попытался подняться, но лишь неловко встал на четвереньки. Чувствовалось какое-то новое ощущение в области таза, и когда он изогнулся, чтобы посмотреть, в чём было дело, его взгляду предстал унизительно короткий серый мохнатый хвостик на столь же сером мохнатом теле.
"Чтоб тебя, женщина! Верни, как было!"
- Прекрати рычать, я не говорю по-собачьи. Слушай, я могла превратить тебя в пушистого белоснежного пуделя, который был бы тупее пробки, а могла вообще ни в кого не превращать, и тогда бы тебя схватили твои братья из Ордена. Скажи спасибо. Хотя, стой, ты не умеешь говорить, забыла. Просто сядь и, не знаю, хвостиком повиляй?
Логейн ощетинился и зашёлся громким, злобным лаем. "Хвостиком? Повилять? Ты в своём уме, баба?"
Ведьма закатила глаза и щёлкнула пальцами. Голос мабари сошёл на нет.
- Так-то лучше. Я знаю, куда тебе нужно, и я знаю, зачем, и, честно, я совсем не хочу тебе мешать, но я бы очень хотела получить от тебя ответы на эти вопросы. Ты готов сотрудничать? Сядь, если да.
Логейн вынужденно сел. Он и без того обладал весьма скудными запасами времени, а теперь ещё и эта проклятая ведьма наломала дров по самое не хочу.
"Валяй уже."
Между ними воцарилась тревожная пауза, и Логейн склонил голову набок и от нетерпения высунул язык. Учащение дыхания поразительным образом помогало справиться с волнением, и герой реки Дейн почувствовал, как его хвостик стал короткими взмахами тревожить сухую колючую траву. Женщина, наконец, оборвала молчание и, почесав затылок, произнесла:
- Честно, когда я рассматривала превращение тебя в мабари как план "б", я помнила, что между этой породой и человеческой речью существует какая-то связь, и я только что вспомнила, какая. Подумать только, как я собиралась добиться от тебя ответов, если мабари не умеют говорить?
Автор: Стражи поневоле
Бета: Стражи поневоле
Название: «Впусти меня»
Пейринг/Персонажи: Натаниэль Хоу, Сигрун, ОЖП.
Категория: джен
Жанр: Триллер, драма
Рейтинг: G
Размер: 1 858 слов
Краткое содержание: Сигрун находит на Глубинных Тропах дневник Натаниэля, написанный в попытке предупредить о странной опасности.
Перед прочтением рекомендую освежить в памяти кодекс
Предупреждение: ОЖП, смерть персонажа
Ключ: Триллер,
Такие черные маслянистые пятна могла оставить скверна или кровь порождений тьмы. На Глубинных тропах и того, и другого в достатке.
Слабый свет от факела едва ли разгонял окружающую темноту. Страшно подумать, сколько голодных тварей может в ней прятаться. Сигрун боролась с желанием крепко-крепко зажмуриться и начать напевать под нос мамину колыбельную. Простая песенка, успокаивающая. Легко запомнить, еще легче петь, даже если ты бескастовая воровка с переулков Пыльного города и никогда не училась нотной грамоте.
«Записи Старшего Стража Натаниэля Хоу.
Запись первая.
Я – Старший Страж Натаниэль Хоу. Следуя долгу, я отправился на Глубинные тропы, когда Зов помутил мой рассудок. Я не помню, который сегодня день и год, но оставляю эти записи для того, чтобы предупредить всех, кто осмелится исследовать эти пещеры…»
Сигрун зажмурилась, но не от страха. Глаза так защипало, что неровные строчки расплылись, превратившись в серое марево. Прошло несколько секунд, прежде чем она смогла сдержать слезы и вернулась к чтению.
«…кто осмелится исследовать эти пещеры.
Здесь обитает нечто. Оно не похоже ни на что, с чем я раньше сталкивался или о чем слышал.
Я опишу все, что знаю и что видел».
Натаниэль. Такой основательный, ответственный. Даже измученный Зовом, он пытался предупредить об опасности.
Сигрун шмыгнула носом и перевернула страницу.
«Сегодня существо нашло меня.
