Для: Morwgh
От: 
Название: «Венадаль»
Категория: дженофем
Персонажи: оригинальные
Жанр: общий
Рейтинг: G
Размер: мини (~ 1900 слов)
 Ночь была темной и беззвёздной, а костёр трещал непривычно громко, словно там не сухие ветки, а кости ломались, так что Мавен ни капли не удивилась, когда одна из разведчиц вместо баек, набравшихся у нее за время работы на Инквизицию, решила рассказать историю, которой пугали детей в её эльфинаже. История, впрочем, не складывалась, потому что Лита, вечно перескакивающая с одного на другое, в жизни хорошей рассказчицей не была.
— Я вот тут подумала, что на самом деле наши страшилки не так уж и разнообразны, — протянула она, — а мораль доброй половины из них сводится к тому, что непослушных детишек ожидает мучительная смерть. Или потеря конечностей. Или немота. Или… Ну, вы поняли смысл. Ещё, конечно же, есть истории о духах, всегда готовых соблазнить ребёнка на какое-нибудь ужасающее злодеяние, они, удостоверившись, что дитя испорчено злом, решают, что того непременно надо убить. Или лишить конечностей. Или вырвать язык. Или… Но ах, ты ведь не большая любительница таких историй, Мавен, так что я как-то даже и не знаю, о чем рассказать.
Мавен хотела было успокоить её, что все в порядке и соблазняющих духов она теперь боится меньше, чем диких зверей и огромной бреши в небе, но Лита уже болтала про что-то другое, не слишком ей интересное, не сейчас, когда Самаль сжала её руку своими безумно горячими ладонями. В последнее время она чувствовала себя хорошо дольше обычного, так что Мавен даже позволила себе думать, что любимая почти здорова. Жаль, что она ошиблась.
— …может подтвердить, да, Мавен? Эй-эй, ты же знала эту девочку, которую ещё забрали в тот же год, что и тебя, в Круг?
Не то чтобы эльфийка, прослушав половину разговора, все ещё понимала, о чем её спрашивает Лита, но все же предпочла кивнуть.
— Во-о-о-т, обычно я рассказываю версию, которую услышала от тётки отца. Подруга её невестки работала в приюте и, забегая вперёд, работы этой не пережила. И да, я знаю, что источник не очень-то впечатляющий, но так как сегодня с нами Мавен, все просто обязаны поверить, что я не выдумываю. Мавен эту девчонку на «А» лучше всех знала.
Девчонку из эльфинажа на «А»?
Арилин?
Арнан?
— Аметин? — уточнила Мавен. — Ну, если ты говоришь «забрали».
— Да! Все-таки повезло же, что вы с Самаль наткнулись именно на наш лагерь, я никак не могла её имя вспомнить.
Очень повезло. Нормальные разведчики заставили бы убраться за милю от их стоянки, но Лита умудрилась её спустя десять лет узнать, так что у них с Самаль было безопасное место для ночёвки и бесплатная еда.
— Ну так вот, большинство детей учат быть настолько хорошими, и добрыми, и храбрыми, и сильными, насколько это возможно. Но не детей в эльфинаже. Потому что ты всегда должен знать свое место, чтобы быть в безопасности. И если ты будешь слишком хорош, слишком искусен, слишком заметен, то обязательно навлечёшь на себя беду. В основном потому, что получишь от людей, но ещё ты можешь понравиться духам Венадаль, и они захотят помочь тебе, и я не знаю, что из этого хуже. Аметин же была прелесть какой хорошенькой: соломенные волосы, огромные глазищи, цвет ещё то ли серый, то ли голубой, но очень интересный. У неё и мама слыла красавицей, так что было в кого, да и дело даже не совсем во внешности, я просто так говорю, чтобы все поняли. В общем, Иона, та, которая ещё её мама, которая ещё красавица, работала на какую-то благородную леди, а леди в ней души не чаяла, и я не уверена, что хорошо помню, но вроде бы даже назначила своей фрейлиной. М-м-м… Кстати, у всех благородных есть фрейлины, или только у королев с императрицами? Потому что если не у всех, то не фрейлиной, а чем-то вроде того. В любом случае жили они очень неплохо, у Аметин всегда были такие симпатичные платьица, такие яркие атласные ленточки, мы ещё с ней демонстративно не играли, говоря, что нельзя такие вещи пачкать.