Возможно, я уснул. Возможно, я бредил. Возможно, Зов поглотил все мое внимание.
Тварь подобралась незаметно.
Я очнулся от ощущения чьего-то присутствия. Воздух слева сгустился, обдавая тяжелым, сковывающим холодом. Запах, которому нет определения, ударил в нос, и я закашлялся. Воздух словно шевельнулся, отпрянув.
«Живой. Живо-о-ой» - протянул голос.
Ледяное прикосновение к моей щеке, и я едва не закричал от ужаса. Факел был далеко, как и огниво. А прямо передо мной дышала холодная, безжалостная темнота с женским голосом.
«Такой живой. Такой горячий. Полный сил и надежд», – шепот спустился до уровня груди. Тварь словно принюхивалась к изображению грифонов на нагруднике. Металлический звон – существо чем-то острым водило по звеньям кольчуги. Возможно, кинжалом. Возможно, когтями.
«И помечен дланью Создателя. О да, я чувствую это в крови», - что-то липкое, скользкое прикоснулось к моей руке. Отвращение вывело меня из ступора, и сильверитовый кинжал со свистом рассек темноту.
Хриплый смех был ответом.
«Живой, помеченный Создателем. Яростный».
Я снова ударил воздух, но кинжал не нашел плоти. В этом существе не было скверны, иначе я бы услышал отголоски Зова.
«Почему ты еще человек и помечен Создателем? Почему на тебе Его милость?»
Сильный порыв холодного воздуха опрокинул меня на спину. Руки сковала леденящая тяжесть. Прямо над ухом раздался яростный шепот, существо выдыхало ярость вместе с чуждым, отвратительным запахом:
«Почему Он отметил тебя, хотя я молила Его, пела Ему? Почему? Почему Его песня звучит в тебе, а не во мне?!»
Неожиданная догадка пришла в голову:
«Милость Создателя – скверна?» - выдавил я.
Отвратительный запах стал сильнее, когда существо наклонилось.
«Милость Создателя, Песня Создателя. То, что глупцы называют Пустотой, и в чем мудрый видит блаженство, что избавит от боли и страданий».
Ледяная хватка на руках ослабла, шепот твари отдалился:
«Блаженство забвения и покоя у Его ног. Ты за этим пришел сюда, отмеченный Им? Ты тоже жаждешь Пустоты, как и я? Конечно, ты пришел за этим. Отбросить потери и воспоминания, вернуться к истоку, припасть к его любви…»
Голос становился все тише, и когда я через несколько мгновений зажег факел, свет выхватил лишь покрытые лишайником камни.
Это была моя первая встреча с тварью».
***
«Запись вторая.
Я – Страж Натаниэль Хоу. Зов привел меня на Глубинные тропы прямо в логово могущественной твари, чьи силы и помыслы остаются загадкой.
Я не знаю, когда последний раз спал. Возможно, все эти строки – лишь плод моего больного, искалеченного Зовом разума. Я не знаю, как пришел в эту часть Глубинных троп. Кажется, это где-то на границе между Орлеем и Тевинтером. Возможно, я путаю с одной из миссий по уничтожению отряда генлоков. Тогда мой рассудок был здоров, воспоминания ясны, а спину прикрывали друзья.
Друзья… Они первые заметили признаки Зова. Самая первая – Сигрун. То и дело спрашивала, какой мотив я напеваю и не влюбился ли, настолько мечтательным кажусь. Потом я стал промахиваться на тренировках. Путал детали в отчетах. Десять генлоков вместо восьми гарлоков. Запросить из Вейсхаупта две дюжины бочек с вином вместо двух дюжин доспехов. Для Огрена это был самый удачный день.
Зато порождения тьмы не могли меня ранить. Мои стрелы находили их в гуще боя и в темных расщелинах, где они устраивали засады. Сильверитовые крылья за отвагу и тихий вопрос Сигрун: «ты скоро нас покинешь?».
Помню, как в последний вечер она села напротив. Татуировки на ее лице причудливо изогнулись: Сигрун улыбалась. Беззаботно, только в глубине глаз что-то пряталось. Что-то грустное, готовое к смерти и потерям.
«Он сильно мешает? Ну Зов, эта штука, из-за которой ты постоянно постукиваешь ногой», - спросила она.
Я ответил, что не мешает, если бездельничаю или сплю.
Она прижалась, пытаясь меня обнять. У гномов короткие руки, но Сигрун очень старалась.
«В Легионе ты знаешь, что каждый день кто-то может отправиться к Предкам. Этим кто-то можешь оказаться ты или твой друг. В этом Стражи и Легион очень похожи. Но в Легионе ты просто умираешь. Как и все».
Сигрун умолкла.
Бесстрашная подруга, шутившая над своей смертью, веселая, надежная, решительная. В тот момент даже Зов не мог заглушить тянущее, теплое ощущение где-то в груди.
«Обещай, что убьешь столько порождений тьмы, сколько нагов разводит весь Орзаммар. И не станешь одним из них».
Я готов был дать ей любое обещание. Кроме обещания остаться, конечно.
«И еще, - Сигрун вскочила на ноги, - надо дать что-то на память, верно? Как талисман. Давай представим, что у меня сохранился кинжал из Орзаммара».
Я ей подыграл: «изготовленный Совершенной Бранкой перед экспедицией, редкой остроты и прочности клинок?»
«Именно! Я стащила его на одном из Испытаний. Все увлеклись боем и не обращали внимания на сновавших мимо служанок. Ты знал, как трудно было протащить его в Легион? Я закопала кинжал в сточной яме Срамного тупика в Пыльном городе. Ну знаешь, никто не полезет в дерьмо в надежде найти сокровище».
«Надеюсь, ты его отмыла перед тем, как дарить мне?».
«Вы, благородные, все такие брезгливые? – рассмеялась Сигрун. – Все само отвалилось через несколько месяцев».
Я низко поклонился, подражая марчанским аристократам: «Премного благодарю за ваш бесценный подарок».
Мы смеялись до слез, пили дешевое пиво и делали вид, будто я отправляюсь по очередному заданию.
Темнота за моими плечами выжидает, наблюдает. Я чувствую присутствие твари, она прислушивается к моему дыханию, принюхивается. Порой кажется, что она стоит позади, так близко, что почти касается кольчуги. Проводит призрачными когтями по металлическим звеньям. Тварь может легко разорвать доспех, но предпочитает ожидание.
Как много я бы отдал за возможность вернуться к друзьям».
***
«Запись третья.
Я – Страж Натаниэль Хоу. Я пишу свое имя, чтобы не забыть. Каждое утро вспоминать его становится все труднее. Я обещал себе ежедневно вести записи, но время на Глубинных тропах становится иллюзией. Густая темнота, завывание порождений тьмы в далеких шахтах и музыка, отдающаяся эхом в любом звуке – все это стирает границы дня и ночи.
Я – Страж Натаниэль Хоу, последовавший за Зовом на Глубинные тропы. Сегодня я видел тварь.
Она появилась, когда я читал свои предыдущие записи. Ее выдал запах, отвратительный, нечеловеческий. Чадящий факел, освещавший пространство вокруг меня, добавлял мужества – теперь я мог встретиться с существом не в полной темноте.
«Покажись» - крикнул я, накладывая стрелу на тетиву.
Темнота всколыхнулась, разразившись хриплым смехом.
«Помеченный Создателем, ты хочешь убить меня. Но ты не сможешь этого сделать».
«Покажись, раз уж не боишься», - я натянул лук и прицелился туда, откуда раздавался голос.
Словно рябь пробежала во мраке.
Я напряг зрение: неясные линии сплетались в нечто, похожее на женский силуэт. Изящную серебристую фигуру с непропорционально длинными и большими ладонями.
Стрела пролетела сквозь существо, ударившись о свод пещеры.
Оно рассмеялось.
«Ты не можешь убить меня», - тварь медленно, будто задумчиво провела руками по груди. Там, куда должна была вонзиться стрела.
Я опустил лук. Если бы тварь хотела убить меня, то сделала бы это еще в первый раз. Ей что-то нужно.
Она по-прежнему стояла недалеко от пятна света, отбрасываемого факелом. Стояла и грациозно покачивалась из стороны в сторону. Покачивалась в ритме Зова, стучавшего в моей голове.