На мгновение Лита запнулась, вспомнив, видимо, что с Мавен они тоже не играли, потому она с Аметин и подружилась.
— Ну, дело даже не только в зависти было, — в итоге продолжила она. — Не надо так смотреть, будто сами жестокими детьми не были, просто мать учила Аметин каким-то основам этикета, и с ней было о-о-очень тяжело разговаривать. Выругаешься и чувствуешь себя необразованным отребьем. Нет, не то чтобы плохо быть необразованным отребьем, но ведь чувствовать, чувствовать-то — совсем другое дело! Ну и однажды с матерью этого прелестного дитя случилось то, что случается с большинством эльфийских слуг: её убили во время лордовых разборок. Аметин отреагировала на это более чем странно. Ну, то есть сначала она долго и громко ревела, а потом вдруг снова стала миленькой, такой, что аж зубы сводило, весёленькой и постоянно твердила: «Ах, когда же мамочка вернётся, ах, я бы показала ей историю, которую написала на прошлой неделе, ах, Лита, ты такая вредина, не говори такие ужасные вещи». Даже когда её в приют поместили, она была уверена, что мама её жива и вот-вот приедет её забрать. Все, конечно, думали, что она это от горя и скоро поправится, но потом стало ясно, что тут замешаны духи. То есть, понимаете, она была уверена, что разговаривала с матерью не так давно, и, если бы кому-нибудь было до нее дело, её бы обязательно спасли, но дела не было, а духам, обитающим в Венадаль, она нравилась, и они решили избавить милого ребёнка от страданий по матери. Поэтому сводили с ума, нашёптывая, что с той ничего не случилось. Но, хотя смерть матери печалила Аметин сильнее всего, были у нее и другие причины для того, чтобы не быть счастливой. Как и у любого ребёнка, понимаете? Только вот духи не очень-то хорошо различают всякие полутона, ты либо светишься счастьем, либо страдаешь, и по их меркам она страдала. И они решили ей помочь. Помните, я рассказывала про платьица? Так вот, разумеется, в приюте её одежда выделялась ещё сильнее, так что одна из работниц отобрала её и выдала ей другую. Только это не помогло, потому что она всё равно раздражала детей этим своим: «Мама приедет и обязательно меня заберёт, заберёт, вот увидите, обязательно заберёт». И духи решили помочь ей в очередной раз: однажды утром все, кто населял приют, пропали. Несколько детей и работников просто испарились. Никаких останков, ну, если какие-то и были, то этого не было достаточно, чтобы объяснить, куда все они делись. И, если кому-нибудь здесь интересно, почему никто не посчитал странным то, что выжила одна только Аметин, я повторюсь: никому на самом деле не было дела ни до неё, ни до приюта. Мы в эльфинаже помогаем друг другу, но ты можешь рассчитывать на помощь, только пока живёшь не слишком плохо. Пока можешь дать что-то взамен. Загадочная пропажа людей, которых она успела хорошо узнать, не сделала Аметин счастливее, к тому же у нее больше не было места, куда она могла бы пойти, не было никого, кто мог бы о ней заботиться. Только Венадаль и его духи, так что однажды, когда она ревела рядом с «народным деревом», да, мы не от нечего делать дали Венадаль это название, они решили её забрать. Некоторые говорят, что именно так он и разрастается: кости выбранных становятся частью корней, плоть — ствола, а кожа превращается в кору. Кровь их обагряет листья по осени. И в тёмные ночи, как эта, ветви похожи на тонкие руки, а шелест листьев звучит как шёпот. Мораль: если ты будешь достаточно хорошеньким и грустным, Венадаль обязательно возьмёт тебя к себе. Никакой встречи с Создателем или там Фалон'Дином, только бесконечное, монотонное, мучительное и не заполненное ничем существование. И у меня ужасно пересохло в горле, так что это конец. Может, кто-то расскажет что-нибудь ещё?
— Мавен? — один из разведчиков рассмеялся. — Вас действительно этим пугают?
— Да, — она кивнула. Без Аметин, разумеется, в каждом эльфинаже есть десяток историй про тех, кого поглотил их Венадаль. — Я даже слышала про то, как кричат духи, если дерево оказывается охвачено огнём. Звучит не страшно, но найти плачущего ребёнка в эльфинаже практически невозможно — никому в здравом уме не хочется, чтобы его так пожалели. Впрочем, не хочу показаться невежливой, но мне и Самаль завтра отправляться в Редклифф, нам надо выспаться.