«Ты не можешь убить меня. Но ты можешь мне помочь. Ты можешь помочь себе».
Я молчал, ожидая продолжения.
«Впусти меня. Согласись принять меня. Я получу милость Создателя. А ты – покой, за которым пришел под землю».
Она зябко обняла себя за плечи. Против воли в памяти всплыл образ Делайлы. Юной Делайлы, промокшей под ливнем и спешившей к теплу очага.
«Убирайся» - процедил я и взял в руки дневник.
Тварь послушно исчезла, забрав с собой удушающий запах и сковывающий холод.
Я знал, что она вернется. Она жаждет получить скверну, чтобы это ни значило».
***
«Запись четвертая.
Я – Натаниэль Хоу.
Музыка вокруг меня. Музыка внутри меня. Музыка ведет меня сквозь пещеры и ряды порождений тьмы. Их тоже направляет музыка.
Я достаю стрелу, чтобы убивать их. Это мой долг, но музыка сильнее. Кинжал затерялся в одной из пещер.
Но тварь теряться не желает. Она следует по моим следам, появляется из темноты, отравляя воздух зловонным запахом. Иногда она по прихоти становится видимой, и тогда ее движения полны пугающего изящества, потому что они в ритме музыки. Тварь преследует меня во сне, наклоняется надо мной, нагая, холодная, острозубая, и шепчет:
«Впусти меня. Впусти, я тоже хочу получить милость Создателя».
Мы много беседуем. Во сне, в иллюзиях, навеянных Зовом или наяву. Я не знаю. Разговоры с ней помогают приглушить музыку в голове.
Тварь живет много столетий.
Когда-то очень давно ее сердце так стремилось к Создателю, что она вместе с последователями спустилась на Глубинных Тропы. Она искала порождений тьмы и скверну, она хотела вернуться в Пустоту.
Ее последователи нашли смерть, а она бродила по заброшенным гномьим тейгам, обуреваемая гневом и скорбью. Ей грозила гибель от голода, гибель без милости Создателя и забвение.
Но Создатель дал ей шанс, послав существо из Тени.
«И я стала бродить среди порождений тьмы, среди скверны. Слившись с посланником, я обрела мудрость», - шепчет тварь, прижимаясь к моей щеке. Леденящие прикосновения стали привычными, как и ранее невыносимый запах. Я не могу убить ее.
«Мудрость жажды обладания. Порождения тьмы – дар Создателя, но они лишены души. Как и первые дети, духи из Тени. Соединившись со мной, дух обрел возможность прикоснуться к Пустоте».
«Что же это за дух?» - спросил я, отстраняясь.
Тварь смеется, обнимая меня. Создатель, надеюсь, что это лишь сон.
«Дух назвал себя Завистью, но это неправильное имя. Правильное имя – Обладание».
Тварь наклоняется, чтобы поцеловать меня.
И я просыпаюсь от собственного крика. Запертый в темноте Глубинных троп наедине с Зовом и древней одержимой.
Ее нужно убить».
***
«Запись ?
День – сегодня.
Я – Натаниэль. Мне нужно остановить ее. Мне нужно что-то сделать. Она обещала, что сможет излечить от скверны. Забрать скверну себе. Заглушить музыку в моей голове. Музыка, музыка, музыка. Она течет, искрится, шепчет. Она внутри меня. Я дышу в ее ритме, каждый вдох – нота, нота, которая вплетается в ее мотив.
Я – Натаниэль. Мне нужно что-то сделать.
Сегодня я встречусь с тварью. Приму ее предложение или убью.
Я – Натаниэль. Натаниэль. Натаниэль».
Последние строчки тяжело разобрать не только из-за бурых пятен. Сигрун с трудом опознала слова: буквы неровные, будто пьяные после пойла Огрена, скачущие и заплетающиеся, меняющие размер и направление.
Бурые пятна могли быть грязью, скверной, кровью того существа. Или кровью Натаниэля.
Бурые пятна были слишком старыми и засохшими, чтобы Сигрун тешила себя надеждой.
Ее друга больше нет.