— Ну нет уж, Мавен, — тон у Литы был где-то между приказывающим и просящим, — вон Дэни ещё не рассказал свою обещанную про Киркволл. Кодовое название «О чем забыл написать Варрик в своей занимательнейшей книжке». А кто, кроме вас, способен прокомментировать её достоверность?
Киркволл. Замечательно. Сырые подвалы и залитые кровью улицы. Интересно, им когда-нибудь дадут уже от него сбежать?
Молодой мужчина, наверное, это был Дэни, смущённо, не отводя взгляда от костра, начал говорить:
— Да нечего там рассказывать. Ну, был маг, ну крови, ну расчленял людей, я уже вообще не рад, что вызвался. Я просто хотел сказать, ну, вот он, ну, дураком не был. Он, когда свою любовь по кусочкам собирал, он знал, ну, что делает. Он до этого уже сделал одного такого. Оживил труп, собранный по кусочкам. Только, ну, был осторожен. Не трогал благородных женщин. Матерей Защитниц всяких. Брал того, кто попадётся. А в Киркволле же беженцев тогда было немерено. Да и эльфов. Таких вот людей ещё, которые пропадут, и никто не заметит. Вот. Собрал значит, оживил, а потом понял, что труп-то ману из него не сосёт. Только поздно уже было. Тот его огрел чем-то по голове. Наверное. Точно не знаю чем, просто он сумел сбежать, а маг, ну, остаться в живых. Разгадка простая — демон. Давно рядом то ли с магом, то ли с одной из его жертв был, вот и вселился быстренько в свободное тело. Только у мага же сумасшествие было. Он все хотел себе идеальную женщину собрать. Вот демону это и передалось. В Киркволле много рассказов о его жертвах. Причём монстр не убивал особо, ну, если ему рука или нога была нужна. С головой-то и телом оно посложнее. Вроде даже магией обладал, потому что раны у людей залечены были. Но только представьте, проснулся ты в переулке однажды. Ни боли, ничего, хочешь встать, а понимаешь, что ног нет. И случаев действительно много. Но, видимо, из жителей Клоаки идеального тела не соберёшь.
— Я ничего такого не слышала, — сказала Мавен, заметив, что на неё пристально смотрят. — Хотя в Клоаке-то и жила, но расчленить меня никто не пытался. Возможно, все дело в том, что я недостаточно идеальна?
Самаль рассмеялась, а потом сказала:
— И я. Про мага слышала, про демона — нет.
Лита вздохнула.
— Жаль. Я вот так и знала, что Дэни всё врёт.
Дэни, хотя это казалось невозможным минуту назад, смутился ещё сильнее.
— В последнее время все затихло, это Хоук, наверное, прикончила монстра! — выпалил он.
— Я и не отрицаю. Мы были так заняты игрой в прятки с храмовниками и всем этим правом уничтожения, которое из-за дружка Хоук и случилось, что могли и прослушать очередную байку об её славной победе. И, Лита, а теперь-то спать можно? Глаза ужасно слипаются.
Оказалось, что можно.
***
— Слушай, а эта история с Аметин правда? — спросила Самаль по пути в Редклиф.
Мавен рассмеялась.
— Ну, разумеется нет. В приюте действительно все пропали, тем не менее никакой Венадаль мою подругу к себе не забирал. Аметин просто понравилась какой-то богатой женщине, и та взяла её под свою опеку. Мы тогда полдня прорыдали перед расставанием. Сейчас уже плохо помню, но она ещё жаловалась, что та её каким-то глупым именем звать хочет. Салли, Сара, Сэра — что-то такое вот. Впрочем, неважно, — добавила она гораздо более серьёзным тоном, — намного важнее то, что я, конечно, рада, что тебе не понравилось ничего в Лите, мы все-таки выросли вместе, и это было бы как-то жутко, только ты уже очень давно не выглядишь здоровой, Самаль.
Самаль пожала плечами, мол, всё в порядке, и Мавен взяла её за руку. Ткань её куртки была плотной, но Авен знала, проведи она рукой чуть выше, пальцы её пройдутся по буграм шрамов и темным нитям, соединяющим все ещё не идеально подходящую любимой кисть с предплечьем.
|
 |
-
-
02.01.2016 в 03:42Особенно концовка)))
-
-
02.01.2016 в 04:55