Автор: Стражи поневоле
Бета: Стражи поневоле
Название: Перед дождём
Пейринг/Персонажи: Андерс, Элисса, Натаниэль, Зевран
Категория: джен
Жанр: пропущенная сцена, экшн, повседневность, зомби-ау
Рейтинг: R
Размер: 1483 слов
Краткое содержание: Мор закончился, а дела у Стражей ещё остались.
Предупреждение: вроде нет )
Ключ: Повседневность, R, зомби-AU, пропущенная сцена - выполнен полностью
— Андерс!
На окрик маг полуобернулся, но идти назад не спешил. Почесав за ушком пушистого спутника, вновь улыбнулся и мечтательно посмотрел на небо. Очередная капля зарождающегося дождя упала сверху, разбившись точно о морду разомлевшего котёнка. Он недовольно затряс головой, отфыркиваясь и пытаясь смахнуть влагу лапой, да так активно, что магу пришлось его отпустить. Заприметив, что Андерс наконец-то расстался со своим ненаглядным питомцем, Элисса оставила на время костёр, с которым возилась и подошла к магу. Взгляд её был строгим и выражал желание отвесить непутёвому мечтателю подзатыльник.
— Андерс! Сколько можно прохлаждаться? Сейчас ливанёт, и мы все промокнем. И останемся без ужина. По твоей вине, между прочим.
— Командор, будь снисходительнее. Я с самого первого побега обожаю дожди. Это непередаваемое ощущение. Воздух свободы, понимаешь?
Андерс непринуждённо улыбнулся и, прикрыв глаза, вдохнул, как будто хотел насладиться ароматом чего-то. Элисса непонимающе осмотрелась, но ничего приятно пахнущего не нашла, ни ужина, до которого пока ещё было далеко, ни каких-нибудь душистых трав. Оставшиеся у так и не разведённого костра Натаниэль с Зевраном привычно ставили палатки. Лучник хмуро и недовольно посматривал в сторону Андерса, а, когда Элисса отошла, и вовсе не удержался от комментария:
— Опять он умудряется отлынивать. Зачем командор с ним возится?
Зевран же, напротив, на стоявших поодаль не обращал никакого внимания, натягивая очередную верёвку и с силой вдавливая колышек в землю. Но от лёгкой усмешки не удержался, поднял голову и лукаво посмотрел на Натаниэля, буквально нависающего сверху. Лучник не сразу заметил, что на него смотрят, оттого с выдающей его чувства поспешностью отвернулся к палатке при первых словах Зеврана:
— Я слышу в твоих словах зависть, мой друг.
От удивления, Натаниэль чуть не отпустил край палатки, который держал, натягивая и помогая Зеврану её закреплять. Эльф как ни в чём не бывало продолжил своё незамысловатое занятие. Истрактовав реакцию лучника, как интерес, Зевран продолжил шутливо подначивать:
— Только вот непонятно, чему ты завидуешь. Тому, что Андерс избавлен от большей части рутинной работы, а остальное делает магией, в то время как нам с тобой приходится напрягаться... — Зевран сделал паузу, вдавливая очередной колышек, и давая Натаниэлю пару мгновений обдумать первый вариант и расслабиться, не ожидая подвоха во втором варианте. — Или тому, как ловко он этим привлекает Элиссу?
Бросив быстрый взгляд в сторону всё ещё разговаривавших спутников, Натаниэль хмуро посмотрел на Зеврана, но тот лишь пожал плечами и легко поднялся, чтобы перейти к следующей палатке. С неба капало всё чаще, хотя дождём это пока назвать было ещё нельзя. Пройдя за эльфом, лучник недовольно снизошёл до ответа, на этот раз демонстративно повернувшись к дороге спиной и смотря строго на палатку и спину Зеврана:
— Глупости. Я прекрасно знаю, что у меня нет шансов с Элиссой, после того, что произошло.
На этот раз Зевран ответил серьёзно, это было слышно по голосу, да и улыбка стала из ехидной самой обычной.
— Зря ты так думаешь. Она умеет не смотреть в прошлое. Уж поверь мне.
Возразить Натаниэль не успел, Элисса, так и не проникшаяся настроением Андерса, притащила его к костру. Натаниэль обернулся ровно в тот момент, когда маг присел на корточки, вытянул руку вперёд и пустил небольшую струю пламени на собранный хворост, просушивая и поджигая его. Это и правда смотрелось легко, изящно и завораживающе. На какое-то мгновение лучник готов был согласиться с предположением эльфа о зависти. Ровно до того момента, пока маг не поднялся, явно намереваясь продолжить разговор с командором:
— И ты не представляешь, как приятно колдовать вот так, не боясь, что тебя поймают за руку и снова отнимут свободу. Так что не злись, командор, я просто не могу никак привыкнуть, что теперь всё по-другому.
— Так привыкай быстрее, — недовольно отозвалась Элисса, отодвигая мага от костра и присаживаясь, чтобы проверить, как занялся огонь. — Андерс! Ты спалил половину хвороста до углей! Поаккуратнее нельзя было?
Оправдываться маг не стал, только улыбнулся и развёл руками, демонстрируя полное раскаяние, в которое, как обычно, уже никто не верил. Продолжая хлопотать над костром, Элисса строго сказала:
— Так, не важно. Ты спалил, тебе и новый хворост нести. Только аккуратнее, там дальше могут быть немёртвые, не забывай, что мы почти дошли до места, о котором нам рассказывали.
— Слушаюсь, командор! — вопреки ситуации весело отозвался маг, стукнул друг о друга обитыми металлом каблуками, заставив вздрогнуть лучника. — Уже ушёл. Скоро буду, не скучайте.
— Иди уже! — не сдержав невольной улыбки, бросила Элисса вслед уходящему Андерсу. — Нат, Зев, принесите котелок и воды.
Чутьё Стража молчало, но, как за последнее время выяснилось — это ещё ничего не значило. Основной волны Мора Андерс не застал, но и по остаткам достаточно быстро научился разбираться в этих тварях — порождениях тьмы. Да и не сложно это было, скверна в крови подсказывала правильные ответы. Но недавно появилась новая напасть, которая была подозрительно похожа на Мор — твари, очень похожие на обычных людей, только куда более сильные, тупые, не знающие ни боли, ни усталости. Да и убить их было не в пример сложнее. А причина тому и банальна, и страшна одновременно — они уже были мертвы. Или не мертвы? Андерс не был уверен, как правильно называть это состояние. Одно было неприятно — знаменитое чутьё Серых Стражей при их присутствии безмолвствовало. В первый же раз это чуть не стоило отряду под предводительством Элиссы жизни. Андерса передёрнуло от одного только воспоминания об этих людях — складывалось ощущение, что их раскопали на ближайшем кладбище после пары месяцев упокоения, а то и больше. А поле того, как раскопали, ими ещё кто-то пытался подзакусить. Кожа вздувшаяся, бугристая, местами полопавшаяся, но из-под неё сочилась не кровь, а какая-то жидкость, больше похожая на гной — Андерс не был уверен, а рассматривать не хотелось. Он только помнил, как даже его, опытного врачевателя, чуть не стошнило при виде этой мерзости. У одного были множественные открытые переломы, жёлтые кости торчали наружу, с кусками засохшего мяса на них и запёкшейся крови. А ещё запах. Такой, который тяжело с чем-то спутать — запах гниющего человеческого мяса, казавшийся чуть сладковатым, но от которого ком подбирался к горлу, и становилось тяжело дышать. Андерс настолько чётко вспомнил этот мерзкий запах, как будто на самом деле уловил его.
Осознание пришло несколькими секундами позже. Булькающий хрип, раздавшийся из-за кустов, уже не стал для Андерса неожиданностью. Он отпустил охапку хвороста, которую собирал последние полчаса и отпрыгнул назад раньше, чем тварь выскочила ровно на то место, где только что стоял маг. Андерс даже смог как следует рассмотреть этого немёртвого, делая ещё несколько шагов назад и выставляя вперёд посох. Лысая голова скалилась верхней челюстью с оголёнными и почти чёрными от запёкшейся крови зубами. Нижней челюсти не было, только ошмётки кожи свисали по бокам. Из разодранной шеи вырывались хрипы, и Андерс подсознательно оценил состояние раны, приходя к выводу, что даже теоретически дышать при таких ранах нельзя — тело было просто непригодно к этому. Тварь вытянула вперёд изломанные руки, намереваясь ухватиться за Андерса, споткнулась буквально на ровном месте, послышался отчётливый мерзкий хруст. Одна из ног подломилась, да так и осталась торчать из земли, в то время как немёртвый упал, но продолжил двигаться в сторону мага. Андерс смотрел на происходящее в лёгком оцепенении, такого он прежде не встречал и, даже, не слышал. Опомнился маг, только когда тварь вцепилась вытянутой рукой в его сапог и резко рванула на себя. Устоять у мага получилось, хоть и с трудом, он скорее рефлекторно, чем осознано выпустил вперёд струю пламени, точно такую же, как та, которой он недавно поджигал хворост. Немёртвый загорелся, кожа стала плавиться, словно воск, а не иссыхать, сгорая, как положено нормальному трупу. Андерс попытался вырвать из нечеловечески сильного захвата свою ногу, но ничего не выходило. Сообразив рубануть по руке лезвием посоха, Андерс в два удара отделил кисть от тела, отшатнулся и с трудом расцепил распухшие пальцы со своего сапога. Отбросив в сторону отрубленную кисть, Андерс задержался, чтобы оценить действительно ли немёртвый больше не представляет угрозы. Тварь не шевелилась, зато воняла совершенно мерзко, запечённая до состояния головёшки. Прикрыв рот и нос рукавом мантии, Андерс осторожно обошёл немёртвого, поднял брошенный хворост. Дождь, собиравшийся последний час, наконец, решил разродиться, и принялся неистово барабанить по листьям. Андерс поёжился, отвлечённый небольшой стычкой, Андерс и не заметил, как сильно похолодало. Впрочем, возвращаясь в лагерь, маг снова улыбался, ещё загодя услышав ароматный запах приготовленного ужина, хорошо прогретого пряного вина и разговоры друзей, которые в его отсутствие охотно перемывали ему косточки.
— Явился, наконец-то, — с напускной строгостью заметила Элисса, подвинувшись и освобождая место у костра под навесом.
— А куда же я денусь, — довольно отозвался маг, сбрасывая хворост рядом и устраиваясь напротив Натаниэля. — Думали, меня сожрут немёртвые, и вам больше вина достанется?
— Ты раскусил наш хитрый план! — весело заметил Зевран, протягивая магу кружку, в которой уже плескался горячительный напиток. — За это придётся тебя убить, чтобы ты никому не рассказал.
— Я буду нем, как рыба, — пообещал маг, принимаясь за ужин.
Зевран рассмеялся, Элисса шутливо толкнула Андерса в бок, сменив гнев на милость, и даже Натаниэль молча улыбался, заприметив следы прошедшего боя и в очередной раз поражаясь выдержке мага, для которого такие вещи, кажется, были сущей обыденностью.
@темы: Алистер, Зевран, Андерс, Натаниэль Хоу, Морриган, м!Хоук, Карвер, Логэйн, джен, Героиня Ферелдена, «Четыре демона», Стражи поневоле, оригинальные
-
-
19.07.2016 в 07:22-
-
19.07.2016 в 12:08Не перепутали вы PWP и POV в «Разумное исполнение обязанностей»?
Что в «Впусти меня» является указывает на соулмейт?
-
-
19.07.2016 в 14:33для автора
-
-
19.07.2016 в 22:30Что в «Впусти меня» является указывает на соулмейт?
Не перепутали, PWP отражено в насилии над магессой и dirty talk.
В "Впусти меня" автор решил не писать идиотию в стиле "ее имя у него на руке", а описал близкую дружбу Сигрун и Ната.
-
-
19.07.2016 в 22:32-
-
19.07.2016 в 22:46А Логейн и мабари - это просто ДАБЛ ВИН!
-
-
20.07.2016 в 23:43Перед дождём — как же я всё-таки люблю Андерса в DAA. И это его обожание кошек
Сам текст неплох, но кое-где зацепилась взглядом
-
-
04.08.2016 в 14:45Очень теплый Карвер. И так контрастирует в хорошо прописанных реалиях Казематов. Потрясающе